Аннотация: Согласно статистике, на планете каждый день бесследно исчезают сотни людей. А вы не задумывались: куда и почему?
Петров ненавидел кошек. Люто, зверски, с раннего детства, когда задрипанный уличный котёнок при попытке маленького Васи его погладить оставил на тощей ручонке четыре здоровущие, глубокие царапины и упитанную блоху. Ранки тут же налились тёмно-алым, и под истерические вопли матери, перепуганный не меньше стремительно удравших блохи и котёнка, Вася был отбуксирован в поликлинику. Там, под аккомпанемент очередного материнского скандала, недовольная медсестра промыла "ужасные раны" какой-то вонючей и жутко щиплющей дрянью, наложила повязку, вкатила орущему от такой жестокой несправедливости Васе укол в самое мягкое место, и пострадавший вместе с матерью был выдворен за стены учреждения.
Ещё Петров ненавидел детей. После случая с котёнком мать не уставала по несколько раз в день повторять, какие дети тупые и бесполезные существа, что от них сплошная головная боль, расходы и проблемы. А уж упоительно перечислять, на какие огромные жертвы она идёт из-за бездарного и никчёмного сына, мать могла часами. Отец в воспитание Василия не вмешивался: возражать Аделаиде Владленовне - себе дороже. Как минимум - бесполезно.
Кроме кошек и детей Петров ненавидел начальство, работу, жену, правительство, страну, соседей, коллег; всех, кто богаче и везучей его, а заодно и весь мир. И страстно мечтал только об одном: чтобы ничего этого в его жизни не было. Что должно быть вместо объектов ненависти, Петров не думал и не задумывался, главное - чтобы этого не было.
- Закурить не найдётся?
Высокий красавец-брюнет, одетый с иголочки - модные джинсы, чёрная куртка-косуха, ботинки начищены, и прогноз погоды ему не прогноз! - остановился возле Петрова, опоздавшего на привычный автобус. Петров недоуменно оглянулся - точно его спрашивает? - но больше на заплёванной серой остановке приставать этому "дон жуану" (мимо проходящие бабы смотрят!), было не к кому. А из-за ноги брюнета выглянула неизвестно откуда взявшаяся блондинистая девчонка лет семи, в голубом платьице, джинсовой курточке и новых туфельках. Кукольные локоны её причёски подчёркивал большой пышный бант. В целом, странная парочка никак не походила на завсегдатаев городского транспорта: одна только куртка брюнета стоила не меньше, чем две зарплаты Петрова.
- Не курю, - буркнул Петров, решив, что такому типу лучше не хамить. На всякий случай.
- Это правильно, курить - здоровью вредить, - брюнет дружелюбно улыбнулся, демонстрируя почти голливудскую улыбку, достал пачку сигарет, щёлкнул дорогой зажигалкой и выдохнул тонкую струйку ароматного дыма.
И зачем, спрашивается?..
- О чём мечтаем? - Внезапно поинтересовался брюнет.
- Чтоб все сдохли! - Неосознанный ответ вырвался быстрее, чем Петров смог прийти в себя от неожиданного поворота в разговоре.
- Это можно, но не нужно, - так же добродушно ухмыльнулся "дон жуан". - А если подумать?
- Да что тут думать?! - вспылил Петров. - Ты, вообще, кто такой? Чего ко мне пристал?!
Девчонка прижалась к его ноге, синие глаза слишком серьёзные для ребёнка. А может, и нет - Петров в этом не разбирался.
- Продавец чего? - тупо переспросил он.
- Мечты, - невозмутимо и без всякой улыбки повторил собеседник. - Продаю исполнение любой мечты.
- И... - Петров недоверчиво щурился: что же ему хотят впарить? Очередные чудо-таблетки? Лотерейные билеты? Заманивают в неизвестную секту или на какую-то распродажу? Что бы там ни было, платить он в любом случае не собирался. Нашли дурака! - И сколько же стоят ваши услуги?
- Специально для вас, по промо-акции, - бесплатно, - ненормальный продавец даже бровью не повёл. - Но только если мечта заветная. А остальные - как договоримся.
- Это что, розыгрыш? - Петров нервно потер лицо ладонями и стал оглядываться в поисках скрытой камеры. - Где оператор? Какой это канал? Да я вас засужу за такие шутки!
- Это не розыгрыш! - Девчонка неожиданно подала голос. - Не хотите - не мечтайте, никто не заставляет!
Петров несколько раз открыл и закрыл рот, поражённый такой наглой бесцеремонностью, а брюнет с лёгкой улыбкой покосился на спутницу и ласково провёл ладонью по светлым волосам, не испортив причёски.
- Устами младенца, как говорится, - он уже снова смотрел на Петрова. - Так что? Есть заветная мечта?
- Бесплатно? - уточнил Василий дрогнувшим голосом.
- Что, вот так прямо завтра? - во рту вдруг пересохло, сердце учащённо забилось, как не билось даже в предвкушении годовой премии или вызове на ковёр. Мысли в голове завертелись колесом: денег, любовниц, начальство, чтобы уволилось... Нет, лучше самому стать начальником - и за границу, с любовницей и деньгами...
- Я же сказал: бесплатно - только одну и заветную. А за эти надо платить, - флегматично заметил брюнет, прицельно отправив бычок в урну. - И дорого.
Что?! За это - платить?! Кому-то забесплатно, а ему - платить?! Да к чёрту тогда всё! Лохотронщики!..
- Ненавижу вас всех! Да чтоб вы провалились к чертям собачьим! - зло заорал Петров, нервно дёргая узел галстука. - Ненавижу это всё! Да лучше бы ничего этого не было! Достало!.. - размахивая руками, припечатал он нецензурным русским.
- Формулировка некорректная, но я понял, - брюнет коротко и по-деловому кивнул. - Завтра вы проснётесь в мире своей мечты, как договаривались.
Потрясённый, Петров не успел ответить, как парень с девчонкой исчезли, словно их и не было. Порыв холодного, промозглого ветра с реки заставил Петрова зло выругаться и вздёрнуть воротник плаща. Ну что он за идиот! Совсем нервы ни к чёрту! Привидится же такая ересь... Пустая остановка, народа никого вокруг, а он с ума сходит... Злой и раздражённый, Петров еле дождался маршрутку и отправился домой, выкинув происшествие из головы.
На следующее утро, открыв глаза, Петров сначала решил, что почему-то не проснулся и сон продолжается: вокруг не было ничего. Не только похрапывающей жены на кровати и привычной обстановки спальни, а совсем ничего. Только пустота. Чёрная и невыносимо холодная. Испуганный, он поднёс руку к лицу, чтобы проверить - всё ли в порядке со зрением, и пустота рванулась ему навстречу. В ужасе Василий закричал, но его тело растворялось и таяло в чёрном ничто, как кусок сахара в воде: медленно и неотвратимо. Крик не смолкал, но остановить пустоту не смог. И когда от Петрова ничего не осталось, над кроватью, где по-прежнему тихо похрапывала новоиспечённая вдова, неслышно схлопнулась крохотная чёрная дыра, беззвучно отрыгнув эхо крика в окружающую реальность.
***
- Это не было слишком жестоко? - Светловолосая, похожая на куколку, девочка в голубом платье задумчиво смотрела на улицу. За панорамными окнами кафе-кондитерской весело барабанил дождь. Джинсовая курточка висела рядом с чёрной косухой, на вешалке возле столика.
- С каких пор ты стала жалеть нежизнеспособных? - Её собеседник, весь в чёрном, отложил меню, которое от нечего делать просматривал второй раз, и благодарно улыбнулся девице, принесшей их заказ.
Официантка было улыбнулась в ответ, но взгляд брюнета, обращённый к малолетней спутнице, сразу умерил пыл к более близкому знакомству, и девица гордо удалилась. Впрочем, продавца мечты это ничуть не задело.
- Он даже свой мир создать не смог.
- А как же шанс, который даётся каждому? - Девочка пододвинула к себе вазочку с пломбиром, политым шоколадным соусом.
- Он свой использовал. Что хотел, то и получил. - Брюнет с видимым удовольствием погрузил ложку в свою порцию: шоколадного с шоколадом. - С чего ты вообще про это заговорила?
- Ты же раньше исполнял другие мечты, - девочка серьёзно смотрела на своего спутника. - И тебе это очень нравилось. Почему...
- Потому что, - хмуро отрезал тот, откладывая ложку и утыкаясь носом в чашку с чёрным кофе. - За настоящее надо платить. А на халяву и уксус сладкий.
- И особо ядрёный по последствиям? - девочка не отставала. - Может, хватит тратить на это время и силы?
Продавец мечты вздохнул, отставив кофе.
- Меньше народа - больше кислорода. Даже самая плодородная земля умрёт под слоем мусора, если его не убирать.
- Сколько уже? - Девочка вернулась к десерту.
Её спутник полез в карман и достал простенький блокнот из тех, каких полно в любом киоске с печатными изданиями или в магазинчиках "Всё за...".
- Две тысячи триста семьдесят четвёртый, - сказал он, сверившись с записями.
- И куда ты его записал?
- В быдло, куда ещё, - брюнет убрал блокнотик и вернулся к подтаявшему мороженому. - Ты же его видела.
- Да уж, - девочка передёрнула плечами и не по-детски хмыкнула. - Фубяка редкостная. Помешанные на всяких играх и то лучше. Мне интересно, какие миры они для себя придумывают. Помнишь, одна эльфом себя вообразила?
- Ага, а потом её сожрал дракон. - Продавец мечты улыбнулся. - По-моему, тебе просто любопытно, как быстро и отчего они помрут в своём мире. И кто из нас жесток? - Он облизал ложку, с сожалением заглянув в пустую вазочку.
- Ты, - не моргнув глазом ответила девочка, пригубив чашечку с капучино. - Ты же не говоришь им, что это суррогатные миры.
- Ещё чего не хватало, попаданцев плодить! - фыркнул брюнет, допивая кофе. - В своём мире всё засрали, так и в чужих гадить начнут. А так хозяин помер, и фальшивая реальность вместе с ним.
- Давай сделаем в твоей уборке перерыв и исполним настоящую мечту. Чистую и светлую, как раньше. Чтобы она в этом мире воплотилась, - девочка просительно улыбнулась из-за чашки. - Давай, бросим монетку!
- Ну, давай, - продавец мечты достал из кармана металлический кружок, поставил на ребро и раскрутил.
Медно-золотистый шарик танцевал на тёмной столешнице, а через умытое дождём стекло пробивались солнечные лучи.