1
Человеку в две тысячи энном из две тысячи оного,
как вернулся на полку стойкий солдатик из олова,
как бросают на дно, не от щедрости, перстень из золота,
поднимаясь со дна, доплывет эта песня эзопова.
Я сегодня богат: выгреб мелочь и выключил сотовый.
Я почти демократ: я взял свой картофель и содовой.

А в две тысячи вашем, как нам говорят, затопленном,
даже хуже, чем нам, говорят, и все - как один - за топливом.
Даже лишней лучины не бросишь в камин затопленный.
А у нас бабье лето, божок непогод задобренный.
А у нас тут - живи, расставляя свой скарб накопленный,
представляя кита, пролетающего над Колпино.

                                                 2
Гребцу "Мерседеса" и "Эрики",
что при прочих равных,
как плыть от берега
на вёслах против мотора,
но ловящим в сетях экрана,
именуемого "монитором",
буквы, одну за одной,
не поймать подходящего слова;
и наполнены пресной водой
короба для улова.

Седовласый рыбак чинит снасть,
заправляет бережно плёнку,
правит вёсла, чтоб им не запасть
ставит белый бумажный парус,
вправо руль, как затвор, звонко
передёрнув, садится, и старость
отступает с чертой причала,
со всем миром, но то, что осталось -
много больше, чем было сначала -
моря больше, чем нам казалось.

И когда остаются вокруг
только волны и небо,
глотает закинутый крюк
синебокий марлин.
Кто попался не ясно при этом,
человек или исполин.
Впрочем, равенства нет, и повесть
может кончить только один,
поставив дату и подпись
после "Fin".

Я, стоящий у кромки воды,
расшитой, как край одеяла,
тиной, ждать буду, множить следы.
Ждать, и никак иначе.
Когда вновь коснётся причала
лодка, и обозначит
радостный мой крик
миг этот. Чуть не плача,
я буду звать его по-доброму - Старик,
и буду рядом с ним, как Мальчик.

                                     3
Когда-нибудь, по прошествии полувека,
заметая песок, клонящейся долу веткой,
проще - шаркая по песку,
уступая дорогу трясущимуся обозу,
в тёртых сандалиях из тростника на босу,
обгоня приехавших по треску,

мимо лавки товаров, пришедших морем,
подводя итоги, как некогда делал Моэм
(то из многого, о чём внуку скажу - прочти)
пообщавшись с арабом, фотографом из Брунея,
в очередной доказав себе, что умнее,
если не всех, то - почти;

заскочив в продмаг за спичками и сорбетом
заглянув к Шимону за едким его советом
(хоть и еврей, а порядочный... для врача),
добреду к себе, подожду снаружи.
приодевшись, выйдет моя старушка,
как обычно, ворча...

                                     4
В недалёком грядущем, куда как метлой смело,
где вчера и сегодня - в одно, как скулу - свело,
так ракушку выбрасывает на берег,
я стою осреди нечистот и песка,
и щепы нанесённой, я взял пивка.
Набежав, убегает волной строка,
поменявшая зад на перед.

А за мной целый город, таким как стал.
Серо-синее небо само, как сталь,
голубой небоскрёб транслирует яркий ролик.
Начинает накрапывать в крупную рябь, при сём
поднимаю ворот, поскольку всего трясёт.
Закурю на что хватит - свой третий сорт,
поднесёт зажигалку большой красноглазый кролик.