Глава 1. Как кошка Динка жила у одного необыкновенного человека
В одном городе жила-была кошка по имени Динка. Жила она в квартире у одного необыкновенного человека - оперного певца Валерьяна Аристарховича Баритонова. Кошка была, скажем прямо, избалованная, с непокорным характером и переменчивым настроением. А хозяин попался голосистый и задорный. Целыми днями орал во все горло - арии разучивал. Орал правильно, красиво, поставленным оперным голосом: "Ни сна-а-а, ни отдыха-а-а измучен-о-о-о-ой душ-е-е-е".
"А чего орать-то, если март еще не наступил? Весь измаялся. Эхехех, ни сна, ни отдыха моей измученной кошачьей душе..." - примерно так думала кошка Динка, сидя на подоконнике и глядя на пустой заснеженный двор.
Бывало и так, что Динка подпевала хозяину тоненьким кошачьим тенорком. В основном от нетерпения, когда сильно голодная была. Иногда Динка проявляла чудеса ангельского терпения. Она терпела и арию Онегина, и пролог из оперы "Паяцы", и куплеты Эскамильо из "Кармен".
Одна лишь вещь выводила ее из себя - это когда Валерьян Аристархович с утра пораньше заводил пронзительно и протяжно: "Не плачь, дит-я-я-я-я-я-я!". Тут уж Динка приходила в бешенство. Черная шерсть на ней вставала дыбом, спина выпячивалась дугой, из янтарных глаз летели искры. Она с угрожающим шипением и как-то боком вдоль стенки переходила в наступление на Валерьяна Аристарховича. Наш певец был не из робкого десятка, но в такие минуты откровенно опасался за свое драгоценное здоровье. Динка загоняла хозяина в угол коридора. И единственным местом к отступлению оставался туалет. Баритонов молниеносно нырял в него и в целях полной безопасности запирался на щеколду. Динка не теряла бдительности. Воинственно держа хвост трубой, она патрулировала выход из туалета. Осажденный Баритонов усаживался на унитаз и какое-то время молчал, обреченно уставившись в потолок. Наверное, восстанавливал дыхание. Затем то ли от безысходности, то ли для того чтобы окончательно раздраконить кошку за дверью, он продолжал петь с еще большим накалом, с каким-то сверхчеловеческим надрывом в голосе. И если бы в этот момент великие критики оперного искусства услышали Баритонова, то непременно вручили ему международную премию.
Так они и жили вдвоем три года. А потом случилась вот какая петрушка! Валерьян Аристархович стал знаменитостью. Баритоном всероссийского, да что там говорить, - европейского масштаба! И начал он разъезжать по гастролям в разные города и страны. А Динка что? Осталась одна, бесхозная, горемычная, почти сиротинушка. Это люди так думали. А Динка была о себе совершенно иного мнения. И предпочитала этим мнением ни с кем не делиться. Из гордости, не из вредства. Сначала за кошкой Баритонова соседи присматривали, а потом отказались, когда познакомились с ней поближе. Характер-то у Динки был - не сахар! А жалко все-таки кошку. Стал думать Валерьян Аристархович, куда бы ее пристроить. И вспомнил про свою родную бабушку - Капитолину Аполлоновну.
"Прощай, Валерьяша! Не поминай лихом!" - без сожаления промяукала кошка Динка. И со своим скромным приданым в виде мешка кошачьего корма переехала на новое место жительства.
Глава 2. Как кошка Динка подмочила свою репутацию
Раньше Капитолина Аполлоновна работала в школе учителем зоологии. Представителей фауны она знала, любила и уважала. И каждый вечер перед сном читала "Большой атлас животного мира". К Динке Капитолина Аполлоновна обращалась на Вы, и только по имени-отчеству: "Не желаете ли, Дишильда Ивановна, отведать селедочки? " или "Не составите ли мне компанию, Дишильда Ивановна, и не сыграете ли со мной партию в шашки?". Отведать селедочки Динка охотно соглашалась. А вот на предложение сыграть в шашки посматривала с презрением. Не кошачье это дело!
Жилось Динке на новом месте хорошо. Прощались всякие мелкие шалости, разрешались всякие безобразия и вольности. Но случилась однажды пренеприятнейшая история. И вот как было дело. Капитолина Аполлоновна почитала и глубоко уважала великого английского натуралиста Чарльза Дарвина. Его портрет лежал на трюмо под треснувшим стеклом. "Подумаешь, какой-то седобородый старец. Ничего особенного в нем не нахожу" - примерно так думала Динка, внимательно разглядывая портрет знаменитости. Ведь кошка - не человек! Откуда же ей знать о "происхождении видов", "естественном отборе" и прочих научных открытиях Дарвина?
И вот однажды от скуки Динка взяла да и надудонила прямо на трюмо. А поскольку стекло было треснутым, то получилось, что сам Чарльз Дарвин оказался подмоченным. Портрет буквально на глазах скукожился, потемнел и превратился в жалкое подобие знаменитого натуралиста.
Капитолина Аполлоновна многое могла простить, но только не осквернение великого Дарвина. Кошка Динка окончательно подмочила свою репутацию и на следующий же день была передана в руки другой бабушке Баритонова - уже двоюродной.
"Прощайте, Капитолина Аполлоновна! Не поминайте лихом!" - без сожаления промяукала кошка Динка. И со своим скромным приданым в виде мешка кошачьего корма переехала на новое место жительства.
Глава 3. Как кошка Динка оздоровилась и что из этого получилось
Двоюродную бабушку Баритонова звали Марией Егоровной. У нее кошка Динка долго не задержалась. Не сошлись характерами! В конце февраля Мария Егоровна посеяла в коробочках из-под кефира рассаду для своей дачной теплицы. В марте уже заколосились ростки помидор, перца, баклажан. А март, знаете ли, - это авитаминоз, нехватка витаминов в организме. У кошки Динки хвост облез, на боках шерсть прямо клочьями отваливается. Вот она взяла да и съела всю рассаду, чтобы оздоровиться...
Кошка Динка даже не успела промяукать свое знаменитое "прощайте". Отправили ее в ссылку, в глухомань, прочь от города, благ цивилизации, комфортных условий быта и всякое такое.
Глава 4. Как кошка Динка стала Тьмой Египетской*
Привезли Динку в деревню. И приданое в виде мешка кошачьего корма с ней прибыло. И поселили кошку у бабы Зинки - троюродной бабушки Баритонова.
Вот с этого места начнем поподробнее. Потому что у нашей кошки жизнь перевернулась, как иногда красиво пишут в книжках. Да и у бабы Зинки жизнь тоже встала с ног на голову. Она была женщина простая, деревенская. Про Чарльза Дарвина слыхом не слыхивала, а таких непокорных кошек отродясь не видывала.
Просыпалась баба Зинка ни свет ни заря. И сразу принималась за хозяйственные заботы. Иногда между делом сама с собой разговаривала. Но чаще общалась со всем, что попадалось ей под руку или на глаза. Разговаривала с кустами смородины, которые надо полить. Разговаривала с покосившимся забором, который надо починить. Разговаривала с колорадским жуком, которого надо истребить.
Любила баба Зинка и поругаться. Не со зла, а так, для жизненного разнообразия. Больше всего ей нравилось ругать нерасторопных кур, которые бегают в огород. "Ах вы иродово племя! " - кричала она им вслед и бросала какой-нибудь увесистый булыжник. Петух у нее был не кто иной, как "дундук репчатый". Кабан за упрямый характер получил прозвище - "ишак бухарский". И всех, кто плохо себя вел, баба Зинка грозилась отправить в дальневосточный город Магадан: "Посажу всех в товарный вагон и ту-ту на Магадан!". А там, знаете ли, в Магадане, холодно и неуютно. Никому не хочется ехать в этот страшный Магадан...
А теперь вот баба Зинка и с кошкой Динкой ругалась, с первого же дня ее прибытия в деревню.
-Ну что, Тьма Египетская? Чего зыришь-то на меня, как солдат на вошь? - бубнила баба Зинка.
Шерсть у Динки была черная, как смоль, без единого пятнышка. Может быть, поэтому баба Зинка и стала называть ее таким загадочным именем. Сама она точно не знала, что значит эта "Тьма Египетская". Но слова были уж больно выразительными, под стать Динке.
Между прочим, баба Зинка никогда не придумывала заковыристых и сложных имен для своей живности. Кот у нее был просто Котик, собака - Собачка, кабан - Кабанчик, а петух - Петушок. Исключением стала только новая постоялица. Динка - особый случай! Редкий экземпляр семейства кошачьих. Она так и не стала просто Кошкой. Так и осталась Динкой. И даже превратилась в Диночку. Но об этом немного позже.
Глава 5. Как из кошки Динки хотели человека сделать
Динка с первого же дня показала свой характер. Целыми днями напролет восседала на диване, как Шамаханская царица. Никого к себе близко не подпускала и шипела, как змея. Так сказать, осваивалась на новом месте и показывала, кто в доме хозяин. Баба Зинка попробовала ее метлой с дивана прогнать. Куда там! Динка в ответ применила излюбленный прием запугивания: шерсть - дыбом, спина - дугой, хвост - трубой, из глаз - молнии.
Но баба Зинка кошку Динку не испугалась. Она ведь тоже была женщина с характером. Ее в деревне так все и звали: баба Зинка. Не бабушка, не тетя, не Зина, не Зинаида Васильевна и не Васильевна, а именно баба Зинка. От нее можно было ожидать всяких сюрпризов. И некоторыми приемами она тоже владела. Умела метать громы и молнии - не хуже Зевса. И вот стоит баба Зинка, воинственная и бесстрашная. Помахивает метлой перед кошачьим носом и говорит:
- Ишь ты, прынцесса! Я тебя перевоспитаю! Я из тебя человека сделаю!
Динка, кажется, задумалась над своим поведением и кое-что осознала: "М-да, с этой бабуленцией держи ухо востро!". Потом облизнулась, зевнула, передернула ушами. Наконец, лениво повернула голову в сторону бабы Зинки и промурлыкала:
-У-мо-ля-ю, Зинаида...как вас там по-батюшки? Уймитесь! У меня от Вашего крика аппетит испортится!
-То-то же, - победоносно протрубила баба Зинка. - Я тебе покажу, кто в доме хозяин. А не будешь слушаться - в вагон и на Магадан! У меня разговор короткий.
Ах, если бы жил еще на свете знаменитый натуралист Чарльз Дарвин! Он бы непременно написал великий труд о превращении кошки Динки в человека. А мы лучше напишем о тайнах кошачьих сердец.
Глава 6. Как кошка Динка познакомилась с голубоглазым блондином
Особенно страдал от нелюбезности кошки Динки Котик. Жил он у бабы Зинки уже года четыре. Видный такой кот, благородной, приятной наружности. Весь белый, как будто в бидон со сметаной в детстве упал. Глаза голубые, нос розовый, усы по-гусарски навостренные. Стал он к Динке тут же свататься и всячески за ней ухаживать. Но кошка только щурила свои янтарные глаза, нервно водила кончиком хвоста и думала примерно так: "Голубоглазые блондины не в моем вкусе! Я люблю брюнетов с пушистыми хвостами, и чтоб голос был бархатный, не то, что у некоторых...". Красивым голосом Котик и вправду не отличался. Мяукал так, будто дудел в ржавую трубу. От этого дудения Динке хотелось уши заткнуть лапами.
Долго Котик хороводы вокруг Динки водил. Долго песни хриплые и заунывные орал. Но эта художественная самодеятельность ее совершенно не трогала. Ничегошеньки не помогало!
Сначала Котик держался от Динки подальше. Примерно на расстоянии десяти вытянутых кошачьих хвостов. Но однажды он все-таки решился проявить свою кошачью удаль и приблизился к кошке на опасное расстояние. А это значит, что сократил дистанцию до одного кошачьего хвоста. И тут же осознал свою ошибку. Потому что в ответ получил неожиданный боковой удар когтистой лапой. Прямиком по уху. Было больно, но Котик виду не подал и ни капельки не обиделся. Он лишь благородно потряс благородной головой и тут же сделал Динке комплимент:
-О! Вы владеете боксом? Отличный хук слева!
-Владеем-владеем! Мы еще и фигурным валянием владеем, и стрельбой искрами из глаз, и прыжками на стол за колбасой. Мур-р-р!
Тут Котик вообще пришел в полный кошачий восторг. Вот какая талантливая кошка прибыла к ним в деревню! И стал он голову ломать, чем бы такую особу сразить наповал. Или хотя бы удивить для начала. И кое-что придумал.
Запрыгнул Котик на табурет. Подкрутил бравый ус, откашлялся и начал:
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит...
Динка одобрительно промурлыкала:
- Ничего. Ваши стихи?
- Угу! - первый раз в жизни соврал Котик и покраснел до кончика хвоста.
- Только пусть этот кот ученый лучше песнь не заводит. Не люблю я этого. А сказку пускай говорит. Сказки я люблю слушать.
- А серенады под окном слушать любите? - полюбопытствовал Котик.
Динка не успела ответить. Потому что явилась баба Зинка. И в очень хорошем расположении духа, что бывало с ней редко. Она заглянула в комнату и сказала веселым, задорным голосом:
- Ишь, ты! Сладкая парочка - Черная и Белый!
С тех пор баба Зинка как только видела их вдвоем, так и называла: "Черная и Белый!". А Динка и Котик с тех пор стали обращаться друг к другу на ты. И держаться на расстоянии одного кошачьего хвоста.
Глава 7. Как кошка Динка знакомилась с окрестностями и достопримечательностями
До самого лета кошка Динка на улицу и носа не показывала. Все, что происходило за стенами дома, манило ее своей неизвестностью и страшно пугало. Ведь она была городская кошка, которая никогда в жизни не бывала на улице. И шум ветра, и кудахтанье наседок, и крик петухов, и лай собак, и грохотанье проходящих невдалеке поездов - весь этот неведомый мир наваливался со всех сторон и приводил Динку в тихий кошачий ужас. Она прижимала уши, припадала к земле и по-пластунски ползла назад в дом. Немного отдышавшись, снова несмело переступала через порог, садилась на верхней ступеньке крыльца и наблюдала за окружающей жизнью.
А жизнь буквально кипела вокруг, с утра до вечера. Вот воробьи порхают перед самым носом и воруют пшеницу из куриной кормушки. Вот глупая курица остановилась перед Динкой и засмотрелась на нее, как на чудо природы. А вот...Вот ползет прямо на Динку яркое мохнатое чудовище. Она на всякий случай фыркнула и отпрыгнула в сторону. В этот самый момент тихонько подкрался Белый. Сел на почтительном расстоянии. Умывается, а сам искоса поглядывает на кошку.
- Это что за страшила? - поинтересовалась Динка.
- А-а-а! Да это же гусеница! Личинка бабочки. Она сейчас сожрет всю листву на яблоне, а потом бабочкой станет.
Вот баба Зинка промелькнула перед глазами и помчалась с пустым ведром к какому-то неопознанному объекту с крышей. Зазвенела цепь, завращался барабан, бешено закрутилась рукоятка. Ведро на цепи с грохотом полетело в невидимую пропасть. Динка прижала уши.
- Это что за механизм такой? - полюбопытствовала кошка.
Белый с видом ученого кота, который только то и делает, что ходит по цепи кругом колодца, ответил:
- Это местная достопримечательность. Сложное гидротехническое сооружение для добывания воды. Колодец называется.
- Шумная эта ваша достопримечтательность - пожаловалась Динка.
- Шумная - это не беда! А вот глубокая - это да. И не дай-то Бог тебе туда свалиться! - поучительно мяукнул Белый.
Вдруг нарисовалась еще одна местная достопримечательность - соседский пес Пират. Шерсть у него длинная, лохматая, неопрятная, сбилась по бокам в колтуны. А выражение морды и вправду пиратское. Один глаз прикрыт густыми космами, а другой - блестит и смотрит на мир как-то лихо, по-бандитски. Пират частенько срывается с цепи и наведывается к бабе Зинке во двор, чтобы погонять кур. Такая у него забава. Поймает курицу, чуть лапой прижмет, слегка прикусит голову - и отпустит. Птица остается жива-здорова, зато перепуганная до смерти. Баба Зинка об этих забавах была совершенно иного мнения. Она считала Пирата самым настоящим потрошителем кур и прозвала его "душегубцем".
Пират в два счета оказался возле порога и застал Динку врасплох. Он успел два раза гавкнуть. А она совершенно растерялась. Но потом пришла в себя и успела два раза фыркнуть.
- Айда на дерево! - продудел Белый прямо на ухо.
Кошка не успела моргнуть янтарным глазом, как очутилась на ветке яблони.
"Надо же, какая я способная! Я еще и по деревьям лазить умею! " - примерно так подумала Динка.
Пират был вне себя от ярости. Он подпрыгивал под яблоней, будто плясал на раскаленной сковородке. Потом встал на задние лапы, опершись передними о ствол дерева. Задрал свою мохнатую морду вверх, неприветливо улыбнулся и залаял так, что кошке Динке уши заложило.
- Какая неприятная особа! - фыркнула Динка.
- Пират незлобный. Он просто глупый, необразованный пёс - заключил Белый.
Пират, кажется, услышал оскорбления в свой адрес и начал лаять громче прежнего.
- Да. Мы простые дворовые псы! - доказывал он внизу. - В университетах не учились. А вы в жизни пороха не нюхали! Вот спуститесь, я вам хвосты накручу.
Но в этот самый момент из-за угла сарая выскочила баба Зинка с метлой и заорала:
- Ах ты, душегубец! Ты опять здесь! А ну, пшел вон! Пшел вон отсюда!
И "душегубец" дал деру через дырку в заборе.
Скандал давно утих. Из летней кухни долетал соблазнительный запах любимых оладушков. Дело близилось к вечеру. Белый галантно намекал Динке, что пора бы и домой. Ужинать! Но кошка намеков не понимала. Только молчала и таращила свои круглые глаза.
И тут Белого осенило. "Да она просто боится слазить с дерева! Ох, уж эти женщины! " - хмыкнул кот, подкручивая бравый ус.
Сколько бы просидела Динка на дереве - неизвестно, если бы не...Но это "если бы не" заслуживает отдельной главы.
Глава 9. Как кошке Динке пригодился собственный хвост
Динка подумала, что надо как-то выходить из затруднительного положения. Не ночевать же здесь, прямо под открытым небом. И решила она послать сигнал бедствия. Это был самый обыкновенный кошачий вопль. Громкий, протяжный и очень жалобный. "Не хуже, чем у Баритонова" - мысленно похвалила себя Динка.
Заслышав зов кошачьей души, соседские дворовые псы рвались с цепей. Все они желали поглазеть на городскую кошку, которая не может слезть с дерева. И баба Зинка тоже вышла на крыльцо поглазеть. Увидала на яблоне Динку и говорит:
- Чего орешь? А-а-а-а! Понимаю. Ума залезть хватило, а слезть - не хватает!
И со словами "Ох, беда мне с вами! Доиграетесь вы у меня! Всех отправлю на Магадан! " баба Зинка направилась в сарай. Оттуда она приволокла деревянную лестницу. Выбрала толстую ветку, понадежнее. Приставила к ней лестницу и стала осторожно взбираться, хватаясь руками за тонкие ветки.
Динка все это время не прекращала подавать сигналы бедствия.
- Дурында, не ори! - приказала баба Зинка сурово.
И добавила подозрительно ласковым голосом:
- Ну, иди сюда! Иди, глупая! Кис-кис-кис!
Динка от страха еще крепче уцепилась когтями в ветку.
- Кис-кис-кис!
Баба Зинка изо всех сил тянула руку, но достать кошку никак не удавалось. Не хватало каких-то тридцати сантиметров - как раз длины кошачьего хвоста.
Динка совсем растерялась и по глупости выставила свой шикарный пушистый хвост. Зато баба Зинка не растерялась. Только р-р-раз! - ухватила кошку за хвост и потянула к себе. "Когда тебя тащат за хвост - приятного мало! Даже унизительно как-то. Приличным и уважающим себе кошкам не пристало, чтобы их таскали за хвост, как селедку. Но иногда приходится немного потерпеть, если дело очень срочное" - примерно так думала кошка Динка.
И тут она впервые очутилась в объятиях бабы Зинки. Руки у нее, оказывается, мягкие. И грудь мягкая, как пуховая подушка. И голос у бабы Зинки тоже стал мягким. Чудеса да и только!
Глава 10. Как кошка Динка смотрела телевизор
От прошлой жизни и благ цивилизации осталось у Динки одно напоминание -телевизор. Этот говорящий ящик с мелькающими картинками она видела и у Баритонова, и у Капитолины Аполлоновны, и у Марии Егоровны. Теперь вот и здесь.
Баба Зинка телевизор очень любит, бережет, как фамильную драгоценность. И категорически запрещает лежать на нем сверху. (А местечко там и в самом деле уютное, теплое). Она разговаривает с телевизором ласково, когда тот хорошо показывает. А вот когда плохо - прямо беда! Ругает его на чем свет стоит и обзывает "старой плесенью".
Баба Зинка любит смотреть бразильские сериалы, фигурное катание и новости. Динка сразу решила, что от новостей только аппетит портится. Ничего хорошего в них не передают. Бразильские сериалы ей тоже не пришлись по вкусу. А все почему? Потому что баба Зинка во время их просмотра выпадает из жизни, становится слепая, глухая и немая. Не баба Зинка - а форменная каменная баба, истукан. В такие минуты просись на улицу, не просись - все напрасно. В такие минуты клянчи ужин, не клянчи - все равно не покормят. Хоть ложись - да с голоду помирай! В такие минуты можно даже поточить когти о деревянную ножку стола - баба Зинка и так ничего не заметит.
А вот фигурное катание Динка полюбила. И зиму полюбила! А все почему? Потому что чемпионаты по фигурному катанию транслируют зимой. Долгими зимними вечерами сидят они вдвоем перед телевизором. Баба Зинка в кресле, кошка Динка - на подлокотнике кресла. За окном - мороз и вьюга, считай, - Северный полюс. А в доме - жара, считай, - натуральная пустыня Сахара. Дрова в печи песню поют душевную, с треском да свистом. Любит Динка эту песню. А баба Зинка любит семечки пощелкать перед телевизором. Она таким образом нервы успокаивает. А иногда и Динку угощает очищенными зернышками. Кошка ради приличия понюхает семечку, возьмет одну, пожует, проглотит и примерно так думает: "Есть можно, но на вкус хуже соленого огурца".
У бабы Зинки есть фигуристы-любимчики. Она их определяет своим хитрым способом - по красоте костюмов и привлекательному внешнему виду. И переживает за них, как тренер за своих воспитанников. А когда спортсмены исполняют сложные прыжки, то всячески их подбадривает словами: "Держись, сынок! " или "Не подведи, детка! ". А если случаются падения на льду, то баба Зинка подскакивает с кресла и выкрикивает: "Вот те на!". А потом плюхается на место, вытирает кончиком платка пот со лба и с досадой добавляет: "Чебуракнулся! "
Кошка Динка не подскакивает. У нее нервы стальные. (Если, конечно, никто над ухом не заводит "Не плачь, дит-я-я-я-я"). Она только широко раскрывает и без того круглые янтарные глаза. А когда фигуристы на экране крутятся волчком, ей так и хочется прыгнуть и ударить по ним лапой.
А вот когда выступления любимчиков проходят успешно, баба Зинка готова расцеловать весь мир. И даже кошку Динку.
В такие мгновения она говорит ласковым голоском:
- Ну что, Диночка? Победили наши!
- Мур-р-р - отвечает кошка Динка и запрыгивает к бабе Зинке на колени.
Так они сидят еще долго. Баба Зинка тихонько мурлычет себе под нос старые польские колядки. А Динка слушает. И главное - все понимает без перевода.
На ночь баба Зинка подсыпает уголек в печку, чтобы жар до утра держался. Еще раз проверяет - заперта ли дверь, и выключает свет. Динка укладывается на лежанке. Белый пристраивается где-то рядом, но все-таки на приличном для джентльмена расстоянии. Огонь в печи потихоньку разгорается. На озаренном потолке причудливо танцуют оранжевые тени. И в этих тенях Динке видятся коты разных мастей и пород. Всю ночь ей будет сниться эта дикая, неуемная кошачья пляска.
Глава 11. Как кошка Динка стала деревенской кошкой
Это раньше Динка была городской кошкой. Давно это было. Кажется, девять кошачьих жизней тому назад. Она уже успела позабыть свое прошлое. Теперь Динка - кошка деревенская. Просыпается с петухами, по утрам пьет парное молоко, днем принимает солнечные ванны на крыше сарая. А ночью, навострив уши, слушает, как шуршит мышка за кухонным столом. Красота!
Иногда приходится слушать серенады Белого под окном:
Мяу-мур, Мяу-мур!
Вас люблю, мой амур!
Мяу-мяу Вам пою
Про мур-мур любовь мою!
Он, конечно, не соловей. И не Баритонов. В консерваториях не учился. Но что поделаешь, если поет влюбленная кошачья душа? Весна, однако...Кошка Динка только закатывает янтарные глаза, игриво водит пушистым хвостом и снисходительно мурлычет в ответ.
Иногда Динка ловит мышей. Это когда совершенно нечем заняться. Но такое случается редко. Ведь у Динки дел - невпроворот! Она приставлена к бабе Зинке, точнее - к бабыЗинкиным ногам. Куда бабыЗинкины ноги - туда и кошка Динка - потереться да помурлыкаться. Баба Зинка не возражает. Даже наоборот, одобряет такую должность.
Вот и утро начинается. Птички поют, травка зеленеет. Динка эту травку жует и здоровеет. Вот и баба Зинка вышла во двор. Нарядная! В красной вязаной кофте, в синем платке, в галошах, с лопатой в руке.
О! Уже зовет. Слышите?
- Тьма Египетская!
Нет ответа.
- Черная!
Тишина.
- Динка!
Гробовая тишина
- Диночка-а-а!
И только после этого волшебного слова "Диночка" кошка выскакивает из укрытия и галопом несется к бабе Зинке на огород.