Всем известно, что бывают сторожевые собаки. А вы слыхали что-нибудь о сторожевых гусях? Был у нас один такой гусь. Звали его Гоша. Жил он в деревне у бабушки, как и положено всем приличным гусям. А появился Гоша самым неожиданным образом. Как-то раз к моей бабушке пришла соседка баба Валя и принесла в кармане фартука яйцо. Это было самое обыкновенное гусиное яйцо. Большое, с белой и прочной скорлупой. Не яйцо - а неприступная крепость!
Баба Валя бережно переложила в бабушкины руки яйцо и сказала:
- Петровна, а ну попробуй подложить под свою клушу. Может, чего и получится...
И получилась птица важная, воинственная и неприступная. Это потом получилась. А сначала наседка долго причитала, когда увидела яйцо-подкидыш у себя в гнезде. Наверное, она подумала, что по какому-то ужасному недоразумению сама же его снесла. Пришло время, и все цыплята благополучно появились на свет. И наш гусенок с ними за компанию. Надо признать, что Гадким Гусенком Гоша никогда не был. Всегда мог за себя постоять. Всегда при нем было чувство собственного достоинства. Оно, оказывается, не только у людей, но и у гусей имеется.
Было у маленького Гоши два таланта: он мастерски ловил мух и мастерски щипался. И никого не боялся! Даже старого задиристого петуха Рамзеса. Почему петух был назван в честь египетского фараона, история, впрочем, как и бабушка, умалчивает. Известно только, что Рамзес принадлежал какой-то знатной и редкой породе кур. Поэтому за ним охотились и даже несколько раз похищали прямо на улице средь бела дня. Но моя бабушка проявляла выдающийся талант сыщика. Она всегда находила Рамзеса и благополучно возвращала его домой. К этой птице мы еще вернемся. Потому что именно благодаря Рамзесу к нашему Гоше пришла слава.
Гоша проводил свои дни праздно. Во всяком случае, нам так казалось. Обычно он прохаживался вдоль забора, как часовой на посту. Всегда в торжественном белом мундире, то есть в белом оперении. Важно пощипывал травку, изредка поднимал свой горделивый желтый клюв с горбинкой, выкрикивая звонкое "га-га". Бывало, позовешь его: "Гоша, домой!"- и он мчится на всех парах. Крылья растопырит, грудь колесом выпятит, голову вверх задерет - и здравствуйте, пожалуйста, - уже сидит у твоих ног. Ну точно, верный пес.
Была у Гоши одна сердечная привязанность. В юности он по уши влюбился в старую бабушкину галошу. Наверное, он был ею очарован и всерьез думал, что это прекрасная гусыня. Дама его сердца все время молчала и не желала отвечать взаимностью. Но Гоша не сдавался! Он продолжал ухаживать за своей подругой долгие годы, пока та окончательно не износилась. Ведь известно, что гуси, как и лебеди, выбирают себе пару на всю жизнь. Так уж случилось, что наш Гоша женился на старой галоше. Зато жена попалась молчаливая и покладистая.
Наш гусь был любезен, но далеко не со всеми. Со мной, например, не всегда дружил. А все потому, что я его частенько дрессировала и воспитывала. Выйду, бывало, на крыльцо и строгим басом отдаю команду: "Гоша, к ноге!" Гоша слегка наклоняет голову в мою сторону. Долго смотрит на меня своим голубым хитрым глазом. И ни с места не сдвинется. Брошу палку - "Гоша взять!", а он - ни шагу. Потом еще: "Гоша, сидеть! Гоша, лежать!" - а он только с презрением смотрит на меня. И когда его гусиное терпение лопалось, дело оборачивалось скандалом. Гоша переходил в наступление, а я - в оборону. Защищалась я большим медным тазом, в котором бабушка обычно варила варенье. Гоша ударял клювом по тазу и звонко выбивал победный марш: "ту-ду-дум, ту-ду-дум"! И тогда я отступала в летнюю кухню или забегала по ступеням в сени.
А вот с моей старшей сестренкой Гоша дружил. Она кормила его всякими вкусностями. Особенно он любил арбузные корки. Гоша мог исполнить гусиный гимн. Стоило только сестре показать ему лакомство и произнести: "Гоша, голос!", - как он решительно выкрикивал по слогам "га-га-га", "го-го-го", "гел-гел-гел".
Ночевал Гоша не в сарае, как все куриное общество, а рядышком возле сарая, в большой собачьей будке. Когда-то в ней жил пес Барсик. Однажды Барсик сорвался с цепи и отправился в дальние странствия. Наверное, это были очень дальние странствия, потому что домой он так и не вернулся. Мы постелили в будке сено, положили туда галошу, поставили рядом миску с зерном и корытце с водой. И зажил Гоша по-барски, в отдельной квартире со всеми удобствами.
Как-то раз произошел один случай, после которого все в округе Гошу крепко зауважали и в шутку стали называть сторожевым гусем.
А дело было вот как. Стояла тихая, темная, августовская ночь. В такие ночи поэты обычно сочиняют стихи, влюбленные поют серенады под окнами, астрономы наблюдают далекие галактики. Ну а воришки творят свои темные делишки. К примеру, некоторые из них пытаются залезть в чужой сарай и украсть петуха знатной породы. Вы уже догадались, о каком петухе идет речь? Вы только представьте себе на минуточку...
Подозрительная фигура ловко перепрыгнула через забор и на цыпочках стала пробираться к нашему сараю. В это время Гоша сладко спал, ничего не подозревая. Наверное, ему снились арбузные корки и старые резиновые галоши. Но что это?! Вдруг в тишине раздался ужасный грохот. Это вор в непроглядной тьме споткнулся о деревянную кормушку для кур и растянулся на земле, треснувшись лбом о будку. Гоша не замедлил с ответом. Из будки высунулась белая голова и зловеще прошипела над ухом вора. Злодей решил, что у него слегка помутился разум при падении, и что гусиная голова, и шипение - все это ему просто померещилось. Он все еще сидел на земле и потирал большую шишку на лбу. И в этот самый момент Гоша предпринял неожиданный военный маневр. Он высунулся из будки еще раз и закричал во все гусиное горло. Затем выскочил наружу, стал бить неприятеля крыльями и мелкими зубчиками щипать за ноги. А щипается наш Гоша - будь здоров! Уж поверьте, это я точно знаю.
Шум, переполох. Соседские собаки хрипнут от лая. Повсюду в окнах вспыхивает свет. Бабушка вскакивает с кровати, накидывает платок на плечи, в одну руку хватает кочергу, а в другую - скалку. И в таком облачении вылетает во двор.
Однако вор, к своему счастью, уже успел отступить от стен сарая, как однажды в древние времена отступили галлы от стен Рима. Легенда гласит о том, как когда-то гуси своим криком спасли Рим. А наш Гоша спас Рамзеса. В этом всех уверяла моя бабушка. Об этом на следующее утро знала вся околица. Об этом даже написали в районной газете. Так Гоша стал знаменитостью.
Жаль, конечно, что вору удалось скрыться. Но больше никто никогда даже не пробовал подступиться к стенам нашей крепости.
После ночного происшествия бабушка подошла к Гоше, дала ему горсть отборного зерна и сказала: "Гоша - молодец! Гоша охраняет Рамзеса!" И с тех пор Гоша стал личным телохранителем нашего петуха. Куда Рамзес - туда и Гоша. Рамзес бежит в соседский огород клевать помидоры - и Гоша за ним. Рамзес на рассвете кричит "ку-ка-ре-ку", а Гоша в ответ - "га-га-га". Так и жили. Иногда спорили, иногда даже дрались. Но были всегда вместе.
Прожил наш Гоша интересную, полную приключений жизнь. Был он здоровым, в меру упитанным и в меру воспитанным гусем. Судьба, как говорится, была к нему милостива. Да и бабушка была к нему очень благосклонна. И когда она в упоении листала поваренную книгу, то всегда пропускала страницы с традиционными праздничными рецептами блюд из гуся. Ни за какие деньги, ни за какие сокровища мира бабушка не согласилась бы сделать из Гоши гусиный паштет или запеченного гуся с яблоками. Наш Гоша был не просто домашней птицей. И не просто сторожем. Он был для всех нас настоящим другом. А прожил Гоша двадцать восемь лет. Для гусиной жизни - это ой как много!
В память о Гоше у меня сохранилось его большое белое перо. В детстве я хранила это перо под подушкой. Потом оно долго лежало у меня в нижнем ящике письменного стола. Теперь перо висит в прихожей над зеркалом. Это мой талисман. Он защищает дом от воришек.
Охота на такс
Боцман проснулся, по привычке широко зевнул, показав свою розовую пасть и стройные ряды белых крепких зубов. Таким зубам позавидуешь! Затем он как-то горестно вздохнул и приступил к утренней зарядке. Один раз лениво потянулся - и решил, что и так сойдет. После чего живо и весело помчался на кухню. Что ни говори, а кухня - все-таки самое приятное место в доме. Там всегда есть чем поживиться.
До чего же Боцман обожает эти слова и этот скрипучий голос! Да и самого хозяина обожает всего, от пяток до кончика носа, который всегда можно лизнуть.
Боцмана воодушевляют две вещи в жизни: еда и охота. И он сам не ведает, какой инстинкт в нем развит сильнее? Надо сказать, что кормежка всегда отменная. Грех жаловаться! В этом деле важно не клянчить и не приставать. Тут важно наполнить глаза всемирной грустью, сидеть молча и сиротски посматривать на свою пустую миску.
Соседи говорят:
-Ты бы, Павел Степаныч, лучше свинью завел! Твой Боцман - обжора. Не собака - а бревно на ножках!
Павел Степаныч в ответ только разводит руками:
-Ну, как четвероногому ребенку отказать?
Боцман - норная охотничья собака. Такса благородных кровей! По родословной его величают так: Гальтгарбен Бонифаций. По-домашнему называют просто Боцман. А если еще проще - Боця. По характеру Боцман - романтик и мечтатель. Больше всего на свете он любит валяться на хозяйской постели и мечтать о приключениях на охоте. Что за прелесть эта охота! Скажите, что еще нужно собаке для полного счастья? Разве что удача на этой самой охоте?
Но однажды удача отвернулась от Боцмана. И вместо охоты на лис получилось...Скоро узнаете, что получилось.
В тот день пошли с хозяином проверять лисьи норы в балке. Стояла глубокая осень. Погода была прекрасная: нависшее хмурое небо, моросящий дождик, пронизывающий до кончика хвоста ветер. Прекрасная погода для охоты на лис! В такое время всякая здравомыслящая лиса обычно дома сидит и носа из норы не высунет.
Охота в норах - работа тонкая, опасная, полная неприятных сюрпризов. Это Боцман знал хорошо. Бывало так, что лиса попадется вредная и злая. Случалось, что енот в своем подземном царстве крепко держит оборону или хитрый барсук заманит в дальний глухой угол и засыплет землей выход. Тут держи ухо востро! С этими дикими зверями шутки плохи.
Боцман - сильный, выносливый пес. У него отличный нюх и слух. Он незлобный, упорный, бдительный и бесстрашный. Боцман только с виду простоват, как деревенский парень. А так-то он хитрее лисы и знает, как выгнать рыжую из норы. Всякий охотник мечтает о таком компаньоне. Одна беда! Слишком уж Боцман упитан. А лисьи норы бывают разные. И знаете, чтобы залезть в узкую нору, нужно иметь весьма изящную фигуру. Не то что у некоторых...
Наконец-то заприметили одну привлекательную нору на песчаном бугорке. Замедлили шаг. Возле самой норы остановились. Ага, кругом свежие лисьи следы! Перед запуском собаки в нору хозяин оценил обстановку, взвесил все "за" и "против". Уж лучше бы он Боцмана взвесил! Тогда бы все "за" и "против" сами собою развеялись.
Наконец пес получил долгожданный сигнал к действию и нырнул в нору. Хозяин замер у входа. Держит ружье наготове. Внимательно и напряженно слушает. Если зверь в норе, собака тут же его учует и сразу даст знать своим заливистым, задорным лаем.
Не прошло и полминуты, как Боцман залаял где-то в недрах земли. Но лаял он как-то по-особенному, обреченно и безысходно.
-Так я и думал. Застрял. Неужто застрял, чертяка? - проговорил Павел Степаныч вслух.
Он заглянул в нору - ничегошеньки не видать. Посветил туда фонариком - вокруг песок, сухая трава. Только видно, что нора резко уходит вправо. Там-то Боцман, скорее всего, и сел на мель.
-Боця, Боця, назад! Ко мне! - с тревогой в голосе прокричал он в черную дыру.
В ответ послышался приглушенный лай. Где-то близко.
Павел Степаныч бросает ружье на землю. Достает из рюкзака саперную лопатку и начинает раскапывать лисью нору. Каждый охотник знает: строго-настрого запрещено раскапывать норы животных. Это называется браконьерством. Но что же поделать? Боцмана ведь как-то надо вызволять из западни. Археологи ведут раскопки скифских курганов и египетских гробниц. А вот Павел Степаныч принялся за раскопки собственной собаки. Знаете ли, это не меньшая ценность, чем золото скифов и сокровища фараона Тутанхамона. Копает Павел Степаныч резво, проворно, несмотря на пожилой возраст. Здесь нельзя терять ни секунды, иначе собака может задохнуться под землей, если случился обвал в норе.
Раз, два! Раз, два! Хорошо, что нора не очень углублена. Вот уже показалась черная спина, присыпанная песком. Вот уже хвост с изящным кончиком засуетился от радости. Павел Степаныч отбрасывает лопатку в сторону, хватает Боцмана за толстые бока и плавно тянет к себе. У Боцмана глаза от страха круглые, как два пятака. Вся его морда - и брови, и глаза, и усы, и уши - в песке. Через мгновение - визг, писк, лай с нотками жалоб и благодарностей. Боцман от счастья набрасывается на Павла Степаныча.
- Ах, ты чертяка весь в песке! Ну, куда? Куда целоваться?!
Боцман не обращает внимания на возражения хозяина. Так и норовит лизнуть своего спасителя прямо в губы.
-Ну, слава богу, живой! Я тебя, Боця, на такую диету посажу! На такую диету...
И всю обратную дорогу домой хозяин твердил:
-Диета, брат! Только строжайшая диета нас спасет!
А Боцман все это время бодро и беззаботно бежал немного впереди хозяина. Как будто бы ничего и не было. Мысли в его голове весело подпрыгивали: "Что за слово такое диковинное? Диета! Может, новое блюдо? Ди-е-та! Пахнет жареной курочкой. Пожевать бы чего-нибудь..."
Моя подружка Галя
Галя появилась в моей жизни каким-то загадочным, необъяснимым образом. Расскажу вам эту историю с самого начала. Было это давно. Очень давно. Лет пятьдесят тому назад. Училась я тогда в 5-м классе сельской школы.
Представьте себе ватагу школьников, которая вываливается на крыльцо школы после уроков. Шум, гам, суета, толкотня, смех. И представьте себе, что всю эту галдящую ораву пробует перекричать одна единственная галка.
Она прыгает по веткам рябины. Нервно кричит, как будто всем нам хочет что-то доказать, спускаясь все ниже и ниже. Сначала мы не обращали на нее никакого внимания. Но когда она стала встречать нас каждый день после уроков и нагло спорить с нами, мы заинтересовались ее птичьей персоной. Некоторые ребята держались от этой крикуньи подальше и боялись ее. Вид у нее, и вправду, был грозный и дерзкий. Некоторые пытались ее прогнать. И даже установили пугало на школьном дворе. А некоторые - думали ее поймать. А я хотела эту галку приручить. Ну, разве найдется хоть один человек в мире, который бы не мечтал в детстве приручить птицу?
И вот как это было. Однажды я не пошла домой со всеми вместе, а спряталась за углом школы. Ждала, пока все разойдутся, и галка останется одна. В кармане у меня лежало лакомство для птицы - кусочек белого хлеба. Когда школьный двор совсем опустел, я вышла из укрытия и тихонько стала приближаться к рябине. Галка в это время сидела почти на самой макушке дерева и беззаботно чистила свои перышки.
-Галя! Галя! Галя! - ласково позвала я птицу.
А она даже не смотрит в мою сторону. Делает вид, что не слышит, и как будто нехотя поклевывает гроздь красной рябины. Кладу на ладошку угощение и снова повторяю:
- Галя! Галя! Галя!
И вдруг она встрепенулась, красиво закружилась в воздухе над моей головой, а потом плавно спустилась и села прямо на мое плечо. Я застыла от изумления. Какое это все-таки чудо, когда дикая, неприрученная птица садится тебе на плечо. Ни с чем не сравнимое счастье!
Было видно, что Галя молодая, но очень смышленая птица. А еще проворная и ловкая. Грудка и голова у галки были серебристо-серые, а крылья и спина - иссиня-черные. Радужка глаз у нее была светло-голубая, почти что белая. От этого ее взгляд казался пронзительным и внимательным.
Несколько дней подряд, когда я выходила из школы, Галя встречала меня и преданно садилась на плечо.
- Пойдешь ко мне жить? - спросила я у Гали.
- Кау, кау, кау! - радостно согласилась она.
Так я и пришла домой с птицей на плече.
Поселилась Галя на огромном стоге сена, который стоял у нас во дворе под навесом. Частенько я забиралась к ней по приставленной деревянной лестнице на самую верхушку стога. Там было тепло и уютно. Там нас никто не видел, и мы подолгу с ней разговаривали. Я рассказывала ей о том, что произошло в школе за прошедший день. Она бережно перебирала клювом прядки моих волос и поддакивала мне в ответ: "гал-ка", "гал-ка", "гал-ка". Галя всегда со мной соглашалась и во всем меня поддерживала. Я привязалась к ней искренне, как к самой близкой подруге. И мне кажется, Галя отвечала мне взаимностью.
Немного позже, когда я узнала Галю поближе, я поняла, что она, как человек, способна общаться взглядом. В ее глазах можно было прочитать и радость, и возмущение, и грусть, и тревогу, и сочувствие. Кроме человеческих эмоций, у Гали была отличная память. Особенно хорошо она запоминала злых, лживых, нехороших людей. А уж если кто меня обижал - того Галя не любила больше всех и не упускала случая отомстить за меня обидчику. Могла вдруг подлететь и ни с того ни с сего клюнуть или выхватить кусок хлеба прямо из рук человека.
Частенько Галя залетала в наш дом. Там она любила хозяйничать. Прыгала по кастрюлям, звенела посудой, пила воду прямо из ведра и потешно купалась в умывальнике. После водных процедур Галя долго красовалась и прихорашивалась перед зеркалом. А еще ее привлекал наш настенный отрывной календарь. Она любила его перелистывать. А если спросишь у нее: "Галя, какое сегодня число?" - она деловито подбиралась к календарю и пыталась отодрать верхний лист. Бывало так, что Галя сильно увлекалась и отрывала листы календаря на неделю вперед.
Обычно в начале июня в нашем саду созревала черешня. Стаи шумных скворцов совершали налеты на деревья, чтобы полакомиться ягодами. Уходя на работу, папа давал мне задание - охранять урожай и не подпускать скворцов. И каждое утро я выходила в дозор, а моя верная спутница сидела у меня на плече.
-Кыш-кыш-кыш! - кричала я и хлопала в ладоши, отгоняя настырных птиц.
А Галя в этот момент поднимала такой звонкий крик, что скворцы от страха шарахались в разные стороны. Так мы и несли нашу службу вдвоем.
Прожила Галя у меня два года. Она исчезла из моей жизни таким же таинственным образом, каким и появилась. Проснулась я как-то утром, побежала к стогу сена поздороваться с Галей, а ее там нет. Осмотрела все вокруг: нигде не видно ни перышка, ни следов борьбы с хищным зверем или кошкой. Ничего!
В первое время я грустила и сильно тосковала по моей подружке. Но папа меня успокоил. Он сказал: "Природа берет свое! Где птица не летает, а свое гнездо знает. Просто твоя Галя улетела вместе со стаей галок". И, правда, в последнее время я замечала, как она частенько переговаривалась со своими сородичами. Позже я стала интересоваться жизнью галок и узнала, что у молодых особей есть тяга к переселению. Возможно, моей Гале просто надоело сидеть на одном месте. И она решила посмотреть мир.
Прошло уже так много лет, а я до сих пор вспоминаю мою Галю. И верю, что она нашла свое птичье счастье и облетела весь земной шар. А когда я вижу стаю галок, так и хочется позвать:
-Галя! Галя! Галя!
До весны не будить!
Жили-были два маленьких байбачонка*. Жили они на воле, в широком поле. Пока однажды не пришел один бородатый дяденька, не посадил их к себе в рюкзак и не увез в город. Звали этого дяденьку Геннадием Ивановичем. Был он опытным геологом-разведчиком. Только ходил он в разведку не в тыл врага, а в месторождения полезных ископаемых. От него пахло походной жизнью, степным ветром и копченой колбасой. Был он веселый и добрый. И очень уж природу и диких животных любил. И захватил он с собой двух байбачат не по какой-нибудь своей прихоти. Так уж случилось, что остались они одни, без мамки. Попала она в лисьи лапы. Жалко Геннадию Ивановичу стало байбачат: "Пропадете ведь без мамки!" Вот он и забрал их домой. Думает: "Сюрприз моей Галине Васильевне будет". Галина Васильевна - это жена. А быть женой геолога-разведчика непросто, особенно когда он из дальних экспедиций всякие "сюрпризы" привозит.
Галина Васильевна поворчала немного, когда увидела двух оглоедов, а потом перестала. Потому что она тоже добрая была и животных очень любила.
Стали байбачата осваиваться на новых угодьях. Сначала скромничали, будто они в гостях. Ютились в коробке, прижимались друг к дружке своими песочно-желтыми боками и носа не высовывали. Но через пару дней осмелели. А через пару недель - так и вообще обнаглели и чувствовали себя как дома. После вылазок в дальние углы квартиры они окончательно решили, что эта "нора" ничем не хуже прежней. Просторная, со сложной схемой ходов и выходов, с расширенной планировкой. В ней есть кормовой участок (на человечьем наречии именуется кухней), две гнездовые камеры (спальни), защитная нора (щель между холодильником и стеной), зимовочная нора (темная и прохладная кладовка) и даже летний отнорок (балкон). Есть где разгуляться!
Один байбачонок был ленивый, с хитрой мордой и надменным видом. Геннадий Иванович его сразу эрцгерцогом Фердинандом окрестил. Галина Васильевна любя называла его Федей. А другой был любопытный, шаловливый и непоседливый. Поэтому к нему сразу приклеилось имя Вжик. Он все время крутился, как юла, и вел себя так, будто за ним увивался рой диких ос. Так его и "осило", то есть носило по всей квартире. Когда Вжик окончательно выматывался, то садился на задние лапки, вытягивался по струнке, как солдат перед генералом, и зорко осматривал окрестности. Фердинанд в это время лениво лежал на диване и усердно "читал" газету. Она была свежая, ароматная и очень вкусная.
Прошло несколько месяцев. Байбачата заметно подросли и превратились в толстопузых, довольных собой и жизнью байбаков. Они могли свободно гулять по квартире и заниматься мелкими хозяйственными делами. Хотя Галина Васильевна их повседневные заботы почему-то называла мелкими пакостями. Но это только присказка. Сказка будет впереди.
Как-то осенью наш геолог-разведчик вместе с женой уехал в разведку на дачу. Всего-то на пару дней. Фердинанда и Вжика на это время посадили в клетку, предусмотрительно заперев ее на засов. Хитроумный Фердинанд долго думал и, наконец, придумал план "А", то есть план побега. Он шепнул что-то Вжику на ухо, и тот живо взялся за дело. Своими цепкими когтями задел засов, потянул его на себя и ловко открыл дверцу клетки.
Сначала байбаки подняли веселый свист. Это было ликование двух заключенных, которым удалось удрать из-за решетки. Затем они немедленно приступили к выполнению плана "Б", то есть капитального ремонта в "норе". Для начала они выбросили из платяных шкафов десятки кубометров разного шматья. Особенно им пришлись по душе норковая шапка геолога-разведчика и хозяйкино пальто с песцовым воротником. На какое-то мгновение беглецам даже показалось, что к ним примкнула многочисленная колония мохнатых собратьев. Посреди комнаты образовался холм из одежды и прочего хлама. Но это был не просто холм, а наблюдательный пункт. На нем возвышался надменный Фердинанд, как великий полководец Наполеон после победы над Богемской армией. Вжик в это время радостно посвистывал, выгребая из шкафов на кухне муку, крупы, вермишель и прочий провиант.
За работой время летело быстро и незаметно.
Вот и хозяева вернулись. Сначала они подумали, что ошиблись квартирой. А потом все-таки квартиру узнали и решили, что в их доме произошел атомный взрыв, извержение вулкана, землетрясение, всемирный потоп или что-то в этом роде.
Разбросанная и погрызенная обувь, вывороченные наизнанку шкафы, перевернутые горшки с цветами, распоротый диван, обглоданные куски обоев, подточенные двери, ножки обеденного стола и стульев - и еще много чего интересного и необычного можно было увидеть в перелопаченной квартире.
- Вот это евроремонт! - только и смог выдохнуть Геннадий Иванович.
А Галина Васильевна вообще выдохнуть не могла. Особенно когда увидела, во что превратилось ее новое пальто с песцовым воротником после беспощадной зубодробилки.
-Та-а-а-к. Бригаду ремонтников под арест! - сурово сказал Геннадий Иванович, схватил недоумевающих байбаков за шкирку и забросил в кладовку.
Фердинанду и Вжику сделалось как-то вдруг неуютно в компании людей. И захотелось домой, в тишину, в степь! А между тем проказников перестали кормить и все чаще стали выносить в темную и прохладную кладовку. Там для них обустроили гнездо из тряпок и обрывков старых обоев. И на байбаков все чаще стала нападать зевота, лень и дремота. Аппетит пропал совершенно. И захотелось им погрузиться в первую в жизни зимнюю спячку...
Прошло еще несколько дней. Геннадий Иванович заглянул к байбакам и увидел, как сладко они спят, по-братски обнявшись. Тогда он на цыпочках вышел из кладовки и шепотом сказал жене: