Аннотация: Добро и зло всегда идут по жизни рука об руку. Как же их разглядеть, распознать, различить? Может быть, именно для этого, люди и придумывают сказки? Отправляя сына в поход, Черниговский князь ещё не знает, с чем придётся столкнуться юному витязю. Загадочный старец-посланник принёс недобрую весть: "В землях княжества появилась неведомая сила". Пара приятелей, грозный боярин-воевода, беглый викинг-изгой, бывший холоп и прекрасная охотница отправятся в поход с бесстрашным княжичем. Кто же поселился в тёмном лесу, где кроны деревьев закрывают луну и солнце, где стелящийся над трясиной туман скрывает настоящее зло? Кто же они, неведомые существа, поселившиеся на болотах? Лютые звери, яростные степняки-печенеги, или...?
Навьи слуги, или сказка, написанная кровью
Введение
Она бежала, бежала так, как ни разу до этого ей бегать не приходилось. Мокрые ветки хлестали по ли- цу, царапали кожу, разрывали одежду. Босые ноги то и дело проваливались в грязь, ощущая её холодные прикосновения. Туман стелился над болотом, и ка- залось, что всей этой непроглядной, дышащей вла- гой тьме никогда не будет конца. Спазм сжал грудь, девушка остановилась и прислонилась к поваленной берёзе. Пальцы коснулись рыхлого мха и провалились в трухлявую, изъеденную короедами и временем дре- весную плоть. Острый сук впился в ладонь, девушка отдёрнула руку и посмотрела на рану. Капля крови упала на разбухшую кору и тут же исчезла, точно по- крытый мхом ствол, проглотил её целиком. Бедняж- ка обернулась, где-то вдалеке раздавались ужасные звуки, ветки хрустели и ломались под тяжестью ног преследователя. Страх придал беглянке сил, она пе- рескочила через поваленный ствол и снова побежала. Наконец-то кусты закончились. -- Когда-то я уже побывала здесь, -- выдохнув, под- умала она, узнав знакомое место. -- Вот и тропка, хол- мик, старый пень. Воспоминания круговоротом закружились в зату- маненном ужасом мозгу. Она обернулась, треск по- слышался вновь, странный звук заставил несчастную вздрогнуть. Тяжёлое дыхание преследователя разда- лось совсем рядом. Собравшись с силами, беглянка сделала ещё шаг, запнулась о торчащую корягу, и точ- но подкошенная рухнула на землю. В голове помути- лось, жуткая боль пронзила щиколотку, одинокая сле- за скатилась по щеке. Ужас сковал мышцы девушки, и в этот момент зверь выскочил на поляну. Красные, точно угли костра, глаза монстра светились, зубы, пожелтевшие и покрытые густой слизью, торчали из розоватых дёсен, вязкая слюна стекала на траву. Он остановился, глянул по сторонам, и впервые за всё это время зарычал. Казалось, ничего на свете не было страшнее этого, хоть и негромкого, но грозного звука. Хищник тряхнул головой, отчего пена, покрывавшая его пасть, разлетелась по сторонам. Грязная шерсть, похожая на острые шипы, вздыбилась, зверь при- жал уши и припал к земле, сгруппировавшись перед прыжком. В этот момент послышались голоса. Несчастная прикрылась рукой, зажмурила глаза, и провалилась в пустоту.
Часть первая "Неведомые люди" Глава первая "Посланники"
1
Проснувшись, он долго не открывал глаз, лежал, то- мясь под первыми утренними лучами, проникавшими сквозь приоткрытые ставни и занавеси в просторную, пахнущую смоляным ароматом спальню. Горластые петухи, неподвластные никому кроме утреннего сол- нышка, задорными голосами приветствовали вновь появившееся на горизонте светило, мешали спать, призывая к скорейшему пробуждению. Где-то вдали раздавалось мычание коров, ожидавших утреннюю дойку. Блеяли овцы, горланили козы, то там, то тут слышались голоса дворовых псов, которые приветст- вовали друг друга заливистым лаем, приглушавшим крики прочей дворовой живности. Князь откинул оде- яло, потянулся и соскочил с кровати. -- Неужто спят ещё, бездельники? -- подумал он, прислушавшись к звукам, доносившимся из-за две- рей. -- Да нет, проснулись. Довольный собой, он улыбнулся, просто так, са- мому себе, и шагнул к двери. За стенами слышались торопливые шаги, чьё-то бормотание и звон посуды. Дворня уже трудилась, ожидая приказов и повелений. Знали слуги, что Судеяр птаха ранняя, оттого и встаёт чуть свет, а коль князь не спит, так, и прочим от- дыхать не положено. Судеяр вышел в сени, и тут же на глаза ему попался крепкого вида осанистый муж с бритой головой и свисающими до груди пышными усами. Одетый в белую, отороченную расписным узо- ром рубаху мужчина поднялся с лавки и поглядел на князя. Длинный, в тон с усами клок волос, спускав- шийся с темени и свисающая с мочки уха чуть ли не до плеча серебряная серьга, обрамлённая алыми камушками, придавали мужчине грозный и задири- стый вид. -- Кто ещё первым встретит, и утра доброго поже- лает, как не мой главный советник? -- с задором про- басил князь, увидав верного воеводу. Тот усмехнулся, оправил широкой ладонью усы и почтительно кивнул. -- Проснулся, княже? Ну, добро, а я уж гадаю, не решил ли ты подольше поспать. -- Полно, Бривор, когда это я залёживался? Бривор был родовитый варяг, сызмальства состояв- ший при дружине Черниговского князя. Этот матёрый вояка, как и многие его соплеменники, никогда не расставался с мечом, и считался при дворе лучшим воином, и, кроме того, непревзойдённым начальни- ком княжьей дружины. Лет сорока пяти, жилистый и коренастый, Бривор, несмотря на свои относительно неюные годы, в умении разить мечом, пускать стрелы или даже просто биться на кулаках не уступал никому из княжьей гриди*, средь которой насчитывалось не- мало знатных и храбрых витязей. Даже состоящие на службе у князя просоленные морем северяне -- свеи и нурманы**, воины, которых в странах средневековой Европы называли викингами, признавали бесспорное превосходство истинного варяга-руса.
-- Раз в рань такую явился, знать спешные дела, верно мыслю? Судеяр подошёл к жбану с водой и омыл лицо. От- куда ни возьмись, появившийся служка уже протяги- вал рушник и гребень. Пока князь умывался, Бривор терпеливо глядел на хозяина. Воевода не отличался торопливостью, так как знал, что дурные вести, нужно сообщать под хорошее настроение. Умывшись, Судеяр проследовал в светлицу, где расторопная дворня уже собрала на стол. Усевшись, князь наспех перекусил, и, покончив с трапезой, наконец-то удостоил советника вниманием. -- Благодарю тебя, друже, что так терпелив, не лю- блю, глаз не продрав, да не потрапезничав о делах говорить, ну да ты и сам знаешь. Варяг почтительно склонил голову. -- Ну, а теперь говори, с чем пожаловал. Знаю, по пустякам ты меня в такой час тревожить бы не стал. -- Две новости для тебя. Не скажу что слишком пло- хие, но думаю, что знать о том, тебе надобно. Одна тебя не порадует, но и не слишком удивит, вторая задуматься заставит. -- Загадками говоришь, боярин, ну да я их, пожа- луй, разгадать попробую. Первая новость, о сынке моём, Чеславе. Опять, небось, безобразие какое учи- нил беспутный? -- князь хитро прищурился, воевода втянул губы. -- Ну а вторая, судя по тому, что ты её до утра придержал, дум долгих требует. Раз ты сам эту задачку не разрешил, а ко мне пришёл, стало быть, дело то хоть и неспешное, но серьёзное. -- Не зря тебя князь Прозорливым кличут, всё-то ты наперёд знаешь, сказал, как в воду глядел. От похвалы Судеяр расплылся в улыбке. Довольный собой, он откинулся на спинку стула, и тут же заявил. -- Да уж, захвалил ты меня, боярин. Спасибо конеч- но на том, но не девка я красная, что б лишь похваль- бы слушать, -- Судеяр сдвинул брови, и вмиг стал серьёзен. -- Говори, воевода, хорош тянуть!
* Гридь (гридни) -- взрослые дружинники князя, которые вместе с молодёжью, отроками и детскими составляли его регулярное войско -- младшую дружину. ** Нурманы и свеи -- предки современных норвежцев и шведов.
2
Этим летом Чеславу исполнилось семнадцать. Мо- лодой княжич рос на радость родителям красавцем и удальцом. Косая сажень в плечах, красив и мил лицом, да и силушкой обладал отменной. Ученьями не пренебрегал, целыми днями махал мечом, упраж- нялся в стрельбе, да и наездником был от бога. Да вот беда, отвага и прыть молодого воина не всегда шла людям впрок. Сам Судеяр в его годы уже сражался с греками под знамёнами Великого Святослава*, а вот Чеславу не довелось себя в ратном деле проявить. -- Эх, при старом-то князе Киевском такие витязи в цене и почёте были, -- говаривал Судеяр, глядя на сына. -- А теперь что, куда парню силу девать? Сам Черниговский князь в своё время мало чем от- личался от беспутного сына, оттого и был у Святослава в чести. Ему и двадцати не было, а он уж тысячные рати в походы водил против болгар и греков-ромеев**. Теперь же прыть и лихачество сына приносило одни лишь хлопоты. Жалобы на беспутного княжича и его дружков поступали чуть ли не каждую неделю: то ли- чины*** нацепив, баб в деревне напугают, то свиней в скоморошьи наряды облачат, да на площадь рыноч- ную выпустят, а то ещё какую пакость учинят, и всё от дури да от безделья. Сегодня услышав от Бриво- ра об очередной проделке княжича, Судеяр поначалу лишь сдерживал улыбку.
-- К скоморохам они опять заявились, Чеслав и эти двое, отроки Скуба и Радей из младшей дружины, медведя у тех со двора увели да к реке притащили, -- начал свой рассказ воевода. Судеяр покрякивал в кулак, принимал серьёзный вид, но опытный глаз воеводы примечал, что князь с трудом сдерживает смех. -- Привязали к берёзе, да всю ночь брагой поили, пока не уснул косолапый, и сами рядом на травке за- валились. Поутру проснулся мишка, дёрнул цепочку да и сорвался. Видно его после перепою на водицу по- тянуло, а на берегу бабы бельё полощут. Как увидали медведя, так тряпьё своё побросали и в крик. Князь уже хохотал до слёз не в силах сдерживать себя более. Судеяр не отличался злобным нравом, да и по молодости сам любил разные шалости да продел- ки. Однако воеводе было не до смеха. -- Понимаю, со стороны-то весело, да только вот незадача у одной из баб от страху припадок случил- ся, -- хмуро заявил Бривор. -- А две других с мостков свалились, так их обоих еле вытащить успели, чудом не захлебнулись. Последние слова воеводы заставили Судеяра пода- вить усмешку. -- Да, такие шутки уж прощать не стоит. Мы наро- ду нашему не враги, что бы от беспутства княжьего люд страдал да бедствовал. -- Так и я о том, поговорил бы ты с сынком, вра- зумил. -- Поговорю, разыскать его вели, пусть ко мне явит- ся. Ну, а какая вторая новость? -- Да там, пожалуй, дельце посложнее будет, во дво- ре ходоки стоят, издалёка заявились, коль велишь, по- зову их, пусть всё сами расскажут. Старший у них, настырный такой, объяснять ничего толком не спосо- бен, всё нелепицы какие-то сказывает. -- Зови, раз пришли издалека, то негоже людей на пороге держать. Князь снова уселся на стул, ожидая встречи с оче- редными посетителями.
* Святослав -- великий князь Киевский, третий из династии Рюриковичей. Прославился тем что разгромил Хазарский Ка- ганат и Болгарское царство, погиб, возвращаясь из похода в Византийские земли. ** Ромеи -- самоназвание жителей Византийской Империи. *** Личина -- маска.
3
Гостей пришло трое, кафтаны на них были по- трёпанные, лапти стоптаны, а за плечами висели ко- томки с пожитками, сразу видно, люди шли издалека. Впереди, точно отдельно от других стоял старец с ко- ротко стриженой бородой и орлиным носом. Тощий как жердь, он стоял величаво, опираясь на клюку так, словно это была не оструганная палка, а княжеский посох. Он то и дело поглядывал то на то князя, то на воеводу, кряхтел и покашливал в кулак. По сравнению с ним двое других казались жалкими и невзрачны- ми. Они стояли съёжившись, и робко озирались по сторонам. Один, средних лет, плотный и невысокий, другой, самый молодой совсем ещё малец безусый. Оба переминались с ноги на ногу, и, раззявив рты, пялились на княжьи покои. -- С чем пожаловали, страннички? Просьба у вас, иль беда приключилась? Князь, бегло оглядел гостей, остановив взор на стар- шем. -- Да уж и не знаем, как сказать, пожалуй, и то и другое. Меня Веледаром зовут, поселение наше Двулесье, две недели пешим идти. А это товарищи мои, -- старик кивнул на спутников. -- Они от дере- вень окрестных, их тоже к тебе народ послал, с той же просьбой. Земли наши поблизости от тёмного леса стоят, места там уж больно жуткие. Старик сделал длинную паузу, посмотрел на своих товарищей, но те продолжали глазеть по сторонам. Казалось, что они даже не слушают говорившего. Во- евода не сдержался. -- Ты бы покороче сказывал, некогда князю твои байки слушать, по делу говори! -- рявкнул он на ста- рика. -- А ты меня не правь, боярин, дело у нас важное, потому, князю всё понять, да во всём разобраться сле- дует. -- Да знаю я про дело ваше, народец у вас пропада- ет, потому как головами думать не хотите, -- воевода ухмыльнулся, и уже обращаясь к князю, добавил. -- Там не то волки шалят, не то ещё какой зверь, а им нежить мерещится. Вместо того чтобы лес прочесать, облаву устроить, они к нам плакаться пришли, будто у тебя князь прочих забот нет. Тут все разом оживились. Князь нахмурился, и было неясно, сердит ли он на воеводу, который не мог про- явить терпения, или на чересчур неторопливую речь старца. Оба спутника рослого старика ещё больше забеспокоились, но самого Веледара напугать, было не так просто. -- Что же ты, князь, толком и выслушать нас не же- лаешь? Человек твой и слова сказать не даёт. У нас в деревнях людей губят, а вам и дела нет. -- Так кто же губит-то, ты скажи толком, -- вступил в беседу князь. -- Может, степняки к вам добрались, тогда и впрямь самое время дружину в поход соби- рать? Старик тяжко вздохнул, видно было, что недоверие собеседников его тяготит. -- Ты, князь, на одёжу мою не гляди, я хоть с виду- то и лапотник, а в делах ратных толк знаю. Недаром и с Игорем Рюриковичем, и с сыном его Святославом в походы хаживал, так что степняка от волка отличить сумею. Где это видано, что бы печенеги жертвам горло выгрызали, куски мяса размером с кулак из тела вы- рывали. Да и не волки это, потому как следы челове- ческие мы у трупов находили. Не люди то и не звери, а нежить это иль нет, тебе самому решать, потому, как сами мы с бедой этой справится не в силах. Князь поднял брови, даже суровый Бривор на какое то время приумолк. То, что старик выдавал себя за бывалого воина, у обоих вызывало сомнение. Веледар же с гордым видом обернулся, окинул взглядом своих спутников и добавил. -- Ты, князь, у нас голова, тебе и решать, но самим нам в том деле не справиться, так что помоги, всем миром просим. Судеяр поднялся, глянул на воеводу. -- Ну, что делать-то будем? Помочь надобно лю- дишкам-то, а? Если волки, так побить их нужно, коль степняки, тем более стоит злодеям хвосты поприжать, ну а если ещё что, так неужто мы смельчаков не сы- щем, иль нет у меня в витязей достойных? -- А ты Чеслава отправь. Сам же говорил, что от безделья парень мается, -- хмыкнул воевода. -- Пусть себе дружину малую соберёт, да людишкам этим по- может, и ему дело, и ты две проблемы враз решишь. Князь сдвинул брови, задумался. -- А что, пусть парень себя покажет, -- довольный князь, повернулся к посланцам. -- Ждите, отправлю я с вами сына. Он хоть и молод, но воин добрый, дам ему дружинников в помощь, думаю, избавит он вас от напастей. Сказав это, Судеяр махнул рукой, поясняя, что ви- зит окончен. Тощий старик открыл было рот, желая ещё что-то сказать, но, видимо, передумал. Бривор же быстро выпроводил всю троицу во двор. Когда по- сланцы покинули покои, князь строго посмотрел на вновь вошедшего воеводу. -- А что бы княжич бед каких не наделал, я тебя с ним отправлю, чтобы за этим баловнем присматри- вать. Брови варяга поползли вверх, он сжал губы, насу- пился. -- Я думал, что тебе тут нужен, а ты меня чудищ сказочных ловить отправляешь. Неужели дело это для воеводы княжьего? Не пристало мне по лесам ры- скать, зачем такой позор? -- Твоё дело -- сына моего сберечь, молод он ещё, горяч, ну как опять глупость учинит, а кому как не те- бе я самое дорогое доверить смогу? -- Ну, коль так, то ладно, -- Бривор выглядел оза- даченным. -- Тогда пойду я что ли? Велю княжича сыскать, новость ему сообщу, да и сам буду в дорогу собираться, дружинников для дела подберу. -- А ты не спеши, воевода, пусть княжич сам и лю- дей себе сыщет, и решит когда в путь отправиться, а ты так, приглядывай, пора уж ему своим умом жить. Когда верный воевода вышел за дверь, Судеяр по- дошёл к окну, распахнул ставни и вдохнул полной гру- дью. Он тогда ещё и не догадывался, на что посылает единственное дитя.
4
Он пошёл по кругу, обойдя стоящего напротив, ста- раясь не оставить второго за спиной. Шаг, ещё один, теперь солнце не било в глаза, а лишь отражалось в от- полированном до блеска клинке. Оба противника на- чали щуриться, и вертеть головами, потому как яркие лучи на мгновение ослепили обоих. -- Лучший момент для атаки, -- подумал витязь, и бросился вперёд. Удар короткий, с оттяжкой, тычок, бросок в сторо- ну, и снова удар. Ну вот и всё, враги повержены, один сидит на земле, потирая ушибленную кисть, второй без меча остался. Так ловко сражаться его учили Бри- вор, и его соплеменники варяги, лучшие воины князя Судеяра. Чеслав отдёрнул руку, ловко вогнал клинок в ножны, и, повернувшись спиной к обоим приятелям, направился к бочке с водой. Оба поверженных отро- ка лишь пожимали плечами. Отроки из младшей дру- жины Черниговского князя -- братья Скуба и Радей состояли при молодом княжиче в услужении. Скуба был на пару лет старше княжича, и у него уже отросли усы и короткая бородка, Радей же ещё не успел обза- вестись растительностью на лице, и выглядел бы как мальчишка, если бы не исполинский рост. Оба брата походили друг на друга и статью и лицом, оба пле- чистые, с мощными руками и бычьими шеями. Сам княжич тоже был крепок и не отличался маленьким ростом, но на фоне этих здоровяков выглядел чуть ли не худышкой. Но это не мешало Чеславу во всех потешных схватках и сражениях, будь то кулачные бои, или поединки с оружием одерживать легкие побе- ды над своими пусть и грозными, но, по его мнению, слегка неуклюжими приятелями. -- Не рост и сила приносят победы, хоть и они для воина нужны, -- постоянно поучал княжича Бри- вор. -- Умение и быстрота, вот качества, которые должен развивать витязь. Но и не это главное. Нет ничего быстрее мысли, потому кто скоро думает, тот всегда впереди. А что бы скоро думать, сердцу отвага нужна, ведь страхдумать мешает. Чеслав никогда не забывал этих слов, и хотя и счи- тал Бривора занудой и ворчуном, по-своему всегда чтил и уважал мудрого варяга. -- Ну что, всё на сегодня? -- произнёс Скуба. Он всё ещё тёр ушибленную руку. -- Может, на реку пойдём, чего в бочке плескаться? -- И впрямь, княжич, там и помоемся, да на баб поглядим, может опять какие молодухи явятся, -- под- держал старшего брата Радей. -- Кому что, а ему лишь бы на девок поглазеть, -- усмехнулся Чеслав, растирая мощную грудь. -- В по- следний-то раз шутка наша не всем по душе при- шлась, мишка уж больно резвый попался. Вспомнив недавнюю проказу, братья расхохота- лись. -- Ну, пойдём, может, опять какую потеху учи- ним, -- разошёлся Скуба. -- Хватит, а то отец и так на нас сердит, переждать нужно, пока всё уляжется. -- Да ладно тебе, -- хмыкнул Скуба. -- Что-то ты как с этой Дарёной сошёлся, уж больно серьёзный стал, окрутила тебя дочка боярская? Признайся. -- Ну, вот ещё, выдумал, -- выпалил Чеслав, но ру- мянец, которым тут же покрылось его лицо, наводил на мысль, что княжич лукавит. -- Что бы я да по девке сох, да не бывать этому. -- Да уж ладно, говорить, Дарёна красавица, да и с тебя глаз не сводит, вот окрутит совсем, и побе- жишь к отцу просить, что б сватов засылал. -- Да уж, тогда веселье наше и закончится, -- со- гласился с братом Радей. -- Да ну вас, ничего-то вы не понимаете, -- буркнул княжич. -- Хватит лясы точить, пошли уж и вправду на реку. И вся удалая троица скорым шагом направилась к реке. Там-то их и отыскал Судеяров посланец, и по- требовал, что бы княжич тут же явился к отцу.
5
-- Ты, что же это, отец, посмеяться надо мной ре- шил? Или это наказание такое за мои огрехи? -- мо- лодой княжич исподлобья взирал на Судеяра. Князь тоже хмурился и старался казаться, как мож- но суровей. Стоящий позади Бривор лишь недовольно качал головой. -- Совсем князь наследника разбаловал, -- рассу- ждал варяг. -- С другими грозен, а с сыном всё вели- чие теряет, не может к порядку призвать. Судеяр и сам понимал проблему. Отмеченный в бо- ях, проведший полжизни в походах и войнах князь баловал единственного сына, и никогда по-настояще- му на него не гневался. Именно поэтому предложение советника оказалось весьма кстати. Пусть княжич по- пробует себя в настоящем деле. Но данная затея моло- дому витязю казалась просто оскорбительной. -- Говорю тебе, поедешь с ходоками, поглядишь, что да как, сказано же тебе: "Люди у них пропадают", -- произнёс Судеяр, искоса поглядывая на Бривора. Тот при этом лишь отвёл взгляд. -- Не для того я учился ратному делу, что бы вол- ков по лесам гонять, да и с ума ещё не сошёл, что бы в дедовские сказки верить, -- Чеслав распалился не на шутку. -- Какая там ещё нежить завелась? Ты сам-то что, неужто в Кощея да Бабу Ягу веришь? Это вон только конюху твоему, Потепе, спьяну всякое ме- рещится, то он Лихо в лесу встретит, то русалка его на пруду за ногу схватит. Княжич поднялся со стула, собираясь уйти, но, по- хоже, терпение князя лопнуло. Он грохнул по столу кулаком, так, что все вздрогнули. -- А ну стой! Сколько мне ещё терпеть? Я тебе не только отец, я ещё и князь! Говорю, поедешь в по- селения те да разберешься, что там к чему, вдруг там степняки лютуют, а мужичьё со страху не разобра- лось. Нам печенегов теперь в кулаке держать надобно, так что не смей спорить. Судеяр снова бросил взгляд на Бривора, тот скор- чил одобрительную гримасу и закивал. Теперь он уз- нал в своём князе того, кого привык видеть всегда -- сурового и твёрдого правителя. Чеслав, оторопевший от княжьего крика, тоже поутих. -- Ну, ладно, коль и впрямь печенеги так-то дело другое. Я от воинских дел никогда не бегал. Сейчас велю Скубе да Радею собираться в дорогу, думаю, втроём управимся. Последние слова княжич произнёс с усмешкой. -- Да нет, мне твои дружки доверия не внушают. Воевода с тобой поедет, да кроме него ещё людей возьми, трёх-четырёх, на свой выбор, думаю, не по- мешает. -- Няньку мне приставить решил? -- Нет, не няньку. Воевода под твоим началом бу- дет, что бы потом предо мной ответ держать, как да что. Пусть опытный глаз тебя оценит. А то одно дело мечом во дворе махать, а другое в настоящем бою отличиться. Глаза Чеслава при этих словах загорелись. Он за- дорно глянул на отцова советника, но тот отвёл глаза. -- Хорошо, отец, разреши уж, пойду я тогда. Толь- ко, как ты сказал, в товарищи себе людей сам отберу, Скубу с Радеем всё ж возьму, да ещё кого-нибудь, как ты велел, охотники думаю найдутся. Поклонившись, молодой воин вышел из светлицы. -- Представляю, кого он наберёт, подумать страш- но, -- пробубнил варяг, но князь отвернулся, видимо, не желая больше слушать ворчливого советника. Тот потоптался на месте, потом махнул рукой и вышел.
6
Луна бледным пятном пробивалась сквозь лёгкую пелену облаков. Расплывчатые тени падали на воду и отражались в ней причудливыми фигурками. Ве- тер слегка колыхал листву, отчего тени подрагивали. У реки, под ракитовым кустом, стояли двое. Статная и величавая Дарёна, смотрела на предмет своих воз- дыханий с грустью. Глаза девушки блестели в свете звёзд, губы слегка дрожали, Чеслав же оставался спо- коен, но было видно, что прощание его тяготит. -- Ты сказал, что твой поход будет недолгим, но мне почему-то иное видится. -- Всего-то прогулка небольшая, как только упра- вимся, сразу вернусь. -- Я же говорю, мой сон, в нём с тобой была другая женщина, -- голос девушки дрожал, и в свете луны молодой княжич заметил, что по щеке красавицы бе- жит одинокая слеза. -- Ты тоже начинаешь рассказывать мне сказки, как и мой отец. Все эти сны, видения, россказни про неведомую нежить, -- Чеслав хмыкнул. -- Я тоже не верю в сказки про колдовство и на- вий* мир, -- выкрикнула Дарёна, и сделала движение к юному витязю, но его равнодушный взгляд оста- новил её. -- Но я верю в то, что подсказывает мне сердце. -- Ну и что же оно тебе сказало? -- Я видела сон, страшный сон в котором умирали люди.
-- По-моему, это ещё более глупо, чем верить в сказ- ки. -- Нет! Ты выслушай. В этом сне я видела страш- ных людей, которые пожирали себе подобных, и рва- ли их на куски, -- голос Дарёны дрожал, она почти кричала. -- И ещё, я видела её, ту женщину, которая превращается в зверя. Именно она кружилась возле тебя в странном танце и издавала непонятные звуки. -- Ну, хватит, надоело. -- Нет, ты дослушай. Я ведь уж и к гадалке сходила, она мне сон и растолковала. Много трудных дорог ты пройдёшь, многих близких потеряешь, вернешься, но это будешь уже не ты. Видела я во сне-- сидел ты на земле с грудью разорванной, а сердце твоё волчица поедала. Девушка почти рыдала. -- Ну и что это значит? -- А то, что женщина другая завладеет тобой, а я твою любовь потеряю. Чеслав усмехнулся, подошёл к реке, и присел на огромный валун, торчащий из песка. Несмотря на браваду, он был взволнован, слова любимой тронули его. Лёгкий ветер, налетевший с реки, трепал воло- сы, ласкал кожу, наполняя грудь ароматом кувшинок и лилий, росших у берега. Звёзды отражались в во- де, и мелкая рябь делала эти отражения похожими на трепещущие огоньки. -- Это моё первое настоящее испытание. Я должен уйти. Мне очень жаль, что ты не хочешь меня понять, и ссылаешься на глупые страхи. Он поднялся, и быстро пошёл в направлении горо- да. Тяжкий стон вырвался из груди красавицы, и слё- зы ручьем потекли из её глаз.
* Навь -- потусторонний мир, в другом значении мертвец.
7
Она шла, шла не спеша, раздвигая ветки, в воде плескались рыбёшки, вдалеке слышалось уханье со- вы. Шорох в кустах заставил девушку остановиться. Треснула ветка, послышались чьи-то шаги, и снова наступила тишина. Дарёна уже начала жалеть о своей беспечности, встреча с незнакомцем, бродящим среди ночи по берегу реки не входила в её планы. Снова раз- дался хруст, послышалась какая-то возня, и странные звуки, похожие не то на кряхтение, не то на покаш- ливание, заставили девушку отпрянуть назад. Пальцы сами по себе потянулись к поясу, и девушка достала из складок одежды тонкий кинжал, купленный на тор- гу у арабских купцов. Тонкое лезвие блеснуло, пальцы ощутили гладкую рукоятку. Наличие оружия как-то успокоило, но учащенное дыхание и бегущие по телу мурашки говорили о том, что Дарёну охватил страх. Снова послышался хруст, ветви раздвинулись, из ку- стов вышел человек. Дарёна вскрикнула. -- Не бойся, дочка, я не тот, кого стоит опасаться молоденькой девчушке, -- произнёс незнакомец. -- Не подходи, у меня нож, -- девушка старалась говорить уверенно, но дрожь в голосе выдавала её со- стояние. Человек усмехнулся, вышел на свет и поднял руки, показав, что он без оружия. Только сейчас, при све- те луны, Дарёна смогла его рассмотреть. Незнакомец определённо был стар, но его движения и осанка гово- рили о том, что старик, невзирая на прожитые годы, всё ещё быстр и силён. Высокого роста, сухощавый, он стоял и спокойно разглядывал кинжал, который Дарёна вытянула прямо перед собой. -- Ты бы убрала нож-то, а то гляди, поранишься ненароком. Я хоть и немолод, но таким оружием меня не напугать, ты уж мне поверь. К тому же не за тобой я сюда пришёл. Дарёна опустила нож, но продолжала держать его в руке. -- Если не за мной, то за кем же ты пришёл, и во- обще кто ты? -- Зовусь я Веледаром, я за молодцом тем, что был тут недавно, присматриваю. За ним я и шёл, а тут ты. -- За княжичем? А он-то тебе зачем, аль недоброе что затеял? -- Да полно тебе, я не из татей или воров, а к кня- жичу у меня интерес свой, особый. Ты уж прости, что напугал тебя. Пойду я, пожалуй. И старик повернулся, собираясь уходить. -- А ну стой! -- теперь в голосе Дарёны послыша- лись грозные нотки. -- Сперва ответь мне, зачем за княжичем следил. А то охране городской пожалуюсь. Пусть тебя допросят, что да к чему. Кто тебя знает, может ты Чеслава погубить замыслил. Старик замер и улыбнулся, но Дарёну усмешка ста- рика ещё больше рассердила. Она снова выставила вперёд своё оружие. -- А ну отвечай, а то ... Старик отшатнулся, перехватил кисть девушки и крутанул наружу --кинжал в одно мгновение ока- зался в его руке. -- Говорю же, не балуй! Незнакомец вмиг стал суров, и, отшвырнув в кусты дорогую игрушку, он повернулся и пошагал к городу. У Дарёны от отчаяния выступили слёзы. -- Подожди, скажи, зачем Чеслава выслеживал! Я ведь не за себя, за него боюсь! Старик остановился. Было видно, что жалостливые нотки в голосе девушки произвели на него большее впечатление, чем угрозы. -- Вот мне ещё напасть, молодкам слёзы утирать. Любишь что ль его? -- в голосе старца не слышалось прежнего гнева. -- Ну а ты как думал? Коль не любила, стала б я с ним по кустам хорониться, -- девушка расплакалась. -- Ну, ясно, не хнычь. Коль любишь, так держи его при себе, а то он тут в поход собрался, с нежитью воевать, только ежели по моему разумению, то не та- кой вовсе нам вояка нужен. Княжич твой, мальчишка ещё, а отец его думает, что на веселье сына посылает. Дарёна перестала реветь. -- Не мальчишка он, время придёт князем станет. Постой. Так это по твоему зову он в дорогу собрался? А ну, рассказывай, что там у вас за напасть такая? Старик внимательно посмотрел на собеседницу. -- А не испугаешься? Не то тут место, чтобы стра- сти слушать. -- Расскажи, прошу, -- Дарёна ухватила старика за рубаху. -- Должна ж я знать, куда он идёт. -- Хорошо, но ты мне обещай, что отговорить его попытаешься, -- сурово заявил Веледар. -- Может, князь кого посмышлёней к нам в помощь отправит.
8
-- Сначала стала пропадать живность. То пары овец недосчитаемся, то коровы, останки их потом в лесу находили. Но ведь скотина она и есть скотина, жалко её, но не велика потеря, а вот когда люди исчезать стали, тут-то все и переполошились, -- старик вел бе- седу негромко, оглядываясь по сторонам. Дарёна то и дело вздрагивала, и время от времени прикрывала рот рукой, слушая о том, как находили тела пропав- ших. -- Сынка моего младшего Ячменёк звали, он ведь аккурат по осени родился, в самую пору уборки уро- жая. На свет появился махонький такой, слабенький, мало кто верил в то, что за жизнь он уцепится, и вы- живет. Тот год голодным выдался, засуха все хлеба в полях побила. Старик сидел на стволе поваленного дерева, и смо- трел вдаль, Дарёна, стояла поодаль, прислонившись к тонкой осине. -- Но он выжил, сынок то мой, на радость роди- телям, на зависть недругам. Шутка ли, мне ведь в ту пору уж за полвека перевалило. Старшие то дети мои уж разбежались все. Двоих сынов в боях порубили, мы ведь по домам не сиживали. Первенец мой, Став- ко, со Святославом Великим в Византию ходил, там и сгинул. Второго печенеги посекли, эх, чего это я, -- старик смахнул набежавшую слезу. -- В общем, поте- рял я старших сынов, а дочки, тоже двое их было, по дальним селениям разъехались, там доселе и живут. А младший то, вот ведь он, рядышком. Дарёна ожидала продолжения истории, голос рас- сказчика дрожал. -- Не уберёг я сынка. Как появились эти неведомые убийцы, аккурат при себе держал, а тут ночью при- шли, и не стало Ячменька моего. Приходилось ли тебе, девица, видеть растерзанное тельце младенца, а? Дарёна не ответила. Веледар рассказал, как лучшие воины и охотники родов собрались и прошлись по лесу в поисках загадочных убийц, но вернулись ни с чем. -- Все окрестности прочесали, дошли до темного леса с его болотами, да вот дальше не сунулись. -- А что ж на болота то не пошли, иль утонуть по- боялись? -- спросила Дарена, и отшатнулась, потому как Веледар при этом одарил её таким взглядом, что девушке ещё больше стало не по себе. -- Нельзя нам в те леса ходить, это ещё пращуры наши наказывали, -- заявил старец. -- Боги наши не велят, вот и всё. -- Так вот зачем вы сюда явились! Знаете, что дру- жинники княжьи в богов ваших не верят, вот и хоти- те их в болота загнать. -- Ишь ты, догадливая какая, -- беззлобно произнёс старик. -- Ну, может и так, а что с того. Гридь то кня- жья в одного Перуна верует, а у нас людей простых богов много, нам с ними ссорится не с руки. -- Ясно мне всё. Страх в сердцах ваших живёт, потому и других в леса дремучие да болота непро- ходимые толкаете. Трусы! -- в негодовании Дарёна топнула ногой. -- Прекрати напраслину сказывать. Я никогда тру- сом не был, в десятке боёв да сражений бывал, но одно дело врага бояться, а другое с божествами да колдовст- вом дело иметь, -- старец произнёс это полушёпотом. Дарёну всё ещё распирало от злости. Страх, похоже, прошёл, и теперь в глазах её было лишь негодование. Старик же напротив, говоря о неведомых волшебных землях, выказывал некоторое волнение. Заметив это, девушка несколько успокоилась, ей даже по-своему стало жаль старика, и она спросила: -- А женщина? -- Какая женщина? Веледар потупился, и отвёл взгляд в сторону. Дарё- не показалось, что старик что-то не договаривает, та- ится. -- Не знаю, во сне моём она была, она ещё в волка обратиться могла. Девушка попыталась поймать взгляд старика, но тот отступил в тень, теперь его лицо казалось сплош- ным тёмным пятном. -- Я же говорю не волки это, потому как следы от них человечьи оставались. -- Не понял ты меня. Темнишь ты что-то, недого- вариваешь. Велидар сделал ещё один шаг назад. -- Не знаю я ни о чём таком, и всё тут. -- Ну и ладно, раз так, не стану тебя больше спра- шивать. Дарена повернулась, и пошла в сторону городских ворот. -- Так ведь и я не понял, отговоришь ли ты княжи- ча от похода, иль нет? -- крикнул Велидар вслед. -- Да нет, его уж никому не под силу уговорить, раз решил так, будь что будет.
9
Лёгкий ветерок обдувал вспотевшие тела юношей, которые отдыхали во дворе после очередной воин- ской забавы. Скуба с Радеем спорили, а молодой кня- жич сидел задумчивый, и почти не принимал участие в разговоре. -- Так что же, нас князь на печенегов одних послать желает, втроем поедем? -- с недоумением произнёс Радей. -- А ты что, испугался? -- поддразнил брата Ску- ба. -- А может ты, как и мужичьё это, духов лесных убоялся? -- А ты почём знаешь, что это не нежить балует? Сказки такие на ровном месте не рождаются. -- Глянь на него, мальчик губки надул, байки баб- кины вспомнил, про домовых да берегинь. -- А ну прекрати, -- Радей рассердился не на шут- ку. -- Сам-то, помниться, в детстве за печкой прятал- ся, когда гроза гремела. Думал, что перуновы стрелы тебе предназначены. -- Может, хватит языками молоть, -- осадил спор- щиков Чеслав. -- Нам не сказки вспоминать надо, а думать, как дело порученное исполнить. Времени- то нам на сборы мало отведено. А нам ещё дружину собрать велено. -- Так что же, стало быть, не втроём поедем? Радей тут же позабыл про разгоравшуюся ссору. -- Воевода с нами поедет, да ещё троих нам взять велено, на свой выбор, -- с серьёзным видом сказал молодой княжич. -- Вот я и думаю, кто же нам в деле этом понадобится. Чеслав сидел на ступеньках крыльца, перед самым входом в гридницу*. Болтовня приятелей, похоже, немного раздражала его. Вчерашнее прощание с Да- реной, не выходило из головы. Да ещё пророчество это, про волчицу, надо же было заявить такое. -- Так что, княже, удумал кого к себе в товарищи возьмём? -- прервал размышления Чеслава Радей. -- Дружина у Судеяра немалая, витязей добрых сколько хочешь. -- Не стану я гридь в поход звать, -- заявил Че- слав. -- Дело это -- испытание для меня. Показать я должен, чего стою. -- А коль там и вправду печенеги шалят. Куда ж мы без дружинников-то? -- с серьёзным видом заявил Скуба. -- Нас трое, да воевода, уже сила немалая. Чеслав встал, расправив могучие плечи, оба отрока, ждали его дальнейших слов. -- Нам такие спутники нужны, чтоб и польза от них была и в поисках, и в сече, -- продолжил Чеслав. -- Степняки там, волки, иль ещё кто, раз нападают они тайно, по ночам, стало быть, следопыт нам нужен, или охотник умелый. Его-то первого и будем искать. -- А где искать станем, да и многие ль свои дела побросают, да согласятся на такое? Радей пожал плечами и уставился на брата, тот кив- нул, соглашаясь. -- Да есть у меня мыслишка одна, может, что и по- лучится, -- подытожил Чеслав, и направился к ко- нюшням.
Ни молодой княжич, ни оба его приятеля так и не заметили притаившегося неподалёку Велидара, который сквозь щель в заборе наблюдал за тем, что творилось во дворе, и слышал весь разговор. Когда вся троица исчезала из поля его зрения, старик повер- нулся, и побрёл прочь, на лице его играла довольная усмешка.
* Гридница -- большое помещение для рядовых дружинни- ков (гридей) в княжеском дворце. Использовалось также для праздничных пиров.
Глава вторая "Нурман, охотница и лекарь"
1
Солнечные лучи почти не проникали в комнату, по- этому мужчина то и дело щурился, пригибался над столом, сутулился и кряхтел. На вид ему было око- ло пятидесяти, но несмотря на это в его чёрных как вороново крыло волосах лишь чуть-чуть пробивалась первая седина. В одной руке он держал нож, который то и дело правил о кусок толстой кожи, в другой де- ревянную чурку, постепенно превращавшуюся в при- чудливую диковинную птицу. Работа в руках мастера спорилась, и кусок дерева постепенно обретал нужную форму. Любой, кто увидел бы фигурку, сразу бы дога- дался, что это утка, но не каждый бы понял, в чем её секрет. Закончив резку, мужчина ещё раз вниматель- но осмотрел изделие, и только потом поднёс птичку к губам. Сложив руки домиком, набрав в грудь возду- ха, мастер сильно и протяжно дунул. Домишко тут же наполнился протяжными трелями, напоминавшими утиное кряканье. Свистулька, а точнее, манок на пти- цу, удался на славу. Довольный мужчина встал из-за стола, подхватил лежащий рядом костыль, и, опираясь на него, неторопливо направился к стоящему в углу огромному сундуку. Приподняв крышку, мастер до- стал берестяной короб, на дне которого уже лежало несколько похожих на вновь изготовленную уточку изделий. Ещё раз придирчиво оглядев игрушку, муж- чина спрятал птичку, и вернулся на прежнее место. В этот момент со двора послышался топот и голоса, хозяин прислушался, сильный стук в дверь заставил его вздрогнуть. -- Не заперто! -- крикнул мужчина и на всякий слу- чай придвинул поближе свой костыль. Дверь распах- нулась, и трое посетителей ввалились в избу, отчего в комнатке как-то сразу стало тесно. Хозяин съёжил- ся, вновь прищурился, рассматривая вошедших. Трое рослых, упиравшихся головами в потолок гостей, чув- ствовали себя неуютно. -- Здрав будь, Велига-охотник, -- пробасил Чеслав, глядя на слегка оторопевшего мужичка. -- Извини, что без приглашения, дело у нас срочное. Хозяин сдвинул брови, оправил бороду и небрежно кивнул. -- Да ты что, аль не признал? -- Чеслав? Мужичок встрепенулся, привстал и снова опустился на табурет, на лице его появилась улыбка. -- Ой ли, вот так да! А ведь и в самом деле не при- знал тебя, княжич, заходите, гости дорогие, приса- живайтесь. Чеслав, подхватив стоящий у входа табурет, прошёл в центр комнаты и уселся за стол, прямо напротив хо- зяина. Скуба и Радей, расположились на лавке и при- нялись рассматривать убогое жилище охотника. Рядом с княжичем и его приятелями-великанами мужичок казался крошечным и тщедушным. -- Да уж, много воды утекло, давненько не виде- лись, вот и не признал сразу, -- продолжил разговор хозяин, качая головой. -- Да и зрение уж не то, я вон всё фигурки да свистульки мастерю впотьмах, вот и растерял зоркость. -- Да ладно тебе, -- задорно произнёс княжич. -- Знаю я его, помню влёт уток бил шутя, стрелой белку с макушек сосен снимал, а след звериный, так он его с закрытыми глазами сыскать может, не зря же при князе первым ловчим числился. Скуба с Радеем согласно закивали, мол и нам про то ведомо, но Велига лишь вздохнул тяжко услыхав подобные речи. -- Что было -- то прошло, княжич, не тот я нынче, да и не охотник уж, а так, одно воспоминание. -- Да перестань, -- Чеслав стал серьёзен. -- Я ведь для чего явился, мне ведь умения твои понадобились, да сноровка. Говори, поможешь в деле моём, аль нет? -- А что за дело-то? -- Следопыт нам надобен, дело одно важное испол- нить, -- и Чеслав вкратце поведал о судеяровом по- ручении. Пока княжич говорил, старый охотник время по- кусывал губы, нервно теребил бороду и изредка по- глядывал на сидящих в углу избёнки Скубу с Радеем. Оба молодца вели себя беззаботно, позёвывали, точно происходящее их вовсе не касалось. -- Значит, говоришь, сам не знаешь, кого выслежи- вать собрался, не то волков, не то степняков-печене- гов, не то ещё что, -- подытожил бывший ловчий. -- Да уж, задачка так задачка. -- Да уж что за трудность то, понять не могу? -- теперь и Чеслав нахмурился. -- Аль испугался чего? -- Трудно мне это говорить княжич, -- со вздохом произнёс хозяин. -- Но не пойду я с тобой в твой по- ход. -- Вот значит как, -- в голосе Чеслава появились стальные нотки. -- А ведь помнится ты ... Велига поднял руку, призывая юношу к молчанию. -- Помню я, чем отцу твоему обязан. Кабы не он, не видать бы мне более своего дитя, -- и повернув- шись к сидящим в сторонке отрокам, пояснил. -- Су- деяр-князь, с дружиной своей дочку мою малую из плена вызволил, когда на поселение наше степняки нагрянули. -- Ну а коль помнишь, что же помочь не хочешь? -- вставил Чеслав. -- Обещал, что и отцу моему, и всему роду его отныне верно служить станешь. В любом де- ле, в любой просьбе не откажешь. -- Так я же не отказываюсь помочь. Только что тол- ку то вам от меня теперь, от калеки хромого? Велига схватил костыль, и затряс им перед собой. -- Одна лишь у меня нога теперь, а вот это вме- сто второй. Два годика назад, на охоте в расщелину упал, ребра поломал, да голень раздробил, -- с грустью произнёс он. -- Рёбра то срослись, а вот нога. Ах, что говорить, калека я теперь, в лес не суюсь боле, вон свистульки одни из дерева вырезаю, вот и вся моя работа нынче. -- Прости, не знал, -- в голосе княжича прозвучало сожаление. -- Не по злобе тебя обидел, понимаю. Чеслав поднялся, оба отрока тут же вскочили с мест. -- Извини, что побеспокоили тебя, пойдём мы тог- да, а то времени у нас маловато. -- Да постой ты, княжич, не спеши, -- хозяин тоже встал, опираясь на свою суковатую палку. -- Я ж го- ворю, что сам не пойду с вами, а вот помочь помогу. Есть у меня для вас попутчик, и следопыт такой, что лучше во всей округе не сыскать. Велига добро пом- нит, и от обещаний своих не отказывается. И бывший охотник захромал к выходу.
2
Когда Чеслав понял, что же всё-таки задумал Ве- лига, отступать было поздно. Как-то не с руки отка- зывать человеку, готовому из чувства долга рискнуть самым дорогим. Девушка стояла поодаль, прямо на- против хромого охотника, внимательно слушала ре- чи отца, искоса поглядывая на непрошеных гостей. Княжичу не сразу удалось рассмотреть её, так как длинная русая чёлка, выбившаяся из-под кожаного ремешка, закрывала половину лица. Но вот девушка обернулась, и Чеслав увидел тонкие губы, прямой нос и необычайно бледную кожу, неподвластную жаркому полуденному солнцу. -- Ишь, глазищами стреляет, точно жжёт, -- шепнул на ухо княжичу Скуба. -- Неужто калека нам девку свою навязать желает? -- Да, напрасно мы сюда заявились, -- от досады Чеслав стиснул зубы. -- А девка то вроде справная, и лицом и телом, -- простодушно заявил Радей, вытягивая шею, что бы получше рассмотреть велигину дочку из-за плеча стар- шего брата. В это время лёгкий ветерок растрепал волосы де- вушки и стал виден длинный глубокий шрам, тянув- шийся от левого уха до самого подбородка. -- Ну вот тебе и красна дева, такая же порченая, как и её папаша. Может, пойдём отсюда, на кой нам такое добро с понадобилось, -- хмыкнул Скуба. -- Да уймитесь вы, услышат ведь, -- цыкнул на приятелей княжич. Скуба умолк, и с безучастным видом отвернулся, его младший брат лишь тяжко вздохнул. Тем временем, бывший ловчий закончил беседу, и подошёл к гостям. Девушка осталась стоять на месте, не собираясь пока участвовать в мужской беседе. Чеслав стоял хмурый, Радей глуповато улыбался, а Скуба и вовсе отошёл в сторонку. -- Вижу не больно рады вы, моему подарочку, -- усмехнулся хромой. -- А вот и зря. Ружена, дочка моя без мамки росла, сызмальства со мной по лесам да по болотам рыскала. -- Ну а нам-то что с того? -- буркнул Чеслав. -- А ты, княжич, не спеши дарёному коню в рот заглядывать. Послушай, да подумай головой. Кого из охотников ты такими посулами с собой заманишь, коль идёшь незнамо куда, неведомо зачем. -- Не найдём следопыта -- сами справимся, зачем нам в дороге лишнюю обузу таскать? Велига озлобился, стиснул рукой свою деревяшку так, что пальцы побелели. -- Дочка моя не обуза вовсе, она по следу зверино- му точно старый гончак идёт, стрелы кидает не хуже степняка бывалого, волков матёрых в одиночку вяза- ла, так-то. -- Это волки что ли ей лицо то расцарапали, а я-то подумал, кошка дворовая постаралась? -- усмехнув- шись, пробубнил Скуба себе под нос. -- Ты бы, паря, язычок-то попридержал, -- грозно прорычал Велига. -- Ты в моём доме, на моей земле, не забывай этого. За дочь свою любого на куски пор- ву. Скуба было дёрнулся, но суровый взгляд Чеслава заставил его отпрянуть. -- А ну цыц, я здесь решаю, кому с нами в походе быть, -- и уже обращаясь к хозяину, добавил. -- Ты уж прости его, друже, не привык он рот закрытым держать. Велига набрал в лёгкие воздух, выдохнул, покачи- вая головой. -- Дочку мою сабля печенежская посекла, оттого и шрам. Сам знаешь, как то было. Зато теперь она твоему роду, Чеслав, обязана. Потому и идти с вами в путь далёкий согласна, и помощь во всём оказы- вать, -- Велига сделал паузу, вновь переводя дух. -- А то, что следопыт она умелый, то правда, к тому же в травках толк знает. Лекарь умелый в походе завсег- да пригодится. Вон я, как поломался то, покудова полз, весь зашёлся. Был бы врачеватель рядом уме- лый, глядишь, не стал бы калекой. Ладно, чего там, бери, княжич дочку в поход, увидишь -- не подведёт она вас, ни в горе, ни в радости. Слово даю. Чеслав задумался, сомнения его одолевали, но оби- жать старого друга тоже не хотелось. -- Ну, коль так, была не была, берём девку. От этих слов Радей расплылся в довольной улыбке, Скуба лишь насупился. -- А вам обоим, -- обращаясь к приятелям, с на- пускной строгостью заявил Чеслав. -- Повеление моё: девицу не трогать, не обижать, ни словом, ни делом. Оба брата в ответ лишь расхохотались. На этот раз улыбнулся и хромой хозяин. -- Ружену мою, как подросла, покуда никто ещё обидеть не решался, -- уже добродушно заявил Вели- га. -- У неё же с собой вечно ножичек имеется, а уж она им орудует так, что страх берёт. -- Поглядел бы я, в каком месте она его прячет, -- хихикнул неугомонный Скуба.-- Лучше бы тебе, того не знать, пока не укоротили тебе любопытство твоё неуместное. На этот раз никто не озлобился, и все -- и хозяин и гости -- направились дальше, по своим делам, Ру- жене же было велено собираться в дорогу и третьего дня явиться к княжьему двору в готовности.
3
Ярмарочная площадь, напоминавшая потревожен- ный муравейник, жила привычной базарной жизнью, Люди сновали туда-сюда, что-то носили, перетаски- вали с места на место корзины и мешки, вёдра и кув- шины, катили по дощатым настилам бочки с меда- ми и напитками, тележки и тачки с зерном, мукой и прочими товарами. Шепот и крики, смех и ругань возбуждённых торговым азартом горожан и приез- жих сливались в единый гул. Чеслав уже корил себя, что поехал напрямик, а не объехал площадь стороной. Торговый люд не особо привык церемониться. Княжич ты иль боярский сынок, знатный заморский гость, или простой холоп-челядин, тут всё едино, не покажешь себя -- затолкают, затопчут. Поначалу они ехали вер- хами, но лошади то и дело шарахались от возов и те- лег, ведомых трудолюбивым покорным тяглом, поэ- тому Скуба с Радеем недолго думая соскочили с ко- ней и принялись расчищать себе путь руками. То, что не удавалось бедным перепуганным коняшкам, легко получилось у бравых молодцов. Бабы и мужичьё вопи- ли, ругая бесцеремонных здоровяков, желая им и их семьям всяческого рода напастей и бед. Но бравые отроки только посмеивались, расталкивали торговый люд, активно работая локтями. Чеслав не принимал участия в этом "веселье", а понурив голову, ехал сле- дом за приятелями. Он думал о том, правильно ли по- ступил, что согласился взять с собой можно сказать навязанную Велигой Ружену. -- Что отец то скажет? Явно не одобрит, а то и по- смеётся, -- подумал княжич. -- А уж воевода-то и во- все упрёками достанет. Чеслав поднял голову, и, вдруг, увидел стоящую возле одного из лотков с заморскими шелками Даре- ну. Она с видимым интересом рассматривала дивные ткани, и, казалось, вовсе не замечала своего княжича. Тощий бородатый арабский гость-купец на ломаном наречии нахваливал знатной покупательнице свой товар, одобряя вкус и несравненную красоту самой девушки. -- Она ведь обиду затаила, может, подъехать? -- рассудил Чеслав, придерживая коня. В этот момент гружёная посудой повозка перегоро- дила путь, отрезав княжича от Дарены и обоих прия- телей. Лошадь захрапела, и Чеслав соскочил на землю, решив всё-таки переговорить с возлюбленной. Скуба с Радеем тем временем устремились вперёд, в запале не заметив, что княжич поотстал. Возница замешкал- ся, потому что один из быков провалился копытом в подгнивший от сырости и времени настил, и про- тяжно замычал. Чеслав на время потерял Дарену из виду. Он потянул коня за поводья в сторону, вытянул шею, девушки возле лавки с шелками уже не было. Юноша рванулся в сторону стоящего у лотков с тка- нями разочарованного купца-араба, но в этот момент Дарена появилась совсем в другом месте. Она шагала сопровождаемая двумя служками совсем в другом на- правлении, и поспешно удалялась от Чеслава. -- Что же она, измывается надо мной, ведь не могла ж не заметить? -- с досадой подумал юноша. -- Ну и пу- скай! Раз так, то не стану за ней бегать. Пусть дуется. Истошный бабий визг заглушил все прочие голоса и крики на площади: "Помогите, убивают!". Чеслав тут же позабыл об обиженной подруге, и устремился туда, откуда слышались крики.
4
Удаль да лихачество хороши, но хороши в меру. Скуба с Радеем так увлеклись, что не заметили, как один из задетых парнями людишек, грохнулся на зем- лю сильно ударившись коленом. Одетый в рваные одё- жи мужик оказался не в меру прытким. Он громко выкрикнул какое-то ругательство, вскочил и бросил- ся вслед за братьями. Оба молодых дружинника тем временем с довольными лицами продолжали растал- кивать толпу, которая не выказывала сопротивления. Но не таким оказался мужик с ушибленным коленом. Он настиг братьев, и с силой рванул Радея за плечо. Здоровяк обернулся, выставил вперёд массивную че- люсть, и попытался влепить нападавшему затрещину. Но оборванец был не так прост, как могло показаться, он ловко пригнулся, нырнул под руку Радея, и точным поставленным ударом сбил здоровяка с ног. Чесла- вов приятель плюхнулся на землю, и с глупым видом принялся орать, понося бранными словами своего обидчика. В этот момент вмешался Скуба. Видя, что младший брат лежит в пыли на песке, он не на шутку рассвирепел: "Где это видано, что бы голытьба базар- ная на княжьих отроков руку подымала". Он бросился к месту схватки, рванув из ножен меч. Но прыткий незнакомец и тут не оплошал. Левой рукой он ухва- тил Скубу за рукав, помешав извлечь клинок, а пра- вой коротко, без замаха ударил. Кулак ткнулся прямо в кадык здоровяка, и отрок рухнул на мостовую, ока- завшись рядом с орущим Радеем. Скуба схватился за шею, и начал хрипеть. -- Ну держись, сам напросился! Радей вскочил, и выхватив меч бросился на обид- чика. Толпа отхлынула, раздался бабий визг, вокруг сражавшихся в одно мгновение образовалась пустота, точнее, круг. Такого, по-видимому, не ожидал никто. Княжий дружинник с обнажённым мечом, против оборванца в лохмотьях, где ж такое видано? Против- ник Радея схватил первое что попалось под руку -- деревянную штакетину, и с поразительной ловкостью, орудуя ей точно секирой успешно отражал все напад- ки дружинника, который бился с яростью разъярен- ного быка. -- Ну и ловок же бродяга заморский. Точно вой бе- глый, аль варяг, -- качая головой произнёс мордастый купчина, наблюдая за поединком из за плеча дород- ной рябой бабы. -- Нурман, больше некому, слышь, ругается не по- нашему, ну сейчас ему княжий дружинник брюхо вспорет. Баба, сказавшая это, зло поглядела на прильнув- шего к ней купца и отшатнулась. Тем временем, не- сколько воев из числа городской стража пробивались сквозь толпу к месту битвы. Они взяли в кольцо сра- жавшихся, и, прикрываясь щитами, начали теснить оборванца со всех сторон. Радей, ощутив поддержку, вовсе осмелел, и хотел было броситься на врага, но стражники, используя численный перевес, оттеснили и его. -- А ну стой, именем князя, отца моего повелеваю прекратить! Чеслав вышел на середину площади и заслонив со- бой оборванца от направленных на него копий и яро- сти Радея.
-- А это кто ж такой? -- охнув, произнесла всё та же рябая баба, и отошла назад, наступив на ногу пря- тавшемуся за её спиной купчишке. -- В самую бучу встрял, и даже меча не вынул. -- Кто-кто, княжич это, -- проявив осведомлён- ность, произнёс её сосед, и скривился от боли. Тем временем Чеслав приблизился к державшему перед собой дровину мужику и строго произнёс: -- Знаешь, что тебя ждёт за то, что на княжьего отрока руку поднял? Оборванец попятился, но оружия своего не опустил. Он глубоко дышал, скалился, но грозный вид и слова, сказанные молодым княжичем, заставили его отсту- пить. -- Значит терять то мне теперь уж и нечего, всё одно погибать, уйди не твоя мне кровь нужна, а вон его, -- и незнакомец указал рукой на вспотевшего и раскрасневшегося Радея. Чеслав усмехнулся. -- Кто ж ты такой, смельчак-удалец, что ничем тебя не запугать? Судя по говору, не из наших. -- Я викинг. В хирде* славного ярла** Асбьёрна Чер- ного в походы ходил, -- с запалом выкрикнул оборва- нец, гордо вскинув подбородок. -- Что-то не слишком-то меч твой от крови потуск- нел, на нём похоже навоза коровьего поболее будет, -- усмехнулся Чеслав. Человек, назвавшийся викингом Асбьёрна, глянул на свою палку, надул щёки и покраснел от гнева. -- Напрасно насмехаешься. Да нет на мне доспеха, и оружие моё потеряно, но я воин, слуга Вотана***, дай же мне меч, чтобы я вознёсся в Вальхаллу, где пируют мои братья, не дай мне умереть как собаке. -- Ишь ты, дам тебе меч, а ты, глядишь, ещё кого посечёшь Народ тем временем поуспокоился, и бабы да мужи- ки сгрудились, слушая, чем же кончиться дело. -- Что ж ты -- княжичем представился, а торгуешь- ся, точно купец? -- недовольно проворчал бывший викинг Асбьёрна. -- Так торговаться вроде бы и ваши боги не запре- щают. -- Ладно, убедил, -- буркнул оборванец. -- Говори, что за меч хочешь. Слово своё даю, что не стану ва- ших резать, просто смерть приму, что бы в Вальхаллу попасть. Без меча ведь не попаду. Бери мою жизнь за меч, вот моё слово. Чеслав стоял, улыбаясь во весь рот, и свысока по- глядывал на собеседника. -- Ладно, уговорил, беру я твою жизнь взамен на меч, -- произнёс молодой княжич и протянул своё оружие викингу. Тот схватил оружие с жадностью изголодавшегося пса, и бережно прижал к груди. -- Только имей ввиду, жизнь я твою взял, не смерть, так что теперь служить мне будешь, и умрёшь, когда я велю, понял? Викинг отшатнулся, и бросил меч на землю. -- Что такое, обмануть меня решил, княжич? -- Да нет, просто слово своё держу, -- уже без смеха произнёс Чеслав. -- Какая ж честь тебе, на базарной площади зарезанным быть? Я же тебе службу ратную предлагаю, в дружину свою малую беру. В поход со мной пойдёшь, коль не струсишь, то и славу обретёшь, и Вальхаллу свою увидишь. Оборванец сделал шаг вперёд и поднял меч. -- А как звать то тебя воин Черного Асбьёрна? -- Эйвиндом зови меня. -- Ну, тогда добро пожаловать в дружину мою Эй- винд-викинг. Так Чеслав получил нового товарища для дальнего похода.
* Хирд -- дружина у скандинавов, соответственно хирдман -- дружинник. ** Ярл -- племенной вождь у народов древней Скандинавии.
*** Вотан (Один) -- верховный бог -- воитель, один из асов (вер- ховных божеств), его культ был особенно популярен у викингов.
5
Целая куча народу столпилась неподалёку от ме- ста, где Чеслав беседовал с Эйвиндом. Народ шумел и судачил кто во что горазд, обсуждая и решая, что делать. Окружённый толпой Радей стоял на коленях, прижимая к груди голову брата, судорожно тряс его и рычал точно разъяренный медведь. Скуба хрипел и дёргался, корчась от боли. Глаза его расширились, лицо посинело, а изо рта текла слюна. -- Что же ты, княже, творишь то? Кого в дружину свою взять решил, нурмана-душегуба? Посмотри, что он сделал. Отходит Скуба, помрет ведь, а ты убийцу его пригреть решил, -- жалобно застонал Радей. -- Не по закону это. За кровь пролитую нурмана казнить надобно. Чеслав нахмурился. -- Коль помрёт мой отрок, не сносить тебе голо- вы, -- вполголоса произнёс княжич, глядя на викинга. -- А как же слово твоё? Ты же обещание мне дал, что жизнь свою я в бою отдам, а не в колодках раб- ских точно жалкий трель*, -- вполголоса прошипел возмущённый Эйвинд. -- Да помню я, только за жизнь дружинника кня- жьего смерть положена, тут даже моё слово бессиль- но, -- ответил Чеслав с досадой. Эйвинд с опаской оглянулся, и положил руку на ру- коять подаренного ему меча. Было ясно, что добром он сдаваться, не намерен. Вокруг сгрудились воины городской стражи, понимая, что обстановка снова мо- жет измениться к худшему. Скуба продолжал хрипеть. -- А ну посторонитесь, нехристи, чего столпи- лись? -- выкрикнул чернявый мужик лет сорока, и, оттолкнув стоящую перед ним бабу, приблизился к ле- жащему на земле Скубе. -- Ну, а ты чего его трясёшь то? Сгинь, дурень, не лезь, а то и впрямь преставится бедняга. Ошеломлённый Радей к которому были обращены слова, поначалу оторопел, а потом, сообразив что к че- му, бережно опустил голову Скубы на землю и отошёл в сторонку. Чернявый присел рядом с задыхающимся юношей, оглядел его покрасневшую шею и покачал головой. -- Добрый удар, бил в кадык, а шейную косточку сместил. Люд замер в ожидании, мужичок осторожно поло- жил Скубину голову на колено,взял раненого одной рукой за подбородок, а другой ухватился за затылок, набрал полную грудь воздуха, и с силой, резко крута- нул голову несчастного Скубы так, что послышался хруст. Кто-то аж взвизгнул, мужики зароптали. -- Так он же ему шею свернул, как курёнку, -- про- бубнил рябой мужичонка, стоящий рядом с княжичем, и тут же прикрыл рот рукой. -- Кажись всё, преставился отрок, вот так знахарь- чародёй, угробил парня почём зря, -- заныла с другой стороны курносая баба в выцветшем сарафане. Но к удивлению всех присутствующих Скуба дёр- нулся, и, медленно встал. Его посиневшее лицо нали- валось привычным румянцем, губы порозовели, взгляд стал осмысленным и живым. -- Оклемался что ли? -- радостно выкрикнул Чеслав. -- Да, кажись полегчало, -- непривычным голосом прохрипел оживший отрок. -- Только горло болит.
-- Ну, так поболит, перестанет, главное -- живой. Чеслав улыбнулся, Скуба тёр шею, а довольный Ра- дей схватил брата так, что тот снова чуть не задох- нулся. -- Так это же Савва-грек, холоп боярина Кручи- ны, -- выкрикнула всё та же баба в сарафане, указы- вая на Скубиного спасителя. Все вокруг пожимали плечами, дивясь ловкости чернявого мужичка. Только сейчас Чеслав смог рас- смотреть незнакомца. Невысокий, слегка сутулый, но жилистый грек производил впечатление крепкого и сильного человека. -- Коль выкуплю тебя из неволи боярской, да свобо- ду подарю, будешь мне служить? -- обращаясь к Сав- ве, произнёс Чеслав. -- Мне для дальнего похода такой человечек бы сгодился. -- А чего ж не послужить? -- усмехнулся грек. -- Правда, служба княжья порой пострашней рабства боярского бывает, да только я не из трусливых. По- служу тебе, княжич, коль с хозяином моим в цене сой- дётесь. -- Да уж сойдемся, не бойсь, не станет Кручина сы- ну княжьему перечить. Грек покорно опустил взор вниз. -- Ну что, княже, кажись набралась дружина для дальнего пути, -- как ни в чём ни бывало заявил по- дошедший Скуба. -- Велига, помню, ещё советовал нам лекаря для по- хода подыскать, и тут такая удача привалила, -- в тон брату пробасил Радей, глядя благодарными глазами на скромно стоящего в сторонке Савву. -- Ну да, вроде бы всё, набрали повольников, -- за- явил Чеслав. -- Пора и в дорогу собираться. Правда, можно было бы ещё одного поискать, да только думаю что уж некогда нам... Чеслав не успел договорить, как услышал за спиной тихий голос. -- Я с вами пойду, лишний человек вам в этом деле не помешает. Неподалёку от княжича и братьев, опираясь на длинный посох, стоял Велидар.
* Трель -- раб у скандинавов.
6
Утро выдалось пасмурным, жара спала, и небо за- волокло тучами, но, несмотря на это именно сегодня Чеслав решил отправиться в путь. Судеяр вышел на крыльцо, окинул взором разношёрстную компанию, которую собрал его сын для дальнего похода. Чеслав и его спутники, стояли во дворе перед княжьими хо- ромами, придерживая под уздцы лошадей. Каждого из новых знакомцев молодой княжич снабдил подхо- дящей для него лошадкой и пригодным оружием. На удивление Чеслава, оборванец Эйвинд, которого при- нарядили в приличные одежды, долго не мог подойти к своему скакуну, так как вовсе не привык к верховой езде. -- Для хирдмана любая качка нипочём, мы, северя- не, ни штормов, ни воды ледяной не боимся, -- над- менно заявил бывший викинг. -- А вот на зверях ска- кать нам непривычно. Чеславу пришлось заменить двухгодовалого игри- вого конька, которого поначалу предложили Эйвин- ду, на старого полусонного мерина пегой масти. Зато одевшись в приличную одежду и получив кроме по- даренного на рыночной площади меча ещё и шлем с кольчугой, секиру да сулицу*, бравый вояка прямо таки расцвёл. Как ни странно, но и Велигина дочь, и сутулый грек, в отличие от Эйвинда, оказались не- плохими наездниками. Оружием они особо не заин- тересовались, и греку достался длинный, в полтора локтя арабский тесак, а Ружена ограничилась при- хваченной из отцовских запасов рогатиной и луком с большим запасом стрел. С Савой Чеслав решил во- прос полюбовно. Поначалу Кручина не хотел просто так расставаться со своим добром, и затребовал ог- ромную цену за "заморского умельца", как он назвал своего холопа. Но когда Чеслав пригрозил, что для похода ему могут понадобиться пара-тройка молод- цов из личной дружины жадного боярина, Кручина уступил грека почти даром. Подул ветерок, и первые капли дождя упали на землю. Судеяр сделал шаг назад, и укрылся под ко- зырьком здания. Чеслав и его люди остались стоять под дождём. Сомнения одолевали князя, но он решил не показывать виду. -- Ну и сборище, курам на смех, -- услышал князь слова у себя за спиной. -- Два бездельника, беглый разбойник, баба да холоп. Ну и рать, срам один, да и только. Князь искоса посмотрел на ворчуна-воеводу. Бри- вор как всегда выглядел воинственно. Богатый до- спех, оружие, длинный плащ, свисающий почти до пят, и, конечно же, варяжские усы и чуб придавали матёрому вояке вид настоящего бога войны. Воевода не надел шлема, а держал его в руке за тонкий ко- жаный ремешок, другая рука покоилась на рукоятке меча. -- Ох уж и намаюсь я с этим сбродом, -- продолжил выказывать своё недовольство бесстрашный варяг. -- И этот глянь, прибился на мою голову, -- намекая на бесстрастно стоявшего в сторонке Велидара. Старик поглаживал по шее свою рыжую лошадку, и время от времени засовывал ей в рот кусочки раз- ломанного на несколько частей яблока.
-- А по мне так старик неплохо смотрится, -- пы- таясь хоть как-то успокоить ворчливого советника, проговорил Судеяр. -- И коня приручил, и доспех на нём сидит справно. -- Ладно, чего уж, время покажет. Воевода обнял на прощание князя и направился в конюшню, где его поджидал проверенный боями жеребец. Когда Чеславово воинство покинуло княжий двор, Судеяр ещё долго стоял на крыльце, и с грустью взды- хал. Никто из путников ни разу не обернулся. Никто кроме Чеслава, который лишь единожды повернул голову в сторону городских построек расположенных в южной части города. Молодой княжич надеялся уви- деть Дарену, но ни самой девушки, ни кого-либо из её прислуги, которую боярышня могла бы прислать с весточкой на прощание, Чеслав так и не увидел.
* Сулица -- короткое метательное копье.
Глава третья "Печенеги"
1
Дым поднимался тяжёлыми клубами, зависал, рас- ползался, и исчезал, уносимый ветерком. Несведущие могли бы принять его за большой костёр, разожжённый людьми для празднества, гулянья, или просто так, заба- вы ради, но тот, кто видел подобные костры не в пер- вый раз, вряд ли мог ошибиться. Несмотря на то, что до места пожарища оставалось ехать никак не менее половины версты, слабый запах гари уже начинал ще- котать ноздри. Чеслав, первым увидевший дым, резко осадил коня, отчего лошади Бривоя и Эйвинда чуть не налетели на застывшего на месте всадника. -- Селение горит, не иначе степняки наведались, -- вытягивая шею, заявил Бривор. -- Может просто костры жгут, праздник какой, или что ещё, -- простодушно предположил подтянувшийся к первой троице Радей. -- Да нет, прав воевода. Деревенька там малая сто- ять должна, не иначе она и горит. Велидар, так же решивший принять участие в бе- седе, выглядел обеспокоенным. -- Ну а ты что думаешь? -- буркнул Бривор. -- Или тоже скажешь, что гулянья это, или праздник дере- венский. Эйвинд, к которому были обращены эти слова, лишь хмыкнул, сплюнул на песок и небрежно ткнул пальцем в небо. -- О чём это он? -- вопросительно глянув на брата, произнёс Радей, Скуба, в ответ лишь пожал плечами.
-- Видишь, вороны в небе кружат. Вот он и гово- рит, что птицы смерти на мертвечину слетелись, -- пояснил Велидар, и все разом подняли глаза. Прямо над местом пожарища кружила большая во- ронья стая. Поначалу путники не заметили её, но по- сле того как дым рассеялся, все смогли рассмотреть слетевшихся на кровавое пиршество птиц. -- Фу мерзость какая, терпеть не могу воронья, -- встрял в беседу Савва. Грек порядком утомлённый долгим переходом морщился, и кривил рот. Эйвинд с чувством собственного превосходства по- глядел на грека, и рассудительно заявил. -- Что бы ворона полюбить, его познать, понять нужно. -- Чего его понимать-то, да и любить вроде бы не за что, -- фыркнул Скуба. -- То ли дело сокол, вот это птица. Падаль не ест, нападает всегда спереди, бьёт грудью, страха не ведает. Эйвинд смерил пренебрежительным взглядом го- ворившего. -- Не всегда на врага грудью переть надо. Воин го- ловой воевать должен уметь, а ворон, он тоже страха не знает, просто осторожен он, расчётлив да хитёр. В ловушки людские почти не попадается, а если уж попал, так всегда выбраться сумеет. Вороны птицы Одина, а значит и все воины их любят. -- Никогда вас северян понять не мог, -- со вздохом заявил Савва. -- У меня на родине люди на павлинов любуются, здесь лебедей да журавлей привечают. Ру- сы сокола почитают, а уж никак не ворон-падальщи- ков. Эйвинд проигнорировал слова грека, и собирался продолжить свой рассказ о любимых воинами севера черных птицах, но его никто не стал слушать. Чеслав и Бривор, отъехав в сторону, о чём-то шептались. Вскоре к ним присоединилась и Ружена. Выслушав наказ молодого княжича, девушка соскочила с коня, и направилась в сторону горящего селения. Когда она исчезла за зарослями ивняка, путники спешились. О том, что ждёт их за холмом, пока ещё не знал никто.
2
-- Ну, вот тебе и нежить неведомая... Пот тёк по лицу воеводы, усы и чуб намокли, и бра- вый воин лежавший животом на песке выглядел на этот раз не так сурово. -- Да уж, поверил отец посланникам, -- вздохнув, проговорил Чеслав. -- Дружину надо было брать, степ- няки это, печенеги. Они лежали в высокой траве, на самой вершине холма, и наблюдали за находящимся в отдалении лаге- рем. В низине, у ручья за берёзовой посадкой паслись кони. Людей вокруг не было видно, и это насторожило обоих мужчин. -- Куда же они все подевались? -- Может, заметили нас, оттого и попрятались. -- Да нет, если бы заметили, напали бы, -- рассу- дил опытный варяг. -- Нас восемь, причём одна баба, а их, судя по коням, не меньше двух десятков на- берётся. Лагерь печенегов спутники Чеслава обнаружили случайно, да и то по следам. Ружена, которая напала на след, вывела путников прямо к вражескому лаге- рю. Накануне, когда путники обнаружили разорённую деревню, им не удалось найти в ней ни одной жи- вой души. Лишь истерзанные тела побитых саблями и стрелами. Мысль, что на селение напали кочевники, казалась единственным объяснением, если бы не изо- дранные в клочья тела трупов. -- Что тут гадать то, -- заявил накануне Бривор. -- Печенеги деревеньку пожгли, а над трупами зверьё надругалось. Опытный воевода ни в какую не желал верить в другое. -- Нет тут звериных следов, лишь человечьи, -- за- явила Ружена уже обошедшая все дворы. Но варяг не слушал молодую охотницу. Вот поэтому теперь, когда они с Чеславом издали наблюдали за обнаруженным вражеским лагерем, во- евода просто торжествовал. -- Что же вам всем нечисть всякая мерещится. Дур- ню же ясно, степняки селение пожгли. -- Зря вы девку в дозор послали, -- откуда ни возь- мись появившийся Велидар заставил обоих вздрог- нуть. -- Мне надо было туда идти. -- Куда уж тебе идти, -- язвительно заявил воево- да. -- Тебе ведь одни лешаки, да упыри мерещатся, а Ружена эта и глазастая, и в следах разбирается. Дол- жен же быть от неё хоть какой-то прок. -- Трудно с тобой спорить, воевода, упрям ты не в меру. Эти то, чьи кони в низине пасутся, знамо дело печенеги, а вот кто людишек погрыз, то... Старик не успел договорить, потому что из заро- слей неподалёку появилась Ружена. Она выскочила из кустов, и, пригнувшись, побежала в сторону, где прятались Чеслав и его спутники. Девушка приблизи- лась и остановилась напротив засадников. Несмотря на то, что одежда её была изодрана, волосы слиплись от пота, а шрам на лице покраснел, Чеслав взирал на юную охотницу с восторгом. -- А ведь она и правда хороша, не зря ещё тогда это Радей подметил, -- подумал княжич. -- Ну что, сколько их там? Сабель двадцать, поди, аль поболее? -- спросил воевода. Ружена в ответ покачала головой.
-- Да ты не спеши дочка, отдышись, -- подбодрил отважную следопытку Велидар, и посмотрел на де- вушку с нежностью. -- Нет там никого, -- сообщила охотница. -- Кони пасутся, а людей нет, ни степняков, ни пленников. Воевода с Чеславом вопросительно уставились друг на друга, остальные путники застыли в недоумении.
3
Покинутый стан печенегов словно дышал смертью. Потухший костёр, перепуганные кони, седла и вой- локи, которые степняки использовали вместо сёдел, были перепачканы кровью. Лошадки печенегов, лох- матые и низкорослые, тревожно жались друг к другу, бросая на путников испуганные взгляды и как-то тре- вожно, точно жалобно ржали. -- Что ж тут произошло? Крови много, а трупов нет, -- дрожащим голосом произнёс Савва. Он ходил по брошенному лагерю, в надежде отыскать хоть кого- нибудь, -- И лошади не разбежались? -- Напугал их кто-то, вот и жмутся друг к дружке, ответил юноше Эйвинд. Он с безучастным видом разглядывал место стоян- ки кочевников, ища, чем поживиться. -- А вороны и тут как тут. Бывший викинг поднял голову. В небе кружили чёрные точки. -- Трупов нет, а вороны кружат. Велидар озирал заброшенное становище безучаст- ным взглядом. Он, единственный из всех, не был удив- лён происходящим. Скуба с Радеем маялись без дела, Ружена рыскала вокруг лагеря в поисках следов, воево- да сидел на стволе поваленного деревца, и теребил усы. -- Ну, что делать то будем? -- обратился к воеводе Чеслав. -- Думал к отцу за дружинниками послать, а самим по следу печенежскому идти, а теперь их и след простыл. Бривор поднялся, и недовольно проворчал. -- Решай сам, княжич. Тебя Судеяр старшим поста- вил, твоё это испытание. А я уж и не знаю что думать. Бривор повернулся и встретился глазами с Вели- даром. -- А ты что скажешь, кто, по-твоему, степняков из- вёл? -- Так ясно же, те твари их и побили, -- ровным голосом заявил старик. -- Жаль, что ты, воевода, в это верить отказываешься. -- Ну, не знаю, и вправду странно всё это. Громкий крик из кустов прервал воеводину речь. Все бросились на голос, и вскоре увидели Ружену, сто- ящую во весь рост средь высокой травы. Девушка держала в руках рогатину, острое жало которой упи- ралось прямо в горло лежащему на земле существу. -- Ишь ты, а девка то не промах, -- усмехаясь во весь рот, произнёс Бривор. -- Никак степняка изло- вила. Молодая охотница искоса глянула на воеводу, было видно, что похвала бывалого вояки ей приятна. Все тут же окружили девушку и её пленника. Раскосый печенег, в намокшем от росы халате злоб- но поглядывал то на незнакомцев, то на остриё ро- гатины, которая в руках Ружены выглядела весьма убедительно. -- Мальчишка совсем, -- заявил Савва. -- Да уж, ты с таким мальчишкой в степи встреть- ся, когда под ним конь добрый, а в руках лук да стрел пучок, -- зло усмехнулся Скуба, вынимая из ножен меч. -- Не спеши, безоружный он, порасспросим спер- ва, а уж потом решим, как с ним быть, -- вымолвил воевода, Скуба отступил. -- Селение вы пожгли? -- теперь воевода обращался уже к незнакомцу. Юный печенег не ответил, а лишь затряс головой. -- Не понимает он тебя, -- рассудительно заявил Велидар. -- Давай-ка я попробую. Я речь их тарабар- скую немного разумею. Тощий старец заговорил на печенежском, все остальные вслушались, тщетно пытаясь понять не- знакомую речь. Пленник сперва хмурился, и отвечал односложно, точно огрызаясь, но немного погодя раз- говорился. Юный печенег оказался весьма эмоцио- нальным рассказчиком. Он жестикулировал, выкри- кивал отдельные слова, и бил себя кулаком в грудь. Дружинникам порядком надоело слушать, и, видя, что пленник не собирается бежать, они разошлись. Лишь Ружена осталась стоять поблизости, видимо, чувствуя на себе ответственность за пленника.
4
Заветная мечта Идриса, старшего сына Багтыш- Кужчи всё-таки сбылась. Хан наконец-то согласился отпустить юношу в поход, и поэтому, когда малая ор- да вторглась в земли Черниговского княжества, Ид- рис гордо скакал верхом на пегой лошадке в первых рядах печенежского войска. Тринадцать лет и он уже настоящий воин! Гордость переполняла юношу, мечты о славных победах и богатой добыче кружили голову. Неважно, что опытный Тагай, сотник Багтыш-Хана, вел за собой всего два десятка всадников, и лишь для того, что бы разведать пути, проходы и тропы, выяс- нить, сильны ли крепости и заставы воинственных соседей -- жителей южных окраин Киевской Руси. Этот поход нельзя было назвать воинским набегом. Это была лишь разведывательная экспедиция, но для сына печенежского хана это было началом его буду- щих завоеваний и побед. Идрис, конечно же, догады- вался, что перед тем как отпустить сына в поход, хан настрого наказал Тагаю оберегать и ограждать юного наследника от всяческих опасностей, и ни при каких обстоятельствах не допускать к сражениям и схват- кам. -- Если всё же нам придётся вступить в бой, врагов хватит и на мою долю, -- рассуждал честолюбивый мальчик, хитро косясь на хмурого сотника, которому это поручение хана пришлось вовсе не по душе. Тагай отличался бесстрашием, и жестким нравом, но даже он не смел спорить с великим Багтыш-Кужчи, поэтому принял повеление своего хозяина с молчали- вой покорностью.
-- Главное избегать крупных стычек с руссами, и не приближаться к пограничным заставам которые стерегут дружинники князя, -- думал опытный во- ин. -- Пусть мальчишка пару раз махнёт саблей, для этого просто нужно напасть на какую-нибудь малень- кую деревеньку, и захватить десяток пленников. Воины Тагая прошлись по приграничным землям Черниговского княжества ничем не выдав себя. Днём они прятались в лесочках, низинах и оврагах, а по но- чам, обвязав копыта коней тряпками, делали вылаз- ки, изучая местность. Лишь однажды всадники Тагая наткнулись на троих деревенских мужичков, которые возвращались с охоты и несли разделанную тушку до- бытого молодого кабанчика. Увидав на своём пути пе- ченежских всадников, незадачливые охотники, побро- сав добычу, пустились бежать, но куда там. Двоих са- мых прытких полегли от стрел, а третьего престарелого бородача удалось схватить живьём. Именно этот на- смерть перепуганный охотник рассказал о небольшой деревушке, из которой был родом. Узнав, что селение никем не охраняется, Тагай решил напасть. Сам бы он не стал выдавать себя, и сделал это оттого, что к это- му времени юный сын хана уже порядком отбился от рук. Идрису наскучило целыми днями сидеть в кустах, и сырых оврагах, он жаждал настоящего боя, и Тагай решил уступить сыну великого Багтыш-Кужчи. -- Пусть мальчишка почувствует вкус победы. Мальчик, который до этого постоянно дулся, вся- чески обзывал и упрекал своего опекуна, услышав о предстоящем нападении, тут же воспрял духом. -- Ты разрешишь мне участвовать в настоящем бою? В глазах Идриса вспыхнул огонёк, сотник поклонив- шись опустил глаза.
-- Не стоит ссориться с тем, кто в скором времени может стать твоим повелителем, ведь даже великие правители смертны. Набег получился удачным. Всадники Тагая вор- вались в поселение с четырёх сторон, запалив соло- менные крыши домов горящими стрелами. Порубить несколько десятков жителей, и связать десяток плен- ников не составило труда. Правда горячий Идрис всё время рвался вперёд, и один раз даже заставил Тагая понервничать, когда один из выскочивших из горящего дома мужиков чуть было, не проткнул беспечного мальчишку вилами. К счастью, один из воинов Тагая оказался начеку. Оперённая стрела угодила храброму защитнику селения в грудь, и ког- да тот осел на колени, молодой сын Багтыш-Кужчи, подскочил к раненому и рубанул того своей саблей. Крик восторга, который издал при этом Идрис и тот взгляд, которым юный воин наградил при этом рас- чётливого сотника, заставил Тогая отбросить послед- ние сомнения. -- Теперь мальчишка будет мне благодарен, по крайней мере в ближайшее время, -- рассудил хитрый воин. -- С важными людьми надо ладить, даже если это всего лишь маленькие дети. Теперь можно было возвращаться в кочевья хана. Ничего, что нескольким селянам удалось бежать, да- же если они успеют сообщить кому-нибудь о набеге, всадники Тагая к тому времени успеют уйти далеко. Но перед тем как покинуть эти земли, в десятке по- лётов стрелы от сожжённой деревни Тогай устроил последний привал своим людям. Тогда он ещё не знал, что для его отряда эта ночь окажется последней.
5
Идрис долго не мог уснуть, эмоции переполняли душу юного героя. Он долго ворочался, то и дело, поправляя лежащий под головой потник, и кутаясь в одеяло, сотканное из бараньей шерсти. Которую ночь он спит не в шатре, а под открытым небом, слов- но он не изнеженный ханский сын, а настоящий воин. Перед глазами то и дело возникал зарубленный им человек, первый в его жизни враг, у которого он от- нял жизнь, сам, собственной рукой. Но наряду с гор- достью за свой поступок Идрис ощущал угрызения, возможно, даже жалость к убитому. -- Довольно, что это я веду себя как девчонка, -- сжав зубы, прошипел мальчик. -- Это был враг, и я его убил. Но лежащий под копытами коня человек с разру- бленной головой и кровь, стекающая тонкой струйкой с кончика сабли, то и дело возникали перед глазами. Пытаясь пересилить неприятные ощущения, юноша весь напрягся. На небе прямо над головой светила луна, яркая, бледная, точно разведённое водой моло- ко, ветви кустов отбрасывали на землю расплывча- тые тени. Вдруг неподалёку что-то мелькнуло. Идрис приподнялся на локтях и уставился в темноту. Когда глаза привыкли к темноте, мальчик заметил, что тень, отбрасываемая деревом, пожалуй, чересчур велика. Он пригляделся, тень шевельнулась. Сзади послыша- лось шуршание, сын хана резко обернулся. Невдалеке посапывал спящий Тагай, он шевелил губами и что-то бормотал во сне. Плоское как миска лицо безмятеж- но храпящего сотника вызвало у мальчика усмешку. Идрис снова взглянул на берёзу, и заметил неладное... -- Тень стала меньше? -- задал он вопрос сам себе. Сердце бешено забилось. -- А вдруг там кто-то есть... Поднять тревогу, или не надо? Сама мысль о том, что он может переполошить всех, испугавшись отброшенной деревом тени, привела мальчика в ужас. Он настоящий воин, он не трус, он сам выяснит, что же там шевелилось. Идрис бесшумно вскочил на ноги и, крадучись, направился к берёзе. Возле того самого места, где он увидел движение, си- дел часовой. Воин укутался в теплый плащ, и, похоже, спал. -- Теперь-то я точно всех разбужу, -- решил сын хана. -- Дозорный, уснувший на посту, заслуживает наказания. Идрис шагнул к спящему, и что было сил дернул на себя полотно, которым тот укутался с головой. Маль- чик набрал в грудь воздуха, что бы прикрикнуть на нерадивого вояку, как вдруг звук, готовый слететь с его губ, замер, и сын хана в ужасе отпрянул. Во- ин, которого Идрис принял за спящего, повалился на спину, его голова откинулась назад, и взору мальчика открылась шея, из которой был вырван огромный ку- сок плоти. Мальчик хотел закричать, но звуки издан- ные им больше напомнили шипение, он отшатнулся, споткнулся и упал, липкая темная жижа, испачкала руку и халат. Идрис уставился на предмет ставший причиной его падения, сомнений не было, перед ним лежал ещё один труп. -- Что же тут творится? -- мелькнуло в голове, Ид- рис выставил руку на свет, он понял, на ладони были в крови. Несколько теней промелькнули перед глаза- ми, и бросились к расположившимся на постое людям. Раздался чей-то крик, потом ещё и ещё. Послышался лязг, это проснувшиеся воины схватились за оружие. Перепуганные кони громко ржали, но в один момент всё это утонуло в другом протяжном гуле. Злобный, с надрывами вой, напоминавший волчий, поглотил все прочие звуки. Что-то ударило в плечо. Идрис осту- пился и упал, ударившись затылком о торчащий из земли камень. Глаза закрылись сами по себе, сквозь припущенные веки мальчик продолжал видеть мель- кающие тени. Сознание медленно покидало его.
6
Они собрались на поляне, сели в кружок, чтобы по- слушать рассказ старика. Юный пленник, связанный по рукам и ногам, под бдительным надзором Ружены лежал в сторонке, пытаясь понять смысл беседы. -- Так ты веришь всему тому, что он рассказал? -- пристально глядя в глаза старику, задал вопрос Че- слав, Велидар кивнул. Княжич был сам не свой, рассказанная пленным история казалась невероятной. Верные Скуба и Ра- дей, сидели с полуоткрытыми ртами и внимательно слушали, не принимая участия в разговоре. Ружена и Бривор так же молчали, зато Савва и Эйвинд отча- янно спорили. -- Не верю я ему, -- не на шутку распалился нур- ман. -- Что бы какие-то злобные альвы*, два десятка воинов перебили, да ещё и тела их утащили бесследно, сказки всё это. -- А я верю ему, вы же видели, как он всё это гово- рил, -- неистово выкрикнул возбуждённый грек. -- Ты ведь ни слова не понял из того что он расска- зал, -- усмехаясь, перебил Эйвинд. -- Ну и что, можно не понимать языка, но по дви- жениям человека, по его лицу, легко понять говорит ли он правду. Тут Велидар стремясь предотвратить нарастающий спор, задал главный, интересовавший его вопрос. -- Мальчишку-то отпустим или как? -- Как отпустим? -- возмутился Эйвинд. -- Он ведь сын хана, обещает, что если отпустим, отцу своему расскажет, что здесь злая сила водится, -- продолжил старик. -- И ты и тут ему веришь, -- не унимался нурман. -- Конечно, отпустим, зачем безвинную кровь про- ливать, -- снова встрял в разговор добродушный грек. -- Так уж и безвинную, всяко на нём есть кровь ваших соплеменников. Чеслав посмотрел на Бривора, тот глядел в сторону, не желая вступать в спор. Княжич поднялся, подошёл к связанному, и острым ножом перерезал верёвки. -- Пусть едет, такова моя воля, -- заявил Чеслав громко. -- А мы по звериным следам пойдём. Юноша подмигнул Ружене, девушка кивнула. Юный печенег, поначалу опешил, а потом опрометью бросился к стоящим поодаль коням. Выбрав из общего табуна свою лошадку, он вскочил в седло, что-то гром- ко крикнул, и через некоторое время исчез из виду. -- Что он сказал? -- недовольный поступком своего предводителя, проворчал Эйвинд. -- Он сказал что никогда больше не вернётся на эти земли, потому что не хочет столкнутся с живу- щим здесь злом, -- перевёл Велидар слова ускакав- шего всадника. Чеслав не глядя вслед покинувшему поляну пленни- ку направился с лошадям. Проходя мимо Бривора, он искоса бросил на того вопросительный взгляд. Суровый, вечно ворчливый воевода на этот раз улы- бался.
* Альвы (эльфы) -- в скандинавской мифологии низшие природ- ные духи, изначально альвы олицетворяли собой души умер- ших.
Часть вторая "В погоне за зверем" Глава первая "В тёмном лесу"
1
Солнце над головой исчезло, и мрак окутал путни- ков своей зловещей паутиной. Нет, до ночи было ещё далеко, но спутавшиеся между собой кроны деревь- ев и кустарников создавали сплошную стену, через которую почти не проникали солнечные лучи. Густой туман, вызванный зловонными испарениями с болот, стелился над почерневшей от сырости травой. Когда они подошли к лесу, лёгкая дрожь охватила Чеслава, он украдкой глянул на своих спутников, и понял, все они испытывают примерно то же самое, все, кроме Велидара. На лице старика, и без того бледном, кня- жич увидел не просто волнение -- там был паниче- ский ужас. -- Он знает больше чем мы, или это какие-то суе- верия, -- решил юноша, но не подал виду. -- Нужно будет при случае выпытать его тайну. Во всех окрестных поселениях их встречали с опа- ской, запирали перед ними двери, на вопросы не отве- чали. Ни угрозы не уговоры не помогли. Осиротевшие деревеньки потеряли большую часть своих жителей, и никто так и не рассказывал, что случилось. Наконец им повезло. В одном из селений Чеслав и его спутники нашли старуху, одиноко сидящую возле крыльца. Осу- нувшая, с бесцветными глазами, она сидела, щурясь от дневного света и ожидая прихода смерти. Лишь она путаными фразами объяснила, что же тут произошло. -- Страшные чудища выходят из проклятого леса, и беда тому, кто встанет на их пути.
-- Что за чудища, люди они или звери? -- придви- нувшись поближе к старухе, спросил Бривор. -- Не люди они, но и не звери, хотя рассмотреть их мне не под силу. -- Чего ж так то? -- встрял в беседу Савва. -- А глаза мои почти не видят, -- и несчастная рас- смеялась скрипучим смехом. -- Вот так видока* нашли мы, лучше не сыщешь, -- криво усмехнувшись, заявил Скуба. -- Ну и что, что не видела, зато слышала, о чём лю- ди говорили, кто уцелел. -- Ну и что говорили? -- Чеслав присел поблизости на крыльцо, и приготовился слушать. -- Упыри это, слуги навьи, нелюди, -- заявила ста- руха с серьёзным видом, устремив полуслепые глаза в пустоту. -- А главная у них ведьма, что в зверя обо- рачиваться умеет. -- В какого ж зверя то, бабушка? -- бесхитростно задал вопрос Радей. -- А в волка, милай, точнее в волчицу. Она-то из навьего мира и явилась к нам, ей-то те упыри крово- пийцы и служат. Чеслав вздрогнул, слова, когда-то сказанные Да- реной тут же всплыли в его голове: "Волчица, пожи- рающая сердце". Чеслав тогда постарался отогнать страшные, холодящие душу суеверия, но сейчас снова вспомнил о волчице. Коней им пришлось оставить в деревушке, той же, где они встретили старуху, поэтому приходилось ид- ти пешком. Чем дальше они шли, тем труднее было двигаться сквозь заросли. Деревья тонкими сучья- ми, напоминавшими звериные когти, цеплялись за одежду, царапали кожу, хлестали по лицу. Наконец неутомимая Ружена набрела на крохотную поляну, точнее, клочок леса, на который хоть немного попа- дал свет. Когда все расположились на отдых, Чеслав подошёл к Велидару и вполголоса чтобы никто больше его не услышал, произнёс. -- Ты не всё нам рассказал, старик. Теперь, когда мы столько пережили вместе, я думаю пришло время тебе открыться. Велидар усмехнулся, глянул на княжича с хитрецой в глазах. -- Ну что же, я действительно в тебе не ошибся. Слушай.
* Видок -- свидетель.
2
-- Сам видишь, княжич, что тут за лес. Ни день, ни ночь, полумрак сплошной, и так тут всегда. Остальные путники расположились поблизости, но им, похоже, вовсе не было дела до суеверий Велидара. Чеслав же напротив, слушал, стараясь понять. -- Зверьё тут всегда водилось лютое, злое. Ни че- ловеку не скотине проходу не давало. Оттого и деды наши ещё наказывали в лес этот не соваться. Говори- ли, жрецы да волхвы прокляли этот лес боги, населив его нежитью. Старик посмотрел на своего собеседника, видимо ожидая от того усмешки или недоверия. Но молодой княжич был серьёзен, и старик продолжил свой рас- сказ. -- Если и отваживался кто, то в основном не воз- вращался. А если и выходили из леса, то больные да немощные. Сохли на глазах, тощали, света бояться начинали, запахов сильных, одним словом навьи чары жизнь у них высасывали. А потом умирали. -- А говорили то что, те, кто в лесу этом побывал? -- Да что говорили, разное, -- старик пожал плеча- ми. -- Не больно-то их после к людям тянуло. Чураться всех начинали, особняком держались, злобились. Сам то я с такими не встречался, в мое время никто туда и ногой сунуться не смел, а вот отец мой сказывал., что видел одного, кто в злой лес забрёл по глупости. И Велидар рассказалсо слов своего отца, что вернул- ся один мужик из злого леса, угрюмый такой, из всех слов лишь поведал, что зверь какой-то на него напал, не то рысь, не то волк, а может и лиса, так того никто и не понял. Но с тех пор мужик этот исхудал телом, стал в подвале прятаться от света белого. Лишь по ночам на улицу выходил. За стол с людьми уж и не са- дился, а в пищу себе то курицу поймает, а то и крысу, да сырыми их и сожрёт. Местный колдун сказал, что вселились в этого мужика навьи чары, когда зверь лесной его покусал. Лечить мужика пытался, злые си- лы из того выгонял, но ни в какую. Велидар задумался. -- А что же дальше то с ним стало? -- спросил Че- слав. -- Да вроде помер он, -- неуверенно сказал ста- рик. -- А колдун то тот, собрался и в злой лес ушёл. Сказал, что если и в него злые духи вселились, не нуж- но ему с людьми живыми общаться. -- Вернулся колдун? -- Да нет, не приходил с тех пор, -- в голосе рас- сказчика прозвучало сомнение. -- Правда, говорят, видели кудесника этого, выжил он в злом лесу. -- Как так? -- А я почём знаю, может зелье он какое изготовил, толи наговор волшебный, но точно знаю, что жрец тот духам звериным поклонялся, жертвы им кровавые приносил, оттого и не сгубили его навьи слуги. Старик примолк, молодой княжич больше не зада- вал вопросов. Он отвернулся в сторону, погрузившись в свои мысли. -- Знаю--спросить хочешь, почему мы к вам при- шли, я тебе отвечу, -- наконец высказал давно терзав- шую его мысль. -- Вы, княжья гридь, лишь в Перуна веруете, нурман вон Одину да прочим своим богам поклоняется, у ромея вообще другой бог, вам всем бо- ги лесные, да духи навьи нипочём, оттого на вас мы и понадеялись. Чеслав грустно усмехнулся. -- А сам-то что ж с нами отправился, или тоже в Пе- руна уверовал? -- Эти твари сынка моего сгубили, вот и пошёл я с вами, супротив веры своей. Теперь-то мне всё рав- но, будь что будет, но со зверьём этим я поквитаться должен. -- Смел ты, старик. -- Да и ты, я гляжу, не робок, -- Велидар улыбнул- ся. -- Я ведь, поначалу не верил в тебя. Даже боярыш- ню твою упрашивал, чтобы отговорила тебя от похода этого. Надеялся, что князь кого потолковей в злой лес пошлёт. Но потом понял, есть в тебе и отвага и разум, не гридь понабрал для дела, а тех, кого тебе сердце подсказало, оттого и пошёл я с тобой. -- А про волчицу-то ты мне так и не рассказал, -- точно опомнившись, выпалил Чеслав. -- Что про неё- то знаешь? -- Про волчицу я, как и ты, впервые слышу, -- по- жав плечами, ответил старик и отвернулся. -- Не знаю ничего. -- Лукавит иль нет, -- мелькнуло в голове княжича. В этот момент, словно в подтверждение слов рас- сказчика страшный вой раздался из лесу, все вскочи- ли со своих мест, и схватились за оружие. -- А вот и она, волчица, -- с грустной усмешкой произнёс Чеслав. -- Ну что же, видно пришла нам пора с ней встретиться.
3
Первым ветхий домишко приметил Радей, да и то случайно. Если бы юноша буквально не уткнул- ся в него носом, то путники прошли бы мимо, так и не приметив покинутого жилища. Домик, скорее, напоминал сарай или шалаш -- подгнившие стены из тонких брёвен, пожухлая соломенная крыша, един- ственное завешенное драной рогожей окно, всё это придавало жилищу вид угрюмый и таинственный. Дверь, висевшая на ременных петлях, оказалась по- луоткрытой, и когда Скуба заглянул внутрь, то нико- го не обнаружил. -- Ну вот, и нашли мы жильё нежити, -- Скуба бес- страшно шагнул вперёд, но осторожный Бривор при- держал парня за плечо. -- А ну-ка, не спеши, вдруг они там притаились. -- Да видно же, нет там никого, иначе повыскаки- вали бы. В доме кроме прибитого к стене лежака стоял грубо сколоченный стол, лавка и сложенный из больших ва- лунов очаг. Поняв, что жилище и вправду заброшено, все принялись осматривать полянку возле дома. Три врытые в землю женские фигуры высотой в челове- ческий рост тут же привлекли общее внимание. Уме- лой рукой, лесной ваятель вырезал три обнажённых женских тела и установил возле своего невзрачного жилища. -- Что же это за напасть-то такая, неужели упыри идолам поклоняются, а я-то думал, что нежить в ва- ших богов не верует, -- с интересом разглядывая при- чудливые фигуры.
-- Нет здесь упырей, а это берегини*, -- указав на деревянных божков, пояснил Велидар, -- девы лес- ные, тот, кто здесь обитал, поклонялся им, требы при- носил. Наверное, думал, что одна нежить от другой уберечь сможет. Все с любопытством смотрели на заброшенное ка- пище. У подножья одной из фигур стояли остатки приношений: цветы, рассыпанное зерно и наполнен- ная водой чаша. -- Может, тут тот самый колдун жил, про которого ты рассказывал? -- приблизившись к Велидару, спро- сил Чеслав. Старик пригнулся, потрогал золу костра, потыкал в землю под кострищем. -- Если и жил, то давно ушёл, цветы вон засохли все, и водица помутнела, -- старик вопросительно гля- нул на Ружену, девушка кивнула. -- Так может тут и заночуем, раз это место от упы- рей защищено, а то устал я уж на сырой земле спать, все бока отлежал, -- потирая спину, заявил Радей. Видя что другие путники то же не прочь передох- нуть Чеслав решил ночевать в заброшенном доме, и спустя некоторое время все кроме нурмана Эйвин- да, который вызвался охранять лагерь, крепко уснули.
* Берегини -- волшебные существа из навьего мира.
4
Радей, сменивший Эйвинда на страже лагеря кле- вал носом, то и дело зевал и ёжился. Вся это затея, поиски неведомых существ ему порядком надоели, но предложить княжичу вернуться, он, конечно же, не мог. -- Думали, на прогулку вышли, -- скучающий страж ёжился от холода. -- Увидав такое, и вправду в не- жить поверишь. Да ещё этот вой... В этот момент из леса раздались непонятные звуки. -- Может, сова? В кустах что-то мелькнуло, раздался хруст. Встре- воженный отрок, пригнувшись, вбежал в дом, и рас- толкал брата. -- Чего тебе? -- заворчал потревоженный Скуба. -- Да никак бродит кто-то, может, разбудим всех? -- А может тебе спросонья мерещится, наслушался сказок, да небылиц. Недовольный Скуба поднялся на ноги и, прихватив меч, вышел во двор. Радей последовал за ним. Лёгкий ветерок слегка шевелил ветви деревьев. -- Ну, кого ты тут увидал? -- Вон оттуда кричали, на сову похоже, -- и Радей указал на дрожащий кустарник росший как раз на- против заброшенного капища. -- Ладно, я посмотрю, раз уж проснулся, а ты сзади глянь. Скуба уверенно зашагал в темноту, и скрылся в ли- стве. -- Вот ещё, за домом смотреть, -- буркнул Радей. -- Я в эту тьму и не сунусь. В этот момент он увидел её. На фоне трёх деревянных фигур, которых Велидар назвал берегинями, юноша увидел женщину. Одетая в потрёпанные лохмотья, она стояла не шевелясь. Ветер трепал полы её плаща, тень огромным пятном падала на землю, лица укрытого под капюшоном рассмотреть было невозможно. Радей замер, по те- лу отрока пробежал озноб. Женщина подняла голову, и юноше показалось, что глаза её сверкнули при свете луны. В этот миг из кустов раздался ужасный вопль, послышался треск, и звуки борьбы. Только сейчас, Радей сумел закричать. Первым из домика выскочил Эйвинд с секирой в руках. -- Там, -- только и смог произнести перепуганный насмерть страж, указав на кусты в которых исчез Скуба. В тот момент, когда Чеслав, Велидар и Бривор с оружием в руках выбежали из дома, Эйвинд исчез в темноте. Крики затихли, но треск кустов говорил о том, что схватка не закончена. Ружена и Савва, дер- жа в руках горящие лучины, выбежали во двор. Вме- сте с девушкой, с девушкой и греком, Радей наконец то решился войти в лес. Среди кустов, на влажной земле они увидели окровавленное тело Скубы. Горло юноши было разорвано, темная кровь мощной струёй хлестала из ужасной раны. -- Одного я вроде достал, хотел схватить, но двое других напали сзади, -- как бы оправдываясь, пояс- нил Эйвинд. -- Зубами в шею вцепились. Бывший викинг стоял, истекая собственной кро- вью, тусклая жижа на конце его топора, говорила о том, что и врагам, напавшим на него, досталось. -- Так их было трое? -- задал вопрос Бривор. -- По крайней мере, я видел троих.
-- А женщина, ты видел старуху в лохмотьях? -- дрожащим голосом спросил Радей. -- Женщины я не видел, -- оторопел нурман. -- Какая женщина? -- схватив дрожащего Радея, выкрикнул Чеслав. Младший из братьев, трясся и всхлипывал. Бривор и Велидар обступили парня, а Савва достав из заплеч- ной котомки какое то зелье, сунул его парню под нос. Радей дёрнулся, зачихал. -- Говори же, кого ты видел, -- сквозь зубы проры- чал разгневанный не на шутку воевода. Радей отпрянул, споткнулся о корягу и упал. -- Вон она. Ведьма! Радей сидел на земле, тыча пальцем в темноту. Все обернулись. Лишь на мгновение таинственный образ показался среди кустов, но этого было достаточно, что бы бойкая Ружена выпустила стрелу. Попала ли та в цель, никто не понял, все лишь вопросительно глянули на Чеслава, но княжич отрицательно замотал головой. -- В такой темноте нам её не догнать. Мы и так потеряли человека, думаю, на сегодня хватит. Завтра поищем следы. Протяжный вой из кустов, в которых исчезло ужас- ное существо, заставил всех вздрогнуть.
5
Хотя окровавленный след раненого Эйвиндом вра- га легко удалось обнаружить, отправиться на поиски неведомых навьих слуг на следующий день не удалось. Причиной того стал тот же Эйвинд. Глубокая рана, полученная в битве, воспалилась, и бывший викинг слёг. Пока заботливый Савва возился с раненым, го- товя для его лечения разные отвары и снадобья, поил ими больного и менял повязки, Чеслав распорядился справить тризну по Скубе. Когда тело павшего преда- ли огню, и скромная страва* по усопшему заверши- лась, обеспокоенный лекарь-грек подошёл к княжичу и отозвал его в сторону. -- Я не смогу поставить его на ноги, но не это самое страшное. Сначала он спал, теперь у него начинаются судороги, он как будто задыхается. -- Можешь и не стараться, -- с горькой усмешкой заявил Велидар, ставший невольным свидетелем раз- говора. -- Скоро всё это пройдёт, но это и есть самое страшное. -- Ты хочешь сказать... -- Укушенный упырём, скоро сам превратиться в нежить. -- И мы не сможем ему помочь? Велидар кивнул. Подошедшие тем временем Руже- на и Бривор тоже услышали последние слова старика. -- Ты хочешь сказать, что нам нужно его убить, по- ка он не стал опасен? Старик кивнул. Все посмотрели на Чеслава, ожидая его решения. -- Вам не придётся меня убивать, -- раздался на- смешливый голос. Все обернулись. Эйвинд, который недавно лежал пластом, не в силах поднять головы, стоял теперь на своих ногах как нив чём ни бывало. Кожа его побеле- ла, лицо осунулось, и исказилось гримасой. Но боль- ше всего поразили глаза, краснота окрасила виски, зрачки сузились, веки опухли, одним словом это был совсем другой человек. -- Эта тварь укусила меня, и я превращаюсь в не- жить. Бывший викинг говорил хрипловатым голосом, губы его подрагивали, мышцы лица дёргались, обнажая зубы. -- Савва придумает, как тебя спасти, -- твёрдо про- изнёс Чеслав, но в голосе его не было уверенности. -- Не стоит, это бесполезно, -- усмехаясь, заявил нурман. -- К тому же, превращаться мне приходилось и раньше. На лицах Чеслава и его спутников появилось удив- ление, и тревога. -- Он, похоже, бредит, -- шепнул Савва воеводе, но тот не отреагировал. -- Эти существа бродят вокруг нашего лагеря, я слышу их шаги, голоса, -- Эйвинд втянул носом воз- дух. -- И я чувствую их запах. От них пахнет кровью и тухлятиной. -- Я же говорю, что бредит, -- вновь забубнил Савва. -- Да нет, просто он становится упырём, оттого все его чувства и обострились, -- не глядя на обеспокоен- ного лекаря, вполголоса произнёс Велидар. Тем временем Эйвинд шагнул в сторону Ружены. Стоящий поблизости Радей отпрянул, но девушка не дрогнула.
-- Ты должна мне помочь, -- Эйвинд протянул юной охотнице несколько зелёных листов. -- Ты знаешь эту траву? Ружена бегло взглянула на листочки, и кивнула. -- Поблизости растёт такая трава, найди её для ме- ня, но не отходи от лагеря, это опасно. Ружена, подхватив своё копье, решительно напра- вилась в чащу. Но воевода преградил ей путь. -- Что ты собрался делать? -- сурово сказал он, об- ращаясь к Эйвинду. -- Ты понимаешь, что она может оттуда не вернуться? -- Пусто идёт туда, там не опасно. -- Откуда ты знаешь? -- вставил Радей. -- Я ему не верю. Отрок поглядел на Чеслава, но тот покачал головой. -- Ты слышишь, где они спрятались? -- Они там, пусть идёт в противоположную сторону, но не задерживается, -- нурман всё больше скалился, произнося каждое слово. -- Если они пойдут в её сто- рону, я успею предупредить. -- Я с ней пойду, -- произнёс Велидар. -- Она со- берёт траву, а я её охранять буду. Когда охотница и старик исчезли в лесу, Эйвинд развёл костёр и поставил на него горшок с водой, остальные с интересом наблюдали. Вода забурлила, нурман распахнул на груди рубаху, сняв с шеи ме- шочек, он высыпал содержимое в кипящий вар. Тем временем Ружена и Велидар вернулись, и собранная трава тоже полетела в котелок. По поляне распростра- нился приторно-горьковатый запах. -- Может, ты всё же объяснишь нам, что ты дела- ешь? -- спросил Савва, присев на корточки рядом с нурманом, остальные тоже сгрудились поблизости.
-- Я же сказал, что и раньше превращался, -- лицо Эйвинда опять исказила гримаса, он поднёс варево к губам, и сделал глоток. От горячего напитка воин дёрнулся, лицо его начало краснеть, и зрачки, которые до этого превратились в маленькие точки, начали расширяться. Он пил, пил долго, смакуя каждый глоток. Лицо при этом обретала красноту, ноздри раздулись. -- Что же это за отвар, думаешь, он сможет побе- дить твою болезнь? -- не унимался ромей. -- Напиток не вылечит меня, но на какое-то время задержит превращение, и перед тем, что бы покинуть этот мир я открою вам кто я, -- Эйвинд сделал боль- шой глоток и вскочил. -- Вы знаете кто такой бер- серк**? И он рассказал ...
* Страва -- поминальный пир.
** Берсерк -- человек-медведь (оборотень). Так называлась особая каста воинов-викингов, которые вводили себя в боевой транс, и сражались не боясь смерти, и не чувствуя боли.
Глава вторая "Изгой"
1
Море на Севере сурово и беспощадно. Оно пугает бурями и штормами, чудищами, живущими в его глу- бинах: огромными кашалотами, зубастыми акулами- людоедами и безжалостными убийцами-касатками, которые способны своими клокочущими криками, на- вести ужас на не слишком опытного моряка. Но эта пугающая стихия может быть и другой. Там, где суша большей частью усеяна каменными глыбами, а зем- ля покрыта зеленью лишь несколько месяцев в году, только море способно дать человеку жизнь. Богатые рыбой и зверем воды, порой страшные и безжалост- ные, в периоды затишья приветливы и благодатны, а бесстрашные моряки-северяне способны добыть эти богатства и обратить их себе во благо. Такими и были солёные воды, омывавшие клочок суши под названием Сванланд, владения ярла Вейгера. Но море не только чаша, дающая мясо, рыбу, кашалотовый воск и моржовые зубы, оно ещё и путь, по которому способны плыть корабли с воинами. Эти суда отправ- ляются в далёкие земли, где при помощи храбрости и силы можно получить не только пропитание, но ещё и несметные богатства. Вейгер, хозяин здешних мест, когда-то тоже ходил по морю за золотом и невольниками, держал в повино- вении живших севернее оленеводов-саамов, и не по- зволял никому из завистливых соседей даже показы- ваться в прибрежных водах. Но один из походов на западные земли, в Истландию, оказался для опытного воина крайне не удачным. Сам поход оказался лёгким и приятным, взятая добыча обильной. Загруженные доверху драккары* Вейгера двигались вдоль побере- жья гонимые лёгким ветерком, точно огромные чере- пахи. Воины распевали песни, радовались тому, что вскоре окажутся в родных водах Сванланда, до ко- торых оставалось лишь пару дней пути, и ничто, ка- залось, не предвещало беды. Три вражеских корабля атаковали внезапно, как стая голодных акул. Вылетев из-за прибрежной скалы, где они караулили в неболь- шой бухточке зазевавшихся неприятелей, они ударили разом, не дав хирдманам Вейгера возможности для манёвра. -- Это свеи! -- признав в нападавших своих давних соседей, выкрикнул Ярл, его людям пришлось принять неравный бой. Один из кораблей неприятеля врезался в борт первого драккара Вейгера, пробив ему борт, и пе- регруженное судно стало наполняться водой. Воз- можно, это и спасло людей Вейгера от немедленного поражения. Предводитель свеев тут же отдал ко- манду, и два из трёх его драккаров, зажали тону- щий корабль с двух сторон, точно в тиски. Верёвки с крючьями полетели на терпящее бедствие судно, и корабль нурманов повис на вражеских драккарах, как на поплавках. Но люди Вейгера не подумали сдаваться. Вместо того, чтобы спасать свои жизни, и бежать с тонущего корабля, они вступили в бой. Лязг стали и предсмертные крики слышались со всех сторон. Но силы были неравны. На каждого воина нурманского ярла приходилось, как минимум, двое свеев. Зажатые с двух сторон хирдманы Вейгера были обречены, но нашёлся человек, который пере- ломил ход боя. Его звали Стейн. Этот воин вступил в хирд Вейгера лишь пару месяцев назад. Говорят, в ту ночь разыгралась сильная буря, лю- ди попрятались в дома, а рыбаки боялись подходить к берегу, невзирая на то, что бушующая стихия мо- гла смыть все лодки и суда. Ветер свистел в трубах, люди сидели в своих домах, кутались в одеяла из шкур, и гадали, чем же они прогневали великого То- ра**. Жрецы пророчили беды, ссылаясь на то, что надо бы задобрить великих асов***, принести им воздаяния и жертвы. Именно в эту ночь Стейн приплыл во вла- дения Сванландского ярла на старенькой лодке. Весь мокрый, измождённый он пристал к берегу, привязал к камню своё судёнышко, и уснул прямо на берегу. Утром, когда буря утихла, и люди нашли пришлого чужака, они пришли в ужас. -- Как мог человек выжить в такой шторм? -- шеп- тались между собой жители Сванланда, с интересом поглядывая на пришельца. Когда сам Вейгер спросил чужака, кто он и отку- да, тот лишь пробормотал лишь несколько несвязных фраз, и попросил разрешения вступить в дружину Вейгера. Ярл неохотно брал к себе незнакомцев. К то- му же он понимал, что чужак, скорее всего, нарушил закон, и скрывается от правосудия. -- Он или убийца, или вор, -- решил Вейгер в тот день, глядя в холодные как лёд глаза пришлого вои- на. -- И тинг**** скорее всего назначил награду за его голову. Но хороший клинок всегда в цене, и ярл позволил чужаку остаться. В ту самую минуту Вейгер не знал, кем станет для него этот угрюмый вояка.
* Драккар -- корабль-дракон, боевое судно викингов. ** Тор -- бог грома и молнии у Скандинавов. *** Асы -- высшие божества в Скандинавской мифологии. **** Тинг -- народное собрание в странах Скандинавии, аналог славянского веча. Тинг имел законодательные и судебные пол- номочия.
2
Воины свеев, прикрываясь щитами, с двух сторон зажали защитников тонущего драккара. Они шли впе- рёд мощной стеной, кололи, рубили, сокрушая всё на своём пути. Хирдманы Сванландского ярла падали на палубу один за другим. Вейгер понял, что его дни со- чтены. Удача не бывает бесконечной, и когда-то она отворачивается от тебя, и приходит день, когда на- стоящий викинг должен встретить свою смерть. Но Вейгеру, почему-то казалось, что его день ещё не на- стал. Какое-то чувство, внутри его подсказывало, что сегодня случится такое, что не даст ему умереть. Не- даром перед самым отплытием в западные земли ярл принёс великому Одину щедрые дары. -- О, Великий, -- воззвал ярл к предводителю мо- гучих асов. -- Помоги же нам победить, и я принесу тебе любые жертвы. В этот момент, словно в ответ на слова отчаявше- гося ярла, Стейн ворвался в ряды неприятеля. Голый по пояс, с двумя топорами в руках он обрушился на строй врага, тут же его разрушив. Обнажённое тело безумца, покрытое рыжими волосами, казалось неу- язвимым. Стейн ревел как медведь, и разил направо и налево. Пот тёк по телу воина, а его оружие, свер- кавшее поначалу в лучах солнца, в несколько мгнове- ний потемнело от крови. Это было страшное и однов- ременно прекрасное зрелище. -- Берсерк! Берсерк! -- раздались крики с обеих сторон. Но если воины Сванландского ярла выкрикивали это слово с радостью, то оторопелые свеи перепугали- сь не на шутку. Стейн тем временем, уже умудрился прикончит троих, и вывести из строя, как минимум с полдюжины обескураженных его неуязвимостью вражеских воинов. -- Вот он, посланник, -- Вейгер, глядя на бесстраш- ного викинга улыбался. -- Он не простой человек, он дар асов. Вейгар поднял над головой меч, и с криком: "Ооо- дииин!" бросился вперёд. Воодушевлённые примером своего вождя, люди ярла обрушились на врага. Победа далась нелегко. Больше половины дружины оставил Вейгер в том бою, и не только. Меч свейского воина рассёк плечо самого ярла. В тот день, истекающий кровью с об- рубком вместо руки, Вейгер дал обещание, о котором ему потом пришлось ещё не раз пожалеть. Когда пере- пачканный кровью берсерк подошёл к предводителю нурманов, тот произнёс: -- Я принёс клятву, что если Один пошлёт нам по- беду, я принесу ему любую жертву. Ты принёс нам эту победу, значит, я выполню любое твоё желание, проси чего хочешь, я всё исполню. Вейгер смотрел на берсерка сквозь пелену, кото- рая уже начала заволакивать его глаза. Но даже в та- ком состоянии ярл увидел безумную ярость человека- оборотня, который ещё не вышел до конца из своего транса. -- Такого как он, должны бояться не только враги. Прошептав это, Вейгер потерял сознание. С того самого дня чувство невыполненного долга тяготило несчастного ярла. Он хотел расквитаться с обетом, ко- торый дал, так как не любил оставаться в долгу. Но Стейн так ничего и не попросил.
3
Став калекой, Сванландский ярл, потерял не толь- ко руку, он лишился возможности оставаться воином, лишился той жизни, к которой привык. Что такое викинг без руки? Что такое викинг, не чувствующий под ногами палубы, хлопанья па- русов и завываний ветра? Поначалу Вейгер часто вспоминал времена, когда жизнь его была полна сра- жений, когда он слышал за спиной рёв боевых труб, крик и рычание воинов, рвущихся в бой. Но безрукий ярл понимал, что теперь всё это в прошлом. Так как Вейгер стал жить мирной жизнью, большая часть во- инов вскоре покинула его. Мирная жизнь не прельща- ет морских волков, привыкших ощущать вкус крови. Они ушли на поиски нового вождя, способного пове- сти их в бой, дать им победы, богатство и славу. Эйвинд прервался на некоторое время. Его рассказ захватил всех, даже Радей, казалось на какое-то вре- мя позабыл о гибели брата. Чеслав пристально смотрел в глаза нурмана, и поражался тому, как изменился тот бродяга, которого он не так давно встретил на тор- говой площади. Безумный блеск его глаз многих мог бы заставить нервничать. Княжич огляделся. Велидар удручённо молчал, то и дело поглядывая по сторонам, воевода точил свой меч, остальные с нетерпением ждали, и Эйвинд продолжил. Лишь несколько пожилых вояк не изменили своему вождю. Они по-прежнему охраняли владения свое- го вождя, и приглядывали за десятком трелей, рабо- тавших в хозяйстве немощного ярла-калеки. Этим стареющим воинам просто наскучила бурная жизнь морских разбойников, и захотелось покоя, а вот из мо- лодых и крепких остался лишь один -- берсерк Стейн. Герой того самого сражения, в котором ярл лишил- ся руки, жил в собственном домике на краю поселе- ния, и особо не докучал жителям Сванланда. Нелюди- мый и вечно хмурый, он почти ни с кем не общался, не принимал участия в общих празднествах, на ко- торые его поначалу приглашали, но потом переста- ли. Зачем звать того, кто всё равно ответит отказом? В народе его прозвали Стейнбьёрн -- каменный мед- ведь, и мало кому приходило в голову, без надобно- сти заговорить со странным человеком. Некоторые просто побаивались одинокого соседа, но находились и такие, кого раздражало присутствие нелюдимого чу- дака. Однажды ночью несколько подвыпивших мо- лодых мужчин и парней, о чём-то поспорив, забре- ли во двор к Стейну, желая подшутить над дикарём. Вначале Стейн не обращал внимания на усмешки, которыми гуляки осыпали его, но когда один из го- стей сильно толкнул бедолагу, случилось страшное. От толчка Стейн упал на землю, и разбил лицо в кровь. О том, что произошло потом, очевидцы рассказывали с содроганием. С земли встал уже другой человек, тот, которого прозвали Каменным Медведем, словно ожил. Стейн отличался крепким телом, но был относительно невысок. Здоровяк, толкнувший его, был чуть ли не на голову выше. Берсерк расправился с рослым крепы- шом в считанные мгновения, и бедняга оказался на земле с переломанной шеей, другим повезло больше, они выжили. Пока первый противник Стейна бился на земле в судорогах, берсерк набросился на второго из непрошеных гостей, и несколькими ударами ли- шил противника глаза, и сломал руку. Когда третий из гуляк трусливо бросился бежать, разбушевавший- ся Стейн настиг его и зубами вырвал кусок плоти из спины. Безумец старался достать горло, но убегавшего спасла толстая куртка. Укушенный громко завопил, и сумел вырваться. Когда Стейн вернулся к себе во двор, первый из его противников был уже мёртв. Погибший не имел близких, но родичи двух других пострадавших требовали правого суда. Вейгер не дал этим людям учинить самосуд. Нашлись свидетели, ко- торые подтвердили, что пострадавшие сами затеяли ссору, к тому же после ухода большей части викингов, в Сванланде не нашлось достаточно храбрых бойцов, кто решился бы взять на себя смелость расправить- ся с берсерком-изгоем. Стейн избежал наказания. Он снова спокойно зажил в своём домишке, и никто из соседей больше не решался даже ступить к нему во двор. -- А ведь я всё ещё его должник, -- успокаивал себя безрукий владелец Сванланда. Со временем Вейгер стал забывать про этот слу- чай. Безрукий ярл начал ощущать вкус мирной жиз- ни, к тому же он обладал тем, что могло скрасить его старость.
4
Её звали Гуднё. Девочка с душой, чистой как вода лесного ручья, а сердцем добрым и горячим, как пла- мя пылающего очага, юная и прекрасная, именно она стала единственной радостью для стареющего отца. Жестокий и властный Вейгер нашел счастье в любви. Рунгред, жена ярла также обожала дочь, но её отно- шение к девочке не шло ни в какое сравнение с чув- ствами калеки-отца. Вейгер боготворил единственного ребёнка, и почти всё свободное время проводил с до- черью. Когда-то Сванландский ярл промышлял гра- бежом и разбоем, и не особо испытывал стеснения в средствах, но мирная жизнь многое изменила. Но несмотря на то что достаток отца значительно снизил- ся, Гуднё получала всё самое лучшее и дорогое. Оде- жды, меха, украшения -- всё это она получала регу- лярно. Но Гуднё не стала жадной и алчной. Многие из её сверстниц, те, кого баловали родители, становились заносчивыми и капризными. Получая одни подарки, они требовали других, меняли украшения и наряды, но дочь Вейгера росла совсем не такой. На чувства отца юная красавица отвечала дочерней любовью, и стареющего викинга это трогала до слёз. Когда дочь смеялась, старый викинг не мог оторвать взгляда от её лица, её голос, каждое слово звучали для него слов- но песня. Но приходит время, когда дети взрослеют, и тогда любовь к родителям уступает место совершен- но новым чувствам. Когда Гуднё исполнилось пятнадцать, Вейгер стал замечать, что дочь изменилась. Юная дочь ярла, по- взрослев, стала более задумчивой, грустной. Она стала меньше времени уделять отцу, часто убегала к морю, и там, среди острых и холодных скал сидела часами. Как-то раз, когда Гуднё в очередной раз ушла из до- ма, Вейгер отправился за ней. Отец обнаружил дочь одиноко сидящей на берегу. Ветер трепал длинные во- лосы беглянки, в небе над её головой носились чайки, взгляд казался тревожным, она то и дело озиралась по сторонам. -- Что же она тут позабыла, -- недоумевал старый воин. Он вышел из-за скалы, и направился в сторону оди- ноко сидящей девушки. Гуднё не сразу увидела отца, шум прибоя заглушил его шаги, и он смог подойти к дочери вплотную. Увидав, что не одна, девушка вскрикнула, и отпрянула в сторону. -- Ты? Ты следил за мной? Вейгер не узнал собственной дочери, девушку как будто подменили, брови сдвинулись, рот сжался в уз- кую полоску. -- Я хотел лишь узнать, где ты, -- ярл глуповато улыбнулся, пожимая плечами. -- Тут очень сильный ветер, может, пойдём домой? -- Я останусь, а ты иди, -- прошептала Гуднё сквозь зубы. Губы девушки дрожали. Несчастный отец сделал шаг назад. -- Если что-то случилось, я помогу тебе, скажи мне, что тебя тревожит. Гуднё опустила голову, и ярл увидел слёзы на её глазах. -- Тогда уйду я, -- выкрикнула Гуднё, и бросилась бежать вдоль берега. Вейгер, убитый горем, направился домой. Дочь вер- нулась лишь к вечеру, и никому не сказав ни слова, легла в постель. Вейгер не решился больше докучать дочери, и обо всём рассказал жене. Рунгерд, услышав эту историю, и увидав страх в глазах мужа, лишь рас- смеялась. -- Мужчины считают себя, умными, но кое-где вы просто глупцы. Девочка влюбилась, это видит даже слепой. -- Значит там, на берегу, она кого-то ждала. -- Возможно, -- Рунгерд хихикнула. -- Если бы ты не был так прост, и немного подождал, мы бы сейчас уже знали, по ком она грустит. -- Так значит, ты тоже не знаешь, кто он? -- в раз- думье ярл опустился на стул. -- А ты не думала рас- спросить её. Ты женщина, может быть тебе она и рас- кроется? -- Раз она молчала до сих пор, значит, на то есть повод, -- важно заявила Вейгеру супруга. -- Не спе- ши, время всё расставит по своим местам, и вскоре мы всё узнаем. Рунгерд оказалась права, но ни старый ярл, ни его жена не порадовались тому, что им пришлось узнать.
5
Та зима выдалась не особенно холодной. Снега не держались, таяли, не пролежав и нескольких дней. Слякоть и сырость мешали охоте, но море кормило, и люди, живущие в Сванланде, почти каждый день выходили на промысел. Рыбы было вдоволь, но она так приелась, что даже собаки старались выбирать луч- шие куски, пренебрегая кишками и острыми склиз- кими костями. Однажды к Вейгеру прибежал молодой трель, и сообщил, что одна из ушедших в море лодок пропала, а двое рыбаков не вернулись домой. Через несколько дней пропажа нашлась. Но то, что нашли люди, всех насторожило. Лодку обнаружили у скал, тела двух мужчин лежали рядом. Ярл отправился туда взглянуть на то, что случилось лично. С десяток муж- чин, жителей Сванленда сгрудились у трупов, с любо- пытством рассматривая бездыханные тела. -- Это след от меча, -- с уверенностью заявил то- щий мужчина со шрамом на щеке, указав на одного из мертвецов. В говорившем ярл узнал своего бывшего викинга Моди. -- А это след от копья, -- бегло взглянув на второго убитого, согласился Вейгер. -- Ему перебили позвонки, хороший удар. Моди только усмехнулся. Несколько мужчин, стоя- щих рядом согласно закивали. -- Кто мог это сделать? Если это кто-то из наших, то тебе нужно найти убийцу, мой ярл. Моди смотрел на Вейгера, не мигая. -- Ты прав, мы найдём убийц, а пока отнесите тела. Сказав это, ярл повернулся, и направился в сторону поселения. На половине пути Вейгера окликнули. Бывший воин выхватил меч и повернулся, из кустов вышел Стейн, в руках у него тоже был меч. Ужасная мысль закра- лась в голову ярла. -- Ты? Что ты здесь делаешь? Руки Вейгера дрожали. Он не опустил оружия, хотя и понимал, что ему, однорукому калеке не справить- ся с более молодым Стейном, который до сей поры не знал себе равных. -- Те люди на берегу, -- произнёс Стейн. -- Это ты? Стейн покачал головой. -- Убийцы там, вам нечего опасаться. Ярл выдохнул с облегчением, он опустил оружие. Три тела лежали на земле в уродливых позах. В по- трёпанных одеждах, обросшие и грязные, перепач- канные собственной кровью они представляли собой жуткое зрелище. Несколько минут Вейгер рассматри- вал тела чужаков. -- Кто они? Беглые трели? По их виду этого не ска- жешь. -- Это воины, скорее всего беглецы, объявленные тингом вне закона. Они собираются в стаи как волки и ищут чем поживиться. -- Откуда ты всё это знаешь? Стейн лишь усмехнулся. -- Я ведь и сам когда-то был таким. До тех пор пока ты не взял меня в свой хирд. Вейгер склонил голову. -- Я догадывался об этом. -- Я знаю, -- глаза двух мужчин встретились. -- Ты помог мне, но и я отплатил тебе сполна. -- Я помню об этом. Ты спас нас в том бою, и я твой должник, и ты... Стейн поднял руку, не дав договорить. -- Я вижу, она не сказала тебе, эти люди, -- воин указал на мертвецов -- напали на твою дочь, тогда я прикончил лишь двоих, а этих выследил только вчера. Вейгер отшатнулся, мурашки побежали по телу. Он смотрел на Стейна, невозмутимость собеседника вы- водила ярла из себя. -- В тот день я бродил по лесу в поисках трав, и услышал её крики. Я успел, и она осталась жива. -- Почему же ты никому не сказал, что в наших ме- стах бродят преступники? Стейн пожал плечами, Вейгер опустился на корягу, и уставился на мертвецов. Трое крепких мужчин, ско- рее всего бывшие воины, и всех их убил этот угрюмый чужак. Ярл снова взглянул на берсерка. -- Я поклялся, что отблагодарю тебя тогда. Я повто- ряю это сейчас. Проси что хочешь, я готов сделать для тебя всё, что в моих силах. -- Ты отдашь за меня свою дочь, -- спокойно заявил Стейн и, вогнав меч в ножны, направился восвояси. Обескураженный Вейгер остался сидеть в окруже- нии мертвецов.
6
-- Да, я люблю его, -- ярла поразила та убеждён- ность, с которой Гуднё произнесла эти слова. -- Он спас меня от разбойников, и я выйду за него замуж. Рунгерд и Вейгер слушали рассказ дочери с зами- ранием сердца. Страшная правда поразила обоих. То, что дочь, подверглась нападению со стороны из- гнанников тинга, напугало обоих. Но то, что девушка влюбилась в своего спасителя, который в глазах отца и матери мало чем отличался от убитых им разбойни- ков, и вовсе казалось ужасным. -- Да мы встречаемся уже давно, и пришло время вам узнать всю правду, -- слова дочери резали ухо. -- Но он почти ровесник твоему отцу! Рунгерд не собиралась уступать желанию дочери. -- Мне не важен его возраст, если вы не отдадите меня за него, я уйду сама. Девушка в слезах выбежала из дома. Отец отрешённо смотрел в пол, но Рунгерд не уни- малась. -- Ты что удумал, остановись. Я не отдам дочь за этого безумца! Он сумасшедший, убийца и преступ- ник! -- Я дал ему слово, и моя дочь станет его женой, -- произнёс Вейгер, словно не слыша всех бранных слов, которыми осыпала его Рунгерд. -- У меня нет выхода, я дал клятву, и сдержу её. Рунгерд умолкла. Зло, посмотрев на мужа, женщина усмехнулась. -- Ты не только жалкий калека, в том бою, похоже, вместе с рукой тебе отсекли и весь разум. Поступай, как знаешь, но я тоже не стану сидеть, сложа руки.
-- Что ты надумала? -- Если ты хочешь свадьбы, так пусть она состоит- ся, но жених умрёт, я об этом позабочусь. -- Стейн берсерк, к тому же я не видел воина силь- нее его, -- Вейгерд с опаской глядел на супругу. -- Если ты знаешь, как избавится от него, говори. Поняв, что муж заглотил наживку, Рунгерд усмех- нулась. -- Яд, уж я-то знаю, где его достать. Если на сва- дебном пиру ты как отец невесты поднесёшь жениху чашу с элем, и он не сможет не выпить её до дна. Вейгер задумался. -- Стейн просил в жёны Гуднё, и он её получит, но тут же умрёт, -- ярл ухмыльнулся. -- Значит я сдержу своё слово, но не отдам дочь этому убийце. Я думаю, боги простят нам эту хитрость. Довольный собой ярл улыбнулся. -- Но девочка будет страдать. Зато все мы избавим- ся от этого злодея. У Рунгерд был вид победителя. -- Молодость стерпит всё. Главное что ты решился.
7
Эйвинд прервал свой рассказ. Все видели, что ка- ждое слово даётся ему с трудом. Напиток ли берсер- ков, или проникшая в кровь слюна упыря, так дейст- вовала на него, никто не знал. -- У меня осталось мало времени, -- прохрипел быв- ший викинг. Видя, что нурман и вовсе плох, поторопил рассказ- чика Велидар. -- Стейн умер на пиру? -- Нет, свадьба прошла на славу. Жених и невеста были счастливы, они получили ночь любви, всего одну ночь. -- Значит Рунгерд не напоила Стейна ядовитым элем? -- задала свой вопрос Ружена. Рассказ Эйвинда её очень увлёк, впрочем, как и всех. -- Нет, Ярл Вейгерд, всё же поднёс жениху чашу с ядом, и тот осушил её до дна. Но видимо напиток берсерков сделал Стейна сильнее. Яд подействовал, но не сразу. Утром Гуднё в слезах вбежала в спальню родителей, и сообщила о том, что её муж мёртв. В ско- ром времени дочь ярла родила мальчика. Эйвинд встал. Он закончил свою историю, и, каза- лось, уже собирался уходить. -- Но ведь это не конец твоей истории, -- спросил напоследок Чеслав. Эйвинд усмехнулся. -- Это конец истории моего отца, а моей лишь начало. -- Стейн был твоим отцом! -- Да. Мать вырастила меня, но кровь отца всегда текла в моих жилах. Я стал воином-викингом и ходил в походы с конунгом Асбьёрном Черным, а в его хирде было много таких, как мой отец. -- Ты хочешь сказать, что тоже стал берсерком? -- с грустью в голосе спросил Чеслав. -- Меня научили готовить этот напиток, но мне ка- жется, что и без него я стал бы тем, кто я есть сейчас. Я вернулся в Сванланд после одного из походов, на од- ном из празднеств в меня вселился дух берсерка-обо- ротня, и я напал на тех кто оказался рядом со мной. В порыве безумия убил Вейгерда и мою бабку Рунгерд, тем самым отомстив за отца. Мать не осудила меня за это, но мне пришлось бежать. По законам я стал преступником и бежал в Гардарики*. О том, что было дальше, все уже знали, и Эйвинд закончил свой рассказ. В лесу раздались какие-то звуки, Чеслав и его спут- ники сгрудились возле костра. -- Их трое, я слышу их шаги. Берсерк обычный человек, он становится зверем лишь в бою, а эти, -- Эйвинд указал в сторону леса -- всегда остаются зве- рями. Я не хочу быть зверем вечно, поэтому сегодня я умру. Любой воин, как бы он не был храбр, всегда старается выжить, берсерк же думает лишь о том, как убить больше врагов, собственная жизнь для него ни- что, в этом его сила. По крайней мере, одну из этих тварей, я заберу сегодня с собой. Когда нурман исчез в темноте, какое-то время все слышали лишь его шаги, Эйвинд шёл не скрываясь, раздался визг, рычание и звон стали. -- Мы могли бы ему помочь, -- буркнул воевода, искоса глянув на своего молодого вожака. -- Это его битва, и мы останемся здесь! Вскоре крики прекратились, и со временем все улеглись спать. Чеслав остался охранять лагерь. До самого утра он больше не услышал из леса ни одного подозрительного звука.
* Гардарики -- "страна городов", скандинавское название Нов- городских земель.
Глава третья "Битва у логова" Глава третья "Битва у логова"
1
Воевода стоял, укрывшись за толстой берёзой, ря- дом в кустах прятались Чеслав с Велидаром, позади в высокой траве притаились и все остальные. Кня- жич с интересом взирал на наконец-то обнаруженное пристанище неприятеля, которое смогла разыскать неутомимая Ружена. Изредка, отрывая взор от изо- бличённого логовища, Чеслав поглядывал на прита- ившегося за деревом Бривора. Воевода то и дело сма- хивал пот со лба, тяжело дышал, облокотившись на толстый ствол, видно было, что суровый варяг сильно сдал в последнее время. -- Да, годы не щадят людей, отвык отцов советник от дальних походов, -- усмехнулся Чеслав. -- Хотя есть такие, кому всё нипочём. Велидар, рассматривавший расположившихся на поляне людей, казалось, не испытывает ни усталости, ни жажды. Сам Чеслав тоже порядком подустал, поэ- тому смотрел на неутомимого старика с лёгкой долей восхищения. Возле небольшой землянки, походившей на волчье логово, расположились трое. Двое стояли, озираясь по сторонам, третий лежал на земле. То, что это те кого они искали, ни у кого из спутников Чеслава не вызвало сомнения. Только сейчас княжич смог как следует разглядеть тех, кого столько времени искал. -- С виду обычные люди, -- шепнул он на ухо Бри- вору. Рослые, с мощными ручищами и покатыми плеча- ми, они и вправду мало чем отличались от живых лю- дей. Косматые головы, свалявшиеся и висящие кло- чьями бороды, конечно же, отличали навьих слуг от людей, с которыми привыкли общаться спутники Че- слава. Но лишь красные глаза, бледная кожа и, самое главное, звериный оскал говорили о том, что стран- ные обитатели леса являются выходцами из какого- то другого, неведомого мира. Один из упырей, более рослый всё время зыркал по сторонам, принюхивался и омерзительно гримасничал, второй, тупо уставив- шись в темноту, то и дело переминался с ноги на ногу, поскуливал и рычал. -- Нет, не люди они, даже если б не знал об их делах мерзких, всё равно бы нелюдей в них приметил. -- Бривор втянул ноздрями воздух, и мощно выдох- нул. -- Не пойму, откуда мертвечиной несёт. От того, что у входа в жилище лежит, или от тех, что вокруг топчутся. Третий упырь лежал на примятой траве, голова тру- па была изувечена до неузнаваемости. Слипшийся от запёкшейся крови череп существа напоминал огром- ного, перепачканного грязью ежа. -- Нурман-то наш не сплоховал, прикончил одну из тварей, -- произнёс сквозь зубы Велидар, и со злобой сплюнул. -- Славный был воин, хоть и злодеем оказался, -- тяжко вздохнул Бривор. -- Если бы он в такого же, как эти обернулся, несладко бы нам пришлось. Чеслав и Велидар переглянулись. -- А где же ведьма? К Чеславу подполз Радей, Ружена и Савва так и остались сидеть в траве. Парень испуганно вертел головой, губы его подрагивали.
-- Ты бы, парень, не мелькал тут, а то вдруг те, что у землянки крутятся, стук услыхать могут, -- небреж- но бросил отроку Велидар. -- Какой ещё стук? -- Да уж больно громко зубы твои клацают, да и, видать, не от холода. Радей вспыхнул, надул щёки, краска покрыла лицо парня, но он сдержал гнев. После смерти брата Радей поубавил свой пыл. К тому же загадочный старик те- перь у многих вызывал уважение. -- Никуда я не пойду, вы ведь сражаться собрались. Так я с вами. Воевода с Чеславом переглянулись. -- А что? Пожалуй, самое время на них напасть, -- в очередной раз утерев пот, заявил воевода. -- Их только двое, прирежем и всего делов. -- А что, как и впрямь колдунью спугнём? Твари эти, похоже, слуги её, -- произнёс Велидар. -- Упустим старуху, потом ищи её по болотам. -- Мы их видим, они нас нет, и это случилось в пер- вый раз. Другого шанса может и не быть. Чеслав бесшумно вынул из ножен меч. Он гово- рил уверенно и твёрдо, Бривор и Велидар восхищён- но посмотрели на молодого воина. Услышав движе- ние, Ружена выползла из укрытия, и присоединилась к остальным. Савва тоже не собирался оставаться в стороне. Он подобрался к остальным, и сидел с та- ким воинственным видом, что воевода и Чеслав, глядя на него заулыбались. Еле слышный шорох заставил всех замереть.
2
Она появилась ниоткуда, и так внезапно, что при- таившиеся в укрытии люди, в первые мгновения да- же растерялись. Листочки осины, росшей поблизости, дрогнули, и из зарослей показалась чёрная морда зве- ря. На блестящей, точно вороново крыло шерсти по- блёскивали капли росы, ноздри подрагивали, глаза сверкали недобрым огнём. Слипшаяся в острые ко- лючки шерсть вздыбилась на загривке. Волчица взи- рала на людей, прижав короткие уши. Казалось, она слышала и поняла весь разговор. Листья дрогнули, хищница шагнула вперёд, и Чеслав, который стоял ближе всех, разглядел её полностью. Такой крупной особи он ещё не встречал. Бривор протянул руку к ко- пью, Ружена вскинула лук, но княжич взмахом руки остановил их. -- Если она зарычит, или поднимет вой, те у логова это услышат. Юная охотница опустила оружие и отступила, Че- слав сделал шаг к волчице, та оскалилась, показав клыки. -- Это она, ведьма. Голос Радея дрожал. -- Теперь мы не сможем напасть внезапно, -- под- умал Чеслав, и сделал ещё один шаг. -- Если сделать бросок, и ударить, я мог бы её достать, вот только шум борьбы нас выдаст. Сомнения одолевали княжича. Он видел, что стоит между волчицей и остальными, и понимал, что дол- жен напасть первым, но что-то мешало, точно взгляд чёрной излучал какую-то магическую силу, Чеслав дрогнул, и отступил. В это мгновение Бривор вскинул сулицу, и сделал бросок. -- Постой, -- Велидар бросился к варягу, пытаясь остановить, но не успел. Короткое копье просвистело в воздухе, бросок был так силён, что всем показалось, что сулица сейчас пронзит волчицу насквозь. Но та качнулась, отпрыг- нула, сулица по самое древко впилась в землю, боло- тистая жижа вспенилась. Волчица тряхнула головой, и растворилась, не издав ни звука. Бривор подбежал к тому месту, где только что стояла хищница, и вых- ватил своё оружие из земли. Поняв, что промахнулся, варяг недовольно уставился на Велидара. -- Княжич шуметь не велел, не слыхал, что ли? Старик как обычно был невозмутим. Чеслав, точно проснувшись ото сна, решился. -- Ну, хватит, а теперь вперёд, убьём их, всех кого сумеем! И храбрый воин первым ринулся в бой.
3
У крови свой, особый аромат. Он ни с чем несрав- ним, разве что чуть-чуть напоминает запах ржавого железа, чуть приторный, но всё равно дурманящий и манящий, он знаком и по-своему приятен каждому воину. Но сейчас на поляне пахло совсем по-другому. Вызывая спазмы и приступы тошноты, в нос ударял совсем другой запах, запах гниющей плоти. -- Так вот откуда мертвечиной несло, -- Бривор утёр ладонью усы, втянул ноздрями воздух и сплю- нул. Он стоял, рассматривая расположенное за землян- кой захоронение, кривился, но терпел, Чеслав и Савва расположившиеся поодаль, тоже прикрывали носы руками. Ружена и Радей, увидев сваленное за логовом нежити скопище костей, тут же убрались подальше, впрочем, никто их за это не осудил. Велидар же, на- против, не спешил покидать могильник. Он поднял валявшуюся поблизости жердь и принялся невозмути- мо ворошить сваленные в низине останки. Ни киша- щие в трупах черви, ни вьющаяся мошкара, казалось, не пугали этого неутомимого старика. -- Чего он там ковыряется, всяко богатств тут не сыскать? -- усмехнувшись, буркнул Савва. -- Уж я-то, сколько крови на своём веку повидал, а тут еле сдерживаюсь, а этому всё нипочём. -- Не богатства он ищет, смотрит, нет ли из его ро- дичей кого, иль знакомцев. Чеслав, бледный, как полотно, смотрел на старика, на лбу княжича сверкали капли пота. Он то и дело стискивал висящий на поясе меч, будто считал, что оружие поможет ему побороть отвращение и брезгли- вость. Наконец Велидар закончил поиски, и подошёл к расположившимся поодаль приятелям. -- Ну, нашёл кого? -- спросил воевода, глядя на длинную жердь, которой старик только что ворошил трупы. Велидар неспешно опустился на торчащий из мши- стой земли пень, опёрся на свою палку, и тяжко вздох- нул. Его лицо было тоскливо и печально. -- Чего уж тут найдёшь, все на одно лицо, никого не признать. Старик опустил голову, словно только сейчас на не- го свалились все тяготы и лишения, которые он пе- ренёс за последние дни. -- А ведь столько времени держался, и в бою не сплоховал, -- подумал Чеслав, вспомнив состояв- шуюся накануне битву с упырями. Ужасные навьи слуги, сумевшие истребить столько люду, победившие берсерка Эйвунда, и целый пече- нежский отряд в открытом бою оказались не столь уж страшны. Нападая ночью, из леса, упыри убивали, оставаясь невидимыми, тут же они не смогли выдер- жать натиска опытных воинов. Но и лёгкой эту сечу никто бы не назвал. Когда Чеслав повёл в бой свой маленький отряд, именно запах разложившихся тел, тянувшийся от мо- гильника, помешал навьим слугам вовремя почувст- вовать приближение неприятеля. Да и дневной свет был слишком ярок для привычной к полумраку не- жити. Но упырей не подвел острый слух, которым они отличались от обычных людей, и поэтому, когда Чеслав первым выскочил из леса, оба существа уже знали о том, что их логово подверглось нападению. Стрела Ружены настигла рослого упыря, пробив ему горло, в первую же минуту схватки. Второй, сидев- ший в это время на земле, тут же вскочил, и уста- вился на выскочивших из леса нападавших. Когда мгновением позже Чеслав взмахнул мечом, пыта- ясь поразить врага, упырь ловко увернулся и сделал прыжок. Княжич до сих пор вспоминал удар, сбив- ший его с ног. Вспоминал он и то, как зубы нежити щелкнули возле самого горла, прикусив ворот рубахи. Если бы не подоспевший вовремя Велидар, Чеславу пришлось бы нелегко. Проворный старик вогнал ко- пье прямо в бок упырю и отбросил того в сторону. Бривор нанес насаженному на древко врагу несколь- ко ударов мечом, буквально изрубив в куски. Тем временем второй упырь набросился на Радея. Отрок, не ожидавший такой прыти от противника у кото- рого в шее торчала стрела, опешил. Он попятился, размахивая мечом и крича. Один из ударов отсёк прыгнувшему вперёд существу кисть, очередная стрела Ружены попала в грудь. Но упырь продолжал наступать. Лишь когда успевший вскочить на ноги Чеслав ловким ударом отсёк последнему врагу голову, тот свалился замертво. Поглядывая то на утомленного старика, то на полу- разложившиеся останки погубленных нежитью людей, Чеслав усышал слова воеводы. -- В этом бою мы победили, никого не потеряв. Ты становишься настоящим вождём, княжич Чеслав. Те- перь лишь осталось изловить волчицу. -- Не думаю, что это будет просто. Этот лес таит ещё много тайн, -- Чеслав усмехнулся, прислушиваясь к звукам, доносившимся с болот. Лес, молчаливый и серый, отвечал ему шелестом листвы.
4
Хмурый лес снова сомкнул над головой свои зелёно- бурые кроны. Испарения поднимались над подёрну- той ряской жижей, а почва колыхалась под ногами. Люди шли по узкой тропе, цепляясь за кусты и ветви деревьев. -- Сколько же ещё шагать то? -- ворчал воевода, то и дело, проваливаясь в трясину. -- Да, тяжеловат я стал для подобных прогулок. Видя, что старый воин вовсе изнемог, Чеслав ре- шил сделать привал, благо подвернулась небольшая поросшая камышом полянка. Расположившись на сухом месте, путники буквально попадали. Бривор, утомлённый и измотанный переходом как никто дру- гой, почти сразу уснул, укутавшись в толстый сукон- ный плащ, позже послышалось сопение Саввы. Руже- на долго суетилась, приводя себя в порядок, но и она вскоре притихла. Чеслав сидел, прислонившись спи- ной к тонкой берёзке, закрыв глаза, он пытался про- валиться в пустоту, но желанный сон почему-то никак не приходил. В голове кружили разные мысли, чёрная волчица, и её пронзительный взгляд никак не выхо- дили из головы. -- Какие же они люди, видал какие у них зубищи, -- княжич узнал голос Радея. -- Знамо дело, из другого мира они. -- А по мне так они обычные люди, только одурма- ненные чем-то, -- Велидар, в отличие от собеседника говорил размеренно и спокойно. -- Да нет же, -- не унимался отрок. -- Вон они ка- кие, волосьями поросли, точно звери, нет, не обошлось тут без колдовства и волшбы. -- А я тебе говорю, обычные они люди, только души их в другом мире витают. -- Да уймётесь вы наконец, спать мешаете. Воевода, которого потревожила беседа, приоткрыл лишь один глаз и зло уставился на говоривших. Когда те умолкли, старый воин опять уснул. -- А ведьма эта, что волчицей оборачивается, что ж, по-твоему, и она обычная зверюга? -- снова по- слышался шёпот Радея. -- Хорошо, что он своих слуг предупредить не успела, а не то, как бы по-другому всё не вышло. -- Так может она вовсе и не с этими была, волчица то? -- Велидар говорил протяжно, так как сон начал морить и его. -- Как кто, бабка ж та и говорила, что мы давеча в деревне встретили. Колдунья эта в зверя обраща- ется, а упыри эти слуги ейные, не знаю как вы, а я в это верю. Старик усмехнулся. -- Коль всем бабкам верить, так лешаки да кикимо- ры на каждом шагу мерещиться станут. Говорю же, люди они, а настоящая волчицу та, иль нет, узнаем, когда поймаем, вот и весь сказ. Старик повернулся на другой бок, давая понять, что беседа окончена. Но Радей не унимался. Отро- ку было поручено первым стеречь лагерь, но так как парню было страшновато, он не хотел бодрствовать в одиночку. Отвернувшись от старика, Радей подполз к берёзе возле которой пристроился Чеслав. -- А ты, что про то думаешь, княже? Что за нечисть мы намедни посекли? Парень замер, место, где недавно спал Чеслав было пусто.
-- Княже, ты где? Голос отрока звучал жалобно и плаксиво, он вско- чил, обежал берёзу пошарил по кустам. Радей собирал- ся разбудить спящих, но не смог, то, что он увидел, заставило его застыть с открытым ртом. Таинственная женщина в лохмотьях стояла в дюжине шагов. Му- рашки побежали по телу юноши, холодный пот тёк по спине, руки дрожали. -- Что же это такое? Исчезни нечисть! Радей попятился, и чуть не упал споткнувшись о трухлявый пень. Чья-то рука вцепилась в запястье, и рванула парня в сторону. Радей удержался на ногах, и хотел вскрикнуть. Но кто-то тут же зажал ему рот. -- Тсс, не бойсь, -- юноша узнал голос Велидара. -- Вот мы сейчас и поглядим, живая эта тварь, иль мер- твяк ходячий. Очередная тень мелькнула поблизости, и Радей уви- дал нырнувшего в кусты воеводу. -- Чеслав пропал, нет его нигде, -- промямлил Ра- дей, когда Велидар расслабил хватку и убрал руку. Бривор появился будто неоткуда, лицо его было бледным, в голосе слышалось отчаяние. -- Эх, дурень я, не сберёг княжича. -- Да уймитесь вы, вон он целёхонек, -- цыкнул Ве- лидар. -- Не спугните. Все посмотрели туда, куда указывал старик. Кня- жич, медленно крался по кустам, медленно прибли- жаясь к незнакомке. -- Он её видно первым приметил, и поймать ре- шил, -- пролепетал Радей. -- Помочь бы ему, а то никак опять в волка обер- нётся, -- процедил сквозь зубы воевода, и рванулся вперёд. Но Велидар придержал его рукой. -- Стой, куда? Не видишь топь тут кругом, сунешь- ся незнаючи, враз в трясину затянет. Тем временем княжич подобрался к незнакомке почти вплотную, та вздрогнула, услыхав поблизости шорох, в этот момент Чеслав прыгнул. Ведьма вскрик- нула, и рванулась, но Чеслав успел вцепиться в её ба- лахон. Женщина с силой толкнула юношу, тот пошат- нулся, и, поскользнувшись на зыбкой кочке, рухнул в болото. -- Да помогите же ему! -- рявкнул воевода, и бро- сился на помощь. Чеслав быстро погружался в трясину, сжимая в ру- ках сорванные с таинственной женщины одежды. Он крутил головой, пытаясь увидеть беглянку, но она ис- чезла, оставив за собой лишь дрожащие камыши.
5
Он ухватился за ветку, но та треснула и обломилась, тело погружалось в пустоту, жижа, облепившая его, как будто дышала. -- Где же все, почему их нет? Чеслав оглянулся по сторонам. Никого. Только ква- канье лягушек и завывание ветра качающего заросли камыша. Юноша отбросил тряпку, которую сорвал с незнакомки, потянулся и ухватился за пучок травы, торчащий над мшистой кочкой. Но рука скользнула и сорвалась. Вода уже подступила к подбородку, ру- ки покрылись мелкой ряской, Чеслав вытянул шею. В этот момент послышались голоса. -- Не успеют. Юноша усмехнулся, и на мгновение позабыл, что находится на волосок от смерти. Перед глазами снова стояла та, которую он только что упустил. Черные волосы, чуть вьющиеся и блестящие, зелё- ные, точно изумруды, глаза, сияющие гневом, ровный нос и тонкая полоска губ. Когда грубая холстина трес- нула, и одежды незнакомки оказались в руках кня- жича, то вместо безобразной старухи он увидел её. Кто же она, женщина-волчица? Увидев молодое тело, белое, как молоко, юноша отпрянул. Девушка ударила его в грудь, и он упал. Падая он погружался, погру- жался не только в трясину, но и в бездонную глубину чар и зловещей красоты незнакомки. -- А у неё глаза волчицы, -- рассуждал княжич, по- гружаясь в болото. -- Неужели она и впрямь оборо- тень? Голоса друзей исчезли, но вскоре появились вновь, совсем с другой стороны.
-- Тут же кругом трясина, и они идут в обход. Юноша окинул глазами место своего падения, и ужаснулся. -- Как же я сумел добраться сюда? Чеслав вспомнил то, что произошло накануне. За- сыпая, он услышал какие-то звуки, Радей с Велидаром спорили, и он пошёл один, решив никого не беспоко- ить. Сейчас он не мог даже вспомнить, что же услы- шал. Это была не то песня, не то стон, а может быть и тихий вой, каким волки зазывают друг друга в пе- риод спаривания. Он шел по болоту, словно во сне, шёл как одурманенный, пока не увидел её, укутан- ную в драные одежды незнакомку. Тогда он совсем не испугался, как не боялся и сейчас, когда зыбучая трясина забирала его в свои объятья. Снова послышались голоса, Чеслав узнал грубый басок Бривора, но не смог различить слов. Вода по- пала в нос и уши, утопающий сплюнул перемешанную с тиной жижу и сделал глубокий вдох. -- Ну, вот и всё, какая бесславная смерть. Чеслав задержал дыхание, и мутная вода сомкну- лась над его головой.
Часть третья "Человек и волчица" Глава первая "История ведьмы"
1
Тишь болот, нарушаемая кваканьем лягушек, ко- мариным писком и шуршанием камыша тяжёлым грузом нависала над головами. Сырые поленья потре- скивали, чадно дымили и шипели. То и не мудрено, попробуй найди в этой булькающей, влажной глуши сухие дрова, или хотя бы пожелтевший от жаркого солнца лапник. Одежда, которую путники развеси- ли над костром, парила и испускала пряные запахи, где-то поблизости куковала кукушка. Обнажённый по пояс старик, похожий на высохший гриб, рассте- лив на пористом мху грубую холстину, раскладывал на ней свои неприглядные запасы. Очевидно, ростом он не вышел ещё сызмальства, а тут ещё и прожитые годы согнули его в дугу. Куцая бородёнка, длинная и дряблая, свисала до пояса, переплетаясь с кипой висящих сосульками волос, глазки, быстрые и узкие, перебегали с одного предмета на другой, словно ощу- пывая их, изучая. Однако, несмотря на внешнюю не- взрачность, дедок не производил впечатления дряхлой развалины. Его худосочное тело было покрыто бугор- ками мышц, которые играли под морщинистой кожей. Руки двигались споро и легко, пальцы не тряслись, ловко делая свою работу. Мешочки и узелки, выну- тые из вымазанной грязью торбы, ровными рядами ложились на сырую тряпицу, а высыпанные из них намокшие корешки и травы обретали на воздухе свои первоначальные формы. Снадобья, извергали едкие запахи и щекотали ноздри, отчего путники, наблю- давшие за происходящим, то и дело потирали носы и прикрывали рты руками. -- Тощий как сучёк, а силищи то сколько, -- думал Чеслав, глядя на старикашку. -- На вид невзрачен, а из болота меня вдернул, точно морковку с грядки сорвал. Спутники княжича занимались своими делами, но каждый, время от времени, бросал взоры на незна- комца. Один лишь Савва, не притворялся, а с любо- пытством глазел на разложенные снадобья, и задавал вопросы. -- А это что, от хвори, иль от сглазу? А это никак папоротник сушёный? -- Не понимаешь, так и не лезь. Жаль, нет у меня снадобий от любопытства людского, уж я б тебя по- потчевал, -- фыркнул старик, поворачиваясь к ромею спиной, но тот не унимался. -- Я ведь лекарь, может, чему поучиться хочу, а гля- дишь, и тебе что полезное показать сумею. Незнакомец ехидно улыбнулся, фыркнул, и, кивнув в сторону Чеслава, произнёс: -- Один дурень меня давеча чуть в болото не утя- нул, второй собирается уму-разуму учить. Что же ты за знахарь то такой, коль Перунов огнецвет* от кра- пивы отличить не можешь? -- Ты бы дед, думал, прежде чем брехать, не бродя- гу безродного, княжича дурнем назвал, за такое языки укорачивают, -- рявкнул Бривор, искоса поглядев на старика. Чеслав же при этом лишь усмехнулся, про- должая вычёсывать из волос набившуюся в них тину и ряску. Остальные повытягивали шеи, ожидая реак- ции незнакомца. Дедок вскочил, насупился и визгли- вым голоском прокричал: -- А ты мне рот не затыкай, по мне что княжич, что смерд безродный, коль в башке дыра, то и разницы никакой. Чего он сломя голову в трясину плюхнулся? Я вот по его вине, все припасы свои попортил. Кто мне их теперь возвернёт? -- старик повернулся к Че- славу, и погрозил кулаком. -- Видывал я вас таких, да и вообще, чего вы сюда припёрлись? Вам, князьям да боярам, надобно в своих хоромах сидеть, а не по болотам шастать. Чеслав продолжал беззлобно улыбаться, но Бривор не видимо разозлился. -- Сказано тебе, дед, умолкни, не то стали отведа- ешь. И варяг положил ладонь на рукоять меча. Но деда не так просто было напугать. Он схватил свою сучко- ватую клюку, подскочил к воеводе, и сильно треснул того по пальцам. Бривор, не ожидавший от стари- ка такой прыти, ойкнул, и отскочил. Старикашка же встал на полусогнутых, надулся как индюк, и занёс свой посох над головой, приготовившись к продол- жению поединка. Глядя на этого "грозного" вояку, и видя, как грузный боярин подпрыгивает и трясёт ушибленной ручищей, все рассмеялись. -- Уймись, боярин, не по тебе противник, -- сквозь хохот промолвил княжич. -- Да и ты, дедушка, не гне- вись. Не по своей охоте мы тут оказались, а по пове- лению княжьему. Ты, коль с местами этими знаком, так помоги нам навьих слуг отыскать, что народец в окрестных землях губят. Старик, опустил палку, и повернул голову.
-- Каких ещё навьих слуг? Коль ты про упырей, так вы ж их давеча посекли, да. Я по следу вашему шёл, видел их логовище порушенное. Все замерли, уставившись на дедка, даже воевода перестал махать руками. -- Я на этих болотах давно живу, все дела тутошние мне ведомы. Трое их было, упырей-злодеев, видел я их тела, других нет. -- А как же старуха-волчица, которая ими заправ- ляла? -- позабыв про ссору, задал вопрос Бривор. -- Не старуха она, девица, -- заявил Чеслав. -- Я как её прихватил, разглядеть толком не смог, но, что молода, это точно. Княжич повернулся, его спутники застыли в недо- умении, лишь Ружена потупила взор, и отвернулась. Дедок же распрямился, упёр руки в боки, и выставил вперёд нижнюю челюсть. -- Ты, человече, коль всё знаешь, рассказал бы нам, что тут твориться, -- произнёс спокойно Велидар. -- Откуда упыри взялись, что за ведьма у вас завелась, что волком обращается? Дедок почесал бороду, крякнул, глянул сначала Ве- лидара, затем на остальных. -- Ладно, всё равно, ждать, покуда травки мои про- сохнут. Слушайте.
* Перунов огнецвет -- папоротник.
2
К вечеру с болот повеяло холодом, оттого путники сгрудились у костра, и жались друг к дружке, стара- ясь согреться. Дым расползался по поляне, щипал но- здри и глаза, но он, почему-то, вовсе не пугал комаров и мошек. Пронзительно жужжа, эти назойливые насе- комые то и дело забивались в нос и уши, пробирались под одежду, и безжалостно жалили. -- Одних кровососов порубили, теперь эти покоя не дают, -- звонко хлопнув себя по лбу, вскрикнул Савва. Шутка не вызвала особого веселья, очевидно, со- бытия последних дней резко подпортили путникам настроение. Небо заволокло тучами, звёзд на небе не было, лишь полная луна бледным пятном нависала над пасмурным лесом. -- Любит она такие ночи, -- глухо пробурчал ста- рик, поглядывая на небо из под мохнатых бровей. -- Кто она то? Сидевший напротив старика Радей растирал побе- левшие от холода руки. -- Девица-волколак, та самая, которую княжич ваш давеча изловить пытался. -- А что в этой ночи особенного? Дед ткнул в небо крючковатым пальцем. -- Видишь, как луна налилась? Давненько я бере- гиням дары не приносил, плохо это. Задобрить бы дев лесных, а то мало ли как всё обернётся, ночь то ещё длинная. Радея аж затрясло, он придвинулся к костру, и за- вертел головой, вглядываясь в темноту, Велидар ткнул парня в бок, и погрозил пальцем.
-- Да полно тебе, парень, трястись, посекли мы вра- гов, кого теперь боятся? -- и, уже обращаясь к ста- рику, добавил. -- А ты, друже, не отвлекайся, мы все тебя слушать готовы, не томи, рассказывай. Недовольный Радей отвернулся, а старик снова про- тянул руки к своей тряпице, и ещё какое то время бережно перебирал травки. Велидар с воеводой на- пряжённо наблюдали за вознёй незнакомца. Чеслав сидел в задумчивости, и, казалось, вовсе не проявлял интереса к беседе. Ружена, расположившася рядом, изредка поглядывала на княжича, россказни незна- комца, видимо её так же не сильно волновали. Наконец старик взял в руки какую-то травинку, поднёс к свету, повертел, понюхал, и положил на ме- сто. -- Вот она, плакун-трава, зелье доброе. Сила в нём огромная скрыта, коль умеючи подойти, -- казалось, он разговаривает сам с собой. Савва протянулся к холстине, но хозяин снадобий так на него цыкнул, что грек, отдёрнул руку, будто его ошпарили кипятком. -- Не трожь, не тобой собрано. Сказано же, сила в этой травке особая. Ромей недовольно поморщился, а старик сгрёб в ла- донь ещё какие-то листочки, и тоже поднёс их к свету. -- А это семисильник, тирлич-трава, вот она-то про- тив упырей, ведьм, да прочей нежити, что дар божий. -- Обычная трава, с виду на зверобой похожа, толь- ко цвет другой, -- хмыкнул Савва. -- А не скажи, не скажи, -- старик усмехнулся. -- С неё-то, с травки этой всё и началось. Резкий порыв ветра всколыхнул пламя. Потускнев- шие угли, ярко полыхнули, осветив лицо рассказчика. Старик дёрнулся, прикрыл ладонью заветный цветок, что бы искры, брызнувшие от костра, не повредили его сухие листочки. -- Тирлич трава по лугам, да берегам рек растёт. Только собирать её надобно умеючи, время выбрать правильное, заклинания произнести особые. Тогда сок её сможет и бездыханного на ноги поставить, а жи- вого, если понадобится, в мир навий услать на веки вечные. Глаза старика блестели, голос звучал приглушённо, унося всех, кто оказался на поляне, в недавнее прош- лое.
3
Его звали Чаруш. Он и оказался тем самым колду- ном, о котором рассказывал отец Велидара. Это он ушёл в своё время в злой лес на поиски навьих слуг, и пропал там до поры до времени. Выстроив на боло- тах домишко, Чаруш расчистил место под капище, где совершал тайные обряды, поклоняясь лесным божест- вам и отгоняя злых духов. Но это было ещё не начало истории. Началась эта история чуть раньше. Тогда Чаруш ещё не был одиноким жителем злого леса. Он жил на окраине небольшой деревеньки, в ма- леньком домишке, и считался средь поселян чародеем- врачевателем. Молва о знахаре ходила средь людей, и ходила неспроста. Умел Чаруш-кудесник не только болезни разные лечить, но и благодаря общению с си- лами природы, мог незримое видеть, говаривали, что отвары его и снадобья чуть ли неживого могут на ноги поставить. Потому то люди всякие к нему являлись, богатства разные сулили, а бывало, когда отказывал, грозились. Но сгорбленного чародея напугать было не так-то просто, да и не многие и пытались. Кому охота ссориться с тем, кого лесные божества призна- ют, привечают, кто с лешими да берегинями дружбу водит. В округе много страшных баек про злой лес рассказывали. Как-то раз, поздней осенью пришли к Чарушу чет- веро: пожилой мужик с двумя взрослыми сынами, да девочка-подросток. С какой деревни, с какого роду- племени были те люди, Чаруш не знал, одно лишь сра- зу приметил, что не из местных.
-- Они мне как то сразу не показались, -- почёсы- вая бороду, заявлял знахарь. -- Все трое рослые, бо- родищи лопатой, кулаки как молоты пудовые. -- Надо было сразу их развернуть да прогнать, но такие упря- мые оказались, аж жуть. Явились они под вечер, и с порога стали требовать, что бы я девчушку их исцелил. Зверь лесной поку- сал, лечи, говорят, скорее, потому как зверь тот был не простой, упырь ли, оборотень, одним словом кто-то из нежити. Старик-знахарь к тому времени уж ко сну собирался, но девочку осмотрел, и засомневался. Уж больно раны её на укусы похожи не были. Ссадины, да царапины, синяки, а рваных ран, какие от клыков бывают, не оказалось. Но отец и оба брата в один го- лос заявили: -- Оборотень это, больше некому. Засомневался Чаруш, но за лечение взялся. -- Видимо, такие раны оттого, что зверь необыч- ный, как ещё объяснить. Смутило ещё и то, что девочка не умела говорить. Она шарахалась от каждого звука, пряталась по тём- ным углам, рычала и повизгивала, как волчонок. Ча- руш сомневался недолго. Есть травы, есть снадобья, коль ребёнок и вправду укушен, нужно попытаться его к жизни вернуть. Тирлич-трава нечистую кровь в себя впитает, одолень-трава ту кровь поборет и оси- лит. Зелье вливали силком, противилась маленькая дикарка, вчетвером её держали. Старик прервал свой рассказ, несмотря на поздний час никто не спал. По-прежнему бледная луна про- должала висеть над самыми верхушками мрачных деревьев. Чаруш плотно стиснул губы, снова начал копаться в своих травках. Сначала что-то бурчал себе под нос, а позже притих, замер. Чеславу уж показа- лось, что знахарь уснул, но пытливый Савва нарушил молчанье. -- Так, что? Выздоровела девчушка, заговорила? Старик вздрогнул, распрямился. -- Нет. Думал я, что спасаю её, а, похоже, сгубил. -- Умерла, что ли? -- встрял в беседу воевода. -- Да нет, когда уносили её, дышала, сердечко би- лось, тихо, тихо. -- Так если сердце билось, что ж тогда? -- с трево- гой в голосе выпалил Радей. -- Тело её жило, но душа унеслась в мир навий, -- заявил старый знахарь, голос его дрожал. -- А эти трое, ругались, грозили, дескать, сгубил ребёнка. Осерчал я тогда, ну и велел я им убираться. -- Ну, а дальше-то что? -- Увезли они её спящую на санях, снег уж лежал, и с собой отвар целебный прихватили. Сказали -- если проснётся, сами лечить станут. Дурни. -- Ну и что ж потом? -- встрял в беседу Велидар. -- Что-что, пропали они, и спустя некоторое время упыри эти появились. Раньше зверьё только в лесу на людей нападало, а эти по ночам в селения являться стали. Сколько бед принесли, да что там, вы и сами знаете. Я как про то прознал, леса жить и ушёл, вы- следить их пытался. -- Значит эти трое в упырей и обратились. Вон оно как, -- Чеслав поднялся. Вслед за княжичем вскочил Бривор. -- Никак собрался куда, княже? -- Да нет, просто ноги размять. Юноша потянулся, расправил плечи. -- Волчицу всё свою высматриваешь? В ночной тиши голос Ружены прозвучал впервые. Чеслав вздрогнул, в глазах юной охотницы застыла глубокая печаль. Ночная тьма скрала покрывший щёки бесстрашной красавицы румянец. Велидар, на- блюдавший за девушкой исподтишка, укоризненно покачал головой. Чеслав замер в ожидании, и нехотя уселся на своё место. -- Так я не понял, а ведьма то, откуда взялась? -- вставил Радей. -- Чего ж непонятного? Девчонка та ожила, отца да братьев покусала, они упырями и обернулись, и ведь- ме служить стали. Слова Ружены никто не пожелал оспорить, даже Ча- руш, согласно кивнул. -- Так значит это она сейчас вокруг нашей стоян- ки бродит, наверно, отомстить за родичей хочет. Что делать то будем? Радей, даже не пытался сдерживать страх. Чеслав бросил укоризненный взгляд на приятеля, и отвернулся.
Глава вторая "Съеденные сердца"
1
Первый снег выпал ночью и лёг на землю ровным пушистым ковром. Но утром, когда солнце лениво вы- ползло из-за посеревших деревьев, он начал тяжелеть, обмяк и превратился в бесцветную, унылую жижу. Че- слав вышел на крыльцо, поёжился, но тут же, скинув наброшенный на плечи плащ, резво сбежал по сту- пенькам. Под сапогами хлюпало, ноги скользили, но юноша, приметив местечко, где снег всё ещё оставал- ся белым и чистым зачерпнул пригоршню, и принялся растирать им тело. Сотни острых колючек впились в кожу, кровь побежала быстрей, отчего грудь и спи- на, разогретые после долгого сна, тут же покрылись парящей здоровой краснотой. -- Здрав будь, княжич. Только сейчас Чеслав заметил Бривора. Тот, обла- чившись в суконный кафтан, и, нацепив на голову волчью шапку, стоял у полуразрушенного сарая. Блед- ная кожа и нездоровый блеск в глазах варяга сразу же бросались в глаза. -- Что, воевода, не спится? Сидел бы в хате, да грелся у печи, коль опять нездоровится. Старый вояка, закашлялся, и, по-прежнему не гля- дя в сторону раскрасневшегося от снега молодца, про- басил: -- Какой уж тут сон, а от сидения на полатях все мышцы одеревенели. Да и не я один не сплю, вон Ве- лидар с Руженой ещё затемно на болота отправились, может на снегу какие следы и разыщут. Чеслав кивнул, стряхнул с рук талую воду, и, не на- девая плаща, направился в дом. Спустя какое-то вре- мя он облачённый в свои одежды снова спустился с крыльца. Воевода стоял на том же месте, сырость болот и сквозняки злого леса окончательно подорва- ли здоровье неустрашимого варяга. Он весь осунул- ся, яркий румянец, сухие губы и воспалённые глаза не вызывали сомнений в том, что Бривора лихора- дит. -- Надо было и тебе с Радеем ехать, что как вовсе зачахнешь в этой глуши, -- в голосе княжича слыша- лись жалостливые нотки. -- Нет уж, не для того меня отец твой в этот поход отправил, что бы я тебя на этих болотах без пригляду бросил, ты бы лучше Ружену с Радеем послал. Чеслав глянул на собеседника вопросительно. -- С чего бы это, как мы без неё ведьму сыщем? Бривор лишь усмехнулся в усы, покачал головой и снова закашлялся. -- Да я не о том. Неужель не видишь, мучается дев- ка, страдает. -- Чего её страдать то, вроде ни усталость, ни хворь её не берёт, -- наивно заявил княжич, пожимая пле- чами. -- Молодец она, ко всякому привычная. -- Эх ты, мечом махать научился, а в чувствах люд- ских разобраться не можешь. Не видишь что ли, сох- нет она по тебе? Мучается. Чеслав опешил, задумался. -- Эвон оно как, а я и не приметил. -- Да уж, не приметил, а вот сам-то с той поры не по волчице ль этой тужишь. С тех пор как её уви- дал, тоже сам не свой стал. Чеслав потупился, щёки его покраснели. Последняя встреча с неведомой девой оборотнем и впрямь не выходила у него из головы всё последнее время. С того дня, когда лишь благодаря счастливо- му появлению Чаруша, княжич остался жив, прошёл уж немалый срок. Поведав путникам свою историю, старик-знахарь покинул их, сказав, что после гибели отца и братьев упырей решил он вернуться в родные земли. Чеслав же с товарищами покружив, побродив по болотам, то же решил покинуть злой лес. Они рас- положились неподалёку, поселившись в одной из за- брошенных деревушек. Жители, видимо перепуган- ные насмерть безжалостными навьими слугами, уже давно покинули свои дома, в спешке оставив после себя много добра. Путники разыскали брошенные за- пасы, и потому особо не страдали от недостатка пищи. Несколько раз Чеслав водил своих людей в лес, где они искали хоть какие-то следы пропавшей колдуньи, но всё тщетно. Много раз они слышали волчий вой, но так и не смогли до сих пор разыскать девушку-вол- колака. Но просто так сдаваться никто не собирался, никто, кроме Радея. Лишившись брата, отрок совсем упал духом. Его откровенная трусость, не желание бо- роться с опасностями угнетала Чеслава, и оттого он решил отправить Радея с посланием к князю. В спут- ники приятелю княжич определил Савву, грек возра- жать не стал, и оба покинули лагерь. С того дня минул почти уж месяц. Но поиски по-прежнему не принесли успеха. -- А ведь и впрямь, день и ночь о ней только думаю, не могу глаз её забыть, точно околдовала. Чеслав от досады аж хлопнул себя по бедру. Вспом- нилась и Дарена, с её пророчеством о съеденном вол- чицей сердце. Чеслав тряхнул головой, словно пытаясь выгнать из неё дурные мысли. Громкие крики вывели его из забытья. Ружена и Велидар показались вдалеке, они спеши- ли к месту, где их ожидали княжич и воевода, что-то крича на ходу. -- Никак нашли что-то? -- мелькнуло в голове. Чеслав и Бривор переглянулись, и поспешили на- встречу своим друзьям. Слова воеводы о Ружене и её чувствах, на какое-то время вылетели из головы кня- жича, да оно и не мудрено. Ведь он мечтал лишь об том, что бы разыскать та- инственную незнакомку, обитавшую в болотистых дебрях злого леса.
2
Перепачканные грязью останки торчали из порозо- вевшего от крови снега. Клочки шерсти и обглодан- ные добела кости валялись среди намокшей травы. -- Лосёнок или кабан, не пойму? Чеслав вопросительно глянул на Ружену. -- Сохатый это, двухлеток, -- ответила девушка, указав на торчащий из-под воды обломок. Княжич нагнулся, и выдернул из земли покрытый грязью кусок ветвистого рога, который поначалу при- нял за корягу. -- Неужели упыри? А ведь старик сказал, что всех побили. Воевода сморщил лоб. Несмотря на болезнь, Бривор отказался остаться в деревне, и отправился на болото. -- Да нет, это волки, тут даже я не ошибусь, -- со знанием дела заявил Велидар. -- Вон как наследили. На подтаявшем снегу просматривались многочи- сленные отметины. На молодого лося вела охоту целая стая. Зверя загнали в густой кустарник, и, прикон- чив, устроили пирушку. Воевода присел на повален- ное деревце перевести дух. Он кашлял, тяжело дышал, утирая вспотевший лоб. Чеслав с Велидаром наблю- дали за Руженой, та рыскала по кустам, осматривая каждую веточку, каждый холмик. Выражение на её лице вселяло тревогу. -- Что-то не так, дочка? Больно ты хмурая, -- по- дойдя к юной охотнице, произнёс Велидар. -- Много следов, да все разные, слишком большая стая, может, не будем задерживаться? Ружена и Велидар вопросительно посмотрели на княжича.
-- Думаете, нам стоит опасаться? Тревога девушки начала передаться остальным. -- Говорю же большая стая, не меньше дюжины. Сейчас они сытые, но мало ли. Чеслав засомневался. Если ведьма водит дружбу с волками -- это реальный шанс её разыскать. Но стычка с большой стаей здесь, среди болот и впрямь могла плохо кончиться. Чеслав кинул взгляд на вое- воду, тот по-прежнему сидел, склонив голову, измо- ждённый и беспомощный. -- Сегодня, Бривор нам не помощник, -- решил Че- слав, и громко добавил. -- Уходим! В этот момент вой, протяжный и гулкий, прока- тился над болотом, в кустах что-то мелькнуло, послы- шался еле слышный хруст. Чеслава почувствовал, что кто-то вцепился ему в руку. -- Они здесь, наблюдают, я их чувствую, -- голос Ружены подрагивал, в глазах был испуг, такой Чеслав видел девушку впервые. -- Кто они то? -- Да ведомо кто, волки! Княжич нахмурил брови, шагнул вперёд, но Ружена буквально повисла на его руке. -- Не надо, не ходи туда. -- Странно, что она так волков напугалась, -- мелькнуло в голове, Чеслав аккуратно высвободился из рук перепуганной девушки, та потупилась. Неловкое молчание прервал возглас Велидара. -- Ну, что уходим? Княжич кивнул. -- Вставай, воевода, идти сможешь? Велидар протянул руку больному варягу, но тот от- махнулся. Не спеша, сдерживая тяжёлое дыхание, Бривор встал, поправил висящий на поясе меч, и не спеша пошагал в сторону оставленного жилища. -- Не пришлось бы нести, совсем ослаб, -- шепнул Велидар княжичу. -- Надо будет -- понесём. Старик пожал плечами, и пошагал вслед за плету- щимся варягом, Чеслав и Ружена замыкали шествие. Дорога из леса отняла много времени, и на протя- жении всего пути стая преследовала людей. Серые те- ни то появлялись, то исчезали, пока путники не выш- ли на открытый простор. Напасть волки не решились. Пока не решались...
3
Дверь скрипела, качаемая ветром. Ни щеколды, ни засова не нашлось, а если они когда-то и были, то дав- но отвалились, словно приглашая любого и всякого по- сетить заброшенное жилище. С крыши подкапывало, сквозняки бесстрашно врывались внутрь, безжалост- но колебля лучики пламени, которое слабо трепетало над полупогасшим очагом. Чеслав приподнял голову с соломенного тюфяка, заменившего ему подушку, и посмотрел в окно. -- Никого! Но я дрожу. Что это холод или страх? Дверь, провисшая на измахрённых и потемневших от времени петлях, снова скрипнула, мурашки побе- жали по телу. -- Может, стоило закрепить вход в убежище, а то мало ли? -- подумал княжич. -- Да нет, утруждаться не стоит. Волки не отважатся, а человек, разве для человека такая дверь преграда? Чеслав перевернулся на другой бок, и разглядел в потёмках похрапывающего Бривора. Воевода сопел, вздрагивал и постанывал во сне. -- Хорошо, что уснул, во сне вся хворь выходит, -- рассудил Чеслав, и усмехнулся. -- Поправиться ли от- цов советник, нет ли? В углу, где на ночь пристроилась Ружена, шевеле- ний не было. -- Почему же я не ударил сразу? Тогда, когда ведь- ма стояла совсем рядом, была так близка, один взмах мечом, одно движение и колдунья исчезла бы навеки. Княжич вздрогнул от холодного прикосновения, ка- пля упавшая с потолка, вновь оттолкнула дрёму. Че- слав лежал не шевелясь, замечая, что его грудь ходит ходуном. Он пытался уснуть, но мысли снова и снова лезли в голову. -- Она, женщина-волчица, и впрямь завладела мо- им сердцем. Кто же она такая, в чём её сила? Странные звуки ударили в голову, будто иглы вонзаясь в переливы сознания. Чеслав вздрогнул. Первые мгнове- ния он не мог понять, что же это. Кто говорит с ним. Не с ним. С кем-то ещё. Голос слышался из угла комнатёнки, четкий, ров- ный, слегка хрипловатый. Княжич потянулся было к светильнику, но передумал. Яркий свет мог спуг- нуть говорившего, заставить замолчать. Но княжичу это было не нужно. Все события последних дней, тайны, загадки, пере- живания, всё это оказалось таким не простым, стран- ным и неведомым. -- Как я устал, подумал Чеслав. -- не от хождений по лесам и болотам, не от сражений с коварными вра- гами. Нет. Я устал от тайн, неведения, порождающего беспомощность. Голос в комнате звучал, и теперь у Чеслава больше не было сомнений. Это был голос Велидара. Старик говорил, бубнил, ругался, вздрагивая и по- станывая во сне, и Чеслав слушал. Старик вспоминал про встречу с нежитью, про гибель сына, про свою жизнь полную приключений, бед и горя. Многого Чеслав разобрать не смог, но откровения старика прояснили главное. Велидар уже видел ЕЁ!!! Ведьма, оборотень, Навь, повелевающая упырями, волчьими стаями и нежитью, уже вставала на пути бесстрашного старца-воителя.
-- Значит, он ещё тогда столкнулся с ней! Чеслава озарила ужасная разгадка. Он обернулся, и увидел глаза Ружены. Девушка тоже не спала, и слы- шала весь бред утомлённого старца. -- Ты думаешь о том же, о чём и я? -- буркнул Че- слав глядя на охотницу, девушка кивнула. -- Он тоже видел её, волчицу. Видел раньше, но не смог убить. Глаза Ружены смотрели не моргая, освещаемые ноч- ником. Княжича поразил их спокойный и выдержан- ный блеск. -- Ты хочешь сказать... -- Да, -- Ружена мягко улыбнулась. -- Он встречал- ся с волколаком, и почему-то не смог её убить. Это ещё одна причина того, что он пришёл за помощью к твоему отцу. Велидар умолк, и его ровное дыхание словно бы подтвердило слова отважной охотницы, которая ни- когда не ошибалась.
4
Очаг погас, и Чеславу пришлось какое-то время разводить новый огонь. Княжич неумело и торопливо суетился у покосившейся печи, раздувая поблекшие угольки, оживляя их еле живую плоть. Руки тряслись, несмотря на то, что холод и сырость одолевали, Чеслав вспотел. Влажные руки не слушались, глаза щипало от едкого дыма, было трудно дышать. Наконец огонь ожил, поднялся, и, тонкие щепки начали покрываться рыжевато-сизым цветом. Пламя, вспыхнувшее в сы- рой заплесневевшей клети, мягко затрепетало. Чеслав посмотрел на посапывающего Бривора. Лицо спящего варяга выражало безмятежность. Могучий воин спал, и лишь мелкие бисеринки пота на лбу, напоминали о том, что воевода болен. -- Спит как младенец. Голос Ружены заставил Чеслава вздрогнуть. Девуш- ки сидела на полу, съежившись, словно усохший цве- ток. Пламя костра отражалось в её зрачках, и каза- лось, что именно это отражение наполняет мрачную комнату светом. -- Мы все сейчас как младенцы, потеряны в этом мире, забыты богами, увенчаны горем потерь. Чеслав произнёс эти слова, и не узнал собственного голоса. Гулкий, хрипловатый, выходящий из самого жерла души, этот голос вещал, словно небесное про- клятье. -- Многое изменилось, изменился и я, -- подумал Чеслав, и рванул рубаху на груди. Не хватало воздуха, сырь наполняла лёгкие, жуткая атмосфера давила на мозг. Что же случилось? Почему вдруг из весёлого повесы я превратился в занудного и мрачного старика? -- Не страдай, не ты один такой, полно. На этот раз Ружена не глядела на Чеслава востор- женным взглядом, она уткнулась в пустоту, пронзая взором шевелящиеся блики костра. -- Что ты хочешь сказать? -- Что я хочу, неужели ты так и не понял? -- Руже- на усмехалась, но на этот раз в её улыбке было что-то зловещее. -- Ты же слышал, что он не смог её убить. Чеслав отшатнулся, ударившись плечом о стену. Боль не была сильной, но прикосновение к влажной стене подарило новые ощущения, и что таить греха, княжич понял, что ему стало страшно. -- Всё просто, он не мог её убить тогда, я не смогла её убить, да и ты, падая в трясину, не нанёс смертель- ного удара. Ружена рассуждала, точно говорила сама с собой. -- Ты хочешь сказать, что тогда, на болоте, я хотел её убить, но не сумел? Чеслав произнёс это заикаясь. Ружена кивнула. -- Тогда ты не смог нанести удар, и она бросила тебя в топь, -- девушка улыбалась. -- Велидар не убил её, а я не смогла пустить свою стрелу. Ты же знаешь, что я отличный стрелок, и в тот момент не промахнулась бы. -- В тот момент, это когда? -- Тогда на болоте, возле растерзанного волками лося. -- Тогда??? В голове княжича пронеслись недавние события. Хаос мешал рассуждать и думать. -- Ноты же сказала, что волки окружили нас, что тут не безопасно, и увела нас с места волчьего пира.
-- Да, я это сделала, но не оттого что испугалась волков, -- Ружена в очередной раз усмехнулась. -- Вы любовались на останки загрызенного лосёнка, а я бро- дила по кустам, ища следы. Ружена поднялась со своего ложа, и подошла к про- рубленному в стене оконцу. Ветер, проникавший в строение трепал волосы девушки, блики, посыла- емые на землю звёздами и луной, освещали её лицо. Теперь, под лучами этого света, она казалась ещё пре- краснее. Новый порыв ветра проник внутрь, отбросив прядь волос девушки. Ужасный шрам показался лишь на мгновение, и мягкая темень вновь укрыла его от взора Чеслава. -- Я увидела её тогда, она стояла совсем рядом, не произнося слов, не делая попыток бежать, -- те- перь голос Ружены казался зловещим. -- Я вскинула лук, но не смогла выстрелить. -- Не смогла? -- Чеслав почти выкрикнул это, но осёкся, и прикрыл рот рукой. -- Ты не смог её убить, потому, что тебя поразила её красота. Велидар не убил её, потому, что она выз- вала в нём жалость. -- Каждое слово давалось Ружене с трудом. -- Я не смогла, потому, что она, как и я, обижена богами. -- Не понимаю. Юная охотница откинула прядь со лба, обнажив свою страшную метку. -- Видишь это, мой шрам, моё уродство, моё клей- мо. Не говори, что оно ничего не значит. Если бы не это, ты, возможно, принял бы меня, взглянул по- другому, иным взглядом и... Девушка умолкла, на её глазах блеснули слёзы. Ру- жена бросилась к двери, и выскочила во двор.
-- Значит, не только моё сердце поедает колдунья- волчица. -- Чеслав встал, но не стал преследовать убе- жавшую девушку. -- Велидар жалеет, Ружена пони- мает и считает её похожей на себя, а я, что же я? Первый утренний луч проник в лачугу, сквозь по- косившиеся ставни. Потом второй, третий. Предме- ты обрели свои очертания, стали зримы и отчётливы. Воевода всё так же храпел, Веледар прекратил бор- мотать во сне, рыдания Ружены доносились со двора. Чеслав стоял, стоял посреди комнатушки, боясь при- знаться себе. -- Я не смог её убить, потому что люблю. Мысль ударила в мозг, словно молния. Княжич улыбнулся, от этого признания самому себе словно камень упал с души.
5
Ружена любит, любит меня, но я не могу ответить её тем же. Она думает, что всему виной её уродство, её шрам, который раз и навсегда обезобразил её пре- красное лицо. Слеза, холодная и незваная пробежала по щеке. Чеслав встрепенулся, смахнул ладонью с ли- ца предательскую влагу. -- Как же тяжело жить, сражаться, убивать и побе- ждать, но понять, полюбить и пожалеть, дано не ка- ждому. Шум со двора заставил вздрогнуть. -- Ружена!!! Чеслав стремительно выскочил во двор, на ходу вы- рывая из ножен меч. Глаза не сразу смогли привык- нуть к темноте, и какое-то мгновение княжич бес- помощно озирался по сторонам. Сердце его бешено билось, собственная беспомощность вызывала жгучую обиду. -- Если с Руженой что-то случилось, я не прощу себе этого никогда. Шорох за углом прозвучал еле слышно, и юноша не раздумывая ни секунды, опрометью бросился в темноту. -- Кто там? Послышался за спиной голос Велидара. Шум, подня- тый перепуганным не на шутку княжичем, разбудил старика. Постепенно глаза стали различать очертания пред- метов. Возле покосившегося сарайчика что-то шевель- нулось, на земле кто-то лежал. -- Ружена, ты!? Челав подбежал к распластанному на земле телу. Вне всякого сомнения, это был человек, ужас обуял юношу, с замиранием сердца он потянул лежащего на себя, и перевернул. -- Это не Ружена, слишком тяжёл, не иначе муж- чина, -- мелькнуло в голове, и княжич вздохнул с об- легчением. -- Вот тебе и раз, явился наш посланец. Видать не дошёл до князя-то. Факел поднесённый рукой Велидара, осветил лежа- щего. -- Радей!? Он-то тут откуда? Чеслав приблизился к лицу своего приятеля, и по- чувствовал слабое дыхание. -- Вроде живой, надо бы его в дом оттащить, -- без- мятежно рассудил Велидар. -- Только тяжёл уж боль- но. Сам великан, а вот сердечко махонькое. -- А Ружена то где? Голос Чеслава всё ещё выражал волнение. -- Здесь я, голоса ваши услыхала, вот и вернулась. Только сейчас княжич и старик разглядели стояв- шую поодаль девушку. В свете факела трудно бы- ло разглядеть её лицо, но, ни от того, ни от другого не укрылись печаль и грусть бедняжки. -- Я помогу вам его нести, -- промолвила Ружена, бегло вытирая с лица подсохшие слёзы. -- Шла бы ты в дом, дочка, сами мы управимся, -- спокойно произнёс Велидар. -- Да и здоровяк, похо- же, в себя приходит. Глядишь, и сам дотопает. Радей шевельнулся и открыл глаза. Он испуганно забился, но, различив знакомые лица, обмяк. Грудь отрока дёрнулась, он задрожал и все услышали его истеричные всхлипы. Ружена поспешно отвернулась, и по совету старика направилась в дом. -- Я тоже пойду, -- тяжело вздохнув, произнёс Ве- лидар, и направился вслед за девушкой. Чеслав долго сидел, продолжая слушать рыдания друга. Радей плакал как дитя, и никак не мог остано- вится. Луна и звёзды бросали на землю слабый свет, от леса тянуло холодом -- А ведь он тоже не сможет убить волчицу, -- с лёг- кой долей презрения Чеслав поглядел на Радея. -- Вол- чица съела и его сердце, поселив в нём страх.
6
Кусок медвежьей шкуры заменял ему одеяло, в ком- нате пахло гнилью, коровьим навозом, и чем-то ещё. От этого запаха становилось всё тяжелее и тяжелее. Голова кружилась, тошнота одолевала опустошённое нутро. Он ничего не ел уже несколько дней, поражён- ный болезнью организм не желал принимать какую- либо пищу ну что уж тут поделаешь,. Вчера, когда так нежданно-негаданно вернулся Радей, Чеслав принял решение снова отправится на болота. Княжич горел желанием изловить женщину-волчицу, но Бривор так до конца и не понял, чем руководствуется их молодой вожак. -- Не злоба, и не ненависть к оборотню толкают его на это, -- рассудил воевода, терзаемый недугом. -- Чеслав снова напоминает возбуждённого юнца, хотя все последние дни и вёл себя как умудрённый опытом муж. Велидар не спорил, Ружена вовсе как-то поникла, ну а Радей, что взять с человека терзаемого страхом? Когда Чеслав предложил Радею остаться с больным воеводой, парень с радостью согласился, но воевода не пожелал принять услуги. -- Вы в бой со зверьём идёте, вам в лесу всякий меч сгодится. Бривор устремил на Радея строгий взгляд, парень стал обузой, и с этим нужно было что-то делать. Трус не станет в бою опорой. Лучше иметь в обо- роне брешь, и знать о ней, чем иметь бойца, который в любой момент может подвести. Трус хуже предателя! -- Не хотел бы я тебя одного оставлять, а то мало ли. Чеслав сомневался. -- Я и так я вас подвёл, ты уж, княжич, прости, но в сиделках я не нуждаюсь. Не позорь ты меня пред всеми. Княжич кивнул, и злобно посмотрел на Радея. Тот понял, что избежать прогулки по болотам не удаст- ся и поник. Приметил тогда Бривор, тяжко княжи- чу, одурманен он чем то. Не то и впрямь ведьма его околдовала, иль тоже устал, такое бремя неси. После разрушения логова упырей спутники Чеслава испы- тали некоторое облегчение, страх отошёл, и казалось, что главная опасность миновала. Но рассказ Радея заставил всех снова напрячься. Разве опытный воин испугается волка? Да серый хищник -- страшный и лютый зверь. В голоде и во злобе, волк не ласкучая шавка, не ручной, добро- душный зверёк с которым можно поиграть. Волк это зверь, способный вцепится в глотку жертвы, способ- ный биться насмерть, не щадя ни себя, ни своих вра- гов. А стая? Что может сотворить голодная, безудержная волчья свора, ведомая в бой умелым вожаком? Да, Радей рассказал об этом. Когда они с Саввой покинули лагерь, они шли, не особо остерегаясь. Но страх уже тогда начал одо- левать незадачливого посланца. Когда они поняли, что стая идёт по следу, ждёт, выслеживает, старается под- караулить, застать врасплох. Волки шли за ними по пятам. Потом они напали, был бой. Радей умелый воин, и он сумел выжить. Но Савва погиб, по крайней мере, так поведал рас- сказчик. Сомневаться никто не хотел. Да и было ли это столь важно? Радей вернулся в лагерь. Полужи- вой, измождённый, и до смерти напуганный проис- шедшим. Сомневаться не желал никто, все приняли рассказ за правду, лишь Велидар долго качал головой, скрипел зубами, сжимая в кулаки тощие пальцы. -- Бросил, небось, товарища на съедение, а для нас сказочку припас, -- буркнул тогда старик себе под нос, и слова эти услышал лишь объятый жаром вое- вода. Радей всё время всхлипывал, не стыдясь собствен- ного позора и немощи. -- Всё это она, волчица, упырей мы побили, так те- перь она волков на нас насылает, не будет нам побе- ды. Бривор вспоминал всё это, терзаемый жаром. Бо- лезнь крутила воеводу, выворачивала суставы, выго- няла влагу из онемевшего тела, которое содрогалось то от холода, то от жара. -- Никогда я не был так близок к смерти, как сей- час, -- подумал Бривор, и провалился в пьянящий дурман.
7
Дверь, та самая, что висела на кожаных петлях, поеденных временем, сыростью и морозами, отво- рилась плавно, не издав абсолютно никакого звука. Свет ворвался в комнату, где на дурно пахнущем ложе возлежал тяжелобольной воевода. Она вошла, обрам- лённая лёгким сиянием, светлая и чистая. Суровый варяг, увидавший незваного посетителя, тут же схва- тил лежащий поблизости меч, но... увидав эту красоту растерялся, опешил не на шутку и застыл, потому что с ветром, влетевшим в дом, пришло что-то такое, от чего он потерял не только свой боевой дух. Боль и злость куда-то ушли, ушла тяжесть, одоле- вавшая его столько времени, ушли сомнения и страх. Да, да, именно страх. В голове закружилось, заверте- лось всё то, что терзало его последние годы. Страх!!! Кто из сильных мира сего готов признать его? При- нять таким, какой он есть, проглотить, подавить в се- бе ложные сомнения. Только по-настоящему сильным это дано. Лишь по-настоящему сильный не прячет своего страха, не прячет своей любви, принимая её за слабость. Лишь по-настоящему сильные мужчины умеют пла- кать так, что у тех, кто видит их слёзы, не возникает улыбок на лице. Слёзы сильных мужчин вызывают такое же почтение, уважение и восторг, как и самый великий подвиг. Бривор лежал и смотрел на девушку, укутанную в лохмотья. Она вошла в комнату, остановилась, за- мерла, и лишь сейчас Бривор смог рассмотреть её лицо. Он вспомнил чёрную волчицу, посетившую их лагерь, и поразился сходству человека и зверя. Глаза, смотревшие на него сейчас, были одновре- менно грозы и печальны. В них притаилась какая- то до самого сердца продирающая тоска, которую он не видел никогда, ни у одной из женщин мира. Его мира. Того, в котором он жил, сражался и побеждал. -- Этих глаз мне не победить, -- подумал варяг, и рванул на груди рубаху. Девушка отшатнулась. Бри- вор понял, что напугал её. -- Она не зло, она не то, что о ней говорят. Я вижу это и понимаю. В голове пронеслись события последних дней. Бред Велидара, сомнения Ружены, блеск в глазах влюблён- ного Чеслава, и даже страх этого никчёмного отрока Радея. Девушка приблизилась, и Бривор почувствовал её запах. В этой промозглой комнате, заполненной вонью болот, от незнакомки исходил незабываемый аромат. Она пахла чистотой, свежестью только что упавшего на землю снега, парным молоком и неистовым аро- матом женской плоти, которую может дать только природа. Человек, живя в своих трущобах, теряет этот запах, пропитываясь смрадом и зловонием окружающей его бытности . Ведьма подошла к воеводе и положила ладонь на его пышущее жаром чело. Бривор вздрогнул. Он так до конца и не понял, произошло ли это на самом де- ле, был ли это сон, или очередной приступ неистового бреда, порождённый приступами болезни. Когда Чеслав и его спутники вернулись с болот ни с чем. Воевода поведал им о своём удивительном сне. Ружена в очередной раз отмолчалась, Велидар нахму- рился, а Радей зло фыркнул. Бривор, которому стало гораздо лучше, сидел на подсыревшем от пота ложе и дышал. Дышал легко и свободно, полной грудью. Лишь Чеслав, понимающе кивнул, и тихо промол- вил. -- Значит и ты, друг моего отца, попал в её сети.
8
Старикашка ворочал своим посохом хрустящие угольки, и сладострастно улыбался. Глазки его бегали от одного собеседника к другому, часто помаргивали, от едкого дыма. От этого тщедушного, и в то же время мощного человека исходила сила. -- Вы сделали своё дело, сделали его за меня, но и я не остался в долгу. Чаруш, так внезапно появившийся в лагере Чесла- ва, весь сиял от радости. -- Новых травок что ли насобирал, вот и светишься весь? -- фыркнул Велидар, недобро поглядывая на незваного гостя. -- Ты над травками моими не смейся! -- выпятив челюсть, шикнул старичок недовольно. -- Вон сколько дел они наделали, травки мои, да сила их несметная. Велидар покривился, и присел на табурет. -- Коль заявился, так сказывай, что за вести у те- бя? Не томи, а то устали мы от загадок да тайн. С чем пожаловал? Старикашка расплылся в сладостной улыбке, отки- нулся на спинку стула и закатился беззвучным елей- ным смешком. -- Всё, кончились ваши скитания. Да и мои муче- ния к концу пришли. -- Что так, не поймем мы что-то? Чеслав смотрел на знахаря сурово, руки княжича подрагивали. -- А то, нету более на свете колдуньи, -- Чаруш за- хихикал, ехидно и зло. -- Прикончил я волколака, вот вам и весь сказ! Вздрогнули все. Чеслав обвёл взором тусклую клеть, освещаемую полусгоревшей лучиной. Ружена стояла бледная как смерть, волосы сбились, и кроваво- красный шрам сиял на её лице, девушка на этот раз даже не пыталась его скрыть. Бривор тоже выглядел отрешённым. Даже Велидар, всегда рассудительный и мудрый, на этот раз как-то глупо улыбался, он ви- димо ещё не осознал того, что произошло. -- Ты хочешь сказать, что убил девушку? -- в голосе Чеслава клекотал гнев. -- А, что в том такого? Да убил я её. Убил оборотня, так что некому теперь наши земли и душу терзать. Чаруш подрагивал от смеха, напоминая на- шкодившего ребёнка. Хмурые взгляды собеседников, похоже, вовсе его не смущали. -- Жаль девчушку, молодая была, красивая, -- про- изнёс воевода с грустью, напрягся, глянул на Чару- ша зло, и добавил -- Не жаль убивать-то было? Чаруш хмыкнул, ни на миг не смутившись. -- Так ведь она снова волчицей обернулась, а зверя убить дело плёвое. Чеслав, склонив голову, вышел во двор, остальные, включая Чаруша, поспешили за ним. Мороз крепчал, щипал щёки, кусал, колол мелкими колючками руки людей, но они почему-то не ощущали прикосновений зимы. Никто из людей, стоящих перед ветхим домишкой не ощущал холода, но все они почему-то услышали зловещую тишину леса, который замер, и перестал издавать звуки. Природа словно прощалась с могучей колдуньей- волчицей, породившей столько страхов и легенд.
9
Лесана вышла на поляну и огляделась. Она чувст- вовала дрожь в ногах, пальцы подрагивали, сердце билось так, как грохочет, не зная ограничений и прег- рад, майский задиристый гром. -- Что-то случилось, что-то не так, -- мелькнуло в голове. Круговорот последних дней закружил, задёргался в пронизанном жуткой пустотой мозгу. Смерть отца и братьев, встреча с незнакомцем, который одним своим видом заставил сердце дрожать и трепетать. -- Да, я бросила его в болота, да, я стремилась его убить, но хотела ли я этого? Нет. Пожалуй, нет! Лесана вдруг почувствовала слабость. Ноги её под- косились, она осела, ткнувшись длинными пальцами в потемневшую острую траву, торчащую из-под по- жухлого снега. Чувство потери, чувство беды витало где-то рядом, но Лесана не могла никак понять, что, же на самом деле случилось, что так грызло пылаю- щий мозг. И вот, взгляд девушки упал на неё. ??? Тело волчицы высовывалось из болота лишь наполо- вину. Притопленное рясистой жижей, оно колыхалось и подрагивало на сырой торфяной водице так, словно жизнь ещё теплилась в нём. Лесана вскрикнула, и бро- силась к трупу. -- МАМА!!! Именно эти слова хотели выкрикнуть губы девуш- ки, но смрадную тишь болот нарушил лишь стон, глу- хой и протяжный. Что хотела сказать, что хотела выразить девушка? Чем хотела помочь названной матери, той, которая долгие, долгие годы оберегала её от бед, давала её пи- щу, заботу и кров. Она, черная волчица, стала для Лесаны тем ангелом-хранителем, который уберёг ма- ленькую беглянку не только от смерти. Волчица дала девушке то, чего её лишили люди, лишила судьба. Она дала любовь. Любовь матери, готовой перегрызть гор- ло каждому, кто тронет её дитя. Что ещё нужно ребёнку, у которого не осталось ни- чего? Лесана упала на колени, и из её уст вырвался вой. Протяжный волчий вой, и этот вой исходил из уст человеческого существа. Никто из людей не понял бы этих слов, но если бы мать-волчица была жива, и услыхала этот полный горя и отчаяния плач, она, пожалуй, восхитилась бы песней. Песней, идущей из глубины души, залитой болью.
В муках меня родили, а можно ль легко рожать, Помню как громко кричала, схвати считая, мать. Мне было тоже больно, с болью я в жизнь вошла И воздух втянула вольно, в немощные тела.
Первые лучики солнца, радости и тепла, Сердце согрели ровно, я закричать смогла. Мама моя смеялась, писком детским гордясь. Я же в ответ улыбалась, жизнью-подарком дивясь.
Жизнь кувырком закружила, в призрачной суете, Матери трудно было, в голоде, в нищете. Время карает больно, я потеряла её, Вольно или невольно, боги взяли своё.
Надо же так случиться, жизнь мне счастье дала, В логове хмуром волчьем новый я дом нашла. Смейся, или не смейся, только мне ты поверь. Матерю мне приёмной, стал нелюдимый зверь.
Могла я жить, улыбаться, могла обо всём забыть, Но я привыкла скитаться, зверем косматым выть. Суровая волчья правда, вселилась в душу мою Теперь на гнилых болотах, я горькую песнь пою.
И вот до нас долетает охотничья песня труб, Забилась в тревоге стая, скалится волчий зуб. Мохнатые лапы ласкает бурлящая сырь болот, Крикливая выпь причитает, кукушка в низине поёт.
Для зверя нет недруга злее, чем люди, идущие в бой. Они не боятся, не млеют, не страшен им волчий вой. Куда же теперь податься, куда уйти нам от бед? Каким плющом прикрываться, чем скрыть свой блуждающий след.
Да, выжить уж не удастся, короток волчий век. Некуда больше податься, за нами пришёл человек. И пусть мы бесстрашны и горды, бросаясь в неравный бой, Но издревле помним мы твёрдо, что нам не сравниться с тобой.
Эпилог
Она попала к волкам ещё ребёнком. Тогда ей не было и двух лет. Её мать просто-напросто заблудилась в ле- су, и долго плутала в поисках выхода. Смерть нашла женщину сама, когда та, поскользнувшись на мокрых камнях, упала и разбила себе голову об острые края торчащего осколка скалы. Женщина умирала, а ребё- нок в её руках плакал, плакал навзрыд, до тех пор, пока оставались силы. В этот день маленькая Лесана утратила способность произносить членораздельные звуки. Позже, живя среди волков, она научилась выть, громко, протяжно, и эти звуки заменили ей речь. Но это случилось позже, а в тот день, когда истекающая кровью мать покинула её, Лесана попалась на глаза чёрной волчице. Трудно сказать, почему волки не тро- нули дитя. Может они были сыты, а может, от Лесаны не пахло так, как пахло от большинства людей, кото- рые вечно несли с собой запахи конского пота, мокрой кожи, дыма и гари. От Лесаны пахло детской свеже- стью и материнским молоком. Черная волчица при- няла ребёнка за потерявшегося детёныша, притащила девочку в логово, и с тех самых пор редко оставляла одну. Прошли годы, у чёрной волчицы рожались новые щенки, но Лесана не покидала названную мать. Но в тот день, когда их жилище посетил молодой самец, чёрная волчица охотилась вдали от дома. Волк- переярок*, укушенный накануне бешеной лисицей, метаться по лесу в поисках жертв. Пока злобный зверь душил совсем ещё крохотных щенков, Лесана смогла убежать, но хищник бросился в погоню. Но в тот день ей было не суждено умереть, вмешались люди, зверь отступил, и Лесана спаслась. Она не прижилась. Девочка то и дело убегала и пря- талась от людей, не разговаривала, и лишь поскули- вала и рычала как затравленный зверёныш. Спустя некоторое время нашлись родственники. Отец, и оба брата, признали в найдёныше пропавшую много лет назад дочь и сестру. Тем летом Лесане исполнилось де- вять лет. Странное поведение и раны на теле, которые родичи приняли за укусы бешеного зверя, заставили людей поверить в то, что болезнь передалась ребёнку. Лесану отвели к жрецу. Жрец, осмотрев ребёнка, дал отцу девочки целеб- ный отвар тирлич-травы, и, выпив его девочка по- теряла сознание. Магическое зелье вызвало приступ, и все подумали, что Лесана умерла. Отец и братья повезли её домой, но ночью на привале в лесу, пока все спали, тот самый бешеный волк-переярок напал на спящих. Раны, полученные людьми, были ужасны. Страх заразиться неизлечимой болезнью заставил от- ца и братьев выпить остатки предназначенного Ле- сане отвара. Тирлич-трава сделала своё дело, и уку- шенные люди не умерли, как большинство тех, кого поразил страшный недуг. Превратившись в безумных упырей, они ушли жить в лес, куда днём не попадал солнечный свет. Они нападали на людей и скот, но никогда не тро- гали несчастную немую. Их дочь и сестра выжила, и поселилась поблизости с логовом упырей. Лесану, отведавшую волшебного зелья, они считали своей, как и считали своей чёрную волчицу, которая вскоре поя- вилась возле их жилища. С того самого дня хищница, лишившаяся всего своего выводка, оберегала несчаст- ную немую, и убивала всех, кто пытался причинить ей зло, а таких было немало. Рассказы и небылицы о девушке, превращающейся в волка, передавались из одного поселения в другое, и не давали людям спо- койно спать. Всем казалось что волчица и её молодая спутница -- одно и то же существо, и только смерть чёрной волчицы положила этому конец. Нападения прекратились, девушка исчезла, канула в неизвест- ность вместе со своей названной матерью. Однако долгие-долгие годы, во многих славянских поверьях из уст в уста передавались былины и ска- зания о таинственном и прекрасном звере, девушке- волколаке, не умеющей говорить, но выходящей по ночам из своего логова и воющей на луну.