После искуственного освещения красное солнце, отражающееся в зеркале офисной высотки напротив, выглядело воспалённым и больным. Простывший ветер гнал над его рыжей макушкой тяжёлые облака. Разгоряченные игрой многие зябко ёжились, вдыхая запах приближающейся грозы, и влезали в припасённые на всякий случай ветровки и кофты, и только Лэю было плевать на погоду в его-то универсальной заношенной толстовке. Мы наконец-то распрощались с большинством одноклассников, и компания раскололась. К моему ужасу, Антон незаметно вывернулся из тисков Милы и ушёл вместе с Полиной и Настей. Предатель! Однако, возражения запоздали, и домой мы отправились втроём с Токаревой и Орловым. Я втихую злилась, что мои планы на очную ставку провидца с потенциальным драконом были обломаны так окончательно и бесповоротно, но тепло пожертвованной мне Пашкой толстовки смягчало гнев и притупляло чувство опасности. Как оказалось -- очень зря.
-- О, неужто судьба сталкивает нас снова, сеньорита?!
Мы проходили мимо летней веранды кофейни, когда меня окликнули. Это плохо. Другой голос подхватил:
-- Не позволите ли облобызать Вашу ручку презренному псу? Или же Вы предпочитаете... -- и дальше шла отборная похабщина.
Это были парни, на которых я шикнула днём. И только что мне отомстили, остроумно полив помоями. Веранда ответила дружным хохотом. Очень плохо. Скрипели отодвигаемые стулья -- над нами решили поглумиться всерьёз, не только на словах. Я медленно обернулась, чувствуя, как спину покрывают трусливые мурашки, а мускулы лица наоборот растягиваются в подобие животного оскала. Кроме тех двоих, там было человек десять, не меньше. Мила якобы в испуге встала за моей спиной, чтобы спрятать телефон в руках, а Пашка в тон им, как будто играя роль в спектакле, рыкнул:
-- "Презренный пёс должен знать своё место!" -- и первым перепрыгнул разделяющую нас деревянную ограду веранды.
Я хотела закричать, но онемела. Я ведь никогда не видела, как Орлов дерётся в полную силу. Да нет, я вообще никогда не видела, как он дерётся! Это было технично, красиво и... страшно. Скупыми и чёткими ударами он подпортил сальные ухмылки на лицах тех, кто упражнялся сейчас в остроумии, оставив их отдыхать в тарелках, и отступил между столами, не давая взять себя в кольцо. Он был сейчас зверем, но зверем выступившим против стаи. Я подумала, что в следующий момент его повалят всей толпой, и потянулась в сумку за перцем, но получилось по-другому. Мила остановила мою руку:
-- Он пригодится тебе, если придётся бежать, -- сказала она мне шёпотом на ухо.
-- Но!.. -- пыталась я воспротивиться, но она перебила.
-- Сейчас всё решится, смотри.
Они не стали нападать скопом, а пропустили вперёд одного человека. Те амбалы, что выглядели наиболее устрашающе, остались в стороне, а к Пашке приблизился низкорослый мужчина с бесстрастным рыбьим лицом. У меня возникла слабая надежда, что всё закончится угрозами в воспитательном духе и звонком родителям, но они почему-то зашипели друг на друга. Орлов напрягся, как нашкодивший щенок, а мужчина плавно повёл плечами и атаковал. Их драка была похожа на отрепетированный танец, где Пашка то и дело терял инициативу. С веранды на землю полетело всё, что не было прикручено. Меньше, чем через минуту, всё было закончено: Орлов лежал лицом на грубых половицах настила, а его противник сидел сверху, удерживая скрученные за спиной руки. Он наклонился к поверженному и произнёс негромко, так что никто больше не мог услышать: "Сила в вере" Потом разогнулся, повернувшись вполоборота к своей своре, и успел только сказать: "Можете забрать своё"... Следующую пару секунд я видела в замедленном режиме и как бы тремя парами глаз сразу. Оказавшись на полу, Орлов заметил пивную бутылку под ближайшим столом. Его глазами я видела, как он рывком освободил одну руку, схватил бутылку, ударил ею об пол и кулак с получившейся "розочкой" запустил по широкой дуге, пересекающей горло мужчины. Глазами кого-то, смотрящего на этих двоих сверху, я видела, что за мгновение до того, как режущая кромка соприкоснулась с сонной артерией, сидящий на Пашке получил удар ноги с разворота, пришедшийся ему на плечо и убравший тем самым со смертельной траектории. Наконец, третьей парой глаз я видела себя со спины, стоящей над тяжёлодышащим Орловым и держащейся за столик, на который меня вынесла инерция после потребовавшего вложить весь вес удара.
Пашка быстро поднялся, заслоняя меня от резко замолчавшей веранды. Я сжимала в руке не пригодившийся пока баллончик и крупно тряслась от смеси страха и адреналина. Мир снова сошёлся в одну картинку, время ускорилось. Вместе с этим по навесу застучали первые капли дождя. Никто почему-то не выглядел удивлённым, и уж тем более -- благодарным, если брать в расчет спасенного мной мужчину. Он встал с пола, страшно улыбаясь одной половиной рта. Уж лучше бы сохранял рыбью маску. И вдруг, как ни в чём не бывало, мимо меня прошёл Лэй. Он тронул Орлова за плечо, убедительно сказал: "Уводи их" и встал перед нами. Я вцепилась в Пашу, боясь, что тот откажется уходить, но он спокойно кивнул Антону и взял меня за руку. Мне пришлось вместе с ним прыгать через ограду. Судя по топоту кто-то из шайки хотел погнаться за нами, но позади что-то грохотнуло и воцарилась тишина. Мила схватила меня за вторую руку и потащила в ожидающее такси. Я обернулась, в надежде увидеть Лэя, который в последний момент запрыгнет вместе с нами в машину. Но он неподвижно стоял под навесом, держа в руке мой перцовый баллончик. Я не могла бы расслышать его слов за грохотом дождя, немилосердно хлещущего по щекам и стекающего ледяными змеями за шиворот. Мы столкнулись взглядами и тонкие губы Лэя шевельнулись: "Не смотри".
Пашка втянул меня за собой на заднее сиденье жёлтой машины. Токарева села рядом с водителем. На секунду он наклонился, чтобы рассмотреть происходящее у торгового центра, но Мила заслонила ему обзор собой, одновременно показывая деньги:
-- Оплата наличными, назову ещё два адреса, плюс чаевые.
Мужик сметливо повернул ключ в зажигании, и мы уехали, бросив Антона одного.
Я боялась обернуться. Сквозь стену ливня трудно разглядеть даже номер машины впереди, но он попросил не смотреть, ибо расстояние и преграды для нас не помеха. Простая человеческая логика утверждает, что надо вызвать полицию и скорую, потому что дюжина злых взрослых точно изобьёт одного школьника. Но внутренний голос подсказывает, что Лэй опасней всех там собравшихся, так что если кому и надо вызывать скорую, то это "нападающим". Но чего я совсем не могу понять, так это поведение моих друзей. Не в Пашкином это характере, вот так отступать, оставляя поле боя кому-то другому, что бы это ни было: драка, спор, игра -- не важно. Возможно, он испугался сам себя, того, что готов был убить человека. Нельзя о таком сейчас спрашивать. Как минимум, такой вопрос усугубит причинённое недавно унижение. А Мила? Всегда иметь запасной вариант -- это в её духе, она правильно поступила, вызвав машину. Но откуда этот азарт игрока, когда мы смотрели на драку Орлова с рыбоголовым? И почему она без тени сомнения оставила Лэя? Она что-то знает?
В салоне противно смешались запахи картошки фри, кофе и безопасности. Я откинулась назад и прикрыла глаза, кося на Орлова. Если вчера он явно был выведен из строя, то сейчас всего лишь крепко задумался. Могу ли я прикоснуться к нему, взять за руку? Может быть, разыграть истерику и просто броситься ему на грудь? Нет. Я не такая. Мы не такие.
Майка мерзко прилипла к мокрой спине. Толстовка всё равно не спасала от сырости, так что я расстегнула молнию и вернула её владельцу:
-- Спасибо... за всё.
Пребывая в прострации, он молча принял и одежду, и благодарность. И тут меня озарило. Пашка точно знаком со своим противником, так что сцепились они не из-за меня! Как там: сила в вере, да? Религизные фанатики, надо же... Теперь понятно, откуда торчит драконий хвост. Почему-то это открытие меня не пугало. Будто я всегда ожидала от друга-задиры такого вот секрета.
Когда Мила закончила приводить себя в порядок, то передала нам упаковку влажных салфеток и зеркальце. Дождь неравномерно размыл тушь, и в готических пятнах под глазами читалось моё настроение. Пока я избавлялась от хэллоуинского мейкапа, Пашка не глядя протер лицо от влаги и грязи, поморщившись от прикосновения к саднящей щеке -- похоже, успел про неё забыть. Он вернул Токаревой упаковку:
-- Спасибо, -- так мы не бессловестные, да? -- А почему ты?..
-- Сначала завезём Ташу, потом тебя, ладно? -- перебила его подруга.
Действительно: почему, Мила, почему?! Она что-то скрывает. Понятия не имею, что там имел в виду Орлов, но похоже, что эти двое знают про "драконов" и прочую фантастическую фигню, произошедшую этим вечером, побольше меня. Немногословно попрощавшись, они высадили меня у дома, буквально приказав до понедельника не высовываться. Заботливые друзья, что уж тут скажешь! Я кивнула консьержке, и лифт повёз меня вверх, когда весь прежний мир полетел в пропасть. В довершение картины очередного удачного дня дома меня ждал скандал: телефон честно подмигнул тридцатью шестью пропущенными вызовами. Оказалось, что в той офисной высотке было совершено покушение на какую-то большую шишку. Один выстрел, пробивший ударопрочное стекло, по счастливой случайности ушёл мимо цели, но шуму наделал много. Кого-то там эвакуировали: то ли офисы, то ли жилой дом напротив для обыска -- я не вникала в мамину трескотню. Главное, что мы с ребятами пропустили всё веселье, кидая шары в боулинге. Да, не снимать трубку плохо, но в данном случае родители не столько переживали за мою безопасность, сколько интересовались свидетельствами потенциального очевидца. Но я же хорошая дочь, так что никогда не поставлю им этого в вину. Мне пришлось получить свою порцию обиды и упрёков, прежде чем я смогла добраться до ванной, избавиться от сырой одежды и с удовольствием встать под согревающий душ.
Горячая вода всегда действовала на меня умиротворяюще. И теперь, прогоняя перед мысленным взором события ушедшего дня, я вынуждена признать, что поддалась паранойе, сочинив какую-то дурацкую теорию заговора. Всем нам было стыдно, что мы бросили одноклассника в беде. Отсюда и неловкое молчание, и обрубленные на середине фразы. Мои подозрения, скорее всего, притянуты за уши. Ну да, тот дядька явно фанатик. Но с чего я взяла, что Орлова с ним что-то связывает? А Токарева вообще ничем не провинилась, кроме своей вечной привычки перебивать. Я, что называется, машу кулаками после драки. Вместо того, чтобы быть повнимательней до того, как мы встряли, стала испытывать свои дедуктивные навыки на собственных друзьях! Во что я превращаюнсь?..
Что касается Антона, надо как можно скорее удостовериться, что он цел. Если я всё правильно поняла, то нашу сделку можно считать выполненной -- в конце концов, "дракона" он взял на себя. Теперь я ему должна. Надеюсь, это было разовое событие, и Орлов больше не будет бросаться на защиту моей чести в мордобой с сомнительными личностями. А это опоздание Лэя -- его собственное дело. Может, он с девушкой встречался, какая мне разница?
Будь разумной, Таша, ну пожалуйста! Я придумала объяснения всему, я молодец. Если, конечно, можно считать разумной веру в сверхчеловеческие силы Лэя. Но два момента этого вечера мне приходилось честно игнорировать, чтобы не оказаться в ловушке: мои видения. Я никогда раньше не страдала от галлюцинаций. И мне просто страшно.