С утра Джонатан сидел у себя за бумагами, и с утра же к нему ходили записывать детей и записываться самим.
Первой пришла Мамми. Со Стефом и двумя самыми маленькими. Тщательно отмытые малыши в топорщащихся новых рубашках и штанах крепко цеплялись за юбку Мамми и только молча таращились круглыми глазами. Стеф улыбался, но глаза у него были встревожены.
- Вот, мистер Бредли, - начал Стеф. - Надо бы бумаги оформить, как следует. Чтоб уже всё в ажуре было.
- Резонно, - кивнул Джонатан, доставая карточку. - Сразу уже на всех, я полагаю.
- А чего ж нет? - улыбнулся Стеф.
- Садитесь, - Джонатан коротким жестом показал на стулья. - Значит, Стефен Уордсворт, так?
- Так, - кивнул Стеф.
Имя, фамилия, год и место рождения, место жительства, род занятий. Стандартный набор. Тогда весной Мамми отказалась от имени, сказала, что стара для новых выдумок. Ну-ка, и сегодня будет упорствовать?
- И жена его... Так как тебя зовут, Мамми?
- Мария, масса, - гордо сказала Мамми. - Раз уж так положено, что имя обязательно, пишите Марией меня, масса.
- Отлично. А фамилия?
- Так что, масса, Стеф говорил, что у жены, значитца, одна фамилия с мужем.
- Да, - кивнул Джонатан, тщательно сохраняя серьёзное выражение.
- Так что по Стефу пишите меня, масса. И их тоже, чтоб уж по всем правилам было.
Малыши получили имена. Томас и Джеральд Уордсворты.
- Том и Джерри, - рассмеялся Джонатан.
- Так оно на деле и получается, - ответно рассмеялся Стеф и в ответ на быстрый взгляд Мамми коротко сказал: - Дома объясню.
Она кивнула. Год рождения у малышей один. По пять лет каждому, значит, и день один.
- Близнецы получаются.
- Ну и почему нет? - пожал плечами Стеф. - А день... Давайте вчерашний день и поставим.
Ушли Стеф и Мамми с детьми, пришли Молли и Роланд, ведя шестилетнего. Роланд держался уверенно. Всё-таки он себе имя с фамилией ещё зимой взял на сборном пункте, так что знает что и к чему. Молли страшно удивилась, что её имя полностью пишется как Мэри, и даже не хотела сначала, чтоб так писали, но Джонатан ей объяснил, что она останется Молли, а Мэри только на бумаге. Мальчишку они назвали Робертом.
- Я-то Рол, а он Робом пусть будет, - объяснил их выбор Роланд.
Джонатан кивнул, скрывая улыбку. Значит, раньше парня звали Ролли - Кругляш, а Роландом его сделали русские, выдавая документы. Что ж, резонно.
Очередностью, видимо, командовал Фредди. Выходили одни, минутная пауза и заходили следующие. Сэмми был сосредоточен и деловит. Десятилетнего быстроглазого мальчишку он крепко держал за плечо. Ну, этого следовало ожидать: Джонатан давно уже заметил, что за Сэмми хвостом бегает этот малец, подаёт гвозди, инструмент... Что ж, резонный выбор. Имя тоже заготовлено заранее. Билли. Неплохо. Дилли была необычно тихой. Видно, на этот раз решил Сэмми и настоял на своём. Доступным ему и понятным Дилли способом.
Последним пришёл Ларри, ведя за руку восьмилетнего малыша, одетого, как и все сегодня, во всё новое. Ну, Фредди - молодец, что оставил Ларри напоследок. Значит, и сам подойдёт сейчас.
- Садись, Ларри. Знаешь, что заполняем на всех сегодня?
- Да, сэр, мне сказали.
Ого! Ларри отказался от обычного рабского обращения?! Ну-ну, посмотрим, что дальше будет. Мальчишка, стоя рядом, только слегка покосился и продолжал очень серьёзно оглядывать комнату.
- Полностью ты...?
- Лоуренс, сэр.
- Хорошо. А фамилия?
Ларри медленно осторожно улыбнулся.
- Я думаю... Если я возьму фамилию Левине, это не будет слишком большой дерзостью с моей стороны, сэр?
Джонатан встретился с ним глазами и покачал головой.
- Нет, не будет. Ты имеешь на это право, Ларри. Значит, Лоуренс Левине, так?
- Да, сэр.
- Хорошо, - Джонатан быстро заполнял карточку. - И сын, так?
- Да, сэр, - и вдруг неожиданное: - Скажи сам, сынок, как тебя зовут.
И тихое, но уверенное:
- Марк, масса.
- А полностью, - твёрдо сказал Ларри. - Назови своё полное имя.
- Маркус Левине, масса.
Джонатан невольно вскинул глаза. Маркус Левине?! Это же...
- Маркус Левине должен жить, сэр, - тихо сказал Ларри.
Он явно сдерживал себя. "Ну да, заговорит громко, - понял Джонатан, - зайдётся кашлем". Бесшумно зашёл Фредди. Мальчишка бросил на него быстрый взгляд и теснее прижался к острому плечу Ларри. Джонатан заполнил карту. И уже догадываясь, что услышит, спросил дату рождения мальчишки.
- Шестнадцатое февраля, сэр.
Да, правильно, дата смерти старика Левине. Ларри ничего не забыл.
Джонатан закончил работу с картой и посмотрел на Фредди. Тот кивнул. Ларри заметив и взгляд, и кивок, мягко, но решительно подтолкнул мальчишку к двери.
- Иди. Иди к Мамми, она скажет, что тебе делать.
Когда за малышом закрылась дверь, Фредди подошёл к столу и сел.
- Ларри, - с усилием начал Джонатан, - тебе... объяснили, в чём проблема?
- Да, сэр. Если вы позволите... Я понимаю, что это надо, что иначе нельзя... но... - Ларри беспомощно развёл руками.
- О парнишке не беспокойся, - спокойно сказал Фредди. - Мамми присмотрит за ним.
-Да, сэр, конечно, - Ларри сглотнул, пересиливая кашель. - Когда я должен ехать?
- Через два дня, - ответил Джонатан.
- Выедем затемно, - сказал Фредди. - Чтоб до закрытия успеть.
Помедлив, Ларри кивнул.
- И вот что, - Джонатан собрал в стопку и подровнял карточки. - Остальным, куда и зачем едешь, говорить не стоит, я думаю.
Ларри и Фредди кивнули одновременно.
- Да, сэр, разумеется, вы правы, сэр, - мягко сказал Ларри. - Я... пойду, сэр?
- Да, конечно.
Ларри встал, слегка поклонился им и ушёл.
Фредди подождал, пока затихнут шаги, и потёр щёку.
- Психует.
- Запсихуешь, - Джонатан быстро переложил карточки в алфавитном порядке. - Я сейчас к шерифу. Надо оформить документы.
- Да, в госпитале должен быть документ, удостоверение с печатью, а не твои слова, - кивнул Фредди. - Ну, и остальным заодно. Езжай, Джонни. Без проблем. Сделать тебе на дорожку?
Джонатан молча мотнул головой, укладывая в папку карточки и другие бумаги.
Они выезжали ещё в темноте.
Подготовив грузовик, Фредди положил в кузов два одеяла и пошёл в барак. Он был уверен, что все ещё спят, но в кухне горел свет и Мамми поила Ларри кофе.
- И за огольцом пригляжу, - услышал Фредди, входя в кухню.
Увидев его, Мамми расплылась в улыбке.
- Доброго вам утречка, масса Фредди. Кофе готовое уже.
- Спасибо, Мамми, не надо.
- Я скоренько, масса, - заторопился Ларри.
Он был уже в куртке, на полу рядом лежал маленький вещевой мешок.
- Пей спокойно, - отмахнулся Фредди. - Мы дней через десять будем, Мамми. Всё по-прежнему пускай идёт. А огород дочистите. Ботву сожгите и золу разбросайте и перекопайте.
- А и ясненько, масса, - закивала Мамми. - Сэмми с Ролом и сделают. Да и мальцы помогут. А, масса Фредди, может, ещё варенья наварить? И этого... Стеф говорил... кон-ти-фю-ру, - с трудом выговорила она по слогам.
- Вари, - кивнул Фредди. - Раз Стеф знает, как это делается.
Ларри допил кофе, взял завёрнутые в тряпку сэндвичи, засунул в свой тощий мешок и встал.
- Я готовый, масса.
- Тогда пошли, - встал и Фредди.
Как Фредди и рассчитывал, Джонатан уже сидел в кабине, но не за рулём, а на соседнем сиденье. Ларри кинул свой мешок в кузов, взялся руками за борт, но тут из неразличимо тёмных кустов вывернулось что-то маленькое, молча налетело на Ларри и повисло на нём. Фредди подсветил фонариком. Точно, мальчишка Ларри. Марк. Вцепившись обеими ручонками в куртку Ларри, он молча вжимался в неё всем телом. Ларри беспомощно поглядел на Фредди, прижимая к себе сына. На секунду растерялся и Фредди. Но к ним уже бежала Мамми.
- Ты как же это выскочил? Ну, на минуточку зашла поглядеть, а он за спиной...
Она ловко оторвала мальчишку от Ларри, прижала к себе.
- Я вернусь, - тихо сказал Ларри. - Мамми, ты вымой у меня всё горячей водой, выстирай там, пусть он у меня ночует.
- Вывари с едким, - сказал Фредди.
- А и поняла, масса, конечно, - закивала Мамми.
Ларри полез в кузов. Фредди сел за руль, и, уже отъезжая, они услышали отчаянный детский плач:
- Да-а, папку на Пустырь! Я опять один!
И гневное Мамми:
- Вот я тебя за такое! Нету Пустыря! По делу папку послали!
Фредди направил зеркальце на кузов. Сообразит Ларри лечь и одеялом накрыться? Сообразил. Ну, можно и скорость теперь прибавить.
Джонатан откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Фредди кивнул. Пусть поспит. В ленч поменяемся. Эти два дня были бурными.
С образованием семей все устоявшиеся порядки полетели кувырком. Уже на ужине мелюзга сидела не на одном конце стола с общей миской, а между новыми родителями и ели каждый из своей. В тот же день разгорелась грандиозная драка из-за того, чей отец сильнее, прекращённая мудрым решением Стефа выпороть всех, чтоб никому обидно не было. Что он немедленно и проделал своим поясом. Стеф вообще стал главным авторитетом по вопросам семейной жизни и семейного воспитания. Джонатан привёз из города шерифа и фотографа. Взрослых сфотографировали для удостоверений за счёт мэрии, а потом всех желающих для семейных альбомов уже за свои деньги. Джонатан выдал необходимые суммы в счёт зарплаты, и началось... Малышню срочно умывали и расчёсывали. И если с умыванием они ещё были знакомы, хотя и не одобряли, то расчёсывание вызвало у них такое возмущение, что шериф удрал в кабинет Джонатана и пришёл в себя только к концу бутылки бренди. А потом долго благодарил за доставленное удовольствие, дескать, такого цирка он, сколько жил, не видел. Фотограф смеяться не мог: на работе всё-таки - и его потом пришлось отпаивать виски. Шериф, отхохотавшись, очень серьёзно прошлёпал печати и торжественно вручил удостоверения, метрики и свидетельства о браке. И следующий день тоже толком никто не работал: обсуждали документы и фотографии. Ну, да ладно. Но ты смотри, как они все сразу... родителями стали. И малышня. Будто и впрямь всю жизнь так и было. Даже чудно.
- Тебя подменить?
- Выспался? - усмехнулся Фредди. - Отдохни пока. Слушай, Джонни, а раньше, до... в Империю, цветные к детям так же относились?
Джонатан с интересом посмотрел на него.
- Охота тебе это ворошить?
- Мне охота понять. Я знаю Эркина. И когда мне рассказывают, какая это бесчувственная тупая скотина и что за пять лет он ни разу не улыбнулся, за что и был прозван Угрюмым, то мне всё понятно. И про рассказчика тоже. Эркину дали в отцы старика-негра. Он и сейчас помнит это как обиду и издевательство. А эти... суки надзирательские треплют, что верили сразу и уже всерьёз считали таких... данных в дети своей кровью. Так это Эркин... такой особенный, или они врут?
Джонатан пожал плечами.
- Мне такое приходилось делать несколько раз. Инициатива была, сам понимаешь, не моя. Но что верили? Кто не верил, тот виду не подавал. Понимаешь, я тоже не ждал от наших... такой эйфории. Тоска по семье... Видимо, так. А раньше... Я мало обращал на это внимания. И вообще старался об этом не думать. Вообще о рабстве, о питомниках, торгах... Надо было принимать как должное или идти в лагерь. По политической статье.
Фредди кивнул.
- Понятно. Всё понятно, Джонни. Тогда об этом было лучше не думать.
- И сейчас не стоит, Фредди. Я подремлю ещё?
- До ленча отдыхай.
Джонатан поёрзал спиной и затылком по спинке, чтобы шляпа сползла на лоб, и затих.
Фредди закурил и мягко вывернул грузовик на шоссе. Пусть спит. Конечно, Джонни прав: не стоит в это лезть, ворошить прошлое. Что там было, как там было... важно, что есть сейчас. Живи настоящим. О прошлом забудь. О будущем не думай. Только ведь не забудешь...
...Он приехал в город за покупками. Крупа, мука, ещё кой-чего по мелочи. А главное - посмотреть, послушать, да и себя показать. Холодный сырой ветер гонял по площади всякий мелкий мусор, морщил лужи. Толкалась, бесцельно шатаясь по рынку, разноцветная толпа. Шакалы... Белая рвань... Шпана... Он спешился, но привязывать Майора медлил. Не хотелось начинать со стрельбы. Личное оружие ещё официально не разрешали, но и слухов, что за него берут за шкирку, не было. За армейское - да, но этого и следовало ожидать. Так что пока он носил кобуру под курткой. Заметно, конечно, но русских не видно, а полицейские к нему не цеплялась. Впрочем, они вообще были тихими и незаметными, явно ещё не зная, как всё обернётся. Он оглядел коновязь и стоящих у неё лошадей. Рискнуть, что ли? А придётся... Он привязал Майора на открытый узел, чтобы конь мог легко освободиться в случае чего, а вот человеку пришлось бы повозиться, отвязывая. И тут почувствовал на спине чей-то пристальный взгляд. Резко обернулся и увидел высокого тощего негра. Такого костлявого, что даже старая рабская куртка не скрывала его худобы, а на лице все кости торчали.
- Тебе чего, парень? - спросил он с тихой еле намеченной угрозой.
Негр как-то неуклюже затоптался, съёжился, но не ушёл. И не заканючил по-шакальи. А ну-ка...
- Присмотри за моим.
- Да уж, масса, - закивал негр. - Всё сделаю, масса, - и встал поближе к коню.
Отходя к прилавкам, он услышал чьё-то завистливое:
- Пофартило Шкелетине. Заплатят...
И насмешливый ответ:
- Этот заплатит! Кулаком по уху, ремнём по заднице.
Крутясь в толпе, он поглядывал на коновязь. А похоже прозван. Шкелетина торчал на месте, не отходил. Даже попробовал погладить Майора, но конь переступил, и негр отдёрнул руку. Значит, с животиной дела не имел, не из имения. Ладно... пару сигарет можно будет дать. Он подошёл отвязать коня, а то оставлять, пока он будет покупать припасы, уж слишком рискованно. Негр молча стоял, зябко втянув пальцы в рукава куртки. Он достал две сигареты, протянул и услышал... тихое, полное тоски и какого-то глухого отчаяния:
- Вы не узнаёте меня, сэр?
Он на секунду замер с зажатыми в кулаке сигаретами, оторопело вглядываясь в измождённое лицо, на котором из-за ввалившихся щёк широкий нос и толстые губы особенно кидались в глаза. Но... но чёрт дери, откуда ему знать этого раба?! Негр медленно повернулся и, ссутулившись, пошёл от него.
- Стой! - гаркнул он в согбенную спину. - А ну иди сюда!
Так же медленно, будто ему больно резко двигаться, негр вернулся.
- Откуда мне тебя знать? Ну? Напомни.
Заметив, что на них уже глазеют, он тоже говорил теперь тихо. И в ответ опять неожиданное.
- Шпинель в три карата, сэр.
- Ларри? - вырвалось у него. Это мог знать только Ларри.
- Да, масса, он самый, масса.
Чего это так, ведь только что говорил правильно. Шакалы, что ли? Ага, ну, ладно... Ладно!
- Ты один?
- Да, масса.
Глаз вокруг до чёрта, значит... значит, так. Главное - выйти из города, чтоб всё было чисто, без крючков, чтоб потом вопросов не задавали. Он быстро привязал Майора.
- Постой ещё здесь.
- Да, масса, - покорно кивнул Ларри.
Он снова пошёл по рынку. Приглядел серого очень спокойного мерина и купил, не торгуясь. Конь сильный, здоровый и как раз под неумелого всадника. Теперь вьючную седловку, как-нибудь Ларри он усадит. Так, теперь мука, крупа, сахар, всякая хозяйственная мелочёвка... Когда он вернулся к коновязи, ведя в поводу навьюченного мерина, Ларри и Майор были на месте. Но и свора шакалов тут же. А, вон оно что! Требуют долю с Ларри. "Ну, я вас!" - он тронул висящую на поясе плеть и тут же передумал. Нет, сделаем так, чтобы поестественнее. Отвязал Майора.
- Тебе за то, что присмотрел.
Шесть сигарет. Ларри осторожно их взял, отошёл на шаг... Ах гады, сразу отобрали, нет, одну оставили.
- Куда пошёл? Иди сюда, - и совсем тихо: - На коня залезешь?
Увидел испуганный взгляд и всё понял.
- Тогда держи и веди за мной.
Он сунул Ларри поводья завьюченного мерина, взмыл в седло и тронул Майора шагом. Так - он на коне, Ларри следом ведя вьючную лошадь - они пересекли город и вышли в продуваемые непросохшие луга. Оглядываясь, он видел измученное неузнаваемое лицо Ларри и всё время слышал тяжёлое хрипящее дыхание. И Ларри не столько вёл коня, сколько держался за его узду, чтобы не упасть. Когда из города их увидеть уже не могли, он свернул в ближайшие заросли, нашёл место посуше и спешился.
- Отдохнём, - сказал он, забирая у Ларри повод.
- Да, сэр, - покорно ответил Ларри, как-то оседая на землю.
Он привязал лошадей к кустам, быстро собрал сушняка и развёл маленький жаркий костёр. Риск, конечно, что с дороги увидят, но Ларри, похоже, дальше идти не может.
- Ты когда в последний раз ел, Ларри?
- Я не помню, сэр, - тихий равнодушный ответ.
- Тебя что, избили?
- Да, сэр.
- Кто?
- Я не знаю их, сэр, - и совсем тихо: - Меня все бьют.
Ларри как-то всхлипнул и зашёлся в безудержном кашле, от которого всё его тело корчилось, как ветка на огне. Он отвёл глаза. Достал из укладки хлеб, флягу с водой, кружки и маленький кофейник. Жалко, ничего горячительного нет, сейчас бы Ларри в самый раз было. Когда он вернулся к костру, Ларри уже справился с кашлем. Он протянул ему хлеб.
- Держи. Сейчас воды нагрею, горячего попьёшь.
Ларри осторожно кончиками пальцев взял хлеб, поднёс ко рту, но тут же опустил руку.
- Спасибо, сэр. Вы очень добры, сэр.
Его передёрнуло от равнодушного, бесконечно усталого голоса. Он молча дождался, пока вскипит вода, прямо в кружках заварил кофе и протянул кружку Ларри.
- Прогрей нутро, - сказал он аризонским говором.
Когда-то Ларри очень смешило, когда он говорил по-ковбойски, парень с трудом удерживался от смеха. И сейчас он ждал... ну, хотя бы улыбки, но Ларри словно не заметил. Он смотрел, как Ларри размачивает в кофе хлеб и медленно, осторожно жуёт, как греет о кружку руки. Ну... ну, сволочи, что с парнем сделали.
- Давно болеешь?
Затравленный испуганный взгляд и быстрое испуганное:
- Я здоровый, сэр, я могу работать, я...
- Можешь-можешь, перебил он его. - Ладно. Потом расскажешь. Пей.
После двух кружек горячего кофе с хлебом Ларри немного приободрился. Он ждал вопросов о цели их поездки, но Ларри только благодарно посмотрел на него, возвращая кружку.
- На коне усидишь?
- Не знаю, сэр, - снова поник Ларри.
- Ладно, - он встал, убрал кофейник и кружки, разбросал и затоптал костёр. - Ладно. Придумаем.
Он помог Ларри сесть верхом. Серый отнёсся к этому так спокойно, что стало ясно: не сбросит.
- Давай, Ларри, я тебя к седлу привяжу. Надёжнее будет.
Ларри промолчал...
...Да, солоно пришлось Ларри, что и говорить. Фредди выплюнул в окно окурок и прибавил скорость. Шоссе наладили, а машин ещё мало, так что если спрямить и ограничиться одним ленчем, то в Спрингфилд поспеют к обеду. Совсем хорошо. И в принципе... в принципе можно было бы уже свернуть, но уж очень хороша дорога.
Джонатан открыл глаза и сел прямо.
- Что? - улыбнулся Фредди. - Время ленча?
- На моих самых точных, - рассмеялся, демонстративно хлопая себя по животу, Джонатан.
- Участок хороший, Джонни, - уже серьёзно сказал Фредди. - Жаль не использовать.
- Резонно, - хмыкнул Джонатан. - Как думаешь... обойдётся у Ларри?
- Ты меня спрашиваешь? Но если у него процесс... Год в санатории, в лучшем случае. Да, ещё вот что. Для цветных есть санатории? Я не слышал.
- Я тоже. Для рабов сам понимаешь, а для свободных цветных... их и было-то... Но это не проблема, Фредди. Отправим в Россию. Думаю, Юри поможет.
- Это да, - кивнул Фредди. - Слайдеры о нём, да и о других русских, хорошо отзываются.
- Я слышал. Нет, это не проблема. Вон подходящее место, Фредди.
Он загнал грузовик за заросли и заглушил мотор. Джонатан вышел из кабины и заглянул в кузов.
- Спускайся, Ларри. Ленч.
- Да, сэр, - сразу ответил Ларри. - Я иду, сэр.
Как обычно накрыли на капоте грузовичка. Кофе, сэндвичи... Ларри почтительно выдерживал дистанцию, но Фредди словно невзначай задел его плечом, подвигая поближе к импровизированному столу.
- У меня есть еда, сэр, - попробовал было сказать Ларри, но Фредди и Джонатан словно не услышали его.
И только когда они уже заканчивали, Фредди сказал:
- До Спрингфилда теперь без остановки поедем. Пожуёшь в дороге.
Ларри кивнул.
- Теперь... теперь вот что, - заговорил Джонатан. - О чём бы тебя ни спрашивал врач, ну, что и когда с тобой случилось, что ты чувствуешь, где болит и так далее... говори правду. Хорошо?
- Да, сэр, - кивнул Ларри и улыбнулся. - На вопросы обо мне я отвечу правду.
Фредди с восхищённым удивлением молча покрутил головой.
- Идёт, - улыбнулся Джонатан.
Они доели, и Ларри снова залез в кузов, а Фредди и Джонатан сели в кабину, но на этот раз место водителя занял Джонатан.
- Гони до Спрингфилда, - сказал Фредди, закрывая глаза.
Джонатан кивнул, выводя грузовик на шоссе.
Ну, что ж, всё складывается не так уж плохо. Судьба дала им шанс, и они им воспользовались. Шанс даётся каждому. И горе нерасторопному.
Джонатан усмехнулся. Начинаешь задумываться - перестаёшь действовать. Да нет, какого чёрта! Много бы они с Фредди смогли, если бы не продумывали, не просчитывали свой каждый шаг...
...Мягкий розоватый от абажура свет. Ковёр на полу. Просторная почти квадратная - десять футов с каждой стороны - кровать с атласным вышитым покрывалом. Зеркальный трёхстворчатый шкаф. Детские фотографии на прикроватных тумбочках и свадебная на стене над комодом. Уютная супружеская спальня и пятеро мужчин, меньше всего уместных здесь. И они с Фредди. Все сидят на кровати, на пуфах, прямо на ковре.
- Почему вы выбрали нас?
- Потому что ты - Счастливчик.
- Да, ты удачлив.
- А ты, - говорящий смотрит на Фредди, - ты надёжен.
- Не обижайся, парень, - теперь смотрят на него. - В твоей надёжности никто не сомневается, но...
- Но ты из другого табуна, - говорящий смешно передразнивает ковбойский говор.
И все улыбаются, вежливо, показывая, что поняли шутку. Имён не называют. На всякий случай...
... И даже сейчас через столько лет, Джонатан, вспоминая, даже про себя не называет их ни по именам, ни по кличкам. На всякий случай...
...А разговор продолжается.
- Мы все битые.
- И ломаные.
- Точно. Когда придёт шанс вывалиться, надо что-то иметь на руках.
- Чтобы об этом никто не знал.
- Резонно, но...
- Стоп, парень. Мы все смертны, а в гробу карманов нет. И если мои деньги помогут вывалиться другому, я не в обиде. Кто выжил, тот и выиграл.
- Дело. Выжившие поделят.
- Но мы хотим, чтобы всё было у тебя.
- Да. Ты всегда выживешь.
- Ты счастливчик.
- Знают двое - знают все.
- Нас двое.
- Эту лапшу другим повесь.
- Вы одно.
- Хорошо, - кивает он, - но...
- Стоп, - опять не дают ему договорить. - Технику сам продумай. И нам...
- Каждому по отдельности, парень.
- Точно, так и скажешь.
- Верно. У тебя голова, а не вешалка для шляпы.
- За голову тебе и даём долю.
И все встают, показывая, что разговор закончен....
...Джонатан закурил и, придерживая руль одной рукой, посмотрел на спящего Фредди и в зеркальце. Как там в кузове? То ли спит, то ли так лежит. Что ж, год в санатории, конечно, удовольствие не из дешёвых, но если понадобится, то, значит, надо. Загадывать, конечно, рано, но, когда всё уладится, можно будет сделать в Колумбии вторую точку. Уже ювелирную. Самое главное - надёжный человек - есть. Лишь бы Ларри смог работать...
...Он разбирал заплесневевшие покоробленные книги в библиотеке. Многое ещё можно было сохранить. И попадались очень даже интересные экземпляры, хотя много и макулатуры, что не жалко на растопку. Отобранные книги связывал в стопки, чтобы потом перенести в их домик. И тут услышал топот и чавканье копыт. Две лошади? Это ещё что?! Поправив под руку кольт - автоматы они уже всё время не носили, только в ночных поездках и когда шарили по соседним имениям - он короткой перебежкой рванул к окну, из которого просматривался хозяйственный двор. Фредди? На двух лошадях? Привёз, что ли, кого-то? Он вылез в окно и пошёл навстречу Фредди, который вёл в загон своего Майора и серого мерина.
- Кого привёз, Фредди?
- Посмотри в кухне, - нехотя ответил Фредди. - Крупу, муку, сахар... всё купил. И вот... Серого. Спокойный.
- Мг, - кивнул он. - Думаешь, нам столько вьючных надо?
- Хороший конь лишним не бывает, - огрызнулся Фредди. - Дракона загоним к дьяволу. На хрена конь, что от тени шарахается?!
Фредди явно заводил себя, и потому он только кивнул и пошёл в кухню. Странно. Покупка лошади обычно приводила Фредди в размягчённое состояние, а сегодня... Продуктовая кладовка открыта, почему? А, Мамми покупки закладывает. А с ней кто? Этот негр здесь откуда? Он молча не спеша подошёл к кладовке, посмотрел, как Мамми уложила продукты, записал их в лежащую там тетрадь и кивнул Мамми.
- Всё, порядок.
- А и ладненько, масса, - заулыбалась Мамми.
Он посмотрел на длинного болезненно худого негра, покорно стоящего рядом с непокрытой головой.
- А масса Фредди привезли, - заговорила, не дожидаясь его вопроса, Мамми. - Сказали, работать здесь будет.
Что это с Фредди творится? Как поедет, так кого-то привезёт. То мелюзгу под кустом подобрал, а этого... под забором, что ли? Но перегаром от парня не пахнет, только застарелой грязью, и отменять решений Фредди тоже не стоит. Ладно. Сделаем так.
- Неделя испытательного срока, а там посмотрим. Тебе все условия объяснили?
- Д-да, масса, - неуверенно ответил негр.
- Ладно. Сейчас на кухню иди, устраивайся. Вши есть?
Негр молча понурился.
- Я всё сделаю, масса, - сказала Мамми.
- Ладно, - кивнул он, отпуская их, и пошёл к Фредди.
Фредди в конюшне разбирал и развешивал седловку.
- Фредди, ты под каким забором этот скелет подобрал? - попробовал он пошутить.
Фредди не ответил, занятый спутавшимися уздечками, и он сбавил тон.
- Кто это, Фредди?
- Ты что, не узнал его? - разжал губы Фредди.
- Нет, - удивился он. - Откуда? Или парень на меня сослался? Так тоже... неоткуда.