Новиков шёл по госпитальному коридору, придерживая полы накинутого на плечи белого халата. Да, военная горячка уже кончилась, убраны кровати из коридора, госпиталь больше похож на обычную больницу, но палаты не пустуют. Раненых, к сожалению, хватает.
- Доктор Аристов у себя?
- Проходите, майор.
Ну, вот и встретились.
- Костя? И не на носилках?! Ну, чудеса! Здравствуй.
- Здравствуй, Юра. Решил для разнообразия сам прийти.
- Открылось?
- Юра, что ты зашил, уже не вскрывается. Мне нужна информация.
- Вот это да! - Аристов с комичным возмущением сдвинул очки на кончик носа. - Мало того, что я тебя штопаю и лечу, мне ещё и работать на тебя?! Ну, ты наглец, это раз! И для меня существуют только раненые и больные, это два. Независимо от их расовых, национальных, политических и прочих ориентаций, характеристик и предпочтений.
- Мне нужна медицинская информация, Юра. Специфическая.
- Возьми мои отчёты, медкарты, истории болезни и читай. Вся специфика. Осколочные, пулевые, проникающие, поверхностные... что тебя интересует?
- Не что, а кто, Юра. Спальники. Ты ведь занимался ими, я знаю.
- Фью-ю! Это зачем они вам понадобились?
- Кому это - вам, Юра?
- Вашему ведомству, Костя. Не ты первый ко мне с этими вопросами приезжаешь. И скажу то же самое. Есть отчёты, медицинские карты, исследуй! Изучай хоть со словарём, хоть с энциклопедией.
- Исследую и изучу, Юра, не кипятись. Я, конечно, почитал уже всё, что смог. Но мне и побеседовать с ними охота.
- Нет, Костя, не выйдет.
- Что, неконтактны?
- Это ты неконтактен. Нет, Костя, приедешь, как положено, с ордерами, предписаниями и прочим, тогда да, ничего не смогу. А пока - нет.
- Юра, мне побеседовать, не допросить.
- Для тебя, Костя, это синонимы. А я - врач. И вот так, за здорово живёшь, травмировать людей не дам. Ясно?
Новиков с улыбкой рассматривал уже всерьёз возмущённого Аристова.
- Ясно, Юра. А теперь успокойся и послушай меня. Мы раскручиваем одно дело, и фигурантом там проходит парень, в отношении которого есть подозрения... Я подозреваю, что он спальник.
- Так.
- Так вот. Я хочу получить от тебя информацию, которая подтвердит или опровергнет эти подозрения.
- Привези его сюда, И я тебе сразу скажу.
- А вот для этого, Юра, его надо арестовать
- Мг, а за что арестовывать, ты не знаешь, не можешь статью подобрать. Редкий случай. Можно сказать, уникальный. Тогда так. Ты мне расскажешь о нём, и я попробую сделать выводы. Да, кстати, сначала, по возможности внятно, объясни, какие у вас к нему претензии.
- Основные претензии не к нему, а к его... м-м-м... Он пастух, а старший ковбой, то есть его непосредственный командир, профессиональный убийца. Наёмник. Здесь таких называют чистильщиками. Опытный, впрямую на него не выйти. Нам на него указали, но... ни концов, ни крючков. Знаем, а ухватить не можем. Сейчас он, похоже, готовится к серьёзному делу и натаскивает себе помощников. Этого парня и второго, белого мальчишку. С тем тоже есть нюансы, но если этот спальник... да, Юра, вся информация...
- Да знаю я, Костя, всю вашу... атрибутику. Но ты сказал, он - пастух?
- Да.
- На коне ездит?
- Д-да, вроде... нет, сам я не видел, но все пастухи конные. А что?
- У спальников очень чувствительны гениталии. Езда верхом может оказаться затруднительной. Хотя... это я уточню. Костя, что у вас на парня, кроме его начальства?
- Юра, когда что-то будет... Ты представляешь, если он спальник, что с ним в тюрьме сделают?
- К сожалению, Костя, я это представляю лучше тебя. Ты бы видел, какими они к нам поступали... Ладно. Нужна будет экспертиза - я проведу, официальное заключение - всегда пожалуйста. Но просто так...
- Да не просто, а...
- А для его же пользы? Разумеется, арестуем, засунем в одиночку, допросим и расстреляем. И всё для пользы.
- Юра! Ты что несёшь?!
- Ты знаешь, что Паласы были расстреляны, уцелели единицы. Тоже... для их же пользы.
- Юра!! Это же эсбе!
- Правильно. А обоснование этих расстрелов ты знаешь? - в голосе Аристова зазвенело сдерживаемое бешенство. - Официальное обоснование. Для исполнителей. Нет? А я слышал. От самого расстрельщика. Взяли его тёпленьким, но... словом, я его обрабатывал. И потрошить его при мне начали. Пока он тёпленький. Так вот, спальников расстреливали, чтобы избавить от мук. Мы же запретили Паласы, так? А спальники без работы начинают гореть. А это страдания. И вот Империя, чтоб ей... - что врачи умеют ругаться, Новиков знал, но такого ему ещё, несмотря на богатый жизненный опыт, слышать не приходилось, - в лице эсбе, чтоб и её... спасала их от страданий. Расстрелом!
- Успокойся, Юра, - тихо попросил Новиков.
Аристов усмехнулся, достал сигареты и долго тщательно закуривал.
- Понимаешь, Костя, эти люди так настрадались, такое пережили, что я чувствую себя, понимаешь, себя, виноватым перед ними.
- Сколько их уцелело, Юра, как думаешь?
- Ну, через наш Центр прошло в общей сложности около сотни.
- И где они сейчас?
- Выжило шестьдесят три человека, Костя. То, что называется, горячкой...
- Типа наркотической ломки?
- Примерно. Это, прежде всего, боль. Никакие анальгетики не помогают, а только продлевают, затягивают процесс. За болевым периодом, а длится он от недели до месяца, период депрессии. Больше всего летальных в эти два периода. В основном суициды.
- Месяц боли... да, понимаю.
- Боли страшные, Костя. И как подумаю, сколько дров мы наломали зимой, ничего не зная, не понимая...
- А эти шестьдесят три? Здесь?
- Часть здесь. Остальные ушли, где-то живут, как-то устроились. Надо было, конечно, договориться, чтобы приезжали хотя бы раз в год на обследование, но мы здесь не навечно. Но обещали, что если какие проблемы возникнут, то сразу.
- Значит, часть осталась. Это что, неизлечимые?
- От чего? - Аристов смотрел с нескрываемой насмешкой. - От чего они должны излечиться?
- Ну, повышенная сексуальность...
- Костя, не повторяй эту ахинею. Здесь остались те, кто захотел у нас работать. Оформили их вольнонаёмными, выделили крыло под общежитие.
- И кем же они работают?
- Санитары, массажисты, хозяйственные работы, открываем для желающих курсы медбратьев. Костя, они не маньяки, как их расписывала имперская пропаганда, а несчастные люди. Люди, Костя.
- Ну, про пропаганду можешь мне не рассказывать. Но пойми и ты меня. Этот парень втягивается, вернее, его втягивают в страшную игру. Был убит Ротбус, комендант Уорринга. Жуткая личность. Убит буквально накануне ареста, а знал очень многое и о многих. Инициатор убийства, скорее всего, этот тип, старший ковбой, а парень... либо свидетель, либо исполнитель. Ты Сашку Бешеного знаешь, Гольцева?
- А то я его не штопал.
- Он копает это дело. Сделано чисто, но парень был задействован. Его вяжут, понимаешь, вяжут кровью. Ещё одно убийство и всё... Нам надо успеть раньше.
- И так важно, спальник он или нет?
- Я должен знать, как с ним разговаривать.
- Так, немного яснее, - Аристов ненадолго задумался. - Сделаем так. Ты на сколько приехал?
- Да, дня на два, думаю.
- Отлично. Сейчас я тебя посмотрю, пойдёшь на анализы, а вечером поговорим. Процедуры я тебе назначу по результатам осмотра и анализов.
Новиков с улыбкой стал расстёгивать мундир.
- Массаж будет?
- Посмотрим, насколько ты в нём нуждаешься.
- Значит, я всё-таки смогу с ними поговорить? Ну, ладно, Юра, я всё понял. Буду предельно осторожен, деликатен и тактичен.
- Надеюсь. А теперь ложись. Как здесь?
- Терпимо.
- Ну-ну.
Школьный друг Юрка уже стал врачом Аристовым. И посторонние разговоры недопустимы.
* * *
Джонатан вёл грузовик плавно, без толчков, хотя дорога оставляла желать лучшего. Фредди дремал рядом, откинув голову. Последние сутки были уж очень насыщенными. Но зато... зато они могут покинуть Бифпит на три дня. А там второй заход. Трёх дней хватит, чтобы закончить с парнями.
- Прибавь скорость, Джонни, - сказал, не открывая глаз, Фредди.
- До темноты успеем.
- Не успеем, - Фредди на секунду открыл глаза и снова опустил веки. - В имении Джойса слышали выстрелы.
- Будем объезжать?
- Я не знаю, кто стрелял.
- Понятно. Парни проскочили?
- Они по другой дороге.
Фредди негромко рассмеялся.
- Ты это с чего? - перешёл Джонатан на ковбойский говор.
- Вспомнил, как мы зимой... Помнишь?
- Ещё бы, - улыбнулся Джонатан...
...Холодный снежный декабрь. И рухнувшее, как действительно гром с ясного неба, двадцатое число. Нет, после капитуляции этого надо было ждать, но... чем больше чего-то ждёшь, тем оно внезапнее. Так и здесь. Ждали, ждали, а всё равно вдруг. И понеслось. Такого страха он не испытывал даже мальчишкой, когда после рассказа сестры в каждом встречном видел своего убийцу. Тогда он впервые захотел не спрятаться, а исчезнуть. И вот опять. Костры и пожары, пожары и костры. И не знаешь, где спрятаться. Они тоже опасались имений и ночевали у костров. Спали по очереди. Один спит у огня, другой в стороне, держит подходы под прицелом. И кого опасаться: бывших рабов или бывших рабовладельцев, или русских, или успевших дезертировать до плена, или кого-нибудь ещё... да всех, словом, все опасны. А в городах та же неразбериха и паника...
...- Фредди, спишь?
- Слишком жуткие воспоминания, Джонни? Да, в январе пришлось солоно. - Фредди открыл глаза и сел прямо. - Но мы выиграли, Джонни. Был и февраль.
Джонатан усмехнулся.
- Главное, что ещё будет. Но расфилософствовался я не к месту.
- Не ко времени. Как у тебя с русским, Джонни?
- Лучше, чем я ожидал. Выходка Эндрю его не тронула. То ли у русских, в самом деле, нет расовой гордости, то ли... Но такого лучше иметь другом. Как враг он слишком опасен.
- Это чем? Вроде, он не в больших чинах.
- Он умён, Фредди, дьявольски наблюдателен. И делает свои выводы, - Джонатан ловко вписал грузовик в поворот. - Ты прав, до темноты не успеем. Завтра закончим с парнями и отвезём их.
- Думаешь, везти в ночь?
- Нет, конечно. Выедем послезавтра на рассвете. Ночь проведём у Бобби и обратно в Бифпит.
- Да, второй заход необходим. Сменить тебя?
- Отдыхай, Фредди. Кстати, как твои дела на русском фронте?
- А что, аппетитная девчонка.
- Мг. Только почему она клюнула на тебя, а не на Эркина?
Фредди растерянно пожал плечами.
- Ну, женским вниманием я никогда не был обделён. Но ты думаешь...?
- Вспомни, как клевали на Эркина наши леди? Помнишь борьбу? Да и раньше. А на балу... И его, и всю десятку. И вдруг...- Джонатан глядел только на дорогу и, казалось, говорил сам с собой. - И капитан её не останавливал.
- Ч-чёрт, теряю форму, Джонни. Неужели подстава?
Джонатан пожал плечами.
- Я не знаю, насколько это используют русские. А капитан уехал.
- Я думал, кое-что из неё вынуть.
- Боюсь, это она вынет из тебя.
- Ладно. Вернёмся в Бифпит, поведу игру.
Джонатан кивнул. Фредди потёр лицо ладонями и посмотрел на Джонатана.
- Отдохни, Джонни. Мне надо встряхнуться.
Не останавливая грузовика, они ловко поменялись местами в кабине. Уступив руль Фредди, Джонатан откинул голову и закрыл глаза. И сразу его обдало холодным дымом страшной зимы...
...О продаже имения они узнали случайно. Это был один из первых аукционов, устроенных русскими. Потом-то убедились, что если русские объявили недвижимость выморочной, то наследников точно нет. Но тогда рисковать боялись. А они решили рискнуть. Он нашёл Фредди в одном из уцелевших кабаков за ожесточенной игрой в блек-джек. Играли на выпивку, а тогда выпивка и жратва были ценнее денег. Фредди понял с полуслова. В банк соваться было нельзя и неразумно: там вовсю шёл пересчет и переход с имперских долларов на оккупационные кредитки, а русские ковырялись в счетах и вкладах. И они продали свой главный тогда капитал: два ящика консервов, продали и выигрыш Фредди - десять бутылок виски, и успели оплатить право участия впритык к открытию аукциона. Аукцион был вялый, цены набавляли неохотно, опасаясь русских. Они решили брать этот лот, так как на него, похоже, вообще никто не претендовал. Вернее, решил он, а Фредди согласился. Могло получиться за мизерную - по прежним меркам - цену, но денег всё равно не хватало. Фредди ушёл, оставив его держать место, и через полчаса вернулся с деньгами. Как Фредди сумел за полчаса найти их банкира, вытрясти из того наличность и оформить последующий съём этих денег со своего счёта... ну, это мог только Фредди. А его появление в зале отсекло остальных. Убедившись, что им нужен только один лот, но конкретный и очень нужен, вмешиваться никто не рискнул. А у них после всего даже остались ещё деньги на самые первые шаги...
...Джонатан улыбнулся, не открывая глаз. Их первые контакты с русской комендатурой. Оформление владения и собственности. Оформление собственных документов. Тогда ещё многие кто опасался, а кто надеялся, что это ненадолго, но они поверили в капитуляцию Империи сразу. Старый мир рухнул и надо устраиваться в новом. А кто не успел, тот опоздал. Говарды нераздельны с Империей. Рухнула Империя... нет, Говарды ещё не рухнули, но прежнего могущества уже нет. А иметь крышу над головой... вообще, крышу... это был их шанс. И они использовали его...
...Вернувшись в свой номер, он сразу лёг и заснул. Всё-таки иметь дело с властями - это нервотрёпка, а с оккупационными, не зная языка, не понимая их реплик, нет, он слишком вымотался. Сквозь сон он слышал, как Фредди возится за столом, чем-то шуршит, звякает иногда бутылкой о стакан. Потом Фредди что-то искал, перекладывая вещи и чертыхаясь, и снова шуршал и звякал. А когда Фредди растолкал его - они предпочитали и здесь спать по очереди - было где-то около полуночи.
- Вставай, я сосну малость.
- Мг, - он с трудом разлепил веки. - Ты мне что-нибудь оставил?
- Всё на столе.
Фредди лёг на его место и мгновенно заснул, привычно засунув кольт под подушку. А он сел к столу. Два сэндвича, примерно полбутылки дрянного виски, несколько скомканных листов бумаги и красиво переписанный текст. Ну-ка, что тут Фредди сочинил? Смысл текста дошёл до него с третьего раза. Это был контракт. Фредерик Трейси нанимался к лендлорду Джонатану Бредли. Всё строго по правилам, годовой контракт, от Рождества до Рождества, оговорены все условия, зарплата или обеспечение с окончательным расчётом по итогам года. И с уплатой неустойки в случае преждевременного разрыва. Однако и неустойку Фредди заложил! Пять годовых зарплат с инициатора разрыва. И даже на гербовую бумагу переписал. Ковбой и другие хозяйственные работы. Осталась подпись или личная печать лендлорда. Он подписал контракт, убрал его к документам на имение и сжёг в пепельнице черновики. И уже после этого стал есть. А перед рассветом Фредди опять сменил его...
...Джонатана качнуло на повороте. Ну и гоним! Хотя... до темноты надо успеть свернуть к себе. Ночные патрули далеко не так корректны, как дневные.
- Сменить тебя?
- Отдыхай.
Расстроен Фредди. Злится на себя из-за этой русской. Но уж очень нахрапом она пошла на Фредди, как скажи ни одного мужчины вокруг нет. Так что лучше с ней поосторожнее...
...Конец января был тёплый, слякотный. Снег лежал неровно. Они приехали в имение верхом, ведя в поводу трёх навьюченных лошадей. На всё это ушли остатки наличности. Имперские падали в цене, их все сбрасывали, но удалось достать новых кредиток, и им на всё хватило. Пока добирались, похолодало, посыпались редкие снежинки, а под копытами лошадей захрустели льдинки. Ехали медленно. Миновав границу имения, Фредди достал из-под куртки автомат и приладил его под рукой. Он тоже приготовил оружие. Сколько раз они натыкались в брошенных имениях на ножи, а то и на выстрелы. И сами так же отбивались. Кто занял первым, тот и хозяин. Пока живой. Обычно опоздавшие уходили сразу, но сейчас придётся засевших в имении выбивать. Но было тихо, только шёл снег, и к дому, чёрному и полуобгоревшему, они подъехали уже по снегу. Фредди оглядывался, поводя стволом.
- Похоже...
- Тише, Джонни, - остановил его Фредди, прислушиваясь. И наконец кивнул. - Да, похоже.
Они спешились и привязали лошадей к обломку коновязи.
- Если кто здесь и прятался, Фредди...
- Да, думаю, уже улепетнул.
Фредди повесил автомат на плечо, огляделся.
- С чего начнём, Джонни?
- Надо всё осмотреть.
- Всё не успеем. Скоро стемнеет, а я не хочу шарить впотьмах.
- Резонно. Тогда Большой Дом.
- Ну, - Фредди усмехнулся, - с чего-то же надо начинать.
Визг битого стекла под сапогами. Обломки мебели. И тошнотворный трупный запах. И не жара, а воняет так, что дышать трудно.
- Похоже, кто-то так и лежит здесь.
- Да, пахнет здорово.
- Такого разгрома я ещё не видел.
- Мы просто нигде не смотрели так внимательно.
Фредди остановился, принюхиваясь.
- Джонни, здесь надо разбираться. И закапывать. Ты резиновые перчатки взял?
- Во вьюке.
- Тогда назад. С этого завтра и начнём.
Он кивнул и, пересиливая тошноту, сказал:
- Посмотрим сенной. Вдруг что сохранилось.
- Правильно, Джонни. Ты молодец, лендлорд, - Фредди ловко развернул его за плечи к выходу. - Пошли. Если чего есть, подкормим лошадей. А то уже темнеет.
Им повезло. В сенном сарае было два целых брикета. Третий оказался замоченным. Но они растеребили его, выбрав сухого и неподгнившего из середины.
- У костра заночуем, - решил Фредди. - А завтра почистим Большой Дом. И вообще...
Они расседлали лошадей, задали им сена, из вьюков и сёдел соорудили укрытие и развели костёр, благо, обломков хватало. Поужинали хлебом и какой-то непонятной спиртной самоделкой. И легли. Спали опять по очереди. Да, только где-то в марте их отпустил страх перед ночным нападением. А с утра, с рассвета началось. И месяц не кончалось. Да и сейчас... Но не сравнить с тогдашним...
...Джонатан открыл глаза и сел прямо.
- Камень проехали?
- Только что, - Фредди ловко выплюнул в окно окурок и, придерживая руль одной рукой, достал сигарету и закурил. - Выспался?
- Вспоминал, как начинали.
Фредди негромко рассмеялся.
- Лихое было время. Месяц с автоматом не расставался. Помнишь ту троицу?
- Ещё бы, - улыбнулся Джонатан...
...Это был их третий день в имении. Они уже обшарили все уцелевшие постройки. Закопали найденные в Большом Доме обезображенные трупы. Кто бы ни были те бедолаги, но смерть им досталась не самая лёгкая и не очень быстрая. И взялись за самые неотложные и посильные починки. Как раз возились с крышей на сенном сарае, настилая снятые с Большого Дома листы кровельного железа и закрепляя их изнутри, когда Фредди заметил троих тёмнолицых оборванцев, опасливо бредущих по подъездной аллее. Первым же выстрелом Фредди сбил шляпу с заднего. А когда те замерли, вогнал пулю в снег у самых ног переднего. Третью посылал уже вдогонку поверх голов резво улепётывавших пришельцев.
- Надоело копать и закапывать, - кратко объяснил Фредди свой приступ человеколюбия. - А остальным они объяснят.
И действительно, их потом долго никто не беспокоил. Да, следующим в имении пришёл Сэмми. Уже в самом начале марта...
...Джонатан улыбнулся.
- Как это ты тогда Сэмми не подстрелил?
- Интуиция, - ухмыльнулся Фредди. - Да и март уже был. И страх схлынул, и мы подготовились. Ладно, Джонни, вечер воспоминаний пока закрываем.
- Да, - Джонатан потёр лицо ладонями. - Уже вот-вот.
- А, смотри, Джонни, не спят ещё, - за деревьями мелькнул огонёк. - Чего это они засиделись?
- Не иначе как Эндрю о своих подвигах рассказывает.
- Ну, тогда они до утра не переслушают, - засмеялся Фредди. - Язык у парня подвешен... похлеще, чем у Дона.
- Дону как раз пришлось его прикусить.
Фредди кивнул и плавно заглушил мотор, останавливая грузовик посередине двора. И первое, что они услышали - это взрыв хохота на кухне. Но тут пронзительно заверещал кто-то из негритят, и из кухни, всё ещё хохоча, повалили встречающие. Джонатан вышел из кабины, принимая сразу отчёты о сделанном и несделанном, важных и пустяковых происшествиях. Фредди мягко подал грузовик назад к приспособленному под гараж сараю. А когда вышел, наткнулся на Эркина, и вдвоём они молча открыли ворота. Фредди загнал грузовик внутрь, уже окончательно выключил мотор и забрал из кузова свой мешок. Эркин дожидался его у входа и, помогая закрывать ворота, тихо сказал:
- Мне поговорить надо. Дело одно есть.
- Срочно?
- Не очень.
Фредди кивнул.
- Тогда завтра. Большой разговор?
- Да. И чтоб не мешали.
- Тогда вечером, - Фредди на секунду задумался. - Да, днём ни до чего будет. Джонатан сказал вам, что послезавтра уезжаете?
- Да. Слушай, - Эркин блеснул улыбкой, - слушай, хочешь, напоследок промну тебя?
- Давай, - не скрыл радости Фредди. - Тогда и поговорим.
- Идёт.
Эркин вдруг бесшумно отступил назад, слился с темнотой и исчез в ней. И Фредди услышал знакомые шаги.
- Фредди, готов?
- Да, Джонни. Всё в порядке?
- Да, как и думал, - Джонатан подошёл вплотную и тихо спросил: - Кто тут был? Эркин?
Фредди молча кивнул и протянул Джонатану свой мешок.
- Закинь ко мне, Джонни, а я загляну к Майору.
- Хорошо. Они в загоне.
Джонатан взял у него мешок и ушёл в их домик. Фредди прислушался. Да, расходятся уже. А ведь Джонни и не думал разгонять. Но лендлорд есть лендлорд. Приехал и порядок навёл. В принципе, так и надо наверное.
- Смотри, проспишь, - голос Эркина.
- Не боись, всё в порядке будет, - ну, это Эндрю.
- Молли, не заезди парня-то, - вроде Сэмми.
- Он сам кого хочешь...- это Стеф.
- А ну, чтоб я вас не видела, трепачи чёртовы! - Мамми ни с кем не спутаешь.
Судя по шуму, Мамми окончательно разогнала собрание. Фредди тихо рассмеялся и пошёл к загону, где уже фыркал у загородки Майор, слышавший его голос.
Поговорив с Майором и огладив остальных подошедших к ограде лошадей, Фредди не спеша пошёл к их с Джонатаном домику. Окно в кухне рабского барака уже погасло, голосов не слышно, значит, улеглись. У Джонни слегка просвечивает штора, а ведь неплохо получилось, особо ничего не видно. Так, что-то смутное, даже силуэта не различить. Он толкнул входную дверь и сразу услышал:
- Заходи.
- Не спишь ещё?
Фредди вошёл в комнату Джонатана и невольно присвистнул. Джонатан прилаживал над камином призовые розетки. И в его работе было столько сосредоточенности, что Фредди воздержался от шутки, а прошёл к бару, выбрал бутылку и налил в два стакана. Джонатан оглядел свою работу, положил молоток на каминную полку и обернулся к Фредди. Фредди протянул ему стакан. Джонатан молча взял его и кивком указал на кресла у камина. По-прежнему молча они расположились в них. В камине горел огонь. Джонатан вдруг встал, выключил верхний свет и вернулся к камину. Теперь комната освещалась только живым пламенем.
- Это не смешно, Фредди, - наконец заговорил Джонатан. - Я столько лет мечтал об этом.
-Я не смеюсь, Джонни, - тихо ответил Фредди. - Я всё понимаю. Ты строишь свой дом, свой мир...
- И да, и нет. Дом, мир... Я хочу возродить семью, клан, называй это как угодно, Фредди, но когда-то я обещал сестре, что выживу. А себе... себе я дал клятву, что семья Бредли возродится. И вот... я начал, Фредди. Да, я создаю свой мир.
- Не надо меня убеждать, Джонни. И не надо так много объяснений, - Фредди улыбнулся. - Лучше скажи, какие тут новости. Я всё же месяц был при бычках.
- А я редкими наездами. Но пока идёт без перебоев. В общем, все работают. Даже парни.
- Я думал, они будут отсыпаться.
- Ну, это они не забывают. В первый день после полудня глаза продрали. Но ты сам говорил, что Эркин всегда себе дело найдёт. А Эндрю за ним тянется. Словом, они помогли Стефу с углём. И плотничали сегодня с Сэмми, - Джонатан усмехнулся. - Отзывы благоприятные.
- Попробуешь уговорить?
- Нет, Фредди. Я не буду их уговаривать. На эту зиму ещё двух работников не нужно.
- Думаешь? Нужен конюх. Мы об этом уже говорили.
- Да. Нужен. Но один. И хороший специалист, - Джонатан посмотрел на пламя сквозь стакан. - Даже если бы парни так не рвались обратно... всё равно. Конюха брать придётся, ты прав, Фредди. Поищем такого, чтоб мог и на скотной помочь.
- И с Молли поладить, - продолжил Фредди.
- Да, это тоже придётся учитывать, - рассмеялся Джонатан. - Кстати, вот тоже аргумент. Эркина Молли не интересует, а Эндрю, как я понимаю, собирается отгулять всё недобранное ранее.
- И самый главный аргумент, Джонни. Они не хотят работать в имении. Независимо от своих завязок в том городишке.
- Да. Всё так. И всё к лучшему. Завтра с утра начнём с ними.
- Премию ты им просчитал?
- Да, конечно. Три тысячи на двоих.
Фредди покачал головой.
- Зарплата старшего ковбоя. Не ошалеют парни?
- Ты их знаешь лучше меня. По-моему, не должны. Я обещал премию с привеса. Ни одного меньше тысячи. Законный процент умножь на цену. Вот и считай.
- Да, - почти сразу кивнул Фредди. - Так и выходит. Что ж, парни заработали.
Джонатан кивнул. Они сидели у камина, и стояла особая ночная тишина. Ветер за окнами да редкое потрескивание поленьев в огне. Фредди допил свой стакан и усмехнулся:
- Ну, всё, я на боковую. А то ещё спектакль просплю.
- Какой?
- А Эркин завтра будет тебе обеспечение сдавать.
Джонатан рассмеялся.
- Да, действительно. Как бы у него излишка не оказалось.
- Ну, это ты зря, Джонни, - возразил Фредди. - Насчёт этого парни ни-ни. Чтоб они на чужое позарились...
- Ты о чём, Фредди? - искренне удивился Джонатан. - А-а, извини, конечно, я не думаю, что они нечисты на руку. Но недостачи не будет, спорим?
- В ремнях убыль естественна. Рвутся, сшиваются, обрывки попросту выбрасываются...
- За каждый дюйм вычту, - свирепо сказал Джонатан и рассмеялся. - Неужели ты думаешь, что буду ремни перемерять?
- С лендлорда станется, - пробурчал Фредди, вставая.
- Мг, - кивнул Джонатан. - Вот я со старшего ковбоя и вычту. За недосмотр.
Спектакль получился на славу. Эркин действительно сдавал всё. Сначала предъявил лошадей. Лошади здоровы, вычищены.
- А Резеду, сэр, вы продали.
Джонатан кивнул. Фредди прилагал героические усилия, чтобы сохранять серьёзное выражение. Тем более что парни не играли. А зрители - что за спектакль без зрителей?! - Мамми, Дилли, Молли, потом подошли Ларри и Сэмми и прибежал из котельной Стеф, мелюзга с самого начала крутилась рядом, - все они следили за сдачей инвентаря в почтительном молчании, явно переживая за парней. Пожалуй, только Стеф чувствовал комичность ситуации. Но на него Фредди не смотрел, боясь не выдержать и расхохотаться.
После лошадей была сдана седловка, включая лассо. Тоже всё на месте и в полном порядке. Наступила очередь вьюков. Эркин и Андрей их заранее вытащили из кузова грузовика и перенесли к кладовкам. Джонатан невозмутимо принимал решётку, котелки, сковородку, кофейник... всё, вплоть до точильного камня, вся мелочь, обрывки ремней, связанные в пучок. Тут у Фредди начался приступ кашля, и ему пришлось отойти. Правда, ненадолго. Такое представление пропускать грешно. Миски, кружки, продукты... Джонатан оглянулся на Мамми. Та сразу вышла вперёд, открыла продуктовую кладовку и приняла от парней остатки крупы, муки, сахара, кофе, мешочки с солью и перцем.
Вот тут на мгновение и Фредди стало по-настоящему интересно. Когда Мамми, грозно подбоченившись, спросила:
- А перец где, парни? Его много было.
Фредди чуть было не влез с объяснениями, уже рот открыл, но тут Эркин спокойно ответил:
- Вот, Мамми. Мы и не тратили его, сэр.
И показал на маленький белый туго набитый мешочек. Незахватанно-белый. Мамми важно кивнула, забирая его. Распустила завязки и заглянула, проверяя.
- Да, всё точненько, масса.
Фредди озадаченно посмотрел на парней - Эркин невозмутимо серьёзен, Эндрю на мгновение не сдержал радостной ухмылки - встретился глазами с Джонатаном. Тот еле заметно улыбнулся и кивнул.
- С продуктами всё. Ещё...
- Вот, одеяла, сэр. Два брали. И вот, - Эркин снял с головы и положил на развороченный вьюк шляпу, и тут же Андрей повторил его жест. - Две шляпы, сэр. Всё.
Джонатан очень серьёзно, глядя им в глаза, сказал: