Зимой холодной, белой, страшной, 
Смерть опушками ползет. 
Снег липучий, мягкий, влажный, 
Лапы жмет, и солью жжет. 
Голод гулко эхо гонит, 
Жизнь под снегом, прячет жизнь. 
Плачет кровью стая волчья, 
Жаждой мяса хочет жить. 
След потерян жаркий, сочный, 
Годовалого лося. 
Зыбь чернено, пасть оскаля, 
Проглотила без следа. 
Кислотою, жаждой едкой, 
Крутит голод, сердце рвет. 
Каждой клеткой, шерстью редкой, 
Истощением поет. 
Тенью, призраками лета, 
Помня телом жизни пульс. 
Сладкий запах плоти, кости, 
Гонит дальше в жуткий путь. 
Впереди вожак матерый, 
Дюжина за ним волков, 
Пеной бешенной, тягучей, 
Орошают сталь клыков 
По закону зим голодных, 
Оступиться, в снег упасть. 
Значит смертью в пасть бездонной, 
Поклониться и пропасть. 
Паром в бок дохнув оскалом, 
Догоняя старика, 
Молодой самец волчара, 
Укусил вдруг вожака. 
Кругом ярым неразрывным, 
Обступили двух волков, 
Дракой, рыком страшных духов, 
Стая ждет пролиту кровь. 
Глоткой рваной мордой драной, 
В снег утоптанный борьбой, 
Рухнул старый смертью пьяный, 
Не доев своих годков. 
Новый первый на всю стаю, 
Огрызаясь и грозя 
Тени за собой уводит, 
Бросив кости старика. 
Черных сосен косы пятна, 
Проползают не спеша. 
Бег своей чредой свершают, 
Волки уж без вожака. 
Захлебнувшись плотью, злобой, 
Вновь вцепились в слабака, 
Стая тает лишь объедки, 
Оставляя от себя.
Вереницей звезд безумных, 
И безудержных ночей. 
Волк за волком мясо гложет, 
Дожидаясь теплых дней. 
Солнце алое не грея, 
Наливает кровью снег. 
Вой далекий одинокий, 
Пробивает путь себе.