Аннотация: Просто приключенческая фантастика, о парне, решившем изменить свою жизнь. Планирую в будущем написать продолжение.
- Огур свежий! Огур вкусный! На заре словлен! В печи сготовлен! Успевай! Покупай! Всем не хватит! Не зевай! - заорала дородная баба так пронзительно, что шагающий мимо её прилавка разношёрстный народец шарахнулся в разные стороны. Баба смолкла, огляделась, и, не увидев поблизости хоть сколь-нибудь достойных покупателей, обратилась к одному из смердов, недавно занявших точно такой же прилавок на другой стороне торгового ряда:
Торговка достала из-под прилавка ещё живую рыбину длиной почти в два локтя.
- Хороша! - цокнул языком в ответ костлявый мужик средних лет с пролысинами в волосах и жидкой бороденкой. - Много ли берешь за рыбину, Гивва?!
- По чешуйке за штуку! - ласково улыбнулась в ответ торговка.
- Совсем сдурела баба, - подавился молоком старый смерд, сидящий за прилавком вместе с Евлосием. - Да за такие деньжищи два мешка отборного зерна можно выторговать!
- Может и не два, но мешок-то уж точно, - скривился Евлосий и ехидно крикнул торговке: - А ведь и не разглядел я сразу - огур-то у тебя мелковат, значит и пользительных свойств в нём, как воды вон в той луже. Не за что там чешуйку платить! Но если за четвертинку отдашь - так и быть, куплю!
- Сам ты мелковат! - обиделась торговка. - Да дешевле и лучше, чем у меня, рыбы во всём городе не сыщешь! До полудня всю разберут! А ты - хоть всю седмицу тут просиди - свои сморщенные овощи да прокисшее молоко всё равно не продашь!
Слово за слово, между знакомыми не один десяток лет Евлосием и Гиввой завязалась вялая перебранка, на которую никто не обращал внимания. Только вдруг встрепенулся за крестьянскими спинами высокий да крепкий в плечах отрок в такой же груботканой, как у старших родичей, одежде.
- Дед, - шепнул на ухо старику отрок. - Пусти на пристань, на ладьи торговые посмотреть. Я только гляну и сразу обратно...
Старый смерд в ответ только головой качнул да так и не поднял её более, будто вдруг задремав. Только по морщинистой щеке старика скатилась одинокая слеза.
Но отрок на радостях того не заметил. Он быстро и бесшумно закинул на плечо тощую котомку и, исчез, будто его и не было. Лишь дав переулками да огородами порядочный зигзаг, приостановился немного и снова вышел в люди, а затем, шлепая босыми ногами по коре внесеня, кусками которой в городе были вымощены главные улицы, свернул к пристани.
Пристань долго искать не пришлось. Торговая улица упиралась в неё, заканчиваясь у причала, срубленного из необъятных стволов всё того же внесеня - материала ценного даже в этих, богатых строевым лесом краях.
Людей здесь было ещё больше. Они, как муравьи, сновали туда-сюда между причалом, городом и находящимися чуть в стороне портовыми складами.
Отрок немного постоял с открытым ртом, а затем окунулся в бурлящую толпу, ловко пробираясь туда, где он заметил несколько самых больших кораблей.
- Доброго здоровьица, уважаемый, - подошел отрок к дюжему мужику, сидящему на пузатом бочонке поблизости от одного из кораблей.
Подошел не просто так. Он заметил прислоненную к бочонку приметную дощечку с небрежно намалеванным на ней человечком. Верный признак того, что здесь требуются рабочие руки.
- Вижу, вам работники нужны? - почтительно спросил отрок, когда мужик повернул голову и уставился прямо на него сонно-безразличным взглядом.
- Ага...
- А я подойду?
- Может и подойдешь, - взгляд мужика стал немного более осмысленным. - Видишь бочку? Если сможешь поднять, значит подходишь.
Немного в стороне действительно обнаружилась средних размеров бочка, почти до краёв наполненная водой из реки. Отрок уверенно ухватился за пузатые бока её и изо всех сил потянул. Лицо его стало багровым, но и бочка, оторвавшись от земли, пошла вверх, правда через пару ударов сердца грохнулась обратно на доски причала, чуть не отдавив детинушке ногу и расплескав вокруг добрую часть налитой в неё воды.
- Подходишь, - удовлетворенно кивнул мужик довольному детинушке. - Забирайся на борт. На корме увидишь рябого верзилу по имени Гумил. Он тебя в нашу артель запишет и к остальным плотогонам отведёт.
- К плотогонам?! - скривился, словно отведав скисшего молочка, отрок. - Так вы не в речники набираете?
- Погоди, нос-то сразу не вороти, - начал то ли уговаривать, то ли от скуки просвещать деревенщину мужик. - В речники абы кого не берут. Там, какой-никакой, опыт требуется. Снасть надо знать, уметь с парусами управляться да на веслах против течения плыть сколько скажут. Сила там нужна. Парень ты вроде с виду здоровый, да сразу видно, что деревенский. А смерды дичь да рыбу особую разве что по праздникам могут попробовать. И то не всегда. При такой кормежке настоящей силе откуда взяться?
- А я всё одно к речникам пойду! - надулся, словно рыбий пузырь, отрок.
- Пойди, пойди. Только вряд ли кого найдешь. Мы, почитай, целую седмицу тут стоим и до сих пор ни одного речника не видели. Говорят, это из-за того, что выше по течению князья воюют. Опять Айвву, нашу реку-кормилицу, делят. И пока господа не угомонятся, речникам в наши края путь закрыт.
На том разговор и утих.
Отрок ещё долго бродил по причалу, но ни одной ладьи речников так и не нашел. Проголодавшись, он достал из котомки кусок зачерствевшего хлеба да запил его водой из реки. Тем и подкрепился.
А после трапезы снова отправился к ладье плотогонов.
- Передумал? Добро́! - бывалый плотогон поднялся с бочонка и ободряюще хлопнул мозолистой ручищей по плечу хмурого детинушки. Да так, что у того чуть ноги не подкосились. - Звать-то тебя как?
- Чиш, - пробубнил отрок, успевший растерять почти весь былой запал.
- Да не кисни ты, Чиш! Ну, куда тебе речником? А пойдешь с нами, так хоть на реку посмотришь, силенок да опыта наберешься. Глядишь и мечты свои поменяешь. А теперь дуй к Гумилу. На закате отплываем.
И действительно, в сумерках ладья подняла парус и потихоньку поплыла вниз по течению. Казалось, огромным судном никто не управляет, но первое впечатление было обманчивым. С кормы Чиш видел, что места возле рулевых весел, которых здесь было два, не пустовали, и за парусом постоянно приглядывал кто-нибудь из команды. Сам же будущий плотогон, вместе с двумя десятками таких же новичков, с азартом уминал сытный ужин. Да не какую-нибудь жидкую кашу, а здоровый кусок самой настоящей жирной рыбины, плавающий в наваристом бульоне! Это простое, обыденное для всех плотогонов и речников блюдо в один миг согнало с лица бывшего крестьянина хмурое выражение.
* * *
Большую часть ночи ладья тихонько дрейфовала вниз по течению реки и ещё затемно причалила к очередному городку, где и простояла весь день.
Веской причины для длительной остановки Чиш не видел. Разве что, за это время знакомому плотогону удалось завербовать ещё двух кандидатов в артель. Впрочем, с самого утра для размышлений у него было слишком мало времени.
- Чего вылупился, тля сухопутная?! - брызгая слюной, орал на замешкавшегося Чиша Гумил. - На девку свою горбатую надо было любоваться, а меня надо слушать! Слушать и выполнять!!! Шевелись, дохляк! На левый борт ковыляй! Живо!!!
Голос у Гумила громкий и яростный. Вдобавок, звероподобный детина ещё ни единого слова не произнёс без крика. Всегда орал так, что непривычный к тому Чиш, от каждого нового слова вздрагивал и втягивал голову в плечи. И разговаривал так не он один. Многие из плотогонов орали друг на друга не хуже, хотя и не ссорились вроде.
- Для новиков скажу так! - рявкнул Гумил на столпившихся у борта будущих плотогонов. - Вы пока даже не мальки беззубые! Вы - тина речная! Бесполезный мусор! А значит, для нашей работы ещё не годитесь! Но это, пока! Скоро я сделаю из вас настоящих плотогонов! А потому - всем молчать, слушать и делать, что говорю! Тряпьё своё живо поскидали и в воду! Затем обратно на палубу и снова за борт! И так до тех пор, пока не остановлю! Начали!!!
Так потянулись тяжелые, полные боли, соленого пота и кровавых мозолей дни. Каждый день с рассвета и до самой темноты Гумил гонял Чиша и других своих подопечных, заставляя то бегать, то прыгать, то плавать, то таскать тяжести. Зато кормили всех сытно, от пуза. После наваристой рыбы вмиг пропадала усталость да и многочисленные синяки заживали гораздо быстрее. А вечерами бывалые плотогоны делились опытом, знаниями и поучительными историями. Всё это Чиш слушал с интересом, впитывал любую информацию о реке и, когда мог, не ленился учиться новому и помогать опытным плотогонам.
Скоро их начали учить обращаться с одним из нехитрых инструментов плотогона - длинным шестом из крепкого дерева, с крючьями на конце. Эту оглоблю, иначе и не скажешь, на практике использовали как для того, чтобы подтаскивать стволы деревьев, так и для самообороны. Тренировались с шестом новики целый день. Сначала до появления кровавых мозолей, а позже - до того момента, когда руки уже отказывались работать и не могли более держать даже деревянную ложку.
Впрочем, за каждым таким занятием следовала сытная трапеза и отдых, неизменно восстанавливающий силы и наполняющие тело энергией. И Чиш всё больше и больше втягивался в этот размеренный ритм.
Так прошло ещё несколько дней, пока ладья не достигла места, где Айвва сливалась с другой рекой - Меттайе. Разлив здесь был так велик, что образовалось целое море воды. Противоположный берег скрылся за горизонтом, а волны стали просто устрашающе огромными. Самое интересное, что волны эти вроде бы не зависели ни от ветра, ни от течения, а сами течения не подчинялись вообще никакой логике. Так казалось Чишу, но, чтобы утверждать подобное, опыта у него было ещё слишком мало.
Заметил Чиш и ещё кое-что. Только увидев бурлящие водовороты и бесчисленное количество гигантских волн впереди, плотогоны будто проснулись. Опытные, многое повидавшие артельщики действовали, как один слаженный механизм, а ладья буквально рассекала волны, направляясь именно туда, куда и было нужно команде.
Ну и страху же натерпелся в тот день Чиш! Он, как и другие новики промок до нитки, хотя и боялся подходить к бортам. Да и Гумил загодя, в своей обычной манере предупредил всех, чтобы не высовывались.
Только в вечерних сумерках ладья выбралась из вечного шторма и пристала к крепкому причалу, издали не отличимому от крутого да каменистого брега реки, на котором был возведен поселок плотогонов. Несмотря на сумерки, здесь было многолюдно. Честной народ весело проводил время возле огромных, жарких костров. В воздухе витали на редкость аппетитные запахи жаренной рыбы и свежего, только вынутого из печи хлеба. Чиш с удивлением заметил, что последний запах привлекает его ничуть не меньше.
Новоиспечённых плотогонов встретили радушно, пристроили поближе к жаркому пламени, от которого мокрая одежда сохла прямо на глазах. Чиш почти сразу получил огромный кусок исходящей соком и дымом костра рыбины и хрустящую лепешку величиной с бычью голову. Кто-то из плотогонов вдобавок поделился с ним полупустым кувшином вина, да и остальные новики тоже не остались без заботы.
Отогревшись и съев всё подчистую, Чиш с головой окунулся в плещущее через край веселье, что поселилось в лагере плотогонов. Ему всё больше нравилась такая жизнь. Тренировки, тяжелая работа, обильная еда и плеск волн за бортом.
А на следующее утро ему вместе с другими новиками вручили рабочую одежду: тяжелую, пропитанную специальным составом накидку с капюшоном, такие же штаны и новенькие блестящие чешуйчатыми голенищами сапоги.
И начали учить всерьёз.
- Это ваш основной инструмент - рулевое весло! - орал Гумил, подняв вверх деревяшку, раза в полтора длиннее, чем знакомый Чишу шест с крючьями.
Лопасти, как и крючьев у весла не было и, на первый взгляд, больше оно ничем от шеста не отличалось. Только когда Гумил ткнул пальцем, Чиш заметил разницу. Сначала увидел заточенный клином конец и круглые отверстия с другой стороны, сделанные на равном друг от друга расстоянии, а затем знаки, нанесенные на отполированную до блеска древесину. Больше всего их было снизу, но и на ручке знаки тоже присутствовали.
- Вёсла у нас не обычные! - тем временем горланил Гумил. - На них нанесены руны! На ручке - руны укрепления, а на нижней части - притягивающие и отталкивающие!
Гумил засунул весло в воду, которая вдруг взбурлила и фонтаном выплеснулась во все стороны, будто от удара.
- Смотря как его повернуть, в ту сторону оно и будет на воду давить! И давить будет тем сильнее, чем больше воды вокруг! Таким веслом при умении можно ладью в одиночку против течения пустить! Не на Айвве конечно, где-нибудь в притоках! На Айвве, особенно в верховьях нужно на один плот человек десять! Но даже так трудно приходится!
Гумил перевел дух и продолжил орать ещё более сурово.
- Запомните, мамкины дети, весло нужно беречь сильнее, чем невинность своей прыщавой сестры! Если потеряете его, то толку от вас на плоту не будет! А в конце пути - если старший после потери весла в реке не утопит - стоимость вычтут из причитающейся вам доли! По опыту могу сказать, что потерявший весло рукожоп нам ещё сильно должен останется, потому как весло с рунами стоит столько чешуи, сколько большинство из вас, молокососы тупоголовые, в жизни в руках не держало!
- А это поплавок и руль! - закончив с веслом, Гумил подошел к странной конструкции на небольшом плотике, приделанном сбоку к одному из огромных плотов. Больше всего она напоминала сломанное колесо от телеги, к которому кто-то приладил десяток ручек. - Вставлять весло нужно вот сюда, а здесь закрепляем! - Гумил загнал деревянные колышки в те самые отверстия на ручке, намертво закрепив весло. - Весло должно быть закреплено так, чтобы вот эти две метки друг на друга смотрели! Всем ясно?!! Сами потом встаёте вот сюда, а дальше нужно лишь слушать старшего да вовремя крутить руль, куда он скажет, и все будет как надо!
Гумил ещё несколько дней гонял всех новиков заставляя запомнить действия на все случаи жизни, а затем обучение закончилось, и началась работа.
***
- Ого! Смотри какую громадину ташшат! - уже не в первый раз за день восхищался Гуф, наблюдая за работой опытных плотогонов, которые всего лишь вчетвером волокли длинный, не меньше сотни локтей, ствол в диаметре превышающий их собственный рост. - Скоро и мы так сможем!
- Не скоро! Лет через десять, не меньше, - возразил другой парень Ойто, с которым Чиш успел за последние дни свести близкое знакомство. - Не все смогут легко такие бревна таскать, даже через два десятка лет.
- Это почему? - не понял Чиш.
- Да потому что сила, она много от чего зависит. Кто-то будет рыбу да дичь жрать на завтрак обед и ужин, но слишком сильным никогда не станет.
- Почему это не станет? - Гуф тоже насторожился.
- Точно никто не знает. Да мало ли причин может быть. Например, потому что тело изначально слабое, к физическому труду и нагрузкам не приспособленное. Кто-то тренируется мало, другой болеет чем-нибудь. Опять же, чем больше зим от рождения повидал, тем меньше пользы. Например, если деда какого-нибудь кормить от пуза три раза в день, то он болеть меньше будет, и проживет дольше, но заметно сильнее не станет.
- Так, то дед, а тут мы! - улыбнулся своей коронной глупой улыбкой Гуф. - Скоро будем вот такие стволы одной рукой таскать!
- Если доживём, - вставил Ойто. Он вообще был пессимистом во всём, что не мог спрятать в карман или съесть.
- Просто будем держаться вместе, как договорились и обязательно доживем, - напомнил друзьям Чиш, и добавил: - А пока нам бы втроем хоть это бревнышко дотащить и не надорваться по пути.
- А ты чего это раскомандовался?! - тут же скривился Гуф. Любой работе он всегда предпочитал отдых и сон.
- Того, - поддержал Ойто. - Работай, давай, а то, снова нам из-за тебя от Гумила прилетит...
Так прошло еще несколько дней. Плоты, нагруженные до самого верха ценной древесиной, отплывали один за другим. Управляли плотами опытные плотогоны, а древесина была более дорогой и, зачастую, обработанной и перевозимой уже в качестве бруса или досок. Людей становилось все меньше и, наконец, настала очередь новиков.
Плот, на котором предстояло сплавляться в низовья Айввы был просто огромным. Чиш прикинул, что длина его больше ста шагов. Здоровенные бревна на две трети были скрыты водой из-за куч не обработанной древесины, занимающей большую часть свободного места. Только на заднем краю плота осталась небольшая площадка с несколькими заранее поставленными самодельными навесами и выложенным речными камнями местом для разведения костра.
По бокам от плота и сзади появились небольшие, крепко сколоченные площадки с рулями в количестве пяти штук, которые все плотогоны называли поплавками. На них и предстояло будущим плотогонам провести как минимум половину всего отведенного на сплав времени.
Всего в команду набралась дюжина рыл из которых только сам Гумил и его помощник оказались опытными плотогонами. И то поплыли они с молодняком не от хорошей жизни, а по приказу. Так-то для одного плота с лихвой хватало десятка опытных плотогонов.
- Так, увальни косорукие, сейчас на поплавках две смены отстоит первый отряд! Остальным спать, жрать и готовиться! Первый отряд - слушать главного, как мамку свою! - давал последние наставления Гумил. - Считай, после всех идем, так что опасных неожиданностей будет поменьше. Ну легкого плаванья нам всем!
- Первый отряд, на поплавки! - заорал не хуже Гумила второй плотогон, Леф, которому предстояло стать старшим в первом отряде. - Левый борт! Руль на три меры влево и закрепить! Поплыли, парни!
И огромный плот величественно отчалил, понемногу удаляясь от берега к центру реки.