Аннотация: Конкурс "УУ-2". Лучший аналитический обзор по версии Дениса Щемелинина
УжОс в квадрате
или как я учился бояться
Мое почтение уважаемой публике!
Итак, безо всякой логики, причины и следствия, ваш слуга покорный решился написать сей труд.... Хорошо, пусть будет труд прискорбный. Хотя, конечно, оно кому как. Но! Не суть. А суть то, что понятие "ужас" в литературе для меня не существует (разве что в том деликатном случае, когда человек пишет "полач" и "жёще" - но это ужас совсем иной природы). Так что оценить т.н. саспенс с точки зрения мокрых штанов у меня не выйдет (кстати, что это за словечко такое новое - "саспенс"? Сразу вспоминаю Задорнова: "о'кей!", "вау!"; русский язык все, для передачи мыслей не канает?). Дело в том, что мне было по-настоящему страшно несколько раз в жизни, и к потустороннему эти страхи отношения не имеют. Ну, знаете, когда над головой (а вернее - филейной частью) пролетает болванка с тринитротолуолом, жизнь начинает восприниматься совершенно в ином свете. Но я отвлекся.
Путем построения некоторых логических конструкций можно предположить, что сей конкурс, заявленный конкурсом ужасов, имеет целью меня напугать. Как именно он будет это делать - покажет мое прочтение предложенных работ. Предлагать станут сами авторы, т.е. твориться все это безобразие будет сугубо по заявкам трудящейся аудитории. Ибо нефиг тратить время на людей, которым мнение мое - частное, читательское и не совсем - до той самой филейной части. Над которой минометные мины не курсировали, поди, а, следовательно, наше восприятие этого самого страха, надо думать, не совпадает.
В понимании соответствия идейной составляющей конкурса я буду руководствоваться работой Святослава Логинова на тему. Дядька-мэтр все расставил четко - не придерешься. Вот и не буду, и вам не советую.
Далее следует дискляймер типичного вида: я, Странникс Иных Земель, торжественно обязуюсь никого не гнобить, на личности не переходить, разбирать тексты, только тексты и ничего кроме текстов. Сугубо потому, что до личностей их авторов мне, мягко говоря, дела нет. Обратное так же верно, поэтому первым пунктом в списке восприятия будет стоять литературный язык. Можете сколько угодно доказывать способность некоторых индивидов донести великие идеи с помощью "ыыыыы" и "огаааа": объективной реальности это не меняет. Как бы ни была хороша Ваша история, если она написана языком сочинения третьеклассника-двоечника, я оставлю за собой эксклюзивное право дать Вам таких люлей, что место будет мало. Исключительно потому, что принимая работу к рассмотрению, я обязуюсь ее прочитать минимум дважды, а посему сохранить здравый ум и трезвую память путем закрытия файла с рассказом после первых трех предложений никак не выйдет. Так что имейте, так сказать, в виду.
Нет, я не буду писать развернутые рецензии по всем правилам: увы, не столько у меня времени. Однако общая структура остается неизменной. За справками - специальная литература. Обязательными пунктами являются определение целевой аудитории текста, внутренней структуры, наличия обязательных для рассказа, как жанра, элементов, язык, аллюзии, сравнения. Постараюсь дать краткий анализ работ. Корректорской правкой заниматься не буду - слишком много времени занимает такая бесплатная работа.
Подавая работу на рассмотрение, Вы автоматически соглашаетесь с вышеизложенными тезисами. Так же Вы принимаете, что данный разбор будет продублирован в моем личном разделе на сайте "Город Мастеров", что означает дополнительную рекламу, но совершенно необязательно - благодарную для Вас. Воть.
Ну и тем, кто захочет сказать "спасибо", представляется уникальная возможность сделать это вполне осязаемым образом. Кликните здесь - и вам откликнется. А что вы хотели? Кризис... ☺
В реальности рассказа люди получили уникальный дар - овеществлять собственные мысли и чувства. Два (а может быть и три) поколения людей живут в искаженной чужими фантазиями реальности, боясь чувствовать, представлять и, главное, бояться. Потому что страх убивает - в конкретном случае, вполне физически. Есть люди, есть страх за будущее, есть кусочек апокалипсического мира, созданного фантазиями детей, которые, как известно, не ведают добра и зла.
Автор раскручивает известную идею, пытаясь подать ее по-своему, вложить в несколько шаблонную тему росчерки уникальности. Это удается с оговорками. Мы не раз видели реальности, созданные чужими мечтами и фантазиями; мы ни единожды становились свидетелями страшных деяний, которые творили маленькие дети - в большинстве случаев девочки. Идея о том, что все можно изменить, может быть подана по-разному - так, как в рассказе (и мы получим хоррор), или радиально (тогда это будет мело- или просто драма). Есть намеки и на другие философские вопросы: дети, живущие не видя дневного света, неспособность родить "нормальное" потомство, искаженный мир, который зависит от тебя все больше и больше, жестокость поставленного на грань вымирания вида... К великому сожалению, все эти находки остаются на вторых ролях, лишь дополняя основную картину небрежными росчерками: самостоятельной жизни они не получают.
Как ни странно, но аудиторией рассказа станут, прежде всего, подростки, лица с несформировавшимся до конца мировоззрением, живущие в состоянии неопределенности, смены стереотипов: легкий налет морализаторства Автору истребить, увы, не удается. Для лиц старшего возраста рассказ окажется, в большинстве, малоинтересен: увы, основная концепция, как и подача материала, оказываются несколько уплощенными, приземленными, им остро не хватает глубины. Появляющиеся перед нами персонажи - всего лишь статисты, большинство их чувств задекларировано, хотя есть и очень неплохие образы: беззубый дед, слепой шаман, открытый люк с "ясельниками". В то же время, ключевые образы - Николай, его жена, девочка-Детонатор - поданы очень схематично, психологической достоверности и проработки характеров им остро недостает. Задекларированные "по умолчанию" роли оказываются неподъемной тяжестью для столь малого объема текста, ни один герой не раскрывается перед нами.
Принадлежность к жанру вопросов не вызывает, все части - завязка, развитие, кульминация и развязка - представлены ярко, исчерпывающе. Никаких провисаний, никакого затягивания повествования. А вот с языком все не так гладко: первое же предложение адски перегружено определяющими и существительными, смотрится очень громоздко и совершенно не подходит началу текста. Далее те же проблемы появляются вновь - то тут, то там мелькают длинные цепочки из двух, трех, четырех существительных и прилагательных. Это приводит к утяжелению текста, препятствует восприятию, гасит динамику и работает против атмосферы рассказа. Сама же атмосфера, увы, создана не до конца: для того, чтобы с головой погрузиться в страшный мир овеществленных страхов, нам недостает ярких образов и картинок, пейзажных зарисовок и глубины характеров. В итоге мы получаем скорее уплощенную историю, нежели сильный психологический рассказ. Если же отвернуться от психологизма и смотреть только на форму, проработка ее оказывается совершенно недостаточной для создания сильного эффекта. В итоге "ужаса" не получается.
Резюмируя, могу сказать, что рассказ скорее не удался, нежели напротив. Это печально хотя бы потому, что в тексте присутствуют очень неплохие находки - при должном внимании, мог бы получиться не "рассказ на конкурс", а образчик настоящей психологической прозы.
История о том, как девушка, представленная ведьмой, попала в лапы рыцаря-ренегата и была отдана на расправу Повелителю (дано с большой буквы). К величайшему сожалению (считать сарказмом) девушка выжить не сумела и, в общем-то, не пыталась. Увы, иной морали, кроме как детской "не разговаривай с незнакомыми людьми", вынести из текста не получилось.
Текст, увы, отработан худшим способом: практически с самого начала мотивы героев становятся понятны. Вернее, становится понятно, что мотивы эти практически отсутствуют - увы, это лишь первый в длинном списке минусов. Общая инфантильность тона страшилки однозначно дает понять: ее аудитория - дети, но в таком контексте отступления с Инквизицией смотрятся не к месту. Страшной сказке совершенно ни к чему позиционирование героини, как ведьмы: выбор данного ремесла носит характер маркера и логически нуждами текста не обоснован. Будь главная героиня изнеженной принцессой - это не сыграло бы в повествовании никакой роли - и это второй, практически фатальный минус текста: все портреты, сцены и действия условны.
Увы, оправдать инфантильность и, местами, откровенную глупость героини нельзя. В исторический отрезок условного средневековья четырнадцатилетняя девочка, особенно в низших сословиях, уже была женщиной с детьми, сведущей в том, как вести домашние дела. В нашем же случае героиня поступает, как подобает десятилетней девице не слишком хорошего воспитания. Т.е. с розгами не знакомой.
Истинная же беда сего феномена в том, что сопереживания в данном конкретном случае нет. Портрет лишен достоверности, о глубине и характере говорить нет смысла. А текст, не способный вызвать в читателе сопереживание герою, его чувствам, убедить в мотивах априори не может претендовать на какую-либо толику психологического воздействия. В итоге повествование оказывается скучным, предсказуемым и совершенно постным.
К сожалению, замолвить доброе слово за язык изложения так же не выйдет. Единство стиля отсутствует - нет стиля самого по себе. Попытки стилизаций (А утром и до Обители недалече. Ну, давай, внуча, собирайся - кстати, действительно неплохая попытка передачи просторечия) соседствуют с канцеляритами (рост и телосложение другого определить было затруднительно). Много лишних слов. Предложения местами громоздкие, трудные для восприятия, местами отсутствуют запятые. Да, дорогой Автор, увы и ах, в данном конкретном тексте выразительность языка оказывается совершенно недостаточной.
Общая структура текста соответствует жанру; экспозиция затянута, отягощена ненужными деталями, в кульминации не чувствуется накала, она как бы расплывается во времени - от обнаружения обмана до встречи с Повелителем. Промежуточные кульминации отсутствуют.
Итак, в сухом остатке: банальный скучный сюжет, недостоверные портреты и характеры, слабый литературный язык (но, повторюсь, с неплохими попытками передачи просторечия, что может свидетельствовать о неплохом заделе для Атвора), неубедительность и недостоверность текста в целом, отсутствие сопереживания героям, как ни странно - отсутствие каких-либо конкретных выводов.
Девушка-бард попадает в переплет: оказавшись случайно в заколдованном лесу, проводит в нем ночь, а утром уже не может его покинуть. Здесь ей суждено пройти через страх, столкнуться с древним проклятием, нависшим над целой деревней, и спастись из западни не без помощи самого... Бога Смерти.
При всей кажущейся тривиальности сюжетной линии, "Ночь Гнева" (я писал бы именно так, т.к. "Гнев" в данном случае применяется в переносном значении) при ближайшем рассмотрении оказывается добротным приключенческим рассказом, какие на просвещенном Западе обычно принято объединять в серии и издавать параллельно с романами. Порой расходятся лучше: вспомните "Ведьмака", переросшего позже в классический фэнтезийный эпос. В данном случае Автор не пытается решить каких-либо нетривиальных философских проблем и не стремится научить своего читателя уму-разуму, он рассказывает историю, но делает это мастерски и со вкусом.
Текст предназначен для всех возрастных категорий, достаточно приближен к реальности и достоверен, при этом не пестрит "чернушными" сценами, не перегружен морализаторством, не акцентируется на чем-либо отвлеченном. Легкие и ненавязчивые аллюзии на смертные грехи проходят мимоходом, воспринимаются сами собой и не вызывают отторжения, что так же можно записать в плюс Автору и его тексту.
Отличная, четко выраженная структура текста в сочетании с очень неплохим языком повествования. Сочные, красочные пейзажные зарисовки, достоверно проиллюстрированный портрет героини - это тот самый случай, когда "меньше - значит лучше": не став плодить дополнительные сущности и ограничившись всего двумя героями (собак мы условно отнесем к портрету главной героини: они работают на отражение ее внутренних переживаний и наблюдений), автор выгадал и умудрился в небольшом объеме текста раскрыть многие нюансы внутреннего мира главной героини, а также создать исчерпывающий портрет ее спасителя. Редкий случай, когда все получилось убедительно, достоверно и интересно. И, кстати, в пику предыдущему тексту, Рената показана девушкой самостоятельной, храброй и способной побороться за свою жизнь. Причем именно показана - что случается еще реже, чем неплохие пейзажные зарисовки.
Увы, но не обошлось без отрицательных моментов: все было очень гладко и хорошо до тех пор, пока наши герои не открыли ртов: первые же реплики нашей героини и ее спасителя моментально разрушили всю атмосферу. Они выбились из ритма, оказались удивительно негармоничными, несоответствующими всему духу текста. Искусственность реплик персонажей способна испортить впечатление притязательному читателю, что в данном случае имеет принципиальное значение: доработать в обязательном порядке.
В остальном, рассказ читается достаточно легко и приятно, чтобы простить ему мелкие огрехи. Конечно, можно пройтись мелкой шкуркой и выправить шероховатости - это всегда полезно, но в целом текст отработан на достаточно высоком профессиональном уровне. Если Автор умудрен опытом, то могу поздравить: Вам еще есть, куда расти и развиваться, но вы явно идете правильным путем. Если же Автор - новичок, то снимаю шляпу: мало, кто из падаванов способен работать на таком уровне.
Итак, первые три работы - и никому покамест не удалось меня напугать. Каноническая страшилка про опасных детей в апокалипсическом антураже, невнятная, увы, история про деревенскую дурочку и куда более цельная и внятная история про самостоятельную девушку-барда. Что-то будет дальше? Завтра увидим!
Душещипательная история о внуке, чей дедушка - проклятый коммуняка™ - умирает от сердечного приступа. Всю жизнь он испытывает ненависть к женщине, которую так и не сумел "расколоть" и заставить дать признательные показания. По иронии судьбы женщина оказывается школьной учительницей его внука. Ведомый ненавистью, дедушка возвращается с того света и пытается свести счеты с ненавистной противницей сталинского режима, что в итоге приводит к трагедии.
Стоит понимать, что Автор в данном тексте честно пытался поднять сложные вопросы: ненависть и сострадание, уроки истории и выбор Пути, тему Добра и Зла в самом широком смысле. Как говаривал великий Николай Васильевич, русского человека стоит уважать хотя бы за намерение. Тем более - за намерение благородное. Увы, не удалось. Не вышло не только сорвать покровы - пусть бы висели, не наше это дело. Не получилось меньшее: сыграть на лейтмотиве преступления и наказания в сакральном смысле. Потому что нам рассказали историю, рассказали заурядным языком, но не показали картинки. Прочитали нотацию менторским тоном - да простится мне сея метафора - но не дали главного: свободы выбора.
Мы, рядовые читатели, оказываемся в вымышленном авторском мире, который слишком сильно отличается от объективной действительности здравого смысла. Но плохо не это, другое: у нас в этом мире нет права голоса. Нас прибивают гвоздями к стенке и заставляют смотреть на кукольное действо: вот гуляет наивный мальчик Юра, вот - ходит милая старушка Марья Дмитриевна, а вот - deus ext machine - появляется красный упырь Павел Владимирович Агашин с клыками из папье-маше. И говорят: это - страшно. Но мы видим лишь кукол, слышим читаемую за кадром нудным голосом историю, повторяемую раз за разом с унылым постоянством и, пожав плечами, выходим из шапито, пожалев потраченных денег. А Автор смотрит недоуменно вслед - ведь он же все сделал! Взял "животрепещущую" тему, "жизненных" героев - мальчика, старушку и деда-упыря. И даже провел нас за руку на Суд добра и зла, где Немезида в лице близняшек дает иллюзию права выбора - почти демократия! Простите, вырвалось...
Сложно сказать, чем должен пугать этот текст. Автор взвалил на свои хрупкие писательские плечи груз сложной темы, который просто не вынес, не сумел оформить цельным произведением. Не сумел показать - а рассказать в таком вопросе совершенно недостаточно. Получилось декларативно, наивно и, увы, очень скучно. И даже миленькие голубоглазые близняшки не спасают положение.
Все время чувствуется, что Автору очень хотелось написать рассказ красиво, но сделать это профессионально, увы, не вышло. Словесный мусор, критический перебор с "был" в начале второй "главы" и в целом по тексту, отсутствие динамики. Куча существительных и прилагательных, подбор глаголов не везде удачен. Текст ощутимо затянут. Структура соответствует жанру, но есть нюанс: смерть Юры воспринимается кульминацией, далее действие продолжается, но второй кульминации не возникает. Оппонент сбегает по лестнице вверх, следует короткий диалог, и мы сразу же переносимся в предсказуемо сентиментальный финал. В итоге кусок текста попросту провисает, не рождая совершенно никакого эмоционального отклика: с точки зрения композиции это есть провал.
В целом мы получаем сыроватую сентиментальную историю с гуттаперчевыми персонажами, номинированными грубо и, увы, без изящества. Привкус морализаторства и железобетонность авторской позиции усугубляют картину, не идеальное изложение окончательно убивает интерес, а финальные аккорды с вбиванием кола в сердце превращают и без того несерьезную историю в фарс.
Увы, рассказ не получился. Просто не получился. Если Автор захочет прислушаться к моему мнению, то ему стоит попытаться писать вещи более приземленные и простые, отрабатывая главное: точность, образность, авторский стиль. Великие предметы требуют, чтобы о них молчали или говорили величественно: т.е. цинично и с непорочностью. Это сказал не я. Ницше.
Я отдаю себе отчет в том, что. Посему оговорюсь: меня интересует рассказ, и только рассказ. Материал и его подача. Литература как чистое искусство.
Мое отношение к животрепещущему вопросу замечательно иллюстрирует эта картинка. За сим свою позицию считаю выраженной исчерпывающе и предупреждаю от дискуссии на тему в комментариях.
В автомобильной аварии гибнет семья. Отец - единственный оставшийся в живых - не сумев найти виновных, заключает договор с демоном. Тот находит этих самых виновных и приглашает их в замок, где им предстоит погибнуть, испытав неописуемый ужас. Ну а затем демон, разумеется, спросит с воззвавшего по полной программе.
Задумка была неплоха и ощутимо попахивает Кингом с его рождественскими страшилками вроде "Особняка Красной Розы" (вроде, не переврал название). Кровная месть, неотвратимость гибели, отчаяние, ужас и агония жертвы - все основные элементы хоррора налицо. Как и расплата для виновного. То есть теоретически мы имеем вполне себе ужастик самой канонической структуры, идеально вписывающийся в тематику конкурса. Особенно понравилось обыгрывание темы - наверное, это и есть самая удачная авторская находка.
Автор честно пытался рисовать - и за это ему плюс. Пытался построить картинку, искренне стремился добиться отклика у читателя: правильный подход. В тексте есть даже работа с характерами: большую часть информации об Артеме мы получаем из авторских ремарок и замечаний самого героя. Автору удалось свести свое присутствие в тексте к минимуму, что для начинающего писателя существенное достижение.
Что же касается реализации... В данном случае, уважаемый Автор, вы нарисовали лошадь. Не сочтите оскорблением - не имею цели. И, да - простите: не удержался. Отправил текст на филфак МГУ и уже жалею: боюсь, завтра мир простится с несколькими филологами. Зато приобретет тучу маленьких плюшевых медвежат, на которых порвет этих самых филологов...
Если честно, не знаю, с чего начать. Обещал выдать люлей возом тому, кто проигнорирует русский язык, но в данном конкретном случае мне даже как-то неудобно... Открывая страницу с рассказом мы попадаем в паноптикум всех возможных ошибок и технических ляпов, какие лично мне удается припомнить. По крайней мере - с ходу. И говорить о плоских характерах, спорной мотивации, шаблонных действиях и прочем, прочем желания (да и необходимости) уже не возникает. Я понимаю: есть люди с богатой фантазией и врожденными проблемами с орфографией, пунктуацией и грамматикой, но в верх и в право - это уже через край. Да включите же орфографию в Word'е! Черт, черт и еще тысяча чертей! Если в диких российских краях с этим проблема, вбейте в строке поисковика "проверка орфографии онлайн" - и пользуйтесь. Это не трудно! Можете, кстати, скопировать запрос прямо отсюда: он без ошибок, ручаюсь.
Поймите и примите одну вещь: лично мне очень тяжело читать и совершенно невозможно - воспринимать тексты, содержащие такое количество ошибок. Причем не только орфографических. И в иной ситуации я просто не стану этого делать потому, что существуют гениальные книги, написанные красивым, чистым русским языком. Автор, уважайте своего читателя: пока что вы умеете придумывать истории, но не умеете их записывать и преподносить. И над этим придется работать - иначе места под солнцем Вы не найдете. А история про добрых корректоров, которые делают за писателя грязную работу - миф. Редакторы - звери искушенные. Советую не проверять.
На сегодня - баста. Я улетел, но обещал вернуться.
Главный герой - талантливый художник, наделенный способностью видеть духов и призраков. Их с женой - так же искусной художницей - приглашает в свое поместье аристократ Александр Блеккит. Как и следовало ожидать, дальше нас ждет классическая английская готика, древнее проклятие, духи и призраки. А разбираться во всем этом предстоит ни кому-нибудь, а главному герою.
На самом деле, все вышеизложенное - не плохо, скорее наоборот. Рассказ выдержан в стилистике классических английских ужастиков двадцатого века (было, читал - все эти "Охотник за головами" и иже с ним) и сие следует записать ему более в плюс, нежели в минус. В этом отношении текст каноничен, а не штампован - почувствуйте разницу. Несмотря на заявленный метод, будет равно интересен лицам всех возрастных категорий в силу отсутствия даже намека на "чернуху": все целомудренно. Инцесты, отравления, жертвоприношения - это не сюда. И, надо признать, опять-таки не в ущерб повествованию, что само по себе жирный плюс.
Автор явно владеет выразительными средствами старого доброго русского языка: действие не провисает, динамика не страдает, число слов-паразитов сведено к минимуму. Читабельно и более чем. А вот характеры у Автора вышли не очень: наметки великолепные, есть отличные детали, правильно выбрано направление. Но на протяжении всего текста не оставляет ощущение запутанности мотивации, какой-то недосказанности и сумбурности, точно для попадания в конкурсные рамки в рассказе порезали все, что только могли. Под нож явно пошли детали, которых тексту и недостает, в итоге он напоминает картину той самой героини: всем хорошо, но чего-то существенно не хватает. Наверное, лесовичка.
Автор, если я угадал - мое вам "фи!" Да простит меня Маша, но на мое ИМХО ни один конкурс не стоит того, чтобы пускать под нож действительно неплохие вещи. А ведь рассказ удался - чувствуется, что автор продумал сюжет, закрутил интригу. Не хватило объема. Очень не хватило, а значит - нет возможной глубины, нет вхождения в роль, вживания в образ. Нет погружения с головой: мелко плаваем, спину видно. Не знаю, понимает ли Автор всю глубину читательского разочарования по поводу, но пусть ему станет стыдно. Очень стыдно.
Без досадных мелочей не обошлось: сокращения вроде т.п. в художественном тексте - моветон; есть неудачные обороты и метафоры, есть неблагозвучные словосочетания: дважды читал, дважды отмечал в одном и том же месте "взвзж", но под конец потерял. Автор - прочтите вслух, почувствуете, где оно. В общем, небольшая редакторская правка не повредит, но и без того досадные эти мелочи впечатление не портят: читается легко и не без интереса. И хотя для меня сюжет простоват, я признаю за этим текстом большой потенциал и широкую целевую аудиторию. В общем, я доволен.
Так, Господа и Дамы! Я срочно покидаю подмостки Самиздата: утром возвращается мой редактор, и если я не предоставлю ему отредактированную версию рассказа, меня порвут на флаг страны проживания Александра Блеккита. Так что дальше будет завтра.
Незамутненный изысканной образностью поток сознания на вечную тему. Для ценителей и любителей, прочим будет интересен лишь в том случае, если станет первым текстом такого плана. Поскольку Ваш покорный слуга прочел сотни подобных произведений, остаться неравнодушным никак не вышло.
Текст представляет собою линейное повествование, построенное на метафорах, антитезах и подсознательных образах. Хотя более верным станет замечание, что текст задумывался таким образом, но реализация вышла вразрез с изначальной идеей. Автор не вытянул: образный ряд оказался банальным, вычурным, набор образов - типичным, антитезы - вялыми. Точность метафоры, точность стиля, своевременность каждого слова - слагаемые успеха, которых очень недостает данной работе. Ритмика и мелодика текста не выдерживаются: потери ритма идут так часто, что к середине попытки уловить сильные и слабые доли в предложениях прекращаются, сам по себе ритм превращается в кашу. Мелодика, увы, так же страдает, и речевые конструкции вроде Видишь, она уже теперь никак не способствуют ее улучшению.
Образы в подобной прозе играют ключевую роль, однако попытки построения цельного образного ряда проваливаются. Подобная проза пишется более на ощущениях, на игре слов и противопоставлении понятий, как только мы видим попытки соответствовать теме в буквальной трактовке, последующие строки уже не могут вытянуть текст в область невербального восприятия. Наступает мгновенная вербализация, приземление, ключевой образ - образ овеществленной Пустоты - рассыпается и теряет смысл. А вместе с ним, заканчивается и текст.
При попытке определения жанровой принадлежности мы не находим в структуре текста обязательных элементов рассказа. Экспозиция затянута и, фактически, занимает собою все пространство работы; развития конфликта нет, сам конфликт условен. Кульминация фактически незаметна, общий вялый повествовательный мотив нивелирует всякую напряженность. Решение конфликта выглядит предсказуемо.
Увы, никакими побочными мотивами текст не обременен. Исходя из вышеизложенного, "Игрушку Пустоты" (кстати, опять-таки с большой буквы: в данном случае это скорее философски-мистическое понятие, а не физический феномен) можно отнести больше к миниатюре, нежели рассказу.
Наконец, в отсутствии психологической достоверности, вживления в образ, героев, как таковых - портретированную символику мы не трогаем - создать напряжение, атмосферу и тревогу предсказуемо не удалось. Иными словами, принадлежность данного текста к методу хоррора является более чем спорной.
На древний замок наложено проклятие. Пытаясь снять его, пятеро смелых отправляются в путь, обещая вернуться. Спустя семь лет, так и не найдя способа помочь проклятым, постаревший рыцарь возвращается к оставшейся в проклятом замке возлюбленной, давно покинувшей этот мир. И остается с ней - пусть и ценой жизни.
Сентиментальная история с предсказуемым сюжетом для школьников и домохозяек с прививкой фантастикой. Практика показывает, что такие тексты неизменно находят своего читателя, и хотя бы потому имеют право на существование. Изложено без вычурности, но и без изящества, складно в целом и обыденно - в мелочах.
Основополагающий мотив способствует: любовь, побеждающая смерть в наиболее обобщенном смысле. Широкая вариантность подачи ключевого смысла не меняет ничего по существу. Добавочный мотив - хозяин замка и его сын - проистекает из основного конфликта произведения, замкнутого где-то во взаимоотношении человека, его ответственности за данное слово и бессилие перед внешними факторами. Легкий привкус фатализма по замыслу забивается всепобеждающим гимном вечной любви.
По непонятной причине, Автор сэкономил на героях, дав нам лишь схематичные наброски к портретам персонажей. Потому их мотивация оказывается спорна: в финальном аккорде и основной идее рассказа внимательному взору за ширмой любви, чести и долга маячит вполне материальный призрак эгоизма. В реальности рассказа "дождаться" означает фактически "свести в могилу", и потому неприкаянность призраков выглядит либо эхом проклятия, либо банальной жалостью и любовью только к себе. А в этом срезе задекларированная для героев мотивация оказывается очень спорной: оставив в стороне "большое и чистое", возникшее между главными действующими лицами, ожидание и сожаление отца-правителя по не возвращающемуся отпрыску выглядит очень неубедительно. То же касается и базовой посылки: в условиях, когда "люди просто засыпают и не просыпаются", оставаться в замке глупо просто с точки зрения банальной формальной логики. Как показывает нам пример рыцаря, выйти из проклятых земель вполне можно - и эта нестыковка окончательно ставит достоверность происходящего под вопрос.
Сами по себе портреты героев не выписаны - задекларированы. Нам говорят: рыцарь вышел на поляну, но не показывают рыцаря. Трудно понять, на основании чего автор делает вывод о принадлежности персонажа к рыцарскому сословию: герой не описан, его внешность, манеры, его чувства и переживания остаются вне поля зрения читателя, в итоге мы получаем лишь функцию, нужную для обозначения некоторой условности. Это - превышение допустимого уровня условности - становится вторым большим минусом текста. Фактически, все происходящее в определенный момент приобретает форму метафоры, не обремененной множеством смыслов.
Конечно, рассказу недостает очень многих элементов, свойственных т.н. литературному тексту. Тут и слабость выразительных средств, и сжатость действия, и вялотекущий конфликт с эмоциональной кульминацией, которая в действительности выглядит такой же вялой. В итоге текст выходит на узкую тропу "на любителя", где такой непритязательный читатель простит ему все, а иной - просто отложит в сторону, буквально прочитав первую фразу. Увы, в данном случае автор выбрал неверный способ донести собственные слова, не сумел высказаться текстом так, чтобы найти отклик у широкого круга читателей. В этом нет ничего страшного - это бывает.
В очередной раз легкомысленные маги доигрались в свои зловещие магические игры: пытаясь постичь тайны чужеродной магии, замучили до смерти иноземного чародея, что, умирая, наложил на них проклятие. Проклятие оказалось такой силы, что поползло по миру, поставив человеческий род фактически на грань вымирания. И лишь двое подростков - внуки замученного чародея - и их нечаянная спутница из местных дают отпор расползающейся по миру вампирской заразе.
В действительности, пытаться разбирать подростковую приключенческую прозу с точки зрения литературных понятий - дело неблагодарное. Сама по себе она - суррогат, нечто, заполняющее собою нишу между сказкой и "взрослыми" текстами: здесь уже нет идейного волшебства по Проппу, зато есть наметки на "прелести" взрослой жизни. Беда же подобных текстов в том, что отказываясь от простоты и очевидности сказки, они сохраняют общий инфантильно-юношеский тон как в фабуле, так и выразительных средствах. По сути своей - нечто невразумительное, стоящее над общепризнанными литературными критериями и таинствами "волшебной сказки", подобная литература есть вещь в себе, образчик сферического коня в космическом вакууме.
По сути своей она отражает мировоззрение и мировосприятие своей целевой аудитории - это неплохо и не хорошо, это просто есть. Вопрос о том, как формируются интересы этой аудитории, выходит за рамки данного материала, поэтому мы остановимся на том, что целевая аудитория текста - лица младшего и среднего школьного возраста.
Приняв это, мы освобождаем себя от необходимости теоретизировать над неестественностью персонажей, речевыми штампами, самой системой построения диалогов, над недостоверностью конфликта, простотой допущения и, в общем-то, примитивностью фабулы. Тест есть, текст написан, текст имеет место, он позиционирован, обратная связь налажена. С точки зрения неких абсолютных величин, перед нами - цельное произведение, которое воспринимается только цельно и только в совокупности. Как тот самый вакуумный конь.
Пытаясь провести привычный анализ по составляющим литературного толка, мы встаем в полнейший тупик: сделать этого, не рассыпав произведение, просто невозможно. Увы, это вовсе не означает, что цельность достигнута безупречностью формы и смысла, а как раз наоборот: это как карточный домик. На настоящий момент это второй из рассмотренных мною текстов, где наивно все - от персонажей до конфликта. Роковая ведьма (естественно, рыжая; естественно, с "сильным" характером), смущающийся парень (брат, а по сути - "спутник главного героя"), главная героиня (аналогично с характером). Все - молоды, но талантливы до жути. И, как водится, лишь им открыты все пути. В итоге весь мир начинает крутиться вокруг троицы героев, которые за три дня делают то, что оказалось не под силу всем магам на земле за все прошедшие годы. Зло повержено, но обещает вернуться в обязательном продолжении - даже зачин уже положен.
Текст правили всем миром, что позволило избавиться от умопомрачительного количества ляпов. Увы, найти свой стиль таким способом Автору не удалось: язык остается еще одним слабым местом работы. И дело не только в том, что авторской речи не хватает образности и еще многих-многих вещей: просто не представляю, что выйдет из такой работы без помощи благодарной общественности...
Подобные тексты были, есть и в ближайшем обозримом будущем никуда не исчезнут. Я не стану давать никаких оценок - все течет и все меняется: кто знает, возможно, мода на Ольгу Громыко и иже с ней скоро сменится иными веяниями. Хочется верить, хотя верить уже не выходит. Впрочем, это - тема для совсем иной дискуссии...
Господа хорошие, остальных (еще три текста) рассмотрю завтра, благо - выходной будет. Ибо вернулся с работы лишь час, как, а работалось мне нынче с пяти утра...
История вампира с раздвоением личности. Сформировать сюжет сам по себе довольно трудно: фактически повествование представляет собою череду кровавых сцен с участием вампира и его "Альтер-эго". По прочтении остается пронзительное чувство дежа-вю от типажей, перечисленных по ссылке в файле с темой конкурса.
Определить целевую аудиторию по возрастному принципу весьма проблематично, скорее, стоит попытаться применить метод дифференциации по кругу интересов. Текст ориентирован на женскую половину человечества, дальнейшее уточнение может быть истолковано двояко, в том числе - как попытки определения каких-либо интересов Автора. Поэтому остается за рамками анализа.
Автор совершенно явно любуется своим героем, выписывая его во всех подробностях. И предлагает читателям любоваться вместе. Увы, любоваться не получается: само по себе повествование не дает нам картинки и, по-хорошему, не дает портрета, дается лишь перечисление внешних признаков. Причем персонажа аниме, а не живого человека, если честно. Где-то в середине наш герой уже не пытается откреститься от амплуа гламурного вампира™ - он его безмолвно подтверждает.
Увы, поверить герою не получилось. Затертая до дыр тема борьбы с самим собой не обретает в тексте нового звучания, более того - герой оказывается уплощенным, невыразительным, ему не хочется сопереживать. Сама по себе посылка с раздвоением личности - порочна, она делает рассказ предсказуемым, нивелируя остроту главного конфликта произведения. Герой не борется, он оправдывается, не принимает своей природы, он ей, по сути, потакает. Ощущение инфантилизма, присущее герою, не способствует сопереживанию. Гомосексуальный акцент в середине текста вызывает недоумение. Логика действий героя критики не выдерживает. Финал предсказуемо разочаровывает.
Структура текста ощутимо затянута. Фактически на протяжении трех четвертей рассказа перед нами разворачивается экспозиция, которую Автор безжалостно комкает в финале. В кульминации не ощущается эмоционального накала, она воспринимается еще одним среди общей массы однотипных эпизодов.
Увы, с языком так же большие проблемы. Умопомрачительное число бесполезных определений: умыл свое лицо, взглянул своими глазами, пригладил свои волосы. По-научному - плеоназм, сиречь речевое излишество. То же с был (было, была, были) и т.д. Запятые расставлены непостижимым образом. Описания сугубо статичные, опираются на перечисление, кое-где - относительные сравнения и практически повсеместно даются только парами "существительное-прилагательное". Тексту остро не хватает динамики, изящества и цельности. Эпистолярные записи выдержаны в том же ключе, что и основное повествование, сами по себе являются неудачной находкой и реализованы, увы, на недостаточно высоком уровне. В целом по изложению можно сказать, что до полноценного литературного текста рассказ пока явно не дотягивает.
К жанру рассказа текст можно отнести, но с некоторой оговоркой, уже заявленной выше: фактическое отсутствие кульминации и невероятно затянутая экспозиция. Соответствие теме конкурса положение не спасает. Ощущений по прочтении не остается. Ужастика не вышло.
В сухом остатке имеем очередную историю про вампира с посредственным конфликтом, посредственным сюжетом, посредственной реализацией. В целом - посредственную работу. Увы и ах, но текст не удался.
Рассказ предлагает нам погрузиться в вымышленный мир языческих обычаев, суровой зимы и кровавых уговоров, какие каждый соблюдать должен. Образцово-показательное темное фэнтези, где даже главный герой - нечисть, а люди живут рука об руку с нежитью - и вроде так и надо. Так повелось, такова традиция - человек ко всему приспосабливается. Волчья свадьба - матерый волк выдает дочь за вельможного, тоже не простого. Но всего нрава крутого не хватает, чтобы о народе забыть и кровавый мир с болотом нарушить.
Автор вошел в образ и остался в нем до конца. Вышло цельно, красиво, с понятной и достоверной стилизацией, с великолепными зарисовками быта и уклада, достоверно, жизненно. Первый из прочитанных текстов, выверенный от и до - мир нарисован, характеры показаны, герои яркие и индивидуальные, сквозные образы хоть и не сильные, но есть. Глупо было ждать меньшего от Автора такого уровня - таки да, знаком с творчеством Вадима не понаслышке. Автор не подкачал. Рассказ состоялся.
Жанровая принадлежность вопросов не вызывает. Напряжение идет по спирали, нарастая к концу. Единственным вопросом, получить на который внятного ответа у меня не вышло - о причине рождения нездорового младенца. Возможно, просто не хватило конкретики, но Автор вполне резонно может возразить, что здесь читателю и карты в руки: додумывайте. Как ни прискорбно, имеет право.
А вот с читательской аудиторией могут возникнуть вопросы: как ни парадоксально, она может оказаться даже меньше, чем у того же "Двойного чудовища" - как и любое истинное темное фэнтези (как самая крайняя и натуралистичная форма фантастической литературы), "Волчья свадьба" вызывает спорные чувства, которые далеко не каждый истолкует в пользу рассказа. Но к самому рассказу это уже не имеет прямого отношения: вопрос читательских предпочтений и их формирования.
На протяжении всего чтения не оставляло легкое дежа-вю: вспоминал Гоголя. Это - очень хорошая ассоциация, свидетельствующая о правильном выборе Автором собственной позиции. Спорить о проработке стилизации я не возьмусь - не профессионал - и другим не советую. Попробуйте сделать лучше. Если выйдет.
Для тех, кому доставалось "на орехи" на протяжении этой рецензии: вот примерно такое оно, писательское мастерство.
Внимание! В целях сохранения здравого ума и трезвой памяти, Автору рассказа "Обе" рецензию на свою работу лучше не читать, так как говорить ему будут только и исключительно гадости. Во вступлении к данному материалу я прямо указывал, что оставляю за собою право не стесняться в методах и средствах в том случае, если любой из участвующих Авторов проваливает изложение ниже литературно допустимого "плинтуса". Не стоит игнорировать эти слова, их следует понимать буквально. Иначе говоря, именно сейчас я воспользуюсь отведенным самому себе правом просто уничтожить текст. Если же Автор все-таки возьмется читать рецензию - настоятельно рекомендую ему хлебнуть валидола. Во избежание, так сказать.
В этот раз хотелось бы начать не с описания фабулы произведения. Не с образов, конфликта или структуры текста. Поверьте, все это вторично на фоне, не побоюсь этого слова, шедеврального изложения материала.
Текст заставил вспомнить Гоголя с его бессмертной фразой, уже упомянутой мною на протяжении данной работы. В самом прямом смысле. Намерение - это неплохо. Это классно, на самом деле. Реализация - уже второй вопрос, о котором, видимо, истинно русскому человеку подумать не судьба. Или не с руки. Или лень.
Язык текста - это кошмар в квадрате. В моем скудном словарном запасе магистра юриспруденции слов, описывающих этот ужас, попросту нет. Или есть, но все они не для публикации. Синтаксис фантасмагоричен, как творчество Уве Бола. Первая же строка встречает нас фразой Она была прекрасна, как может быть прекрасно что-либо в этом неясном мире, и я не уверен, что и за его пределами когда-либо воплотится светлейшее совершенство - неудобоваримое сложное предложение, подбор определяющих шикарен - слов не подобрать, о пунктуации, речевых излишествах и прочей мелодраме говорить, нужды нет. Идем дальше. Сад: цветение его раскидистых пышных акаций, беззаботная весна: дыхание ее поспевающих южных запахов, дивные сиреневые вечера: затененные очертания их боготворимо пробуждаемых вожделений были лишь жалким фоном наших полных любви встреч и объяснений - три сложноподчиненных подряд да еще через три двоеточия: правила пунктуации для текста не существуют. Чуть выше мы видим перебор с определяющими: своих, своей, своего. И не нужно про специальные выразительные средства: это не целевая избыточность, а чистой воды плеоназм. Но все это меркнет в сравнении с Видит Господь - и все ангелы небесные - хвала им - могут свидетельствовать - я обожал ее безмерно, и я свято хранил наше зыбкое существование, ни одному пятнышку не позволил бы я нарушить благодатное течение освященного самими богами союза - да это так! - если бы вездесущему року не предначертано было вмешаться в совершенство нашей любви - мало того, что у нас тут соседствуют монотеизм (Господь) с политеизмом (самими богами), что есть верх концептуальной безвкусицы, так еще и само предложение - просто шедевр. По каким законам строилось это нагромождение существительных с дикой речевой избыточностью, какие правила грамматики и пунктуации действуют в его границах, как вообще нужно начать думать, чтобы до такого додуматься - вот вопросы, терзающие мое хрупкое сознание.
Она полюбила меня всем своим существом; Я будто взорвался любовью к ней - речевые штампы, перекочевавшие суда, видимо, напрямую из бездарных переводных любовных романов, продаваемых на килограммы. О литературной речи, речи не идет.
Изложение пестрит метафорами на грани сумасшедшего дома: Просто я не видел того, что она думала - если бы он видел, что она думает, по нему бы психушка плакала; дикие скопища ангелов - оргии просто; Она грациозно повернула ко мне всю себя - вообще без комментариев. Пытаться представить картинку - себе во вред: есть риск поломать мозги.
На фоне вышеизложенного, пытаться говорить о конфликте, портретах и прочем уже нет необходимости. Текст настолько несостоятелен в языковом смысле, что называть его литературным произведением просто нельзя. Рассказ написан безвкусно. Ужасающе безвкусно, если не сказать больше. Попытки поливать все приторной патокой, сложенные с прорвой речевых штампов и помноженные на неудобоваримое изложение во всех смыслах. Не текст - паноптикум, наглядная демонстрация того, как делать НЕ НАДО.
Пожалуй, во всем этом есть лишь один положительный момент: смеялись сильно. Я. Моя редактор. Мои друзья. Филфак МГУ, филфак КубГУ. Текст уже пошел в народ, стал достоянием истории. Честно - я прослезился: такого не помню со времен лелюши и "Полача". Не Джус с колбасой в кармане, но где-то близко к нему. Для тех, кто поймет, а остальным: поверьте.
Синопсис для романа или устное переложение легенды о паре королевичей, эльфийской царевне, зависти и трагедии. В реальности текста, два брата влюбляются в одну женщину, но она дарит свою любовь лишь одному из них. Обуреваемый ревностью и безумием, второй королевич убивает брата оружием эльфов, что приводит к кровавой драме и перманентной (простите за подобное определение) войне.
Первое, о чем хотелось бы сказать сразу: главная беда этой работы проистекает из ее жанровой принадлежности. Проще говоря это - не рассказ. Не смотря на формальное наличие всех составляющих, форма подачи материала не подразумевает подобное жанровое позиционирование и носит скорее повествовательный характер устного переложения неких событий. Применяемый автором метод, увы, не оправдывает себя: текст выглядит вырванным из контекста повествованием от третьего лица, что может быть уместно в устах героя, но неуместно в случае самостоятельного литературного произведения.
Иными словами, в тексте отсутствуют такие жизненно важные элементы, как характеры персонажей, сценические иллюстрации и портретные зарисовки, проработка деталей, действия и конфликта. По большей части, высказывание Автора носит характер метафоры: рассуждения о красоте эльфийской царевны, о материализации мрачных мыслей брата-убийцы (увядшие розы, улетевшие птицы) - все это носит характер гиперболы, свойственной, если вспоминать все того же Проппа, волшебной сказке. Увы, глубины вживления в образ при таком подходе достигнуть нельзя: сопереживать героям трудно, так как их портреты носят все тот же метафоричный характер. Характеров попросту нет.
Увы, говорить в таком контексте о конфликте, сцене, игре слов и смыслов не получается: "Легенда" оправдывает свое название, превращаясь в положенную на бумагу (вернее, записанную в двоичном коде) историю устного творчества. Сюжет сам по себе содержит целый ряд предсказуемых поворотов, добавляя чтению легкий привкус вторичности. Основной конфликт прозрачен, лежит на поверхности, эксцессов не отмечено. В то же время, некоторые авторские посылки заставляют задуматься о мотивации героев: исключительно сказочный посыл о том, что после смерти одного королевича царевна достанется другому, как переходящий приз, несостоятелен даже в том случае, если предположить психические отклонения у брата-убийцы. С логикой повествования так же проблемы: башня стоит среди леса и вдруг вокруг нее вырастает город (Автор, из Вашего описания все именно так); прочитал текст дважды, но так и не понял, откуда взялся эльфийский кинжал; скоропостижная смерть царя выглядит странно даже для устного народного творчества; с тем, была ли свадьба, или имела место лишь помолвка - разобраться не вышло, т.к. утром жители приходят поздравлять молодых; сам по себе визит толпы горожан с поздравлениями заставляет, почему-то, вспомнить волхвов... Надеюсь, суть претензии ясна.
С языком не все гладко. В общем и целом, стиль повествования выдерживается, но фразы вроде вынашивая план уничтожения брата сильно попахивают канцеляритом. Хрустальный девичий голос и иже с ним - распространенные речевые штампы. Сравнение лесной царицы с птицей неудачно, ее телохранитель прикидывается роялем.
В целом, увы, о позиционировании текста рассказом речи не идет. Мы имеем историю, краткий синопсис произведения, некие наметки, которые можно развернуть в цельную вещь - рассказ, повесть и даже роман.
Прежде чем перейти к описанию фабулы произведения, хотелось бы сказать, что при чтении "Слабого грунта" я впервые констатировал наличие посылки к ужастику. Да-да, прочитав треть всех конкурсных работ, я, наконец, вижу перед собой рассказ, который можно отнести к хоррору. Все основополагающие элементы - обыденность окружения, психологическое напряжение, развитие конфликта, неотвратимость гибели, отчаяние и даже финальный аккорд в виде бессмысленности жертвоприношения - имеют место быть и работают так, как и должны. Автор постарался, уловил суть и выбрал беспроигрышный вариант. Из ловушки с темой вышел достойно, не скатился к пошлости и банальщине, в итоге самым пугающим в его тексте остаются человеческие пороки, материализующиеся в виде преступных и бессмысленно жестоких действий. За подход - отлично. Просто, как все гениальное.
Что ж, дальше будем смотреть на реализацию.
Итак, наши дни. Молодая семья попадает в типичную для сотен тысяч современных молодых семей ипотечную ловушку. Знакомые по собственному опыту слова - "финансовый кризис" - подрывают не только финансовое, но и моральное благополучие семьи. Любовная лодка разбивается о быт, сосредоточившись на сведении дебета с кредитом, Антон отдаляется от жены, и в какой-то момент Таня понимает, что "так больше нельзя". В то же самое время Антон получает выгодное предложение от нового подрядчика: чтобы спасти стройку и будущую квартиру - которая теперь, когда Таня подала на развод, достанется только ему - нужно сделать сущий пустяк: принести в жертву жену. И Антон делает выбор.
В классической реинкарнации ужастика о предательстве по воле Мамоны действуют четыре персонажа, чьи портреты проработаны Автором на удивление достоверно. К сожалению, менеджер остается всего лишь "тенью из тени", некой абстрактной формой Зла: допустимо в рамках метода написания, но все ж таки отелось глубины. Впрочем, это уже частности. Второй момент сводится к личности Таниной подруги: Светка получались хоть и живой, но очень и очень утилитарной. Фактически этому образу отводится лишь одна роль: дать выговориться главной героини и таким образом транслировать читателю суть истории. Не могу сказать, что подход очень удачен: и поведать историю можно было изящнее, и образ подруги проработать глубже, да и воспользоваться им можно было множеством способов. Так, как есть в рассказе, Светка остается всего лишь фактологической марионеткой - а жаль: могло бы выйти куда изящнее.
Изложение нельзя назвать выдающимся, но все по преимуществу на своих местах. Конечно, Автору явственно не хватает собственного стиля, не хватает изюминки, мелких штришков, выделяющих язык текста из ряда ему подобных. Но, как показывает практика, при должном усердии это вырабатывается достаточно быстро, а задатки у Автора весьма неплохие. В целом, что-то можно заменить, что-то - улучшить, что-то доработать, но давать какие-то конкретные рекомендации не вижу смысла.
Жанровая принадлежность вопросов не вызывает, целевая аудитория - лица от 21 года и старше. Те, кому на своей шкуре пришлось испытать то же, что пережили герои рассказа, воспримут рассказ глубже, их сопереживание героям окажется сильнее. Вполне вероятно открытие новых конфликтов на индивидуальном уровне.
В итоге мы получаем достаточно цельный текст, идеально укладывающийся в лоно метода. Автор свое отработал, за что ему воздастся читательской симпатией.
Не имеющая отношения к отзыву ремарка: по-моему, обычно пишут "Вход воспрещен". Впрочем, не хочу, чтобы сочли придиркой. Едем!
Три друга отправляются поснимать на цифрозеркалки старый заброшенный замок. В процессе, они едва не падают с обвалившейся лестницы, разбивают дорогущий фотоаппарат, встречают охотника с собакой и возвращаются домой. Отыскать в тексте рассказ не удалось.
Автор создал зарисовку одного дня из жизни фотографов с экстремальными наклонностями. Хотя... Не такие уж они и экстремальные - но это к разговору не относится. В тесте отсутствует главное и основное: конфликт. Отсутствует начисто, как класс - не считать же таковым неспособность спуститься с верхнего этажа разрушенного здания? Вторым пунктом у нас пойдет всякое отсутствие развития героев, кульминации, как элемента и момента. Говоря простым и понятным языком: во-первых, действие рассказа представляет собою, фактически, сплошную экспозицию, а во-вторых, герои не выходят из конфликта "обновленными" - не происходит качественного изменения, развития. С тем же успехом можно описать любой день из жизни рядового обывателя - принципиальной разницы нет.
Далее стоит задуматься о композиции текста в целом: как уже было сказано, кульминация отсутствует, роста напряжения не отмечено, происходящее с героями на протяжении всего текста воспринимается мелкой неприятностью, несоотносимой с появлением сопереживания. Вживления в текст не происходит.
Язык не без изъянов, хотя большинства "детских" болезней Автор умело избегает. Тем не менее, некоторые метафоры граничат с катахрезой, конструкции вроде Его скачущие телодвижения были грациозны попахивают безвкусицей и отдают оксюморонами. Повествование ощутимо тяготеет к перечислениям, не разбавляемым действием или изысканными пейзажными зарисовками. Сами описания большей частью построены на перечислении или сопоставлении признаков, динамических почти (или совсем?) нет.
Но я увлекся. Очевидно, что аудиторией текста в этой стране остаются, преимущественно, обладатели цифрозеркалок и лица с острой кинофобией и развитым воображением - чтобы представлять себе некрасивую морду и грациозный скач фигуранта...
Примерно так вкратце можно обрисовать сюжет данного произведения. Текст определенно опирается на традиции американских ужастиков, добивающихся отклика у зрителя путем показной расчлененки с вырыванием внутренностей, конечностей и прочих запчастей представителей отряда хомо-сапиенсов. По сути своей, данные творения опираются на три ключевых столпа. Первый - детский подсознательны страх, вынесенный из тех дней, когда те самые маленькие хомо-сапиенсы отрывали мухам крылья и смотрели - а что получиться? Страх, что однажды крылья оторвут тебе, закладывается в подкорку. Второй столп - чувство неизбежности, неспособность что-то изменить, помешать и т.д. Третий - банальное омерзение, которое испытает любой неподготовленный человек, зайдя, допустим, в морг. Примечательно, что примерно такие неподготовленные люди обычно и становятся жертвами всяких "кубов" и "пил".
В этом смысле текст каноничен от и до. Традиционно мы имеем группу лиц. Традиционно, в ней одна блондинка, один трус, один крутой, один скандалист и один Главный Герой, который будет мучиться до последнего. Остальное - вариации на тему. Ждать чего-то особенного от подобной схемы просто глупо.
N.B. прилетело от стороннего читателя-наблюдателя. Цитирую:
Интерпретация зависит от автора. Тут я знаю, что писал человек на УУ. А если бы это писал автор-абсурдист, то ящик можно было бы списать на воплощение абсурда, неясной и неконтролируемой силы, которая поступает с нами так, как считает нужным. А считает нужным она нас захавать. Если бы было время, я для прикола сделала б из этого абсурдистскую штучку) Тогда бы, правда, пришлось сильно изменить диалоги, очень замедлить темп и дать героям больше поговорить перед лицом неизвестной, но губительной силы
Так что не все так просто в нашем королевстве...
Ключевой конфликт лежит на поверхности и так же традиционен. Финал инвариантен. Образы героев схематичны и шаблонны, списаны с образчиков жанра. Действие предсказуемо. Логика повествования не важна в виду особенностей самого материала. Текст ориентирован на любителей всех возрастных категорий кроме тех, кому запрещают родители (и то можно ночью под одеялом - чтобы лучше просыпалось и бежалось до туалета). Отальным будет не интересен.
Язык текста немного рубленный, схематичный, но критических ошибок нет. Литературный, но не высокохудожественный. Отдельной строкой стоит упомянуть некие пространственные коллизии со сценой (герой стоит у могил, бежит от могил, а потом его черепушка скатывается аккурат к могилам - первая мысль: "фигасе ее запульнуло!"). Ну и конечно шедевральная фраза Он волочился по мокрой земле, хватаясь руками за толстые корни деревьев после того, как герою ополовинило число верхних конечностей. Сколько там у него рук, простите? Про неудачное употребление глагола волочился я упоминать не буду...
Итог: стандартный ужастик про то, как и что. Где-то в архиве моего дневника валяется материал про мое отношение к ужастикам - вот, собственно, и все. Баста. Не могу не похвалить Автора лишь за одно: гениальные завершающие фразы рассказа. Поправило... ☺
Что-то я повадился писать по одному отзыву в день... Собственно, я просто в раздумьях, чтобы такое мерзкое сказать Еве с ее "Спорим?". До завтра, думаю, додумаю. С "Клинками" все понятно.
N.B. Автор! Не велите казнить! Прочитав рассказ трижды, я так и не сумел понять и оправдать его название. Текст на конкурсе выделился, прежде всего, заголовком: признаюсь честно, я прочел его задолго до того, как в комментах осталась заявка на разбор. С одной стороны, цель, конечно же, достигнута, с другой - я реально почувствовал себя дураком. Зачем так длинно? И кто с кем спорит? Гисс с Некро? Не подходит. Некро с главной героиней? Тоже "не катит". В общем, подумайте на досуге. Может, конечно, я чего-то не понял - но таки показатель.
А теперь по существу.
Два брата-близнеца - то ли принцы, то ли могущественные волшебники, то ли представители потусторонних сил, а то и вовсе боги - заключают некое пари на душу девушки. В то же самое время, в башне среди лесов и болот, уже три года охраняет неведомое проклятие "девушка-катастрофа", которую родичи просто услали подальше от родных куреней. И однажды на пороге появляется загадочный незнакомец, возвращающийся снова и снова до тех пор, пока Проклятие не оказывается на свободе.
Рассматривая данную работу самое главное - не вдумываться в происходящее, воспринимать текст целостно и, по возможности, бегло, не вдаваясь в детали. Не искать правдоподобия. Текст обладает динамикой, повествовательный мотив подается в том же темпе, что и действие, в итоге при определенных условиях рассказ "проглатывается" как пилюля: сахарная оболочка умело маскирует любое нутро. Увы, при попытках разбирать происходящее с пристрастием приводят к распаду текста. Таким образом, работу автора можно счесть успешной лишь наполовину.
Значительная недосказанность приводит к планомерному росту условности текста. Остается практически непонятным, зачем именно приходили к девушке оба брата, когда в теории достаточно одного. Не совсем ясна сама суть пари. Остается невыясненным, зачем пришлось так долго ожидать открытия двери, когда того же результата можно было добиться в первый же день. Остается загадкой, почему хранителем Проклятия назначили хрупкую девушку. Не ясно, о каком договоре идет речь - ведь договор двустороннее соглашение - если сама героиня с ним была не согласна. Не до конца понятен механизм потери души. Не совсем ясна природа и степень опасности Проклятия...
Список можно продолжать почти до бесконечности. Вопросы, вопросы, вопросы. В какой-то момент наступает понимание, что вопросы уже не воспринимаются выразительным методом, а работают против текста. Недосказанность превращается в череду роялей и проблемы с мотивацией.
К логическим шероховатостям текста следует отнести пространство-время - то, как сцена с братьями у дуба соотносится с другой частью повествования. Прыжок от первого лица к третьему, а так же смещение ракурса хоть и оправдано сюжетно, выглядит неудачным приемом. Множество вопросов вызывает мотивация персонажей, которая местами выглядит спорной, а порой - просто непонятной. Впрочем, как уже было сказано, этот недостаток более проистекает из избыточной недосказанности текста.
Язык литературный, динамика не проваливается ни во время диспозиции, ни во время действия. Тем не менее, не свободен от множества плеоназмов, неудачные подборы метафор и спорное употребление фонем довершают картину. Жанровая принадлежность вопросов не вызывает: все элементы рассказа налицо.
Текст ориентирован в большей степени на женскую половину. Отсутствие возрастных ограничений играет в плюс и позволяет охватить максимальный объем аудитории.
В сухом остатке мы имеет динамичную романтическую историю на один раз. Увы, при повторном чтении всплывает множество вопросов, ответа на которые внести из текста не получается. В купе с неидеальной формой, подобная невнимательность к содержанию выглядит очень досадно.
История, рассказанная наемником. Визит в проклятый край, где давным-давно население истреблено плотоядной флорой. Визит не с пустыми руками, а с гигантским заводным секатором и гнусом-бабочкой. Один поединок, одна история. Зарисовка из жизни отчаянного наемника.
В действительности, "Клинки" - один из самых противоречивых рассказов на конкурсе, как и предыдущий фигурант, был прочитан мною задолго до визита Автора в комментарии к обзору. В частности потому, что имя автора знакомо, хотя и не идентифицируется с такой однозначностью, как Ф.И.О. пана Вознесенского - не сочтите за субъективизм и съезд в личностные области. Но мы говорили о противоречивости.
Схематичность повествование и спорность жанровой принадлежности - все элементы рассказа при желании можно отыскать, но развития образов через конфликт в тексте нет - соседствуют с гениальными сюжетными находками, придающими тексту продуманность и достоверность. Меч-секатор, бабочка-гнус и трактовка темы конкурса заставляют аплодировать Авторской фантазии.
Не смотря на общий повествовательный мотив и упор на существительные, текст динамичен благодаря выдержанному, в целом, ракурсу. Подача от первого лица выстроена по преимуществу грамотно, потеря ракурса наблюдается лишь в паре мест (при отсутствии общего устно-повествовательного мотива основной части текста, обращение героя к читателю). Единственный образ получился достоверным благодаря грамотно выстроенной цепочке восприятия. Тем не менее, в описании схватки наблюдается падение динамики - во всем виновата неправильная подборка глаголов (герой шагает там, где теоретически должен метаться). Впрочем, автор исправляется достаточно быстро.
Конфликт текста условен и направлен на действие. Как уже было сказано, никакого изменения главного характера через конфликт не наблюдается, что ставит под вопрос жанровую идентификацию текста.
Несмотря на замкнутость сценического пространства, мир более-менее создан, логических противоречий в произведении не отмечено. А вот язык далеко не идеален: не смотря на общую литературность, повсеместно теряются запятые, употребление некоторых речевых конструкций из современного разговорного языка вызывает отторжение реальности произведения. Так же, как уже было сказано, не везде удачен подбор глаголов, некоторые фразы выглядят громоздко.
Текст не имеет возрастных ограничений (за исключением, может быть, самых маленьких читателей - но и тех после "ГП" ничем не напугаешь).
В целом, произведение скорее удалось, нежели напротив. Рассказ - мы все-таки признаем его таковым, пусть и с оговорками - вытягивают динамика, достаточно достоверный образ главного героя и блестящие сюжетообразующие находки автора. Нельзя не отметить большого потенциала последнего: пытливый ум, богатая фантазия и нестандартное мышление могут со временем дать этому миру действительно необычные фантастические миры. Пока что просто... занимательно.
Вот и все, дамы и господа, обзор завершен, свечи потушены, гости разъехались по домам. Как ни печально этого признавать, но напугать до икоты и стука коленок меня не удалось никому, хотя у многих вышло подарить Вашему покорному слуге минуты приятного чтения.
Каждый текст запомнился чем-то своим. "Детонатор" - пронзительным и жутким миром, действительно напоминающим кошмарные сны. А еще - открытым люком с "ясельниками". "Тайна дома Блэккитов" - атмосферой классического английского ужастика и великолепной парой героев-художников. "Душа ведьмы" - простотой и незатейливостью, "Проклятие башни магов" - наивностью и искренней верой в людей, "Черные стены" - стуком колеса, а "Внимание! Черный ящик" - блестящими финальными фразами. Конечно, запомнятся ножницы и гнус из "Клинков демонов" и скрупулезная достоверность "Вход запрещен!". Что ж, прочитав всех Вас, я остался доволен - мое время потрачено не зря.
Ну и напоследок, пожалуй, озвучу свой маленький "топ" исключительно из текстов, вошедших в обзор. Третье место я склонен отдать отважной девушке Ренате и рассказу "Ночь Гнева" - за изумительные пейзажные зарисовки, детально выписанный, достоверный мир и стойкость главной героини. Автор, Вы молодец - Вам осталось совсем чуть-чуть до "отлично". На втором месте у меня угнездился "Слабый грунт" с реалиями наших дней и дьявольской простотой конфликта. Действительно жуткий текст - Автор постаралась. Чуть-чуть доработать, и выйдет великолепная вещь, возможно - совсем другого формата... Ну а тому, что на первое место вскарабкался суровый вулк никто, думается мне, не удивится. Пан Вознесенский - так держать!
