Аннотация: Еще одна интерпретация истории о парне из полена.
В одном ничем не примечательном городе жил человек по имени Карл. Жизнь его была полна радости, веселья, любви и изобилия. Но, как и все в жизни, ничто не остается неизменным: все течет и все меняется. Так и жизнь Карла изменилась в противоположную сторону. На смену радости, любви и изобилию пришли одиночество, немощность и нужда. Карл с достоинством переносил все невзгоды, памятуя о том, что когда-то знавал и лучшие времена, и надеясь, что тяжелые дни могут однажды закончиться.
Но время шло, Карл старел, а сил больше не оставалось, чтобы поддерживать достойную жизнь, и ему ничего другого не оставалось, как открыть вход в забытое древнее хранилище сокровищ, о котором никто не знал. Ну, почти никто. Чего только не было в этом хранилище: и сапоги-скороходы, и молодильные яблоки, и 3Д принтер, и рога изобилия, и телескоп Хаббл, и скатерть-самобранка, и даже безлимитный мобильный интернет. Вход располагался прямо в доме за потайной дверью, скрытой потускневшим от времени большим зеркалом в серебряной оправе.
С трудом отодвинув зеркало в сторону, Карл принялся за дверь. Но ржавые от сырости и времени замки и засовы не желали открываться. Да и скрюченные артритом слабые пальцы были плохими помощниками в этом деле. Да и память подводила, не давая вспомнить, в каком порядке открывались задвижки, и в какую сторону отодвигались засовы.
А сделаю-ка я себе мальчика, подумал Карл. Будет мне на старости подмога, будет с кем разделить одиночество, и дверь научу его открывать.
Замесил он глину и начал лепить мальчика. Но не так-то легко это было. Сначала получился мальчик кособокий, второй был косоглазым, и только третий удался на славу - весь такой ладненький, ясноглазый и гламурный. Карл даже крякнул от удовольствия и сразу же засунул фигурку мальчика в печь для обжига. Когда языки пламени стали лизать фигурку, она завопила:
- Ай!
Карл удивленно огляделся по сторонам.
- Ай! Я весь изжарился, вытащите меня отсюда поскорее! - завопил еще громче мальчик из печки.
Однако, подумал Карл, как же быстро приготовился этот мальчик! Он вытащил мальчика из печки, поставил перед собой, полюбовался им, восхищенно качая головой, и представился.
Мальчик обиженно молчал.
- Ну, скажи же что-нибудь! - потребовал Карл.
- А что мне сказать? Я даже не знаю, как меня зовут, и стою перед тобой совсем голенький! - ответил мальчик.
- Ох, ты! А ведь и правда! - спохватился Карл. - Я же совсем забыл про имя!
И он стал лихорадочно перебирать в уме все имена, какие знал: Адам, Кент, Буратино, Нео, Пиноккио, Бэтмен... Но все было не то.
- Эврика! - воскликнул Карл неожиданно. - Тебя зовут Эврика!
- Какое-то девчачье имя, - обиделся мальчик.
- Ничего подобного! Если хочешь, можно сократить, будешь Эвриком.
- Эврик! Это имя мне подходит, - обрадовался мальчик, затем спросил:
- А ты меня кормить не будешь, а то я после огня совершенно истощен и обессилен.
- Вот тебе и на! - удивился Карл. - Я не ожидал, что ты захочешь есть. Не переживай, солнышко, я тебе сейчас чего-нибудь приготовлю. А ты пока посмотри в шкафу одежду для себя, подбери что-нибудь из моей одежды.
Карл захлопотал на кухне, а Эврик оделся в драные джинсы и черный растянутый свитер, а на ноги натянул старые кеды, поглядел в большое зеркало и остался доволен своим видом.
Пока Эврик за обе щеки уплетал китайскую лапшу, Карл рассказывал о своих планах на будущее.
- Ты должен пойти в школу, выучиться, изучить все законы механики и открыть одну дверцу в нашем доме, - сказал Карл.
- А что там за дверцей? - поинтересовался Эврик.
- Вот когда откроешь, тогда и узнаешь!
- Хорошо, тогда я завтра же отправляюсь в школу, - с готовностью отозвался Эврик.
Но на завтра, вернувшись из школы, Эврик был мрачнее тучи.
- Что случилось, сынок? - забеспокоился Карл.
- Я больше не собираюсь ходить в эту ужасную школу, - заявил Эврик. - Все ребята обсмеяли мои рваные джинсы и кеды. Один только я пришел туда пешком, у всех, у всех есть свой транспорт. Без БМВ и одежды от Армани ноги моей больше не будет в этой школе!
- Ох, ты! - поскреб затылок Карл. - Где же я тебе все это найду?
А сам подумал, зря я гламура в него добавил, слишком гламурный он у меня получился.
Эврик же, высоко вздернув подбородок, стоял с независимым видом и не собирался отступать от своих слов.
Недолго думая, Карл сходил в банк, заложил дом и все, что в нем, купил БМВ и одежду от Армани для Эврика. Эврику стало очень совестно, и он попытался утешить старика.
- Ну, ничего, мой старый добрый Карл, - сказал он бодрым голосом. - Вот выучусь я в школе на красный диплом, поступлю в Гарвард, потом стану мэром Москвы, и тогда у тебя будет тысячу домиков по всему миру.
- Спасибо, сынок! - прослезился Карл. - Только выучись поскорее, мне позарез нужно открыть эту дверь.
На следующий день Эврик помчался на новенькой БМВ в школу. В новом прикиде Эврик ничем не выделялся среди одноклассников, и поэтому его приняли хорошо. Он прилежно и усердно слушал урок, стараясь ничего не пропустить и поскорей поумнеть, но его постоянно отвлекали то Лелик с соседней парты, то Болек сзади.
- Слышь, ты, новенький, как тебя там, бабки есть?
- Отстань, нет у меня бабок, у меня только папа Карло.
Лелик и Болек так и покатились со смеху.
- Слышь, деревня, отвези нас после занятий в клуб!
- Не могу, - отрезал Эврик, - мне нужно уроки учить.
- Ну и отправляйся в свою избушку или где ты там живешь, и пропустишь все радости жизни. Учи свои уроки, а мы пойдем смотреть представление!
Лелек и Болек тут же потеряли интерес к Эврику и отвернулись.
Но теперь заинтересовался Эврик.
- Представление? А что там будет?
Лелик повернулся и как бы нехотя ответил:
- Все, что захочешь: и танцоры, и музыканты, и разные фокусы.
- Оо, - обалдел Эврик, - тогда я, пожалуй, взгляну одним глазком и сразу домой.
А Лелик с Болеком довольно переглянулись.
Надо ли говорить современному искушенному читателю о том, что связь Эврика с Леликом и Болеком не принесла ничего хорошего: в итоге кутежа по клубам, барам и казино Эврик оказался без БМВ, без Армани и без новых друзей. Но зато познакомился с другими - Художником, Скрипачом, Балериной и Пианистом, которые работали на владельца дорогого заведения под названием 'Райский сад'.
Под неусыпным надзором хозяина, господина Черномаза, Художник, Скрипач, Балерина и Пианист развлекали посетителей в то время, когда те наслаждались изысканными и разнообразными яствами. Пока Эврик был дорогим платежеспособным посетителем, Черномаз учтиво улыбался и всячески старался угодить. А Эврик, завороженный ночной столичной жизнью, лихо отплясывал с Балериной, позировал Художнику, плакал над музыкой Скрипача и пытался учиться у Пианиста. Но потом деньги закончились, Лелек и Болек испарились, и Черномаз велел вышибалам выкинуть Эврика.
Услышав имя Карла, Черномаз тут же подобрел и раздумал выдворять Эврика. Растрогавшись, простодушный Эврик поспешно выложил все и про Карла, и про волшебную дверцу. Черномаз после этого и вовсе расщедрился, и даже дал ему пластиковую карту на три бесплатных посещения 'Райского сада'.
Но Эврику не хотелось являться домой и представать перед Карлом в старых обносках, поэтому он уговорил Черномаза взять его на работу менеджером в офис.
В офисе Эврик добросовестно вел учет всех проданных пицц, а так же поставок зубочисток, и ловко сортировал бумаги - зеленые налево, желтые - направо. Днем Эврик работал, а по вечерам отправлялся в 'Райский сад'. В одно из таких посещений он узнал шокирующую новость: Балерина изменила Художнику со Скрипачом и сбежала с ним от Черномаза, не отработав по контракту. Художник впал в депрессию, а Пианист ушел в запой. Так что, больше никто не встречал Эврика в 'Райском саду' с распростертыми объятиями. И Эврику оставалась только работа.
Он честно отработал в офисе 33 дня и 3 часа, получил оставшуюся после вычета налогов, страховок и пенсионных зарплату и побрел домой.
Что я смогу купить на эти деньги, думал уныло Эврик, что я скажу папе Карлу? Ведь я до сих пор еще не выучился и не получил знания, чтобы открыть его заветную дверцу.
И вот, когда он горестно разглядывал попадавшиеся ему на пути плакаты и таблички с объявлениями, его глаз уцепился за один текст:
ВЫСОКОКЛАССНЫЙ ГУРУ НАУЧИТ ВАС ЖИЗНИ И ИЗБАВИТ ОТ ВСЕХ ПРОБЛЕМ!
Вот куда мне нужно, обрадовался Эврик, этот Гуру научит меня открывать любую дверь!
Он быстро отыскал Гуру, отдал все свои деньги и научился неподвижно стоять на одной ноге, вдыхать с закрытыми глазами, выдыхать с открытыми, произносить 'Я - мощь Вселенной!' и видеть вибрации в воздухе. Перед такими знаниями, сказал Гуру, никакая дверь не устоит.
Эврик вприпрыжку побежал домой, но дома его никто не встретил. Все предметы в доме были покрыты пылью и паутиной, а Карл лежал обессиленный и забывшийся в темном углу. Нужно побыстрей открыть дверцу и спасти папу Карла, подумал Эврик и стремглав кинулся отодвигать зеркало. Он долго и неподвижно стоял перед дверцей на одной ноге, вдыхал с закрытыми глазами, выдыхал с открытыми, произносил 'Я - мощь Вселеной!', наблюдал вибрации в воздухе, но проклятая дверца так и не захотела открываться.
Тогда, отбросив все наставления Гуру, он стал долбить дверь, срывать засовы, выламывать замки. Но дверь оставалась все такой же неприступной.
В отчаянии он позвонил Балерине, чтобы поделиться своим горем и хоть немного облегчить страдания, ведь папа умирал, и он оставался один-одинешенек на всем белом свете. Номер Балерины не отвечал. С таким же результатом он обзвонил и остальных друзей - Художника, Пианиста и Скрипача.
Он был бессилен перед обстоятельствами, но нужно было что-то делать. И тогда он принялся за уборку. Сначала вычистил темный угол, где в беспамятстве лежал папа Карл, затем смел паутину, вытер пыль, отодвинул темные тяжелые шторы, впустил много солнечного света, натер полы, и дом засиял уютным блеском. Эврик воспрянул духом и огляделся, довольный результатом своих трудов. И только темное зеркало перед строптивой дверцей омрачало его настроение - зеркало было мутным, пыльным и грязным.
Эврик схватил губку, Мистера Пропер, Мистера Мускул и набросился на зеркало. Он мыл, тер, обтирал, скоблил и вытирал поверхность зеркала до седьмого пота, до изъеденных пальцев и дрожи в ногах. Наконец, зеркало сияло кристальной чистотой без единого пятнышка и в него было очень приятно смотреться, как будто вместе с зеркалом отмылся и очистился он сам.
Эврик долго любовался на свое ясное отражение, смотрел и смотрел, смотрел и смотрел, и что-то его завораживало, что-то ему открывалось. И к тому времени, когда на пороге возникли его друзья, обеспокоенные его телефонными звонками, он знал, что ему делать. Он уверенно отодвинул все засовы, отомкнул все замки, и дверь протяжно скрипнув, начала неохотно открываться....