Аннотация: В королевстве ледяных эльфов из века в век принцесс подводят к мужу за ручку. А точнее, за перчатки. Но в этот раз планы рушатся. И никто не верит,что так даже лучше. Да еще и темный эльф путается под ногами... Фэнтези, романтика, эльфы.
В ледяном королевстве эльфов намечался бал. Слуги суетились, бегая по поручениям, повара гремели кастрюлями, служанки убирались под зорким присмотром дворецких. Гонцы слали радостную весть, облетая весь серпантин королевства Хлад. Во дворце было не продохнуть от экзотических южных цветов и не раскрыть глаз от слепящего света. Лед преломлял и отражал солнечные нити бесконечное число раз. Архитекторы ходили вокруг стен и статуй и давали приказы скульпторам нарастить лед там, убрать тут. Они задались целью ослепить всех гостей, чтобы те не видели заплаканное личико всеми любимой принцессы. Король небрежно махнул рукой, и окно покрылось изморозью, потеряв всю прозрачность.
- Ты знаешь, что тебя ждет, Эллар. Моя дочь копия своей матери. Легко не будет.
- Да, мой король. Будьте спокойны. Я возвеличу Хлад! - произнес герцог Эллар Безликий, вставая с колена.
- Помни, только нам с тобой известно об этом, - хмуро произнес король Асириен, бросая пару мужских перчаток, покрытых голубой изморозью.
Эллар поймал драгоценный дар, показатель безграничного доверия короля, и поклонился. Его фигура постепенно стала прозрачной и осыпалась белым снегом. Асириен мрачно смотрел на снежную стружку и размышлял. Правильно ли он поступил? Из поколения в поколение принцесс вынуждают выходить замуж без их на то воли. Имеет ли право он, король, обретший власть через брак, обрекать дочь на участь ее прародительниц? Как проклятье, тянется меж века ненависть. Вечное противостояние жены и мужа. Неизменно рождение дочери, никогда сына. И всегда выбор мужа берет на себя отец. Асириен не хотел идти по проторенному пути, накатанная колея вела в пропасть. Но и отдать власть в руки темного эльфа он также не мог. Сердце болело за дочь. Однако ответственность перед народом одержала верх над чувствами. Король клялся честью, что приведет Хлад к процветанию. И даже на грани смерти он был обязан нести это бремя. Асириену Мрачному повезло, что он не клялся соблюдать Завет в мельчайших деталях. Строка 22 гласила: "Да выберет сердце девы само, кому на трон взойти суждено!" Пожалуй, только эту строчку его предшественники не желали замечать. Как может девица выбрать того, кто приложит максимум усилий для блага королевства? Вздор! Впрочем, Асириен так не считал. Его Миларил была мудра и умна не по годам. Только сердце ее уже занято. Она просто не сможет сделать правильный выбор из холодных змей дворянства Хлада. Король как наяву видел ее панику и мечущийся взгляд. Переживая за ее хрупкое сердечко, он выбрал сам. Все равно темный убийца не может занять трон ледяного королевства. И не только из-за недоверия Асириена. Тот же завет гласит: "Чужой да не взойдет на трон льда, да не родится кровей смешенье, да будет править Хладом чистой крови лед и пламень!" Если бы отца не волновало будущее дочери с этим подозрительным темным эльфом, если бы ледэльф не чтил заветы, король в нем радел за народ. Как можно оставить власть чужеземцу? Он не будет иметь доверия ледяных эльфов. Не будет владеть той мерой ответственности, что присуща королям Хлада. Асириен выдохнул и перевел взгляд в мутное окно. Он сделал правильный выбор.
Миларил полулежала на подушке из снега и тоскливо наблюдала за суетой внизу. Скоро во дворец прибудет знать. Лорды и леди проведут время в светских беседах и танцах, пока принцесса не выберет короля. А купцы, ремесленники и фермеры будут ждать ее решения на площади. Из ее груди вырвался раздраженный вздох: "Мне придется выбирать среди этих холодных бесчувственных мужей, которым всего лишь посчастливилось родиться в знатной семье. Да они хуже сброда! Чего стоит одна только банда Роламуса. Везде сумеют натворить бед. На прошлой неделе приставали к дочерям гончара и пекаря. Хорошо, что прадед уменьшил власть знати, иначе стража не спасла бы несчастных. Как это ужасно, когда к тебе прикасаются против воли! И ведь мне "посчастливилось" родится принцессой! Представлю брачную ночь, как в болото окунаюсь. А ведь и похуже барона Роламуса есть. Герцога Эстирна я не выберу, но, как знать, вдруг остальные дворяне разделяют его образ мышления. До сих пор чувствую его склизкие руки на моих плечах. Принцесса неприкосновенна! Как же! Его заботило только то, что своими действиями Эстирн мог обманом захватить трон. К его неудаче, чары на меня не действуют. Иначе королевский род перестал бы быть королевским. Да и лиши он меня чистоты, отец бы только увеличил приданое. У короля свой интерес при выборе зятя. Да... это заставляет задуматься. Использует ли отец перчатки "Оковы притяжения". Он думает, что я не знаю, но семейные архивы - моя страсть. Сразу после Виктрима. Ах, мой темный эльф..." Мрачные мысли принцессы сменились фантазиями, как часто и бывало. Эльфийка не могла долго размышлять о вещах, расстраивающих ее. Тем более, что сделать она ничего не могла. Долг крови, заключенный с духом гор, не позволит ей убежать. Сейчас она могла надеятся только на визит Виктрима. Миларил ждала его теплых слов и жарких объятий. Улыбка осветила ее лицо, а мысли были с любимым. Девушка вспоминала быстротечные часы их встреч. Поцелуи, ласковые губы, пристальный взгляд. Виктрим словно не мог налюбоваться ее душой. Он никогда не отводил взгляда от ее глаз. Его нежный голос и намек на улыбку делали Миларил безвольной и податливой, как глина в руках гончара. Служанки только и ждавшие, когда принцесса расслабиться, вышли из ледяных стен и начали свою работу. Две взяли на себя маникюр, две педикюр, одна занялась прической, другая примеряла на принцессу фату и тиару. Три стояли в отдалении и держали одежду с украшениями. Когда служанки закончили с ногтями, покрыв их небесно-голубым цветом, принялись разминать и растирать мышцы ног и рук. Удовлетворившись, служанка с фатой и тиарой отошла. Когда с прической и массажем было покончено, Миларил томно потянулась и приказала: "Аллит!" Хитро улыбаясь, главная служанка вышла из пола, будто из воды и пропела:
- Как вы прекрасны! - Аллит сдула снежную пудру с руки, и вихрь на мгновенье закрыл Миларил непроницаемым коконом. Когда снег покрыл пол блестящим ковром, принцесса уже была одета и обута. А хрупкая фигурка сияла на солнце, будто была сделана изо льда, а не из плоти и крови.
- Куда ты уходила? - недовольно хмурясь, спросила невеста.
- Шпионила, - показное легкомыслие не могло обмануть Миларил. Она давно знала свою названую сестру. Жестом отослав служанок, которые стояли без дела, принцесса опустилась на снежную перину и сказала:
- И кто?
- Я не видела лица. И в кабинете тихие стены. Но король определенно передал ему перчатки, которые Вы описали.
- Благодарю. Проследи за приготовлениями.
- Слушаюсь, госпожа, - взгляд Аллит обещал множество веселых сплетен, которые Миларил с удовольствием выслушает, когда выдастся минутка. Старшая служанка поклонилась и исчезла в полу. Король хотел сделать из нее няньку для юной принцессы, только девушки были слишком похожи. И шпионить стали за ним.
Невеста откинулась на подушку, не заботясь о сохранности прически и платья. "Сияние" было сильным заклинанием, включая в себя не только защиту образа, но и жизни. "Пожалуй, оно больше охранное, чем косметическое. Но это зависит от того, кто его накладывает..." - рассеянно размышляя о свойствах чар, принцесса смотрела в пронзительно голубое небо. Над замком мерцал воздух, создавая миражные пласты. Он, нагретый солнцем, встречался с энергией льда и вальсировал, прогибался, проседал и вздымался. Под музыку, которую никогда не услышат смертные. Отголоски вечности. Из уголка глаза Миларил стекла слеза. "Неужели меня ждет участь прошлых поколений?" - девушка закрыла глаза и задремала.
Радости Эллара не было предела. Он уже давно скучал в своем герцогстве у подножия гор. Но о короне герцог не смел и мечтать! Думал передать управление герцогством младшему брату, что все еще актуально - поскольку на плечи Эллара ляжет целое королевство! - и отправиться в путешествие. Может, стал бы торговцем, создав свою империю... украшений, например. Или наемником бы заработал состояние. Впрочем, это не слишком-то его завлекало. Банально хотелось чего-то другого, особенного. Чего-то большего, чем обязанности герцога, к которым его готовили всю жизнь. Все задачи выполнены. Подданные счастливы, трудолюбивы и честны. Ни убийств, ни воровства, ни насилия. Даже влюбленные, не получившие благословения от родителей, приходят к герцогу Эллару за помощью и советом, а не бегут в недружелюбные земли, чтобы пожениться. Может, поэтому король Асириен его выбрал? Герцогство Талое было самым спокойным и благополучном во всем Хладе. Или за лидерские качества Эллара? Его люди слушались беспрекословно. Или король решил, что развлечение герцога будет кстати и для короля. Эллар нахмурился. Он не думал бросать вылазки в народ, но не планировал и продолжать... "Полагаю, узнавать из первых рук необходимо в любом положении..." - сидя в кресле, Эллар смотрел на огонь и пытался осознать степень ответственности на него возложенную. Король давно намекал на преемственность трона, за день до вручения перчаток "Оковы притяжения" рассказал о них. Но для герцога новость оказалась, как сугроб, упавший на голову. "Стоит признать, что я впервые так опростоволосился!" - на лице герцога появилась задумчивая улыбка. Но он снова помрачнел: "Пусть это была приятная неожиданность, но я больше не имею права быть наивным. Правление обещает быть выматывающим..." - пальцы правой руки Эллара терли гладкий подбородок и вскоре накрыли глаза, а левой сжали подлокотник. "Я же всегда этого хотел. Больше ответственности. Больше нервотрепки. Тогда почему я чувствую себя таким усталым? Будто у меня будет совершенно другая битва. Непонятная и бесконечно пьющая силы. Что же меня ждет?" - герцог снова посмотрел на огонь. Он достал перчатки из скрытого кармана куртки и стал гладить узоры. Пальцы покалывало, от них разливалось приятное тепло. "Лед и пламень. Перчатки на вид ледяные, а прикосновение греет. Ледяные эльфы не чувствуют холод и управляют им, но внутри нас бушует огонь, и течет горячая кровь. Король говорил что-то о принцессе? Я слышал от народа, что у нее пылкое сердце и острый ум. Идеальная пара для холодного меня. Никогда ее не видел. Впрочем, это не важно. Какая бы ни была будущая королева, я, как король, выполню все клятвы и возвеличу Хлад. Это моя основная задача..." - мыслями Эллар был далеко от своего замка. Как в тумане прошел к кровати, сел. В задумчивости положил перчатки удивительного кружева на прикроватную тумбочку и лег в постель. Всю ночь будет проходить бал. Герцогу необходимо быть бодрым и свежим, чтобы произвести благоприятное впечатление на будущих подданных. И на принцессу...
Маленькая графиня герцогства Талое зашла в комнаты к кузену. Ее кузен был здесь главным, а значит, самым безопасным местом в замке была его кровать. Девочка хотела все разведать и подумать, где ей спать в эту ночь. В своей и маминой постели она видела кошмары. Может, кровать герцога будет безопаснее? По последним наблюдениям, он возвращался за полночь, а убирались горничные до обеда. Сейчас было два часа дня, она точно помнила, где находилась часовая стрелка пару минут назад. "Хорошо, что я опережаю программу!" - с гордостью подумала девочка четырех лет. Мысль, что сейчас никого быть в спальне брата не должно, придала ей смелости. Эльфийка скользнула за приоткрытую дверь. И замерла. В постели кто-то был! А она думала, что дневной сон мама только для нее придумала! Кто же это осмелился спать в постели герцога? Она подкралась и открыла рот. Ее кузен спит до полуночи! Надо будет маме рассказать. А то она почему-то переживает, что герцог не досыпает. Так он, пока никто не видит, днем спит! Хитрая улыбка появилась на пухленьком личике. Графиня Лянэт любила тайны. Пожалуй, больше сладких пирожков. Но леденцы... были слаще тайн. Теперь девочка потеряла интерес к брату. Она повернулась, чтобы пройти на кухню за леденцами (пока мама в отъезде, а няня отвлеклась надо успеть сделать приятные запретные вещи), но заворожено застыла. Блестящие перчатки из мягкого хрусталя и загадочных узоров будто просились в руки. Лянэт никого не заставляла ждать. Подхватив перчатки, девочка прокралась к выходу. "Поиграю с ними в секретной комнате!" - девочка забыла и про леденцы, и про голод, и про наказание, которое не замедлит явиться, когда брат узнает о пропаже. В ее глазах стоял блеск алмазов, усыпавших хитрое кружево. А ноги несли в заброшенное здание, в ее убежище. В подвале ее никто не мог найти! Она кралась по стеночке до самого черного хода и опрометью кинулась в старый склад. Оглянулась и, никого не увидев, улыбнулась до ушей и нырнула во тьму. Глаза быстро приспособились и нашли первую ступеньку вниз. Привычно спустившись, Лянэт опустилась на подушки, утащенные из комнаты. А там она такую изумительную иллюзию оставила, что никто еще не понял! Хихикая, девочка достала свое сокровище. Пару минут она, как заколдованная, наблюдала за мягким голубым свечением, грелась о родное тепло. Перчатки будто давно ее звали и вернулись домой. Девочка надела их на руки, ее глаза были пусты. Перчатки стянули ее руки так, будто были шиты на нее. Мягкое свечение окутало всю фигурку Лянэт. А в голове у нее раздался голос: "Наша душа, наконец, стала едина. Мудрость веков вернется к нам, а счастье к нашим потомкам, лед и пламень, инь и ян, противоположности соединились и хаос потерял свои позиции! Дитя, ты не вспомнишь, пока не настанет День Призвания. Живи, играй и веселись. А я усну до той поры. Только оставлю сообщение. Какая ты умница, что уже знаешь написание стольких слов! Не беспокойся - наказать тебя не посмеют, я наложила охранное заклинание. А вот поругать могут, но это только взрастит твою волю! Расти, ведьма тысячелетия!" Голос утих. Девочка поморгала, но голова продолжала кружиться, а тело будто потяжелело в два раза. Но и было приятное тепло, чувство защиты и покоя. "Теперь мне не будут сниться кошмары!" - Лянэт знала это. Посмотрев на перчатки, она увидела только белоснежную ткань без узоров и камней. Простые перчатки. Графиня стянула их и решила вернуть на место. Покрутив их, Лянэт наложила иллюзию и сунула в карман. Путь обратно был легок, никто не встретился ей по пути. Она больше не кралась, и сердце не стучало в висках. Страх куда-то исчез. Как и радость от чувства опасности. Графиня вернула перчатки на место и вернулась к себе в комнату, решив поспать. Так забегавшаяся нянька и нашла подопечную: тихо сопящую среди игрушек.
Темный эльф Виктрим спешил к своей возлюбленной. По слухам, ее должны были сегодня выдать замуж. Чувствуя свою принцессу, как себя самого, мужчина не сомневался, что она захочет его видеть. Не зная многого о законах ледяных эльфов, Виктрим подумывал о том, чтобы сбежать с ней. Он даже был готов наплевать на международный конфликт ледяных и темных, который с ее "похищением" разгорится с новой силой. Но... что-то необъяснимое, что-то вроде интуиции говорило ему: "Утешь, успокой и передай ее мужу. Все будет, как надо". Как он мог передать свою любовь в чужие руки? Для Виктрима это было загадкой. Как и то, что он не чувствовал себя предателем, "изменяя" своей драгоценной Миларил. И ведь страсти он к ней тоже не испытывал. Однако бесконечная нежность и желание оберегать выходили далеко за пределы любви к сестре. И будь любовь сестринской, то никак не могла возникнуть подобным образом. Мгновенно. Неотвратимо. Виктрим в день их встречи, что произошла около двух лет назад, выполнял заказ на одного купца из ледяного народа, который сбывал в Темную империю одурманивающий яд. Его император приказал сделать все возможное, чтобы подданные Мрака больше никогда не видели этой отравы. И Виктрим собирался: убить купца, выпытав предварительно имена сообщников, убить сообщников, выпытав приметы их подручных и так далее, вплоть до искоренения рецепта. Темный эльф все доводил до победного конца. Но он опоздал. Купца справедливо судили, сослав на рудники стального льда, помощников и партнеров торговца наркотиками нашли и стерли память, прогнав из королевства. Их подручных определили в стражу границ. Как оказалось, они толком и не знали, что поставляли покупателю. Опросили каждого. И назначили мягкое наказание. Витктрим тогда удивлялся: " Кто же мог заняться расследованием? Король Асириен был занят внутренними проблемами Хлада. Да и нет ему дела до того, что продается в Темную Империю. В одной из войн между светом и тьмой он принял сторону света. А больше войн на его веку не выпадало. Не сложно догадаться, что этого купца он бы поддержал, благословил, да еще и финансировал бы!"
Темный эльф хмыкнул и ускорил бег. Как же он тогда был прав! Король и не участвовал. Виктрим решил, раз задание императора выполнено не мной и так хорошо, то он может остаться и выяснить подробности. Его посетила мысль: "Уверен, император будет удовлетворен мерой наказания, назначенной властью Хлада... И он тоже захочет знать, что произошло!" Но в этом случае разящий клинок империи вела не преданность повелителю, а то самое чувство. Оно же сейчас и говорит отпустить Миларил. А тогда...
Виктрим быстро выяснил, что расследование велось по желанию принцессы. Стражники герцогства Снежное, в котором и промышлял негодяй, были куплены. Однако прямого приказа избежать не могли. Клятвы среди эльфов сильны. За пару дней во всем разобрались. А когда темный эльф выяснил причину заинтересованности принцессы в этом расследовании, то проникся к ней уважением. Добежав до конюшни, он быстро оседлал жеребца и помчался к своей принцессе. Впрочем, скачка только способствовала воспоминаниям: " У одной из ее служанок заболел пятнадцатилетний сын, и, в очередной раз справляясь о здоровье паренька, Миларил решила послать дворцового лекаря разобраться, в чем дело. Он быстро выявил наркотик и вылечил одурманенного пациента. Тогда тот все и рассказал. Парень гулял со своими друзьями в соседнем герцогстве на вершине горы. Один из них обнаружил в сугробе мешочек со странными леденцами. Они напоминали бриллианты размером с ноготь и пахли травами. Мальчишки обрадовались, что нашли клад, и взяли по леденцу. А мешочек вручили старшему, сыну лавочника, на сохранность. К несчастью лавочника, сын съел больше одной конфеты и умер в течение пяти часов после возвращения с прогулки. Еще двоих парней спасти удалось. Дворцовый лекарь оказался к тому же и опытным алхимиком, потому быстро выяснил, что это за леденцы и из чего состоят. Потом уже стража прочесывала Снежное и за пару часов (видимо, они полагали, что деньги от купца оплатят только два часа хождения вокруг) обнаружила цех, производящий "сладость смерти". Так назвал наркотик дворцовый лекарь. Помниться, я пару дней всерьез размышлял, не убить ли мне его за знание рецепта. Хорошо, что принцесса отговорила. Все-таки, славный эльф". Виктрим вспомнил, сколько раз этот алхимик его выручал, улыбнулся и продолжил думать об их с принцессой знакомстве: "И захотел я посмотреть на диву дивную: принцессу, что интересуется жизнью служанок. Оказалось, правда, что Миларил налаживала отношения со старшей служанкой в корыстных целях. Положа руку на сердце, признаюсь, это только возвысило ее в моих глазах. Итак, узнав подробности и даже не взглянув на ее прекрасный лик, я уже был восхищен и исполнен уважения. А когда мы с ней встретились... Будто я обрел часть себя. Мы подошли к друг другу и долго рассматривали незнакомца напротив, который почему-то казался родным и знакомым. Я смотрел на ее серебряные волосы и глаза пронзительно голубого оттенка. Они смотрели удивленно и восхищенно. Полагаю, в моих глазах она находила то же самое. Меня поразила ее хрупкость и бледность, ее - моя темная кожа, фиолетовые радужки глаз и волосы, чернее тьмы. Мы изучали лица друг друга минутами, что длились бесконечно. Время застыло, как на картине. Судьба свела нас. Выйдя из оцепенения, Миларил пригласила меня на обед. Я согласился. С тех пор стал наведываться к ней, будто мы встречались уже не одну сотню лет. Мы старались сохранить все в тайне, не получилось. Когда стены в прямом смысле имеют уши и глаза, принадлежащие эльфийкам-сплетницам, ни у кого нет шанса остаться незамеченным. Мы не горевали, так как разлучать нас не стали. Отец старался осчастливить дочь, как мог. Почему же сейчас поменял мнение? Миларил вполне могла еще шестнадцать лет прожить без мужа. Ей только двадцать. Почему король спешит? Мне предстоит это выяснить". Темный эльф пришпорил коня и думал уже только о том, как быстрее добраться до любимой.