Вечер расстелился теплым одеялом, так сильно напоминающим то одеяло, под которым она провела первые три года своей жизни. Оно узнаваемо в бархате каждого теплого вечера. Быть может, жизнь и продолжается лишь благодаря этим редким ощущениям?
Солнце садится, превращая свои лучи в спицы, что проникают прямо в сердца безвинных. У них такое свойство.
А какое свойство у нее? Хм, я не знаю. Просто, мы очень долго шли друг к другу, но всегда были рядом, словно пальцы в вязаной перчатке.
Но все прошло, все давно позади. Сейчас большой город окружает, светит огромными огнями, которые равнозначны дотлевающим окуркам во тьме забытой деревеньки. Он абсолютно неизвестен и непостижим, как она. Вот чем они так похожи! Вот за что я их люблю!
Она улыбается. Не знаю, чему, тоже улыбаюсь. Не могу не радоваться, когда ей хорошо.
А когда - то у кого - то, у какой - то девочки, был плюшевый зайчик. Это подарок от какого - то мальчика. Он также не мог не радоваться, когда девочка улыбалась. И зайчик не мог, стоило тронуть, и он пел, обещая за себя и за мальчика быть всегда с девочкой.
Но однажды мальчик ушел...
А зайчик продолжал радоваться, обещать, и остался...
А ведь мог бы тоже уйти.
И совсем не важно, кто и где сейчас та девочка. Ее уже давно нет. Той, которой она была.
А вот моя девочка идет сейчас со мной и ей хорошо. Я же надеюсь оказаться той игрушкой, вместо того, чтобы оказаться тем мальчиком.
Но я уже никогда не стану для нее тем мальчиком. И она знает это. Потому так спокойна и весела. Теперь она знает всю свою жизнь наперед, она никогда не ошибалась по этому поводу.
Самое коварное в ней, она отлично знает и мою жизнь...
Я затыкаю уши, кричу, чтоб пожалела меня и не говорила о будущем. Она же смеется: "Ты еще расплачься!".
И мои глаза тут же начинают слезоточить.
Я вижу седые грязные волосы ведьм на шабаше, что на Лысой горе. Они трутся головами, что - то шепча. Все это зрелище пугает меня. Шепот нарастает, переходит в гул.
А чего хотели ведьмы всех времен?
Они хотели познать истинную любовь, а их за это сжигали в высоких кострах, совершенно не похожих на пламя страсти или огонь любви.
Не веришь, дружок?
А ты прислушайся, о чем они шепчут?
"Ветра, земели и моря,
Любите меня, ищите меня,
Я не сойду с пути любви,
Приди ко мне, любовь, приди!!!"
Колода карт раскладывается кругом так, что ты никогда не знаешь, где какая карта. Кроме той, что с оборванным уголком. Ведь никогда?
А она говорит, что я тоже знаю свое будущее, поэтому не хочу о нем слышать.
"Чего ты боишься, если ни о чем не подозреваешь?"
Я не соглашаюсь.
Она раскладывает карты кругом, предлагает угадать, где какая. Я угадываю четыре из тридцати шести.
Она говорит, что я должен не тыкать карту, высказывая свое предположение, а говорить "я сейчас вытяну...", называть и тянуть.
Так я угадываю тридцать пять из тридцати шести. Не угадываю лишь последнюю, с оборванным уголком.
Она говорит: "Только не расстраивайся и не плачь, тебе это не идет".
Я чувствую, что сильно расстроен и слезы сами собой текут...
Но все давно прошло. Прошло почти девять лет, и в их заключение мы вместе. Может, это был какой-нибудь экзамен для проверки наших чувств?
Она говорит, что все было задумано задолго до рождения меня и ее. Я спрашиваю, когда.
"Это вопрос без ответа, потому что любой ответ будет неполным".
"Дай хоть какой-нибудь!"
"Не будь занудой".
И целует меня своими нежными - нежными - нежными - нежными - нежными - нежными - нежными... ах!...
Солнечные спицы исчезли из сердец. Навалился полумрак, все также знакомо лаская тело.
Она любит меня и жалеет, когда я расстроен.
"Перестань, ты плохо кончишь, если будешь так сильно расстраиваться!"
А наутро мы просыпаемся. Она, сладко зевая, потягивается, целует меня, ложиться мне на грудь.
"Сегодня ночью ты плохо кончил..."
И долго - долго смеется, но совершенно по доброму.
Она - как пилюля для ребенка, которого хотели обмануть, положив ему в рот лекарство вместо конфеты. А пилюля оказалась сладкой. И все довольны.
Эта ночь никогда не закончится. Я не хочу, и она не хочет.
Она садится на залитую мраком скамейку. Я вижу, как скамейка изгибается под давлением ее силы, красоты и знания.
"Все намного проще. Достаточно посмотреть на Линию Судьбы, и все!"
Я говорю, что у меня нет этой линии.
"Значит, у тебя нет судьбы".
Так коротко и лаконично заключает она. А я, дурак, вспоминаю ее слова о том, что, мол, судьба моя такая (какая - нибудь).
Она весело смеется, а затем просит показать ей ладони.
Взглянув на секунду, заключает:
"Да, у тебя нет судьбы. Нет своей судьбы. Своя судьба у тебя была до нашей встречи. А сейчас нет. Сейчас у тебя моя судьба".
И как бы невзначай добавляет: "Будешь моим зайчиком".
Я люблю ее, но это слово выражает очень и очень малую часть всех моих чувств к ней. То есть, я ее больше, чем люблю.
Она знает об этом и чувствует ко мне не меньше. Ее судьба поглотила меня, да и хер с ним! Я знал, чего мне это будет стоить.
Она видит мою загруженность и просит не расстраиваться.
А я, совершенно не думая расстраиваться, расстраиваюсь.
Она говорит, что любит, и целует меня своими нежными - нежными - нежными - нежными - нежными - нежными - нежными... ах!...