Грейт Катя : другие произведения.

Я вижу сны (общий файл - от 22.08.14)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рина - охотница, одна из последних, кто видит сны в своем мире. И эти сны куда красочнее ее действительности. Есть только одно "но": кому могут помешать эти сны и почему с каждым разом все сложнее просыпаться?

Я вижу сны [Катя Зиновьева]
  
  
  
  
  Я в принципе не той породы людей, которые называют какие-то дни особенными или считают, что в минуты меняется вся жизнь. Нет, вся жизнь в минуты не меняется. Она меняется медленно и изощренно, это мы привыкли замечать эти изменения в последний момент.
  
  Мы тогда с Улой были на охоте - загнали в городской школе одного старого мерзавца в угол. Он был едва ли не последним вампиром в городе, но вместе с тем - самой кровожадной тварью, которую я встречала на своем веку. За месяц он пытался обратить двух несчастных школьников, в результате умерших, и утолил свой голод десятью людьми, из которых выжила только одна десятилетняя девочка.
  
  Мы выслеживали его две бессонных недели. Мы искали вампира в старых заброшеных складах, в притонах, подвалах, тоннелях метро, на чердаках, в будках на крышах и даже в борделях. Но этот оказался старым и умудренным житейским опытом - он легко одел на себя костюм учителя и пошел учить деток истории. Истории чего неизвестно, но уж точно рассказать он мог немало. В силу своего возраста он избавился от негативной реакции на солнце, нуждаясь лишь в редком отдыхе и больших количествах крови.
  
  Ула настаивала на том, чтобы напасть на него днем - горит он на сонце али нет, но силушки вампирской днем у него явно убавляется. Но Тайный совет был категорически против дневных вылазок и запугивания мирного населения - уничтожение вампира зрелище не для слабонервных. Потому мы и оказались в глухой ночи в нашей старой школе, которая до Восстания еще хоть как-то пыталась поддерживать имидж городской, но после оставила эту затею для следующих поколений.
  
  Мы Восстания не застали, но родители родителей, точнее те, которые остались в живых, немало нам рассказывали о тех страшных днях, когда расы, не являющиеся людьми, решили заявить о своем существовании. В нашем краю их оказалось не так много, как в других, потому люди держались до последнего. Вампиры, оборотни, перевертыши, упыри - все те, которых мы привыкли считать сказками и мифами, оказались реальными, реальнее любого фильма или книги. И мир погрузился в пучину этой реальности.
  
  Людей терзали зубами и когтями, клыками и вновь когтями, но мы выстояли. В городе, бывшей второй столицей, осталось меньше четверти населения, да и то в основном дети и старики. Мы - третье поколение, которому посчастливилось не увидеть те реки крови, но которому выпал жребий строить новый мир на руинах старого. Этот жребий определил судьбу каждого из нас - нас учили как охотиться на нечеловеческие расы, как находить и быть ненайденным, как выживать и как не давать выжить другим.
  
  Сложно стать нормальным человеком, а особенно девушкой, когда тебя учат ходить не на каблуках, а в военных ботинках, да не цокать "шпильками", а ступать бесшумно и осторожно. После Восстания в нашей стране остались отдельные экземпляры рас, которые доставляли массу хлопот. Особенно в последнее время. Наверное, почувствовали затишье и решили бороться если не за господство, то хотя бы просто за выживание. Но люди оказались более злопамятными и даже на неравное равноправие в свою пользу согласны не были, продолжая истреблять тварей.
  На охоту мы с Улой выходили со стандартным запасом: серебро - оборотням, железо поострее - упырям и перевертышам, а деревянные колья - вампирам. Последние совсем уж обнаглели - тыкать им в лицо крестом и лить святую воду можно было с тем же успехом, что и орать на мусоровозку без водителя, надеясь на то, что та сдвинется с места или хотя бы перестанет вонять от звуковых вибраций. Несколько тысяч лет в человеческом обществе сделали своё - твари до невозможного адаптировались, став даже поведением походить на людей. Гуманстическими принципами, правда, так и не обжились.
  
  Зато Восстание дало и позитивные результаты, если в такой ситуации позитивизм может существовать еще хоть в какой-то форме. Так или иначе, но технический прогресс остановился и люди перестали хоронить себя в сети. Перестали исчислять себя в машинах, квартирах, домах и их количестве. Нет, конечно, оставались еще безумцы, которые тряслись за своё имущество больше, чем за жизнь, но таких с каждым годом и с каждой новой тварью в городе оставалось всё меньше. Люди сбивались в группы, чувствуя себя в безопасности только так.
  
  Да и как чувстовать себя в безопасности, если твой верный пес может оказатся перевертышем, которому, как и оборотню, в полнолуние жаждется хоть кусочек человеченки? А упырь может спрятаться в подвале, зарывшись в лохмотья свежесъеденого бомжа? Да еще и подавать маловнятный, но человеческий голос. Вот пожалеет кто такого бомжа, ну или дворник решит, что дом приличный и не место тут всякому сброду, а через пару часов уж поминай как звали - только десятки старательно обглоданых косточек, да и те сохранены упырем на память как трофей.
  Были у нас и свои развлечения - несколько каналов, которые продолжали вещать круглосуточно, старые фильмы, а изредка даже премьеры в кинотеатрах. Новый фильм бывал для нас праздником. Сейчас в моду вошли фильмы об эпических героях, которые день за днем спасали мир от будничной нечести. И, коненчо, праздничные фильмы в честь подавления Восстания.
  
  Но я себя отнюдь не чувствовала героиней фильма. Особенно сейчас, обмазаная чесноком от пяток до макушки, с деревянными и металлическими кольями в рюкзаке, серебряными цепями на джинсах. Было в моем арсенале и еще одно универсальное оружие - деревянный колышек, длинное тонкое острие которого было спресовано настолько, что почти казалось стальным. Ручка кола была из более мягкого дерева, маня подержать её в руках, а потом и вонзить в противника. В сущности, оружие напоминало нечто из кухонного набора убежденной домохозяйки, но было до нельзя практичным и удобным. Его я хранила в особом чехле на поясе.
  
  Ула на охоте часто поглядывала с немалой долей зависти на мой колышек. Второго такого не сыскать - достался мне по наследству от какого-то предка, бесславно почившего в Восстании. Напарница много раз просила оружейников спресовать дерево настолько же плотно, но те только руками разводили - мол, на определенном этапе дерево не выдерживает. Потому она продолжала завистливо поглядывать, а я, довольная собой и арсеналом, - улыбаться.
  
  Но в школе, с этим вампиром всё пошло не так.
  
  
  
   Часть I. Во сне
  
  Он не ухищрался прятать своё логово - оно находилось в обычной учительской, которая ему, единственному историку в школе, принадлежала безраздельно. После Восстания обитать на месте своей работы не казалось чем-то сверхъестественным, ведь многие лишились своих домов, а на строительство новых не хватало материальных и человеческих ресурсов. После Восстания существовало всего два пути - убежать или погибнуть. Был и третий - стать обращенным, но он тоже приводил к тому же - побегу или смерти.
  
  Мы крались по школе с истинным проворством, наработанным годами упорных тренировок. Не дай Бог что-то звякнет или, что еще хуже, нас выдаст дыхание, случайный чих, кашель, вздох. Нет права оступиться или отступить. Нервы на пределе, а глаза зорко глядят в темноту, едва разбавленную уличными фонорями. Этот уличный свет, казалось, хотел разорвать тьму своими косыми лучами, будто случайно заглянувшими в окно.
  
  Ула быстро указала пальцем на столовую и беззвучно прошептала:
  - Я проверю.
  
  Я же осталась напротив зияющего темнотой проёма на случай, если всё же столовая окажется не пустой. Напарница быстро вышла оттуда, быстро пожав плечами, и мы двинулись дальше к нашей цели - учительской. Рвануть туда со всех ног с самого начало было бы смешным аматорством и непростительной ошибкой, возможно, даже роковой - в это время суток вампир мог насвистывая возвращатся с охоты и не встречать на с с распростертыми объятьями в логове. У нас же не было его зрения, слуха, силы и чутья - только элемент неожиданности да колья.
  
  Логово оказалось бессовестно пустым. Зря мы пытались беззвучно пыхтеть от напряжения возле дверей учительской. Она, естественно, оказалась запертой. Повозившись с замком две минуты, мы с Улой оказались внутри.
  Ничего неожиданного или хотя бы даже интересного нас там не ожидало - небрежно брошенное на старенький диван покрывало, стопка тетрадей на коричневом лакированом столе и с десяток книг на шкафу. Ни телевизора, ни газет, ни компьютера. Ничего, что говорило бы о связях с внешним миром.
  
  Я расслабилась и повернулась к Уле:
  - Это не его логово. Может, он, конечно, периодически здесь ночует...
  
  - Тайный Совет сказал, что последний труп был найден здесь, - твердо напомнила Ула. - Если уж вампир надумывает прятать труп, то только в своем логове.
  
  - Да посмотри! Здесь никаких его вещей нет! Ни одежды, ни даже банально холодильника для запасов, ничего, что говорило бы о его постоянном пребывании здесь.
  
  Напарница скорчила недовольную гримасу и принялась разглядывать книги на полках. Я оглянулась, втянула воздух и внезапно ощутила кошмарный смрад - несло хуже, чем от упыря.
  
  Я мерила комнату шагами, пытаясь вычислить, где же источник этого будоражощего аромата. Мой взгляд наткнулся на диван.
  
  - Помоги мне! - крикнула я Уле, пытаясь в одиночку приподнять сидение дивана. Оно поддавалось нехотя, а смрад всё усиливался. Наконец-то в четыре руки мы едва не оторвали его от остова, заставив старые пружины протяжно всхлипнуть. Напарница отбежала в сторону, прикрыв лицо рукой и простонав:
  - О боги!
  
  Картина представилась еще та - вжатый под диван труп был явно не второй, и даже не третьей свежости. Изогнутое под всеми возможными углами тело, лишь частично напоминало человеческую оболочку. По линялым от крови длинным волосам можно было определить, что некогда это была женщина. Или девушка.
  
  - Возьми себя в руки, Ула! - проворчала я, сама едва сдерживая рвотные позывы. - Надо всё-таки определить, кто это был.
  
  - Давай вызовем специалистов. Наше дело - отлов и уничтожеине, а не копание в чужих телах. Я не притронусь к... этому.
  
  - Когда сюда приедут специалисты, поднимется такая шумиха, что даже Тайный Совет не сумеет её замять. Ладно. Ты на дверях, я в диване.
  На лице Улы разлилось такое облегчение, что оно казалось слаще мёда. Намазать на хлеб и масло - и лучшего десерта не надо. Мне же как всегда досталась самая грязная часть работы. Мысленно сетуя на профессию и судьбу в целом, я принялась за дело.
  
  Вытащить тело оказалось не так сложно, как казалось сначала. Степень разложения указывала на то, что пролежало оно здесь не меньше недели, а то и десяти дней. Дааа, хорошие подарочки оставил нам вампир. Особенно я оценила презент после того, как оказалось, что правая нога трупа идет в отдельном комплекте, а несколько пальцев на руках отсутствовали вовсе. В общем, то еще зрелище.
  
  Мало похоже на вампирский почерк, хотя в последнее время по всему миру прокатывались слухи об особом зверстве этих тварей. Основное отличие вампиров от прочих представителей нечеловеческих рас заключалось в их интеллекте. Новообращенного было легко выследить и уничтожить, потому ум старых закалялся десятками, а в некоторых случаях и сотнями лет. Словить их было сложно, уничтожить еще сложнее, но разгребать последствия их выходок...
  
  Ула внезапно заскочила в учительскую и едва слушно, но быстро прикрыла за собою дверь.
  
  - Он пришел, - прошептала она.
  
  Бросив попытки идентифицировать личность мертвой девушки, я мгновенно достала свой замечательный колышек и заняла оборонительную позицию. Напарница вооружилась парой обычных кольев и стала в ту же стойку. Секунды текли медленно, их будто бы можно было тронуть рукой, но ничего не происходило. Две минуты спустя я вопросительно воззрилась на Улу, но та не сводила глаз с дверей, буравя их своими карими глазами. Тишина.
  
  Внезапно дверь распахнулась и пожаловал виновник торжества. С всклокоченными седыми волосами, твидовом пиджаке и портфелем в руке он скорее напоминал сумасшедшего профессора, нежели сумасшедшего вампира. Мы даже на секунда оторопели - фото, предоставленное нам Советом мало напоминало этот экземпляр. Вампир растеряно глянул на нас, на труп, который небрежно развалился посреди учительской и протянул:
  - Эээ...
  
  Второго шанса мы ему давать не собирались. Ула зашла слева, я била в лоб. С невиданым проворством, впечатляющим и пугающим, он уклонялся от всех ударов, успевая наносить и свои. Через несколько минут неравного боя я почувствовала, что по подбородку стекает кровь из разбитой губы, а силы почти иссякли.
  
  - Может, поговорим? - милостиво предложил вампир. Эти слова, а точнее их тон придал нам новых сил и драка медленно перенеслась из учительской в школьный коридор, где вампира было несомненное преимущество - ночное зрение.
  
  Ула тоже постпенно пришла к тому же выводу и, на несколько мгновений выбыв из потасовки, достала из рюкзака фонарь. Включила, снчала резко ослепила неоновым светом вампира (а заодно и меня), потом бросила фонарь себе под ноги и попыталась нанести сокрушительный удар нашему оппоненту. Дезориентированый резкими сменами света, вампир на мгновение растерялся, а большего нам и не требовалось.
  
  Напарница бросилась на него с проворностью кошки, попутно сбив с ног и меня. Я кубарём покатилась в сторону, размышляя, почему Совет поставил вредную, невероятно противную, да еще и временами невнимательную и небрежную Улу дежурить со мной. Быстро поднявшись с ног, я кинулась ей на помощь, обещая себе, что кода всё закончится, она получит на бублики лично от меня. Тем временем вампир успел прийти в себя и легко сбросил размахивающую кулаками Улу. Я сделала слабую попытку ударить противника колом в любую часть тела, которая подвернется под руку. Но тот лишь рассвирепел.
  
  Он схватил Улу и меня за шкирки как недоразвитых котят, которые проявили чрезмерное любопытство к ботинкам хозяина. Легко оторвав нас от земли, он приподнял нас и повернул лицами к себе.
  
  - И что это за показательные выступления института неблагородных девиц? - спросил вампир глубоким бархатным баритоном. От этого голоса мурашки бежали по телу стройными рядями - одновременно приятный, он завораживал, но скрытые интонации пробуждали почти животный страх. - Значит, молчать будем?
  
  Я прокашлялась:
  - Эээммм... Понимаете... Здесь вот какое дело... - начала было я, но отчего-то сразу стушевалась.
  
  - Детей жрать на ночь глядя меньше надо было, - гневно пророкотала Ула и попыталась плюнуть нашему захватчику в лицо. И, конечно, попала на мою куртку.
  
  - Каких детей? - почти натурально возмутился вампир. - Я учу их, а не ем.
  
  - Вы еще скажите, что внезапно решили стать вегетерианцем, - язвительно пробормотала я.
  
  - Ну уж нет, но я решительно не понимаю, о чем вы. Никаких детей не ел, только двойки ставил да из класса выгонял, - еще натуральнее проворчал он. - Детей нецелесообразно есть. Пить.
  
  Мы с Улой перегляулись, пытаясь понять, какую игру затеял кровопийца. Хотел бы убить, давно уже убил бы, хотел бы поиграть с едой, наоборот пытался бы нас запугать. Напарница посмотрела ему прямо в глаза и спросила:
  - А художества свои зачем в диване прятать? Это, по-моему, извращение даже для таких тварей.
  
  Он спокойно проглотил "тварь", даже не двинув бровью в ответ на оскорбление. Потом, так же держа нас почти в метре над землёй, двинулся в сторону учительской. Если вампир и испытывал какое-то волнение, то оно должно было прятаться где-то в закутках его сознания. Я бы сказала, души, но вряд ли такие существа даже теоретически могут иметь душу.
  Возле учительской поставил нас на ноги, прошипев:
  - Без всяких этих ваших дуростей, дамочки. Иначе снова будете подвешены. На этот раз за ноги.
  
  Он вошел в логово и мгновенно остолбенел. Он не смог оценить всю картину сразу после своего возвращения - сначала мы закрывали её собою, а потом сразу кинулись с единственной мыслью - уничтожить. Нас учили в лагере Тайного Совета никогда не применять к другим расам слово "убийство". Мы их не убиваем, а уничтожаем. Убийство - грех, преступление, что-то, за что мы потом могли бы испытывать чувство вины. А в случае охоты - мы не должны испытывать ничего, кроме гордости за себя и чвства выполенного долга.
  
  Вампир проворно обошел труп несколько раз, при этом втягивая носом тошнотворный запах. Он повернулся к нам и развел руками:
  - Это не я.
  
  - Конечно, не вы. Это учительские войны, да? Вы занизили отметку сыну преподавателя математики? - истерично ввзвизгнула Ула. Я резко повернулась к ней и взглядом приказала заткнуться. Хороша она в уничтожении вампиров или нет, пусть даже лучше меня, но вызывать на агрессию противника было явно не лучшим решением. Тем более, что нам достался старый и опытный экземпляр.
  
  Вампир ходил кругами по кабинету, вынюхивая все его углы. Потом нагнулся к дивану и что-то извлек оттуда. Что-то блестящее. И быстро спрятал в карман. Почти неуловимое движение, но блеск выдал. Напарница ничего не заметила, иначе бы уже опять лезла с банальным хамством к вампиру. Наконец-то он повернулся к нам и спросил:
  - Что вы здесь трогали? Что-то находили?
  
  - Ничего, - быстро проговорила я, прежде чем Ула успела вставить хоть слово. - Мы сюда вообще-то за вами пришли. Совет вынес вам смертный приговор по обвинению в убийстве одинадцати человек, в том числе двух школьников и одной пожилой пары. Единственная формальность - нам требуется ваше настоящее имя.
  
  Я полезла в рюкзак за бумагой с напечатным приговором и подписью Генерального прокурора Совета, а вампир стоял и пораженно таращился на меня. Такое чувство, будто я только что объявила, что приговор вынесли Уле и мы можем приступить к торжественному кровепитию. Достала бумагу, нашла ручку, уставилась на него:
  - Ну?
  
  - Леопольд, - с улыбкой в голосе произнес он.
  
  - Фамилия?
  
  - Вампиры не носят фамилий.
  
  - Странно. А неделю назад еще носили.
  
  - Фамилию берут только очеловеченые особи - зеленые, слабые и сопливые, - неспеша пояснил вампир. - Не в буквах истинное превосходство, а в годах.
  
  - А вам сколько? - тупо спросила я.
  
  - Столько не живут, - умехнулся он.
  
  - Хватит демагогию разводить. Делом пора заняться, - вмешалась Ула. - Заполнила бланк? Мелочная формальность, но всё-таки немаловажно вести учет убитых вампиров. Да и премиальные выдают только по бланкам.
  
  Вампир уселся на стул и уставился на нас, будто бы смотрел интересное, но предсказуемое представление. Даже ногу на ногу закинул и положил подбородок на кулак. Напарница просто опешила от такой наглости, замешкалась и вопросительно посмотрела на меня.
  
  - Значит так, Леопольд батькович. Мы будем благодарны, если вы не будете оказывать сопротивления процессу и даже обещаем похоронить ваш прах... где-нибудь. А здесь мы даже сами уберемся и никто никогда кроме нас не будет знать, что вы были не тем, за кого себя выдавали.
  
  - Иными словами, Совет не хочет афишировать, что позволил так долго какому-то мерзкому кровопийце находится рядом с детьми? Совет теряет власть постепенно, не так ли? И эта промашка могла бы стать последней для Учредителя? - он пожал плечами. - Девочки, а вы не думали о том, что сами не знаете, что творится у вас под носом?
  
  - А вы знаете, да? - сардонически засмеялась Ула.
  
  - А я знаю, да. Хотя бы потому что видел крушения власти во многих странах и знаю, что следует перед этим. Посмотрите на ваш жалкий Тайный Совет - он хотя бы раз отчитывался перед людьми? Он держит в кулаке всех министров и президента, а вместе с этим не может обеспечить безопасности тем немногим жителям. В бой отправляют сопливых девчонок, который и кол-то нормально в руках держать не могут.
  Ула сбиралась броситься на вампира, чтобы показать ему, как она держит кол и как им пользуется, но я остановила её толчком грудь, попросив подождать еще немного. А он всё продолжал:
  - Вы ведь тоже многого не знаете из того, что происходит в Совете, правда? Вам дают задание и вы тупо исполняете его, не гнушась любых средств и способов. Вы боретесь за ваше выживание? А знаете, сколько боролись за выживание мы? Восстание было лишь способом заявить о себе и прекратить эту тайную цирковую погоню за нами. А в итоге, посмотрите, сколько осталось вас и нас.
  
  - А вам не кажется, что начать массово перебивать мирное население, вернее перекусывать - не самый лучший способ заявить о себе? - вкрадчиво поинтересовалась я.
  
  Вампир горько усмехнулся и махнул рукой. Его жест можно было истолковать как "Садись, ответила плохо. Завтра прийдешь сдавать после уроков". Что-то меня насторожило в этом всём. В чем-то Леопольд был несомненно прав. Меня саму очень часто настораживала политика Совета, касающаяся полной конфеденциальности. Конфеденциальность была настолько конфеденциальной, что даже приблеженные к Магистру лица не знали о предстоящих операциях, заданиях, новых указах и общих планах Тайного Совета. Говорили лишь, что на то он и Тайный. А уж обыватели не знали даже о его существовании. Всё связанное с Восстанием Совет пытался ликвидировать и замять - уничтожить иные расы, искоренить их следы, вырвать из истории ненужные страницы.
  
  Нас не учили не думать о том, чем мы занимаемся. Нам просто мягко указывали на то, что правильно, а что нет. Ведь когда второй правды не видишь, первая кажется истинной. В любом случае, какие бы решения не принимал Совет, не вампиру решать правильные ли они. Он - заинтересованное лицо, а вот люди которых он убивал были беспристрастны. И очень даже зря.
  
  - Знаете, мы с вами тут действительно затянули действие. Давайте уже приступим к цели нашего с напарницей визита, - нетерпелива прервала я свои раздумья. Не лучшее время показывать вампиру свои слабости. - Вы же понимаете, зачем мы пришли? Понимаете. Потому я предлагаю вам не мешать нам.
  
  Леопольд не шелохнулся, задумчиво проводя указательным пальцем по губам. Ситуация начинала напоминать дурной фарс. Я не знала, что делать - мы с Улой уже увидели, насколько он силён. Он мог разобрать нас два суповых набора в считанные секунды. Напарница тоже пришла к таким выводам, ибо не спешила нападать на него.
  
  - А вы знаете, что пытаетесь мне инкриминировать то, чего я даже не делал? - лениво поинтересовался вампир. - Это не мой труп, - он указал на тело, распростёртое посреди учительской. - И подумайте сами, какой резон мне убивать там, где я работаю? Неужели я выгляжу настолько глупым? Ведь если бы я даже мог подумать об убийстве кого-то из учеников или работников школы, я бы первым делом задумался о последствиях - например, о том, что вряд ли Тайному Совету две смерти в школе покажутся случайностью и они начнут копать именно здесь.
  
  - Кроме двух смертей в школе и этого трупа, есть еще девять и одно нападение. Этого более, чем достаточно для вашего уничтожения.
  
  - Я не питаюсь на своей территории, - твердо отрезал Леопольд. - Я достаточно стар, чтобы понимать к каким последствиям это могло бы привести. А я решил осесть в этом городе. Я питаюсь не здесь и пока Совет не добудет доказательств того, что я питаюсь где-либо еще, все ваши советники во главе с Магистром могут прихдит и целовать меня в з...
  
  - Стоп! - остановила его Ула. - А почему мы должны верить в вашу непричастность? После того, как вампиры повели себя во время Восстания, почему мы должны верить им на слово? Людям не верят на слово, почему же должны верить вам?
  
  Вампир всплеснул ладонями и огорченно уставился на неё:
  - А у вас есть доказательства того, что это сделал я?
  Мы замялись, поглядывая с напарницей друг на друга. Доказательств как таковых не было. Но уже полтора месяца не было зафиксировано никаких других вампиров в городе и в его ближайшем радиусе. А предположить, что другой вампир приходит в город только убивать было полнейшей нелепицей. Все они знали, что здесь центр Совета и совали сюда свой нос и клыки реже, нежели в остальные, даже самые захудалые города.
  С другой стороны, амнистия вампирам давалась крайне-крайне редко и отпускать его мы просто не имели права - уж если и есть повод отпускать, то это решает Тайный Суд, а не простые исполнители. На моей памяти помилование давали только пяти вампирам, да и то тем, кто жил в браке с человеком, полностью перейдя на бифштексы с кровью и донорские подачки.
  
  - А у вас есть доказательства, что это сделали не вы? - так же огорченно уставилась я на вампира.
  
  - Есть, - неожиданно ответил он. - У вас должны быть бумаги, в которых указано время убийств. А мой график настолько однообразен, что на любое время у меня найдётся алиби. И я готов вам его предоставить прямо сейчас.
  
  - Каким образом? - усмехнулась Ула.
  
  - А давайте просто поедем ко мне.
  
  - В логово?!! - дружным дуэтом удивились мы с напарницей.
  
  - В квартиру, - поправил нас Леопольд. Отгадав, что было вовсе несложно, наши опасения, он быстро добавил:
  
  - Вряд ли вам стоит меня бояться. С вашим-то арсеналом... Особенно интересная вещица у тебя, - вампир кивнул мне. - Однажды встречал такую. Их перестали выпускать еще до Восстания. В общем, я вам гарантирую полную безопасность. Ведь если с вами что-то случится, то меня уже будут выслеживать отрядами, правильно?
  
  - Дайте нам минутку, - попросила я. Я вытянула Улу в коридор и закрыла дверь кабинета, игнорируя тот факт, что Леопольд остался сидеть там с трупом. Ему явно невпервой. Мы отошли на достаточное расстояние, чтобы он нас не услышал, но вместе с тем продолжали следить за учительской.
  
  - Рина, я не потащусь с ним неизвестно куда, зная, что этот псих может в любую секунду нас искусать, - выпалила напарница. - Мы обязаны сделать всё по процедуре - передать его в руки Суда и уже пусть потом следопыты опрашивают его псевдосвидетелей. Опасно в это ввязыватся, понимаешь? И от Советника потом влетит, если всё-таки выживем. И премию, кстати, не получим.
  
  - Черт с ней, той премией, - махнула рукой я. - Ты понимаешь, что есть другая опастность, куда большая, чем то, что нас отчитают или отстранят? И даже большая, нежели наша с тобою бесславная смерть. Если он действительно не совершал хотя бы одного убийства, значит, в городе есть еще один вампир и следопыты что-то упустили. Советник не послушает ни одного вампирьего заикания, не то, что слова. Представь, что есть еще один вампир и пока мы здесь спорим, он продолжает убивать.
  Ула покосилась на дверь и пожала плечами. Возможно, мои доводы её не слишком убедили, но в чем-то она точно была согласна, потому что всё же спросила:
  
  - Что мы будем делать, если окажется что он врёт? Подумай, зачем кому-то подсовывать ему труп в диван и убивать учеников в его школе?
  
  - Подстава. Другой вампир преподносит нам этого на блюдечке с голубой и очень-очень вонючой каёмочкой.
  
  - Хорошо, пусть даже так. Но какой смысл другой твари подставлять себе подобную? Тогда он не сможет спокойно убивать в городе и спихивать это на другого.
  
  - Возможно, сводит старые счеты, - предположила я, вздохнув и опершись спиной на стену. Глаза ужасно болели и хотелось просто спать.
  
  - Маловероятно.
  
  - Но если мы это упустим, потом будем виноваты если не перед Советом, то перед теми людьми, которые могут умереть. Сейчас связываемся с дежуркой и сообщаем Совету, что уже уничтожили вампира, а потом проверяем его алиби и всё равно его уничтожаем. Компромисс?
  
  - Компромисс, - вздохнула Ула. - Иди к нему. Я отойду и сообщу о привидении приговора в действие. Всё равно вряд ли сейчас потребуют отчёта - ночь как-никак.
  
  На том и решили. Я отправилась к Леопольду, внутренне водрогаясь от мысли о том, что там до сих пор лежит тело той несчастной неизвестной девушки. Что же, ей спешить уже некуда и придётся еще немного подождать, прежде чем мы вызовем на место специалистов. И всё-таки если не наш вампир убил её, - а я была склонна считать, что всё же не наш - нужно как можно быстрее найти истинного виновника.
  
  Я бы не сказала, что вампир очень уж удивился нашему решению последовать за ним. Он улыбнулся мне, не преминув показать пару клыков, не таких уж длинных и острых, как привыкли изображать в фильмах, и даже обманчиво походящих на человеческие. Я деланно улыбнулась в ответ и сказала:
  - Дааа, ночка выдалась...
  
  - Тебе снятся сны, да, Рина?
  
  Видимо, всё-таки мы недооценили его слух... Я пыталась не выдать волнения, потому нахмурила брови и ответила:
  - Всем снятся сны.
  
  - Но ведь не настолько реальные? - он заговорщиски мне подмигнул. - По глазам вижу - снятся.
  
  И он был чертовски прав. Снились. Снились разные - хорошие, плохие, такие, от которых я просыпалась со слезами на глазах и такие, за которые цеплялась и, просыпаясь, пыталась опять себя усыпить, чтобы еще немножко продлить чувство необъяснимого счастья. Но ведь все видят сны. Последнее я нечаянно произнесла вслух.
  
  - Нет, не сейчас. Посмотри на людей - после Восстания половина пытается забыть всё, что произошло и жить как ни в чем не бывало, а другая половина - примириться с новой реальностью. Ты же благодаря этому своему Совету относишься к крохотному проценту тех, кто нынешнюю реальность пытается уничтожить. Таким сны не снятся. Вывод - либо ты не та, кем пытаешься казаться или даже быть, либо же по иным целям работаешь с Советом, а вовсе не для уничтожения таких тварей, как я. Но сны тебе точно снятся. На людях это оставляет особый отпечаток.
  Ула распахнула дверь и кивнула нам:
  
  - Пойдём. Отчет ждут утром. У дежурки вопросов нет, но пришлось поврать про наши приключения. А ты, клыкастый, без фокусов. Я вооружена и не в духе.
  
  "А когда ты бываешь в духе, красавица?", - подумала я, мысленно улыбнувшись. Но вслух промолчала - времени до утра не так уж и много. А если у вампира действительно есть внятные объяснения и хотя бы один приличный свидетель, то ночь сразу можна списать еще и на бумажную работу. Иначе нас просто признают изменниками. Или изменщицами.
  Леопольд вышел из школы первым, а мы, ведомые ним, лишь растеряно переглядывались, пытаясь догадаться, где же находится его настоящее логово. Но нам даже не догадывалось.
  
  
  
  Сонный город разбросал лабиринты хмурых улиц, разметав их, будто спящая девица косы по подушке. Казалось, осенний туман можно было заключить в объятия и он даже имел свой особый вкус и запах. Днём город казался мне хмурым и неприветливым, зато ночью я находила в нём особый шарм - в сверкающих лишь желтой лампой светофорах, спящих домах и редких прохожих, которые едва переставляли ноги от усталости либо от алкоголя, либо от того и другого сразу. Город казался неожиданно чужим и привлекательным, но вместе с тем таким близким, будто я была его неотъемлемой частью. Наверное, так любят свою вторую половинку - безнадежно и преданно, но временами срываясь и крича о том, что ненавидишь это всё. Не знаю, как там с половинками - город мне был знаком лучше.
  
  Потому я немало удивилась, когда Леопольд повел нас в сторону центра, где снять квартиру было необычайно сложно - от жилых домов мало что осталось, и те постепенно превращались в швейные мастерские, магазины, аптеки, салоны и тому подобное. Ресторанов в городе было немного - со времен Восстания люди значительно обеднели, ибо работать было почти не для кого, а связи между городами значительно ослабли. Я уж не говорю о международных отношениях - все страны настолько повязли в собственных проблемах, что думать о других просто не было возможности.
  
  Мы стали идеальной и самой несовершенной экономической моделью - мы работали сами на себя, почти не пользуясь поддержкой извне. Демографически ситуация с тех кровавых времен мало изменилась - прирост населения был мизерным, да и то люди пытались всегда выбираться в столицу, веря в лучшую судьбу в более крупном городе. Те же, кто оставался осваивал профессию не столько по зову сердца, сколько по нужде специалистов - каждая сфера подавала прошение об определенном количестве работников. Мы сами производили лекарства, сами шили, разводили животных, готовили... Да в принципе, и нужда была не такой высокой.
  
  В своё время мне необычайно повезло - Совету требовались люди. Подготовку начали еще с ранних лет, закаляя мой ум, тело и характер. В то же время, работой я не гордилась. И не любила вовсе - никакой личной жизни, друзей. А с другой стороны, возможно, и к лучшему, что никаких друзей-приятелей - всё равно я бы не смогла им рассказать, чем занимаюсь. Политика Совета не позволяла даже намеков о своей деятельности. Мой мир был скуден и абсолютно изолирован.
  
  Вампир всё время шел немного впереди, храня молчание, лишь изредка поворачиваясь и предупреждая о повороте или переходе дороги. Я достала свой колышек, и пораженно застыла - его острие было будто слизано. В пылу борьбы я даже не обратила на это внимание. От клинка отслоилось несколько щепок, напоминая, что всё же оружие деревянное и не настолько идеальное, которым всегда мне казалось.
  Решив на всякий случай приготовиться к неприятным сюрпризам, я на ходу достала из рюкзака нож, решив хоть как-то исправить орудие. Затачивать его оказалось делом вовсе нелегким - в большинстве случаев нож просто гладил кол, даже не срывая с него нескольких кусочков дерева. Но в конце концов начало появляется некое подобие острия, пусть уже и не такого острого и тонкого как раньше. Как же он вообще сломался? Никогда такого не было, а я попадала в те еще передряги, в которых кол меня не раз спасал.
  Ула заинтересовано взглянула на моё оружие, но промолчала. С отсутствующим видом она уставилась в спину вампира. И наконец-то сказала:
   - Знаешь, извини! - и, пользуясь тем, что я не особо следила за нею, погруженная в собственные мысли, резким движением ударила меня кулаком в нос и выхватила кол.
  
  Я грязно выругалась, чувствуя как кровь побежала по лицу. Меня одолевало желание схватиться за свой несчастный нос, сесть на асфальт и рыдать. А потом убить Улу. И снова рыдать, но теперь над двумя телами (да, а еще носом). Но ничего из вышеперечисленного я себе позволить не могла.
  
  Я опоздала всего на пару секунд - напарница ударила вампира колом в спину, дав ему развернуться и увидеть суматоху за его спиной в последние секунды. Реакция вампиров сильно переоценена - это смогла узнать еще наши предки во времена Восстания. Секунду Леопольд растеряно смотрел на девушку, а потом всё же упал на землю подобно древней статуи, которая решила прогуляться и обнаружила, что она всего лишь кусок камня.
  
  В голове промелькнули десятки вопросов - почему он не успел нас услышать? Почему Ула не подождала еще совсем немного? И главный вопрос на повестке этой шальной ночи - что теперь будет со мной, не сумевшей нанести роковой удар первой?
  
   - Вот как дела делаются, - довольно оскалилась Ула, переворачивая вампира и вытягивая кол из его спины. Затем, вытерев кровь с орудия уголком рубашки, она бросила его к моим ногам.
  
   Я продолжала удивленно пялиться на неё, не в силах задать ни один из вопросов, крутившихся в моей голове. Хотя самодовольство напарницы было таким безграничным, что говорить мне не представлялось и шанса:
  
   - Совет будет доволен мною, однозначно доволен, - сладко вздыхала она. - Ах, Рина! Так хорошо, что не ты это сделала. Возможно, мне даже не придется сообщать Советнику, что ты пыталась препятствовать приведению приговора в действию. Правда, придется оговориться, что ты была не до конца компетентной... Ну а что? Поработаешь в канцелярии с годик и опять вернешься в ряды охотников, если, конечно, повторно пройдешь сертификацию. А меня, возможно, наконец-то возьмут к Прокурору... Подумать только - я героиня! Одолела вампира на темной улице, защищаясь и от него, и от полусумасшедшей напарницы... Должно быть, мне премию в пятикратном размере теперь выпишут.
  
   - Заткнись, героиня! - пробурчала я, поднимая колышек и рассматривая его в неверном дохленьком свете фонаря. - Вызывай дежурных следопытов сюда и в школу.
  
   - Да-да-да! Уже вызываю. Утром весь Совет будет полниться слухами обо мне, надо побыстрее всё закончить и выспаться, чтобы завтра поддерживать марку не только охотницы, но и красивой охотницы, - почти мурчала Ула.
  
   - До красивой охотницы тебе еще десять лишних кило и неправильная форма носа, - ехидно отметила я. Но, похоже, Ула меня уже не слышала, отойдя с телефоном. А я вернулась к оружию: колышек был практически стесан начисто до рукоятки. Расстроившись еще больше, я подошла к вампиру с целью обыскать его карманы - что-то же он всё-таки отнял у трупа в учительской, мастерски спрятав это в твидовом пиджаке.
  
   Всего через час-полтора тело вампира начнет разлагаться, после чего сразу будет сожжено следопытами вместе с одеждой. Когда-то говорили, что их тела разлагаются так долго, потому что после смерти вампир продолжает чувствовать и видеть всё вокруг себя до окончательного разрушения тела. Впрочем, медики Совета нашли более научное объяснение этому факту - принцип работы организма вампира аналогичен человеческому, только энергию он получает не от пищи, как человек, а от крови. Она переваривается в них подобно еде, вырабатывая энергию. А посему и разлагаются вампиры, как и люди, но значительно быстрее, так как кровь, сворачиваясь в организме, перестает подпитывать их регенерирующие клетки. А касательно чувств и эмоций кровопийц медики явно не задумывались. Как и Совет. Как и я до сегодня.
  
   Протянув руку к левому карману пиджака, я услышала тихий шепот, который едва не спровоцировал к меня инфаркт:
  
   - Рина, Рина, тихо! Слушай и молчи. Кивай.
  
   Так Уле не удалось его убить... Моё дыхание сбилось - никогда прежде вампиры не выживали после удара в сердце моим колом, да и любым другим. Леопольд уставился на меня немигающим взглядом, который выглядел уж совсем мистично при уличном освещении. Сглотнув комок в горле, я несмело кивнула.
  
   - Отошли свою подружку. Как угодно. Под любым предлогом. Мне нужно кое-что рассказать и показать тебе, - всё так же тихо нашептывал вампир.
  
   Я с сомнением уставилась на него. Всё выглядело слишком... Слишком дружелюбно в сего стороны. Увидав недоверие в моих глазах, Леопольд буквально выдохнул:
  
   - Я знаю много о твоих снах.
  
   Если существовали волшебные слова, то он их произнес. Оглянувшись на Улу, я заметила, что она всё еще оставляет координаты дежурке, но, видимо, оставалось совсем чуть-чуть до окончания разговора. Я быстро кивнула Леопольду и поднялась направившись к напарнице. Она уставилась на меня, не прекращая торжествующе улыбаться. Закончив звонок, Ула умудрилась подмигнуть мне и сказать:
  
  - Уже собираются на выезд. Готовься, Рина. Жаль, что больше не будешь руководить такими операциями. А, может, и к лучшему, да?
  
  'Торжествуй незаметнее, стерва', - подумалось мне, но вслух я произнесла:
  
  - Да, но у нас есть небольшая проблема.
  
  - И какая же?
  
  - Кто-то должен встретить следопытов в школе, чтобы помочь составить отчет. И, кстати, как ты им объяснишь то, что мы пошли с вампиром куда-то, а не убили его на месте?
  
   - Всё просто подруга, - с немеркнущей улыбкой начала Ула. - Когда звонила из школы, объяснила дежурке, что вампиру удалось воздействовать на тебя ментально и теперь я вынуждена временно следовать за вами, чтобы обезвредить его, не повредив тебе.
  
   - С-с-стоп! - растерялась я. - Ты сказала им, что я сбежала с вампиром?! Ула, какого черта??? Это ведь был компромисс...
  
  - Это и был компромисс - скажи спасибо, что не объявила тебя изменницей: в такой ситуации это бы не казалось невероятным.
  
   'Я тебе еще скажу спасибо, сволочь кривоносая', - мелькнуло в голове.
  
   - Ты смотаешься в школу? Я пока что постерегу труп. У ночных прохожих могут возникнуть вопросы, а в общении с людьми я лучше тебя, - я быстром взглянула на напарницу, молясь, чтобы она не заподозрила подвоха. Но окрыленная плодами собственной подлости, Ула снисходительно кивнула мне:
  
   - Но даже не пытайся переврать следопытам историю.
  
   - Имеешь ввиду - рассказать правду?
  
   - У каждого правда своя, - хмыкнула напарница. - Просто представь, какие неприятности тебе могут грозить, если узнают, что ты последовала за вампиром по собственной воле, а не из-за ментального вмешательства.
  
   - Да, спасибо, я уже поняла, что ты оказала мне самую большую в моей жизни услугу, но, пожалуйста, поторопись в школу. Я помогу с отчетом следопытам и буду следовать твоей версии, - сейчас главным было избавиться от Улы.
  
   Она еще раз снисходительно улыбнулась и скомкано попрощавшись, отправилась по темным улицам навстречу еще одной лжи, суть которой мне, пожалуй, не придется узнать. Ведь на следующие полгода-год меня запрут в маленькой комнатушке с огромными стопками бумаг и стареньким компьютером.
  
   Убедившись, что Ула уже не может видеть и слышать нас, я подошла к Леопольду, протянув ему руку. Но моя помощь не потребовалась - через пару секунд вампир уже твердо стоял на своих двух, отряхиваясь и ворча под нос что-то об 'идиотской охотнице'.
  
   - Почему ей не удалось вас убить?
  
   - А, может, мне просто суждено умереть от другой руки, девочка?
  
   - Слишком мелодраматично.
  
   - Ладно, она просто не достала до сердца - кол был чересчур коротким. Видимо, стесался, - развел руками Леопольд. - Но приятного всё равно мало. Пусть лучше строит из себя героиню - через пару часов её ожидает горькое разочарование.
  
   - Что вы хотели мне показать и рассказать? - поинтересовалась я.
  
   - Пойдем!
  
   И мы продолжили наш путь, так некстати прерванный выходкой Улы. М
  инут через пять, углубившись в центральные лабиринты крошечных, почти игрушечных улочек центра, мы подошли к невзрачной, но чистой и неразрушенной трехэтажке, в которой светилось единственное окно на втором этаже. Леопольд открыл дверь подъезда, жестом предложив мне пожаловать.
  
  - Здесь и есть ваше логово?
  
  - Квартира, - вновь поправил вампир. - Благодаря своему возрасту я чистоплотен и, как можешь видеть по мне, потребляю не так много крови. Пойдем к хозяйке - она и есть мой главный свидетель.
  
   - Но вы могли внушить ей, - начала машинально возражать я.
  
   - Когда ты увидишь её, ты поймешь, что ей невозможно что-либо внушить.
  
  
  
  Квартира Леопольда представляла собой опрятные двухкомнатные апартаменты на втором этаже. Кухня, в которой он, впрочем, не нуждался, жилец делил с хозяйкой. Удобства, наверное, тоже были общими, однако это я узнать наверняка не успела.
  
  Хозяйка, дородная женщина лет шестидесяти в просторном белом халате, встретила нас еще на лестнице. И я сразу впала в ее немилость.
  
  - Она из этих? - недовольно спросила женщина у вампира.
  
  - Она знает, кто вы? - в свою очередь удивилась я.
  
  - Да и да. Она из этих, она знает.
  
  Хозяйка еще раз окинула задумчивым взглядом мое обмундирование, изрядно подтрёпанное после драки в школе, и молча поджала губы. Правила хорошего тона все же заставили ее заварить мне чай. Леопольд тем временем скрылся в своих комнатах.
  
  - С ним нет никаких хлопот, - бросила мне женщина. - Чистоплотный, вежливый, тихий.
  
  - Как видите, он до сих пор жив. Точнее... Все еще существует, - ответила я. - Я бы хотела задать вам несколько вопросов. Мы попали в переплет...
  
  - Да уж ты похожа на тех, кто попадает в переплет.
  
   Не стала поддавать оценочные суждения хозяйки оправданиям и приступила к вопросам:
  
  - Как давно здесь проживает Леопольд?
  
  - Четвертый год.
  
  Три года?! Три года вампир не попадал в поле зрения Тайного Совета, спокойно разгуливал у них под носом? Если бы только Ула услышала это. Ей, фанатичной охотнице, чья вера в Совет не знает границ, это было бы ударом по самолюбию.
  
  - У него часто бывали посетители?
  
  - Он иногда давал частные уроки.
  
  - А девушки? Лет двадцати-двадцати пяти, длинные светлые волосы?
  
  - Нет, никаких девушек. Иногда мамаши забирали учеников, но всегда Леопольд провожал детей вниз. Он очень ценит свою территорию. Занятия обычно проходят здесь, на кухне. В апартаментах убираюсь только я, да и то, чтобы он не платил мне даром, - рассказывала хозяйка. - Я только не могу понять, зачем вам это надо... Почему вы его не убили? И почему вы одна?
  
  На ее вопросы у меня твердых ответов не было.
  
  - Он пропадал куда-то в последнее время?
  
  - Он уезжал в столицу на две недели. Сегодня вернулся.
  
  Значит, все-таки номинальное алиби у него есть. Убийство в школе произошло десять дней назад. И мертва девушка в диване пролежала не одни сутки... Это стоит обдумать позже.
  
  - Он как-то подтверждал факт отъезда?
  
  - Вы ему не доверяете, потому что он вампир, но не стоит всех ставить в один ряд, - женщина поднялась из-за стола и ушла в свои комнаты.
  
  Вернулась она буквально через минуту с какими-то бумагами в руке. Положила их передо мной и налила еще чаю.
  
  Бумаги оказались подписанным нотариусом договором о купле квартиры в столице и доверенностью на вампира. Леопольд Леопольдис. О боги, какой кризис жанра с фамилией у этого учителя! "Вампиры не носят фамилий" - вспомнилось мне. Внизу стояла дата - документ подписан ровно десять дней назад.
  
  - У меня были сбережения, решила купить квартиру в столице, - объяснила хозяйка. - Мне сложно передвигаться, а сутки в поезде я бы не вынесла. Попросила Леопольда сделать это за меня.
  
  - Почему же он задержался в столице после этого?
  
  - Было необходимо подготовить квартиру. Я собираюсь ее сдавать, как эту. В наше время лишние средства не помешают.
  
  Наконец-то из своих апартаментов появился Леопольд. Он успел переодеться и, судя по более цветущему виду, покормился. Жестом он пригласил меня зайти.
  
  - Пройдем, Рина. Времени мало.
  
  
  Обстановка была не богатой, но атмосферной. Почти все свободное пространство в первой комнате занимали книги - старые и новые, журнальные справочники и ветхие тома. Они лежали даже на полу, создавая импровизированные башни. История, философия, старые путеводители, даже медицинские энциклопедии. Интересный ассортимент.
  
  - Тебя уже начали искать. И вскоре пожалуют сюда, - уведомил Леопольд. - В школе они смогут найти мой адрес.
  
  - Но я нашла подтверждение вашему алиби.
  
  - Думаешь, кто-то тебя будет слушать в свете последних событий?
  
  Да, Ула наверняка постарается сделать из меня монстра похуже вампира. Прокурор послушает ее, а мен раз мажет по стенке вместе с Леопольдом.
  
  - Что теперь делать?
  
  - У тебя есть два варианта. Первый: ты возвращаешься в Совет. Скажешь, что попала под ментальное воздействие. Когда твоя подруга, скажем так, временно меня отключила, воздействие пропало. Потом я очнулся и ты преследовала меня. Безуспешно.
  
  - Хорошая версия, - сказала я. - Через год возможно вернусь к охоте.
  
  - Но есть и второй путь, - отметил вампир, ведя меня в свою спальню. Спальня как спальня. Не напоминает логово. Узкая кровать, переносной холодильник (вероятно, с кровью) и зашторенное окно.
  
  - И какой?
  
  - Ты видишь в своих снах себя? - спросил Леопольд.
  
  - Да, буквально в каждом сне.
  
  - Есть отметины?
  
  Я зачаровано посмотрела на него и спустила с плеча куртку. На левом плече горизонтально пролегал рваный шрам, белее даже бретельки светлой майки. Вампир задумчиво кивнул:
  
  - Да, да, я сразу увидел в тебе след. Эти сны, они очень важные. Ты хочешь понять их природу?
  
  - Да, - не задумываясь ответила я.
  
   Я не рассказала ни об одном из своих снов Леопольду. Ни о том, что почти в каждом сне я протягиваю руку во мрак за необходимым нечто, ни о том, что сны ускользают именно на этом моменте. Вампир и не спрашивал, но семь лет охоты и любые обещания Тайного Совета я с легкостью могла бы променять на самое жалкое, но правдоподобное объяснение своим снам. Что я и сделала.
  
  
  План вампира заключался в том, чтобы я как можно скорее покинула город. Мой путь должен был лежать в столицу. Причем, желательно окольными путями, так как, по мнению Леопольда, Совет не сможет отпустить меня просто так.
  
  И он был прав. Никто никогда не покидал Совета. Не существует по-настоящему бывших охотников. Кто-то из нас бесславно погибает на патрулированиях, других переводят на канцелярские работы - по выслуге лет или в качестве дисциплинарного наказания. Еще в мою бытность новичком, ходили слухи о том, что самых опытных отправляют в столицу в Канцелярию на личную службу к главным лицам нашей добитой страны. Однако слухи резко прекратились, так как за последние семь лет туда перевели всего двоих. О дальнейшей их судьбе мы не слышали ни от Прокурора, ни от других охотников.
  
  А иногда все заканчивалось и домами для умалишенных - ментальное воздействие можно пережить без последствий только раз или два, но позже личность человека под психическим влиянием начинает постепенно стираться. Мне не доводилось ни разу попадать под воздействие, но я видела, что происходило с другими охотниками. Однажды такое произошло и с Улой. Что же, это объясняет многое.
  
  - Ты умеешь водить механику?
  
  - Простите что?
  
  - Механическая коробка передач. В машине. Встречала такое? - усмехнулся Леопольд.
  
  - Теоретически представляю.
  
  - Научишься.
  
  Он завел меня в гараж, находившийся с другой стороны дома. В гараже находилось нечто. Наверное, такие автомобили можно увидеть только в музеях. Совет закупал для своих нужд стандартные модели - двухместные машины с багажником, в который можно было складировать вампира в скрученном состоянии и часть экипировки. Было и пару "семеек" - четырехдверных моделей с большим багажником.
  
  Сейчас же передо мной красовалась пародия на "семейку" - корпус блестящего черного цвета, четыре двери, низкая посадка, на бампере не виденный ранее мною значок. Внутри оказался кожаный салон, что после привычных оргматериалов было настоящей роскошью.
  
  - Это Мерседес, - объяснил вампир. - До Восстания они были очень популярны. Поддался веянию моды. Он почти не объезженный, заправляется бензином.
  
  - А где я возьму?..
  
  - В багажнике две канистры. Но все равно пытайся экономить. Я знаю, где достать бензин в столице без лишних вопросов.
  
  - В моей машине в гараже Совета есть еще канистра, - вспомнила я. - Я могла бы забрать его, без приключений.
  
  - Без приключений у тебя уже не получится, - мрачно заявил Леопольд. - Тебе нельзя возвращаться в Совет.
  
  - А деньги, вещи? Я же не могу так сразу отправиться в путь!
  
  - Ты охотница или дочь директора завода? Деньги под водительским сидением.
  
  Мне стало беспокойно по-настоящему только сейчас. А еще немного позже, когда я уже выезжала из города, вдавив газ почти до упора, я окончательно поняла, что пути назад уже не будет. Меня разобрал смех - в моей жизни никогда не было пути назад, как бы мыльно это ни звучало.
  
  
  Дорога была сложной. Леопольд посоветовал, где лучше остановиться в пути и каких трасс стоит избегать. После Восстания асфальтовые соединения между городами потеряли любую ценность. В приоритете были железнодорожные соединения, на них и выделялись средства. Проще всего это объяснить тем, что бензина было мало. Мы в Совете изредка пользовались им для машин-"семеек", но потому и нам, и простым обывателям были предпочтительнее двухместки на солнечных батареях. Однако окружающую среду мы этим не особо спасали - с лихвой отсутствие выхлопных газов компенсировали заводы, которые находились в черте города.
  
  И теперь я резво добивала окружающую среду Мерседесом. Я приноровилась к механике достаточно быстро, а пустая, пусть и разбитая, дорога уносила меня все дальше от города.
  
  
  Мне вспомнился мой первый - и последний - выезд в столицу. Тогда меня, Улу и еще троих "свежих" охотников отвозили в медицинский центр для прохождения тестов. У Совета есть и свои врачи, но медицинскую сертификацию может выдавать только Канцелярия.
  
  Нам было по семнадцать лет. И мы впервые в своей жизни путешествовали на поезде.
  
  - Смотри! - Ула указала пальцем, цокнув ногтем по толстому стеклу. - Смотри, там люди!
  
  Поезд проносил нас мимо какого-то поселения. Почти у путей стояла пара домов, наклонившихся друг к другу, будто бы склонив усталые головы. Между деревьями натянуты бельевые веревки с простынями, а на их фоне стоял ребенок - было не разглядеть мальчик или девочка - и зачарованно махал поезду рукой, подпрыгивая на месте. И мы с Улой не сговариваясь начали махать в ответ, пока ребенок окончательно не пропал из поля нашего зрения.
  
  Попутчики смотрели на нас с легким презрением. Двух из троих уже нет в живых - погибли на задании в первый и третий год охоты. Такая вот статистика.
  
  
  Медицинский центр оказался большим пятиэтажным зданием. Как и все в столице, он выдавил из нас пятерых удивленные возгласы. Лифты были и в Совете, но там они напоминают деревянные гробы на тросе, а здесь были настоящие стальные машины. В самом помещении было светло и чисто. И как- то очень тихо. Позже нам объяснили, что больных в этом центре не держат - он только для сертификации, исследований и разнообразных консилиумов.
  
  Но во время сертификации мы жили именно здесь. Центр уходил еще и на два этажа под землю, и мы, ночуя на минус втором этаже, почувствовали себя совсем как в Совете, к которому на тот момент хоть немного успели привыкнуть.
  
  Врач, курировавший мою сертификацию, оказался молодым парнем с веселой улыбкой. Уле повезло меньше - ее почти неделю гоняла тетенька послепенсионного возраста. Мой же врач был мил, обходителен, но, к моему неловкому сожалению, крайне профессионален. Поэтому попытки моего семнадцатилетнего неумелого флирта были абортированы в зародыше.
  
  - У тебя возникают проблемы со сном? - спросил мой врач накануне окончания сертификации.
  
  - Никаких, - спокойно солгала я. - Сплю, как младенец.
  
  - Сколько приблизительно времени требуется, чтобы уснуть?
  
  - Десять-пятнадцать минут. В последнее время даже меньше.
  
  -Это нормально. Из-за физической подготовки организм изматывается быстрее, - сказал он, что-то отмечая в бумагах. - У тебя когда-нибудь были... сны?
  
  Я заколебалась. Еще когда-то я рассказала о своих снах постороннему человеку и случилось сразу две пренеприятнейших вещи. Первое: меня отвели к врачам, которые брали анализы, стучали молотками по коленях и, сделав пару уколов, наконец-то отпустили. Второе: сны после этого, как будто в наказание, не снились мне больше года.
  
  - Был около шести лет назад.
  
  - Повторялся?
  
  - Нет, - уверенно ответила я.
  
  
  И через семь лет я возвращаюсь в столицу. Несмотря на высокую скорость, путь обещал быть долгим. Я решила воспользоваться советом Леопольда и поспать несколько часов. Тайный Совет, возможно, еще не узнал о моем отъезде, а сон был необходим, как глоток воздуха утопающему. Вскоре я даже начала замечать, что реакция постепенно затормаживается, а глаза буквально слипаются.
  
  Свернув с дороги в первые попавшиеся густые заросли, я постаралась с минимальным ущербом для Мерседеса спрятать его в чаще. Замкнулась в машине изнутри, перелезла на заднее сидение и очень быстро уснула.
  
  
  
  Я проснулась. Я сразу поняла, что это вновь он, сон. Но в нем я проснулась. Я все так же была в машине. За окнами виднелась не та чаща, в которой я припарковалась, а яблони. Я вышла из машины и ступила босыми ногами в траву. Трава пружинилась и приятно щекотала пятки.
  
  Вокруг пахло яблоками и медом. Я с удовольствием потянулась и старалась как можно глубже вдохнуть этот аромат, пропитаться им, чтобы побольше сохранить в себе. И в памяти.
  
  Яблони росли стройными ровными рядами. Густые ветви клонились к земле под весом плодов. Я сорвала краснобокое, налитое солнцем яблоко. И внезапно услышала треск ветки. Похоже, с другой стороны дерева кто-то тоже сорвал спелый плод. Я аккуратно присела и увидела с другой стороны дерева босые женские ноги. Кто-то приседал, чтобы увидеть меня. Я резко выпрямилась.
  
  Стараясь не шуметь, я осторожно отклонила ветку. Яблоки приветствовали друг друга, хлопаясь боками. Еще одна ветка так же аккуратно отклонилась параллельно моей. Между листьями скрывалась рука, я могла видеть пальцы, подрагивающие от напряжения. Точно так же подрагивали и мои.
  
  Наконец-то показалась и владелица пальцев. Немного расширенные от удивления зеленые глаза, светло-коричневые волосы до плеч, тонкие губы... Я смотрела на себя! Я протянула руку к девушке и она протянула свою в ответ. Наши пальцы встретили невидимую преграду и мгновенно мы отдернули наши руки. Мы придвинулись ближе к преграде, если бы ее не было, мы бы коснулись кончиками наших носов.
  
  Мы помахали друг другу.
  
  - Ты меня слышишь? - спросили мы в унисон.
  
  - Слышу, - ответили мы вновь одновременно.
  
  Это странное чувство... Я слышу и свой голос и ее. Я спрашиваю, я отвечаю. Или это спрашивает и отвечает она? Мы нахмурились.
  
  - Ты - это я?
  
  Я молчу в нерешительности, и моя зеркальная подруга молчит в той же озадаченности. Эта двойственность начинает раздражать. Но вновь все блекнет.
  
  На этот раз я наблюдаю со стороны, сжав ветку. Я остаюсь зрителем, но та девушка, мое отражение (или это я ее отражение?), блекнет. Она оборачивается и за ее спиной появляется темная фигура. Даже сейчас я не могу рассмотреть фигуру. Она ускользает - мой взгляд соскальзывает с нее, не может сфокусироваться. Девушка тянет руку к фигуре, она почти касается протянутого ей предмета. Еще немного, - моя рука сжимается на ветке сильнее.
  
  Девушка исчезает, на ее месте остается только дым, плавающий тонкими клубами над землей. Протянутый предмет падает на землю. Я пытаюсь заставить себя смотреть... Но все ускользает.
  
  
  Я проснулась и поежилась от холода. Ноги занемели, руки ломило, а в голове зарождалась знакомая боль, которая часто сопровождала сны. На полу возле сидения лежало краснобокое яблоко.
  
  
  Я была в столице уже к ночи. Тридцать часов без еды и нормального сна давали о себе знать. Первым делом я загнала машину в гараж на окраине,что мне и советовал сделать Леопольд. В кармане курточки позвякивали ключи от квартиры, оформленной на хозяйку Леопольда. Из гаража мне предстояло проделать путь в центр с набитой деньгами и оружием сумкой. Ах да, а еще по пути зайти в магазин.
  
  Все это я проделала без приключений. В отличие от моего города в столице магазины не закрывались с наступлением темноты. Я молча позавидовала местным, наблюдая за тем, как из заведений вываливают компании полупьяной молодежи. Они не оглядывались по сторонам, не старались вести себя тише, а весело купались в свете ночных фонарей.
  
  Да, вся грязь - вампиры, оборотни, перевертыши, упыри - достались нашей периферии. Они боялись прибывать в город Совета, но вот столицу по возможности совсем огибали стороной. Здесь всегда наготове были Защитники. Последние отдаленно напоминали Охотников, но были куда лучше подготовлены и экипированы.
  
  У нас в Совете поговаривали, что Защитники были созданы из отряда выживших после Восстания солдат. В Защитники не рекрутировали - это была фамильная честь, и один из детей предыдущего Защитника сменял своего родителя на посту. Привилегии крови. Их готовили с самого детства, а в случае гибели одного Защитника его сменял член его семьи - жена, муж, брат, сестра, даже отдаленные, но главное кровные родственники. Уж как готовили их, мы не знали. Наверное, какой-то экспресс-курс, но что он мог дать, если иных, "правильных" Защитников, готовили с детства?
  
  Мне как Охотнице было интересно, чему учили их. Но, честно говоря, меня больше интересовался, кто придумал Защитникам такое пафосное название.
  
  Были в столице и свои плюсы для вампиров. Здесь куда охотнее им выдавали своеобразные "визы" - разрешение на пребывание в городе. "Визу" мог получить вампир, который не значился в базе Совета и Защиты как опасный и занимал более-менее приличную должность. Леопольд, не значившийся по крайней мере в базе Совета, мог бы спокойно существовать в столице. Что его толкнуло к нам, оставалось загадкой. Видимо, с Защитниками у него проблем не было, раз он спокойно пожаловал в столицу оформлять дела своей хозяйки.
   Квартира оказалась трехкомнатным просторным помещением без мебели. Оборудованы были только кухня и санузел. Впрочем, я и не надеялась на хоромы - по указаниям вампира, квартира должна была стать всего лишь перевалочным пунктом на несколько дней. Да и после событий последних суток... В общем, переступив порог квартиры я наконец-то выдохнула. И отправилась меняться.
  План вампира заключался в том, чтобы я как можно скорее покинула город. Мой путь должен был лежать в столицу. Причем, желательно окольными путями, так как, по мнению Леопольда, Совет не сможет отпустить меня просто так.
  
  И он был прав. Никто никогда не покидал Совета. Не существует по-настоящему бывших охотников. Кто-то из нас бесславно погибает на патрулированиях, других переводят на канцелярские работы - по выслуге лет или в качестве дисциплинарного наказания. Еще в мою бытность новичком, ходили слухи о том, что самых опытных отправляют в столицу в Канцелярию на личную службу к главным лицам нашей добитой страны. Однако слухи резко прекратились, так как за последние семь лет туда перевели всего двоих. О дальнейшей их судьбе мы не слышали ни от Прокурора, ни от других охотников.
  
  А иногда все заканчивалось и домами для умалишенных - ментальное воздействие можно пережить без последствий только раз или два, но позже личность человека под психическим влиянием начинает постепенно стираться. Мне не доводилось ни разу попадать под воздействие, но я видела, что происходило с другими охотниками. Однажды такое произошло и с Улой. Что же, это объясняет многое.
  
  - Ты умеешь водить механику?
  
  - Простите что?
  
  - Механическая коробка передач. В машине. Встречала такое? - усмехнулся Леопольд.
  
  - Теоретически представляю.
  
  - Научишься.
  
  Он завел меня в гараж, находившийся с другой стороны дома. В гараже находилось нечто. Наверное, такие автомобили можно увидеть только в музеях. Совет закупал для своих нужд стандартные модели - двухместные машины с багажником, в который можно было складировать вампира в скрученном состоянии и часть экипировки. Было и пару "семеек" - четырехдверных моделей с большим багажником.
  
  Сейчас же передо мной красовалась пародия на "семейку" - корпус блестящего черного цвета, четыре двери, низкая посадка, на бампере не виденный ранее мною значок. Внутри оказался кожаный салон, что после привычных оргматериалов было настоящей роскошью.
  
  - Это Мерседес, - объяснил вампир. - До Восстания они были очень популярны. Поддался веянию моды. Он почти не объезженный, заправляется бензином.
  
  - А где я возьму?..
  
  - В багажнике две канистры. Но все равно пытайся экономить. Я знаю, где достать бензин в столице без лишних вопросов.
  
  - В моей машине в гараже Совета есть еще канистра, - вспомнила я. - Я могла бы забрать его, без приключений.
  
  - Без приключений у тебя уже не получится, - мрачно заявил Леопольд. - Тебе нельзя возвращаться в Совет.
  
  - А деньги, вещи? Я же не могу так сразу отправиться в путь!
  
  - Ты охотница или дочь директора завода? Деньги под водительским сидением.
  
  Мне стало беспокойно по-настоящему только сейчас. А еще немного позже, когда я уже выезжала из города, вдавив газ почти до упора, я окончательно поняла, что пути назад уже не будет. Меня разобрал смех - в моей жизни никогда не было пути назад, как бы мыльно это ни звучало.
  
  
  Дорога была сложной. Леопольд посоветовал, где лучше остановиться в пути и каких трасс стоит избегать. После Восстания асфальтовые соединения между городами потеряли любую ценность. В приоритете были железнодорожные соединения, на них и выделялись средства. Проще всего это объяснить тем, что бензина было мало. Мы в Совете изредка пользовались им для машин-"семеек", но потому и нам, и простым обывателям были предпочтительнее двухместки на солнечных батареях. Однако окружающую среду мы этим не особо спасали - с лихвой отсутствие выхлопных газов компенсировали заводы, которые находились в черте города.
  
  И теперь я резво добивала окружающую среду Мерседесом. Я приноровилась к механике достаточно быстро, а пустая, пусть и разбитая, дорога уносила меня все дальше от города.
  
  
  Мне вспомнился мой первый - и последний - выезд в столицу. Тогда меня, Улу и еще троих "свежих" охотников отвозили в медицинский центр для прохождения тестов. У Совета есть и свои врачи, но медицинскую сертификацию может выдавать только Канцелярия.
  
  Нам было по семнадцать лет. И мы впервые в своей жизни путешествовали на поезде.
  
  - Смотри! - Ула указала пальцем, цокнув ногтем по толстому стеклу. - Смотри, там люди!
  
  Поезд проносил нас мимо какого-то поселения. Почти у путей стояла пара домов, наклонившихся друг к другу, будто бы склонив усталые головы. Между деревьями натянуты бельевые веревки с простынями, а на их фоне стоял ребенок - было не разглядеть мальчик или девочка - и зачарованно махал поезду рукой, подпрыгивая на месте. И мы с Улой не сговариваясь начали махать в ответ, пока ребенок окончательно не пропал из поля нашего зрения.
  
  Попутчики смотрели на нас с легким презрением. Двух из троих уже нет в живых - погибли на задании в первый и третий год охоты. Такая вот статистика.
  
  
  Медицинский центр оказался большим пятиэтажным зданием. Как и все в столице, он выдавил из нас пятерых удивленные возгласы. Лифты были и в Совете, но там они напоминают деревянные гробы на тросе, а здесь были настоящие стальные машины. В самом помещении было светло и чисто. И как- то очень тихо. Позже нам объяснили, что больных в этом центре не держат - он только для сертификации, исследований и разнообразных консилиумов.
  
  Но во время сертификации мы жили именно здесь. Центр уходил еще и на два этажа под землю, и мы, ночуя на минус втором этаже, почувствовали себя совсем как в Совете, к которому на тот момент хоть немного успели привыкнуть.
  
  Врач, курировавший мою сертификацию, оказался молодым парнем с веселой улыбкой. Уле повезло меньше - ее почти неделю гоняла тетенька послепенсионного возраста. Мой же врач был мил, обходителен, но, к моему неловкому сожалению, крайне профессионален. Поэтому попытки моего семнадцатилетнего неумелого флирта были абортированы в зародыше.
  
  - У тебя возникают проблемы со сном? - спросил мой врач накануне окончания сертификации.
  
  - Никаких, - спокойно солгала я. - Сплю, как младенец.
  
  - Сколько приблизительно времени требуется, чтобы уснуть?
  
  - Десять-пятнадцать минут. В последнее время даже меньше.
  
  -Это нормально. Из-за физической подготовки организм изматывается быстрее, - сказал он, что-то отмечая в бумагах. - У тебя когда-нибудь были... сны?
  
  Я заколебалась. Еще когда-то я рассказала о своих снах постороннему человеку и случилось сразу две пренеприятнейших вещи. Первое: меня отвели к врачам, которые брали анализы, стучали молотками по коленях и, сделав пару уколов, наконец-то отпустили. Второе: сны после этого, как будто в наказание, не снились мне больше года.
  
  - Был около шести лет назад.
  
  - Повторялся?
  
  - Нет, - уверенно ответила я.
  
  
  И через семь лет я возвращаюсь в столицу. Несмотря на высокую скорость, путь обещал быть долгим. Я решила воспользоваться советом Леопольда и поспать несколько часов. Тайный Совет, возможно, еще не узнал о моем отъезде, а сон был необходим, как глоток воздуха утопающему. Вскоре я даже начала замечать, что реакция постепенно затормаживается, а глаза буквально слипаются.
  
  Свернув с дороги в первые попавшиеся густые заросли, я постаралась с минимальным ущербом для Мерседеса спрятать его в чаще. Замкнулась в машине изнутри, перелезла на заднее сидение и очень быстро уснула.
  
  
  
  Я проснулась. Я сразу поняла, что это вновь он, сон. Но в нем я проснулась. Я все так же была в машине. За окнами виднелась не та чаща, в которой я припарковалась, а яблони. Я вышла из машины и ступила босыми ногами в траву. Трава пружинилась и приятно щекотала пятки.
  
  Вокруг пахло яблоками и медом. Я с удовольствием потянулась и старалась как можно глубже вдохнуть этот аромат, пропитаться им, чтобы побольше сохранить в себе. И в памяти.
  
  Яблони росли стройными ровными рядами. Густые ветви клонились к земле под весом плодов. Я сорвала краснобокое, налитое солнцем яблоко. И внезапно услышала треск ветки. Похоже, с другой стороны дерева кто-то тоже сорвал спелый плод. Я аккуратно присела и увидела с другой стороны дерева босые женские ноги. Кто-то приседал, чтобы увидеть меня. Я резко выпрямилась.
  
  Стараясь не шуметь, я осторожно отклонила ветку. Яблоки приветствовали друг друга, хлопаясь боками. Еще одна ветка так же аккуратно отклонилась параллельно моей. Между листьями скрывалась рука, я могла видеть пальцы, подрагивающие от напряжения. Точно так же подрагивали и мои.
  
  Наконец-то показалась и владелица пальцев. Немного расширенные от удивления зеленые глаза, светло-коричневые волосы до плеч, тонкие губы... Я смотрела на себя! Я протянула руку к девушке и она протянула свою в ответ. Наши пальцы встретили невидимую преграду и мгновенно мы отдернули наши руки. Мы придвинулись ближе к преграде, если бы ее не было, мы бы коснулись кончиками наших носов.
  
  Мы помахали друг другу.
  
  - Ты меня слышишь? - спросили мы в унисон.
  
  - Слышу, - ответили мы вновь одновременно.
  
  Это странное чувство... Я слышу и свой голос и ее. Я спрашиваю, я отвечаю. Или это спрашивает и отвечает она? Мы нахмурились.
  
  - Ты - это я?
  
  Я молчу в нерешительности, и моя зеркальная подруга молчит в той же озадаченности. Эта двойственность начинает раздражать. Но вновь все блекнет.
  
  На этот раз я наблюдаю со стороны, сжав ветку. Я остаюсь зрителем, но та девушка, мое отражение (или это я ее отражение?), блекнет. Она оборачивается и за ее спиной появляется темная фигура. Даже сейчас я не могу рассмотреть фигуру. Она ускользает - мой взгляд соскальзывает с нее, не может сфокусироваться. Девушка тянет руку к фигуре, она почти касается протянутого ей предмета. Еще немного, - моя рука сжимается на ветке сильнее.
  
  Девушка исчезает, на ее месте остается только дым, плавающий тонкими клубами над землей. Протянутый предмет падает на землю. Я пытаюсь заставить себя смотреть... Но все ускользает.
  
  
  Я проснулась и поежилась от холода. Ноги занемели, руки ломило, а в голове зарождалась знакомая боль, которая часто сопровождала сны. На полу возле сидения лежало краснобокое яблоко.
  
  
  Я была в столице уже к ночи. Тридцать часов без еды и нормального сна давали о себе знать. Первым делом я загнала машину в гараж на окраине,что мне и советовал сделать Леопольд. В кармане курточки позвякивали ключи от квартиры, оформленной на хозяйку Леопольда. Из гаража мне предстояло проделать путь в центр с набитой деньгами и оружием сумкой. Ах да, а еще по пути зайти в магазин.
  
  Все это я проделала без приключений. В отличие от моего города в столице магазины не закрывались с наступлением темноты. Я молча позавидовала местным, наблюдая за тем, как из заведений вываливают компании полупьяной молодежи. Они не оглядывались по сторонам, не старались вести себя тише, а весело купались в свете ночных фонарей.
  
  Да, вся грязь - вампиры, оборотни, перевертыши, упыри - достались нашей периферии. Они боялись прибывать в город Совета, но вот столицу по возможности совсем огибали стороной. Здесь всегда наготове были Защитники. Последние отдаленно напоминали Охотников, но были куда лучше подготовлены и экипированы.
  
  У нас в Совете поговаривали, что Защитники были созданы из отряда выживших после Восстания солдат. В Защитники не рекрутировали - это была фамильная честь, и один из детей предыдущего Защитника сменял своего родителя на посту. Привилегии крови. Их готовили с самого детства, а в случае гибели одного Защитника его сменял член его семьи - жена, муж, брат, сестра, даже отдаленные, но главное кровные родственники. Уж как готовили их, мы не знали. Наверное, какой-то экспресс-курс, но что он мог дать, если иных, "правильных" Защитников, готовили с детства?
  
  Мне как Охотнице было интересно, чему учили их. Но, честно говоря, меня больше интересовался, кто придумал Защитникам такое пафосное название.
  
  Были в столице и свои плюсы для вампиров. Здесь куда охотнее им выдавали своеобразные "визы" - разрешение на пребывание в городе. "Визу" мог получить вампир, который не значился в базе Совета и Защиты как опасный и занимал более-менее приличную должность. Леопольд, не значившийся по крайней мере в базе Совета, мог бы спокойно существовать в столице. Что его толкнуло к нам, оставалось загадкой. Видимо, с Защитниками у него проблем не было, раз он спокойно пожаловал в столицу оформлять дела своей хозяйки.
   Квартира оказалась трехкомнатным просторным помещением без мебели. Оборудованы были только кухня и санузел. Впрочем, я и не надеялась на хоромы - по указаниям вампира, квартира должна была стать всего лишь перевалочным пунктом на несколько дней. Да и после событий последних суток... В общем, переступив порог квартиры я наконец-то выдохнула. И отправилась меняться.
  План вампира заключался в том, чтобы я как можно скорее покинула город. Мой путь должен был лежать в столицу. Причем, желательно окольными путями, так как, по мнению Леопольда, Совет не сможет отпустить меня просто так.
  
  И он был прав. Никто никогда не покидал Совета. Не существует по-настоящему бывших охотников. Кто-то из нас бесславно погибает на патрулированиях, других переводят на канцелярские работы - по выслуге лет или в качестве дисциплинарного наказания. Еще в мою бытность новичком, ходили слухи о том, что самых опытных отправляют в столицу в Канцелярию на личную службу к главным лицам нашей добитой страны. Однако слухи резко прекратились, так как за последние семь лет туда перевели всего двоих. О дальнейшей их судьбе мы не слышали ни от Прокурора, ни от других охотников.
  
  А иногда все заканчивалось и домами для умалишенных - ментальное воздействие можно пережить без последствий только раз или два, но позже личность человека под психическим влиянием начинает постепенно стираться. Мне не доводилось ни разу попадать под воздействие, но я видела, что происходило с другими охотниками. Однажды такое произошло и с Улой. Что же, это объясняет многое.
  
  - Ты умеешь водить механику?
  
  - Простите что?
  
  - Механическая коробка передач. В машине. Встречала такое? - усмехнулся Леопольд.
  
  - Теоретически представляю.
  
  - Научишься.
  
  Он завел меня в гараж, находившийся с другой стороны дома. В гараже находилось нечто. Наверное, такие автомобили можно увидеть только в музеях. Совет закупал для своих нужд стандартные модели - двухместные машины с багажником, в который можно было складировать вампира в скрученном состоянии и часть экипировки. Было и пару "семеек" - четырехдверных моделей с большим багажником.
  
  Сейчас же передо мной красовалась пародия на "семейку" - корпус блестящего черного цвета, четыре двери, низкая посадка, на бампере не виденный ранее мною значок. Внутри оказался кожаный салон, что после привычных оргматериалов было настоящей роскошью.
  
  - Это Мерседес, - объяснил вампир. - До Восстания они были очень популярны. Поддался веянию моды. Он почти не объезженный, заправляется бензином.
  
  - А где я возьму?..
  
  - В багажнике две канистры. Но все равно пытайся экономить. Я знаю, где достать бензин в столице без лишних вопросов.
  
  - В моей машине в гараже Совета есть еще канистра, - вспомнила я. - Я могла бы забрать его, без приключений.
  
  - Без приключений у тебя уже не получится, - мрачно заявил Леопольд. - Тебе нельзя возвращаться в Совет.
  
  - А деньги, вещи? Я же не могу так сразу отправиться в путь!
  
  - Ты охотница или дочь директора завода? Деньги под водительским сидением.
  
  Мне стало беспокойно по-настоящему только сейчас. А еще немного позже, когда я уже выезжала из города, вдавив газ почти до упора, я окончательно поняла, что пути назад уже не будет. Меня разобрал смех - в моей жизни никогда не было пути назад, как бы мыльно это ни звучало.
  
  
  Дорога была сложной. Леопольд посоветовал, где лучше остановиться в пути и каких трасс стоит избегать. После Восстания асфальтовые соединения между городами потеряли любую ценность. В приоритете были железнодорожные соединения, на них и выделялись средства. Проще всего это объяснить тем, что бензина было мало. Мы в Совете изредка пользовались им для машин-"семеек", но потому и нам, и простым обывателям были предпочтительнее двухместки на солнечных батареях. Однако окружающую среду мы этим не особо спасали - с лихвой отсутствие выхлопных газов компенсировали заводы, которые находились в черте города.
  
  И теперь я резво добивала окружающую среду Мерседесом. Я приноровилась к механике достаточно быстро, а пустая, пусть и разбитая, дорога уносила меня все дальше от города.
  
  
  Мне вспомнился мой первый - и последний - выезд в столицу. Тогда меня, Улу и еще троих "свежих" охотников отвозили в медицинский центр для прохождения тестов. У Совета есть и свои врачи, но медицинскую сертификацию может выдавать только Канцелярия.
  
  Нам было по семнадцать лет. И мы впервые в своей жизни путешествовали на поезде.
  
  - Смотри! - Ула указала пальцем, цокнув ногтем по толстому стеклу. - Смотри, там люди!
  
  Поезд проносил нас мимо какого-то поселения. Почти у путей стояла пара домов, наклонившихся друг к другу, будто бы склонив усталые головы. Между деревьями натянуты бельевые веревки с простынями, а на их фоне стоял ребенок - было не разглядеть мальчик или девочка - и зачарованно махал поезду рукой, подпрыгивая на месте. И мы с Улой не сговариваясь начали махать в ответ, пока ребенок окончательно не пропал из поля нашего зрения.
  
  Попутчики смотрели на нас с легким презрением. Двух из троих уже нет в живых - погибли на задании в первый и третий год охоты. Такая вот статистика.
  
  
  Медицинский центр оказался большим пятиэтажным зданием. Как и все в столице, он выдавил из нас пятерых удивленные возгласы. Лифты были и в Совете, но там они напоминают деревянные гробы на тросе, а здесь были настоящие стальные машины. В самом помещении было светло и чисто. И как- то очень тихо. Позже нам объяснили, что больных в этом центре не держат - он только для сертификации, исследований и разнообразных консилиумов.
  
  Но во время сертификации мы жили именно здесь. Центр уходил еще и на два этажа под землю, и мы, ночуя на минус втором этаже, почувствовали себя совсем как в Совете, к которому на тот момент хоть немного успели привыкнуть.
  
  Врач, курировавший мою сертификацию, оказался молодым парнем с веселой улыбкой. Уле повезло меньше - ее почти неделю гоняла тетенька послепенсионного возраста. Мой же врач был мил, обходителен, но, к моему неловкому сожалению, крайне профессионален. Поэтому попытки моего семнадцатилетнего неумелого флирта были абортированы в зародыше.
  
  - У тебя возникают проблемы со сном? - спросил мой врач накануне окончания сертификации.
  
  - Никаких, - спокойно солгала я. - Сплю, как младенец.
  
  - Сколько приблизительно времени требуется, чтобы уснуть?
  
  - Десять-пятнадцать минут. В последнее время даже меньше.
  
  -Это нормально. Из-за физической подготовки организм изматывается быстрее, - сказал он, что-то отмечая в бумагах. - У тебя когда-нибудь были... сны?
  
  Я заколебалась. Еще когда-то я рассказала о своих снах постороннему человеку и случилось сразу две пренеприятнейших вещи. Первое: меня отвели к врачам, которые брали анализы, стучали молотками по коленях и, сделав пару уколов, наконец-то отпустили. Второе: сны после этого, как будто в наказание, не снились мне больше года.
  
  - Был около шести лет назад.
  
  - Повторялся?
  
  - Нет, - уверенно ответила я.
  
  
  И через семь лет я возвращаюсь в столицу. Несмотря на высокую скорость, путь обещал быть долгим. Я решила воспользоваться советом Леопольда и поспать несколько часов. Тайный Совет, возможно, еще не узнал о моем отъезде, а сон был необходим, как глоток воздуха утопающему. Вскоре я даже начала замечать, что реакция постепенно затормаживается, а глаза буквально слипаются.
  
  Свернув с дороги в первые попавшиеся густые заросли, я постаралась с минимальным ущербом для Мерседеса спрятать его в чаще. Замкнулась в машине изнутри, перелезла на заднее сидение и очень быстро уснула.
  
  
  
  Я проснулась. Я сразу поняла, что это вновь он, сон. Но в нем я проснулась. Я все так же была в машине. За окнами виднелась не та чаща, в которой я припарковалась, а яблони. Я вышла из машины и ступила босыми ногами в траву. Трава пружинилась и приятно щекотала пятки.
  
  Вокруг пахло яблоками и медом. Я с удовольствием потянулась и старалась как можно глубже вдохнуть этот аромат, пропитаться им, чтобы побольше сохранить в себе. И в памяти.
  
  Яблони росли стройными ровными рядами. Густые ветви клонились к земле под весом плодов. Я сорвала краснобокое, налитое солнцем яблоко. И внезапно услышала треск ветки. Похоже, с другой стороны дерева кто-то тоже сорвал спелый плод. Я аккуратно присела и увидела с другой стороны дерева босые женские ноги. Кто-то приседал, чтобы увидеть меня. Я резко выпрямилась.
  
  Стараясь не шуметь, я осторожно отклонила ветку. Яблоки приветствовали друг друга, хлопаясь боками. Еще одна ветка так же аккуратно отклонилась параллельно моей. Между листьями скрывалась рука, я могла видеть пальцы, подрагивающие от напряжения. Точно так же подрагивали и мои.
  
  Наконец-то показалась и владелица пальцев. Немного расширенные от удивления зеленые глаза, светло-коричневые волосы до плеч, тонкие губы... Я смотрела на себя! Я протянула руку к девушке и она протянула свою в ответ. Наши пальцы встретили невидимую преграду и мгновенно мы отдернули наши руки. Мы придвинулись ближе к преграде, если бы ее не было, мы бы коснулись кончиками наших носов.
  
  Мы помахали друг другу.
  
  - Ты меня слышишь? - спросили мы в унисон.
  
  - Слышу, - ответили мы вновь одновременно.
  
  Это странное чувство... Я слышу и свой голос и ее. Я спрашиваю, я отвечаю. Или это спрашивает и отвечает она? Мы нахмурились.
  
  - Ты - это я?
  
  Я молчу в нерешительности, и моя зеркальная подруга молчит в той же озадаченности. Эта двойственность начинает раздражать. Но вновь все блекнет.
  
  На этот раз я наблюдаю со стороны, сжав ветку. Я остаюсь зрителем, но та девушка, мое отражение (или это я ее отражение?), блекнет. Она оборачивается и за ее спиной появляется темная фигура. Даже сейчас я не могу рассмотреть фигуру. Она ускользает - мой взгляд соскальзывает с нее, не может сфокусироваться. Девушка тянет руку к фигуре, она почти касается протянутого ей предмета. Еще немного, - моя рука сжимается на ветке сильнее.
  
  Девушка исчезает, на ее месте остается только дым, плавающий тонкими клубами над землей. Протянутый предмет падает на землю. Я пытаюсь заставить себя смотреть... Но все ускользает.
  
  
  Я проснулась и поежилась от холода. Ноги занемели, руки ломило, а в голове зарождалась знакомая боль, которая часто сопровождала сны. На полу возле сидения лежало краснобокое яблоко.
  
  
  Я была в столице уже к ночи. Тридцать часов без еды и нормального сна давали о себе знать. Первым делом я загнала машину в гараж на окраине,что мне и советовал сделать Леопольд. В кармане курточки позвякивали ключи от квартиры, оформленной на хозяйку Леопольда. Из гаража мне предстояло проделать путь в центр с набитой деньгами и оружием сумкой. Ах да, а еще по пути зайти в магазин.
  
  Все это я проделала без приключений. В отличие от моего города в столице магазины не закрывались с наступлением темноты. Я молча позавидовала местным, наблюдая за тем, как из заведений вываливают компании полупьяной молодежи. Они не оглядывались по сторонам, не старались вести себя тише, а весело купались в свете ночных фонарей.
  
  Да, вся грязь - вампиры, оборотни, перевертыши, упыри - достались нашей периферии. Они боялись прибывать в город Совета, но вот столицу по возможности совсем огибали стороной. Здесь всегда наготове были Защитники. Последние отдаленно напоминали Охотников, но были куда лучше подготовлены и экипированы.
  
  У нас в Совете поговаривали, что Защитники были созданы из отряда выживших после Восстания солдат. В Защитники не рекрутировали - это была фамильная честь, и один из детей предыдущего Защитника сменял своего родителя на посту. Привилегии крови. Их готовили с самого детства, а в случае гибели одного Защитника его сменял член его семьи - жена, муж, брат, сестра, даже отдаленные, но главное кровные родственники. Уж как готовили их, мы не знали. Наверное, какой-то экспресс-курс, но что он мог дать, если иных, "правильных" Защитников, готовили с детства?
  
  Мне как Охотнице было интересно, чему учили их. Но, честно говоря, меня больше интересовался, кто придумал Защитникам такое пафосное название.
  
  Были в столице и свои плюсы для вампиров. Здесь куда охотнее им выдавали своеобразные "визы" - разрешение на пребывание в городе. "Визу" мог получить вампир, который не значился в базе Совета и Защиты как опасный и занимал более-менее приличную должность. Леопольд, не значившийся по крайней мере в базе Совета, мог бы спокойно существовать в столице. Что его толкнуло к нам, оставалось загадкой. Видимо, с Защитниками у него проблем не было, раз он спокойно пожаловал в столицу оформлять дела своей хозяйки.
   Квартира оказалась трехкомнатным просторным помещением без мебели. Оборудованы были только кухня и санузел. Впрочем, я и не надеялась на хоромы - по указаниям вампира, квартира должна была стать всего лишь перевалочным пунктом на несколько дней. Да и после событий последних суток... В общем, переступив порог квартиры я наконец-то выдохнула. И отправилась меняться.
  Я загадала себе на ночь продолжение вчерашнего сна, но по-настоящему уснуть мне не удалось. В середине ночи меня разбудил громкий стук в дверь. Я очнулась, спрашивая себя, кого могла принести нелегкая в такой час. А еще через несколько секунд я осознала, что сюда не могло принести никого, кроме Леопольда.
  
  "Не открывай дверь", - уговаривала благоразумная часть меня.
  
  "Возьми оружие и открой", - настаивала Охотница.
  
  В итоге, я послушалась Охотницу, так как в моем случае инстинкты сильнее благоразумия. Увы.
  
  Дверь уже почти тряслась под ударами неожиданного визитера. Я безуспешно пыталась рассмотреть что-то в глазок, но света как на зло за дверью не было. Привыкшие к темноте глаза рассмотрели только непонятные очертания фигуры в капюшоне. Я застыла в сомнении. Открою: а вдруг окажется, что Совет уже выследил меня? Или послал за мной Защитников? Не открыть - не узнать.
  
  Я бесшумно сняла предохранитель с арбалета и резко потянула дверь на себя. Гость был выше меня и шире в плечах.
  
  - Не бойся, - тихо прошелестел его голос. И уже через пару мгновений он оттеснил меня вглубь квартиры и закрыл за собой дверь.
  
  "Не бойся". Я даже фыркнула. Чудо, что я не успела уложить этого идиота. Ладно, не чудо, а общее истощение организма.
  
  Тем временем идиот проследовал на кухню и включил свет.
  
  - Какого черта?.. - возмутилась я. - Ты бы еще вывесил табличку "добро пожаловать". Или она уже там висит?
  
  Идиот еще раз подтвердил мое мнение на его счет и обошел квартиру, зажигая свет во всех комнатах.
  
  - Они ищут как раз в на вид нежилых квартирах. Здесь есть музыка? - уже не понижая голос спросил он.
  
  - Музыка?
  
  - Ну, знаешь, звук и тишина, скомпонированные для создания образов.
  
  - Спасибо за справку, умник! Радио в душевом боксе.
  
  Он, так и не сняв капюшона, прошагал в ванную и включил музыку погромче. Теперь из ванной раздавались истошные страдания какой-то юной девицы по тому, кто "из сердца больше ни ногой, мою печаль ты успокой". Умопомрачительная рифма.
  
  - Теперь тебя здесь все устраивает? - язвительно поинтересовалась я.
  
  - Уже значительно лучше, - он скинул капюшон. Его лицо показалось смутно знакомым.
  
  На вид немногим младше тридцати, болезненно бледная кожа резко контрастирует с темными волосами, а темные глаза, почти черные глаза, горят на фоне этой бледности немного сумасшедшими огоньками. Губы ухмыляются. Я взяла мужчину за руку, наполовину стянула с него кожаную перчатку и взялась за запястье.
  
  - Еще тепленький, - утешил он, но руку выдергивать не стал. Да, пульс есть. У вампиров он куда более вялый (популярное заблуждение: у вампиров нет пульса - конечно, есть: кровь разгоняется у них по сосудам, а не уходит в безымянную пустоту).
  
  - Кто такой?
  
  - Меня прислал наш общий друг, Леопольд, - мужчина слегка поклонился. - Совет предупредил Защиту, что ты можешь скрываться в столице. Они не знают, где тебя искать наверняка, но в супермаркете неподалеку охранник опознал твое фото.
  
  - Черт!..
  
  - Правда, они ищут шатенку...
  
  - Мне это пришло в голову, - я взмахнула светлыми волосами. - Полчаса - и шатенки нет.
  
  - Да, ты на фото совсем другая, - незнакомец окинул меня пристальным взглядом.
  
  - Погода, откуда ты все это знаешь? Супермаркет, фото?..
  
  - Я - Защитник.
  
  Я вновь схватилась за арбалет.
  
  - Не бойся, я на вашей стороне, - он примирительно вскинул руки. - Леопольд просил предупредить тебя и проследить, чтобы ничего не случилось.
  
  - А вдруг тебя подослал Совет? - Подозрительно спросила я. - Леопольда взяли, он рассказал, где я, ты меня нашел и теперь ждешь подкрепления.
  
  - Разумные сомнения, - согласился Защитник. - Но я знаю, что ты видишь Сны. Совет ведь не догадывается, наверное?
  
  - Леопольд под пытками мог сдать и это.
  
  - Тогда тебе придется просто довериться мне. Ну же, опусти оружие!
  
  Широкоплечий, атлетического сложения, он, вероятно, был во много раз сильнее меня, но я наверняка более ловкая и юркая. Сбежать в крайнем случае успею.
  
  - И как тебя величать?
  
  - У Защитников нет имен, - снисходительно сообщил мужчина.
  
  - Я буду называть тебя Ник. А когда ты меня достанешь, будет Защем, - решила я. - Защитник звучит длинно и...
  
  -Деперсонализировано?
  
  Я его точно видела раньше. Даже сам голос напоминал кого-то. Но память упорно не находила зацепок. Он по-хозяйски начал возиться на кухне, отыскав купленную мною упаковку чая. Моя тревога немного улеглась.
  
  - Что дальше? - спросила я у Защитника.
  
  - Леопольд прибудет через два дня. Надо пересидеть. А дальше будем разбираться с твоими Снами, - он поставил передо мною чашку чая.
  
  Должна признаться, я десятки раз пожалела о том, что пошла на поводу у вампира. Я анализировала сложившуюся ситуацию и понимала, что шанс выкрутиться из той ситуации все-таки был. Но было и непреодолимое желание понять, что со мной происходит. И, если уж быть предельно честной, меня пугало то, что я могла оказаться в старой доброй психушке - Ула ведь успела донести о "ментальном воздействии" Леопольда на меня.
  
  - Ты много людей знаешь, которые видят Сны?
  
  - Я вижу Сны, - признался Ник.
  
  - Ты?.. Да ладно?
  
  - Да, правда, - спокойно подтвердил он. - Я научился это контролировать. Это не сложно. Это как научится стрелять.
  
  - Что тебе снится?
  
  - Я не знаю.
  
  - Как это? - я начала раздражаться. - Если личное, так и скажи.
  
  - Я не знаю. Я не знаю, что мне снится - для меня это какая-то бессмыслица! - Защитник встал из-за стола и начал медленно расхаживать по кухне. - Какие-то эпизоды, но я там как будто бы не я. Я смотрю со стороны. Говорят, что это нормально...
  
  - Насколько вообще может быть нормальным видеть сны, - фыркнула я.
  
  - Когда-то это было нормальным.
  
  - Когда-то и о вампирах никто не знал. Леопольд говорит, что на людях, которые видят Сны, есть какой-то след или что-то в этом роде...
  
  - Не буквально, - ответил Ник. - Как правило, люди его не замечают. А Другие - да.
  
  - В Защите вампиров и прочих называют Другими? - да, похоже у этих ребят и вправду проблема с пафосом.
  
  - А Совет как их называет?
  
  - Нечисть.
  
  - Потому мы и лучшие - во всем надо сохранять эстетику, - криво улыбнулся Защитник.
  
  Эстеты... О боги. Но мысль о том, что рядом есть кто-то, кто, как и я, видит сны, немного обнадеживала.
  
  
  Я спала крепко и без снов. В кои-то веки. Меня, конечно, можно пожурить за то, что я так долго не искала никаких ключей к моим снам, но было бы интересно посмотреть, что на моем месте делал бы кто-то, проживший с этим так долго. Теперь у меня появился шанс - рядом был Ник.
  
  Остаток ночи мы провели на импровизированных ложах из наших курток в разных углах большой комнаты. А утром я проснулась в этой комнате одна - в квартире не было никаких следов присутствия Защитника. А когда я вышла из душа (благоразумно решив не разгуливать в полураздетом виде по квартире), он уже накрывал на стол нехитрый завтрак - заливал овсянку йогуртом.
  
  - Есть какие-то новости? - спросила я, жадно поглощая свою порцию.
  
  - В городе все тихо.
  
  - А тебя не ищут? Никому не покажется странным, что ты вот так просто исчез в такой ответственный момент?
  
  - Ты мало знаешь про Защиту, - снисходительно произнес Ник. И мне внезапно стало интересно, как бы выглядело месиво из каши и йогурта на его лбу. Воображение разыгралось не на шутку, дорисовывая слезы из йогурта на щеках заносчивого Защитника, но мне удалось сдержать улыбку.
  
  - Просвети меня. Я же бедная провинциальная Охотница...
  
  - Опасная провинциальная Охотница, которая вступила в сговор с вампиром, - поправил меня он.
  
  - Не уходи от темы. Так что там такого с вашей Защитой?
  
  - Это не те вещи, которые рассказывают первым встречным.
  
  Туше.
  
  - Я не просила меня встречать... - обиженно начала я.
  
  - У нас гость, - в том же серьезном тоне добавил Ник.
  
  Этих трех слов хватило, чтобы относительно спокойный завтрак окончился. Не было ни стука, ни звонка в дверь, но тревога захлестнула меня тяжелой волной. Я метнулась в комнату и схватилась за арбалет, но, передумав, залезла в сумку и достала автоматический пистолет. Патроны жаль, их достать крайне сложно, но форс-мажор обязывает.
  
  Защитник тем временем пытался оценить обстановку за дверью, приложив к нему уху. Все это напоминало вчерашнюю ночь, но с большим отличием - все гости уже прибыли. Я и не предполагала, какой сюрприз меня ожидает.
  
  
  Ула уселась на стол, проигнорировав все три стула. Она бесстыдно, с интересом рассматривала Защитника. Тот же вопросительно взирал на меня.
  - Налейте, что ли, чайку за встречу? - кокетливо бросила Ула.
  - Серьезно? - я встала между ней и Ником. - У меня к тебе есть предложение поинтереснее...
  - Я тебя не заложила.
  - После твоего последнего финта как-то верится с трудом...
  - Ох Рина! - нарочито жалостливо сказала она. - Я бы с большим удовольствием это сделала...
  Ник подошел к Уле и заглянул ей в глаза. Через несколько мгновений произнес:
  - Она под воздействием.
  - Леопольд?
  - А кто же еще? - лениво спросила Ула. - Я была уверена, что убила его...
  - Жизнь полна сюрпризов.
  - И не говори. Если бы знала, что мне мою жизнь сломает моя же напарница...
  Я посмотрела на Ника:
  - Леопольд ей внушил такие драматические реплики?
  - Ты никогда не была под воздействием? - удивился он.
  - Нет.
  - Она у нас Идеальная Охотница, - добавила Ула. - Идеальная Охотница, которая вляпалась в большую кучу...
  - Да успокойся уже! Чай свой пей, - я сунула ей в руки чашку. И кивнула Защитнику головой в сторону пустой комнаты.
  Он пошел за мной без лишних вопросов, пока Ула, странно сосредоточившись взглядом на жидкости в чашке, замерла. Оставалось надеяться, что она не окунется в нее носом и не захлебнется. Хотя как знать, что меньшее из зол...
  - Что с ней такое? В прошлый раз, когда она была под воздействием, она вела себя совершенно иначе...
  - Думаю, Леопольд старался быть с ней мягким, - предположил Ник. - Я встречал такое раньше. Обычно при быстром воздействии вампир как бы сильно подавляет жертву - как мощный заряд тока по нервной системе. Если же воздействие более методичное и медленное, он может подчинить себе волю жертвы, не причиняя особо вреда сознания. Это процессы на уровне подсознания.
  - То есть, всё, что Ула говорит...?
  - Да, она говорит искренне. Скорее всего это то, что она удерживала в себе раньше. Этот занавес рухнул, чтобы подняться и притормозить другие ее порывы.
  - Нам в Совете никогда не удавалось изучать воздействие так... глубоко, - с легким оттенком зависти сказала я.
  Ник пожал плечами:
  - Именно потому вы - не Защита, - в его голос вернулись нотки самодовольства
  Прекрасно. Я заперта в одной квартире с тщеславным супербойцом и истеричной жертвой воздействия.
  
  Как я и предполагала, находиться рядом с этими двумя экземплярами оказалось крайне сложно. Если Ник спокойно медитировал у стенки в комнате, то Ула постоянно находилась в радиусе метра от меня, донимая своими замечаниями. За последующие два часа я успела узнать, что другие Охотники меня никогда не любили, потому что на заданиях я брала инициативу в свои руки (есть грешок), сваливая потом бумажную работу на напарников (ну да, бывало), никогда не делясь премией (да что ж это такое!). Кроме того, Ула слышала, что меня вскоре собрались отправить в Штаб.
  - Сам Прокурор хлопотал, чтобы отправить тебя туда поскорее! - не добро сузив глаза рассказывала Ула. - Охраняла бы какого-нибудь сынка Магистра...
  - Ты говоришь об этом, как о прогулке с единорогами.
  - У тебя могло бы быть все! Ты жила бы в столице, а сейчас ты вынуждена здесь прятаться... - она криво улыбнулась. - Я всегда подозревала, что ты как-то так закончишь.
  - Спасибо, я еще только начинаю.
  - Да ладно? Какие у тебя перспективы? Семь лет в Охотниках... Не рекорд, конечно, но дольше тебя служит всего полтора десятка в Совете. Если бы я тоже тогда сразу пошла в Охотники...
  После проверки в медицинском центре Улу не аттестировали в Охотники. Ей пришлось почти четыре года проработать в зачистке, помогая скрывать преступления нечисти и приводить в порядок места преступления. Никому не нужна паника в городе Совета. Однако потом Ула добила перевертыша, который оказался жив на момент вызова группы зачистки. Ей удалось спасти двух своих коллег, после чего Улу еще раз отправили на аттестацию. В этот раз она ее прошла. И часто в дежурствах меня приставляли к ней - сначала как наставника, потом как помощника, а недавно и как напарника. Ну и вот теперь...
  - Тебе всегда удавалось победить и выжить только благодаря тому, что рядом с тобой был кто-то, покрывавший твою спину, - продолжала моя горе-напарница. - Да Л.. - она закашлялась, - Лео... - приступ кашля продолжился, - Лееее...
  - Я бы на твоем месте не старался, - на кухню зашел Ник. - Видимо, Леопольд тебе внушил не упоминать его имени. Разумно.
  Ула продолжала кашлять и с глазами полными слез взглянула на мужчину. Он подал ей чашку и посоветовал больше не произносить имени вампира вслух. Ула поблагодарила его охрипшим голосом и отправилась спать на моих куртках. Ну хоть чем-то ей я угодила.
  
  Уже начинало смеркаться, когда я окончательно устала от безделия. Я даже не помнила, когда в последний раз у меня было так много времени. Пятьдесят отжиманий должны были поднять боевой дух и я, немного отодвинув кухонный стол, устроилась на полу.
  - Охотники разогреваются таким примитивным образом? - услышала я голос Защитника. Я промолчала, чтобы не сбивать дыхание. Но ему промолчать не удалось:
  - Один на один?
  Я уткнулась носом в пол - на тридцать шестом отжимании. Быстро вскочила и повернулась к Нику. Кажется, он не шутил.
  - Где, здесь?
  - Ну да. Скучно все равно...
  - Мало места.
  - А Охотники всегда выбирают сами место боя с Другими?
  Ох, нет, парень, у тебя это не пройдет.
  - Окей, - я кивнула с улыбкой. Затянула волосы хвост потуже и насмешливо поклонилась Нику.
  Мы встали в стойку лицом к лицу. Я быстро оценивала ситуацию - он выше меня, сильнее, захват шире, но все это вряд ли будет преимуществом на такой тесной территории. Я сделала выпад первой, попав кулаком в корпус Звщитника. В следующую секунду что-то неуловимо изменилось и я уже лежала на полу. Я растеряно моргнула и быстро поднялась, вернувшись в стойку. А я ведь даж ее почувствовала его удар...
  Еще через секунду мужской кулак пролетел в нескольких сантиметрах от моего лица, но я быстро уклонилась и начала пятиться в коридор, выманивая его за собой. В еще более тесном пространстве уклониться было сложнее, но можно было продолжать пятиться.
  Я сделала еще один быстрый выпад, вновь попав кулаком в его корпус. И вновь оказалась на полу. Вновь поднялась и уже не размышляя наносила серию скользящих ударов, в основном попадая по рукам Защитника, выставленных блоком. И продолжила пятиться, пока мы не зашли в комнату.
  Защитник внезапно убрал блок и одним сильным ударом кулака в плечо отбросил меня назад. Невольно я погладила ушибленное место. Закрыла боль поглубже и буквально бросилась на него с еще более массированными ударами. Внезапно раздался боевой клич и сзади на Ника прыгнула Ула. Она вцепилась ему в шею, повиснув на могучей спине.
  - Эй, Ула, прекрати! - попросила я. Но она только надежнее закреплялась на спине мужчины. Тот быстро среагировал, придав спиной Улу к стене.
  - Ник, перестаньте, оба! - прикрикнула я, но они уже включались в свою борьбу. Я вытащила из сумки в углу автоматический пистолет, щелкнула предохранителем и прицелилась:
  - Итак, я считаю до трех! А там - кто не встал в шеренгу, я не виновата, - я демонстративно навела пистолет на ногу Ника. - Раз.
  Ула начала потихоньку разнимать пальцы на горле Защитника, но он все еще зажал ее между стеной и собой.
  - Два...
  Ник сделал шаг вперед и порядком подтрёпанная Ула осталась висеть на его спине,
  - Тр..
  Она окончательно разжала свои цепкие объятия и шлепнулась на пол. Ник, тяжело дыша, подал ей руку и Ула, к моему удивлению, приняла ей, вставая после своего жалкого падения.
  - Ты больная, - буркнула напарница.
  - А ты просто блещешь здоровьем! За чем ты на него напала? - я ткнула пистолетом в сторону Защитника. Он осторожно приблизился ко мне:
  - Дай мне эту штуку! Если ты управляешься с ним, как со своими кулаками...
  - Эй, полегче! - обиделась я. Но пистолет отдала. И снова повернулась к Уле:
  - Зачем ты бросилась на него?
  - Я... Я не знаю... Он собирался сделать тебе подножку, пока ты молотила его. - Ага, вот она причина моих падений. - И я должна...
  - Это воздействие, - догадался Ник. - Она должна защищать тебя.
  - Леопольд... - почти синхронно вздохнули мы с Улой.
  
  
  Первым сдался мой желудок - он ответил возмущенным урчанием на попытку влить в него очередную чашку чая. Очень хотелось есть. Мои соседи не смогли не обратить на это внимание и понимающе переглянулись.
  - Сейчас бы картошки жареной! - жалобно сказала Ула.
  - Нельзя выходить, - неохотно возразил Ник. - Надо еще хотя бы сутки пересидеть.
  - А если Леопольд не приедет? Вдруг его схватили? - спросила я.
  - Его не могли схватить. Но мы рассматривали план на тот случай, если вдруг возникнут проблемы.
  - И каков план?
  - Узнаешь, если наступит время. Если, - подчеркнул он.
  Я пожала плечами, а Ула предложила Защитнику:
  - Ты ведь свой в этом городе. Почему бы тебе не принести какой-нибудь еды?
  - Официально меня нет в городе. Я поехал навестить больную бабушку.
  - Серьезно? - переспросила я. - А если ты внезапно понадобишься и командование решит проверить?
  - У бабули всё схвачено, - загадочно улыбнулся Ник.
  
  Спать на голодный желудок паршиво. Но по крайней мере Леопольд не внушил Уле обнимать меня ночью. Хоть так.
  Я надеялась, что раз уж мне приходится бездействовать физически, то хотя бы на уровне ментальном я смогу разобраться со снами. Однако и сны мне не снились. В ужасном настроении, разбитая из-за навязчивого чувства голода, я проснулась раньше остальных. За окном светало, были слышны трели пробудившихся ото сна птиц. Я пошла в душ, включив радио и подпевая знакомому мотиву. Песня закончилась и жизнерадостная ведущая объявила, что новые хиты "сверхпопулярной" Мастаты слушателей ожидают после коротковолновых выпуска новостей.
  
  Я как раз чистила зубы, когда услышала свое имя из радиоприемника. Я сделала громче, всё так же сложно вникая в смысл слов:
  "...беглый охотник Тайного Совета Рина Кат. На вид 23-25 лет, шатенка, волосы до плечей, невысокая, спортивного телосложения. Удерживает в заложниках другого охотника, вооружена. Возможно, находится под полным внушением, потому будьте крайне осторожны, заметив ее. Не пытайтесь задержать самостоятельно. Сразу свяжитесь с круглосуточными пунктами Защиты".
   Твердый мужской голос сменился еще более металлическим женским: "Как мы сообщали ранее, Рина Кат обвиняется в пособничестве вампиру, известному как Леопольд, который находился в черном списке Охоты. После провала побега вампира Кат покинула город, взяв в заложники свою напарницу. Тайный Совет предполагает, что сейчас они находятся в Столице. Арестованный вампир на дознании признался, что Кат находилась под его внушением, в следствии чего в данный момент...".
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"