Аннотация: Бывают случаи, как говорил классик, когда исчезают и Восток, и Запад, когда сильный с сильным встают лицом друг к другу, когда забываются разногласия и прощаются обиды. Но время неумолимо и хватит ли сил остаться сильным до последней секунды? (Место и время: Марс, 2061 г. Рассказ готовился для конкурса СССР 2061, но не был опубликован в силу ряда внезапно возникших технических проблем).
Сделав над собой усилие, Терри Стэнфилд с трудом приоткрыл глаза. И тут же вновь зажмурился. Лицо астронавта мгновенно исказила болезненная гримаса - словно раскалённым обручем сдавило виски. Да ещё и накатившая следом волна мутящей слабости...
Несколько долгих секунд Терри продолжил лежать неподвижно, не в силах бороться. Он словно жалкое утлое суденышко покорно отдался власти темноты, пронизанной паутиной тупой, ноющей боли. Но внезапное осознание происходящего, ледяной волной прокатившееся по телу, заставило собраться. Наплевав и на боль, и на тошноту, Стэнфилд распахнул глаза. Ощутив себя полулежащим, попытался если не подняться, то хотя бы сесть. Получилось. С горем пополам...
Мир, казалось, вначале вспыхнул, пошёл яркими пятнами. Но ослепленный астронавт продолжал сквозь застилавший все вокруг белесый туман напряженно вглядываться вдаль. И постепенно пелена сошла. Отступила словно хищник под защиту тени.
Первое, что Терри увидел - высокое звездное небо. Практически полностью черное, лишь у самого горизонта ещё виднеется синяя кромка заката. Вокруг же только бесконечная марсианская каменистая пустыня: глиняно-желтый песок и рыжие хищные клыки каменных осколков. Почему-то вспомнился аргонавт Ясон, засеивавший когда-то распаханное поле драконьими зубами. Наверное, похоже смотрелось...
Слепящая яркость вовсе ушла и теперь стало ясно, что в звездном свете вокруг лишь сумерки - и цвета приходится больше домысливать, чем видеть на самом деле. Осторожно поведя головой по сторонам, Стэнфилд сделал ещё два открытия: во-первых, обнаружил себя сидящим возле массивного валуна, в подножье относительно невысокого утеса. А во-вторых, невдалеке - шагах в десяти - кто-то есть. Несколько секунд Терри никак не мог определить незнакомца - тот сидел боком, ковыряясь в груде каких-то покореженных деталей, да ещё мешал свет его фонаря. Но загадка разрешилась быстро: неизвестный, практически сразу же заметивший, что Стэнфилд пришёл в себя, порывисто поднялся и поспешил подойти.
Свет вновь ударил по глазам, заставив Терри болезненно скривиться. Но, кажется, возвратилось не только сознание, но и навыки: в голове как-то сами собой всплыли схемы с описанием разных типов скафандров. И Стэнфилд, сам того не желая, отчетливо понял, что перед ним советский астронавт в классическом рабочем "Пионере М3". Так же внезапно в перед глазами возникло имя: Руслан Немых.
"Но откуда я его знаю? - пробормотал Терри, мучительно стараясь вспомнить события ближайших часов. - Откуда я вообще здесь? Что произошло?"
Увы, память осталась непроницаема глуха к воззваниям - в голове вместо четких образов обнаружилась какая-то пестрая каша из обрывков, всполохов и эмоций.
- Эй, Терри! Меня слышно? - спросил подошедший почти вплотную Руслан. Голос из динамиков прозвучал резко, хрипло, а об акцент, кажется, можно порезаться.
Русский между тем продолжал выспрашивать ответ, активно жестикулируя.
- Да слышно, слышно... - ответил Стэнфилд. Язык ворочался неохотно, каждое слово отзывалось в сознании глухим звоном. Затем, заметив красноречивый взгляд русского, Терри чертыхнулся. Аккуратно нажав подбородком переключатель на внутренней стороне шлема, повторил:
- Слышно...
- Отлично, - резюмировал Руслан, с явным облегчением кивнув. Затем, присев рядом и приглушив нагрудный фонарь, продолжил расспрос - Сам-то как? Чувствуешь себя нормально?
- Терпимо... - ответил Терри слегка покривив душой. - Только не помню ничего.
- Совсем? - живо поинтересовался Немых. Стэнфилд даже не разобрал, чего больше в этом вопросе: сухого рационализма или нервной иронии.
- Нет. Последние часов с шесть. Помню, что вместе проходили инструктаж... Ты вроде как прикомандирован к нашей группе от русских... - тут Терри скользнул взглядом по лицу собеседника и, дождавшись согласного кивка, продолжил - ... в качестве наблюдателя... Здесь же приграничная зона? Да-а... И мы должны здесь провести разведочные работы... Вот и всё. Инструктаж помню, а дальше как отрезало...
- Ясно... - пробормотал Руслан. До слуха Терри донесся тяжелый вздох. Затем русский, вновь щелкнув переключателем фонарика, указал даль. - Минут двадцать назад рванул двигатель вашего хвалёного транспортника. Вон смотри...
Узкий пучок света нервно дернулся и заскользил по сумрачному пейзажу. И уже через пару секунд выхватил из темноты развороченный, почерневший остов - точнее, куски бронированного кузова машины, разбросанные вокруг приличного размера воронки. Терри почувствовал, как внутри что-то похолодело. Тяжелый ледяной ком, как говорится, колом встал у самого сердца. А Руслан продолжил между тем:
- ... Там ещё взрывчатка, кажется была. Так что рвануло знатно... - подумав, Немых добавил и ещё что-то по-русски. Коротко и ёмко.
- И что...? Больше... никого? - тихо спросил Терри. Взгляд его нервно блуждал то метаясь к глазам русского, то опасливо убегая прочь. Руслан же, продолжая смотреть перед собой только молча отрицательно повел головой. Стэнфилду почудилось, что он даже различил, как катнулись желваки на лице товарища по несчастью. Но это вряд ли. А вот на что Терри и вправду только сейчас обратил внимание, так это на перепачканные в грязи и копоти рукава скафандра русского: от пальцев чуть не до локтей. И влажное от пота, раскрасневшееся лицо.
"Может быть, это у меня истерика? - вдруг подумалось Стэнфилду. - Здесь авария, люди погибли. Черт, да и мы сами в опасности - а я по сторонам смотрю... Нет, кажется, не истерика... И всё равно, парень, соберись!"
- И что... - все-таки голос подвел, едва не пустив постыдного "петуха". Впрочем, русский, кажется, на это никак не отреагировал. Отдышавшись пару секунд, Терри повторил попытку. - И что теперь?
- Что, говоришь? - пробормотал Руслан, растягивая слова словно патоку. - Давай прикинем... Сеанс связи когда был? Последний.
- Не помню... Чёрт! Не помню! - от досады Стэнфилд хлопнул кулаком по шлему. И тут в сознании что-то щелкнуло. Образ вдруг вспыхнул в памяти так отчетливо, словно все происходило здесь и сейчас. Терри увидел, как идет, оставив русского с оборудованием у задела под скважину, ко входу в транспорт. Увидел, как поднимается прыжками по ступенькам, подходит к шлюзовой двери, кладет ладонь на массивный рычаг. И отчетливый голос капитана в динамиках: "База, прием. Здесь группа Виски. Закончили с настройкой оборудования - приступаем к бурению. Как слышно? ... Понял, понял вас... Следующий сеанс связи через полтора часа... Так точно... Отбой..." Терри ещё вспомнил, как легко отворилась первая дверь шлюза, приветливо сверкнули полированным хромом стены и пол. Такое приятное чувство возвращаться если и не домой, то в безопасное, уютное место... А после - только вспышка, удар и ощущение долгого полёта...
- Эй...!
Терри пришёл в себя. И тут же обнаружил, что его за плечи активно трясет русский.
- Потише! Потише!! - раздраженно прошипел Стэнфилд, выворачиваясь. От тряски боль в висках вновь накатила с прежней злостью. Но, заметив неподдельное волнение в глазах Руслана, невольно смягчился и уже спокойно добавил. - Всё в норме... Вспомнил...
- И что? Когда?
- Если, как говоришь, всё... Если всё случилось минут двадцать назад, то сеанс должен быть где-то через час...
- Дела...
Невольно Терри уловил, что в голосе русского что-то изменилось. И явно не в лучшую сторону.
- Что не так?
- Да перспективы, tovarish', не радостные... Мрачные перспективы...
- Отчего? - непонимающе поглядел на Руслана Стэнфилд. - Сейчас отправить аварийный сигнал - и за нами придёт спасательная группа.
- Не идёт сигнал, - просто бросил Немых. - Мы сейчас, как ты помнишь, у самого дна здорового кратера. И не хватает мощности портативного передатчика, чтобы достучаться до базы.
Терри не поверил на слово - да и кто бы поверил в такой ситуации? - и с десяток секунд с каким-то остервенением даже пытался пробиться на нужную частоту. Но в эфире слышался только густой треск. Русский, следует отдать должное, не пытался ни убеждать, ни отговаривать - просто с выражением понимания и сочувствия на лице наблюдал за товарищем.
- Я на всякий случай поставил свой на "мэйдэй", - продолжил спокойно Руслан, - но спутниковая сеть что у нас, что у вас на Марсе слабая... Так что, скорее всего, не докричимся...
- Но ведь после пропущенного сеанса связи должны точно прислать! - горячо возразил Терри. И не смог честно ответить: себя больше убеждал или русского.
- Должны... - Немых кивнул. - Но! Помнишь сколько сюда добирались? Часа четыре...
И, не дожидаясь возражений уже готовых сорваться с губ Стэнфилда, тут же продолжил:
- Хорошо! Пусть в три часа уложатся. Посчитаем: час до связи, минут пять-десять пока поймут, что дела плохи, ещё минут пять-десять на подготовку - это если есть на базе транспорт...
Терри с отчетливой ясностью понял, что значат эти слова. ВВС ведь группировки здесь нет. Да и транспорт - тут русский прав - не простаивает без дела. Слишком дорого, слишком накладно...
-...Итого добрых четыре с половиной часа. А запаса смеси в баллонах едва ли хватит на четыре...
Терри все-таки в отличие от русского хоть и гражданский, но отчаяния себе не позволил. Выдержала психика. Нет, конечно, тяжесть гнетущая на плечи легла - и еще как! Но без истерических крайностей.
Вдруг разом, рывком стал ощутим жар в скафандре, горле отчего-то мгновенно пересохло, и очередной вопрос Стэнфилд почти прохрипел:
- И что делать?
Ему вдруг показалось, что русский придумал какой-то план. Не мог не придумать. Терри понимал, что уговаривает себя, хватается за соломинку, но отказаться от надежды было выше всяких сил... И не зря.
- Что делать...? Смотри... До вашей базы километров сорок где-то... Точно не дойдем. Даже если навстречу двинемся - смесь закончится быстрее, то на то и выйдет.
-... А вот до нашей пограничной базы километров семь, - продолжил Руслан. - И, скорее всего, обнаружив, что группа не вышла на сеанс связи, твои свяжутся с моим начальством. Должны связаться - шила в мешке всё равно не утаить. И наши тоже отправят группу. Вопрос, конечно, когда... Мало ли сколько будут ваши генералы раскачиваться...
Стэнфилд хотел было заступиться, но не стал, поняв справедливость упрека русского. Тем более, что он был справедлив для обеих сторон: ни СССР, ни США признаваться в ошибках не любили и не стремились. И кто знает, битва каких честолюбий могла разгореться сейчас?
- Но, надеюсь, быстро... - Немых резюмировал, махнув рукой словно подводя итоговую черту. - Для нас это так или иначе самый "играющий" вариант. В конце концов, выйдем на край хребта - там и сами сигнал отправим. Глядишь - и уложимся в пару часов...
Терри понимал, что русский лукавит: своим ходом, по неразведанной пересеченной местности, где на каждом шагу расщелины, провалы, острые как бритва камни... Семь километров на Марсе это никак не семь километров Земли. Но что делать? Лучше так, чем сидеть на месте сложа лапки...
- Так что, согласен? - поинтересовался Руслан, вглядываясь в лицо североамериканского астронавта. Терри в ответ только кивнул.
- Тогда давай подниматься, пора уже, - добавил русский с усмешкой, подбадривая товарища. - Идти то сможешь? Давай руку!
На несколько секунд Терри охватил липкий, ледяной ужас. А что если он не сможет идти? Вдруг даже не перелом, не трещин - просто вывих или растяжение... И всё. Всё! В этом коротком, маленьком слове вдруг сосредоточился весь мир, все воспоминания, все страхи, все чувства. И лишь когда сильная рука русского оторвала астронавта от грунта, лишь ощутив себя стоящим, опасливо пошатываясь на ватных ногах, Терри вдруг понял, что перескочил через ту страшную, бездонную пропасть ужаса. Внезапно встретив понимающий взгляд Руслана, Стэнфилд почувствовал, как стало легко на душе. Так легко, что астронавт невольно захохотал...
... Полтора часа назад они перевалили таки через границу кратера. Под конец восхождения Терри вообще чуть не сорвался - спас только сцепивший астронавтов страховочный трос по предложению предусмотрительного русского. Руслан тогда буквально чудом удержался на кончиках пальцев. Через пять минут они перешагнули за край, найдя в себе силы даже посмеяться над собственной неловкостью. Самые тяжелые сотни метров теперь позади И, отправив очередной сигнал, астронавты решительно двинулись вперед.
За следующий час они прошли ещё с километра полтора. Марафон по пересеченной местности вымотал до крайности. Терри весь взмок, в скафандре царила духота сродни сауне. Руслан сострил что-то по поводу русской ban'i. Стэнфилд не понял, но поддержал немудрёную шутку. Ещё русский спросил, женат ли и есть ли у Терри дети, а когда услышал отрицательный ответ, только головой покачал.
- Как же так, tovarish'? Непорядок. Вот у меня семья. Я знаю зачем и ради кого я иду, зачем и куда возвращаюсь... Непорядок это астронавту без семьи...
Терри согласился, что непорядок. Они ещё что-то коротко обсудили, обменявшись парой реплик, но после разговор умолк. Ведь путь далек, а кислорода остается всё меньше. Так, несмотря ни на что оба продолжали идти скрывая усталость, скрывая страх...
... Звезды, звезды на небе... Сквозь запотевшее стекло шлема они теперь кажутся неясными кругляшами светлячков над болотом, фонарями, развешенными неведомым смотрителем над туманным простором пустыни... И громко стучащее сердце, и прерывистое, хриплое дыхание. Даже хруста перемалываемых ступнями камней почти не различить.
Терри едва переставлял ноги, кое-как продвигаясь вперед. Он последние четверть часа вовсе ощущал себя в полу-бреду: всё вокруг стало каким-то нереальным, далеким, странным. Пропали желания, страхи, чувства. Стэнфилд готов был просто остановится, лечь на месте. Только бы поскорее закончился этот до безумия долгий путь.
А шёл он только потому, что этот упрямый, этот упрямый как чертов баран русский тянул вперёд. Тянул, почти таща на себе. Терри, впрочем, было настолько всё равно, что он не стал спорить - просто покорно ступал следом.
Так продолжалось ещё какое-то время. Они шли, шли, шли... Краем уцелевшего сознания Стэнфилд даже сумел заметить, что идут они всё медленней, всё ниже склоняется под ношей Руслан. Причем отметил это без всяких эмоций - как нечто пустяковое, незначительное. И, когда русский на очередном шаге споткнулся, рухнув без движения лицом вниз, невольно увлекая Терри за собой, тот, ощутив себя лежащим на грунте, лишь всё с той же небрежностью отметил, что наконец больше не нужно никуда идти. Пару секунд в динамиках слышался надсадный хрип, затем раздался сухой щелчок - и Стэнфилд остался наедине с опустившейся следом чернотой...
... Странно... В этот раз свет не бьет по глазам. Скорее это похоже на мягкие, ласковые объятия. Ощущая всем телом легкость и тепло, Терри без страха, а даже с неким простодушным удивлением подумал, что это, наверное и есть тот самый свет в том самом тоннеле. И он, кажется, всё-таки погиб... Ведь не ощущается больше на теле ни жара, ни тяжести скафандра. Вообще ничего...
Невольно пошевелив конечностями, Стэнфилд вдруг понял, что нет - ещё как ощущается. То ли шёлк, то ли хлопок... Разлепив кое-как глаза, астронавт недоверчиво скользнул взглядом по сторонам. Был позыв подняться, но накатившая слабость даже не дала оторвать голову от... От подушки?!
"Действительно... А вокруг никакой не тоннель, а обычные потолок и стены, лампы светят. По обе стороны стоят койки, приборы всякие хитрые. И запах медицинский, больничный - ни дать, ни взять..."
Пока Терри приходил в себя, к нему успела подойти девушка в медицинском халате и с советскими лейтенантскими погонами. Прощебетав что-то по-русски, она наконец опомнилась, хлопнув себя по лбу, и перешла на английский:
- Наконец-то, товарищ Стэнфилд, вы пришли в себя! Не переживайте. Всё позади, вы в безопасности. Вы молодец! Теперь вы в руках опытных советских врачей! (на вкус Терри эта фраза прозвучала как-то двусмысленно и мрачно, хотя - тут он поймал себя на мысли - что это просто постсрессовый невроз)
Какое-то время девушка продолжала что-то успокаивающе-бодро нашептывать. Произношение, надо сказать, оказалось у неё вполне на уровне - не знал бы Стэнфилд, кто перед ним, никогда не заподозрил бы в рыжей курносой веселушке русскую. Мысли астронавта ворочались медленно и неохотно, как откормленные коты на весеннем солнце. Убаюканный теплом, Терри несколько минут блаженно плыл по течению, полностью предоставив себя на милость волн, выкинув из головы все переживания.
Но уже скоро казавшееся таким приятным чувство звенящей пустоты внутри вызвало отвращение. Стэнфилд обнаружил себя беззаботно разлегшимся, расплывшимся пельменем, которому ни до чего в мире нет дела. И от этого впечатления стало особенно гадко.
Напряжение далось не легко, но, несмотря на негодующие восклицания переполошившейся девушки-доктора, Терри сумел кое-как подняться и сесть. Уже в который раз перед глазами помутилось, а по голове словно отходили с усердием пара молотобойцев. Скривившись, Стэнфилд сквозь зубы медленно, тихо прошипел: "Что... с Ру... Русланом?"
Девушка то ли не ответила, то ли сам Терри не смог расслышать - звон в ушах стоял оглушительный. Да и вокруг не различить ни черта - только до рези рябящая муть. Аккуратно потряхивая головой, Стэнфилд щурился, тер глаза, стараясь проморгаться. Когда пелена чуть спала, он увидел наконец, что девушки в палате след простыл, а по левую руку рядом с койкой стоит сурового вида майор. Этот уж точно не доктор - лицо в шрамах, манера держаться даже без движений заметная - характерная - и глаза острые, с какой-то искрой звериной хищности. Сейчас Терри вспомнил, что, кажется, у Руслана похожий взгляд. Не так заметно, но похоже...
- Добрый день, товарищ Стэнфилд. Майор ВКФ СССР Токин. Мы вас три часа назад подобрали.
- Добрый... - всё ещё морщась, продолжил Терри. - Спасибо за помощь... Товарищ майор... Я хочу знать... Скажите, что с Русланом Немых?
Пристально вглядываясь в лицо Токина, Стэнфилд пытался для себя найти, разгадать какой-то ответ. Майор глаз не отвел, разве что прищурился на миг - словно бы нервно, резковато. Почувствовав возможную паузу, Терри с пылом продолжил:
- Товарищ майор. Вы военный человек... Я прошу вас ответить прямо...
Токин все-таки отвел взгляд к дверям. Затем, раздраженно цыкнув, чуть дернул уголком губ. Всё это заняло какие-то доли секунд.
- Капитан Немых погиб.
- П-погиб? - переспросил Терри. Астронавту показалось, что это какая-то дурная шутка, ошибка. Речь Стэнфилда сделалась поспешной, дерганной, суетливой. - Как погиб? Почему...?
- Закончился кислород... Мы подобрали вас в полутора километрах от периметра. Ещё бы минут пять... Но, увы.
И в этот момент Терри наконец понял, ЧТО ему говорят. Словно бы невидимая нить, удерживавшая от принятия правды надорвалась, надсадно зазвенев. Дернувшись судорожно всем телом, Стэнфилд обхватил голову руками. Из груди его вместо слов прозвучал незнакомым голосом какой-то по звериному отчаянный, жалостный вой:
- Погиб! Господи...! Поги-иб!!
Терри внезапно всё понял, словно увидев произошедшее со стороны, целиком. Майор сказал про пять минут. А Руслан ждал его - его, Терри Джона Стэнфилда - двадцать! Ждал, пока американский астронавт очнется! Ждал, хотя уже успел просчитать расклад и мог уйти к своим! И не просто ждал - осматривал место в поисках выживших. И тратил, тратил драгоценные секунды... Терри вдруг вновь вспомнились перчатки русского: всё в грязи и копоти... А потом этот чёртов красный тащил его на себе! И снова тратил, тратил, тратил...! Зачем?!!
Стэнфилд от тяжести прозрения впал в гнетущую, депрессивную прострацию. Сжимая ладонями голову, раскачиваясь на постели взад-вперед и невидяще глядя куда-то сквозь майора, сквозь стены, сквозь Вселенную, он словно заклинание повторял: "Зачем? Зачем...? Зачем...?"
Терри не помнил, сколько времени прошло. Может быть, минута, может - час. Чуть придя в себя, он обнаружил, что русский майор по-прежнему неколебимо стоит рядом, хотя и в окружении зло, бойко обсуждающих что-то врачей. Стэнфилд обнаружил, что его то и дел тянут за руки, прикладывают какие-то датчики, громыхают склянками, наполняя шприцы и капельницу. Но Терри не обращал никакого внимания на эту суету - всё его существо сосредоточилось на майоре. Тот словно бы давал понять, что ещё не всё сказал, что осталось ещё что-то очень важное. И Терри ждал.
- Товарищ Стэнфилд... - негромко начал Токин. - Капитан Немых, связавшись в последние минуты с базой, попросил меня об одном одолжении... Он сказал, что вы пойметё...
Тут майор прервался и, скосив глаза вниз, вытащил что-то из нагрудного кармана. Перед глазами всё плыло - и Терри, как ни старался, не смог разглядеть издалека.
- Вот... - продолжил Токин, протягивая Стэнфилду руку. - Руслан просил передать вам. Для сына. Сказал, что вы обещали.
На обветренной, грубой ладони офицера лежала аккуратно отпоротая нашивка - простой и до рези в глазах алый советский флаг...