Аннотация: На "Имя для ведьмы", "От ведьмы слышу!", "Все ведьмы делают это" Н. Первухиной.
"Моей огромной любви хватит
нам двоим с головою"
Земфира
Что происходит в мире, когда нормальные люди около полуночи дружными когортами укладываются в покойные постели? Тут-то, как известно, и выползает на Тьму Божью разная нечисть. Кровожадные вампиры, жуткие ведьмы? Нет, считает Надежда Первухина, - обычные люди, наши с вами жены и мужья. История ведьмы Вики показывает необычный для обывательского сознания факт - жизнь ведьм параллельно с обычными людьми - как нормальное явление. Такова c`est la vie, как любят говорить в народе. Потому что ведьма - это не столько род занятий или определенные умения, сколько свойство характера - свобода самовыражения. Недаром Вика "природная ведьма", и ее первая противница Наташа с легкостью побеждена, ведь у Наташи нет дара - только книжные знания.
Имя - символ свободы души. Получение имени - это часть древнего обряда инициации, посвящения во "взрослую" жизнь; прошедший инициацию считался полноправным, полноценным членом общества. Стоит отметить, что на прохождение обряда, по слухам, довольно неприглядного (впрочем, инициация - это всегда испытание, подчас опасное для жизни) подвигла ее любовь, стремление защитить любимого. Да и на протяжении всей трилогии именно любовь - главная движущая сила поступков Вики. Странно для ведьмы? Надежда Первухина считает, что ничего странного здесь нет, потому что ведьма в первую очередь - человек, и любовь - естественное чувство. Интересно, что иногда "человечность" оказывается важнее любви: Викина дочь Маша предпочитает поэту и художнику, вампиру Роману, который "уже не человек", африканского дикаря. Что именно вкладывает автор в понятие человека, неясно из текста, можно только догадываться, что одним из первичных признаков "человечности" будет телесность. Человек как биологический вид.
Телесное вообще имеет большое значение в художественной системе автора. Ведьма имеет власть над телом. Сила ее - в наготе. Когда Вика с Дашей собираются на шабаш, мать объясняет дочери, почему принято на подобные мероприятия прилетать голышом: "Ведьма своей наготой показывает, что на ней нет никаких амулетов, чародейных прибамбасов и оружия, и что самая главная ее сила - это ее тело. А одежда как бы приуменьшает спектр действия ведьмовской силы". Могущественный колдун из Африки мужественен именно телесным мужеством, мощью тела, не духа. Великая Черная, ведьма Анастасия, может изменять внешность, и то, как она выглядит, свидетельствует о ее состоянии, силе: слабея, Анастасия старится.
Ведьмы - существа коллективные, дисциплинированные и законопослушные. Исключения становятся преступницами, как Анастасия. Коллективность эта заложена в женской природе (а ведьмы все женщины, колдунов на весь, похоже, подлунный мир - Баронет да африканский колдун -имя) и проявляется на двух уровнях: семья и общество. Главная ценность, а также и единственно желаемый образ жизни для Вики - семья. Общественный уровень ведьмовской коллективности реализуется в виде Трибунала Семи Великих Матерей. Значение закона для ведьм видно из того факта, что "истинный враг" Вики, ее тетка Анастасия, боится своей сестры, которая является прямым представителем закона - правда, скорее в обывательском представлении, нежели юридическом - подполковником налоговой службы. И именно налоговая полиция сумела прекратить деятельность Анастасии и посадить за преступницу решетку, что не удалось самому Трибуналу.
Свобода самовыражения, главный нравственный императив ведьмы, регулируется ее собственной совестью. И мораль носителей колдовского дара приобретает особое значение. К счастью для мира, почти всякая ведьма в первую очередь - женщина, поэтому главное для нее - любовь, семья. В книгах Первухиной нет высот духа, только бытовая мораль (не путать с обывательской), нравственность подсознательная, нерефлексирующая. "Что мужчина ищет всю жизнь, женщине известно с рождения". Для Вики нет этических вопросов, противоречий, она воспринимает себя, свою колдовскую сущность, как данность и даже не как особенность, а скорее как нормальное свойство женской натуры. В подтверждение этой особенности цельного мировоззрения можно вспомнить момент, когда в "Имени для ведьмы" Вика на шабаше описывает бесстрастно кресло Козла: "На сцене стояло обычное кожаное кресло. Правда, кожа на него пошла человеческая. Кому-то не повезло". Эта цельность мировоззрения главной героини - одно из главных достоинств произведений Надежды Первухиной.
Другие достоинства - ненавязчивый юмор, добротность, основательность повествования, его реалистичность, развернутые, но не громоздкие, уместные описания. Впечатляет то, как поданы события в женской колонии: правдоподобность и одновременная невозможность происходящего создают почти кинговское настроение.
К недостаткам повествования можно отнести невнимание автора к некоторым деталям, что тем более непростительно на фоне ясно и подробно выписанных реалий, внешности персонажей, их характеров, пейзажей. Особенно бросается в глаза тот факт, что пятнадцать лет жизни героев проходят в некий условно-современный момент. То есть действие первой книги происходит сейчас, действие следующей книги - сейчас же, в третьей книге события происходят через полтора десятка лет, но опять сейчас же. Вика, живя в Москве, с ностальгией вспоминает, как в областной библиотеке заполнялись бумажные карточки и от руки, однако на Тихой улице по ночам ведьма "устраивалась поудобнее за кафедрой, включала компьютер..." Впрочем, таких недочетов немного, к чести автора.
Любопытно, что второстепенные персонажи получились в трилогии более убедительными, живыми, яркими, чем главная героиня - Вика. Почему так? Нам думается, потому, что автору важно было показать не характер, а суть ведьмы и женщины. Да и Авдей Белинский, муж ведьмы, получился скорее объектом чувств героини, нежели самостоятельной, отдельной личностью, атрибутом образа жизни Вики, более носителем идеи, субстратом мужа, нежели действительно мужем и человеком. Это можно объяснить неосознанным стремлением автора не нарисовать личность, художественный образ, а указать мифологический образ, две поддерживающие друг друга первоосновы жизни, Женское и Мужское начала. Правда, Женское получилось всеобъемлющим, а Мужское - каким-то второплановым, пассивным, именно дополняющим, неравноценным Женскому. Носителем истинно мужского начала получился африканец Сото, колдун.
Подобный перекос в сторону женского стал возможен благодаря силе любви Вики. "Хочешь, я взорву все звезды, что мешают спать?" Именно ради защиты любимых Вика проявляет всю свою колдовскую мощь. "Она способна опустить небо и поднять вверх землю, иссушить источники, смести горы, вызвать духи умерших... Она может лишить силы богов, погасить звезды и зажечь саму Преисподнюю..." Ведьма готова на любые жертвы ради получения этой Силы, чтобы в итоге иметь возможность спасти любимого, и готова к потере Силы, чтобы спасти семью, родных и близких. И она действительно оказывается способной распылить самого Повелителя мух силой любви. "Произошло столкновение. Воплощенной ненависти и... любви. Ненависть была повержена, потому что, как известно, любовь всё побеждает".
Сверхъестественная действительность, описанная Надеждой Первухиной, интересна еще и тем, как переплетаются в ней традиционные колдовские реалии с их современной интерпретацией. Шабаш перестает быть местом разгула, разврата, как принято считать издавна, и становится этакой профессиональной конференцией, где участники "делятся накопленным опытом". "Шабаш - это событие, во время которого каждая ведьма ведет себя, как хочет! Хочет - отдается всем подряд, хочет - напивается вусмерть, хочет - танцует до упаду... А хочет - сидит в каком-нибудь уголке под пальмой и плетет из бисера колье в подарок приятельнице. Единственное, что запрещено на время шабаша, так это любое проявление волшбы". Замечательно, что маг Бальзамов (что-то такое знакомое в этой фамилии, не правда ли?) живет в квартире номер пятьдесят, да-да, в той самой, которая "пошаливает". Да и все три истории про ведьму Викку, несмотря на серьезность и глубину чувств, проявляющихся здесь и там, способных на разрушение и созидание мира, автор наполняет этакой шаловливостью, легким юмором, ведьмовской и женской бесшабашностью (или как раз шабашностью?), шуточками и почти детскими выходками, словно бы говоря читателям: "Вы улыбайтесь, господа, улыбайтесь!".