Она открыла глаза, и взгляд её упёрся в потолок. Больно ударил яркий свет лам-почки. - Маау! - где-то рядом раздался звук. - Мааау!
"Кот" - отреагировало её сознание. "Мне сорок один год", - зачем-то отчиталась мысль. Она снова закрыла глаза. В голове, как на ускоренном просмотре DVD, промелькнули картинки, и за ними вспомнились далёкие, почти уже забытые годы.
- Мила! Мила, иди сюда скорее! Я тебе что принесла!
- Бегу, мам! - с весёлой заинтересованностью крикнула девочка.
"Сколько же мне здесь лет? Шесть? Семь? Наверное, семь. " Людмила поймала себя на том, что мысли словно разговаривают между собой помимо её воли. - Мау, - снова донёсся голос кота.
Она оторвалась от стайки своих подружек и, подбежав, крепко обхватила свою мать двумя руками.
- А что ты для меня принесла, мама?
- Мороженное! Вот, возьми стаканчик. Палочку не забудь, как есть-то бу-дешь?
Мила не спеша подошла к своим подружкам, и они впятером передавали палоч-ку по кругу, окуная предварительно в заветную бумажную чашечку.
- Мау! - проголосил кот, требуя, чтобы его выпустили наружу.
И снова тишина. Казалось, тронь её, и она зазвенит. В голове ударил молот, и она задержала дыхание, пытаясь унять боль. Опять включился DVD, и выдал картинку:
Она стоит возле большого зеркала. Нагая. "Это в восьмом", - сказал её голос из ниоткуда. Она, высоко подняв локти, запустила пальцы под жгуче-чёрные во-лосы. Такие нежные, слегка вьющиеся, ниспадающие ниже плеч. Она распрям-ляет руки, разводит их в стороны и кладет на грудь. Уже большие, упругие. Её гордость. Затем отражение послушно поворачивается к ней полу боком. Одна ножка, чуть согнутая в колене, вперёд. Отражение по-кошачьи прогибает спину и ведёт руки вдоль бёдер. Она улыбается. Большие, карие глаза смотрят с задор-ным призывом. Длинные чёрные ресницы делают их ещё больше. Одна бровь, как бы удивлённо приподнимается. Она вздыхает. Она знает, что нравится всем мальчишкам в классе. И в старших. Ловит их долгие взгляды и негромкие об-рывки слов на перемене: "Красивая"... "Вот я бы"...
Звонок... Картинка крупным планом показывает телефон... Она знает, что это Вадим... - Маау! - перебивает голос. Затем слышится недовольный голос ма-тери: - Ну зачем он тебе! Из четырёх его братьев один уже в тюрьме, остальных ждёт та же дорожка! "Десятый класс", - подсказывает её голос. - Десятый закан-чивается. Её голос надрывно отбивается: "Денис мне нравится! Я его люблю, и Дэн останется моим". Тихий голос мамы звучит потеряно. " Он тебе всю жизнь испоганит".
Она снова открыла глаза, и снова не выдержала режущего света. Картинка проявила белый снег. Он искрится на солнце так, что на него невозможно смот-реть. Дэн приближается к ней. Они не спеша идут в обнимку... Они в комнате. Дэн снимает с неё пальто... Затем свитер... У неё возникает предчувствие Это-го... Дэн смотрит на неё каким-то необычным взглядом...
Слух улавливает какой-то звук. "Кот скребётся в дверь", - объясняет ей мысль.
Они лежат в кровати, она пытается осмыслить произошедшее. "Надо бы-ло?"... "Не надо"..?
"Не надо ей об этом говорить. Сами расскажут, если посчитают нужным". Расплывчатая картинка показывает ей двух старушек на лавочке у подъезда. Они сидят к ней спинами. Одна из них поворачивается: "Милочка! Ты давно здесь стоишь?"
Разорванный мир расплывается у неё перед глазами. Картинка показывает лицо мамы, как всегда доброе и улыбчивое. Затем оно становится тревожным. "Мила, ты не заболела? У тебя такой вид..." Мысли побежали, обгоняя и пере-прыгивая одна другую.
- Мау! Она попыталась повернуться, но тело её не слушалось. Кто-то неви-димый снова начал запускать в сознание картинки.
Перед дверью стоит мама с раскинутыми в стороны руками. - Не пущу! Слышишь, я тебя никуда не пущу!
Она стоит с большой сумкой в руках. Она знает, что внутри неё уже бьётся ещё одна жизнь. - Я всё равно уйду, ты меня не удержишь!
- Ты уйдёшь, только перешагнув через меня!
Её мама ложится вдоль порога и скрещивает на груди руки. - Ты не сможешь перешагнуть через свою мать!
- Ты мне не мать. В её сознании всплывает подслушанный разговор двух старушек. - Я приёмыш!
Она видит, как сразу обмякло тело своей не своей мамы. Она крепче сжимает сумку, и перешагивает через неё...
В сознании вперемешку замелькали картинки: Дэн с цветами в руке. Двух-этажное кирпичное здание. Это роддом. Маленький живой человечек. Дочка... Она пеленает малышку. В соседней комнате раздаются не совсем трезвые голо-са. " Ты, Дениска, у меня мл-лдец, такую красавицу отхватил. Ты же у меня са-мый младшенький". "Я, мам, всегда был молодец. Ещё увидишь, на что я спосо-бен". "Давайте, братаны за Дэна". Звук стаканов. Звук ложек по тарелкам.
- Мау! "Почему так происходит?". Почему так...
Следующий кадр приводит её в умиление. Она сидит на кровати. Её дочка, её малышка передвигается на четвереньках по ковру пола и пытается ухватить иг-рушку. Серенький зайчик с сердечком то и дело выпадает из её маленькой руч-ки. В комнату открывается дверь, и появляется Дэн. У него радостное выраже-ние лица. Он приблизился. Прожужжала "молния" на сумке. Он достаёт денеж-ные купюры и сыплет их на неё. Разноцветные бумажки, словно осенние листья, падают ей на волосы, на плечи, рассыпаются по кровати. Их много. Она обнима-ет его. Они смеются, наконец-то закончилась полоса безденежья. Потом они смотрят кино по "видику". Потом они занимаются любовью. Как в том кино. Он привязал её руки к спинке кровати. Она не противится.
- Мау! "Как хочется пить. Так сильно хочется воды". Голова нестерпимо бо-лит.
Цветная мысль снова перекинула её в прошлое. Она смотрит на руки Дэна. Они в наручниках. Потом безразличный голос судьи: "... к четырём годам ли-шения свободы". Ей становится плохо, тяжело дышать...
Она стоит перед открытой дверью. За руку держится малышка. - Мама, я пришла... За два года она ни разу не переступала этого порога. Она ещё хотела сказать "Прости меня, мама", но эти слова так и не слетели с её губ.
- Заходи доченька.
- Мау! "Как хотела бы я сейчас превратиться в кошку".
Она стоит в ларьке за прилавком. Она одна. Она продавец. Открылась вход-ная дверь, и вошёл он. Вадим. - Привет, Мила!
Она ему рада. Она ловит себя на мысли, что ей нравится смотреть в его гла-за. Её сердце колотится в бешеном ритме. Ей кажется, что она сейчас упадёт. - Здравствуй Вадим. Очень долго тебя не встречала.
- Я в другом городе живу. Два года здесь не был, только вчера приехал. А сегодня иду, смотрю, а здесь ты. Вот, зашёл.
Она цепко ухватила его взгляд. Он остался таким же нежным, как до того дня, когда она сказала ему, что уходит к Дэну.
- Как ты поживаешь, Вадим! У тебя есть семья?
- Да. Есть жена и дочка. Работу хорошую подыскал, машину купили. Не но-вую, но всё же. А ты как? Расскажи, я же ничего не знаю.
Она опустила голову. Распущенные волосы закрыли лицо...
- Мау! "Почему же так происходит... Господи, почему?"
Она идёт по улице. Неожиданно останавливается. Перед ней Вадим. Его го-лос кажется ей таким родным. - Я сегодня уезжаю. Мила... Милочка...
Он долго молчит. Она видит его глаза. В них застыла печаль. - Мила... По-чему же всё так случилось? Я тебя любил. А может и...
Он уходит медленно, не оборачиваясь. Она хочет бежать за ним следом, но так и остаётся на месте.
Её мысли сбились в один большой ком и перепутались между собой. Сразу, вдруг, выплыла фигура Дэна. Он приближается к ней, берёт на руки малышку. Потом они втроём на речке. Он гладит её уже ставший округлым живот. - Я хо-чу, чтобы родился мальчик. Она держит в руках пелёнку, её сын улыбается, смешно двигает ручками и ножками.
- Мау! Кот прыгнул на подоконник и раздался звон разбитого бокала. "Уже ничего не вернуть".
Картинка озвучила скрип металла. Решётчатая дверь открылась и закрылась. Голос, как из тумана: "... шесть лет лишения свободы". Дэн в наручниках. Звук отъезжающей машины. Всхлип мамы. Возник голос сына: - Мама, а где папа? Прозвучал колокольчик. Снова голос мамы: - Вот уже и дочка твоя в школу по-шла. А я помню, как тебя в первый класс провожала. Голос Дэна: - Люда, я вер-нулся. Она слышит плачь. Она понимает, что плачет сама. - Пока я на нарах па-рился, ты тут гуляла! Потом звонкий шлепок. Она получила пощёчину. - Прости, моя, прости, Людочка!
Картинки замелькали с такой скоростью, что их не удавалось различать.
- Мау! Кот снова стал скрести дверь. "Скорее бы всё это закончилось"
Она сидит за столом. Напротив неё мама. - Мила, ну куда же вы поедете? У вас же дети. - Мама, мы не надолго, уедем. Осенью вернёмся. Денис говорит, что мы хорошо заработаем. И условия там нормальные. Я не могу не поехать.
- Ладно, Мила. Видно, судьба у тебя такая. А дети пусть у меня останутся, нечего им с вами мотаться.
- Мама... Она хочет сказать "Прости меня за прошлое". - Мама, я пойду, ладно? Дэн ждёт.
- Мила! Вадим приезжал, поздоровался со мной.
Она молча делает шаг. Она идёт рядом с Дэном вдоль широкой реки. Тепло. Лето. На берегу стоит дом. Деревянный. Слегка покосился. Из него выходят три человека. Рыбаки. Все трое стоят по росту. Она ловит на себе их изучающий взгляд. Внутри дома потёртые обои. Не очень чисто. У неё нет желания здесь оставаться, но Дэн сказал, что это не надолго.
- Мау! "Как холодно".
Вечер. Она подбирает возле крыльца наколотые дрова. Осень. Уже прохлад-но. Бросает их возле печки. Идёт к плите, чистить рыбу на ужин. Дверь открыва-ется и входит паренёк. Ему лет семнадцать, живёт в посёлке, километрах в семи. Он называет её тётей Людой.
- Где остальные, - спрашивает она.
- На берегу. Отмечают ваш завтрашний отъезд. Меня в посёлок посылали за самогоном.
Она жарит на сковороде рыбу. За спиной хлопает входная дверь. Она обора-чивается. Дэна ведут под руки два рыбака. Его голова не поднимается. Он что-то пьяно бормочет. Его оттащили в соседнюю комнату. К ней подошёл высокий рыбак. Чёрная трёхдневная щетина на лице. Горбатый нос. - Накрывай на стол, женщина, мужчины праздновать будут. Она пытается пройти в свою комнату, но тот, что пониже ростом, прижимает её к себе. - Нэ нада так. Она кричит: Дэ-эн! Сильный удар кулака сбивает её с ног. Она видит, как молодой паренёк хва-тает кочергу и бежит на высокого рыбака. Молодой падает рядом с ней, и на по-лу появилась кровь. Он ползёт к выходу, Низкий бьет его сапогом в живот. Она встаёт, и снова удар сбивает её с ног... Она чувствует, как её переворачивают, то на спину, то на живот, используя по своему желанию. По её лицу катятся слёзы, но кричать нет сил. Она слышит голос Дэна: "С-суки!"
- Мау! Она пытается пошевелить руками, но понимает, что они привязаны к железной спинке кровати. "Как холодно. Нужно освободиться, пока эти не при-шли". Через боль, она приподняла голову и увидела своё голое тело. Голова сно-ва опустилась. "Дэн" - промелькнула мысль.
Следующая картинка припомнила тот ужас. Дэн с окровавленной головой лежит на полу. Его рука тянется к железной кочерге. Высокий бьёт его ногой в живот. - Что мало тебе, мала? Он выходит за порог и возвращается с топором в руке. - Мало, да? Раздаётся удар, и хриплый крик Дэна. Низкий что-то пихает ногой. Сначала она не понимает, что это. Постепенно до сознания доходит, что это рука. Рука Дэна. Потом она видит Дэна сидящего на полу у стенки. Его го-лова свисает на грудь. Он сидит в луже крови. Перед кроватью лежат уже две руки.
- Мау! Ма... Дверь в дом широко распахнулась, и чёрный кот пулей выско-чил за порог.
- Куда он делся, этот пацан! - со злостью сказал Высокий. - Убежал!
- Далеко не сбежит, я ему нож по самую рукоятку вогнал.
Низкий, взяв табурет, поставил возле кровати, и уселся на него.
Людмилу от его взгляда бросило в дрожь.
- Не надо, - чуть слышно сказала она. - Я всё сделаю, не убивайте.
- Что ты ещё можешь сделать? Ты и так уже всё сделала.
- У меня двое детей, - продолжала умолять она. - Они у мамы.
Подошёл высокий, и сильно ухватил её за грудь.
- Какие большие сиськи! - он достал из чехла на поясе нож, и повертел его перед глазами Людмилы.
- Не надо, пожалуйста, - прошептала она. Страх сковал всё её тело.
Они отошли к столу. Разлив остатки самогона, они прозвенели стаканами, и выпили залпом. Низкий снова вернулся на табурет, и достал нож. Его глаза ста-ли словно стеклянные.
- Надо, - прохрипел он.
Людмила увидела, как блестящее лезвие приближается к её телу.
- Не-ет! - закричала она. Не-е-ет!
Она почувствовала, как нож вошёл под грудь и сознание оставило её.
- Надо! Надо!
Низкий тыкал ножом вокруг груди, поддёргивая кожу.
К ней вернулось сознание. Было тихо. Она догадалась, что ИХ в доме нет.
"Ты жива". Ей казалось, что голос доносится откуда-то сверху. "Ты ещё жи-ва". Она почувствовала что-то тёплое на своём боку. "Это твоя кровь", - снова кто-то сказал, определив её мысль. С трудом повернув голову, она снова увидела руки на полу. Потом Дэна в бурой луже.
- Мама, - едва прошевелились её губы. - Мама... Прости меня.
Кто-то выключил DVD. Её глаза так и остались открытыми.