Жданович Роман Борисович : другие произведения.

Не тому ставят памятник (Житие Гориславы Полоцкой)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    єИсходной фактурой автор уверенно использует русские летописи, т.е. многократно переписанный и отредактированный набор баек, вранья и фантазий", - гласит рецензия на труд патр.Кирилла (Гундяева) єЦивилизационный выбор Руси...". Статья А.Г.Невзорова не обрела внимания в Интернет (2 комментария на Сноб-ру и 43 на Макспарке), но получила виртуальную єрекламу" записных христиан. Хотя, какое отношение Владимир Святославич (+ 1015 г.) Ладожский, а затем Стольно-Киевский, уроженец же, вероятней всего, Псковщины, имеет к городу, знаменитому как столица Московского Улуса, празднующему рождение 1147 г., - это вопрос сугубый, но рецензент им как-то не задался. То, насколько скандальным выглядит ново-российское (и украинское, разумеется) "почитание" св.князя, видно по истории поклонения "мощам его" [http://pravlife.org/content/sudba-moshchey-knyazya-vladimira] - прославленного лишь в 1300-х гг., - мощам, в действительности погибшим при разрушении и разграблении в 1240 г. Десятинной церкви. ...Мы прошли б мимо всех цитировавшихся опусов, не будь задеваема ими честь первой преподобной Белорусской земли (а, учтя болгарское происхождение св.Ольги, и вообще - 1-й русской святой) - канонизированной задолго до князя Владимира, ныне увековечиваемого истуканом в Москве, - героини-воительницы, прославленной эпосом не только русским, но и германским: Гориславы Рогволодовны
  ЧЬЮ ПАМЯТЬ ЗАБЫЛИ УВЕКОВЕЧИТЬ
  Из всех искусств важнейшими для нас являются цирк и кино (В.И.Ленин)
  Из всех искусств важнейшим для нас является история (В.Р.Мединский, http://www.pravmir.ru/vladimir-medinskiy-iz-vseh-iskusstv-dlya-nas-vazhneyshim-yavlyaetsya-istoriya/)
  Отдайте Владю московитам! - кричал прохожий человек... (I-Оу. Коуznецовъ)
  
  "Исходной фактурой автор уверенно использует русские летописи, т.е. многократно переписанный и отредактированный набор баек, вранья и фантазий", - гласит рецензия на труд патр.Кирилла (Гундяева) "Цивилизационный выбор Руси...". Статья А.Г.Невзорова не обрела внимания в И-нет, но получила виртуальную "рекламу" записных христиан. Хотя, какое отношение Владимир(+ 1015 г.) Ладожский, затем Стольно-Киевский, уроженец же, вероятней всего, Псковщины, имеет к городу, знаменитому как столица Московского Улуса, празднующему рождение 1147 г., - это вопрос сугубый, но рецензент им как-то не задался. ...Мы прошли б мимо названных опусов, не будь задеваема ими честь первой преподобной Белорусской земли (а, учтя болгарское происхождение св.Ольги, и вообще - 1-й русской святой) - канонизированной задолго до князя Владимира, ныне увековечиваемого истуканом в Москве, - героини-воительницы, прославленной эпосом не только русским, но и германским: Гориславы Рогволодовны.
  
  
  "Памятники Владимиру Киевскому всегда изображают "крестителя Руси" в торжественной статике, хотя князю больше подошла бы совсем другая поза. ...Он был крупнейшим мастером сексуального насилия, чем, собственно, и прославился... - комментирует воздвижение у Кремля (заложен в 1367!) нового идолища рецензент, - Помимо этого князь широко практиковал серийные и массовые убийства, но, как правило, они служили лишь фоном для бесконечной череды изнасилований. 12-летнюю Рогнеду Владимир насиловал в присутствии ее родителей и родственников. Разумеется, крепко связанных. Вероятно, в какой-то момент ситуация показалась князю недостаточно пикантной, и он распорядился тут же, на глазах насилуемой девочки, зарезать ее отца и братьев, что и было исполнено. Не менее живописно было обставлено и изнасилование беременной жены своего брата Ярополка. <...> По подсчетам летописцев, только в Вышгороде, Белгороде и Берестове, в сексуальном рабстве у крестителя Руси единовременно содержалось не менее 800 лиц женского пола" [http://snob.ru/selected/entry/95927#comment_794330]. Критики ответили: "Эти рассуждения восходят к статье Лаврентьевской летописи под 1128 г. <Суздальская летопись по Лаврентьевскому списку 1376 г.>. Её данные А.Невзоров, очевидно, байками не считает. Почему? Напомним, что этот текст возник более чем через сто лет после смерти Владимира. <...> Возраст Рогнеды нам неизвестен, как и то, были ли связаны её родители" [http://yarcenter.ru/articles/religion/orthodoxy/novye-mify-o-knyaze-vladimire/].
  
  Определение криминальным репортером 12-летнего - христианского (по иудейскому образцу), но отнюдь не варварского - языческого брачного возраста [см.: Тацит "Соч.", I, "О происхождении германцев...", ХХ, прим.52] Рогнеды мотивировала "История Российская".
  
  Летописная новелла о пленении княжны и убийстве родителей - писавшаяся в 1070-е годы, когда летописи снабжали погодной сеткой, датирует взятие Полоцка 6488\980 годом, являя Рогнеду язычницей (соответственно, взрослой девушкой, которой доверяется выбирать жениха). Справедливо ли, увидим ниже, но источники, цитировавшие древнейшую летопись - утраченный к ХХ веку Владимиров Свод 995 года, опубликованный при открытии киевской кафедральной Десятинной церкви, называют дату захвата князем Киева: 11 июня 978 года. В.Н.Татищевым, правда, без всяких криминальных эпизодов, поминается под 6483 (975) годом: "Сего же году (по счислению) женился князь Владимир новогородский на Рогнеде, княжне Полоцка, о котором Нестор в 980-м - по причине войны его <Владимира> - с Ярополком написал" [Собр.Соч., т. 2, с.53]. На 5 лет раньше, еще до войны 976 - 978 гг., до возвращения беглеца "из-за моря" и похода на Полоцк и Киев!
  
  В примечании указано, что царствование 76-летнего Ярослава, согласно Нестору, продолжалось 38 лет (1016-1054 гг.). Срок привёл бы к 978-му году рождения плодовитой матерью 2-го Рогнедича [там же, с.с. 226, 238], соответственно, к 976\977-му году женитьбы.
  
  Проставленная историком дата, как минимум, свидетельствует недоверие Василия Никитича Татищева к страстям "Несторовой" летописи, но вероятней, счисление им велось по иному источнику - древнему, ибо лишенному дат, но снабженному хронологической раскладкой и располагавшему события иначе, нежели принято.
  
  1.Дамский угодник Владимир Святославич
  
  Биография Владимира Святославича, земная и посмертная, традиционно служит предметом оскорбительных фальсификаций. Десятинная церковь, где стояли саркофаги Владимира и Анны, была разграблена и разрушена в 1240 г. Череп от останков, якобы, найденных в ее руинах митр.Петром (Могилой), был перенесен в Успенский Лаврский собор, откуда незадолго до 22.06.1941 увезен в Ленинград, якобы, с целью реконструкции по методу Герасимова [http://drevo-info.ru/articles/6457.html]. Этой версии противоречит то обстоятельство, что раскрыв саркофаг Ярослава и Ингигерды в Софийском соборе, тогда же раскапывали - в тщетных поисках останков Владимира и Анны, а также Ольги - и Десятинную церковь [см. КСИИМК, вып. 7, с. 76-80], а восстановление портрета без нижней челюсти невозможно [там же]. Недаром, "...В наст. время местонахождение неизвестно. Нижняя челюсть была в 1638 г. подарена митр. Петром (Могилой) царю Михаилу Феодоровичу и хранилась в Успенском соборе Московского Кремля (мощи Владимира Святославича упоминаются в описи Успенского собора за 1701 г. и в описи Образной палаты Московского Кремля за 1669 г.; в наст. время не сохр.). Кисть руки была положена в киевском Софийском соборе (исчезла, вероятно, во время Второй мировой войны). Однако надпись, цитируемая в описаниях обретения мощей, явно позднего происхождения и содержит фактические несообразности (погребение Владимира Святославича и Анны в одном гробу, датировка от Рождества Христова и т.д.); кроме того, в этом погребении, заново раскопанном киевским архит. Н.Е.Ефимовым в 1826 г., обнаружились саркофаги, не соответствующие описанию времени Петра (Могилы). Все это заставляет усомниться в отождествлении останков, обнаруженных в 30-х гг. XVII в., с мощами Владимира Святославича" [http://drevo-info.ru/articles/6457.html]. Небрежение, повлекшее утрату (а возможно, и фальсификацию перед этим) останков свв.князей, характеризует подлинное отношение к ним на Греческой Руси.
  
  Так же точно, "вранье и фантазии" статьи-вставки в Суздальской и Московской летописях (только в них) [ПСРЛ, т. 1, с.301; т. 25, с.31], - возникшей в летописании Переяслава Русского, - и которую так обожали цитировать в советских хрестоматиях (в отличии от остальной великокняжеской летописи 1120-1236 гг.), - лежат на поверхности.
  
  Недавно, унаследовав от Всеслава Полоцкого Рогнедину землю, Вел.князь Полоцкий Борис Всеславич достиг в 1104 г. большого политического успеха - добившись образования самостоятельного Полоцкого епископства, независимого от Переяславской кафедры, викарной кафедры Киевского митрополита. По смерти Бориса, в 1128 году дети Владимира Мономаха - внуки византийской принцессы, стольники царьградского василевса и слуги греческого митрополита, аннексировали Полоцкое княжество, не желавшее отрекаться от национальных "языческих пережитков", захватив и сослав в Грецию его князей - потомков Изяслава, сына Рогнеды, владетелей СТАРШЕГО государства Руси.
  
  Византийский церковник, наставлявший Ярополка Переяславского (брат Мстислава Владимировича), примерно надиктовал летописцу рассказ, обличавший Изяславичей ("вздымающих меч" на потомков Ярослава), НЕ ПОСМОТРЕВ в предшествовавшую часть, которой Владимир Мономах придал значение норматива: Повесть Временных лет (ПВЛ). Под 980 и 988 гг. там стояли каталоги жен и сыновей, приоткрывая, что Рогнеда-Горислава была законной ("водИмой"), причем любимой женой князя - отнюдь не наложницей победителя, сделав ему 6 детей (4 сыновей из 12), получавших только княжеские имена: Изяслав, Ярослав, Всеволод, Мстислав, Прямислава, Предслава (Мстислава?); - в отличье от Позвизда, от сына цесаревны Анны(!) Глеба, от последыша Добронеги... Что Изяслав и Ярослав родные братья. Что, по возрасту детей (Изяслав и Ярослав к разводу вышли из младенческого возраста), брак тянулся вплоть до крещения, а трое младших сыновей остались наследниками уделов в земле отца...
  
  Статус главной княгини не исчез с разводом. Княжна Прямислава Гориславна в 990-х гг. была сосватана венгерским принцем Владиславом (за иными дочерьми при жизни Владимира такое неизвестно). По смерти первенца Вышеслава, сына чехини, супруг Анны Порфирогениты делает владетелем престолонаследнического - Ладожского удела Ярослава, 2-го сына Рогнеды, обходя прочих княжичей, в т.ч. бесспорно старшего Святополка и детей Анны.
  
  Из истории известно, что полоцкие Рюриковичи - старшие Владимировичи, потомки Изяслава не включались в удельную лествицу, не претендовали на Киевский стол. Иначе говоря, град Изяславль (ныне Заславль) давался 1-му Рогнедичу не как отцовские алименты, что утверждает христианский летописец, а как наследнику Полоцкой короны (в женской линии: шляхетские генеалогии, против христианского закона, считают материнские ветви равно отцовским). Независимо от наделения братьев уделами в отцовской державе! Горислава Рогволодовна - полагалась суверенной владетельной княгиней, должной наследовать Полоцк, в случае гибели отца и братьев, и Владимир не покусился на аннексию женина домена!
  
  
  
  (печать Изяслава Гориславича)
  
  Именословец Полоцких династов подтверждает, что они видели себя наследниками Рогволода и Гориславы: ими (только) используются их имена, а имя Владимира звучит в специфической форме Володарь (также у Галицко-Волынских Рюриковичей).
  
  Варварского права не понимал византийский архиерей - представитель деспотической власти, не позаботившись согласовать с ним измышления. Не понимал он и обычаев варваров, не выверив текст исполнителя работы. По его измышлению, от силы 12-14 летний, Владимир здесь не является властвующим, по-детски жалуясь дядюшке Добрыне, регенту Новгородского княжества. Оскорбление княжной наносится сестре регента-свата, знатной женщине (придворной Ольги, номинально "рабыне"), но не ее мужу Святославу, соответственно - не его сыну Ярополку, обнажая круги, из которых выходили источники фельетонистов. Летописи сохранили рассказ о неком Варяжко, боярине Ярополка, продолжавшем войну с Владимиром после гибели сюзерена, позже примирившись с ним и осев на Руси.
  
  Регент, по новелле 1128 г., и воздает оскорбительнице, обращая ее с родителями в рабов. Это противоречие, ибо, согласно рассказу, свадьба Рогнеды играна. Намереваясь зарубить княгиню, Владимир, по обычаю, приказывает обрекаемой смерти - облачиться в свой венчальный наряд: она была законной женой, не наложницей. Ошибку внес греческий посредник: подвластные отождествлялись с рабами в Византийском царстве, с его ближневосточными обычаями (ср.: "раб Божий"), где господин обладал деспотической властью (доныне "деспот" - титул православного архиерея)... "Младенец" Изяслав здесь может осмысленно грозить отцу вендеттой, обращаться с мечом, который продолжал храниться в светелке матери, имевшей право и умевшей защищаться (в Европе при оружии в Сред.века были знатные женщины, а не рабыни!). Это след русского источника, служившего фальсификаторам истории.
  
  
  Миниатюра Лицевого Свода Ивана Грозного: свадьба Рогнеды (якобы, жертвы насилия Владимира и Добрыни)
  
  Не достоверней и фельетон про сотни княжеских наложниц, помещенный в летописных статьях 980 г., хотя эпическое прозвище "Красна Солнышка" (в просторечии Ярилы) говорит о "блуде" Стольно-Киевского князя не менее определенно, нежели обвинения его в распутстве немецким хронистом Дитмаром. В первой половине XII в. западнопоморский князь Вартислав после принятия христианства также порвал с "многожёнством", нормальным среди язычников, и отказался от своих 24 наложниц [http://yarcenter.ru/articles/religion/orthodoxy/novye-mify-o-knyaze-vladimire/]. Значит ли это, что князь отныне совокуплялся лишь с венчанной супругой? Нет, разумеется, однако женщины, сходившиеся с ним, отныне лишились (впрочем, первоначально лишь в глазах монастырских грамотеев) СТАТУСА княжеской подруги, превратившись из матерей княжичей в "блудниц".
  
  Современный князю Владимиру Народ - вполне одобрял его женолюбие, не наблюдая тех преступлений, с ним связуемых, что так патетически расписывали монашествующие хронисты в конце ХI в., не разделяя летописных обличений "злых жен", в частности, "падшей" православной монахини, матери Святополка (ПВЛ нарекаемого "антихристом"). И отголосок эпоса Х века, донесенный Архангелогородским Летописцем (и Мазуринской летописью), зовёт новую подругу Владимира - "любодеицу"-гречанку, извлеченную князем из плена дракона (сиречь брата Ярополка), Грекиней Красной [ПСРЛ, т. 37, с.61 (ср.: там же, т. 31, с.42)] - подобной своему освободителю, освещаемой его светом, нисколько не вменяя "преступности" связи с князем-Ярилой. Как пишет Ф.И.Буслаев: "...Не соответствуя действительности эпохи исторического развития русской жизни, не отражая в себе действительно существующих личностей, ...народный эпос оказывал на жизнь влияние благотворное, рисуя воображению не вялые, безжизненные и часто бессмысленные фигуры книжного <читай - православного!> бреда древнерусских грамотников и направляя и раскрывая неиспорченное чувство для любви и уважения к женщине в ее поэтических идеалах, а не развращая воображения теми грязными филиппиками, которыми древнерусский педант преследовал женщину" [Буслаев "Народный эпос и мифология", 2003, с.209]!
  
  Берестово, где, якобы, Владимир держит дворец с наложницами, было киевской вотчиной ревнивой княгини Рогнеды - ее частной собственностью, перешедшей по наследству дочери Предславе. Второй дворец, в Вышгороде, помещен летописцем в домен Ольги, княгини-христианки, надо полагать, наследовавшийся ее христианскими родственниками. Интересно, что боярство Вышгорода поддерживало Святополка и являлось врагом свв.Бориса и Глеба, детей греческой царевны, сторонники коих контролировали летописание, известное нам...
  
  Допустив ошибку - дав волю сексуальной фантазии и исчислив до порядковой величины количество женщин, бывших в сексуальной собственности князя Владимира - 806 душ, летописный рассказ поддается внутренней критике. Неуемный отец оставил 12 сыновей (в т.ч. от наложниц: не получавших родовых княжеских имен Позвизда и Станислава, Святополка - сына взятой на ложе победителем братней вдовы). Каталог дочерей не приведен, источниками называются лишь отдельные имена (дочерей Рогнеды - Прямиславы и Предславы, (Мстиславы?), последыша Добронеги). Но по хронике Дитмара Мерзебургского, Болеслава Польского и Святополка в 1018 г. встречали 9 проживавших в Киеве сестер Ярослава, включая Предславу Гориславну (4-6 братьев уже погибли). Дочерей у Владимира могло быть 15-20-30, но не больше.
  
  Пример магометанских султанов говорит, что от сотен наложниц - рождаются сотни наследников. В потомстве мачо девочки не преобладают! И нет оснований, верить, будто "список" Владимира сильно превышал тех 5 женщин-иностранок - вступавших в династические браки, что исчислены поименно, как матери княжичей.
  
  Попутно скажем что Древнейшем Своде, сведенном прежде порабощения Руси в 1039 г. византийским духовенством [см. М.Д.Приселков "Очерки по церковно-политической истории", 2003, с.35 и дал.], и чей фрагмент сохранился в Устюжской летописи, любодеицей названа вдова Ярополка, "Грекиня Красная", а не Владимир Красно Солнышко [ПСРЛ, т. 37, с.с. 22, 61]. Была ли 30-летняя женщина тогда беременна от Ярополка - это вопрос, для тех, кто знает историю по источникам, а не большевицким и православным лубкам.
  
  Девочка из эллинского народа, замордованная юдо-христианским византийским педерастическим гинофобством - оказавшаяся отданной в монастырь, хотя попав в плен в 968 г., так очаровала варваров что была привезена для первенца Святослава - в жены (sic!), причем в будущие жены малолетнему престолонаследнику, "красоты лица ради" [там же, т. 1, с.75] (т.е. в расцвете лет)... - штрих, позволяющий оценить греко-христианские грязные филиппики варварам! - и выданная за Ярополка, она не могла понести, вплоть до года падения Киева. Уже родился Вышеслав Владимирович, Олег, убитый в 977 г., тоже оставил первенца Яна, - причины бесплодия были в Ярополке...
  
  И утверждение, будто не Владимир, а Ярополк был отцом Святополку (зачатому убитым братом Владимира, после 10 лет бесплодия), выглядит придворной сплетней - опять-таки, запущенной византийскими попами, ненавидевшими "предательницу". Даже удивительно, как такая баснь могла цитироваться в просвещенном ХIХ и рациональном ХХ веке, как "исторический источник"!? Ее достоверность не выше, чем достоверность рассказов о воинствующем язычестве и кровопролитии Святослава - врага греков (претендовавшего на Болгарское наследство св.Ольги), презиравшего христианское "уродство", но пользовавшегося христианской печатью:
  
  
  
  Двузубые Рароги печатей Святополка, в крещении Петра (с крестом на левом крыле), по мнению ученых (напр. Н.Ф.Котляр), повторяют Ярополкову печать, отрицая Владимиров Трозуб [Н.И.Милютенко "Св.блгв.кн.Владимир", 2008, с.137]. Но они, равным образом, могут цитировать и двузубую печать Святослава Игоревича. Другая гипотеза, выявляя достаточно строгие правила наследования двузубого Рарога, полагает его собственностью старших сыновей [http://russbalt.rod1.org/index.php?topic=140.5;wap2]. Соответственно, принятие Святополком двузубой крестовой тамги выражало претензию на старшинство, по смерти в 1010 г. Вышеслава совершенно законную (Изяслав Владимирович был суверенным Полоцким королем, оставившим землю в наследство сыну Брячиславу, однако как 2-й Владимирович, обозначал себя Трозубом), а не на преемство Ярополку...
  
  Отметим, попутно, что Дитмар, опираясь на польские известия (рассказы тех, чью резню организовал Святополк!), передает прозвище его, весьма отличное от летописно-русского (данного пост фактум): Святополк Отважный, - показывая, что современники, описывая князя, характеризовали его совсем иначе. ...О том, кто был подлинным убийцей Бориса, Глеба и Святослава Владимировичей, причастен ли к этому Святополк - современные историки спорят. Но мы посмотрим иначе, на то, чьи дети оказались убиты в междоусобице. Святослав - сын чехини, он мог быть убит, как 'агент влияния' Чехии, враг Болеслава Польского (его родной брат Мстислав Тмутороканский, как будто, унаследовал вражду к Ярославу, а не к Святополку). Наряду с ним, были убиты сыновья христианской жены - наследник Владимира и его младший брат, притом, что ни Судислав Псковский, ни Станислав Смоленский, ни Позвизд (по Длугошу, он владел Берестьем) не вызвали мщения Святополка (паче, он бы оказался считавшим себя сыном Ярополка). Не навлекли его на себя ни Ярослав (возможно, просто печаловавшийся об охране), ни Мстислав Рогнедич (если он был еще жив), ни юный Брячислав Изяславич Полоцкий, ни Предслава и Мстислава Владимировны, прожившие в Киеве. Рогнедичи не вызвали на себя мщения Святополка - якобы, их кровника (лишнее доказательство того, что Святополк был сыном Владимира)! Напротив, 'кара' постигла сыновей Анны Греческой, и здесь, если и была какая-то логика (и если убийцей был Святополк!), то это была логика его матери - мстившей своей христианской родине... Впрочем, равным образом, организатором убийства мог оказаться дядюшка братьев-страстотерпцев - кесарь Василий Болгаробойца, должный опасаться их претензий на власть над Ойкуменой, больше, нежели Святополк Владимирович.
  
  В гареме Владимира летописцами не отмечено соотечественниц, словно бы и не интересовавших его. На самом деле, такие, разумеется, тоже были, но это лишний раз выдает вымыслы царьградских, секундовских и савушкинских клеветников на киевского "мастера сексуального насилия".
  
  Антропологи исследовали костяки нескольких Рюриковичей, в частности Ярослава Мудрого и Андрея Боголюбского, обнаружив черту гормональной конституции: своеобразие эндокринной формулы (также часто выявляемой в скифских костяках Причерноморья и у новгородского боярства), дающей обладателю ранне-подростковые черты характера: агрессивность к себе подобным, сочетаемую с низкой половой активностью, с презрением в детстве, а затем с корректностью и уважением к второму полу (могущей прерываться "бесом в ребро"). Тому есть косвенное подтверждение. Хронист Дитмар [Титмар Мерзебургский, кн. 7, гл.74] передает анекдотический рассказ: ложно поняв миссионеров, повествовавших о христианской нравственности - об обновлении влагалищ (подразумевались кошельки) и горящих светильниках (Лк 12. 33-36), Владимир носил опоясание чресл ("христианское"), силясь увеличить потенцию, разогреть "светильник"...
  
  Исчезновение ВСЕХ летописных источников кроме псевдо-несторовых, относящих брак с Рогнедою (изнасилование) к 980, - а Свод Десятинной церкви имел правильные даты, он заканчивался 996 г. [Милютенко, гл. 1-я], - показывает, какая клевета воздвигалась задним числом на национальных государей Древней Руси, какой зачистке подверглись русские древлехранилища. Еще до 1917 г., еще силами Голштинской правослабной церкви и академии наук!
  
  Оказалось, что прав был древний - докрещальный былинный эпос, вменивший герою прозвище Красна Солнышка (духовные стихи, возникнув позже, к фигуре Равноапостольного равнодушны), а не глумливые рассказки христианских публицистов... Что женится языческий "насильник" на Полоцкой княжне еще до войны Ярополка с братьями, гибели Олега и своего бегства из Ладоги - задолго до взятия Полоцка... Что войну он вёл и казнил Ярополка, как мститель за брата Олега Древлянского [http://www.zrd.spb.ru/smi/news/2015/0039.htm] - достоверность случайной гибели которого на войне, во рву Овруча, судя по тому, что княжича Яна Ольговича приближенным пришлось спасать, увезя в Чехию, сомнительна... Что сойдется Владимир с 30-летней - примерно вдвое старшей, далеко уже не юной братней вдовой, лишенной детей (способных мстить за убитого отца, требовать выкупа кровного счёта алиментами от убийцы), не по обязанности возмещения [Милютенко, с.138], а сообразно желанию прекрасной и обаятельной гречанки - сбросившей ненавистное иго "христианской нравственности"... Что не было никаких дворцов с наложницами (атрибут жизни Ближ.Востока, знакомой византийским церковникам). Что не воздвигал русский языческий князь "эллинских" идолищ, спустя полтора века приписанных ему по лекалам греческой учительной литературы [А.Л.Никитин 'Основания русской истории', 2001, с.248]... Что не было крещения "огнем и мечем", кроме эпизодов, где религиозная реформа сопрягалась с политической борьбой (в Новгороде). Соборы Чернигова, христианизировавшегося в еще довладимировы времена, по-видимому еще до Х века, и в веке ХII продолжали оснащаться баптистериями для крещения взрослых прозелитов [Н.Воронин "Древнерусские города", 1945, с.24]
  
  Насаждение невиданного на языческой Руси института - смертной казни, чинимой "разбойникам" (уголовным преступникам) государством, было новшеством христианских епископов, навязавших применение византийского Номоканона варварскому князю Владимиру, вполне язычески полагавшему что нельзя отнимать жизнь у связанного - лишенного возможности сопротивления, удерживаемого всей державной силой пленника, "боясь греха" [ПСРЛ, т. 3, с.167] - отнюдь не христианским (выкупаемым "отпущением грехов"), языческим страхом. Князь оказался прав: сил дружины на решение полицейских и розыскных задач (прежде решавшихся вооруженной общиной, на чьей территории случилось преступление), оказалось недостаточно, языческие нормы виры и головничества были восстановлены и закреплены Русской Правдой [там же].
  
  Продолжение дела Святослава - войны Владимира с хазарами греко-христианская летопись скрыла (в отличье от Свода болгарского клира Десятинной церкви, цитированного Иаковом Мнихом, и мусульманских источников), вставив на место сообщения об этом анекдотический рассказ - о заключении мира с (волжскими) болгарами [там же, с.133]. Так же точно, скрывают летописи еврейский погром в Киеве в 1114 г., по смерти Святополка Изяславича. Последнее сообщение киевского летописца осталось в Ипатьевской и Московской (= Воскресенской) летописях [там же, т. 2, с.275; т. 25, с.27], исчезнув во всех многочисленных изводах Суздальской. Старший - Толстовский список Никоновской летописи сохранил след обрезания этого известия по ходу редактирования ее [там же, т. 9, с.144]...
  
  Поход новгородцев на Рогволода [Татищев, т. 2, с.226, прим.154] - разумно, как тому показалось, отступившегося от зятя в пользу сильнейшего, разорение Полоцка (факт взятия штурмом подтверждает полоцкое пепелище в слое конца Х века) были эпизодами войны 976-го и последующих годов. Но страстная молодка Горислава - в этой войне зятя с тестем оказалась на стороне мужа. Вспомнила она о погибших родителях и братьях лишь десятилетие спустя - когда неверный друг, став христианином и поправ разжиженное влечение плоти политическим ("духовным"!) расчетом, посватался к 27-летней старой деве - греческой царевне, суля спутнице жизни развод [ПСРЛ, т. 15, с.113], - решив отдать православной разлучнице труп [там же, с.73].
  
  Впечатлительный, эмоциональный юноша, внимательный кавалер и добросовестный супруг (пригревший даму вдвое старшего возраста) - Владимир греческими епископами, цензурировавшими летописание в ХI - ХII и ХIV - ХV веках, (и историческими борзописцами ХХ века) явлен потомкам, как садист и сексуальный маньяк. Это - бытовое мировоззрение восточных христиан, авторов житий мучениц св.Варвары, св.Татьяны, Якова-Постника, иных памятников православной садо-мазохистической литературы, продуцируемой извращенной психикой и извращенными семейными обычаями Леванта. Перенесенное на фигуру Русского князя - оно не имеет отношения к его персоне. Но православная борзопись полюбилась немецким академикам-масонам и советским номенклатурным атеистам.
  
  Это не случайно. Пропаганда классового государства - помимо решения тактических задач (борьбы с идолопоклонниками, с сицилистами, с русским или антигазпромовским украинским "фашизмом"), заинтересована в том, дабы судьбоносные фигуры истории учили народ не благородству, а низости, не правде (ПРЯМОТЕ), а "святости" (идеологолюбию), не чести, а богобоязни...
  
  2.Житие Настасьи Николаевны Полоцкой
  
  В 1534 году ростовский уроженец, трудившийся в Тверской земле (возможно, в Микулине), составил летопись, используя как I ч. митрополичий свод, ведшийся владыкой Кириллом (печатник Даниила Галицкого) и прерванный в 1256 г., после отмены всякой самостоятельности Руси, описания ее численниками Каракорума. Свод, обнажавший многие обстоятельства политической кухни Древ.Руси, в частности, подробности убийства Андрея Боголюбского, в Великороссии обращался нелегально (его протографом пользовался В.Н.Татищев), фрагментами сохранившись в 4 белорусских и украинских копиях ХVII в.
  
  
  (Радзивилловская летопись: нападение Рогнеды на мужа, спящего отдельно от нее)
  
  Доордынская летопись точна, указуя, что Борис и Глеб дети царевны Анны (прочие летописи, пройдя византийскую цензуру, их права на венец кесаря Ойкумены скрывают) [ПСРЛ, т. 15, с.73].
  
  Она включила уникальные материалы, в т.ч., подробности биографии Гориславы.
  
  Подтверждая (без мелодраматических обстоятельств), что та покушалась на мужа ("убити его хоте, ножем зарезати") [там же], но выбросив новеллу 1128 г. [там же, с.195], житие говорит, что была Горислава - якобы наложница - "большОй": главной женщиной великокняжеской семьи [там же, с.73], оттеснив даже мать князя Малушу, сестру Добрыни. Их вражду помнили Владимировичи, и когда Ярослав Рогнедич обрел власть, он арестовал двоюродного брата - Константина Добрынича, которому обязан был победой над ляхами, увезя в Муром и казнив [там же, с.142].
  
  О разводе сказано: "Владимир же, просвещен сый сам и сынове его святым крещением, посла к жене своей Рогнеде, глаголя сице: Аз убо отныне крещен есмь, а приях веру и закон христианский, <и> подобаяше ми едину жену имети, яко поях в христианстве. Избери убо себе от велмож моих, егоже хощеши, да сочетаю ти ему! Она же отвечавша, рече ему: Али ты един хощеши царствие земное и небесное всприяти, а мне маловременным сим и будущего дати не хощеши; ты, бо, отступи от идольския прелести в сыновление Божие, аз же, быв царицею, не хощу раба бытии земному царю, ни князю, но уневеститися хощу Христови, и всприяху ангельский образ! Сын же еа Ярослав, седяше у нея, бе бо естеством таким от рождения, и слыша глаголы и ответы матери своеа к Володимеру, и вздыхнув, с плачем глагола матери своей: О мати моа, воистину царица еси царицам и госпожа госпожам, яко всхоте изменити славу нынешнего века будущею славою и не восхоте со высоты на нижняя сступити, так же блаженна еси в женах! И от сего словесы Ярослав вста на ногу своею, и ходааше, а прежде бо бе, не ходил. Рогнедь же, сиа изрекши, пострижеся в мнишеский образ. Наречено бысть <прошедшее время, вместо настоящего буди> имя ей Анастасия" [там же, с. 112-113]. Здесь видны мотивы покушения: христианский брак с имперской басилиной - с понятиями той о единодержавии, лишал прав детей, прижитых в "блудном сожительстве" язычника. Если понимать одно из многочисленных "и" периода как численное обозначение (с утратой титла), то произошло это с 10-летним Ярославом - около 988 г. (сватается князь в 987, тщетно ждет невесту у Днепровских порогов в 988, женится в 989 г.). Дальше - история была тотально переписана и эллинизирована.
  
  Источник в списках ХVII века, осмеивавшийся "историками" (отрицаемый справками И-нет доныне), внезапно оказался удостоверен медиками. Изучив костяк Ярослава, те открыли, что болея, в детстве княжич был обезножен, обретя подвижность с годами. Никаких источников, кроме Тверского сборника, говоривших об этом, неизвестно [Д.Г.Рохлин "Болезни древних людей", 1965, с. 52-60]!
  
  Житийный рассказ действительно был древним, он оказался знаком фельетонисту 1128 г., под его пером малолетний Изяслав грозит отцу вендеттой параллельным оборотом: "...Думаешь, аще ты един <здесь> ходишь?". Лишь давление епископата - давление легенды о крещении Владимира в 988 г. в греческой Корсуни, настояниями Анны и Господа Бога (списанной с рассказа Деяний о слепоте Савла\Павла), исключило Гориславу из ряда общерусских святых, оставив местной преподобной.
  
  Мы узнаем, что гордая княгиня Горислава была христианкой раньше князя (о ее крещении, против мужнина, ничего не сообщается, черницей она делается сразу), при обращении грубо подставленная им, объявившим о недействительности своих языческих сочетаний, вознамерившись свататься к сестре императора...
  
  Горислава носила звание царицы (Цезарицы) - по смыслу видевшееся тогда чисто христианским, "римским", и действительно, знала Писание (Латинской церковью от мирян скрывавшееся), тонко уподобив неверного друга дьяволу, "князю мира сего", не возжелав рабствовать ему, как простая подданная. И с этим полемизировал фельетон, сообщая, как пленив Рогволода, Добрыня нарекает Рогволодовну "робичицей"... Вряд ли она была пасомой и Греческой церкви: в оной рабство жены мужу возведено в догмат (опираясь на сентенцию ап.Павла о покрытии волос). Не от нее ли - от княгини Настасьи Николаевны Полоцкой произошел арианский символ веры, вложенный в уста летописного крестившегося Владимира, упорно воспроизводимый в летописях [ПСРЛ, т. 15, с.105; т. 1, с.112; т. 2, с.98; т. 3, с.126] (в действительности, произнесенный и зафиксированный прежде военно-свадебной поездки с дружиной в Корсунь?)?
  
  Афоризм юного Ярослава "...изменити славу нынешнего века будущею славою и не восхоте со высоты на нижняя сступити" (летопись 1256 г.) был на Руси известен и популярен. Вскоре, в 1260-х, он будет процитирован речью свщ.-мч. Митрофана Владимирского и решением граждан Козельска в Повести о Батыевщине, в труде редактора Галицко-Волынской (Ипатьевской) летописи - сподвижника печатника Кирилла. В летописи 1256 г. рассказы об осаде Владимира Залесского и Козельска еще в целостную повесть о Батыевщине не развернуты.
  
  Имя Гориславы - было в глазах княжеской Руси ХI - ХIII веков репрезентативным. Так зовут сестру Предславы (Ефросиньи) Полоцкой. Богатырь Гаврила Алексич, как свидетельствуют псковские и новгородские летописи, по-мирски звался Вячеслав Гориславич, известен новгородский боярин тех лет Богуслав Гориславич (брат?), член черниговской партии. Более того, "Слово о полку Игореве" открывает, что Черниговские князья (потомки Святослава Ярославича) - владетели кривичанской земли, подобной Полоцку, могли поэтически исчислять происхождение не от Ярослава, а по женской линии, от его матери (Олег Святославич - Гориславич). Тем не менее, эпос не сохранил мирского имени Рогнеды-Гориславы, не придав ему значения. А вот христианское имя ее - эпос запомнил очень хорошо, очевидно, многократно сталкиваясь с ним, упоминаемым в ситуациях "репрезентативных", еще при жизни!
  
  Дата памяти княгини 15 апреля [http://semyarossii.ru/docheri-rossii/1473-velikaya-knyaginya-rogneda-rogvoldovna-v-postrige-monaxinya-anastasiya.html], день мучениц Настасьи и Василисы Римлянок, позволяет понять, именем которой святой она была крещена. О кончине ее сказано кратко: "В лето 6508. Преставися Малъфридь. Того же лета преставися Рогнедь, мати Ярославля. В лето 6509. Преставися князь Изяслав Володимирович Полоцкий, брат Ярославь..." [ПСРЛ, т. 15, с.121]. Документ, привязывая родство к Ярославу, открывает эпоху составления: 2-я\4 ХI века. Эти языческие имена - Рогнедь и Малфредь позже нарекались дочерям Туровских князей (Тур полагался родственником Рогволода) [там же, т. 1, с.76], - и загадочная Малфредь, названная равно Рогнеди, намекает нам, как звали в миру Василису Микулишну - былинную героиню, сестру могучей поляницы Настасьи.
  
  Былинным эпосом созданы образы двух могучих поляниц, богатырских подруг Настасьи и Василисы, дочерей исполина Микулы Селяниновича. Настасья - это имя, особенно бывшее популярным в Новгороде Великом, родине русского былинного эпоса [см.: В.Ф.Миллер "Народный эпос и история", 2005; С.И.Дмитриева "Географическое распространение...", 1975]. Имя же Василисы не могло попасть в эту пару случайно, оно на Руси мало употребляемо до ХIV века. А уже в ХIII в. былина о Настасье популярна. Тогда нехристианским, но и не древнерусским мирским именем Дуная обладает воевода Владимира Васильковича Волынского [ПСРЛ, т. 2, с.884 и дал.], полагаю, нареченный по ассоциации содержания былины "Дунай Иванович и Настасья". Лишь ввиду "укропоборчества" комуняцких российских идеологов летопись, называющая его (ее "западенская" часть), очень мало известна. А княжеская похвала-некролог 1288 г. Галицко-Волынской летописи (Ипатьевская летопись), меж тем, цитирует похвалу Владимиру Святославичу из "Слова о Законе и Благодати" митр.Илариона [там же, с.с. 915-918] - и, вероятно, мирское отождествление двух Владимиров и их воевод было тогда, до общерусского прославления Владимира Святославича (+ 1015), общим местом...
  
  Вариант былины "Дунай и Добрыня сваты" возник тогда же. Уже Распространенное (списки от ХV в.) и Легендарное (список в Плигинском сборнике с протографа, по гипотезе А.А.Шахматова, ХII - ХIII века) жития св.Владимира утверждают, что Владимир и некий его брат, называемый Изяславом - вероятно, спутанный с Ярополком или Олегом, были женаты на сестрах из Зап.Руси: "древлянках", - одна из них носит имя Рогнеды [Милютенко, с.285]. Это аллюзия книжника на сюжет эпоса - на рассказ о подвигах сватов Дуная и Добрыни в Литовском Вел.княжестве. По былине, сестрами являются теремная красавица, предназначенная Владимиру, и могучая поляница - Настасья, дочери короля Литвы (богатыри, уже исходно, суть крестовые братья). В архаичном варианте Кирши Даниловича невеста князя Владимира зовется не Апраксой, как обычно, а Ефросиньей ["Древние российские стихотворения...", 1977, ?11]. Это же монашеское имя носит святая полоцкая княжна, урожденная Предслава, сестра Гориславы Святославны Полоцкой (Предслава Х века была дочерью Гориславы Рогволодовны), ушедшая в монастырь в 12 лет, уклоняясь от неприятного замужества.
  
  Сестер - дочерей Святослава (Георгия) Всеславича, полоцких княжон ХI - ХII века, прославившихся святой жизнью, как можно полагать, сказитель некогда перепутал с их знаменитой щюркой (3 х прабабкой), святой Настасьей-Гориславой Рогволодовной. Так надменная и гораздая к применению оружия Рогнеда - дочь князя Полоцкой земли, ожесточенно воевавшей с Новгородом в Х - ХI веках, поляница Горислава-Настасья оказалась прообразом новгородской эпической героини Настасьи Микулишны.
  
  Сестер - дочерей Святослава Всеславича, полоцких княжон ХII века, как можно полагать, сказитель некогда (веке, эдак, в ХIII...) перепутал с их знаменитой щюркой (3 х прабабкой), святой Настасьей-Гориславой Рогволодовной. Так надменная и гораздая к применению оружия княжна Рогнеда - дочь князя Полоцкой земли, ожесточенно воевавшей с Новгородом в Х - ХI веках, поляница Горислава-Настасья - оказалась прообразом новгородской эпической героини Настасьи Микулишны. Но протограф Легендарного жития был еще старше - указывая на почитание Владимира, уже вскоре после его смерти. Житием ему вменяется сын "ИзОслав" [Милютенко, с.285]. Обычно указывается, что это путаница [см. там же], однако, найдена печать, владелец которой, один из Рюриковичей (Рарог крестовый и трезубый, с перекрестьем на среднем зубце), именует себя Озославом. Он отождествляется с Изяславом Владимировичем (+ 1003 г.), и можем считать, что житие-былина, известное по поздней копии, несет отголосок не 1100-х гг., а современных себе деяний.
  
  Вульгарные советские фольклористы сложили много измышлений о "крестьянском образе" хтонического богатыря-пахаря Микулы. На самом деле, атрибуты трех варн, в частности, ярмо сакральной - золотой упряжки, впрягаемой и в плуг, и в боевую колесницу, Небом даруются не мужику, а магарадже - царю, вождю кшатрийской варны. Перенесясь же на почву историческую, мы обнаруживаем, что Микула это форма христианского имени, употреблявшаяся в западных областях Руси (Новгород, Полоцк, Галичина). Под такой формой - Микула, Микульша, причем как мирское имя, оно используется Полоцкими князьями (и только ими). Не Микулой ли звался в крещении Рогволод?
  
  Следы христианства семьи Рогволода есть в агиографии и летописях. Компилятивное житие по спискам ХVII в. Троице-Сергиева (1656 г.) и Зеленецкого монастырей, пересказывая новеллу о взятии Полоцка, сообщает, что Владимиром был убит брат Рогнеды Давид [там же, с.511]: имя чисто авраамическое. Так же говорят Львовская и Холмогорская летописи 1550-х гг. [ПСРЛ, т. 20, с.64; т. 33, с.23] (в Тверском сборнике здесь, увы, лакуна). Эти списки ценны в том отношении, что создатель уникального их источника располагал уникальными документами - списками (не позднее ХIV в.) грамот об учреждении епархии Туровского княжества [Милютенко, с. 510-511]. К сожалению, мы пока не можем сказать, располагал ли этими материалами редактор Львовской и Холмогорской летописей (Свода 1518 г.), или же они были присоединены составителем оригинального жития, основывавшегося на украинском источнике - Киево-Печерском Патерике редакции Иосифа Тризны (1647-1656 гг.) [там же]...
  
  Есть и косвенное свидетельство христианства семей Тура и Рогволода. Правнук Рогнеды Всеслав (род. в 1020-х гг.) оставил многочисленное потомство. Из 7 сыновей двое получают имена в честь князей-страстотерпцев свв.Бориса (в крщ.Роман) и Глеба (Давид), а двое - Романа и Давида, точно патронимы свв.братьев в его глазах совсем другие люди, не отождествляемые с сыновьями Анны Греческой. Считается, что крестили Владимировичей по патронимам царевичей восточно- и западно-болгарской династий: Романа Петровича и Давида Николича [А.В.Карташев "Очерки по истории Русской церкви", 1993, I, с.164]. Намек на христианство полоцких княжичей, погибших в войне с шурином, и чьи имена увековечил правнучатый племянник, - позволяет иначе видеть происхождение патронимов страстотерпцев - наследников венца Ойкумены (при бездетности царьградских шурьёв Владимира), чьей порфирородной матери ради, прадед Всеслава развелся с Настасьей. Не память ли братьев Рогнеды, погибших в бою с ним, увековечивал Владимир?
  
  Корсунская легенда, хранимая летописями и житиями, вменяет Анне Романовне главную роль в деле крещения Владимира. Но ни прп.Нестор (подлинный), писавший биографию свв. Бориса и Глеба (1070-е гг.), ни мних Яков, автор Памяти и Похвалы Владимиру (1060-е), ни митр.Ларион, когда произносил "Слово о законе и благодати" (1040-е), не полагали, будто князь крестился в Корсуни, излечения от слепоты и женитьбы ради. Завоевание Крыма в 2014 г. не проводит ко "Крещению Руси" никаких ассоциаций!.. По хронологии названных источников, Владимир крестится в 986-987 г. под Киевом (в Василёве), за три года ДО взятия Корсуни и женитьбы на цесаревне. Хронографические раскладки летописей (воспроизводившиеся механически, которые забывали редактировать) сохранили свидетельство этого, отводя князю (+ 1015 г.) 28 лет христианской жизни.
  
  Обращение князя - совершилось независимо Анны, влиянием ее предшественницы (не вполне бескорыстной здесь, избавляясь так от прочих жен мужа-язычника). Отличие Настасьи - в том, что она не наущала князя крестить подданных "огнем и мечом". Под 983 г. в летописях стоит пафосный рассказ о жертвоприношении христиан. На деле, в том году Полабская земля восстала против немцев, порабощавших славян под христианскими знаменами. И варягов-христиан, пришедших из Нового Рима, убили как немецких единомышленников. Рогволод, отец Рогнеды (этимология имен чисто славянская: владеющий копьем, рожденная в неге), пришел в Полоцк "из-за моря", видимо с Балтийского Поморья, и Настасья не препятствовала казни пособников врага.
  
  Кем фальсифицировалась история в древности - ныне, после свержения режима атеистов, когда появилось разрешение "узнавать" библейские цитаты в средневековых текстах, историками было приоткрыто: "...О горящем светильнике (здесь в буквальном смысле) упоминается в обширном цитировании из Кн.Притч (31, 10-31) в <новгородской летописной> статье 980 г. Но "злым женам" посвящена одна маленькая подборка (5, 3-6), а огромная выписка рассказывает о "доброй жене", которая засветло поднимает служанок, раздает им работу и сама прядет и шьет красивые одежды мужу и себе (поэтому и горит ей светильник). Очевидно, эта часть текста была связана с царевной Анной, которой первоначально приписывалась большая роль в обращении Руси и нравственном изменении самого Владимира. Следы этого представления сохранились ...в Корсунской легенде, об этом прямо пишут Титмар и Яхья Антиохийский. ...Подбор цитат позволяет делать логический вывод: Владимир избег участи Соломона ...благодаря избранной им "доброй жене". ...Когда противопоставление развратных язычниц добродетельной христианке исчезло, <летописная> выписка из Книги Притч повисла в воздухе. Кажется странным, что она вообще вошла в Летописный свод, составленный при Ярославе, сыне одной из этих "любодеиц". Но, судя по Титмару и Яхье, представление об Анне как о героической миссионерке было настолько общепринятым в 1-й\2 ХI в., что никому не пришло в голову его корректировать" [Милютенко, с. 98-99].
  
  Кажется странным, что вообще придворные Анны, полемизируя с туземцами, выдвинули ее на 1-й план: до ХII века, когда ее основы размылись фряжским влиянием, в византийской литературе центральное положение женщины было невозможно. Могло так произойти в провинциальном обществе киевских греков (знавших литературу эллинистическую) - в пику уже сложившейся варварской традиции, не чуждавшейся женолюбия, говорившей же о Настасье, непричастность коей к Соломоновым языческим "любодеицам" была очевидна тогда всем (кроме греков).
  
  Ровно такого же происхождения и анекдотический рассказ о крещении в Царьграде вел.кн.Ольги - урожденной Болгарской царевны, христианки по рождению, о 'сватовстве' к ней (60-летней матроне!) кесаря Константина, загнанный в летописи и увы, принятый на веру даже Иаковом Мнихом [там же, с.427; ПСРЛ, т. 3, с.114]. Дядя Анны, кесарь Константин в своей 'Книге о церемониях' (открытой лишь в ХХ в., сохранившись в единственной копии!) воспроизвел протокол визита русской архонтессы в Царьград. Кроме того, что в свите Ольги находился поп Григорий, принимали ее, как 'патрикею опоясанную' - чин, существовавший для родственниц императора [Ж.-П.Ариньон 'Международные отношения...'\ 'Византийский Временник', 1980, т. 41, с.114]. Родство шло, скорее всего, через Болгарскую династию, через Симеона Великого [Никитин, с.210, прим.39]; Плесков, откуда родом Ольга, это вам не Псков Чудской, просто неизвестный в 907 г., а великая древняя столица - Плиско Болгарский! Данное средневековое известие - о болгарском происхождении св.Ольги истёрто из официальных, но сохранилось в частной летописи [см.: М.Н.Тихомиров 'Основания русского летописания', 1979, с.185], не случайно, что и древнейшее ее житие (краткий глаголический палимпсест, увы, не говорящий о происхождении) сохранилось за пределами Руси. Возможно, рассказ о 'крещении' Ольги понадобился, дабы скрыть неприятный факт двоекрестия Владимира - рожденного в 3-й\4 Х века служанкой государыни-матери, не предназначавшегося трону и, скорей всего, первоначально окрещенного матерью и бабкой (по отцу), подобно тому, как бесспорно, крещена госпожой сама 'рабыня'. Об этом определенно намекают Иаков и Нестор!
  
  После того, как Владимир, рано потерявший бабку (+ 969 г.), зная ее лишь младенцем, был обращен из отцовского язычества большухой - Гориславой, о семейных тайнах Рюриковичей не осведомленной, с 'христианским разводом' и женитьбой на Анне, перед греческими 'кураторами' цесарского зятя возникла задача сокрытия факта выдачи христианнейшей порфироодной царевны замуж за еретика-двоекреста... Кому верить: современнику событий, участнику их Константину Багрянородному, или же его тенденциозным потомкам?? Я верю Константину.
  
  3.Настасья Микулишна и Брунгильда
  
  Как показали в своих трудах В.Ф.Миллер, С.И.Дмитриева, С.Н.Азбелев, русские былины - жанр исключительно новгородского эпоса, разнесенный по Руси переселенцами, потомками городовой новгородской дружины и тех словенских рапсодов, что подвизались при ней (искусство было, и до ХХ в. осталось родовым). Лишь малая часть эпоса дожила до Нов.времени в устной форме. О писанной - бытовавшей в древности, но потерянной на оправославившейся родине, отдав место уродству византийских "духовных скреп", мы можем судить по переводам, делавшимся с русских источников германскими соседями. И этих переводов, сохранных поднесь, больше, нежели принято думать. В саге о Вельсунгах, преодолев пламя и обнаружив спящую на горе Брунгильду [ср.: Ф.И.Буслаев "Исторические очерки русской народной словесности", 2011, с. 242-244], Зигфрид спарывает кольчугу, вросшую в тело валькирии, рожденной в доспехах, подобно Афине Палладе, - хотя едва ль скальды знали греческий язык. По уникальному варианту былины "Дунай и Аким Иванович", записанному от потомка онежских скоморохов Кирши Даниловича Торопова - ясно, что норвежской саги, записывавшейся в ХIII, забытой после Реформации и напечатанной лишь в ХIХ веке, не слыхавшего, также оказывается, что под доспехами поляница Настасья лишена одежды, и обряжает её в цивильное платье суженый Дунай, победив в единоборстве и споров панцирь ["Древние российские...", с.61].
  
  О 2-м Гертните (Hertnit), конунге страны вилькинов (Европа от вост.берега Балтики), сохранился вставной рассказ в грандиозной компиляции саги о Тидреке (изложение А.Н.Веселовского): "...Король Гертнит был могуч в земле Вилькинов и сильный вождь, во всех отношениях, лучший между всеми витязями. У него была жена Остасия (Ostacia), дочь Руни, короля Аустрики. Её мачеха была столь вещая в чарах, что она околдовала ее в детстве <корень сюжета "Спящей красавицы" (см. Буслаев, 2011, с.240 дал.)> и сообщила ей своё волшебное знание, так что она стала столь же вещей, как перед тем была ее мачеха. Тем не менее, Остасия была красивейшей и мудрейшей из женщин, и к тому же довольно злая. Сильно любил её король Гертнит!" ["Русский Фольклор", т. 27, с.378].
  
  Сага известна во множестве списков и редакций, достаточно поздних. Русская почва, однако, выдает ее древность. В Новгородской I летописи, очевидец взятия Царьграда фрягами (1204 г.), говоря о маркграфе Бернском, снабжает рассказ ремаркой: "идеже жил поганый злый Дедрик" [ПСРЛ, т. 3, с.с. 49, 245] - полагаясь на знание земляками германского эпоса.
  
  Невнятное нам имя Гертнит, - пишет Веселовский, - дословно, это Славич - отчество, которое, по особенностям княжеского именословца, носило большинство князей. Отец Владимира Святославича, напомним, убит греками, болгарами и ханом печенегов (гуннов) - "агентами влияния" Хазарии. Скандинавские саги, с их беллетристической географией, порой путают названную Бертингскую землю (Бретань) с землей Бергарской - Болгарией. А В.Н.Татищев упоминает [т. 2, с.49], что когда Святослав в 968 г. двинулся походом на Дунай, наряду с болгарскими ратниками, его войско встретили разгромленные им ранее хазары.
  
  Готовясь мстить за смерть отца, король Гертнит идет войной на Атиллу, на его вассала Тидрика и его союзника, короля бертангов (бритонов, сиречь кельтов=волохов, в Европе тех веков синонимично отождествлявшихся с православными) Изунга Сильного, подозрительно смахивающего на эпического короля Артура. Остасия помогает мужу, творя чары, она "как в старину жены-волшебницы, которых мы зовем вёльвами, начаровала разных зверей, львов и медведей и летучих змей, ...приручила их ...и направила против врага". (Цирковая сентенция неожиданно созвучит "Искандер-нама", где Низами уверяет, что руссы приручили и натравили на македонян не то, чтоб медведей и драконов, но даже снежного человека!)
  
  Рать нападает на короля бертангов с сыновьями, они гибнут в битве. Как валькирия, летает Остасия над полем боя, в образе дракона настигает она и поражает Изунга со старшим сыном, но сама получает смертельную рану. Раненый, но победитель, возвращается Гертнит в отечество, лишь тут узнав, что Остасия занемогла, догадываясь об источнике чудесной помощи, оказанной его ратникам в битве.
  
  Крылатые сентенции беллетриста м.б. реалистичны: доспехи средневековых всадников снабжали крыльями, должными пугать вражеских коней. Русский же источник германского рассказа, не вполне понятный переводчикам, дожил до 1560-х гг.. Обороты фольклорного рассказа очень близко, как вообще было свойственно ему [http://samlib.ru/editors/z/zhdanowich_r_b/kazanskijrazwedchik.shtml], использовал в Памяти и Похвале Семену Микулинскому автор "Сказания о Казанском царстве": "...доброратен воевода победами многими сия. Мнози Русти вои и противнии ратницы видяху ево издалеча - егда на брани в полцех снемшихся - аки огненна всего яздяша на коне своем, и меч, и конь его, аки пламен метающъся на страны, и сецающи противных, и творяше улицы. И коня его мнети, аки змия крылата, летающи выше знамян" [ПСРЛ, т. 19, с.136]. Ранее, в Х - ХI веке, эти образы, вменяя их Перуну, использовали Святослав Великий и Мстислав Тмутороканский, чьи песни, утраченные на христианской родине, сохранились в обратных переводах с тюрко-булгарского переложения [http://begunov.spb.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=6].
  
  Вещая подруга конунга умрет через три дня, погребаемая с невиданной славой (Память Семену Микулинскому следует схеме очень близко).
  
  "...А Гертнит излечился от ран и правил землей вилькинов, как говорится в его саге, совершил различные подвиги ...и о нем существует большая сага, хотя в настоящей саге о нем ничего не говорится". Ни немецких песен о чарах Остасии, ни великой саги о Гертните не сохранилось, как вообще весь сообщаемый выше эпизод неизвестен в старонемецкой литературе. Нет сомнения, что, внесенный в общий план саги, он поступился своей цельностью и принял в себя некоторые новые черты, объясняемые желанием приурочить его к общему содержанию эпической компиляции", - пишет А.Н.Веселовский.
  
  Компилятор создавал авантюрный роман, свободно соединяя источники. В следующей главе им рассказывается о похождениях конунгов, носящих имена героев Артуровских романов. Так означается грань компиляции, позволяет нам присмотреться внимательней к героине вставного Сказания о Славиче, носящей восточно-христианское имя Настасья.
  
  В летописном каталоге войн, ведшихся Владимиром после утверждения в Киеве, войны за бассейн Волги заняли почетное место. Пресс-секретарь Военно-Космических Сил Д.Н.Зенин писал в 2008 г. в "Красной Звезде" [статья "Все дороги ведут в Рим"]: "...По состоянию на 1147 г. Москва уже существует, и не просто существует, ибо это центр, ресурсы которого допускают возможность сосредоточения, продовольствования и фуражирования значительных контингентов феодально-рыцарских ополчений двух князей. Следовательно, 1147 г. не более чем условная дата. <...> Москва существовала уже в 880 году, в ней делал остановку Вещий Олег на пути к Киеву. Само слово "Москва" обычно никак не переводят на современный русский язык, однако в латыни есть слово MOSQA, означающее МУЖСКОЙ союз, объединение, братство... монастырь. Москва, как Рим, Константинополь и Иерусалим, стоит на семи холмах. Выделим из них БОРОВИЦКИЙ, КРЕМЛЕВСКИЙ, КРАСНЫЙ и КРУТИЦКИЙ. В переводе на современный русский эти названия звучат: Боровицкий - северный; Кремлевский - место, где совершают кремацию (трупосожжение); Красный - толстый; Крутицкий - место, где распинают на крестах. Так что выходит, начало Москвы уходит в глубину веков, как минимум в те времена, когда распятие на кресте было одним из основных видов казни. Значит, Москва существовала во времена Римской империи и, возможно, входила в ее состав - во всяком случае, если судить по КРУТИЦАМ, была в области римской юрисдикции".
  
  Раскопки И.Е.Забелина явили: укрепление стоит уже в Х в., задолго до 1147 г.. Как Москва исчезла со страниц хроник?
  
  Города, поставленные на Волге ранее кон. Х века - Ростов и Суздаль неслучайно стоят на удалении от берега. Вспомним, что Вост.Европой к 860-м гг. завладело государство, упоминать кое не рекомендуется: Юдо-Хазария. Хотя, среди писаных об этом источников, есть общеизвестные, напр., житие Кирилла Философа. В нём рассказывается, как секретного дипломата, подготовленного к встрече с единоверцами-славянами, и даже уже пришедшего на явку в Херсонесе, чтоб взять подорожную, спешно переадресуют в ставку победителя - Кагана Хазарии (в переписке Фотия - 1-го спафария Империи, главы греческого КГБ, о Кирилле ни слова: он был лазутчиком, а не проповедником!).
  
  На разделах и слияниях русских рек после этого, на месте взятых городищ, чьи жители были проданы в рабство, стали крепости с еврейскими гарнизонами.
  
  Киевская летопись 1115 г. (ПВЛ) числит в недолгую походную жизнь Святослава Игоревича целых два похода на вятичей - хазарских послужильцев, пришлое лехитское племя, державшее Волго-Окское Междуречье: годом раньше и годом позже разгрома Хазарии (лето 6473-е; даты условны, ибо вносились в летопись задним числом). О 2-м походе сказано, что вятичи подчинились князю, дав ему дань; 1-й не был столь удачен: удар по Итилю наносится обходным путем - через степи, на конях [С.Толстов "По следам ДревнеХорезмийской цивилизации", 1949, с.252], когда еврейские гарнизоны с Волго-Донского раздела оттянулись на Сред.Волгу. Охранять Оковский выход было необходимо: Ока вскрывалась раньше, из нее можно было проникнуть в Волгу, прежде переброски войск с низовий.
  
  Платилась вятичами, как уточняет летопись, дань "шелягами" (шиллинг) - германской монетой, обращавшейся в Польше: страна обеспечивала речной путь Десною и Припятью, с Каспия в европейские земли, оттуда везли в сексуальное рабство женщин и мальчиков нордической расы (основа бизнеса Хазарии) [Л.Гумилев "Открытие Хазарии", 1966].
  
  Волжское княжество хазар, с гибелью Святослава Великого временно восстановилось, ибо Владимир продолжал воевать с хазарами [Толстов, с. 253-258]. Это подтверждает Владимиров Свод 995 года, сохранившийся в цитатах Иакова Мниха: князь сражался за бассейн Волги с радимичами, вятичами, хазарами, серебряными (волжскими) болгарами. А в ПВЛ под 980-981 годами, сразу за захватом Киева, числится: "В лето 6489. Иде Володимер к Ляхом и зая грады их - Перемышль, Червень и ины грады, еже суть и до сегодне под Русью. В сем же лете и Вятичи победи, и наложи нань дань от плуга, якоже отецъ его имаше. В лето 6490. Заратишася Вятичи, и идее на нь Володимер, и победи е (их) второе..." [ПСРЛ, т. 1, с.82]. Впечатляет размах кампании: с Днепра полки пошли на запад и в другую сторону, одновременно!
  
  Так мы видим, с кем сражалась валькирия Остасия, исчезнувшая в 990-х из поля зрения скальдов. Скальды сочли полоцкую поляницу скончавшейся от ран. На самом деле, героиня эпоса сделалась белорусской монахиней. В 1866 г. в Борисовском уезде, в полпути от Заславля (Изяславль) к Березино, в поместье Витгенштейнов на городище у хутора Черница(!) был открыт склеп с богатым женским погребением. А.М.Сементовский полагал - это могила Настасьи [http://www.ote4estvo.ru/lichnosti-x-xiv-vv/1304-rogneda-rogvolodovna.html].
  
  Так открывается, почему Москва упоминается лишь в ХII в., а ранее, минуя стоянку Олега, многократно проезжая "сквозь вятичи" в Залесский край, Владимир Мономах в своем "Поучении" относит путешествия в леса вятичей к подвигам, равно военным и охотничьим. Страна слуг хазарского царя была опустошена в годы Освободительной войны, так, что земли её стали подобны обителям Лешего и Бабы Яги. Одним из городищ, оставшихся от крепостей с хазарскими гарнизонами, является Сарское городище на месте древнейшего Ростова, нареченное в честь Сары (sic!), пустое уже в ХII в., когда о нем говорят летописи.
  
  
  
  Памятником святой княгине Гориславе остались руины хазарской крепостицы Москвы (найденные Забелиным), взятой русичами и запустевшей в том веке, пугая путников руинами смотрящих в небо своими золотыми соломоновыми звездами синагог городища, пустого до времен Долгорукого.
  
  Роман Жданович
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"