Джу-Лисс : другие произведения.

2009

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Скудные стихоитоги 2009-го

  кафе-гляссе, лессе-пасе
  и прочие труляля
  пойди, прими-ка в своем дворце
  дочь звездного короля
  в ее глазах - и ветер, и воск,
  и влага иных миров
  пойди, прими-ка в своем дворце
  дочь короля шатров
  она не знает, что значит спать
  не знает, что значит есть
  и слуг число ее ровно пять
  и птиц число ее шесть
  она живет, не смыкая глаз
  под сводом далеких гор
  и смотрит в твердое, как алмаз
  белесое, как пробор
  небо, где звезды, горя, летят
  и сходят на нет, горя
  где каждый ее примечает взгляд
  дочь звездного короля
  
  ***
  
  Сказочный гость, а, точнее, гостья, приходит в твой теплый дом. Станет слышно, как в крышку забили гвозди, но это потом, потом. Ее плащ, подбитый марлей и ватой, ее элегантный шприц, ее лампочка надо лбом - шестидесятиваттная, как в коридорах больниц. А впрочем, нет, это скучное эхо, к чему я пургу гоню - ее мягкая грудь трясется от смеха, вся она - Париж, авеню. Ее волосы пахнут сеном и Сеной и каштановы ее зрачки, и она в воде, в морской по колено: поплавки, сачки, маячки. Нет, опять не то, значит, к черту Сену, это вновь фальшивый расклад. Для иных важна обстановка сцены, ну а мне важней результат. Подлокотник кресла, вверх щетиной расческа, ее шаль - и ветер, и мрак, ее пальцы - в пятнах свечного воска, говорю я - да будет, так. Ибо как ни прячься средь вин и женщин, среди прежних и новых смут, ты, мой милый, с рождения ей обещан, и случишься ты с нею тут. Да не рыпайся, как комар на карте, как дошкольник в момент вранья. Я сейчас, мой друг, в боевом азарте, в упоении нынче я. Я не признан, порочен, я подл и изгнан, я персона таких нон грат, я родитель, братец, таких софизмов, что по мне вожделеет ад. Я роился, бился, я рос и вырос, я растил себя на износ там, где пел в ночи только звездный клирос, подпевал ему - только пес. Не поверишь, братец, я сам из сказки, я твой сказочный Робин Гуд, нет, я Кай-мертвец и мои салазки по озерному льду бегут. Я был всем, никем, междометьем вздоха и роящейся мошкарой, Орионом, пленником Ариоха и осиновой злой корой. Но неважно, кем я там был и не был, дребедень, балласт, ерунда. Для тебя сейчас я - большое небо и стоящая в нем вода. Пусть она войдет, залопочет страстно, даже примет тебя на грудь, но дальнейшее только мне подвластно, только мне, дружок, не забудь. Это я режиссер, исполнитель трюка, гуттаперчевый злой факир - я гаситель запаха, смысла, звука, составляющего твой мир. Я водитель томной марионетки в цирке вежливых Панч и Панс - и последний выход сегодня, детки, долгожданный macabre dance. Потому что ты, теплогнездый, лишний, отправляешься в новый мрак - ну а мне билет не продал всевышний, и поэтому будет так. Опусти ладонь, попроси софиты отвернуться на полщеки. Значит, так. Теперь мы с тобою квиты. Ну же, кролик: беги. Беги!
  
  ***
  
  герцоги, графы, цари, государи
  мир наполняется болью и гарью
  дышит в окно ли стокрылая дева
  волны ль прилива слова ли припева
  
  нам ли бояться, бояться не нам ли
  комли и кровли и ветры и камни
  слушайте музыку слов пехотинца
  воспринимайте картины зверинца
  
  туб-ресурректор и девочка-птица
  помни, в какой бы костюм не рядиться
  как ни штудируй журналы "здоровье"
  пахнут руины и грязью, и кровью
  
  только в несбывшемся, только в всегдашнем
  в хлебе домашнем и в снеге вчерашнем
  мы обретаем нежданное эхо
  праздника, пира, прилива, успеха
  
  но ахиллесовой жилой не свяжешь
  мир наш картонный, корвет наш бумажный
  девочка тает в зените, стокрыла
  в окна стучится нечистая сила
  
  и до какого - не видно - предела
  наше ли дело? не наше ли дело?
  
  ***
  
  Будет день, будет и пища, - говорит снегирю снегирь.
  На церковной паперти нищий монотонно тянет псалтырь.
  Кто скребется в твоем коробочке черными коготками, кто?
  То весна, чьи распухшие почки едва прикрывает пальто.
  
  Город тих, суров и безлюден. В небесах парит, наугад
  Направляя стволы орудий в черно-красный зенит, фрегат.
  Волны плещутся в полустенки, полулесенки, полусны,
  Разбиваются о коленки облаченной в гранит весны.
  
  В это зарево осторожно наклоняется небоскат.
  Даже вымолвить невозможно, как боюсь я взглянуть назад.
  Там, где тень запирает дверцы, ловко вешая ключ на крюк,
  В коробце замирает сердце, замирает и вновь: тук-тук.
  
  ***
  
  Небо, небо, туман, туман,
  По морозцу, затем - в овраг.
  Говорят, что мой брат Иван
  Душу продал за просто так.
  
  Из щели вытекает ложь
  Вертким ужиком расписным.
  Говорят, что за медный грош
  Душу продал мой брат Касым.
  
  Светлячки по ночам горят,
  Шепот времени все быстрей.
  За красавицу, говорят,
  Душу продал мой брат Андрей.
  
  И совсем ни к чему спешить
  На означенный карнавал.
  Из простого желанья жить
  Душу брат Святополк продал.
  
  Взор отеческий не суров -
  Улыбается небоскат.
  Так кому же за пару слов,
  Душу продал ты, Каин, брат?
  
  ***
  
  То ль провост у нас прохвост,
  То ль душа горит меж звезд.
  Спрашиваешь, как дела?
  Да пока не родила.
  
  Можно жить, как на кону,
  Родину любить одну,
  Верным быть жене одной,
  Незнакомой, но родной.
  
  Можно жить, как на миру,
  Поклоняться топору,
  Стопка, срач, на пузе крест,
  И, глядишь, свинья не сьест.
  
  Можно жить, как на войне,
  Верить лишь в вино в вине,
  Потому как без вины
  Не воюется войны.
  
  Можно жить, как на плоту
  И молиться какаду,
  Потому что с какадой
  Не утонешь под водой.
  
  Можно жить и можно ждать
  Что родит обратно мать,
  Что поток родильных вод
  Прямо в небо потечет.
  
  а вверху такая тьма.
  смерть ли, господи?
  зима.
  

***

Вот те справочник по геодезии, где один болван начертал что в Малазии иль в Малезии существует дыра в астрал. И попробуй, дружок, не морщиться, сосчитай-ка до десяти когда синий халат уборщицы замелькает в конце пути. А у нас здесь такие заморозки, что замерз бы, чай, и верблюд. И когда тебя тянут за волосы, и когда тебе в чай плюют постарайся иметь терпение, ведь в терпении доброта - и тогда затрещит поленьями разожженная пустота. И в просвет заструится ласково - как мол дышится, молодняк? И не сможешь сказать ты запросто, что, мол, дышится кое-как. Что ползется почерепахово, что корявую вяжут нить, что вообще оно как-то ахово да и охово, может быть. Этот поезд не ждет прибытия, эти рельсы зашли на круг, только вечное винопитие, только ветра унылый звук. Только здесь привечают странника нечужого как чужака... но в небесное глядя зарево, хмуро выдавишь лишь "ага". С небесами не можно искренне, с небесами нельзя в глаза - потому-то они лучистые, а не грязные, небеса. Ни мелком, ни углем, ни копотью не пиши на них ничего - и тогда, неизбежно, походя, в них проявится божество. Эту мысль повтори до ужина и до завтрака десять раз, когда ветренно и простуженно наступает зима на нас, когда рвется из телевизора ежедневное черти-что, и испито и антифризово тычет пальцем в твое пальто, когда снег за порогом топчется, не решаясь еще войти... Когда синий халат уборщицы замелькает в конце пути.

2009 г


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"