Зимняя Евгения : другие произведения.

Партия в шашки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Каждую тысячу лет, в Пустыне, где песок подобен по цвету крови, а на горизонте чернеют Горы, начинается Битва... Великая Битва между силами добра и зла, между Архангелами и Демонам... [очередная, не очень качественная и до жути наивная переделка незабвенных (ха-ха) "Ромео и Джульетты"]
  Партия в шашки...
  'And if you go -
  I want go with you,
  And if you die -
  I want die with you,
  Take your hand
  and walk away!'
  (И если ты уйдешь -
  я хочу пойти с тобой,
  И если ты умрешь -
  я хочу умереть с тобой,
  Взять тебя за руку
  и уйти!)
  System Of A Down, 'Lonely Day'.
  
   'Охотно старика я вижу иногда
  Хоть и держу язык приятно убедиться,
  Что даже важные такие господа
  Умеют, вежливо и с чертом обходится!'
  'Я часть той силы, что хочет зла,
  Но вечно творит благо!'
   'Фауст' Гете.
  
  '...С Ангелов сдули пыль
   Подновили Христу лицо!'
  АРИЯ 'Бесы'
  
  '...Вряд ли. Это вздор!'
  КиШ 'Прыгну со скалы!'
  
  Борьба... бессмысленная и безрезультатная... Черное - белое, белое - черное... Равновесие, чтоб ему!.. Вечная ничья... Партия в шашки двух 'высших сил'!..
  Каждую тысячу лет, в Пустыне, где песок подобен по цвету крови, а на горизонте чернеют Горы, начинается Битва... Великая Битва между силами добра и зла, между Архангелами и Демонам... В этой битве нет победителей и побежденных, есть только четверо выживших... Двое в каждой армии... Они 'дамки'... Парень и девушка, самые сильные и одаренные, непобедимые, лучшие в своем поколении; отобранные для того чтоб стать новыми Хранителями Книги Света и Книги Тьмы.
  И так уже тысяча тысяч лет!.. Бесконечная партия в шашки...
  ...Равновесие, чтоб ему!..
  Часть 1
  Гаэль:
  Демоны! Мерзкие, ничтожные твари! Первые из них были свергнуты с небес за непомерную гордыню и властолюбие, нынешние - забыли, что такое долг, вера и покорность; нынешние - забыли о благородстве мечей.
  Передо мной был их черный океан. За моей же спиной - белый.
  В моих руках сиял белым пламенем меч Георгия Победоносца. Я - Гаэль, его наследница. Архангел.
  Короткая кольчуга из голубого серебра приятно холодила кожу сквозь тонкую белую рубашку. Это спасало от жара. Пустыня дышала, тяжело и напряженно, иногда забывая выдохнуть. В результате, раскаленный песок поднимался вверх и летел в лицо: забивая нос и скрипя на зубах. Высокие сапоги с наклепками из того же мифрила погружались в песок все глубже и глубже. В висках стучала кровь. Костяшки пальцев побелели, когда руки до боли сжали рукоять меча. Справа от меня стоял Лазарь. Мой жених. Если мы выживем, то станем Хранителями! 'ЕСЛИ?..' Нет! 'КОГДА!' Мы САМЫЕ лучшие в нашем поколении!
  - Уже скоро... - прошептал Лазарь, не поворачиваясь ко мне.
   Я украдкой взглянула на него сквозь светлую челку, постоянно падающую на глаза. Высокий, на две с половиной головы меня выше, парень двадцати лет. Длинные золотистые волнистые волосы, собранные в хвост (он постоянно ругал меня за то, что я обрезаю свои кудри до ушей). Глаза - голубые, пронзительные. Лицо идеально правильное; без шрамов и прыщиков, веснушек и родинок. Ровно загорелая кожа.
  Когда я впервые его увидела, он был точно таким же; мне было лет шесть. Он стал моим учителем. И вот, спустя одиннадцать лет, я стою в первой шеренге Белой Армии, бок о бок с женихом.
  Я не погибну, я это чувствую и знаю. А если выживу я, то и он не погибнет, мы ведь должны быть вместе!
  - Приготовились! - раздалось откуда-то слева. Послышался шелест белоснежных перистых прозрачных крыльев (за моей спиной, приятно кольнув кожу, тоже, развернулись крылья). Спереди раздался похожий звук, только более резкий, металлический что ли?
  - В атаку! - рявкнули Демоны. Как всегда первыми начали они. Я об этом где-то читала.
  Пятьсот метров, четыреста... ладони вспотели, ноги мелко задрожали,... триста... Я могла рассмотреть их кожаные костюмы с заклепками из черненого металла,... двести... из горла вырвался странный звук - что-то среднее между стоном и рыком... Сто... 'Оказывается у них тоже крылья есть! Только перепончатые и в черной чешуе...' Пятьдесят... 'Рожки до пяти сантиметров в длину...' десять...
  - В БОЙ!
  Звон мечей о доспехи; свист, рассекающих воздух нунчаки. В Белую Армию полетели стрелы и копья. Я еле успела уклониться от удара длинного ножа, метившего мне в печень - Демон беззвучно повалился на живот, песок под ним стал черным (у Демонов даже кровь, как и душа, черна словно деготь!). Недалеко от меня звенел, словно приветствуя битву, меч Лазаря, а мой - ему подпевал...
  ***
  Мы стояли спина к спине. Вокруг бушевал черный океан. Где-то за этой сплошной стеной, выла в голос Саандра. Моя одногодка. Я своими глазами видела, как Демон всадил ей под правую ключицу короткое копье. С такими ранами не выживают.
  'Благослови ее Господи! Не дай на земле, среди человеческой скверны, пойти неверным путем!.. Отче наш, иже еси на небеси. Да святится имя Твое; да придет царствие Твое...' - беззвучно шептала я, размахивая мечом.
  Белые доспехи Лазаря стали черными, правда не думаю, что я выглядела лучше. Меч норовил выскочить из скользких от крови рук.
  Они окружили нас настолько быстро, что я не успела сориентироваться. Левое крыло, пронзило около пяти стрел. Я взвыла, упав на колени и не повалившись полностью, лишь благодаря мечу, на который смогла опереться.
  'Нас не предупреждали, что они будут болеть!! Они ж призрачные!' - мысленно возопила я. А Лазарю приходилось защищать еще и меня.
  - Дура! Вставай! Я не... А-а-а-а! - закричал Лазарь. Я вскочила, чувствуя, что случилось что-то нехорошее. Так и было. Демонов вокруг нас осталось... мало, не было времени считать. А вот Архангелов не было... ни одного. Мы остались вдвоем. Лазарь был ранен в оба крыла и чуть ли не задыхался от боли:
  - Я не дума... не думал, что они... они так болят!
  - Ничего, справлюсь... - прорычала я, покрепче перехватив меч, и пряча крылья, тем самым, убирая источник боли.
  Взмах... Взмах... Я почувствовала что что-то сопротивляется мечу, не сильно... 'Попала! Один есть!' Ага, нашла чему радоваться! Еще четверо, а может и больше...
  
  Игроки:
  - Странно, - прошипел змееглазый парень, лет восемнадцати, рассматривая шахматную доску, на которой были расставлены шашечные фигуры - осталось всего две белые. Нельзя сказать, что ему это не нравилось, но было странно, что в 'дамки' выбилась только одна из оставшихся, другая спокойненько 'сидела' в уголочке.
  - Что странно? - спросил мужчина лет сорока с изможденным лицом и совершенно седыми волосами, тоже рассматривая доску и видя ситуацию на поле Битвы, но, желая узнать, как считает его оппонент.
  - Так быстро определились победители...
  - Начнем с того, что пока у нас только два победителя: по одному у тебя и у меня. - Голос у мужчины был властным, но мелодичным. Его глаза излучали 'все любовь и всепрощение'. Ловя на себе такие взгляды, змееглазый кривился и сплевывал на белоснежный ковер, тем самым, заставляя, кривится противника.
  - Но, ведь это дело поправимое! - задорно рассмеялся парень, показав ровные заостренные зубы, и переставляя свою 'дамку' к 'отсиднику'...
  
  Данмиэль:
  Меня что-то потянуло к небольшому образованию (ха-ха, вроде бы, когда нас осталось семь штук, может быть 'большое'!) из черных тел моих собратьев.
  Как же я не люблю драться, тем более с Архангелами. Правда, вроде бы, до того дня я с ними встречался! Не ффашно!.. Они ж (Архангелы) когда увидели Демона с мечом, то мало самостоятельно кони не двинули, от страха... Правда, лучше б уж двинули, а то руки запачкал...
  Где-то в той куча-мале увидел аппетитный задок своей партнерши - Джарсариаи! О, родители имя дали! Ну, его! Спасай ее, тут, понимаешь ли!
  Я медленно пошел к группе. Демоны стояли кружочком, метра четыре в диаметре, внутри кольца, сверкала белая молния. Я заметил одного своего 'знакомого' (видел пару раз на тренировках), похлопал его по плечу:
  - Слышь, а че тут такое?
  Демон дернулся, и повернулся ко мне, готовя к замаху нунчаки. Затем посмотрел на меня, поверх черной кожаной маски, прикрепленной к высокому вороту кожаной же куртки ремешками. Маска повторяла контуры лица, проходя по носу под глазами. Я свою снял - натирает. А у меня и так кожа - не дай Мефисто!
  - Ну, ты ответишь или нет?
  - Ну,... это... девчонка-Архангел, последняя живая,... - каркнул Демон, косясь на рукоять меча, выглядывающую из спинных ножен, - Но, судя по ее состоянию - не долго осталось...
  - Последняя? - недоверчиво приподнял я бровь.
  - Ага!.. Она с мужиком была, но его ранили, и он, кажется, благополучно почил с миром, который им обещают, и скоро завопит на земле - переродившись.
  Последние слова неприятно царапнули слух и сердце (если желаете - душу! - ха-ха-ха!).
  'Почему эти 'бело-пушистые' святоши вернутся на землю? Почему им дан второй шанс?! А меня и первого то лишили! А еще нас называют тварями! Вроде бы сами лучше...'
  
  Игроки:
  - Ты ходить собираешься? - капризно надув губы, буркнул змееглазый, рассматривая доску: белую 'дамку' окружили, зажали в угол, но сдаваться никто не собирался. Черная 'дамка' стояла на расстоянии трех вертикальных клеток от обеих белых шашек, но мужчина не решался сделать шаг 'не дамкой'.
  - Я думаю! - раздраженно бросил мужчина, приглаживая белые волосы растопыренной пятерней.
  - А, может, сделаем ставки? Я на пример...
  - Я не буду участвовать в твоих глупых задумках!
  - То-то ты сейчас НЕ играешь?
  - Битву мы придумали вдвоем...
  - Но идея то - моя была, - оскалил клыки парень. Мужчина посмотрел на него, как на маленького ребенка. А, затем, переставил свою 'не дамку' к черной 'дамке'.
  
  Данмиэль:
  Я немного постоял у места боя. 'Девчонка явно раскидает их, как шкодливых котят', - подумал я, скрестив руки на груди; за пять минут, что я там стоял, она прибила двоих...
  Я повернулся спиной к Архангелу и моим... братьям? Странно то, что мне было на них плевать... с очень высокого здания. За семь лет, что я находился среди них, я не узнал ничего кроме насмешек и оскорблений. 'Только семь лет,... или уже семь лет? Интересно, а я изменился?' Я прикоснулся рукой ко лбу: два маленьких, сантиметра три, рога... 'Когда они появились? Неужели в пылу сражения я так разозлился?'
  Из-под ног раздался стон. Я от неожиданности отпрыгнул в сторону, и уставился на... Архангела. Хотя, что тут странного, мне же говорили, что девчонка с мужиком была. Хотя какой мужик, моего где-то возраста парень. Правда, на самом деле ему могло быть хорошо под тысячу...
  - Нечестивая тварь! - прохрипел он.
  - Это ты про меня? - я наклонился к, как бы покультурнее выразится, этому куску коровьего дерьма.
  - Ты видишь еще одного ползучего гада? - 'У него еще есть силы шутить?'
  Архангел попытался встать, опираясь на свой меч; фантомные крылья, непонятно зачем имеющие массу, обвисли, мешали, и, судя по его морде, жутко болели.
  - Спрячь крылья, придурок! - посоветовал я.
  - Обойдусь без подсказок всякой швали! - прохрипел блондинчик, но крылья все-таки спрятал. Удивленно посмотрел на меня, почувствовав, что боль моментально, и почти полностью, погасла, - Но это не значит, что я тебя не убью!
  - Кто бы сомневался, - я медленно достал меч, повергнув еще одного пушистика в шок.
  - Меч? Ты покусился на оружие одного из моих братьев?!
  - Я что похож на мародера?.. И зачем эти ненужные разговоры - ты ж меня убить собрался, или как?
  Архангел с ревом, который он, наверное, считал 'воинственным кличем', бросился на меня...
  
  Игроки:
  - Я ничего не могу понять! - саданул по столу мужчина. Змееглазый только улыбнулся, рассматривая доску. Осталось только четыре фигуры: черная и белая 'дамки', и две 'простые' фигуры. Причем 'простые' не имели никакой возможности стать 'дамками'.
  - Такого никогда не было! Только двое!.. Но почему тогда лишние до сих пор живы? - прошептал мужчина.
  - Как красиво с твоей стороны называть чью-то жизнь 'лишней'...
  - Хоть ты молчи! Кто предлагал сделать ставки?
  - А я и не отпираюсь, но это мой... - парень помахал рукой, подбирая слово, - ... стиль! А ты ж у нас... этот, как его... милостивый, мудрый, бла-ародный... и еще фиг знает какой!
  - Не плебействуй, нечистый!
  - Это мой стиль! Гы-гы!..
  
  Гаэль:
  - Как тяжело, - вырвалось у меня, когда последний Демон рухнул, окрасив песок в черный цвет. Я ничего не слышала, в голове до сих пор звенел меч Георгия.
   Солнце только-только перешло зенит.... Поднимался ветер... Я упала на колени и попыталась отдышатся. Их было девять, девять Демонов... Хух, справилась. Даже Лазарь не мог справиться с таким количеством противников. А я смогла. Я засмеялась. Страшно засмеялась. Это было больше похоже на истерику. 'Я потеряла Лазаря! Господи за что? Неужели он заслужил такую смерть? Разве он должен был оставить меня одну на посту Хранительницы!? Неужели у меня будет другой напарник... другой - муж?! Но ведь я люблю Лазаря!' - думала я, продолжая смеяться.
  - Ах ты, дрянь блондинистая! - рявкнул хриплый голос. Слух моментально уловил звон клинка. Нет,... звон двух клинков.
  И один из них пел, не так как у моего жениха в начале Битвы, не просто, а... не знаю - ПЕЛ. Это было действительно похоже на гимн битве. Я не поверила что ТАКОЕ возможно, я никогда ТАКОГО не слышала! Меч Лазаря ТАК не мог, а все, потому что он не любил мечи. А вот тот, кто с ним дрался, полностью отдавался битве, он со своим клинком были одним целым.
  Я поборов невероятную усталость и боль - мене все-таки врезали по рёбрам...
  Лазарь сражался с... Демоном! И я восхищалась песней его меча?! Демон. ДЕМОН? ДЕМОН!.. с мечом, абсолютно черным двуручником.
  Мой жених и Демон слились в одно серое пятно. Только изредка в лучах заходящего солнца сверкали белым светом бриллианты в рукояти меча Лазаря и красным - рубины в черном мече.
  - Я не хочу тебя убивать! - опять раздался хриплый голос.
  - Тогда я убью тебя! - я узнала голос возлюбленного.
  Мгновение, растянувшееся на вечность... Вот Лазарь бросается вперед на Демона; тот уходит в сторону. Архангел разворачивается, хочет ударить в спину...
  - Не-е-е-е-е-е-ет! -... и над пустыней повисла тишина...
  Не помню, как я подскочила к Лазарю. Помню только то, как мир и Вселенная покачнулись от моего визга, когда черный меч вошел в живот моего жениха. Как ни странно Демон был (тогда я ни как не могла поверить, что скажу эти слова) не виновен! Лазарь сам наскочил на меч!
  - Гаэль... Гаэль... - Лазарь с трудом сплюнул кровавую слюну, - Спас... с...
  - Я тебя не брошу. Я не уйду, - прорыдала я, положив его голову себе на колени и пытаясь стереть кровь с идеально красивого лица, исказившегося от нестерпимой боли... Я думала он говорит 'спасайся'...
  - Спаси... меня... - из последних сил прошептал он и потерял сознание. Я так и сидела, гладя его по лицу и не понимая, ЧТО он сказал...
  
  Игроки:
  - Все! Я ничего не понимаю! - не выдержал мужчина.
  Игру они уже закончили, и сейчас смотрели на настоящее поле Битвы через ЗЕРКАЛО. Обе 'не дамки' были при смерти! По крайней мере, белая - точно! А 'дамки'... а что им станется? Правильно - уже ничего!
  Змееглазый, сложившись пополам, орошал белый ковер истерическими слезами. Так он не смеялся, с момента изгнания Адама и Евы из Рая.
  - Га-ги-га-ги-га-га-га-га-га! Ой, не могу! Какая же он сволочь! Га-га-га-га! Ты, по-моему, ош-шибся, когда его забр-рал к се-себе! Гы-гы-гы! У меня на вер-рте-теле он бы смо-смот-трелся лучше! Такое себя-себя-гы-гы-любие! Мой са-са-са-амый любимый грех, а у этого... Лазаря его хоть от-от-отли-ливай... Ха-ха-ха!
  Мужчина аж позеленел, от злости, но, плюс ему бАльшой-бАльшой, сдержался, только сильнее сжал кулаки.
  - Я про твоего Мечника молчу! 'Я не хочу тебя убивать!' - передразнил мужчина, - Еще и мечом сражается...
  - Знаю! Он моя гордость... - полукровка! - выдал змееглазый и сполна насладился произведенным эффектом.
  - Что?! Ты ОПЯТЬ выставил полукровку? Как ты вообще посмел... Как позволил... как допустил, что он родился?! - седовласый чуть не задохнулся от негодования.
  - А что он классный парень! Сам в этом убедишься. Вишь даже 'дамкой' стал! В отличие от твоего Архангела себялюбивого...
  Мужчина посерел.
  'Какой ужас... он... прав! Нельзя позволить полукровке стать Хранителем! На него ж не действуют законы... по крайней мере действуют абсолютно непредсказуемо!'
  Змееглазый мысленно потирал руки и, прыгая на одной ножке, хихикал, - Удалось, удалось! Я вздул САМОГО! Надо что-то придумать... поинтереснее... Но главное, что? А главное то, что я здесь ну абсолютно не при чем!..
  
  Гаэль:
  Он умирал! Мой Лазарь умирал... 'За что Господи? Неужели мы не верно служили тебе?'
  Сзади кто-то подошел, заходящее солнце било ему в спину поэтому, я увидела тень, которая накрыла Лазаря. Тяжелая рука легла мне на плечо, я повернула голову. Только силуэт... и глаза... очень светлые, но какие?..
  - Я не хотел... - прошептал хриплый голос... Демона! Внезапная вспышка ярости заставила нимб засиять над моей головой ярче солнца и осветить ненавистное лицо... убийцы! Но у меня не было желания посмотреть в то лицо... Я вспомнила, то как нас учили делится жизненной силой...
  'Так. Как там говорили. Почувствовать нимб... есть! Заставить свет проникнуть в себя. Есть. Направить его к рукам...' - свет из рук ударил в живот Лазаря... рана, за пару мгновений, превратилась в малозаметный шрамик. Я вспомнила еще один урок - Лазаря окутало золотистое сияние и мой жених, оторвавшись от земли и не приходя в сознание, полетел НАВЕРХ.
  Мир поплыл перед глазами...
  
  Данмиэль:
  'М-да... не везет, так не везет. Я не хотел его убивать! Он сам напоролся на меч... А эта девчонка-Архангел, я думал, что от ее визга у меня мозги вскипят, до самых костей пробрало'.
  Почему-то мне захотелось перед ней, - нет, не извинится, - оправдаться. Зря я к ней подошел... Мефисто побери! - какими глазами она на меня посмотрела! Да и глаза, какие - синие-синие, как море во время шторма... 'Когда-то давно я видел море...'
  Какая же она была. Огромные глаза, полные слез и боли... Совершенно белая кожа, на самом деле она загорелая, но тогда она просто побледнела, так что хорошо видно рассыпанные по носу и щекам веснушки. Светлые короткие волосы. Пухлые губы.
  Когда я заговорил, в глазах загорелась ненависть. Та ненависть, что сметает на своем пути все преграды и невозможное становится возможным. Это было, мягко говоря, жутко.
  А еще этот нимб... Я даже не совсем понял, что произошло. Вот заживает рана парня, он взлетает и она подает в обморок...
  Где-то застонали, я обернулся и увидел Джарсариаю.
  - Жива? - удивился, но далеко не обрадовался я. Она умоляюще посмотрела на меня своими по-кошачьи желтыми глазами, я подошел и открыл портал ВНИЗ. Немного пошатываясь от затрат энергии, подошел к Архангелу.
  
  Игроки:
  - Я не понял? Куда они делись? - возопил седовласый. Вглядываясь в туман окутавший ЗЕРКАЛО.
  - Пропали... - почесал острый подбородок, не мене удивленный юноша. В голове у него стрельнуло - Джарсариаю доставали ВНИЗ. Мужчина тоже поежился, когда холодок доклада прошелся по спине, когда прибыл Лазарь.
  - Такое может быть только в одном случае - если они умерли... - сказал мужчина.
  - Ты забыл о том, что когда отдается больше половины силы...
  - Ну, да забыл... Но как Гаэль смогла его и вылечить и поднять, и остаться после этого живой?
  - Красивое имечко. 'Небо', кажись, значит?... Не важно...Что-то в последнее время ты стал слишком забывчивым - Книга дает ей силу... И, если раньше она (то есть сила) делилась на двоих, то сейчас она все в 'дамке'...
  - Это значит, что, и твой полукровка тоже полностью получил силу своей Книги?
  - Ага! - счастливо оскалил клыки змееглазый, вспомнив об этом только сейчас.
  - О, звезды!..
  
  Гаэль:
  ...Арелае, унеорь, акераер!
  Лтрио, унеорь, ромиот
  Исил ленд'ол.
  Комиелех сионевь.
  Киххаре - уминоре
  Легорит'рьен - тхьер...
  Кто-то пел... Очень красиво, хотя я и не могла понять ни единого слова. Мелодия очень медленная и грустная, как жизнь без любви. И голос тихий, хотя точно слышно каждое слово... Я опять уснула...
  ...Я лежала на чем-то мягком и пахнущим костром. Хотя просто 'мягком', потому что рядом, на самом деле потрескивал настоящий костер. Грудь была туго перебинтована, поверх рубашки, что меня довольно сильно порадовало. А на лбу лежал холодный компресс. Голос все еще пел. Я открыла глаза.
  Это была пещера, с потолка свисали огромные сталактиты (или сталагмиты? - вечно их путаю). Шагов тридцать по диагонали. По стенам плясали причудливые тени...
  Когда я училась в Школе, нам говорили что нельзя долго смотреть на Танец Теней, и на огонь... Тем более, восхищаться ими. Почему? Я никогда не могла себя перебороть. Правду говорят люди: 'Можно вечно смотреть на три вещи: горящий огонь, текущую воду и работающего человека'. Правда я 'работающего' меняла на 'фехтующего', это было мне ближе...
  Вот и тогда, я залюбовалась.
  - Тоже любишь смотреть на Танец Теней? - прервалась песня. Я узнала голос...
  - ТВАРЬ!.. - я хотела вскочить на ноги, но перебинтованные ребра вспыхнули невероятной болью, - Ох! - только и смогла выдохнуть я, падая на свое ложе.
  - Я б на твоем месте 'спасибо' сказал, за то, что я тебя спас, - спокойно сказал Демон. Я пропустила его заявление сквозь уши, и даже не заметила слова 'спасибо' (спаси Бог).
  'Коль сразу не убил, то не убьет и потом. А его прикончить я всегда успею! Или он хочет...' Я, скривившись, села, и уставилась на него.
  - Если ты думаешь, что я хочу ТЕБЯ, то ты ошибаешься... - произнес он насмешливо и хрипло, - И мысли читать я не умею, у тебя на лице все написано...
  Он полулежал по другую сторону костра, облокотившись спиной о стену. На его коленях лежал черный меч, с рубинами в рукояти, я зачем-то пересчитала их - тринадцать. Нехорошее число... Чертова дюжина...
  Он был какой-то не правильный. Демоны практически все одинаковые - молочно-белая кожа, черные прямые и длинные волосы, а глаза - желтые, с узкими зрачками. У этого ж кожа была не бледной, а противно-серой. Волосы - тоже серые короткие и дыбом стоят. А глаза... Не знаю, тогда я их не смогла разглядеть. От внешнего угла левого глаза к подбородку тянулся тонкий, но довольно заметный, кривой шрам. У него был довольно высокий лоб. А рогов, почему-то, не было, хотя я, на сто процентов, была уверенна, что видела их, когда он дрался с Лазарем. 'Куда они делись?'
  Кожаный костюм до неприличия обтягивал сухощавое тело. Я зарделась... Лазарь всегда носил свободную одежду, скрывающую изгибы и рельеф... А тут, ни грамма лишнего, только кости мышцы и серая кожа, и, к тому же, все видно.
  - Понравился? - спросил Демон, картинно изогнув угольно-черную бровь. Я вздрогнула и покраснела еще сильнее. Замолчала... Тени продолжали свой завораживающий танец на стенах пещерки. Демон смотрел на них каким-то странно-отрешенным взглядом.
  - Где мы? - наконец-то смогла спросить я.
  - У подножья Гор. Я нашел пару карт, там была обозначена эта пещера...
  - У тебя есть доступ к архивам?! - воскликнула я, вспоминая, как меня выпороли, когда я СЛУЧАЙНО забрела в хранилище.
  - Нет. Но на то и существуют правила, - сказал Демон, и явно не собирался продолжить. А просто посмотрел на меня лукавыми глазами.
  - Для чего? - не вытерпела я.
  Демон улыбнулся, показав на удивление ровные и белые зубы, за тонкими губами:
  - ... чтоб их нарушать!
  Я задумалась, наморщив лоб. Все ж какой-то он странный.
  
  Данмиэль:
  Практически все ее мысли были написаны у нее на лбу. Совсем ребенок. 'Уроды! Как можно такого ребенка отправлять на смерть? Да, не такой уж она и ребенок. И не совсем простая - коль до конца дожила! Но ей еще жить и жить! Не то, что мне - поскорее б РАСТВОРИТСЯ...'
  - Ребенок, объясни, зачем ты в Архангелы подалась? - спросил я, не глядя на нее. Она подняла голову, я заметил перемещение тени.
  - Я не ребенок! - возмущенно воскликнула она, и охнула - два сломанных ребра, это вам не что-либо как (а как-либо что!).
  - Ты лучше меньше дергайся и отвечай на вопросы, когда старшие спрашивают! - не удержался я.
  - Тоже мне 'старший' нашелся! Откуда ты знаешь, сколько мне лет! Может, я уже на тысячу замахнулась?
  - Вот именно что только, 'замахнулась'! - хмыкнул я, - И я, кстати, думал, что ложь смертный грех?
  Архангел вспыхнула, как маков цвет! В синих глазах полыхнуло холодное пламя.
  
  Гаэль:
  Он издевается? Он - Демон! - смеет говорить о ГРЕХЕ?
  - Ты смеешь говорить о грехе? - тихо прошипела я, глядя в глаза неопределимого цвета. Кривясь от боли в сломанных ребрах и пошатываясь, я медленно встала на ноги: - Ты - проживший свою прошлую жизнь как последняя сволочь и за это ставший Демоном, говоришь мне - Архангелу - о ГРЕХЕ?
  В его лице что-то поменялось, оно исказилось, поплыло, словно оплавившаяся свеча, глаза потемнели. Он, словно черная кошка, взвился с места, перешагнул через костер, словно не видя его... в следующий миг, я оказалась зажата между стеной и его сухощавым телом. Он локтем передавил мне горло, не сильно, но и не очень-то нежно, и прошипел в лицо, обдавая горячим дыханием.
  - Прошлую жизнь, говоришь? Я смею... только я и смею... А вот ты святоша идеальная... не смеешь... Из-за таких, как ты...
  Я чувствовала себя как птица, попавшая в силки. Мне казалось, что на месте его прикосновения к горлу останется ожог. Он был горячим, на столько горячим, что я вспотела или это от испуга?
  Я наконец-то разглядела его глаза - зеленые агаты, невыразительные и зрачки расширены до предела, как у сумасшедшего. Мои ребра, вдавленные в стену, бунтовали и раздраженно надрывались резкой болью, но я боялась даже пискнуть.
  Я смотрела в бешеные глаза, находящиеся на уровне чуть выше моего лба... В его облике что-то изменилось. До меня не сразу дошло, что кожа на лбу, симметрично треснула. Алая, - алая?! - кровь прочертила две параллельные линии по лицу. Рога ПРОРВАЛИ кожу, и слегка загнулись вверх.
  - Из-за таких, как ты, я оказался ВНИЗУ, всего за то, что одна тварь попыталась убить меня, а я не стал терпеть! Ведь вы верите в прощение! Или как там говорится: 'Тебя ударили по правой щеке - подставь левую?' Да?! А если от этого зависит не только твоя жизнь, а еще твоих родных? Я всего на всего хотел защитить свою мать! А в результате потерял абсолютно все!
  Он рассказывал о своей ЖИЗНИ! И я не верила своим ушам... ПОЛУКРОВКА! Передо мной был - полукровка! Полудемон, получеловек! Чуждый обоим мирам, лишенный права не только на второй, как демоны, шанс, но и на полноценный первый, причем еще до своего рождения. Потерявший в своей жизни абсолютно все что любил и чем дорожил.
  
  Данмиэль (глазами Гаэль):
  Он родился в небольшом приморском городке. Мать торговала на рынке овощами, собранными с маленького огородика у их дома. Этих денег хватало ненадолго, но спасал дед. Это был крепкий жилистый старик, кузнец и Мастер меча. Внука он любил больше жизни, и плевать ему было, что он 'байстрюк', 'нагулянный' и тому подобное. А вот другие люди... Это был ужас...
  Кто мог защитить настолько гордого ребенка? Только он сам, но как защитится от летящего в спину камня, от трех старшаков, от пьяниц или болтливых торговок, чьи языки бьют сильнее камня или палки, от старух плюющих в тебя?! И не только в тебя, но и в маму, самое дорогое, что у тебя есть, и это только за то, что полюбила невесть кого и 'принесла в подоле выродка'? Ну, деда и у него на глазах, знамо дело, никто не трогает - кузнец - единственный на три поселка. А так - за милую душу! И так до десяти лет!
  Пока о его кулаки не было сломано около ста носов и подбито не меньше пар глаз. Пока и него на лице не появился шрам, а на поясе кинжал, которым он виртуозно владел. Он был выше и сильнее своих сверстников, но, все же, ребенок.
  Так и жили. Каждый день, ожидая палки в колесо, камня или плевка в спину, потоптанного огорода, измазанных дерьмом дверей...
  Когда ему исполнилось двенадцать, у него появилась привычка сопровождать маму, куда бы она ни пошла. С этого все началось.
  Путь с рынка проходил через один очень не хороший проулок, он изгибался крутой дугой, и то, что в нем происходит, не было видно с улиц, которые он соединял, мало того окна на него не выходили, это были цеха.
  В тот день они возвращались поздно, там их ждали трое, трое здоровых мужиков. Именно их, вернее его маму... Он их убил, взбесился, проявил свою вторую сущность... О нем узнали НАВЕРХУ и доложили ВНИЗ... потом забрали, а прежде у него на глазах убили деда и мать, за то, что не хотели его отдавать 'по-хорошему'. Он сорвал себе голос - не прося пощады для себя - вначале умоляя за родных, потом проклиная. Он год не мог говорить вообще, да и не хотел, не с кем было...
  Так он стал Демоном... Мечником Мефисто...
  
  Гаэль:
  ...он не рассказал этого, я просто прочитала это по бешеным глазам, по слезам искрящихся в них. 'Как же ему больно...'
  В какой-то миг он замер, зрачки сузились до точек, опять расширились. Дернулась бровь, он медленно отпустил меня, просто шагнув назад. Только потом опустил руку, сглотнул, глубоко вздохнул и быстрым шагом вышел из пещеры, при выходе, саданув по стене кулаком. Что-то хрустнуло...
  
  Часть 2
  Дамки:
  Как только Демон вышел из пещеры, Гаэль разрыдалась. Медленно легла на свою 'постель', сделанную из его коричневого плаща, и заскулила, как побитая собачонка. Ей очень хотелось лечь на бок и поджать ноги, свернувшись уютным клубочком. Но стоило пошевелиться, и боль в ребрах не давала дышать. От этого становилось еще хуже, и она продолжала реветь. В какой-то миг усталость и нервы сделали свое дело - она уснула.
  
  Данмиэль же долго стоял на входе в пещеру, даже не чувствуя боли в разбитой руке. Он отстранено смотрел на небо. Солнце только что спряталось за горизонтом. И он походил на полоску разлитой крови. Над полем боя кружили стервятники. За ночь останки Демонов и Архангелов занесет песком, и никто и никогда не узнает о Битве. Данмиэль сжал кулаки, скривился, посмотрел на сбитые косточки. Небо приобрело темно-синий цвет, цвет ее глаз. Демон вздохнул и пошел искать источник, который тоже нашел на карте...
  Это был махонький ручеек, вытекающий, словно из горы. И находился он в ста шагах от входа в пещеру. Данмиэль присел на корточки и окунул руки в воду, набрал пригоршню. Она была холодной, до ломоты в зубах. Затем он попытался умыться, кровь с лица смывалась с трудом.
  - Ну, и угораздило ж меня! - вздохнул он.
  
  Ее разбудила темнота - погас костер. С улицы тянуло холодом, тело затекло из-за неудобной позы, ребра практически не болели, вернее 'не' пока Гаэль не пошевелилась:
  - Господи помоги! - прошипела она сквозь выбивающие дробь зубы. Медленно встав, она прислонилась к стене и попыталась отдышаться. Тьма медленно отступила. Сквозь вход в пещеру проникал серебристый мягкий свет, в котором кружили мелкие песчинки. Отстав от стенки, Архангел, с помощью своего меча (который к ее удивлению был аккуратно, в ножнах, поставлен у стены), подняла плащ, накинула его на плечи и вышла на улицу...
   Он стоял на песчаном бархане в лучах полной луны похожий на бронзовую статую. Он стоял в простой фехтовальной позе: руки на ширине плеч, меч вертикально перед глазами. И тут... Взмах - блок сверху - блок снизу - взмах - поворот - голова с плеч (у противника, конечно же). Блок снизу - взмах - удар сверху - блок со спины - удар с разворотом - блок - колющий удар в живот. Новая связка, и еще одна, и еще, еще... - без перерыва. И мышцы под костюмом, видно каждое их движение, луна подсвечивает. Как у черной дикой кошки, своевольной...
  Демон... Полукровка... Хищник... Странный седой парень 19-ти лет, со странными блекло-зелеными глазами, и серой кожей. 'Кто же ты?' - подумала Гаэль, не имея возможности сказать, или, хотя бы, прошептать. Боясь спугнуть... что-то.
  Еще одна связка, и еще, еще, еще - без раздумий, без задержек. Словно от этого зависит жизнь. Танец. И песня меча...
  Он двигался на бархане, поднимая песок, кажущийся черным в свете луны. От его тел шел пар, надо сказать, было действительно холодно. Гаэль закуталась в плащ. От него слегка пахло потом и серой. И еще каким-то запахом... цветами?
  - Ку-ку! - сказал Демон. Гаэль вздрогнула - он стоял в двух шагах от нее. 'Как он так быстро?'
  - Ей долго ты еще в пространство пялится, будешь? - с усмешкой (натянутой и не искренней) вопросил он. Гаэль подняла голову.
  - К...как тебя зовут? - тихо спросила она.
  - Чтоб услышать ответ стоит представится самой... - уже более реально усмехнулся парень.
  - Гаэль... Меня зовут Гаэль.
  - А я - Данмиэль, - он по-шутовски поклонился, от чего мышцы под костюмом пришли в танец, снова подсвеченные Небесной Царицей. Улыбка получилась искренней, беззаботной, словно не было всего того, что он рассказывал, - Ладно, пошли в пещеру, тебе холодно...
  - Т...там костер погас.
  - Видно я слишком увлекся, - пробормотал Данмиэль.
  
  Через четверть часа костер опять весело потрескивал, в пещере стало теплее. Данмиэль опять полулежал, облокотившись на стену. Над костром, в маленьком котелке грелась каша - Демон оказался хорошо подготовленным к походу. У него с собой была котомка с припасами и теплой одеждой, даже мыло нашлось! Архангел насторожено поглядывала на него, из-под светлой челки. А он просто наблюдал за Тенями.
  - Извини за то, что напугал тебя, - сказал Демон.
  - С чего ты взял, что я испугалась?
  - Опять начинаешь строить из себя взрослую, ничего не боящуюся воительницу?
  - Ничего я из себя не строю... - пробормотала Гаэль, густо покраснев.
  Данмиэль глянул на девушку, раз, другой и расхохотался:
  - Мефисто побери, какой же ты ребенок!.. Кстати, размазанная подводка тебе не к лицу!
  Демон рассмеялся еще сильнее, когда Архангел достала из-за голени сапога маленькое зеркальце и начала рассматривать свое личико.
  - Ничего с собой не взяла, а зеркало тут как тут!
  Гаэль засопела. 'Какой же он противный, мерзкий, ехидный, подлый, наглый, врун, хам... Мерзкий...- нет, это уже было!...' Обижено надувшись, положила себе полную тарелку каши и начала быстро есть, обжигая язык и тихо ругаясь.
  Данмиэль только усмехался: 'Все, о чем она думает, написано у нее на лбу, гигантскими буквами!'
  В пещере на некоторое время повисло молчание. Пока:
  ...Арелае, унеорь, акераер!
  Лтрио, унеорь, ромиот
  Исил ленд'ол.
  Комиелех сионевь.
  Киххаре - уминоре
  Легорит'рьен - тхьер...
  Соленк аррию.
  Вихоес виляроп -
  Минехес илерью...
  Танко Марингел
  Ю'карлен исиро...
  - Что это за песня? - тихо спросила Гаэль, заворожено смотря на Данмиэля.
  - Это только отрывок... из Эльфийской баллады. Она очень длинная, но эта часть мне нравится больше всего.
  - И как переводится?
  - Вас что не учат Эльфийскому?
  - Эльфы не являются созданиями Господа!..
  - Так вы еще и расисты! В общем, не ффашно, вы многое теряете. Их поэзия стоит дорого. И перевести ее очень сложно, - Данмиэль слегка задумался, высокий лоб прорезала вертикальная морщина, и покачал седой головой, - Как же перевести... О!
  ...Ближе, чем брат.
  Больше, чем друг.
  Узел сердец
  Сплетение рук.
  Взгляды - насквозь.
  Боль - на двоих...
  Солнце взошло,
  Ветер утих.
  Капля росы -
  Словно слеза...
  Танец Теней
  В светлых глазах...
  Твой приговор
  Завидней наград:
  Ближе, чем друг,
  Больше, чем брат...
  Данмиэль вздохнул, и провел пятерней по волосам:
  - Приблизительно вот так. Хотя, по-моему, полная бредятина получается! Эта баллада рассказывает о запретной любви...
  
  Была война; страшная, кровопролитная, причем не первый десяток лет! Воевали две семьи. Даже уже причины не помнили. В одной росла дочь, в другой - сын. Во время одной битвы Он спас Ее, они полюбили друг друга, настолько сильно, что им казалось - весь мир у их ног. Спустя какое-то время они вернулись домой, рассказали о своей любви и им приказали убить друг друга. И они не могли решить что важнее - долг перед семьей или их любовь.
  
  - И что же?! - в волнении воскликнула Архангел, сжав кулаки до того, что побелели костяшки.
  - 'Ребенок. Ну, совсем ребенок...' Они встретились, поговорили... и покончили с собой. Сами себя убили, чтобы любимый человек не обагрил своих рук кровью... И звали их Илиандра и Гакхен. Кажется, это даже была реальная история.
  - А как же война?
  - Закончилась... через три года. И то, только потому, что семьи были полностью истреблены друг другом...
  - Они что просто так умерли? Предали свой долг?
  - Почему 'просто так'? Они поставили свою любовь выше долга. Им это решение казалось более правильным. Может, еще они хотели показать, что та война была бессмысленной, надеялись что, потеряв наследников, семьи задумаются...
  - Это не правильно! Долг - выше любви и ненависти! Приказ оспаривать нельзя! - уверенно заявила Гаэль, при этом, скривившись - ребра возмущенно взвыли.
  - А ты когда-нибудь любила?.. - каким-то странно тихим голосом спросил Демон, отвернувшись от девушки.
  Гаэль замолчала и задумалась. У нее был Лазарь. Она понимала, что любит его, но после всего, что произошло, она начала в этом сомневаться. 'Какой он странный. Я думала, что абсолютно все Демоны - грязные, порочные твари... А он... Мне его жаль...' Она подняла глаза и пристально посмотрела на Демона. Он, почувствовав ее взгляд, повернулся к ней лицом. Глаза на миг превратились в две горизонтальные полоски, а потом он сказал:
  - Не смей меня жалеть.
  - Я... я не... я не жалею тебя! С какой это радости! - она мучительно покраснела, но не смогла оторвать взгляда от его светлых глаз, в которых полыхали отблески огня. '...Танец Теней /в светлых глазах...'
  Он улыбнулся. Как-то странно... Хотя, как по-другому может улыбнуться Странный Демон? Но, в общем, его улыбка была какой-то слишком теплой. По спине Гаэль стекла холодная капелька пота. Так иногда бывало, когда она разговаривала с Лазарем или он прикасался к ней. В такие моменты ей так хотелось, чтобы он ее поцеловал! Но до свадьбы - нет! Другие Архангелы-девушки рассказывали, что за такое наказывают, но ощущения стоят даже трех дней без сна или дополнительных занятий в зале!
  Гаэль тряхнула головой и наконец-то смогла оторвать взгляд от глаз Данмиэля. Он рассмеялся. Господи Боже, как он смеялся! Это было так... жутко! Гаэль неуверенно подняла на него глаза. Тень падала на лицо, иссушая его черты и делая глаза черными провалами Тьмы. Девушка поежилась под этим взглядом и демонстративно легла спать.
  Уснуть удалось далеко не сразу.
  
  Игроки:
  - О, опять появилась изображение! - воскликнул юноша со змеиными глазами. Мужчина, прикорнувший на столе, дернулся и поднял слегка покрасневшие глаза на него.
  - Что?
  - Опять заработало ЗЕРКАЛО.
  - Что видно? - мужчина медленно встал из-за стола и потер затекшую из-за неудобной позы шею.
  - Они спят...
  - Что значит 'они'?! - он бросился к зеркалу. - Фух, зачем так пугать! Я уж подумал что они...
  - Фи! - скорчил рожу юноша. - И еще меня называют извращенцем! У Данмиэля вкус слишком хороший, чтоб обратить внимание на эту фифу!
  - Если он хоть пальцем к ней прикоснется...
  - То что?.. Знаешь, ты меня иногда убиваешь своим... эмм... образом мышления... Или ты думаешь, что она может в него влюбиться? - змееглазый лукаво сощурил глаза. Он прекрасно знал, что мужчина уже проиграл спор, который он задумал предложить.
  - Ты о чем думаешь?! Ты в своем уме? Я готов даже поспорить, что она его убьет, если я прикажу! Она идеальный Архангел! Честь для нее важнее даже собственной жизни!
  - Ну-ну. На что спорим?..
  
  Гаэль:
  Я ушла часа за два до рассвета. Сапоги загрузали в песке, изо рта вырывались облачка пара. Это была третья ночь в пещере с Данмиэлем. Когда я уходила, он еще спал...
  
  Впервые я увидела, как он спит только на вторую ночь. Перед этим, вечером, мы с ним поругались из-за того, что я проснулась только после полудня, и у меня не болели ребра. Может, это было грубо и не правильно с моей стороны, но я жутко разозлилась, решив, что он колдовал. Демон только пожал плечами и сказал что мы 'дамки'. Я не поняла, попросила, чтобы он объяснил, но он только нагло заявил, что я еще мала, чтоб знать о таких вещах.
  'Сволочь!'
  Ночью меня разбудил тихий стон. Я открыла глаза и прислушалась. Опять услышала стон. Повернула голову. Костер тихо потрескивал не полностью прогоревшими ветками. Видно было хорошо. Жаль...
  Данмиэль лежал на боку, ко мне лицом, свернувшись в тугой комок. Руками, с разбитыми и распухшими костяшками пальцев, он закрывал лицо. Руки слегка тряслись. Из-под пальцев, прижатых ко лбу, сочилась красная кровь, он словно пытался содрать себе кожу. У меня сжалось сердце. Вспомнилось все то, что я УВИДЕЛА и услышала от него. Ему было больно, и он во сне пытался прогнать боль душевную (я подумала так, даже не понимая, что вообще-то у него души быть не может), болью физической.
  Дан опять застонал, только громче, тело распрямилось и выгнулось мостиком в судороге, глаза невидяще распахнулись и он заорал.
  Я даже не запомнила, как оказалась с ним рядом и прожала его к себе, пытаясь хоть немного ослабить боль. Он был горячим нестерпимо горячим... Он бессознательно уткнулся лицом мне в шею, и тяжелое неровное дыхание защекотало мне кожу. Он прижался ко мне, обхватил руками за талию, словно утопающий за спасительную соломинку. Я погладила его по голове, волосы оказались на удивление мягкими, правда мне почему-то казалось, что я глажу волка. Внезапно он мелко затрясся, и... зарыдал.
  - Ну, не плачь все хорошо. Все уже прошло. Я с тобой, я никого к тебе не пущу... - я шептала какие-то непонятные утешения, обещала какую-то белиберду, гладила его по седым волосам и спине, а он плакал, плакал и плакал. Приблизительно через час он затих, в последний раз всхлипнул, глубоко-глубоко и с облегчением вздохнул, и наконец-то по-настоящему уснул.
  Правда, перед этим он едва слышно прошептал: 'Спасибо, мама...'
  Утром он проснулся в великолепном настроении, к моему счастью, абсолютно не помня того, что произошло.
  
  Я встряхнула головой. Восток уже превратился в огненную полосу. Ножны привычно били по левому бедру, оставляя продолговатые синяки на светлой коже. Я шла к полю Битвы.
  В эту ночь я не спала. Я просто слушала его ровное дыхание и боялась опять услышать, как он стонет, увидеть его исказившееся от боли лицо, закатившиеся под лоб светлые глаза. Но он спал тихо. На его лице блуждала улыбка, лицо разгладилось, обрело какую-то отрешенность. Только тогда до меня дошло, что он красивый, но не той идеальной, приторно сладкой красотой как у Лазаря, а более... земной, человечной что ли?
  
  Данмиэль:
  ...Глупенькая маленькая девочка. Она думала, что я не знаю, что она для меня сделала. С начала я действительно не понимал, что произошло.
  Во сне я видел маму, мне казалось, что это она меня обнимает и как всегда, когда мне снились кошмары, шепчет что-то, что не всегда, вернее никогда не имеет значения, но помогает, сам голос, прикосновения. Правда потом я почувствовал, что от моих рук слишком сильно пахнет жасмином, а за один из наручных замков зацепилась прядь светлых волос. Их было слишком много, чтоб случайно туда попасть.
  Но она ушла, а в моем сердце поселилась странная пустота. Я проснулся, когда она собиралась, хоть Гаэль и пыталась собираться очень тихо, но у меня слишком хороший слух. Когда со сборами было покончено, она нерешительно присела рядом со мной на корточки и осторожно, прикоснулась обветренными покусанными губами к уголку моих губ, я еле сдержался что б не застонать или что б не схватить ее в объятья и никогда больше не отпускать...
  ...маленькая, глупенькая, любимая девочка... с грустными глазами цвета бурного моря, по имени 'Небо'...
  Я не встал, когда она ушла, я не пошевелился, не пошел за ней. Я не захотел делать ей больно. Я никуда отсюда не уйду, я не хочу возвращаться ВНИЗ, а в мир людей мне тоже нет хода. Лучше я буду здесь. Мне почему-то кажется, что она это знает.
  Может даже останется? Вряд ли, это вздор!
  
  Игроки:
  - Кажется, ты проиграл милый друг, - лениво протянул юноша, разглядывая свои руки. Мужчина, широко открыв глаза, смотрел на то, как его Архангел наклоняется и целует Демона, а потом резко встает и, не оборачиваясь, уходит, но по ее щекам текут горькие слезы, и, там где они падают на землю, расцветает синяя незабудка.
  - Я не могу в это поверить! Это невозможно! - тихо шептал мужчина побелевшими губами, потом сглотнул, и постарался, как можно ровнее сказать: - У меня есть еще один шанс...
  - Ты веришь, что она его убьет? Знаешь, я в этом случае больше верю, что он сам, прыгнет на лезвие!
  - Конечно! Ведь только такая тварь как Демон может покончить с собой!
  - Между прочим, что б покончить с собой, надо иметь огромную силу воли и не меньшую силу духа и боли!
  - Будь любезен, избавь меня от россказней о психологии самоубийц!
  - Нет что ты! Я просто напоминаю! Если она САМОСТОЯТЕЛЬНО его убьет и вернется к тебе, только тогда выиграешь ТЫ. При ЛЮБОМ ДРУГОМ раскладе ты исполняешь одно мое желание. Естественно в пределах разумного!
  Мужчина покосился на ехидно оскалившегося змееглазого парня, на минуту его высокий лоб прорезала вертикальная морщина:
  - Хорошо, я согласен на такое пари! На запомни - в пределах разумного!
  
  Дамки:
  Солнце садилось. Кроваво-красный закат разлился на небе. Медленно, но верно, начиналась песчаная буря. Данмиэль сидел на одном из валунов у ручья. Сзади зашелестела трава. Он не обернулся, все так же смотрел на ручей, только и сумел сказать:
  - Зачем ты вернулась?
  Гаэль промолчала. Она вернулась не, потому что хотела. Нет, не правильно - больше всего на свете она хотела вернуться, но понимала, что это разрушит их жизни, сломает что-то, то, что появилось и может быть разрушено одним словом или жестом.
  Как только она пришла на поле Боя, голова чуть ли не взорвалась от боли. Только одно слово-приказ: 'Убей!' Она не сразу пришла в себя. Хотела уйти, но чем дальше она удалялась, тем сильнее был ментальный удар-приказ. В конце концов, она сдалась... И пришла к пещере.
  Она понимала, что не сможет исполнить этот приказ, та легенда, которую ей рассказал Данмиэль, постоянно всплывала вместе с приказом, и его вопрос: 'А ты когда-нибудь любила?..'.
  '...И звали их Илиандра и Гакхен...' или уже Данмиэль и Гаэль?
  - Данмиэль, ты же знаешь, зачем я пришла...
  Он только кивнул и вздохнул, не оборачиваясь
  - Я не могу... - она всхлипнула, посмотрела на его сгорбленную спину, затянутую в черную кожу. - Пожалуйста, посмотри на меня. Пожалуйста, Дан, посмотри на меня.
  Он не пошевелился. Она шагнула вперед, вцепилась ногтями в его плече и резко дернула его, поворачивая к себе лицом. Его голова была опущена, и мокрые пряди волос закрывали лицо. Гаэль закричала, глотая слезы:
  - Данмиэль! Неужели ты меня не слышишь?! Посмотри на меня! Я не могу поступить иначе! Мне приказали! Я не могу! Ну что же ты молчишь?! Не молчи! Не смей так молчать! Посмотри! На! Меня! Ох!.. Скажи хоть что-нибудь, прошу...- ноги у нее подкосились и она медленно опустилась на колени упираясь руками в землю, и не чувствуя как острые камешки врезаются в нежную кожу ладоней, - Дан, я не могу... убить тебя. Ты был прав, все время прав...
  Он поднял голову и убрал с лица седые пряди. Вода из ручейка смешалась на его лице со слезами.
  - Зачем мне что-то говорить? Ты и так знаешь, что ты обязана сделать, - голос тихий, уже привычно хриплый.
  - Дан, - она прикоснулась лбом к его коленям, - Я не могу. Я же говорю.
  - Можешь, конечно, можешь. Тебя этому учили всю жизнь.
  Она подняла на него заплаканное лицо, слегка покрасневшие глаза. Их взгляды встретились. Она выпрямилась, обвила его шею, и поцеловала... Сколько прошло времени - секунды превращались в века, минуты сливались в тысячелетия. Он прижал ее к себе.
  - Я никогда тебя не забуду, - прошептал Данмиэль, опускаясь рядом с ней на колени.
  ...Они обнимали друг друга, боясь отпустить и потерять, словно, их любимый это туман который может проскользнуть меж пальцев и кануть в Лету.
  Ничто не вечно...
  Когда пришел рассвет Данмиэль разбудил ее нежным поцелуем.
  - ...Солнце взошло,
  Ветер утих... - прошептал он ей на ухо.
  Она открыла глаза, еще полные сонной мути и грустно улыбнулась, понимая - пора.
  Они стояли на бархане, том самом на котором она впервые видела его настоящим. На мелких, низкорослых и чаморных кустиках блестела роса.
  - ...Капля росы -
  Словно слеза... - вспомнила она, оглядываясь вокруг.
  Он грустно улыбнулся и поднял меч...
  
  Бой был коротким, но змееглазый был прав, она не смогла его убить. Ее меч замер у его сердца лишь слегка проколов кожу. Он умоляюще посмотрел ей в глаза.
  - Пожалуйста, подними свой меч, - шепотом попросила Гаэль. Он нахмурился. - Прошу. Я все равно не смогу жить... без тебя...
  Он исполнил ее просьбу.
  Острия двух мечей смотрели в два ускоренно бьющихся сердца, но 'дамки' смотрели лишь друг другу в глаза, и им казалось, что весь мир лежит у их ног. Бешеный рывок вперед, в объятья любимого; боль, затмевающая все, но видно только глаза напротив и чувствуется лишь вкус крови на губах, когда обладатель этих глаз дарит поцелуй, последний в этой жизни...
  
  Твой приговор
  Завидней наград:
  Ближе, чем друг,
  Больше, чем брат...
  Игроки:
  - Я не верю... - прошептал пораженный седовласый. - Как она могла он же Демон. Он убил не одного и не двух ее братьев. Он так нагло себя вел, он насмехался над ее верой. Над правилами. А она... она... Нет, я не могу поверить...
  Змееглазый молчал. Только смотрел на два тела, пронзенных мечами и оставшихся стоять в объятьях друг друга. На лицах обоих застыли умиротворенные улыбки, а в открытых, но остекленевших, глазах сияют в лучах восходящего солнца слезы, и это слезы счастья.
  ...Ближе, чем брат.
  Больше, чем друг.
  Узел сердец
  Сплетение рук.
  Взгляды - насквозь.
  Боль - на двоих...
  Солнце взошло,
  Ветер утих.
  Капля росы -
  Словно слеза...
  Танец Теней
  В светлых глазах...
  Твой приговор
  Завидней наград:
  Ближе, чем друг,
  Больше, чем брат...
  Прошептал змееглазый вздрогнувшему мужчине на ухо.
  - Что ты этим хочешь сказать?
  - Ты проиграл. А это просто красивая легенда.
  - Чего ты хочешь?! - прошипел не хуже юноши седовласый
  - Дай и ему второй шанс.
  - Помиловать полукровку?! После всего, что он сделал?! Ни за что!
  - Не забывай - ты проиграл! А это мое желание!
  - Зачем тебе это?
  - 'Я часть той силы, что хочет зла, но вечно творит благо!'
  - Хорошо...
  - Да будет так!
  ******
  В детский сад привели новенького.
  Галя посмотрела на мальчика и улыбнулась...
  ******
  Дима сразу заметил девочку с большими темно-синими глазами и доброй улыбкой обращенной к нему, и немного неуверенно подошел к ней:
  - Привет. Меня зовут Дима. Мне шесть лет. Давай дружить?
  - Привет. Я - Галя. Мне тоже шесть. Давай... 2.02.2009
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"