Зорина Светлана Владимировна : другие произведения.

Полотно Аранхи. Книга 2. Царица

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Власть ложных избранников свергнута, но лжи не становится меньше. У юных царя и царицы много друзей, но хватает и врагов, а среди них есть те, что обладают огромным могуществом. Важно выяснить, что за таинственные силы за ними стоят, и важно выяснить это как можно скорее, пока страна не погрузилась в хаос.

Светлана Зорина

Полотно Аранхи.

Фантастический роман.

Книга 2. Царица.

   Власть ложных избранников свергнута, но лжи не становится меньше. У юных царя и царицы много друзей, но хватает и врагов, а среди них есть те, что обладают огромным могуществом. Важно выяснить, что за таинственные силы за ними стоят, и важно выяснить это как можно скорее, пока страна не погрузилась в хаос.
  

Оглавление.

   Глава 1. Друзья и враги.
   Глава 2. Царские каникулы.
   Глава 3. Кошмары во сне и наяву.
   Глава 4. Гости.
   Глава 5. Тайны Гиамары.
   Глава 6. Бегство.
   Глава 7. Последние дни войны.
   Глава 8. Очередная ловушка.
   Глава 9. Солнце чужого мира.
   Глава 10. Мост через бездну.
  

Глава 1. Друзья и враги.

  
   Нэйя ушла со своей несостоявшейся коронации с высоко поднятой головой, но на большее её самообладания не хватило. На следующий же день она устроила Тамрану дикий скандал. Ариэна узнала об этом от Вилии - девушки из бывшего лесного посёлка, которая сама вызвалась ей прислуживать. Чувствовалось, что недостатка в прислуге в замке не будет. По новому закону, который вскоре должны были при­нять, слуги больше не считалась низшим классом, выполняющим самую грязную работу и живущим на жалкое пособие. Теперь это были воль­нонаёмные работники. Они заключали с хозяевами письменные согла­шения, где строго оговаривались и их обязанности, и оплата их труда. Если условия договора не выполнялись, расторгнуть его мог и хозяин, и работник. Все уже знали, каким будет в среднем жалова­нье дворцового слуги, так что в замок теперь каждый день приходи­ли люди, желающие получить здесь работу.
   - Темра заявила, что даже разговаривать со мной не хочет, - ­сказала Вилия Ариэне. - Говорит, стоило воевать за звание свобод­ного человека, чтобы пойти в служанки! А я решила, что лучше на­водить порядок в царских покоях, получать за это деньги и жить во дворце, чем каждый день хлопотать по хозяйству дома и получать за это только взбучки да выговоры. В конце концов, если мне тут не понравится, я не стану продлевать договор и уйду. И никакие рас­порядители не пустят по моему следу нюхачей.
   Нюхачами в народе называли маленьких хищных зверьков тинаков, которые отличались необыкновенно острым нюхом, и воинов специального подразделения, занимавшегося поиском преступников, а до недавнего времени ещё и беглых слуг.
   Вилия клялась, что услышала разговор Нэйи и Тамрана случайно, но Ариэна в этом сомневалась. Впрочем, ей было всё равно.
   - Госпожа Нэйя так кричала, - рассказывала Вилия. - Я даже не ожидала. Она же всегда 6ыла такая важная, спокойная. Она говори­ла, что господин Тамран ничтожество... Я лишь повторяю её слова, госпожа. Уж я-то знаю, что это не так. Она кричала, что, если 6 не она, он бы не до6ился того, что имеет. И не стал 6ы царём. Это тоже враньё! Все знали, что царём должен стать молодой предводи­тель, а господин Тамран руководил Новой Аранхайей ещё до того, как его охмурила эта женщина. Конечно, её отряд помог нам, но это ещё не значит, что 6ез них мы бы не по6едили. Госпожа Нэйя требо­вала, чтобы он расплатился с ней и с её людьми. Ведь они тут за нас кровь проливали...
   - Ну, допустим, не за нас, - усмехнулась Ариэна, - а за те бо­гатства, которые хранятся в царской сокровищнице. Они же рассчиты­вали, что хозяйкой всего этого станет их атаманша. И осыплет их золотом с ног до головы. Мы расплатимся с ними, и щедро, да вот только думаю, они всё равно останутся недовольны.
   Её опасения подтвердились. Тамран распорядился выдать каждому наёмнику по два далана золотом. На эту сумму можно было не только купить дом, но и открыть собственное дело. Прио6рести либо земель­ный участок, либо мастерскую со всем необходимым оборудованием. Или небольшое судно.
   - Вы можете вступить в купеческую о6щину, - предложил лиммери­нам Тамран. - Торговать с островитянами - дело выгодное. До сих пор только они плавали сюда. Почему бы не начать снаряжать торго­вые флотилии из Див-Аранхи? Царь Асфаар мечтал об этом...
   - Нам плевать, о чём мечтали ваши цари! - гру6о прервал его Ги­нас, старший из командиров Нэйи. - Ты мог бы быть и нашим царём, диввин. Ты отличный воин, мы всегда уважали тебя. Мы помогли тебе завоевать корону и рассчитывали не на жалкие подачки, а на царское вознаграждение. Нэйя обещала, что мы получим свою часть сокровищ. И каждому достанется добра не меньше, чем на пятнадцать даланов.
   - Да это же стоимость многоэтажной виллы и участка леса примерно в два квадратных мера! - возмутился Тамран. - Если я буду так расплачиваться с наёмными воинами, казна быстро опустеет, а я ещё должен помогать беднякам. Вдовам и сиротам. Я даю вам доста­точно. Любой из вас, если разумно распорядится этой суммой, сможет не только жить в довольстве, но и со временем разбогатеть. Попробуйте заняться чем-нибудь стоящим...
   - Ковыряться в земле? - ухмыльнулся Гинас. - Или продавать ка­кие-нибудь горшки? Мы воины!
   - Можете остаться в моём войске. Мне нужна береговая охрана. Будете ежемесячно получать хорошее жалованье.
   - Мы хотим свою долю сокровищ! - прорычал Гинас. - То, что нам обещала наша госпожа. Ты собирался жениться на ней! Это она должна была надеть корону царицы! И зачем она только пригрела эту маленькую змею! Ты ещё пожалеешь, что обманул нас и нашу госпожу, диввин!
   Нэйя покинула замок спустя три дня после скандала в скелле. Стражники доложили, что сопровождали её человек двадцать, не боль­ше. Этот маленький отряд отбыл ранним утром. Остальные люди Нэйи были в недоумении. Похоже, она не сочла нужным посвятить их в свои планы, что отнюдь не улучшило их настроение.
   Как бы ни были пираты разочарованы царским вознаграждением, отказываться от него они не стали. Некоторые даже приняли предложе­ние Тамрана вступить в его гвардию, но таких оказалось немного. Ещё меньше было тех, кто решил открыть собственное дело. Большин­ство за несколько дней спустили своё золото в столичных кабаках и Домах Наслаждений. Четверо попались на попытке ограбить ювелир­ную лавку. Ещё десятка два-три этих бравых молодцов были задержаны гвардейцами за драки и разбойные нападения. Тамран вздохнул с облегчением, когда однажды утром ему доложили, что лиммерины на­конец-то сели на свои корабли и отчалили от берегов Див-Аранхи.
   - Хорошо, что большая часть тех денег осталась в стране, а не уплыла за море, - сказал он Ариэне. - Почти всё моё вознаграждение осело в тавернах и игорных домах. Заплати я им по пятнадцать дала­нов, они бы их только чуть дольше тратили. И беспорядков было бы больше.
   К сожалению, беспорядки не прекратились и после отбытия лимме­ринов. Некоторые сторонники Новой Аранхайи так бурно праздновали её победу, что весёлые вечеринки в тавернах частенько заканчивались драками. Не редкостью были и стычки с противниками новой власти. По всей стране ходили листовки с руганью в адрес Ариэны и Там­рана. Его называли царём нищего сброда, а её маленькой проходимкой, которая умеет вовремя напустить туману.
   - Вот она - слава! - смеялся Тамран. - Аландир бы мною гордился. Именно сейчас, а не тогда, когда толпы скандировали моё имя. Он говорил, что настоящего правителя не могут всё время хвалить, как примерное дитя. Обязательно должны быть злопыхатели.
   Тамран шутил, но Ариэна видела, что ему не так уж и весело. Чувство юмора не отказало ему, даже когда на их свадьбе враги сы­грали с ними шутку, от которой всем присутствующим стало не по се­6е. Это случилось во время праздничного застолья. После лёгких за­кусок, супа и заливного мяса подали дичь. Когда слуга поднял крыш­ку с 6ольшого серебряного блюда, которое поставили перед царской четой, там оказались две кьяры со свёрнутыми шеями - самец и самка. В народе этих красивых птиц называли царьками - их тёмно-коричневые головки венчали золотистые хохолки, похожие на корону. Слуга по6леднел и забормотал, что сейчас же пойдёт на кухню и разберётся.
   - Да уж, будь любезен, - улыбнулся Тамран. - Скажи, чтобы хоть ощипывали птицу, прежде чем подавать на стол.
   Это был не просто вызов. Это была откровенная угроза. Нэйя успела посеять тут семена предательства, и ростки ещё только про­бивались.
   - Она очень любила обещать, - сказал как-то Ариэне Тамран. ­- Всем тут сулила горы золота и алмазов. Я говорил, что не стоит обещать людям слишком много. А она мне - "Не беспокойся, они будут довольны и тем, что им дадут". Она бы дала не больше, чем мы, но людей ведь теперь в этом не убедишь. Кто-нибудь всё равно будет твердить: "Вот стала бы законной супругой Нэйя, так у нас была бы куда более щедрая хозяйка".
   Безвозмездная помощь из казны была выделена только одиноким старикам, вдовам и сиротам. Остальные могли получить заём на строительство дома, покупку земли или мастерской. Срок выплаты долга оговаривался с каждым особо. Этим занимались царские казначеи, выбранные на первом же заседании Совета, но Ариэне и Тамрану посто­янно приходилось участвовать в обсуждении спорных вопросов и раз­бирать жалобы. А недовольных было много. И хотя все разговарива­ли с царской четой почтительно, Ариэна то и дело ловила на себе враждебные взгляды. Это лишний раз напоминало ей о том, что царя­-то граждане Новой Аранхайи выбрали единогласно, а вот царицей кое-кто предпочёл бы видеть другую. Взрослую женщину с обворожи­тельными манерами и милой улыбкой, дававшую своим будущим поддан­ным столько сладких обещаний.
   - Не бери в голову, - успокаивал Ариэну Дельвар. Он теперь был членом Большого Совета. - Люди всегда недовольны властями. Или не совсем довольны. Сколько им ни давай, всё будет мало.
   - Да, - вздохнула Ариэна. - Как ни странно, больше всех просят и требуют далеко не самые бедные. Подумать только, ещё года четы­ре назад я считала, что нет людей хуже, чем Лой и Дамара... Иног­да мне даже хочется вернуться туда, в 3елёный Ур. В мой уютный маленький домик...
   - Это легко устроить, но через день-другой тебе станет там те­сно. Тебе всегда было там тесно. 3а это-то тебя и ненавидели та­кие, как Лой и Дамара. Той, что сумела вырваться из когтей демона смерти, была уготована необычная судьба. Он вознёс тебя над вер­шинами гор, и теперь тебе трудно спуститься с этой высоты. А иные и рады бы забраться повыше, да не могут. У тебя всегда будут вра­ги, царица, но друзей у тебя тоже достаточно, и ты всегда можешь на них рассчитывать.
   Ариэна только через несколько месяцев узнала, что после случая на свадебном пиру один слуга вызвался пробовать все блюда и напитки, которые подавали царской чете. Его звали Савирин. Он жалел, что покалеченная рука не позволила ему сражаться за Новую Аранхайю, и был всей душой предан молодому царю и его избраннице. Савирин решил, что от угроз неведомый враг может перейти к действиям, и где гарантия, что не сегодня завтра в каком-нибудь из блюд не окажется яд.
   Тех, кто подбросил мёртвых птиц, Ариэна вычислила довольно бы­стро. Ей даже не пришлось прибегать к магии. Каэна сказала ей, что в замке служит один из приятелей Темры.
   - Его зовут Авал. Тощий такой, длиннолицый. Лучший птицелов в посёлке. Больше от него ни в чём толку не было. Его родичи даже удивились, когда он заявил, что нанимается в замок - ухаживать за царскими кайялами. Обрадовались, конечно. Решили, что взялся за ум. Он, как появился в замке, сразу подружку завёл. Она на кухне работает, и зовут её Рикка.
   - Тоже из посёлка?
   - Нет. Но она вполне могла удружить своему хахалю, когда он на­думал сделать эту пакость. Я уверена, что это они. Не глядя в дым. Царёк - птица умная, осторожная. Их трудно ловить... Те ведь не подстрелены были, им шеи свернули. У нас только Авалу и удаётся заманить царька в ловушку, а как он приманку делает, никто не зна­ет. Это его секрет. Я бы на твоём месте избавилась от этого парня, выгнала его отсюда. Темра и её компания терпеть тебя не могут. И в любой момент могут навредить. Все думали, что они уйдут с Нэйей. Нет, остались... Темра заявила: "Я сражалась за право быть на этой земле сво6одной и не покину страну из-за того, что царь неудачно женился. Всё ещё может измениться!" Так прямо и сказала. Мерзавка.
   - Неужели ей было 6ы намного легче, если 6ы я стала просто ца­рицей-аранхиной?
   - Не намного, но легче, - засмеялась старуха. - Ты ведь по сути стала дважды царицей. Да ещё делишь ложе с первым мужчиной Аран­хайи. Этого те6е не только Темра, но и многие другие женщины ни­как не могут простить.
   - Очень им сочувствую, - усмехнулась Ариэна. - А этих двоих, видимо, придётся проучить.
   Не пристало 6ы царице выслеживать по закоулкам всяких кухарок, но Ариэна надеялась, что о6 этом никто не узнает. Она подкараулила наглую парочку в длинном коридоре западного крыла и, спрятав­шись за колонной, напустила на них туманные призраки. Авал и Рик­ка обомлели от страха, увидев, что к ним медленно приближаются две светящиеся в полутьме птицы с хохолками, похожими на корону. Ког­да же кьяры превратились в зубастых крылатых чудовищ, парочка с воплем пустилась наутёк. В этом крыле замка, где ещё не начинался ремонт, всегда 6ыло безлюдно и царил полумрак. Пока Авал и Рикка до6ежали до ярко освещённой лестницы, чудовища кружили над ними, беззвучно щёлкая зубастыми клювами, а глаза этих жутких тварей то и дело вспыхивали ярче молний.
   На следующее утро Авал и Риква попросили жалованье за те дни, которые они проработали в замке. Но поскольку срок их договора ещё не истёк, их послали объясняться к главному управляющему Тифе­лу. Ариэна как раз оказалась в его кабинете. Боясь прослыть плохой хозяйкой, она старалась быть в курсе всего, что происходит в замке.
   - Вас что-то не устраивает? - спросила она у Рикки и Авала. - ­Кто же расторгает годовой договор, не проработав и месяца? На это должна быть серьёзная причина. Я вас слушаю.
   - Такое впечатление, что вы чем-то напуганы, - сказала она, так и не добившись вразумительного ответа. - Я всегда готова защитить своих подданных, какая бы опасность им ни угрожала. Но только если они не замышляют против меня дурного и честны со мной. Зло, кото­рое мы совершаем, часто порождает призраки. И они потом преследуют нас всю жизнь. От них не убежишь, даже если переедешь в другой ур или уплывёшь на острова.
   Авал побледнел, а Рикка расплакалась.
   - Мы не замышляли ничего дурного, высокая госпожа, - выдавила она сквозь слезы. - Мы просто... Мы...
   - Мы просто... хотели пошутить, - промямлил Авал, глядя себе под ноги.
   Оба поняли, что отпираться не имеет смысла.
   - Неудачная шутка, - холодно произнесла Ариэна. - Видимо, у то­го, кто подкинул вам эту идею, напрочь отсутствует чувство юмора. Это было неуважение прежде всего по отношению к моим гостям. Слугам на кухне назначено высокое жалованье не за то, чтобы они порти­ли аппетит гостям этого дома. Как хозяйка я попала в крайне нелов­кое положение.
   Рикка зарыдала ещё громче.
   - На первый раз я вас прощаю. Я даже велю заплатить вам за то время, которое вы отработали. А можете и остаться. Я сделаю вид, что ничего не было.
   - А... призраки... - шмыгнула носом Рикка.
   - Больше они не будут вас преследовать, - пообещала Ариэна. - Разумеется, если вы больше не пойдёте на поводу у подлых людей и снова не навлечёте на себя неприятности.
   Предлагая этим двоим остаться, Ариэна хотела показать, что она не боится ничьих происков, но хулиганства в своём замке не потер­пит. Авал и Рикка всё же ушли. Похоже, они поверили, что молодая царица может при помощи магии узнать о любой проделке любого из сво­их подданных. И наказать может при помощи магии, а это похуже, чем штраф или сидение под арестом.
   Ариэна не сомневалась, что Авал всё расскажет Темре. Скорее всего, акробатка больше не решится вредить хозяевам Круглой Башни. Во всяком случае, пока. Она затаится и будет ждать, когда объявит­ся её покровительница. Темра и её компания не ушли отсюда вовсе не из любви к родным местам. Нэйе нужны свои люди во вражеском стане. Она не успокоится. Она потеряла всё, к чему так упорно стремилась. А главное - она потеряла Тамрана. Она будет мстить, как только оп­равится от потрясения, а значит, надо быть начеку.
   Восстановив наконец свою магическую силу, Ариэна решила выяс­нить, где находятся два её главных врага - Нэйя и Галиан. Бывший избранник скрывался в Таар6ане. Так называлось самое крупное раннадское поселение, где жил верховный вождь кочевников и все его двенадцать семей. Там же была сосредоточена большая часть воинской силы раннадов. Дамея, которая несколько раз слетала туда на развед­ку, сообщила своей избраннице, что сейчас кочевникам не до войны. Они забивают скот, вялят мясо, запасаются топливом - в общем гото­вятся к зиме, которая в степях довольно суровая.
   - Они сроду зимой не воюют, - сказал Тамран. - Отдыхают и отъ­едаются. А ближе к весне выползают из своих вонючих юрт и начина­ют усиленные тренировки. Я догадывался, что Галиан будет искать союзников именно там. Возможно, он уже давно начал вести с ними переговоры - на всякий случай. Теперь ему 6ольше негде найти под­держку. Так что весной будем ждать гостей с востока.
   Нэйя оказалась гораздо дальше. Ариэна сожгла не одну нить аран­хи, прежде чем увидела в облаке тумана и дыма странную картину. Помещение, в котором находилась Найя, напоминало хрустальный зал, уставленный причудливой полупрозрачной мебелью. Стены, пол и пото­лок отливали то перламутром, то нежными оттенками голубого и зелё­ного, а то вдруг вспыхивали серебристой 6елизной... Цвета тумана. В зале не было дверей, но когда Нэйя захотела покинуть его, одна из стен заколебалась и превратилась в облако, которое быстро рас­сеялось, пропустив Нэйю в соседнее помещение, тоже уставленное изящной мебелью. Здесь были люди. Юноши и девушки в нарядных свет­лых одеяниях - очень лёгких и в основном полупрозрачных, подчёрки­вающих красоту стройных молодых тел. Они беседовали и смеялись, небрежно развалившись на диванах и кушетках, обитых серебристой тка­нью. Ариэна видела здесь и диввинов, и лиммеринов, и даже одного полукровку. Все эти юноши и девушки были удивительно красивы. И очень веселы. Неестественно веселы. Ариэну поразил странный, почти безумный блеск их глаз. Некоторые посасывали какие-то лакомства, похожие на ледяные сосульки. Нэйя прошла мимо этой компании так, словно это были не люди, а живые куклы. Она шла по комнатам и за­лам с мерцающими стенами, которые, если надо, превращались в туман и пропускали её дальше. Здесь были и изящно обставленные покои, и что-то вроде павильонов, где росли необычные, хрупкие с виду рас­тения, и даже дворики с фонтанами, украшенными статуями из прозра­чного материала, которые напоминали тающие ледяные фигуры. Наконец Нэйя оказалась в маленькой комнате, где в матово-белом кресле си­дел мужчина средних лет. Лиммерин. Вертя в руке прозрачный бокал с остатками голубоватого напитка, он хмуро смотрел на светящуюся стенку какого-то странного плоского ящика. На ней вспыхивали и гасли при­чудливые картинки, мелькали стройные шеренги непонятных знаков. Иногда эти знаки выстраивались в столбцы и тут же исчезали. Нэйя загово­рила с незнакомцем. О чём - Ариэна не знала. Озвучивать видения она не умела. Вряд ли это вообще кто-то умел. Место показалось Ариэне знакомым. Нечто похожее она видела во сне, когда лежала в ариллиновой ванне. Она ещё решила, что это царство Гиамары.
   - Нэйя говорила мне о каком-то небесном дворце, - сказал Taмран, когда Ариэна описала ему загадочное место. - Она даже обещала увезти меня туда, когда в нашем царстве-государстве всё более или менее утрясётся.
   - Значит, ты там не был? - спросила Ариэна, снова вспомнив свой "ариллиновый" сон.
   - Нет. Она называла этот дворец обителью звёздных магов. Честно говоря, я бы не отказался там побывать. Когда я расспрашивал о нём Нэйю, она только загадочно улыбалась и говорила, что в своё время я всё узнаю. Представляешь, она и меня обещала сделать звёздным магом!
   - Заманчивая перспектива. Ты и правда не жалеешь, что женился на мне, а не на ней?
   - Кажется, сейчас ты об этом пожалеешь, - шутливо пригрозил Тамран. - А маг из меня, думаю, всё равно не получится. У меня же ни капли магической силы... А где он, этот дворец?
   - Не знаю.
   Аранхи понятия не имели о загадочном месте со стенами, тающи­ми, словно туман.
   "Ты же знаешь, что верхние сферы нам недоступны, - сказала Дамея. - Мы не можем летать слишком высоко. А люди могут. Вернее, некоторые из вас. Кто-то говорит с тобой сверху, если ты видишь такое".
   Это-то Ариэну и пугало. Богиня, чьей избранницей она стала, имела несколько лиц. И одним из них был лик смерти, внушающий трепет всем, кто ещё не успел насладиться жизнью. Ариэна поняла, что она действительно видела царство Гиамары. И тогда, во сне, и недавно, когда вызвала картину на магическом полотне. Кто же были его оби­татели - все эти прекрасные юноши и девушки со странными, блажен­ными лицами? Мёртвые, получившие от Гиамары вечную молодость и красоту? И кто была Нэйя? Призрак, который, одевшись плотью, спустил­ся на землю и охотится на живых? Ариэна опять вспомнила древнее по­верье о том, что Гиамара и умершие, которых она сделала своими де­монами, иногда являются на землю. Они похищают прекрасных юношей и девушек... Ариэну холодной волной накрыл ужас. Кто была эта женщина, явившаяся в мир живых из обители Гиамары? Женщина, как близнец, похожая на ту, что умерла тринадцать лет назад... Кто была эта Нэйя-Хэда? Если и вправду демоница, то не слишком ли легко она уступила смертной свою добычу? Что ей человеческая магия, если она обладает бессмертием и божественной силой? И зачем ей корона зем­ной царицы, если ей открыт доступ в звёздную обитель?
   - Быть бессмертным - ещё не значит быть живым, - сказала Каэна. - Наверное, земной любовник помогал ей поддерживать в себе некое подобие жизни. Ты спасла своего возлюбленного, царица. Рано или поздно она бы высосала из него все соки и забрала его туда. Помню, ба6ка рассказывала мне о живых мертвецах, которые черпают силу у своих действительно живых возлюбленных. Потому-то демоны Гиамары и охотятся за юношами и девушками. Ты и вправду видела её царство.
   - Значит, я победила демоницу?
   - Она сильней только в своём мире. В мире мёртвых. Здесь, на земле, сильней твоя магия.
   - Но кто она? Я не могу поверить, что она действительно та, за кого выдавала себя всё это время!
   - Спроси богиню.
   - Какую богиню, Каэна?!
   - Ту, что имеет множество лиц. Ту, которая правит всем. Почему ты решила, что она должна обращать к тебе только свой светлый лик! На то ты и избранница, чтобы видеть всё. Да, это страшно - знать слишком много. Тебе лучше успокоиться и подождать. Кто бы ни была эта женщина, она сейчас далеко. Когда она надумает подобраться по­ближе, богиня предупредит тебя.
   - Богине угодно играть со мной, насылая на меня призраки, - с горечью сказала Ариэна.
   - А разве ты себе такого не позволяешь, хоть ты и не богиня?
   - Только когда защищаюсь. И защищаю других.
   - Так ведь это она научила тебя защищаться.
   С Тамраном Ариэна на эти темы больше не разговаривала - ни о Нэйе, ни о звёздной обители с тающими стенами. Ему и так хватало забот. Впрочем, ей тоже. Встречи с представителями уров и цеховых общин, заседания в Совете и разбор многочисленных жалоб отнимали уйму времени и сил. Тамран убеждал её поберечь себя для того, что доступно только ей, - для магии.
   - Со всем остальным справлюсь я - со своими советниками и воен­ными вождями. Ты прежде всего царица-аранхина...
   - Я о6 этом не забываю. Но я не должны забывать и о том, что я ещё и царица-хозяйка. Я обязана присутствовать на совете, когда обсуждаются вопросы, касающиеся казны. Особенно если речь идёт о займах и помощи беднякам. И я не могу отказаться от встреч с жен­щинами, которые приезжают сюда издалека, чтобы добиться моей ауди­енции. Я вот только думаю, надо назначить для этих встреч особые дни. Какие-то определённые числа каждого месяца. И наверное, надо выбрать Женский Совет. Мне, конечно, придется его возглавлять, но это не означает, что я должна отвечать абсолютно на все вопросы. Я приглашу Миру, Каэну, ещё кого-нибудь из Ур-Саммела... Тех, у кого есть какой-то жизненный опыт. А то... Иногда я не знаю, что и ответить. Им как будто невдомёк, что мне ещё даже нет шестнад­цати.
   - Ты царица. А главное - аранхина. Их всегда считали мудрыми ­независимо от возраста.
   - Иногда я чувствую себя полной дурой. И я уже устала от всех этих жалоб.
   - А я от зодчих и мастеров с их бесчисленными проектами, ­- вздохнул Тамран. - На всё нужны деньги, а сейчас столько народу бедствует...
   - А ещё больше бездельников, - добавил он, помрачнев. - Многие почему-то считают, что царь - это добрый дядюшка, который должен всех одаривать звонкой монетой. В последнее время у меня такое чувство, будто страна состоит сплошь из вдов, сирот и смертельно больных... Из тех, кто совершенно не в силах себя прокормить.
   Вообще-то жаловался Тамран редко. И старался казаться весёлым. Примерно так же вела себя и Ариэна. Царская корона оказалась тяже­лей, чем они о6а думали, и они стыдились признаться в этом не только друг другу, но и самим себе. И ещё они не хотели лишний раз друг друга расстраивать. Именно поэтому Ариэна так и не сказала Тамpaнy, что её больше всего угнетает в беседах с женщинами.
   Многие из них приходили к ней не столько за советом и денежной помощью, сколько в надежде узнать будущее. И когда очередная по­сетительница, многозначительно глядя на царицу, говорила, что не знает, как жить дальше, Ариэне хотелось провалиться куда-нибудь вместе с громоздким инкрустированным креслом, в котором было так неудобно сидеть. Она вообще терпеть не могла этот огромный зал для аудиенций, где каждое слово звучало, как удар по медному диску, и, подхваченное гулким эхом, взмывало вверх, постепенно зати­хая в сумерках среди колонн. Светильники были установлены примерно в трёх димерах от пола, так что высокий потолок терялся в полуть­ме. После захода солнца она сгущалась и спускалась всё ниже и ни­же, но днём Ариэна чувствовала себя здесь ещё более неуютно, чем вечером. Когда было светлее, на потолке смутно виднелась древняя роспись - паучиха, сидящая в центре паутины. Эта огромная чёрная фигура действовала на Ариэну угнетающе. Юная царица чувствовала себя, словно в западне. Ей казалось, что это призрак Маттар нави­сает над ней, постепенно опутывая её невидимой, но прочной сетью. Скоро должны были отремонтировать другие залы, но Ариэна знала, что она и там будет как в западне. И что не так-то просто вырваться из той паутины, в которую она попала по собственной воле.
   - Даже если избранница обладает большим могуществом, - говори­ла она особенно настойчивым просительницам, - на всех её магичес­кой силы всё равно не хватит. На то, чтобы каждому предсказывать будущее... Дар царицы-аранхины подчинён прежде всего интересам го­сударства. А в такое время, как сейчас, я обязана неусыпно следить за нашими врагами. Они же только и мечтают о том, чтобы застать нас врасплох. Ваша личная судьба в ваших руках. Тут лучше полагаться не на магию, а на простую житейскую мудрость.
   Одни находили её рассуждения вполне резонными и справедливыми, другие уходили, поджав губы. И глядя на таких, юная царица понимала: скоро примерно половина её подданных будут считать её высоко­мерной и чёрствой. Ариэна пыталась объяснить, что знание будущего порой приносит ещё больше страданий, чем неизвестность. С ней не спорили, но лишь немногие с ней действительно соглашались. Боль­шинство кивали, пряча под маской почтительного смирения обиду.
   - Терпи, царица, - качала головой Каэна. - Лучше отказать, чем обмануть. Или сказать такую правду, от которой человеку захочется сунуть голову в петлю.
   - Да я и не уверена, что богиня ответит на любой мой вопрос, ­- призналась Ариэна. - А иногда она отвечает непонятно... Вернее, так, что понимание приходит позже. Если действительно хочешь по­нять.
   - Вот именно, - кивнула старуха. - Если не боишься правды. А эти кумушки... Им только кажется, что они хотят знать правду. На самом деле они хотят убежать от неё подальше. Боятся принимать ре­шения и стараются взвалить это на другого. На предсказателя, на­пример. Чтобы потом его обвинить, а не себя.
   - Многие из них действительно несчастны, - грустно сказала Ари­эна. - А я ничем не могу им помочь...
   - Ты уже им всем помогла. Благодаря тебе их не сожрали демоны. А устраивать жизнь каждого ты не о6язана, хоть ты и царица. Они тебе уже просто житья не дают. На кого ты стала похожа! И ты, и твой супруг... Наверное, к ночи у вас сил хватает только на то, чтобы добраться до кровати.
   При такой суматошной жизни минуты близости были нечастыми и пролетали так быстро, что Ариэна и Тамран чувствовали себя не законными супругами, а любовниками, которым приходится встречаться украдкой. Ариэна всерьёз жалела о том, что её магия не позволяет останавли­вать время. И ещё она жалела, что никакая доступная ей магия не может защитить её от тех демонов, которых она приручила. А точнее - отняла у Маттар. Она отняла у Маттap её силу и её детей. Теперь Ариэна была связана с ними множеством невидимых, но прочных нитей. Маттар умерла, успев-таки набросить на соперницу свою страшную сеть. Время шло, и Ариэна всё отчётливей осознавала, что вырвать­ся из этой паутины невозможно.
   Невидимые нити порой натягивались до предела, причиняя ей боль. Демоны звали её, и их беззвучные голоса терзали её изнутри. Она заставляла их замолчать, и они слушались, но Ариэна знала, что мо­жет лишь ослабить эти нити. Иногда по ночам копошащаяся тьма под­6иралась к ней и накрывала её своей чёрной липкой паутиной. Ариэна никак не могла вырваться из неё и звала Тамрана - что6ы он, как тогда, разрезал паутину кинжалом. Тамран тут же оказывался рядом - правда, 6ез кинжала - и освобождал её. Ариэна засыпала в его объятиях. Демоны отступали. Она знала, что они лишь на время зата­ились, но ей уже было не так страшно.
   Теперь она часто вспоминала Талму, говорившую ей о демонах но­чи. Вернее, вселенской тьмы, что царит между мирами, а по ночам спускается на землю. Талма слышала их. Она столько лет жила рядом с Маттар и созерцала тёмный образ 6огини. Нивена 6оялась его. Она пыталась у6ежать, но тьма настигла её. Ариэна не стала у6егать. Она решила сразиться с тьмой и поняла, что одолеть её невозможно. Но можно сделать вид, будто не боишься её. Можно даже поиграть с ней в лосты и выиграть целое войско блестящих чёрных фигур. После этого тебе будет позволено придумывать свои собственные правила, но это ещё не значит, что у те6я есть право выйти из игры, когда захочется. Богиню нельзя убить, и она легко меняет облик. На самом деле Маттар не умерла. Она лишь покинула одряхлевшее тело. Она снова превратилась в сгусток тьмы, и частица этой тьмы проникла в Ариэну. Богиня позволила одолеть себя, чтобы стать частью своего врага. Она умерла, чтобы жить. Впрочем, как всегда...
   - Я не Маттар! - кричала Ариэна, когда чёрные фигуры обступали её со всех сторон и подбирались всё ближе и ближе. - Прочь! Я не Маттар!
   Они отступали и растворялись во тьме, чтобы потом вернуться снова. Ариэна мечтала избавиться от них. И боялась их потерять. Они были частью её силы. Они были частью её - хотела она этого или нет.
   - Что им от тебя надо? - спросил однажды Тамран. - Даже если теперь ты их... госпожа... Они же взрослые особи, способные сами себя прокормить.
   - Иногда им необходимо меня слышать, чувствовать связь со мной. Ничего страшного, Тамран. Я уже привыкла. Они не причинят вреда ни мне, ни тебе, ни нашим друзьям. Зато могут быть весьма опасными для наших врагов. Это войско нам ещё пригодится.
   - Никогда не думал, что буду держать в объятиях повелительницу демонов, самую великую аранхину всех времён...
   - Имеешь право. Не было бы никакой повелительницы демонов, если бы года полтора назад ты не пришёл на помощь одной девчонке, которая решила ночью побродить по Священному Саду. А до великой аранхины мне ещё ой как далеко. Вот Эрения - это да-а... И как она сумела создать такую иллюзию?
   - Ту, из которой ты её вытащила? Её и Асфаара...
   - Потому что она так задумала. Похоже, в том, что рассказывают о самоубийстве Эрении и Асфаара, гораздо больше правды, чем кажется на первый взгляд. Говорят, когда верный слуга Асфаара поднялся в верхнюю комнату башни, он увидел, что царь и царица-аранхина объяты пламенем...
   - Но они же не были обгоревшими.
   - Возможно, это было магическое пламя. То, которое не сжигает, а трансформирует материю. Превращает её в то, что принято называть иллюзией. Эрения и Асфаар решили покончить с собой и оставаться в иллюзии до тех пор, пока не явится та, кому Эрения хотела передать ключ. Скорее всего, они выпили яд, который действует не сразу, и Эрения занялась созданием иллюзии. К тому времени, когда они усну­ли вечным сном, магия сработала. Все могли видеть Эрению и Асфаа­ра, но они были не совсем здесь. Они были на другом полотне.
   - Или в другом пространственно-временном слое, как сказал бы старик Алеар.
   Это был философ тринадцатого века, основоположник структурного направления. Ариэна читала его труды в библиотеке Дома Знаний.
   - Да, наверное, - кивнула она. - А может, тела Эрении и Асфаара всё это время находились в Междумирье. Между слоями Великой Паути­ны. В Междумирье хранятся образы всего, что было, есть и будет. Там нет времени... Или оно течёт совсем не так, как здесь. Там нет материи. То есть она просто иного рода, чем в привычном нам мире.
   - Так может, она куда более подлинна, чем эта, привычная нам, материя?
   - Один философ, который жил ещё раньше Алеара, считал, что лю­бая материя - это иллюзия. Реальны лишь наши мысли. Из наших мыс­ленных картин и образов создаётся более подлинная реальность, чем та, которая нас окружает в повседневной жизни. Во всём этом очень трудно разобраться. Ясно одно: там, где более пятисот лет пребыва­ли тела Эрении и Асфаара, действуют совсем иные законы, чем в нашем мире. Там Эрения и Асфаар оставались неизменными, а здесь они истлели.
   - Они могли бы и живыми отсидеться в этом Междумирье...
   - Значит, не могли. И потом... Они потерпели поражение. Одно дело жить победителем, другое - побеждённым.
   "А бывает, что и победителям никакой жизни", - добавила она про себя. И ей показалось, что Тамран подумал примерно то же.
   - Я уже пыталась выяснить, как Эрения создала такую иллюзию, но богиня не ответила на мой вопрос. А мне стало стыдно, что я задала его. Богиня не разглашает чужих секретов. Если бы Эрения захотела поделиться со мной секретами своего мастерства, она бы сделала это и после смерти. Но она не захотела. И с чего я взяла, что мне всё должны подать на серебряном подносе? Наверное, есть вещи, до которых я должна дойти сама. Как и любой, кто хочет по-­настоящему овладеть своим ремеслом.
   - Нэйя говорила, что многие великие маги уносят свои секреты в могилу исключительно из тщеславия. Не желают, чтобы их кто-то превзошёл. Или хотя бы сравнялся с ними...
   - Она судит о других по себе. Кстати, она не говорила те6е, как раздо6ыла подвеску-ключ?
   - Нет. Она заявила, что не имеет права о6 этом рассказывать. Якобы ключ из-за этого может потерять свою магическую силу. Знаешь, по-моему, она ненавидела Эрению, хоть и много трещала о том, что мы должны выполнить волю великой аранхины. Я имею в виду пророчество. Она сделала всё, чтобы вписаться в это проро­чество, потому что о нём помнил народ. И ждал его исполнения. Но я всегда чувствовал: Нэйя предпочла 6ы, чтобы о пророчестве Эрении никто не помнил. И о самой Эрении тоже. Она не­навидела её. Нэйя умеет скрывать свои чувства, и всё же я успел неплохо её изучить. Она всегда говорила о6 Эрении с какой-то за­таённой ненавистью. Мне даже не по себе становилось. Так ненави­деть человека, с которым ты даже не был знаком! Великим людям всегда завидуют, но Эрения умерла пятьсот лет назад.
   После этого разговора Ариэне приснились царь Асфаар и похожая на ящерицу незнакомка, которые беседовали во дворе Скалистого Замка. Совсем как в картине-иллюзии, созданной Эренией. Великая аран­хина прошлого позволила своей преемнице войти в эту картину, пото­му что хотела ей что-то сказать. Возможно, Ариэне следовало по­быть там подольше, но она чего-то испугалась. Наверное, почувство­вала, что есть опасность остаться в иллюзии навсегда. Такая опас­ность действительно существовала. Закончился этот сон примерно так же, как закончилось пре6ывание Ариэны в картине-иллюзии круглой башни. Во дворе замка появились люди, и Ариэна опять испуга­лась. Она узнала Брана, хмурого одноглазого Кинарета, Сартуна с его неизменной золотой серьгой в левом ухе... Молодчики Нэйи.
   Ариэна проснулась с острым чувством тревоги. Прошло около меся­ца с тех пор, как пиратские корабли покинули берег Див-Аранхи. Они отправились на юго-запад. Люди Тамрана, следившие за пиратами, донесли ему, что эти бравые вояки намерены держать курс на остров Лиминас. Якобы хотят попроситься на службу к тамошнему правителю. Узнав об этом, Ариэна вздохнула с облегчением. Она 6оялась, как бы пиратская братия не вернулась на Ди-Милон и снова не начала терро­ризировать жителей посёлка. 3а обитателей Лиминаса можно было не волноваться. Это был большой густонаселённый остров, все порты и гавани которого надёжно охранялись. Правитель не жалел денег на подготовку и содержание гвардии, так что тамошних жителей давно уже не пугали гости с моря. Ариэна знала, что молодчики Нэйи не посмеют там разбойничать, во всяком случае в открытую, но проблемы они могут создать где угодно. Захотят ли их там терпеть? Су­меют ли они хоть где-нибудь прижиться? Возможно, сон был навеян тревожными мыслями, не оставлявшими Ариэну весь этот месяц... Или это был сигнал?
   Утром Ариэна вызвала видение и поняла, что её опасения подтвер­дились. Пиратская флотилия шла на север - в сторону Ди-Милона. Скорее всего, этих головорезов просто выдворили с Лиминаса. А мо­жет, им не подошли условия, которые им поставил правитель острова. Так или иначе, но они возвращались домой. Скалистый Замок уже мно­го лет был единственным местом, которое они могли назвать своим домом. Близился самый холодный зимний месяц. Этим бездельникам хотелось отсидеться до весны в тепле и сытости, а где они ещё имели такую возможность, если не на Ди-Милоне. Ариэна представила, каково будет жителям посёлка, когда туда нагрянут эти бандиты ­- усталые, озлобленные неудачами последних месяцев. Что теперь ждёт обитателей Среднего? У них отнимут все запасы, перережут скот. А кто защитит их от бесчинств этой разнузданной оравы? Нэйя всё же могла хоть как-то приструнить своих вояк, а сейчас её с ними нет.
   Наспех одевшись, Ариэна кинулась в комнату, где висело полотно, расписанное ею в Доме Заложника. Картина с призрачным замком и си­яющей над морем звездой очень нравилась Тамрану. Это он изъявил желание повесить её в царских покоях и время от времени подолгу ею любовался. Это полотно было дверью на Ди-Милон. Ариэна знала, что если она не поможет о6итателям Среднего, то никогда себе это­го не простит. Они так верили в её высокое предназначение. И жда­ли её, считая, что её судьба неразрывно связана с Трёхостровьем. У Ариэны и у самой 6ыло такое чувство. Сколько раз у неё возника­ло страстное желание открыть заветную дверь и уйти туда вместе с Тамраном, но она боялась, что им не захочется возвращаться. А вернуться всё равно бы пришлось. К тому же она не хотела тратить силу на переход. Она не так давно её восстановила, а страна теперь очень нуждалась в её магическом даре. Враги не смирились с пораже­нием. Они затаились и ждали удобного момента, чтобы нанести удар. А предотвратить этот удар, предупредить жителей Аранхайи об опас­ности могла только она, Ариэна, царица-аранхина, способная загля­нуть в Великую Паутину, где хранятся картины как прошлого, так и будущего.
   Сейчас опасность нависла над Ди-Милоном, и Ариэна знала, что совершить переход придётся не только ей. Обитатели Среднего не трусы, но их мало и они плохо вооружены. Ариэна прикинула, сколько придётся держать дверь открытой, чтобы переправить на Ди-Милон не­большой отряд. Она изрядно вымотается, но делать нечего. И это еще не самое худшее. Ариэна не сомневалась, что царские дружинники преданны ей и Тамрану. Воины пойдут за ней в огонь и в воду, и даже в иллюзию, но вряд ли удастся сохранить этот странный поход в тай­не. Как может остаться незамеченным исчезновение целого отряда? В стране немало тех, кто недоволен царицей-полукровкой и до сих пор боится её магии. И как люди отнесутся к тому, что она, едва надев корону, отправила диввинских воинов воевать на острова? Защищать горстку каких-то чужеземцев... Люди и так устали от войны, а зима, скорее всего, просто передышка. И потом... Если даже царские дружинники не позволят сейчас пиратам высадиться на Ди-Ми­лоне, где гарантия, что через некоторое время эти разбойники не объявятся там снова? Значит, там должно быть постоянное войско и не маленькое, но прокормить большой отряд жителям посёлка будет непросто. Довольно с них и того, что им столько лет приходи­лось кормить пиратов. Вот если бы те, кто не может купить землю в Див-Аранхе, согласились перебраться на Ди-Милон! Это было бы здорово, но Ариэна не сомневалась: большинство придут в ужас от од­ной мысли о том, что придётся жить на клочке суши, окружённом во­дой. Большой водой, которая на горизонте со всех сторон сливается с небом, а иногда приходит в неистовство, вздымаясь выше трёхэтаж­ного дома. Да ещё этот призрачный замок... Сразу заговорят, что царица-колдунья заманивает людей в обитель Гиамары. Может, конеч­но, и найдутся смельчаки, которые решатся переехать на острова, но только не сейчас. Кто же осваивает новые земли в самое холод­ное время года? Можно было, конечно, увести жителей Среднего с Ди-Милона и разместить их пока здесь, во дворце, но тогда они уж точ­но потеряют всё, что нажили за много лет. Обосновавшись на Ди-Ми­лоне, пираты уничтожат весь скот и разграбят все дома. Да и не хо­телось бы, чтобы разбойники снова там обосновались. Жители Средне­го любили свой остров. Они слишком долго налаживали там жизнь, чтобы всё бросить и поселиться на чужбине, где у них нет ни клоч­ка земли. На Ди-Милоне земля не так плодородна, но это их земля, и она из года в год давала им урожай.
   Ариэна тоже любила Трёхостровье, хотя прожила там совсем не­долго. Она не могла допустить, чтобы Ди-Милон снова превратился в Разбойничьи Острова. Может, она действительно была из рода та­мошних правителей? Ариэна не хотела тратить магическую силу на копание в прошлом. Она не знала, что её так влечёт на этот малень­кий архипелаг - зов далёких предков или просто унаследованная от матери любовь к морю и затерявшимся между небом и морем островам. Осколки бытия между двумя безднами... Иногда они надолго погружа­ются в туман и превращаются в острова-призраки. Фрагменты Между­мирья в причудливо смятой и прогрызенной червем-временем ткани мироздания. Острова-иллюзии, которые то и дело растворяются в ту­мане, а потом заново рождаются из мерцающего хаоса, сияя чистыми, прозрачными красками, словно чья-то заветная мечта, ожив­шая и ставшая реальностью... Ариэна знала одно: Ди-Милон - это ме­сто, где ей хотелось бы жить. Пристанище, куда она бежала сквозь тьму по дорожке звёздных бликов - тропе, которую ей указала боги­ня. Ди-Милон - иллюзия, ставшая по её воле реальностью. Она полю­била его сразу. И сразу поняла, что это место, где она будет счас­тлива.
   "Я должна что-то придумать, - лихорадочно размышляла Ариэна. - ­Лучше не трогать воинов и вообще не будоражить народ. Может, отпра­виться туда одной и наводнить берег призраками?"
   Подумав, она поняла, что этот план не годится. Туманом этих лиммеринских бродяг не больно-то напугаешь. Да и сколько она сможет лепить из него призраки? День? Два? Рано или поздно она всё равно устанет, а призраки так быстро тают в воздухе. Пираты подождут, когда туман рассеется, и пристанут к берегу. Они сразу поймут, чьи это фокусы. Морской народ боится магии меньше, чем жители материка. Тем более, магии тумана. Ариэна знала, что по-настоящему этих голо­ворезов испугает только реальный враг. Тот, кто способен убивать и кого непросто одолеть... Ариэна улы6нулась. Пожалуй, тащить на Ди-Милон отряд воинов действительно ни к чему. План, который неожиданно пришёл ей в голову, был весьма оригинален. Правда, она опасалась, что задуманное ею напугает не только пиратов, но и жи­телей посёлка. Надо было с ними переговорить, и как можно скорее.
   Переход занял не больше минуты. Ариэна блаженно зажмурилась, вдыхая знакомый чудный аромат. В холодном зимнем воздухе запахи моря и хвои ощущались ещё острей. Здесь всё дышало какой-то перво­зданной свежестью. Краски немного поблекли, но не утратили своей чистоты и прозрачности. Жалея, что нет времени спокойно полюбоваться пейзажем, Ариэна поспешила в посёлок. Её появление удивило, но гораздо меньше, чем тогда, осенью. В последнее время тоже не было кораблей, но обитатели Среднего уже безоговорочно признали за Ариэной право появляться и исчезать, когда и как ей заблагорассудится В конце концов, маг, как и любой мастер, имеет право на свои сек­реты. А самым приятным было то, что её появление не только удиви­ло, но и обрадовало. Особенно Матapyca и его семейство.
   - Ты вернулась насовсем? - спросила Митта, обнимая Ариэну.
   - К сожалению, нет. Царице негоже бросать своих подданных, а замужней женщине супруга. Я здесь по делу. Те, от кого вы избави­лись всего несколько месяцев назад, возвращаются. Думаю, не стоит спрашивать, хотите ли вы снова иметь таких соседей.
   - Да уж, - нахмурился Матарус. - Когда они здесь будут?
   Он даже не стал выяснять, как она узнала о том, что пираты возвращаются на Ди-Милон. Он не сомневался, что она сказала прав­ду, и не хотел тратить время на лишние разговоры.
   - Через полтора-два дня. И надо сделать так, чтобы им не захо­телось даже причалить к этим берегам.
   - У тебя есть план?
   - Да. И вполне осуществимый, если вы не побоитесь присутствия на Ди-Милоне довольно страшных, но ручных чудовищ. Они никого здесь не тронут, а потом я могу увести их обратно. А пираты после такого представления больше сюда не сунутся. Надо только всё обсу­дить. Мне понадобятся помощники. И много.
   Не прошло и получаса, как возле дома Матаруса собрались все взрослые обитатели посёлка, и Ариэна поделилась с ними своими соображениями.
   Когда она вернулась в замок, возле картины её ждал слегка рас­серженный Тамран.
   - Я знал, что тебя туда тянет, но зачем убегать, никому ничего не сказав? Я бы и сам не прочь там побывать, но... Насколько я по­нял, ты не хочешь раздражать своих димилонских друзей моим присут...
   - Не начинай, - поморщилась Ариэна. - Больше всего я хочу, что­бы мои димилонские друзья стали и твоими друзьями. Чтобы они перестали смо­треть на тебя, как на дружка Нэйи, и связывать тебя со всей этой бандой. Сейчас как раз удобный случай. Я расскажу тебе, в чём де­ло. Я ушла, ничего никому не сказав, потому что очень спешила - ­надо было поскорее с ними переговорить. Мы должны им помочь, Тамран. И я хотела бы это сделать, не привлекая воинов. Тем более что твои лучшие дружинники сейчас в городе на празднике.
   Ариэна изложила Тамрану свой план за завтраком, который им обы­чно подавали в небольшую комнату, смежную со спальней. Тамран от­ложил одну встречу, вторую поручил Совету провести без него. Пос­ле этого царская чета удалилась в свои покои, а уж оттуда - по воздуху - отправилась в лес, к той пещере, где Ариэне было послано видение о Маттар. Теперь она знала, что пятьсот лет назад в этом пещерном святилище встречалась со своей аранхой царица-аранхина Эрения. Участок мёртвого леса вокруг пещеры решили оставить нетро­нутым. Он плавно переходил в сумрачные дебри, где обитали железные демоны. Они любили такие места.
   Тамран прикрепил полотно с Гиамарой и призрачным замком к даль­ней стене пещеры. Эта дверь на Ди-Милон открывалась в лю6ое время суток, хотя ранним утром и вечером, когда над холмами Среднего Ос­трова появлялся дворец, совершить переход было легче.
   Казалось, весь лес пришёл в движение. Тени со зловещим шёпотом выбирались из-под деревьев и спешили на зов своей повелительницы. Среди стволов замелькали блестящие чёрные тела. Живые сгустки мра­ка, одевшиеся плотью... На Ариэну вновь навалился ужас. Ведь эти тени оживали по её приказу.
   Рука Тамрана невольно потянулась к кинжалу. Хорошо, что он во­время спохватился - эти твари были чувствительны к малейшим про­явлениям агрессивности. И к настроению своей хозяйки. Подумав об этом, Ариэна заставила себя прогнать страх и неуверенность. К конце концов, всё шло, как она задумала. Демоны её слушались.
   - Сколько ты их собираешься туда перекинуть? - спросил Тамран. - Я всё же боюсь, что их там испугаются...
   - Матарус обещал, что дети и самые боязливые из женщин не выйдут из домов, пока всё не закончится. Остальные будут нам помогать. Кажется, я убедила их, что демоны не причинят им вреда. Мне там доверяют.
   - А эти тебе доверяют? Они пойдут за тобой в иллюзию? Тут уже ореху негде упасть, а они всё валят и валят...
   Чудовища заполонили всю поляну вокруг пещеры, и Ариэну уже в который раз поразила их организованность. Они двигались ловко и осторожно, не напирая друг на друга. Тот, кто явился на зов поз­же, не лез вперёд и не старался обогнать своих братьев. Ариэна ве­лела им остановиться, и возмущённый лес постепенно утих. Наверное, ещё немного - и этот многоголосый шёпот свёл бы её с ума.
   Иллюзия демонов не пугала. Они покорно шли туда, куда им веле­ла их госпожа, но как бы быстро они ни передвигались, держать ма­гическую дверь открытой пришлось довольно долго. Ариэна закрыла её, когда примерно пятьсот чудовищ оказались по ту сторону полот­на. Остальным она велела уйти. Демоны подчинились, но Ариэна чув­ствовала их смутное недовольство. Им явно не нравилось, что гос­пожа, которая и так редко с ними говорила, слишком быстро отосла­ла их обратно. Почему она не берёт с собой их всех? Ариэна с удив­лением обнаружила, что эти твари способны испытывать нечто вроде ревности и досады. И неожиданно ощутила острую жалость - к ним, к себе... Ей как никогда захотелось избавиться от этой связи. Неужели ей до самой смерти не перерезать нити Маттар?
   Самым трудным оказалось рассредоточить демонов по берегам Сре­днего и Скалистого - в местах, удобных для причала. Там уже были разведены костры, в которых жгли траву асату, дающую при сгорании очень густой чёрный дым. Ариэна начала заволакивать берег тума­ном, едва на горизонте появились корабли. А когда пиратские суда подошли поближе, туман скрыл даже башни Скалистого Замка. Ариэну не удивило, что корабли, не сбавляя скорости, продолжают плыть к берегу - одним туманом лиммеринов не испугаешь. Но когда в мерца­ющей дымке заклубился мрак и эти чёрные пятна стали превращаться в фигуры чудовищ, почти все пираты высыпали на палубы. Они были встревожены и озадачены, и всё же флотилия не повернула назад. Ариэна принялась уплотнять чёрные фигуры, делая их из огромных и расплывчатых всё меньше и чётче. Вскоре они прио6рели очертания железных демонов и уменьшились до их настоящих размеров, после чего Ариэна велела детям Маттар подойти к самой кромке воды.
   Пираты всё же попытались причалить. Сперва они решили, что пе­ред ними искусно сделанные туманные видения. Они явно догадались, кто устроил им такую встречу, и решили, что не позволят полукров­ке запугать их. Но, сообразив, наконец, что демоны вполне реаль­ны, пираты в ужасе повернули прочь. Они двинулись было к другой бухте, но там их тоже встретили призраки. Они возникали в тумане - поначалу огромные и бесформенные, потом стремительно уменьша­лись и, обретая чёткие очертания, превращались в реальных чудо­вищ. Демонов-убийц.
   - Теперь они считают, что я умею одевать призраки плотью, - ­сказала Ариэна, когда они с Тамраном ужинали в доме Mатapyca.
   3а большим столом собралось всё семейство - за исключением де­тей, которых уже накормили и отправили спать. Ужин в этот день затянулся, и не только в доме Матаруса. В посёлке царило веселье. Пиратские корабли скрылись за горизонтом, и все верили, что боль­ше они здесь не появятся.
   - А ты разве не умеешь одевать призраки плотью? - не то в шут­ку, не то всерьёз поинтересовался Матарус.
   - Во всяком случае не пробовала, - в тон ему ответила Ариэна. - Но они пусть думают, что умею. Вы, лиммерины, не боитесь тумана. Обычными фокусами вас не возьмёшь. Надо было убедить наших дорогих гостей, что я могу вызывать из тумана настоящих чудовищ. Кстати, надо вернуть их в леса Див-Аранхи... Или оставить здесь? Мало ли что. Вдруг к вам ещё какие-нибудь непрошеные гости пожалуют. Я могу опять устроить представление с теми же актёрами. А правда... Не лучше ли оставить их на Ди-Милоне? Чтобы не таскать такую ораву туда и обратно. Они вас не тронут. Я запретила им охотиться на людей и появляться возле человеческого жилья. Я могу отправить их на Лесной. Эти твари разумней обычных животных. И прекрасно понимают, что от них требуется. Они уже давно уяснили, что нападать на людей можно только по моему приказу. Больше они ничьих приказов не слушают. Так что, даже если со мной что-нибудь случится, они на вас не нападут.
   - Точно не нападут? - спросил Тэкус. - А то у нас тут в последнее время появились смельчаки, которые охотятся на Лесном. Правда, далеко не ходят. Ты уверена, что нет никакой опасности?
   - Есть, - засмеялась Ариэна. - Железный охотник вполне может увести у человека-охотника добычу. Но на Лесном дичи столько, что хватит всем - и людям, и демонам. Кстати, едят они очень редко. И даже не едят, а просто выпивает у жертвы кровь. Им этого хвата­ет примерно на месяц. Мясо потом подбирают хищники, падальщики... В лесу ничего не пропадает. Вообще-то я не думаю, что ваши охотники будут пересекаться с демонами. Дети Маттар предпочитают глу­хие дебри.
   - Вот пусть и не выходят оттуда, - сказал Матарус. - Уж больно они страшные, эти сыновья Маттap. Лучше бы им не попадать­ся людям на глаза. Вели им не покидать леса.
   - Хорошо, - кивнула Ариэна. - Я буду следить за тем, как у вас тут идут дела. Если понадобится опять кого-нибудь отпугнуть, я приду и...
   - И построю демонов вдоль берега, - подхватил Тамран. - А ещё окружу остров стеной тумана. Всё это замечательно, но... Одна моя бывшая подруга обожает поговорки. Она их много знает, и среди них есть неплохие. Например, эта - "Лучшая защита города не стены, а люди". Так говорил один древний народ. Я с ними согласен. Люди должны сами защищать свой город, свои дома. Управлять демонами мо­гут далеко не все. Даже тебе это нелегко...
   - Да, это нелегко, - сухо согласилась Ариэна. - Я очень устала и хотела бы передохнуть.
   - Пойдём со мной! - тут же вскочила Митта. - Поспишь опять на моей кровати.
   Тамран тоже встал. Он хотел что-то сказать, но Ариэна вышла из комнаты прежде, чем он успел открыть рот. От усталости и раздраже­ния ей хотелось плакать. Она словно наглоталась того чёрного, про­питанного дымом тумана, из которого лепила фигуры демонов, и эти демоны теперь шевелились в ней, бередя старые и новые обиды. Тьма вновь захлестнула её, и множество ревущих голосов эхом отдавались у неё в голове, требуя ответа.
   Ариэна блаженно растянулась на прохладных простынях, зная, что они хотя бы ненадолго остудят жар, охвативший её тело. Она хотела бы растянуться на снегу, зарыться в него - в этот холод и чистоту. Укрыться от чёрных теней, которые окружали её, шепча, рыдая и о чём-то умоляя. Тени, жаждущие одеться плотью. Она должна была им помочь... Нет, не должна... Она жалела их. И ненавидела. Она гна­ла их, и тени исчезали, но она знала, что они просто прячутся. Они прячутся у неё внутри. И она должна скрывать свой страх перед ними, чтобы они не разорвали её на части.
   - Эту иллюзию опасно делать реальностью, - промолвила Эрения, поднявшись в саркофаге. - Или ты ничего не боишься? Ты слишком ра­но утратила невинность... Дело не только в той проклятой и благо­словенной ночи, подарившей тебе мёртвое дитя. Возможно, это была расплата. За то, что ты сделала и ещё должна была сделать. Спасти жизнь, отнять жизнь... Много жизней. Тайна жизни и смерти неподвластна человеку. Ты лезешь в дела богов. Ты даже добилась власти над демонами. Властвуй, сколько сможешь, самонадеянная девчонка!
   Эрения расхохоталась. Она тряслась от смеха, разваливаясь, рас­ползаясь на куски гниющей плоти. Вскоре остался один скелет. Потом и он рассыпался в прах. У Ариэны была нить, но она почему-то не могла улететь из башни. Она спустилась из комнаты-склепа этажом ниже и оказалась в комнате с ночным небом. Дед Атолл ждал её там, задумчиво глядя на звёзды.
   - Я знаю, что твой сын умер ещё до рождения, - сказал он. - Но никто не умирает насовсем. Его образ проступит на другом полотне. По воле Аранхи любая иллюзия может стать реальностью.
   - Лю6ая материя - это иллюзия, - перебила его женщина со свет­лыми волосами. Нэйя... - А любая иллюзия - это реальность. Только на другом полотне. Я знаю, ты хочешь быть счастлива сейчас, но демоны смерти убивают всё живое. Маттар убила твоё дитя. А её дети стали твоими. Пока они в тебе, семя жизни не прорастёт в твоём лоне.
   Нэйя исчезла, а кривляющиеся чёрные тени заплясали вокруг Ари­эны, оглушая её своим беззвучным смехом. Она уже знала голос тьмы. Эхо, несущееся из бездны, в которую один за другим опрокидывались миры... Ариэна, задыхаясь, от6ивалась от окруживших её теней. Они не хотели уходить. Они были коварны. Они принимали облик лю­дей, которых она любила, - деда, Мелоры, Тамрана... Избавиться от него было трудней всего. Ариэна никак не могла вырваться из его крепких объятий.
   - Лучше уйди, - попросила она, устав бороться и бессильно об­мякнув в его руках. - Я не хочу, чтобы наши дети умирали, едва зародившись в моём лоне. Тьма проникла в меня... Каэна это поня­ла. Демоны смерти преследуют меня. Уже давно. Может, это те, кто остался в лесу за Мёртвой Лощиной. Это проклятие Маттар. Де­мон смерти унёс меня в горы, где я увидела богиню... Но тогда я ещё не знала, что у божества много лиц. Лучше бы я этого не знала. Никогда.
   - Лучше не знать, лучше не действовать, - сказал он, погладив её по щеке. - Это для слабых. Не для таких, как ты. Действовать и не ошибаться, сражаться и не пролить ни капли крови... Как бы нам этого хотелось, но ведь так не бывает. Ты это знаешь. А сей­час ты просто устала. Ты действительно очень устала. Спи.
   - Нет, они могут вернуться. Тени... Я больше не хочу их оживлять...
   - Ничего не бойся, я же здесь. Я никого к тебе не подпущу. Да­же саму Гиамару, явись она сюда хоть с целым полчищем демонов.
   Тамран тихонько укачивал её на коленях, пока она не уснула. А когда она открыла глаза, он сидел рядом и смотрел на неё.
   - Ты так и был тут? Ты хоть немного поспал?
   - Я прекрасно выспался в этом кресле.
   Ариэна знала, что это неправда. Тамран выглядел утомлённым.
   - Ты зря вчера обиделась...
   - Я знаю.
   - Я же потому и не хочу, чтобы ты лишний раз их тормошила... Они и так часто мучают тебя но ночам - уж я-то знаю. Ты опять всех спасла, но... В древности многие занимались магией, и всё же воины не прятались за спину женщины... Дело не в моём мужском са­молюбии, которое ты вечно высмеиваешь... Хотя, может, и в нём тоже. Вернее, в моём эгоизме. Я жуткий собственник. Хочу, чтобы моя же­на была со мной и чтобы с ней было всё в порядке. Наверняка, тебе ещё не раз придётся при6егнуть к магии. Может, даже придётся снова вызывать этих тварей, но я предпочёл бы, чтобы не пришлось. Давай, там, где это возможно, обходиться без них. Ди-Милон - замечатель­ное место. Его надо заселить... Да, я знаю, этот замок пугает лю­дей, и море кругом... Но не все же трусы, Ариэна. В Див-Аранхе зе­мля дорогая, а снизить цену мы пока не можем. К тому же её на всех не хватает. Вырубать слишком много леса тоже не годится. Я знаю пожилых воинов, которые уже подумывают о спокойной жизни, о домике с участком. Я хочу поговорить с ними. Может, за ними и молодёжь потянется. Здесь должно быть своё войско. Крепость уже есть. Там можно разместить гарнизон. Да там и все жители могут укрыться в случае нападения. Пираты сюда больше не вернутся, а если...
   - Пираты! - встрепенулась Ариэна. - О них-то я и не подумала!
   - Великая Паутина! Тебе что - больше думать не о чем? - рассмеялся Тамран.
   - Они, конечно, мерзавцы, но я даже их не вправе посылать на верную гибель. Близятся зимние бури, штормы. Куда они подались? Мне бы следовало посмотреть на карту и направить их к какому-ни­будь острову. Достаточно защищённому, чтобы там не боялись таких гостей.
   - И как бы ты их направила? - полюбопытствовал Тамран.
   - Можно догнать их в туманном облаке и послать им видение. Лиммерины верят в туманные картины. Они бы решили, что арилланы ука­зывают им путь...
   - Не беспокойся за этих парней. У них есть один прибор... Изо­бретение звёздных магов. Они не заблудятся. Дозорные видели с выш­ки, что они взяли курс на северо-восток. Они плывут либо к дикому острову Ферена, но это вряд ли - там почти ничего, кроме скал. Не захотят они жечь костры в пещерах и жить охотой. Так что, скорее всего, они отправились к Мелиарскому архипелагу. Разгуляться им там не дадут, будь уверена. Там каждый остров - как крепость. И чужаков в города с оружием не пускают. Думаю, придётся им пере­ждать зиму в каком-нибудь припортовом селении, где размещается гарнизон береговой охраны. Воинов там больше, чем pы6аков и ремес­ленников вместе с их семьями... Да в этих прибрежных селениях все жители почти что воины. Мелиарцы с детства носят оружие. Скоро се­зон штормов, а потом море у берегов замёрзнет. В такое время ходят только ледоломы, так что дальше Мелиарских островов наши друзья не двинутся. Может, кто-нибудь из них там и осядет. Тамошние пра­вители охотно берут в свою дружину наёмников. На Мелиарах правит Союз Десяти. У каждого правителя своя дружина, но все десять ост­ровов живут по одному своду законов. Я бывал там с Нэйей. Мелиарцы - люди гордые. И очень упрямые. С ними трудно договориться. Им всё кажется, что чужеземцы посягают на их независимость... В об­щем, забудь ты об этой разбойничьей шайке. У нас и своих про6лем хватает.
   - Оказывается, Нэйя знает много поговорок? Я от неё ни одной не слышала. Хотя, мы с ней мало общались... Как там? Лучшая защита города не стены, а люди? И что за древний народ так говорил? Где они жили - на островах или на материке?
   - Кажется, их называли спартиатами. А жили они в другом мире. Их солнце очень далеко от нашего. Ты говоришь, Нэйя не владеет ма­гией? Но Орден 3вёздных Магов всё же существует, и эти маги - её друзья. Добраться бы до них! Нэйя летала на их звёздных кораб­лях и видела много миров. И кое-что мне даже показывала. Она создавала картины на стене при помощи какого-то при6ора. Видимо, это один из тех магических предметов, которыми могут пользо­ваться люди, не обладающие магической силой. Таких предметов не так уж и мало. Тот же ключ от сокровищницы... Или все эти охлади­тели, нагреватели, лампы, станки, которые режут металл, как бума­гу. Изобретения Тайного Союза. Сколько лет мы всем этим пользуемся, а как они сделаны, не знаем. А кто пытался в этом разобраться, по­платился за свою любознательность. Кстати, люди недовольны, что эти приборы больше негде купить. Ещё одна проблема...
   Тамран замолчал и нахмурился.
   - Да, нам пора возвращаться, - сказала Ариэна, выбираясь из-под двух шерстяных одеял. - Хотя, честно говоря, мне совсем не хочется. Здесь так хорошо. Особенно сейчас, когда здесь нет этой банды.
   - Зато весной здесь будут переселенцы, - пообещал Тамран. - Местные не против. Они же знают, что бандитов ты сюда не приведёшь.
   - Но захотят ли диввины...
   - Надо сделать так, чтобы захотели.
   Ариэна была настроена не так оптимистично. Она предпочла бы оши­биться, но её опасения подтвердились. Желающих перебраться на остро­ва оказалось немного. К тому же весна принесла столько новых тревог, что идею о заселении Ди-Милона пришлось отложить на неопределённое время.
   Собравшись с силами, Дети Маттар снова двинулись в наступление. Всюду вспыхивали мятежи. Враги даже пытались травить поля и водо­ёмы. Если бы не пророческий дар царицы, к началу лета в стране была бы полная разруха.
   Ариэна очень уставала. Ей приходилось почти каждый день вызы­вать видения. Да ещё делать картины-иллюзии с пейзажами разных уров - чтобы в любое время дня и ночи можно было попасть в нужное место и в случае необходимости пере6росить туда отряд. Аранхи вы­бирали наиболее удобные для перехода места - поближе к резиденции правителя и расположениям воинских частей, потом посылали Ариэне мысленные картины, которые она тут же переносила на полотна. Раз­мер полотна-иллюзии особого значения не имел. Главное - чтобы ра­ма позволяла человеку войти в картину. Один из молодых воинов, который долго боялся входить в иллюзию, признался Ариэне:
   - У меня поначалу было такое чувство, будто я должен выпрыг­нуть в окно, за которым находится карликовый мир... И сам я, по­пав туда, тоже стану карликом.
   - В иллюзии размер и расстояние - понятия относительные.
   - Да я уже сам это понял, - улыбнулся юноша. - Теперь мне даже нравится так путешествовать. Гораздо лучше, чем трястись по гряз­ным дорогам. А главное - быстрее.
   Ариэна очень жалела, что в других урах нет аранхин, с которыми она могла бы обмениваться информацией через аранх. Ей по-прежнему помогали только три паучихи - Дамея, Фиола и та, что присоедини­лась к ним перед битвой на Большой Равнине. Её звали Тамена. Все три аранхи дружно твердили, что кроме Ариэны не видят ни одной женщины, достойной стать избранницей.
   Иногда возникала нео6ходимость срочно передать сообщение какому-нибудь отряду, который мог в этот момент находиться где угодно, а юная царица при всей своей магической силе была не в состо­янии сделать магические двери на каждом квадратном мере своего царства. Почти все правители уров держали почтовых гера­нов, но весной владельцы этих пернатых посланцев не особенно-то на них надеялись. В это время года у геранов был брачный период, и они становились совершенно непредсказуемы. Так что в роли поч­товой птицы иногда приходилось выступать Ариэне.
   - Тебе и так забот хватает! - злился Тамран. - Не понимаю, по­чему другим нельзя летать на паучьих нитях?
   - Дамея говорила, что нити подчиняются только избранницам. А мудрые пауки никогда не лгут...
   - Зато любят темнить. Помнишь, ты рассказывала мне о6 одном своём видении? О том, как строилась крепость на месте твоего по­сёлка... Там же было много людей, которые переносили на нитях огромные каменные блоки. И женщины, и мужчины...
   Заговорив об этом с Дамеей, Ариэна сразу почувствовала её смутное недовольство.
   "Нити действительно подчиняются только избранницам, - сказала паучиха. - Ну и тем, кто их ткёт, разумеется. Но если избранница сама наденет нить на того, кто обладает хотя бы крупицей магичес­кой силы, если она захочет, чтобы нить служила этому человеку, то паутина сможет какое-то время носить его... Разумеется, если аранха, соткавшая эту паутину, не будет против".
   "Ты мне никогда о6 этом не говорила..."
   "Ты ни о чём таком и не спрашивала".
   "Признайся, ты ведь не хочешь, чтобы кто-то ещё пользовался твоей нитью?"
   "Да. Тебе я доверяю, но большинству людей доверять нельзя. Когда-то было много тех, кто пользовался нашей паутиной, и что вышло..."
   "Дамея, люди не станут лучше от того, что вы откажете им в по­мощи. Ни ваша помощь, ни ваш отказ не сделают их ни хуже, ни луч­ше. Неужели мудрые науки не в состоянии это понять? Если ты не по­зволишь мне дать нити людям, которым мы с Тамраном доверяем, мне придётся пожалеть, что я не родилась птицей".
   "Ты знаешь, чем меня взять, плутовка, - проворчала Дамея. - Ладно, распоряжайся моими нитями, как сочтёшь нужным. И нитями мо­их сестёр - я их уговорю. А тебя предупреждаю - не давай нити кому попало. Человек может не быть избранником, но обладать какой-ни­будь иной магией. И он может использовать нить в дурных целях. В общем, создашь себе проблемы - пеняй на себя".
   "Разумеется. Но послушай... Ты говоришь, нить будет служить только тем, у кого есть магическая сила. Неужели только им? Но ведь таких немного, а лично я знаю одну лишь Каэну".
   "Ничтожная крупица силы есть у многих, - сказала аранха. - Даже самым обычным людям иногда снятся вещие сны, но это ещё не значит, что они обладают настоящим пророческим даром. Я говорю не о той си­ле, которая даёт возможность заниматься магией, а о той, что есть у многих. Это слишком маленькая искра, чтобы из неё разгорелся кос­тёр, но даже она даёт человеку кое-какие преимущества перед теми, в ком нет и тени силы. Такого нить не поднимет".
   "Но его может поднять в воздух тот, кто владеет нитью..."
   "Да. Так же, как и каменную балку".
   "Жаль, что большинство твоих сестёр не хотят помириться с людь­ми. Нам нужно столько паутины..."
   Ариэна ещё зимой распорядилась оборудовать три зала под ткацкие и швейные мастерские, где изготовлялась одежда для воинов. Если ту­ника была сшита из ткани, содержащей хотя бы две-три нити аранхи, она защищала не хуже металлической кольчуги. Готовую одежду Ариэна обрабатывала ариллиновым туманом, превращая её в ещё более проч­ную броню. Так что воинам Новой Аранхайи, чтобы чувствовать себя защищёнными, не надо было надевать тяжёлые доспехи.
   Много нитей уходило на перевязочный материал. Бинты с паутиной заживляли раны быстро и чаще всего без следа.
   Летающими посланниками стали двенадцать молодых воинов, которым Тамран полностью доверял. Сам он тоже оказался способен летать на паутине и радовался этому, как ре6ёнок. Когда выдавалось свободное время, он звал жену полетать по лесу или над морем. Ариэна заметила, что Тамрана всё больше и больше тянет к морю.
   - Наверное, от тебя заразился, - шутил он.
   Иногда они сбегали на Ди-Милон, где им были неизменно рады. Пе­реход давался Ариэне всё легче и легче. Держать магическую дверь открытой больше четверти часа было действительно тяжело, но быстрый переход - в одиночку или вдвоём - уже не требовал от неё поч­ти никаких усилий.
   Ариэна и Тамран решили обследовать все три острова и даже занялись обустройством дома на холме. Местные охотно им помогали. Они уже давно считали Ариэну полноправной хозяйкой этого белого дома. Она очистила его от призраков, а значит она и есть его настоящая владелица, даже если не имеет никакого отношения к роду древних правителей Ди-Милона. Впрочем, большинство димилонцев были увере­ны, что Ариэна имеет к роду Нэрминара самое что ни на есть прямое отношение.
   Тамран время от времени со6ирал местных юношей и проводил с ни­ми занятия по воинскому искусству. Парни были в восторге. Многих давно уже тяготила однообразная жизнь на отдалённом маленьком ар­хипелаге, который обходили почти все торговые суда.
   - Возьми нас на Большую Землю, царь, - просили она Тамрана. - Что тут делать, на этих холмах посреди моря? Ловить рыбу да пасти тощих комолов?
   - На Большой Земле занимаются примерно тем же, - смеялся Там­ран. - А простора для больших дел и здесь хватает. Кстати, ваши комолы могли бы быть и не такими тощими. На Лесном не только пре­красная охота. Там много хороших пастбищ. Часть острова можно рас­чистить под пахотные земли... Да, знаю, у вам мало рабочих рук... Ничего. Когда-нибудь Ди-Милон станет самым процветающим архипела­гом на юго-западе.
   - Оставайся здесь, с нами. Вместе со своей царицей. Избранница двух богинь должна править здесь. Она избавила нас от разбойников. Когда она рядом, мы чувствуем себя под защитой.
   - Вы сами должны уметь себя защищать, - твёрдо сказал Тамран. ­- Уж этому-то я вас научу, обещаю. На Ди-Милоне будет своё войско. Пока воины нужны мне там, в Аранхайе, но не будет же эта война длиться вечно...
   Лишь немногие из юношей заметили, какая досада и какая уста­лость прозвучали в последних словах молодого царя.
  

Глава 2. Царские каникулы.

   В середине лета выдалась довольно длительная передышка. После нескольких крупных неудач Дети Маттap отступили и затаились в сво­их норах, зализывая раны. Большая их часть обосновалась в Таламее - на границе с землями раннадов. Остальные рассеялись по стране, скрываясь в отдалённых заброшенных посёлках и даже в лесах. Тре­вожных сигналов не было, и Ариэна поняла, что враги хотят пере­ждать самый жаркий летний месяц. В сильную жару и в зимние холода военные действия в Див-Аранхе прекращались. Старики говорили, что так было всегда, и нынешняя война не стала исключением.
   На Ди-Милоне никогда не изнывали от жары, даже в середине лета. Ветер с моря то и дело приносил приятную прохладу и дожди.
   - А зима у нас мягче, чем на Большой Земле, - говорил младший сын Матаруса Меган. - Да и вообще у нас тут лучше.
   Благодаря магической двери Меган, как и многие другие димилон­цы, уже побывал на Большой Земле, поэтому считал свой вывод впол­не обоснованным. Правители Новой Аранхайи и не думали с ним спо­рить.
   - Давай поживём здесь хотя бы месяц, - предложил Тамран жене. - Наши враги устали не меньше нас. Хотелось бы верить, что они вообще устали воевать, но вряд ли это так. Скорее всего, сейчас просто временное затишье, и мы должны использовать его в полной мере. Неужели мы не можем ненадолго оставить это царство-госу­дарство на наших алеатов? В Совете знающие и надёжные люди. А у нас с тобой даже не было после свадьбы традиционного счастливого месяца. Вот и устроим его сейчас.
   Ариэна не возражала. В конце концов, если что-то случится, им ничего не стоит вернуться. Между Див-Аранхой и Ди-Милоном было уже три магические двери. Одна картина-иллюзия хранилась в подва­ле Круглой Башни, другая в спальне, а третья в пещере мёртвого леса. Ариэна прихватила с собой на Ди-Милон кисти и краски. В од­ном из залов дома на холме она устроила мастерскую. И первым де­лом написала картину-иллюзию - маленькая поляна и роща, за кото­рой виднеется Круглая Башня. Хотя бы одна картина-дверь должна была храниться на Ди-Милоне - вдруг с теми полотнами в Див-Аранхе что-нибудь случится. Там же столько врагов.
   Ариэну то и дело покусывала тревога. Использование той силы, которую она получила от Матгар, притупляло способность предвидеть. Выполняя её приказы, чёрные демоны действительно пожирали её из­нутри. Она уже давно не слышала тот зов сверху. Голос тьмы заглушал его. Голос другого божества... Или того же? Богиня играла с ней, изменяя свой облик и голос.
   "Даже очень искусный маг не может владеть всеми магическими приёмами в равной мере, - успокаивала себя Ариэна. - Когда тра­тишь много сил на одно, на другое её может не хватить. Но не слишком ли много сил отнимают у меня дети Маттар? Она и после смер­ти продолжает со мной бороться. Неужели мне никогда не вырваться из этой паутины?"
   К счастью, демоны её пока не донимали. Может быть, потому, что в самое жаркое время года их активность резко снижалась. Они поч­ти не охотились и периодически погружались в глубокий сон, который мог длиться около десяти дней и вырвать из которого их могла только их повелительница.
   "Спите, детки, отдыхайте, - думала Ариэна. - И мне дайте отдох­нуть. От проблем нас избавит только смерть, но это не значит, что надо на них зацикливаться. Иногда полезно и помечтать. Может, война всё-таки закончилась?"
   Она в это не верила, Тамран тоже. И они спешили насладиться спокойной жизнью, пока над их головами вновь не собрались тучи.
   Ну а те тучи, которые обрушивались на остров обильными дождями, в этом месяце собирались довольно часто. Ариэна любила грозы. Да­же когда они приходили с моря вместе со штормовыми ветрами, от ко­торых большой старинный дом наполнялся зловещими завываниями, а деревья в саду бесновались, словно звери, рвущиеся с цепи. Как ни странно, после бурь она не обнаруживала ни одного сломанного или поваленного дерева. Матарус говорил, что у островных растений очень длинные корни, стволы и стебли на редкость прочные и гиб­кие, а плоды так цепко держатся за ветки, что их трудно собирать.
   - Они, даже перезрев, не падают на землю. Если не собрать урожай, всё засохнет или сгниёт на деревьях и кустах.
   - Это я уже заметила, - сказала Ариэна. - Осенью в моём саду урожай собирали только птицы. Следующий урожай будет лучше, потому что нынешний будет собран более тщательно.
   - "В моём саду?" - улыбнулся Матарус. - Я не ослышался? Нам бы так хотелось, чтобы ты поселилась здесь навсегда. Вместе со своим мужем.
   - Мой муж никак не может избавиться от мысли, что некоторые здесь по-прежнему его недолюбливают. А ведь он, даже будучи любов­ником Нэйи, никого здесь ни разу не обидел...
   - Мы знаем. Все люди совершают ошибки. Счастлив тот, кто спосо­бен их признавать и исправлять. Никто тут больше не питает к тво­ему супругу неприязни. Просто он сам продолжает себя судить. Он был одурманен чарами злой колдуньи, но сумел избавиться от этого дурмана. Вы с ним хорошая пара. Царь-воин и мудрая царица - вот те правители, о которых мечтает любой народ.
   - Мудрость исходит от богини, которая иногда говорит со мной, - ­смутилась Ариэна.
   - Богиня не говорит с кем попало.
   - ... а мой царь, кажется, уже изрядно устал от войны.
   - Всё правильно. Настоящий воин не любит воевать. Но умеет за­щитить тех, кто в этом нуждается. Мы рады, что вам здесь хорошо. Народу у нас немного, но есть отличные мастера - кузнецы, плотники. Они с удовольствием помогут вам обустроить дом. Если ты обещаешь, что они не встретят тут призраков.
   - Обещаю. И мы хорошо заплатим за работу... Не спорь! Тут у всех и своей работы по горло. Никто ведь не обязан заниматься на­шими делами.
   - Так же, как и ты нашими. Однако ты постоянно ими занимаешься. И избавляешь нас от крупных неприятностей.
   Пока пригодными для жилья были только спальня и маленькая ком­ната с камином. Ариэне очень нравилась её новая мастерская, кото­рую она устроила в просторном зале с большими окнами, выходящими на северо-запад. Солнце сюда заглядывало только перед заходом, а Ариэна предпочитала работать в первой половине дня. Живопись тре­бовала дневного света, но солнечные лучи ни в коем случае не дол­жны были падать на картину - это искажало восприятие цвета. Сол­нечный великан, не позволяющий смертным смотреть ему в лицо, лю­бил создавать иллюзии. Ариэна давно уже поняла: слишком яркий свет не менее коварен, чем тьма.
   Наконец-то у неё появилась возможность спокойно поработать в своё удовольствие. Да и вообще спокойно пожить. Прислугу они с Тамраном нанимать не стали. Ариэна выросла не во дворце, Тамран привык к условиям военного похода, так что царская чета из Аран­хайи прекрасно обходилась без слуг. Продукты им приносили жители посёлка. Каждое утро у ворот появлялись кувшин свежего молока, корзинка с хлебом и сыром и связка недавно выловленной рыбы. Фрукты и овощи уже поспевали в саду возле дома.
   Ариэне даже понравилось готовить по утрам завтрак. А Тамран был без ума от её лепёшек из сормовой муки и тёртого сыра.
   - Простая пища лучше всех этих изысканных блюд, - говорил он. - Не хочу обижать наших дворцовых поваров, но та мудрёная мешанина, над которой они часами колдуют, иногда потом часами камнем ле­жит в желудке. Еда должна быть лёгкой и здоровой. Мой приёмный отец говорил, что от излишеств один вред.
   - Он ведь был богат?
   - Да. И мне немало оставил. Но он не любил чрезмерную роскошь. Считал, что это говорит либо об избытке тщеславия, либо о недостатке вкуса. А чаще - и о том, и о другом. У него был девиз: не за­громождай свой дом лишними вещами, а жизнь лишними проблемами. При этом он никогда не считал лишними произведения искусства и книги.
   Это Ариэна уже поняла. Во время деловых визитов в столицу они с Тамраном останавливались в доме, доставшемся ему от Аландира.
   - Надо будет всё перевезти сюда, - продолжал Тамран. - Этот дом нравится мне гораздо больше. Он сам по себе - произведение искусства. Никогда не видел таких замечательных мозаик. А фрески нисколько не потускнели.
   - Магическая защита, - пояснила Ариэна. - Эти картины обрабо­таны туманом. Но магией паутины тот, кто это сделал, не владел. Двойная и тройная магия доступны не всем. А ведь, наверное, любую картину можно сделать иллюзией. Дверью в другой мир.
   - И в каком мире ты хотела бы жить?
   - В том, где есть ты.
   "Только ты и я, - добавила она про себя. - Где нет ни войн, ни детей Маттар... Ни этой Круглой Башни, где я снова пленница. И го­раздо больше пленница, чем год назад. Нэйя была права. Теперь сбежать от­туда гораздо труднее. Вместе с коронами мы возложили на себя от­ветственность перед тысячами людей. Этот венец со звездой не сни­мешь, как маскарадное украшение".
   Ариэна знала: Тамран думает примерно так же, но вслух о6 этом ни за что не скажет. Ведь тогда придётся признать правоту Нэйи, заявившей, что 6peмя власти - это ноша, которая им не по силам.
   Наверняка Нэйя имела самое непосредственное отношение к по­следним беспорядкам в Див-Аранхе, но выяснить, где она и с кем встречается, Ариэна не могла. Прошло 6ольше полугода с тех пор, как она использовала детей Маттap, чтобы раз и навсегда отпугнуть разбойников от Ди-Милона. После этого у неё около месяца не было пророческих видений. Потом спосо6ность заглядывать в прошлое и 6лижайшее 6удущее вернулось, но многие вопросы оставались без от­вета. В частности вопросы о Нэйе. Такое впечатление, что богиня отказывалась говорить со своей избранницей об этой женщине. Маги­ческие полотна из огня, тумана и паутины оставались пустыми. Нель­зя сказать, чтобы Ариэну это очень огорчало. Она не хотела думать о Нэйе. Но она считала своим долгом узнать о ней побольше. Натя­нув на раму обычное полотно, Ариэна бралась за кисть, но рука вдруг переставала её слушаться, а к сердцу подступала странная сосущая пустота.
   - Ты просто устала, - успокаивал её Тамран. - Отдыхай и рисуй в своё удовольствие. Хвала Аранхе, она не бьёт тебя по руке, ког­да тебе просто хочется пофантазировать. Твои картины мне нравятся гораздо больше, чем те, которые тебе посылают. Тем более что по­сле этих откровений ты иногда похожа на раненого, который потерял много крови. Если что-то случится, кто-нибудь из твоих шестилапых подружек сообщит тебе. Они ведь больше не боятся говорить с тобой через море?
   - Не боятся. Но летать над ним не решаются.
   - Зато мне понравилось. Никогда не думал, что полюблю море. И жизнь на острове, где вокруг вода - до самого горизонта... Иногда кажется, что остального мира просто не существует.
   - А иногда хочется, чтобы так и было, - вздохнула Ариэна.
   - Наверное, тому мудрецу хотелось примерно того же, - помолчав, сказал Тамран. - Забыл, как его звали... Один философ из другого мира пытался построить счастливое государство. В том мире люди де­лились на свободных и слуг, у которых не было вообще никаких прав. Кругом кипели войны... В конце концов он понял, что не может быть острова счастья в мире зла. Наверное, так оно и есть, но в послед­нее время мне кажется, что я нахожусь именно на таком острове.
   - Про этого философа тебе тоже Нэйя рассказывала?
   - Да. Ещё она рассказывала про одного чудака-воина, который всё ездил и воевал со злом, да вот только добра от этого не приба­вилось. В результате бедняга стал всеобщим посмешищем. Она счита­ет, что бороться со злом не имеет смысла, а счастливым можно быть везде. Человеку мол просто надо уметь построить свою жизнь.
   - Действительно надо уметь. Но только не из обломков тех жиз­ней, которые он разрушил. Она и Галиан не боятся разрушать. И в том, что они строят, другим неуютно.
   Однажды утром, проснувшись как обычно раньше мужа, Ариэна подо­шла к окну и увидела, что дальние холмы утонули в мерцающей дымке, которая совершенно скрыла из виду не только море, но и берег. Оче­редной сезон тумана начался раньше, чем ожидалось. У Ариэны было такое чувство, будто какой-то неведомый маг ночью облетел Ди-Милон и отгородил его туманной стеной от всего мира. От мира зла...
   На следующее утро туман добрался почти до самого дома. Выйдя на крыльцо, Ариэна долго смотрела на окутанный серебристой дымкой сад, который, удаляясь от дома, словно растворялся в вечности. Обитаемый остров уменьшился до размеров клочка земли, окружающего дом. Совсем маленький островок счастья. Всего с двумя обитателями. Ариэна даже слегка разочаровалась, сообразив, что это уже обычный туман, который скоро рассеется. Ей хотелось подольше побыть здесь вдвоём с Тамраном - на этом островке среди хаоса. Подольше бы их никто не тревожил.
   Едва хаос отступил и вырвавшиеся из него деревья радостно заше­лестели яркой от росы листвой, как в ворота постучали. Тамран пле­скался на внутреннем дворе, где недавно починили фонтан. Ариэна только что сняла со сковороды лепёшки и разбалтывала в кислом мо­локе толокно, чтобы приготовить канху. Это был любимый напиток островитян, который иногда сдабривали мёдом и пряностями. Тамрану он нравился гораздо больше традиционной диввинской такалы.
   "Неужели что-нибудь случилось?" - со смутным недовольством по­думала Ариэна.
   Весь посёлок знал, что обитатели дома на холме не желают, что­бы их беспокоили по пустякам.
   Гостя Ариэна узнала сразу. Варт стал шире в плечах и загорел ­настолько, насколько это было возможно для чистокровного лиммерина, к которым загар почти не приставал. И ещё она заметила, что Варт очень повзрослел. Её поразил спокойный и серьёзный взгляд его серых глаз. Ни тени того трусливого нахальства, которое было написано на физиономии долговязого юнца, стоявшего перед Ариэной осенью во дворе Скалистого Замка. Он этого тоже не забыл. И уви­дев Ариэну, слегка смутился.
   - Проходи, Варт, - улыбнулась она, давая понять, что не намерена вспоминать плохое. - Позавтракай с нами.
   - Да я только... - Варт с удивлением уставился на её испачканные в муке руки. - Найяра и все её дочери! Царица Аранхайи стря­пает пирожки?
   - Лепёшки, - поправила Ариэна. - У царей и цариц тоже бывают каникулы. Стряпать пирожки и лепёшки проще, чем объяснять своим подданным, что не можешь сделать их счастливыми и богатыми одним хлопком в ладоши.
   - Эй, Варт! Какая встреча!
   Тамран увидел гостя с веранды и выбежал во двор - голый по по­яс, мокрые волосы прилипли к раскрасневшемуся от холодной воды лицу.
   - Молодец, что зашёл! - он хлопнул Варта по плечу. - Ну ты и здоровяк, не то, что в прошлом году. Пошли в дом...
   - Да нет, мне лучше не задерживаться. Сегодня столько хлопот... Я же только пригласить вас зашёл. На праздник наречения. Моему сыну уже месяц, и пора дать ему имя. Мы с Иннией будем рады, если вы согласитесь стать его назваными отцом и матерью. Обряд сегодня в полдень. Это недолго...
   - Конечно, мы согласны - что за вопрос! - засмеялся Тамран. - ­Ну и дела...
   - Я знала, что Инния после того случая забеременела, - сказала Ариэна, когда Варт ушёл. - Просто не хотела пока ничего говорить.
   - И правильно, - кивнул Тамран. - Ничего и не надо было гово­рить. Заранее всех будоражить. Есть вещи, которые всё равно не скроешь.
   Инния удивила Ариэну ещё больше, чем Варт. Куда только подева­лась та болезненно-худенькая некрасивая девушка, которую Ариэна помнила с осени?
   - У меня, наверное, вид, как у дохлой рыбы, - кокетничала моло­дая мать, любуясь прильнувшим к её груди младенцем. - Я совершен­но не высыпаюсь.
   Может, Инния и правда не высыпалась, но выглядела она прекрас­но, а когда переглядывалась с Вартом, глаза её сияли от счастья.
   Обряд действительно не занял много времени. Ребёнка окунули в ванну с морской водой, потом полили из кувшина пресной, после че­го дали подержать названым родителям. Каждый из них, взяв младен­ца на руки, громко произнёс его имя - Димелис. Следуя обычаю, на­званые отец и мать сделали своему наречённому подарки: Тамран - ­кинжал в позолоченных ножнах, Ариэна - диллиновую подвеску в виде шестиконечной звезды.
   - Он родился немного раньше срока, - сказал Варт. - А всё по­тому, что накануне был праздник, и мать этого парня весь вечер хо­хотала до одури.
   - А кто меня смешил? - шутливо вскинулась Инния.
   - Она чуть живот не надорвала...
   - Значит, ваш сын будет весёлым, - заверил счастливых родителей Тамран. - Это же хороший знак, что смех ускорил его приход в этот мир.
   - Да наверное, будет, - кивнул Варт. - Всё время улыбается.
   И он с гордостью посмотрел на своего первенца.
   "Увидит ли когда-нибудь Тамран улыбку своего ребёнка?" - поду­мала Ариэна. И тут же постаралась отогнать грустные мысли подальше Она была очень рада за Иннию и Варта. Молодая пара выглядела со­вершенно счастливой, и чувствовалось, что Варт давно уже стал пол­ноправным членом семьи.
   - Он ещё с осени ходит с нами на промысел, - сказал Тирел. - А началось с того, что сын заболел, вот мне и пришлось взять в мо­ре Варта. Не тянуть же сети одному. Силы у меня уже не те. Раз взял, другой... А потом сам попросился. Понравилось. Ну а мы и не против. Парень повеселел, перестал хоть смотреть на всех испод­лобья. А когда выяснилось, что Инния беременна, он и вовсе изме­нился. Стал какой-то задумчивый... И всё возле неё старался при­строиться. Сядет рядом - словно стережёт. Она в сад или на огород - он за ней. Смотрим - она, вроде, не шарахается. А однажды подо­шёл ко мне и спрашивает: "К моему сыну не будут относиться хуже из-за того, что его отец пират и... вообще?" Я говорю: "Вообще" было некрасиво, но этот ре6ёнок будет моим внуком, так что любовь и забота ему в этой семье обеспечены. И почему ты решил, что это будет сын?" А он: "У всех моих братьев сыновья. И у отца ни одной дочери. У нас на острове даже поговорка была - "От мужчины из дома Ганнара - либо мальчик, либо сиффер". Так одну заразную болезнь называют. Она чаще у развратников 6ывает. Семейка-то у него - будь здоров! Он тут порассказывал... Знаешь, пожив среди таких людей, этот Варт мог бы быть куда хуже. Рос, как зверёныш, кото­рого все пинали, вот и привык рычать да кусаться. Теперь отвыка­ет, хвала Найяре. Отец его промотал почти всё состояние и всех детей разогнал. Варт с четырнадцати лет среди пиратов был. Хоро­шо, что мы вырвали его из этого логова. Я вот иногда думаю... Вся эта история начиналась так скверно, а потом оказалось, что всё к лучшему. Мы ведь и не чаяли нашу Иннию замуж выдать. Ты же помнишь, какая она была. Парней на острове меньше, чем девушек... А получилось, что дурнушка Инния вышла замуж раньше всех своих подруг. Да ещё и красавца отхватила. А сама-то как расцвела! И боль­ше не заикается. Всё повернулось к лучшему. И всё благодаря тебе, царица Аранхайи.
   - Нет, Тирел, это не моя заслуга. Спасибо твоей дочери, что она его простила. И вам - за то, что не стали его пинать, как это делали многие.
   - Ты ведь тогда что-то увидела? Во дворе перед замком... Я пом­ню, какой у тебя был взгляд.
   - Мало ли, что я увидела. Варт сам пожелал повернуться к свету. Инния это поняла и не оттолкнула его. Большинство детей зачаты во тьме, но это не мешает им становиться для близких источником света.
  
   Этот сезон тумана сильно затянулся, о чём Ариэна нисколько не жалела. По утрам она подходила к окну и улыбалась, глядя на мерца­ющую стену, возведённую морским божеством вокруг острова счастья. За этой стеной был мир, в который не хотелось возвращаться. Временами серебристая пелена затягивала весь остров, вернее, все три острова, но длилось это лишь несколько часов. Местные жители го­ворили, что арилловый туман способствует более частому появлению обычного. Ближе к берегу этот обычный, похожий на пар, туман смеши­вался с арилловым и тоже искрился, хотя и очень слабо.
   Ариэна и Тамран любили такие дни. Казалось, что сорвавшиеся со своей высоты облака растеклись по земле, заполнив кипящим не­бесным молоком все низины. Некоторые дома и сады совершенно теря­лись из виду, а очертания холмов расплывались в серебристо-белой дымке. Иногда туман был такой густой, что скрывал и холмы. Лишь самая высокая гора с развалинами древнего дворца да башни Скалис­того Замка вздымались над облачной бездной, словно призраки, уже наполовину одевшиеся материей.
   Ариэна и Тамран латали по всему Ди-Милону. Они то поднимались над туманом, то погружались в него, словно ныряя в пучину хаоса, где мимо них проплавали смутные силуэты. Образы, которым суждено либо стать реальностью, либо раствориться в небытии, дабы потом возникнуть на другом полотне, на другом слое божественной паутины. Иногда у Ариэны было такое чувство, будто они с Тамраном за6луди­лись где-то в Междумирье. Там, где можно встретить умерших и ещё не рождённых, где можно найти дорогу в другой мир, но только вер­нуться обратно уже не удастся...
   Однажды, проплутав в мерцающем хаосе почти до ночи, Ариэна и Тамpaн очутились возле призрачного замка. Парящий над туманом дво­рец и Гиамара сверкали так ярко, словно они были в этом мире един­ственной реальностью, а всё остальное поглотил и растворил в себе хаос. Всё вокруг превратилось в иллюзию, и убежище можно было най­ти лишь в этом дворце, наполненном светом Гиамары.
   Подлетев к нему совсем близко, Ариэна и Тамран увидели изящные арки, стройные колонны и пилястры вдоль покрытых рельефами стен, высокие окна и лёгкие, с заострёнными крышами башни. Перед ними был дворец, сотканный из материи, похожей на свет и гораздо более реальной, чем камень и металл. Из той самой единственной подлинной материи, по сравнению с которой любая другая материя - всего лишь иллюзия, тень божественного творения. Ариэна и её возлюбленный готовы были поклясться, что слышат тихую музыку - слишком нежную и красивую, чтобы её могли исполнять люди на инструментах, сделанных людьми. Эта музыка была светом. Вернее, одним из его проявле­ний - как и весь этот замок... Дворец был застывшим светом, а музыка - голосом света... Или божества, которое поселилось здесь и время от времени зазывало гостей. Этот голос, зовущий Ариэну и Тамрана, звучал и становился светом - ярким, но не слепящим. И та­ким нежным, что в нём хотелось раствориться. Ариэна протянула ру­ку к призрачной стене и невольно вскрикнула - её пальцы коснулись чего-то, напоминающего гладко отполированный камень. Но уже в следующее мгновение камень превратился в материю, похожую на воду или на плотный воздух. Рука Ариэны погрузилась в призрачную стену и наткнулась на преграду - неощутимую, но совершенно непреодолимую. А замок стал бледнеть и таять на глазах, утрачивая чёткость очер­таний. Вскоре его коле6лющийся силуэт рассыпался на множество осколков, которые, мерцая, как звёзды, постепенно гасли и растворя­лись в тумане. И когда Звезда Смерти засияла в ночном небе в полную силу, на окутанном туманом холме остались только развалины из грубой материи.
   - Я клянусь, что нащупала стену, - сказала Ариэна, когда они с Тамраном сидели дома за ужином. - Совсем ненадолго, но я уверена, что мне не показалось. Это была гладкая каменная стена.
   - Этим ты меня уже не удивишь, - усмехнулся Тамран. - Ты же мастерица превращать иллюзии в реальность... И перетаскивать предме­ты из одного мира в другой.
   - В этом мире замок разрушен...
   - А в каком-то цел. В каком-то пространственно-временном слое он цел и состоит из привычной нам материи. Говорят, некоторые из­бранницы Найяры открывали этот замок и позволяли людям входить ту­да. Может, и у тебя получится?
   - Может... Только лучше об этом никому не знать, - пробормотала Ариэна. - Во всяком случае пока. Я боюсь этого замка. Войти туда непросто, но проще, чем выйти.
   - А войти ужасно хочется, - признался Тамран. - Этот дворец похож на ловушку. Зовёт и манит...
   - Я это тоже почувствовала. А значит, надо обходить его подальше.
   - Зачем обходить, если можно облететь?
   - По-моему, скоро ты разучишься передвигаться на своих двоих...
   К призрачному замку Ариэна и Тамран больше не приближались, но на трёх островах было где побродить и полетать. Иногда они подолгу парили над морем, то спускаясь к самой воде, то поднимаясь так вы­соко, что окружённый туманом Ди-Милон казался островком бытия сре­ди бесконечного хаоса. Тамрану не терпелось окончательно избавить­ся от страха перед морем - этого неосознанного, впитанного с моло­ком матери страха, которому был в большей или меньшей степени под­вержен каждый чистокровный диввин.
   Ариэна научила мужа нырять в туманные колодцы. Спускаясь на дно, они собирали "звёздные осколки", а потом сидели на каком-ни­будь выступающем из воды валуне, и Ариэна делала из тумана карти­ны: дивные сады, сверкающие золотыми шпилями замки, прекрасные го­рода, где нарядные дома окружали рощи с фонтанами и статуями, а по улицам бродили ручные звери. Забыв о своём царстве под названи­ем Новая Аранхайя, юные царь и царица придумывали мир, в котором им хотелось бы жить. Просто жить, не обязательно править... Он по­ходил на привычный им мир, только был ещё красивей. И там никто ни с кем не воевал. Иногда они выдумывали нео6ычных существ и даже чудовищ, правда, скорее смешных, чем страшных. Однажды, когда они сидели на маленьком каменном островке недалеко от кораллового рифа, Ариэна сожгла нить аранхи, и едва нежно-лиловый дым смешался с туманом, созданная Ариэной картина превратилась в иллюзию - вроде тех, в которые она входила в круглой 6ашне. Сад с диковинными животными, голубые горы на горизонте, утопающий в зелени замок - всё засияло яркими красками и стало настолько неотличимо от реаль­ности, что Ариэна и Тамран едва не забыли, где они на самом деле находятся. Они оказались в центре иллюзии, совершенно скрывшей от них море с клубящимся над ним туманом. Они видели только тот туман, который, участвуя вместе с огнём и паутиной в магическом действе, создавал вокруг них придуманные ими картины. Ариэна взя­ла Тамрана за руку и повела по аллее сказочного сада к замку из белого и голубого камня. Его шпили и купола сияли, словно застыв­ший солнечный свет.
   - Странно ступать по земле, которую не чувствуешь под ногами, - сказал Тамран, погружая пальцы в густые заросли иллюзорного кустарника. - Заколдованный ветер... Жаль, что нельзя понюхать эти цветы и войти в этот замок.
   - Создавать настоящую реальность способны только боги, - вздох­нула Ариэна. - Вернёмся на остров, иначе останемся тут навсегда и превратимся в призраки.
   "А если использовать ариллин, - подумала она. - Ведь этот "звёздный" туман о6ладает гораздо большей магической силой, чем арилловый..."
   В следующий раз Ариэна подожгла не только нить, но и кро­шечный кусочек ариллина. Едва "звёздный" туман смешался с тем, ко­торый клубился над морем, она представила себе картину с садом и бело-голубым замком. Иллюзия возникла тут же. Ощущение реальности было просто потрясающим. Ариэна поймала себя на непреодолимом же­лании сделать этот выдуманный мир действительно реальным. Хотя бы ненадолго. У неё мелькнула дерзкая мысль - не воспользоваться ли солнечным огнём? Тем, что исходит непосредственно от солнечного великана, сына Великой Аранхи, которого она сделала царём этого мира... Небо и солнце в созданном Ариэной мирке были иллюзорными, но настоящее солнце было рядом. Иллюзия заслоняла его, словно плотная занавеска, но Ариэна всем телом ощущала его тепло. День стоял ясный, и золотистые лучи пронизывали клубящийся над морем туман. Ариэна заставила себя сосредоточиться и увидела сквозь ставшую по­лупрозрачной "занавеску" этот подсвеченный солнцем туман. Держа на ладони кусочек ариллина, она представила се6е, как притягивает солнечные лучи, собирает их в пучок и... Они действительно устре­мились к "звёздному осколку"! Мгновение - и в руках Ариэны засиял золотистый шар. Она зажмурилась, удивляясь, что этот сгусток сол­нечного света не обжёг ей ладони.
   - Солнечный огонь, - прошептала она. - Оживи картинку. Сделай этот мир настоящим!
   Она подбросила светящийся шар вверх. Он рассыпался на множество золотых искр, которые, ярко вспыхнув, тут же исчезли, а магическое полотно с "нарисованной" Ариэной картиной перестало быть прозрач­ным. Оно снова заслонило от Ариэны и Тамрана морскую гладь и мер­цающий над ней туман. Их снова окружал сказочный мир - такой пре­красный, что хотелось войти в него и остаться там навсегда. Они да­же вскрикнули от удивления и восторга, когда, войдя в эту иллюзию, вдруг почувствовали под ногами твёрдую землю. Всё вокруг было на­стоящим - трава, цветы, деревья...
   - Ну и чудеса! - воскликнул Тамран. - Бежим к замку! Ужасно хочется посмотреть, что там. Может, там кто-то есть...
   Но войти в замок им не удалось. 3а его высокой резной дверью зияла чёрная пустота, из которой тянуло холодом. Казалось, один шаг - и Ариэна с Тамраном окажутся в той вселенской тьме, что царит между мирами...
   "Где мы? Неужели в Междумирье? - подумала Ариэна. - Неужели это я его создала... Нет, не совсем так. Я сумела в него попасть. Здесь особенно ощущается, что материя - это иллюзия, и состояние её зависит от наших мыслей, желаний. Своей магией и волей я сде­лала этот мир реальным... Ну или почти... Сколько он сможет просу­ществовать в таком состоянии?"
   Словно в ответ на её вопрос дверной проём стал увеличиваться, и зияющая чернота надвинулась на Ариэну и Тамрана, угрожая поглотить их. Они кинулись прочь, но почва уходила у них из-под ног, и они уже чувствовали спиной ледяное дыхание вечности. Ариэна вспомнила, как в круглой башне спешила вернуться из картины-иллюзии на каменный круг пола - единственную точку опоры, единственную зацепку за привычную реальность. Они с Тамраном должны были как можно скорее оказаться на той плоской вершине каменного островка, с которого шагнули в иллюзию. Пронизанное туманом море стало час­тью этой иллюзии, а камень, видневшийся посреди иллюзорной полянки, связывал их с реальностью. Но надолго ли? Тьма уже засасывала рощу, цветник и подбиралась к поляне с маленьким каменным островком - частицей их мира...
   "Нет... Нет! Великая Аранха, позволь нам вернуться! - мысленно молила Ариэна. - Мы должны вернуться в свой мир!"
   Тьма, поглотившая уже почти весь сказочный сад, исчезла, когда Ариэна и Тамран, задыхаясь, упали на плоский влажный камень. На мгновение Ариэне показалось, что он колеблется и на ощупь напоми­нает что-то вроде плотного студня, но едва вокруг посветлело, как он снова стал твёрдым и гладким. А над морем заискрился пронизан­ный солнцем туман.
   - Да, солнечного великана опасно дёргать за волосы, - пробор­мотала Ариэна.
   - Что? - спросил Тамран, щурясь от удовольствия.
   Ледяная тьма отступила, вокруг опять была середина лета, и вместе с туманом их окутывало тепло. Он даже не испугался. Ариэна вдруг поняла, насколько он ей доверяет, и ей стало стыдно. Тамран знал, что её магия дала с6ой, но он даже не подозревал, какая опасность им только что угрожала.
   - Создавая иллюзию, не стоит использовать паутину, ариллин и солнечный свет, - сказала Ариэна. - Такая разновидность тройной магии небезопасна. Можно прожечь дыру в полотне и выпасть...
   - Куда?
   - В Междумирье. А там всё слишком подвержено изменению. Там трудно контролировать ситуацию. Или надо быть более опытным магом. Из Междумирья можно попасть в любой мир, в любое пространство... Хвала Аранхе, всё обошлось. Камень недаром считают символом веч­ности. Философ-маг Асталон говорил, что в камне обитают могущест­венные духи, что в нём сконцентрирована огромная сила, дающая ему какую-то власть над пространством и временем. Мы успели ухватиться за него, потому и удержались на краю бездны. Он не дал нам со­скользнуть в вечность.
   - Сейчас я расцелую этот камень. А тебя хорошенько отшлёпаю за твоё магическое хулиганство...
   - Ты знал, с кем связываешься! - засмеялась Ариэна, отбиваясь от мужа.
   - Вообще-то мне понравилось. Всё же стало настоящим... Может, в следующий раз прихватить с собой в такую иллюзию пару камешков?
   - Нет, Тамран, это не поможет. Асталон говорил, что особой си­лой обладают только камни, прочно связанные с телом земли. Вот как этот каменный остров, на котором мы сидим. Это же вершина го­ры, а гора упирается в грунт. И круглая башня тоже. Центральная часть нашего дворца, включая эту башню, вырублена из скалы. Остальное потом пристроили. Не удивительно, что Эрения создавала свои магические картины именно в этой башне, где сила камня, уходящего в глубины нашего мира, помогает не заблудиться в иллюзии. Духи живого камня, не оторванного от того места, где он был со времени сотворения мира, крепко держатся за этот мир. И нам помогают в нём удержаться. Вот как сегодня. Но всё же камень, как и любая другая материя, во власти Великой Аранхи. Этот каменный островок недавно был центром моей иллюзии. Хорошо, что мы вовремя вернулись на него и припали к нему, умоляя богиню оставить нас в нашем мире. Во всяком случае я ей молилась. Ещё немного - и он бы исчез... То есть, он бы, конечно, остался - так же, как и море. Он бы ис­чез для нас. Позже, чем море, но всё равно исчез бы. Тогда бы мы не смогли вернуться в наш мир. Правду говорят, что одно книжное знание даёт немного. Сколько я всего начиталась тогда по ночам в би6лиотеке Дома Знаний, в том числе сочинений по магии... Многое становится понятным, только когда проверишь на деле... Но я же просто не ожидала, что смогу создать такую иллюзию. Я не ду­мала, что сумею выйти в Междумирье...
   - Ты создала не иллюзию, а реальность. Всё было настоящее...
   - Это была зыбкая реальность, Тамран, - покачала головой Ариэна. - Людям далеко до богов. Иначе все искусные маги создавали бы свои миры - земли и солнца... Нет, людям это не дано. Моя ре­альность оказалась недолговечной. Она рассыпалась, как замок из песка, и мы едва не канули в бездну. Я повела себя легкомысленно. За6авляться с магией опасно.
   - Да уж, - усмехнулся Тамран. - К тому же ты зря расходуешь силу.
   - Насчёт этого не беспокойся. Мне всё легче и легче создавать иллюзии. Силы на это уходит совсем немного. Меня тревожит другое. Я ведь уже хорошо отдохнула, я это чувствую. Но картины прошлого и будущего видеть не могу. Дело не в усталости... Это тьма мешает мне видеть. Тьма, которая поселилась во мне. Наверное, она растёт, Тамран. Маттар стала частью меня...
   - Перестань! - он крепко прижал её к се6е. - Та, что победила Маттар, не может оказаться во власти тьмы. Всё вернется. Ты снова сможешь видеть сквозь время, но... Честно говоря, я предпочёл бы, чтобы этот дар к тебе не возвращался.
   - О чём ты говоришь, Тамран! Ведь...
   - Да, я знаю, нам так легче воевать, - с лёгкой досадой перебил Тамран. - Но мы же не намерены воевать всю жизнь.
   Какое-то время они молчали, блаженно растянувшись на тёплом камне. Туман клубился над водой, словно пар. Когда Тамран заговорил снова, голос его звучал нерешительно.
   - Ариэна, я давно хотел тебя спросить... Ты только не думай, я не из тех, кто смотрит на жену, как на самку, которая долж­на дать приплод... Родись у нас ребёнок, я бы, наверное, жутко ревновал тебя к нему. Ты же знаешь, какой я эгоист. Ни с кем не хочу тебя делить. И всё же я хотел спросить... Пророческий дар действительно обрекает избранницу на бесплодие?
   - Не знаю. Среди аранх пророческим даром обладают только бес­плодные особи, а у людей всё сложнее. Каэна говорила, что колду­нье гораздо труднее забеременеть, чем женщине, не обладающей магической силой. И чем больше колдунья использует силу, тем мень­ше у неё возможности родить ребёнка. Если же избранница всё-таки становится матерью, её магическая сила уменьшается. И особенно это сказывается на способности предвидеть. Именно поэтому многие аранхины-пророчицы предпочитали безбрачие. Некоторые, конечно, заводили любовников, но делали всё возможное, чтобы не понести. А если это всё же случалось, спешили избавиться от плода.
   Ариэна думала, что Тамран сейчас спросит, как бы в такой ситу­ации поступила она, но он заговорил о чём-то другом.
   Больше она иллюзий не делала, только изредка забавы ради лепи­ла из тумана фигуры, быстро тающие в воздухе. Это было безопасно и не требовало никаких усилий. Обследуя Ди-Милон, они с Тамраном нашли множество чудесных уголков. Больше всего им понравилась ма­ленькая тихая заводь с коралловым рифом. Арилл на Среднем Острове рос вдоль всего берега. В этой заводи его заросли перемежались с зарослями коралла, отличаясь от них только цветом. Арилл всегда был белым, с лёгким голубовато-зелёным отливом. Кораллы же, радуя глаз множеством ярких и нежных красок, напоминали подводный цветник. Сейчас это был цветник с подсветкой - выделяя туман, арилл всегда немного светился. Сидя на выступающих над водой валунах, Ариэна и Tамpaн могли подолгу любоваться игрой красок в прозрач­ной, пронизанной струями тумана, а иногда и солнечными лучами во­де. Каждый раз, когда в игру вступало солнце, коралловый риф пре­вращался в сказочное царство, и Ариэна невольно завидовала юрким золотистым рыбкам, которые чувствовали себя в этом царстве хозяевами. Ариэна с Тамраном иногда ныряли среди рифов, но они были здесь не хозяевами, а гостями. Причём незваными. Им постоянно приходилось быть начеку, чтобы не столкнуться с медузой акинтией, похожей на большой плавающий цветок. Её нежно-лиловые "лепестки" оставляли на теле волдыри, которые проходили не раньше, чем через два часа и здорово чесались. Унять этот зуд помогал лист при6реж­ного растения тапиллус. Его, хорошенько разжевав, прикладывали к ожогу. Хвала Найяре, тапиллус на Ди-Милоне рос по всему берегу.
   На Лесном Ариэна и Тамран бывали редко. Этот островок очень напоминал Див-Аранху, и они не нашли здесь ничего необычного, кро­ме разве что одной маленькой пещерки среди густого сосняка. Её пол и стены покрывал удивительно мягкий серебристый мох, прохлад­ный даже в сильную жару. Однажды они отдыхали там после охоты, оставив подстреленного Тамраном куна возле самого входа. 3аняв­шись любовью, они не заметили, как какой-то лесной хищник, скорее всего варлок, стащил добычу. Серебристый мох приятно холодил их разгорячённые тела, они пьянели от аромата хвои... И от счастья. Потом они уснули и проспали до вечера. А домой вернулись, когда взошла Гиамара и на самом высоком холме Среднего Острова засиял призрачный замок.
   Иногда они бывали на Скалистом. В подвалах замка сохранились кое-какие запасы - копчёное мясо, вино, соленья, мука и даже сушё­ные фрукты. Большую часть продуктов Ариэна и Тамран переправили в посёлок. Слуг в замке не было.
   - Да сбежали они, - сказал Тэкус. - После того, как пираты от­были на материк, в гавани оставалось одно маленькое судно. Оно ис­чезло в тот день, когда мы тебя нашли, Ариэна. Лихана и её дружки догадались, что тебя нашёл кто-то из посёлка. Сначала, наверное, хотели отпереться, если что... Дескать не знаем, как её угоразди­ло. Они же считали тебя мёртвой. А потом поразмыслили и решили удрать. Они же знали, что на Среднем тебя любят, а их могут заподозрить в чём угодно. Покровителей у них тут больше не было, все на материк подались...
   Пустой и мрачный Скалистый замок выглядел совершенно заброшен­ным, но Ариэна поймала себя на том, что ей здесь гораздо уютней, чем в Круглой Башне. Здесь она не чувствовала себя пленницей. Наконец-то появилась возможность изучить этот замок как следу­ет. Однажды, засидевшись допоздна в библиотеке, Ари­эна с Тамраном решили не возвращаться в дом на холме. Они легли спать в покоях Ариэны, на огромной кровати, которая так и стояла наполовину заправленная с того злополучного утра. Ариэна сдёрнула запылившиеся покрывало и простыни и постелила чистое 6ельё - оно хранилось в большом сундуке возле шкафа с одеждой.
   В эту ночь ей приснилось, что они с Тамраном охотились на Лес­ном и потеряли друг друга. Ариэна решила подождать его возле их любимой пещерки среди сосен - они договорились в случае чего встретиться там, но на месте пещеры почему-то оказалась древняя гробница, над входом которой можно было разглядеть рельефное изображение восьмиконечной звезды. Герб династии Симерада... В этом склепе по­коился прах её последнего представителя. Заметив в глубине гробни­цы свет, Ариэна осторожно вошла под низкие сумрачные своды. Источ­ником света был огонь, горящий на алтаре. На том самом, возле кото­рого стояли царь Ассеан и аранхина Тимена. Пламя трепетало, бросая оранжевые отблески на пыльные плиты пола. Настоящее пламя на насто­ящем алтаре... Древнее святилище, изображённое на стене, теперь бы­ло продолжением гробницы. Стена исчезла. Картина стала реальностью, и её персонажи ожили. Ассеан первый заметил Ариэну и улыбнулся ей. Это была улыбка победителя - приветливая, благосклонная и.... тор­жествующая. В этом торжестве чувствовалось что-то зловещее. Ариэна отчётливо видела нить, которую опускала в огонь возлюбленная Ассе­aнa. Да это 6ыла не нить, а целая верёвка... Или нить Маттар?! Вот она вспыхнула огнём и превратилась в молнию. Вернее, в огнен­ную змею, и эта змея с шипением устремилась к Ариэне. Дверь гро6­ницы оказалась запертой снаружи, у Ариэны не было ни нити Дамеи, ни арилла, и она чувствовала, что попала в ловушку.
   - Зачем ты это делаешь? - обратилась она к Тимене, но разглядев подругу царя получше, потеряла дар речи. Из таинственного полумрака древней гробницы на неё смотрело улы6ающееся личико Алимы.
   Ариэна проснулась со странным ощущением слабости. Пережитый во сне испуг словно обессилил её. Ей казалось, что эта огненная пияв­ка - нить Маттap - успела насосаться её крови. Было ещё очень ра­но, и Ариэна попыталась снова заснуть, но овладевшее ею чувство тревоги упорно прогоняло сон. Она встала и выглянула в окно. Сезон тумана подходил к концу. Над морем лишь кое-где серебрилась мерца­ющая дымка, поэтому Ариэна заметила корабли, когда они были ещё далеко от берега. Пять судов, идущие вереницей, явно держали курс на Ди-Милон. Кому понадобилось сворачивать к маленькому архипела­гу, который издавна пользовался дурной славой? Может, эти люди ну­ждались в помощи и радовались возможности пристать хоть к какому-­нибудь берегу... Ариэна решила не тратить время на домыслы. Люди на этих кораблях могли оказаться кем угодно - и мирными торговца­ми, и пиратами. Хорошо, что она не отправила железных демонов об­ратно в Див-Аранху.
   Когда флотилия входила в гавань Скалистого, все демоны уже со­брались во дворе замка. Дни стояли жаркие, дождей не было уже дав­но, и три острова превратились в один, сверху похожий на трилист­ник. В середине лета прибрежные пески между Лесным, Средним и Скалистым заливало только во время сильных приливов, что не мешало людям переходить с одного острова на другой вброд. С той скоростью, какую могли развивать демоны, домчаться от Лесного до Скалис­того было недолго.
   "Надеюсь, они никого не напугали, когда скакали через Средний, - несколько запоздало встревожилась Ариэна. - В посёлке уже многие встали..."
   Она не сразу заметила, что Тамран проснулся.
   - Судя по твоему виду, ты опять колдуешь. Что-то случилось?
   - Выгляни в окно.
   - Значит, ты опять вызвала чудовищ, - хмуро констатировал он, изучив обстановку.
   - Ну а как же! Правители острова - и без свиты, без охраны...
   - Хочешь произвести на гостей впечатление?
   - Да. Это особенно важно, когда гости незваные, и не знаешь, что у них на уме. Нам надо поскорей привести себя в порядок и...
   - Привести себя в порядок? Единственное, что я могу сделать, так это напялить на себя тунику, в которой вчера ползал по скалам. Кстати, твоя выглядит ещё хуже, моя дорогая царица-сорванец.
   - Ничего. Забыла тебе сказать, что в прошлый раз обнаружила на пятом этаже гардеробную. Там сундуки и шкафы просто ломятся от на­рядов. Таких, что и царям не стыдно надеть. Всё цело и ни пылинки. Одежда чем-то обработана, и 6ез магии явно не обошлось.
   - Опять чудеса! Как же ребята Нэйи всё это не прибрали к рукам? Они так долго тут жили.
   - Дверь в гардеробную была за гобеленом. Он в одном месте про­вис, я только потому её и заметила.
   - Наряды потомков Нэрминара, сваливших отсюда сто лет назад... Что ж, Аландир любил повторять: новое - это хорошо забытое старое, а мода всегда возвращается... Послушай, может, лучше вообще не высовываться и незаметно понаблюдать за этими гостями?
   - Нет. Гости должны сразу понять, что здесь есть хозяева. Ина­че они могут тут же вообразить хозяевами себя. Мне бы этого не хотелось.
   - Видно, ты и впрямь из потомков Нэрминара. Ладно... Гостей мы этих не звали, но встретим их, как подобает. Честно говоря, меня тоже настораживает этот неожиданный визит.
   "Гостей" оказалось не меньше сотни. Это были мужчины военного возраста, как говорили в Див-Аранхе. Лиммерины. Все имели при се­бе оружие, но на пиратов вроде бы не походили. Впрочем, на торгов­цев тоже. Разгружать корабли они не стали. Сразу двинулись к зам­ку - видимо, решили разведать, что к чему.
   Внешние ворота были открыты. Когда же распахнулись вторые, ве­дущие во двор цитадели, непрошеные гости оцепенели от изумления. В огромном, похожем на площадь дворе их встретила юная чета в длин­ных расшитых туниках и плащах, которые сияли, словно серебристо-­голубое пламя. При помощи тумана Ариэна сделала старинные наряды ещё более эффектными. За царственной четой выстроилась шеренга чудовищ, при виде которых одни "гости" попятились, а другие схва­тились за мечи.
   - Не вздумайте обнажать оружие, - спокойно, но твёрдо произнёс Тамран. - Иначе наши слуги решат, что вы желаете нам зла, а они очень преданны своим хозяевам.
   - Ваши слуги? - спросил рослый мужчина лет сорока, возглавляв­ший отряд чужаков. Он пришёл в себя раньше других. - Но кто они? А вы кто такие?
   - Мы хотим задать вам тот же вопрос, - улыбнулся Тамран. - И мы вправе первые получить на него ответ.
   Главарь ответил не сразу.
   - Мы торговцы с острова Киммелен. За6лудились в тумане.
   - Вы плаваете в сезон тумана без ведущих? - удивилась Ариэна.
   На островах многие владели примитивной магией. Одни умели ле­пить из тумана быстро тающие в воздухе фигуры, другие - наклады­вать охранное заклятие на арилл, который использовался при строи­тельстве домов. Никто не считал таких людей настоящими магами. Так называемых ведущих тоже не считали, но их талант ценился высо­ко. И хорошо оплачивался. Они могли видеть в тумане - даже в без­лунные ночи. Всматриваясь в туман, ведущий вступал в контакт с духами арилла, прося их предупредить об опасности, и туман чётко об­рисовывал всё, что было впереди по курсу корабля и представляло для него угрозу - будь то подводные камни или встречное судно.
   - Один наш ведущий занемог, а второй слишком устал, - сказал главарь. - Вот мы и попали сами не знаем куда.
   Ариэна чувствовала, что он лжёт. Эти люди знали, куда плыли. И с курса они не сбивались.
   - У вас есть товары на обмен? - поинтересовалась она.
   - Нет, госпожа, мы уже наторговались... Возвращаемся домой.
   - Мы покажем вам дорогу на Киммелен.
   - Позволь узнать, куда мы всё-таки попали?
   - На Ди-Милон.
   - А-а, слыхали, - прищурился главарь. - Про это место разное болтают. Одни говорят, будто тут обитают призраки, другие называют его разбойничьим логовом...
   "Вот мы и решили сами проверить, что тут творится, - мысленно продолжила за него Ариэна. - А главное - что тут можно при6рать к рукам. Лучше - если всё. Весь архипелаг".
   - А ещё говорят, что Ди-Милоном правит пиратская атаманша. Красавица и умеет напустить туману1.
   Главарь сделал выразительную паузу и переглянулся со своей ко­мандой. Его светло-серые глаза смеялись. Этот человек не внушал Ариэне ни капли симпатии, но она подумала, что в смелости ему не откажешь. Да и его дружкам тоже. Вид железных демонов мог выбить из колеи кого угодно. Нельзя сказать, чтобы "гости" не испугались, но они довольно быстро овладели собой и даже позволяли се­бе подначивать хозяев. Может, они надеялись, что всё это маскарад, а демоны - всего лишь переодетые люди. На островах вполне могли знать о костюмированных сражениях с чудовищами, которые уст­раивались на стадионах Ур-Маттара. А может, киммеленцы просто не хотели выглядеть трусами в глазах двух странных, причудливо одетых юнцов. Что ж, элементы маскарада в происходящем действительно име­лись. В том числе и такие, без которых можно было обойтись. Ариэ­на почувствовала лёгкую досаду. Наверное, не стоило "напускать туману" - делать всё это старинное тряпьё ярче, чем оно есть. Та­кие фокусы известны почти каждому лиммерину.
   Главарю ответил Тамран - спокойно и с достоинством:
   - Та, что правила здесь до нас, совершенно не владела магией тумана. Это было одним из её слабых мест. Да и дисциплина в её войске хромала. Хвала Найяре, сейчас здесь снова законная власть. Моя супруга - из древнего и славного рода, который правил Ди-Мило­ном много веков подряд. Из рода Нэрминара. Больше здесь не будет ни разбойников, ни самозванцев, ни прочих проходимцев, которые захватывают чужие земли и объявляют себя правителями.
   Тон у Тамрана был спокойный и миролюбивый, но гости, похоже, прекрасно уловили не только явный, но и скрытый смысл сказанного.
   - Ходят слухи, что атаманша тоже считала себя потомком древне­го и славного рода, - бесстрастно заметил главарь.
   - Да, но другие так не считали, - улыбнулся Тамран. - Те, кого она держала за своих подданных.
   - А насчёт юной госпожи они, конечно, не сомневаются, - слегка поклонившись Ариэне, промолвил высокий кудрявый парень, стоявший ближе всех к главарю. - Я имею в виду людей. Подплывая к Ди-Милону, мы видели на соседнем острове посёлок. Трудно не признать законными правителей с такой свитой.
   - В посёлок мы ходим без свиты, любезный, - сказала Ариэна. - ­Среди друзей не нужны ни свита, ни охрана. Настоящая власть опира­ется не только на силу...
   - Но и на магию, - с иронией подсказал приземистый пожилой муж­чина с сильно обветренным лицом и холодными, как сталь, глазами. - ­Легенды о Нэрминаре и его потомках ходят по всем островам - от юж­ного архипелага Самарена до скалистого острова Архона на северо-­западе, дальше которого никто не плавал. В роду Нэрминара было много великих избранниц. Любимиц Найяры... Тех, что, одетые туманом, танцевали на берегу. Мы польщены, что высокая госпожа и её супруг оделись туманом ради гостей, пусть даже и незваных.
   Ариэна ещё раз мысленно обругала себя за дешёвый трюк.
   "Ничего, - подумала она, - если вы привыкли к изысканной магии, я найду, чем вас удивить".
   А вслух сказала:
   - Потомки Нэрминара всегда славились своим гостеприимством.
   - К сожалению, о жителях Киммелена такого не скажешь, - покачал головой Тамран.
   - Наши соотечественники тебя чем-то обидели, правитель Ди-Мило­на? - поднял брови главарь.
   - Не далее как прошлым летом в главной гавани вашей столицы погибли четверо моих друзей. Они были в числе тех, кто прибыл на Киммелен, чтобы встретиться с правителем острова. Они явились с миром и искали не врагов, а союзников. В старину Киммелен охотно торговал с царством Аранхайя. Отношения испортились, когда к влас­ти пришли избранники Маттар...
   - Прошлым летом в гавани Сарона были только торговые корабли. Я даже знаю, с каких островов. И никто не искал встречи с нашим правителем.
   - Откуда ты это знаешь, торговец? - сделав ударение на послед­нем слове, спросил Тамран.
   - Ты считаешь, что купец не может быть близок к правящему дому? - главарь изобразил удивление. - Мы с правителем Белиаром в детстве фехтовали на деревянный мечах. Я поставляю ему лучшие товары со всех островов и с материка. Я прекрасно осведомлён обо всём, что происходит в столице, в её портах и в замке Белиара.
   - Значит, прошлым летом в порту Сарона местные не затевали стычку с чужеземцами? И не убили девятерых, включая четверых диввинов...
   - Нет, клянусь Найярой, - нахмурился главарь. - Ничего такого не было. Диввинов у нас уже, наверное, лет сто не видели. Если бы они там появились, об этом бы заговорила даже рыба в прибрежных водах Киммелена.
   Этот человек умел лгать и, наверное, часто это делал, но сейчас он говорил правду. Ариэна это чувствовала. Тамран тоже. У него был вид человека, которому разбередили уже почти зажившую рану.
   - Наши гости долго были в пути и, наверное, проголодались, - сказала Ариэна. - Некрасиво так долго держать их на пороге.
   Тамран, стряхнув оцепенение, кивнул и заставил себя улыбнуться.
   - Только вам придётся подождать, пока слуги приготовят завтрак.
   - Они ещё и готовить умеют? - поинтересовался кудрявый парень, явно имея в виду тех слуг, что выстроились за спинами хозяев.
   - Нет, эти всё едят сырым, - безмятежно улы6нулась Ариэна. - И очень любят тёплую кровь. Но это очень послушные слуги. Гостям, которые пришли с миром, бояться нечего.
   - Что ж, нам и правда не мешает подкрепиться, - переглянувшись с товарищами, согласился главарь. - Но злоупотреблять вашим госте­приимством мы не будем.
   Железные демоны охраняли каждый коридор и каждую комнату замка. Киммеленцы держались так, будто привыкли видеть таких стражников везде, включая дворец своего правителя, но Ариэна заметила, что они стараются не делать лишних движений. Чувствовалось, что люди они храбрые, но осторожные. Наверняка, они побывали не в одной пе­ределке и всегда действовали по обстоятельствам. Ариэна была уве­рена, что их появление на Ди-Милоне - не случайность. Лиммерины о6щались с жителями других островов при помощи дрессированных алларов - морских птиц, которых в песнях называли летающими быстрее ветра. Почтовые аллары были почти у всей лиммеринской знати. Ви­димо, правитель Киммелена узнал, что Ди-Милон перестал быть пиратским логовом, и подумал, не сделать ли ему этот маленький архипелаг своей колонией. Пока до этого не додумались другие правители, желающие расширить свои владения. Вот и послал сюда свою команду - разведать, что к чему, и дать знак - послать аллара. А если бу­дет возможность, сразу тут обосноваться. Ариэна не знала, все ли "гости" высадились на берег. Какая-то их часть, может, даже боль­шая, могла остаться на кораблях. Там могло быть и оружие - на слу­чай, если местному населению не понравятся планы киммеленского правителя.
   "Если это так, - размышляла Ариэна, - они ничего не предпри­мут, пока их люди в замке".
   Тамран предложил гостям умыться и повёл их в летнюю купальню. Так назывался южный внутренний двор замка. Одна из его стен пред­ставляла собой скалу. Из маленькой расщелины бил тёплый источник. Холодную воду брали в фонтане. Воо6ще-то это была просто скважина, из которой вырывалась струя высотой в полтора димера. Вокруг неё соорудили что-то вроде неглу6окого бассейна со стоком, несу­щим воду во двор со стойлами для магалов.
   Пока гости мылись, Ариэна поднялась на вершину северной башни и начертила в воздухе туманное послание. Она уже давно предупреди­ла жителей посёлка, чтобы почаще поглядывали в небо - нет ли там какого-нибудь сообщения. Сегодня было пасмурно, так что Ариэна сделала буквы серебристо-белыми, и они чётко выделялись на фоне мутно-синего неба.
   Примерно через полчаса на кухне замка уже вовсю хлопотали жен­щины из посёлка, которые явились сюда, прихватив побольше продуктов.
   - Нам важно хорошо принять этих гостей, - пояснила Ариэна. - И дать им понять, что никем, кроме гостей, они тут быть не могут.
   - А кто они такие? - полюбопытствовала Митта. - Купцы?
   - Нет. Торговцы бы обязательно что-нибудь предложили на продажу или для обмена, поинтересовались бы местными промыслами... Эти лю­ди не внушают доверия. Я отправила в гавань два десятка демонов. Если на кораблях кто-то есть, вряд ли они решатся сойти на берег, и всё же надо предупредить там на Среднем, чтобы были начеку. На всякий случай.
   Когда обильный, похожий скорее на обед завтрак был готов, Мит­та побежала в посёлок, а Зета с двумя подругами поднялись на четвёртый этаж - приготовить для гостей спальни. Благо, кроватей в замке хватало, а в сундуках было полно чистого белья.
   - Мы же всё это и стирали, - сказала 3ета. - Ни за какие день­ги не хотелось работать на этих кровопийц, но нам была нужна защи­та Нэйи, так что мы боялись слишком часто отказываться.
   Ариэна это знала. А ещё она знала, что больше на Ди-Милоне кро­вопийц не 6удет. Она о6 этом поза6отится.
   Беседа за столом текла вяло. Ариэна расспрашивала гостей о раз­мерах пошлины, которую взимают с торговцев на тех островах, где им довелось побывать, о ценах на самые ходовые товары. Положение царицы-хозяйки обязывало разбираться в таких вещах, ведь торговля с морским народом была очень важной статьёй доходов. Так называе­мые купцы ориентировались во всём этом примерно так же, как мореходы без ведущего в сезон тумана.
   - Похоже, большинство ваших подданных - нелюди, - с иронией заметил Аликан. Так звали главаря киммеленцев. Он понял, что хозя­ева их раскусили, и с трудом скрывал раздражение.
   - Почему ты так думаешь? - спросил Тамран.
   - Что-то я людей тут почти не вижу. У нас в Сароне в доме лавочника больше слуг, чем в вашем огромном замке.
   - Держать много слуг хлопотно, - пожала плечами Ариэна. - Да и ни к чему. Подданных у нас достаточно. Когда они нам нужны, они появляются.
   - Появляются? - фыркнул самый молодой из киммеленцев, худоща­вый паренёк с длинной тугой косицей. - Ты говоришь о них, госпо­жа, как о туманных призраках.
   - А разве ты не знаешь, что призраки иногда одеваются плотью?
   Гости рассмеялись - громко и преувеличенно весело. Они изо всех сил хорохорились, не желая показывать, что чувствуют себя здесь неуютно. Зловещий маскарад, который устроили юные правители этого странного острова, нравился киммеленцам всё меньше и меньше. К тому же они окончательно убедились, что большинство участников представления выступают не в костюмах, а в собственном обличье. Чудовищные стражники стояли у дверей трапезной - неподвижные и безмолвные, словно статуи из чёрного металла. Тени, одевшиеся материей и готовые выполнить любой приказ своих хозяев... Ариэна догадывалась, о чём сейчас думают гости, - логово пиратов превратилось в логово колдунов, могущественных и опасных. Тамран тихонько толкнул её под столом - не переигрывай, но глаза у него смеялись. Уж он-то знал, что напугать таких парней непросто, а припугнуть их следовало. Иначе не пройдёт и месяца, как сюда заявятся переселенцы с Киммелена, и не окажутся ли жители Среднего ещё в худшем положении, чем тогда, когда тут хозяйничали пираты. Те, по крайней мере, не претендовали на землю. А колонисты, если их много, вполне могут отобрать у местных лучшие участки. Ариэна знала о таких примерах колонизации - из разговоров, которых наслушалась ещё в детстве в Лунной Гавани. Дед любил побеседовать с лиммеринскими купцами. Похоже, пираты отпугивали от Ди-Милона гораздо больше, чем призрачный замок. Теперь, когда замок стал появляться каждую ночь, люди поняли, что никакого вреда от него нет. Даже тем, кто живёт недалеко от холма, где он появляется. Возможно, молодчики Нэйи говорили об этом на Лиминасе, а оттуда рассказы о Ди-Милоне полетели вместе с почтовыми птицами на другие острова. Призраков лиммерины боялись гораздо меньше, чем жители материка.
   Словно отвечая на мысли Ариэны, один из киммеленцев сказал:
   - Говорят, единственная достопримечательность Ди-Милона - дворец Гиамары, который видно перед закатом и перед восходом. Вот бы взглянуть на это чудо!
   - А ты не боишься? - спросила Ариэна.
   - А чего его бояться? - расхохотался парень. - И он, и звезда в положенный час появляются и исчезают. Солнце тоже встаёт и садится в положенное время. Ну так что же - нам и солнца бояться?
   - С солнечным великаном шутки плохи, - многозначительно произнесла Ариэна. - Так же, как и с Гиамарой. И жить рядом с её обителью небезопасно.
   - Но вы ведь живёте.
   - К своим избранникам сестра Найяры благосклонна.
   - Значит, здесь живут только её избранники? - вежливо, но с издевательской ноткой в голосе поинтересовался Аликан.
   - В основном да, - в тон ему ответила Ариэна.
   - А Гиамара говорит с вами?
   - Конечно.
   - Я вижу, ты великая колдунья, госпожа. К тому же гостеприимная хозяйка. Не могла бы ты доставить своим гостям удовольствие - сделать так, чтобы призрачный дворец стал виден сейчас? Вдруг я просплю и восход, и закат солнца...
   "Как бы мне хотелось действительно это сделать, - подумала Ариэна. - Чтобы этот наглец умылся".
   - Вы можете отправиться отдыхать сразу после еды, - сказал Тамран. - Постели для вас готовы. К ужину вас разбудят, а потом...
   Он не договорил, потому что примерно половина гостей, роняя посуду и гремя тяжёлыми стульями, повскакивали со своих мест.
   - Замок! Клянусь Найярой! Смотрите...
   - Призрачный замок!!
   Одно из огромных окон трапезной выходило на север, и отсюда был хорошо виден Средний Остров. Те, кто сидел лицом к этому окну, первые увидели смутно белеющий на фоне серовато-синего неба замок. Теперь на него смотрели все. Многие вполголоса бормотали молитвы Найяре и охранные заклятия. Замок был гораздо бледнее, чем вечером и ранним утром, и даже выглядел не так величественно, как в сумерках, но этот огромный призрак, наверное, ещё никогда не приводил людей в такое смятение. Разве что когда появился здесь впервые. Ариэна была потрясена не меньше других.
   "Неужели он появился по моему желанию? Тогда пусть поскорей исчезнет. Пока в посёлке кого-нибудь удар не хватил".
   - Днём он смотрится не так эффектно, - обратилась она к гостям извиняющимся тоном, когда огромный призрак растаял в воздухе. - Почему у вас такие лица, друзья мои? Неужели вино кислое? Мне так не показалось.
   - Вино у тебя отличное, хозяйка, - Аликан улыбался, но Ариэна видела, что улыбка даётся ему с трудом. - И гостей ты умеешь уважить. Но не пристало непрошеным гостям злоупотреблять твоим радушием. Спасибо тебе за всё.
   - И тебе, благородный господин, - поклонился он Тамрану. - Нам пора в путь.
   - Думаю, вам всё же лучше отдохнуть, - попробовала возразить Ариэна.
   - Нет, благородная госпожа, - подчёркнуто вежливо отказался главарь. - Туман уже почти рассеялся, а нас заждались дома. Это плавание и так оказалось слишком долгим.
   Провожая гостей, Ариэна слышала, как один киммеленец негромко сказал приятелю:
   - Скорей бы выбраться наружу. Может, этот замок тоже призрак, который создала эта колдунья... Не растворился бы он в воздухе вместе с нами.
   - Это уже перебор, моя дорогая, - мягко упрекнул жену Тамран, когда корабли отчалили от берега. - Хватило и железных демонов. Думаю, это действительно была первая волна переселенцев. Пока без семей. Для начала они хотели изучить обстановку. А на кораблях, скорее всего, были их вещи... По-моему, насмотревшись на твоих ручных зверушек, они сразу передумали осваивать этот остров. Замок - это уж слишком. На Среднем, наверное, испугались...
   - Я тоже, - призналась Ариэна. - Я не ожидала, что моё желание будет исполнено. Зато теперь я знаю, что, если понадобится, я смогу вызвать этот призрак в любое время.
   - А я знаю, что случилось с Гимелом, Растаном, Лумисом и Валларом, - помрачнел Тамран. - Дружки Нэйи просто убили их. А для меня выдумали историю про стычку с местными на Киммелене. Они там и не были. Они не искали никаких союзников... То есть искали, но не там, где мы договаривались. Они явно не были ни на Охаре, ни на Крене, ни на Тирое... Пополнили войско такими же, как они сами. Море велико, пиратские гнёзда есть и на других островах, просто здесь было самое большое. Догадываюсь, почему я тогда разболелся. Эта ведьма меня чем-то опоила - чтобы я остался здесь, на Ди-Милоне... Я подозревал, что что-то не так. Мне казалось странным, что в той стычке погибли все мои люди, все четверо, но Трагон сказал, что диввинов на островах ненавидят куда больше, чем чужаков-лиммеринов. С этим не поспоришь. К тому же эти мерзавцы тогда тоже вернулись не все. Якобы пятеро из них погибли... Наверное, они просто где-то остались, чтобы попозже присоединиться к своим. Всё должно было выглядеть убедительно. Для меня дурака. Теперь я даже жалею, что мы отпустили эту тварь...
   - Не жалей. Она нам ещё пригодится. Живая, а не мёртвая. На этой особе слишком много завязано. Когда-нибудь я узнаю, кто она на самом деле.
   - Ты ведь уже давно собиралась.
   - Магия Маттар - это магия тьмы. Сегодня я опять использовала её и опять ослабила способность видеть и предвидеть. Тьма поглощает свет...
   - А свет рассеивает тьму. Иногда у меня такое чувство, что ты боишься узнать, кто такая Нэйя, - осторожно сказал Тамран.
   - А может, ты судишь по себе? - нахмурилась Ариэна.
   - Может. Я уже признал, что был слепцом скорее по собственной воле... И мне до сих пор приходится за это расплачиваться. Сегодня был очередной урок. И, боюсь, не последний. Я никогда не прощу себе этих четверых...
   - Они погибли на войне, Тамран. На той, что началась задолго до сражений в Див-Аранхе. Мы не знаем, когда она закончится и скольким ещё суждено погибнуть. Я вызываю этих тварей только в случае необходимости. Ты же понимаешь, что сегодня их нельзя было не задействовать. Одними призраками лиммеринов не испугаешь. Тем более таких парней, как эти. Разве что призраком замка, но этот фокус получился у меня совершенно случайно...
  -- Да конечно, я всё понимаю. Извини.
   Ариэна перестала хмуриться, но настроение у неё не улучшилось. Потому что кое в чём Тамран был прав.
  

Глава 3. Кошмары во сне и наяву.

   В конце лета обстановка в Аранхайе осложнилась, и царской чете пришлось перебраться на Большую Землю. Едва оказавшись в Круглой Башне, Ариэна вновь почувствовала себя пленницей. И вместе с тоской и тревогой её захлестнула та сосущая пустота, которую она впервые ощутила на Ди-Милоне, когда думала о Нэйе. Тогда ей удалось прогнать эти мысли. Теперь они вернулись, а вместе с ними - чёрная пустота, которая росла так же стремительно, как та щель во вселенскую тьму, что разверзлась перед ней нынешним летом. Магическое баловство едва не стоило им с Тамраном жизни. Почему-то страх тогда отступил очень быстро. Может быть, потому что соби­рался скоро вернуться. Теперь это стало одним из постоянных кошмаров, которые мучили Ариэну едва ли не каждую ночь. Они с Тамраном проваливались во тьму и летели куда-то, о6мирая от ледяного ветра и от ужаса. А иногда чернота надвигалась на них, словно облако чёрного дыма. Ариэна начинала задыхаться и просыпалась. Она чувствовала себя отравленной - словно и впрямь наглоталась дыма, при помо­щи которого делала фигуры чёрных демонов.
   Общение с детьми Маттар подтачивало магическую силу Ариэны. Это тревожило её, но она часто ловила себя на том, что ищет себе в этом оправдание. И втайне радуется, что некоторые её вопросы остаются без ответа. Например, вопросы о Нэйе.
   Заглянуть в прошлое проще, чем в будущее, так что о своей мате­ри Ариэна знала уже немало. Став гиэро, она получила возможность заглядывать в Великую Паутину чаще, чем тогда, когда она была про­сто избранницей аранхи. Ей даже довелось увидеть своих лиммеринских деда и бабку, живших в маленьком домике на острове Тера, где скал было гораздо больше, чем зелени. Там едва ли не каждый второй житель занимался каким-нибудь ремеслом. Чаще резьбой по тааролу и изготовлением всевозможных поделок из тех материалов, что испокон веков дарило людям море. Этим же с ранних лет занималась и Нэйя - худенькая большеглазая девочка с пышными пепельными волоса­ми. В восемнадцать лет она уже была лучшей мастерицей острова. Она не бросила своё ремесло и став женой охотника Астарана. Только, поселившись в Зелёном Уре, она вырезала фигурки из дерева и слоис­того мха. Таарол на материке не добывали. Любовь к Астарану заста­вила Нэйю покинуть родной остров, и она не жалела об этом, но в её больших прозрачных, как морская вода, глазах навсегда поселилась тоска по прежней жизни и по скалистому островку на границе двух стихий. Она часто плавала в своей лёгкой белой лодке к арилловому рифу, занимавшему часть Каменного Залива. Всегда одна. Астаран не обижался. Он признавал право Нэйи разговаривать со своей богиней и никогда не нарушал границ её территории. Он слишком любил жену, чтобы претендовать на безраздельную масть над её душой. И слишком боялся её потерять. В 3елёном Уре говорили, что эти двое были на­столько поглощены друг другом, что едва замечали своего ребёнка. Ариэна в это не верила. Она же помнила, как отец брал её на руки и подбрасывал к самому потолку... А мать делала ей игрушки - за­бавные фигурки из дерева. После её смерти они пропали. Мать иногда играла с ней, качала на коленях, пела песни... Иногда. Наверное, гораздо реже, чем хотелось бы маленькой Рени. В Зелёном Уре всег­да считали, что Нэйя была плохой матерью, но Ариэна знала, что люди не правы. Нэйя просто была не такой, как они. Пожив на Ди-Милоне, Ариэна поняла, что у лиммеринов не принято слишком опекать и привязывать к себе детей. На островах рано привыкали к свободе и одиночеству духа. Может, этому способствовала жизнь в окружении могучей стихии, неумолчный говор которой - то тихий, то яростный - навевал мысли о мимолётности всего сущего, о невозможности най­ти в этом огромном мире защиту от неизбежного... И о том, что не имеет смысла её искать. К тому же Нэйя знала, что ей предстоит уйти. И оставить своего ребёнка. Может, потому она и 6оялась чересчур к нему привязаться? Только вот как она представляла себе свой уход? Кем она была - избранницей Найяры, которой богиня предсказа­ла раннюю смерть, или звёздной колдуньей, разыгравшей свою смерть ради какой-то там высокой цели? Вообще-то та, что сейчас называла себя матерью Ариэны, магией не владела. Традиционной магией. Возможно, сила звёздных магов - это нечто особое? Некая трудноуловимая энергия. Судя по всему, Нэйя действительно летала на звёздных кораблях и видела другие миры. Кем она была, эта Нэйя-Хэда? Неужели и вправду той, за кого себя так упорно вы­давала?
   3аглянуть в прошлое легче, чем в будущее, но чем ближе было это прошлое и чем доступнее, тем больше оно пугало Ариэну. Сколько раз, создав магическое полотно, она так и не решалась задать са­мый важный вопрос. Сосущая пустота подступала к самому сердцу, вы­тесняя все чувства, кроме страха. Ариэна знала, что ответ будет правдивым. Это-то её и пугало. Но ведь чем больше боишься, тем труднее получить ответ. Что ей помешало тогда на Ди-Милоне, когда она спрашивала богиню о Нэйе, - усталость или страх? Наверное, и то и другое, но в большей степени страх.
   Однажды она всё же набралась смелости и спросила богиню о том, что случилось с Нэйей после смерти. И была ли эта смерть подлинной. Ариэна уже в который раз увидела белую лодку, на дне которой, за­ключив в объятия 6ледную красавицу, спал молодой охотник. Ветер гнал погребальную ладью Нэйи по тёмному морю, раскрашенному 6ликами заката. Сезон тумана подходил к концу. Лoдка то совершенно терялась в алой от зари мерцающей дымке, то выплывала на участки моря, где туман лишь чуть-чуть клубился над водой, напоминая язычки красновато-лилового пламени. Всё море было охвачено пламенем, но эти двое уже ничего не боялись. Белая лодка скользила сквозь огонь, пожирающий пространство и время. Она уносила влюблённых в вечность... Ариэна едва не вскрикнула от досады, когда из туманно­го пламени неуклюже выплыло тяжёлое трёхмачтовое судно. Это грубое вторжение сразу нарушило красоту и таинственность происходящего. Ариэна в отчаянии смотрела, как лиммеринские матросы при помощи огромных шестов с крючьями поднимают лодку на борт. Через некоторое время они снова спустили её на воду, но теперь в ней была только женщина. Спящая, а не мёртвая. Обманувшая своего любимого. Об­манувшая всех. Ветер гнал белую лодку дальше, но это зрелище боль­ше не казалось Ариэне величественным и прекрасным. Чары были раз­рушены. Алый огонь померк, и море теперь полыхало зловещим багрян­цем. Кровавое солнце тяжело оседало, погружаясь в тёмные воды... Больше Ариэна ничего не хотела видеть. Картина исчезла, а она дол­го плакала, изнывая от тоски и горького разочарования. Значит, всё было так, как сказала эта женщина! Значит, она сказала правду? Их подобрали торговцы. Лодку с избранницей они снова спустили на воду, а Астарана потом доставили на берег... Похоже, всё так и бы­ло. Неужели Нэйя-Хэда действительно её мать?! Эта жестокая, лице­мерная женщина, которая бросила свою дочь, чтобы потом снова пре­дать её, отняв у неё любимого человека... Более того - она пыталась её убить! Хрупкая женщина с большими задумчивыми глазами, де­лавшая такие изумительные фигурки, оказалась бездушной тварью... Нет, не может быть! Разве можно так притворяться? Она же действительно владела магией тумана... Что ж, не удивительно если богиня лишила её своего дара. Своего 6лагословения.
   "А может, всё было не так, - думала Ариэна. - То есть не совсем так... Надо посмотреть, что было дальше... Да что смотреть? Всё сходится! Даже родинка... Проклятье!"
   Выпив немного настоя из ликана, который делала для неё Каэна, она постаралась успокоиться. Она посмотрит, что было дальше, но то­лько не сейчас. Потом.
   На следующий день Ариэна проснулась совершенно опустошённая и даже не сразу смогла открыть магическую дверь - нужно было пере6ро­сить не6ольшой отряд в Ур-Тамен. Хорошо, что Тамран был в отъезде и не видел, в каком она состоянии. Прошло два дня. Она немного успокоилась, но так и не могла заставить себя вызвать видение. А по­том попыталась, но не сумела. Или не захотела? Ею овладели уста­лость и апатия, а внутри была такая пустота, что она не могла да­же плакать. Её раздражало всё на свете. Хотелось забиться в угол. Нет, лучше уехать в 3елёный Ур и снова поселиться в маленьком до­ме, где над её кроватью висел ковёр со сказочным замком. Прекрасным замком, не похожим на эту мрачную крепость. А на горизонте вздымались горы, напоминающие дворцы великанов... Нет! Лучше не думать о6 этих горах! О пещерах, затянутых мерцающей паутиной... Она мечтала найти ключ, которым можно открыть дверь в мир чудес. В загадочный мир, где никто не умирает, где смешались прошлое и будущее, сказка и быль... А может, правда и ложь? Она перестала их различать. Или никогда не умела? Возможно, когда-нибудь она этому научится. Когда отдохнёт и придёт в себя.
   Прошёл месяц, но каждый раз, когда Ариэна задавала вопрос о Нэйе, магическое полотно либо оставалось пустым, либо на нём воз­никали картины настолько смутные, что она ничего не могла разгля­деть. Не могла или не хотела? Обмануть можно кого угодно, даже себя, но только не богиню. Ариэна вспоминала то время, когда богиня водила её рукой, заставляя делать пророческие полотна. Ариэна тог­да только-только овладевала искусством магии и почти не умела управлять своим даром. И Великая Мать опекала её. Водила её рукой, как наставница, которая учит ребёнка рисовать. Она не терпела непослушания. Особенно если дело касалось пророческого полотна. Именно поэтому полотно для Ур-Саб6ата оказалось правдивым. Став гиэро, Ариэна научилась управлять своей силой. И даже могла вос­противиться воле богини. Правда, она считала, что не следует этого делать. А богиня больше не выступала перед ней в роли наставницы. Теперь она говорила с Ариэной, как со взрослой. Иногда она посылала предупреждение, подсказку, но не в её обычае было лезть с со­ветами, как назойливая кумушка. Великая Аранха всегда даёт смертным право выбора. А ответ даёт лишь тогда, когда его действительно хотят получить. Ариэна догадывалась, почему её вопросы о Нэйе остаются без ответа. Желание сорвать с этой женщины маску всегда боролось в ней со страхом узнать правду. И страх побеждал. С пер­вого момента знакомства с Нэйей она постоянно думала о том, что эта женщина вполне может быть той, за кого себя выдаёт...
   "Нет, нет, не может, - убеждала себя Ариэна. - Говорят, похожие люди встречаются не так уж и редко. Даже очень похожие. А эта родинка... Великая Аранха! Сколько на свете людей с родинками на шее. Может, у моей матери она 6ыла с другой стороны... Или я во­обще видела такое родимое пятно у кого-то другого. Детские воспоминания - это же такая путаница. Тем более воспоминания трёхлетнего ребёнка. Моя мать была не такая. Моя мать умерла. Нэйя-Хэда не может быть ею".
   "А собственно, почему? - ехидно спрашивал её какой-то голос. - Только потому, что ты не хочешь в это верить? Подумать только! Женщина, с которой у твоего отца была такая любовь, что все им завидовали, избранница Найяры, которая так загадочно и красиво во­шла в его жизнь и так же красиво ушла... И вдруг оказывается, что это пошлая интриганка. Стерва, которая в своём стремлении отнять у тебя любимого человека и заполучить корону готова была те6я убить... Впрочем, это ещё неизвестно. Это так и осталось недоказанным. Может, она действительно хотела, чтобы вы были все втроём и жили счастливо. В конце концов, у каждого своё представление о счастье. Может, она действительно хотела, чтобы ты 6ыла рядом... А-а, это тоже тебя пугает! Ведь тогда получается, что ты позо­ром прогнала мать, которая радовалась, что нашла те6я, и по-своему желала тебе добра. Если бы она действительно хотела те6я убить, она бы не просила Галиана не причинять тебе вреда... Впрочем, да­же если это так, то она всё равно интриганка и стерва, не особен­но разборчивая в средствах, когда намерена что-то заполучить - ­будь то власть, любовник или давно потерянная дочь. Ты не хочешь верить, что эта коварная, лживая, властная женщина и вправду та, которая всегда была овеяна для тебя ореолом тайны. Да и для всех, кто её знал. Избранница Найяры, пожелавшая стать женой охотника Астарана, была и осталась для его соплеменников загадкой. Ты привыкла гордиться своей матерью и не хочешь разрушать этот высокий образ".
   Да, Ариэна этого не хотела. Став гиэро, она обрела подлинное могущество и часто думала о том, что могла бы узнать о Нэйе побо­льше, но ей всегда что-то мешало. Взойдя на престол, она должна была усвоить все обязанности царицы и научиться их выполнять, а это оказалось не так-то и просто. А магическую силу ей следовало использовать исключительно на благо страны - предугадывать дейст­вия врагов, разрушать их планы, защищать и лечить своих подданных. На другое почти не оставалось сил. И Ариэне даже хотелось, чтобы их не оставалось. Поэтому осенью, когда закипели ожесточённые бои, она едва ли не обрадовалась возможности снова использовать железных демонов. На Див-Аранху двинулись огромные полчища раннадов. Кочевники ещё никогда не действовали так организованно. Ари­эна и без магии знала, что за этим стоит Галиан. Она вот только не знала, как он собирается расплачиваться с раннадами за военную поддержку. Впрочем, она бы не удивилась, если бы он в случае своей победы раздарил раннадским вождям земли, посадив их в некото­рых урах наместниками.
   Тамран был вынужден согласиться, что без детей Маттар на этот раз действительно не обойтись. Раннадов было слишком много. К тому же они использовали новое оружие, способное выбрасывать струю пламени на расстояние в несколько димеров. Огнемёты убивали даже железных демонов, которые боялись огня не больше, чем ангариды.
   - Ещё одно изобретение Тайного Союза, - сказала Ариэна. - Если не использовать демонов, мы потеряем много людей. К сожалению, моя магическая броня защищает от огня хуже, чем от мечей и копий. Не волнуйся за меня. Я уже привыкла с этим жить. Пусть железные демоны станут железным щитом для наших воинов. Мы ведь не из тех предводителей, которые не щадят своих подданных.
   Ариэна действительно хотела защитить своих подданных. И не хо­тела думать о том, что дети Маттар были железным щитом не только для воинов, но и для неё самой. Она прикрывалась этим щитом от му­чивших её вопросов, от своего въедливого второго "я", чей голос то и дело начинал звучать у неё в голове, словно колокол, созы­вающий присяжных на заседание суда. Маттар всё-таки встала между ней и её богиней. Маттар продолжала мстить.
   На этот раз пришлось привыкнуть к новому ужасу. Теперь Ариэна использовала. своих "приёмных детей" не для устрашения врага, а как убойную силу. И хотя убивать железных демонов было труднее, чем людей, новое оружие делало своё дело. Дети Маттар гибли, и эти смерти причиняли Ариэне боль, которую она тщетно пыталась скрыть от Тамрана.
   - Может, всё-таки отзовёшь их? - спросил он однажды. - Люди во­юют уже не одно тысячелетие. У нас ведь могло и не оказаться таких воинов, как эти чудовища.
   - Но если они есть, надо поберечь людей, - возразила Ариэна. - Кочевники ещё никогда так не объединялись против Див-Аранхи. Мы же знали, что если это случится, у нас не хватит народу, чтобы им противостоять. Они плодятся, как земляные жуки, а смерти боятся не больше, чем мои демоны.
   - Я боюсь, что это убьёт тебя.
   - Меня скорее другое убьёт - если мы потеряем уйму народу.
   Она говорила Тамрану далеко не всё. Она старалась скрыть, что ей жалко этих чудовищ. Этих осиротевших детей Маттар, у которых она отняла мать. Она заменила её и теперь посылала их на смерть. С каждой смертью что-то сгорало у неё внутри. Потом эту жгучую боль сменяла пустота. Чёрная сосущая пустота, которая отнимала силы и желание жить. Наверное, если б не Каэна, она бы всего это­го просто не выдержала.
   Старуха лечила Ариэну своими чудодейственными отварами и жгла вокруг неё травы. От их запаха действительно становилось легче.
   - Ничто не бывает пустым слишком долго, - говорила Каэна. - Умирая, они освобождают тебя. Скоро в тебя вольётся новая сила. Да, Маттар мстит тебе, но мёртвой демонице не удастся тебя сожрать.
   Пока Ариэне едва хватало сил на то, чтобы делать магические ограждения для посёлков, садов и полей, к которым направлялись вражеские отряды, вооружённые огнемётами. Демонов было много, но врагов ещё больше. Они постоянно предпринимали попытки спалить какой-нибудь посёлок, плодовую рощу или поле, где женщины и дети спешили собрать урожай. Почти все мужчины сейчас воевали, а их семьи старались запастись продовольствием. Впереди была, зима, а потом... Скорее всего, снова война. А когда она кончится, не знал никто. Даже царица-аранхина.
   Сперва все считали, что раннады - наёмники свергнутых избранников, но вскоре выяснилось, что во вражеских отрядах нет ни одного даввина, даже среди командиров. В Див-Аранхе всё больше и больше склонялись к тому, что paннaды сейчас действуют не как наёмники, а как завоеватели, а новым оружием завладели, захватив какой-ни­будь склад Тайного Союза.
   - Не прогнали бы избранников, у нас бы тоже сейчас были огнемёты, - роптали люди. - Может, наша царица и истинная аранхина, но её магия не способна создать такое оружие.
   Тамран хмурился, когда до него доносились такие разговоры. И он, и Ариэна по-прежнему были уверены, что за раннадским нашест­вием стоят Дети Маттар. И прежде всего Галиан. Но теперь даже не все командиры соглашались с царём.
   - Ну и что с того, что цари­ца видела Галиана в раннадском стойбище? - говорили некоторые. - Он вполне мог скрываться у кого-то из своих союзников. Koe-кто из степных вождей охотно поддерживал с нами мир. Возможно, Гали­ан до сих пор прячется у кого-нибудь из своих старых знакомых. А другие раннадские вожди пошли на нас войной - они же видят, что в стране смута. Раннады воюют одни, без Детей Маттар. А где сей­час Галиан и его войска, не знает никто. В том числе и царица...
   Вражеские отряды обычно наступали одновременно на несколько уров, так что демонов приходилось использовать только там, где перевес противника был особенно ощутим. Железное войско постепенно таяло. Посёлки на юго-востоке - на границе со степями - пусте­ли. Жители бежали в глу6ь страны, и большая часть беженцев стара­лась обосноваться по6лиже к резиденции правителей. Ур-Саммел раз­растался. Правда, сейчас строилось в основном временное жильё.
   От пожаров, которые устраивали враги, гибли леса. Ариэне иногда удавалось 6локировать эти пожары при помощи магической завесы, которую она делала, сжигая паутину и смешивая пламя со "звёздным" туманом, но она не могла тратить слишком много сил и ариллина на леса. Гораздо важней было защищать посёлки, к которым подходили отряды раннадов, вооружённых огнемётами. Магическая завеса держалась в воздухе не так долго, как хотелось бы. К счастью, враги ошибочно полагали, будто она рассеивается только по желанию создавшего её мага, и отступали раньше, чем она начинала таять. Ариэна не смогла бы возводить такую "стену" снова и снова несколько раз подряд. Для этого требовалось слишком много сил, а её магическая сила таяла с каждым днём. К тому же подходил к концу запас арилли­на, а туман, вызываемый ариллом, был слабее.
   Все вздохнули с облегчением, когда поздней осенью пошли дожди и угроза больших пожаров миновала. А когда удалось выяснить, как устрое­ны огнемёты, воины Новой Аранхайи и вовсе воспрянули духом. Мастера-техники всю осень изучали те несколько экземпляров нового оружия, которые удалось отнять у врага. Помня о попытке своего со­седа починить сломанный охладитель, Ариэна сделала мастерам маги­ческую броню.
   - Думаю, к весне, царица, у нас тоже будут такие огнемёты, - ­сообщил Ариэне мастер Ванад. - А пока остаётся молиться, чтобы дожди шли до самых холодов.
   Молитвы помогли или что другое, но осень выдалась очень дождли­вая, так что Ариэне, по крайней мере, не приходилось тратить силу на магическую защиту от огня. Сила её и так была на исходе, а по­мощниц стало меньше. В середине осени умерла Тамена.
   "Она вернётся только через год, - грустно сказала Дамея. - Её преемница должна вырасти и всё вспомнить. Она будет с нами, но не­скоро. Пока ты можешь рассчитывать только на меня и на Фиолу... Но мы очень устали и хотим спать".
   "Ничего, успокоила её Ариэна. - Скоро зима. У нас у всех бу­дет время восстановить силы".
   С наступлением холодов военные действия прекратились. Уцелевшие железные демоны разбрелись по лесам и погрузились в спячку. Сосущая пустота в душе Ариэны всё росла. Если её что-то иногда и за­полняло, то лишь тоска и тревога. Богиня больше не говорила с ней. Какой бы Ариэна ни задала вопрос, перед её мысленным взором глухой стеной вставала тьма. Магические полотна из огня и тумана оставались пустыми, а усевшись перед обычным натянутым на раму полотном, Ариэна чувствовала себя маленькой девочкой, впервые взявшей­ся за кисть.
   Ночные кошмары участились. То она оказывалась запертой в гроб­нице Ассеана, а царь и его возлюбленная колдовали над огнём, явно замышляя дурное. То вдруг оживала фреска на потолке зала для при­ёмов, и чёрная паучиха набрасывала на Ариэну свою сеть. Юная ца­рица барахталась в ней, а собравшиеся в зале женщины издевательс­ки хохотали, тыча в неё пальцами. Вбегал Тамран. Он перерезал па­утину своим кинжалом, но одна нить всё же обвивалась вокруг Ариэны и превращалась в огромную пиявку, которая впивалась ей в горло или в грудь. "От этой нити он не сможет тебя освободить!" - смея­лась неизвестно откуда взявшаяся Нэйя. Однажды под утро Ариэна в ужасе вскочила, увидев в окне огненную нить. И хотя Тамран уверял её, что это был всего лишь сон, она долго не могла избавиться от ощущения, что кто-то вытягивает из неё силу. Она попала во власть враждебных чар, но выяснить, кто её враг, не могла. Каэна тоже. Её магический дар был невелик.
   - Я только одно могу сказать, - покачала головой старуха. - ­Опасность исходит от какой-то женщины. И это не та, что называет себя твоей матерью. Она темноволоса и... кажется, юна. Больше я ничего не могу разглядеть, но я точно знаю, что она владеет маги­ей. И гораздо лучше меня.
   - И уж тем 6олее лучше меня, - с горечью добавила Ариэна. - Я вообще ничего не вижу. С каждым днём я теряю остатки былой силы. Я больше не могу заглядывать ни в прошлое, ни в будущее. Богиня отвернулась от меня.
   - Нет, она просто обратила к тебе другой, тёмный, лик. Не под­давайся страху. Поговори с той, которая привела тебя к Великой Аранхе.
   - Она так устала, что её трудно разбудить. Она стара и слаба. Я не хочу её тревожить. И Фиолу тоже. У меня такое чувство, что я сама создала себе проблемы, и вряд ли аранхи смогут мне помочь. Я боюсь, что навлеку беду и на них.
   Ариэна создала себе ещё больше пpо6лем, когда решила раздавать больным лекарство, содержащее туман и паутину. То, которым она вылечила Алиму. Сначала всё шло хорошо. "Вода богини", как прозва­ли это лекарство в народе, многих поставила на ноги. Особенно успешно она лечила болезни органов дыхания и пищеварения. Её закапывали в глаза и в уши. Промытые ею раны быстро затягивались. Но было множество недугов, от которых "вода богини" не спасала. А ко­гда несмотря на это питьё умерла женщина, страдавшая грудной бо­лезнью, поползли разговоры, что царица просто не пожелала вылечить несчастную.
   - Такова воля богини, - сказала Ариэна мужу и матери покойной. - У меня нет власти над судьбами людей. Я не смогла спасти Иллару, потому что узор её судьбы был уже выткан на полотне Аранхи.
   - Не ты ли говорила, высокая госпожа, что мы тоже ткём это по­лотно? - прищурился муж Иллары.
   - Да, мы делаем то, что можем, но мы, люди, не всесильны, а спорить с богами не имеет смысла. Ты встретишься со своей женой, когда Аранха соткёт новое полотно.
   Это была ритуальная фраза, которую произносил целитель перед родичами того, кого ему не удалось спасти. Ариэна понимала, как разочарованы 6лизкие умершей. Они надеялись на это лекарство. Ведь оно полностью исцелило семерых, страдавших той же болезнью, что и Иллара. Ариэна никак не могла избавиться от смутного чувства вины, хотя вообще-то ей было не в чем себя упрекать - она предупреждала, что "вода богини" помогает не всем.
   После этого случая желающих приобрести магическое лекарство не убавилось, и оно очень многим помогало, но число тех, кого "во­да богини" не исцеляла, тоже росло. Естественно, росло и число не­довольных. Кто-то даже пустил слух, что настоящее лекарство цари­ца даёт только тем, кто делает ей 6огатые подношения. И некоторые этому поверили. Когда один старый кузнец, явившийся за "водой бо­гини" для своего единственного внука, протянул Ариэне кольцо с ал­мазом, она едва удержалась от резких слов.
   - Разве ты не знаешь, почтеннейший, что я даю лекарство бес­платно? Я не уверена, что оно поможет твоему внуку. Если ему суж­дено умереть, его не спасут ни золото, ни алмазы. А если узор его жизни ещё не завершён, он поправится. Чего я искренне ему желаю. А зла я не желаю никому из своих подданных, клянусь Аранхой. Даже тем, кто распространяет обо мне лживые слухи.
   Внук кузнеца поправился. Старик нанёс царице благодарственный визит и уговорил её принять в подарок маленький изящный кинжал.
   - Это никакая не драгоценность, - сказал он. - Просто хорошее оружие, которое может пригодиться даже великому магу. Я сожалею, что усомнился в моей царице. Теперь я знаю: настоящие маги не торгуют своим даром.
   Этот кузнец был человеком умным и вряд ли стал бы обвинять Ари­эну, если бы его внук не поправился. К сожалению, у 6ольшинства, чьи надежды на чудодейственное средство не оправдались, горе и до­сада затмевали разум, так что клевета, которую возводили на царицу враги, ложилась на 6лагодатную почву. Заседая три раза в месяц во главе Женского Совета, Ариэна всё чаще и чаще ловила на себе неприязненные взгляды.
   - Наверное, я скоро возненавижу людей, - призналась она однаж­ды старой Каэне. - Когда делаешь добро, это воспринимается, как должное, а если что-то не получилось, тебя тут же начинают обви­нять едва ли не в злом умысле.
   - Я думала, ты уже ко всему этому привыкла, - усмехнулась ста­руха. - Как будто ты первый раз столкнулась со злобой и завистью.
   - Но я же только и делаю, что стараюсь помогать людям...
   - И хорошие люди это ценят. Но сколько бы ты ни делала добра, враги у тебя всё равно будут. Ты не такая, как все. А все этого не прощают. Я тебе ещё вот что скажу... Меру надо знать во всём, даже когда делаешь добро, хоть это и странно звучит. Не бери на себя слишком много.
   Ариэна вспомнила этот совет, когда к ней пришли родители смер­тельно больного семилетнего мальчика и попросили поместить его в ариллиновую ванну. Она чувствовала - будет лучше, если она не под­дастся на их уговоры, и всё же не смогла им отказать. И откуда они только узнали об ариллиновых ваннах? Впрочем, родители малень­кого Ната были люди образованные. Они вполне могли прочитать о лиммеринской магии в какой-нибудь старинной книге - из тех, что до недавнего времени хранили в сундуках под стопками белья.
   - Исцеление бывает лишь в одном случае из тысячи, - сказала Ариэна. - В остальных человек умирает.
   - Мы знаем, - вздохнула мать мальчика. - Но ведь он и так обре­чён.
   - А вы знаете, кем он станет, если выживет?
   - Тем, кого называют избранником двух богинь, - затвердев лицом, ответил отец. - У диввина мало шансов стать гиэро, но в нашем ро­ду были лиммерины. Может, капля морской крови поможет нашему сы­ну получить благословение лиммеринских богов. Нас это не пугает. Что может быть хуже смерти единственного ребёнка? Если он будет сильно отличаться от других, мы даже согласны перебраться на ост­рова. Нам нечего терять, царица, и мы на всё согласны. Почему бы не попытаться спасти его?
   "И правда, почему? - подумала Ариэна. - Я их предупредила".
   Маленький Нат умер через день после того, как его поместили в ариллиновую ванну.
   - Что ж, по крайней мере, он не мучился, - сказал отец, когда приехал, чтобы забрать тело ребёнка. - А то ведь уже никакие ле­карства боль не снимали.
   Тот, кого ариллиновая ванна не исцеляла, умирал легко и безбо­лезненно. Просто переходил из царства сна в царство смерти, как говорили на островах. А "звёздный" туман так очищал тело, что по­койного не надо было обмывать перед погребением.
   Родители Ната не имели к Ариэне никаких претензий, но скрыть такую историю трудно. Мальчика не успели похоронить, а по округе уже поползли слухи, что царица-полукровка сделала из умирающего ре6ёнка туманного оборотня - одного из тех призраков, которые уме­ют одеваться плотью.
   У неё же у самой мать такая, говорили алые языки. Явилась из тумана на берег и со6лазнила одного глупого охотника, чтобы оста­вить среди людей свою дочь-колдунью. И вот теперь она стала здесь царицей! И как мы это допустили? Лучше бы мальчик просто умер от своей болезни. А теперь он слуга Гиамары. Если так и дальше 6удет продолжаться, скоро улицы наших городов и посёлков наводнят при­зраки. Они будут ходить среди нас под личинами людей и похищать у нас жизненную силу.
   Вскоре уже по всей стране ходили листовки с призывом: "Дети Аранхи, не верьте лжецелительнице! Лучше умереть, дабы возродить­ся на новом полотне, чем превратиться в живого мертвеца и вечно служить Гиамаре".
   - Похоже, ты совершила ошибку, - покачал головой Матарус, ког­да Ариэна рассказала ему эту историю. Зимой они с Тамраном часто бывали на Ди-Милоне. - Несмотря на твои подвиги на Большой Равни­не, твои милые соотечественники так и не перестали бояться магии тумана.
   - Но они же знают, что "вода богини", исцелившая уже многих диввинов, заключает в себе силу ту­мана, - пожала плечами Ариэна. - Я не могла отнять у родителей На­та последнюю надежду. Я бы постоянно думала о том, что отказалась от возможности спасти ребёнка. И потом... Откажи я этим людям, ме­ня бы обвинили в чём-нибудь другом. Например, в бессердечии, в не­желании помочь больному. Когда у тебя уйма врагов, причиной для кле­веты становится любое твоё решение, любой поступок.
   - Всё так, - согласился Матарус. - Но ты не забывай: магическое лечение небезопасно, и последствия тут порой непредсказуемы. Даже эта твоя "вода богини" способна не только исцелить человека, но и пробудить дремлющую в нём магическую силу.
   - Если это случается, значит это всё равно должно было когда-­нибудь случиться.
   - Да, наверное... Не мне судить о замыслах богов, раздающих смертным свои дары, но жизнь доказывает, что дары эти не всегда оказываются у лучших. Разве мало тех, кто использовал магию в дур­ных целях? Хотя, наверное, это тоже часть божественного замысла.
   Едва улёгся один скандал, как разразился другой. Эта проблема давно уже напоминала тлеющий костёр, который вот-вот кто-нибудь раздует. А раздул его зимний ветер. Тот, что принёс в Див-Аранху морозы. Такой суровой зимы не помнили даже глубокие старики.
   С тех пор, как Тайный Союз изобрел нагреватели, около половины населения страны попросту забыли, что значит запасаться на зиму дровами. Богачи иногда покупали немного огненного камня и сосно­вых поленьев для каминов, но даже любители старины топили камины очень редко. Все 6олее или менее состоятельные люди предпочитали нагреватели, которые прекрасно грели и при этом не дымили. Только вот ломались довольно быстро. Чинить их никто не умел, а купить новые сейчас 6ыло негде. Тайный Союз, состоявший из аранхитов-изо6ретателей, сошёл со сцены вместе со всеми своими изобретениями. Теперь те, у кого в середине зимы сломались нагреватели, готовы были покупать топливо за любые деньги, но дров и огненного камня на общественных складах не хватало. Этот товар давно уже не поль­зовался спросом. Тем более что бедняки, не имевшие возможности приобретать нагревательные при6оры, предпочитали не тратиться и на топливо. Они сами рубили дрова и добывали огненный камень. Этой зимой топлива на продажу 6ыло даже меньше, чем в предыдущие годы. И не удивительно - ведь заготовкой его всегда занимались слуги. Так же, как у6оркой улиц, да и многим другим.
   - Чем больше свободы, тем меньше порядка, - ворчали старики. - Все теперь свободные стали. Так это что - значит и работать не на­до? На улицах грязь! Мусор не жгут, не вывозят месяцами... Иной ведь только на то и способен, что улицы мести и канавы рыть, а те­перь заставь его, попробуй! Даже за деньги не хотят! Лучше бродяж­ничать пойдут... И зачем такая свобода?
   Эти речи всё чаще и чаще доходили до Круглой Башни. Впрочем, мо­лодые правители и сами всё видели. Они часто бывали и в столице, и в других урах.
   - Ничего, - говорила Ариэна. - Постепенно всё утрясётся. Сво­бода действительно многим вскружила голову. Это пройдёт...
   Она старалась успокоить мужа, а он делал вид, что ей это уда­ётся. На душе у обоих было тягостно. Совет то и дело обсуждал и по новой утверждал размеры жалованья за разные виды общественных работ, и все сходились на том, что, если война затянется на не­сколько лет, то года через два-три нечем будет платить жалованье даже воинам. Все знали, что процветание страны возможно только в мире, а вот когда в стране наступит мир, не знал никто.
   С грязью на улицах люди ещё кое-как мирились. Когда летом нег­де было купить охладители и ветродуи, многие роптали, но скрепя сердце признавали, что прожить без этой роскоши можно. Когда же наступили холода, а люди не знали, как согреть жилище, недоволь­ство стало постепенно переходить в ярость. Всё больше и больше становилось тех, кто открыто проклинал новую власть, отнявшую у них привычные удобства. А самое неприятное, так это то, что появи­лись листовки, в которых говорилось о скором возвращении истинного избранника. Того, кого несправедливо оклеветали. Дескать пос­ле гибели богини, которую полукровка убила смертоносным туманом, избранник был слаб. Он сам едва не лишился жизни, но скоро он оп­равиться от удара и наведёт в стране порядок. Если диввинам нужна царская власть, то пусть царями станут действительно избранные.
   - Подумать только, они снова готовы полюбить Галиана! - негодо­вал Тамран. - Они уже ни в чём его не обвиняют! Скоро это стадо заговорит, что это не он, а ты хотела натравить на них чудовищ! Они уже готовы простить этим проклятым избранникам всё - подлую ложь, грабительские налоги... Даже бедствия, которые те устра­ивали, чтобы держать их в страхе и повиновении! Что за люди! Нет дров - езжайте в лес, рубите! Привыкли к обогревателям? Ничего, отвыкнете. Ваш царь сидит у камина, и вы посидите.
   - Если ты произнесёшь эту блистательную речь перед своим наро­дом, он вряд ли поддержит её восторженными криками, - насмешливо сказала Ариэна. - Отвыкать от хорошего трудно. А беды прошлого обычно меркнут перед бедами настоящего.
   - Выходит, мы только того и добились, что одни беды сменили другие! - в голосе Тамрана звучали усталость и горечь. Больше он их не скрывал. - Вместо лжи - разруха, вместо неволи - свобода бездельничать... Большинству свобода действительно не нужна. Вер­нее, они её недостойны.
   - Не говори так! - рассердилась Ариэна. - Мы знаем тех, кто воспользовался ею с умом. И таких немало. А бездельники были и будут всегда.
   - Ты права, - помолчав, промолвил Тамран. - Что толку жаловаться на слабых и ленивых? Они от этого не исчезнут. По правде гово­ря, я и не хочу, чтобы наши подданные отвыкали от хорошего. Техники сумели разобраться в огнемётах, так пусть попробуют выяснить, как устроены все эти проклятые нагреватели и охладители. Мастер Ванад говорит, что оружие сделано без помощи магии. Может, секрет изобретений Тайного Союза вовсе не в колдовстве?
   - Может. Но я всё же обеспечу мастерам магическую защиту. По­верхностная защита у меня ещё получается.
   Разобраться в нагревателях оказалось труднее, чем в огнемётах, но мастера были настроены докопаться до сути, чего бы им это ни стоило.
   В бывшей подвальной лаборатории Тайного Союза разместился цех, где изготовлялись огнемёты, и к началу весны воины Новой Аранхайи были вооружены не хуже, чем их противники.
   - Хоть это радует, - сказала Ариэна мужу. - Боюсь, на мою магию теперь надежды мало.
   - Ты устала. К тому же этой зимой было слишком много неприят­ностей. Отдохнёшь - и всё вернётся. Поживи на Ди-Милоне. Хотя бы немного. Займись нашим домом... Ты же сама говорила, что работа по хозяйству успокаивает.
   - Если не заниматься ею каждый день, - усмехнулась Ариэна. - ­Женщина, которая занимается только этим, - самое раздражительное создание в мире. Нет, Тамран, моё место рядом с тобой, тем более сейчас. Если утраченное должно вернуться, то оно вернётся, где бы я ни была.
   - Больше не вызывай этих чудовищ. С новым оружием мы справимся и без них.
   - Да, конечно, - согласилась Ариэна.
   Она не хотела говорить Тамрану, что дело уже не только и не столько в детях Маттар. Они были лишь орудием мести. И далеко не самым страшным. Ариэна чувствовала, что сейчас против неё используют более сильное и изощрённое оружие, а самое ужасное, что она не могла выяснить, кто её враг. Она надеялась, что узнает это, ко­гда Дамея очнётся от спячки. Пророческий дар паучихи оказался сла­бей, чем у её избранницы, но это она открыла дверь, через которую Ариэна проникла в Великую Паутину. Дамея помогла избраннице под­няться на тот уровень, который был недоступен ей самой.
   Когда Дамея проснулась, Ариэне предстояло пережить ещё одно потрясение.
   "Я тоже ничего не вижу, - сказала аранха. - Моя паутина порва­на. Мы с тобой связаны, и у нас общий враг, который крадёт силу и у тебя, и у меня. Я не способна плести новый узор. Хорошо ещё, что я могу говорить с тобой. Фиола моложе и сильнее, но она не в состоянии бороться с враждебной магией, которая направлена против нас с тобой. Эта магия может повредить и её паутину".
   "Кто же наш враг, Дамея? Раньше ты чувствовала, от кого исхо­дит угроза..."
   "Этот враг очень хитёр Я не знаю, где он затаился... Он или она. Я лишь чувствую силу тумана. Кто-то нашёл способ отнимать у нас силу, красть наши видения и пророческие сны. Я ещё никогда не чувствовала себя такой слабой. Я не знаю, чем тебе помочь. И себе тоже".
   Ариэна была в отчаянии. Иногда ей удавалось сосредоточиться, но едва у неё возникало то ни с чем не сравнимое ощущение, кото­рое бывает в предчувствии видения, как на неё надвигалась пусто­та. Словно рвалась некая чудесная нить, связующая настоящее с прошлым и будущим, и вместо двери в другое время и пространство Ариэна видела трещину между мирами, за которой зияла чёрная без­дна. Дамея была права - кто-то крал их видения, перекрывал пути, ведущие в прошлое, в будущее, в глубины собственной души... И к богине.
   "Я первая отвернулась от неё! - кляла себя Араэна. - Вот нака­зание за трусость. За малодушие. 3а нежелание знать... Но я же устала, я так устала! Иногда действительно не хочется ничего знать и видеть. Были минуты, когда я проклинала этот дар за то, что он мешал мне просто жить и наслаждаться счастьем. И вот те­перь он у меня отнят".
   Ариэна знала, что силу у неё отнимает не богиня, а человек. Некто, владеющий магией. Но он сумел подобраться к ней, потому что она поддалась страху. Она сама сделала себя слабой, уязвимой. В какой-то момент она отвернулась от богини, испугавшись её тём­ного лика - одного из её множества лиц... Она отказалась от раз­говора. А боги не любят, когда смертные пренебрегают их дарами.
   Ариэна чувствовала себя связанным человеком, к горлу которого присосалась огромная пиявка. Он знает, что с каждой каплей крови его покидают силы, но ничего не может сделать. Эта огненная пияв­ка-нить часто мерещилась Ариэне то в окне, то в углу комнаты. Обы­чно в момент пробуждения, когда человек находится на зыбкой грани между сном и явью. А сны её всё больше наполнялись тьмой, которая мешала разглядеть тех, кто её преследовал. Она больше не видела лиц. Только какие-то тёмные фигуры, колдующие над дымным алтарём... Или застывшие в глубине не то пещеры, не то сумрачного зала со зловещими фресками на стенах. Эти росписи Ариэна тоже не могла толком разглядеть. Она видела лишь бесформенные фигуры каких-то чудовищ. Иногда они отделялись от стен и превращались в клубящийся чёрный туман... Смесь дыма и тумана, которая заволакивала всё вокруг, порождая смутные образы. Ариэна, превозмогая страх, ждала, что хотя бы один из них обретёт какую-то завершённость, но туман­ные фигуры кривлялись и таяли в воздухе, прежде чем она успевала что-нибудь разглядеть. Враг скрывался от неё. Он продолжал дейст­вовать, оставаясь невидимым.
   Ариэна то и дело просила у Каэны магическое сонное зелье, кото­рое старуха делала из двенадцати трав и крови полевой мыши. Оно вызывало необыкновенно яркие и живые сновидения, часто имеющие пророческий смысл. Ариэна хотела увидеть своего врага, но на неё каждый раз обрушивался пёстрый хаос, кишащий жуткими тварями. И среди красок очень быстро начинала преобладать чёрная. В конце концов всё тонуло во тьме. В зловещей чёрной пустоте, которая по­глощала все лики, цвета и звуки.
   - Это зелье не безвредно, - говорила Казна. - И злоупотреблять им нельзя. Ты ослабнешь ещё больше и будешь совершенно беззащитна перед своим врагом. От те6я уже и так одни глаза остались. Лучше я дам тебе хорошее лёгкое снотворное. Отвар из ягод салмы. Он хо­рош уже тем, что к нему не привыкаешь.
   Тамран тоже почти не спал. Он старался казаться бодрым, но осунувшееся лицо и круги под глазами говорили о6 усталости и по­стоянной, изматывающей тревоге. Его силы пожирала не магия, а война.
   Казалось бы, ситуация сейчас складывалась в пользу Новой Аран­хайи. Благодаря новому оружию царские отряды успешно противостоя­ли врагу. Лекарств и перевязочного материала хватало, поскольку паутины, которая шла на то и на другое, стало больше. Дамея и Фи­ола приносили Ариэне не только свои нити, но и паутину ещё неско­льких аранх. Те по-прежнему не хотели общаться с людьми, но согла­сились помогать раненым.
   Дела шли вроде бы неплохо, но утрата дара предвидения сильно угнетала Ариэну. Уже хотя бы потому, что она больше не могла рас­крывать замыслы врага.
   - Ещё не хватало, чтобы ты из-за этого убивалась, - говорил Tамран. - У меня есть Военный Совет. Военачальники на то и есть, чтобы просчитывать действия противника. Благодаря тебе у нас и так достаточно преимуществ. У раннадов нет паутины, на которой можно перебрасывать по воздуху целые отряды, когда где-то требу­ется подкрепление. Я уж не говорю о магических дверях. Сколько раз мы за считанные минуты отправляли войска на другой конец стра­ны. А твоя знаменитая бронеодежда и бинты, от которых раны затяги­ваются без следа... Да наши милые подданные на руках те6я должны носить.
   Кое-кто из подданных полностью бы с этим согласился, но Ариэна знала, что недо6рожелателей становится всё больше и больше. Она особенно остро почувствовала это после камнепада, разразившегося в окрестностях Ур-Маттара. Незадолго до этого в небе появился Ма­лый Змей. Крылатый хулиган всегда дразнил Небесных Метателей, ко­торые начинали швырять в него камни. И часть этих камней всегда летела на землю. Падали они как правило в лесах на юге, далеко от человеческого жилья. Эти камнепады давно уже не пугали жителей Див-Аранхи. Все знали, что Крылатые Змеи никогда не отклоняются от своего пути, и снаряды, которые Небесные Метатели иногда кида­ют в Малого, вредят разве что обитателям южных дебрей. С Большим 3меем Метатели не связывались. Может, потому что он их не драз­нит, шутили в Див-Аранхе. На этот раз Метатели не кидали камни даже в Малого Змея, но спустя пять дней после его ухода несколько огромных камней обрушились на юго-западную окраину Ур-Маттapa. К счастью, люди не пострадали. Вернее, пострадали, но только те, что давно уже были мертвы. Самые большие снаряды поразили древний некрополь. И один из них разрушил гробницу Ассеана.
   Этот камнепад лишний раз напомнил жителям Див-Аранхи о тех пророческих полотнах, которые раньше получал каждый ур.
   - Нас всегда предупреждали о таких бедствиях, - говорили люди. - А теперь мы не знаем, чего и ждать...
   - Члены Тайного Союза, конечно, лжецы, - сказала Ариэна мужу. - Они обманывали народ, подстраивая "предсказанные" ими бедствия, но кое-что они действительно предсказывали. У них есть знания, по­зволяющие предвидеть некоторые небесные явления. У меня этих зна­ний нет. И к тому же больше нет пророческого дара. Скоро меня тут все возненавидят.
   Ладно хоть, Женский Совет сейчас собирался реже, чем зимой, когда военные действия прекращались, и посетительниц стало меньше. Каждый раз, входя в зал для приёмов, Ариэна внутренне сжималась от устремлённых на неё взглядов. Она надеялась, что научилась владеть собой достаточно, чтобы её смятение не бросалось в глаза. Разумеется, были среди посетительниц и те, что относились к юной царице с искренней симпатией, но большинство являлось на приём, надев улыбающуюся маску, под которой тлела ненависть. А порой да­же не тлела, а пылала вовсю - так, что из прорезей маски летели искры.
   "С какой стати я должны уважать какую-то соплячку, да ещё и полукровку в придачу?" - читала Ариэна в глазах некоторых пожилых женщин.
   "А не много ли ты о себе воображаешь? - ехидно и неприязненно вопрошали слегка прищуренные подведённые угольным карандашом гла­за молодых. - Умеешь колдовать, так что - тебе всё самое лучшее должно доставаться?"
   Иногда скрытая враждебность женщин вызывала у Ариэны приливы ярости, которые ей с трудом удавалось подавить.
   "В конце концов, что я им сделала? - размышляла она. - Даже если они предпочитают видеть на моём месте другую... Можно поду­мать, её бы они любили больше! Они же знают, что это выбор царя. Его они ни в чём не обвиняют. Млеют перед ним, как дуры. Конеч­но, прекрасный царь-воин ни в чём не виноват! Это всё она, полу­кровка! Окрутила его при помощи своей магии... Великая Паутина! Всегда и во всём виновата женщина!"
   Неприязнь окружающих была Ариэне не в новинку - к этому она привыкла с детства, но теперь, частично утратив свой магический дар, вернее, теряя его с каждым днём, она чувствовала себя так, будто она ходит полураздетая, а окружающие вынуждены делать вид, что они ничего не замечают. Теперь ей чуть ли не в каждом взгляде чудились или скрытое злорадство, или жалость. Причём, последнее её раздражало больше.
   - Послушай, перестань накручиваться, - сказал Тамран, когда она в очередной раз взорвалась без видимых причин. - Матарус пра­вильно говорит: если человек постоянно думает о своих неудачах, ему начинает мерещиться, 6удто все видят в нём исключительно не­удачника и все хихикают у него за спиной...
   - А разве не хихикают? Уже вся Фиолея знает, что богиня не же­лает говорить с царицей-аранхиней. А скоро об этом везде будут судачить, по всей стране... Да, я знаю, что ты сейчас скажешь. Про­роческий дар приносит больше печали, чем радости, но в моём поло­жении утратить его - это всё равно что потерять корону!
   - Царица-аранхина не обязана быть пророчицей. Такими станови­лись лишь единицы. Если даже какие-то дуры и хихикают у тебя за спиной, то дерзить тебе в лицо никто не посмеет. Потому что ты настоящая царица. И с тобой вынуждены считаться даже те, кто те6я не любит. А все на свете нас любить не могут, такого просто не бы­вает. Никто не посмеет сказать, что ты не выполняешь свой долг пе­ред народом. Даже теперь, когда ты не в лучшей магической форме. Один мой приятель по воинской школе от удара по голове оглох. Он несколько месяцев ничего не слышал и уже смирился со своей глухотой, и вдруг слух стал возвращаться, а вскоре восстановился полно­стью. Я верю, что пройдёт какое-то время - и ты снова сможешь слы­шать свою богиню. И видеть картины в Великой Паутине. В конце кон­цов ударов на тебя в последнее время сыпалось немало. Насколько я понимаю, маги тоже не железные. Всё наладится, поверь. Ты, глав­ное, не думай о плохом. Это же самый верный способ накликать не­приятности.
   Новые неприятности не заставили себя долго ждать. Ариэна стара­лась списывать настороженные взгляды и стихающие при её появлении разговоры на свою мнительность, поэтому не сразу поняла, что от неё что-то скрывают. Тамран всё чаще и чаще хмурился. У него 6ыл вид человека, которому не даёт покоя какая-то трудноразрешимая и весьма деликатная проблема. Ариэна заметила, что Гвен, Умас, Дель­вар и многие другие, кому она привыкла доверять, то и дело прячут от неё глаза - так, словно в чём-то её предали.
   - Госпожа, а ты не собираешься пригласить сюда новую аранхину? - спросила у неё однажды вечером горничная, расстилая царскую постель.
   - Нет, - удивилась Ариэна. - Уже хотя 6ы потому, что не знакома с ней и воо6ще ничего о ней не знаю. Странно... Почему аранхи не рассказали мне, что у одной из их сестёр появилась избранница? И где она, в каком уре?
   - Она живёт совсем рядом, в столице. Когда началась война, род­ственники её куда-то увозили. Туда, где потише. Потом она верну­лась и уже полгода как живёт в Ур-Маттape. Говорят, высокий госпо­дин познакомился с ней, когда ездил туда несколько дней назад. Значит, он не рассказал тебе, госпожа? Наверное, решил тебя пока не тревожить. Ты в последнее время и так не спишь без отваров Каэны...
   - Не понимаю, почему из-за этой новости я должна спать ещё ху­же? - пожала плечами Ариэна. - Мне давно уже надоело быть единственной из6ранницей во всей Аранхaйе.
   - Вот именно, - закивала Вилия. - Уже все соки из тебя высоса­ли, госпожа! Хорошо, что появилась ещё одна предсказательница. Ты хоть отдохнёшь. Ей можно верить. Благодаря ей предотвратили уже два нападения на северо-западные уры. Сейчас же развелось столько тайных отрядов. Они прячутся в лесах и нападают внезапно...
   - Это ты мне можешь не рассказывать, - нахмурилась Ариэна.
   Этой весной раннады решили перейти от открытой войны к тайной. Чем теплей становилось, тем больше появлялось отрядов, которые жили, скрываясь в лесах. Их неожиданные вылазки стали настоящим бедствием. Наверное, из-за этого неспосо6ность предвидеть и пред­сказывать угнетала Ариэну всё сильней и сильней.
   "Я ничего не знаю о новой избраннице, - сказала Дамея, когда Ариэне удалось с ней связаться. - Сёстры никогда не делают из этого тайны. Возможно, она избранница детей тумана?"
   "Возможно..."
   "Тебя что-то тревожит?"
   "Да. В этой истории следует разобраться".
   Эта новость действительно встревожила Ариэну. И одновременно взбодрила. Она чувствовала себя, как загнанный зверь, который по­чуял, что опасность совсем близко, и решил наконец-то собраться с силами. Лучше встретиться с врагом лицом к лицу, чем забиться в угол и ждать неизвестно чего. Ариэна не могла сейчас заглянуть в Великую Паутину и увидеть своего врага, но она действительно почуяла его близость - как когда-то на охоте каждой клеточкой те­ла ощущала близость невидимого среди зарослей бесшумно крадущегося зверя.
   - Почему я узнаю самые важные новости от служанок? - спросила она на следующее утро у Tамpaнa.
   - Что ты имеешь в виду? - насторожился он.
   - Новую предсказательницу. Ты ведь уже имел с ней дело... И твои военачальники. Не понимаю, почему это скрывают от меня.
   - Я не знал, как ты... - Тамран замялся, подбирая слова.
   - Как я к этому отнесусь? - Ариэна почувствовала, как внутри у неё всё закипает от гнева. - Выходит, вы решили, что я позеле­нею от зависти и тут же начну строить козни против той, что обла­дает даром, которого лишилась я...
   - Ариэна, пожалуйста... Никто никогда не думал о тебе ничего такого! Великая Паутина! Иногда я действительно не знаю, как с то­бой говорить... Иногда мы хотим, как лучше, а выходит всё наоборот. Наверное, я полный идиот и делаю всё не так, но... Я боюсь... Я не хочу, чтобы ты страдала.
   Тамран замолчал, как умолкает человек, который боится, что чем больше он скажет, тем хуже его поймут. Ариэна посмотрела на его усталое лицо с запавшими щеками и складкой между бровей, и гнев сменила острая жалость. Тамран тоже походил на загнанного зверя.
   - Зачем скрывать то, о чём всё равно скоро все узнают? - мягко сказала Ариэна, взяв его за руку. - Я хотела бы познакомиться с новой предсказательницей. И понять, какова природа её силы, како­му она служит божеству. Аранхи её не знают.
   - А ты знаешь. Это Алима. Да, твоя бывшая соседка, которую ты спасла своим знаменитым лекарством... Ты же мне про неё рассказы­вала. Они с дедом долго скрывали, что это ты её вылечила. Боялись неприятностей. Да она и сейчас не любит о6 этом вспоминать, хотя сейчас это лекарство принимают сотни. Может, это ты разбудила в ней магическую силу, когда лечила её при помощи паутины и тумана? Правда, она так не считает. По-моему, это задевает её самолюбие.
   - Так она владеет магией тумана?
   - Нет... Не знаю. Она утверждает, что говорит с самой Великой Аранхой. И что для этого ей не нужны ни туман, ни паутина, ни кра­ски, ни полотна... Говорит, что она и так может заглядывать в Ве­ликую Паутину. Всё это довольно странно, но её предсказания уже дважды помогали нам выследить а разбить врага.
   Чем больше Ариэна слушала Тамрана, тем больше ею овладевало какое-то странное воз6уждение. Близость врага... Предчувствие схват­ки... Но неужели это Алима? Девочка, которую она спасла от смерти. Какой она стала? Ариэна не видела её почти два года. И что это за магия, которой Алима овладела столь неожиданно? Она отрицает, что владеет магией тумана, а мудрые пауки эту девушку не знают.
   - Я хочу повидать её, Тамран. Она живёт всё там же, с дедом?
   - Нет. Её дед умер прошлым летом. Тут объявились какие-то дальние родственники, о которых сроду никто не знал, и забрали де­вочку к себе. Её на время увозили из Ур-Маттapa. Теперь она живёт в Священном Саду - в том особняке, который до сих пор называют Домом Заложников. Так решил алеат Симин. Он считает, что новую пророчицу надо надёжно охранять - враги могут попытаться убить её. Я, естественно, не стал возражать. Я сам назначил Симина старшим алеатом нашего главного города, и пока мне не приходилось об этом жалеть.
   - Пожалуй, я приглашу её погостить у нас в замке, - решила Ариэна. - Здесь она тоже будет в безопасности.
   - Ты права, - согласился Тамран. - Так будет даже лучше. Скоро о6 этой Алиме узнает вся страна, и если ты не проявишь к ней ин­терес, о те6е действительно начнут выдумывать всякие гадости.
   На следующий день Ариэна послала в Ур-Маттар летуна. Так назы­вали гонцов, летающих на паучьих нитях. К обеду юноша уже вернул­ся. Он сообщил царице, что Алима с радостью приняла приглашение, но в Круглой Башне будет дней через десять-пятнадцать, не раньше. Она обещала друзьям провести Праздник Первоцвета в городе. К тому же ей необходимо поговорить с богиней, а это требует особой сосредоточенности. Юная пророчица предпочитает вступать в контакт с Аранхой дома, в спокойной, привычной обстановке.
   - Она не объяснила, почему ей так нео6ходимо поговорить с бо­гиней?
   - В Гимее неспокойно, высокая госпожа, - ответил юноша, опустив глаза. Вид у него стал чуть ли не виноватый. - Аранхина Алима хочет выяснять, не грозит ли тамошним посёлкам нападение. Там же кругом леса, и бродят эти банды.
   Явившись через два дня на Женский Совет, Ариэна наткнулась на множество ехидных взглядов. Ей сразу стало ясно: о новой предска­зательнице уже знают все, и будет странно, если с ней об этом не заговорят. По обычаю, на таких встречах женщины имели право зада­вать царице любые вопросы. Естественно, она могла и не отвечать, но уход от ответа всегда расценивался как проигрыш правительницы в маленькой словесной схватке со своей подданной. Ариэна выдержа­ла уже много таких поединков и научилась давать ответ, не раскры­вая того, о чём ей хотелось умолчать, но она поняла, что сегодня изворачиваться не стоит.
   - Высокая госпожа, - о6ратилась к ней девушка из Ур-Саммела, - ­ты бы согласилась отдать звезду аранхины той, что сильней тебя в магии?
   - Сперва я предпочла бы убедиться, действительно ли она меня сильнее, - спокойно ответила Ариэна. - И служит ли её сила добру. А потом созвала 6ы Большой Совет. Есть решения, которые царица не может принимать одна. Если вы помните, меня выбрал народ. Большин­ство моих подданных не возражали, чтобы я стала одновременно цари­цей-хозяйкой и царицей-аранхиной...
   - Да, высокая госпожа, ты тогда сумела доказать своё право на о6а титула, - не без иронии заметила Гайна, жена командира Теле­ма. - Но быть сразу двумя слишком трудно, даже для очень сильного мага. Так можно растерять всю свою силу. У тебя в по­следнее время очень утомлённый вид. Ты ещё совсем молода, царица, а взвалила на се6я такую тяжкую ношу.
   - Боги никогда не взваливают на человека больше, чем он может вынести, - улы6нулась Ариэна.
   Эту поговорку она слышала от Тамрана, а он от Нэйи. Мудрость чужого мира, явно похожего на этот...
   - Тебе видней, царица, - заговорила тучная пожилая женщина с недобрым блеском в тёмных, слегка навыкате глазах. - Если ты спосо6на говорить с богиней, то ты мудрее нас.
   "Если ты способна говорить с богиней..." Ариэна не подала виду, что эти слова прошлись по ней, словно удар бича. После Совета она закрылась в своей мастерской и долго сидела, погрузившись в уны­лое оцепенение. Она и не предполагала, что это так ужасно: обла­дать большой силой, а потом вдруг лишиться её. Она была словно раненый варлок, к которому всё ближе и ближе подбираются земляные крысы. Закрыв глаза, Ариэна вспомнила ехидную улыбку одной из сво­их недавних собеседниц. Улыбку, похожую на оскал маленького хищного зверька... Хорошо хоть, не все такие злыдни. Некоторые смотре­ли на свою царицу с уважением и сочувствием. В конце концов она стольких спасла и стольким помогла.
   "Вдруг я разучусь лечить? - подумала Ариэна. - И делать маги­ческую броню... Вдруг я потеряю всё?!"
   Эта мысль повергла её в полное отчаяние - ведь в последнее вре­мя ей действительно всё давалось с трудом, даже самая простая магия.
   Вскоре весть о новой избраннице облетела всю страну, но больше всего о6 этом говорили здесь, на юге. До Ариэны дошёл слух, что Темра и её компания распространяют листовки, в которых говорится, что Великая Аранха нашла новую избранницу, а от прежней отверну­лась. Ведь та обманывала людей и использовала свою силу в дурных целях. Ходили по стране и другие листовки - с призывом свергнуть правителей Аранхайи. Ведь царица-полукровка убила ту, что была богиней на земле, и оклеветала истинного избранника. Он вовсе не собирался натравить демонов на народ, да он бы и не смог этого сделать. Ведь теперь-то ясно, кому они подчиняются. Это полукров­ка может напустить чудовищ на кого угодно. Вряд ли богиня теперь вернётся к людям в земном облике, но она по-прежнему будет помо­гать тем, кто ей молится. И она по-прежнему будет наделять избран­ных частицей свой силы и пророческим даром. Скоро страной снова будут править истинные избранники и избранницы. Оклеветанные вер­нут своё доброе имя, а кроме них появятся новые. Они уже появляют­ся. Богиня выбирает лучших, и недаром её избранницей стала девушка из древнего славного рода. Чистокровная диввинка.
   Ариэна часто думала о новой предсказательнице. И представляла себе худенькую болезненно-бледную девочку, утопающую среди огромных подушек. Или сидящую в маленькой беседке с книгой на коленях. Иногда она вспоминала Алиму в том самодельном венце из травы-воло­сянки, в который девочка вплела один единственный цветок - ризену. И ещё в памяти настойчиво всплывал портрет Алимы. Тот, что Ариэна сделала по её просьбе. Маленькая принцесса, хрупкая и красивая... На чёрных волнистых волосах сверкает золотой обруч, украшенный восьмиконечной синей звездой. Звезда Симерада... Знак власти, ко­торый носил он и все его потомки. Представляя этот портрет, Ариэна вновь и вновь ощущала спиной холодок. Совсем как тогда, почти два года назад, когда она смотрела на законченное полотно. Она ещё не понимала, что её испугало в этом красивом бледном личике. Не тень смерти, нет... Глядя на этот портрет, она сразу поняла - смерть от болезни Алиме не грозит. Теперь-то Ариэна знала: в этом нежном детском личике, в холодном взгляде синих глаз и маленьких поджатых губках таилась совсем иная угроза.
   Теперь Алима была единственным персонажем её снов. Единственной из всех теней, что время от времени обретала конкретный облик. Чаще всего Ариэна видела её с венцом на голове. Прелестное детс­кое личико радостно улыбалось - и в этой радости сквозило какое-­то зловещее торжество. Каждый раз, когда Ариэна пыталась загово­рить с Алимой, тень снова теряла облик и растворялась во тьме. Она пряталась. А потом появлялась снова. Однажды она явилась Ари­эне в виде огромной чёрной паучихи с лицом Алимы, и это было так ужасно, что, проснувшись, Ариэна почти весь остаток ночи провела без сна. Она забылась лишь под утро и то ненадолго - потому что к ней подобрался очередной кошмар. Он подполз к ней в виде изви­вающейся огненной нити. Ариэна долго и отчаянно отбивалась от неё, а проснулась такая обессиленная, словно только что действительно с кем-то боролась.
   Её магическая сила уменьшалась с каждым днём, и она боялась, что настанет день, когда она даже не сумеет открыть магическую дверь, чтобы спастись и спасти тех, кого любит. В памяти всё чаще и чаще всплывали ехидные слова Нэйи: "Когда-нибудь ты захочешь сбежать отсюда, но это будет потрудней, чем в прошлый раз".
   Алима не появилась в замке ни через десять, ни через пятнадцать дней. Она прислала правительнице свои извинения: и заверила её, что откладывает визит только потому, что в последнее время немного пе­реутомилась. Уж кто-кто, а царица-аранхина знает, сколько сил от­нимают пророческие видения.
   Очередное предсказание Алимы помогло разделаться с тайным отря­дом, который готовил нападение на город в Сагинее. Зато одна из магических дверей Ариэны оказалась ловушкой для сотни царских дружинников. Их решили пере6росить в Ур-Фалей - тамошний отряд нуждался в подмоге. В либеновой роще, куда вела дверь, воинов ждала ­засада. Погибли восемнадцать человек. А через несколько дней враги обстреляли отряд, летевший на паутине, чтобы присоединиться к вой­ску на границе со степями. Погибли ещё шестеро, а двенадцать были ранены.
   - Это предательство, - говорил Тамран. - Как их могли выследить глубокой ночью? Те, кто напал, знали, что наши люди полетят Долиной Ручьёв. Где-то рядом предатель. И скорее всего, не один... Похоже, у нас прямо перед носом зреет заговор, но как их вычислить, этих заговорщиков? Не могу же я подозревать всех подряд!
   - Я по-прежнему ничего не вижу, - сказала Ариэна после очеред­ной попытки вызвать видение. - Увы, от моей магической силы оста­лось лишь эхо, но Тамран... Существует же просто человеческая муд­рость, проницательность. Может, наша ошибка как раз в том, что мы слишком полагались на магию, а ведь столько правителей обходятся без неё. Раскрывают заговоры и выигрывают войны.
   - Верно, - хмуро кивнул Тамран. - Тут все привыкли парази­тировать на твоей магии, а теперь, когда твои силы оказались по­дорваны, кое-кто из наших милых подданных уже готов променять те­бя на другую царицу-аранхину. На более могущественную колдунью... Во всяком случае, многие её таковой считают. Я на каждом военном совете чувствую, как меняется настроение. Даже Кинир... Даже он недавно намекнул мне, что древняя традиция не так уж и плоха.
   - Это он о Священной Триаде?
   - Да. Кинир не предатель, не заговорщик. Он будет защищать нас до последнего... Как и многие другие. Он просто боится за нас. Он считает, что ты взвалила на себя непосильную ношу и, возможно, из-за этого утратила часть своей силы.
   - Это я уже слышала, - усмехнулась Ариэна. - Значит, уже мно­гие считают, что я должна 6ыть просто царицей-хозяйкой?
   - Командир Дамон говорит, что это единственный способ спасти тебя от враждебности, которая закипает, как вода на медленном ог­не. Пока пузырей не видно, но скоро тут всё забурлит. Уже среди воинов пошли всякие разговоры, особенно после этих двух нападе­ний... Великая Паутина, до чего меня всё это бесит! Идёт война. Их товарищи гибли и раньше...
   - Но не потому, что моя магия давала сбой.
   - Самые умные понимают, что ни ты, ни твоя магия тут ни при чём. Это было предательство. Некоторые это понимают, но большин­ство вечно идёт на поводу у тех, кто сеет панику и раздор!
   - Знаешь, - сказал Тамран, немного помолчав, - я не верю этой Алиме. Что-то уж больно у неё всё сходится. Совсем как у наших милых избранников Маттар, которые правили страной, "предсказывая" и устраивая бедствия. За этой девчонкой кто-то стоит. Я это чув­ствую.
   - Я тоже, Тамран. Это и есть обычная человеческая прозорливость. Чутьё, которым должен обладать каждый правитель. Нельзя ехать на одной магии. Я не хочу думать, что вся моя сила только в ней. Я не знаю, насколько сильна Алима, но точно знаю одно: тот, кто злоупотре6ляет своим даром, часто оказывается совсем не там, куда метил. Возможно, это я пробудила в Алиме ту силу, кото­рой она сейчас забавляется, как неразумное дитя. А кто-то этим пользуется. По сути, Алима ещё и есть ребёнок. Ей сейчас не боль­ше тринадцати. Может, во всей этой истории она нуждается в защи­те, как никто другой. Я хочу, чтобы она была здесь, у нас под присмотром.
   - Так действительно лучше, - согласился Тамран. - Мои люди уже давно следят за ней в столице. За ней и за её окружением. Что бы там ни было - заговор или мелкие интриги, мы всё узнаем.
  

Глава 4. Гости.

   Долгожданное событие состоялось в начале лета. У Ариэны даже сердце замерло, когда во дворе замка остановилась нарядная повозка, запряжённая четвёркой серых магалов. Алима явилась в сопровож­дении многочисленной охраны. Некоторых Ариэна сразу узнала. Это были воины Святилища, два года назад перешедшие на сторону Новой Аранхайи. Ариэна гадала, на чьей они стороне сейчас. Эти воины продолжали служить в Ур-Маттаре, который пока что так и не пере­именовали и который оставался деловым и торговым центром страны. Царская чета иногда посещала столицу и даже устраивала в Доме Собраний встречи с главами цеховых общин, в основном с Палатой Куп­цов, но Ариэна ловила себя на том, что никак не может избавиться от неприязни к этому городу. Огромное Святилище по-прежнему назы­валось Священным Садом, только вот имя Маттар здесь больше не про­износили. Люди называли богиню Великая Аранха и никак иначе. Во всяком случае вслух. Ни для кого не было секретом, что кое-кто до сих пор втайне молится Маттар. Некоторые так и не поверили, что загадочными кровопийцами были её охотничьи нити и люди, остав­шиеся в живых после нападения этих нитей-убийц. Такими людьми тоже овладевала жажда крови. Иногда она проходила быстро, а иногда че­рез несколько месяцев. Иные за это время успевали кого-нибудь убить. Ариэна часто вспоминала ту женщину. Анору, выпившую кровь у своего собственного сына. Утолив жажду, она сообразила, что сде­лала, и сошла с ума. После гибели Маттар прошло больше полутора лет. 3а это время ни один человек не стал жертвой кровопийцы. Ариэна знала, что боевые нити нераты живут около полугода, а поскольку ткать их теперь некому, то и кровососов можно больше не опасаться, но каждый раз, проезжая по улицам Ур-Маттара, она лови­ла себя на том, что боится увидеть в глазах какого-нибудь прохоже­го красноватый огонёк. Этот страх подогревали и мучившие её в последнее время кошмары. Сны, в которых её преследовала огненная нить.
   Ариэна не бывала в Ур-Маттаре с середины весны. Примерно в это время там и поселилась Алима. Ариэна едва её узнала. Сперва она решила, что из повозки вышла какая-то старшая родственница Алимы, а за ней вот-вот появится худенькая девочка с тонкой шеей и щуп­лыми плечиками. Но девочка всё не появлялась, а встретившись взглядом с незнакомкой, Ариэна явственно ощутила холодок. Она узнала этот взгляд - высокомерный и бездушный. Именно он поразил её, когда она около двух лет назад закончила портрет Алимы. Про­роческое полотно... Сейчас у Алимы было больше сходства со своим портретом, чем тогда, несмотря на то, что Ариэна изобразила на нём ребёнка, а теперь перед ней стояла вполне сформировавшаяся девушка. Алима всегда была слишком мала для своих лет. И очень худа. Говорили, что болезнь задерживает её развитие. Похоже, ког­да болезнь отступила, организм решил поскорее наверстать упущен­ное. Ростом тринадцатилетняя Алима уже почти сравнялась с Ариэной и настолько превосходила её пышностью форм, что на первый взгляд казалась старше царицы, которой не так давно исполнилось семнад­цать. Впрочем, только на первый взгляд. Лицо у Алимы оставалось детским. Почти. Ариэна видела перед собой ребёнка-переростка, ра­но развившегося телом, может, и неглупого, но явно с отстающей в развитии душой. И ещё Ариэна видела, что этот большой ребёнок очень собой доволен и очень многого хочет. Причём не от себя, а от других.
   Алима приветствовала царицу по всем правилам, но Ариэна, едва её дослушав, ласково взяла за руку и повела к парадному крыльцу.
   - Называй меня, как и прежде, по имени. Старым знакомим цере­монии ни к чему. Я очень рада тебя видеть - такой здоровой и цве­тущей.
   - Я помню, кому я этим обязана, - улыбнулась Алима, но её улыб­ка была фальшивой.
   Эта девушка не любила вспоминать, кому и чем она обязана. От неё исходила угроза - Ариэна это чувствовала. Она утратила почти всю магическую силу, зато в ней снова проснулся ин­стинкт охотницы, то почти что звериное чутьё, которое так часто помогало ей в лесу, где за любым кустом мог затаиться хищник.
   Этого хищника создала она сама - когда исцелила больного ребён­ка при помощи магического лекарства. Алима обладала силой, это Ариэна тоже чувствовала.
   Гостей разместили со всеми удобствами. Кто-то из дворцовых слуг заметил, что у юной предсказательницы охраны и нарядов едва ли не больше, чем у царицы.
   - На то она и предсказательница, - ухмыльнулся молодой воин из охраны Алимы. - Должно быть, наша госпожа предвидит перемены.
   Эта наглая шутка быстро облетела весь замок. Ариэне было не по себе. Если гости заявляют такое, едва ступив за порог, то чего ждать дальше?
   Алима представила Ариэне своего "лучшего друга" - красивого юношу лет двадцати со странным разрезом глаз.
   - В жилах Феарена есть раннадская кровь, - сказала она. - У его деда была служанка из степей. И так получилось, что детей ему по­дарила только она. Пришлось их узаконить.
   Феарен был очень почтителен с царицей, но Ариэна не могла отде­латься от ощущения, что он смотрит на неё, словно прикидывая, куда ей лучше всадить нож. Его 6лестящие узковатые глаза оставались хо­лодными, даже когда он смеялся. Ариэна сразу поняла, что Феарен для Алимы не просто друг. Эта девушка была уже достаточно зрелой, чтобы иметь любовника. Но недостаточно зрелой, чтобы любить.
   Приезд новой предсказательницы вызвал в округе настоящий ажиотаж. Доступ в замок был открыт всем, так что во внешних дворах Круглой Башни теперь постоянно толпился народ. Ажиотаж усилился, когда однажды, за обедом с правителями нескольких уров, которые вдруг тоже надумали нанести царской чете визит, Алима рассказала о своём новом видении. На сей раз опасность угрожала Ур-Маттару и соседнему Ур-Тилену. В нужное время и в нужное место было от­правлено войско, и через пару дней в замке праздновали победу.
   На пиру-то и разразился первый скандал. Кто-то из свиты Алимы предложил тост за лучшую избранницу Новой Аранхайи. Его дружно поддержали, но, подняв кубки, одни выкрикивали имя Ариэны, а другие - Алимы. Находчивый Гвен немного разрядил обстановку, предло­жив выпить сразу за обеих. "Ведь царица и её гостья о6е великие избранницы!" Нарочно или нечаянно, но Гвен как-то уж слишком вы­делил слово "гостья", из чего были срочно сделаны выводы. Неко­торые решили, будто Гвен подчеркнул, что он вовсе даже не ставит Алиму на одну ступеньку со своей госпожой, просто следует прави­лам гостеприимства. В конце праздника, когда вина было выпито бо­лее чем достаточно, разгорелся яростный спор.
   - Лучшими аранхинами всегда считались те, кто умеет предсказы­вать! - крикнул один из воинов Алимы. - Если Великая Аранха отвернулась от одной и заговорила с другой, значит, она сочла другую более достойной!
   Ему ответили, что не его госпожа спасла страну от железных демонов, что не она два года защищает воинов Аранхайи магической бронёй и залечивает их раны. И что ещё неизвестно, какая богиня разговаривает с девушкой, которая поселилась там, где до сих пор витает тень чёрной демоницы.
   - Теперь все знают, какими предсказателями были избранники Маттар! - заявил Умас.
   - Так ты обвиняешь нашу госпожу в служении демонам?! - взвился тот, что затеял спор. - Можно подумать, это она дочь туманного оборотня! Она потомок Симерада, мудрого царя, при котором был постро­ен этот замок. Может, это она должна сейчас восседать во главе стола!
   - Ту, что восседает во главе стола, выбрал народ!
   - Мнение народа может измениться, когда он наконец поймёт, кто истинная избранница, а кто завоевал и удерживает власть с помощью туманных призраков и демонов смерти!
   Разгорячённые спорщики перешли на крик, совершенно не думая о том, что их прекрасно слышат даже на другом конце стола. На них зашикали, и они вроде бы угомонились, но после застолья сцепились снова - уже на улице. В ссору ввязались ещё несколько человек, и дело едва не закончилось звоном мечей.
   Алима извинилась за своих людей, но Ариэна видела, что в глуби­не души новая предсказательница довольна случившимся.
   Следующая стычка закончилась ещё хуже. А поводом для неё послу­жил один из царских указов. Лесное Братство давно уже предлагало принять охотничий устав и следить за тем, чтобы его со6людали не только Лесные Братья, но и все, у кого возникло желание поохотить­ся. Знать, которая в последнее время полюбила это развлечение, со­вершенно не считалась с жизненными циклами лесных тварей. Иные го­ре-охотники убивали даже самок в период вскармливания детёнышей. Ариэна решила, что пора положить этому безобразию конец. В первый же месяц своего правления она вместе с главами охотничьих общин разработала устав, где были чётко определены сроки охоты на каждо­го промыслового зверя. Охотничий устав напечатали в огромном количестве и продавали за чисто символическую цену. Каждый совершеннолетний житель Аранхайи должен 6ыл с ним ознакомиться. Во всяком случае с его основными положениями, которые вывешивались на улицах всех городов и посёлков. В Круглой Башне такими листовками был обклеен весь Охотничий Двор - так называли огромный двор с загонами для скакунов и кайялов. Словом, гости не могли не знать, что охота на кайлотов разрешена только в третьем летнем месяце - когда у них подрастёт новый выводок.
   Наверное, конфликт не был бы таким острым, если бы правило на­рушил кто-нибудь из охранников Алимы, но нарушителем оказался её "лучший друг". Причём, когда Умас, сопровождавший гостей на охо­ту, не позволил ему выстрелить в самку кайлота, Феарен едва не ударил его плетью. Умас, который при всём своём добродушии отли­чался горячим нравом, тут же выхватил кинжал. Оба соскочили с ма­галов и, прежде чем их разняли, успели друг друга ранить. Ладно ещё, несерьёзно. Не вмешайся сам царь, поединок мог бы закончиться весьма печально.
   - Этот парень ведёт себя, как раннадский князёк! - возмущался Умас. - У нас даже на слуг не принято замахиваться - ни рукой, ни плетью. В Див-Аранхе уже лет двести никто себе такого не позволял!
   - Да, в нём постоянно закипает степная кровь, - извиняющимся тоном сказала Алима. - Ему так трудно себя сдерживать. К тому же Феарен просто одержим охотой... Да, я знаю, это была кормящая мат­ка. Феарен уже остыл и признаёт, что был не прав. Больше такого не повторится.
   Умаса и Феарена помирили - вернее, заставили пожать друг другу руки, но в тот же день в воинской трапезной, где обычно ели царские дружинники, а сейчас и охрана Алимы, опять вспыхнула ссора. А поскольку свидетелями её стали служанки, то содержание словесной перепалки тут же с небольшими дополнениями разнеслось по всему замку. Ариэна поняла: даже если отбросить все эти дополнения, ссора выходит далеко за пределы обычной стычки, какие порой вспыхива­ют среди молодых воинов, особенно когда сталкиваются две компании. Начали ссору гости. Они заявили, что им испортили всю охоту, что здесь не уважают госпожу Алиму и её друзей и что они не намерены подчиняться указам царицы, которая ещё три года назад шастала в грязных сапогах по северным дебрям. Пусть мол пишет законы для своего лесного сброда, а людям благородной крови она не указ. И вообще власть должна принадлежать не нищим выскочкам, а потомкам знатных родов.
   "Например, потомкам Симерада", - подумала Ариэна.
   Тамран был в ярости.
   - Ещё один скандал - и я забуду о законах гостеприимства, - сказал он жене. - Гости, которые не уважают хозяев, сами не заслужи­вают уважения.
   - Если мы их выставим, будет действительно громкий скандал, - возразила Ариэна. - Новая предсказательница уже пользуется автори­тетом. Особенно на фоне моего нынешнего магического бессилии. Если она уедет отсюда с обидой, никто даже не станет разбираться в при­чинах конфликта. У всех будет только одно объяснение: царица нена­видит новую аранхину, потому что завидует. Им этого и надо. Они же нарочно тут всех провоцируют.
   - И сколько мы ещё будем это терпеть?
   - Не знаю, Тамран... Но ты же знаешь, что не пригласить я её не могла. Все ждали от меня этого жеста, и не сделай я его, я бы уже давно прослыла злобной завистницей. Да я и не жалею, что пригласила её. Я хочу быть поближе в своему врагу. Хочу понаблюдать за ней, выяснить, какова её роль в том, что со мной случилось. Я чувствую - от неё исходит зло. Алима - часть той силы, которая причиняет мне вред. Соседство врага - вещь неприятная, но иногда полезная.
   - Да, пожалуй, - согласился Тамран. - Мне тоже всегда больше нравил­ся ближний бой. Вытурив их отсюда, мы не избавимся от проблемы. Алима действительно сильная колдунья?
   - Достаточно сильная. Но магией паутины она не владеет. Алима не аранхина. У неё нет контакта ни с одной аранхой.
   - Значит, она избранница Найяры?
   - Не хочется её так называть, но, похоже, она действительно владеет магией тумана. И пробудила в ней это я.
   - Значит, диввины тоже способны разговаривать с детьми тумана?
   - Почему бы и нет? Может, им только страх и мешает. И потом, я не уверена, что Алима чистокровная диввинка.
   - Я тоже, - усмехнулся Тамран. - Для чистокровной диввинки она немного бледновата.
   - Вот именно, - кивнула Ариэна. - Раньше я списывала это на болезнь, но теперь Алима здоровёхонька. Я разбудила в ней маги­ческую силу, она чем-то себя выдала, и об этом узнали наши враги. Алима - это оружие, которое они против нас используют. Во всяком случае, она далеко не главная фигура в этой игре. Возможно, она даже не подозревает, что её просто используют...
   - Сейчас ты начнёшь её жалеть? Она не похожа на невинное созда­ние, попавшее в лапы хищников. Она сама из породы хищников, а опе­ряются такие, как она, очень быстро.
   - И всё же она ещё птенец. Мне хочется верить, что Алима не безнадёжна. Если это не так, тем хуже для неё. Я умею драться и умею быть беспощадной.
   - Я знаю, - улыбнулся Тамран.
   Алима вела себя так, словно выходки её дружинников удивляют её не меньше, чем хозяев Круглой Башни.
   - Не знаю, что на них нашло, дорогая, - промурлыкала она, невинно хлопая ресницами. - Феарен говорит, что это всё свобода и лесной воздух. Словно с привязи сорвались... Не обращай внимания на их болтовню. Они просто очень меня любят. И считают меня своей царицей. Ты ведь не думаешь, что я и мои люди затеваем что-то дурное?
   - Нет, Алима, мне не хочется думать, что меня способна предать та, к кому я относилась, как к младшей сестре, которой у меня ни­когда не было. Мне вообще не хочется говорить о плохом. Лучше по­беседуем, как мастера одного цеха. Я уже так устала быть единственной аранхиной в стране. Расскажи мне, как ты стала избранницей.
   - Ну... - замялась Алима. - Это же такое... личное. Я сама не знаю, как это получилось. Сначала мне снились вещие сны, а потом и наяву стали появляться видения.
   - Чья ты избранница? Моя аранха знает всех своих соплеменниц.
   - Я избранница Великой Аранхи, - вскинула подбородок Алима. - Мне не нужны посредницы.
   - И ты не делаешь магических полотен?
   - Нет. Разве богиня не посылала тебе картины того, что было и будет? То, что видно только тебе...
   - Да, такое бывало, но редко. В Великую Паутину проще попасть через ту дверь, что есть в царстве сновидений. Или вступив в глубо­кий контакт со своей аранхой. Сначала поднимаешься по её паутине, а потом взлетаешь... Но это не всегда. А когда я овладела ещё и магией тумана, я стала делать магические полотна из тумана, паути­ны и огня. Это окна, которые позволяют заглядывать в Великую Паути­ну. А иногда приходится брать в руки кисть. Когда водишь ею по тка­ни, образы становятся всё более отчётливыми и складываются в карти­ны. Иногда пророческие. Ты умеешь рисовать? Это умели все аранхины.
   - Мне этого не нужно. Я и без этого вызываю пророческие видения.
   - Ну и чудеса! Прямой контакт с Великой Аранхой - это же такая редкость! У тебя это получается всегда? Стоит тебе только захо­теть?
   - Нет, когда я сильно устаю, не получается.
   - Сейчас ты выглядишь отдохнувшей. Не могла бы ты предсказать мне будущее?
   - Нет! - поспешно, словно чего-то испугавшись, выпалила Алима. - Настоящая аранхина не тратит силу на личные предсказания, ты же сама так всем говоришь.
   - Ты права. Я действительно не должна была тебя об этом про­сить. Лучше скажи, что ждёт в ближайшем будущем Аранхaйю. Меня тревожит обстановка в стране, а предсказывать я сейчас не в сос­тоянии. Никак не могу восстановить свою магическую силу.
   - Хорошо, я попробую, - согласилась Алима.
   Она долго молчала, изображая глубокую сосредоточенность. Потом уставилась туманным взором в пространство и заговорила:
   - Аранхайю ждут перемены. Я вижу битвы... Небесный огонь... Лучи, которые обрушиваются на нечестивцев...
   Ариэна знала, что её собеседница не видит никаких пророческих картин. Её бы рассмешило это притворство, если 6ы не встревожило то, что говорила Алима. Она же явно говорила то, чему её научили. Если её предыдущие "предсказания" сбывались, значит, должно сбыться и то, что она якобы увидела сейчас.
   - Неужели всё так ужасно?
   - Ну... Это не обязательно сбудется, - сказала Алима. - Просто есть такая угроза. Всё зависит от того, насколько мудро поведут себя правители.
   - А что будет, если они поведут себя мудро?
   - Война закончится. В стране воцарятся мир и порядок.
   - И что для этого нужно сделать?
   - Тебе видней, - прищурилась Алима. - Ты же царица.
   - А ты не могла бы сделать эту картину видимой для меня?
   - Нет! - Ответ опять был поспешным и прозвучал испуганно. Алима напоминала ученицу, которая, стоя перед наставницей, лихорадоч­но придумывает отговорку. - Если богиня посылает видения только мне, значит, только я и могу их видеть.
   - Что за глупости? Аранхины часто открывали свои видения другим.
   - Богиня запретила мне это делать, - Алима покраснела, прекрас­но понимая, что её враньё звучит неубедительно.
   - Ты можешь проявить своё видение на магическом полотне из ту­мана, огня и паутины...
   - Я не занимаюсь магией тумана! Я - избранница Великой Аранхи! - снова вздёрнутый подбородок, вызывающая улыбка, но голосок дрожит от страха - как у воровки, которую поймали за руку.
   - Я сама сделаю полотно, - предложила Ариэна.
   - Нет! Я не могу заниматься лиммеринской магией! Аранха мне этого не простит.
   - Ещё как простит, моя дорогая. Неужели ты, человек, способный видеть больше, чем другие, до сих пор не поняла, что пробудило в тебе магическую силу? Ведь ты же видела туман, которые клубился над чашкой с твоим лекарством. Мы решили ничего не говорить твое­му деду - он и так боялся всего на свете... Я вот только не пони­маю, чего боишься ты. Я многих исцелила таким способом, и они не делают из этого тайны.
   - Да, ты исцелила меня не без помощи тумана, но я стала избран­ницей вовсе не поэтому! - Алима судорожно облизнула побледневшие губы. - Я избранница Великой Аранхи и не должна иметь дело с детьми тумана.
   Ариэна поняла, чего боится эта девушка. Алима хотела, чтобы её считали избранницей Великой Паучихи. Той, кому издавна молились диввины, дети паутины. Они слишком долго считали враждебной магию тумана и ненавидели тех, кто ею занимался. А ещё больше ненавидели и боялись тех, кто смешивал два вида магии. Полукровок. Таких, как нынешняя царица Див-Аранхи. Ариэну с самого начала приняли не все, а сейчас неприязнь к ней росла с каждым днём. В последнее время к ней опять прикрепилось прозвище "туманный оборотень". И сно­ва упорно распространялось старое, совсем ненадолго и непрочно забытое мнение о вредоносной силе тумана. Магия тумана была един­ственной разновидностью магии, которой владела Алима, но ей вну­шили, что она должна это скрывать. Избранница, которую собирались сделать царицей вместо Ариэны, должна была считаться избранницей Великой Аранхи. Богини-паучихи. Ведь те, кто стоял за Алимой, по­нятия не имели об истинной природе магической силы, об истинной сути богини и о том, что аранха - не единственный её облик. Ни Алима, ни её покровители не знали, что туман и паутина - материи, родственные по своей природе.
   - Дорогая, я сейчас не в лучшей форме, но я всё же кое-что смыслю в магии, - улыбнулась Ариэна. - Если богиня послала тебе виде­ние, ты можешь проявить его на туманном полотне, которое сделаю я. Я, а не ты...
   - Нет! Я не могу!
   - Попробуй и увидишь, что это совсем не трудно.
   - Нет! Я боюсь тумана! Я боюсь лиммеринской магии! Я боюсь разгневать богиню! Я не могу!
   "Естественно, не можешь, - подумала Ариэна. - Потому что ника­ких видений у тебя не было и нет. Иначе ты смогла бы проявить на магическом полотне любую посланную тебе картину. Дети тумана на­делили тебя магической силой, но ты не способна даже просто сде­лать картинку из тумана. Просто что-нибудь слепить из него, что­бы попытаться меня обмануть. У тебя, дорогуша, нет ни таланта, ни воображения".
   - Не проси меня, пожалуйста... Я не буду. Я не могу! - тверди­ла Алима с упрямством ребёнка, которого поймали на лжи, но кото­рый намерен отпираться до конца.
   - Ну и ладно, - пожала плечами Ариэна. - Не можешь - и не на­до. В конце концов ты должна беречь свою силу. Да и вообще своё здоровье. Тебе следует побольше бывать на солнце, дорогая. По-мо­ему, ты немного бледна. Ты всегда так плохо загораешь?
   - Я? Да... я действительно... редко выхожу из дома.
   Алима стала ещё бледней, а её улыбка ещё фальшивей. Сейчас она так походила на затравленного зверька, что Ариэна почувствовала к ней невольную жалость.
   - Алима, я была и остаюсь твоим другом и всегда рада тебе по­мочь. Скажи, у тебя всё в порядке? Ты ещё очень юна, а вокруг столько людей, которые могут заманить тебя в сети, чтобы восполь­зоваться твоим даром в дурных целях. Скажи честно, тебя никто не запугал? Ну, из-за того, что я вылечила тебя при помощи тумана...
   - Вот ещё! - фыркнула Алима. - Ты же сама говоришь, что этого можно больше не бояться.
   - Можно. Но некоторые всё равно боятся. И по-прежнему считают магию тумана враждебной. Вернее, хотят, чтобы диввины её таковой считали и ненавидели тех, кто ею владеет. Послушай, девочка, Вели­кая Аранха одинаково любит и детей паутины, и детей тумана. А её гнев вызывает тот, кто делает и замышляет дурное, предаёт друзей, платит злом за добро...
   - Не понимаю, к чему ты всё это говоришь, - холодно перебила Алима. - Я не безмозглое дитя, чтобы мною кто-то вертел и застав­лял делать что-то плохое. Я аранхина и всегда буду действовать на благо страны. К этому обязывает и кровь древних царей, которая течёт в моих жилах!
   Нет, этот зверёк был настроен только кусаться. И очень спешил стать настоящим зверем. Способным перегрызть горло любому, кто встанет у него на пути. Ариэна вспомнила, как часами возилась с этой девочкой, жертвуя временем, которое могла бы потратить на картины, на чтение книг. Она ни о чём не жалела. Никто ведь не заставлял её жертвовать своим драгоценным временем ради больного ре­бёнка. Но сама Алима... Неужели она ничего этого не помнила? По­чему она выросла столь бездушной? А главное - когда она такой стала? Её всегда жалели, о ней заботились. Когда в ней появилась эта чёрствость, которую никто не заметил? Или заметил, но не придал значения? Алима всегда была капризна, порой даже деспотич­на - особенно с дедом, но все списывали это на болезнь. Обречён­ность Алимы, её беззащитность обезоруживали всех, побуждая всё ей прощать и не замечать в ней дурного. Её ведь по сути никто не вос­питывал. Её только жалели и любили. Но не научили жалеть и любить других. Единственное, что ей запрещали, так это надевать венец с цветком, похожим на восьмиконечную звезду. Царский венец Симерада... Да ещё говорить о своих царственных предках. И этот запрет­ный плод стал её тайной страстью. Так вот чем обернулись грёзы маленькой Алимы. Больная девочка, балансируя на грани жизни и смерти, тешила себя, воображая себя принцессой. Она мечтала стать ею если не в этой, то хотя бы в следующей жизни, но судьба подари­ла ей и эту жизнь, и возможность осуществить свою мечту. Надо то­лько очень захотеть. Она же привыкла получать всё, чего хотела. Во всяком случае всё, что просила у деда. Ведь он же думал, что она обречена. Он только луну ей с неба не мог достать. И звёзды... Впрочем, Алиму интересовала лишь одна звезда. Та, которая украша­ла царский венец Симерада и всех правителей его династии.
   - Да, Алима, теперь ты можешь открыто гордиться кровью древних царей, текущей в твоих жилах. Почти девять столетий считалось, что царь Ассеан не оставил наследника. Не хотели признавать его сына от полукровки Тимены. Законной супругой Ассеана она не была, но она же родила его сына, и род не прервался...
   - Это неправда! - вспыхнула Алима. - Астинома родила другая любовница Ассеана, диввинка. Он не был сыном Тимены! Это одна из тех сплетен, которые живут веками и имеют особую ценность для тех, кто любит порочить достойных...
   - Помилуй, дорогая! Как можно считать пороком то, что Ассеан любил Тимену и признал её ре6ёнка? И разве я могу считать аранхи­ну Тимену порочной только потому, что она была полукровкой, как и я сама?
   - Я не хотела сказать ничего плохого ни о тебе, ни об аранхине Тимене, - смутилась Алима. - Просто это всё неправда. Авторы хро­ник говорят, что сын Ассеана Астином был смуглым и черноволосым.
   - Древняя кровь может сказаться через пять, десять и больше поколений. И даже через несколько веков. И потом... Наверное, ни один диввин не может с уверенностью утверждать, что среди его сравнительно недавних предков не затесалось ни одного лиммерина. Лиммеринская кровь даёт власть над туманом...
   - Мне вполне достаточно того дара, которым меня наградила Ве­ликая Аранха, - заносчиво заявила Алима.
   - Это хорошо, что ты умеренна в своих желаниях. Это говорит о благоразумии. А если ты так стыдишься кое-кого из своих славных предков, почаще бывай на солнце, а то твоя интересная бледность может вызвать подозрение у ревнителей чистоты крови. Я не думала, что такие исчезнут в одночасье, но у меня и в мыслях не было, что ненависть к лиммеринам закипит с новой силой. Особенно если учесть, что лиммеринские наёмники помогли свергнуть власть лжеизбранников. Я уж не говорю о том, что Див-Аранха давно и успешно торгует с морским народом. Признайся, Алима, ты владеешь магией тумана? Если да, я помогу тебе овладеть ею ещё лучше и расскажу о тех ловушках, которые она может устроить неопытному магу. Расскажи, тут нечего стыдиться, а мне ты можешь доверять...
   - Я избранница Аранхи! - почти крикнула Алима. - Я ничего не стыжусь, я просто не владею магией тумана! Несмотря на то, что ты меня исцелила... Если, конечно, то питьё действительно стало при­чиной моего выздоровления. Я думаю, это была воля Великой Аранхи. Она подарила мне жизнь, потому что пожелала сделать меня своей из­бранницей. Я очень благодарна тебе за то, что ты меня лечила, но ты же знаешь - наши судьбы в руках богини.
   - Да я-то знаю, - усмехнулась Ариэна. - Алима, от чего умер твой дедушка?
   - От удара. Ему кровь ударила в голову... Это врач так объяснил.
   - Мне очень жаль. Я даже не знала...
   - Да ты и не интересовалась, как мы живём... Нет, я всё понимаю, у царей есть дела поважней.
   - Я была в Полумесяце вскоре после коронации. Приезжала, чтобы забрать свои вещи... Вернее, то, что осталось после многочисленных обысков. Вас с дедом не было дома. Соседка Аминола заверила меня, что у вас всё в порядке.
   - У нас действительно было всё в порядке. Дедушка умер неожиданно. Он даже не болел.
   - Тебя сразу забрали родственники?
   - Нет, друзья наших родственников. Очень дальних. Я о них даже не знала.
   - А кто они, эти друзья вашей дальней родни?
   - Семья Феарена. Они владеют землёй на юго-востоке. Очень достойные люди. И гораздо более знатные, чем все думали до недавне­го времени. При прежней власти потомки древних родов старались не высовываться, сама знаешь.
   - Выходит, у вас с Феареном много общего?
   - Да, пожалуй.
   - Ты ему доверяешь, Алима? Надеюсь, он не из тех авантюристов, что вовлекают девушек в опасные игры?
   - Не из тех, высокая госпожа, - подчёркнуто вежливо ответила Алима, давая понять, что считает вопрос неуместным и что вообще предпочла бы закончить этот разговор.
   - Не обижайся. Просто я не могу за тебя не тревожиться. Я сама знаю, что это такое - вдруг обрести дар. Обнаружить, что можешь такое, о чём другие и не помышляют. Иногда даже кажется, будто можешь всё и запросто получишь всё, что хочешь. А за всё приходится платить. И чем больше силы, тем больше ответственности.
   Алима слушала её со скучающим видом умной девочки, которой то­лько хорошее воспитание мешает послать назойливую наставницу по­дальше. Ей нравилась игра, в которую её втянули. И ей никого не было жалко.
   - Алима, я желаю тебе только добра и всегда рада тебе помочь. Захочешь поговорить - приходи в любое время.
   Девушка кивнула, но после этого разговора старалась пореже по­падаться Ариэне на глаза. Теперь они встречались только за столом, и Алима отводила взгляд каждый раз, когда замечала, что Ариэна на неё смотрит. Не могла же она не понимать, как это гадко - вредить тому, кто спас тебе жизнь, а теперь ещё и оказывает тебе госте­приимство.
   Скандалов больше не было, но доверенные Ариэны, следившие за гостями, сообщали ей, что те постоянно отираются в Ур-Саммеле. Дружинники Алимы и Феарена быстро спелись с компанией Темры, и хо­тя обе компании вели себя тихо, Ариэна знала - эта дружба не су­лит ей ничего хорошего.
   Она сейчас не могла наблюдать за своими врагами на расстоянии ­- вызывая картины на магические полотна, но кое-какие магические приёмы были ей ещё под силу, в том числе - способность при помощи тумана, огня и паутины проходить сквозь стену. Ариана нашла два места, где из коридора можно было незаметно проникнуть в покои Алимы. В одном месте, преодолев стену, она оказывалась в нише за ковром, в другом - за огромным резным шкафом, который, наверное, не передвигали с тех пор, как сюда поставили - лет эдак восемьсот тому назад. Тайные визиты в покои Алимы 6ыли не6езопасны, но Ариэна привыкла рисковать. Только вот, к сожалению, ничего интересного она там не услышала. Феарен приходил к Алиме и довольно часто, но они почти не разговаривали. Оставшись наедине, они едва ли не сразу забира­лись в постель. Может, они догадывались, что в замке, хозяйка ко­торого колдунья, надо вести се6я осторожно? А иногда у неё созда­валось впечатление, что этим двоим и говорить-то не о чем. Уже хо­тя бы потому, что они ничего не решают. Они походили на детей, ко­торые прилежно исполняют каждый свою роль и ждут, что взрослые их за это хорошо наградят.
   Ариэна самолично обыскала комнаты своей гостьи. Это 6ыло непросто, потому что горничная Алимы почти не покидала апартаменты гос­пожи, приводя в порядок её многочисленные наряды. Алима меняла их не по разу в день и никому не позволяла прикасаться к ним, кроме своей служанки. Ариэна не нашла в комнатах гостьи ничего интерес­ного, а вот обыск в Доме Заложников прояснил очень многое. Если не сказать - всё.
   Свои вылазки в Ур-Маттар она приурочила к отъезду Тамрана - он на несколько дней отправился с небольшим войском к юго-восточной границе. После того, как благодаря "предсказаниям" Алимы были раз­громлены три тайных отряда, раннады притихли, но царские разведы­вательные отряды продолжали прочёсывать леса по всей стране, и са­мые большие рейды проходили под предводительством Тамрана.
   Ни одна живая душа не знала, что царица три ночи подряд провела в Ур-Маттаре. Магическая дверь вела из замка в кемеровую рощу на южной окраине столицы, а долететь оттуда до Священного Сада было недолго. Ночи сейчас стояли безлунные. Ариэна знала, с какой сто­роны лучше пробраться в Святилище, и Дом Заложников она в своё время изучила неплохо. Теперь, когда Алима жила в Круглой Башне, охраны возле него было немного.
   Ариэна проникла в дом через чердачное окно. Она сразу о6ратила внимание на то, с каким размахом он сейчас обставлен. Шкафы прос­то ломились от нарядов Алимы, а среди украшений прео6ладали венцы и диадемы с восьмиконечной сапфировой звездой. Похоже, эту девоч­ку просто заклинило на мечтах о царской короне. Феарен был богат и ничего не жалел для своей юной любовницы. Но вовсе не потому, что так уж её любил. Эту девочку собирались сделать царицей, имен­но поэтому сейчас извлекли из руин и подняли на щит её родослов­ную, а Феарен... Ариэна могла только догадываться, кто возглавля­ет заговор, но, возможно, когда всё будет готово к свержению ныне царствующей четы, армию повстанцев возглавит Феарен. Новый царь- воин...
   Ариэна подумала о своих военачальниках, многие из которых на­ивно полагали, будто Алима претендует всего лишь на место в Свя­щенной Триаде. Даже Кинир видел в этом возможность поправить поло­жение, а заодно укрепить пошатнувшийся авторитет Ариэны. Разве народ не одобрит мудрость и благородство царицы, которая доброволь­но возложит часть своих полномочий на более одарённую колдунью? Кинир, как и многие другие, не понимал, что подвеска аранхины Али­му не устроит. Ни её, ни тех, кто за ней стоит. Алиме нужна не столько шестиконечная звезда аранхины, сколько восьмиконечная звезда Симерада. Царский венец. Разве Ариэна и Тамран не доказали, что Священная Триада ни к чему? Достаточно правящей четы. Во вся­ком случае если супруга царя может быть одновременно аранхиной и царицей-хозяйкой. Другое дело, что нынешняя царица со столь ответственней ролью не справилась. К тому же она полукровка. Не лучше ли возвести на престол настоящую диввинку, в чьих жилах течёт кровь самого знаменитого царя Аранхайи? Именно на это намекали ав­торы многочисленных листовок, которые в последнее время ходили по всей стране. Подтверждали это и книги, которыми была завалена од­на из комнат Дома Заложников - сплошь старинные хроники времён правления династии Симерада и жизнеописания его потомков.
   Но самое интересное оказалось в подвале, куда Ариэна спустилась на вторую ночь. Здесь можно было зажечь все лампы, не 6оясь, что свет увидят с улицы. Первым, что ей бросилось в глаза, были два портрета: её и Алимы - тот самый, что она сделала по её просьбе почти два года назад. Портрет Ариэны Алима могла найти только в её квартире - там оставалось много её работ. Забирая свои вещи, Ариэна заметила пропажу нескольких картин, но не придала этому особого значения. Картины могли стащить и те, кто проводил обыск, и даже соседи. В мансарду, где находилась мастерская Ариэны, можно было проникнуть через люк на крыше. Дело небезопасное, но почему бы не попробовать. Тем более что хозяйка исчезла в неизвестном направлении и непонятно, когда вернётся. Ариэна знала, что Хавел следил за её квартирой, но подслеповатому старику трудно заметить пропажу двух-трёх не6ольших полотен.
   Ариэна редко рисовала себя. Это был единственный портрет, над которым она работала довольно основательно, сидя перед зеркалом. А закончила она его незадолго до Осеннего Маскарада. 3начит, порт­рет взяла Алима. И дед ей разрешил. Наверное, она сказала, что хо­чет видеть свою единственную подругу хотя бы на полотне, раз уж та исчезла и неизвестно, появится ли здесь снова. Тогда, около двух лет назад, это вполне могло прозвучать искренне. Или почти искрен­не. У Алимы тогда действительно больше не было друзей. 3ато сейчас появились... Ариэна почувствовала лёгкий укол совести. Если бы она почаще интересовалась судьбой Алимы, та бы не стала орудием в руках её врагов... Впрочем, кто знает? Так или иначе, а она спасла Алиму от смерти и всегда была к ней добра, а теперь эта девочка замышляла против неё зло... Нет, не просто замышляла. Она уже при­чиняла ей зло.
   Ариэна поняла, зачем Алиме понадобились эти картины. Оба полот­на оплетали нити Маттар. Каждая из них была одним концом прикреплена к портрету Ариэны, другим - к портрету Алимы. Ариэна не боялась, что нити на неё набросятся, поскольку они не были охотничьими. Или боевыми, как их ещё называли. Охотничьи нити жили недолго, а прос­тые сохраняли жизненную силу три-четыре года. Эти нити 6ыли живые. Пощупав их, Ариэна сразу поняла, что они обработаны туманом. Из них сделали оружие ещё более грозное, чем боевые нити Маттар. Туманом обработали и оба портрета, а к изображению Ариэны ещё и при­клеили тонкий слой паутины. Это была паутина Дамеи! Выходит, это Алима украла паутину, пока Ариэна "гостила" у Гали­ана. Полотно аранхи лежало в шкафу, среди белья. Вряд ли Хавел разрешил бы внучке рыться в вещах своей квартирантки. Скорее все­го, девчонка стащила у деда ключи и побывала в квартире Ариэны, когда его не было дома. Ариэна не могла поверить, что Алима уже тогда, позапрошлой осенью, замышляла против неё что-то дурное. Наверняка, она стащила паутину просто из любопытства, приняв её за какую-то нео6ычную ткань. Она просто захотела ею поиграть. Потом ей объяснили, что это такое, и вовлекли в другую, грязную, игру...
   "Хватит оправдывать эту мерзавку, - сказала себе Ариэна. - Её не насильно во всё это втянули. Она сама захотела... Да, Алима ещё очень юна, но она знает, что делает. Она уже не невинное дитя. Но откуда у неё такие познания в магии? Похоже, она использует приём, позволяющий отнимать силу на расстоянии".
   Ариэне ещё предстояло выяснить, как действует всё это устрой­ство, но она поняла, что нужно сделать в первую очередь. Отцепив нити от своего портрета, она сразу почувствовала, как внутри у неё что-то оборвалось. Всё тело пронзила 6оль, которая быстро прошла. И сразу стало легче. Она словно вытащила из раны клинок. Ариэна знала, что рана заживёт нескоро, но, по крайней мере, она из6авилась от того, что столько времени отравляло, сжигало её из­нутри. Да, Маттар умерла, но она продолжала мстить Ариэне руками её врагов... и бывших друзей. Руками той девочки, которую Аpиэна спасла от смерти. Алима сумела сделать нити Маттар пиявками, высасывающими не кровь, а магическую силу. Причём на расстоянии. Кто её этому научил?
   Вернувшись в комнату на втором этаже, Ариэна выискала среди книг Алимы все, которые содержали сведения по магии. Она листала их весь остаток ночи, пока не нашла то, что нужно. Хорошо, что она в этом году вплотную занялась языками. Трактат "О власти над чужой силой" был написан на стародиввинском. Возле заголовка стояло имя автора - Тимена.
   "Ничего удивительного, - усмехнулась Ариэна. - Кто как не по­лукровка мог использовать двойную магию, да ещё столь изощрённым способом".
   Книгу она захватила с собой в замок, а "магическую лабораторию" Алимы трогать не стала - вдруг здесь время от времени появляются друзья или слуги этой мерзавки, проверяя, всё ли в порядке. Вмес­то нитей Маттар Ариэна намотала на картины обычные верёвки, кото­рые отыскала тут же, в подвале. С виду их было трудно отличить от паутины гигантской нераты. Ариэну поразило количество арилла в сундуках этой "лаборатории". Было даже несколько кусочков ариллина. Алиму хорошо снабжали - и книгами, и магическими предметами. Ариэна не удивилась бы, узнав, что Алимой руководит Нэйя. Не вла­дея магией, эта женщина прекрасно умела пользоваться чужой силой. У Алимы сила была. И было достаточно подлости, чтобы нанести удар в спину той, которая спасла ей жизнь. Высасывая из Ариэны магичес­кую силу, Алима стала сильней, но она не обрела то, о чём мечтала, - пророческий дар. Ибо нельзя присвоить то, что богиня дала друго­му. Даже если лишить этого другого жизни. Алима походила на глупо­го ребёнка, который тайком от взрослых пробрался в трапезную, схватил кубок с дорогим вином и жадно пьёт, больше половины проли­вая на пол.
   Вернувшись в замок, Ариэна впервые за последние несколько меся­цев спокойно выспалась. Снов она не видела, а проснулась с давно забытым ощущением лёгкости и свободы. Она оторвала от себя нена­сытную пиявку и надеялась, что сила восстановится. Ещё не хватало, чтобы эта девчонка, которая занималась магией не больше года, вы­жала её, словно плод мандары.
   Днём Ариэне приходилось принимать то гонцов, то просителей, проверять, как работает цех, где изготовлялись одежда для воинов и перевязочный материал, а по вечерам, отдав слугам распоряжения на следующий день, она закрывалась в своём кабинете и усаживалась за книгу. Она должна была понять, что за магия против неё направлена и как от неё защититься. Ведь пиявка могла присосаться снова. Вдруг Алима надумает вернуться в Ур-Маттар и обнаружит,
   что её магический канал перекрыт. Правда, пока создавалось впечат­ление, что она решила обосноваться здесь навсегда. Её люди вели се6я в царской резиденции, как хозяева, и периодически делали на­мёки, возмущавшие всех, кто был предан настоящим хозяевам замка. Даже спокойный, рассудительный Мервин, который в отсутствие царя возглавлял Совет, сказал, что иногда можно пренебречь законами гостеприимства и указать нахальным гостям на ворота. Вернувшись на днях из сто­лицы, он созвал Малый Совет, на котором поднял вопрос о наказании за оскорбление властей.
   - Я не призываю сажать в тюрьму за каждое слово, но царица... Излишняя снисходительность - такая же благодатная почва для беспорядков, как и деспотизм. То, что болтают здесь эти смутьяны, в столице уже звучит и на площадях, и в тавернах. Похоже, семена смуты посеяны уже давно, а сейчас они дают всходы. И не только в окрестностях Круглой Башни.
   - И что же там звучит на площадях и в тавернах? - вяло поинте­ресовалась Ариэна. Мысли её были заняты трактатом Тимены. - Навер­ное, то, что править Аранхайей должны потомки самой славной царс­кой династии? Особенно если они сильней в магии, чем ныне царству­ющая особа, которая при помощи хитрых уловок заполучила сразу два царских титула.
   - Примерно так, высокая госпожа, - склонил голову Мервин. - Да­же можно сказать, совсем так. Ты побывала в столице благодаря ма­гической двери? Или к тебе вернулась способность видеть сквозь пространство и время...
   - Для того, чтобы понимать некоторые вещи, необязательно обла­дать предвидением, Мервин. А в нашем случае достаточно уметь чи­тать. Листовками, которыми в этом месяце забросали одну только Фи­олею, можно всю зиму отапливать этот замок.
   - Ты мудра и 6ез всякой магии, моя царица, да вот только мудрость не всегда надёжная защита. Тем более от дураков.
   - Я не собираюсь сажать в тюрьму за одни лишь дерзкие речи. И уверена, что царь, мой супруг, полностью со мной согласится.
   - А ты знаешь, высокая госпожа, какой сейчас в Ур-Маттаре люби­мый цветок?
   - Думаю, ризена.
   - Вот именно. Этой весной ими засадили полгорода. Девушки носят ризены в волосах, а парни прикалывает к груди...
   - Это не преступление, Мервин. Я понимаю, если бы они при этом вытаптывали все другие цветы... Или всех вокруг заставляли плести венки из ризен. Пусть воины, как всегда, следят за порядком, вот и всё.
   - В Ур-Маттаре сейчас во всех тавернах распевают старинную пес­ню и царе Симераде и его возлюбленной Азеле. О том, как она пода­рила ему цветок ризены, который был у неё в волосах...
   - Пусть поют. Мервин, ещё не хватало, чтобы я запрещала людям петь старинные баллады, как избранники запрещали рассказывать ле­генды о древних царях и аранхинах. Я знаю, что все эти песни и цветочки - результат упорного и кропотливого труда наших врагов, но законов, которые бы запрещали петь старинные песни и выращивать цветы, в Аранхайе нет. И издавать такие законы не стоит.
   - Значит, подождём, когда поспеют ягодки, - усмехнулся Дель­вар, заседавший в Совете как глава охотничьей общины.
   - А что ты предлагаешь? - спросила Ариэна.
   - Взять под контроль все печатные мастерские. Вреда от этих бумажек не так уж и мало, а клевета, между прочим, дело подсудное. Ну и... не мешало бы усилить охрану замка.
   - Хорошо, - кивнула Ариэна. - Только пусть это не особенно бросается в глаза.
   "В 3елёном Уре, наверное, сейчас тоже вплетают в косы ризены, - думала она, уединившись после совета в своём кабинете. - Во вся­ком случае некоторые. И прыгают от радости, заранее наслаждаясь моим позором. Похоже, люди Алимы поработали везде... Люди Алимы? Да нет, скорее, люди Нэйи. Или Галиана? Кажется, он тоже готов выйти на сцену. Кричат о нём меньше, чем об Алиме, но ему-то сла­ву создавать не надо. Те одержимые, которые с горящими глазами слушали его в храме, завизжат от восторга, как только его увидят, а таких, к сожалению, немало. Так кого же собираются в ближайшее время возвести на престол? Алиму и Феарена? Алиму и Галиана? Попробуй раз6ерись во всех этих интригах... Ладно, сначала надо ра­зобраться в магических изобретениях Алимы. Итак, она соединила магию тумана с магией Маттар. Она воспользовалась не только тем, что вычитала в трактате своей великой праматери, но и чьими-то советами. А кто больше Галиана знает о свойствах нитей Maттар?"
   Способность к магии тумана Алима явно унаследовала от своих лиммеринских предков. Возможно, там был кто-то и поближе, чем Тимена, жившая много веков назад. Лекарство Ариэны вернуло Алиму к жизни и пробудило в ней ту силу, что всё равно должна была ког­да-нибудь проснуться, но обрести могущество, коим она обладала сейчас, она могла только после ариллиновой ванны. В трактате Ти­мены говорилось, что способностью отнимать силу на расстоянии обладают только гиэро. Вот почему Алима уезжала из Ур-Маттара. Видимо, она была на островах. А для того, чтобы отнимать силу у другой гиэро, которая к тому же ещё и является аранхиной, надо было хотя бы немного владеть магией паутины. Маттар умерла, но её нити служили той, кого гигантская нерата с удовольствием сде­лала бы своей избранницей. Помогал Алиме бывший избранник Маттар или нет - неважно. Главное, что у неё получилось. Почти.
   Теперь Ариэна знала: чтобы отнять силу у другого мага на рас­стоянии, надо иметь его нарисованное изображение и хотя бы немно­го его волос. Если жертва - аранхина, требуется ещё и паутина её аранхи. Ариэна проклинала себя за легкомыслие. Надо было получше спрятать полотно Дамеи. Но как у Алимы оказались её волосы? Мо­жет, нашла в одном из гребешков, когда рылась в её квартире? Или тут ей Лихана удружила? Скорее всего, они знакомы. Лихане ничего не стоило раздобыть волосы той, кому она прислуживала. Непо­нятно только, зачем она хранила волосы Ариэны, если считала её мёртвой? Впрочем, она недолго её таковой считала. Позапрошлой осенью события развивались стремительно. И Ариэна чувствовала, что примерно так же будет этим летом.
   Внимательно изучив трактат, она восстановила всю последователь­ность действий Алимы. Мерзавка сделала её двойника из тумана и огня, в котором сожгла её волосы и несколько нитей Дамеи. Потом сделала своего двойника и соединила его магическим каналом с двойником Ариэны. Обработанная туманом нить Маттар подошла для этого как нельзя лучше. Нить кровопийцы, привыкшей высасывать из других жизненные соки, стала превосходным каналом, по которому магичес­кая сила Ариэны передавалась Алиме. Для того, чтобы осуществить перекачку силы, маг-хищник на время соединялся со своим туманным двойником - попросту входил в него. Войти в бесплотное тело нетрудно. Когда он покидал его, обоих двойников соединяли с изображениями на портретах. Магический туман пропитывал раскрашенную ткань или картон, отчего краски становились ярче, чем на обычной картине. Живя на Ди-Милоне, Ариэна легко научилась определять, какие картины и фрески обработаны туманом, а какие нет. Пока ту­манный двойник жертвы "жил" в картине, соединённый магическим ка­налом с туманным двойником хищника, жертва была на крючке. Пере­качка силы осуществлялась только тогда, когда маг-хищник извлекал двойников из картин и сливался со своим, но пока магический канал связывал этих заключённых в картины двойников, жертва не могла ни защищаться, ни восстанавливать силу. Для того, чтобы уничтожить двойников, следовало или сжечь обе картины, или залить их так на­зываемой огненной водой. Это была морская вода с большой глубины, в которую маг добавлял свою кровь, порошок из мёртвого арилла и порошок, остающийся после сгорания огненного камня. А чтобы защи­тить себя от подобных посягательств, Тимена рекомендовала раз в месяц пить хамлану - настой из семи земных трав и девяти морских растений, в который следовало добавить несколько капель своей кро­ви. Женщинам Тимена советовала использовать свою менструальную кровь. А в конце она говорила, что хамлана всё же не гарантирует полную защиту. Лучшая защита для мага - это сила духа. Именно она помогает ему нести бремя избранности. Ему дано знать и видеть 6о­льше, чем другим, а для этого надо быть сильным. Человек особенно уязвим, когда болен - телом или духом, всё равно. А маг при всём своём могуществе - всего лишь человек.
   "Я сама виновата в том, что случилось, - печально подытожила Ариэна. - Это всё моя трусость, нежелание видеть правду. Как будто от того, что я закрою глаза, правда станет другой. В какой-то мо­мент я дрогнула... Вот тут-то ко мне и подобрались эти нити-пиявки. Алима слабей меня, но она сумела меня достать, потому что я сама сняла броню. Не магическую броню, а ту, что называется силой духа. Если не ценить и не беречь божественный дар, его можно по­терять. Да и зачем он тому, кто не умеет быть человеком? Умас, Гвен, Дельвар... Они будут сражаться за меня, независимо от того, сделаю я для них магическую броню или нет. Царица, ты не достой­на своих подданных! Быть сильным, смотреть в глаза правде... И смерти. Это потрудней, чем делать магические полотна. И потруднее, чем отнимать силу у других. Но чем труднее путь, тем прочней победа. Алима пошла дорогой слабых, а значит победы ей не видать".
   3а мёртвым ариллом пришлось отправиться на Ди-Милон. Зета по­могла подруге сделать огненную воду, и, едва дождавшись наступле­ния ночи, Ариэна помчалась в Дом Заложников, чтобы привести маги­ческое оружие Алимы в полную негодность.
   Для начала она вызвала из картин двойников и при помощи нити­-канала забрала у Алимы то, что мерзавка в течение многих месяцев похищала у неё. Потом снова загнала двойников в картины и обрабо­тала оба полотна огненной водой. Слегка потускневшие краски гово­рили о том, что двойники исчезли. Ариэна решила оставить опутанные верёвками портреты на прежнем месте. Даже если Алима в ближай­шее время сюда вернётся, она не сразу соо6разит, в чём дело.
   Перед тем, как покинуть "лабораторию", Ариэна умертвила при помощи всё той же огненной воды все нити Маттар, которые Алима бережно хранила в сундуке, и отыскала остатки полотна Дамеи. За­пасы арилла и ариллина она не тронула. Она не хотела, что6ы дове­ренные лица Алимы, если таковые здесь иногда появлялись, заметили, что в "ла6оратории" кто-то похозяйничал. К тому же достать новый арилл - не про6лема.
   Ариэна вернулась в замок перед самым рассветом и, не раздева­ясь, свалилась на нерасправленную постель. Она ещё вечером попро­сила Вилию не будить её, а гостям сказать, что царице нездоровит­ся. Горничная явно догадывалась об её ночных отлучках, но Ариэна знала: при всём своём любопытстве и болтливости Вилия её не вы­даст.
   Проснулась она около полудня, когда вернувшийся из поездки Тамран пробрался в спальню через их любимую террасу с фонтаном. Они вместе отправились в купальню, потом поели вдвоём, велев служанке накрыть столик в кабинете Тамрана. Это была маленькая, до­вольно просто обставленная комната, которую Ариэна запирала при помощи магии, а точнее, скрепив створки двери нитью Дамеи. Разор­вать эту паутину никто, кроме Ариэны, не мог. Здесь они с Тамра­ном вели разговоры, которые не должны были касаться ушей посторонних.
   Каждое возвращение Тамрана из поездки было праздником для обо­их, даже если он привозил не очень хорошие новости, но сегодня Ариэна поняла, что новости не просто плохие. Случилось нечто осо­бенное.
   - Неужели на юго-востоке так неспокойно?
   - Да. И не только на юго-востоке. Раннады наступают почти везде - в Марахоне, Далире, в Сигерии... И везде их разбивают в пух и прах.
   - Вот и прекрасно. И что тебя так тревожит?
   - А то, что бьют их дети Маттар. Бьют и жгут огнемётами, как сухую траву. Да, представь себе, Дети Маттар. Их отряды, которые долго скрывались где-то в лесах, уже прошли с победой от Марахона до Санкара. Наших они не трогают. Бьют кочевников, безошибочно вы­числяя из местонахождение, где бы те ни затаились. Теперь уже полстраны говорит, что ими руководит несправедливо обвинённый, окле­ветанный из6ранник. Воо6ще-то удивляться не стоит. Мы же не вери­ли, что Галиан успокоится.
   - Что у нас ещё плохого?
   - Гонцы-летуны говорят, что почти всюду слышно одно и то же. Люди тре6уют со6рать внеочередной Большой Совет.
   - Им так не терпится возродить Священную Триаду? Или у граждан Новой Аранхайи имеются ещё более решительные требования?
   - Пожалуй что так, - хмуро кивнул Тамран. - Мы явно не выдер­живаем конкуренции с потомками древних царей.
   - Мы не первые правители, которыми не доволен народ.
   - Считается, что народ стоит своих правителей, - усмехнулся Тамран. - Если это так, то править нашим милым народом должны не мы, а такие, как Алима и её узкоглазый любовник. Ложная аранхина и жестокий раннадский царёк. Граждане Див-Аранхи привыкли, что их о6манывают и держат в страхе. Они привыкли так жить и не хотят отвыкать.
   - Тaмpaн, а ты уверен, что тот, кто всё это заварил, ставит на Феарена? Ты верно подметил - больно уж он узкоглазый. Народ Див­-Аранхи никогда не примет такого царя, даже если он по отцу и деду диввин, да ещё и любовник новой предсказательницы.
   - Я тоже о6 этом думал. Тень по имени Галиан всё больше и боль­ше одевается плотью. Его богиня умерла, но в отличие от Алимы он хоть был настоящим избранником.
   - Алима лжеизбранница, но она обладает настоящей силой. Правда, сейчас силы у неё поубавится. Я тут кое-что разузнала и даже кое-­что предприняла... Послушай.
   - Клянусь Паутиной, это всё Нэйя, - покачал головой Тамран, ко­гда Ариэна закончила свой рассказ. - Её стиль. Эта осо6а весьма изобретательна. Использовать против те6я оружие, выкованное тобой же!
   - Я сделала только заготовку. Закалили этот клинок другие. В ариллиновой ванне. Возможно, перед этим Алиме нанесли смертельную рану. Чтобы стать гиэро, надо оказаться на границе жизни и смерти. Интересно, кто им помог - Лихана или какая-нибудь другая мерзавка, владеющая магией тумана? У Нэйи, похоже, много знакомых на остро­вах... Скорее всего, нити Маттар Алиме дал Галиан. Ведь рощу тогда очистили от её паутины, и всё сожгли. У кого, как не у Галиана, мог быть запас этих нитей. Нэйя и Галиан... Опять они! Опять вмес­те. Снова спелись? Или они всегда действовали заодно? Союзники, готовые при каждом удобном случае вцепиться друг другу в глотку. Алима дрянь, но мне её даже жалко. Она понятия не имеет, с кем связалась. Испорченный ре6ёнок, которого купили на блестящие по­6рякушки... Знаешь, Тамран, надо действительно созвать Большой Со­вет. Завтра же объявим о6 этом на заседании Совета Алеатов, и пусть летуны разнесут эту весть по всей Аранхайе. Завтра я офици­ально заявлю, что согласна отдать звезду царицы-аранхины другой избраннице, если народ сочтёт, что она достойна её носить. Ничего, ещё посмотрим, кто кого. Моя сила постепенно восстанавливается, а к тому времени, когда сюда съедутся все члены Большого Совета, на­деюсь, я уже буду в хорошей форме.
   - Ты как всегда права, моя царица-сорванец, - улыбнулся Тамран. - Лучше побыстрей собрать этот Совет, не дожидаясь 6еспорядков. Пусть видят, что мы не против Священной Триады, если народ верит, что трое будут управлять страной лучше, чем двое. Пусть видят, что царица не держится за о6а титула и готова подчиниться воле большинства. Воле своего народа. Вряд ли это заявление обрадует Алиму. Поможем ей показать своё истинное лицо. Звезда аранхины нужна ей только вместе с короной. Для того, чтобы получить всё вместе, ну­жен большой скандал - из тех, что заканчиваются звоном оружия и дворцовым переворотом, а наша уступчивость сгладит конфликт. Ду­маю, многие снова склонятся на нашу сторону. Нэйя повсюду посеяла семена вражды и научила свою прилежную ученицу постепенно разду­вать скандал. Ну а мы его погасим.
   - Да, сейчас мне особенно нужен покой. Я должна собраться с си­лами, снова найти общий язык с богиней... Если она, конечно, не отвернулась от меня окончательно. Я должна хотя бы немного отдох­нуть, ведь главные битвы впереди.
   - Ну а что-нибудь весёленькое там, впереди, светит? - обнимая жену, поинтересовался Тамран.
   - Скажу, когда ко мне вернётся дар предвидения...
   На следующий день возмущённый Кинир принёс Тамрану очередную листовку, которую кто-то прилепил к воротам замка. В ней говори­лось, что дворец древних правителей, построенный основателем са­мого славного царского рода, превратился в логово нечестивцев, да и вся Саммелана стала средоточием зла. Ведь здесь живут ближайшие сподвижники интриганки-полукровки, которая служит злой богине. Это Гиамара велела Небесным Метателям разрушить гро6ницу Ассеана, дабы потревожить покой великого царя и оскорбить его потомков.
   Саммеланой сейчас называли юго-западную часть Фиолеи. Она вклю­чала в себя резиденцию правителей, окружающий её лес и три посёл­ка: недавно построенный Ур-Саммел, Ур-Мелен и Уp-Далей. Два последних находились западнее нового посёлка - ближе к побережью. В свя­зи с бедствием в Ур-Фиоле они едва не опустели - люди бежали по­дальше от проклятого места. Теперь в Ур-Мелене и Ур-Далее снова кипела жизнь - несмотря на то, что ближайший лес по-прежнему назы­вали Заколдованным и совсем недалеко, над полузатопленными развалинами Ур-Фиола, то и дело клу6ился туман. Ур-Фиол планировали отстроить заново - не на прежнем месте, а немного южнее. В Ур-Да­лее поселилось десятка два лиммеринов. Это были мастера-судостро­ители с островов Минера и Коста, пожелавшие подзаработать на ма­терике. В ближайшей бухте уже строили причал и доки. Правда, в по­следнее время работа продвигалась плохо. События этой весны пуга­ли островитян, а после того, как в прошлом месяце кто-то попытал­ся устроить в доках пожар, кое-кто из мастеров стал подумывать о6 отъезде.
   Авторы листовки призывали людей покинуть проклятое место, на которое опять может обрушиться небесный огонь. Якобы пятьсот лет назад это случилось, потому что царь Асфаар пошёл на поводу у сво­ей любовницы - полукровки Эрении. Недавно её мерзкое пророчество сбылось, но, к сожалению, люди не поняли, что это было не проро­чество, а выдумка злой колдуньи. Она просто хотела, чтобы в буду­щем к власти пришла такая же полукровка, как и она.
   - Странно, - усмехнулась Ариэна. - Эти сочинители как будто за­были об одной важной детали в биографии славного потомка самого славного из всех диввинских царей. У него тоже была любовница по­лукровка. Аранхина Тимена. Существует даже мнение, что именно бла­годаря ей этот славный род не угас... Да, я знаю, это не доказано. Недавно объявившиеся потомки Симерада стараются вычеркнуть Тимену из своей родословной. Это нетрудно, ведь в летописях такой разно­бой, но, по-моему, ясно, что любовь Ассеана и Тимены - не миф. Го­ворят, дыма без огня не бывает. Если этот дым не рассеялся за столько веков, значит огонь был очень большой. Кстати, Тимена не ос­тавила никакого пророчества? Например, о том, что в далёком буду­щем страной должны править потомки Симерада... У писак, которые засорили всю страну этими бумажками, даже не хватает воображения, чтобы придумать какую-нибудь интересную историю.
   - Это хорошо, что ты ещё способна шутить, царица, - покачал головой Кинир. - Меня всегда поражало твоё присутствие духа.
   - Ты тоже не вешай носа, мой друг, - весело сказала Ариэна. ­- Надеюсь, моё выступление на сегодняшнем совете понравится многим. Особенно нашим дорогим гостям.
   Как она и ожидала, гостей такой поворот озадачил. Настолько, что они не сразу нашлись, что и сказать. Весть о созыве внеочередного Большого Совета быстро облетела Фиолею и вместе с гонцами-­летунами помчалась дальше. Теперь во всех урах выбирали предста­вителей, которые должны были прибыть в царскую резиденцию в начале второго летнего месяца.
   Вскоре уже вся Див-Аранха знала о решении правительницы отдать звезду аранхины той, кого народ сочтёт достойной этого титула, и это решение примирило с молодой царицей многих, кто в последнее время был против неё настроен. Нашлись, конечно, и такие, что зу­боскалили - дескать, испугалась за корону, вот и спешит откупить­ся подвеской аранхины, но большинство считали, что царица прояви­ла дальновидность. Естественно, она держится за корону - ни один нормальный правитель не хочет лишиться власти... Главное - не держаться за то, на что не имеешь права. Царица Ариэна утратила свою былую магическую силу и смирилась с этим. И приняла единст­венно правильное в этой ситуации решение - передать часть своих полномочий более искусной колдунье. Царица повела себя с достоин­ством и в очередной раз продемонстрировала уважение к своим под­данным.
   Алима старалась казаться невозмутимой, но чувствовалось, что сложившаяся ситуация не на шутку её тревожит. Она поняла, что ей устроили ловушку, и если она в ней застрянет, то так и не доберётся до кресла правительницы. Ариэна немного испугалась, когда узнала, что Алима посылает кого-то из своих людей в Ур-Маттар ­проверить, хорошо ли следят за её домом в Святилище. Вряд ли Али­му интересовали жилые комнаты - что там могло случиться... Она хотела знать, в каком состоянии её колдовская "лаборатория". К счастью, посыльный доложил, что всё в порядке. Он был слишком да­лёк от магии, чтобы отличить мёртвые нити от живых и понять, что двойники, которых Алима вселила в картины, уничтожены. Алима и сама бы это не сразу заметила. Наверное, она просто поручила слу­ге проверить, не пропало ли что-нибудь и всё ли стоит так, как она поставила. Всё было на своих местах - о6 этом Ариэна позабо­тилась. Похоже, Алима даже не почувствовала, что лишилась ворованного. Может, потому что пользы от ворованного было мало.
   Алима не знала, что её противница, оторвав от себя пиявку, вновь набирает силу, но она не могла не видеть, что сторонников у царицы стало заметно больше. Многие теперь даже откровенно со­чувствовали полукровке. Она стольких спасла своим магическим ис­кусством, говорили люди, столько всего сделала. Вот и истратила почти всю свою силу. Надорваться ведь можно не только таская кам­ни. А мы ещё вызверились на неё! Это же всё равно как насмеха­ться над человеком, который, защищая родной ур, потерял руку или ногу...
   Поняв, что чаша весов неумолимо склоняется в сторону соперни­цы, Алима занервничала и, пытаясь исправить положение, наделала ошибок. Всё же интриганка она была ещё неопытная. Она не умела вести тонкую игру.
   Однажды во время обеда Алима устроила такой спектакль, что од­на из служанок от испуга уронила поднос с дичью, а старейшина из Ур-Гимея, явившийся в тот день на прием к царю, чуть не подавился.
   - Зло! Зло! - завопила Алима, вскочив и едва не опрокинув тя­жёлый инкрустированный стул. - Я вижу небесный огонь... Огромные лучи! Они сжигают лес и разрушают замок... Ур-Саммел тоже горит! Всё горит...
   Алима закрыла глаза и зашаталась. Феарен и ещё несколько чело­век кинулись к ней, усадили и налили ей вина.
   - С ней такое бывает, - пояснил Феарен присутствующим, многие из которых чувствовали себя довольно неловко. - Видение может по­сетить её когда угодно. Успокойся, дорогая. Что ты такое увиде­ла?
   - Богиня в гневе! Беда... В Фиолее опять беда! Как и пятьсот лет назад... Великая Аранха в гневе!
   - И почему же? - вежливо, но не без иронии поинтересовался Дельвар.
   Старый охотник был слишком проницателен, чтобы принять кривляние Алимы за чистую монету. Между тем, некоторых этот дешё­вый спектакль очень даже впечатлил.
   - Что-то не так! - взвыла Алима, закатывая глаза и заламывая свои пухленькие ручки. - Здесь что-то не так... Здесь поселилось зло. Оно должно уйти, покинуть это место, иначе богиня сама его уничтожит! Поверьте мне!
   - Верим, - серьёзно сказал Умас. - Кое-кто тут действительно загостился...
   На него зашикали. Ариэна заметила, что Тамран с трудом сдержи­вает смех.
   - И что же это за зло такое, пророчица? - вкрадчиво поинтере­совался алеат Сатан, правая рука царя.
   - То же, что и пятьсот лет назад... То же, что 6ыло тогда, ­- раскачиваясь с закрытыми глазами, забубнила Алима. - Зло верну­лось... Гнев богини... Небесный огонь... Люди не верили истинной пророчице... Они не поверили Нивене, и многие погибли.
   - Значит, теперь считают, что следовало верить Нивене? - холод­но осведомилась Ариэна. - Кажется, её объявили демоницей Гиамары. И обвинили в том, что она навлекла на Фиолею беду.
   - Многое видится на расстоянии, царица, - с нажимом произнёс Феарен. - Скорее всего, причиной беды было как раз то, что Нивене не поверили...
   - Причиной беды были жажда власти, подлость и ложь, - спокойно сказал Тамран. - Это было причиной многих бед. И не только пять­сот лет назад.
   - Всё повторяется, - застонала Алима, снова закатив глаза.
   - Верно, - улыбнулся Тамран. - В этом мире всё повторяется. Не только осенний листопад.
   - Дорогая, - обратился он к жене. - Попроси Каэну, чтобы она заварила для нашей гостьи какие-нибудь успокоительные травки...
   - Ну почему мне не верят? - жалобно спросила Алима. - Почему никто не принимает мои слова всерьёз?
   - Это судьба многих великих пророков, - посочувствовал Умас.
   - Она давно уже доказала, что она истинная пророчица! - разозлился Феарен. - Все её предсказания сбылись!
   - Так же, как и предсказания Маттар? - подал голос Кинир. - Предсказания, которые истолковывали избранники.
   У Ариэны даже сердце дрогнуло от радости. Старина Кинир неваж­но разбирался в людях, но эту штучку он всё же раскусил.
   - Да! Из6ранники! - Алима вскочила. Её глаза засверкали от гне­ва, голос окреп. - Богиня жила среди нас! Жила в земном теле! И её оклеветанный избранник ещё вернётся! Так мне сказала богиня!
   Над столом повисла тишина. Больше никто не улыбался, а многие хмурились. Особенно Феарен.
   - А разве не ты избранница Великой Аранхи? - спросила Ариэна.
   - А разве у великой богини может быть только один избранник или одна избранница? - вскинула голову Алима. - Ты тоже была ею, царица, пока богиня не отвернулась от тебя.
   - Нет, Алима, - спокойно ответила Ариэна. - Она всего лишь об­ратила ко мне другой лик. Есть добро и зло. Если зло - ­обратная сторона медали, желающий постичь истину, должен увидеть и это. Чем больше видишь, тем лучше отличаешь одно от другого.
   - По-моему, Феарен понял, что его подружка переигрывает, - ­сказал Тамран, когда они с Ариэной уединились в своём секретном кабинете. - Слишком уж явные намёки. Ведь пятьсот лет назад Ниве­на кричала, что беды на страну навлекли неугодные богине правите­ли... "Зло! Зло!" - смешно закатив глаза, передразнил он Алиму. - "Зло должно уйти"! Да она просто маленькая дурочка. Ты и 6ез магии с ней разделаешься... Знаю, кое-кто продолжает ей верить, но сегодня она едва не испортила всю игру. Феарена это разозлило.
   Оказалось, что гораздо больше Феарена разозлило другое. Ариэна в тот же день пробралась в покои Алимы, и ей наконец-то посчастливилось услышать действительно интересный разговор.
   - Что-то слишком много звону об этом изгнаннике-избраннике! - Феарен просто кипел от ярости.
   - А что? Побыть немного изгнанником - неплохой способ стать героем. Галиан не из тех, кто способен смириться с поражением...
   - Я тоже! Что-то я не пойму... Из меня что - дурака делают? Решили мной попользоваться? Мной, моими воинами, а потом оставить меня с носом? Сколько я уже народу угробил, играя с вами в под­давки!
   - Можно подумать, тебе жаль своих воинов! Детей всякой черни, которая плодится, как земляные мыши...
   - Но это мои воины! Мои! Я слишком много их потерял, и мне сполна должны возместить все потери! Так, как договаривались. Об­мана я не потерплю! Вы меня плохо знаете! Я получу то, что мне обещали...
   - Да получишь, получишь, только тише, не ори. Чего ты разошёл­ся? В замке колдуньи и у стен могут быть уши.
   - Ты же говорила, что высосала её, как яйцо...
   - Да, но... Всё равно, надо быть осторожней, Феарен. Она непредсказуема. И не злись, пожалуйста. Ты получишь всё, что тебе обещали.
   - Но Галиан...
   - Он тоже. Каждый получит своё, успокойся. И звону о нём не больше, чем надо. Это игра по крупному, и мы должны задействовать все фигуры.
   - Я бы предпочёл как можно больше их убрать.
   - Чудовище, - нежно промурлыкала Алима. - Ну иди сюда...
   Дальнейшее Ариэну не интересовало. Оставив этих двоих занимать­ся единственным делом, в котором они более или менее преуспели, она поспешила к Тамрану, чтобы обсудить услышанное.
   - Такое впечатление, что этого Феарена и вправду держат за ду­рачка, - усмехнулся он. - Впрочем, за кого его ещё держать. Я до­гадывался, что это феф1, который лишь прикрывает главную фигуру.
   - Так может, и Алима то же самое? - предположила Ариэна. - Хо­тя, нет... Слишком много вокруг неё раздувают. Алима - фигура по­крупней, хотя и не такая важная, какой себя воображает. А меня напугало то, что она сегодня говорила. О небесном огне... В этом мире всё повторяется, но я не хочу, чтобы повторили то представление с фейерверком, которое состоялось тут пятьсот лет назад. Роль Нивены теперь исполняет Алима. Девочка прилежно вызубрила роль и говорит то, чему её научили, но в её лживых предсказаниях таится вполне реальная угроза. И ладно бы только для нас...
   - В таком случае, хорошо, что Алима здесь. Пока она наша гос­тья, небесный огонь на Фиолею не обрушится. Может, теперь, когда дар к тебе возвращается, ты сумеешь выяснить, что именно за всем за этим стоит. И как предотвратить беду.
   - Тамран, сила возвращается, но гораздо медленней, чем мне бы хотелось. Не так-то просто помириться с богиней после того, как продемонстрировал ей своё малодушие.
  

Глава 5. Тайны Гиамары.

   Проверка печатных мастерских ничего не дала. Листовки продолжа­ли появляться, и их содержание становилось всё более возмутитель­ным. Клевета в адрес царской четы перемежалась с похвалами аранхи­ту-изгнаннику, из которого постепенно делали страдальца и героя.
   Гости вели себя тихо. Алима прикидывалась отрешённой, а Феарен становился всё мрачней и мрачней. Этот юноша был весьма нетерпе­лив, а игра явно затягивалась. К тому же у него возникло подозре­ние, что его водят за нос.
   Этим летом военные действия приостановились задолго до начала самого жаркого сезона. Ариэна знала, что это затишье перед бурей, и жалела, что её магическая сила восстанавливается так медленно. А ещё её очень беспокоила Каэна. 3а этот год старуха заметно сдала, а в последнее время угасала не по дням, а по часам. Иногда она сутками не вставала с постели. Ариэна приставила к ней ещё одну служанку - чтобы Каэна не оставалась без присмотра ни днём, ни ночью, и старалась проводить с ней как можно больше времени. Когда Каэна чувствовала се6я получше, они разговаривали.
   - Я скоро уйду, - сказала однажды старуха. - Пора уже, мне ведь давно за восемьдесят. Не знаю, какое следующее полотно соткёт для меня богиня, но хотелось бы верить, что это его я теперь так часто вижу во сне. И не только во сне... Иногда стоит закрыть глаза - и передо мной появляется эта картина... Хотела бы я знать, где оно, это дивное место. Маленький храм, окружённый рощей. Я никогда не видела таких деревьев. Они похожи на огромные пылающие костры - как будто какой-то великий маг сделал деревья из ог­ня. Земля там светлая, и всюду бегают маленькие ящерки, которые умеют менять окраску. Они не особенно боятся людей и забегают в святилище, где на алтаре из прозрачного камня горит огонь, а сквозь прозрачный потолок льются лучи света... Они падают прямо на статую бога. Он красив и страшен одновременно - как и огонь, который я так люблю. Это храм огня, а ящерки - священные звери. Они не боятся огня... Забираются на алтарь и становятся яркими, словно язычки пламени. Иногда мне кажется, что я в этом храме... Я смотрю на огонь, и прекрасный бог говорит со мной. А иногда я представляю, как сижу на ступеньках храма, а вокруг эти деревья. Их листва колышется на ветру, словно светлое пламя. Я смотрю на их вершины и сама становлюсь легче племени. Я улетаю вверх... Первый раз я увидела это, когда смотрела на дым и говорила с богиней. Уже не помню, что я спросила, но увидела этот храм. И рощу... Больше я ничего не вижу, когда развожу огонь. Богиня мне всё сказала. Но эту картину я вижу всегда, когда захочу. Почти всегда. И мне не страшно думать о том, что я скоро уйду.
   - Зато мне об этом грустно думать, - вздохнула Ариэна. - Не хо­чу, чтобы ты уходила. Ты мне так помогла. Ты нужна мне.
   - Нет, царица, я тебе не нужна. Ты всегда была достаточно силь­на, чтобы идти своей дорогой. Ты всегда сама раз6иралась со своими врагами. Вот и недавно разделалась с очередным.
   - И далеко не с последним. К тому же я не уверена, что она ус­покоится. Давно ли я рассказывала этой девочке сказки? Я и пред­положить не могла, что когда-нибудь придётся с ней воевать.
   - Алиму уже не спасти. Этот плод дал червоточину задолго до по­ры созревания. Может, это и жестоко, но ни одно дерево не приносит только хорошие плоды. Часть урожая всегда идёт на выброс. Ты пробудила в Алиме магическую силу, но ты не учила её творить зло. Так что перестань о ней думать. Лучше позаботься о себе. Ты долж­на по6ыстрей восстановить силу, и тебе не следует расстраиваться по каждому поводу.
   Ариэна понимала, что разделаться с Алимой - значит решить де­сятую часть проблем. Надо было добраться до тех, кто руководил всей игрой, защитить от них себя и других. И Ариэна знала, за кого надо взяться в первую очередь. Больше она не будет трусить и уходить от ответа.
   После долгих усилий ей удалось вызвать на магическое полотно те картины, что она видела осенью, но всё обрывалось на том самом месте, на котором она тогда отказалась смотреть дальше. Ариэна проклинала себя за малодушие. Она вела себя, как глупый ребёнок, который, испугавшись пожара в доме, спрятался под стол - лишь бы не видеть огня.
   "Ладно, - подумала она. - Богиня права, что наказала меня за трусость, но я не могу ждать, когда она сменит гнев на милость. Попробую пойти другим путём. Это опасно, но должна же я что-то сделать".
   Она поднялась в одну из комнат круглой башни - ту, где было изображено море, и принялась создавать иллюзию из ариллинового ту­мана и огня, в котором сожгла нить Дамеи. Она надеялась хотя бы ненадолго сделать эту иллюзию реальностью. Однажды у неё это по­лучилось. Они с Тамраном оказались в Междумирье, а очень скоро ­на самом краю бездны, едва их не поглотившей. Их спасло то, что они успели вовремя вернуться на каменный островок. Сейчас Ариэна находилась в башне, которую вырубили в скале, уходящей глубоко в недра этого мира. Она верила, что магическая сила древнего камня, коренного зуба земли, удержит её в этом мире и не даст растворить­ся в вечности.
   Ариэна хотела вновь увидеть скользящую среди тумана лодку. Лиммеринский корабль, увозивший Астарана к берегу Див-Аранхи, был уже далеко.
   "Если я создам эту иллюзию, - размышляла Ариэна, - может, я смогу увидеть хотя бы маленький фрагмент того, что было потом. Вдруг я сумею продлить иллюзию во времени..."
   Ариэне стало немного не по себе, когда стены комнаты исчезли. Она стояла на островке каменного пола, а вокруг над тёмной водой клубился багровый туман. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, а небо потемнело так, что начинали мерцать звёзды. Иллюзия была полна движения. Белая лодка уплывала прочь, готовая исчезнуть в тёмном пламени тумана. Ариэна покинула свой каменный остров и уст­ремилась за ней, паря в двух димерах от поверхности моря. Не будь у неё нити, она могла бы спокойно идти по этой иллюзорной воде. Она бы не чувствовала под ногами опоры, но и утонуть тут было не­возможно. Глядя сверху на лежащую в лодке женщину, Ариэна ощутила спиной озноб. Ей казалось, что эта женщина мертва. Действительно мертва, а не спит глубоким магическим сном, о котором говорила Нэйя... А кто такая Нэйя? И кто эта женщина?
   "Пусть всё станет настоящим, - подумала Ариэна. - Пусть иллюзия оденется плотью!"
   Как ни странно, её желание тут же исполнилось. Она осторожно спустилась в лодку рядом с бледной красавицей. Прикоснулась к холодной окоче­невшей руке. Страх неожиданно исчез, улетучился 6ез следа, и на глаза Ариэны навернулись слёзы. Она была в погре6альной ладье сво­ей матери, рядом с её телом. Теперь она знала, что её мать дейст­вительно умерла. Теперь, спустя четырнадцать лет, она могла прос­титься с ней. Тогда у неё не 6ыло такой возможности... Или она просто не помнила? Ариэна осторожно прижалась губами к руке, а по­том к чистому 6ледному л6у умершей. И вздрогнула, ощутив на лице холодное дыхание.
   "Да это же ветер, - успокоила она себя. - Что я как восьмилет­няя девочка, которая наслушалась сказок о живых мертвецах..."
   Это действительно был ветер, но дул он откуда-то сверху. Ариэна подняла голову и увидела, что над ней чернеет круглое отверстие повисшего над лодкой цилиндра. В глубине открытого люка мерцали голубоватые огоньки. Маскировочное поле могли убрать только что, перед тем, как открыть люк. Неудивительно, что Ариэна не видела фланнар, но почему она не слышала его гул, похожий на жужжание огромного жука? Она только сейчас сообразила, что не слышит вообще никаких звуков. Вокруг царила мёртвая тишина. Всё же эта реальность, даже одевшись плотной материей, очень отличалась от той реальности, в которой жила Ариэна.
   "Великая Паутина! Они же могут меня увидеть! - ужаснулась она.­ - Те, кто управляет этой штуковиной. Сейчас мы все из одной ма­терии, так что вряд ли я тут невидимка..."
   Ветер, который затягивал лодку в жерло цилиндра, из холодного стал ледяным, огни погасли, и Ариэна поняла, что на неё надвигает­ся не открытый люк фланнара, а брешь в мироздании. Зияющая чернота постепенно росла, поглощая море и багровое от заката небо. Ариэна в ужасе метнулась назад, к спасительному каменному кругу пола, который уже начал колебаться.
   - Я хочу остаться в своём мире, - прошептала она.
   Пол перестал качаться и снова затвердел, но Ариэна успокоилась только тогда, когда увидела вокруг се6я светлый морской пейзаж, изображённый на стенах комнаты.
   Появление фланнара было ещё одной деталью, подтверждающей правдивость рассказа Нэйи, но Ариэна знала, что Нэйя как всегда ска­зала полуправду. Ту, что гораздо хуже, чем ложь. Всё было почти так, как она говорила. Почти. За исключением одной, но самой су­щественной детали. Мать Ариэны была мертва. Магическое зелье, со­здающее иллюзию смерти, действительно существовало. Оно даже вы­зывало временное окоченение, но хороший маг всё равно ощущал жиз­ненную энергию, которая исходила от каждого, кто был жив, даже если казался мёртвым. Сегодня Ариэна поняла, что она способна от­личить смерть от иллюзии смерти. Женщина в лодке была мертва. Значит, она не устраивала никаких представлений, чтобы "умереть" для близких и присоединиться к соратникам. Неким звёздным магам. Она действительно умерла, после чего они её забрали... Зачем? Куда они её увезли? И кто они вообще? Ариэна вспомнила загадочную оби­тель с тающими стенами. Обитель звёздных магов... Или живых мерт­вецов, которые, одевшись плотью, спускаются на землю. Они охотят­ся за живыми, дабы поддерживать некое подобие жизни в себе. Ариэ­на вспомнила, как часто в присутствии Нэйи ощущала холод. То же самое говорил и Тамран. Нэйя, супруга Астарана и мать Ариэны, умерла. Неужели она вернулась на землю живым мертвецом, демоницей Гиамары?
   Ну и что? - услышала Ариэна хорошо знакомый ехидный голосок, который то и дело звучал у неё в голове. - Что тут такого? Да, она стала одной из демониц Гиамары. Это она обеспечила тебе покровительство своей госпожи. Разве не Гиамара спасла тебя и привела тогда на Ди-Милон? Не та дорога, которую она прочертила своим лу­чом на тёмной поверхности моря? Вспомни, как твоя мать являлась тебе во сне и звала за собой, убеждая не бояться света этой звез­ды. 3везды Смерти... Твоя умершая мать помогла тебе стать ещё бо­лее искусной колдуньей. За всё надо платить, дорогая. В качестве платы она требует Тамрана. Она всё равно отнимет его. Она всё рав­но вас разлучит! Она твоя мать, но она уже не человек. Не связы­вайся с демонами!
   До боли стиснув ладонями виски, Ариэна заставила этот голос замолчать. У неё было такое чувство, что ещё немного - и она сой­дёт с ума. Живые, мёртвые, Нэйя, Хэда, призраки, звёздные маги... Клубок тайн, который так страшно распутывать, но сделать это надо.
   "Кем бы ни стала сейчас эта женщина, она была моей матерью, ­- подумала Ариэна. - И она останется ею всегда. Живая или мёртвая, демон или человек. Я должна знать, что было дальше. Я должна по­нять, что происходит. Иначе я никогда не избавлюсь от страха, ко­торый уже давно живёт в моей душе. Иногда он засыпает, но потом всё равно пробуждается. И подтачивает мои силы. Я должна из6авить от этого кошмара и себя, и других. Я всё же попробую узнать, что было дальше. Создам иллюзию, но превращать её в подобие реаль­ности не буду".
   Ариэну удивляло то, что, одевшись плотью, иллюзия быстро разру­шалась. Небытие спешило поглотить её. Мир из грубой материи ока­зался более зыбким, чем миры из той тонкой материи, которая почти неощутима. А впрочем, что тут странного? Создавая мир, существовавший в другое время, или место, существующее в другом пространстве, маг нарушает равновесие. Возможно, чем ближе создаваемый им мир к уже существующей где-то или существовавшей в прошлом реаль­ности, чем 6ольше сходства с ней, тем 6ыстрее он уничтожается... Но кем? Наверное, тем, кто вместе с Великой Аранхой следит за со­блюдением равновесия. Кто он? Или она? А может, они? Демоны-раз­рушители, живущие в той великой тьме, что царит между мирами... Боги-разрушители, 6езжалостныe и мудрые. Внушающие ужас, потому что ни на шаг не отступают от той божественной справедливости, которая далека от справедливости смертных и не всегда им понятна...
   "Я опять ударилась в философию, - одёрнула себя Ариэна. - Сей­час не до этого".
   Она вновь создала иллюзию, где фланнар затягивал в свой нижний отсек лодку с умершей, но всё это быстро исчезло. Ариэна не могла войти в Великую Паутину. Она по-прежнему видела лишь немного боль­ше того, что богиня показала ей осенью. Оставалось одно. То, чего она давно уже боялась. Подняться двумя этажами выше и шагнуть во тьму. Туда, где среди тысячи звёзд сияет Гиамара. Звезда Смерти, путь к которой лежит через бездну...
   "Сколько можно трусить? - разозлилась Ариэна. - Всего-то один шаг. Ведь это иллюзия, где расстояние ничего не значит. Почти ничего..."
   Самое странное, что, едва она поднялась в ту комнату на пред­последнем этаже 6ашни, стены тут же исчезли. Ариэна огляделась и не столько кожей, сколько нутром ощутила холод. Её со всех сторон окружало звёздное небо. До чего же ярко сияла 6ольшая белая звез­да, отливающая голу6ым и зелёным. О6итель Гиамары, посылающей на землю призраки, одетые плотью. Эта звезда звала Ариэну, манила к себе. Там 6ыла разгадка всех тайн...
   "А как я проникну туда? - размышляла Ариэна. - Может, эта кар­тина тоже двухслойная? Ладно, изучу обстановку на месте. И хватит бояться! Ведь я же смогу вернуться..."
   А вот это ещё неизвестно! - услышала она опять знакомый ехид­ный голосок. Наверное, он хотел ещё что-то сказать, но Ариэна не стала слушать и шагнула вперёд.
   Больше всего она опасалась, как бы эта иллюзия не превратилась в реальность. Нить Дамеи не спасёт от этой ледяной тьмы. Впрочем, иллюзия могла стать реальностью или её подобием лишь по желанию мага. На этот раз иллюзорный воздух уплотнился настолько, что Ариэ­не казалось, будто она прорывается сквозь бурю. Когда же "буря" утихла, она зажмурилась от яркого света. Привыкнув к этому сиянию, Ариэна огляделась. У неё было такое впечатление, что она парит над замёрзшим морем, а солнечные лучи пронзают тонкий слой льда, вы­свечивая мерцающую голубовато-зелёную воду. Так вот она какая ­- поверхность звезды! Ариэна прикоснулась к искрящемуся льду - как будто чуть-чуть погрузила пальцы в "сухую воду". И наткнулась на преграду.
   "Неужели здесь повсюду эта "ледяная пустыня?" - удивилась Ари­эна. - Где же дворец Гиамары со всеми его чудесами - призраками и тающими стенами?"
   И тут до неё донёсся голос. Тот, который она не слышала уже так давно. Он опять звал её! И он больше не был беззвучным. Голос бо­гини - глубокий и сильный - звучал совсем рядом! Ариэной овладела радость, которую почти тут же вытеснил страх. Она почувствовала, как неведомая сила подхватила её и стала затягивать под "лёд", в мерцающую глубину странной полупрозрачной материи. Сейчас у неё было такое ощущение, будто она и вправду погружается в морскую пу­чину. Стало трудно дышать, но совсем ненадолго. Быстро преодолев толщу льдистой материи, Ариэна очутилась в тоннеле с зеркальными стенами и... едва не столкнулась с худощавой женщиной в сере6ристом облегающем костюме. Это была та самая незнакомка с бесцветно­-правильным лицом, которую Эрения изобразила во дворе Скалистого Замка вместе с царём Асфааром. С тех пор прошло пятьсот лет... Всё правильно. Она умерла и стала одним из призраков во дворце Гиамары. В том, что это призрак, Ариэна убедилась окончательно, когда незнакомка, не заметив её, прошла сквозь неё и свернула в другой коридор. Она была бесплотна, точнее, состояла из тонкой материи, похожей на ветер. Ариэна невольно поёжилась, когда её до мозга костей пронзило этим "ветром", и решила больше не стал­киваться с призраками. А их здесь было довольно много. Одетые в одинаковые облегающие костюмы мужчины и женщины ходили по коридо­рам и зеркальным залам, стены которых таяли, пропуская обитателей звезды, а потом снова затвердевали. Внезапно коридоры и залы этого странного дворца опустели. Ариэна не удивилась - призраки на то и есть, чтобы появляться и исчезать. Вскоре они действительно появи­лись. Вернее, не они, а другие. В основном это были лиммерины - ­молодые и нарядно одетые. В облегающих костюмах Ариэна больше ни­кого не видела.
   Царство Гиамары изменялось на глазах. Посреди совершенно пусто­го зала вдруг появлялся фонтан. Или изящная мебель - прозрачные столики, уставленные изысканными яствами, диваны и кушетки, на которых тут же рассаживались красивые юноши и девушки. Они весело разговаривали и смеялись, но их голоса тонули в стран­ной, звенящей тишине. Вспыхивали и гасли разноцветные светильники, одни призраки таяли в воздухе, другие тут же появлялись... Или это были те же самые? Ариэна бродила, точнее летала по многочис­ленным коридорам и комнатам, которые то пустели, то внезапно наполнялись людьми. Самое странное, что эти призраки отражались в зеркалах. 3десь почти все стены были зеркальные. Время от времени они таяли, превращаясь в туман, в котором тонули и призраки, и отраже­ния, но лишь затем, чтобы снова возникнуть из мерцающего тумана. В этом царстве было даже что-то вроде домашних садов, какие люби­ла делать у себя в особняках диввинская знать, - большие залы с бассейнами, где плавали рыбки, а вокруг в огромных кадках росли цветущие растения. И всюду гуляли красивые, нарядные юноши и девуш­ки - диввины и лиммерины. Неестественно весёлые, со странным блес­ком в глазах. Они напоминали безумцев, а некоторые двигались, сло­вно во сне. Мертвецы, получившие некое подобие жизни... Здесь было очень красиво. И страшно. Ариэна не хотела бы попасть сюда после смерти. Лучше уж уйти совсем. И появиться лишь на другом полотне Аранхи.
   Временами она натыкалась на такие сцены, что её бросало в крас­ку, хотя она прекрасно знала, что никто здесь её не видит.
   "Выходит, царство Гиамары - это просто какой-то небесный Дом Наслаждений, - удивлялась она. - А всем ли нужны подобные наслаж­дения? Впрочем, сюда и попадают не все..."
   Некоторые помещения, уставленные приборами, напоминали скорей рабочие кабинеты, а у тех, кто тут находился, в глазах не было ни тени безумия. Ариэна видела тут обычных, сосредоточенных, занятых серьёзным делом людей. Большинство при6оров представляли собой что-то вроде плоских ящиков, у которых одна из стенок напоминала магическое полотно. На ней появлялись какие-то изображения - фигурки, знаки...
   "Может, это развлечения для тех, кто при жизни находил удоволь­ствие в учёных занятиях? - предположила Ариэна. - Неудивительно, что царство Гиамары хранит уйму тайн, которые умершие унесли с со­бой в могилу... Вернее, в этот мир. А ведь я попала сюда только по­тому, что меня позвали... Нет, этот голос не просто позвал, он за­тащил меня сюда".
   Ариэна похолодела.
   "Ну и чего ты испугалась? - спросила она себя, стараясь успоко­иться. - Ты и раньше слышала этот голос. Звезда Смерти привела тебя на Ди-Милон. Богиня звезды спасла тебя от верной гибели. Ты ­её избранница. Её и её сестры Найяры. И Аранхи... У богини много лиц, много имён. Она владычица жизни и смерти. В какой бы ипоста­си она ни явилась тебе, ты не должна бояться".
   Едва она об этом подумала, как богиня явилась ей. Ариэна оказа­лась в дивном саду и не сразу поняла, почему он кажется ей знако­мым. Она с удивлением смотрела на деревья с золотой листвой, сре­ди которой сияли пурпурные плоды. Вечный Сад. Тот, что умирает и возрождается вновь... Богиня стояла под деревом - бледная и осле­пительно прекрасная. В серебряных волосах сверкали драгоценные камни, сквозь лёгкое одеяние, отливающее голубоватой зеленью и перламутром, просвечивали очертания стройного, точёного тела. Это была Нэйя... Вернее, её двойник. Ариэна знала, что богиня может явиться в любом обличье, но она предпочла бы увидеть сейчас кого угодно, только не эту женщину. Она не боялась богини, но боялась этой женщины. Потому что не знала, кто она. И чего она от неё, Ариэны, хочет. Из-за деревьев вышел красивый изящно одетый юноша, при виде которого Ариэна вздрогнула. Тамран! Что он тут делает? Приглядевшись к юноше повнимательней, Ариэна успокоилась. Это был не Тамран, хотя очень на него походил. Незнакомец заговорил с бо­гиней... Или с Нэйей? Деревья заколебались в воздухе, превращаясь в разноцветный мерцающий туман, который постепенно светлел, рас­творяя в себе и Вечный Сад, и этих двоих. Всё изменилось. Ариэна стояла посреди светлого зала, а вокруг неё в зеркальных стенах клубился серебристый туман, порождающий призрачные фигуры. Они становились всё чётче и чётче и наконец вырвались из зеркал, кружась в весёлом танце. Стены растаяли в воздухе. Ариэну окружали нарядные смеющиеся юноши и девушки. Она ждала, когда этот сонм призраков исчезнет, словно вихрь осенней листвы, уносимой ветром, и вдруг почувствовала, что её кто-то слегка толкнул. 3апахло благовониями, а в следующее мгновение зазвучали музыка и голоса. Сперва они доносились как будто издалека, но постепенно станови­лись всё громче и громче. Ариэну снова кто-то толкнул, и она с изумлением обнаружила, что танцующие призраки оделись плотью. Кто-то схватил её за руку и потащил за собой. Ариэна опомниться не успела, а её уже кружил в танце красивый лиммеринский юноша с кудрявыми волосами, выкрашенными в ярко-жёлтый цвет. Его наготу прикрывал лишь бандаж в виде позолоченного листка мандары, а за спиной сверкали серебристые крылья.
   - Это что - костюм охотницы? - весело спросил он. - А где зе­лёный плащ с капюшоном?
   - Так ведь жарко, - не растерялась Ариэна.
   На ней была её любимая одежда - короткая туника, гетры и лёгкие полусапожки. Похоже, она попала на костюмированный бал. Прав­да, у большинства его участников наблюдалось скорее полное отсут­ствие какого-либо костюма. Здесь не только не стыдились наготы, но и выставляли её напоказ.
   - Ты ведь недавно умерла? - поинтересовался партнёр.
   - Что?!
   - Сразу видно - новенькая! - рассмеялся юноша. - Тут все через это прошли. Сначала не понимаешь, что умер, а потом это даже нра­вится... Да не бойся ты. Вас, диввинов, совсем запугали страшилка­ми о Гиамаре и её дворце. А лиммерины её никогда особенно не боя­лись. Ни её саму, ни её демонов. Боги и демоны - это те же люди, только умнее, сильнее... И никогда не умирают. Они просто меняют тела. Здесь лучше, чем на земле. Поверь, я тут уже давно. Знаешь, если станет страшно, пососи магический леденец - и всё пройдёт!
   Юноша подвёл Ариэну к полупрозрачному столику в виде цветка на ножке-стебле и взял из большого хрустального блюда что-то вроде ледяной сосульки длиной с палец.
   - Возьми тоже, они очень вкусные. А главное - прибавляют сил. Мне сегодня хочется танцевать до упаду... Бери, не бойся!
   Ариэна заметила, что многие из танцующих на неё оглядываются, и поспешила взять "сосульку". Чтобы лишний раз не привлекать к се­бе внимание, лучше вести себя, как все. К новичкам здесь явно при­выкли, но слишком уж она от всех отличается.
   - Я - Амур! - с гордостью сказал юноша. - Это бог любви в том мире, куда я собираюсь отправиться. Но это не сейчас. Я тут ещё поживу. Узнаю о том мире побольше. Ты, наверное, ещё и не решила, куда отправишься, когда покинешь царство мёртвых?
   - Нет...
   - И не спеши! Здесь хорошо. Главное - не гневи наших божествен­ных покровителей. У них иногда такие причуды бывают... Но это ни­чего. Тут же столько удовольствий! Я тебе тут всё покажу.
   Амур разглагольствовал, обняв Ариэну за талию и посасывая леде­нец. Он всё больше и больше возбуждался, в глазах его появился ди­коватый блеск, а речь становилась всё более восторженной и сбивчи­вой.
   - Слушай, ты такая прелесть! Костюм охотницы - это оригинально, но... Знаешь, тебе 6удет лучше 6ез него. У тебя замечательная фи­гурка! Скинь ты эти тряпки! Давай я тебе помогу...
   - Ладно, - согласилась Ариэна, осторожно отцепляя потную руку Амура от подола своей туники. - Только... Я ненадолго выйду. Живот закрутило... Извини.
   - Да ничего, - захихикал юноша. - Это вечная про6лема новеньких. Здесь всё так вкусно, что поначалу все объедаются. Беги, я тебя подожду! Бог любви ждёт тебя, детка!
   Ариэна кинулась из зала, радуясь, что этот идиот не увязался за ней. Краем глаза она видела, как на нём повисла долговязая диввинка, замотанная в полупрозрачную накидку.
   Она долго бежала по узкому коридору. В его зеркальных стенах вспыхивали и гасли разноцветные светильники. Свернув в другой ко­ридор, Ариэна едва не налетела на мужчину в длинной белой тунике. Он показался ей смутно знакомым. Её насторожил цепкий взгляд его светло-серых глаз. Цвет лица у него был нездоровый, но он не про­изводил впечатление безумца, насосавшегося "магических леденцов". Этот человек вполне мог заподозрить, что она не новенькая, а чужая.
   Коридор привёл Ариэну в маленький дворик с фонтаном, украшен­ным статуями из хрусталя или какого-то похожего на него материала. Вода, тонкими струйками стекая по стройным прозрачным телам, с ме­лодичным звоном капала и в фонтан, и на гладкий зеркальный пол. Статуи напоминали тающие ледяные фигуры. Ариэна не сразу заметила, что посреди фонтана занимаются любовью двое юношей. Они отреагиро­вали на неё так, словно она по-прежнему принадлежала к иному мате­риальному миру. Это было действительно царство мёртвых. Обитель живых мертвецов, которые жили, словно во сне, и видели только то, что хотели. Впрочем, но все. Ариэна поняла, почему мужчина в длинной тунике показался ей знакомым. Она видела его год назад, когда богиня показала ей на магическом полотне эту призрачную обитель. Ариэна тогда хотела знать, где находится Нэйя, не более того. Она не решалась задавать другие вопросы... Нэйя была здесь. И беседо­вала с этим человеком. Он тогда сидел перед при6ором, на одной из стенок которого мелькали какие-то схематические картинки и знаки. Может, это и 6ыла та самая звёздная магия, о которой говорила Нэйя.
   "Похоже, царство мёртвых и обитель звёздных магов - это одно и то же, - подумала Ариэна. - И живые тут куда опасней мёртвых... Впрочем, как и везде".
   Большинство помещений соединяли арки без дверей. Иногда Ариэна упиралась в тупик, но любая из стен по её желанию превращалась сперва в коле6лющуюся занавеску, потом в туман и, пропустив Ариэ­ну в соседнее помещение, снова затвердевала. Блуждая по этой странной обители, Ариэна не могла не любоваться изящным убранством комнат, красотой зимних садов и двориков, но она ни на минуту не за6ывала о6 опасности. В любой момент можно было столкнуться не только с живым мертвецом, но и с кем-ни6удь действительно жи­вым. Почему иллюзия стала реальностью? Это произошло не по её во­ле. Ариэна даже толком не знала, в настоящем она сейчас или в прошлом. Если она встретила здесь человека, которого видела год назад беседующим с Нэйей, то скорее всего, она в своём времени. Впрочем, кто знает... Может, в этом странном месте действуют ка­кие-то другие законы, а времени, как такового, не существует.
   От размышлений её отвлёк знакомый голос. Нэйя! Она была где-то рядом. Более того - она при6лижалась, потому что голос звучал всё громче и громче. Ариэна едва успела пройти сквозь стену и оказа­лась в полутёмном коридоре со слегка искрящимися зеленоватыми стенами, в конце которого клубился серебристый туман. Когда он рас­сеялся, Ариэна увидела человеческую фигуру. Кто-то только что прошёл сквозь стену и направлялся к Ариэне. Или просто в её сторону. Скорее всего, это6ыл живой мертвец - один из тех, кого не интересовало ничего, кроме примитивных удовольствий, но на всякий слу­чай Ариэна решила с ним не встречаться. Она поспешила преодолеть правую стену коридора и оказалась в зале с бассейном, в центре которого возвышалась статуя - о6нажённыи мальчик верхом на огромной рыбе, подпрыгнувшей над водой. Приглядевшись, Ариэна поняла, что это не совсем ры6а. Она никогда не видела таких морских тва­рей. Статуя ей понравилась. Она была сделана из того же, из чего и пол, и стены, и другие фигуры, которые в изобилии украшали царство мёртвых. Из материи, которая принимала по желанию здешних обитателей любую форму. Вряд ли здесь кто-то занимался ваянием. Эти статуи, подчиняясь чьей-то прихоти, сотворила материя звезды. В следующем зале тоже оказался бассейн, на широких бортиках кото­рого занимались любовью несколько парочек. Никто не обратил на Ариэну ни малейшего внимания.
   "Сколько я ещё 6уду тут блуждать? - разозлилась она. - И наты­каться на придурков, у которых стыда меньше, чем у лесных тварей! Тут можно пройти сквозь любую стену, тут трудно попасть в тупик, но ещё трудней куда-нибудь прийти... А кстати, куда мне надо? Мо­жет, пора домой? Или эта иллюзия, ставшая реальностью, уже затянула меня? Кажется, скоро я потеряю надежду выбраться из этого лабиринта и начну сосать их одуряющие леденцы - чтобы было не так страшно... Неужели картина Эрении - ловушка? Проклятье!"
   "Не бойся, - прозвучал у неё в голове спокойный мягкий голос. - Иди вперёд. Иди ко мне".
   "Кто ты?" - спросила Ариэна.
   "Скоро всё узнаешь. Не бойся. Иди, куда я скажу".
   Повинуясь голосу, Ариэна шла какими-то узкими полутёмными кори­дорами, пересекала пустые комнаты, время от времени проходила сквозь стены. Она больше никого не встречала и постепенно успокои­лась. В конце концов, преодолев очередную стену, которая тут же сомкнулась у неё за спиной, она оказалась в маленькой комнате, похожей на ледяную пещеру. Ариэна невольно вздрогнула, когда мутно­вато-белые стены заколебались, словно надвигаясь на неё, но тут же сообразила, что это движение внутри стен. Они всё больше и больше напоминали серебряные зеркала, в которых отражается голубо­вато-зелёное пламя, извергающее клубы белого дыма. В конце концов "пламя" погасло, а дым заволок пространство внутри зеркал сереб­ристой, слегка искрящейся пеленой.
   "Сейчас ты увидишь меня, - голос звучал так близко, как будто собеседница Ариэны находилась рядом с ней в этой маленькой пеще­ре. - Повернись налево, чуть-чуть..."
   Мгновение спустя, Ариэна увидела в полупрозрачной стене очертания паука - шестилапого, похожего на аранху, но немного крупнее. Стена в этом месте становилась всё более прозрачной, а фигура па­учихи проступала всё чётче и чётче. Ариэна уже могла разглядеть сложный голубовато-зелёный узор, украшающий серебристое тело, глаза паучихи сверкали, словно два ярких изумруда. Эта аранха очень отличалась от своих земных сестёр.
   "Ты удивлена? - спросил голос. - Я действительно не совсем та­кая, как другие, а почему - я тебе объясню. Садись и приготовься слушать".
   "Сначала скажи, смогу ли я вернуться назад?"
   "Сможешь. И ничего не бойся. Здесь ты в безопасности. Никто нас не увидит и не услышит, никто не пройдёт сквозь эти стены. Это моя пещера. Я могу защитить это место от любого вторжения. Я здесь уже давно. Я уже много лет здесь живу, но они считают ме­ня мёртвой".
   "Кто - они? Эти психи, которых я тут видела? А ты кто? Погоди­-погоди... Кажется, я догадываюсь... Ты иногда говорила со мной сверху, ты послала мне видение в той пещере - в мёртвом лесу! Ты аранха Эрении?"
   "Эрения была избранницей моей матери. Её картины-иллюзии содержат паутину моей матери, а также материю, очень сходную с той, из которой состоит эта звезда. Ариллин. Именно поэтому я смогла от­крыть тебе дверь в настоящее время. В иллюзии ты приблизилась к Гиамape пятисотлетней давности, но благодаря моей связи с этой картиной-иллюзией я почувствовала твоё приближение и вывела тебя из прошлого в настоящее. И в реальность. Я протащила тебя не толь­ко в глубь звезды, но и сквозь время".
   "Вот почему всё так менялось. Одно исчезало, другое тут же по­являлось. У меня просто голова шла кругом... Значит, тебе ничего не стоит вернуть меня назад?"
   "Не то, чтобы совсем ничего не стоит, но пока я это могу. Пока. Хорошо, что ты всё-таки пришла, и я успею тебе всё рассказать. Скоро я умру. Я и так прожила гораздо дольше, чем обычная аранха. Я жива благодаря материи и жизненной энергии звезды, а эта энергия иссякает. И с каждым днём всё быстрей и быстрей. Когда умрёт звез­да, умру и я".
   "Кто бы мог подумать, что Звезда Смерти может умереть!"
   "Звёзды тоже умирают, дитя моё, а Гиамара - это ведь даже и не звезда. Её просто привыкли так называть. Это осколок очень древне­го мира, давно погибшей галактики..."
   "Чего?"
   "Галактики. Это часть Энны. Или вселенной. В некоторых мирах её называют Энна, и мне нравится это название. В Энне много галак­тик, в каждой галактике много звёзд, а вокруг этих звёзд вращают­ся планеты. Это как наш мир, наша планета, вращается вокруг наше­го солнца. А Гиамара... Будем называть её звездой, раз уж так при­выкли в нашем мире. На самом деле это маленькая планета. Что-то вроде луны, просто она ярче светится".
   "Ты говоришь очень странные вещи".
   "Для тебя - да. Пожив здесь, я очень много узнала о вселенной. Много такого, чего не знают на нашей планете - в мире, где живут диввины, лиммерины и paннады... Где есть леса, море, степи и ска­лы... У нас хорошая, удобная для жизни планета. А есть такие, что целиком покрыты льдом. Или горячим песком. Есть планеты, похожие на сгустки горячего дыма. А все звёзды - это солнца. В них очень много огня, и они светятся сами, а планеты светятся в небе только тогда, когда на них падает свет звёзд".
   "Но Гиамара светится очень ярко..."
   "Потому что её материя способна сама излучать свет. Только свет, но не тепло. Огня в ней нет. Это не звезда, но я и сама привыкла называть её звездой. Какая, в сущности, разница... Гиамара - остаток давно погибшего мира, вернувшегося в лоно своей матери Энны. Сейчас я расскажу тебе удивительную историю. И даже кое­-что покажу. Но мне сейчас трудно посылать мысленные картины, так что всего я показать не смогу. Если устанешь, останови меня. Закончу в следующий раз. Времени у меня осталось мало, но оно ещё есть".
   Да, это была самая удивительная история из всех, какие только доводилось слышать Ариэне. Гиамара недаром считалась сестрой Найяры. Ведь существа, создавшие это небесное тело, явились сюда из мира, большую часть которого занимало море. Правда, оно было не такое, как здесь. И вода, и воздух там были более плотные, а оби­татели загадочного далекого мира жили на каких-то странных остро­вах, которые то плавали по морю, то парили над водами, а то и во­обще терялись среди густых, извергающих золотистые и голу6овато­-зелёные молнии облаков. В этом мире жили два племени. Господствовали те, что имели более плотные тела, - арилланы. Другие, которых называли аранхами, напоминали светящиеся тени. Их тела почти полностью состояли из араны - света, пронизывающего вселенную. Из того вечного света, который бывает видимым и невидимым. Смертной материи в них было мало, поэтому аранхи могли становиться невиди­мыми. Арилланы же не могли. Эти два племени так и не ужились в одном мире. Более молодые, жизнеспособные и более воинственные арилланы прогнали аранхов. Те были вынуждены странствовать по Эн­не, а поскольку, оторванные от своего мира, они почти утратили материальность, то едва не растворились в аране. Их спасло то, что они оказались недалеко от мира людей и услышали их зов. Люди молились своей богине Аранхе и просили её о помощи. Аранхи не слышали грубых земных звуков. Но они слышали зов. Звук превращал­ся в свет, который пронизывал пространство, донося до аранхов смысл того, что говорили люди. Ариэна поняла, что имеет в виду её собеседница. Ей и самой доводилось слышать зов, одетый мате­рией света. Правда, слышать свет так тонко, как те, древние, аранхи, она не могла. Этого не могли даже нынешние аранхи.
   Люди молились своей 6огине-паучихе, которую по иронии судьбы или по некоему высшему замыслу издавна называли Великой Аранхой. Люди этого мира с трепетом относились к паукам. Особенно к огром­ным шестилапым аранхам, которых считали воплощениями богини. Сперва аранхами здесь называли всех пауков, поскольку в древней­шем из языков материка слово аранха имело значение "паук". Потом это название закрепилось лишь за священными шестилапыми пауками. Люди молились Аранхе и звали её, а аранхи из далёкого мира, же­лая вступить в контакт с разумными существами, а заодно и помочь им, вошли в тела шестилапых пауков. Вернее, в тела их личинок. Так появились нынешние аранхи. Они видели, что люди младше и сла6ее, что они нуждаются в помощи и мудром совете. Они захотели стать друзьями людей. Что из этого вышло, Ариэна знала.
   Арилланы остались в своём мире, но этот мир, состоявший в ос­новном из тонкой материи, быстро подходил к концу своего жизнен­ного цикла. Его энергия иссякала, а материя гибла. Арилланы тоже теряли жизненную силу, тела их всё больше и больше напоминали об­лачные тени. Или туманные призраки. Самые могущественные из них сумели уплотнить остатки материи гибнущего мира и создали плане­ту, которая впоследствии и получила имя Гиамара. А поскольку в материи их мира, а следовательно и этой созданной ими светящейся планеты 6ыло много араны, то творение арилланов могло путешество­вать сквозь пространство и время. Арана - свет, который бывает то видимым, то сокрытым во вселенской тьме. Это божественная паути­на, продольные нити которой - время, а поперечные - пространство. Божественный свет несовместим с умирающей плотью, а поскольку ма­терия странствующей планеты всё-таки продолжала терять жизненную силу, арана постепенно покидала её. В результате "звезда" утрати­ла способность перемещаться во времени и путешествовала уже только в пространстве. И однажды она оказалась над тем же миром, куда немного раньше попали аранхи. Арилланы уже чувствовали скорую смерть. Их тела всё больше истончались и уже стали почти невиди­мыми, но обрести грубую земную плоть арилланы не хотели. Они тоже спустились в этот мир и тоже вступили в контакт с людьми. С теми, что населяли острова. Арилланы лучше чувствовали себя рядом с мо­рем. Они поделились с людьми своей мудростью. Они даже брали не­которых с собой на звезду. Арилланы могли летать, и каждому из них вполне было по силам поднять с собой на звезду одного челове­ка. С помощью своих слуг - ниэров - арилланы даже сделали эту ма­ленькую планету пригодной для жизни людей. Ниэры - шарообразные светящиеся существа - были разумны, но значительно уступали по разуму своим господам. 3ато они лучше умели воздействовать на грубую материю. Повинуясь приказам арилланов, они превратили звезду в огромный многоэтажный дом с лабиринтом коридоров и ком­нат. Арилланы окружили этот "дом" оболочкой из воздуха, которым могли дышать жители земли, и сделали материю звезды послушной лю­дям. Именно поэтому она до сих пор подчинялась желаниям любого человека, независимо от его магических способностей. Другое дело, что людям было здесь страшновато. Их тела не позволяли им самим летать на звезду и обратно на землю, а изобретать воздушные ко­рабли они не умели, поэтому, когда звезду покинул последний ариллан, её хозяевами стали ниэры, оказавшиеся более жизнеспособны­ми, чем их господа. Людей в этот небесный дом не особенно и тя­нуло, но им очень пригодился другой дар гостей из далёкого мира. Когда тела арилланов уже настолько истончились, что стали почти невидимыми и почти утратили свою материальность, эти существа по­селились в море. Оказалось, что морская вода, особенно та, в ко­торой много ритона, способна поддерживать в арилланах жизненную силу. Ариэна знала, что такое ритон. Это были сообщества мельчайших светящихся существ. Говорили, будто каждый из них меньше пылинки. Они жили колониями и периодически поднимались на поверх­ность, поглощая солнечный свет, в котором содержится много араны. Полная утрата тел означала для арилланов смерть. Они ещё лет сто жили в море, питаясь ритоном и иногда поднимаясь над водой в ви­де слегка светящихся зеленовато-белых фигур, похожих на фигуры из тумана. И их прозвали детьми тумана. В конце концов они всё же умерли, а точнее, перешли на другую ступень существования. Живя в море, они поглощали ритон и, вбирая его в себя, постепен­но изменялись. Их тела, похожие на туманные тени, разрастались и светились всё больше. Ритоном питались ещё белые кораллы. Они продолжали питаться им и тогда, когда многие колонии ритона стали существовать в виде светящихся скоплений, которые плавали в море, как подводные призраки. Вместе с ритоном хищный коралл пожирал и арилланов. В результате возникла новая разновидность коралла - ­арилловый коралл. Позже его стали называть просто ариллом. Вскоре все арилланы, соединившиеся с колониями ритона, были поглощены белым кораллом. Они исчезли, но появившийся благодаря им арилло­вый коралл быстро разрастался. Он по-прежнему питался ритоном, который в свою очередь питался араной, извлекая её из воздуха и све­та. Все живые твари в той или иной степени поглощали арану, но строить из неё тела мог только ритон. Перед каждым сезоном тумана поверхность моря во многих местах покрывалась светящейся пеленой - ритоном, который поднимался из глубин, чтобы впитать побольше света. Потом он погружался в воду и поглощался ариллом. После это­го начиналось выделение тумана, содержащего арану, и люди сих пор считали, что вместе с ним над морем появляются дети тумана ­- арилланы, поселившиеся в арилле. Жители островов всегда знали, что этот туман разумен. Кое-кто умел даже разговаривать с ним. Вернее, с арилланами, которые, создавая из тумана картины, отвечали на вопросы и предупреждали об опасности. Возможно, ритон, погло­щаясь ариллом и становясь частью ариллового куста, обретал разум, а потом появлялся над морем в виде разумного тума­на, способного общаться с людьми. Кроме того, туман обладал спо­собностью извлекать из воздуха, из солнечного и лунного света арану. Часть тумана в конце сезона превращалась в твёрдые сгустки, напоминающие осколки хрусталя. Этот морской хрусталь, который чаще называли ариллином, содержал очень много араны, поэтому обла­дал большой магической силой. Арилл особенно активно рос и выделял туман, когда Гиамара подходила к планете. Ведь арилл, вобравший в себя тела арилланов, был сходен по составу с созданным арилла­нами небесным телом - с материей их мира.
   "Я помню туманные фигуры, скользящие по зеркальным коридорам, - сказала Ариэна. - Сны и видения, которые посещали меня, когда я лежала в ариллиновой ванне. Наверное, это были видения о том времени, когда арилланы могли жить не только в море и летать на звезду..."
   "Наверное. Лучше всего я ощущала связь с тобой, когда ты была в ариллине. Но я боялась говорить с тобой. Ты была на границе между мирами... И слишком близко к тому миру, который погиб, но остался в вечности, в непроявленном свете, что сокрыт во тьме времён. Ты могла слиться с туманом и уйти в тот мир. Я 6оялась заговорить с тобой и нарушить равновесие элемен­тов. Ты должна была сохранить своё земное тело. И жить. На остро­вах считают, будто арилланы до сих пор живут в этом мире. Что они спят в арилле, а иногда просыпаются, появляются в тумане над морем. Это не совсем так. Арилланы, которые явились в наш мир, давно уже исчезли как племя и вообще как вид разумной жиз­ни, но частицу их разума и какие-то их свойства до сих пор сохра­няет такой вид жизни, как арилл".
   "А призрачный замок... Кто его построил? И почему он стал та­ким?"
   "Его построили последние из арилланов. Из тех истинных арил­ланов, что явились в наш мир на странствующей звезде. Потом он был разрушен, а восстановила его колдунья Лимианна. Одна из пер­вых полукровок. В те далёкие времена браки между диввинами и лиммеринами были запрещены. Жители материка и островитяне не ладили между собой, а поскольку аранхи и арилланы тоже, хотя и не помнили, из-за чего, связь диввинов с разумными пауками, а лиммеринов с детьми тумана делали эту пропасть ещё глубже. Мы, аранхи, не помнили своих врагов из того, погибшего, мира. Ведь мы даже тол­ком не помнили, какими были наши тамошние предки. Но вид арилла, а тем более тумана внушал нам отвращение и страх. Что-то про6уж­далось в глубинах нашей памяти. Арилланы нас не боялись - ведь в том мире они были сильнее нас, но приязни они к нам тоже не пи­тали. Потом их не стало. Те, кого называют арилланами сейчас, ­это уже другие существа. Это скорее соо6щества - наподобие оро. Никто до сих пор толком не знает, каковы они - духи тумана. Из­вестно только, что туман разумен, но это очень странный разум. Страх им неведом. Духи тумана не боятся нас, но и не любят - мы это чувствуем. Мы, аранхи, заразили диввинов своей ненавистью к туману, своим страхом перед ним. Мы вызвали у людей ещё 6ольшую неприязнь к островитянам, которые подружились с арилланами. А лиммерины всегда не любили пауков. Почему - ты, наверное, знаешь".
   "Знаю. Я даже знаю, чем их травили. Примерно тем же едва не угро6или и меня".
   "Отвращение к паукам усиливало неприязнь островитян к тем, кто дружил с пауками и даже обожествлял их, - к диввинам. По иронии судь6ы вражда между двумя племенами из далёкого мира наложилась на вражду двух здешних племён и усилила её. Сейчас полукровки не редкость, сейчас даже узаконены смешанные браки, а тогда, две ты­сячи лет назад... Лимианна родилась в семье димилонского купца после того, как он побывал со своей женой на Большой Земле. К счастью, Лимианна родилась белокожей и светловолосой. Купец даже не подозревал, что она не его дочь. Выяснилось это гораздо позже - когда Лимианна сама стала матерью. Её ребёнок оказался черноволосым и кареглазым - вылитый диввин. Муж сразу же бросил её, а отец отрёкся от неё и от внука. Он бы отрёкся и от своей жены, но она к тому времени уже умерла. Все поняли, что это она принес­ла в свою семью диввинскую заразу, ведь её дочь Лимианна никогда не покидала родной остров, а диввинов тут сроду не бывало. Лимианна уехала с сыном на материк, где стала избранницей аранхи и овладела магией паутины, а через несколько лет вернулась на родной остров. Она чуть не умерла от укуса водяной змеи. Спас­ла Лиммианну только ариллиновая ванна. Так что избранница аранхи стала ещё и избранницей двух лиммеринских богинь. После этого на Ди-Милоне, который тогда ещё имел другое название - Димлин - к Лимианне стали относиться получше. Она-то и восстановила дворец, который ещё в незапамятные времена помогли людям построить те, древние, арилланы. Они добавили в строительный материал материю своего мира. Ту, из которой создана Гиамара. Эта материя может быть и твёрдой, и вязкой, как смола, и почти жидкой, а может пре­вращаться в туман, способный проникать в твёрдые тела. Этот "звё­здный туман" пропитал камни, из которых по приказу правителя Дим­лина построили замок на холме. Спустя несколько веков его разру­шило землетрясение. Это было тогда, когда остров Димлин частично погрузился в воду и превратился в три маленьких островка. Так остров Трилистник превратился в архипелаг Трёхостровье. Ведь в переводе с древнего языка Ди-Милон означает "три острова". Землетрясение разрушило каменные блоки, но "звёздная" материя осталась целой. Она истончилась до такой степени, что стала неви­димой, но она осталась на месте, в точности, во всех деталях повторяя форму дворца - целого, а не разрушенного. И этот "звёздный" замок становился видимым, когда восходила Гиамара. Так что этот призрак на холме появляется с глубокой древности. Полукров­ка Лимианна решила восстановить дворец. Вернее, сделать его более материальным. Она насобирала ариллина и взяла несколько полотен аранхи. На рассвете, когда появился призрачный замок, она развела огромный костёр и бросила в него паутину и весь ариллин, какой у неё был. Туман смешался с огнём, в котором горела паутина, и это туманное пламя окутало призрачный замок. Оно слилось с его тонкой материей, и казалось, что замок вновь обрёл плоть - прочную и сверкающую, как хрусталь. Но простоял он недолго. На следующий же день все увидели, что на холме опять одни руины, а по вечерам и по утрам снова стал появляться призрак дворца, но гораздо более яркий, чем прежде. Однажды ночью Лимианне явилась сияющая фигура. Избранница решила, что это богиня звезды или её сестра Найяра. Богиня сказала, что дворец теперь находится на перекрёстке миров. Оказывается, Лимианна и давно покинувшие этот мир арилланы, строя и отстраивая этот замок, создали поразительное равновесие элемен­тов. Поэтому замок теперь находится в Междумирье. В этот мире бу­дет появляться лишь его образ, но самые одарённые избранницы су­меют открывать его - то есть делать реальным для своего мира и для своего времени. Только для своего! Это важно запомнить. Иллюзия существует вне времени и вне пространства, но замок из плот­ной материи реален только в том пространственно-временном слое, где его открыли. Открыв его, то есть одев плотью, в него можно войти, а пройдя через него, оказаться в любом из миров. Замок стал воротами в любое пространство и любое время, но каждый мог воспользоваться этими воротами только один раз. Такие переходы из одного мира в другой и так нарушают равновесие, поэтому беготня туда-сюда недопустима. А видимым замок становится, только когда к земле приближается Гиамара, и это вполне объяснимо - ведь он содержит ту же материю, что и звезда. Увы, материя звезды умирает. Скоро звезда умрёт, и замок исчезнет".
   "А эта материя - то же, что и застывший туман?"
   "Примерно, но не то же. Её состав сложней. В последнее время она очень 6ыстро теряет жизненную силу. Скоро звезда погаснет, а потом её тело постепенно разрушится. Когда она умрёт, умру и я. Ведь я жива только благодаря ей".
   "Но как ты попала сюда? И откуда ты всё это знаешь?"
   "Это и есть самая интересная и важная часть истории. Я не хо­чу сказать, что все беды начались с того, как здесь появились чу­жаки, но их роль во всём, что случилось в нашем мире, достаточно велика. Те, кого ты считаешь звёздными магами, прилетели сюда из империи Террана. В неё входит много планет. У каждой из них своё солнце и свои луны. Tepранцы появились тут случайно. Вернее, так считают они сами. Эти люди бежали, спасаясь от наказания за свои преступления, и провалились в одну из вселенских ям. Это их выражение. Их каким-то образом выбросило в наш мир, и они едва не погибли, а их звёздный корабль "Эспера", летающий быстрее света, пришёл в полную негодность. Они сели на одном из самых дальних западных островов, почти что у самого бе­рега по ту сторону моря. Там сплошная каменистая пустошь, перехо­дящая в пустыню, где воздух почти круглый год горяч, словно дым костра. Большой корабль погиб, но уцелело несколько маленьких разведывательных кораблей. Когда пришельцы о6следовали простран­ство вокруг нашей планеты, они обнаружили эту звезду. И едва они приблизились к ней, как она распахнула перед ними ворота. Если точнее - в её материи образовалось отверстие, а за ним тоннель, по которому они и проникли в глубь звезды. Гиамара - это что-то вроде огромного круглого хрустального дома со множеством этажей, правда, без лестниц..."
   Это Ариэна заметила. Коридоры, лабиринтом пронизывающие тело звезды, имели множество плавных подъёмов и спусков, которые вели на разные уровни или этажи гигантского дворца Гиамары.
   "В этом доме можно спокойно открывать окна, - продолжала аран­ха. - Ведь он окружён почти таким же воздухом, что и наш мир. Арилланы сделали так, чтобы материя Гиамары была послушна людям, чтобы это небесное тело служило и помогало им. Естественно, они думали о людях нашего мира, которые когда-нибудь смогут поднять­ся к звёздам и другим планетам. Чужаки это уже умели. И они ста­ли хозяевами звезды. Прежде всего они наладили постоянный приток воздуха во внутренние помещения этого хрустального дома. И заня­лись исследованием нашего мира. Эту планету они назвали Барбарон. Иначе говоря, планета дикарей".
   "Даже так?"
   "В их империи наука шагнула далеко вперёд по сравнением с на­шим миром. И они считали, что это даёт им право смотреть на оби­тателей нашей планеты свысока. Возомнили, что вправе играть ими, как куклами, и решать их судьбы. Тем 6олее что они оказались привязаны к нашему миру. Починить "Эсперу" они не могли. Сперва чужаков было около сотни. Сейчас осталось всего тринадцать".
   "А почему они бежали из этой своей..."
   "Империи. Это что-то вроде царства. Империя Террана - целое звёздное царство, где многие звёзды являются солнцами для миров, населённых людьми и другими существами. Наши пришельцы входили в группировку под названием "Шива" и несколько лет 6ыли возмутите­лями спокойствия в столице главной планеты империи. Терпение вла­стей лопнуло, когда эта свора едва не устроила государственный переворот. Их судили и приговорили к ссылке на одну из окраинных планет империи. Они и там не успокоились. Эти люди пытались раз­дуть войну, опираясь на многочисленное племя вотанов - существ, похожих на людей, но менее разумных. Зато весьма воинственных. Шиваиты воспользовались наивностью вотанов, завлекли их какими­-то обещаниями... Но у них и тут ничего не вышло - вовремя подо­спели войска императора. На сей раз шиваитам грозила более суро­вая кара. Они успели бежать. Одному из их главарей Нику Уайту принадлежал сверхсветовой корабль "Эспера", пилоты которого тоже входили в сообщество "Шива". Сбежав из империи Террана, эти люди посетили несколько миров, а потом взяли курс на империю Тиуана. Там правил император Салузар, который прославился не только жес­токостью, но и страстью ко всякого рода безумным идеям. Разумеет­ся, сам он и его приближённые - аристократы, правившие на разных планетах Тиуанской империи, - рисковать не любили. Зато они охотно ставили опыты на своих подданных. К Салузару вечно стекались бе­зумцы, одержимые 6редовыми идеями. В основном теми, что касались государственного устройства. Если эти идеи увлекали императора, он предлагал их авторам земли, людей и средства. Связываться с Салузаром было рискованно. Когда этому деспоту что-то приходи­лось не по душе, головы летели сотнями. Но шиваитов это не особенно пугало. У себя на родине и ещё в двух дружественных Терране империях они были объявлены вне закона, а тут их ждала возмож­ность осуществить свою мечту - создать общество, которое бы жило по их законам. Они до сих пор не могут понять, почему сбились с пути. Возможно, это была шутка демонов, живущих во тьме между ми­рами. Демонов-разрушителей, о которых люди нашего мира стараются даже не упоминать. В том мире, откуда явились чужаки, тоже были такие божества. На самой древней из их планет, Терре, какой-то народ молился богу Шиве. Считалось, что он разрушает мир в конце каждого магического цикла, дабы потом создать новый. В этом есть своя жестокая справедливость. Она вытекает из необходимости соблюдать закон равновесия. Всё сущее имеет своё начало и свой ко­нец, всё должно идти своим чередом... Я думаю, бог Шива - один из великих блюстителей мирового порядка. А эти люди, назвавшие себя в его честь... Вряд ли они даже пытались вникнуть в суть то­го древнего учения. Они просто были одержимы манией разрушения. Они считали, что перед тем, как что-то построить, надо непременно что-то разрушить. Желательно до основания. Они попали к нам не в добрый час. И по-моему, не случайно. Люди сами навлекают на себя беды, когда их мир не берёт. Здесь как раз кипела смута. Богам тьмы не надо молиться. Лучшая молитва злому божеству - ненависть, раздор... Люди раздразнили демонов-губителей, которые и послали нам тех, кто усугубил наши беды. Обосновавшись на Гиамаре, шива­иты сперва довольно долго изучали наш мир. Языками они овладели 6ез труда. У них есть приборы, которые они называют переводчика­ми. Этих людей заинтересовало происходящее в нашем мире. Тем 6олее что одной из идей, которая их осо6енно увлекала, была идея божественного правителя. Они изучили историю нескольких миров. В одних они побывали, о других узнали из каких-либо источников. На их родине было много путешественников и исследователей, кото­рые собирали сведения о жизни на разных планетах Энны. Изучив ис­торию своей прародины - планеты Терра и далёкой от неё планеты Эрс, шиваиты пришли у выводу, что человекоподобный бог слишком близок к человеку, чтобы ореол божественности мог продержаться долго. Особенно если бог живёт среди людей. Бог, живущий лишь на картинах и в священных книгах, долговечней, но всегда находится достаточно скептиков, которые не верят в того, кого нельзя увидеть наяву и потрогать руками. Бог, живущий среди смертных, впол­не реален, но слишком трудно предъявить людям доказательства то­го, что он бог, а не такой же человек, как они. В истории древней Терры многих правителей провозглашали богами на земле, но далеко не все подданные верили в их божественность. Роль бога слишком трудна для смертного. И она осталась трудной даже тогда, когда в некоторых мирах нашли способ продлить жизнь и молодость тому, ко­му эта роль досталась. Обожествляли и животных. И вот что интерес­но... В их божественную природу всегда верили более охотно. Во всяком случае шиваиты считали так. Айза Роув - её уже нет в жи­вых - писала в своём трактате: "Иные звери много веков, а порой и тысячелетий подряд сохраняли вокруг себя ореол некой таинствен­ной силы, которая внушала опасение даже неверующим. Животным нет никакого дела до той роли, которую им приписывают люди. Исходящая от них сила сродни стихийной. Они, как и стихия, страшны в своём равнодушии к человеческим ценностям, к законам человеческой справедливости. Хищник не жесток. Он просто безжалостен, как судьба. Он прекрасен даже в своей кровожадности, свирепости. Как прекрасно раз6ушевавшееся море. Зверь следует своим инстинктам, и они помогают ему гораздо 6ольше, чем иному человеку приобретённые за долгие годы знания. Быть может, звериный инстинкт и есть сама бо­жественная мудрость, которую так трудно постичь человеку. И с ко­торой ему трудно смириться. Зверь - воплощение дикости, а значит, и свободы. И он использует свободу гораздо разумней, чем человек. Он делает только то, что необходимо. Даже если это жестоко..."
   "Как бог Шива, когда разрушает мир?"
   "Ты верно уловила мысль Айзы Роув. Не хочу пересказывать тебе весь её трактат. Местами он ужасно заумный. Ларс Хендриксен, ко­торого уже тоже здесь нет, во многом с ней соглашался. Он едва ли не всю жизнь изучал одну из стран Teppы - Египет, где в глубокой древности обожествляли многих животных. И служители звероподобных богов правили страной в большей степени, чем тамошние цари. Ларс считал, что вера основана на страхе, и чем страшнее бог, чем меньше в нём человечности, тем прочнее вера..."
   "По-моему, это чушь!" - не удержалась Ариэна.
   "Думаю, ты права. У этих людей при всей их образованности ка­кой-то извращённый ум. Они все очень тщательно изучали сведения о планете под названием Далейра, где обожествляли прекрасных зве­рей - лурдов. Они похожи на наших пещерных котов, только ещё круп­ней, и у них ость грива - как у магалов. Ещё больше они похожи на крупных терранских кошек, которых называют лайнами. Сейчас я по­кажу тебе и лурдов, и лайнов... Не правда ли они прекрасны?"
   С этим Ариэна не могла не согласиться. Особенно её поразили огромные златогривые лурды. У этих чудных зверей были кошачьи мор­ды, когтистые кошачьи лапы, хвосты с пушистыми кисточками, а по сложению они напоминали одновременно и кошек, и скакунов.
   "Лурды разумней, чем терранские лайны, - продолжала аранха. ­- Живут они долго, почти как люди. И держать этих зверей могут толь­ко представители правящего класса - альды. У каждого альда непре­менно есть свой лурд. Он заводит его ещё в детстве - детёнышем и вместе с ним растёт, охотится, сражается. Воины там все - и мужчи­ны, и женщины. Власть на Далейре переходит от одного аристократи­ческого дома к другому. Правитель, потерявший лурда, должен оста­вить свой пост. Считается, что вместе с лурдом он теряет ту час­тицу божественной силы, которой его наделил солнечный бог. Этот бог может принимать облик и человека, и лурда. Это интересный мир. Суровый и прекрасный. А особенно шиваитам понравилась история планеты Арракис, где обожествляли гигантских песчаных червей. Там божественный правитель продержался более тридцати веков. Вот он - бог-император".
   Вид гигантского червя с лицом человека произвёл на Ариэну довольно жуткое впечатление. Тем более что она тут же вспомнила одно из своих видений - огромную паучиху с личиком Алимы. Она вдруг подумала о том, что этот образ как нельзя лучше соответст­вует сущности Алимы. Чудовище с невинным личиком ребёнка. Ре6ё­нок с душой чудовища, готового уничтожить кого угодно.
   "Этот 6ог-червь действительно жил и правил?" - спросила она.
   "Да. Шиваиты называют его ожившим хтоническим божеством - вро­де тех, каких создавало воображение жителей древней Терры. Хтони­ческие или звероподобные божества Терры - это божества эпохи гос­подства женщин. Главной богиней была мать-земля, владычица всех земных тварей. Хтонический в переводе с одного древнего языка ­- земной. Или подземный... В общем, связанный с землёй, рождённый землёй, богиней-матерью. Позже пришли боги-мужчины, победившие древних чудовищ. И многие исследователи Терры считали, что это означает победу разума над тёмными инстинктами..."
   "Ещё одна чушь!" - презрительно фыркнула Ариэна.
   "Согласна. Уже хотя бы потому, что с приходом к власти муж­чин царство разума у них там не настало. Но к чему я всё это гово­рю... Среди древнейших хтонических богов Терры была богиня-паучиха Арахна..."
   "Аранха?"
   "Нет, Арахна. Другое имя, но очень похожее. И тоже богиня-пау­чиха. Можно представить, как это совпадение заинтересовало шиваи­тов. Их прародиной была планета Терра. Её древние обитатели счи­тали, что богиня Арахна может принимать облик и женщины, и паука. В нашем с тобой мире то же самое всегда говорили об Аранхе. А из­бранниц-аранхин у нас в древности так почитали, словно каждая их них являлась человеческой ипостасью Аранхи. В каждом святилище можно было увидеть божество сразу в двух обличьях. Избранниц многие воспринимали как полубогинь. А царицу-аранхину почитали едва ли не 6ольше, чем царя. Всё это подтверждало одну из идей при­шельцев: в мире, где есть живые 6оги, то есть боги, живущие сре­ди смертных, настоящими правителями являются служители этих бо­гов. Так было на планете Эрс. Живой 6ог был символом власти, а реальная власть принадлежала его служителям, которые находились на положении полубогов. Но длилось это недолго. Может, потому, что тамошний бог был человеком. Как я уже говорила, богов-зверей шиваиты считали долговечней. Они вот только не могли понять, что здешние служительницы живых богов, точнее 6огинь-паучих, искрен­не верили в их божественную сущность. На Эрсе всё было совсем иначе. Боги, богини... Мы, аранхи, никогда не возражали против того, что люди называли нас богами, а, наверное, следовало. Большинство из нас даже толком не представляют, какой смысл вкладывают люди в эти слова. Мы так долго живём рядом, но мы с вами такие разные... Были и остались. Мы знали, что боги для вас - это высшие существа, но поскольку мы были старше, больше помнили, дольше жили, а возрождаясь в своих потомках, могли жить вечно, мы воспринимали ваше почтительное отношение, как должное. И ужаснулись, когда люди стали убивать наших братьев. Шиваиты считают, что люди сами создают богов. И сами их уничто­жают - чтобы создавать новых, более подходящих для новой эпохи... По-моему, люди не всегда понимают, что созданное ими может обрести силу, способную их погубить. Они не столько создают, сколько призывают богов. Призывают некие силы, которые обретают облик, близкий и понятный тем, кто их зовёт. Это опасная игра, но люди так устроены... Вы любите играть. Дети любят играть с огнём, взрослые - с идеями, с богами... Люди, прилетевшие в наш мир на звёздном корабле, - большие испорченные дети. Они тоже решили поиграть. С богами, в богов... Они долго играли и мало что выиг­рали. Они бы выиграли гораздо больше, если бы попробовали жить. Просто жить. Как люди.
   Пришельцы изучали жизнь нашего мира, летая на скрытых маски­ровочным полем фланнарах. Они узнали о вражде двух племён, о де­тях тумана, которых так боялись диввивы, о призрачном замке. Многие из чужаков довольно долго жили среди людей нашего мира - ­кто на островах, а кто на материке. В городах и больших посёлках нетрудно затеряться в толпе. В конце концов, чужаки были очень похожи на людей этого мира. Лиммерины всегда жили более спокойно, а главное - разо6щённо. Иногда отдельные острова воевали друг с другом, а чаще торговали. Жизнь островитян не особенно заинтере­совала пришельцев. Их с самого начала тянуло в Аранхaйю. Тем 6олее что там царила смута, вовсю кипела борьба за власть. Назревал переворот, и шиваиты решили в этом поучаствовать. А точнее - по­командовать. Больше всех этим загорелась Хэда Тэннер..."
   "Хэда?"
   "Да. Та, что потом присвоила имя и облик твоей матери. Хэда - ­это её первое и настоящее имя... Подожди, я всё расскажу по по­рядку. Эта женщина не особенно умна, но она всегда была тут глав­ной. К сожалению, многие путают жестокость с силой духа. С Хэдой всегда боялись связываться. Все знали, какая она мстительная, злопамятная. Тут всегда считали и считают, что она привыкла до6и­вагься своего. На самом деле это не так. Может, она потому так и озлобилась, что никогда не получала того, чего по-настоящему хо­тела. Того, о чём втайне мечтала... Хотя, конечно же, это её ни в коей мере не оправдывает. Кто такая Хэда на самом деле, знаем только я и Ник Уайт. Возможно, его уже нет в живых. Он знал её лучше других, потому что был близок с ней, а я ... Но о6 этом позже. Итак, этих людей увлекла идея божественной власти. В богов они, однако, ни в каких не верили. Насколько я поняла, в империи Террана достаточно тех, кому вера в богов не мешает верить в на­уку и в человеческий разум, который есть искра божественного. Хэда всегда кичилась тем, что верит только в знания. Я помню, когда она ссорилась с Ником Уайтом, он ехидно называл её интеллектуалкой..."
   "Как-как? Интеллектула... Это что - терранское ругательство? Язык сломаешь".
   "Интеллектуал, интеллектуалка - это значит умный, образован­ный человек. Тот, кто имеет глубокий, развитый ум. Именно такой себя Хэда всегда провозглашала. Едва ли не с самого детства. Я знаю о6 этой женщине много, почти всё. Она всегда пыталась по­ставить себя выше других. А с чего всё началось? Я не уверена, что права, - мы, аранхи, не всегда понимаем людей, но, наверное, у неё это началось с зависти".
   "К кому?"
   "К сверстникам... К некоторым из них. Более красивым и ода­рённым, чем она. Может, и к более богатым... Похоже, её недоста­точно любили, хотя вообще-то родители неплохо о ней заботились, а в мире столько сирот, которые ничего этого не имели и всё же выросли добрыми, порядочными людьми. Не знаю... Взгляни на неё".
   Мысленные картины медленно сменяли одна другую. Сперва Ариэ­на увидела некрасивую худенькую девочку лет десяти с тусклыми коричневыми волосами, собранными в куцый хвостик, и бледненьким унылым личиком. Очень обиженным. Казалось, у неё что-то отобра­ли. Или не дали то, что дали всем остальным. Эта девочка росла, становясь всё более худой, некрасивой и нескладной, а бледное, вечно настороженное личико постепенно обретало твёрдость... Нет, скорее, скрытую жестокость, которая сквозила в её пристальном взгляде, читалась в складке тонких плотно сжатых губ. Хэда Тэннер очень много собой занималась. Упорные тренировки и специаль­ные лекарства сделали её тело мускулистым, а благодаря пластическим операциям лицо Хэды стало едва ли не идеально правильным. Впрочем, привлекательности ей это не прибавило. Теперь Ариэна увидела перед собой женщину, в которой с удивлением узнала не­знакомку из картины-иллюзии в круглой башне. Женщину, которая потом не раз посещала её в снах и видениях.
   "Такой Хэда появилась в нашем мире, - сказала аранха. - Такой её знали Асфаар и Эрения..."
   "Погоди-погоди, - перебила Ариэна. - У меня что-то не сходят­ся концы с концами. Асфаар и Эрения жили пятьсот лет назад..."
   "Так ведь и шиваиты появились здесь пятьсот лет назад. Не спеши, я тебе всё объясню. Для тех, кто путешествует по вселенной, время порой течёт не так, как для нас. Время и пространство - это продольные и поперечные нити Великой Паутины, и с тем, кто в ней запутался, Аранха может сыграть любую шутку. 3вёздная магия действительно существует, но смертным она доступна лишь отчасти. Наберись терпения, и всё узнаешь. Теперь ты знаешь, какой была Хэда, когда появилась в нашем мире. Облик твоей матери она запо­лучила гораздо позже. В своём мире она могла изменять внешность лишь благодаря пластическим операциям".
   Аранха пояснила Ариэне, что такое пластическая операция. В им­перии Террана их делали многие, но далеко не каждому они помога­ли стать действительно красивым. Хэде они мало помогли, хоть она и сделала их целых три. Ей следовало измениться внутренне, но она этого не понимала.
   "Она никогда не нравилась парням, - продолжала свой рассказ аранха. - И считала, что отпугивает их своим выдающимся умом. В юности она ходила в так называемую Школу Творчества, где и позна­комилась с Ником Уайтом. А почему он её так прозвал... Она приду­мала одну глупую теорию. Разделила девушек на типы и каждую из своих знакомых отнесла к первому или второму. В общем, она разде­лила женщин на ангелочков и демониц. Ангелочки или ангелы - это божества древней Teppы. Юные, нежные и красивые. Хэда говорила, что "ангелочки" - это хорошенькие недалёкие женщины, которые ста­раются угодить мужчинам, чтобы завоевать их расположение. Кстати, красивых приятельниц она всегда старалась выставить дурочками. А "демоницы" - это те, которые строят из себя роковых женщин. И претендуют на особую роль в жизни мужчин. Якобы они способ­ны управлять судьбой любимого человека, ведя его к победе или к гибели..."
   "Это она о себе?"
   "Нет, что ты! Себя она относила к так называемому интеллекту­альному типу, который весьма редок и, конечно же, стоит над эти­ми двумя. Кое-кто из приятелей здорово её за это высмеял. Тут-то к ней и прилепилось прозвище Интеллектуалка. Неплохое прозвище, если бы его произносили без насмешки".
   "А чем она занималась в этой Школе Творчества?"
   "Многим. Она пыталась стать и поэтессой, и художницей... И да­же пробовала писать философские трактаты..."
   "О соотношении ума и красоты?"
   "Возможно. Но успеха она не добилась ни в чём. Училась она всегда хорошо, потому что была очень честолюбива, но особыми та­лантами Хэда не блистала. Она всё больше и больше озлоблялась. Наверное, эта злоба, ненависть к своим неудачам, к самой себе и ко всему на свете и привела её к шиваитам. Она довольно быстро стала там вожаком. Ей нравилось, что её имя гремит на всю импе­рию из-за беспорядков, которые устраивали или провоцировали шиваиты. И всё же это было не совсем то, что ей нужно. Смутьянов хва­тает в любой империи. Хэда Тэннер всегда хотелось быть исключи­тельной, эдакой избранницей судьбы, человеком высшего удела. И вот что интересно... Она всегда кичилась своей верой исключитель­но в науку, с презрением говорила о религии, о магии, с остерве­нением высмеивала тех, кто обнаруживал у себя какие-то нео6ычные способности... Или хотя бы рассказывал свои вещие сны. В Терране магия не запрещена, но ей не придают никакого значения. Там тоже есть люди, обладающие магическим даром, но они не получают долж­ного развития. У Хэды Тэннер этого дара не было, и она с яростью отрицала его в других. И мало кто догадывался, как она о нём ме­чтала. Как она хотела быть избранницей, владеющей силами, кото­рые неподвластны другим. И была у неё ещё одна мечта. С самого детства... Вообще-то об этом мечтают многие девчонки, начитавшиеся сказок. В империи всегда издавались сказки древнейшей из её планет - Терры. Красивые истории о великих магах и царях, о пре­красных принцессах и отважных воинах".
   "Оказывается, и она у нас мечтала быть принцессой, - усмехнулась Ариэна. - Странно, когда красивая вроде 6ы мечта заставля­ет человека поступать некрасиво. Более чем некрасиво. Одна такая мечтательница сейчас гостит у меня в замке. И мечтает всадить мне в спину нож не только в переносном смысле - это она уже сде­лала, но и в прямом. А другая мечтательница ей помогает. Та, ко­торой не удалось заполучить корону, а заодно и прекрасного царя-­воина. Героя из её сказок. А ведь она уже считала, что мечта сбылась. Я только теперь до конца осознала, как она меня ненави­дит".
   "Да, дитя моё. Даже больше, чем Эрению. Асфаара она так не любила".
   "Значит, тогда, пятьсот лет назад, ей был нужен Асфаар?"
   "Ей много было нужно. От них обоих. Хэда решила, что в этом мире она сможет обучиться магии. Как я уже говорила, многие чужаки жили среди местных. Хэда поселилась в Фиолее, недалеко от замка правителя и святилища, где встречалась со своей аранхой Эрения. Хэда познакомилась с царицей-аранхиной, стала втираться к ней в доверие и всё чаще и чаще делала намёки, что хотела бы под чьим-нибудь руководством овладеть искусством магии. Эрения довольно быстро её раскусила. Всё же она была аранхиной высшего уровня. Эрения поняла, что её новая знакомая - существо странное и чужое. И разумеется, поняла, что у Хэды нет ни малейших способностей к магии. Я хорошо знаю историю их отношений, ведь Эрения была избранницей моей матери, чью паутину я унаследовала. Эрения сразу почувствовала, что от этой женщины исходит опасность. Об этом говорили и зловещие пророческие видения, которые посещали царицу-аранхину. Позже она жалела, что не приказала своим верным людям убить Хэду. Она просто сказала ей, что обучить магии можно далеко не всякого, и посоветовала ей обосноваться в каком-нибудь крупном селении, где жизнь кипит и всегда есть чем заняться. Но Хэда не хотела покидать эти края. Узнав однажды, что царь Асфаар охотится в окрестностях замка, она якобы случайно чуть не попала под копыта его магала. Естественно, они познакомились, и он пригласил её во дворец. И Хэда в него влюбилась. Вот тут-то в ней и проснулась вторая страстная мечта её юности. Ты уже поняла, какая. Колдуньей стать не удалось, и ладно. Теперь она пожелала стать царицей, супругой красивого, отважного царя, похожего на героев её любимых сказок. Тут как раз назрел конфликт между Асфааром и группировкой Периэла. Этот человек уже давно проповедовал, что царская власть только мешает процветанию страны, а ещё боль­ше вреда от так называемых избранниц. Периэл и его сторонники кричали: "Хватит идти на поводу у хитрых баб, для которых эти бе­седы с пауками всего лишь ещё один способ вертеть мужчинами! Ис­тинных избранниц единицы. Их, конечно, надо слушать, а вот полу­кровкам доверять нельзя. Ни в коем случае!" Как ты знаешь, Эре­ния была полукровкой. А вот любовница Периэла аранхина Нивена ­чистокровной диввинкой. Она была единственной избранницей, кото­рую группировка Периэла провозгласила истинной. И она "предска­зывала" то, что он ей говорил. В результате аранха Нивены отверну­лась от неё, но, к счастью для этой лгуньи, в её святилище приползла нерата. Так что Нивена с успехом продолжала строить из се­бя пророчицу и предвещать всевозможные беды, которые обрушатся на Аранхайю, если народ не пойдёт за Периэлом. Раскол произошёл и среди пришельцев. Группировка Берта Хоффеля считала, что под­держать надо Периэла. Якобы он предлагает вместо давно устарев­шей царской власти что-то новое. Периэл предлагал создать прави­тельство из двенадцати вождей. Apaнхайя тогда делилась на двенад­цать атрий. Сам он собирался возглавить этот Совет Двенадцати, а в конечном итоге взять власть в свои руки. По сути все его нападки на царя объяснялись стремлением самому занять место верхов­ного правителя. Естественно, влюблённая в Aсфаара Хэда настаива­ла на том, чтобы помочь царю. Она даже старалась переманить на свою сторону Нивену. Любовница Периэла но хотела действовать в ущерб ему, но Хэда всё же сумела к ней подъехать. Она упросила её сделать то роковое "пророчество" несколько туманным. Нивена должна была "предсказать", во-первых, восход Гиамары, которая всегда считалась предвестницей бед, а, во-вторых, небесный огонь, который поразит нечестивцев. Тех, кто не угоден богине. Кого именно, Хэда просила не уточнять и подкрепила свою прось6у щед­рыми подарками. Нивена была женщина жадная. Она решила, что Пери­эла она этим не предаёт, и охотно согласилась с Хэдой, что слиш­ком точные предсказания выглядят менее убедительно, чем туманные".
   "А ведь Гиамара тогда действительно взошла, хоть Нивена и не умела предсказывать..."
   "Эта звезда ходит в окрестностях нашего солнца очень странны­ми путями. То она где-то на задворках, то подходит совсем близко к планете. Пожив здесь, я узнала много нового о нашем мире. Во­круг нашего солнца вращается множество небесных тел, которые, влияя друг на друга, часто изменяют свой путь. И сталкиваются ча­ще, чем хотелось бы жителям нашей планеты. Небесный камнепад ино­гда доставляет большие неприятности. Гиамара - лёгкая планета. Она притягивается то к одному небесному соседу, то к другому. В её движении почти нет единообразия, тем более что это живая пла­нета, обладающая неким разумом, который иногда побуждает её изме­нять курс настолько, насколько это возможно, если её не ловят в свои сети более сильные небесные 6ратья и сёстры. Так что проме­жуток между появлениями Гиамары над землёй - от пяти до пятисот лет. Она может восходить в течение месяца, а может в течение трёх лет. Когда пришельцы обосновались на Гиамаре, она не была видна с земли. Ле­тая сюда на своих фланнарах и изучая здешнюю жизнь, чужаки поня­ли, что восход Гиамары считается дурным знаком. И выяснили, поче­му. Так уж получилось, что несколько раз подряд появление в небе этой звезды совпадало с разного рода бедствиями. Один раз это бы­ло землетрясение, второй раз - война, третий - неурожай и мор, чет­вёртый - беспорядки по всей стране. Причём один летописец считал, что в четвёртый раз всё было подстроено. Что какая-то враж­дебно настроенная по отношению к тогдашнему царю группировка спровоцировала эти беспорядки. Ну а первые три бедствия просто совпа­ли с восходом звезды. Беды обрушивались на страну не только тогда, когда в небе сияла Гиамара, но несколько несчастных совпаде­ний - и люди уже прочно закрепили за ней титул предвестницы бед. И даже придумали, что на ней обитает богиня смерти.
   Знания шиваитов позволили им сделать Гиамару управляемой. Я не могу толком объяснить, что именно они сделали... Они встроили в неё какой-то магнит - это что-то вроде метона, который притягива­ет железо, - и, кажется, какие-то детали "Эсперы" - своего звёзд­ного корабля. Починить его всё равно было невозможно. Так что чу­жаки способны направлять Гиамару по нужному им курсу. Им надо быть поближе к планете, но так, чтобы Гиамару не всегда было вид­но. Поэтому они иногда окружают её маскировочным полем. Установки, которые создают маскировочное и защитное поля, - устройства нехитрые. Когда пятьсот лет назад по заранее продуманному плану "предсказание" должно было сбыться, поле убрали, и люди увидели Гиамару. А потом исполнилась и вторая часть этого лживого проро­чества, но тут Хэда всё переиграла. Небесный огонь должен был по­разить войска Периэла. Тогда бы Асфаар остался у власти. Скорее всего".
   "И почему же она передумала?"
   "Потому что её отвергли. Хэда обещала Асфаару помощь, но при одном условии. Если он на ней женится. Он уже три года как был вдовцом. Асфаар хотел сделать своей законной супругой Эрению, но это не понравилось даже его ближайшему окружению. Не говоря уже о народе Аранхайи. Диввины были согласны терпеть полукровку только в качестве царицы-аранхины".
   "Я знаю эту историю. Но я и понятия не имела, что 6ыла ещё од­на претендентка на престол".
   "Была. О том, что она из другого мира, знали единицы. Ты виде­ла Хэду в её истинном обличье. Смугловатая, кареглазая... Волосы она тогда выкрасила в чёрный цвет. Никому 6ы и в голову не пришло, что она не диввинка. Асфаар мог представить её подданным как женщину, потерявшую всех своих близких. В стране уже давно кипела смута, то и дело вспыхивали стычки между разными группировками. Никто бы не стал выяснять, кто она и откуда. Естественно, она 6ы не смогла предъявить Совету Алеатов длинную родословную, написан­ную на кожаном свитке, который хранится в золочёном футляре, но в Аранхайе знали немало случаев, когда цари брали в жёны и прос­тых девушек. Тот же Ассеан... По преданию, он встретил свою буду­щую супругу на охоте. Красавица Азела собирала на лесной поляне ризены, и один цветок был у неё в волосах. Это предание помнят до сих пор, но никто толком не помнит, из какой семьи происходила Азела. Кажется, она была сиротой, которую из милости приютили чужие люди. Так что женитьба царя на скромной милашке-сироте никого бы не смутила и не повергла в ужас. Думаю, многие сказали бы: "Хвала Аранхе, по крайней мере, передумал жениться на полукровке".
   "Странно, что они вообще терпели Эрению. И то, что она носит такой высокий титул".
   "Она была аранхиной высшего уровня. С этим приходилось счита­ться. Итак, Хэда пообещала Асфаару помощь, если он согласен на ней жениться. А также одарить её друзей-шиваитов золотом и драгоценнос­тями из царской сокровищницы. Некоторым уже не терпелось покинуть эту планету и отправиться на поиски другого мира. Сверхсветовой корабль сломался, но у пришельцев осталось несколько разведывате­льных кораблей - они находились в одном из отсеков огромной "Эсперы" и уцелели во время её неудачной посадки. Летать быстрее света они не могли, и всё же на них можно было обследовать эту галактику и попытаться найти в ней более цивилизованный мир..."
   "Какой?"
   "Это значит более древний и развитый. Тот, где накоплено больше знаний и более совершенное общественное устройство. Наш мир для них - это что-то вроде древней... нет, даже древнейшей Терры - их прародины. В честь неё и названа империя Террана. Неко­торым чужакам наша планета надоела довольно быстро. Они надеялись найти мир, более похожий на тот, где они выросли. Нельзя сказать, чтобы Хэде эта идея не нравилась. Но она хотела ещё немного пожить тут, а почему - в этом она стыдилась признаться даже себе самой. Оказавшись здесь, Хэда словно попала в мир своих дет­ских грёз. Мир царей, героев и магов. Она совершенно неожиданно вдруг попала в сказку. И ей хотелось в этой сказке пожить, да ещё и побыть главной героиней. А потом улететь отсюда вместе с Асфа­аром - если какой-нибудь разведывательный корабль найдёт подходя­щую планету и пошлёт сигнал. Ну а если не найдёт, то доживать свой век здесь - супругой прекрасного царя. Тоже неплохо.
   Хэда изложила свои условия Асфаару, и он согласился. Вернее, сделал вид, что согласился. Он решил, что ему не обойтись без по­мощи пришельцев, без их оружия, способного разгромить многочис­ленную армию его врагов. Его дружина к этому времени уже настоль­ко поредела, что на свою военную силу он и не рассчитывал. Он по­думал, что сумеет потом откупиться от Хэды, дав ей столько золота и драгоценных камней, сколько не снилось ни одному смертному ни в одном мире. Асфаар надеялся объяснить ей, что он всё же не смог её полюбить. И ни за что не сможет отказаться от Эрении. А Хэда требовала, чтобы он порвал с Эренией и удалил её от себя. Она же знала, что большинство подданных Асфаара будут только рады, если титул царицы-аранхины вместо этой полукровки получит аранхина­-диввинка. В конце концов, Эрения была не единственной избранни­цей в Аранхайе. Наверное, никто не догадывался, насколько Хэда ненавидела Эрению. Женщину, выросшую в отсталом по сравнению с империей Террана мире. Хэда завидовала ей до посинения, как лю­6ят говорить люди. Завидовала её красоте. Тому, что её лю6ит царь. Настоящий царь, красавец и воин - совсем как в древних сказках Терры. Завидовала она и магической силе Эрении. У полукровки не было знаний, которые получила в своём мире Хэда Тэннер, но она обладала тем, чему научить нельзя. Она обладала таинственной, не­постижимой силой. Той, что окружает человека ореолом избранности, божественности. Эрения была волшебницей всё из тех же сказок, ко­торые Хэда так любила в детстве. Она просто видеть не могла эту женщину. Наверное, Асфаар совершил ошибку, когда повёл с Хэдой такую игру... Хотя, он бы ничего не выиграл и в том случае, если бы играл честно. С такими, как Хэда, честно не играют - ты ведь уже в этом у6едилась. Стоит ли говорить, что Эрении всё это не нравилось. Она убеждала Асфаара, что нельзя принимать помощь чужаков, как бы сильны они ни были. Свои проблемы надо решать самим. Асфаар чувствовал, что Эрения права, но уговаривал её смириться с его решением - ведь если отказаться от условий Хэды, она помо­жет их врагам. И это тоже была правда. Тогда Эрения пошла к Хэде и второй раз предложила ей то, что уже предлагала, как только узнала, что Хэду и её товарищей занесло в этот мир не по их воле. Она сказала, что может открыть для них призрачный замок, который является воротами в любой мир и в любое время. Они отказались, а потом сто раз пожалели о6 этом..."
   "Но почему они отказались? Ведь она могла отправить их в эту проклятую Тиуанскую империю!"
   "Они ей не поверили. Хэда и её соратники уже успели наслушать­ся всяких страхов, которые рассказывали о призрачном замке в Аранхайе. Диввины всегда считали, что этот призрачный дворец - ­обитель мёртвых, и каждый, кто туда попал, становится призраком. И пришельцы испугались. Они, которые так кичились своим здраво­мыслием... Они были сбиты с толку. Попав в наш мир, эти лю­ди столкнулись с магией. С настоящей магией, а не с жалкими попытками заниматься ею, какие они нередко видели в своём мире, где магия почти окончательно заглохла - возможно, как раз потому, что в неё не верили и не принимали её всерьёз. Тут они встретили настоящих магов, которые продемонстрировали им свою силу. Чужаки были ошарашены. Маги сразу стали внушать им страх. Они не хотели связываться с колдуньей. Может, не все из них так уж и поверили в эти диввинские россказни о призрачном дворце, но они решили не связываться с тем, что им непонятно. Лучше сесть на свой летаю­щий корабль и попробовать поискать лучший мир, чем довериться ка­кой-то странной женщине, которую побаиваются даже её сограждане, хотя магия им не в новинку. Предложение Эрении было отвергнуто как в первый, так и во второй раз. Причем второй раз Хэда даже не стала обсуждать это предложение со своими товарищами. Она за­явила Эрении, что не позволит ни одной дикарской колдунье зама­нить её, цивилизованного человека, в ловушку. Беда Хэды в том, что она обо всех судит по себе. Оно решила, что Эрения намерена их всех погубить. Возможно, Хэда и рискнула бы, если бы ей очень хотелось отсюда вырваться. Но ей не очень хотелось. Чего ей в тот момент хотелось, так это поиграть в сказочную царицу. И она не на шутку увлеклась здешним царём. Разумеется, она понимала, что Асфаар её не любит, но она постаралась себя убедить, что сумеет завоевать его сердце. Пусть не сразу, но сумеет. Ведь она же считала себя такой умной, интересной... Главное - чтобы Эрения была подальше и не мешала ей общаться с Асфааром. Должен же он в конце концов понять, насколько она, женщина из цивилизованного мира, выше тех дикарок, с какими он привык иметь дело. Она поднимет его до своего уровня, сделает самым просвещённым правителем за всю историю Apaнхайи. И он простит ей ту хитрость, на которую она пошла, чтобы заполучить его. И будет ей ещё благодарен. В конце концов, не все любовные истории начинаются красиво".
   "Да, - усмехнулась Ариэна. - Но, как говорил один древний ав­тор, сделать красивый конец ещё трудней, чем завлекательное нача­ло. И как же развивалась дальше эта любовная история?"
   "Незадолго до того, как должна была исполниться вторая часть "пророчества" Нивены, Хэда каким-то образом узнала, что Асфаар вовсе не намерен выполнять условия договора. Не исключено, что она подслушала какой-нибудь его разговор с Эренией при помощи "жу­чка". Ты уже знакома с этими маленькими шпионами. Хэда поняла, что Асфаар не просто её не лю6ит, но и питает к ней отвращение. Да ещё и надеется откупиться от неё золотом... Нет, от богатства она и не собиралась отказываться, но оно должно было стать допол­нением к короне и счастливому супружеству. Хэда пришла в ярость. Она тут же изменила весь план. Пилот 3ак получил указание напра­вить смертоносные лучи не на войска Периэла, а на замок правителя. Ему в общем-то было всё равно, на какую "толпу дикарей" их направ­лять, но он долго не решался применить это оружие. До своего вступления в организацию шиваитов 3ак Райен был военным пилотом. Он лучше всех знал "Кодекс Трёх Империй". Законы Терраны и ещё двух дружественных ей империй запрещали вмешиваться в жизнь менее развитых миров. Во всяком случае вот так - применяя оружие, которого в этих мирах нет. Тех, что вели себя, как завоеватели, по­давляя жителей других планет, ждала суровая кара. Судьба забро­сила шиваитов далеко от их галактики, но они всё равно побаива­лись, что здесь может оказаться межгалактический патруль. Ведь они же сюда как-то попали, а у секретных служб империи были ко­рабли куда более совершенные, чем "Эспера". Все шиваиты помнили об этом. Они побаивались использовать своё лучевое оружие. И 6о­льше всех боялся пилот 3ак, сохранивший со времён военной служ6ы хоть какое-то уважение к законам. Жаль, что вместе с этим он не сохранил уважение к законам морали и к человеческой жизни. "Не­бесный огонь" обрушился на Круглую Башню и её окрестности, а по­скольку Нивена "предсказала", что гнев богини поразит нечестив­цев и потворщиков злу, то Асфаар потерял почти всех своих сторон­ников и в конце концов проиграл. Они с Эренией покончили с со6ой, когда враги окружили замок. Слуга Асфаара действительно видел царя и его возлюбленную объятых пламенем. Это был какой-то изо­бретённый Эренией магический приём, при помощи которого она умуд­рилась оставить их с Асфааром тела в застывшей иллюзии, в одном из пространств на границе с Междумирьем. Я не знаю всех секретов Эрении. Их не знала даже моя мать, чьей избранницей была Эрения. Моя мать отвернулась от неё незадолго до последних, самых траги­ческих событий. Я восстановила эти события в основном благодаря сведениям, которые так тщательно собирают хозяева этой звёздной обители. Моей матери всегда не нравилось то, что Эрения часто использовала магию тумана. А когда та ещё и занялась всеми этими интригами вокруг власти..."
   "Но она же помогала своему священному супругу!"
   "У неё было достаточно своих, корыстных, интересов... В ней было много такого, что отталкивает нас, аранх. Теперь я понимаю, что нам следует быть терпимей к людям. Ведь лучшие из вас не бро­сают своих друзей, даже зная, что у тех полно недостатков. Мы, аранхи, все слишком похожи друг на друга. Вы, люди, очень разные. И очень сложные... В вас иногда так странно сочетается хорошее и плохое. Хотелось бы понять вас получше. И хотелось бы верить, что прерванная дружба восстановится".
   "Люди тоже этого хотят. А что было дальше?"
   "Дворец был захвачен войсками Периэла, но удержать власть это­му человеку не удалось. Кончил он плохо. Нивена тоже. Да и Хэда ничего не выиграла. Она так и не смогла добраться до царских со­кровищ. Ни она, ни кто-либо другой. То, что ключ от сокровищницы был на шее у покойной Эрении, узнали лишь недавно. А если бы и раньше узнали, то заполучить его всё равно бы не сумели... Кстати, это ключ не только от сокровищницы, но и от призрачного замка. Ты гиэро и можешь открыть его одним своим желанием, но при помощи этого кулона-звезды его может открыть любой. Хэда это знает. Недавно она раздобыла и перевела древнюю книгу о тройной магии. Однако вернёмся к той, давней, истории. Хэда, как это принято говорить у людей, осталась с носом. Её сказочная мечта рухнула, и даже доступ к сокровищам оказался закрыт. Хэда и её соратники сели на разве­дывательный корабль и отправились обследовать окрестности нашего мира. Так и не найдя больше пригодной для жизни планеты, они че­рез пару лет вернулись сюда. А здесь уже прошло четыреста лет. Этот разведывательный корабль не был так совершенен, как "Эспера". Всё это очень трудно объяснить, но для чужаков, пока они были в пути, и для нашего мира время шло по-разному. Они вернулись сюда почти такими же, какими улетели, а наша планета состарилась на четыре сотни лет. На беду или на счастье, Гиамара снова оказалась близко к планете, почти на том же месте, где была, когда шиваиты улетали на разведку. Они опять обосновались здесь и опять заня­лись изучением здешней жизни. Они увидели уже другое общество, где хозяевами были аранхиты. Но если раньше, во времена Аранхайи, так называли царских воинов, то теперь этот титул носили служите­ли Маттар. А высших из них называли избранниками... Ну, это я уже могу тебе не растолковывать. А больше всего вернувшихся пришель­цев поразила Маттар. Все святилища, где избранницы встречались со своими аранхами, были заброшены. О6 избранницах люди даже упоми­нать боялись, а все аранхи исчезли, словно их и не бывало. Почти все. Осталась лишь одна. Гигантская паучиха, которая жила в Глав­ном Святилище. В городе, носящем её имя. Великую Аранху и раньше иногда называли Маттар. В переводе с древнедиввинского это означает "великая мать". Но чаще богиню называли Аранхой. Теперь же главным её именем стало имя Маттap. Чужаки далеко не сразу по­няли, откуда взялось это чудовище. Разумеется, они наслушались того, что рассказывали по этому поводу диввины. Каждый ребёнок знал историю появления богини в этом мире. Якобы она спустилась с неба в сверкании молний и явилась к войску Киммерона, которого сделала своим избранником. Его группировка и победила. А о том, что у него было самое большое войско, летописцы умалчивают".
   "Я видела, как Маттap появилась в нашем мире... Ведь это ты послала видение, когда я ночевала в мёртвом лесу?"
   "Да. Ты оказалась там, где встречались со своими избранницами все мои предшественницы, и мне стало легче связаться с тобой Я показала тебе то, что видела сама. После той войны аранхи от­вернулись от людей, но они всё же иногда летали по стране. Я час­то появлялась в пещерном святилище, где моя мать встречалась с Эренией, а до неё беседовали с аранхинами все аранхи моего рода. Они все покровительствовали той части Фиолеи, которая раньше называлась Сильвена. Это стало и нашим именем. Оно передавалось по наследству, как говорят люди. Я до сих пор считаю себя Сильвеной, хотя местности с таким названием в Див-Аранхе больше нет. Навер­ное, сейчас я должна носить имя Гиамара, но мне не нравится имя богини смерти".
   "Я буду звать тебя Сильвеной. Возле замка сейчас строится но­вый посёлок - Ур-Саммел. А местность, где находится замок, этот посёлок и ещё два - западнее, носит название Саммелана. Всё это уже есть на новых картах".
   "Я знаю. О картах мы ещё поговорим, а теперь я хочу рассказать о нерате. О той, что заняла место настоящей аранхи, отказавшейся от своей лживой избранницы Нивены. Эта нерата оставила потомство. Одна из её порождающих нитей вошла в землю в лесу, недалеко от пещеры, где встречалась с Эренией моя мать. Где все Сильвены встречались со своими избранницами. Моя мать видела, как нить во­шла в землю. Сама нерата была ещё жива и участвовала в том пред­ставлении, которое устроили Нивена, Периэл и гости из далёкого мира. Нераты ведь размножаются несколько иначе, чем мы, полноцен­ные аранхи. Наша паутина распадается на порождающие нити уже пос­ле нашей смерти, а нераты просто время от времени ткут порождаю­щие нити. Эта нерата умерла вскоре после того, как пало царство Аранхайя. Примерно тогда же умерла и моя мать, а через несколько месяцев появилась я. И я довольно часто бывала в нашем пещерном святилище. Теперь его окружал мёртвый лес. Ведь это было место, по которому прошёлся небесный огонь. Однажды я пролетала над этим лесом и увидела, как на чёрной поляне, окружённой мёртвыми деревьями, зашевелилась земля. Я стала свидетельницей того, как на свет появилась дочь нераты. Наверное, где-то вылупились из ко­конов и её сыновья. Обычные аранхиты, которые, прожив свой век, умерли. Дочери у нерат 6ывают редко. У этой, по иронии судьбы, она оказалась. А почему она выросла до таких размеров... По этому месту прошлись смертоносные лучи. Лес тогда пострадал не только и не столько от огня. Страшное оружие отравило землю. Там вырос­ли гигантские уродливые деревья. И это уродливое существо. Гигантская нерата. Земля, отравленная злом, породила чудовище. Эти лучи каким-то образом подействовали на порождающую нить, которая созревала в земле и превращалась в кокон с будущей нератой. Смер­тоносное излучение, погу6ившее столько живого, дало жизнь омерзительной твари, а она потом в свою очередь породила тысячи демонов смерти, которые много лет сеяли ужас по всей стране".
   "Звери только недавно стали возвращаться в этот лес, - сказа­ла Ариэна. - Но там ещё остались мёртвые участки с огромными су­хими деревьями. Говорят, они выросли очень быстро. И быстро по­гибли. Потому что с самого начала были больные..."
   "К сожалению, эта тварь не только сильно выросла, но и очень долго прожила. И успела дать жизнь другим чудовищам. Большинство нерат двуполы. Если точнее, это самки, способные к самооплодотво­рению. Эти лучи не только сделали её гигантской. Они на неё ещё как-то подействовали. Она очень поздно произвела потомство. Маттар была уже стара, а её ужасные дети вылупились из коконов совсем недавно... Впрочем, мы не знаем, когда она соткала порождающие нити и сколько они зрели в земле. Её дети тоже уроды. Возможно, они созревали в своих коконах не один десяток лет".
   "А чужаки догадались, что породило это чудовище?"
   "Догадались, хотя и не сразу. Но они были довольны тем, что увидели здесь спустя четыреста лет. Перед ними был тот образец общества, который им так нравился. Живое божество в облике хтонического чудовища и его служители, правящие от его имени и облада­ющие подлинной властью. Они хозяйничали в стране уже около четы­рёх веков, что подтверждало теорию пришельцев о долговечности 6огов-зверей. Богов-чудовищ, в которых люди видят таинственную, грозную и непостижимую силу, неподвластную человеку, а значит, довлеющую над ним. А поняв, что породило это чудовище, пришельцы попытались вырастить что-нибудь подобное. И кое-что им удалось. Среди шиваитов был учёный, одержимый страстью создавать новые формы жизни. Там, в империи, он едва не попал под суд за какие-то опыты над жителями одной маленькой планеты. А особенно ему нрави­лось делать гигантов. Он использовал для этого какое-то излучение..."
   "Я видела плоды их труда, - вспомнила Ариэна. - Огромные ан­гариды... Да они, похоже, и гигантов-людей хотели вырастить. На­сколько я поняла, эта лаборатория в замке была лабораторией чужаков".
   "Чужаков уже осталось совсем мало, но избранники из Тайного Союза многому у них научилась. Ангаридов вывели друзья Галиана. А тому учёному из пришельцев - его звали Рэй Логан и его уже нет в живых - удалось вырастить гигантских маруллов. Ведь вообще-то эти твари чуть больше кунов".
   "Всё сходится. Говорят, гигантские маруллы появились около ста лет назад. Их тоже называют демонами смерти. Благодаря одному из них я стала избранницей. Он унёс меня в горы... Мне удалось спастись, а потом я набрела на пещеру Дамеи. А кого они ещё вырастили?"
   "Больше никого. Все животные гибли от этого излучения".
   "Так они снова использовали излучение, которое отравило лес?"
   "Нет. Секрет этого оружия не знает никто. Не знал его даже пилот 3ак. Он лишь умел приводить это оружие в действие. Эти лучи прежде всего разрушают, сжигают и отравляют. Они, конечно, могут ещё как-то влиять на всё живое, но этого создатели оружия не планировали. Излучение, которое использовал Рэй Логан, было его изобре­тением. Вообще-то учёных среди шиваитов было немного. Никто из них не умел и не умеет делать "жучков-шпионов". Они пользуются теми, которых привезли с собой из своего мира. Часть этих "жуч­ков" уже утеряна".
   "Ты говоришь, чужаков осталось мало... Странно, что вообще кто-то остался. Второй раз они оказались в нашем мире сто лет назад... Жители империи Террана умеют продлевать жизнь и молодость?"
   "Умеют, но не настолько. Знаешь, кто помог продлить жизнь на­шим дорогим гостям? Ниэры. Слуги арилланов. Как я уже говорила, слуги арилланов оказались жизнеспособнее своих господ. Возможно, это была более молодая форма жизни. После смерти своих хозяев они много лет спали, погрузившись в материю звезды. И проснулись, когда шиваиты оказались тут второй раз, сто лет назад. Ниэры уже теряли свою жизненную силу и, как и всякие живые твари, хотели продлить своё существование. Оказалось, что они вполне могут паразитировать в человеческом теле. Они вступили с чужаками в контакт и предложили им слияние. Ниэры, как и арилланы, обладали способностью понимать любую речь. Сами они речью не владели. Даже той речью, что состоит из слов. Ниэры общались при помощи еле уловимых звуков, но у пришельцев есть приборы-переводчики - я уже упоминала о них. Это при6оры, переводящие на нужный язык лю6ую информацию, в какой 6ы форме она ни подавалась. В империи Терра­на живут не только люди. На некоторых её планетах обитают сущест­ва, чья речь совершенно не похожа на человеческую. В приборах-переводчиках есть смыслоуловитель и устройство, которое переводит любую информацию в систему знаков и звуков, понятных человеку... Я не мастер объяснять такие вещи. В общем, пришельцы сумели дого­вориться с ниэрами..."
   "А почему ниэры не попробовали договориться с нормальными людьми?"
   "Люди этого мира бывали здесь, на звезде, только благодаря арилланам, но арилланы запрещали своим слугам вступать в контакт с людьми. Ниэры никогда не спускались на землю, поскольку не мог­ли существовать вдали от звезды, не соприкасаясь с материей сво­его мира. Они были покорными слугами, но втайне всегда мечтали о власти. И вдруг здесь появляются существа, похожие на них - изъеденные тщеславием, стремлением стать тут хозяевами... Ниэры всегда были очень восприимчивы к настроениям окружающих. Они по­чуяли своих и потянулись к ним. Выгода тут была взаимная. В чело­веческом теле ниэры могли покидать звезду. Самое удивительное, что их оказалось почти столько же, сколько и шиваитов. Слияние состоялось. Ниэры существовали в виде сгустков энергии - малень­ких светящихся шариков, которые светились всё слабей и слабей, по­тому что, как я уже говорила, ниэры теряли жизненную силу. Войдя в тела пришельцев, они продлили жизнь - их и свою, но они утрати­ли свои личности. Этого они предвидеть не могли. Вскоре после сли­яния человеческая личность полностью подавляла ниэра. Человек вбирал его жизненную энергию, сохраняя свою личность. Причём эта личность вместе со сгустком жизненной силы могла покинуть износив­шееся тело, чтобы занять другое, более молодое. Сила ниэра позво­ляет жить дольше, она делает человека физически крепче, но она не спасает тело от старения. Если тело совсем изнашивается, его необходимо сменить. А можно и просто сменить, если понравилось другое. Этим наши милые гости и занимаются вот уже почти сто лет. Среди них уже давно нет никого, кто бы имел первоначальный облик. Теперь ты понимаешь, почему Хэда стала Нэйей? Чужаки знают о лим­меринском обычае хоронить избранниц. Умершую кладут в погре6аль­ную белую лодку, которую отправляют в открытое море. Шиваиты ино­гда подолгу живут на земле, среди людей этого мира. И летают на окружённых маскировочным полем фланнарах, наблюдая за происходящим. Так они и увидели Нэйю в её погре6альной ладье. Умерла она совсем недавно, так что было ещё не поздно перенести свою сущность в её тело..."
   "Но ведь Нэйя... Нет, Хэда. Теперь я буду звать её только так. Она рассказала и о том, что было до этого..."
   "Наверное, она видела, как твоих родителей подобрал тот торговый корабль. Когда лодку с Нэйей снова спустили на воду, Хэда и её дружки завладели телом твоей матери. Потом Хэда разузнала всё поподро6нее... О Нэйе, об Астаране. И обо всём, что тогда случилось. Ей это нетрудно, она же почти всё время проводит на земле. Она одна из немногих шиваитов, кто до сих пор может подол­гу находиться там, внизу. Их сейчас осталось мало, и неко­торые из них предпочитают не покидать Гиамару. Здесь, на звезде, они чувствуют себя лучше. Жизненная энергия ниэров постепенно ис­сякает. За последние десять лет многие из чужаков умерли. У Хэды самый молодой и сильный ниэр. Его хватит ещё лет на пятьдесят, но это тело у Хэды последнее. В другое её ниэр уже не сможет вселиться. Лет через пятьдесят он просто покинет Хэду. Вместе с её душой".
   "Вместе с её мерзкой душонкой, - уточнила Ариэна. - Всё же как хорошо, что это не моя мать. Её тело, но не её душа".
   "Благодаря Хэде её душа ближе к тебе, чем должна бы, - сказала Сильвена. - Я чувствительна к явлениям тонкого мира. Обычно умершие быстро покидают этот мир. И быстро всё забывают. Твоя мать не покинула его, потому что её телу не дали умереть. Поэтому иногда она приходит к тебе из Междумирья. Обычно когда ты пребываешь в царстве снов, которое граничит с ним".
   "А как здесь оказалась ты?"
   "Эти люди взяли меня в плен, когда я по неосторожности задре­мала в том пещерном святилище. Я уже и тогда была стара. Меня всё чаще клонило в сон. Они доставили меня сюда, на звезду, и воздействовали на меня каким-то излучением. Может, хотели сде­лать ещё одну гигантскую паучиху. Не знаю... Вообще-то, я была уже далеко не личинка. Не знаю, чего они добивались, но это излу­чение едва меня не убило. Мне удалось уползти от этих мерзавцев, когда они решили, что я мертва, и на время потеряли ко мне инте­рес. Я ползла по этим зеркальным коридорам и думала, что сейчас умру. Вдруг одна из стен заколебалась, потом превратилась в ту­ман, который окутал меня, и мне стало хорошо. Вскоре этот туман вокруг меня затвердел, и я погрузилась в сон. А когда очнулась, я была уже другой. Материя Гиамары пропитала моё тело, и я стала такой, какая я сейчас. Она наделила меня новой силой, но с тех пор я стала пленницей звезды. Вернее, её частью. Я могу жить то­лько в этой материи. До недавнего времени я могла даже передви­гаться внутри этих стен. Когда мне этого хотелось, материя стано­вилась подобной туману, и я в нём плавала по всей звезде. Никто из живущих здесь никогда меня не видел, а я вижу всех. В последнее время передвигаться трудно. Почти невозможно. Звезда умирает. Я чувствую, как её тело теряет жизненную силу. Осколок погибшего мира очень скоро умрёт. А вместе с ним и я. Мне уже давно пора. Ведь я была стара, когда меня похитили эти люди. Звезда продлила мне жизнь. А живя здесь, я узнала всё, что сейчас тебе рассказываю. В том числе и о той древней галактике, остатком которой является Гиамара. Это действительно звезда смерти. Кусочек мёртвого мира. Арилланы оставили сведения о своём мире здесь. У звезды есть память, но проникнуть в неё непросто. У меня это получилось, потому что я стала с Гиамарой единым целым. Благодаря этому я узнала об аранхах, о6 арилланах и о загадочном давно погибшем ми­ре, откуда явились мои предки. Возможно, арилланы - я имею в виду настоящих, древних арилланов... Возможно, они оставили эту инфор­мацию в каком-то другом виде тем людям, с которыми они общались, а лиммерины не сумели её сохранить. А может, всё это где-то на­дёжно спрятано и ещё увидит свет".
   "А как ты узнала всё остальное? Про этих людей... И многое другое".
   "От своей избранницы. Да, я нашла здесь избранницу... Не пу­гайся, не среди этих людей. Моей аранхиной стала машина. Здесь их много. Шиваиты называют их компьютерами. Тот был совершенно особенный. Машина с живым разумом. В неё была встроена живая ткань - человеческий мозг. Шиваиты дали этой машине имя Деви - ­так звали жену бога Шивы. Эта машина действительно походила на женщину. Скорее всего, в ней был женский мозг. Моя из6ранница Де­ви не помнила своё прошлое - её мозг был очищен от старой памяти перед тем, как стать частью машины. Зато Деви знала всё о6 этих людях. В империи Террана подобные машины называют нянями или советчиками. Их там имеет каждый, и обычно с детства. Такая машина содержит массу сведении о своём хозяине - о его жизни, друзьях и врагах, о работе, увлечениях и даже тайных страстях. Машина-советчик может хранить в себе историю жизни одного человека или целой семьи, а то и какого-нибудь крупного сообщества. Деви знала всё о сотне беглецов из Терраны, которые явились в наш мир. У каждого был свой файл. Это что-то вроде огромной корзины, где человек хранит историю своей жизни, свои воспоминания, мечты, надежды, разочарования, плоды своего труда... Да всё, что угодно. Пуска­ясь в бега, все шиваиты прихватили с собой свои файлы. Каждый извлёк историю своей жизни из своей личной машины-няни и вложил в Деви. Имелся в ней и общий файл. В этой общей корзине хранились сведения о тех мирах, которые посетили шиваиты, в том числе и о нашей планете. И обо всём, что тут вытворяла эта компания. Люди всегда стараются получше запомнить всё, что пережили и уви­дели. И сохранить плоды своей деятельности. К тому же машина-со­ветчик устроена таким образом, что, переработав ту или иную ин­формацию, может дать ответ на любой вопрос. Иногда она даёт не­сколько ответов, а человек должен выбрать. Или снова спросить, какой из ответов предпочтительней. Каждому человеку необходим со­ветчик. Насколько я поняла, планета Миона, где выросли Хэда и большинство её приятелей, - мир разобщённых людей. Жизнь там благополучная - в том смысле, что никто не 6едствует, но в отношени­ях между людьми не хватает душевности. В мионцах гораздо больше эгоизма, чем, например, в людях нашей планеты. Там каждый замк­нут на се6е. Настоящая дружба в этом мире - большая редкость и часто вызывает у окружающих насмешливое недоумение. На планете Миона ценят деловые, взаимовыгодные отношения. Там с раннего детства приучают быть самостоятельными, независимыми, не искать под­держки у других. Ведь это преж­де всего твои соперники, которых следует оттеснить, чтобы занять место повыше. Но жить, ни с кем не советуясь, нельзя, так что каждому ребёнку покупалась такая машина-няня, и он поверял ей все свои секреты. Он рос, и информации в ней накапливалось всё 6ольше и больше. Помещалось в ней и то, что они называют видеоматериалами. Это всевозможные изображения - хозяина машины, начиная с раннего детства, его близких, окружения, его города... Да всего, что он захочет сохранить в памяти своей няни, чтобы ей проще было отвечать на его вопросы. Чем большей информацией располагает машина, тем более точные и подробные даёт ответы, и тем больше пользы приносят её советы и подсказки. Теперь ты понимаешь, откуда я столько знаю о Хэде Теннер? Как я уже говорила, информацию, которую шиваиты собирали в пути, и совместные исследования они хранили в общем файле. Пользоваться этой информацией мог любой из них, но каждый личный файл был надёжно защищён от всех, кроме его хозяина. Ну и, разумеется, кроме меня. Деви позволяла мне рыться в любой корзине. К сожалению, десять лет назад я потеряла свою избранницу. Её мозг был живым, а всё живое рано или поздно умирает. Обновить её они не смогли. Среди шиваитов не было выдаю­щихся учёных, а к тому времени их вообще осталось мало. Они пере­кинули всю информацию в другие компьютеры, но с этими машинами я общаться не могу. Да и пришельцы не могут разговаривать с ними так, как разговаривали с Деви. Машина-советчица - один из самых совершенных компьютеров. Больше здесь таких нет. Благодаря Деви я очень много узнала о6 этих людях. Не только о Хэде... Но о ней больше всех. Она чаще других беседовала с Деви, поверяла ей свои секреты, просила совета. Правда, никогда её советами не пользова­лась. По-моему, машина была нужна ей в основном для того, чтобы выплеснуть куда-нибудь своё грязное нутро. Хэда иногда сама задыхалась от той грязи, что накопилась в её душе за долгие годы. Она не из тех, кто не ведает, что творит. Когда она поступает гнусно, она прекрасно это знает, но всегда умеет убедить себя, что иначе поступить нельзя. Она с детства искала оправдания сво­им неудачам и привыкла всегда и во всём себя оправдывать. Вообще-то большинство её соратников не лучше. Копаясь в их личных фай­лах, я пыталась понять людей. Я стала больше жалеть их. Наверное, всему есть какое-то объяснение, но оправдание - не всему.
   Когда шиваиты поняли, что они привязаны к этому миру, они ре­шили хотя бы пожить в своё удовольствие, а заодно и потешить своё тщеславие - поиграть в богов. Что они здесь устроили, ты уже видела".
   "Так вот почему пропадают люди..."
   "Думаю, не только потому, что их крадут шиваиты, но и поэтому тоже. Похищая людей, они стараются соблюдать осторожность. Они похищают только тех, кого у нас считают отбросами общества. Тех, кто и так обычно плохо кончает и кого почти не ищут. Все эти юно­ши и девушки - из Домов Наслаждений. Ты же знаешь, с людьми тако­го сорта вечно что-нибудь случается, но чаще всего их находят убитыми или умершими от избытка дурманного зелья. То, что люди стали исчезать без следа, не могло не вызывать недоумение, но парни и девчонки, оседающие в Голубых Кварталах, как правило уми­рают для своих близких, так что особого шума из-за этих исчезновений никогда никто не поднимал. Но шиваитам было мало примитивных удовольствии. Эти люди жаждали власти... Или хотя бы созна­ния того, что они управляют судьбами других людей. А лучше - це­лого общества. Но действовали они всегда осторожно. Они всегда боялись и до сих пор боятся, что сюда может нагрянуть межгалакти­ческий патруль. Чужаки предпочитают хозяйничать в нашем мире, ос­таваясь в тени. Они даже стали находить в этом особое удовольст­вие. Шиваиты никогда ни перед кем не снимали маски. Деловые пере­говоры они вели только с избранниками. И то не со всеми. Да и перед теми никогда полностью не раскрывались. Их считали и считают могущественными магами, способными покорять звёзды. Эдаким древним очень замкнутым орденом, члены которого уже не одно тысячеле­тие сохраняют строгую секретность, оберегая тайны своего ремесла от непосвящённых. Может, кто-то и догадывается, что тут что-то не так, но разоблачать их никто никогда не пытался. Аранхитам выгод­но иметь с ними дело. К тому же их боятся, считая более могущественными, чем они есть на самом деле. А по сути всё их могущество в том, что их мир гораздо старше нашего и успел накопить больше знаний. И больше изобретений. А они умеют этими изобретениями пользоваться. Тех, кто сам умел изобретать, среди них было немного. Будь люди нашего мира глупее их, они не смогли бы ничему у этих гостей научиться. Рэй Логан говорил: люди могут научиться только тому, до чего доросли. Он давно умер, а здешние учёные мужи с ус­пехом продолжают его опыты и даже придумали кое-что своё".
   "Ты имеешь в виду учёных мужей из Тайного Союза?"
   "Да. Эти люди мерзавцы, но среди них немало талантливых. Чужа­ки сумели вмешаться в нашу жизнь и хозяйничать на этой земле не потому, что наш мир дикий и отсталый. У них это получилось потому, что здесь нашлись люди вроде них. Пришельцы спелись с себе подобными. Цех Изо6ретателей существовал издавна, но лет семьдесят то­му назад он превратился в Тайный Союз. Потому что его членами ста­новились только те, кто клялся хранить тайну. В чём же она заключалась... Ты ведь уже, наверное, поняла, что все эти охладители, лампы, станки, без которых мастерам уже трудно обойтись, - изобре­тения того, далёкого, мира. Империи Террана. Правда, там, в империи, всем этим пользовались сотни лет назад. Среди пришельцев бы­ли неплохие техники. Они растолковали аранхитам-изо6ретателям, как делаются кое-какие удобные и полезные вещи. В бывшем царском замке, который окружён проклятым лесом, устроили мастерские. Имелись в стране и тщательно охраняемые склады - все изделия в замке не умещались. Их периодически на фланнарах доставляли на склады, а уже оттуда - на повозках - в торговые дома. Так, с помощью пришельцев, аранхиты-изо6ретатели завоевали славу великих магов. А главное - получили возможность хорошо на этом наживаться. Ведь доходы с продажи "изобретений" были немалые. А чтобы никто из простых смертных не выяснил, как сделаны эти чудо-машины, в каждой имелось устройство под названием минишок. Это слово чужаков ­из какого-то старого языка планеты Терра. Если кто-то пытался ра­зобрать или починить сломанное изделие, минишок срабатывал, и че­ресчур любознательный владелец прибора получал болезненный удар. Людям говорили, что магия опасна для непосвящённых, и если они будут упорствовать в своём глупом любопытстве и лезть куда не следует, то могут даже погибнуть. Естественно, мало кто пытался выяснить, как устроены чудо-машины, а если кто и пытался, закан­чивалось это всегда одинаково. Так что, если изделие Тайного Сою­за ломалось, оставалось только купить новое, и казна избранников не скудела".
   "Ну и подлость!" - возмутилась Ариэна.
   "Эта подлость была придумана в империи Террана, когда несколько веков назад там правил император, обожавший грабить колонии. Главным образом планеты, где жили отсталые племена..."
   "Такие же отсталые, как и мы по сравнению с нашими дорогими гостями?"
   "Да, примерно. Империя продавала "дикарям" кое-какие свои из­делия - за золото и алмазы. А чтобы этот источник не иссяк, им­перские мастера-техники придумали так называемый минишок..."
   "Понятно. Чтобы "дикари" не разбирали эти машины и чего доброго не научились их сперва чинить, а потом и делать. И не раздумали платить золотом за то, что можно сделать своими руками. Как можно считать великой империю, где правят мелкие и подлые люди? Нет, я, конечно, верю, что в империи Террана достаточно и порядо­чных людей. Жаль вот только, в гости к нам не те пожаловали. Наши пришельцы прихватили из своего мира самое худшее... Но, похоже, ничего по-настоящему нового они сюда не принесли. Всё это у нас уже было, хоть мы и не строили корабли, летающие к звёздам. Им оставалось только найти подходящую компанию. Попав тогда в за­мок, я пыталась понять, что же такое Цех Изобретателей. Все счи­тали, что он пополняется лучшими выпускниками Дома Знаний. Оказа­лось, что из них делают живых кукол..."
   "Не из всех, дитя моё. Цех Изобретателей действительно попол­нялся выпускниками Дома Знаний. Но членами Тайного Союза станови­лись не столько самые одарённые, сколько самые подлые. Те, кто соглашался участвовать в этой грязной игре, обманывая свой народ и принося в жертву чужие жизни. Как я уже говорила, аранхиты-изо­бретатели не только усвоили то, чему их научили пришельцы, но и изобрели много нового. Ангаридов вывели не чужие, а свои горе­-изобретатели. Многие лекарства и удобрения тоже изобрели наши. Среди пришельцев был учёный-химик Алекс Валанен... Химия - это наука о свойствах разных материй. У себя на родине Алекс Валанен был мастером по разработке ядов..."
   "Это у него они научились травить посевы, заражать колодцы, устраивать эпидемии?"
   "Они пошли гораздо дальше. Алекса Валанена уже нет в живых. Ниэр покинул его тело лет двадцать назад. А Тайный Союз создал ещё множество ядов и лекарств. Они устраивали эпидемии, потом про­давали лекарства от тех болезней, которыми сами же и заражали массу людей. Травили землю и посадки, а потом продавали удобрения, которые спасали урожай. Или хотя бы часть его. Свои изобретатели в Див-Аранхе были всегда. Обманывать свой народ они начали задолго до того, как вступили в сговор с пришельцами, но чужаки помогли им стать ещё изобретательнее. А живых кукол делали действительно из лучших учеников. Избранники-изобретатели боялись талантливых соперников. И потом... Если бы Тайный Союз слишком разросся, пришлось бы делить доходы от продажи машин, лекарств, удобрений и прочего на большое количество человек. А ведь на эти средства жил не только Тайный Союз. На них жирела вся верхушка. Все прочие избранники - учредители, толкователи... И даже военные вожди. Ещё одной важной статьёй их доходов были налоги ­- это уже давно ни для кого не секрет".
   "Я видела в замке юношей, которые помогали изобретателям. Это и были те, кого собирались оставить в рядах Тайного Союза?"
   "Их оставляли не всех. Далеко не всех. Изобретателям были не­обходимы не только отупевшие от зелья слуги-у6орщики, но и толко­вые помощники. Так что некоторые выпускники Дома Знаний станови­лись чем-то вроде подмастерьев. Они помогали изобретателям в це­хах и лабораториях. И вообще следили за порядком в замке. А по­скольку из Дома Знаний приходили новые выпускники, желающие всту­пить в Тайный Союз, от прежних надо было избавляться. Во всяком случае от большинства из них. Им лгали, что, отработав положен­ное количество лет помощниками, они получают право поселиться в любом понравившемся им мире, где у них будут собственные лабора­тории, ученики, слуги, где они будут пользоваться уважением и жить в роскоши. Вернуться домой они уже не могут - поскольку их тут же начнут преследовать, чтобы выпытать у них секреты магии, а наш мир ещё слишком несовершенен, чтобы этими секретами владели все. Этих парней отправляли сюда, на звезду, показывали им картины разных миров. В машинах шиваитов, как в памяти аранх, хранится множество картин. Их можно делать видимыми. Это целые живые книги о равных мирах. Шиваиты немало путешествовали по вселенной. К тому же у них есть видеоматериалы других звёздных путешественников. И наконец, их машины позволяют создавать всевозможные картины - как ты иногда создаёшь их из тумана, огня и паутины. Эти дурачки, насмо­тревшись на красивые картинки, "выбирали", куда бы им хотелось попасть, после чего их просто тихо умерщвляли. Давали такое количество дурмана, что они, видя приятные сны, отправлялись в царство мёртвых".
   "И никто из них не догадывался, что тут что-то не так?"
   "Если кто-то и догадывался, то его это не спасало. Ты сбежала из логова этих изо6ретателей только благодаря своему магическому дару..."
   "И подарку Эрении..."
   "Получила ты его тоже благодаря своему дару. На смену одним помощникам приходили другие, и игра продолжалась. Пропавших никто не искал, поскольку выпускники Дома Знаний, вступившие в Тайный Союз, навсегда прощались со своими близкими. Аранхиты проповедовали, что достичь подлинных высот в искусстве магии могут только люди, отрешившиеся от мира. Те, кто в силах порвать привычные связи. Кстати, большинство вступающих в Тайный Союз рвали эти связи легко и безболезненно. В ос­новном это были честолюбивые юноши из 6едных семей, которые уже и так давно порвали со своими семьями. Да и родичи были рады, что сбыли их с рук, поскольку еле сводили концы с концами".
   "Юноши из небогатых семей действительно рвались в этот Тайный Союз, - грустно сказала Ариэна. - Старались хорошо учиться. Некоторых я знала. Они далеко но все были самовлюблёнными и чёр­ствыми. Многие из них действительно считали, что ради великой це­ли можно пожертвовать обычным человеческим счастьем. Знали бы они, что их там ждёт. Что из самых лучших-то как раз и сделают идиотов".
   "Да, избранники старались избавляться от самых способных юно­шей, особенно, если у тех ещё и совесть имелась. Аранхитам вообще было невыгодно, чтобы наука стала достоянием многих. Тогда бы ни они, ни их "звёздные" покровители не смогли наживаться на изобре­тениях Тайного Союза. Пришельцы, которые строили из себя могуще­ственных магов, старались держать избранников на крючке. Они про­давали им свои идеи по одной. Сначала появились нагреватели, по­том охладители, потом станки для резки железа... В общем, все эти изобретения появлялись постепенно. Пришельцы хотели, чтобы местным хозяевам жизни было выгодно с ними сотрудничать. Избран­ники платили "звёздным магам" золотом, да ещё обеспечивали их всем необходимым: продуктами, кое-какими вещами, живым товаром ­- хорошенькими юношами и девушками. Состав этих тоже постоянно обновлялся".
   "Это я уже поняла, - покачала головой Ариэна. - Им говорят, что они умерли и, побыв немного здесь, отправятся в лучший мир. Но Сильвена... Среди прислуги в замке были и женщины, а ведь де­вушек в дом Знаний не принимают..."
   "Так ведь не все девицы из Домов Наслаждений приходились нашим дорогим гостям по вкусу. Таких отправляли в замок. А иногда жен­щин покупали у раннадской знати".
   Ариэна вспомнила, что среди служанок в замке действительно бы­ло много раннадок.
   "А сейчас всё это сотрудничество со "звёздными магами" держит­ся больше на страхе. Чужаков осталось мало, и они уже продали избранникам все идеи, какие у них имелись. Избранники по-прежне­му поставляют им всё нео6ходимое из опасения, что те рассердятся и о6рушат на них небесный огонь..."
   "То самое оружие? Сильвена, очень странно, что они научили на­ших изобретателей всего лишь делать огнемёты..."
   "Это оружие изобрели сами избранники. Секрет его действия в порошке из огненного камня, который смешивают со множеством вся­ких веществ. В результате получается мощная огненная струя. Насколько я поняла из последних разговоров, которые тут ведутся, твои техники уже во всём разобрались. Настоящих мастеров оружей­ного дела среди чужаков нет и не было. Да они и боялись распрост­ранять тут более совершенное оружие. Более совершенное, чем у здешних жителей. "Кодекс трёх империй" вообще запрещает вмешива­ться в жизнь чужого мира. Преступлением считается даже то, что шиваиты научили диввинов делать всякие полезные машины. Каждый мир должен развиваться естественно, подчиняясь своим внутренним законам. Лучшие историки Терраны считают, что научные достижения развитых миров гораздо чаще приносили обитателям отсталых планет вред, чем пользу. Для того, чтобы действительно научиться летать, надо отрастить свои собственные крылья. Думаю, ты понимаешь, о чём я говорю. Но, допустим, за нагреватели и охладители, которые появились у нас благодаря пришельцам, их бы слишком строго не на­казали. А вот когда галактический патруль, если он вдруг неожиданно тут объявится, увидит у местных оружие, которое явно не соответствует уровню здешней науки... Тогда он всерьёз займётся расследованием, выяснит, что тут творится, и вполне может добраться до наших милых гостей".
   "Но их сейчас не отличишь от местных жителей!"
   "Зато техника, которой напичкан этот "небесный дом", говорит сама за себя. Ими займутся и всё выяснят. Учёные Терраны изучили много форм жизни. Они знают случаи подобного слияния одного живого организма с другим, в результате чего появляется более совер­шенное существо. Из разговоров шиваитов и тех материалов, которые хранились в общем файле Деви, я поняла, что наши гости - не пер­вые, кто получил способность менять тела. Вселенная велика, дитя моё, и разумных существ много. В общем, чужаки стараются не светиться. Они предпочитают жить в своё удовольствие, наслажда­ясь своей тайной властью. И той ролью, которую они незаметно иг­рают в судьбе нашего мира. Но чем больше я за ними наблюдаю, тем больше убеждаюсь, что они сильно переоценивают свою роль во всём происходящем. Они всего лишь приняли участие в той грязной игре, которую избранники вели уже давно. Киммерон и его группировка, придя к власти, сразу объявили себя избранниками Маттар, но они знали, что аранхины не должны совсем сойти со сцены - народ этого не поймёт. Опасно лишать людей того, к чему они так привыкли. Аранхины просто должны уступить главные роли аранхитам - правите­лям и магам, которые якобы избраны богиней, чтобы поддерживать в стране мир и порядок. Этот жалкий Цех Ткачих был создан как до­полнение к Цеху Толкователей. Аранхиты выдумывали "пророчества", а аранхины изображали всё это на полотнах. Потом всё делалось для того, чтобы эти "пророчества" сбывались. Нивена только нача­ла эту традицию... А может, она и не была первой. Разумеется, не­которые предсказания основывались на знаниях. Люди издавна следили за движением светил, а некоторые умели предсказывать различные небесные явления и погоду. Это требовало не только наблюдатель­ности, но и особых познаний. Образование теперь было в руках ара­нхитов, и они позаботились о том, чтобы знания стали достоянием только избранных. Благодаря приборам шиваитов точность некоторых предсказаний заметно возросла. Наука пришельцев помогла избранникам лучше ­делать то, что они делали уже давно, - обманывать народ. Выдумка о том, что Гиамара - предвестница бед, не при­надлежала ни пришельцам, ни избранникам, но была на руку и тем, и другим. Аранхитам особенно. Древнейшие из легенд называли Гиа­мару сестрой Найяры - покровительницы лиммеринов, с которыми див­вины никогда не ладили. Приписывая этой звезде зловещую роль, пра­вители Див-Аранхи ещё больше настраивали свой народ против остро­витян. Они предпочитали, чтобы отношения диввинов с жителями ост­ровов ограничивались торговлей. Ведь лиммерины многие, хотя и в разной степени, владеют магией. У них никто не делает её достоя­нием кучки избранных. Аранхиты, не владевшие никакой магией, боя­лись, как бы это вольномыслие не пришло в Див-Аранху. Настоящая магия там умерла, когда аранхи покинули людей. А тех, кто совер­шенно ничего в ней не смыслит, проще убедить в магическом могуще­стве толкователей и членов Тайного Союза. Пришельцы тоже предпочи­тали, чтобы вражда между двумя племенами не кончалась. Они ведь уже поняли, что такое сила полукровки. Так что шиваиты провоциро­вали конфликты между диввинами и лиммеринами с не меньшим рвением, чем избранники. Потому-то и участились пиратские набеги. Морские разбойники должны были держать диввинов в постоянном страхе, и неприязнь детей Аранхи к островитянам не только не утихала, но и росла. Главным пиратским логовом стал Ди-Милон. Архипелаг, где некогда правили потомки Нэрминара. Из этого рода происходила Эрения, и, судя по всему, в тебе тоже есть кровь Нэрминара. Незадолго до первого вторжения шиваитов в наш мир на Ди-Милон обрушился небес­ный камнепад, потом началось землетрясение. Первые толчки были очень сильными и разрушили пол-острова, но самое ужасное, что землетрясение не кончалось. Толчки ощущались почти каждый день. Лю­дям было страшно. Все стали разъезжаться, и даже правитель с се­мьёй уехал. И правильно сделал. Как, впрочем, и остальные, кто по кинул остров. Потому что вскоре его опять здорово тряхнуло, после чего наконец всё утихло. Вот тут-то на Ди-Милоне и появились при­шельцы. Они обосновались в Скалистом Замке. Как ни странно, он почти не пострадал, и чужаки там поселились. Однажды они, идя на посадку, раньше времени убрали маскировочное поле, и с одного торгового судна увидели фланнар. Потом какие-то рыбаки проплывали мимо Ди-Милона и увидели там странных людей с серебристыми тела­ми. Это были всего лишь комбинезоны пришельцев, но люди ничего толком не поняли. Разнёсся слух, что на Ди-Милон спустились те самые небесные демоны, которые швыряют на землю камни. С тех пор корабли долго обходили этот архипелаг как можно дальше. Ди-Милон стал стойбищем чужаков".
   "Там-то я и видела Хэду с Асфааром. Это был второй слой карти­ны, которую сделала Эрения".
   "Там может быть и третий слой, дитя моё. Избранница моей матери была очень искусна в магии. Думаю, ты знаешь ещё не все тайны картин Эрении. Правитель Ди-Милона и большинство его подданных вернулись туда вскоре после трагических событий в Аранхайе и ги­бели царя Асфаара. И после того, как пришельцы отправились на разведывательном корабле искать в нашей галактике другой пригодный для жизни мир. Ну а лет сто назад они вернулись. Они явились на Ди-Милон с полчищем пиратов, чтобы захватить остров, который по­нравился им ещё тогда, четыре столетия назад. Они устроили тут бойню. Те немногие местные жители, которым удалось уцелеть, бежа­ли на остров Тера. Среди них была и одна из дочерей правителя с двумя детьми..."
   "Да, так мне и рассказывали димилонцы. А поскольку моя мать родом с Теры, они и считают меня потомком Нэрминара".
   "Думаю, они не ошибаются. В общем, сто лет назад Ди-Милон стал пиратским логовом. А руководил разбойниками всегда кто-нибудь из шиваитов. Разумеется, в лиммеринском обличье. Последние двадцать восемь лет ими командовала Нэйя. То есть Хэда. До того, как при­нять облик твоей матери, она четырнадцать лет 6ыла в теле мужчи­ны. Красивого мужчины. Но почему-то успехом у женщин не пользова­лась. Большинство из них от неё шарахались. Она утешалась тем, что развлекалась с юношами, но они тоже не были от неё в востор­ге. Зато в теле Нэйи Хэда имела большой успех. Проблем с разбойни­чьей командой у неё никогда не было. Этот сброд уважал свою ата­маншу. Во-первых, она хорошо платила за удачные набеги, во-вто­рых, хорошо изображала из себя великую колдунью. Знания пришель­цев позволяли им весьма успешно строить из себя магов перед теми, кто мало что смыслил в магии. Как ты уже, наверное, догадалась, набеги пиратов, "предсказанные" Маттар, устраивались по догово­рённости с избранниками. Беглецы из Терраны постарались устроить себе тут интересную, полную удовольствий и приключений жизнь, но многие из них всё равно тосковали. Причём всё больше и больше. Лет сорок тому назад часть их села в один из разведывательных ко­раблей и снова отправилась на поиски - потерянной родины, другого мира или собственной смерти... Не знаю. Надеюсь, больше они тут не появятся. А если и появятся, то нескоро. А если они вернутся, то через несколько сотен лет. Тут уже будет другой мир, и я верю,
   что соединение науки и магии сделает твоих потомков не менее могущественными, чем жители империи Террана, и никакие пришельцы им будут не страшны. Сейчас чужаков совсем мало, и они устали от всего. Одной только Хэде Тэннер не надоели все эти игры. В после­дние годы большинство шиваитов без всякого сожаления покинули этот мир..."
   "Покончили с собой?"
   "Нет. Просто их ниэры окончательно утратили жизненную энергию. Предчувствие скорой смерти ничуть не угнетает тех, кому осталось совсем немного..."
   "Но ведь у них почти у всех молодые тела".
   "Это чужие тела. Души тех, кто уже давно должен был умереть, не особенно-то за эти тела держатся. Только ниэр связывает сущ­ность пережившего свой век человека с чужим телом. Смерть ниэра разрушает эту связь. Кстати, один ниэр последние пять лет был в Маттар. Он не выдержал схватки с тобой. Ни он, ни сама Маттар. Он поддерживал в ней и жизнь, и магическую силу... Нет, не думай, что он может сделать магом того, в ком поселился. Он может уси­лить в человеке или звере то, что у того есть изначально. У Хэды никогда не было магической силы, так что ниэр ей тут ничем не мог помочь".
   "Значит, проколовшись с Асфааром , она решила заполучить друго­го царя?"
   "Не думаю, что она это планировала. Но когда увидела такую возможность, решила её не упускать. К тому же Тамраном она увлеклась гораздо сильней, чем Асфааром. А тут опять назрел переворот, и ей опять захотелось покомандовать. На сей раз этой идеей загоре­лась только она. Остальные шиваиты, по-моему, хотят просто спокой­но дожить свой век. В последнее время некоторые из соратников Хэ­ды травятся дурманом не меньше, чем их живые игрушки. Пожалуй, только у неё и не пропало желание играть, выигрывать, вертеть чужими жизнями... Но прежде всего ей понадобился Тамран. И она ведь уже почти заполучила всё, чего не смогла добиться тогда, пятьсот лет назад! Теперь она в ярости и готова уничтожить вас обоих".
   "Она придумала изощрённую месть, - вздохнула Ариэна. - Я имею в виду Алиму. Как она узнала, что я её вылечила?"
   "Алима рассказала деду, а он с кем-то поделился. Это уже ког­да вы с Тамраном вовсю царствовали, и можно было не бояться гово­рить о таких вещах. К тому же Алима себя выдала. Насколько я по­няла из разговоров Хэды с её соплеменниками, девчонка где-то раз­добыла кусочек арилла и напустила дома туману, напугав двух сосе­док. Вроде бы, у неё даже получились какие-то фигуры. О6 этом узнали доверенные лица Хэды, которые постоянно шныряли по городу. Хэда поспешила завладеть девчонкой, прежде чем ею заинтересуешься ты. Она сделала так, чтобы старый Хавел умер - якобы от удара..."
   "Вот сволочь!"
   "... а девчонку увезла на острова, где из неё сделали гиэро. Это могло её убить, но в ней оказалась сила настоящего мага. По­том Хэда привезла её к своим раннадским союзникам и познакомила с Феареном. Этот юноша - один из сыновей Акимоха, верховного раннадского князя. Его матерью была диввинка, и внешне он гораздо больше похож на неё, чем на отца. Чтобы заручиться военной помо­щью Акимоха, ему обещали, что сделают его сына диввинским царём, а в жёны дадут девушку из древнего царского рода, которая вскоре прославится как великая колдунья. Дальнейшее ты знаешь".
   "Сильвена, а в те6е есть ниэр?"
   "Нет, дитя моё. Я черпаю силу в материи звезды. Теперь она умирает. И я с нею. Свою избранницу-машину я потеряла лет десять назад. Её мозг умер. Ниэр не может жить в машине, а одного мозга, тем более умирающего, ему недостаточно. Как я уже говорила, шива­иты перекинули всю информацию в другие машины, но с этими компью­терами я общаться не могу. Последние годы я всё узнаю из разгово­ров обитателей Гиамары. Я и не думала, что мне удастся найти но­вую избранницу. Тебя... Да, я знаю, ты избранница Дамеи. Но и моя тоже. Первый раз я услышала тебя несколько лет назад, когда Гиамара была близко к нашей планете, хотя её и не было видно с земли. С тех пор, как на звезде поселились чужаки, она всегда была близко. Они же изменили её орбиту, и последние сто лет она становилась видимой для людей нашего мира чаще, чем когда-либо. А иногда она подходила близко, и её могли видеть, но не видели, потому что шиваиты окружали её маскировочным полем. Я услышала тебя лет семь назад, как раз тогда, когда Гиамара приближалась к земле, но оставалась невидимой из-за маскировки. В планы её хозяев, а также здешних правителей пока не входили её появление и связанные с этим бедствия. Гиамару бы ещё долго не увидели в земли, если б не восстание против власти избранников. Пришельцы решили, что в дни смуты Звезда Смерти обязательно должна сиять в небе. А избранники тут же придумали, что Гиамара откликнулась на зов своей слуги - то есть тебя. Ложь была и останется ложью, но правдой является то, что Гимара действительно откликнулась на твой зов. Ведь я - часть этой звезды. Часть её тела и её души. Я услышала тебя, когда устала звать сама. Я пыталась связаться с кем-нибудь из своих сестёр-аранх, но они не слышали. Может быть, потому, что верхние сферы действительно недоступны аранхам. Обычным аранхам, а не таким, какой стала я. Аранхи - пауки. Они могут летать, но они привязаны к земле. Их зрение не проникает за пределы того, что может видеть с земли любое земное существо. А может, некоторые из них и слышали меня, но отстранялись. Этот отдалённый зов пугал их. Ведь моё тело стало телом звезды. Осколком того мира, откуда изгнали наших предков. Тело Гиамары сотворили арилланы. Из материи, очень сходной с той, из которой состояли их тела в период их могущества. Эта звезда и её свет всегда внушали аранхам безотчётный страх, причины которого они уже не помнили. В тебе не было этого страха. Зато в тебе, полукровке, уже тогда дремала двойная сила, способность в равной мере овла­деть и магией паутины, и магией тумана. И в тебе уже была та внутренняя сила, коей обладают лишь единицы. Однажды я уловила мысли девочки, которая грезила в маленькой пещере недалеко от моих род­ных гор. Она представляла, что к ней явилась богиня-паучиха и, протянув ей свою божественную нить, подняла её в небо - высоко-вы­соко. Туда, где можно прикоснуться к звёздам. Девочке казалось, что они сделаны из хрусталя... Или из чего-то очень на него похо­жего. А на одной из них есть сияющий дворец. В нём-то и живёт её мать, которая не умерла, а просто поселилась на звезде и ждёт, ко­гда девочка тоже сможет туда подняться..."
   "Да, я увидела его! Он был полон облачных теней, которые отражались в бесчисленных зеркалах. Иногда я видела прекрасных людей, но они быстро исчезали, таяли в тумане. Я видела и свою мать... Она тоже исчезла. Я проснулась и была в отчаянии из-за того, что это всего лишь сон... Тогда я первый раз увидела твою звёздную обитель".
   "Потому что наши мысли встретились. Совсем ненадолго - мы были очень далеко друг от друга. Но мы услышали друг друга. Я даже смо­гла увидеть тебя. В моём сознании возникла картина: ты дремала у входа в пещеру, а над тобой кружила аранха. Наверное, Дамея говорила тебе, что явилась на твой зов... Ведь ты мечтала о встрече с таинственными летающими пауками из древних легенд. Ты и не подозревала о силе своей мысли. Потом Гиамара надолго удалилась от земли, а когда, спустя годы, снова приблизилась, мы с тобой стали лучше слышать друг друга. Я посылала тебе сигналы, и ты ловила их... Правда, не всегда. И мне не всегда удавалось к тебе пробиться. Ведь наша сила то прибывает, то убывает. Иногда мы испытываем усталость, тревогу, страх... В последнее время наша связь держится на тебе. Я была стара уже и тогда, когда попала сюда. Звезда продлила мою жизнь, но теперь я умираю. Вместе с ней".
   "Значит, ты и есть та 6огиня, которая говорила со мной! Кото­рая привела меня на Ди-Милон..."
   "Я не богиня, дитя моё. Я даже толком не знаю, что такое боги­ня. Люди, которые вторглись в этот мир, пытаются играть роль бо­гов и ломают голову над тем, что есть 6oг. Они уже много лет пре­6ывают в бессильной ярости. Эти люди никогда не верили ни в каких богов, но здесь, в этом мире, они столкнулись с 6огами и демона­ми. И встретили тех, кто может общаться с высшими силами, управлять явлениями тонкого мира. Xэда ненавидит тебя за твою магичес­кую силу, за твою способность говорить с божеством... Не со мной, нет. С тем непостижимым божеством, которое объемлет всё. Я не 6огиня, но ты сделала меня ею. Ты сделала меня частью той божественной силы, что пронизывает всё пространство вокруг нашего мира. Связь, которая установилась между нами, сделала сильней нас обеих. Мы смогли видеть 6ольше других. Смотреть сквозь пространство и время... Наверное, настоящая богиня - это ты. Люди сами способны вырастать до размеров божества, если им дано выходить за пределы привычного, видимого мира. Пока Деви была жива, я смогла ознакомиться со всем, о чём думали и писали эти люди. Чужаки... Они час­то размышляли о том, с чем столкнулись в своих странствиях. И в нашем мире. Хэда считает, что люди сами создают 6огов. Наверное, так и есть. Люди нашего мира издавна обожествляют пауков и молятся Великой Аранхе. Гигантской паучихе, ткущей паутину мироздания, в которой застревают образы всего сущего. Всего, что 6ылo, есть и будет. И даже всего, что создаёт воображение обитателей того или иного мира. Вы, диввины, молились Великой Аранхе, божественной паучихе, и наши предки, чьи тела состояли почти из одной араны - света, пронизывающего вселенную, приняли облик той, кому вы молились. Ваши боги спустились к вам. Да, вы создали богов и научились говорить с ними... И с тем великим светом, который их породил. Самые чуткие и зоркие из вас способны проникать в Великую Паутину и делать видимыми те образы, что в ней хранятся. Я тоже обрела эту способность. Я стала частью звезды. Её тело со­держит и арану, и материю, которая может притягивать, концентри­ровать арану. Но, по-моему, 6лагoдаря тебе я обрела особую зор­кость. Да, 6лагодаря те6е. Благодаря связи с тобой, 6лагoдаря твоей силе, твоей вере в созданную тобой богиню и твоему стремле­нию видеть и знать. Позапрошлой осенью ты стала избранницей двух 6огинь. Так говорят люди. Тебя вернул к жизни ариллин, материя тумана, похожая на материю звезды, которая спасла и меня. Это укрепило нашу связь. Ведь ты же почувствовала, насколько стала сильней. К сожалению, моя сила угасает. Арилл, растущий в море, ещё достаточно жизнеспособен, но звезда умирает. И я слабею с каждым днём. Какое-то время наша связь, наша способность видеть и предвидеть держалась в основном на твоей магической силе. По­том ты тоже стала слабеть. Мы перестали друг друга слышать. Я так рада, что ты вернулась..."
   "Это я виновата! Я боялась знать правду... Я очень устала, и всё же я не имела права так раскисать. Враги нашли способ похи­щать мою силу. Они устроили мне западню, но я сама виновата, что угодила в неё. Я виновата, что связь между нами разладилась, и тьма заслонила от нас Великую Паутину. Я отвернулась от богини, и её о6лик растаял в этой тьме. Великий Свет стал невидим для нас..."
   "Возможно, ты слишком долго на него смотрела. Ты действитель­но очень устала. Не суди себя так строго. Я узнала о6 Алиме совсем недавно. Когда вдруг о6ъявилась Хэда, которой очень долго тут не было. Я слышала её разговор с Ральфом. Я узнала и о6 Алиме, и о Феарене, и о многом другом из того, что сейчас творится в Аран­хайе. Не вини себя. Ты очень юна и очень много на себя взвалила. Я ведь тоже не всегда 6ыла в силах предупредить тебя об опасности. Я всего лишь помогала тебе разговаривать с настоящим божеством, получать его послания. Наша сила то прибывает, то убывает. Моя-то уж только убывает, а ты, как и любой человек, можешь устать, впасть в уныние, чего-то испугаться. А вокруг враги, готовые нанести удар и ждущие удобного момента. Мы обе осла6ли, и наша связь с богиней разладилась, но ты всё-таки здесь. Ты не побоялась прийти. И знаешь - ты пришла вовремя. У меня долго не было никакой ин­формации, но недавно я узнала много интересного..."
   "Мы с Тамраном уже поняли, что к чему. Феарен человек недалё­кий, но даже он догадывается, что его лишь используют. И его вои­нов. Кажется, до него доходит, что Галиан намерен вернуться к вла­сти на его плечах".
   "Так оно и есть. Хэду злит, что Алима постоянно портит игру. Торопится, говорит много лишнего..."
   "И много такого, что не на шутку меня пугает, - пере6ила Ариэ­на. - Она постоянно твердит о небесном огне..."
   "Потому я и говорю, что ты появилась вовремя. Теперь мы смо­жем предотвратить 6едy. Боевой корабль, на котором находится ору­жие, извергающее смертоносные лучи, все эти годы находился на ор­бите Гиамары, скрытый маскировочным полем. Он и сейчас там. Много лет назад эти мерзавцы решили использовать его только в том слу­чае, если им вдруг придётся защищаться от врагов более могущест­венных, чем о6итатeли этого мира. Мало ли кто сюда может нагрянуть. Ведь они же тут оказались. Из их последних разговоров я поняла, что они уже готовы использовать оружие и против здешних врагов. На этом настаивает Хэда. Она сказала: "Если не будет другого вы­хода..." Не знаю, какой другой выход она имеет в виду, но от этой женщины можно ждать всего. Заряда в этой боевой установке осталось мало, но на замок и пару посёлков хватит".
   "Что же делать?"
   "Слушай внимательно. Скоро всё утихнет. Я знаю, когда тут на­ступает затишье. Компьютерный зал тут сроду не охраняется - "мертвецам" до него нет никакого дела. Когда все спят, по этому дворцу разгуливают только машины-хозяйки: чистят, моют, стирают. По утрам в них закладывают продукты, нажимают на кнопки - и еда на целый день готова. По-моему, оставшиеся в живых чужаки сами тол­ком не знают, как эти машины устроены - они довольно сложные. По­тому и не раскрывают их секрет Цеху Изобретателей. Впрочем, избранникам сейчас не до изобретений. Один из компьютеров управляет боевым кораблём... Нет, для того, чтобы привести оружие в дей­ствие, надо быть на корабле, но перемещать этот корабль можно и отсюда. Ты должна свести его с орбиты и отправить подальше. Можно придать ему хорошую скорость и направить его к поясу астероидов, которые окружают ближайшую в нам маленькую планету. Её никогда не видно с земли. Я объясню тебе, как всё это сделать. Я не раз виде­ла, как они работали с этими машинами. Сейчас, когда мы совсем ря­дом, нам легко поддерживать связь и о6мениваться картинами".
   Ариэна легко и 6ыстро нашла компьютерный зал. Следуя указани­ям аранхи, она нажала на нужные кнопки, и на большом светящемся экране появилась схематичная картина, напоминающая те пророческие полотна на год, которые Лой привозил из столицы. Только тут была не карта Див-Аранхи, а карта неба. В центре солнце, а вокруг ­небесные тела его системы, как объяснила Сильвена. 3еленовато-белая шестиконечная звезда обозначала Гиамару. Её окружала тонкая линия - орбита, на которой Ариэна увидела маленькую светящуюся точку. Это и был корабль с боевой установкой. Планета, окружённая астероидами, находилась справа от Гиамары - маленький красноватый шарик, от которого расходились, как круги по воде, оранже­вые кольца.
   "Это и есть астероиды, - сказала паучиха. - Осколки планет".
   Она объяснила Ариэне, как начертить на экране стрелу, тянущу­юся от корабля до пояса астероидов, и указала, на какие кнопки следует нажать.
   "Вот и всё, - удовлетворённо произнесла Сильвена. - Он уже тронулся в путь. Надеюсь, небесные камни приведут его в полную негодность. А теперь выключи этот компьютер и включи соседний. На нём они разрабатывают план наступления. А потом сообщают Али­ме, что она должна "предсказать".
   Эта картина ещё больше напоминала "пророческие" полотна масте­риц из Цеха Ткачих. Ариэна тут же узнала подробную карту Див-Ара­нхи. Она сразу поняла, что голу6ым цветом обозначены войска Но­вых Аранхитов, чёрным - детей Маттар, а оранжевым - их степных наёмников. Два раннадских отряда были обведены светящейся красной линией, и такие же светящиеся стрелки указывали направление. Один отряд продвигался по лесу параллельно Веренской сетевой дороге, явно держа курс на Ур-Гелен. Второй шёл по тропе среди Ме­рихонских 6олот к Ур-Майяру. 3а время войны Ариэна прекрасно изучила карту страны и сходу могла определить расстояние между любы­ми объектами. Она прикинула, что первый отряд будет возле Ур-Гелена через три дня, а второй подойдёт к Ур-Майяру чуть пораньше. Больше ни один объект на карте обведён не был, следовательно, в самое ближайшее время опасность угрожала только двум северным урам. Вернее, все должны были считать, что им угрожает опасность.
   "Не иначе как Алима завтра же начнёт "предсказывать", - поду­мала Ариэна. - А может, послезавтра, когда отряды подойду побли­же к посёлкам, на которые они якобы собираются напасть. Туда тут же перебросят наши войска... Великая Аранха! Сколько они уже угробили наёмников. И всё для того, чтобы доказать наличие у Алимы и Галиана пророческого дара. А раннадские правители... Хотя, когда они жалели своих воинов? Для них примерно три четверти подданных - мусор. Акимох уже, наверное, размечтался, что его потомки будут править Аранхайей и вся наша земли постепенно поделится между раннадскими вождями... Ладно, пусть помечтает. Мне сейчас не о6 этом надо думать. Я должна опередить Алиму. Перехватить эти отря­ды, когда они будут ещё далеко от посёлков. Пусть считают, что ко мне вернулся пророческий дар".
   "Сильвена, может отправить в этот пояс астероидов и остальные их кора6ли? Сколько их тут?"
   "Один. И он не управляется компьютером. Я даже не знаю, где он сейчас. Выключи машины. Эти люди не должны знать, что здесь кто-то 6ыл. Тебе пора возвращаться".
   "Да. Но я ещё сюда вернусь. Надо разо6лачить одних и освободить других".
   "Мертвецы" не скажут те6е за это спасибо. Им здесь нравится. Мёртвых не вернёшь к жизни, лучше и не пытаться. Эти юноши и де­вушки привыкли к дурману ещё там, на земле. Здесь их окончательно посадили на наркотики... В империи так называют дурман".
   "А ты не знаешь, куда делись слуги и... все эти товары. Склады ведь тоже опустели".
   "Товары здесь, на звезде. Два года назад чужаки и избранники многое пере6росили сюда. Потом я узнала из их разговоров, что ты побывала в замке и могла их разоблачить. Слуг они попросту унич­тожили. И большинство помощников отправили "в другой мир". В кон­це концов товаров было произведено на много лет вперёд, а слугами можно новыми обзавестись. Если всё наладится. Чужаки пообеща­ли избранникам, что помогут им вернуться к власти. Теперь всё по­шло наперекосяк. Пришельцы в смятении. Их осталось мало, ситуация выходит из-под контроля. И главная причина этого - ты. Знаешь, недавно Ральф Каанен сказал Хэде: "Лучше выйти из игры. Это их мир. В чём-то они здорово отстали, а в чём-то намного лучше нас. Те6е не справиться с этой девчонкой. Честно говоря, она вызывает у меня даже что-то вроде симпатии". Хэда отшутилась, но я чувство­вала, что она в ярости. После разговора с Ральфом она тебя ещё больше возненавидела. Думаю, тебе не стоит рассказывать жителям Аранхайи о том, что ты тут узнала. Большинство те6е не поверит. Тебя лишь заподозрят в каком-нибудь злом колдовстве и опять обвинят во всём на свете".
   "Пожалуй, ты права. Сейчас важнее закончить эту проклятую вой­ну. Сначала я докажу, что богиня от меня не отвернулась. Пусть это тоже будут ложные предсказания, но они не принесут ничего, кроме пользы... Я поступаю нехорошо?"
   "Ты поступаешь разумно. Тем более что богиня от тебя действи­тельно не отвернулась".
   "А здесь красиво. Мне особенно понравился павильон с бассейном и мальчиком на рыбе. Я тут кое-что вспомнила... На Ди-Милоне мне рассказывали об одной девочке, которую отправили в призрачный за­мок. По её просьбе, разумеется. Она умирала. И постоянно видела во сне какой-то очень красивый мир с замками на островах... И мальчика с серебристыми волосами, который катался на огромной рыбе. Или каком-то морском звере, похожем на рыбу..."
   "Это планета Эрс. Красивый мир. Там тоже живут два племени. Одни любят воду и предпочитают селиться на островах, а другие чувствуют себя гораздо лучше в посёлках, окружённых дремучими ле­сами. Шиваиты часто говорили, что этот мир очень похож на наш. Они там не были, но у них есть материалы какой-то экспедиции. Кстати, на Эрсе тоже занимаются магией и умеют создавать иллюзии. Их колдуны тоже умеют концентрировать арану, но вокруг их мира она немного иная, чем у нас. Они называют её наома. В том мире очень сильная луна, и она делает иллюзии более стойкими. Магичес­кие приёмы у них не совсем такие, как здесь. Хэда изучала магию планеты Эрс. Она бы всё отдала, чтобы овладеть хоть какой-то ма­гией".
   "К счастью для нас, она на это не способна, - усмехнулась Ари­эна. - А то вреда от неё было бы ещё больше. Сильвена, что я должна сделать, чтобы вернуться? Представить себе ту комнату в круг­лой башне, откуда пришла?"
   "Да. Эта дверь далековато, но я помогу тебе её открыть. 3апом­ни, дитя моё, надёжной дверью может быть только картина-иллюзия, написанная на полотне. Открывать её издалека трудно, но, если она сделана по всем правилам, то хороший маг всегда сможет её открыть. Полагаться на иллюзии, созданные лишь из огня и тумана, опасно".
   "Это я уже поняла".
   "Вот и прекрасно. Вдохни поглу6же..."
   Серебряная паучиха с изумрудными глазами растаяла в тумане. Ариэна представила себе комнату в башне и понеслась, пробиваясь сквозь пространство и время, как сквозь ледяную бурю, потом вырвалась в мерцающую звёздами тьму и какое-то время парила в ней, мечтая поскорее добраться до круглой каменной площадки. Когда же нако­нец её ноги коснулись пола, он вдруг покачнулся и куда-то поплыл...
   Ариэна сидела посреди круглой комнаты, глядя на расписанные под звёздное небо стены. Она только сейчас поняла, как она уста­ла. И если бы не усталость, она бы решила, что всё случившееся с ней этой ночью было каким-то удивительным сном.
   "Нет, дорогуша, этот кошмарный сон ещё не кончился, - сказала она себе. - Но когда-нибудь мы действительно проснёмся. И будем жить. Скорей бы..."
  

Глава 6. Бегство.

   Едва войдя в полутёмные покои, Ариэна почувствовала смутную тревогу. Тамран спал как убитый. Вчера она сказала ему, что может уйти на Ди-Милон и там заночевать, так что он не беспокоился. Ко­гда она отправилась в круглую башню? Где-то около пяти вечера. Сейчас уже было почти утро. Лица древних царей на го6еленах каза­лись в предрассветных сумерках бледными и зловещими. Призраки про­шлого, возникшие из тьмы веков, чтобы предупредить о грядущих бе­дах... Ариэне вдруг стало страшно. И за себя, и за Тамрана, который сейчас спал тяжёлым сном в окружении этого застывшего хорово­да мёртвых. Она устроилась на своей половине огромной кровати, но едва она начала засыпать, как призраки ожили и закружили по ком­нате, наполнив её тихим зловещим шёпотом, который становился всё громче и громче. Вскоре один из них оделся плотью и обрёл голос.
   - Убирайся отсюда! - кричала Алима. Её хорошенькое личико было искажено яростью и болью. - Полукровка! Выскочка! У6ирайся, это моё место!
   Голову Алимы украшал венец с восьмиконечной сапфировой звездой, а в руке сверкая кинжал. Она на6росилась на Ариэну, и они долго 6о­ролисъ. Когда же Ариэне наконец удалось оттолкнуть девчонку, та упала и затихла. В груди у неё 6ыл кинжал. В этот момент раздался грохот, наполнивший душу Ариэны таким ужасом, что ей захотелось поскорей отсюда убежать. Яркая голубая вспышка осветила комнату, и она увидела, что одну из стен пересекла огромная трещина. Пол закачался. Снова раздался оглушительный грохот. Казалось, замок сейчас рухнет.
   "Небесный огонь! - ужаснулась Ариэна, когда её ослепила оче­редная вспышка. - Но почему? Ведь я же отправила боевой корабль далеко от нашей планеты... Надо бежать... Где Тамран?"
   - Тамран!
   - Я здесь, успокойся...
   Следующая вспышка осветила встревоженное лицо Тамрана. Призра­ки прекратили свой бешеный танец, но продолжали что-то упорно твердить громким сердитым шёпотом.
   - Успокойся, это гроза.
   Проснувшись окончательно, Ариэна поняла, что за окном шумит дождь.
   - Ну ты даёшь... Все уже позавтракали. Я не мог тебя добудить­ся... Когда ты вернулась?
   - Перед рассветом.
   - Лучше бы спокойно там выспалась. Мне на Ди-Милоне всегда хо­рошо спится.
   - Я не была на Ди-Милоне, Тамран.
   - Вот как? Интересно, где же это моя дорогая жёнушка шлялась всю ночь? То-то еле глаза открыла...
   - Тамран, надо срочно собрать Совет. Мне есть что сказать нашим военачальникам. И показать тоже.
   - Да в чём дело? Где ты 6ыла?
   - Я всё те6е расскажу, но чуть позже. В вашем кабинете... Нет в саду. А сейчас мне надо привести себя в порядок.
   Военный совет собрался меньше чем через час. На него пригласили Феарена и Алиму. Она заметно нервничала, а её друг, который в последнее время ходил мрачнее тучи, казался озадаченным. С ка­кой это стати царица, утратившая пророческий дар, вдруг так спеш­но собирает всех военачальников?
   Память из6ранницы позволяла Ариэне в деталях запоминать и воспроизводить всё увиденное, но, создавая перед советом туманное полотно, она не стала переносить на него карту военных действий. Ту, что недавно увидела на экране компьютера. Никто из присутст­вующих не должен 6ыл даже догадываться о6 источнике полученных ею сведений. Никто здесь не должен 6ыл знать о6 её путешествии на Гиамару. В Совете вполне могли оказаться предатели.
   Ариэна создавала видения одно за другим, и на каждой картине словно с высоты птичьего полёта была изо6ражена та или иная мест­ность, где скрывался вражеский отряд. Летая на разведку, Ариэна изучила страну, как свои пять пальцев. И разумеется, всё запомни­ла. Летавшие с ней воины тоже хорошо знали Див-Аранху, хотя, ко­нечно же, запомнить всё так, как их царица-аранхина, не могли.
   Совет закончился быстро, и тут же во все концы страны помча­лись летуны - с соо6щениями для Новых Аранхитов. В первую оче­редь надо 6ыло отправить войска в Верен и в Мерихон, чтобы раз­бить тайные отряды, продвигающиеся к Ур-Гелену и Ур-Майяру.
   - К царице вернулся дар! - ликовали воины.
   - Теперь-то мы точно победим!
   - Сперва надо у6едиться, что всё так и есть, - говорили самые недоверчивые.
   На следующий день так уже никто не говорил. Оба рaннадских войска в Верене и Мерихоне были наголову разбиты, а ещё несколь­ко вражеских отрядов окружены. А весть о том, что к царице вернулся пророческий дар, в мгновение ока облетела всю страну. С гонцами-летунами это было нетрудно.
   Алима изо всех сил старалась скрыть свою подавленность, но ей это совершенно не удавалось. Она почти не выходила из своих по­коев, а служанки, посмеиваясь, сообщали друг другу, что она по­стоянно спорит с Феареном, только вот непонятно, о чём. Чтобы подслушать разговор в замке с такими мощными стенами, надо было уметь сквозь них проходить, а такой способностью обладала только царица. Впрочем, об этом почти никто не знал. Большинство слуг терпеть не могли нахальных гостей и теперь откровенно радовались, что наконец-то появилась возможность от них избавиться.
   Алима действительно засобиралась в Ур-Маттар.
   - Я думала, ты дождёшься Большого Совета здесь, - сказала Ариэна. - Скоро все начнут съезжаться.
   - Вряд ли, - нахмурилась Алима. - Сейчас повсюду бои, на до­рогах опасно.
   - Существуют и магические двери. Теперь уже мало кто боится через них ходить.
   - Вот и для меня потом такую сделай. Зайди за мной, когда тут все собе­рутся. А пока я хочу побыть дома.
   Похоже, Алима наконец-то поняла, что магический канал пере­крыт.
   - Могу отправить те6я хоть сейчас.
   - Не хочу утруждать тебя, царица, - вежливо отказалась гостья. - Уедем утром. Так, как приехали.
   Ариэна не стала спорить. Для того, чтобы переправить в Ур-Ма­ттар многочисленную свиту и охрану Алимы, пришлось бы держать ма­гическую дверь открытой довольно долго, а ей не хотелось зря рас­ходовать силу. Она достаточно потратила её, совершив путешествие на Гиамару.
   Знай она, какой сюрприз ждёт её на следующее утро, она бы по­спешила спровадить этих гостей как можно быстрее.
   Ночью призраки снова затеяли свой жуткий хоровод. Их шёпот по­ходил то на отдалённый шум моря, то на гомон толпы, собравшейся во дворе замка. Ариэна чувствовала, что её кто-то будит, и знала, что должна проснуться, но усталость мешала ей разорвать цепкую паутину сна. Когда она всё же заставила себя открыть глаза, Там­рана рядом не было. У дверей, словно к чему-то прислушиваясь, за­мерла горничная. Её испуганный вид заставил Ариэну проснуться окончательно.
   - Что случилось, Вилия?
   - Беда, госпожа... Алима убита.
   - Как?!
   - Её зарезали. Ночью...
   - Но у неё же охрана!
   - Никто ничего не видел. А горничная даже не проснулась - она вчера вечером напилась какого-то успокоительного отвара... Эти люди готовы разнести замок. Кричат, что Алиму убили по твоему приказу.
   Ариэне казалось, что всё - стены, пол, потолок - вибрирует от смутного зловещего гула, который напоминал гул начинающегося зем­летрясения. Что-то вроде этого сейчас и происходило. Начиналось бедствие, которое грозило разрушить и этот замок, и многое другое.
   Тамрана она нашла в Зале Совета, в окружении военачальников и дружины. Окна были открыты, и со двора неслись воз6уждённые голоса.
   - Царица! - всегда строго со6людавший этикет Кинир был так взволнован, что забыл поклониться. - Царица, если к тебе вернулся дар, спроси богиню, кто это сделал. Я уверен, что её убили свои!
   - Кто ж ещё! - воскликнул Умас. - Им не удалось настроить против царицы всех её подданных, так они решили обвинить её в убий­стве. Дескать устранила соперницу...
   - Да какую соперницу! - досадливо поморщился Гвен. - За послед­ние дни даже дураки поняли, что соперницы у царицы больше нет. Зачем убивать того, кого ты и так уничтожил?
   - У Алимы тоже был дар, - возразил Умас. - Её предсказания то­же сбывались... Нет, я знаю, что это не были настоящие предсказания, но большинство-то этого не знают. Алима претендовала на звез­ду аранхины, а кое-кто хотел бы видеть её и в короне. Она была со­перницей нашей царицы и не собиралась отступать. Вот увидите - ­скоро поднимется крик: "Царица заманила Алиму в ловушку! Пригласила её в своей замок, чтобы с ней разделаться!"
   Тамран молчал, но чувствовалось, что он согласен с Умасом. Он знал, что это обвинение непременно прозвучит. И очень скоро. Кто бы ни убил Алиму и по какой бы причине он это ни сделал, он спро­воцировал скандал, который мог закончиться для Ариэны и Тамрана полным крахом. В их замке убили ту, что претендовала по меньшей мере на один из царских титулов. И она имела на это право. Так же, как царица имела право отстаивать оба своих титула. И ей ведь уже почти удалось их отстоять. Последние события убедили её подданных, что к ней вернулся пророческий дар, и Большой Совет вряд ли под­держал бы Алиму. Теперь всё изменилось. Это убийство бросало тень на царскую чету, и Ариэна знала: враги позаботятся о том, чтобы эта тень превратилась в несмываемое пятно.
   - Она и правда мертва? Я хочу её видеть.
   - Я уже видел, - махнул рукой Тамран. - Мертвей не бывает. Ариэна, ты сможешь доказать, что мы тут ни при чём?
   Ариэна боялась, что не сможет, но богиня не оставила её вопрос без ответа. Картину, которую она послала на магическое полотно, видели все, включая гостей. В спальне Алимы разыгралась бурная сцена. Никто не знал, из-за чего она ссорилась с Феареном - озву­чивать магические полотна не умела ни одна избранница, но все ви­дели, как разъярённый любовник накинулся на Алиму и вонзил ей в сердце нож. Придя в себя, он испугался и принялся заметать следы.
   - Это всё колдовские штучки! - закричал Феарен, побледнев, как 6елёное полотно. - Её излюбленные фокусы с туманом! Вы же знаете, что она это умеет! Этим она и до6илась всех титулов и почес­тей... Не верьте ей! Это ложные картины! Она способна оклеветать кого угодно! Зачем мне было у6ивать мою Алиму?! Мою принцессу! Мою 6удущую царицу! Она бы стала ею, обязательно стала! Полукров­ка поняла это и постаралась от неё из6авиться!
   - А может, это ты понял, что тебя держат за дурачка? - спросил Тамран. - Может, до тебя наконец-то дошло, что тебя и твоего от­ца Акимоха водят за нос?
   - Моего отца звали Амилар! - теперь Феарена 6росило в кра­ску. - Он 6ыл диввином. Да, во мне есть раннадская кровь, но это не даёт те6е права сочинять обо мне небылицы! Ты и твоя жена ещё поплатитесь за вашу клевету! И за это гнусное убийство!
   Свита Алимы была в смятении. Похоже, они не знали, кому верить. Но они привыкли подчиняться Феарену, а хозяев Круглой Башни держать за врагов.
   К полудню гости покинули замок. Тело Алимы уложили в ту самую повозку, на которой она сюда прибыла. Ариэна хотела взглянуть на покойную, но ей не позволили. Феарен рыдал, посылая проклятия на головы убийц, и выглядел в своём горе на редкость убедительно.
   - Возможно, он и вправду раскаивается в том, что сделал, - ска­зал Тамран. - Может, он даже по-своему любил её. Но этот раннадский князёк совершенно необуздан, а девчонка явно сболтнула лишнее. В какой-то момент до него дошло, что им просто пользуются, в том числе и она. Феарен обезумел от ярости - и вот результат.
   - Результат, но далеко не конец, - покачала головой Ариэна. - ­Сейчас поднимется волна... Почище той, что разрушила Ур-Фиол. Сколько у нас здесь воинов, Тамран?
   - Мало. Ты же знаешь, что наши войска сейчас рассеяны по всей стране - сражаются с тайными отрядами. Летуны приносят плохие ве­сти. Планы противника явно изменились, раннады наступают повсюду. Я сегодня собирался в Мерихон... А теперь надо думать о защите крепости. Можно подтянуть сюда отряд из Гиберы...
   События развивались ещё быстрей, чем они предполагали. Вечером к замку стал стекаться народ - из Ур-Саммела, Ур-Мелена и Ур-Да­лея. Летуны-наблюдатели доложили, что к Саммелане движется боль­шой отряд. Люди спешили укрыться в крепости. Сделав магическое полотно, Ариэна поняла, что враги решили устроить в Саммелане са­мую настоящую бойню. Если это произойдёт, народ не простит ни ца­ря, ни царицу. Люди не простят им, что убийство, совершённое в их замке, повлекло за собой гибель сотен невинных - стариков, женщин, детей.
   Враги действовали своими старыми излюбленными методами. Два года назад Галиан собирался напустить на своих сограждан полчище демонов. Теперь он и его сообщники опять были готовы погубить тысячи жизней, лишь бы утвердить свою власть над маленькой страной, зажатой между морем, скалами и степью. Страной, похожей сверху на паутину аранхи. Да, люди сами ткут это полотно. И сами виноваты, если на нём проступают пятна крови.
   Галиан при всём своём кажущемся величии всегда был человеком мелким. Жадным до власти, денег и почестей. И он слишком привык быть избранником, чтобы смириться с потерей этого высокого звания. А Хэда... Женщина из другого мира. Древней и могучей империи, где научились создавать летающие к звёздам корабли... Что ей нужно? Недоигравший озлобленный ребёнок. Большой испорченный ребёнок, ко­торый поставил перед собой цель добиться своего. Выиграть. Хотя бы раз в жизни. Любой ценой. Эта женщина была просто безумна. Она могла найти достойное место в этом мире, далёком от её родины. Могла. Тем более что у неё по сути никогда и не было родины. Она уже давно потеряла себя - та худенькая девочка с тусклыми волоса­ми и затаившейся в глазах обидой на весь свет. Она так и не смогла себя найти - ни в том, ни в этом мире.
   Ариэна предлагала беглецам из трёх посёлков Саммеланы перепра­виться через магические двери на Ди-Милои, но люди не соглашались, предпочитая отсидеться в замке. Они не верили, что враги сумеют взять такую крепость. Кое-кто вспоминал пророчество о небесном ог­не, которым пугали авторы многочисленных листовок, но большинство не принимали эту угрозу всерьёз. Люди считали, что это очередная выдумка, цель которой посеять панику. Ариэна тоже хотела верить, что страшное оружие им не грозит - ведь она сама отправила боевой корабль далеко от планеты, но на душе было тревожно. Её раздража­ло нежелание этих людей покинуть замок, их страх перед Ди-Милоном. И вообще этот глупый диввинский страх перед островами. До чего же крепко засели у них в головах слова, которыми их пугали с детства: "Тот, кто покинет Большую3емлю, навсегда лишится благословения Аранхи". Смельчаков, пере6равшихся на Ди-Милон, было мало, а те, что сейчас укрылись в царском замке, по-прежнему считали, что здесь безопасней, чем на каком-то клочке суши, затерявшемся в бес­крайнем море.
   Наверное, с тех пор, как построили этот замок, в нём ещё никогда не жило столько народу. Некоторых пришлось разместить в запад­ном крыле, где 6ольшинство комнат имели пока что совершенно нежи­лой вид. Размещая своих многочисленных гостей, Ариэна вдруг поня­ла, что эти комнаты никогда не будут полностью обустроены. Замок под названием Круглая Башня был обречён. И царство под названием Новая Аранхайя тоже. Точно так же, как когда-то была обречена на гибель древняя Аранхайя. Тогда небесный огонь не уничтожил твер­дыню диввинских царей, но сейчас она должна была рухнуть. Ариэна чувствовала это. Она никогда не лю6ила этот замок. Ей всегда хо­телось отсюда убежать. Последний оплот погибшего царства пережил свой век. Царства давно уже не было и не могло быть. Всё имеет своё начало и свой конец. Это не значит, что надо рушить все ста­рые постройки. Пусть красивейшие из них остаются как память о былом. Но когда люди пытаются изменить законы времени и истории, безжалостные боги-разрушители вмешиваются в их дела, чтобы по­-своему восстановить порядок. Ариэна никогда не чувствовала себя здесь хозяйкой. Ей 6ыло страшно в замке, который построил Симе­рад, словно в том кошмарном сне, когда она оказалась запертой в гробнице его потомка. Недавно здесь умерла последняя из потомков Симерада. Тень смерти витала над древней твердыней, наполняя душу Ариэны тревогой и страхом. Где бы ни было сейчас оружие пришельцев, эта тень росла, и, казалось, что она постепенно одевается плотью. Превращается в некое подобие купола, накрывшего замок. Купола из той едкой чёрной смеси тумана и дыма, из которой Ариэна делала фигуры демонов смерти. Теперь они действительно были рядом. А ночью приближались настолько, что Ариэна слышала их голоса. Они не давали ей спать, наполняя ночную тишину зловещим шёпотом. Они дразнили её, бормоча невнятные угрозы. Ариэне хотелось бежать от­сюда. Бежать на Ди-Милон. И увести с собой людей. И её злило их упорное нежелание покинуть это проклятое место.
   Осада Круглой Башни началась вечером того дня, когда в замке укрылись последние беженцы из трёх уров Саммеланы. Увидев пустые селения, враги двинулись к крепости. Стоя на дозорной вышке, Ари­эна и Тамран смотрели, как со всех сторон приближаются полчища одетых в чёрное воинов. Это были Дети Маттар. Саммелану оцепили войска Галиана. Царские войска были рассредоточены по всей стра­не и сражались с отрядами раннадов, которые в последние дни наступали с упорством и яростью одержимых. Защищать Круглую Башню могли только личная дружина Тамрана, состоявшая из трёхсот чело­век, да те немногие мужчины, что оказались среди укрывшихся в замке жителей Саммеланы, - в основном старики да подростки. Муж­чины военного возраста сейчас воевали в разных концах страны.
   Однажды на рассвете воины, которые разместились на нижнем этаже замка, проснулись от запаха дыма. В южном крыле подземелья был пожар. Потушили его быстро - сырость и камень не способство­вали распространению огня, но тот, кто устроил пожар, вовсе не задавался целью спалить замок. Он всего лишь хотел уничтожить картины-двери, ведущие в разные уры Див-Аранхи. Зал, где храни­лись магические полотна, залили какой-то горючей жидкостью. Ни од­на картина не уцелела. В то же утро заметили, что Темра, которая скрывалась в замке вместе с другими жителями Ур-Саммела, исчезла в неизвестном направлении. Скорее всего, пожар был делом её рук.
   - Вот и спасай таких! - злился Гвен.
   - Не могла же я отказать ей в убежище, - пожала плечами Ариэна. - Когда вокруг столько врагов, мелких пакостников обычно вы­пускаешь из виду.
   - И они начинают пакостить по крупному, - усмехнулся Гвен. - Теперь ни один отряд не сможет прийти к нам на помощь через магическую дверь, и нам отсюда не уйти. Замок окружён.
   - Ничего, - сказала Ариэна. - Есть ещё целых три двери на Ди-­Милон. Одна в наших покоях, вторая в мастерской и третья в лесу, в бывшем пещерном святилище. Кстати, Ди-Милон сейчас - единствен­ное безопасное место. У нас же повсюду бои. По-моему, в Див-Аран­хе сейчас куда бы ни отправился, везде можно столкнуться с отря­дом раннадов или Детей Маттар, а с нами столько женщин и детей...
   - Почему ты считаешь, что нам непременно надо куда-то бежать? - спросил Тамран. - Ты же уничтожила это их проклятое оружие. Закончится продовольствие - сходим на Ди-Милон. Осадой можно взять любой замок, но только не тот, где есть магические двери.
   - Любой замок можно разрушить, Тамран. У меня дурные предчув­ствия. Я предпочла бы уйти отсюда и увести людей... Да, я знаю, на острова они не хотят. Значит, придётся сделать новую дверь. Только вот куда?
   Подумав, Ариэна решила переправить беженцев в Ур-Даол, где бы­ло более или менее спокойно. К тому же она хорошо помнила места в окрестностях посёлка. Но сесть за полотно ей так и не удалось. Пришлось делать лекарство для двух больных детей и старика. Потом навалились ещё какие-то дела. Ариэну всё раздражало. Она могла бы попробовать переправить людей в относительно безопасное место при помощи нитей. Одна нить подняла бы в воздух целый посёлок - достаточно, чтобы люди взялись за руки, а цепочку возглавлял тот, ко­му нить подчиняется. Но от этой затеи пришлось отказаться. Слиш­ком велика была опасность, что этот летучий отряд тут же обстреляют. К тому же некоторые пожилые люди даже думать боялись о таком полёте. А матери боялись за маленьких детей. Вдобавок ко всему над замком то и дело кружили фланнары. Из-за маскировки их не было видно, но Ариэна не могла не узнать их глухой зловещий гул. Если она даже окутает беглецов магическим облаком, фланнар может обрушиться на них всей своей тяжестью. Ариэна не была уверена, что магическая броня надёжно защитит от такого огромного железного снаряда. К тому же защит­ное облако быстро рассеивается, а фланнар может преследовать ле­тунов сколько угодно. Вот если бы можно было сделать их невиди­мыми... Ближе к вечеру Ариэна всё же засела за полотно, но руки её не слушались, а глаза слипались.
   - Ложись спать! - отобрав у неё кисти, решительно заявил Там­ран. - В таком состоянии не то что магией нельзя заниматься, но и пуговицы пришивать. Возьмёшься за картину завтра, с самого ут­ра. Все уже ложатся. Нам тоже надо отдохнуть.
   Ариэна знала, что надо, но демоны тьмы, которые по ночам при­ближались к земле, не давали ей уснуть. "Ты захочешь бежать отсю­да, но не сможешь! - твердили они. - Не сможешь, не сможешь..." Время от времени этот зловещий заунывный хор распадался на от­дельные голоса, и Ариэна явственно слышала среди них голос Хэды. Когда ей всё же удалось забыться сном, её разбудил Тамран.
   - Ты права, мы должны бежать! И уводить людей. Этим мерзавцам удалось вернуть корабль. Скоро на замок обрушатся смертоносные лучи! Скоро тут камня на камне не останется. Бежим скорей. Люди согласны. На Ди-Милон так на Ди-Милон...
   Проведя толпу испуганных беглецов через магическую дверь, Ари­эна с ужасом обнаружила, что они оказались в иллюзии. И эта иллюзия никак не становилась реальностью. Они стояли... нет, скорее, парили, не чувствуя под ногами опоры, во дворе Скалистого 3амка.
   - Я могу спасти только одного, - сказала неизвестно откуда по­явившаяся Хэда и взяла за руку Тамрана.
   - Отпусти его! - крикнула Ариэна. Вернее, хотела крикнуть. Она не услышала своего голоса.
   - Ты же знаешь, что в иллюзии нет звуков, - ехидно улы6нулась Хэда, уводя Тамрана. Он шёл за ней, как слепой, глядя прямо перед собой застывшим, невидящим взором. - Этот мир скоро исчезнет, и всё поглотит пустота...
   Хэда и Тамран исчезли. Ариэна немного успокоилась, когда перед ней появилась Нэйя. Или это 6ыла опять Хэда?
   - Не 6ойся, - сказала красавица с пепельными волосами. - Войди в замок - и окажешься там, где твой возлюбленный.
   - В какой замок?
   - В тот, который ты, гиэро, можешь открыть без всякого ключа.
   Скалистый Замок заколебался в воздухе и превратился в сверкаю­щий хрустальный дворец... Вернее, сделанный из огня, паутины и ариллинового тумана. Звёздный дворец, ведущий в любой мир. Но то­лько в одну сторону.
   - Иди же! Ты окажешься там, где он. И все, кто пойдёт с тобой, придут туда, куда им нужно.
   Бледная красавица с серебряными волосами звала Ариэну в свой сияющий дворец и улыбалась. И Ариэна знала, что у неё нет иного выхода, кроме как последовать за Нэйей вместе со всеми, кого она увела из Круглой Башни. Они оказались в странном зеркальном лаби­ринте среди своих многочисленных отражений и долго блуждали по тоннелям, напоминающим коридоры Гиамары. Зеркальные стены колебались, превращаясь в туман, который заволакивал людей, а когда он снова затвердевал, превращаясь в зеркала, отражений в них уже не было. Ариэна огляделась и с ужасом обнаружила, что людей с ней становится всё меньше и меньше. Эти странные зеркала словно по­глощали их. В конце концов остались лишь Ариэна, Нэйя и Тамран. Нэйя улыбнулась, и Ариэна поняла, что это Хэда. Вернее, её отра­жение. От Тамрана тоже осталось лишь отражение, которое постепен­но заволакивало туманом... Нет, скорее, дымом. Он становился всё темней и темней и клубился вокруг Ариэны, то и дело превращаясь в какие-то смутные кривляющиеся фигуры.
   - Скоро здесь всё поглотит пустота, - звенел у неё в ушах на­смешливый голос Хэды. - Тьма и пустота. Скоро всё разрушится, детка, и тебе не спастись. Ни тебе, ни твоим людям. Ты захочешь бе­жать отсюда, но не сможешь, не сможешь...
   Ариэна проснулась раньше, чем умолк этот голос. Во всяком слу­чае ей так показалось. Тамрана рядом не было.
   - Вилия, это ты здесь? - спросила Ариэна.
   Ей никто не ответил. 3а окном клубилась тьма. Странная тьма, не похожая ни на ночную мглу, ни на предрассветные сумерки. Пахло каким-то едким дымом. Там, снаружи, что-то горело. Неужели воины Галиана подожгли лес? Нет, это был не дым. Это было что-то похуже. У Ариэны запершило в горле. Она закрыла окно и прислушалась. Со двора неслись встревоженные голоса. Замок просыпался, напол­нялся звуками. Ариэну захлестнула волна ужаса. Она поняла, что именно сейчас и начинается настоящий кошмар. Она начала торопли­во одеваться и вздрогнула - зловещий голос, мучивший её всю ночь, зазвучал снова.
   - Тебе не убежать отсюда! Ты поги6нешь под обломками этого за­мка. И ты, и твой царь, и всё это тупое стадо - твои подданные.
   Ариэна похолодела. Это 6ыл голос Хэды.
   - Те6е нравится, когда исполняются пророчества? - продолжал голос. - Тогда почему ты не поверила предсказаниям Алимы? Не6есный огонь опять обрушится на замок. Прощай, моя маленькая царица, во­зомнившая се6я победительницей. Скоро ты поги6нешь, и тебя не спасёт никакая магия!
   Ариэна зажгла лампу и огляделась. Создавалось впечатление, что говорит кто-то, спрятавшийся за ковром справа от камина. Там 6ыла маленькая ниша, где стояла шкатулка, в которой Ариэна хранила кулон с пауком. Ключ от сокровищницы. Шкатулка была на месте, а когда Ариэна её открыла, голос зазвучал снова - ещё громче, чем раньше:
   - Я же говорила, что тебе захочется отсюда бежать, но это 6удет потрудней, чем в прошлый раз. На сей раз побег не удастся. Про­щай, царица Новой Аранхайи! Скоро твой замок рухнет.
   Фигурка паука слегка засветилась и погасла. Раздался лёгкий щелчок. Ариэна потрогала кулон и похолодела. Эта фигурка была сделана из хрусталя, но не из того, который называют морским. Это был не её кулон. Ключ от сокровищницы похитили и замени­ли другим кулоном, предварительно встроив в него жучка. Вряд ли этот шпион сумел что-то разведать. То, что не должны были слышать посторонние, Ариэна и Тамран обсуждали где-нибудь в саду. В пос­леднее время они боялись разговаривать даже в своём секретном кабинете. Вряд ли это вообще был жучок-шпион. Скорее, связной-передатчик. Тамран говорил, что у Хэды были такие. Эти устрой­ства позволяли общаться на любом расстоянии. Или почти на любом. Ариэна представила себе, как Хэда сидит сейчас где-нибудь и говорит всё это в маленькую железную штуковину - вроде той, которая встроена в этого поддельного паука. Кто сумел подменить кулон? Неужели во дворце столько предателей? Паук снова слегка засветился. Ариэна не знала, слышит ли её Хэда, но поднесла кулон к губам и произнесла, стараясь, что6ы её голос звучал спокойно и насмешливо:
   - Спасибо, что предупредила. Вообще-то мы и так собирались уходить, но теперь поторопимся.
   Дверь спальни распахнулась, и на пороге появился Тамран - бледный, со слезящимися глазами. Он начал было говорить, но тут же закашлялся.
   - Это какая-то отрава! - выдохнул он, с трудом уняв кашель. - ­Я только что со двора. Сейчас закрывают все окна... Над замком кружат два фланнара и обкуривают всё этой гадостью.
   - А войско Галиана?
   - Они ушли. Им явно приказали. Не будут же Нэйя и Галиан травить своих...
   - Тамран, надо срочно уходить на Ди-Милон! Похоже, они сумели вернуть боевой корабль. Скоро эти страшные лучи обрушатся на за­мок!
   - Ты говорила с богиней?
   - Скорее с демоницей... Потом объясню. Собери людей в Зале Совета! Я сейчас... Да, надо выпустить за ворота весь скот, который есть в замке - магалов, комолов. Они умчатся через лес в безопасное место и прибьются к какому-нибудь селению. Инстинкт поможет им. Своих кайялов люди могут взять с собой - они не создадут про­блем, но всех животных я переправить через двери не смогу. Начнёт­ся столпотворение, тем более что комолы очень пугливы, а у нас мало времени... И я 6оюсь, что у меня не хватит сил, если будут какие-то проволочки...
   - Да, конечно, - кивнул Тамран. - Отрава пока ещё высоко. Во дворе дышать трудно, но в лесу, наверное, более или менее... Сам­мелана оцеплена Детьми Маттар, но в животных они стрелять не будут.
   Шум в коридорах усиливался. Похоже, проснулся уже весь замок. Тамран помчался отдавать распоряжения.
   "Интересно, почему Хэда так уверена, что нам не спастись? - по­думала Ариэна. - Она же знает про магические двери..."
   Да, Хэда всё знала. И всё предусмотрела. Недаром она так злорадствовала. Картина-дверь, стоявшая в царских покоях, не открывалась. Пощупав полотно, Ариэна поняла, что оно чем-то обработано. Каким-то магическим зельем, рецепт которого Хэда и Алима, наверня­ка отыскали в одном из древних трактатов. Испорченной оказалась и вторая дверь на Ди-Милон - та, что находилась в мастерской. Кто и как умудрился это сделать? Алима? Кто-то из её людей? Мастерс­кая была заперта при помощи магии... Впрочем, враги Ариэны тоже владели магией. И даже знали кое-какие приёмы, неизвестные ей.
   Ариэна испугалась ещё больше, когда обнаружила, что уничтожена картина-дверь на Ди-Милон, которую они с Тамраном спрятали в быв­шем пещерном святилище Сильвены. Значит, кто-то видел, как они ту­да ходили. Кто-то за ними следил. Эта картина была не испорчена, а именно уничтожена. Ариэна поняла это, когда вызвала её на маги­ческое полотно. Если магическая дверь далеко, открыть её трудней, а открыв, можно попасть и туда, где она находится, и в то место, которое на ней изображено, - это уж зависело от воли мага. Когда Ариэна пыталась открыть эту картину-дверь, она просто исчезала.
   Имелась ещё одна дверь между Ди-Милоном и Див-Аранхой. Она хра­нилась там, на острове, в доме на холме, и изображала пейзаж в окрестностях Круглой Башни. Это была дверь, ведущая сюда, в Див-­Арахну. Ариэна могла открыть её и с этой стороны, но дверь не от­крывалась. Она вызвала картину на магическое полотно, но дальше этого не шло. Ариэна ждала, когда пейзаж с замком исчезнет и поя­вится комната, в которой стоит картина, однако ничего не менялось. Перед ней был застывший пейзаж. Магия не срабатывала. Вернее, тут работала другая, враждебная, магия. Враги проникли и туда, в их димилонский дом. Впрочем, что им стоит, имея фланнары, которые можно накрывать маскировочным полем...
   - Теперь я понимаю, почему они напустили тут отравы, - сказал Тамран, когда Ариэна коротко обрисовала ему ситуацию. Она ещё ни­когда не видела его в таком смятении. - Мы могли бы улететь на паутине, но теперь ничего не получится. От этого дыма можно задох­нуться. На улице уже нечем дышать, всю округу заволокло... Неуже­ли мы здесь заперты? Должен же быть какой-то способ отсюда вы­рваться!
   - Должен, - кивнула Ариэна. - И думаю, он есть. Наше единст­венное спасение - картина в круглой башне.
   - Но...
   - Раздумывать некогда! Тамран, я чувствую, что боевой кора6ль уже близко.
   Воины, слуги и перепуганные беженцы из трёх посёлков не умеща­лись в огромном Зале Совета. В коридорах, ведущих к нему, было не протолкнуться. Теперь уже все мечтали поскорей отсюда бежать - хоть на Ди-Милон, хоть в открытое море. И все смотрели на Ари­эну так, словно видели перед собой земное воплощение Великой Ара­нхи.
   - Идите за мной! - обратилась она к людям. - В круглую башню. Спасение там!
   - Зачем нам идти в эту проклятую башню, царица? - спросил кто-­то. - Говорят, там картины, которые затягивают людей...
   - Среди этих картин есть дверь на Ди-Милон. Мы должны успеть, пока на замок не обрушились огненные лучи. Возьмите детей на ру­ки, крепче держите своих кайялов. И без паники! Если начнётся да­вка, нам не спастись. Враги уничтожили все мои магические двери, но там, в башне, есть дверь, которую сделала Эрения. Это и есть путь к спасению. Идите за мной и ничего не бойтесь.
   Ариэна знала, что её слова не избавили людей от страха перед таинственными колдовскими картинами круглой башни, но все последовали за своей царицей. В конце концов ничего другого не оставалось. Воины следили за порядком. Тамран шёл рядом с женой, неся на руках Каэну. Старуха что-то бормотала, блаженно улыбаясь. Она уже была в мире своих грёз и единственная из всех не пугалась предстоящего перехода. А больше всех его боялась Ариэна. Она боя­лась, что ничего не получится. Не потому, что враги могли испор­тить эту картину. Ариэна была уверена, что они даже не пытались это сделать. Ведь все магические двери, созданные великой аранхи­ной древности, вели в далёкое прошлое. Враги знали, какой страх внушают людям эти картины. Наверняка, Галиан и Хэда даже не пред­полагали, что кто-то будет искать спасения в иллюзорном мире, созданном Эренией. От прошлого осталась лишь иллюзия, которую не­возможно превратить в реальность. Именно эта мысль и пугала Ариэ­ну. Ведь сейчас она пыталась сделать невозможное - провести людей через прошлое в настоящее. Пейзаж, написанный год-два назад, - то­же картина прошлого, но это прошлое ещё так близко к настоящему, что скачок сквозь время почти неощутим. Особенно если изображённая реальность существенно не изменилась. Ариэна знала: чем стар­ше картина-дверь, тем трудней ею пользоваться. Лет двадцать-трид­цать - и время делает пропасть между иллюзией и реальностью непре­одолимой. Картины Эрении были созданы пятьсот лет назад. На звез­де Ариэна оказалась в настоящем, потому что её вытащила из прошло­го живущая там, на Гиамаре, аранха. Дочь аранхи, чью паутину Эре­ния использовала, создавая эту картину-дверь. На Скалистом Остро­ве не было никого, кто бы помог беглецам попасть в нынешнюю реальность. Никого и ничего... А может, там всё же что-то такое есть? Вдруг у картины не два слоя, а больше? Сильвена сказала: "Возможно, ты узнала ещё не все тайны, заключённые в картинах Эрении". Всех тайн великой аранхины прошлого не знала даже её аранха.
   "В любом случае в иллюзии мы укроемся от этого страшного ору­жия, - размышляла Ариэна. - А потом, может быть, сумеем вернуться. Вдруг башня уцелеет..."
   Она понимала, что надежды на это мало, но понимала и то, что остаться здесь - значит обречь себя и других на гибель. Лучше по­пытаться найти выход, блуждая по иллюзии, чем ждать, когда замок рухнет и всех погребёт под своими руинами. Прятаться в подземелье не имело смысла. Если даже кто-то чудом уцелеет, оттуда потом не выбраться. Тот, кто уцелеет, всё равно погибнет от нехватки воздуха и от сильного жара. В хрониках, повествующих о небесной атаке пятисотлетней давности, говорилось, что от смертоносных лу­чей плавились даже камни, а земля в некоторых местах была прожже­на на несколько димеров в глу6ину. 3амок тогда лишь чуть задело ­- огромный луч срезал, словно кусок свечи, верхушку одной из башен. Тогда замок не хотели разрушать. Теперь здесь были те, кого Хэда ненавидела всей душой. Здесь 6ыли Ариэна, Тамран и самые верные из их подданных. К тому же замок являл собою "логово нечестивцев", на которое, согласно недавнему "пророчеству", непременно должен обрушиться гнев 6огини.
   Ариэна велела воинам пропускать людей в 6aшню так, чтобы не было давки. К счастью, испуганные беглецы не очень-то рвались вперёд. Картина-иллюзия древней колдуньи пугала их меньше, чем не­бесный огонь, но всё же входить в неё было страшно. Большинство беглецов походили на смертников, которые из двух зол выбрали мень­шее - предпочли лёгкую смерть мучительной. Ариэна заметила, что кайялы ведут се6я гораздо спокойнее, чем люди, и это внушало ей надежду на 6лагополучный конец путешествия.
   Стены комнаты исчезли, едва туда поднялись первые пятьдесят беженцев.
   - Ничего не бойтесь! - повторила Ариэна. - Думайте о том, что­бы поскорей попасть на остров. Мгновение - и вы будете там.
   Люди робко шагали в иллюзию и почти тут же пропадали из виду. Тех, кто особенно боялся, подбадривали друзья и родичи. Многим придавало смелости поведение животных. Кaйялы просто рвались в иллюзорный мир. Они острей, чем люди, чувствовали нависшую над замком угрозу и спешили покинуть опасное место.
   Когда раздался грохот, от которого содрогнулась вся башня, подталкивать людей к магической двери уже не приходилось. Атака с неба началась. В комнате и на лестнице, ведущей в неё, остава­лось ещё человек семьдесят, когда от следующего удара треснул ка­менный пол. Стало жарко. Башня зашаталась и казалось, что вот-вот рухнет. Ариэна и Тамран с Каэной на руках вошли в иллюзию послед­ними. И едва они покинули комнату, каменный круг пола раскололся на несколько частей. Последним, что видела Ариэна, оглянувшись, была яркая голубая вспышка. Пространство замкнулось. Обратный путь был закрыт. Теперь толпа испуганных людей во главе с юной царицей, изо всех сил скрывающей растерянность и страх, двинулась по иллюзорному берегу к иллюзорным воротам. Позади было иллюзор­ное море, а за ним - пустота... Или бесконечность? 3ыбкое прост­ранство, где лю6ая материя - 6удь то вода, воздух или земля - пе­реходит в некую изначальную субстанцию. Наверное, в ту, из кото­рой Великая Аранха ткёт свою паутину...
   Пройдя сквозь призрачные ворота, беженцы оказались в огромном дворе Скалистого Замка. Все с удивлением смотрели на фланнар и застывшие вокруг него фигуры. Ариэне показалось, что Асфаар обо­дряюще улы6ается ей. Правитель древней Аранхайи словно приветст­вовал из глубины веков юную царицу, спасающую своих подданных. Впрочем, Ариэна знала, что ей это только кажется. Асфаар не мог её видеть... Если, конечно, богиня не послала ему тогда пророчес­кое видение. Он не был избранником, но озарения бывают не только у великих пророков. В конце концов он 6ыл избранником судьбы.
   - Что же дальше, царица? - спросил Кинир.
   Как ни странно, Ариэна услышала его, правда, с трудом - его го­лос словно доносился откуда-то издалека.
   - Если хочешь знать, что будет дальше, следует идти дальше!
   Это произнесла Каэна. Оказавшись в иллюзии, старуха очнулась от своего полузабытья. К ней как будто снова вернулись силы. Те­перь она шла сама, даже не опираясь на руку Тамрана. Вернее, не шла, а парила - как, впрочем, и все остальные, ведь земля и камень были здесь лишь чуть-чуть плотнее воздуха. Но вела себя Каэна не так, как все остальные. В этом иллюзорном мире она чувствовала се­бя, словно птица, выпущенная из клетки, в которой провела много-­много лет. Она уже почти разучилась летать и теперь осторожно разминала крылья, собираясь отправиться в долгожданный полёт. Глаза Каэны не просто прояснились, в них мерцал какой-то загадочный хрустальный свет, и, казалось, старуха видит то, что не видно дру­гим. То, что находится за гранью этого мира. Её взору уже откры­лись иные миры... И таинственные пути, которые протянулись к бес­численным островам, затерявшимся в великом море под названием Вечность...
   - Идите вперёд, - сказала старуха. - Каждый придёт туда, куда должен прийти.
   Каэну слышали только те, кто стоял к ней близко, но все как один двинулись туда, куда указывала сухая старческая рука, - к замку, к высокой арке входа, за которой царил таинственный полу­мрак. И едва они оказались на пороге, как в глаза им ударил яркий свет. На месте Скалистого Замка оказался сияющий дворец. Его сте­ны и башни, словно сделанные из хрусталя, то переливались нежной зеленью, голубизной и перламутром, то светились мягкой жемчужной белизной. Картина действительно оказалась трехслойной. Эрения изобразила на ней призрачный замок. Иллюзорный замок, который вёл в любое пространство и любое время. Но пройти по нему, загадав же­лание, можно было только один раз.
   Ариэна видела перед собой дверь в ту реальность, к которой принадлежали она и те, кого она сюда привела. Открывать этот замок без магического ключа могли лишь избранницы двух богинь. Таковой и являлась Ариэна. Открыть призрачный замок - значит сделать его реальным. Только после этого в него можно войти. А потом пересечь его и оказаться там, куда хочешь попасть. Ариэне уже доводилось одевать иллюзии плотью, но здесь это было особенно опасно. Иллю­зия существует вне времени, но замок из плотной материи реален только в том пространственно-временном слое, где его открыли. Беглецы находились в прошлом, и Ариэна могла открыть замок, то есть сделать его реальным, только в том мире, где они сейчас на­ходились, - в мире прошлого. В мире, который уже давно канул в вечность и не должен существовать в виде плотной материи. А зна­чит, замок может стать реальным лишь на короткое время, после че­го зыбкая реальность, копия той, что существовала пятьсот лет на­зад, снова канет в небытие. Этот замок, одевшись плотной матери­ей, мог доставить их в любое пространство и время, но надо было успеть пересечь его и выйти с другой стороны. Они должны успеть это сделать, пока демоны тьмы не разрушили давно исчезнувшую ре­альность, воссозданную человеческой магией вопреки законам мирово­го порядка.
   - Мы должны поторопиться! - крикнула Ариэна, стараясь, чтобы её слышали все. Иллюзия гасила звуки, но люди передавали слова царицы тем, кто стоял дальше. - Я могу ненадолго переместить за­мок в мир плотной материи, но мы должны успеть пройти через него, пока он не исчез. Возьмите на руки маленьких детей, помогите ста­рикам. Если не 6удем медлить, то успеем. Думайте о том, что мы должны вернуться в наше время. Думайте только о6 этом и ничего не бойтесь. Когда я дам знак, сразу следуйте за мной.
   Тамран хотел снова взять Каэну на руки, но она мягко отстранилась:
   - Нет, сынок. Я должна идти одна.
   - Ты поведёшь людей, - сказала Ариэна мужу. - А я пойду сзади. Не спорь. Я знаю, что делаю.
   Она приложила ладонь к призрачной стене и мысленно обратилась к богине:
   "Та, что имеет множество лиц, та, что плетёт паутину пространства и времени, открой нам путь в наш мир и в наше время. Туда, где нас ждут друзья. Открой нам путь на Ди-Милон, и чтобы выйдя из твоей сияющей обители, мы оказались в начале того дня, на рассвете которого покинули Круглую Башню".
   Замок вспыхнул ярким светом, и Ариэна почувствовала под рукой гладкую поверхность, напоминающую отшлифованный хрусталь. За аркой входа высветился длинный тоннель с зеркальными стенами, в которых клубился мерцающий туман.
   - Вперёд! - скомандовал Тамран, и толпа устремилась следом за ним.
   Ариэна вошла в замок последней. Люди почти бежали. Сверкаю­щий тоннель, в стенах которого коле6ались туманные фигуры, пугал их. От этого тоннеля ответвлялись многочисленные коридоры - тоже с зеркальными стенами. В них мелькали какие-то образы и картины. Пейзажи и причудливые строения, люди, звери, странные существа - похожие и не похожие на людей. Одни картины растворялись в тумане, и вместо них тут же появлялись другие. Фрагменты иных миров, отразившиеся в зеркалах вечности, в стенах бесконечного лабиринта, где можно заблудиться, если хоть на миг остановишься и перестанешь думать о том мире, в который хочешь попасть. Каждый, во­шедший в этот загадочный замок, оказывался на границе между мира­ми, и, пробегая по тоннелю, надо было спешить, дабы не задержать­ся на перекрёстке путей, ведущих в разные концы вселенной...
   Ариэна вздрогнула, ощутив спиной холод, и оглянулась. Тьма на­ступала сзади, преследовала их по пятам, пожирая врЕменную материю. Она подступала именно со стороны прошлого - ведь его уже не существовало. А значит, следовало как можно скорей выйти в настоящее. Туда, где плотная материя замка станет настоящей реальностью. Как иллюзия он был вечен, но его материальное воплощение станови­лось по-настоящему реальным лишь для каждого конкретного отрезка времени. И если это время уже прошло, плотная материя замка была куда более зыбкой, чем любая иллюзия.
   "Когда же он кончится, этот проклятый тоннель?" - в отчаянии думала Ариэна, то и дело оглядываясь и видя, как неумолимо при­ближается и растёт зияющая чёрная брешь.
   Преследуемые бездной люди бежали всё быстрей и быстрей. Многие даже закричали от радости, когда впереди засиял яркий осколок небесной синевы, чётко вписанный в хрустальную арку. Выход наружу, в солнечное утро настоящего!
   Ариэна всё более явственно ощущала холод настигающей их безд­ны. Дворец покинули ещё далеко не все. И все ли успеют его поки­нуть? Она повернулась лицом к ненасытному чёрному зверю, пожираю­щему этот мирок вне времени, созданный дерзкой юной колдуньей. Ариэна знала, как с ним бороться, правда, не знала, каковы её шан­сы на победу. Чем сильнее маг, тем дольше он способен сопротивля­ться силе, направленной против его магии. Надо упорно стоять на своём, настаивать на своём желании, даже когда противодействующая сила сжигает тебя. Ариэна знала, что эта сила может убить, что этот зверь может сожрать её, но она была намерена стоять до кон­ца, отгоняя тьму. Даже если эта тьма поглотит её, остальные успе­ют покинуть гибнущий замок. Второй гибнущий замок за одно утро. Один разрушил небесный огонь, другой пожирает вселенская тьма.
   Бездна росла, но приближалась уже не так быстро. Зато ледяное дыхание гигантского зверя уже пронизывало Ариэну страшной болью, лишая её последних сил. Копошащаяся тьма надвигалась на неё. Ариэна никого не видела, но она чувствовала близость неких могу­щественных существ, безжалостных и не на шутку разгневанных её дерзостью. Сейчас они уничтожат её - демоны великой ночи, царящей между мирами, демоны-разрушители, мрачные союзники творящих сил, которые вместе с ними поддерживают во вселенной равновесие... Сейчас они схватят её и утащат в 6ездну! Ариэна уже чувствовала прикосновение страшных ледяных когтей, но тут чьи-то тёплые силь­ные руки подхватили её и вырвали из тьмы. Тамран! Он был впереди бегущих, пока не увидел выход наружу, а потом вернулся за ней. И вовремя. Она уже совсем лишилась сил в неравной схватке с демо­нами ночи. Он успел подхватить её, вырвав добычу прямо из пасти чёрного зверя, и вынес на солнечный свет, такой яркий, что пона­чалу причинил ей нестерпимую боль. Она едва не закричала, но Там­ран крепко прижал её к груди, словно стараясь поскорее отогреть и поделиться с ней своей силой. Той, что 6ыла ей сейчас нужнее, чем сила мага.
   - Всё хорошо, - прошептал он. - Мы вышли из Междумирья. Мы опять успели покинуть замок до того, как он рухнул. Все целы. Всё хорошо.
   Ариэна огляделась. Утреннее солнце освещало древние руины... Развалины замка, рухнувшего давно и мгновение назад. С вершины холма виднелись рощи, посёлок, сумрачная громада Скалистого 3амка... И всё это тонуло в тёплом и нежном сиянии моря. Ариэна слы­шала его ласковый шум, который утешал её и, словно вторя Тамрану, убеждал, что всё хорошо. А пахнущий морем ветер был так чист и свеж, что, казалось, мог вдохнуть новые силы даже в безнадёжно больного.
   Измученные люди растерянно озирались. Они ещё не верили, что вернулись в привычную реальность, где светит настоящее солнце, дует настоящий ветер, а под ногами твёрдая земля. Все молчали, как будто боялись разрушить некие чары. Слишком трудно было пове­рить в то чудо, которое только что свершилось, и многие со стра­хом ждали, что окружающий мир растает у них на глазах подобно ил­люзии. Даже дружинники Тамрана, эти дерзкие, бесшабашные парни, казалось бы вообще не знающие, что такое страх, притихли, словно дети, которые, впервые покинув отчий дом, оказались в незнакомом месте.
   Животные опомнились раньше людей. Понюхав воздух, кайалы затявкали -сперва нерешительно, потом всё громче и громче. Ответом им был отдалённый лай, и скоро уже в низине у подножия холма за­мелькали рыжие и серые спины. Местная стая услыхала сородичей и во главе с вожаком мчалась сюда, чтобы поприветствовать их, а за­одно изучить обстановку. Здешние полудикие кайялы были довольно агрессивны, но Ариэна знала, что на такую толпу они не набросятся
   - А люди здесь есть? - звонко спросил кто-то из детей.
   Его голосок словно вывел беглецов из оцепенения. Некоторые заулыбались. Были здесь люди или нет - неважно. Главное - что 6ыли этот остров, поросший травой холм, роща и до самого горизонта ­море. Главное - что был этот мир, и он не собирался исчезать. Са­мое плохое осталось позади - содрогающийся от ударов замок, зыб­кий мирок иллюзии, зеркальный тоннель в Междумирье и чёрный зверь из бездны, бежавший за ними по пятам, дыша им в спину ледяным дыханием.
   Жителей острова беглецы увидели, уже спустившись с холма. Там­ран по-прежнему нёс Ариэну на руках. Попробовав идти сама, она тут же зашаталась от слабости. Схватка с демонами тьмы была по­страшней, чем схватка с дюжиной таких, как Алима.
   - Мы уж испугались, когда увидели, что солнце взошло, а замок не исчезает, - сказал Матарус. Он встретил беглецов вместе с сыновьями и ещё несколькими мужчинами у развилки между ли6еновой рощей и деревней. - Но если это твоих рук дело, царица, значит боя­ться нечего. Ты всё же привела на Ди-Милон свой народ.
   - А разве мы не стали димилонцами? - слегка обиженно спросил Аменад, бывший дружинник Тамрана. Два года назад он получил в 6ою тяжёлое увечье. От смерти его спасло лишь магическое лекарство Ариэны. Аменад был одним из тех немногих диввинов, которые реши­лись перебраться на Ди-Милон.
   - Вы уже давно здесь свои, - заверил его Тэкус. - Но сегодня действительно можно сказать, что диввины заселяют острова.
   - Вы по-прежнему не против? - осторожно поинтересовался Taмран.
   - Если эти люди ваши друзья, царь, то мы им рады, - ответил Матарус. - Им здесь понравится.
   - Если честно, - усмехнулся один из старейшин Ур-Саммела, - мир ещё никогда не казался мне таким прекрасным, как здесь и сейчас.
  

Глава7. Последние дни войны.

  
   Беглецы, только придя в посёлок, заметили, что один из них всё же не вернулся в этот мир. Никто не мог найти Каэну.
   - Как такое могло случиться? - недоумевал Тамран. - Мы же с то­бой были последними...
   - Нам не в чем себя винить, - успокоила его Ариэна. - Она ушла сама. Свернула из тоннеля в тот коридор, который вёл в её мир. Она должна была уйти. И хотела.
   Присутствовавшие при этом разговоре лиммерины с пониманием закивали. Они знали не один пример такого ухода.
   - Она ушла, что6ы там умереть? - спросил кто-то из детей.
   - Нет, - ответили ему. - Она ушла, что6ы там жить.
   Ариэна грустила о своей старой подруге, но в этой грусти не бы­ло ни тоски, ни отчаяния. Она вспоминала Каэну на пороге сияющего замка. На пороге смерти, которая была всего лишь дверью в другую жизнь. Каэна ушла туда, повинуясь таинственным неумолимым законам судьбы, и оставалось только надеяться, что в том, другом, мире она будет счастлива.
   Здесь, на Ди-Милоне, не хотелось думать о войне. И вообще о плохом. Здесь море и небо уходили в вечность, и всё вокруг дышало таким покоем, что недавние события казались кошмарным сном, кото­рый лучше забыть. Но забывать было нельзя.
   Ариэна на следующий же день сделала магическую дверь, и не6ольшой отряд отправился в Фиолею на разведку. Вернувшись, летуны рас­сказали, что от замка остались одни руины, лес же почти не пост­радал. Во всяком случае от огня. На этот раз удары были направле­ны только на Круглую Башню. Посёлки Саммеланы враг не тронул, по­скольку знал, что все их обитатели укрылись в царской резиденции. От огня лес не пострадал, но Ариэна знала, что 6ольшой его участок вокруг замка отравлен смертоносными лучами, и вся живность надол­го покинет эти места. Скот, который отпустили беженцы, уже при6ил­ся к небольшому селению в окрестностях Ур-Маттара. Когда же один из царских отрядов и родственники тех, кто жил в Саммелане, прибы­ли на место бедствия, чтобы помочь раненым и похоронить поги6ших, их изумлению не было предела. Они не нашли не убитых, ни раненых. А три посёлка стояли совершенно пустые. Тут же поползли разговоры, что царица-полукровка увела всех своих подданных во дворец Гиама­ры и сделала призраками. Многие проклинали и Ариэну, и царя Тамрана, который, идя на поводу у колдуньи-жены, вовлёк страну в пучи­ну бед. Разведчики-летуны едва ли не каждый день бывали на Боль­шой Земле. Иногда с ними отправлялся Тамран. Ариэну он без особо­го труда уговорил сидеть дома и отдыхать. В последние дни её то и дело мучила тошнота, о причине которой она догадывалась. Ей было знакомо это состояние.
   В Див-Аранхе продолжались бои. Новые Аранхиты и Дети Маттар сражались то друг с другом, то с отрядами раннадов. Среди Новых Аранхитов наметился раскол. Одни продолжали поддерживать Ариэну и Тамрана, другие ставили на молодого командира Селимера - ­одного из лучших царских военачальников, который давно уже пользо­вался всеобщим уважением. Тамран ценил его, но полностью никогда ему не доверял. Ариэну радовало спокойствие, с каким он реаги­ровал на последние события.
   - Не имею ни малейшего желания снова ввязываться в драку, ­- признался он однажды. - Среди Новых Аранхитов теперь кипит борь­ба за корону. Претендентов всё больше и больше. Каждый собирает вокруг себя сторонников... Мне это совершенно не интересно. Мы разворошили гнездо лжецов, но лжи не стало меньше. Что ни сдела­ешь, всё обрастает сплетнями, клеветой. Знаешь... По-моему, в ца­рей мы уже наигрались. Мне хочется жить, а не играть. Мы играли по честному... Во всяком случае, старались. Всё сдвинулось с мес­та - и то хорошо.
   Благодаря летунам весть о том, что все жители Саммеланы целы, невредимы и находятся на Ди-Милоне, быстро разнеслась по всей Див-Аранхе. А особенно всех поразило то, что беглецы не желали возвра­щаться обратно. Они передавали с посланцами письма своим родным, в которых звали их на Ди-Милон и рассказывали о здешних красотах. Возвращаться в Сaммелану не имело смысла. Посёлки уцелели, но земля там была отравлена. Некоторые могли переехать к родне, живущей в других урах, но даже таких всё больше воодушевляла перспектива обосноваться на Ди-Милоне и построить свой дом на своей земле. А свободной земли на трёх островах хватало.
   Когда весть о том, что Ариэна спасла всех обитателей Саммеланы от гибели, облетела страну, отношение к полукровке снова улучши­лось, но поползли и другие разговоры. Дескать те, кто побывал в призрачном замке, - уже не люди, а призраки, одетые плотью, и су­ществовать вдали от дворца Гиамары уже не могут. Потому-то и не хотят покидать Ди-Милон.
   - Великая Паутина! - смеялся Тамран. - Что они ещё придумают? Прямо, хоть записывай...
   - Именно это я и делаю, - сказала Ариэна. - Понемногу. Когда всё более или менее утрясётся, засяду основательно. Вся эта история должна остаться для наших потомков. Я напишу обо всём, что мы пережили. О друзьях и врагах, о правде и лжи.. По­стараюсь ничего не упустить. Я сама сделаю к этой книге иллюстра­ции и назову её "Хроники последней войны".
   - Ты уверена, что эта война - последняя в нашем мире?
   - В нашем с тобой - да. А может, и вообще последняя. Слова обладают силой. Особенно слова мага. Я назову эту войну последней, чтобы она такой и осталась в памяти тех, кто живёт и ещё 6удет жить на этой планете... Кстати, её надо как-то назвать. Наш мир не единственный во вселенной, и когда-нибудь мы будем летать в другие миры. Сильвена сказала, что все обитаемые планеты имеют на­звания. Как мы назовём нашу?
   - Я бы назвал её твоим именем.
   - Но я-то этого не могу. Что скажут потомки? Мало того, что эта авторша столько пишет о себе - а без этого не обойтись, так она ещё и дала своему миру своё имя...
   - Значит, придётся мне писать свои собственные хроники. Но это попозже, лет эдак через пятьдесят-шестьдесят. Я буду писать, сидя зимними вечерами у камина, а рядом на ковре будут ползать наши внуки... Нет, уже правнуки. Я вот сейчас подумал... Там, за морем, лежит в руинах замок... А мне всё равно. Почти. Я в детстве куда больше огорчался, когда кто-то рушил мой замок из песка. У меня таков чувство, будто рухнул мой последний песочный замок, а я не плачу, потому что наконец-то повзрослел.
   "Пора бы, - думала Ариэна, прильнув к широкому плечу мужа. - ­Может, я, конечно, ошибаюсь, но, по-моему, ты скоро станешь отцом".
   Сражения на материке продолжались, правда, уже чувствовалось, что развязка близко. Война между Новой Аранхайей и Детьми Маттар постепенно перерастала в войну диввинов против раннадских захват­чиков. И все были вынуждены признать, что успехами в битвах с ко­чевниками диввины во многом обязаны последнему пророческому полот­ну Ариэны, которое представляло собой карту расположения вражеских отрядов, и стратегическому таланту Тамрана, сумевшего наилучшим образом рассредоточить войска по всей Див-Аранхе. Военачальники, в том числе и Селимер, до сих пор действовали по его плану, в ко­тором в полной мере проявилась дальновидность молодого царя.
   О6 истинной природе последних "пророчеств" царицы-аранхины не знал никто, кроме неё самой и её мужа. И разумеется, аранх.
   - Думаю, умные люди не возмутились бы, узнав правду, - смеялся Тамран. - Ты действительно получила эти сведения от богини. Той, что живёт на звезде. Хотя, конечно, лучше не делать эту историю всеобщим достоянием. Кроме умных, есть ещё и дураки. А у дураков, как ни странно, иногда тоже разыгрывается воображение. О нас с тобой и так достаточно навыдумывали.
   Несмотря на все выдумки недругов, авторитет Ариэны и Тамрана снова стал расти, но Селимер к этому времени уже обзавёлся множес­твом сторонников, которые ждали от него титулов и всяческих благ, если он сумеет прийти к власти. Зная, что борьба между группиров­ками только оттягивает конец войны, Ариэна и Тамран официально за­явили, что снимают с себя все полномочия. Теперь их авторитет вы­рос ещё больше. Они стали первыми в истории диввинского государст­ва царями, которые добровольно отказались от власти.
   - Я считаю, мы сделали достаточно, - сказал Тамран, когда они как-то вечером сидели вдвоём в гостиной своего почти полностью о6устроенного дома. - Люди наконец-то стали понимать, что к чему. Кто во что играл и какими фигурами. Теперь уже мало кто сомневается, что раннадов в Див-Аранху привёл Галиан. Хотел представить всё так, будто он во главе Детей Маттар спасает страну от кочевников. Акимох согласился поиграть в поддавки, но при условии, что его сы­на от диввинки посадят на царство.
   - Да, для него это стало бы началом завоевания Див-Аранхи... У меня вот только в голове не укладывается... Неужели Галиан не понимал, как он рискует? Феарен всё просёк благодаря глупости Алимы. К тому же он 6ыл в гуще событий. Человек с мозгами догадался бы раньше, но... Ведь в конце концов все раннадские вожди поняли бы, в чём дело.
   - Я тоже об этом думал. Разумеется, их вожди, в том числе Аки­мох, всё бы поняли, но, возможно, Галиан и Хэда к тому времени на­деялись уничтожить их основные силы. Наверное, они всё спланирова­ли так. Сперва раннады громят Див-Аранху, приводят страну в состо­яние разрухи и паники. Тебя выводят из строя, и появляется новая предсказательница, благодаря которой диввинам удаётся одерживать победы над кочевниками. Ведь потом с ними сражались уже не только мы, но и Дети Маттар. Таким образом, получалось, что новая аран­хина сплачивает диввинов в борьбе с завоевателями. И тут из тени постепенно выходит вождь Детей Маттар. Галиан. Несправедливо об­винённый, оклеветанный избранник. А выйдя на сцену, он окончате­льно вытесняет оттуда Феарена и занимает место рядом со своей бу­дущей соправительницей - Алимой. А раннадов к этому времени уже так потрепали, что серьёзное сопротивление они оказать не могут. Возможно, решающий удар по раннадскому войску должно было нанес­ти то страшное оружие. 3аряда там оставалось мало, но у Хэды и Галиана хватило бы хитрости собрать раннадов где-нибудь в одном месте. Или почти всех... В общем, чтобы побольше уничтожить од­ним махом. Нас пугали небесным огнём скорее так, на всякий слу­чай. И Алима с этим явно переусердствовала. Но в конце концов использовать его решили против нас. Потому что ты как всегда спу­тала им все фигуры. В конце игры в ореоле славы должны были пред­стать двое - Галиан и Алима. Новые правители. Чистокровные дивви­ны и настоящие избранники. Нэйе, то есть Хэде, корона царицы бы­ла уже ни к чему.
   - Ну да, - кивнула Ариэна. - Она же хотела стать не просто ца­рицей, а законной супругой вполне конкретного царя, героя её ска­зок. К тому же при такой царице, как Алима, Хэда без труда заправляла бы всем. Алима была куклой, которую она дёргала за верёвочки...
   - Куклой с колдовскими способностями, - уточнил Taмран. - ­Хэда умеет использовать чужой дар себе на благо. Я ещё думаю, что ей очень хотелось задействовать во всём Алиму, чтобы поболь­ней тебя ударить.
   - Это ей удалось, - нахмурилась Ариэна. - Я ожидала удара от кого угодно, но только не от неё.
   - Ничего, самого страшного удара мы избежали. И только благо­даря тебе. Когда они поняли, что ты снова набираешь силу, они просто запсиховали. Эта атака на замок - всплеск бессильной ярос­ти. Надо сказать, что Феарен им тут здорово удружил. Это убийст­во вызвало новую волну враждебности к нам. А Хэда и Галиан поня­ли, что единственный способ одолеть нас - это нас убить. Тут-то им и пригодились "пророчества" Алимы. Они решили: пусть все ви­дят, что небесный огонь, а значит гнев богини, поразил неугодных ей правителей и тех, кто им особенно предан, - личную дружину царя и жителей трёх саммеланских посёлков. Ни для кого ведь не сек­рет, что в Саммелане жил в основном тот самый "сброд", который поддерживал нас больше, чем кто-либо. И что же получилось? Замок, конечно, рухнул, но царь, царица и все их ближайшие подданные спаслись. Галиан уже проиграл - это ясно. Всё пошло наперекосяк. Раннады ему больше не верят, особенно после смерти Феарена. Этот несчастный придурок был убит в Ур-Маттаре вскоре после похорон Алимы. Наверное, испугались, что он стал слишком много понимать. Раннады уже тоже устали от этой войны. Думаю, она скоро кончится, и уверен, что Селимер сумеет всё довести до конца должным обра­зом. Он далеко не глуп, умеет вести за собой людей. И он не жес­ток. Из Селимера получится далеко не худший правитель. А с меня хватит. Старики всё ворчали... Мол что это за царь! Прежде чем надеть корону, прославился на всю страну как повеса, драчун и первый любовник. Верно. Эта корона идёт мне, как варлоку наморд­ник. Или дикому магалу узда...
   - Надеюсь, ты не собираешься снова стать повесой и первым лю­бовником?
   - Я уже давно им стал. Твоим первым любовником. И останусь та­ковым навсегда. Этот титул для меня важней, чем царский. Пусть новые молодые вожди сражаются за корону. Главное - это то, что попутно они сражаются с кочевниками, которых привёл сюда Галиан. Раннады скоро отступят. И похоже, всё идёт к тому, что скоро не 6удет ни Новых Аранхитов, ни Детей Маттар. Останутся те, кого всегда называли детьми паутины. Останутся диввины, которые всег­да любили и защищали свою землю, независимо от того, кто ими правил.
   - Остались ещё пришельцы, Тамран. Они уже тоже проиграли, но в этом деле следует поставить точку. Мы должны встретиться с эти­ми людьми лицом к лицу. Вернее, с этими нелюдями. Надо войти в это логово и о6ъяснить им, что они здесь больше не хозяева. И по сути, никогда ими не были.
   Желающих поставить точку в истории с пришельцами оказалось не­мало. Отправиться на звезду вызвались не только воины Тамрана. Туда рвалась едва ли не вся димилонская молодёжь, даже некоторые девушки, но взяли лишь тех, кто владел оружием. Ариэна сделала магическую дверь. Она была почти уверена, что драться там ни с кем не придётся. Вряд ли изнеженные, ослабленные дурманом "мер­твецы" умели сражаться, а хозяева... Их там осталась жалкая кучка.
   Чужаки и не думали сопротивляться. Они словно ждали этого ви­зита. Девять мужчин и три женщины встретили гостей в компьютерном зале. Они были совершенно спокойны... Нет, скорее безразличны - ко всему на свете, включая собственную судьбу. Ариэна заметила, что большинство её спутников разочарованы. Совсем как дети, кото­рые пришли в полутёмную комнату, где им обещали показать чудови­ще, и увидели старшего брата, нацепившего страшную маску. Эти лю­ди уже давно потеряли собственные лица, а в их масках не было ни­чего примечательного. Ариэна поймала себя на том, что не чувствует никакого гнева. Гиамара действительно была обителью призраков. И эти одевшиеся плотью призраки внушали ей что-то вроде жалости.
   - Не советую делать глупости, - предупредил Тамран. - Воины во всех коридорах.
   - Нам приятно, что царь и царица явились к нам с такой большой свитой, - улыбнулся тот самый "лиммерин", которого Ариэна видела уже дважды.
   Семеро из двенадцати чужаков имели лиммеринский облик. Хэды здесь не было.
   - Мне тоже приятно наконец-то встретиться с так называемыми звёздными магами, - сказал Тамран. - Особенно сейчас, когда я знаю, кто вы на самом деле.
   - Вот и прекрасно, - прозвучало в ответ. - Осталось только, чтобы вам поверили не только ваши ближайшие сподвижники, но и все прочие обитатели этого мира. Мы ко всему готовы. Смерти мы не бо­имся - нам и так недолго осталось. Или вы хотите, чтобы мы сперва предстали перед судом?
   - Я этого не хочу. В последнее время на наших людей слишком много всего свалилось, чтобы ещё обрушить на их головы пришельцев из другого мира. Нам бы в своём всё уладить.
   - Но они - причина многих бед, царь, - робко вмешался Умас, воспользовавшись тем, что Тамран сделал паузу.
   - Я больше не царь и могу говорить только от себя лично... Да я и будучи царём не принимал решений, не посоветовавшись с вами. Думаю, этот вопрос мы решим большинством голосов, но я вот что хо­чу сказать... Мы только-только начали выбираться из хаоса и мрака, так зачем тащить эти тени в мир людей? Зачем лишний раз баламутить народ, устраивал суд над призраками?
   - Ты был и остаёшься нашим командиром, - сказал Кинир. - Мы всегда будем служить тебе и твоей супруге, которой мы все обязаны жизнью. Ваше слово будет решающим, но... Я только хочу сказать, что эти призраки творили вполне реальное зло.
   - Они всего лишь играли на стороне наших врагов. Но даже им не стали друзьями. Как не стали и нашими настоящими врагами. Они всего лишь нашли здесь себе подобных. Главная причина наших бед - не они, а мы сами. Мы позволили им вмешаться в нашу жизнь.
   - Мы? - удивился Гвен.
   - Мы, - с нажимом произнёс Тамран. - Люди этого мира. Мы отвечаем за то, что здесь творится. Я не считаю нужным устраивать суд над непрошеными гостями, которым хозяева позволили бесчинствовать в доме. Я не хочу, чтобы люди воспользовались воз­можностью всё свалить на чужаков. На неких могущественных магов-­пришельцев. Мы сами создаём мир, в котором живём. Мы не доставим вам удовольствие, пришельцы, и не станем обвинять вас в наших бе­дах. Вы могли бы найти в нашем мире достойное место, если бы нашли в себе мужество жить по-человечески, а не строить из себя бо­гов. Вы сумели продлить свою жизнь, но не жили, а постепенно пре­вращались в призраки. Меняя тела, вы потеряли души. Нам жаль вас. И вы не стоите того, чтобы поднимать из-за вас шум. Кому нужен этот суд? Да на вас бы и в ярмарочный балаган никто не пошёл смот­реть.
   - Мы их просто прикончим? - спросил кто-то из молодых воинов.
   - Нет, - ответил Тамpaн. - Убить можно живого, а они уже давно мертвы. Кто бы мог подумать, что легенда о призраках, способных одеваться плотью, окажется правдой.
   - Но царь, они душегубы! - воскликнул кто-то.
   И его поддержали.
   - Они крали людей, а когда те им надоедали, убивали их...
   - Бросьте, - усмехнулся "лиммерин". - Все эти юноши и девушки, которых мы приводили сюда... Они были развращены и отравлены дурманом ещё там, в вашем благословенном мире. Дети трущоб, которых судьба привела сперва в земной Дом Наслаждений, а потом в небес­ный - к нам. Им здесь лучше, чем там. Они и там были обречены, но здесь они умирали лёгкой смертью - засыпали в сладких грёзах.
   - А те парни из Дома Знаний? - спросил Умас. - Ученики избран­ников из Тайного Союза. А слуги...
   - Ученики избранников и не заслуживали лучшей участи. Они хо­тели стать такими же, как их учителя. А слуги... Это не мы приду­мали делать из них животных. Это придумали избранники, которые старались избавиться от самых одарённых юношей. Вы же знаете, че­го они боялись. Насколько мы поняли, вы теперь знаете всё.
   - Да, пришелец, - кивнул Тамран. - Долгое время многое было непонятно, и жизнь порой казалась бредом. Теперь, когда всё прояснилось, хочется поскорее вас забыть. Призраки страшны, толь­ко если их боишься. Когда в них веришь, они одеваются плотью. Мы забудем о вас, и вы исчезнете. Мы пришли сюда не столько из-­за вас, сколько ради ваших пленников.
   - Они не захотят отсюда уходить, - сказал чужак в обличье мо­лодого диввина. - Им здесь хорошо, они нас любят. Позвольте нам и им тихо исчезнуть из вашей жизни. У нас остался ещё один ко­рабль. Мы отправимся на нём искать другое пристанище. Дайте нам дней двадцать. Или месяц. Мы должны привести корабль в порядок и приготовиться к долгой дороге. Продуктов нам хватит надолго. Заберите наши машины со всеми материалами, которые в них хранятся. Там много интересного. Мы покажем, как всем этим пользовать­ся. И хоть как-то отблагодарим вас за ваше великодушие.
   - Вы не заслуживаете нашего великодушия, - нахмурился Кинир.
   - Мы знаем, - кивнул "лиммерин". - У вас нет причин доверять нам, но, клянусь памятью о ребёнке, которого я оставил в своём мире, мы больше не причиним вам вреда. Нас мало. И у нас больше нет того, что вы называете небесным огнём... Это ты отправила боевой корабль подальше от планеты, царица-колдунья?
   - Да. И не понимаю, почему он снова оказался в не6е над Див­-Аранхой.
   - Хэда успела его вернуть, прежде чем он вышел за пределы сис­темы. Этот боевой корабль устроен так, что обходит все препятст­вия. Он избежал столкновения с астероидами. Хэда взорвала его сразу после налёта на Саммелану. Он уже всё равно был бесполезен, а эта психопатка до сих пор 6оится космического патруля.
   - А кстати, где она? - встрепенулась Ариэна.
   - Мы не знаем, - ответила ей красивая "диввинка". Впрочем, под этой маской вполне мог скрываться и мужчина. Пришельцам нрави­лось менять пол. - Хэда 6езнадёжно проиграла, а такие, как она, предпочитают самоустраняться без объяснений. Тем более объяснений с победи­телями. Если она к нам вернётся, мы не сможем её прогнать, но участвовать в её играх мы не намерены. Вообще-то мы уже давно в них не участвуем. Она всегда была одержимой, но думаю, теперь вам не стоит её опасаться. У неё больше нет ни оружия, ни союзни­ков. По сути, она всегда была и осталась бездарностью. Она боится тебя, маленькая колдунья. Хэда Тэннер проиграла свою последнюю партию. Забудьте о ней.
   Насчёт своих пленников пришельцы оказались правы. "Мертвецы" не хотели возвращаться к жизни. Они пришли в ужас от одной мысли о том, что им придётся покинуть этот красивый дворец и своих благодетелей.
   - Мы останемся здесь! - кричали они. - Или отправимся с ними. С нашими богами!
   - Да поймите вы, что это обманщики! - разозлился Тамран. - И куда вы намерены с ними лететь? В ту тьму, которая царит за пре­делами вашего Дворца Наслаждений? Это дорога в пустоту. Путь к погибели. Мы же хотим вас спасти...
   - А мы не хотим, чтобы вы нас спасали, - отвечали ему. - Мы останемся здесь.
   - Вы умрёте, если останетесь с ними. А если вернётесь на землю, будете жить.
   - Жить?! - рассмеялась бледная от дурмана девица. - Это здесь мы живём. А там мы умерли.
   - Нет, вы ещё живы! - крикнул Гвен. - Они похищают таких, как вы, пользуются, а потом убивают. Не попадёте вы ни в какой лучший мир. Они вам врут! Идите с нами!
   - Мы уже там были, - сказал один из "мертвецов". - Там тоже врут. Почему мы должны верить, что вы лучше их? Они сделали нас счастливыми. Мы не знаем, кто они - боги, люди или демоны, но нам с ними хорошо. Мы не знаем, что они сделают с нами дальше, но мы останемся здесь.
   - Ладно, - махнул рукой Тамран, исчерпав все доводы. - Оставайтесь пока тут. Подумайте хорошенько. Мы ещё вернёмся.
   "Оставьте их, - промолвила аранха, которую слышала только Ари­эна. - Эти люди обречены. Все. И хозяева, и их живые игрушки. Здесь всё обречено на смерть. Всё и все. В том числе и я".
   "Я хотела бы спасти тебя..."
   "Совершенно ни к чему, дитя моё. Я уже очень устала. Мне уже давно следовало умереть. Звезда продлила мою жизнь. Я долго была частью этой звезды. Теперь мы обе умираем, и мне не страшно. Я хочу покоя. Позвольте всем этим людям оставаться здесь столько, сколько им нужно. Когда звезда умрёт, здесь всё погаснет, стены станут непроницаемыми и неподвижными, и обитателям Гиамары больше не захочется тут оставаться. Возможно, они действительно уле­тят. Не знаю... Но я знаю одно - мёртвые не захотят возвращаться к жизни. Они слишком долго обитали среди призраков, что6ы снова научиться жить среди людей".
   Компьютеры и все архивы пришельцев в тот же день были достав­лены на Скалистый. Ариэна не стала делать магический замок на дверях зала, где всё это разместили. Они с Тамраном просто поста­вили там надёжную охрану. В их нынешнем окружении было достаточ­но людей, которым они могли полностью доверять, и не хотелось лишний раз прибегать к магической защите. Ариэна знала, что пра­витель-маг, злоупотре6ляющий своим даром, рискует оттолкнуть от себя самых верных подданных. Некоторым и так не нравилось, что они с Тамраном решили не разглашать сведения о пришельцах.
   - Помнится, когда-то вы осуждали правителей, которые лгут своему народу, - сказал однажды Кинир. - А теперь сами скрываете от людей правду. Только вряд ли получится слишком долго всё это скрывать. Если димилонцы знают о материалах пришельцев, которые хранятся в замке...
   - ... то скоро о6 этом узнают и на Большой Земле, - кивнул Тамран. - Ведь корабли теперь довольно часто ходят туда и обрат­но. Скоро по всей Див-Аранхе и многим островам разнесётся очеред­ной слух, который одни 6удут считать правдой, а другие вымыслом. Кинир, в данном случае голая правда ничего не даст...
   - Люди всё равно заинтересуются, откуда у нас эти машины.
   - Скажем, о что нашли всё это на Гиамаре. Что всё это оставили по6ывавшие там пришельцы из другого мира, где люди накопили мно­жество знаний. Это не 6удет ложью. Но самих пришельцев лучше ни­кому не показывать. Представляешь, с каким недоумением люди посмотрят на эту кучку выродков. Кому это нужно? Зачем? Только всё стало налаживаться. Война заканчивается. На материке все давно уже жаждут мира и покоя, возможности снова обустроить свою жизнь. Ты упрекаешь нас в том, что мы хотим скрыть правду? А по-моему, правду не скроешь. Правда в том, что люди творят зло, когда не хотят жить по-человечески, с пришельцами из другого мира или без них - особой разницы нет. Когда-нибудь люди этого мира узнают ис­торию о пришельцах из империи Террана. Но лучше не сейчас.
   - Ты согласна со своим мужем, царица? - обратился Кинир к Ариэне.
   - Не называй меня больше царицей, Кинир. Пойми, мы не хотим обманывать людей. О чём-то умолчать - ещё не значит солгать.
   - Ты в этом уверена?
   - Нет, - призналась Ариэна после небольшой паузы. - Но Кинир... Мы вот много говорим о правде и лжи... А что такое правда? Может, это что-то вроде зерна, которое остаётся после провеивания? По­дождём, когда отсеется лишнее.
   - Наверное, ты права, - вздохнул Кинир. - Ты и твой супруг мудры не по годам. Вы истинные правители. Димилонцы, ваши поддан­ные, готовы согласиться с вашим решением, если вы уверены, что оно правильное.
   - Они готовы согласиться, потому что чувствуют - так будет лучше, - сказала Ариэна.
   - А когда, по-твоему, люди должны узнать подлинную историю о пришельцах из Терраны? - спросила она у мужа, едва Кинир ушёл.
   - Когда ты её напишешь. Ведь ты собираешься это сделать?
   - Да. Я постараюсь хорошо её написать. Чтобы её прочли с интересом. И неважно, чем её будут считать много лет спустя - правдой или вымыслом. Лишь бы поняли, что я хочу сказать. Низко пасть мо­гут и те, кто научился летать к звёздам. И не надо быть ни царём, ни магом, чтобы стать счастливым. Я знаю, нам придется ещё побы­вать в этой обители смерти. Мы снова попробуем оживить мёртвых. Но пока хочется забыть о них. Хотя бы ненадолго.
   Война подходила к концу. Остатки раннадских отрядов возвраща­лись в степи. Галиан снова исчез, и все надеялись, что больше не всплывёт. Он растерял почти всех сторонников. Вражда между Деть­ми Маттар и Новыми Аранхитами тоже подходила к концу, но мало кто верил, что Селимеру удастся объединить страну под своим флагом. Селимер всегда гордился своим славным древним родом, на гербе ко­торого красовалась птица рух. Многим не нравилось, что он начал размахивать этим флагом задолго до созыва Большого Совета. Даже его сторонники сомневались, что Совет провозгласит его царём. Впрочем, другие претенденты на корону внушали ещё меньше доверия. Гонцы, которые летали через магические двери на материк, говорили что там всё чаще и чаще вспоминают добрым словом Ариэну и Тамрана. То же сказал и Гвен, который зашёл к ним, вернувшись из Див-Ара­нхи, где провёл почти полмесяца.
   - Наши милые соотечественники постепенно приходят к мысли, что первый повеса Ур-Маттара - единственный, кто тянет на роль первого лица в государстве. Теперь считают, что ты, конечно, не был идеальным правителем, но, по крайней мере, старался быть справедливым. Да и царица Ариэна заботилась о своих подданных. Не го­воря уже о том, что не раз спасала их шкуры. Что вы ответите, ес­ли вас вдруг позовут обратно?
   - Нет, только не это, - простонал Тамран. - Имеем мы право по­жить, как нам хочется, или нет? Я хочу остаться здесь. На Ди-Милоне нас уже давно любят, а теперь с нами сюда пришли самые предан­ные нам люди, и им здесь понравилось. Я вовсе на настаиваю на том, чтобы быть здесь правителем. Друзей иметь важней, чем подданных. Ди-Милон - замечательное место, и тут живут замечательные люди, которые намерены сделать этот остров ещё лучше. Я тоже го­тов для этого потрудиться. Скалистый Остров - прекрасное место для военного гарнизона. Я уверен, что смогу сколотить хорошее войско и поставить на должный уровень подготовку молодых воинов. Недаром же я был командиром Священного Воинства. На Ди-Милоне сейчас много мастеров - строителей, плотников, кузнецов. Даже кора­бельщики есть. Их мало, но мы пригласим с других островов. Мата­рус уже прикинул, где лучше строить доки. А техники не успокоятся, пока досконально не разберутся в этих компьютерах. Приборы Тайно­го Союза для них уже не тайна. Честно говоря, я никогда не думал, что мне захочется жить на острове - посреди моря, вдалеке от Большой Земли...
   - Беглецы с Большой Земли, которые сейчас строят посёлок на Лесном, тоже никогда о таком не думали! - рассмеялся Гвен. - Зна­чит, никакой короной вас отсюда не выманишь? Вот и прекрасно! Жи­тели Ди-Милона будут только рады. Все, включая моего дорогого тес­тя. Старый брюзга говорит хорошо только о своей рыболовной сети да об избраннице двух богинь, которая сумела вправить мозги даже этому царю-разбойнику... Я всего лишь повторяю его слова! Ладно, мне пора домой!
   Гвен недавно посватался к дочери рыбака Пелима и теперь жил у него в доме, страстно мечтая поскорее перебраться в свой собствен­ный дом, который строился на Лесном Острове.
   - Привет тестю! - крикнул Тамран вслед убегающему Гвену. - И от избранницы двух богинь, и от царя-разбойника!
   - Единственное, чего я боюсь, - сказал он уже серьёзно, - так это того, что сюда могут хлынуть желающие узнать свою судьбу. И тебе опять не будет покоя.
   - Если и хлынут, то это скоро прекратится, - заверила его Ари­эна. - Я не обязана ничего никому предсказывать, да я и не могу. Я утратила эту способность. Возможно, у меня ещё изредка и будут озарения, но... Прежней силы у меня уже нет и не будет.
   - Ну и ладно! Если честно, я даже рад. Мне нравится, когда ты сидишь и просто что-нибудь рисуешь. Просто хорошую картину, а не очередное пророческое полотно. Или магическую дверь...
   - Двери всё равно иногда придётся делать.
   Ариэна пока не говорила мужу, почему она не надеется на воз­вращение пророческого дара. Сперва она ждала, когда её подозрения подтвердятся, а потом... Наверное, ей просто хотелось немного побыть наедине с этим чудом, вошедшим в её жизнь. Конечно, отец всё узнает, но пока это дитя - тайна для всех, кроме матери. Пока оно принадлежит только ей.
   Колдунье за6еременеть труднее, чем простой смертной, но если это случается, прежней силы у неё уже не будет. Если она, конечна, не откажется от той новой жизни, что зародилась в её чреве. Ариэ­на знала, что не откажется от неё. Эта жизнь уже наполняла её ка­кой-то другой, новой, силой. Богиня сменила гнев на милость. Она снова говорила с ней, но уже иначе. И о другом.
   Ариэна теперь больше, чем когда-либо испытывала потребность в уединении. Она часто уходила в тихую заводь, где арилл рос впере­межку с кораллом, и подолгу сидела, погрузившись в сладостное оце­пенение. Начинался сезон тумана. Ариэна не вызывала видений и не забавлялась, создавая иллюзии. Она наслаждалась покоем и мечтала о будущем. Она не хотела его знать. Хотелось просто верить, что всё будет хорошо. Ариэна не задавала богине никаких вопросов, но у богов есть свои причуды. Иногда они дают ответ, не дождавшись вопроса...
   Ариэна сама толком не поняла, что это было. Стоял один из тех солнечных дней, когда золотые лучи, пронизывая мерцающий туман, создают такую чудную игру красок, что хочется часами сидеть и лю­боваться этим зрелищем. Может, она задремала? Нет. Кажется, нет... В туманном сиянии возникло видение - хорошо знакомая Ариэне жен­щина и ребёнок. Они парили между небом и морем. Свет, который от них исходил, 6ыл ярче солнечного, но не слепил глаза. Женщина с серебристо-пепельными волосами держала на руках мальчика лет трёх, удивительно похожего на неё. Те же светлые волосы, те же прозрачные "морские" глаза... У Ариэны замерло сердце. Её неро­дившемуся ребёнку было бы сейчас примерно столько...
   - Скоро будет, - сказала женщина. - Не успеешь и оглянуться. Он заставил тебя ждать, но это не страшно. Он всё равно к те­6е придёт. Всему своё время.
   Красивый светловолосый мальчик улыбнулся Ариэне, и её захлест­нула волна нежности.
   - Посмотри повнимательней на этого будущего морского владыку, - с гордостью произнесла женщина. - Твой первенец - весь в свою лиммеринскую бабку. Ди-Милон уже при нём станет самым богатым островом на юго-западе.
   Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Растаяло в мерцающем тумане. А вскоре и солнце скрылось за облаками. Свет померк, но не исчез. Ариэна знала, что он стал частью её. И той новой жизни, которая в ней созревала.
   В этот день она сообщила Тамрану, что он станет отцом, но ни словом не обмолвилась о разговоре с богиней. Благословение Вели­кой Матери - таинство, о котором следует молчать.
   Гиамара перестала восходить над морем, но Ариэна знала, что звезда ещё близко, - уже хотя бы потому, что утром и вечером по­являлся призрачный замок.
   - Мы сможем отправиться туда, даже если Гиамара будет далеко, - сказала Ариэна мужу. - У нас же есть магическая дверь.
   Они снова побывали на звезде с небольшим отрядом. Её о6итатели ещё были там. Пришельцы казались безучастными, а "живые мертвецы" смотрели на незваных гостей с вялым раздражением. Они по-прежнему не хотели покидать свой Дворец Наслаждений, предпочитая не заме­чать, что его стены излучают уже гораздо меньше света и не так охотно пропускают сквозь себя, превращаясь в туман. Сильвена всё больше и больше погружалась в ту блаженную истому, что легко стира­ет границу между жизнью и смертью. Умирающая звезда 6аюкала её в своей прозрачной колыбели, и Ариэна чувствовала, что аранху лучше не будить. Хотелось поскорее покинуть этот мир смерти, вернуться на свой солнечный остров и жить, радуясь каждому новому дню.
  

Глава 8. Очередная ловушка.

   Почти каждый день приносил какие-ни6удь новости. Когда в нача­ле осени заканчивали раз6ирать завалы на месте разрушенного зам­ка, обнаружили, что царская сокровищница уже не заколдована. Там кто-то по6ывал, умудрившись пробраться среди руин в подземе­лье и расчистив дорогу к заветной двери.
   - Ничего удивительного, - пожала плечами Ариэна. - У меня же похитили ключ. Но я там больше не хозяйка, так что всё это меня не касается.
   Время от времени ей вспоминался давний сон, в котором разгне­ванная Эрения упрекала её за потерю ариллинового паука, но Ариэна упорно гнала тревожные мысли прочь. Она устала от бесконечных тре­вог и напастей. Хотелось поскорее забыть обо всём тяжёлом и мрач­ном. Тем более что на Лесном намечался грандиозный праздник. Его устраивали диввинские переселенцы, которые недавно закончили строительство первых ста домов. Естественно, в числе самых почётных гостей были Ариэна и Тамран. Она потом вспоминала, что её весь день мучили дурные предчувствия, но она списывала это на не­домогание. Беременность протекала нормально, но иногда Ариэну одолевали приступы тошноты. Из-за этого-то ей и пришлось покинуть праздник едва ли не в самом начале. Тамран проводил её домой и хотел остаться, но она отправила его обратно.
   - Не стоит разочаровывать наших друзей. Они так готовились, а мы ушли почти что сразу... Конечно, они всё понимают, но тебе совсем необязательно со мной оставаться. Я сейчас лягу спать. До завтра можешь не возвращаться... Не спорь. Ты же обещал выступить с поздравительной ре­чью, и хотя бы один из нас должен принять участие в обряде охранения.
   Когда Тамран, пообещав вернуться до наступления ночи, всё же ушёл, Ариэна отпустила и Вилию. Служанка молчала, но было видно, что ей ужасно хочется побывать на празднике. Закрыв за Вилией дверь, Ариэна никак не могла избавиться от ощущения, что в доме есть кто-то ещё. Ей следовало всё проверить, и лучше - при помощи магии, но Ариэну неодолимо клонило в сон. Придя домой, она выпила кружку такалы, а у неё было такое чувство, будто она приняла сно­творное. Напиток показался ей немного странным на вкус, но она не придала этому значения - ей сейчас вся пища казалась какой-то не такой.
   "И чего я выдумываю, - сонно размышляла Ариэна. - Это же ветер. Кругом открыты окна..."
   Она вдруг вспомнила, что, когда они с Taмраном вернулись с Лес­ного, их не встретил ни один из их двух сторожевых кайялов, кото­рые обычно бегали по саду и встречали каждого, кто приближался к дому. Едва об этом подумав, она погрузилась в сон. Он был цепкий, как паутина, в которой она запутывалась всё больше и больше, осо6енно когда пыталась вырваться. Опять эта паутина! Тенета злой 6огини... Чудовища, которое может принимать облик красивой женщи­ны. Именно в этом облике она сегодня и явилась. Ариэна сразу узнала её и испугалась. Ибо это 6ыла Хэда. Злой двойник. Призрак, об­лачившийся в чужую плоть. Злая ипостась владычицы жизни и смерти. С богиней была её прислужница - юная демоница с блудливыми голу­6ыми глазами и хищным оскалом, обнажавшим мелкие, словно у поле­вого грызуна, зубки. Ариэна никак не могла вспомнить, где она её видела. И не могла воспротивиться этим двоим, когда они вели её по склону холма - к призрачному замку, который всё чётче и чётче вырисовывался на фоне сумрачного вечернего не6а. Её словно лишили воли. Ариэна двигалась, как во сне, с ужасом осознавая, что боги­ня смерти ведёт её в свою о6итель, откуда возврата нет. Демоница сорвала с Ариэны нить аранхи с маленьким алмазным кулоном в виде сердечка. Ариэна узнала её только тогда, когда они оказались на пороге сияющего замка. Это была Лихана. Сознание Ариэны постепен­но прояснялось. Она поняла, что Хэда и Лихана похитили её, пред­варительно что-то подмешав ей в питьё. Наверняка они и кайялов усыпили. Или попросту отравили. Сознание возвращалось, но силы ­нет. Ариэна по-прежнему не могла сопротивляться.
   - Скорее! - торопила сообщницу Лихана. - Она может очнуться...
   Ариэна заметила, что за плечами у обеих по увесистому кожано­му мешку. Эти мерзавки собирались 6ежать отсюда через Междумирье, кое-что с собой прихватив. Скорее всего, драгоценности, украден­ные в царской сокровищнице... Ну конечно! В руке Хэды сверкнул шестилапый ариллиновый паук. Точнее, сделанный из ариллина, тума­на и огня, в котором была сожжена паутина аранхи. Ключ от царской сокровищницы и от призрачного замка. Мысли Ариэны текли вяло, но способность удивляться она не утратила. Её удивляло не то, что эти две стервы решили бежать в другой мир, прихватив с собой зо­лота и алмазов. Она не понимала, зачем они тащат с собой её, Ариэну. Странно, что Хэда не попыталась похитить Тамрана. Словно от­вечая на её мысли, Хэда злорадно сказала:
   - Ты всё равно не останешься с ним! Я поклялась, что этого не 6удет. Ты отняла его у меня! Я знаю, что мне его не вернуть, но твоим он тоже не будет. Когда он придёт домой, ты уже будешь да­леко - в другом пространстве и другом времени. Я продам тебя им­ператору Салузару. Не огорчайся, у тебя есть все шансы стать его любимой игрушкой. Колдунья из далёкого мира! Колдунья, умеющая создавать иллюзии! Это что-то!
   Ариэна попыталась вырваться, но тело ей почти не повиновалось. Сознание возвращалась быстрей, чем физическая сила. Она с ужасом смотрела, как призрачный замок, к которому Хэда поднесла арилли­нового паука, обретает плоть. Её потащили по мерцающему зеркаль­ному тоннелю, в котором мелькали какие-то смутные образы. Ариэна знала, что она ничего не сможет сделать. Она уже один раз воспользовалась дорогой через Междумирье, прошла через этот замок, зага­дав желание, изъявив свою волю. Недавно она провела здесь людей, умолив 6огов, хранящих равновесие, вернуть её и других 6еглецов в нужное им время. Больше она не могла быть здесь ведущей. Она могла быть только ведомой, и её воля уже никакого значения не имела. Теперь дорогу выбирали две эти стервы.
   "Нет, нет! Не может быть! Они не сумеют нас разлучить, Тамран! - в отчаянии думала Ариэна. - Всемогущая богиня, верни меня к не­му! Верни его мне. Не дай им утащить меня в другой мир и в другое время!"
   Зеркальный тоннель наполнился светящимся туманом, а когда ту­ман рассеялся, впереди оказалось несколько извилистых коридоров. Прямая дорога превратилась в запутанный лабиринт.
   - Что это?! - завопила Хэда. - Проклятье! Куда нам теперь идти?
   В зеркалах вспыхивали и исчезали, стремительно сменяя друг друга, множество картин. Отражения миров... Ведь здесь, в этом замке, пересекались все пути. Ариэне показалось, что она видела рощу огненных деревьев, которую тут же сменил остров с белым зам­ком, окружённый чистой, прозрачной, словно голубой кристалл, во­дой. Потом замелькали странные прямоугольные дома-башни, как буд­то состоящие из одних окон. Эти башни упирались в небо, где мча­лась огромная серебряная птица с неподвижными крыльями, оставляю­щая за собой туманный след... Ариэна пыталась сосредоточиться на мыслях о Ди-Милоне, и в какой-то момент перед глазами вспыхнула картина с белым домом на холме...
   - Это всё она! - завизжала Лихана. - Она сбивает нас с пути!
   И мерзавка ударила Ариэну по голове. Зеркальный свет померк. Все картины слились в одну, превратившись в разноцветный хаос, который постепенно заполняла тьма. Теряя сознание, Ариэна подума­ла, что это надвигается вселенская пустота. И сейчас она поглотит их. Что ж, наверное, это лучше, чем оказаться там, куда стреми­лись попасть Хэда и Лихана...
   Но тьма рассеялась, и Ариэна поняла, что она жива. Она лежала на чём-то твёрдом и тёплом. Левую щеку и голое плечо что-то щеко­тало... Трава? Приоткрыв глаза, Ариэна увидела тонкие желтоватые стебли, которые слегка шевелились от ветра. Они остро пахли, и этот странный, незнакомый запах ворвался в сознание Ариэны, слов­но сигнал тревоги. Чужой запах чужого мира... Потом вернулись зву­ки. Сперва они напоминали пронзительный птичий крик, пробивающийся сквозь шум моря... Или ветра в кронах деревьев. Шум постепенно утихал, а голоса становились громче.
   - Тварь! Гадина! Змея! - орала Хэда. - Это всё она! Сумела-та­ки сбить нас с дороги...
   - Послушай, может ещё всё не так плохо, - пыталась её урезо­нить Лихана. - Я не думаю, что этот мир совсем пустой. Может, мы кого-нибудь встретим.
   - Может! "Может, мы кого-нибудь встретим!" - передразнила Хэда. - Только вот кого?! Это не Саккара! Не столица империи... Мы вообще непонятно где! И всё из-за тебя!
   - Из-за меня?!
   - Ты же говорила, что это зелье превратит её в тряпку!
   - Но проклятая колдунья с Лиминаса уверяла, что так и будет! Хэда, ты же знала, с кем связывалась! Эта тварь всегда оказывает­ся сильней, чем все думают. Честное слово, лучше бы его прихватили.
   - Дьявол! Да где же мы?
   - Ты вечно призываешь этого бога, но помощи от него, похоже, никакой. Чем ругаться да причитать, лучше пойдём...
   - Куда?!
   - Да хоть куда! Вперёд. Куда-нибудь да всё равно придём.
   Лихана владела собой гораздо лучше, чем Хэда. Возможно, потому что плохо представляла себе тот мир, где они планировали обоснова­ться. Для Хэды это было то самое 6лaгословенное место, куда она и около сотни её соратников летели пятьсот лет назад. Саккара. Город на планете Талеф. Столица Тиуанской Империи, процветающей за счёт ограбления колоний. Жестокое и утончённое аристократическое общест­во, хозяева которого жили, предаваясь изощрённым удовольствиям и забавы ради проводя опыты над обитателями покорённых планет. Ариэ­на знала о6 этом мире из материалов пришельцев. Видимо, Хэда надея­лась, что неплохо устроится в Саккаре, купив на сокровища диввинс­ких царей дом и задо6рив императора подарками. Она бы, безусловно, подарила ему часть сокровищ, а в придачу красивую рабыню, обладаю­щую магическими способностями... Нет, целых двух рабынь. Хэда пре­красно знала тиуанский язык. Она бы представилась тут как аристо­кратка, бежавшая из враждебной Тиуану империи Террана и прихватив­шая с собой двух дикарок-прислужниц. В Тиуанской Империи слугами торговали, как скотом.
   "Неужели Лихана поверила, что Хэда взяла её с собой из дружес­ких побуждений?" - подумала Ариэна.
   - Эй ты, вставай! - толкнув её ногой, крикнула Хэда.
   - Ты уверена, что нам стоит тащить её с собой? - спросила Лихана.
   - Лучше держать эту тварь под присмотром. Как бы опять чего не выкинула...
   Ариэна встала, щурясь от яркого золотисто-оранжевого солнца, сияющего в безоблачном синем небе. Таком же, какое часто бывает летом над Див-Аранхой. Запах здешней травы уже не казался навязчи­вым, голова прояснилась. Здесь было тепло, но не жарко. Во всяком случае Ариэне, всю одежду которой составляла ночная сорочка из тонкого полотна. То, в чём её вытащили из постели. На её спутни­цах были дорожные костюмы - облегающие брюки, туники и лёгкие ко­жаные куртки, которые они уже расстегнули.
   - Ты, зараза, неси вот это! - Хэда швырнула к ногам Ариэны свой заплечный мешок.
   - Неси сама, - ответила Ариэна. - Никогда не боялась таких, как ты. Таких, как вы обе.
   - Лучше не зли меня, избранница, - прищурилась Хэда, достав из-­за пояса ластер - миниатюрное оружие с узким дулом, стреляющее смертоносными лучами вроде тех, что разрушили замок. Мощность ластера была в тысячи раз меньше, чем у той установки, которая находилась на боевом корабле, но один выстрел из такого маленького лучемёта превращал человека в горстку пепла. Пришельцы, оставшиеся на Гиамаре, говорили, что все их ластеры вышли из строя, а чинить их они не умели. Возможно, в ластере Хэды ещё был заряд, так что Ариэна решила действовать осторожно. Она наклони­лась и сделала вид, будто пытается поднять мешок. Самочувствие её пришло в норму, но она нарочно пошатывалась, притворяясь совершен­но разбитой. Две стервы смотрели на неё и ухмылялись. Поверив в её беспомощность, Хэда заметно расслабилась. Это-то её и подвело. Ловкий выпад - и ластер отлетел в сторону, а сама Хэда еле удержа­лась на ногах.
   - Тащи сама свои ворованные сокровища, - сказала Ариэна, завла­дев оружием. - Я умею пользоваться этой штукой.
   - Ха-ха-ха! - звонко залилась Лихана. - Вот дуры! Дерутся из-за бесполезной игрушки! Да она тебя просто пугала! Не стоило так на­прягаться. Это оружие уже давно не стреляет. Нэйя захватила его так, на всякий случай. Тут же знают, какова его сила, но не знают, что эта штука сломалась.
   Хэда ничего не сказала, лишь искоса метнула в сторону сообщни­цы злобный взгляд. Она явно предпочла бы, чтобы Ариэна продолжала считать ластер действующим. На этом можно было снова сыграть, но Лихана всё испортила.
   - Сейчас проверим, работает он или нет, - усмехнулась Ариэна.
   На слово она не верила ни той, ни другой. Направив ластер на мешок с драгоценностями, она нажала на спусковой крючок. Оружие действительно было сломано.
   - Забери свою игрушку! - Ариэна швырнула ластер Хэде. - Пригодится, если кто-нибудь нападёт. Хоть припугнёшь. А я и так сумею за себя постоять.
   - Хотела бы я знать, чего ты этим добилась, - помолчав, заго­ворила Хэда. - Зачем ты сбила нас с пути? Может, ты знаешь, где мы сейчас находимся?
   - Может, и знаю.
   Под ярко-синим небом простирался унылый пейзаж: сухая земля, изрытая ухабами и местами поросшая желтоватой травой, редкие чах­лые кусты... Впереди виднелась роща кривых деревьев с белесыми голыми ветвями. Вокруг стояла такая тишина, что казалось, в этом мире нет ни одной живой души.
   - И где же мы?
   - Там, где вам и место.
   - А тебе?
   - А я тут не насовсем.
   - И как же ты намерена вернуться?
   - Не ваше дело.
   - Да ничего она не знает, - презрительно заявила Лихана. - Корчит тут из себя... Если ты и правда такая великая колдунья, то по­чему мы не остались на Ди-Милоне, а очутились здесь?
   - Вы, конечно, застали меня врасплох, но я решила воспользова­ться возможностью и вынести оттуда мусор.
   Насмешки над Хэдой и Лиханой придавали Ариэне сил. Бравада по­могала не впасть в отчаяние. Она должна была успокоиться, сосре­доточиться и отнять у Хэды кулон с пауком. При помощи тумана, ог­ня и паутины она не раз открывала магические двери, от которых её отделяло огромное расстояние. Сейчас все её картины-двери бы­ли уж слишком далеко, а если они остались в другом времени, то от­крыть их, скорее всего, невозможно. Попробовать, однако, стоило. Но сперва надо было отнять у Хэды кулон. Драться Ариэне не хо­телось. Она собиралась отнять кулон тем же способом, что и два года назад во дворе Круглой Башни. А ведь Хэда знала, что Ариэна может отобрать у неё этот ключ. Наверное, она решила оглушить пленницу или ещё как-нибудь вывести её из строя, едва они окажут­ся в Саккаре, а пока Ариэна будет без сознания, избавиться от ма­гического кулона. Или хорошенько его спрятать. Не могла же Лиха­на не объяснить своей приятельнице, что даже гиэро способна воз­действовать на ариллин только с небольшого расстояния. Теперь Хэ­де было не до этого. Неожиданный поворот событий, нарушивший все её планы, совершенно выбил её из колеи.
   Как ни странно, Лихана тоже вспомнила об этом кулоне.
   - Нэйя, а где паук? - оживилась она. - Мы ведь можем вернуть­ся! Дай ей эту штуку, и она откроет одну из своих дурацких магических картин... Ну подумай сама, нам-то этот кулон сейчас зачем? Что ты тут им открывать собралась? Замок исчез и больше не появится. Если есть возможность вернуться назад, надо её исполь­зовать. Вдруг тут опасно, а у нас даже оружия нет.
   Хэда нахмурилась, но особых возражений у неё, похоже, не было.
   "Вот и прекрасно, - с облегчением подумала Ариэна. - Не придётся тратить силу, превращая паука в туман, а потом обратно..."
   - Дьявол! - выругалась Хэда, сунув руку за пазуху. - Его у меня нет!
   - Ну вот! - огорчилась Лихана. - Посмотри получше.
   - Да я положила её во внутренний карман. Там, в замке... Во всяком случае, хотела... Неужели мимо сунула?
   Ариэна и Лихана напряжённо ждали, пока Хэда, проклинал всё на свете, обследовала свои карманы. Кулона нигде не было.
   - Ну ты и дура! - разозлилась Лихана. - Хуже растяпы Луми из детской песенки! Ведь зарекалась же связываться с тобой снова! Так мне и надо!
   - Да я бы только рада была, если бы ты больше со мной не связывалась...
   Не имея ни малейшего желания слушать эту пере6ранку, Ариэна пошла прочь. Куда глаза глядят. Лишь бы куда-нибудь идти и вообще двигаться. Лишь бы избавиться от желания сесть на землю и разры­даться. Не хватало ещё впасть в отчаяние при этих мерзавках.
   Перестав ругаться, они угрюмо плелись следом за ней. Может, по­думали, что колдунья с её даром всегда знает, что делать и куда идти, вот и решили держаться поближе... Впрочем, её не интересова­ло, что они думают.
   Пейзаж почти не менялся: сухая, истосковавшаяся по дождю зем­ля, кое-где покрытая желтоватой травой, островки чахлого кустарника... Время от времени попадались рощи огромных деревьев, кри­вых и уродливых, словно выросших на отравленной почве, и большей частью мёртвых. Лишь у некоторых ветви покрывали длинные 6ледно­-зелёные иголки. Кое-где из земли торчали глыбы камня. Ариэна за­метила, что почти все они отёсанные, причём давно. Это напомина­ло жалкие остатки каких-то древних сооружений. Они встречались всё чаще и чаще. 3а полосой колючего кустарника оказалась низи­на, изрытая огромными ямами и заваленная грудами ржавого металла, а впереди, на холме, виднелось что-то вроде города. Прежде чем двинуться к нему, Ариэна решила переодеться - настолько, насколь­ко это было возможно в данной ситуации. Она разорвала свою ночную рубашку, сделала две повязки - набедренную и закрывающую грудь, а большую часть ткани пустила на обмотки - пока в кровь не стёрла ноги. Хэда и Лихана тоже остановились и присели отдохнуть, с любопытством наблюдая, как она занимается своим нарядом. Запаса пищи у них с собой не было, зато имелась фляга. С водой или с чем дру­гим - Ариэна не знала. Её спутницы с нескрываемым наслаждением утоляли жажду, но ей флягу не предложили, а просить она, естест­венно, не стала. Она вела себя так, будто их не существует.
   Ариэна надеялась, что в городе кто-то есть, и не хотела думать, что там враги. Хватало ей и этих двух стерв. Когда она тронулась в путь, Хэда и Лихана опять поплелись следом. Они не заговаривали ни с ней, ни друг с другом. Чувствовалось, что обе уже здорово устали. Им же не приходилось целыми днями бродить по лесам.
   Идти пришлось долго - город был дальше, чем казалось поначалу. Солнце припекало всё сильней и сильней. Время от времени спутни­цы отдыхали в тени какого-нибудь чахлого дерева, чудом выжившего на этой сухой, покрытой трещинами земле. Навстречу никто не попа­дался. Ариэна чувствовала, что город пуст, и всё же это было мес­то, застроенное некими разумными существами, оставившими там хоть какие-то сведения о себе и о своём мире.
   Чем ближе становился город, тем более гнетущее он производил впечатление. Наверное, когда-то он потрясал своим великолепием. Даже руины некоторых зданий превосходили размерами Скалистый За­мок. Ариэна не заметила ни намёка на существование тут когда-либо городской стены. Видимо, здешние обитатели не нуждались в столь примитивных средствах защиты. А от бедствия, которое в конце кон­цов постигло их мир, не спасли бы никакие стены.
   Город был разрушен уже давно - на его руинах лежал тот почти невидимый налёт, который в Див-Аранхе называли пеплом сгоревшего времени, но ни этот налёт, ни слой пыли и песка на улицах и раз­валинах зданий не могли полностью загасить яркие краски некогда процветавшего мира. Спутницы щурились, когда солнце отражалось от красных, лиловых, синих и оранжевых стен, сделанных из полу­прозрачного неестественно яркого стекла... Или камня? Широкие улицы были завалены осколками этого материала и местами загромождены странными металлическими конструкциями. Ариэна заметила, что не­которые из них совершенно не тронуты ржавчиной.
   - Не может быть!
   Возглас Хэды прозвучал в повисшей над городом тишине, словно удар молотка по медному диску, какие устанавливались в каждой су­дебной палате Див-Аранхи. Лихана поморщилась, прикрыв воспалённые веки.
   - Не может быть... Проклятье! Пропади всё пропадом, - причита­ла Хэда, уставившись в одну точку. Взгляд у неё был совершенно безумный. - Не может быть...
   - Что не может быть? - раздражённо спросила Лихана. - Залади­ла... Уж коли мы связались с этой тварью, то всё может быть! Всё, что угодно.
   Хэда её как будто не слышала. Она была бледней, чем ветка мёр­твого арилла. Ариэна поняла, куда устремлён её остановившийся взгляд. На обколотой со всех сторон глыбе желтовато-белого камня темнела полустёртая надпись. Судя по всему, Хэде 6ыл знаком этот язык. Прочитав надпись, она что-то поняла, и это привело её в ужас.
   - Гадина! - завизжала Хэда, наконец-то стряхнув оцепенение.
   Ариэна едва успела отскочить. Эта женщина набросилась на неё, словно взбесившийся кайял. Ариэну, как это бывало довольно часто, спасла реакция охотницы. Увернувшись от Хэды, она схватила какую­-то длинную железяку. И вовремя - потому что в следующее мгнове­ние Хэда замахнулась на неё примерно таким же острым куском желе­за. Ариэна и не думала, что ей когда-нибудь так пригодятся уроки фехтования. Не зря она в детстве дралась на деревянных мечах с мальчишками своего ура. А в прошлом году забавы ради фехтовала с юными димилонцами, для которых Тамран устраивал учения во дворе Скалистого Замка. Хэда сражаться не умела. Неудивительно. Она же привыкла командовать. И плести интриги. А драться и выполнять гря­зную работу должны были другие. Ариэна могла бы убить её. Навер­ное... Если бы хватило духу вонзить острое железо в эту плоть.
   Она специально затянула драку и, хорошенько измотав Хэду, сби­ла её с ног приёмом, которому её ещё в детстве научили мальчишки. Хэда выронила железяку и растянулась на пыльной земле.
   - Скажи спасибо, что твою подлую душонку защищает тело моей ма­тери, - сказала Ариэна, пинком отбросив "оружие" противницы подальше. - Посмотрели бы пираты на свою бравую атаманшу.
   Лихана наблюдала за происходящим с явным удовольствием. Она ни­сколько не сочувствовала своей сообщнице. Эта женщина достаточно её унижала, и теперь Лиxана радовалась возможности полюбоваться жалким видом своей бывшей госпожи. Они больше не были госпожой и служанкой. Здесь, в этом странном незнакомом мире, они оказались на равных, и никто не знал заранее, кому тут больше повезёт. Впро­чем, Хэде этот мир, похоже, был знаком.
   - Мразь... - выдохнула она, поднявшись на ноги. - Шлюха... Ма­ленькая гнусная тварь!
   Она добавила ещё с десяток ругательств: диввинских, лиммеринс­ких и ещё каких-то - на неизвестном Ариэне языке. Потом стряхнула с одежды пыль и, сев на обломок каменной плиты, мрачно задумалась.
   - Послушай, Нэйя, - вкрадчиво заговорила Лихана, подождав, ког­да приятельница более или менее успокоится. - Чего ты взвилась? Какой такой жук тебя ужалил? Я знаю, что ты её терпеть не можешь, но почему тебе взбрело в голову прибить её именно сейчас?
   - Зачем тебе это понадо6илось? - не слушая её, обратилась Хэда к Ариэне. - Ну зачем, зачем! ты сбила нас с пути?! Ведь это из-за тебя мы тут оказались. Что ты этим выиграла?
   Да, Хэда поняла, где они находятся. Ариэне тоже не терпелось это узнать.
   - О Найяра! - воскликнула Лихана. - Так ты знаешь, где мы? И где же?
   - В Саккаре, - простонала Хэда.
   - В Саккаре? Так это же столица империи!
   - Какой империи, дура?! - снова взорвалась Хэда. - Ты что - не видишь? Империи больше нет! Это то, что от неё осталось. Вот, смотри...
   Она вскочила и, схватив Лихану за локоть, подтащила её к обло­мку желтовато-белой глыбы, на которой темнела надпись. На языке, известном только Хэде.
   - Это памятник императору Анкерану... Вернее, постамент. Анке­ран ХV был отцом императора Салузара IХ. Того, что правил с 2567 года. Мы должны были оказаться в Саккаре в 2579 году по межгалак­тическому летоисчислению. У меня была там парочка знакомых, близ­ких ко двору. Они могли замолвить за меня словечко... Ведь я же хотела оказаться не только в этом месте, но и в том самом времени! В той империи, куда мы летели на "Эспере" пятьсот лет назад. Неужели я бы кинулась в неизвестность? И тебя потащила непонятно ку­да... Мало ли что может случиться даже с самой процветающей империей за пять столетий! Вот и случилось. Я видела Саккару только на голокартинах и знаю её не очень хорошо, но этот памятник... Он был больше двадцати димеров в высоту и сделан целиком из золота! О нём знали во всех мирах, где только жили разумные существа. Его голоизображения были везде...
   - Статуя из золота в двадцать димеров? - присвистнула Лихана. - Ну и где она?
   - Так уж расплавили, наверное, - язвительно сказала Хэда. - Ты ещё глупей, чем я думала. Какой завоеватель оставит в разрушенном городе целую гору золота? От Тиуанской империи остались одни руи­ны, а от памятника Анкерану только постамент. И то разбитый.
   - Послушай, Нэйя... Так может, на Талефе не всё разрушено? Мо­жет, тут есть и целые города?
   - Не думаю. Судя по этой надписи, империя пала уже давно. Тиу­ана всегда славилась своими стойкими красками. Если эта надпись так побледнела, значит, прошло не одно столетие. А деревья... Да это же знаменитые императорские лиственницы. Их вывели тиуан­ские биологи...
   - Эти уродливые загогулины, которые нам иногда попадались по дороге?
   - Раньше они были не такие. Стройные, с золотисто-белыми ство­лами и нежно-зелёной хвоёй. Она никогда не темнела... Сейчас эти деревья больны. Здесь использовали страшное оружие, и земля отравлена...
   - Наверное, здесь использовали примерно такое же оружие, каким ты и твои друзья отравили леса Фиолеи, - сказала Ариэна. - Ты попала в тот мир, которого достойна.
   - А ты? - прищурилась Хэда. - Зачем ты сбила нас с пути? Тебе ведь и самой тут неуютно. А если ты притащила нас сюда специально, то скажи хотя бы, в каком мы времени?
   - Лично я не собиралась путешествовать в глу6ь времён, - отве­тила Ариэна. - Я хотела остаться в своём времени, но поскольку из­-за вашей отравы у меня 6ыло неважное самочувствие, моя магия мог­ла дать с6ой.
   - Не собиралась она! Великая колдунья! А вернуться к своему лю­6имому ты не со6ираешься? И как ты намерена это сделать?
   - Я вовсе не обязана объяснять каждому ничтожеству, что я делаю и зачем.
   - Ну да, - усмехнулась Хэда. - Я ничтожество, а ты у нас из­бранница! С детства. Эта избранность те6е здорово навредила. Сла­ва никогда не приносит пользы юнцам с незрелой душой и неразви­тым умом. Ты бесспорно одарена, детка, но ещё больше ты о се6е возомнила. Как и лю6ой ре6ёнок, у которого закружилась голова от сознания со6ственной из6ранности. Куда полезней родиться челове­ком... вроде бы о6ыкновенным. Тем, кого многие держат за ничтоже­ство. Я долго считалась всего лишь невзрачной худышкой, робкой, ничем не примечательной... Но я создала себя! Я сделала себя та­кой, какой мечтала стать. Я получила всё, чего хотела, - красоту, знания, интересную жизнь...
   - Полную интриг и гнусных поступков, - насмешливо подхватила Ариэна. - Ты была и осталась ничтожеством, Хэда. Это видно сквозь ту красивую оболочку, которую ты присвоила и которой ты не стоишь. И та, кем ты себя сделала, не достойна уважения. Тем более что, несмотря на все свои знания, ты как была, так и осталась злобной, завистливой посредственностью. Тысячи женщин рождаются некрасивы­ми. И ничего... Живут достойно, находят лю6имого человека, рожают детей и становятся счастливыми... И красивыми, как красива каждая счастливая женщина. Множество людей рождаются 6ез выдающихся та­лантов, которые позволили бы им стать великими художниками, сочи­нителями, учёными. Как ни странно, большинство из них не 6есят­ся от зависти, не теряют уважения к себе и сохраняют уважение окружающих. Живут и находят себе интересное дело. И у многих с го­дами открываются таланты, о которых они даже не подозревали. Без­дарных людей не бывает. Не должно быть. Просто некоторые бездар­но живут. Когда-то очень давно те6е хотелось что-то создать и про­славиться, но ничего не вышло. И ты решила прославиться, свергая и ломая. Разрушая то, что построили другие. Всё равно что - дворец, город... Или царство, которое создавали многие поколения правителей и их подданных. Может, у нас действительно отсталое общество. Мы не научились летать к звёздам... Мы ещё многому не научились, но никто не давал тебе и таким, как ты, право ломать и перестраивать то, что мы построили. Да вам ведь это и не уда­лось! Вы встретили в нашем мире таких же мерзавцев, как вы сами, и решили поиграть на их стороне. Вы всего лишь играли в ту глупую игру, которой тешат себя люди вроде вас, в каком бы мире и в ка­ком бы времени они ни жили. Вы проиграли ещё пятьсот лет назад. Вы этого не поняли и недавно опять выставили себя дураками. Вы были чем-то вроде занозы. Наш мир переболел вами и отторг вас, как тело воина отторгает осколок вражеского лезвия, который врач не смог извлечь из раны. Ты мечтала о собственном царстве? Этот разрушенный мир и есть то царство, которого ты достойна!
   - Ради всех богов Мироздания! - закатила глаза Лихана. - Пре­кратите! И так тошно, а им ещё приспичило выяснять, кто из них чего достоин. Да я бы вас обеих удавила! Обе такие умные, а не мо­гут даже выяснить, в какое мы попали время!
   - Надо найти какую-нибудь погре6альную колонну, - помолчав, сказала Хэда.
   - Погребальную... что? - округлила глаза Лихана.
   - Колонну. В Саккаре не было кладбищ. Гробницы строили только для членов императорского дома и их приближённых. А это всего не­сколько аристократических семейств. Низший класс вообще не имел права на погребение. Их тела просто уничтожали. А граждане сред­него класса хоронили своих покойников в погребальных колоннах. Тело сжигали, а урну с прахом заваривали в куб из цветной стекло­массы. Цвет можно было выбрать, но все кубы были прозрачные - чтобы каждый мог прочесть надпись на урне. Писали там лишь имя и даты - рождения и смерти. Из таких кубов и возводили погребальные колонны. Основание делали из стали, а на уровне полутора димеров уже устанавливали кубы - по четыре в каждом ряду. Такие колонны стояли почти на каждой улице. Прекрасный способ экономить место. Некоторые колонны были выше многоэтажных домов.
   - И они не падали? - поинтересовалась Лихана.
   - Нет. Погре6альные кубы очень прочно скреплялись друг с другом. В тёмное время суток они светились, так что всегда можно бы­ло прочесть надпись.
   - Но если урна на высоте многоэтажного дома...
   - Подняться к ней ничего не стоило. В Тиуанской империи летали не только зазнайки, подружившиеся с пауками-мутантами. Тиуана была богатым, процветающим миром с высоко развитой наукой и техникой...
   - Настолько процветающим, - вставила Ариэна, - что одним воз­водили гигантские памятники из золота, а другие не имели права даже на могилу. Послушай, Хэда... Вы назвали наш мир планетой дикарей и возомнили, что можете вмешиваться в нашу жизнь по праву высших. Ну и почему вы решили, что мы вас ниже? Только потому, что у нас пока отстаёт наука? Дикари, скорее, те, кто хозяйничал в этой империи. С твоими-то опытом и образованностью можно бы уже понять, что высокоразвитые наука и техника так же прекрасно уживаются с дикостью, как ум с красотой. Или как отсутствие кра­соты с полной бездарностью.
   Хэда сделала вид, что думает о чём-то своём, пропуская слова Ариэны мимо ушей.
   - А что, эта статуя императора прямо вот вся целиком из золо­та была? - глядя на оббитый постамент, спросила Лихана. - Да они тут просто с жиру 6есились.
   - Мы бы с тобой тут тоже неплохо устроились, - вздохнула Хэда. - Если бы вовремя прибыли...
   - Это ты бы тут неплохо устроилась, - поправила Ариэна. - Заручившись поддержкой своих знакомых и купив расположение импера­тора подарками. А ты, Лихана, стала бы одним из этих подарков. Думаю, ты бы провела остаток жизни, ублажая императорских солдат. Или каких-нибудь слуг... Впрочем, к этому тебе не привыкать. Не­ужели ты поверила, что Хэда и правда о тебе позаботится?
   - Да не такая уж я и дура! - огрызнулась Лихана. - Никому я не верю. Просто скучно стало. Захотелось на другой мир посмот­реть... Послушай, а почему ты зовёшь её Хэдой?
   - Потому что это её настоящее имя. Нэйя - это что-то вроде маскировочного поля, под которым она скрывает свой истинный об­лик. Но её истинную сущность разглядеть не так уж и трудно. Будь ты хоть чуточку умней, ты бы поняла, что она не та, за кого себя выдаёт.
   - Какая разница, кто она на самом деле! - махнула рукой Лиxа­на. - И кто мы с тобой... Куда важней, за кого нас тут примут.
   Ариэна не могла не признать, что Лихана тоже иногда способна рассуждать здраво. Какое-то время все трое молча брели среди ру­ин. Если погре6альные колонны стояли почти на каждой улице, то хотя бы одна из них должна была попасться на глаза. Даты послед­них захоронений могли подсказать, когда тут произошло бедствие.
   Долго искать не пришлось. Одну из широких улиц перегородила поваленная четырёхгранная колонна, сложенная из разноцветных ку­бов, ярких даже под слоем пыли.
   - Отлично! - оживилась Хэда. - Верхушка целая - сразу видно. А колонна явно незавершённая. Законченная была бы куда длиннее. Значит, верхние урны установлены незадолго до катастрофы...
   Лихана сорвала пучок жухлой травы, про6ивающейся между плитами мостовой и принялась ожесточённо оттирать верх колонны. Ариэна и Хэда, не долго думая, присоединились к ней. Все четыре верхних куба были голубоватого оттенка. Они походили на куски льда, в которые вмёрзли изящные серебристые сосуды.
   - Замечательно, - усмехнулась Хэда, прочитав все четыре надписи. - Последнего похоронили в 2866-м. То есть спустя триста восемьдесят семь лет после того, как мы должны были тут оказаться.
   - Значит, примерно в этом году тут и разразилось бедствие? - ­спросила Лихана.
   - Не примерно, а точно в этом, - хмуро сказала Хэда. - Колонна не закончена, а люди умирают каждый день. Жизнь этого города и всей планеты оборвалась внезапно, и произошло всё быстро. Долгих конвульсий не было. А случилось это давно. Как минимум сто лет на­зад. Видала я руины и на других планетах. Это не самые древние, но им не меньше века. Скорее даже, чуть больше.
   "Забавно, - подумала Ариэна. - Похоже, мы попали сюда лет на пятьсот позже, чем хотела Хэда. Пятьсот лет назад эту свору за­бросило в наш мир, когда они держали курс сюда, на планету Талеф. В столицу Тиуанской империи... Выходит, мы сейчас в нашем време­ни? А ведь я действительно сбила их с пути! Мне удалось остаться в своём времени, но увы - я всё же оказалась в другом пространст­ве. Может, чувствуй я себя получше, мне бы удалось остаться в своём мире... Ладно, что теперь об этом думать. Теперь нас с Тамра­ном разделяет расстояние, преодолеть которое можно лишь за сотни, а то и тысячи лет. Если бы посчастливилось сесть на чудо-корабль вроде "Эсперы"... Размечталась! Над этим миром сейчас, наверное, даже птицы не летают".
   Едва она об этом подумала, как услышала звук, похожий на отдалённый гомон птичьей стаи. То, что появилось в небе над руинами города, издали действительно напоминало стаю птиц. Когда же она приблизилась, спутницам захотелось спрятаться, но было уже позд­но. К ним с гиканьем и свистом мчался целый отряд косматых парней. Они летели на чём-то вроде узких металлических скамеек с изогну­тыми ножками. Спереди у каждой торчало некое подобие рогатины, только из железа. За неё-то и держался летун. Видимо, это был руль или рычаг управления. Ариэна знала, что это такое, из видеоматериалов, которые им отдали чужаки.
   Летуны мягко приземлились, окружив женщин со всех сторон. Нельзя сказать, чтобы эти люди были настроены враждебно, но доверия они не внушали. 3aгopeлыe и мускулистые, туземцы были одеты в ко­жаные штаны и сапоги. У каждого на поясе висело не меньше десятка ножей, за спинами воинственно топорщились луки и колчаны, до от­каза набитые оперёнными стрелами. Лица и обнажённые торсы покрывали затейливые разноцветные татуировки, длинные волосы растрепа­лись от ветра, придавая молодым воинам ещё более дикий и устраша­ющий вид. Сперва они оживлённо переговаривались, с любопытством разглядывая женщин, и Ариэне показалось, что больше всех их заин­тересовала Хэда. А когда двое из них направились к этой негодяй­ке, на ходу отвешивая поклоны, стало ясно, что туземцы приняли её за какую-то важную персону. Хэду с почтением усадили на летающую "скамью". Один воин сел за руль, второй - позади гостьи, явно заботясь об её безопасности, но при этом не смея лишний раз к ней прикоснуться. С Ариэной и Лиxаной эти парни не особенно церемони­лись. Двое подтолкнули их к своим "скамейкам", и каждый знаками объяснил своей пассажирке, что лучше держаться за его пояс. Ари­эна решила держаться за "скамью".
   С пассажирками туземцы летели ниже и не очень быстро, так что Ариэна вдоволь насмотрелась на проплывающие внизу унылые пейзажи: руины городов, маленькие чахлые рощи, выжженные солнцем равнины, где паслись какие-то рогатые животные, которые, заметив летунов, тут же кидались врассыпную. Водоёмы встречались редко. Почти все реки и озёра были мутные и сильно обмелевшие. Только одна речка показалась Ариэне довольно чистой. Та, что полумесяцем огибала не­большой, но очень оживлённый город. К нему-то и направлялись летуны. Река здесь не обмелела, потому что по обоим её берегам тянулись рощи деревьев и кустарников. Вдоль берегов паслись стада при­земистых однорогих животных. 3а ними присматривали лохматые мальчишки в набедренных повязках. Когда летуны пошли на посадку, юные пастухи с радостными воплями помчались в город. Наверное, заметили гостей... Или пленниц? Пока что как с гостьей тут обращались только с Хэдой.
  

Глава 9. Солнце чужого мира.

   Этот небольшой город казался уцелевшим. Правда, когда летуны зависли над извилистыми улицами, Ариэна поняла, что часть домов была отстроена заново. Причём довольно неумело. На Талефе сейчас хозяйничали те, кого здесь лет сто назад, наверное, и за людей-то не держали. Теперь они по-своему приводили разрушенный мир в поря­док. Ариэна не знала, увлекались ли граждане поги6шей империи раз­ноцветными татуировками, но она не могла не заметить, что прежние хозяева планеты любили яркие краски едва ли меньше, чем нынешние. Это было видно ещё по руинам Саккары. Здесь тоже преобладали по­стройки из прозрачного и полупрозрачного материала разных цветов. Хэда назвала его стекломассой. Мостовые походили скорее на мозаич­ные полы. На чисто выметенной площади перед самым большим домом сразу собралась толпа, которая окружила прибывших плотным кольцом. Ариэна заметила, что местные жители довольно опрятны. Татуировки имели только взрослые мужчины. На женщинах и девушках были длинные ярко расшитые балахоны на тонких лямках, оставляющие открытыми плечи, на девочках - пёстрые юбки. Мальчишки довольствовались на­бедренными повязками. Некоторые мужчины тоже, но большинство ще­голяли в штанах из тонкой кожи. И ещё Ариэна заметила, что го­раздо наряднее одеты светловолосые. И держались они по-хозяйски. В этом городе жили два племени. Смугловатые люди с тёмными волосами явно занимали подчинённое положение.
   "Просто проклятье какое-то, - подумала Ариэна. - На какую бы планету и в какое бы время ни попал, везде одно и то же. Непре­менно кто-то кого-то топчет. Или борется за право топтать других. Интересно, нормальные миры в этой проклятой Энне есть?"
   Теперь она понимала, почему к Хэде летуны отнеслись с таким почтением. У этой твари были светлые волосы.
   В центре площади возвышалась шестигранная пирамида с усечённой вершиной. Нижняя часть одной их граней представляла собой ступен­чатый склон. Десятая снизу и последняя ступень была гораздо шире других и напоминала алтарь - тем более что её горизонтальная грань потемнела, словно на ней постоянно что-то жгли. Выше ступе­ней уже не было.
   На одной линии с этой пирамидой по о6е стороны площади стояли два дворца. Один - из белого камня, с вкраплениями жёлтой, оран­жевой и алой стекломассы - поражал изяществом, соразмерностью и красотой отделки. Ариэна сразу поняла, что это здание уцелело во время катастрофы и сохранило свой первоначальный вид. Во всяком случае тот, который ему придали зодчие империи. Второй дворец - ­более приземистый, с мощными шестигранными колоннами - выглядел бы гораздо лучше, если бы не аляповатые росписи, которыми покры­ли его стены нынешние хозяева города. Судя по обилию стражи возле здания с колоннами, там жил правитель города. Возможно, другой дворец принадлежал служителям того божества, которому здесь молились.
   "Солнечный дворец", - подумала Ариэна, глядя, как сияет в лу­чах солнца облицовка из прозрачной стекломассы и огромные цветные окна.
   Главный человек города не заставил себя долго ждать. Он появился на высоком мозаичном крыльце в сопровождении двух очень по­хожих на него юношей - таких же рослых, светловолосых и голубо­глазых. Ариэна не могла понять, сыновья они ему или младшие бра­тья. Все трое были довольно красивы. И держались надменно. Впро­чем, с Хэдой они повели себя любезно. Даже слегка ей поклонились. Старший заговорил с ней. Хэда попыталась что-то ответить, и хотя правитель города почти ничего не понял, лицо его озарила доволь­ная улыбка. Было ясно, что язык, на котором к нему обратилась Хэда, немного ему знаком. Ариэну это не удивило. Из материалов пришельцев она знала, что в Тиуанской империи все племена, вклю­чая самые малоразвитые, говорили на языке, называвшемся межгалак­тическим койне. И хотя на каждой планете существовало по несколь­ко его разновидностей, все жители империи хорошо друг друга пони­мали. На койне изъяснялось и большинство племён Терраны. Прошло пять столетий. Язык, безусловно, изменился, и всё же кое-что в речи местных жителей Хэда понять могла. Чем вызвала к себе ещё больше симпатии и уважения.
   Правитель пригласил светловолосую гостью в свой дом, а двух её спутниц окружили пожилые женщины, которые, критически их осмотрев, повели с собой. Лихана брюзжала, что "эта гадина, как всег­да, устроилась лучше всех, а на других ей плевать". Она даже на­мекнула Ариэне, что им теперь следует держаться вместе - "ведь вокруг одни враги!"
   "Лучше враги, чем такие союзники, как ты", - решила Ариэна.
   Дом, куда их привели, был большой, хотя и не такой роскошный, как дворцы на площади. По узким полутёмным коридорам и крутым мозаичным лестницам без конца сновали девушки примерно от двенад­цати до двадцати лет. Темноволосые. Похоже, здесь жили незамуж­ние особы низшего класса. Наверное, в городе были такие же общие дома и для юношей, а дети и подростки жили с родителями.
   Пленниц повели куда-то в подвал, и Лихана запаниковала, что их сейчас посадят в темницу. Но в подземелье оказалась выложенная мозаикой купальня со множеством маленьких неглубоких бассейнов, к которым от стен тянулись трубы с кранами на концах. Нов­шество, прижившееся в Див-Аранхе благодаря пришельцам из Терра­ны. Видимо, оно было широко распространено во всех "цивилизован­ных мирах". Так в материалах терранцев назывались планеты, где уровень развития техники позволял людям делать хотя бы самые при­митивные летательные аппараты. У обитателей этого города таковые имелись, но чувствовалось, что все здешние "блага цивилизации", в том числе и водопровод, созданы не ими. Они лишь научились по­льзоваться тем немногим, что оставили после себя прежние хозяева планеты. Интересно, куда они делись? Неужели все погибли? Или кому-то удалось спастись и улететь на другую планету?
   Ариэна первым делом открыла кран с холодной водой и вдоволь напилась. Вода оказалась чистой и сладковатой. Пленницам дали по куску зеленоватого мыла и по большому грубому полотенцу. Вымыть­ся после долгого путешествия по пыльной равнине было приятно. Смущало лишь пристальное внимание трёх пожилых женщин, которые наблюдали за купанием Ариэны и Лиханы так, словно выполняли свой долг. Они как будто пытались отыскать на обнажённых телах чужезе­мок некие таинственные знаки, заметные далеко не каждому. И похоже, Ариэна заинтересовала их больше, чем её спутница. Самая старая из женщин, маленькая и сморщенная, как кожура печёной руты, просто не сводила с неё глаз. Ариэна всей кожей ощущала этот взгляд. Он напоминал дуновение тёплого ветра. От старухи исходила сила. И она явно почувствовала силу чужеземки. Это могло создать проблемы, но Ариэна была сейчас слишком усталой, чтобы по-настоя­щему встревожиться.
   Две молоденькие девушки принесли пленницам гребни, ленты, широ­кие цветастые балахоны и целый ворох чистого белья. Некоторые пре­дметы туалета вызвали у Ариэны недоумение - в предназначении этих вещей ей ещё предстояло разобраться. Только вот заниматься этим сейчас совершенно не хотелось, а главное - не было сил. Ариэна очень обрадовалась, когда её отвели в маленькую комнатушку, поло­вину которой занимал приземистый застланный грубым покрывалом топ­чан. Свалившись на него, она почти сразу заснула. Успела лишь от­разить, что в комнату вошла девушка с подносом. Ей принесли еду, но усталость была сильнее голода.
   Ариэне приснилось, что она бродит по зеркальному лабиринту и едва ли не в каждом зеркале видит Тамрана. В какой-то момент она поняла, что перед ней не зеркало, а прозрачная стена. 3а ней был Тамран. Ариэна знала, что он её ищет, и не могла понять, почему он не может её увидеть. Желая убрать эту стену, она принялась воз­действовать на неё при помощи своей магии. После долгих усилий ей всё же удалось превратить стену в туман, но когда он рассеялся, Тамрана не было.
   Ариэна проснулась в слезах. Она не могла поверить, что они с Тамраном потеряли друг друга навсегда. Она должна найти какой-то выход. Должна... От размышлений её отвлёк весьма аппетитный запах. Еду так и оставили в её комнате. На маленьком столике возле кушетки стояли три железные миски, глиняная кружка с розоватым напит­ком и кувшин с водой. Содержание мисок оказалось довольно вкус­ным. Ариэне понравились и лепёшки, и варёное мясо, и похожая на творог масса с кусочками каких-то сладких плодов. От розоватого напитка Ариэну едва не стошнило - это была кровь, смешанная с мо­локом. Хорошо, что ей догадались принести воды.
   Вскоре за ней явилась пожилая женщина с суровым лицом и снова повела её в купальню.
   "Как будто я не спала, а в земле копалась, - подумала Ариэна. - Ладно... Лишний раз помыться не вредно. Куда хуже попасть в плен к каким-нибудь неряхам".
   После купания её отвели в просторную комнату с зеркальными сте­нами, где наряжались и прихорашивались, наверное, все молодые оби­тательницы этого дома. Две из них вызвались помочь новеньким. Ари­эну и Лихану нарядили в пышные пёстрые юбки с разрезами по бокам и короткие узорчатые жилеты, едва прикрывающие грудь. Потом усадили их перед зеркалом, явно собираясь сделать им такой же яркий макияж, какой тут был у всех. Ариэна решительно отстранилась, и де­вушки не стали настаивать.
   "Здесь что - праздник какой-то? - размышляла она. - В нём и пленники должны участвовать? Или нас уже приняли в здешнюю общину?"
   Она всё поняла, когда девушки привели её и Лихану в просторный зал с прозрачными колоннами, которые в лучах вечернего солнца ка­зались столбами светлого пламени. Ариэна пыталась сообразить, ско­лько прошло времени. Они оказались на этой планете утром или днём. Шли они долго, потом бродили по разрушенному городу. Когда лету­ны доставили их сюда, был по-прежнему день. Внутренние часы под­сказывали Ариэне, что проспала она немало, а солнце ещё только-то­лько клонилось к закату. Солнце... Оно проникало в зал сквозь узкие длинные окна и, отражаясь от зеркальных колонн, оживляло ис­кусные мозаики на стенах - творения тиуанских мастеров. Прекрасные золотисто-оранжевые птицы с длинными шеями и красноватыми хохолка­ми, расправив крылья, танцевали среди больших оранжевых цветов. Солнечные птицы. Казалось, они сейчас запорхают по залу, а потом превратятся в солнечные лучи и исчезнут. Только тогда скроется солнце, и в этом мире воцарится тьма. Пока оранжевые птицы вновь не принесут на своих крыльях солнечный свет. Этот свет ещё никог­да не казался Ариэне таким живым и тёплым. Таким материальным. Сильвена говорила, что возле планеты Эрс очень сильная луна. Мо­жет, здесь, в этом мире, очень сильное солнце? Странно... Оно бы­ло не ярче, чем то солнце, что дарило свет и тепло родной планете Ариэны, но она никогда так явственно не ощущала прикосновение не­бесного великана, как здесь и сейчас. У неё на родине солнце счи­тали могущественным и капризным богом, которому лучше не докучать молитвами и просьбами. Лучше не тормошить небесного великана, - ­говорили в Див-Аранхе. - Спасибо ему за то, что он нам даёт, а большего просить не стоит. Не надо играть с огнём, способным спа­лить целый мир. Лучше не привлекать внимание этого бога даже бла­годарственными молитвами. Услыхав их, солнечный великан может на­клониться, чтобы получше рассмотреть тех, кто воздаёт ему хвалу, и тогда все мы превратимся в пепел.
   Создавалось впечатление, что здесь солнечный великан ближе к людям, хотя и не покидает свой небесный чертог. Он просто посыла­ет на землю солнечных птиц. Они весь день незримо летают среди лю­дей, ласково задевая их своими тёплыми крыльями. Увидеть этих птиц очень трудно, но древнему мастеру это удалось. И он запечатлел на стенах этого зала одно из своих самых чудесных видений...
   До чего же портили интерьер пёстрые аляповатые ковры, устилавшие мозаичный пол. Всюду стояли курильницы, в которых жгли какую­-то душистую смолу. Её сладковатый залах раздражал Ариэну.
   Здесь было полно девушек. Разодетые и накрашенные, они сидели на плоских узорчатых подушках и как будто покорно чего-то ждали. Ариэне всё это не понравилось, а когда распахнулись двери и в зал стали входить мужчины, суть происходящего прояснилась окончатель­но. Похоже, по местному обычаю девушки из племени темноволосых были обязаны ублажать мужчин города. Ариэна заметила, что среди гостей этого "Дома Наслаждений" есть представители обоих племён, но голубоглазые блондины держались более уверенно. О чужеземках знал уже весь город, и большинство мужчин горели желанием пораз­влечься именно с ними. Другое дело, что не у всех тут было право выбора. Компанию молодых воинов возглавляли двое красивых юношей, в которых Ариэна тут же узнала не то братьев, не то сыновей пра­вителя. Один двинулся к Лихане, другой, постарше, улыбаясь, на­правился к Ариэне. Естественно, они могли выбирать первые.
   "Ну уж нет! - решительно сказала себе Ариэна. - Лихане это, может, и подходит, но только не мне".
   И она отстранилась, когда юноша попытался взять её за руку. Никаких ухаживаний, ни малейшего проявления любезности. Просто взять и всё. Ну и обычаи. В Див-Аранхе даже в Домах Наслаждений было не принято так вести себя с женщиной.
   Сын вождя недоуменно вскинул брови. Потом, широко шагнув к Ариэне, попробовал схватить её за плечо. Окружающие ахнули, когда она увернулась и отскочила в сторону. Парень начал злиться по-на­стоящему. Его красивое заносчивое лицо побагровело. Он не привык к отказам. Во всяком случае в этом доме. Девушки смотрели на Ариэну с таким испугом, словно она совершила преступление, кото­рое карается смертью. Она поняла - сынок правителя может теперь сделать с ней всё, что угодно, и никто не посмеет на неё засту­питься. А ей было нечем себя защитить...
   Луч солнца упал на алмазную звезду, которая сверкала в ожере­лье этого голубоглазого ублюдка, и одновременно с этой яркой вспышкой, на мгновение ослепившей Ариэну, в голове её вспыхнула мысль. Солнце! Он ведь уже помогал ей - солнечный великан. Это, конечно, солнце чужого мира, но не может же солнечный бог защи­щать мерзавца, готового избить женщину только за то, что она от­вергла его бесцеремонные притязания. А в том, что сынок (или бра­тец) правителя намерен с ней разделаться, Ариэна почти не сомне­валась. Её мысли работали с лихорадочной быстротой. Она должна была что-нибудь придумать. Или вспомнить... Просматривая материалы пришельцев, Ариэна нашла кое-что и о магии. В одном из давно поги6ших миров маги использовали для концентрации силы драгоцен­ные камни. Ариэна этого не умела. Она в последнее время вообще не упражнялась в магическом искусстве. Уже хотя бы потому, что много сил отнимал растущий в её лоне ре6ёнок. Наверное, драгоцен­ный камень мог концентрировать и энергию солнца... Ариэна постаралась сосредоточиться на солнечном луче, который падал на её противника. Соединив свою силу с силой небесного великана, она направила её на алмазную звезду, и та засияла так ярко, что зажмурились все, кто стоял поблизости. Сын правителя вскрикнул. Звезда в его ожерелье продолжала сиять, даже когда он отступил в тень. Солнечный луч преследовал его, а алмаз разгорался всё ярче и ярче. Парень отчаянно завопил. Его грудь покраснела от ожога. Он сорвал с себя ожерелье, и там, где оно упало, тут же задымился ковёр.
   - Хэдда! - крикнул побагровевший от стыда и ярости сын прави­теля, указывая на Ариэну.
   Он ещё что-то кричал - видимо, тре6уя, чтобы её схватили, но никто не смел к ней при6лизиться.
   - Хэдда, Хэдда... - повторяли люди. При этом они сплетали па­льцы, делая какой-то знак. Наверное, отвращающий зло.
   "С какой стати они называют меня именем этой твари? - недоуме­вала Ариэна. - Может, устроить тут пожар и 6ежать? Только вот куда?"
   Она поняла, что в этом мире действительно очень сильное солн­це. А может, здешний небесный великан просто охотнее общался с жителями земли, чем солнечные божества других миров... Ариэна знала: если она не справится с солнечным огнём, не сумеет напра­вить его, куда ей нужно, он обрушится на неё. Она всё-таки реши­ла рискнуть. Золотые лучи, пересекая зал и отражаясь от зеркаль­ных колонн, наполняли помещение ослепительным сиянием. Сам этот зал прекрасно удерживал и концентрировал солнечный свет. Остава­лось соединить силу света со своей силой и направить этот пучок энергии на легко воспламеняющиеся предметы. Здесь было сухо и до­вольно жарко. Благодаря усилиям Ариэны ковёр в нескольких местах задымился. На большее её не хватило - она была далеко не в лучшей магической форме.
   Огонь потушили, не дав ему разгореться, но паника не утихала долго. Пока мужчины заливали ковры водой, девушки с испуганными воплями спешили покинуть зал. Возле дверей, ведущих в женские по­кои, возникла давка, так что вопли не утихали, а станови­лись всё громче и громче. Использование солнечной магии вызвало у Ариэны головокружение и слабость. Она опустилась на узорчатую подушку в той части зала, где народу было меньше всего. Она не хотела, чтобы её ненароком толкнули - боялась за свой живот. 3а ребёнка... Она была в чужом мире, среди враждебно настроенных людей, но ей почему-то не верилось, что Taмран никогда не увидит своего сына. Она знала, что должна сберечь ребёнка. Во что бы то ни стало. А значит вести себя следовало благоразумно. Изучив об­становку, Ариэна поняла, что выйти отсюда через главную дверь - ­ведущую на улицу, ей не удастся. Там толпились воины. И хотя они поглядывали на чужеземку с опаской, это ещё не значило, что ни один из них не посмеет применить против неё оружие.
   Паника улеглась, только когда появился правитель. Судя по все­му, он был недалеко от этого "Дома Наслаждений" и услышал шум. Местный царёк явился в сопровождении свиты, а увидев рядом с ним разодетую в яркие одежды Хэду, Ариэна мысленно прокляла всё на свете. Все видели, что сын правителя получил ожог после того, как грубо повёл себя с пленницей. Все видели, что вслед за этим тут едва не вспыхнул пожар. Но никто из присутствующих не мог с уве­ренностью сказать, что всё это устроила Ариэна. Ведь проделывая это, она умудрилась сохранить внешнее спокойствие, а сейчас сиде­ла, изобразив на лице лёгкое недоумение. Дескать я тут ни при чём. Если боги меня защищают, значит все претензии к ним. Может, ей бы и удалось убедить этих людей, что всё случившееся произошло не по её воле, но теперь тут появилась Хэда. Уж она-то сумеет до­казать, что Ариэна - воплощение зла, от которого следует поскорее избавиться.
   Её подозрения подтвердились. Хэда поняла, в чём дело, прежде чем хозяину города рассказали, что здесь произошло. Она тут же заговорила с правителем, жестами поясняя то, что не могла растол­ковать словами. И её поняли. Правитель знаком велел Ариэне встать. Молодой воин из его свиты снял с пояса маленький острый кинжал. Всего у него таких кинжалов было не меньше дюжины. Судя по тому, как юноша держал нож, он собирался метнуть его в Ариэну. И она знала, что уже ничего не успеет сделать для своей защиты. Разве что увернуться. Сколько раз ей это удастся? Два? Три? Этот парень явно прослыл тут отличным метателем, и один из его ножей рано или поздно её настигнет.
   Спаситель иногда появляется неожиданно. И им подчас оказывает­ся тот, от кого совсем этого не ждёшь. Старуха, наблюдавшая за Ариэной в купальне, вдруг заслонила её собой и обратилась к пра­вителю. Она принадлежала к племени темноволосых, но держалась уве­ренно. И правитель слушал её, не перебивая. Эта женщина пользова­лась здесь уважением. Она обладала силой, и с этим считались. На­верняка она делала для жителей города немало полезного.
   Вмешаться в беседу вождя с колдуньей осмелился только его сы­нок. Указывая на Ариэну, он упрямо твердил:
   - Хэдда, Хэдда! Тиа Хэдда...
   Ариэна заметила, что звук [х] здесь произносят не так, как диввины и лиммерины. Он почти не звучал и походил на лёгкое придыхание.
   - Хэдда, Хэдда... - словно эхо неслось со всех сторон.
   Она понимала, что Хэда и её имя тут ни при чём. Похоже, эти люди называли так какого-то злого демона. Или злую силу. Ту, которой, по их мнению, обладает Ариэна. А Хэда здесь представи­лась как Нэйя. Обращаясь к ней, правитель произносил это имя на здешний манер - Нэа.
   В течение разговора старуха два раза коснулась живота Ариэны. Она каким-то образом выяснила, что пленница ждёт ребёнка, хотя внешне беременность пока заметна не была. Ещё больше Ариэну уди­вило другое. Старуха что-то упорно доказывала, тыча пальцем то в Ариэну, то в Хэду, причём последняя сперва что-то отрицала, потом замолчала и нахмурилась. Происходящее здесь явно начинало её раздражать. А кончилось всё тем, что вождь неохотно кивнул, и старуха велела Ариэне следовать за ней. Уходя, Ариэна заметила исполненный ненависти взгляд, которым её проводил сын правителя. Она решила, что жизнь ей сохранили из-за ребёнка. Так оно и было, но она ещё не знала, что это всего лишь отсрочка.
   Ариэну отвели в её каморку, принесли поесть и оставили её одну, чему она была несказанно рада. Магия отняла у неё столько сил, что хотелось лишь одного - поскорей лечь спать.
   Утром за ней явилась целая делегация женщин, одетых в роскошные белые одеяния, расшитые золотыми и оранжевыми узорами. Среди них были и темноволосые, и светловолосые. Увидев, что они ей кланяются, Ариэна сперва решила, что ещё не проснулась. Вчера её чуть не прибили, сегодня кланяются. Она уже поняла, что обычаи тут странные, но уж так-то впадать в крайности...
   Женщины нарядили Ариэну в такое же, как у них, только ещё более роскошное одеяние и вежливо дали понять, что она должна идти с ни­ми. Она не стала возражать. В конце концов она всё равно была во власти этих людей, и пока они не делали ей ничего плохого, решила не нарываться на конфликт. Она и так уже чуть не погибла.
   Пока она в сопровождении десяти женщин шла по городу, все, кто попадался навстречу, кланялись ей. Все - мужчины, женщины, дети, старики... Светловолосые, темноволосые. И многие, указывая на неё, восклицали:
   - Маурани!
   - Иннаха Маурани!
   "Что бы это значило? - размышляла Ариэна. - Вчера я была Хэдда, сегодня уже Маурани... Интересно, это лучше или хуже?"
   На главной городской площади собралась целая толпа. Пирамида ­была украшена цветами. Ариэну заставили подняться на самую широкую, похожую на алтарь ступеньку, и толпа запела что-то вроде гим­на или молитвы. Недоумение Ариэны росло, и к нему постепенно при­мешивалось чувство тревоги. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше, хотя она не знала, почему.
   Когда долгое и нудное хоровое пение закончилось, Ариэну торже­ственно повели в тот самый дом из светлого камня, который ей так хотелось назвать солнечным дворцом. Сейчас стражи возле него было не меньше, чем вокруг дома правителя. Почти весь первый этаж "сол­нечного дворца" занимал зал с фонтаном и статуями. Наверное, этот старинный особняк построили много веков назад по заказу какого-ни­будь тиуанского аристократа. И зодчий, и мастера, занимавшиеся отделочными работами, были явно талантливы. И потрудились на славу. А главное - дом хорошо сохранился. Здесь даже кое-какая мебель осталась со времён империи. Предметы утвари, сделанные нынешними хозяевами города, сразу бросались в глаза. Ариэна не сказала бы, что они совершенно безвкусны, но кое-где они заметно портили ин­терьер.
   Первым делом Ариэну повели в купальню, которая здесь тоже на­ходилась в подвале. Видимо, это была одна из традиций тиуанской архитектуры. Так же, как и затейливые мозаики, украшавшие большин­ство помещений в здешних домах. Вот обилие ковров явно было уже другой традицией - той, которую создали нынешние хозяева города.
   Ариэне дали понять, что весь дом в её полном распоряжении. И дом, и многочисленные служанки, которые с поклонами встречали её в каждой комнате и в каждом коридоре. Она предпочла бы, чтобы их было поменьше. Ей принесли целый ворох нарядов. Разбирая их, она обратила внимание, что все юбки, жилеты, рубашки и платья - бело­го или жёлтого цвета и расшиты узорами из золотых, оранжевых и алых нитей. Чаще всего повторялся орнамент из цветов, похожих на шестиконечные звёзды, и золотистых птиц с красными хохолками. Солнечных птиц... Ариэна не могла не заметить, что в этом доме преобладают цвета солнца - полуденного, вечернего, утреннего. И даже большинство окон было сделано из кусочков желтоватого и ора­нжевого стекла. Похоже, это и впрямь был солнечный дворец. Непо­нятно только, почему в каждой комнате слуги устанавливали огром­ные сосуды с водой. А служанки обрызгивали ковры какой-то аромат­ной жидкостью. К счастью, её запах был приятен и ненавязчив. Он слегка напоминал аромат хвои тех маленьких 6елоствольных сосёнок, что росли вдоль тропы, ведущей к дому на холме. От этих воспомина­ний к горлу подступал ком, и Ариэна поскорей гнала их прочь.
   Интуиция подсказывала ей, что ничего хорошего в её теперешнем положении нет. Её окружили роскошью и почётом, но слуги и охрана не спускали с неё глаз. Она была и осталась здесь пленницей. По­чётной, но пленницей. Её не столько охраняли, сколько стерегли. И в том 6лагоговении, с каким на неё теперь все смотрели, чувст­вовалось нечто такое, от чего у неё по спине про6егал холодок. Ариэне хотелось понять, что происходит, но требовать объяснений от людей, говорящих на неизвестном ей языке, не имело смысла. Наверное, только Хэда и могла ей всё объяснить. Уж она-то знала, какую судьбу уготовили тут Ариэне. Возможно, она даже приложила к этому руку. Старая колдунья сразу подметила сходство Ариэны с Хэдой, и той это явно не понравилось. Ариэна не знала, какие она дала по этому поводу объяснения, но, скорее всего, Хэда изо всех сил отрицала своё родство с темноволосой девушкой. В том мире она долго и упорно строила из себя мать Ариэны. Здесь это было невыгодно. Этот мир оказался единственным, где ей наконец-то удалось занять высокое положение. Разумеется, звание правительницы двух малоразвитых племён не было пределом её мечтаний, но ничего лучшего ей здесь предложить не могли. А от Ариэны ей явно не тер­пелось избавиться. Она боялась её. К тому же Ариэна не раз была свидетельницей её позора, её неудач. А главное - Ариэна была и осталась для неё победительницей, отнявшей у неё всё. Хэде уда­лось разлучить её с Тамраном, но отнять его у Ариэны ей не удалось. Наверное, она боялась, что проклятая колдунья-полукровка найдёт способ вернуться. И вернуть любимого. Теперь, когда Хэда знала, что Ариэна ждёт от него ребёнка, она ненавидела её ещё больше.
   Хэда нанесла ей визит незадолго до полудня. Слуги уже вовсю колдовали над обедом, и хотя кухня была далеко от покоев Ариэна, до неё время от времени доносились аппетитные запахи. Она уже по­няла, что к еде здесь относятся серьёзно. В этом городе даже обычных пленников кормили хорошо, а она была пленницей почётной.
   Хэда явилась к ней одна, оставив свиту возле дома.
   - Да-а, они сделали всё, чтобы тебя обезвредить, - сказала она вместо приветствия, удовлетворённо посмотрев на огромные сосуды с водой, стоявшие в углах большой красиво обставленной комнаты. Во времена империи здесь явно была гостиная.
   - Так они боятся, что я устрою пожар? - догадалась Ариэна.
   - Разумеется. Они несколько переоценивают твои возможности. Магия огня - не твоя... мм... стихия. Но я их всё же предупреди­ла, что от такой Маурани можно ждать, чего угодно. Что ж, дерева в этом доме мало, а ковры они побрызгали особым раствором. И бу­дут брызгать постоянно. Так что, несмотря на жару, сухо тут нико­гда не будет. А если ты и ухитришься что-нибудь тут поджечь, то слуги быстренько всё потушат. Воды здесь достаточно, а за тобой будут хорошенько следить...
   - Что значит Маурани?
   - Возлюбленная солнечного бога. Они называют его Мау. Маурани - женщина бога. Его супруга и мать его ребёнка. Маурани выбирают каждый год. А чаще крадут из другого города. В последнее время здесь не лю6ят приносить в жертву своих. Ну а нынче чужеземцы са­ми сюда пожаловали. И среди них оказалась беременная. Маурани обязательно должна быть беременна. В день летнего солнцестояния её сжигают на алтаре. Солнечная женщина вместе со своим солнеч­ным ре6ёнком отправляется к богу. Здесь считают, что солнце каж­дый год возрождается в своём сыне... Впрочем, так не только здесь считают. Я уже видела таких дикарей - в материалах с планеты Эрс. Быть Маурани очень почётно. До праздника остался месяц - двадцать один день. Всё это время тебя тут будут на руках носить, развле­кать, выполнять все твои желания... Я вот только предупредила, чтобы тебе не давали полотен, кистей и красок. И ко мне прислушались...
   - Ещё бы, - насмешливо кивнула Ариэна. - Среди таких, как жи­тели этого города, ты и впрямь сойдёшь за интеллектуалку. Я очень рада за тебя, Хэда. Наконец-то тебе удалось окрутить хоть какого­-то царька. Я же говорила, что руины этой империи - царство, кото­рого ты достойна.
   - Ну так ведь и тебя тут оценили по достоинству, - язвительно заметила Хэда.
   Ариэна видела, что её собеседница злится. А точнее, разочаро­вана. Наверняка Хэда рассчитывала, что перспектива быть сожжён­ной на алтаре приведёт Ариэну в ужас. Ариэна же с удивлением пой­мала себя на том, что эта новость её не пугает. До прихода Хэды её мучила неизвестность. Теперь, когда суть происходящего прояс­нилась, она чувствовала даже что-то вроде облегчения. Жертвопри­ношение должно состояться через месяц. Время ещё есть. Она что-нибудь придумает. Пока она не знала, что именно, но интуиция подсказывала ей, что её жизнь не закончится так скоро. И жизнь её сына не может закончиться, даже не начавшись. Богиня сказала, что он будет правителем Ди-Милона. И Ариэна ей верила.
   - Ты тоже получила то, чего заслуживаешь, - немного помолчав, продолжала Хэда. - Ты опять избранница. Супруга солнечного бога! Ты же у нас привыкла быть избранницей. Это весьма почётно, но, оказывается, не всегда приносит счастье. Ты у нас возомнила, что достойна всего самого лучшего. Как видишь, боги распорядились иначе.
   - Ты видишь только то, что хочешь. И ты не из тех, кого боги посвящают в свои планы. Но в одном ты права, Хэда. Я была и оста­лась избранницей. И ты прекрасно знаешь, чья я избранница. Навсе­гда. Так же, как и он - мой избранник навеки.
   - Так может, он прилетит сюда на крыльях любви, чтобы спасти тебя?
   - Может, прилетит. Хэда, как ты объяснила наше с тобой сход­ство? Старуха сразу его подметила, а её не обманешь. Она облада­ет силой. Она уловила не просто внешнее сходство. Кажется, она поняла, что наши тела... как бы слеплены почти из одного теста.
   - Сперва я отрицала родство с тобой, а потом подумала и решила его признать. И объяснила им, почему мне так не хотелось при­знаваться, что мы с тобой родственницы. Я сказала, что ты моя троюродная сестра и что мы о6е происходим из царского рода. Я должна была взойти на престол, а ты всегда мне завидовала и стро­ила против меня козни. И в конце концов решила при помощи колдов­ства выбросить меня в другой мир. Но немного не рассчитала и ока­залась тут вместе со мной и с моей верной служанкой. Знаешь, Ари­эна... Если честно, когда-то мне и правда хотелось быть твоей матерью. По сути, я ведь очень одинокий человек. Мне всегда хоте­лось иметь рядом кого-то похожего на меня и близкого по духу. Ты казалась мне толковой девочкой...
   - Ещё бы! Наверняка ты прикидывала, как получше использовать мой дар. Потом поняла, что управлять мною не получится. А потом случилось то, чего ты уж никак не ожидала, - при твоём-то самомне­нии, да ещё имея такое прекрасное тело... Тамран тоже оказался умней, чем ты думала. Он видит не только то, что снаружи.
   - Дорогая, может, не стоит ворошить прошлое? Ты не пригласишь меня отобедать с тобой?
   Слуги уже накрывали стол, застланный белой скатертью с золоты­ми узорами.
   - Или я испортила тебе аппетит?
   - Ты портишь его своим присутствием. Предпочитаю есть в обществе приятных мне людей или одна. Аудиенция окончена. Невесте сол­нечного бога действительно пора подкрепиться. А ты иди обедай в обществе своего полудикого царька. Наверное, он чавкает, как скотина, а к концу трапезы его морда блестит от жира...
   - Не пытайся меня унизить, детка. Лучше наслаждайся жизнью, пока есть время. При всех своих талантах ты так и не поняла, что выживает сильнейший. Это закон, который действует в любом мире.
   - И в чём же твоя сила, Хэда? В подлости? В эгоизме? В готов­ности добиваться своего любой ценой? Если бы ты поняла, что в этом твоя слабость, а не сила, ты бы добилась гораздо большего.
   - Приятного аппетита, дорогая, - сказала Хэда, вставая. - Если снова потянет на дискуссии, пошли за мной. Я, как и все другие жители Та-Маури, готова выполнить любое желание обречённой. Почти любое.
   - Тогда я хотела бы кое о чём тебя попросить.
   - Я слушаю.
   - Больше не приходи сюда. Ты неинтересный собеседник.
   - Но я же здесь едва ли не единственный человек, который знает твои язык. Я могла бы передавать этим людям твои просьбы. Или прислать тебе Лихану?
   - Лучше уж корзину с ядовитыми змеями. Я не доверяю таким переводчикам, как ты и Лихана. Договорюсь со своими слугами сама.
   Хэда дошла до дверей и остановилась.
   - Послушай, Ариэна, я ведь не зверь, - сказала она почти ис­кренне. - Я не позволю сжечь тебя живьём. Я тайком передам тебе пузырёк яда...
   - Спасибо за заботу. А теперь, пожалуйста, оставь меня в покое.
   Хэда пожала плечами и вышла.
   "Интересно, меня тут сжечь собираются или поджарить, а потом съесть? - подумала Ариэна, глядя на уставленный яствами стол. - ­Такое впечатление, что меня откармливают на убой".
   Она знаком пригласила служанок разделить с ней трапезу, но те лишь испуганно затрясли головами. Благоговение, с которым они к ней относились, было неподдельным.
   Позже она узнала: та, кому выпала роль священной супруги Мау, ещё при жизни переступает черту, отделяющую мир смертных от мира Нахаму. Так жители Ta-Маури называли обитель бессмертных - богов, демонов и тех избранниц, что обретали бессмертие благодаря жертвенному огню. Духи огня - китамау - считались слугами солнца. Они-то и доставляли своему господину его очередную супругу, кото­рая дымом возносилась к небесам. Всё это Ариэна узнала, когда на­училась более или менее понимать местный язык. А помогла ей в этом Хеола. Та самая темноволосая колдунья, что спасла её от ножа метателя. Она была едва ли не единственной, кто охотно беседовал с пленницей. Может, потому, что старая колдунья меньше других бо­ялась богов, духов и тех избранных, на ком уже лежал отсвет боже­ственного огня.
   Хэда сказала, что до жертвоприношения остался месяц, составляющий двадцать с небольшим местных суток. Поскольку сутки здесь бы­ли примерно вдвое длиннее, чем на родной планете Ариэны, она при­кинула, что в запасе у неё, можно сказать, целых сорок дней. Она решила провести их с пользой для себя и своего будущего ребёнка. Это было нетрудно - ведь заботились тут о ней хорошо. Даже слиш­ком. Ариэна не позволяла себе переедать и старалась побольше дви­гаться. Распорядок дня её вполне устраивал. После обеда здесь все ложились спать - лучший способ скоротать самое жаркое время суток. Когда же часов через пять люди просыпались, впереди у них ещё бы­ло четырнадцать часов светового дня. Часа два длились предзакатные сумерки. С наступлением темноты обитатели Та-Маури снова ло­жились спать - на этот раз часов на восемь-девять.
   Чтобы Маурани не скучала, в Солнечный Дворец каждый день явля­лись танцоры и музыканты, но Ариэна не столько слушала музыку и смотрела на танцоров, сколько танцевала вместе с ними, доставлял немалое удовольствие себе и им. Они ещё никогда не видели Маура­ни, которая бы разучивала местные танцы, да ещё с таким энтузиаз­мом, словно в небесном чертоге солнечного бога, куда ей вскоре предстояло отправиться, все только и делают, что танцуют.
   Она почти каждый день в сопровождении охраны гуляла в роще на берегу реки и даже иногда помогала девочкам собирать цветы, кото­рыми периодически украшали Маутаг - "солнечную гору". Так называ­лась пирамида в центре площади. Ариэна старалась как можно боль­ше общаться с людьми, но, кроме старой Хеолы, на контакт с ней шли только дети. И то далеко не все. Лёгкость, с которой она усваивала чужой язык, вызывала всеобщее восхищение. Пленники в Ta-Мa­ури были не такой уж и редкостью. Воины этого города то и дело совершали разбойничьи набеги на другие поселения, но кое с кем маумиты и торговали. Маумитами - детьми солнца - называли себя все жители города. И наланы, и кеты. Но только наланы - светлово­лосые - имели право совершать ритуалы в честь солнечного бога, и только из их числа выбирали вождей. Каждая достигшая зрелости де­вушка племени темноволосых переходила жить в Женский Дом и по ве­черам ублажала мужчин города, пока кто-нибудь не брал её в жёны. Девушки-наланки до замужества жили в родительском доме. Смешанные браки запрещались, хотя любой налан имел право встречаться с девушкой из кетов. Ариэна заметила, что обитательницы Женского Дома вполне довольны своей жизнью - ведь мужчины, которые пользовались их услугами, расплачивались непосредственно с ними. Как правило украшениями. Изделия местных ювелиров отличались некото­рой аляповатостью, но Ариэна не могла не отметить, что в сочета­нии со здешними нарядами эти украшения смотрятся очень даже неплохо.
   Тумахару, правитель города, полгода назад овдовел, а последние два-три месяца был занят поисками новой невесты. Он даже начал вести переговоры с правителем какого-то города на юго-востоке, где тоже жили солнцепоклонники. У тамошнего царька были три доче­ри на выданье. С появлением в Та-Маури Хэды переговоры прекрати­лись. Прекрасная чужеземка поразила Тумахару в самое сердце, и подданные одобрили его выбор. Никого не смущало, что избран­ница верховного вождя явилась из другого мира. Маумиты считали, что по воле бога, демона или могущественного колдуна человек мо­жет в мгновение ока перенестись в любой из миров. И в любом может найти достойное его место.
   Ариэну удивляло, что её сделали Маурани несмотря на все выдум­ки Хэды. Ведь та обвинила её в интригах и злом колдовстве. Возмож­но, тут не считалось особым грехом в борьбе за власть строить коз­ни против своих близких. Или здешние старейшины решили, что женщи­ну, обладающую силой, лучше отдать богу. Ему эта сила вреда не причинит, а вот простым смертным следует опасаться колдунов-чуже­земцев. Ариэна была уверена, что на выбор Маурани повлияла и Хэда. Эта женщина сдержала своё обещание и на следующий же день присла­ла пленнице маленький флакон с ядом. Похоже, ей так не терпелось избавиться от проклятой полукровки, что она просто не могла дожда­ться жертвоприношения. Хэда больше не докучала "солнечной супруге" своими визитами, но часто наблюдала за ней во время прогулок в ро­ще. И было видно, что спокойствие Ариэны её здорово озадачивает. Поначалу оно удивляло и саму Ариэну. Всё происходящее казалось ей какой-то детской игрой, которую взрослые в любой момент могут пре­кратить. Смерть, уготованная ей этими людьми, представлялась ей не реальной угрозой, а чем-то вроде страшной маски, которую пове­сили в полутёмной комнате, и Ариэна предпочитала в эту комнату не заглядывать. Реальностью была жизнь. Её и та, что в ней созревала. Ради этой жизни она заботилась о своём здоровье и отгоняла дурные мысли подальше. Она часто представляла себе своего сына - таким, каким ей его показала богиня. Её сын был в руках богини, а Вели­кая Мать обещала, что ничего плохого с ним не случится. Ариэна ещё не знала, откуда придёт спасение, но верила, что оно придёт. У неё сейчас не было ни паутины, ни арилла, но она могла попытать­ся овладеть здешней магией. Ведь удалось же ей поджечь ковёр. Правда, она тогда использовала драгоценный камень, а теперь у нее даже этого не было. Её каждый день облачали в роскошные наряды, но, похоже, носить драгоценности солнечной супруге не полагалось.
   Однажды она легла после обеда отдохнуть, и ей приснилось, что она оказалась в роще, охваченной огнём. Бежать было некуда. Ари­эна испугалась, но голос старой Каэны сказал ей: "Не бойся. Сын солнца поможет тебе!" И Ариэна увидела, что вокруг неё не огонь, а деревья с листьями, похожими на язычки светлого племени. Она пошла по узкой тропе и вскоре очутилась перед маленьким храмом. На его каменном крыльце сидел смуглый темноволосый мальчик. Он играл с ящерками, которые безбоязненно взбирались ему на колени
   и давались в руки. Мальчик поднял голову и улыбнулся. Ариэна зна­ла, что никогда его раньше не видела, но она не могла отделаться от ощущения, что он ей неуловимо кого-то напоминает. А взгляд у него был странный. Совершенно не детский. "Солнце и его сын по­могут тебе", - сказал он. И роща вспыхнула огнём. На этот раз Ариэна не испугалась, хотя пламя окружало её со всех сторон. Оно не обжигало. От него веяло теплом. И силой... Ариэна ощущала это тепло и тогда, когда проснулась. Сперва ей даже показалось, что роща огненных деревьев стала реальностью. Проснувшись окончатель­но, она увидела, что комната плавает в мягком золотисто-оранже­вом сиянии. Это солнечные лучи, пробиваясь сквозь окна из жёлтых, оранжевых и алых кусочков стекла, устроили игру бликов на стенах и узорчатых коврах. Ариэна долго любовалась золотистым цветком, пламенеющим на ярко-розовом фоне. Солнечное пятно, высветив часть узора, превратило его в некое подобие эмблемы. Ариэне захотелось сделать этот цветок живым... Нет, лучше превратить его лепестки в язычки пламени. Сосредоточившись, она направила на него силу. Огонь ей вызвать не удалось, но ковёр слегка задымился.
   Продолжив свои опыты после первого ужина (в Та-Маури ужинали два раза), Ариэна поняла, что устроить в этом доме пожар действи­тельно невозможно. Мебель времён империи была вся из несгораемого материала. Остальное, включая ковры и занавески, - обработано ка­кой-то огнестойкой жидкостью. К тому же камень и стекломасса, из которых был построен дом, не позволили бы огню распространиться.
   "Да будь он хоть весь из дерева, этот проклятый дом, - размыш­ляла Ариэна. - Даже разгорись он, как дровяной склад... Куда я де­нусь, выбежав на улицу? Где тут спрячешься?"
   Поджечь ковёр не удалось, но Ариэна всё же заставила его зады­миться. В луче солнца этот дым напоминал светящийся туман. Ариэна сосредоточилась на луче, и он засиял ярче. У неё было такое чувст­во, словно он откликнулся на её призыв. Облако дыма, сливаясь с лучом, постепенно росло, всё больше и больше напоминая магическое полотно. Солнце этого мира охотно помогало магам. Может, потому что здесь ему постоянно молились? Люди же сами вызывают богов.
   Ариэне удалось сделать магическое полотно, но вызвать видение у неё не получилось. Ни сегодня, ни на следующий день. А ещё че­рез день она забыла об осторожности. Она сумела поджечь один из своих многочисленных платков - тех, что полагалось накидывать на голову, покидал дом, когда песчаные бури, идущие с юго-востока, добирались до Та-Маури. Дыму было столько, что его учуяла служан­ка. Девушка позвала охранника, который тут же погасил горящий пла­ток и тщательно обрызгал водой всю комнату.
   Ариэна ждала неприятностей, но к ней продолжали относиться с почтением, правда, стали за ней больше следить. А вечером её на­вестила Хеола. Вообще-то она делала это каждый день, но сегодня визит колдуньи имел особое значение - Ариэна почувствовала это сразу. Старуха повела её в купальню, которая в этот вечер походи­ла скорее на святилище. Вокруг маленького неглубокого бассейна го­рело несколько факелов, воткнутых в неуклюжие медные подставки. Пахло какой-то душистой смолой. Хеола взяла один из факелов и погасила его, опустив в бассейн, отчего вода вспенилась, забурлила и заметно посветлела. Успокоившись, она стала похожа на гладкое матово-светящееся зеркало. Старуха велела Ариэне встать так, что­бы та видела своё отражение, и дала пленнице выпить какой-то на­стой, знаками заверив её, что это не причинит вреда ни ей, ни ре­бёнку. От странного на вкус напитка по телу Ариэны растеклось приятное тепло. Колдунья затянула низким, дребезжащим голосом монотонную песню, и Ариэны с удивлением заметила, что её отражение в воде становится всё более чётким и ярким. Вокруг него образова­лось золотистое свечение. Казалось, магическое водяное зеркало впитывает свет факелов, горящих возле бассейна. Когда мерцающий свет заполнил весь бассейн, рядом с магическим двойником Ариэны появилась ещё одна фигура. Она была гораздо бледнее, чем отражение Ариэны, но узнать её не составляло труда.
   - Нэа, - сказала старуха.
   - Нет! - возразила Ариэна. - Её имя - Хэда.
   Изображение пепельноволосой красавицы помутнело.
   - Хэда, Хэда, Хэда, - повторяла Ариэна, пока облик Нэйи не растаял в золотистом сиянии и смутная фигура не обрела другие черты - худощавой женщины с жилистым телом и правильным, жёстким лицом. В магическом зеркале возник истинный облик той, что прята­лась под чужой личиной. Ариэна действовала интуитивно, и чутьё хорошего мага уже не в первый раз помогло ей добиться желаемого результата. Ей показалось, что Хеола ничуть не удивлена. Заметив сходство между Ариэной и Хэдой, а главное - родство их физических тел, она сразу уловила отсутствие глубинной связи, существующей между представителями одного рода, даже если их разделяет несколько поколений. 3дешняя колдунья почувствовала, что красивая чужезем­ка с пепельными волосами - оборотень. Теперь у Хеолы был удовлетворённый вид человека, у6едившегося в своей правоте.
   - Хэда! - повторила Ариэна, указывая на магического двойника той, что давно уже сменила свой первоначальный облик, как змея сбрасывает кожу. Но сколько бы змея ни меняла кожу, её яд остаётся при ней.
   - Нет! - рассмеялась старуха. - Она не хэдда.
   Хеола произнесла это с лёгким оттенком пренебрежения. Ариэна не стала спорить. Она уже знала, что хэддой в Та-Маури называют зло­го духа, обладающего спосо6ностью принимать человеческий облик. Таких оборотней очень боялись, и бороться с ними могли лишь кол­дуны. Хеола не считала Хэду опасной и, похоже, вообще держала её за полное ничтожество. Она не видела в ней ни капли могущества, ни тени той силы, которая ставит человека выше ему подобных. На "демоницу" Хэда не тянула. Ей лишь оставалось убедить местных, что интеллектуалы достойны большего уважения. Наверное, ум здесь тоже был в почёте, но блеснуть своими знаниями, не имея под рукой чужих изобретений, трудно. Впрочем, Хэде и так повезло. Цвет волос помог ей занять в этом мире высокое положение. Цвет чу­жих волос... Теперь она выехала не на чужих изобретениях, а на чужой красоте. Ариэна вспомнила, как три года назад в Ур-Маттаре разоблачили одного горе-сочинителя. Этот Микелин прославился своей поэмой "Айяна и Тирин", а потом выяснилось, что он почти полностью списал её у одного древнего автора. Микелин нашёл эту рукопись в архивах своего деда и решил, что сочинение древнего поэта Аранира существует лишь в единственном экземпляре. Было известно, что Ара­нир попал в немилость к царю Далиару, который велел уничтожить все его произведения. Приказ царя выполнили, но до недавнего вре­мени никто не знал, что друг Аранира сумел припрятать несколько его книг. И три года назад, когда Микелин вовсю пожинал плоды своей славы, эти книги были обнаружены в доме одного урматтарца, умершего в возрасте девяноста трёх лет. Этот выживший из ума ста­рик даже не подозревал, какие ценности хранились на чердаке его дома. Разразился такой скандал, что Микелину пришлось бежать из столицы, и с тех пор о нём никто ничего не слышал. Микелин при­своил чужую поэму, Хэда - чужую внешность, но ни тот, ни другая не сумели украсть и сделать своими чужую славу, чужое счастье, чужую судьбу. Ворованное не приносит счастья, а судьба у каждого своя. Ариэна знала, что Хэда как не была, так и не будет счастли­ва. Знала это и Хеола. Выяснив, кто такая Хэда, она не со6иралась разоблачать эту женщину. Она как будто сразу забыла о ней. Стару­ха продолжала колдовать, и Ариэна чувствовала, что к невесте вож­дя это уже не имеет никакого отношения.
   Хеола положила ладонь на живот пленницы, и от отражения Ариэны в магическом зеркале отделилась маленькая смутная, слегка светя­щаяся фигурка. Старуха опять знаками дала понять, что её колдовство не повредит ни матери, ни ребёнку и, взяв факел, сожгла пучок какой-то душистой травы. Сперва дым, а затем и язычки пламени устремились к светлой фигурке рядом с Ариэной, и от неё протяну­лись два луча - один к Ариэне, а другой в противоположную сторону, где тут же начало проступать ещё одно изображение. Ариэна вскрикнула. Несмотря на то, что образ в магическом зеркале был смутным, она сразу узнала Тамрана.
   - Имя! - повелительно произнесла Хеола. - Назови его имя!
   - Тамран, - сказала Ариэна.
   Она нисколько не боялась, что, назвав колдунье имя любимого, навлечёт на него беду. Хеола не жела­ла ей зла. Ни ей, ни её ре6ёнку, ни её мужу.
   Изображение прояснилось. Теперь Ариэна так чётко видела Тамра­на, что ей захотелось плакать. Он был как живой. И смотрел на неё сквозь зеркало воды растерянным, невидящим взглядом.
   - Говори с ним! - велела старуха, сунув в руку Ариэны горящий факел. - Говори!
   - Тамран, - обратилась к отражению Ариэна. - Найди меня! Я на планете Талеф, в городе Та-Маури. Это примерно в ста мерах к югу от развалин Саккары, столицы бывшей Тиуанской империи. Я в другом мире, но в нашем времени. Сделай что-нибудь, Тамран! Спаси меня. Моя магия здесь бессильна... Почти бессильна. Я не могу сделать дверь. Найди меня, Тамран!
   Свечение вокруг фигуры Тамрана усилилось. Он оставался непод­вижным, но лицо его ожило. Ариэна была готова поклясться, что он смотрит прямо на неё. Он её увидел! Едва она об этом подумала, как отражение Тамрана исчезло, и магическое зеркало превратилось в обычную воду.
   - Хеола, помоги нам! - взмолилась Ариэна, но, поглядев на ста­рую колдунью, почувствовала стыд.
   Хеола и так старалась ей помочь. И то, что она сейчас сделала, отняло у неё много сил. Смуглое лицо старухи стало землисто-серым. Какое-то время она молчала, опустив веки и беззвучно шевеля губами.
   - Твой мужчина найдёт тебя, - произнесла она наконец. - Зови его, и он тебя найдёт.
   Она сказала это так уверенно, что Ариэна сразу успокоилась. Она не имела права изводиться. Она должна была беречь себя. И сво­его сына. Ребёнок, связывавший её с любимым человеком, помог Хео­ле вызвать Тамрана на магическое зеркало. Возможно, он даже ука­зал отцу дорогу в этот мир. Их с Тамраном сын... Будущий правитель Ди-Милона. А может, и будущий великий маг? Он оказался восприимчив к колдовству этого мира, и оно не причинило ему вреда - в этом Ариэна не сомневалась. Она верила Хеоле. Настоящий маг избегает лжи, зная, что она затемняет магическое зеркало и мешает видеть правду. Старая Хеола дорожила своим даром. Позна­комившись с обитателями Та-Маури поближе, Ариэна поняла, что они вообще презирают ложь, считая, что Мау, чей свет озаряет целый мир, видит всё и рано или поздно выведет из тени любого лжеца. Может, потому Хеола и не сочла необходимым разоблачать Хэду. Каж­дый в конце концов получает то, чего заслуживает. И тот, кто лжёт, и тот, кто хочет быть обманутым. Правитель Тумахapy поверил Хэде, потому что хотел ей верить. Потому что он очень хотел эту женщину. Опасности для города она не представляла, так что Хеола очень быстро потеряла к ней всякий интерес.
   Для Ариэны Хэда тоже больше не представляла никакой опасности. Эта женщина причинила ей столько зла, сколько было в её силах, но так ничего и не доказала. Теперь она осталась наедине со своей бессильной злобой. Ариэна же, как ни странно, больше не испытыва­ла к ней злости. Только жалость. Она знала: уже никто и ничто в мире не спасёт эту женщину от одиночества.
   Хеола дала Ариэне кусочек солнечной смолы. Так называли смолу дерева трут, которую использовали мауитские колдуны, делая свои магические факелы. Старуха объяснила, что гореть этот кусочек бу­дет не меньше пятнадцати дней, даже если жечь его с утра до ночи. Слугам и охране она тоже кое-что объяснила, и те больше не врыва­лись в покои Маурани, чтобы погасить разведённый ею огонь.
   Ариэна не пользовалась спичками. Она зажигала смолу при помощи солнечного луча. Хеола говорила, что пламя с кончиков золотых во­лос Мау само по себе обладает магической силой. Сделав полотно из дыма, огня и солнечного света, Ариэна каждый раз просила боги­ню показать ей Тамрана. Иногда ей удавалось его увидеть. Картины, созданные 6ез тумана и паутины, были смутными, но Ариэна знала, что Тамран здесь, на Талефе. Он летал над руинами городов, бродил среди развалин, беседовал с какими-то людьми. Он был близко. Он искал её.
   - Тамран, я здесь, - шептала она. - В Та-Маури. Это город на юго-западе, в ста мерах от бывшей столицы. Тамран, мне грозит опасность. Я не могу сбежать. Тамран, найди меня... Но будь осторожен! 3аклинаю тебя, будь осторожен. Здешние люди воинствен­ны, а город хорошо охраняют. Тамран, найди меня. Спаси меня и нашего сына.
   Ариэна не знала, кажется ей это или нет, но почти каждый раз, когда она к нему обращалась, он замирал, словно к чему-то прислу­шиваясь. Или смотрел так, как будто старался что-то разглядеть сквозь дым или сквозь мутное стекло.
   "Будь у меня возможность сделать картину, может, я бы сумела отсюда сбежать, - думала Ариэна. - Да, наверное, сумела бы. Прямо к нему..."
   В этом ей Хеола помочь не могла. Правитель по наущению Хэды строго-настрого запретил давать пленнице краски. Однажды Ариэна прямо спросила старуху, не поможет ли та ей бежать. Хеола грустно покачала головой.
   - Я не могу идти против своего города. Люди верят мне. Мау разгневается, если мы откажемся дать ему ту, кого он выбрал. Ведь он выбрал тебя, когда помог тебе защититься от сына Тумаха­ру. Спасти тебя может только твой мужчина. Только муж может защи­тить жену от другого. Если твой Тамран действительно великий во­ин, он не побоится отнять тебя у другого мужчины. Даже если тот - ­могущественный бог. Зови своего любимого. И жди. Случится только то, что должно случиться.
   - Ты не должна идти против своего города, но ты всё же помогаешь мне.
   - Тебе помогает Маранда, - сказала старуха. - Твой факел дол­жен гореть долго. Я видела это. Люди не в силах погасить огонь, зажжённый богиней.
   Марандой местные жители называли богиню судьбы, которая при рождении человека зажигала от солнечного луча его факел и храни­ла его столько, сколько этому человеку суждено было прожить.
   - Он придёт за тобой, - помолчав, промолвила старуха. - Твой факел освещает ему путь. Твой огонь не погаснет. Скоро разгорит­ся большой огонь, но ты не сгоришь. Ничего не бойся.
   Ариэна не боялась. Ей не было страшно даже в то утро, когда служанки начали готовить её к жертвоприношению. Её долго купали в каких-то благовониях и ещё дольше причёсывали. Когда жертву, облачённую в длинное белое одеяние, расшитое золотыми и алыми нитями, вывели из дворца, солнечный диск уже завис над пирамидой. Нарядная толпа заполонила всю площадь. Все стояли, даже правитель со своей невестой. Ариэна заметила, что Хэда очень бледна, и по­чему-то опять её пожалела. Эта женщина давно встала на путь зла. Наверное, она считала, что раскаиваться и поворачивать назад уже поздно. И не имеет смысла. Чем больше зла она причиняла другим, тем больше оно причиняло страданий ей самой. Она сама загнала се­бя в угол. Она была далеко, но Ариэна даже издали читала в её глазах тоску и безысходность. Она прижала ладонь к широкому поя­су своего платья, в котором спрятала маленький флакон, и улы6ну­лась Хэде, давая понять, что в случае необходимости успеет выпить яд. Самое удивительное, что про этот пузырёк знали все, кто при­служивал Ариэне в Солнечном Дворце. И никто даже не подумал от­нять его у пленницы. Эти люди не желали ей зла и были рады из6авить её от мучений. Но они не могли оставить своего бога 6ез жертвы.
   Ступеньку-алтарь окружали пучки сухих веток и душистой травы, обрызганные расплавленной солнечной смолой. Сперва поджигали их, а уж потом вязанки хвороста, громоздившиеся у подножия пирамиды. Маурани никогда не связывали - её светлейший супруг счёл бы это неуважением к его божественной персоне. Убежать жертва всё равно не могла. Она не могла даже отодвинуть время своей гибели, отстранившись от огня, поскольку выше алтаря ступеней не было, а внизу, едва загорался хворост, пирамиду окружала мощная стена пламени и солнечная невеста моментально оказывалась в огненном кольце. Ариэну уже положили на алтарь, когда толпа заволновалась.
   - Мау-сах! Мау-сах! - кричали люди, указывая на дым, который поднимался над городской стеной с юга и с востока.
   Мау-сах на здешнем языке означало "сын солнца". Маумиты называли так огонь.
   "Солнце и его сын помогут те6е", - вспомнила Ариэна.
   Она заметила, что правитель встревожен. Кажется, он даже собирался дать знак, чтобы обряд приостановили, но Хэда принялась ему что-то горячо доказывать. Выслушав её, Тумахару неуверенно кивнул. Двое служителей Мау, которые, держа горящие факелы, ждали указа­ний, тоже со страхом смотрели на клубящийся над городом дым. Пра­витель махнул рукой, и один из юношей стал подниматься к алтарю. И вдруг громко вскрикнул. В плечо ему вонзилась стрела. Он выро­нил факел, и хворост у подножия пирамиды загорелся. Ещё одна стрела поразила в ногу второго служителя Мау. Он упал. Его факел откатился в сторону и погас. Толпа зашумела. Все пытались выяснить, откуда стреляли. Во время жертвоприношения солнечному богу на площади собирались все жители Та-Маури. Обряд был короткий, и считалось, что ненадолго оставить город без внешней охраны не так уж и страшно. Свои посты не покидали только воины, дежурившие в сторожевых башнях. Все поняли, что в город проник чужой. Но толь­ко Ариэна знала, кто он. Тамран был метким стрелком. Он не убил этих юношей, потому что не собирался их убивать. Он их ранил, же­лая остановить обряд.
   - Это знак! - провозгласила Хеола. - Бог не хочет эту жертву! Он отказывается от неё!
   На мгновение шум утих. Ариэна и не подозревала, что у этой тщедушной старухи такой сильный и звучный голос, способный пере­крыть гомон огромной толпы. Вскоре, однако, снова поднялся шум. Но не потому, что кто-то хотел возразить колдунье. Людям уже было не до жертвы. Над стенами Ta-Маури со всех сторон поднимался дым. Создавалось впечатление, что город оказался в кольце пламени. По­чти все мужчины кинулись к воротам, только несколько воинов, об­нажив мечи, устремились к южной башне. Похоже, они решили, что невидимый стрелок спрятался именно там. Стрелы летели действите­льно с той стороны, но Ариэна была уверена, что Тамран уже ближе. Если у него нить, то ему ничего не стоило преодолеть городскую стену. Дозорных в сторожевых башнях сегодня было меньше обычного, а зрелище на площади мешало им быть бдительными в полной мере. Скорее всего, Тамран стрелял с крыши какого-нибудь дома. Он хотел устроить панику, подобраться к Ариэне и под прикрытием дыма уле­теть с ней отсюда. Где же он? Озираясь в поисках Тамрана, Ариэна наткнулась на исполненный ненависти взгляд. Хэда! Она явно поня­ла, в чём причина происходящего. Вернее, в ком... Она могла всё испортить. Но получилось так, что Хэда им помогла. Не по своей воле, а по воле солнечного великана, который направил на Хэду свой луч. Всевидящий бог всегда выведет вора из тени. И высветит украденную вещь. Что-то ярко засверкало в вороте платья Хэды. Она была так возбуждена и так яростно прорывалась сквозь толпу воинов, окруживших правителя, явно собираясь поделиться с ним своими до­гадками, что кулон, который она скрывала под одеждой, выбился наружу. Кулон-паук! Ключ от сокровищницы, ключ от призрачного замка... И ключ к магическим дверям Ариэны, которые она могла от­крыть, чтобы вернуться в свой мир.
   "Какая же я дура! - обругала себя Ариэна. - Поверила, что она и впрямь потеряла кулон... А ведь она так хорошо прикинулась огорчённой!"
   Хэда не хотела попасть в этот разрушенный мир, но ещё меньше она хотела с позором вернуться назад. Ведь тогда проклятая полу­кровка вновь оказывалась победительницей. Она вновь обретала сча­стье, соединялась с тем, кто отверг любовь Хэды. Эта женщина со­лгала, что потеряла кулон, поскольку так было безопасней. Ведь знай Ариэна, что кулон-ключ у Хэды, она бы непременно отняла его. Так, как сделала это два года назад в Круглой Башне... Что ж, она сделает это и сейчас. Хэда не так уж и далеко - примерно в трид­цати шагах от пирамиды. Ариэна знала, что сумеет воздействовать на ариллиновую фигурку на таком расстоянии и завладеть ею, но по­размыслив, она решила использовать этот кулон иначе. Тамран явно прихватил с собой и ариллин, и паутину, так что дверь в свой мир они откроют. А пока им надо бежать из Та-Маури. Город заволокло дымом, но не настолько, чтобы ничего не было видно. Вдруг Хэда, чего доброго, увидят Тамрана! Она же сразу на него укажет. Если дыма недостаточно, надо напустить побольше тумана, решила Ариэна. И она это сделает. Солнце поможет ей. Солнце и его сын - огонь!
   Сверкающий туман, который повалил от Хэды, напугал людей ещё больше, чем дым, поднимавшийся над стенами Та-Маури. Почти все мужчины уже были за городом - тушили огонь. На площади остались в основном перепуганные женщины и дети. Все, включая прави­теля и его личную охрану из молодых воинов, в ужасе отшатнулись от Хэды, которая с воплями срывала с себя кулон. Солнечный луч, направленный Ариэной на магического паука, стремительно пре­вращал его в сверкающий огненный туман. Соединяясь с солнечным светом, этот туман сиял так ярко, что многие жмурились. Сияющий купол накрыл площадь. Ариэна тоже на мгновение зажмурилась. И рассмеялась, потому что почувствовала, как Тамран взял её за руку.
   - Пора улетать!
   - Подожди...
   Она сделала из магического тумана фигуру великана с развеваю­щимися волосами, похожими на солнечные лучи, который взмыл над городом, повергая его жителей в трепет.
   - Мау! - кричали люди, падая ниц. - Великий Мау!
   - Великому Мау больше не нужны ваши жертвы! - громко провозгласил Тамран на маумитском языке, когда, держа в объятиях Ариэ­ну, взлетел над площадью. - Вот моя супруга! Прекраснейшая из всех женщин вселенной - смертных и бессмертных! И больше мне ни­кого не надо! Больше не приносите мне человеческие жертвы! Если вы ещё хоть раз это сделаете, я перестану освещать ваш мир, и вы будете жить во тьме и холоде. Запомните мои слова, люди!
   - Не слушайте их! - визжала Хэда. - Они мошенники! Это не бо­ги, а люди! 3лые колдуны! Стреляйте в них! Стреляйте!
   Её никто не слушал. Даже воины, опустившись на колени, с бла­гоговением взирали на прекрасного юношу, который появился, как только в небе растаяла фигура из солнечного тумана, а теперь уле­тал, унося с собой свою избранницу. Никто из жителей Та-Маури не сомневался, что это бог, который предстал перед ними сперва в виде небесного великана, а потом в человеческом облике.
   Хэда в бессильной ярости даже схватилась за лук. Вряд ли она метко стреляла, но Ариэна на всякий случай окружила себя и Тамра­на защитным коконом из огня и тумана, и в этом светящемся облаке они помчались прочь от Та-Маури.
   - Как ты умудрился устроить такой пожар? - спросила Ариэна, когда они наконец приземлились среди руин какого-то заброшенного города. - Те6е кто-то помогал?
   - Прежде всего, мне помогли наши милые пришельцы. Они подари­ли нам уйму полезных сведений. Сегодня ночью я сделал вокруг го­рода огненное кольцо. Это изобретение полководца Тара с планеты Саисса. Я, конечно, не мог всё сделать в точности так, как он. Тар использовал особый шнур и особый горючий раствор. Мне при­шлось мастерить это устройство из того, что я смог тут найти. Мне повезло, что я встретил толковых людей, и они изъявили желание мне помочь. Главным образом, потому что терпеть не могут ма­умитов. Кимана - маленький город, и людей там мало. Они всех бо­ятся и стараются лишний раз не высовываться. Киманцы изобрели за­мечательную горючую смесь из смолы одного здешнего дерева и чего­-то там ещё... Маленькие кусочки этой смеси - они называют её ма­раха - соединяют тонким шнуром. Достаточно, чтобы расстояние меж­ду шариками марахи было двадцать-тридцать шагов. А шнур можно сделать любой длины. Если протянуть его вокруг вражеского лагеря или посёлка, в траве его никто не заметит. Поджигаешь кончик - и порядок! Огонь движется чуть ли не со скоростью стрелы. Горит ма­раха очень долго, и потушить её очень трудно. Совсем крошечный кусочек этой смеси извергает целый столб пламени. Просто какой-то карманный вулкан! А вокруг Та-Маури ещё столько сухой травы и кус­тов... В общем, всё получилось, как надо.
   - Но как ты договорился с жителями этой Киманы? И когда успел так хорошо выучить маумитский язык? Я попала сюда раньше, но го­ворю гораздо хуже. Они тут удивлялись, что я так быстро научилась их понимать, а ведь мне помогает магия. Она усиливает восприимчи­вость к любой информации, помогает улавливать смысл сказанного, даже если язык тебе почти не знаком... Ты, насколько мне известно, магией не владеешь.
   - Зато владею вот этим! - Тамран, смеясь, показал ей металли­ческую серёжку в левом ухе. - Прибор, который наши милые пришельцы называют переводчиком. Имея эту штуковину, можно изъясняться на любом языке. Я нашёл её среди тех сокровищ, которые нам подарили шиваиты. Жаль, она только одна... Тут всё очень просто. Наде­ваешь серёжку и спокойно общаешься с представителями любой плане­ты. Этот приборчик переводит любую речь на твой язык - если ты его, конечно, соответственно настроил... Но это я тебе потом объ­ясню. В общем, он переводит, но перевод слышишь только ты. Он звучит у тебя в голове. Наверное, это похоже на то, как ты разгова­риваешь с аранхами. Потом ты мысленно проговариваешь ответ. И опять же слышишь перевод, который повторяешь вслух для собеседни­ка. А самое странное, что многое сразу откладывается в памяти ­- и слова, и то, как надо строить фразы. Потрясающая штука! И по­том... Я ведь уже давно болтаюсь в этом мире, разыскиваю тебя. Кое-что уже понимаю и 6ез переводчика. Населённых мест тут мало, и все здешние языки похожи.
   - А как тебе удалось сюда попасть?
   - Может, дома поговорим? Когда искупаемся в нашем бассейне, отмоемся от здешней пыли, а Вилия приготовит нам шикарный обед... Ну или ужин. Я прихватил с собой одну из твоих магических дверей.
   Тамран скинул плащ и, вооружившись кинжалом, легко отпорол подкладку. Ею оказалось полотно с пейзажем Ди-Милона.
   - Ариллин и паутина у нас есть, я всё прихватил с собой. Спич­ки тоже... А это что?
   Ариэна разжала ладонь, показав Тамрану то, что осталось от ариллинового паука. Маленький полупрозрачный осколок всё ещё све­тился. Это было сгустившееся до твёрдого состояния облако из ог­ня, тумана и паутины, которым Ариэна окутала себя и мужа, когда они улетали из Та-Маури. Большая часть магической фигурки рассе­ялась в солнечных лучах над городом.
   - Думаю, этот ключ нам больше не пригодится, - сказал Тамран. - У тебя хватит сил, чтобы открыть дверь?
   - Эту дверь не открыть, - вздохнула Ариэна, пощупав полотно. - Её обработали мёртвой водой. Наварное, это сделали Хэда и Лихана. В тот вечер, когда забрались к нам в дом, чтобы меня похи­тить. Придётся открывать дверь с той стороны. Ту, что находится в нашем мире. Надо поискать целую дверь. Если учесть, что мы очень да­леко, это будет непросто.
   Она сделала из тумана, огня и паутины магическое полотно и принялась вызывать на него картины-двери, которые успела сделать после побега из Круглой Башни. Всего их было шесть - включая ту, что прихватил с собой Тамран.
   - Ну и ну! - присвистнул он, когда уже третья из вызванных Ариэной дверей не открылась. - Знать-то эти две змеи потрудились на славу.
   - Ничего, - успокоила его Ариэна. - Есть ещё две. Я немного отдохну и попробую их открыть. Не думаю, что не осталось ни одной целой двери. Лихана почему-то была уверена, что мы сможем вернуться, а значит они не могли испортить все картины. Ну а если даже и все испорчены... Может, раздобудем тут где-нибудь краски и по­лотно? Я пришью к нему нити и сделаю дверь. Жители Киманы нам не помогут?
   - В этом - не знаю. Я заметил, что они боятся чужого колдовст­ва. Они любят петь и танцевать, но никто из них не рисует. Сомне­ваюсь, что у них вообще есть краски, годные для живописи. Ладно... Отдохни, а потом что-нибудь придумаем. В конце концов на этой проклятой планете есть и другие города. И хорошие люди ещё есть. А главное - мы снова вместе.
   Полуденное солнце палило вовсю. Ариэна и Тамран укрылись от жары в маленьком доме, где нашлась кое-какая мебель, в том числе довольно удобный кожаный диван. Тaмран посоветовал жене немного поспать, но ей не хотелось. Накануне служанки дали ей какое-то успокаивающее питьё, и этой ночью она спала крепче обычного.
   - Лучше расскажи, как ты тут оказался, - попросила она.
   - Я проклял всё на свете, когда вернулся в тот вечер и нигде не мог тебя найти. Я ведь совсем чуть-чуть опоздал, замок ещё не исчез... Я сразу понял - что-то случилось. Утром одна девчонка из посёлка рассказала, что видела, как на закате к замку шли три жен­щины. Среди них была светловолосая, а одна показалась ей похожей на тебя. Девочка решила, что кто-то попросил тебя открыть замок, и ты согласилась. Все же знают, что тебе это раз плюнуть и что ты ничего не боишься... Она уверяла меня, что ты шла сама. Я, ко­нечно, сразу понял, кто была эта светловолосая и что вообще про­изошло. А потом Зета обнаружила, что в такалу подмешали какое-то зелье. Мы с парнями долго летали по островам - искали лиммеринс­кую колдунью, которая могла бы открыть замок. Я должен был войти туда. И найти дорогу к тебе. Мне говорили, что для меня там доро­ги больше нет. Ведь я уже один раз воспользовался милостью той, что открывает нам пути... Но помочь мне никто не отказывался. Воз­ле замка побывало несколько избранниц, но ни одна так и не смогла его открыть. И ни одна не смогла сделать ключ вроде этого паука. Я думал, что сойду с ума. Зета всё время поила меня какой-то тра­вой - чтобы я хоть немного спал. Однажды я проснулся от твоего го­лоса. Ты звала меня и что-то говорила. Правда, я ничего не мог разобрать, кроме своего имени. После этого я опять задремал, и ты мне приснилась. Ты стояла в каком-то полутёмном зале с факелом в руке. И вокруг горели не то факелы, не то светильники... Ты зва­ла меня. Твой голос доносился словно издалека. Я не мог понять, что ты говоришь, но я понял, что тебе грозит опасность. Когда я проснулся, была ещё ночь. Я взял свой вещевой мешок - он уже не первый день стоял собранный возле кровати. Я сложил туда твоё по­лотно, паутину, ариллин, ещё кое-что... В общем, на рассвете я поднялся на холм и встал среди развалин замка - так, чтобы при его появлении оказаться в нём. Я не мог открыть его и решил, что называется, сделать подкоп...
   - Великая Аранха! Да это же чудо - что ты остался жив! Ты же слышал, что на Ди-Милоне рассказывают о людях, которые пытались проникнуть в замок таким образом. Он отторгал их. Этих людей по­том находили среди руин потерявшими рассудок! И они вскоре умирали.
   - Я к тому времени уже и так почти обезумел. Замок действитель­но едва меня не убил. Когда он накрыл меня, было страшно... И бо­льно. Такое ощущение, будто тебя собираются стереть в порошок и уже начали это делать. Но потом передумали... Когда боль немно­го утихла, меня окружил сверкающий хаос. Я закрыл глаза, и всё равно продолжал видеть этот жуткий зеркальный свет. И чудовищ... Они плясали и кривлялись в белом пламени. Я тоже горел в этом огне, а вокруг мелькали какие-то искажённые лица. Сотни голосов зву­чали у меня в голове, звали на помощь. Это было ужасно... Всё. Особенно белый огонь. Этот ужас прекратился, когда огонь отступил и стал обычным - оранжевым. Я оказался в маленьком зеркальном зале. В его стенах отражалось пламя. А потом оно превратилось... Или всё так и было, просто я не сразу разглядел... В общем, я увидел странную рощу. Там были деревья, у которых листья напоми­нали язычки пламени. Среди этих огненных деревьев стоял мальчик и смотрел на меня. Потом эта картина заколе6алась, как отражение в воде, расплылась и потемнела. Огненные деревья словно преврати­лись в костры. Они быстро гасли и тонули в сумерках. В конце концов они стали совсем маленькими. Теперь это уже были факелы, горящие в полутьме. Ты стояла среди них, и один факел горел у те­бя в руке. Ты звала меня - совсем как в том сне. Я не слышал тво­его голоса, но знал, что ты меня зовёшь. Я кинулся к тебе - и сте­на тут же исчезла. Передо мной появился коридор. Я бежал по нему, моля всех богов на свете, чтобы они привели меня к тебе. Коридор был длинный, но в конце концов впереди забрезжил свет. Не призрач­ный, не зеркальный, а обычный, дневной. Я выбежал в ясный солнеч­ный день. В мир, похожий и не похожий на наш. Под ногами была зем­ля. Сухая, вся в трещинах... Впереди громоздились какие-то руины. Замок исчез. Я оказался на планете Талеф, но мне ещё предстояло тебя найти. Наверное, будь я магом или просто действуй более тол­ково, меня бы доставили прямёхонько к воротам Та-Маури... А может, так бы было хуже. Я должен был хоть что-то узнать об этом мире, о здешних племенах и обычаях, составить план действий, найти тех, кто бы мне помог. В общем, боги знают, что делают. Ведь я же не опоздал. Я скитался по этому миру не так уж и долго, но каждый день казался мне годом. Меня утешало только то, что ты жива. Я был в этом уверен, а почему - не знаю. Мне приходилось и прятать­ся, и сражаться... Здесь любят хороших воинов, так что мне повезло. Я не хотел, чтобы меня считали чужаком. Я говорил, что ищу свою жену, которую похитили неизвестные, и многие мне сочувствовали. Мне верили. Я говорил на их языке, а они и понятия не имели, что всё дело в этой серёжке. Знаешь... Я не мог избавиться от ощуще­ния, что меня кто-то ведёт. Иногда мне казалось, будто я слышу твой голос. Ты вдруг возникала передо мной... Нет, не так, как на магическом полотне. Я видел тебя глазами души, как говорят киман­цы. И вот что странно... Когда я "видел" тебя, я вдруг понимал, куда надо идти. Или лететь. Вообще-то летать тут сложно. Во вся­ком случае днём - много открытых пространств. День длиннющий, а ночи короткие - почти как у нас. Да ещё эти летуны на своих желез­ках... Без твоих подсказок я бы искал тебя гораздо дольше. Это ведь ты вела меня при помощи своей магии?
   - Не столько своей, сколько чужой. Мне помогала местная колдунья.
   - Мне тут тоже хорошо помогли. Любой мир не 6ез добрых людей. Жители Киманы маумитов терпеть не могут, поэтому помогли мне с явным удовольствием. Племена тут живут замкнуто, и люди редко зна­ют, что творится в других городах. Мне повезло. Один киманский во­ин побывал у маумитов в плену. Семья с большим трудом его выкупи­ла, а случилось всё это незадолго до того, как я пришёл в Киману. Я знал, что это город мирный и там можно передохнуть, а заодно и что-нибудь выяснить. Этот молодой воин рассказал мне, что в Та­-Маури собираются принести в жертву колдунью - одну из трёх чужеземок, которых поймали маумитские охотники. Одну - с волосами, как пепел, - правитель взял себе в жёны, её служанку поселили среди ей подобных - темноволосых. Ну а третью решили отдать богу. Как раз праздник солнцестояния на носу, и лучше избавиться от чужезем­ной колдуньи, которая уже успела там кое-кому задать жару. Естественно, я сразу понял, о ком речь и кому из вас какая уготована участь. Кого ещё могли испугаться, кроме моей дорогой жёнушки - колдуньи и сорванца? Киманцы сказали, что Та-Маури очень хорошо охраняется, и проникнуть туда, а тем более в Солнечный Дворец, не­возможно даже ночью. И даже по воздуху. Эти летающие штуковины ­- сканды - есть тут во многих городах, так что дозорные смотрят в небо не реже, чем по сторонам. Киманцы ненавидят маумитов. Навер­ное, я бы даже сумел уговорить воинов Киманы напасть на Та-Маури. Но я знал, что тебе это не понравится. Пострадало бы много невинных. К тому же, если затеваешь драку, ещё не значит, что не доста­нется тому, ради кого ты всё это затеял. Я боялся сделать тебе ху­же, разозлив этих дикарей... Они действительно дикари, дорогая, и ты это прекрасно знаешь. Киманцы сказали мне, что маумиты очень боятся дурных знаков и никогда не продолжат священный обряд, если увидят какое-нибудь плохое знамение. А особенно они боятся зловещих знаков, связанных с солнцем и огнём. Жители Киманы не один день мастерили вместе со мной огненный шнур. Они заверили меня, что пожар, начавшийся во время совершения обряда, заставит мауми­тов отменить жертвоприношение. И лучше, если жители Та-Маури не поймут, откуда взялся огонь. Шнур сгорит очень быстро, а кусочки марахи... Пламя они дают мощное, а сами маленькие. Когда огонь на­конец утихнет, никто и не поймёт, из-за чего так полыхало. Пусть маумиты считают, что огонь вспыхнул по воле божества. Тогда они ­не заподозрят в поджоге кого-нибудь из своих соседей и ни на кого не пойдут войной. Ещё киманцы сказали, что во время жертвоприноше­ния все жители Та-Маури собираются на площади, и снаружи город по­чти не охраняется. Правда, протягивать шнур всё равно пришлось но­чью, скрываясь от маумитских патрулей. Место там довольно откры­тое, днём вообще трудно спрятаться. Когда маумиты собрались на площади, я пробрался в город - перелетел через северную стену. Парни из Киманы, которые вызвались мне помочь, подожгли шнур. А я ещё разбросал кусочки горящей марахи по всему городу. Надо было напустить побольше дыма. По-моему, когда все увидели огонь, вождь уже собирался отменить жертвоприношение, но эта тварь Хэда... Я видел, как она его отговаривала. И ведь добилась своего! Пришлось подстрелить этих парней. Ничего, это неопасные раны... Началась паника, и я стал подбираться к тебе поближе. Я держал наготове ариллин, чтобы ты сразу окутала нас облаком из огня и тумана. Огня вокруг хватало... Но туман вдруг повалил от Хэды... А почему ты сразу не отняла у неё кулон?
   - Она солгала, что потеряла её. Да ещё прикинулась такой рас­строенной... Я случайно увидела паука у неё на шее, когда на неё упал солнечный луч... То есть, это, конечно не случайно было. Мау помог мне. Несмотря на то, что я не захотела стать его супругой.
   - Мау - понятливый парень! - рассмеялся Тамран. - Смекнул, что не стоит зажигать с чужой женой на глазах у разъярённого мужа...
   - Пожалуйста, поаккуратней, когда говоришь о богах.
   - Да я ничего такого и не говорю. Я всегда буду чтить солнечного бога. Можно изобразить солнце на парусах всех димилонских кораблей. У нас же скоро будет своя флотилия. И на нашем фамильном гербе. Или хотя бы украсим солнечным диском наши ворота...
   - Сначала нам надо до них добраться. Именно этим я сейчас и займусь.
   Ариэна вызвала на магическое полотно картину, которую сделала пару месяцев назад. Она изобразила на ней один из залов Гиамары - с фонтаном, украшенным фигурой мальчика на рыбе. Ей очень нравилась эта статуя. Картина-дверь на Гиамару оказалась неиспорченной. Она открылась сразу. 3накомый интерьер ожил, картина обрела глубину и тут же изменилась. Статуя в центре фонтана светилась зловещей мертвенной голубизной. Здесь было темней, чем обычно. Впрочем, освещение на Гиамаре менялось посто­янно. 3начит, в данный момент там было так. Полутёмный зал манил своей хрустальной сумрачной прохладой.
   - Хвала Аранхе! - воскликнул Тамран. - А также Найяре, Гиамаре и всем другим божествам Энны. Хоть одна целая дверь нашлась... И вовремя. Пора уходить из этого гостеприимного города. Тут уже другие гости нагрянули, а что у них на уме, мы не знаем. Великая Нить! Сколько их!
   Ариэна посмотрела в окно. На город словно надвинулась огромная туча. В небе кружило целое полчище косматых летунов.
   - Неужели маумиты?
   - Вряд ли, - прищурился Тамран. - Тут почти все летают на этих скандах. Они их вечно друг у друга воруют. Одно племя у другого...
   Летуны явно собирались здесь приземлиться.
   - Насколько я понял, - продолжал Taмpaн, - на Талефе кипит бо­рьба за города. Племена разрастаются, им нужна территория. И жела­тельно уже застроенная. Тут, конечно, все города разрушены, но всё же это города. Хорошо спланированные, с благоустроенными дома­ми, которые можно починить. Это проще, чем строить. Тем более что нынешним строителям далеко до имперских... Знаешь, не нравится мне эта компания. И вообще надоела эта планета... Ты скоро?
   - Да. Ещё немного...
   Магическая дверь открылась сразу. Так, как открывается дверь, сделанная недавно. А значит, от родного мира Ариэну и Тамрана от­деляло только расстояние и они должны были попасть в своё время. Это радовало. Но в данный момент картина вела на Гиамару, а им на­до было на Ди-Милон. Отворив магическую дверь, можно попасть и в то место, которое на ней изображено, и туда, где эта картина-дверь хранится. Причём второе труднее.
   Ариэна сожгла ещё одну нить, смешала огонь с туманом и сосре­доточилась на желании увидеть вместо зала с фонтаном другой ин­терьер. И сделать реальным именно его. Картина стояла в её мас­терской.
   - Кажется, они нас заметили, - встревожился Тамран. - Этот туман так светится...
   Несколько человек, приземлившись недалеко от убежища Ариэны и Тамрана, явно заинтересовались странным светом в окне. Двое уже направились к дому.
   Ариэна вздохнула с облегчением - зал с фонтаном посветлел. Иллюзия снова превратилась в призрачную копию расписанного полот­на, которая тут же заколебалась, словно отражение в неспокойной воде, и исчезла. В рамке из огненного тумана появилась тёмная комната. Наверное, на Ди-Милоне сейчас была ночь. Или вечер... Ариэна и Тамран сумели разглядеть лишь водянисто поблескивающее зеркало. Всё правильно! В мастерской Ариэны стояло большое - во всю стену - зеркало.
   - Получилось! - воскликнула она. - Бежим!
   И они опрометью кинулись в тёмную комнату. Уже оказавшись по ту сторону магической двери, они оглянулись. И весело рассмея­лись, увидев изумлённые лица лохматых воинов, сжимающих в руках ­боевые топоры. Когда же последняя картина этого мира растаяла в воздухе, а глаза привыкли к темноте, у Ариэны и Тамрана пропало всякое желание веселиться. То, что они приняли за зеркало в мас­терской, оказалось полупрозрачной стеной. Здесь все стены напо­минали зеркала. Или хрусталь... Только сейчас они почему-то не светились. Слабый свет падал лишь из узкого коридора, в конце которого клубился зеленоватый туман. Ариэна не могла не узнать это место. Они были на Гиамаре.
  

Глава 10. Мост через бездну.

   Первым заговорил Тамран.
   - Ничего не понимаю... Как твоя картина могла оказаться здесь? И почему тут так темно?
   - Потому что звезда умирает, - упавшим голосом ответила Ариэна.
   "Как тут оказалась моя картина, уже неважно, - подумала она. - А вот как мы отсюда выберемся... Ведь теперь это дверь, ведущая только в одну сторону. Магическая картина может привести нас в реальность, изображённую на полотне, и туда, где оно находится. В данном случае это одно и то же. Круг замкнулся. Опять ловушка. На сей раз последняя. Зато такая, что вряд ли выберешься".
   - Я помню, где тут сарай с летающими вёдрами, - сказал Тамран. - Управлять фланнаром нетрудно. Главное, чтобы...
   Раздался грохот. Пол покачнулся. Ариэна бы здорово ударилась о зеркальную стену, если бы Тамран не успел её подхватить. Созда­валось впечатление, что звезда с чем-то столкнулась. Туман в тон­неле рассеялся, и свет впереди стал ярче. Ариэна и Тамран пошли на этот свет. Хотелось поскорей сориентироваться и найти отсек с летающими аппаратами пришельцев. Здесь было опасно. И не только потому, что звезда умирала. Здесь что-то случилось. Ариэна чувст­вовала, что никаких фланнаров они не найдут. Тот, кто заманил их в ловушку, наверняка позаботился о том, чтобы они не смогли из неё выбраться. И всё же надо было что-то делать. Искать хоть ка­кой-то выход.
   Узкий коридор привёл их в зал с разбитыми статуями и перевёр­нутой мебелью. Льдисто мерцающий пол был залит водой, в которой плавали увядшие цветы и листья. Рядом находился павильон с зимним садом. Стены его едва светились, а сад выглядел так, словно недавно тут разыгралась буря. Многие деревья и кадки с растения­ми повалились. Вода, залившая полы ближайших комнат и коридоров, явно выплеснулась из не6ольшого озера, которое занимало часть па­вильона.
   Хрустальную планету тряхнуло снова. Ещё сильней, чем в прошлый раз. Ариэна и Тамран не удержались на ногах. Правда, он опять успел подхватить её, так что, падая, она оказалась не на полу, а в объятиях мужа и нисколько не ушиблась. Впрочем, он тоже. Пер­вый воин Святилища умел падать не хуже, чем пещерный кот, привык­ший карабкаться по скалам. Хорошо, что они быстро встали, иначе их бы захлестнуло волной мутной воды, выплеснувшейся из озера.
   - Что происходит? - отряхиваясь, пробормотал Тамран. - Из ка­ких таких небесных пушек палят по этой проклятой звезде? Есть тут хоть кто-нибудь живой?
   В соседнем павильоне было ещё темней и клубился туман, время от времени вспыхивающий золотом и пурпуром. Когда он немного рас­сеялся, Ариэна и Тамpaн увидели деревья с золотой листвой, кото­рая мелодично звенела от толчков, сотрясающих Гиамару. Искусст­венные плоды из красного стекла то и дело срывались с веток, с громким стуком падали и катались по зеркальному полу, словно бу­сины огромного рассыпавшегося ожерелья. Ариэна вспомнила, что уже была здесь - когда путешествовала сквозь время, оказавшись на Гиамаре первый раз. Она уже видела этот Вечный Сад. Вернее, его копию. Созданное шиваитами подобие реальности, которое не выдержало испытание на прочность...
   Миновав павильон, Ариэна и Тамран оказались в коридоре с высо­ким потолком и стенами, светившимися почти так же ярко, как и раньше. К счастью, материя звезды умирала неравномерно. Здесь ещё сохранились хорошо освещённые места, но в зале с фонтаном, украшенным статуей мальчика на рыбе, царил полумрак. Пол здесь тоже был залит водой. В фонтане же её почти не осталось, а, заглянув в него, Ариэна отшатнулась. У самого бортика на зеркальном дне лежали, заключив друг друга в объятия двое "мертвецов". Только теперь они были мертвы на самом деле. Ещё несколько трупов оказалось в коридоре, ведущем в ярко освещённый зал. В одном из мер­твецов Ариэна узнала того самого "лиммерина", который общался с местными больше других пришельцев.
   - Кажется, там кто-то ходит, - сказал Тамран. - Там, в зале... Я видел какое-то движение. Пошли... Только осторожно.
   В танцевальном зале, куда привёл этот коридор, не только светились стены, но и горели лампы. Те, что ещё уцелели. Всюду валялись перевёрнутая мебель, битая посуда. На зеркальном полу темне­ли красноватые пятна - не то вина, не то крови... Странно было видеть среди всего этого разгрома красивого нарядного юношу, вальяжно развалившегося в кресле.
   - Слушай, приятель, что тут творится? - спросил Тамран.
   Красавец продолжал молча смотреть на них с лёгкой и как будто бы недоуменной улыбкой. Потом тихонько засмеялся. Смех 6ыл совершенно идиотский. У Ариэны по спине пробежал озноб. Это жуткое хихиканье как-то не вязалось с застывшим лицом юноши. От следующего толчка, который потряс Гиамару, он всё с той же глупой улыбкой повалился вперёд и едва не упал на Ариэну. Она отскочила, еле удержавшись на ногах. Хихиканье перешло в громкий визгливый смех, интонации которого показались Ариэне смутно знакомыми.
   - Насколько я понял, в живых тут остались только любители по­шутить, - хмуро заметил Тамран. - Тут кто-то был... И скрылся пря­мо перед тем, как мы вошли. Кто-то усадил этого парня в кресло. Наверно, хотел нас позабавить... Эй! Кто здесь?!
   - Я здесь... Я здесь... - хихикая, ответили ему. - Здесь... здесь...
   Следующий удар был так силён, что одна из стен треснула, и из трещины повалил голубовато-зелёный туман. Ариэна мысленно позвала Сильвену, но ей никто не ответил. Впрочем, она и не надеялась услышать ответ. Аранха умерла. И звезда, можно сказать, тоже. Ариэна знала: скоро тут воцарится полная тьма. Она лишь не могла понять, что это за удары, и невольно вспомнила свою выдумку о небес­ном великане, разбивающем хрустальную звезду огромным молотом.
   После страшного удара, расколовшего стену, наступило затишье. Ариэна и Тамран бродили по коридорам и залам, то и дело натыкаясь на трупы. Здесь были и пришельцы, и их игрушки - теперь уже сломанные окончательно. Застывшие в неестественных позах, они напомина­ли статуи из какого-то хрупкого слегка светящегося камня. Смерть наступила недавно и ещё не успела обезобразить лица, которые ка­зались живыми, когда на них падали белые и голубовато-зелёные блики. Последние вспышки угасающей материи. Агония гибнущей звезды... Ариэна и Тамран блуждали по царству мёртвых, напряжённо вслушива­ясь в тишину. Время от времени в зеркальном сумраке вдруг вспыхи­вали язычки бледного пламени, мимо проносились туманные облака, похожие на призраки, которые скользили по коридорам звёздной обители и растворялись во тьме. Даже они покидали царство Гиамары. Призрачный дворец, созданный пришельцами из погибшего мира, где пришельцы из другого далёкого мира творили жизнь, похожую на смерть. И теперь, когда смерть окончательно вступила в свои пра­ва, мертвецы продолжали улыбаться. И смотреть... Казалось, они сейчас встанут и снова начнут веселиться и танцевать, изо6ражая некое подобие жизни.
   - 3десь кто-то есть, - шёпотом сказал Тамран. - 3а нами следят.
   Ариэна тоже это чувствовала. Может, сама смерть ходила за ними по пятам? Скоро она станет здесь единственной реальностью. Когда погаснет свет, она полностью оденется материей - тяжёлой и грубой. А потом великан по имени Время разобьёт её своим огромным молотом.
   От очередного удара звезда покачнулась, и неизвестно откуда свалившийся труп девушки едва не упал на Тамрана. Где-то что-то разбилось, задребезжало, посыпались осколки... Они сыпались дол­го, с противным тонким звоном, который становился всё 6лиже и бли­же. И всё больше походил на уже знакомое хихиканье. Рядом, в полу­тёмном коридоре, вспышки мертвенно-бледного света затеяли зловещую игру с тенями. Ариэна едва не вскрикнула, когда одна из этих теней ожила и двинулась ей навстречу. Бледное лицо в обрамлении длинных чёрных волос напоминало маску смерти - вроде тех, что продавались в Ур-Маттаре к осеннему карнавалу.
   - Избранница Ариэна! - воскликнул Галиан и, отвесив поклон, снова залился идиотским смехом. - Избранница двух богинь... Или трёх? Богиня смерти просила меня встретить тебя и твоего возлюб­ленного. Добро пожаловать в царство мёртвых! Я не хотел уходить 6ез те6я, любовь моя... Как ты могла променять меня на этого пове­су? Чем он лучше? Тем, что умеет фехтовать сразу с десятком таких же оболтусов? Я знал, что этот доблестный воин кинется тебя ис­кать, спасать... Я знал, что твои колдовские штучки помогут те6е найти дорогу, но мне удалось сбить вас с пути. Не правда ли я изо­бретателен? Когда две эти бабы утащили тебя в замок, я побывал у вас дома и взял картину. Магическая дверь-ловушка...
   Галиан снова залился противным визгливым смехом. Безумие так обезобразило его лицо, что Ариэне было даже стран­но вспоминать, что когда-то этот человек казался ей красивым.
   - Один фланнар был в моём распоряжении. И я решил украсить тво­ей картиной дворец Гиамары... Ну теперь-то я её сжёг. Пока вы тут гуляли... На всякий случай. Чтобы ты опять чего-нибудь не придумала. Ты же у нас мастерица выходить сухой из воды. Всё, дорогуша, больше не получится! И не ищите тут этот фланнар. Там всё раз­рушено. Весь отсек, где были фланнары... И их корабль, на котором они якобы собирались улететь. Знаешь, я хотел уронить эту стек­лянную звезду на твой проклятый остров, но её почему-то за6росило в пояс астероидов. Наверное, я что-то не так сделал. Только они умели ею управлять, а теперь машинное отделение... Да его по сути больше нет... А они все сдохли. Видели? Они отравились. И отравили всех своих засранцев... Они не собирались никуда лететь! Сами подумайте, кто их ждал и где? А я вот решил подождать вас. Лихана молодец. Эту дверь она не испортила... Я очень хотел уви­деть тебя, моя маленькая дикарка. Охотница из 3елёного Ура... Ты, наверное, не поверишь, но я тебя едва не полюбил. Ты мне сразу понравилась. Ещё тогда, в библиотеке... Умная девочка... Хи-хи-­хи... Так любила сидеть в библиотеке! Даже по ночам... Тебе ведь было со мной хорошо? Ведь было же... Почему ты не хочешь в этом признаться?
   Галиан, пошатываясь, направился к Ариэне, но страшный толчок сбил его с ног. Тамран схватился за "стебель" колонны в виде цве­тка, чашечка которого упиралась в потолок, а другой рукой прижал к свое Ариэну. От следующего толчка обрушилась часть потолка. Тамран еле успел оттащить Ариэну в угол комнаты, по-прежнему при­крывая её собой, чтобы она ни обо что не ударилась. Он так обере­гал её. И ребёнка, которого она носила... Как будто теперь это имело какой-то смысл... Скоро небесные камни разобьют хрусталь­ную планету на множество осколков, а если даже мёртвой звезде и удастся вырваться из пояса астероидов, последние гости этого мра­чного замка всё равно обречены на гибель.
   Тряска прекратилась. Надолго ли? Серебристый туман застилал огромную дыру в потолке, на полу громоздилась груда обломков, по­хожая на ледяной затор, какие бывают в конце зимы на морском бе­регу. Когда Ариэна и Тамран разгребли этот "лёд", избранник Мат­тар уже не дышал. Чуть повыше его бледного лба зияла страшная рана. Кровь казалась неестественно яркой среди всей этой мерцающей бе­лизны. В глазах Галиана застыло удивление - как будто в последний момент он что-то понял. Как будто смерть, освободившая его от безумия и ненависти, открыла ему некую истину.
   - Пойдём к машинному отделению, - сказал Тамран. - Может, фланнар всё же цел. Мало ли, что он тут нёс...
   Нет, Галиан не солгал. Ни машинного отделения, ни отсека с фланнарами больше не существовало. Ариэна и Тамран вернулись в жилую часть Гиамары, в просторную комнату с коврами и мягкой ме­белью, где можно было хоть как-то защититься от ударов, которые сотрясали маленькую хрустальную планету. Стены здесь светились довольно ярко, и в придачу горело несколько ламп. На первый взгляд казалось, что трупов тут нет, но, подойдя к дивану, Ариэна едва не наступила на чью-то тонкую руку, мертвенно-6ледную в свете го­лубоватой люстры. Между диваном и креслом лежал Амур. Тот самый юноша, с которым она танцевала, попав на Гиамару через ма­гическое полотно Эрении. Первый, с кем она здесь познакомилась. Сейчас у него было лицо ре6ёнка, который видит во сне что-то хо­рошее. Может, ту сказочную страну, куда он мечтал попасть после смерти... "Бог любви ждёт тебя, детка!" Да, он её дождался. А им теперь чего ждать?
   Ариэна опустилась в кресло, пытаясь унять подступающие к гор­лу рыдания.
   - Послушай, на ком я женился? На великой колдунье или на одной из тех дурочек, у которых чуть что - слёзы?
   - Лучше бы ты женился на одной из них. Лучше бы ты не искал ме­ня в далёком мире! Всё напрасно, Тамран... Что толку от моей ма­гии? Моя картина оказалась ловушкой. Всё напрасно! Какая нелепая смерть! Лучше бы...
   - Лучше бы ты прекратила истерику, - взяв её за плечи, Тамpaн заглянул ей в глаза. - Что подумает наш сын? Говорят, ребёнок ещё в утробе матери чувствует всё, что с ней происходит.
   - Наш сын... - прошептала Ариэна.
   Тамран слегка сжал её плечи, и она ощутила, как по всему её телу растекается тепло, наполняя её силой. Она улы6нулась.
   - Всё в порядке?
   - Да... Почти. Обними меня крепче. По-моему, это ты великий колдун.
   - Я всего лишь воин, - Тамран нежно прижал её к груди. - Я часто видел смерть. Не могу похвастаться, что я её совсем не бо­юсь, но... Вспомни, что ты сказала Антару, когда он сокрушался, что Эван погиб напрасно. Он прикрыл собой Релла, а тот был уже мёртв. Ты сказала: то, что делается ради любви, никогда не быва­ет напрасным. Я вспоминал твои слова, когда искал тебя в том да­лёком мире. Знаешь... Я не верю в смерть, хоть и часто её видел. Есть вещи, к которым трудно привыкнуть. Настолько трудно, что не хочется в них верить.
   - Она совсем близко, Тамран.
   - Она всегда близко. Но есть то, что её сильней.
   От следующего толчка разбилось несколько ламп, но темнее не стало. Может, потому что Гиамара оказалась чуть ближе к солнцу. Сильвена говорила, что звезда всегда заряжалась от него энерги­ей, стараясь впитать побольше его света. Ведь в солнечном свете много араны.
   Этот зал звёздного дворца примыкал к его наружной стене. Бли­жайший коридор вёл к лестнице, по которой можно было попасть в по­мещение на поверхности Гиамары. Немногочисленные наружные построй­ки напоминали прозрачные пузыри, вздувшиеся на теле планеты. В по­следнее время там почти никто не бывал. Воздух вокруг Гиамары ста­новился всё более и более разряжённым. Техника пришельцев позволя­ла поддерживать в помещениях звезды пригодную для человека атмос­феру. Кое-какие установки по переработке воздуха ещё действовали, но Ариэна и Тамран знали, что скоро тут всё выйдет из строя.
   В наружных постройках всегда было трудней дышать, чем внутри звезды, зато оттуда открывался "вид на вселенную", как пошутил Там­ран, побывав на Гиамаре второй раз. "Хрустальный пузырь", находив­шийся над этим залом, напоминал большую приземистую башню. Сейчас она была полна света, который проникал сюда сквозь полупрозрачный потолок. Стены зала тоже слабо засияли. Они то искрились серебром, то вдруг вспыхивали жемчужной белизной. Безмятежное лицо Амура в этом неземном свете казалось каким-то неестественно - до жути - ­прекрасным. Он был как поверженная статуя бога, давно улетевшего в свой далёкий сказочный мир. Туда, где все знают, что у любви и смерти одно лицо. И что не надо бояться ни того, ни другого. Надо лишь решить, во что ты больше веришь.
   - Он верил, что отправится в чудесный мир, красивей которого нет во всей Энне, - сказала Ариэна. - В мир своей мечты... Помнишь, мы с тобой мечтали создать иллюзию, чтобы она стала реальностью и мы смогли уйти туда насовсем... Я могу создать любую иллюзию - из тумана, огня и паутины. Всё это есть. Нет лишь полотна и красок, которые сделали бы мою картину магической дверью. Но создать иллю­зию я могу. И даже сделать её реальной... Почти. На очень короткое время.
   - Время не бывает коротким, моя колдунья. У времени нет конца. Как у вселенной. И как у любви. Да, я хочу, чтобы ты создала мир, куда мы сможем уйти. И он обязательно станет реальностью.
   - И какой ты выберешь мир?
   - Тот же, что и ты. Сейчас там осень. Сезон тумана уже, наверное, закончился... Предпоследний в этом году. Ещё очень тепло, но в нашем саду уже полно золотых и лиловых деревьев. И наш дом 6е­леет среди них, словно облако, которое свалилось с неба и застря­ло среди ветвей... Я никогда в жизни не видел такой тёплой и чис­той белизны. Больше всего я бы сейчас хотел оказаться на берегу, недалеко от холма, где начинается тропа, а вокруг неё растут ма­ленькие сосны и кусты мирины. Когда дует ветер, её листва похожа на изумруды вперемешку с серебром. Пахнет морем и хвоёй. Самый чудесный запах в мире после запаха твоих волос...
   - Пойдём туда, наверх. Там больше света. Я создам тот мир, ко­торый ты описал. И сделаю его реальным. Хотя бы ненадолго.
   - Ты сделаешь его таким навсегда, - твёрдо сказал Taмран, сжав её руку. - И не говори, что не сможешь! Ты лучший маг Див­-Аранхи и всех островов. Ты избранница трёх богинь. Они помогут тебе сделать дверь, и мы вернёмся в тот мир, который любим. Туда, где родится наш сын. А потом и другие наши дети...
   - Тамран, настоящей дверью может стать только картина, запе­чатлённая на ткани. На плотной материи, которая позволяет иллюзии иногда становиться дверью, ведущей в реальный мир. В тот, что со­стоит из плотной материи...
   - Любая материя - это иллюзия...
   - Да, есть разные материальные миры. Мы живём в этом. Человеку не дано нарушать равновесие между ними. Я могла бы сделать дверь, но у меня нет ни полотна, ни красок. Я могу создать иллюзию из тумана, огня и паутины. Это будет точная копия реальности. Я даже смогу на время одеть её неким подобием плоти, но дверью она не станет.
   - Пусть она станет не дверью, а мостом в наш мир! Ариэна, если ты создашь иллюзию и сумеешь её оживить...
   - Сумею, но ненадолго! Эта реальность уже существует. В другом пространстве! То, что я создам, вскоре рухнет и растворится в вечности. Ты же помнишь, как...
   - Та наша реальность была выдумкой, а эта... Да, она уже существует. Да, в другом месте... Ну и что? Ты же не собираешься создать копию Ди-Милона на этой проклятой звезде! Пусть эта иллюзия станет летающим островом, который принесёт нас на реальный остров.
   - Иллюзия никуда нас не принесёт. Она постепенно рассеется - ­вот и всё. А если одеть её плотью, мы вскоре окажемся в Междумирье, на краю бездны, а потом...
   - Послушай... Если одеть её материей или неким подобием мате­рии, она захочет слиться со своим двойником. Тем, что уже сущест­вует!
   - Тамран, иллюзия ничего не захочет! У неё нет желаний.
   - Но у нас-то есть! Ариэна, ты же творила такие чудеса! Вспомни, как ты провела нас всех сквозь время...
   - Там был замок. А главное - картина! Настоящее магическое полотно...
   - Да, конечно, там был кусок раскрашенной ткани...
   - Полотно, расписанное колдуньей, - вот, что там было! - рассердилась Ариэна. - Полотно - это то, что мастерица создаёт, под­ражая Великой Ткачихе, ткущей ткань Мироздания. Ты ничего не понима...
   Очередной толчок едва не сбил их с ног. Они снова прижались друг к другу и какое-то время молчали.
   - Сейчас только и ругаться, - усмехнулся Тамран. - Да, я не разбираюсь в магии, но я знаю тебя. Сколько раз ты рисковала. Де­лала то, что никто до тебя не делал, и всё получалось.
   - Сильвена сказала...
   - Да мало ли, что она сказала! Послушай хоть раз, что говорит твой муж. Я знаю тебя лучше, чем эти насекомые.
   - Они не насекомые...
   - Да, конечно. Я вовсе не хотел их обидеть. Кто бы они ни были, они честные твари. Они же сами говорили, что плохо знают людей. Иногда мы вдруг оказываемся способны на то, чего сами от се­бя не ожидали.
   - Есть вещи, на которые не способен даже величайший из магов вселенной...
   - Ты не просто маг. Ты художник. Ты из тех, кто создают миры и одевает их плотью. Послушай, подобное стремится к подобному. Особенно если они состоят из одной или сходной материи, а не просто одинаково выглядят. Мир, который ты воссоздашь и оденешь пло­тью, обретёт подлинную жизнь, слившись со своим реальным двойни­ком. Да, это высшее магическое искусство, доступное лишь едини­цам, но тебе это по силам!
   - Никогда не слышала о таком магическом приёме. Откуда ты всё это взял?
   - Прочитал у одного древнего философа. Он занимался магией.
   - Да где ты такое выискал?
   - Не помню... Наверное, в библиотеке Святилища.
   - Да я перерыла там все книги по магии.
   - Так уж и все!
   - А как его звали?
   - Забыл... Нашла время проверять мои познания в книжной пре­мудрости! Пошли!
   Они поднялись в прозрачную башню, за стенами которой мерцали звёзды. Стало ещё немного светлей. Солнечный великан протягивал к умирающей звезде свою руку, чтобы последний раз подержать её на ладони, а потом отпустить в вечность.
   - Тамран, я сделаю всё, что смогу...
   - Ты можешь гораздо больше, чем тебе кажется, моя колдунья. Избранница трёх богинь... Нет, одной. Той, что имеет в нашем мире три имени. Три ипостаси. Великая Аранха - владычица жизни и смерти. Она едина в трёх лицах. Аранха, Гиамара, Найяра... Гиамара ­- смерть. Она среднее звено - между жизнью и жизнью. Богиня порога. Хранительница двери между мирами. Мы с тобой на пороге. Надо лишь набраться смелости, и тогда мы откроем дверь в наш мир...
   - Или в бездну...
   - Не смей так говорить! Мы вернёмся!
   - Если мы вернёмся, ты найдёшь мне книгу того философа, который занимался магией. Или напишешь её сам.
   - Сделаю всё, что захочешь, моя дорогая царица-сорванец.
   - Тамран, я не могу обещать...
   - Обещай мне одно - что будешь любить меня всегда.
   - А ты меня - что бы ни случилось!
   - Я буду любить тебя всегда и везде. На любом из островов вселенной, куда ты меня приведёшь.
   Золотое сияние слева стало ярче. Ариэна и Тамран не видели сол­нца - оно было далеко, но им казалось, что небесный великан зажёг свой факел специально для них, чтобы они не остались в полной тьме. Оба невольно замерли, когда свет заслонило медленно пролетающее мимо звезды чудовище. Ариэна была готова поклясться, что видит огромный зубчатый гребень и разинутую пасть. Может, это был зверь из бездны? Он уж подстерегал их - один из демонов тьмы. Грозный блюститель равновесия... Да нет же, это был всего лишь обломок планеты - ведь Гиамара оказалась в поясе астероидов. Во­круг неё летали осколки погибших миров... Или всё же демоны тьмы в обличье каменных великанов, готовых уничтожить то, что обречено на гибель...
   Ариэна слегка поёжилась. Странная материя звезды не замерзала, но стены этой башни уже плохо защищали от царящего за ними вселенского холода. Справа небо было темнее, и в нём мерцали звёзды. Прозрачная башня слабо светилась. Она то искрилась серебром, то сияла снежной белизной, в которой то и дело змеились голубые мол­нии. Изнутри это строение напоминало просторный зал с очень высо­ким куполообразным потолком.
   Ариэна наполнила помещение ариллиновым туманом, сожгла почти все нити, какие у неё остались, и приня­лась создавать иллюзию. Они с Тамраном оказались на берегу моря. У подножия холмов сере6рилась трава. Узкая тропа петляла среди бе­лоствольных сосен с голубовато-зелёной хвоёй - светлой на фоне зарослей мирины. На вершине холма в окружении золотисто-лило­вых деревьев белел дом...
   "Может, сделать и замок, - подумала Ариэна. - Призрачный замок, бледнеющий в лучах утренней зари... Как в тот раз, когда я бежа­ла на Ди-Милон через свою картину. Расписанное полотно... Сейчас его нет, а значит, нет и двери... Что за ерунда! Когда я бежала из Дома Заложников, у меня не было огня, но я открыла дверь. У меня далеко не всегда всё было под рукой... Великая Аранха, а также все другие боги и демоны Вселенной, я не пытаюсь нарушить равнове­сие. Я вовсе не хочу сотворить здесь то, что уже создано высшими творцами в другом месте. Мы просто хотим вернуться туда, в свой мир. На этот вот остров, который я сейчас изобразила. Пусть моя иллюзия станет мостом, который приведёт нас домой. Пусть она оденется материей. Мы войдем в неё и останемся там навсегда, потому что она обернётся реальностью. Той реальностью, что уже существу­ет. Не разрушайте наш мост, пока мы не пройдём над бездной. Аран­ха, ведь мы вместе с тобой ткём Великое Полотно. Сохрани моё по­лотно! Помоги нам!"
   Держа на ладони остаток ключа-паука, Ариэна притягивала к не­му солнечный свет, струящийся сквозь стены башни. Света не хвата­ло - солнце было слишком далеко. Иллюзия не только не одевалась плотью. В ней не хватало пространства. Созданная Ариэной картина не выходила за пределы стен. Вокруг неё царил сумрак, который по­степенно сгущался. Гиамара отдалялась от солнца. Ариэна с трудом скрывала от Тамрана своё отчаяние. Неужели её дар так ослаб? Или кто-то отнимает у неё силу? Она вдруг поняла, что умирающая звез­да крадёт у неё свет. Гиамара притягивала свет и впитывала его, чтобы хоть на время оживить свою материю, а заодно поглощала ту­ман и огонь, в котором Ариэна сжигала нити. Это могло разрушить иллюзию!
   Мимо, заслонив меркнущий свет, пролетело ещё одно чудовище. Любой из этих обломков мог врезаться в хрустальную звезду. Сколь­ко уже было ударов. И какой-нибудь из них вполне может оказаться последним - и для Гиамары, и для её незваных гостей.
   - Что-то не так? - спросил Тамран.
   - Мало света... Она отнимает его у меня. Она не хочет умирать. В солнечном свете и в ариллиновом тумане много араны. Для неё это жизнь.
   - Наше солнце - не единственное во вселенной. Вон их сколько! Света не может быть мало. Его лишь надо отделить от тьмы.
   - Я попытаюсь, Тамран. Она же не может поглотить всю арану, разлитую в пространстве... Арана - великий свет, пронизывающий вселенную. Он бывает проявленным и непроявленным. Видимым и неви­димым... Ты прав. Разве может быть мало света? Он пронизывает всё. Из этого божественного света, который видят не все, состоит паутина Аранхи. Я хочу разглядеть эти нити во тьме... И вплести их в своё полотно. Тогда наш мир оденется плотью, и мы сделаем мост через бездну! Аранха, дай мне немного своей паутины, что­бы я смогла завершить полотно!
   "Смотри - и увидишь... Если сможешь - возьми..."
   Ариэна вздрогнула. По всему её телу пробежал озноб. Она не столько слышала, сколько чувствовала этот голос... Голос-свет, который, пронзив пространство, подобно яркому лучу, донёс до неё смысл божественной речи. И она увидела этот луч... А потом и множество лучей - тонких и сияющих во тьме, словно паутина аранхи. Казалось, что от всех звёзд протянулись нити-лучи и сплелись в причудливый узор.
   - Великая Паутина... - прошептал Тамран. - Никогда не думал, что увижу такое... Надеюсь, богиня не рассердится, если ты выдер­нешь несколько нитей?
   - Конечно, нет. Ведь это её дар. Кто ж отвергает дары богини?
   Ариэна сосредоточила всю свою силу на осколке ариллина, притя­гивая к нему лучи божественного света. Они слегка обжигали её, постепенно превращая осколок в яркую звезду, сияющую на её ладони. Она знала, что должна не только собрать эти нити-лучи, но и поскорей направить их на свою иллюзию, иначе божественный свет, слишком сильный для смертных, может погубить её и Тамpaнa. Тот, у кого хватило дерзости потревожить владычицу жизни и смерти, должен быть одновременно смелым и осторожным.
   Стены прозрачной башни рухнули, тьма отступила. Пейзаж Ди-Ми­лона больше не был объёмной картинкой в раме. Рама исчезла. Ариэна и Тамран стояли на при6режной полосе, у острова, окружённого морем и небом, чувствуя, как зыбкая иллюзорная материя под нога­ми твердеет, обретая плоть. Уже почти рассвело, но над дальним холмом белел огромный силуэт призрачного замка. Песок был сырым и прохладным. Вокруг царила тишина. Та, что бывает в иллюзии, одевшейся плотью по воле мага. Ариэне казалось, что она улавливает какие-то отдалённые звуки, похожие на крики морских птиц, и всё же эта реальность оставалась искусственной. Недолговечной. Подверженной разрушению. Ариэна уже чувствовала спиной холодное дыхание зверя из бездны...
   - Всё хорошо, - Тамран крепко сжал её руку. - Это наш мир. У тебя всё получилось. Полотно, в котором есть нити Аранхи, не может быть ненастоящим. Бежим! Не надо стоять... Прибрежная полоса - это мост. Когда он кончится, мы будем на своём берегу!
   Они побежали вперёд, слегка увязая в рыхлом сыром песке и чувствуя затылком холодное дыхание.
   - Не оглядывайся! - кричал Тамран. - Никакие демоны тьмы нас больше не тронут!
   Ариэна уже знала, что не тронут. Во всяком случае, пока он держит её за руку. Тогда, в замке, он вернулся, чтобы отогнать от неё зверя из бездны. И чудовище отступило. Есть то, что в тысячу раз сильнее демонов смерти. Не колдовство, нет... Это то, что связывает их двоих, бегущих по мосту через бездну. И пока они вместе, им не страшен никто.
   Кажется, зверь это тоже понял. Он отступил, шумно дыша от усталости. Наверное, он устал их пугать. Или решил, что с них довольно... Его дыхание уже не было таким холодным. Ариэна и Тамран остановились как вкопанные, когда над ними с пронзительным криком пронеслась птица. Окружающий мир был полон запахов и звуков. Море дышало им в затылок, словно огромный ласковый зверь, идущий за ними по пятам. Начинался прилив. Они замерли на границе между прибрежной полосой и берегом. Теперь до них донёсся тонкий аромат хвои... И терпкий запах травы салун, растущей у подножия холма.
   Самое странное, что над островом всё ещё смутно белела громада призрачного замка. Гиамара была далеко от земли. Наверное, когда звезда умрёт, он перестанет тут появляться. Если его, конечно, не будет вызывать из Междумирья какая-нибудь могущественная гиэро. Ариэне не хотелось даже думать о6 этом. Они с Тамраном по-прежнему крепко держались за руки. И молчали, словно боясь, что любое неосторожное слово может разрушить хрупкую красоту вновь обретённого мира. Их мира. Того, что был прекрасней всех иллюзий, какие они когда-либо создавали, мечтая вдвоём.
   Где-то снова прокричала птица. Когда рассветёт окончательно, к птичьим голосам добавится отдалённый рёв комолов. Слева, на пологом холме, покажутся рыбаки, идущие в бухту за мысом Акон. А вскоре зазвенят весёлые детские голоса. Мальчишки и девчонки шумной толпой побегут купаться. Никак последние жаркие дни. В середине осени детвору не выгонишь из моря...
   Скоро остров проснётся. И солнце окончательно рассеет магический предутренний сумрак, придающий этому миру какой-то первозданный вид. Ариэна и Тамран стояли на границе между прибрежной полосой и берегом. На той зыбкой грани, где кончается иллюзия и начинается реальность. Они молча смотрели, как в лучах утренней зари тает призрачный замок. За спиной у них тихо шумело море, а впереди была тропа, ведущая к дому на холме... И целая жизнь.
  
  
   2001 - 2002 гг.
   1 Лиммеринское выражение "напустить туману" аналогично выражению "пустить пыль в глаза".
   1 Феф - в игре в лосты так называли фигуры, которые использовали для защиты главных фигур и потеря которых не имела особого значения.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
   45
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"