Если то, что Климов сказал перед смертью, правда, ты уже мертв, подумал Саша. Треск дозиметра возле тела сливался в сплошной гул. Саша почувствовал нечто вроде зависти - для Климова все уже кончилось, а для тех, кто в момент События оказался в подвале гамма-обсерватории - еще нет. Саша с Ириной как раз завершали внизу юстировку монохроматора - спектр водородной лампы удалось-таки поймать в окуляр, - когда раздался глухой грохот, пол дрогнул, и с потолка посыпалась пыль. "Японский городовой...", - ругнулся Саша, оторвавшись от окуляра: спектр съехал, опять начинать все с нуля.
- Ничего себе... - сказала Ирина, с тревогой глядя на потолок. Свет вырубился, но через пару секунд включилось аварийное освещение, достаточное, чтобы разглядеть ступени под ногами. Отовсюду доносились тревожные голоса. "Землетрясение?.. - послышалось снизу сквозь торопливые шаги, и, после ответа неразборчивой скороговоркой тот же голос распорядился: - Тогда тем более всем на выход..."
Когда Саша с Ириной выбежали наверх, тяжелая дверь, ведущая из лаборатории в административный корпус, медленно открылась. В проеме возник дымящийся силуэт. Человек осторожно переступил порог, развернулся и с видимым усилием закрыл дверь.
- Туда нельзя, - хрипло сказал он и прислонился к стене. Саша узнал профессора Климова, замдиректора по научной работе. От его седой шевелюры ничего не осталось. Профессор смотрел прямо, не мигая, словно не видя, что перед ним. От костюма Климова шел дым. - Ко мне не подходить. Принесите стул. И дозиметр.
Где-то в этот момент Саша решил считать себя аватаром, фиксирующим происходящее, причем его хозяин находился где-то далеко, в безопасном месте. Считая так, Саша мог записывать слова профессора, не отвлекаясь на суету. Иногда приходилось переспрашивать, потому что голос Климова слабел, а подойти ближе он не разрешал. Дверью постоянно хлопали, слышались крики тех, кто хотел войти или выйти. Профессор никак на это не реагировал. Саша тоже - потому что вошел в роль бесчувственного аватара. Или потому, что во всем доверял своему научному руководителю.
В какой-то момент в разговоре возникла пауза, слишком затянувшаяся. Саша поднял взгляд от записей: голова Климова свесилась на грудь. Подойдя ближе, Саша посветил смартфоном в лицо: зрачок не реагировал. Дозиметр шумел, как летний ливень. Чувствуя сквозь одежду жар от тела профессора, Саша осторожно уложил его на пол, возле полок с книгами, зачем-то подложив под голову толстый том физической энциклопедии. Краем уха услышал, как снова открылась дверь - кто-то вышел наружу.
И что теперь? Саша посмотрел на записи. Он не знал, сможет ли разобраться в этом. Возможно, Климов переоценил его способности, и задача ему не по силам. Аварийное освещение мигнуло и погасло, лаборатория погрузилась во тьму. Сзади появился свет - кто-то включил фонарик. Саша обернулся.
- Никого нет, - растерянно сказала Ирина, опуская смартфон. - Все ушли. Я говорила, но они не слушали. Может, кто-то еще в мастерской остался...
Саша подошел к двери и закрыл ее.
- А ты почему не ушла?
Ирина пожала плечами.
- Потому что ты не ушел.
Ладно, подумал Саша, давай хотя бы попробуем. В любом случае, критики Климова, от которой дипломники слабели в ногах, ты уже не услышишь. Никогда.
- Тогда помоги мне.
В вычислительном центре на все лады пищали бесперебойники. На экране виднелась схема экспериментальной установки с пятью детекторами, расположенными симметричным крестом. Тот, что в центре, находился здесь, а остальные работали в автоматическом режиме, посылая результаты измерений на сервер.
- Это бомба? - спросила Ирина. - Началась ядерная война? Это... это ужасно. - Она спрятала лицо в ладони. - Но с чего вдруг? И почему ударили по нам? - Спохватившись, Ирина посмотрела на Сашу. - А что сказал Климов?
То, что это не бомба, подумал Саша. "Тогда что?" - спросил он. - "Вот и выясни, - ответил профессор. Под конец слова давались ему с трудом. - Все, что нужно, у тебя есть. Но поторопись. Времени мало. Думаю, сутки, не больше." Что будет потом, Саша спросить не успел.
- Климов считает, что это мощный электромагнитный импульс длительностью порядка секунд, сопровождаемый жестким гамма-излучением. Источник неясен, - уклончиво ответил он. - Можешь оценить верхний предел энергии квантов?
Ирина кивнула.
- А ты чем займешься?
- Надо кое-что подготовить.
Последняя версия отчета о работе гамма-телескопа с описанием зарегистрированных событий хранилась там, где и сказал Климов - на стеллажах у стены. В отчете оставалось несколько пустых страниц для заметок. Саша пощупал бумагу. Тонкая. Как долго она сохранит написанное? И чем лучше писать для сохранности - ручкой или карандашом? Саша не знал. Впрочем, карандаша все равно не было. Записав все, что сказал Климов, Саша взглянул на Ирину, склонившуюся к монитору.
- Получается?
- Не очень, - призналась она. - Не могу определить предел. Странно, у меня всегда получалось...
Подойдя к ней, Саша пробежался по клавиатуре. "Какая роскошь, - подумал он, выводя на экран схему вторичного ливня, похожую на разлапистую елку. - Энергия гамма-кванта десять в двадцатой. По одному такому событию я мог бы защитить докторскую. А их здесь тысячи..."
- Интенсивность черенковского излучения слишком высока, - сказал он. - Вот почему не получалось.
- Верно, - пробормотала Ирина, глядя на схемы ливней, одна краше другой. - Подожди-ка ... ядерный взрыв не дает такой энергии, это невозможно!
- Ты права, - ответил Саша, - это не бомба.
Ирина застыла.
- Тогда что? - севшим голосом спросила она.
Саша разложил на столе отчет, дополненный своими записями.
- Климов сказал, что вспышка была низко над горизонтом, напротив фасада, - он показал на схему здания. - Значит, с другой стороны есть затененная область. Радиация там ниже. Ты рисовать умеешь?
- Что? - растерянно спросила Ирина. - Рисовать?
- Да. Я помню твои рисунки в лекционных тетрадях. Они были высший класс. Всегда завидовал.
Она слабо улыбнулась.
- Спасибо.
- Пойдем. - Саша поднялся. - Мы должны это увидеть.
Гамма-обсерватория находилась в гористой пустынной местности на высоте более двух километров. Запасной выход с тыльной стороны административного корпуса открывался на длинный пологий склон, низ которого огибала горная речка, на повороте растекавшаяся в озерцо. Дверь оказалась не запертой, слава курильщикам. Затененная область протянулась по склону почти до самого озера. За пределами области каменистая почва потемнела, словно ее опалили. Саша взглянул на дозиметр - сто миллирентген в час. Шевельнувшаяся было надежда угасла. На небосклоне, как обычно, светило солнце, только воздух, казалось, искрился в лучах.
- Стой! - спохватился Саша. Ирина шла к границе тени. Он догнал девушку и схватил за руку. - Туда нельзя!
- Почему? - В глазах у нее стояли слезы. - Ведь все уже кончилось!
Вместо ответа он осторожно подвел ее к границе теневой области. Дозиметр взорвался треском, пришлось увеличить предел.
- Полтора рентгена. Наведенная радиация.
- Но чем дальше от эпицентра, тем она меньше! Надо выбираться отсюда. Найдем машину...
-Ты еще не поняла? - прервал ее Саша. - Эпицентра нет! Посмотри, - он показал вдаль, - что ты видишь?
Ирина огляделась. Невысокие, с плоскими вершинами и скудной растительностью горы простирались на десятки километров, до самого горизонта. Западные склоны были темнее восточных, словно их опалило огнем. Кое-где в небо поднимались ленивые дымки, колеблющиеся под слабым ветром.
- Что это значит? - дрожащим голосом спросила Ирина. - Что ты хочешь сказать?
Саша взял ее за руку и отвел назад, к выходу из корпуса. Там они сели на скамейку.
- Все сходится, - ответил он. - Гамма-кванты с энергией десять в двадцатой. Это астрономическое событие, что-то чудовищное - гамма-всплеск или взрыв сверхновой где-то в нашей галактике. Эпицентр слишком далеко от нас, поэтому прошедшие атмосферу лучи параллельны. Все равно, где мы будем: здесь, или... - Саша показал на горы, - там.
- Мы не на той половине земного шара, - прошептала Ирина.
- Боюсь, что да. - Саша открыл отчет на странице со схемой расположения зданий обсерватории. - Я прикинул: граница затемненной области не дотягивает даже до речки, то есть угол падения лучей не меньше десяти градусов. А значит, до глобальной тени порядка тысячи километров. Мы не доберемся.
- Останемся здесь, в подвале. Уровень радиации будет падать, так ведь?
Саша отрицательно помотал головой.
- Я посмотрел вторичные ливни. Гамма-излучение запустило каскад ядерных реакций, порождающий нестабильные изотопы. Будет только хуже.
Помолчав, Ирина спросила:
- Те, что на другой половине... они выживут?
Саша пожал плечами.
- Гамма-излучение вызвало радиацию, и она будет распространяться. Ветер, осадки... Но у них есть время подготовиться. Несколько недель точно есть. Так что да, многие выживут.
- А мы?
Саша промолчал.
- Ладно. Тогда скажи, что нам делать? До того, как мы сдохнем?
- То, что умеем, - ответил он. -Заниматься наукой.
Саша протянул Ирине отчет и открыл на пустой странице.
- Нарисуй, то, что видишь. Горы с теневой и светлой стороны. И покажи ход лучей. Примерно хотя бы.
-Зачем?
Саша кивнул на отчет:
- Чтобы поняли. Даже те, кто будет читать лет через сто.
- Думаешь, будут?
- Не знаю, - признался Саша. - Но, если наука сохранится... - он усмехнулся, - мы с тобой станем знаменитыми. Повезло: оказались в нужном месте в нужное время. Так что рисуй получше.
Саша пролистывал файлы выдачи один за другим, выбирая для печати самое важное. Звуки работающего принтера напомнили жизнь, рухнувшую несколько часов назад, так что вновь пришлось мысленно включить аватара, чтобы поставить барьер бесконечным "почему?"
- Иркутск выживет? - спросила Ирина о родном городе. - У меня там родители.
- Думаю, да, - ответил Саша. - Все, что восточнее Саян, в глобальной тени.
Он отогнал видение - улицы городов, заполненные умирающими людьми, лишенными всякой помощи. Те, кто в момент События оказался на воздухе, отмучаются быстро, остальным повезет меньше. Не надо об этом, приказал себе Саша.
- Так что же это такое? - спросил он, чтобы отвлечь себя и ее. - Не может быть, чтобы астрономы прозевали потенциальную сверхновую. Кандидаты на гамма-всплеск тем более не просматриваются. Как думаешь?
Ирина, проверявшая распечатанные страницы, взглянула на Сашу.
- Еще один загадочный объект.
- Астрономия - это самая старая и самая молодая наука.
Ирина усмехнулась.
- Именно.
- Мы не знаем о Вселенной ничего, - тихо сказал Саша, помолчав. - Мы думали, что все грозы отбушевали здесь миллиарды лет назад. Похоже, мы ошиблись.
Бесперебойник, питавший сервер и принтер, отключился. Стало совсем тихо. Подсвечивая себе смартфоном, Саша завернул отчет в пакет и положил в сейф.
- Лучшая работа за всю историю обсерватории, - подытожил Саша. - Климов бы нами гордился.
- Думаешь, его когда-нибудь прочитают? - тихо спросила Ирина. - Те, с другой половины?
- Надеюсь, - ответил Саша.
Он ощутил пустоту. Теперь, когда работа сделана, надо решить, чем заполнить оставшиеся часы. Сердце билось чаще обычного, Саша чувствовал легкий жар - предвестник более серьезных симптомов.
- Пойдем на воздух, - предложила Ирина, - что здесь сидеть?
Уже смеркалось, но вечерняя прохлада не пришла: напротив, воздух казался теплее, чем днем. Саша отгонял от себя видение, настигавшее, стоило только расслабиться - бесчисленные частицы, насквозь пронзающие беззащитное тело. Он снял пиджак и положил на скамейку у выхода.
- Гляди! - Ирина, запрокинув голову, смотрела на гигантские, во все небо, полупрозрачные шторы, словно подвешенные на космический карниз и раскрашенные во все цвета радуги, - это северное сияние, да?
- Поразительно! В наших широтах... надо занести в отчет, - спохватился Саша, - нарисуешь?
- Не надо. - Ирина взяла его за руку. - Просто полюбуйся.
Саша вдруг хлопнул себе по лбу и рассмеялся.
- Знаешь, я кое-что забыл. Самое важное.
- Что именно?
- Подписать отчет! Теперь он останется анонимным.
Ирина хмыкнула.
- Еще одна загадка читателям. Но ты разрушил мою мечту стать знаменитым ученым. Придется прозябать в неизвестности. И памятник поставят не нам, а неизвестному ученому.
- Еще не поздно исправить.
- Да бог с ним!
Они медленно спускались к речке, огибающий склон. Становилось все жарче. Глаза привыкли к сумеркам, и Саша замечал, как искрится воздух вокруг.
- Жизнь удалась, - задумчиво сказала Ирина. - Я занималась тем, что люблю, и с теми, кого люблю.
- Я тоже, - согласился Саша. - Похоже, нам повезло.
Вода в озере светилась голубым и зеленым. Черенковское излучение, по привычке прикинул Саша, или просто люминесценция. Неважно. Прозрачная в верхнем слое вода на глубине мутнела, так что дна не было видно. Не торопясь, Ирина полностью разделась и аккуратно сложила одежду возле воды. Затем повернулась к Саше.
- Как думаешь, что сильнее - инстинкт или разум? - спросила она.
- Не знаю, - выдавил он, глядя на нее во все глаза.
Ирина вздохнула.
- Я тоже не знаю. Но мы ученые, значит, разум должен быть сильнее. Умеешь нырять?
- Нет, - машинально ответил Саша, чувствуя: надо сказать что-то еще, но что и как, он не знал.
- А я умею! Научилась на море, там все умеют. По-настоящему, рыбкой. Смотри внимательно, показываю один раз!
Ирина повернулась к воде. Затем сомкнула руки над головой, сведя лопатки, и, сильно оттолкнувшись, нырнула. Не размыкая рук, Ирина уходила все глубже, пока не скрылась в мутной воде.
Прошла минута, затем другая. Подождав еще, Саша начал раздеваться.