Накануне Энтреа отпустил Крома в город развеяться.
Слишком уж мрачно глядел его офицер - разве при виде какой миловидной служанки немного светлел лицом. Впрочем, прислуги, тем более миловидной, в замке было негусто. Когда Энтреа заметил, что Кром пропадает на кухне, среди бабищ-судомоек и девок-подметальщиц - то выпроводил в краткосрочный отпуск.
И тот отправился в Меду по своим кобелиным делам.
В общем-то, парня можно понять.
После всего, что он пережил, дело, можно сказать, первостепенное.
Однако к полудню, как было условлено, Кром не вернулся.
А потому приводить себя в порядок Энтреа пришлось самому. Это не стоило лишних трудов - магия, спрятанная в глубине его существа подобно сокровищу, плавилась золотом, вытаивала из пор, плескалась вокруг, словно волны морского прибоя, кружила верным псом, готовым выполнить любую хозяйскую прихоть. Мудрить с нарядом Энтреа не стал, остался в прежнем шитым серебром кафтане. Рубашка, купленная по приезду, вернула свою крахмальную белизну, отросшие за время пути волосы, столь же чистые и светлые, мягко упали на плечи.
Ему не требовалось зеркало, чтобы увидеть свой облик со стороны.
Прекрасный и стройный, Энтреа не казался ни девочкой, ни мальчиком для удовольствий. Скорее, он был похож на ангела. Да им и являлся - во всяком случае, наполовину. Спору нет, времена на дворе такие, что и ангелы больше не выглядят беспорочными и бесполыми - по крайней мере, те, что встречались лично ему. И всё же лежит на них некий отблеск. Уж на что Энана владычица всего сокровенного женского - но лицо у неё, по сути, той же лепки, что у Эмора. И что-то ещё у этих двоих есть общего в облике. Прямо сейчас сложно сообразить, но потом он как-нибудь вспомнит.
Интересно, где сейчас прохлаждаются остальные. Один из бессмертных, похоже, благоволит Роксахору - но вот другие сидят подозрительно тихо. Может, и неспроста.
Энтреа всё же присматривал краем глаза за своим человеком.
Безопасности ради - кому нужны подробности сомнительных похождений.
В конце концов теперь он отвечал за Крома и перед Принцем.
В общем, всё с гулякой было в порядке - не считая весьма подозрительного стремления завести при случае длинный и обстоятельный разговор с какой-нибудь из прелестниц. Ну, может, он так совмещает приятное с полезным - в разведчика играет. Энтреа и сам бы не прочь разузнать, каковы настроения в городе.
Столица пару дней как простилась со всеми военными - принц Хеда увёл свою армию на войну с Роксахором. Весёлые девицы едва успели прийти в себя после всех положенных церемоний и по обществу покамест не соскучились - посему в собеседницы не особо годились. Лишь одна, схватив серебряную монету (из тех, что предусмотрительно выдал Крому хозяин) внезапно разразилась рыданиями.
- Как теперь жить-то, добрый господин? То мор, то война - и варвары на подходе. Все славные офицеры отправились на восток - кто будет платить нам за ремесло? С какой-нибудь деревенщины - что с неё взять, а эти, если придут, захватят всё даром.
- Не придут, - Кром погладил пухлое плечо девицы, - город теперь под защитой.
Та зашлась пуще прежнего.
Потом решительно вытерла кулаком зарёванное лицо и сказала тихо и отчаянно:
- Боюсь я его.
- Кого?
- А то ты не знаешь. Неделю над Медой тучи, белого света не видно. Ладно бы снег пошёл, так ведь нет. А самая-то чернота над старым замком - там, куда Змей прилетел. Люди видели. Он ведь кружит там до сих пор. Страшный.
- Врут, наверное. Мало ли тучи, зима на дворе. А если и прилетел - вас ведь теперь охраняет. Там, за тучами. Старается не пугать.
Девчонка покачала растрёпанной русой головой.
- Не к добру это, вот увидишь. Наследник воюет. Император умрёт - на кого нас оставит? На колдуна из старого замка. Того, что гада-то и приманил. Жуть берёт, как подумаешь.
- Соображай, что несёшь.
- Точно, ты ведь тоже из замка. Принц-колдун своих в обиду не даст. А я - кто меня пожалеет? Страшно жить на свете одинокой девушке. Можно подумать, шлюха - не человек. Ты мужик, тебе не понять, каково приходится нам, презренным и беззащитным.
- Так уж и не понять, - сказал Кром, по лицу которого пробежала едва заметная судорога, - впрочем, порой беззащитность - это прям то, что надо. Я даже совсем не против ещё раз чем-то таким воспользоваться.
Всё это было довольно занятно - однако Энтреа чуть было не пропустил любопытные колебания эфира совсем с другой стороны.
Почти под самым его носом сестрица беззастенчиво соблазняла чернокудрого приятеля Принца. Кром где-то слышал, что это - придворный художник, которого Ченан сделал своим доверенным лицом. Что бы ей могло быть нужно, от художника-то? Однако ход неглупый, да и как иначе - наверняка вместе с телом небесного змея она приобрела некоторые преимущества драконьего мышления. Впрочем, и на простой человеческий взгляд - чем больше сторонников при дворе, тем больше влияния. Что ж, пусть старается новоявленная родственница, только шансов у неё немного - слишком уж собачьим взором смотрит художник на своего господина, чтобы променять на сколь угодно прельстительную девицу. Даже если она достигнет успеха, то самому Энтреа такой расклад скорее на руку - открывшееся предательство уберёт сразу двух конкурентов за внимание Принца. И это со стороны Энтреа не только ревность, но и вполне себе трезвый расчёт.
Посему он рассудил, что ситуация не требует вмешательства и особого интереса - и мысленно вернулся к делам Крома.
Вот ведь увлекающаяся натура, отсюда все его беды.
Однако будет совсем неприлично, если его господин прибудет на ужин без сопровождения, точно какой-нибудь голодранец.
Поэтому парня придётся поторопить.
***
- Зачем было так делать? - офицер вернулся смущённым и виноватым, однако задать вопрос дерзости хватило, - я ведь чуть её не убил.
- Это ей за колдуна. Пусть меньше чешет языком о том, что не понимает. Отдышалась хоть?
- Я надеюсь, - мрачно ответил Кром, - но шея была вся багровая, когда я уходил. Сам бы я никогда... Теперь мне в этот бордель путь заказан.
- Это ещё с чего?
- Так ведь до смерти напугал. И сам чуть от страха не помер, честно сказать. Думал, что служу вам по собственной воле - но даже вот этим рукам воля моя не указ.
- Считаешь, девчонкам нужна твоя ласка? И по душам поговорить? Ну, напугал. Увидишь - станут ещё приветливей. Строгого хозяина любят больше. Люди, в своём большинстве - те же шлюхи. Как же ты был военным, если не знаешь простых вещей? Никто не помнит добра, - Энтреа на миг задумался, а потом внезапно добавил, - кстати - подведёшь меня ещё раз - снова получишь серп. В эти самые руки.
Кром поперхнулся на полуслове и низко склонил покаянную голову.
- Я понял, господин.
- Вот и славно. Пойдём, мы опаздываем.
***
Когда Кром и Энтреа вошли в большую столовую, Ченан ещё не прибыл.
Зато Фран на этот раз опередила брата.
Сестрица оказалась единственной женщиной за столом. Другие столы стояли тёмными и пустыми - зато центральный был залит светом свечей, застлан белым полотном и уставлен стеклянной и золочёной посудой с винами и закусками.
За узкими окнами давно стемнело, с потолка свисали две огромные зажжённые люстры - но у стен всё равно сгущался сумрак. Тем ярче горело и мерцало каменьями красное платье Фран. Джеди сидел от неё по левую руку и вполголоса рассказывал о других приглашённых гостях. За столом собралась сплошь молодёжь - собственный двор Принца, которому удалось придержать своих людей, тогда как юноши из большинства знатных домов отправились в поход на восток.
Энтреа прислушался:
- Все они подчиняются лично ему. Когда-то Дейла выпросила себе в подарок проклятый лес, да и весь Ашерон в придачу. Княжество в ту пору пришло в упадок, род прервался - ну, Император и не увидел причин для отказа в настойчивой просьбе. А потом эту землю унаследовал Ченан. Доход от неё небольшой - однако, оттуда выходят самые верные слуги. Полсотни лет назад Святая Церковь разорила несколько знатных семейств - за то, что пытались заигрывать с силами тьмы. Уцелевшие потомки поселились в тех краях - практически вне закона, в бедности и в глуши - но и без каких-либо существенных притеснений. Службой у Принца тамошний народ очень дорожит, да и Ченан умет выбирать самых способных и преданных. Каждый из этих мальчиков горло за него перегрызёт. Здесь их двенадцать - это те, кто рыцарской крови. А есть ещё люди для грязной работы.
- Там, в подвале? - подняла брови Фран.
- И в подвале тоже, - ответил Джеди и замолк.
Одеты парни были скромно, больше в чёрное. Кое-где блестело серебро и белели кружева, но и заплатки попадались на глаза. С Фран никто не заговаривал, между тем взгляды в её сторону бросали самые заинтересованные. Когда в дверях появился Энтреа, разглядывать их с сестрицей стали попеременно.
Никто не объявлял в дверях имена гостей - скорее всего, ожидалось, что статус тех, кто недавно прибыл, пояснит для собравшихся Ченан.
"Забавно, - подумал Энтреа, - а ведь он, пожалуй, даже может не знать наших имён. Впрочем, одно из них всё равно будет лишним".
Надо сказать, мальчики за столом держались довольно свободно - без особой развязности, но явно как дома. Зато слуги были на грани обморока - вот на кого прибытие Фран произвело неизгладимое впечатление.
Художник заметил Энтреа и поприветствовал, не вставая с места, кивком головы. Потом провёл над столом раскрытой ладонью, приглашая занять свободное место напротив. Для Крома нашёлся незанятый стул только в самом конце стола, после всех ашеронцев - куда он безропотно отправился сразу после того, как усадил на почётное место Энтреа.
Так Энтреа впервые оказался с сестрой лицом к лицу.
Он словно в зеркало смотрел - странное умное зеркало, которое дорисовало ему платье и девичий стан, но суть оставила прежней. Он узнавал себя в этих чертах - и вместе с тем узнавал в сестрице опаснейшего противника. А ведь ещё недавно - кто бы мог подумать.
- Рад знакомству. Прошу меня извинить за вторжение - там, в Таомере, - напомнил он ей, кто тут главный.
- Ничего. У меня ведь тоже были причины избавиться от помехи, - с безупречной любезностью отвечала Фран, - и ещё, несомненно, будут.
- Давно мучило любопытство увидеть вас вместе - вклинился в разговор Джеди, - поразительное сходство, даже для близнецов. Вы не думали действовать сообща?
Оба уставились на наглеца.
- Маги не действуют сообща, - заметила Фран, - в лучшем случае одновременно.
- Лишь в той мере, в какой пожелает Ченан, - сказал Энтреа, - но вряд ли он пожелает.
- Значит, будет нужда разобраться, кто из вас истинный Змей? А по мне, так два лучше одного. Я бы обоих оставил, - Джеди будто котёнка выбирал.
Впрочем, неугодного котёнка легко утопить, а отвергнутый Змей станет проблемой. Мысль вполне разумная, не поспоришь. Не об этом ли все эти дни размышлял Ченан? Что ж, решать-то ему.
А вот, похоже, он сам.
Принц вошёл так стремительно, что пламя свечей будто бы всколыхнулось по всей столовой - а потом вдруг вспыхнуло ярче.
Кольца рыжих кудрей тонули в чёрной лисе воротника, белый шёлковый шарф обвивал шею, а от пояса поверх бархатного кафтана шли золочёные ножны с изящным, но вполне боевым мечом. За руку Ченан вёл девицу, в лице которой отчётливо читались фамильные черты. Однако её наружность Энтреа не счёл особенно примечательной - его вниманием завладел хозяин замка. Гость только отметил пунцовый румянец принцессы на бледном растерянном личике - на каждой её щеке словно цвело по розе.
- Приветствую, господа, - Принц внимательно рассматривал обращённые к нему лица, тогда как его спутница робела поднять глаза, - я вижу, теперь все в сборе. Даже более, чем я считал себя вправе надеяться.
Так же стремительно он прошёл на свободное место во главе стола, распорядившись рядом усадить свою даму.
- Я обещал возлюбленной сестрице познакомить её с дорогими гостями. Принцесса Сель - и оба предсказанных Змея - маг Энтреа и девушка Фран.
Оба гостя встали и поклонились, получив в ответ слабый кивок от Сель.
Энтреа не мог не заметить, что на разряженной Фран взгляд Принца задержался несколько дольше. Между тем, тот продолжал:
- Итак, кто тут у нас по левую руку? Конечно, девица. Назначу, покамест, вас правой и левою дланью - а потом разберёмся, какой из них будет сподручней разить врагов.
- Всё, что вам будет угодно, мой принц, - откликнулся Энтреа, - всё, что захочется уничтожить.
Фран промолчала. Но в её сияющем взгляде отражались сотни огоньков и мерцали тысячи обещаний. Энтреа поймал себя на мысли, что, в общем-то, будет довольно приятно когда-нибудь помочь навсегда закрыться этим глазам. Сестрица с каждой минутой злила его всё больше. Но пока придётся терпеть. Терпение - добродетель.
- Итак, друзья, - обратился ко всем собравшимся Ченан, - ешьте, пейте и веселитесь - то ли вам приготовил будущий день. Стоит поднять за знакомство не один, а пару бокалов. С этой минуты всё тут изменится - и только два этих юных создания могут себе представить, насколько.
Никого не пришлось уговаривать дополнительно - аппетит у гостей оказался отменный. Незаметные и расторопные слуги наливали вино, приносили и уносили блюда. Запеченная речная рыба, телячье жаркое, маринованные перепелиные яйца и жареные куропатки, засахаренные ягоды и орехи - ужин поистине удался. Вот светская беседа не клеилась - люди ещё не освоились с новыми знакомцами. Но дальше языки должны были развязаться, даже под пристальным принцевым взором.
Однако этого не случилось.
Точно в тот момент, когда на столе появился сладкий пудинг и возникли тарелки с горками миндальных пирожных - в дверном проёме почти бесшумно нарисовалась и застыла грузная фигура незваного гостя.
Принц, казалось, не удивился - однако выразил удивление:
- Достопочтенный Вероста, как вы здесь оказались? Надо будет спросить с тех, кто вас пропустил. Впрочем, вы очень удачно, как раз к десерту. Усадите за стол лучшего из поэтов! Однако же - чем обязан?
Величественная туша на пороге хранила торжественное молчание.
И только когда за столом перестали жевать и звенеть приборами, стихли завязавшиеся было разговоры, и наступила выжидательная тишина - Вероста сказал:
- Я принёс вам плохую новость, мой принц. Ваш отец умирает. Поторопитесь проститься.