Темная липкая земля медленно затягивала мои ноги в свою ненасытную утробу. Над головой стремительно неслись низкие грязно-серые облака, между ними проглядывали куски раскаленного багрового неба. Воздух был чист до стирильности, никакх запахов, кроме навязчивой тонкой горьковатой ноты с привкусом горящей серы. Слева от меня, не далее чем километрах пяти возносились в высь сумрачные силуэты разрушеннsх небоскребов. Почему-то именно эти высотные здания уцелели. Все что было ниже пяти этажей рассыпалось в прах или оплыло, превратившись в бесформенные валуны из кирпича, дерева и бетона. Над строениями парили огромные черные птицы. Только я знала, что это никакие не птицы. Я наблюдала за ними с равнодушием, как бы краем сознания отмечая, что новым переселенцам с того света обязательно найдутся в здешнем мире и необжитая жилплощадь, и еда в виде человеческих душ, брошенных посреди вновь образовавшегося ада.
С права от меня , в двух шагах, мерцала и переливалась, как на мыльном пузыре, прозрачная пленка. За ее неверными хрупкими стенами растилался луг, покрытый густой зеленой травой, дальше поднималась стена темного леса. Я видела больших бабочек с бархатными крыльями ультрамаринового цвета, пушистых шмелей сновавших среди крупных розовых цветков клевера,и птиц, белых, как первый нетронутый снег, парящих в высоком ясном небе. Я стояла на границе между новым адом и новым раем. Прислушиваясь как неслышно ступая со стороны пекла ко мне подкрадываются восставшие трупы собак со свисающей кусками шерстью и, гноящимися желтыми горящими глазами. Где-то совсем рядом пара мертвяков, теряя части разлагающихся тел, подползали ко мне в полном безмолвии. Сделав два шага коснулась трепещущей "мыльной" преграды, не встретив сопротивления протолкнула внутрь нее руку, ощутив как пленка растянулась от моего нажима, а затем мягко спружинила вытолкнув руку назад. "Что ж этого следовало ожидать", - равнодушно подумала я. Улыбнулась. Не было обиды. Может немного разочарования. Повернулась спиной к зеленому лугу, лесу и всему этому недоступному спокойствию. Ближайшая из собак пригнулась к земле, готовясь к прыжку. Ее товарки тоже напружинилсь безгласо скаля клыки. "Откровение", - знакомо шепнуло у самого уха. Этот голос, тихий, с теплом живого дыхания, зовущий. "Откровение", - еще ближе, как буд-то кто-то стоит за спиной, отклонись и прикоснешься, но там никого нет, я уже проверяла и не раз.
Собака все же прыгнула, оттолкнувшись напружиненными лапами от земли, взвилась вверх, теряя еще несколько лоскутов слоящейся кожи. Я дернулась - сколько месяцев, а все привыкнуть не могу. Сморщилась от отвращения, когда моих ноздрей коснулся смардный запах гниющего мяса. Закрыла глаза, не желая видить, как мертвая псина, наткнувшись на вспыхнувшую вокруг меня алую искрящуюся ауру, падает на землю с опаленной мордой и грудью, падает, чтобы больше уже не встать. Коричневая жижа, притворяющаяся землей, схватила новую жертву в свои нежные объятия и быстро затянула недвижимый труп в свою утробу. Я сделала шаг вперед, вытаскивая ноги в армейских высоких ботинках из глины, затем еще один. Собаки нападали по очереди, утыкались в раскалявшуюся с каждой атакой все больше ауру и падали вниз, чтобы исчезнуть и прекратить свое посметроное существование. Шла все быстрее, застегивая молнию утепленной кожанной куртки под самое горло, надвигая капюшон до самого носа., натягивая на руки тонкие кожанные перчатки. На ходу вскинув руку резким движением в сторону поднявшихся с земли зомби выпростала красное щупальце ауры и словно кнутом стегнула по мертвикам, даруя им вечный покой.
Бетонная дорога появилась внезапно, как-будто выскочила из под земли. Рядом с дорогой власть плотоядной грязи заканчивалась, поэтому машины в большом количестве, сгрудившиеся по ее обочинам, были не тронуты. В раскрытые дверцы виднелись забытые вещи: сумки, телефоны, роликовые коньки. В одной из машин на заднем сиденье стоял огромный пакет из какого-то супермаркета, из него торчал длинный французский батон, завернутый в полиэтилен. Я остановилась, вполне возможно это ловушка. И эта машина, и этот пакет всего лишь мелкий демон, пытающийся поймать в свои сети очередную жертву. Искушение было невероятным. Добыть настоящую пищу в этом богом забытом месте было невероятно трудно, а в большие города я старалась не заходить. Там слишком много сильных демонов и другой нечести, против которой моя огненная защита не сработает. Это не с мертвяками дело иметь. Настоящий демон способен снести мою защиту в считанные секунды. Помедлив я отвернулась от машины и сделала несколько шагов по дороге вперед, остановилась, оглянулась назад. Пакет невинно манил заманчиво торчащим батоном. Сделала еще один шаг вперед. Рассердилась, развернулась и пошла напрямую к машине. Синий "порш" не вызывал никаких подозрений, все пропорции были собблюдены, все мелочи утчены, ни откуда не торчал хвост, клык или лапа. На всякий случай я все-таки подобрала с дороги камень и запустила им в машину. Он гулко ударился о капот и отскочил в сторону, оставив на машине небольшую вмятину. Решительно подойдя к машине я быстро схватила пакет за ручки и вместе с ним отбежала от машины. Слыша лишь шум крови в ушах и ожидая каждую секунду, что все это окажется обманом ,и в меня попытаются вцепится чьи-нибудь зубы или когти. Как нистранно ничего не произошло, я замерла на дороге и свороватым видом осмотрелась. Безмятежность окружающего пейзажа меня несколько смутила, но ни в коем случаи не успокоила. Все еще не веря в свое счастье я открыла пакет. Внутри кроме упомятого батона, была еще бутылка шипучки, с десяток шоколадок, пачка макарон, четыре красных больших яблока и пачка пельмений. Продукты были свежими, как-будто только что из магазина. Я вытащила одно из яблок и осторожно наткусила, с наслаждением ощутив, как сладкий сок потек мне в рот. Божественный аромат заставил трепетать весь мой организм в предчувствии неземного наслаждения. Ела медленно, смакую каждый кусок сладкой сочной плоти плода, непобрезговала даже огрызком. Небольшой заплечный мешок из неприметного серого материла весомо пополнился. Семечки от яблока я положила в карман, почему-то не хотелось оставлять здесь хотя бы столь малую крупинку живого.
С каждым часом город был все ближе. Менялась сама дорога, становясь лучше, увеличивалось количество машин оставленных на обочине, а то и просто посреди дороги. Кое-где виднелись обугленные и скрюченные под всевозможными углами деревья. Одно из них, что приютилось под защитой накренившегося дома из красного старинного кирпича, даже сохранило часть листвы. Среди коричневого, черного и серого эти зеленые листочки смотрелись кричаще дико, резали глаз. Я вовремя успела заметить огромного черного демона, который разместился под этим деревом. Он стоял в полный рост, заслоняя своей массивной тушей узкий проулок между домами. В одной лапе он держал зеленый лист и подозрительно обнюхивал его, затем лизнул его и втянул в клыкастую пасть. Пока демон сосредоточенно жевал лист, я проскользнула мимо него. Не знаю, что меня потянуло в город. Наверное, то что меня все же не пустили в рай сыграло здесь свою роль. Я просто не имела понятия, что мне делать дальше. Возможно я инстиктивно решила, что найду ответ на свой вопрос там, где не была раньше, то есть в больших городах, которые первыми приняли на себя удар нашествия чудовищ. Пробираясь по мертвым улицам в потусторонней тишине, вслушиваясь в неясные шорохи, ощущая напряжение каждым нервом, я думала о том, что не уж то вся моя жизнь должна пройти вот так, в бесконечных бегах и играх в прятки. На одной из улиц я наткнулась на гору белой бумаги. Одинаковые квадратики белого цвета были сваленны под крышей у входа в серое здание с зеркальной распахнутой настеж дверью. Что-то в них показалось мне до боли знакомым. Немного постояв, подошла ближе, налетевший порыв ветра швырнул мне под ноги одну из бумажек. Я подняла ее с интересом рассматривая: "Конверт. Письмо". Вертя конверт в руках, подошла к куче его собратьев и осторожно положила его на самый верх. Чужие жизни лежали у моих ног и мне казалось, что я слышу голоса, много голосов,требующих моего внимания. "Я не могу вам помочь. Слышите? Не могу", - отвернувшись, побежала вдоль стены, пытаясь оказаться как можно дальше от этого места - кладбища чужих слов.
На следующей улице наткнулась на группу демонов. Они застыли, словно каменные изваяния, на балконах четвертых этажей. Вполне возможно в любое другое время я бы не заметила их, будь я той, что прежде. Чутье сработало безупречно, заставив меня остановиться в тени дома и присмотреться к такой пустынной на первый взгляд улице. Меня пробила холодная дрожь, вспомнив как только что недавно я неслась сломя голову, боясь кучки бумаги с чужими каракулями. В то время как за мной гнались придуманные страхи, более реальная опасность могла закончить мое бренное существование одним взмахом когтистой лапы.Я оступила в тень, соблюдая все возможные придосторожности. Успокоила дыхание, гулко бьющееся сердце и, осмотревшись, нырнула в улочку между домами.
После многочасовых блужданий по незнакомому городу я решила заночевать в одной из пустующих квартир девятиаэтажки, граничащей с обоженным сквером. Выбрав квартиру на угад я открыла дверь с помощью своей ауры. Внутри пахло пылью и сухими цветами герани. Воздух был горячим и влажным, будто целый день в окна квартиры светило солнце. Воспоминания о солнце было чем-то нереальным, что лишь пригрезилось мне когда-то. Прикрыв за собой входную дверь и оказавшись в уютном полумраке маленькой прихожей, я почувствовала себя так, буд-то пришла к кому-то в гости. Мой взгляд наткнулся на тапки из мягкого клетчатого материала, стоящие у тумбочки, туфли на тонкой шпильке, пара резиновых шлепанцев, старые поношенные красовки неопределенного цвета с одним порванным шнурком. На стене висело большое овальное зеркало без рамы, с трогательной гравировкой в виде пары веточек с листочками. Смотреть на себя не очень хотелось. На тумбочки стоял беспроводной телефон. Стена за телефоном была исписанна номерами с краткими пояснениями: "Толя Сантех.", "Машка Инст", "ГАЗ", "600-мерс", "Володькин брат" и т.п. Я испытывала некотурую робость залезая столь бесцеремонно в чужую жизнь. На кухне тикали настенные часы. Белая старая кухонная мебель с наклейками в виде разноцветных попугаев. Новый холодильник, высокий и громозкый на этой кухоньки. Стол с пожелтевшей столешницей, два тубурета. Тюлевая короткая занавеска с розовой каймой по краю и два горшка с засохшими цветами. Я не сразу поняла, что меня смущает в обстановке кухни, но какая-то деталь, очень важнаядеталь, была неправильной, а потом вдруг меня осенило - Свет. Из окна сквозь тюль в кухню светило самое настоящее солнце. Подойдя к окну я посмотрела на улицу. Там были горы. Высокие темно-синие и черные вершины. Внизу, площадка утопала в искрящемся на солнце снегу. Темно-зеленая хвоя сосны выглядывала из-за поворота, за который уходила цепочка следов, какого-то животного. Не долго думая, я открыла окно и спрыгнула в снег, сразу же утонув поколено. В первый момент глаза слезились, привыкшие к полу-мраку ада, они никак не хотели вопринимать весь блеск и великолепие нового места. Я с трудом сделала несколько шагов и упала в снег, перевернулась на спину и рассмеялась. Надо мной было небо и солнце, подо мной самый настоящий снег. Могла ли я желать чего-то еще? Можно ли было представить, что на счетет существуют более желанные вещи? Я лежала и смотрела, просто смотрела...
В каких-то четырех шагах в скале висело знакомое окно с тюлевой занавеской, оно было распахнуто настеж. Поднявшись, стала отряхиваться, а затем взяла в пригоршню нетронутого снега и медленно растапливая на языке проглатила талую воду. Вкус был невероятный, практически такой же волшебный, как вкус того яблока, найденного в машине на дороге. Я закрыла глаза и запракинула голову назад, наслаждаясь кристальной чистотой воздуха и свежего ветра, солнечным теплом, нежным холодом снега и звуками живого мира, впитывая в себя все это, чувствуя как пробуждаюсь, наполняюсь необъяснимой легкостью.
"Откровение", - шепот застал меня в расплох, заставив содрогнуться всем телом. "Откровение", - мне стало тяжело дышить буд-то уткнулась лицом в пленку. Что-то подтолкнуло меня и бросило на скалу. Я ухватилась за ствоку окна и оказалась на поддаконники, с которого бесцеремонно была сброшенна вниз. Позади меня с грохотом захлопнулось окно. Развернувшись в однин прыжок я забралась с ногами на стол и дернула створку окна на себя. Оно неохотно поддалось, на пол свалился цветочный горшок, раскалов пустую тишину этого мира и рассыпав серую землю. В проеме окна мерцала радужная пленка. Я ударила по ней кулаком. Быстро спрыгнув вниз. Начала открывать ящики кухонного стола в поисках ножа. Широкий большой нож с черной рукоятью попался мне на глаза первым. Я вновь оказалась с ногами на столе и со всей силы воткнула его в пленку. Повела в сторону, делая надрез, вспарывая ненавистную преграду, и получила в ответ на свои действия разряд, похожий на удар тока. Меня скинуло со стола на пол. Я больно ударилась затылком. Перед глазами почернело.
Я не теряла сознания, просто лежала с закрытыми глазами и чувствовала, как по щекам текут жгучие слезы. Поднялась, больше не смотря на окно, и быстро вышла в коридор, свернула в первую попавшуюся комнату. Улеглась на диван, на которой в буквальном смысле слова наткнулась. Слезы текли не переставая, хотелось выть от горя. Вопрос: За что?, - набивший оскомину еще несколько месяцев назад, вновь раздирал зарупцевавшуюся рану.
Впервые с того момента, как все это началось я уснула, не подготовив места к бегству в случаи нападения, просто забылась тяжелым сном.
Проснулась от невыносимого смрада. Тяжелый запах забивался в ноздри, оседал на легких и сдавливал грудную клетку от невозможности вздохнуть. Рядом с моим лицом что-то шипело, как масло на раскаленной сковороде. Я открыла глаза и судурожно вжалась в диван, забыв как дышать, как слышать, как говорить. Надо мной склонившись стояла огромная двухметровая туша. Большие желтые глаза с вертикальными зрачками безучастно смотрели на меня, из огромной, схожей с волчьей, пасти капала зеленая слюна. Именно она и была источником шипящего звука. Слюна стекала жирными мутными каплями между огромных белых клыков и падала на меня, встречаясь с моей защитной оболочкой. Испрялась, оставляя в воздухе желтые пары. Монстр втягивал испарения широкими черными ноздрями и вновь выталкивал из пасти черным языкрм слюну. От страха и отвращения, резко дернулась, и пронзительно закричала. Демон раскатисто зарычал и невыносимо быстрым движением лапы, оснащенной загнутыми когтями, прижал меня обратно к дивану. Моя защита протестующе зашипела и обволокла конечность моснтра, но он казалось даже не заметил этого...