Время тянулось неощутимо медленно. Они ждали коменданта, прислушиваясь к каждому шороху, а застали их врасплох. Женя даже вздрогнула, когда он вошёл в их отсек. Сдача белья, коек... Всё это действительно и трёх минут не заняло. Комендант собрал картонные бирки с кроватей, взял их пропуска, посмотрел на неподвижно лежащую Нюсю и вздохнул:
- Одевайтесь и идите к хозблоку. Машина там. И не тяните.
- Да-да, спасибо, - закивала Женя, одевая Алису.
Как только за комендантом опустилась занавеска, Нюся приподнялась на локте. Придерживая на груди одеяло, она расширенными глазами смотрела, как они одеваются, как Эркин вешает на плечо мешок, берёт тюк и ящик. Женя взяла узел и маленький мешок, посмотрела вверх на Нюсю и улыбнулась ей.
- Удачи тебе, Нюся. До свиданья.
- Про... прощайте, - всхлипнула Нюся.
И Эркин улыбнулся её глазам, испуганным, как у Жени в ту, первую их ночь. Нюся даже задохнулась на мгновение от блеска этой улыбки.
- До свиданья, - сказал Эркин и вышел за Женей и Алисой.
Быстро, стараясь не задевать стояки, они прошли по залитому синим ночным светом проходу и миновали пустой тамбур.
Дождь кончился, но воздух был сырым и холодным. Только начало светлеть, над входами в бараки и вдоль ограды горели фонари, но их свет уже казался жёлтым. Возле хозблока стоял грузовик с работающим мотором, а рядом двое мужчин. Комендант с шофёром? Но в следующее мгновение Эркин увидел, что шофёр в кабине, а это комендант и... Тим?!
Глубоко засунув руки в карманы куртки, Тим молча ждал и было видно, что ждёт он давно. Когда Эркин стал укладывать в кузове узел, тюк, ящик и мешки, Тим молча подошёл и стал помогать. Когда они уложили вещи и закрыли борт, а Женя с Алисой готовились сесть в кабину, комендант отвернулся, закуривая. И Тим разжал губы:
- Я... я был неправ. Не держите на меня обиду.
- Конечно, Тим, - улыбнулась Женя. - До свиданья.
- До свиданья, - кивнул Тим и посмотрел на Эркина.
И Эркин вдруг - сам от себя не ждал такого - шагнул к Тиму и обнял его.
- До свиданья, Тим. Догоняй.
С секундной заминкой Тим ответил на объятие.
- Спасибо. Удачи тебе.
И, постояв так несколько секунд, они разошлись. Эркин перемахнул через борт, Женя с Алисой уже были в кабине. Комендант взял под козырёк, и шофёр мягко стронул грузовик с места. Эркин увидел, что Тим стоит и смотрит им вслед, и поднял руку в прощальном жесте. Тим ответил.
Грузовик выехал за ворота, и побежали с двух сторон, откатываясь назад, дома. Эркин сидел, прислоняясь к кабине, и бездумно глазел по сторонам. Дороги он не знал и запоминать не пытался. Незачем.
Город ещё спал. Тихие дома с тёмными окнами, медленно светлеющее небо. "Вот и всё, - повторял про себя Эркин, - вот и всё",
Когда они доехали до вокзала, стало уже совсем светло и погасли фонари. Шофёр высадил их у комендатуры, пожелал удачи и уехал. Эркин и Женя разобрали вещи, Алиса взяла Женю за руку, и они вошли в комендатуру. Усталый - видимо, с ночной смены - военный с красной повязкой на рукаве выписал им три билета до Рубежина, выдал три пакета с пайком - Эркин ещё зимой на сборном видел такие - и сделал отметку в маршрутном листе. Женя расписалась в толстой разграфлённой книге за билеты и пайки.
- Идите прямо сейчас, - сказал дежурный. - Пятая платформа. Отправление через десять минут, - и улыбнулся. - Счастливого пути.
- Спасибо, - улыбнулась Женя, пряча билеты в сумочку.
- Спасибо, - эхом повторила за ней Алиса.
Эркин затянул узел на маленьком мешке, куда укладывал пакеты с пайком, и, улыбнувшись, кивнул дежурному.
- Спасибо. До свидания.
И они вышли. На улице Эркин озабоченно спросил Женю.
- Женя, ты знаешь, где пятая платформа?
- Разберёмся, - бодро ответила Женя. - Алиса, дай руку. И не вертись. Некогда. Пошли?
- Пошли, - кивнул Эркин, плечом подвигая тюк, чтобы он не мешал мешку.
Женя с Алисой шли впереди, а Эркин за ними. Встречные, кто удивлённо, но большинство безразлично оглядывали его. Цветной тащит тяжести за белой леди - нормальное явление. А что леди сама нагружена... так тоже вполне объяснимо. Хотя бы нехваткой денег на двух носильщиков. Или нежеланием доверять цветному что-то ценное. Словом, до пятой платформы они добрались вполне благополучно.
На поезде Эркину ездить ещё не приходилось. И как всегда в таких случаях, он молча подчинялся, не спрашивая и даже не задумываясь.
У них были билеты второго класса. Купе на четверых. Два двухместных кресла и полки для багажа... Уложив вещи, они сели. Алиса у окна, Женя рядом, Эркин у окна напротив Алисы.
Вошедший в купе проводник, увидев Эркина, замер. Еле заметно сощурив глаза, Эркин с невозмутимым выражением смотрел на него. Женя достала из сумочки и протянула проводнику их билеты. Штамп комендатуры заставил его отвести наливающийся яростью взгляд от Эркина.
- Прибытие в двадцать тридцать семь, - сказал он, избегая русского названия Стоп-сити и возвращая билеты.
Когда он вышел, Женя улыбнулась Эркину.
- Дорога долгая, давай устраиваться.
- Да, - кивнул Эркин, расстёгивая куртку.
Женя помогла Алисе раздеться, сняла пальто и шаль. Эркин снял куртку. У каждого кресла были предусмотрены крючки, и развешенная одежда не мешала. Женя озабоченно посмотрела на Эркина.
- Может, тебе лучше было в кроссовках ехать?
- Нет, - улыбнулся Эркин. - Мне удобно в сапогах.
Четвёртое место оставалось незанятым, хотя в их купе уже несколько раз заглядывали люди, но тут же исчезали.
- В билете указан только класс, - объяснила Женя. - Занимают свободные места.
И улыбнулась. Эркин понимающе кивнул.
- Он со всеми остановками, долгий поезд, - говорила Женя. - Зато без пересадок. Тоже удобно. Правда?
- Конечно, - согласился Эркин. - Сидишь и едешь.
- Ага, - поддержала его Алиса, не отрываясь от окна, - и смотришь.
Женя рассмеялась. Успокоился и Эркин. Пригороды уже кончились, и за окном мокрые бурые поля, редкие деревья с раскинутыми во все стороны ветвями, серые слоистые тучи. Смотреть, вроде, не на что, но Алисе интересно. Да и ему. Эркин откинулся на спинку кресла. Спинка высокая, с подголовником, мягко пружинит. Он сидел спиной по ходу поезда и видел убегающие назад поля и деревья. Откинулась на спинку кресла, расслабилась и Женя.
Ну вот, они едут. Еды достаточно, на Алиску как на взрослую выдали, так что можно будет Эркина подкормить. Вечером приедут в Рубежин. Там граница. Таможня, паспортный контроль, обмен денег... Конечно, они потратились. И на всём готовом, и... ну, нельзя же не покупать мыла, конфет, девять дней Андрею отмечали, ещё по мелочам куда-то ушло. Конечно, осталось немного, но у других-то и того нет. У Найси например... ни у неё, ни у детей, ни у мужа смены белья на теле нет. А Зина... у Кати два платьица, но одно-то летнее, а уже зима, и у неё самой... Нет, им ещё хорошо. Из всех её побегов этот самый удачный, страшно вспомнить, сколько и чего она побросала. А здесь... Спасибо Даше и Маше, всё увезла, кроме посуды. Постелей. И мебели. Тоже жалко, конечно, но могло же быть и хуже? Конечно, могло. Значит, всё хорошо. Интересно, как там девочки устроились? Но это когда осядем, нужно будет написать запрос и через Комитет найти их. Всё же... не чужие.
Незаметно для себя Женя закрыла глаза и задремала.
Чуть опустив веки, притенив ресницами глаза, Эркин смотрел теперь не в окно, а на Женю. Женя жива, здорова, даже улыбается, даже... нет, и думать об этом не стоит, чтоб не встревожить её, не напомнить. А может, на новом месте, где всё по-другому, Женя совсем забудет про тех сволочей и... и позовёт его. Без её зова он не дотронется, не посмеет. Мартин говорил, что после насилия женщине это уже никогда в радость не будет, любой мужчина ей враг, а уж после "трамвая"... но ведь Женя простила его, разрешила брать себя за руку, касаться своих волос, сидеть рядом... нет, ему, конечно, и этого... с избытком, да, конечно, будет, как Женя захочет, пусть только скажет ему, и даже нет, он и без слов всё поймёт. И ничего ему не надо, лишь бы вот так сидеть и смотреть на Женю...
- Эрик, а это что?
Эркин вздрогнул и посмотрел на Алису. Но то, на что она показывала, уже скрылось.
- Тише, Алиса, - ответил Эркин. - Маму разбудишь.
За этот месяц в лагере он привык называть Женю мамой и женой, нет, по-английски у него вряд ли бы получилось, а по-русски... свободно.
Алиса покосилась на Женю и, соглашаясь, кивнула.
- Пусть спит. А это что?
На этот раз Эркин успел рассмотреть.
- Это... это мост, - и, подумав, добавил: - Был.
- Война, - понимающе вздохнула Алиса. - Эрик, а почему коровок нет? И лошадок? Мы когда тогда ехали, они были, а сейчас нет.
- Они... - Эркин запнулся и сказал по-английски: - в хлеву. - Этого слова он по-русски не знал и, досадуя на себя, упрямо продолжил по-русски. - Им уже холодно на улице.
- Ага, ага, - закивала Алиса. - Уже зима, да?
- Да, - кивнул Эркин.
- А снег будет?
Эркин улыбнулся и ответил слышанным не раз в лагере.
- В России будет снег.
- А мы туда едем? - уточнила Алиса.
И получив утвердительный ответ, снова приникла к окну.
Поезд плавно замедлил ход, за окном возникла платформа и люди.
- Приехали? - удивилась Алиса.
- Нет, - улыбнулся Эркин. - Нам ещё долго ехать.
По коридору прозвучали шаги, дверь их купе открылась.
- Свободно?
Эркин не успел ответить. Дородная белая леди отпрянула и исчезла. И ещё пару раз к ним заглядывали. Но Эркин их даже разглядеть не успевал.
Поезд дрогнул и стал набирать скорость. Женя открыла глаза и улыбнулась.
- До Рубежина одни доедем, - понимающе кивнул Эркин.
Дверь их купе опять открылась.
- Здесь есть одно место, - сказал проводник. - Но святой отец...
- Ничего-ничего, благодарю, сын мой.
Низенький толстый священник шариком вкатился в купе и неожиданно ловко устроился в свободном кресле. Алиса оторвалась от окна, посмотрела на него и нахмурилась. Его вид вызвал у неё воспоминания о необходимости быть хорошей девочкой. А её эта перспектива совсем не устраивала. Священник с явно привычной ловкостью пристроил свои сумку, зонтик и шляпу и, сложив руки на животике, благодушно оглядел Женю, Алису и Эркина. И начал обычный дорожный разговор. Женя отвечала вежливо, но несколько отчуждённо. Алиса упорно смотрела в окно. Эркин настороженно следил за разговором, готовясь в любой момент прийти Жене на помощь.
Отпустив несколько подобающих замечаний о погоде и божьей воле, священник похвалил Алису, и Женя не устояла. Она улыбнулась и заговорила сердечнее. Но Эркина это не тронуло. Чего этому беляку надо? Чего он выспрашивает как... как следователь? Женя успокаивающе улыбнулась ему, но лицо Эркина оставалось неприязненным, и это начинало беспокоить Женю. Как бы Эркин не сорвался. Им только скандала не хватает.
- Принять такое решение... - священник покачал головой.
- В Хэллоуин подсказали, сэр, - вежливым тоном перебил его Эркин.
Священник внимательно посмотрел на него и медленно кивнул.
- Не давай мести завладеть твоей душой, сын мой.
У Эркина дрогнули в усмешке губы.
- Чтобы всем, кому надо, отомстить, сэр, мне жизни не хватит, - и, подумав, добавил: - Всё равно каждый своё получит.
Спорить и заводиться он не хотел, но и хоть как-то осадить этого типа тоже ведь надо. Андрей бы смог придумать и похлеще, и поострее, но Андрея нет, так что...
Алиса отвернулась от окна и строго посмотрела на священника. Он улыбнулся ей, и, помедлив, Алиса тоже улыбнулась, а затем достаточно вежливо ответила, как её зовут, сколько ей лет и ходит ли она в школу. Потом священник её спросил, ходила ли она в церковь. Алиса кивнула и уточнила:
- С мамой.
- А что в церкви тебе больше всего нравится? -улыбаясь, спросил священник.
- Конфеты, - убеждённо ответила Алиса и, увидев недоумение на круглом румяном лице священника, объяснила: - После церкви мама мне конфеты покупала. А больше ничего хорошего в церкви нет.
Священник с удовольствием рассмеялся. Улыбнулся и Эркин, и Алиса сочла момент подходящим.
- Эрик, дай ковбойскую, - попросила она.
Женя посмотрела на часы.
- После завтрака.
Эркин кивнул и привстал, снимая с полки маленький мешок, куда они сложили продукты и необходимые в дороге мелочи, достал пайковый пакет, флягу, кружки. Женя подняла и закрепила маленький откидной столик у окна.
Сложив по-прежнему руки на животе, священник с улыбкой наблюдал, как Эркин вскрывает пакет, нарезает хлеб, открывает банку с тушёнкой и сооружает сэндвичи. Женя сделала приглашающий жест, но священник покачал головой.
- Спасибо, дочь моя, но сегодня пятница, день поста.
Женя смутилась, и он успокаивающе закивал.
- Ничего-ничего, это связано с моим саном. Ничего страшного.
Женя посмотрела на Эркина. Эркин пожал плечами: раз не хочет, дескать, так это его проблемы, и протянул сэндвич Алисе, налил ей в кружку сока из фляги. Алиса покосилась на Женю, села прямо и взяла сэндвич.
- Спасибо.
- На здоровье, - ответил Эркин, передавая второй сэндвич и кружку с соком Жене.
И, только убедившись, что они обе едят, стал есть сам.
В купе заглянул проводник, скользнул невидяще отчуждённым взглядом по Эркину и почтительно сказал священнику:
- Прибываем, святой отец, - и сухо Жене: - Стоим пять минут.
Священник поблагодарил, ловко и быстро собрал свои вещи, благословил трапезу и трапезующих, пожелал им счастья и выкатился из купе. Проходя по коридору к выходу, он сокрушённо покачал головой. Конечно, они правы, что уезжают, но как жаль, что уезжают именно такие.
Поезд остановился, когда они ещё ели. Эркин вопросительно посмотрел на Женю.
- Нет, - покачала она головой, - не будем выходить. Там потом будем почти полчаса стоять, там и... Алиса, ешь аккуратно, не роняй.
Эркин кивнул.
- Ну да, за пять минут и выйти не успеем.
Как только священник вышел, они заговорили по-русски. Алиса, доев сэндвич, сунула за щёку конфету и снова уставилась в окно, глядя на медленно поплывший назад перрон. Сок она не допила, и Женя не настаивала: в дороге лучше пить поменьше. Но не выливать же, и она допила оставшиеся глотки. Эркин убрал кружки и флягу в мешок, обёртку от пайка скомкал и огляделся в поисках урны. Женя показала ему вделанный в стенку под столиком ящик. В купе к ним никто не подсел, и Эркин спокойно откинулся на спинку кресла. Женя улыбнулась.
- Поспи немного. Ночь была тяжёлая.
Эркин кивнул. Да, конечно, надо поспать, но ему не так уж часто выпадает такое счастье: сидеть и смотреть на Женю. Он только чуть опустил веки, чтобы не тревожить её своим взглядом. Но Женя заметила и улыбнулась ему. Эркин ответил ей улыбкой.
- Слушаюсь, мэм.
И закрыл глаза. И теперь Женя любовалась его лицом, свободной красивой позой. Верхнюю пуговицу на рубашке он расстегнул, и воротник не скрывает красивую шею. Шрам совсем зажил и кажется чуть светлее кожи, просто полоска на щеке, совсем не портит его. Пусть поспит, пока всё спокойно, он тоже извёлся. Женя вдруг с удивлением ощутила, каким долгим был этот, да, месяц, как бесконечно далеко остались Джексонвилль и Хэллоуин. Если бы ещё Андрей был жив... Эркин молчит, он вообще скрытный, и, говорят, все индейцы такие, но раз у него вырвалось, что винит он в смерти Андрея себя. И объяснять ему что-то бесполезно. Ведь он что решил, то решения своего не изменит, она это уже знает. А по-русски Эркин совсем свободно теперь говорит, и не подумаешь, что только весной он всего два слова и знал, господи, неужели это было...? Ну да, где-то в марте, хорошо, что она тогда пошла с Майрой посмотреть на ту клетку и увидела его. А если бы они не встретились...? Господи, даже подумать страшно. Майра, Этель, Ирен... все они уже в прошлом, и ни думать о них, ни вспоминать не хочется. Вот только Рози и миссис Стоун... нет, наверное, у миссис Стоун действительно... не все дома. Её письмо такое странное, но в одном она права. Истинный отец ребёнка тот, с кем женщина испытала настоящее... не наслаждение, это больше, чем наслаждение. А ведь если прикинуть по датам...
Женя пустилась в вычисления. Она встретилась с Хэмфри на балу, это как раз через неделю после её ночи с Эркином, а Алиса родилась четвёртого февраля, получается... всего месяца не хватает. Ну, так это пустяки, рожают и на седьмом и на десятом месяце. Говорят, некоторые до одиннадцатого ходят, а одна королева - на истории ещё в школе рассказывали - родила через тринадцать месяцев после смерти мужа, и ребёнка признали законным наследником. Но это - Женя улыбнулась - уже не физиология, а политика. Нет, месяц - это пустяк, и о Хэмфри можно теперь забыть окончательно. Его просто не было. Эркин любит Алиску, а та так и льнёт к нему. Так что никаких проблем.
Женя посмотрела в окно. Да, здесь следы войны повсюду. И воронки не все засыпаны, и развалины частые. Тейлор-Сити - промышленный город, понятно, что его так бомбили. Каким чудом она тогда не попала сюда? Ей ведь обещали протекцию на место на заводе, хорошая зарплата и военный паёк. Да, правильно, не смогла сесть на поезд, задержалась перепелёнывая Алиску, и опоздала. Пришлось ехать в Коулти, а тот поезд привёз бы её прямо под бомбы. Вот и говори про судьбу. Так, а здесь больше двадцати минут стоим, как раз сводить Алиску в уборную.
Она только потянулась дотронуться до него, как Эркин вздрогнул и открыл глаза.
- Что?
- Мы полчаса стоим, надо с Алиской выйти.
- Конечно, - кивнул Эркин. - Я пригляжу за всем.
- Не надо, - улыбнулась Женя. - Тебе тоже надо... размяться. А за вещи отвечает проводник.
Тот как раз заглянул в купе.
- Тейлор-Сити, мэм, будете выходить?
Он обращался подчёркнуто к Жене.
- Да, - кивнула Женя. - Дамская комната...?
- Прямо и направо, мэм.
Проводник широко улыбнулся и исчез.
- А чего он радуется? - тихо спросил Эркин, снимая с крючка куртку.
- За это он получает чаевые, - так же тихо ответила Женя, одевая Алису.
- Мы уже приехали? - спросила Алиса, задирая голову, чтобы Жене было удобнее завязать ленты её фетровой шапочки под подбородком.
- Нет, зайчик, мы выйдем немного погулять.
Женя выпрямилась и увидела, что Эркин держит наготове её пальто. Купе просторнее отсека, и Женя с удовольствием подставила плечи, будто это не старенькое "скромное, но приличное" пальто, а меховое манто, какое она однажды видела в витрине дорогого магазина.
Поезд замедлил ход и остановился. Эркин следом за Женей и Алисой прошёл по коридору к выходу, в тамбуре обогнал их, соскочил на перрон и обернулся, чтобы помочь, но за него это сделал проводник. Женя с улыбкой кивнула Эркину и пошла к зданию вокзала.
Эркин взглядом проводил их и отвернулся. Времена, конечно, другие, но соваться к белым не стоит. Он не в лагере, ещё нарвётся, а скандал ему совсем ни к чему. Выглядев негра-носильщика, он подошёл к нему узнать о здешних порядках.
Когда Женя и Алиса вернулись из своего похода в дамскую комнату на перрон, Эркин с независимо-равнодушным видом курил, стоя в пяти шагах от их вагона. Увидев Женю с Алисой, он еле заметно улыбнулся им и даже будто подмигнул. Женя подошла к вагону, и проводник вежливо помог ей войти. Эркина он, что называется, в упор не не замечал, на что Эркину было столь же демонстративно наплевать. Точным щелчком отправив окурок в ладонь мающегося возле урны негритёнка в рваном свитере на голое тело, Эркин вслед за Женей вошёл в вагон. Проводник молча посторонился, пропуская его.
Они успели войти в своё купе и раздеться, когда поезд тронулся. Эркин с удовольствием оглядел снова прилипшую к окну Алиску и улыбающуюся Женю.
- Всё в порядке?
- Конечно, - улыбнулась Женя. - А у тебя?
- Никаких проблем, - весело ответил почему-то по-английски Эркин.
Они оставались по-прежнему втроём. Эркин посмотрел на часы.
- До следующей остановки сколько? - перешёл он на русский.
- Часа три, не меньше, - понимающе кивнула Женя. - Конечно, поспи. До Дурбана остановок не будет, никто не подсядет. Может, приляжешь?
- Нет, - мотнул головой Эркин. - Мне и так хорошо. И ты поспи.
Женя кивнула.
Они сидели и смотрели друг на друга. Мягко подрагивал пол, неумолчно стучали колёса, Алиса, глядя в окно, шёпотом то ли играла, то ли сама себе рассказывала об увиденном. Эркин откинулся на спинку кресла, слегка поёрзал плечами, устраиваясь поудобнее и закрыл глаза. Женя какое-то время с улыбкой наблюдала за ним, пока незаметно для себя не задремала. До Дурбана можно ни о чём не беспокоиться.
Покачиваясь вместе с вагоном, расслабив мышцы, Эркин бездумно дремал. Загнанное глубоко внутрь напряжение, мысли о будущем и воспоминания о прошлом... нет, сейчас его ничто не тревожило. Стоит приподнять веки, и он видит Женю. И Алису. Да ему и не надо открывать глаза, чтобы их видеть. Он с ними, слышит дыхание Жени, шёпот Алисы. Они в безопасности. Ему ничего больше не надо. Когда приедут на место, он пойдёт на работу. Если удастся по заявке грузчиком на завод, это будет большой удачей. Постоянный заработок, каждую неделю или раз в две недели, даже раз в месяц, но знать, что тебе заплатят, а не бегать каждый день в поисках работы... Да, будет удачно. Конечно, заработок у грузчика невелик, но он постарается подработать. И жильё... даже своя комната в бараке... а что? Во всяком случае, она будет просторнее отсека. Лишь бы влезли стол и двухъярусная кровать, какие были в лагере. Тогда Алиса на нижней койке, Женя на верхней, а он будет себе стелить на полу. Для одежды набьёт гвоздей в стену, а если повезёт и, как в Джексонвилле, комната с кухней...
Эркин улыбнулся, не открывая глаз. Сколько болтали у пожарки, обсуждая варианты с жильём. Многие мечтали о своём доме. Как это по-русски? Да, избе. Но Тим прав: свой дом - слишком дорого, а купить дешёвую развалюху, так её пока сделаешь... С Андреем он бы ещё попробовал рискнуть, Андрей - мастер, а самому ему такое не потянуть, и зимой в развалюхе они околеют от холода. Нет, комната или квартира в крепком доме, и чтоб, как в лагере, уборная со смывом, раковина с краном, кухня с плитой не на дровах или угле, а, как рассказывали, на газу, и отопление чтобы от котельной... и тут же сам себя осадил: больно многого хочешь. Да пусть печь и вода во дворе, как в Джексонвилле, что ему, тяжело воды и дров принести? Да нет же, силы за месяц накопил...
Женя коснулась его руки. Эркин вздрогнул и открыл глаза, но ещё до этого он успел другой рукой накрыть её ладонь.
- Что? Что-то случилось?
- Нет, - улыбалась Женя. - Просто... Ты что-то во сне видел?
- Нет, - качнул головой Эркин. - Я думал, как мы в Загорье жить будем. Какое будет жильё.
- Я тоже об этом думала, - кивнула Женя. - Конечно, выбора не будет. Поселимся, где скажут. Но хотелось бы квартиру. Помнишь, мы как-то говорили. Кухня, ванная, четыре комнаты...
Эркин вздохнул.
- Столько могут и не дать. А купить мы не сможем.
- Да, - согласилась Женя. - Конечно. Но так хочется помечтать.
Эркин с улыбкой кивнул и подхватил игру. Он всё ещё держал Женю за руку и теперь подался всем телом вперёд, чтобы она могла сесть поудобнее.
- Четыре комнаты - это... Алисе комната - раз, спальня - два.
- Общая комната - три, и комната для гостей - четыре, - улыбалась Женя.
И раньше, когда они говорили го будущей жизни, и сейчас Женя даже не намекала, что он будет спать в отдельной комнате, она говорила про "нашу спальню", и от этого у Эркина начинало холодеть и как-то щекотать где-то глубоко внутри. Женя согласна, чтобы он жил, спал в одной комнате с ней, да от одного этого...
- А общая комната? - увёл он, на всякий случай, разговор от спальни.
- Там мы будем отдыхать вечером, гостей принимать, обедать по воскресеньям. Её мы сделаем нарядной.
У Жени даже щёки разгорелись.
- Знаешь, я в колледже курс домоводства прослушала. И у нас были занятия по интерьеру. Ну, как сделать комнату красивой, понимаешь?
Эркин кивнул.
- Где ты, там всё красиво, - рискнул он.
Женя ахнула и тихо рассмеялась.
- Ой, спасибо.
Эркин довольно улыбнулся. Алиса обернулась к ним от окна.
- А у меня кукольная комната будет?
- Будет, - кивнула Женя.
- Ещё для кукол комната? - удивился Эркин. - Пятая?
- Нет, - рассмеялась Женя. - Это в детской сделаем.
- Выгородку, - понимающе кивнул Эркин.
- Нет, - стала объяснять Женя. - Сделаем, как у меня было. Такой стол, а на столе расставлена кукольная мебель. Или ещё как домик делают. Передняя стенка снимается, вот и квартира.
- Эрик, сделаешь? - сразу спросила Алиса.
Эркин не слишком уверенно кивнул.
- Попробую.
- Мам, а мячик у меня будет?
- Будет, - улыбалась Женя. - И мячик, и санки, и прыгалки. Всё у нас теперь будет. Не сразу, конечно.
- А когда денюшек накопим, - понимающе кивнула Алиса, снова поворачиваясь к окну.
Но там уже шёл дождь, по стеклу бежали струйки воды, всё стало мутным и неразборчивым. Алиса вздохнула.
- Давай-ка, зайчик, - сразу сказала Женя. - Поспи пока.
Она сняла с Алисы туфельки, поставив их к ботикам, помогла улечься в кресле с ногами, укрыла своей шалью. Эркин потянулся за курткой, но Женя покачала головой.
- Не надо, здесь тепло. Ещё перегреется, вспотеет, тогда хуже простудится.
Алиса мгновенно заснула, и Женя пересела к Эркину, села рядом, положив голову ему на плечо. Эркин осторожно обнял её за плечи, очень мягко, чуть-чуть прижал к себе и, повернув голову, уткнулся лицом в её волосы. Теперь они сидели молча. И единственное, о ещё мог думать сейчас Эркин - лишь бы это не кончалось.
До самого Дурбана их никто не тревожил. Когда за окном появились дома пригорода, Женя встала поправить разметавшуюся во сне Алису. Пока она её укладывала и укрывала, поезд уже замедлял ход, останавливаясь, и Женя, переглянувшись с Эркином, села на своё прежнее место. Мало ли что, лучше ей быть рядом с Алисой. Тем более, что за окном плыла цепочка приготовившихся к посадке людей. Дурбан - большой город, и мало ли что...
Голоса, шаги... Эркин невольно напрягся, готовясь к любой неожиданности.
Проводник откатил дверь их купе.
- Здесь одно место...
- Благодарю.
Высокий мужчина в блестящем от воды кожаном пальто и кожаной шляпе, несколько смахивающей на ковбойскую, вошёл в их купе, небрежно кивнув проводнику. Одним быстрым, очень внимательным взглядом, от которого у Эркина сразу напряглись, как перед прыжком, мышцы, оглядел их всех. Никакого багажа у мужчины не было. Он быстро и ловко снял и повесил пальто и шляпу, оставшись в хорошем костюме, и сел в свободное кресло. Пиджак был ему чуть широковат, но когда он садился, натянувшаяся ткань на мгновение обозначила висящую под мышкой кобуру. Заметил её только Эркин. Сев в свободной, даже чуть-чуть небрежной позе, мужчина дружелюбно, но покровительственно обратился к Жене.
- Тоже до Стоп-Сити?
- Да, - сдержанно кивнула Женя.
Она провела рукой по укрывающей Алису шали и подвинулась, чтобы не касаться коленями колен сидящего напротив попутчика. Эркин слегка сдвинулся и сел чуть наискосок, упираясь теперь спиной в угол. Стенка вагона неприятно холодила плечо, но ему было сейчас не до этого.
- Охота тащить малышку в такую даль, - мужчина с усмешкой покачал головой. - Погодка-то дерьмовая, застудить ничего не стоит.
Насмешливая чёткость, с которой он выговорил ругательство, напомнила Жене Хэмфри. Тот тоже любил дразнить её и других девушек такими словечками. Взглядом останавливая нахмурившегося Эркина, Женя очень корректно ответила:
- Обычная погода в это время.
Мужчина с прежней лёгкой усмешкой оглядел её и повернулся к Эркину.
- И ты до Стоп-Сити, парень?
Еле заметно шевельнув плечами, чтобы показать мышцы, Эркин очень спокойно ответил:
- Это имеет значение, сэр?
Мужчина неопределённо хмыкнул:
- Надо же знать, с кем коротаешь время в дороге. Меня зовут Ник, я из Эпплтона, - и вопросительно посмотрел на Женю.
- Джен, - ограничилась английской формой Женя и посмотрела на Эркина.
Тот опустил на мгновение ресницы, показывая, что понял её просьбу, и подчёркнуто спокойно представился:
- Эрик.
И по скользнувшей по губам Жени мгновенной улыбке понял, что сказал правильно. И не соврал, так что не спутаешь и не забудешь, и Алису ни поправлять, ни предупреждать не придётся, и его настоящее имя этому типу знать совсем незачем.
- У меня в Эпплтоне своё дело. Небольшое, - словоохотливо рассказывал Ник, - но жить можно. Да компаньон мой на сторону стал смотреть. В Дурбане я его не перехватил, разминулись, а Стоп-Сити потому и Стоп, что оттуда уже никуда, так что встретимся. Ну, и если что, попрощаемся. А вы, Джен, встречаете или провожаете?
Его откровенность обязывала, и, вежливо улыбнувшись, Женя ответила:
- Мы уезжаем.
- На ту сторону? - Ник присвистнул. - Это вы зря, Джен. В России не жизнь для настоящего человека, - и насмешливый взгляд на Эркина.
- Хуже, чем здесь, уже не будет, сэр, - по-прежнему спокойно ответил Эркин.
Глаза Ника стали жёсткими.
- Тебе, я вижу, особо плохо не было, парень.
У Эркина чуть озорно блеснули глаза.
- Ну, сэр, на чужой спине любая плеть мягка.
Женя улыбнулась.
- С плетью тебе виднее, конечно, - насмешливо согласился Ник.
- Встречались, сэр, - кивнул Эркин.
Он не мог понять, зачем этот беляк его задирает, но отступать не хотел. Тот, поп, только выспрашивал, а этот в наглую лезет, да ещё и пушка у него. Но и отступать нельзя. Хватит, намолчался он. Двадцать пять лет молчал и терпел, хватит.
- Думаешь, в шалаше жить лучше?
- Почему в шалаше, сэр? - невольно удивился Эркин и, тут же поняв, что Ник говорит об индейском шалаше, как в той резервации у имения, улыбнулся: - Где захотим, там и будем жить, сэр.
Нахмурившись, Ник несколько раз перевёл взгляд с него на Женю и обратно и усмехнулся.
- Неплохо устроился, парень.
- Не жалуюсь, сэр, - солидно кивнул Эркин.
Обращение "сэр" привычно выскакивало у него в конце каждой английской фразы, но он даже сам чувствовал, что это не принижает его, а иногда звучит и достаточно насмешливо.
Жене хотелось прекратить этот разговор. Неизвестно, на сколько хватит у Эркина выдержки, но она никак не могла сообразить, как это получше сделать.
Ник ещё раз внимательно оглядел Эркина.
- Не боишься, что с вождём не поладишь? Ершистых нигде не любят.
- Это мои проблемы, сэр.
- С головой и руками и здесь можно хорошо устроиться.
Эркин кивнул.
- Да, сэр. Но здесь праздников много.
- Каких ещё праздников? - удивился Ник и, сообразив, нахмурился.
- Хэллоуин, к примеру, сэр, - по-прежнему вежливо ответил Эркин.
Ник покачал головой. Крыть ему, что называется, нечем, на такой козырь серьёзный джокер нужен, но и... но и нельзя, чтобы парень взял верх. Напомнить про заваруху? Ведь наверняка тогда за парнем хороший след остался, как русские говорят, от всей души погулял. Да нет, не стоит. Лишний шум всегда ни к чему, тем более, что дело своё и серьёзное.
Они одновременно отвели глаза. Эркин на долю секунды позже. Женя еле заметно облегчённо вздохнула и села свободнее. Откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
Сидя по-прежнему чуть наискосок, Эркин следил за Ником. Мало ли что беляку в голову придёт, надо быть наготове.
Ник чувствовал этот пристальный недоброжелательный взгляд. Неужели он лопухнулся, волка за собаку посчитал? Да, парень похоже именно... волчьего племени. И здорово обозлён. Чёрт, совсем не знаешь, как разговор повести. До самой границы теперь как на мине. И видишь взрыватель, и тронуть нельзя. А жалко, что парень уезжает. Такого волка приручить, прикормить... перспектива, конечно, заманчива. Грин на таком большие деньги делал. Пока не спёкся. Чёрт, поспешил ты, Ник, с волком, как с дворнягой обошёлся. Ладно, успокойся, дай успокоиться парню и постарайся проститься так, чтобы следующая встреча была, по крайней мере, приятельской. А то вдруг на той стороне придётся... хм, дела делать. Земля велика настолько, что всегда можно на кого-нибудь наткнуться. И лучше, чтобы этот кто-нибудь был добрым знакомым.
Сонно шевельнулась Алиса, сползая с кресла. Эркин быстро встал подхватить её. И почти сразу открыла глаза Женя. Чуть прищурившись, Ник следил, как Эркин укладывает и укрывает Алису. Женя улыбнулась.
- Спасибо, милый.
Улыбнулся и Эркин.
- Пусть спит.
Они говорили по-русски, и Ник напряжённо прислушивался к непонятный словам. Эркин сел на своё место, Женя снова прикрыла глаза. Уютно посапывала Алиса, неумолчно стучали колёса...
- Отчаянный ты парень, - задумчиво сказал Ник.
Его тон Эркин посчитал достаточно дружелюбным и потому ответил в том же тоне.