1.
О жизнеутверждающем велят...
Чего теряться?" Загремим в панфары".
А бросишь: "краще сдохнуть" - запретят.
Ну осмеют ли... Все приёмы стары.
А я - гадюка. Из меня всё - яд.
Судьбы длань не лижу я за удары.
Я только намекаю на кошмары,
А оглянитесь - вот они стоят.

Как выглядит да пахнет зло - не пишем.
Что ощущаем - это к сердцу ближе.
Читали мы чернушников не раз.

Воронкой смЕрча втягивает - темень.
В пустыне жизни мы, а значит - в теме;
За это, может быть, осудят нас.
2.
  /2001/
Не это лето. То - в короне из громов,
В венце из молний, в грозовом уборе.
Сверкнуло: ложь! И громыхнуло: гор-ре!
Да это мне известно и самой,
Всё объяснил мне снов язык немой,
Нельзя с тем, что приходит свыше, спорить.
Меня трясёт - под током сеть умов.

Какой-то Интернет связал все души.
Не любо? Тошно? А программу слушай:
Жри, подавись... На это и похоже.

Какой сценарий мерзкий сочиняют!
И вот с тех пор уже я точно знаю:
Собаки сердцем - псы по жизни тоже.
3.
Ветвями подпирают тьму
Узорные деревья сада.
В тутовом красном терему
Трещит сверчок, звенит цикада.
Ночь розы запахом богата,
А лавром - честь воздаст уму;
Лишь обоняема награда,
Ей быть наощупь - ни к чему.

Не песня памяти сиреньей,
Не многолетние лишенья,
Не вздоху твёрдая преграда,
Не то, что в грязь красу обрушит,
А голос тайн, проникший в душу -
Здесь сердца скрытая отрада.
4.
С высот холма - открыт вид дачи знати.
Фигура чёрная, встав в центр фонтана,
Воздевши руки, под ноги не глядя,
Стан изгибает неким танцем странным.

Под склоны страшных скал в рванье туманном
Автобус старый - жизнь, пыхтя, укатит.
Весна цветенье свежее утратит.
Лишь статуи дивят красою стана.

Могущество чужое бесит яро.
Луч солнца - направление удара.
Но крепче в память, в душу западали:
Деревьев древность, не дающих тени,
Прудов замшелость, скользкий блеск ступеней
И лица гор - обращены к печали...
5.
В августе листья блестят, как весною,
Шепчут о прошлом и будущем слово.
Мне не понять, что случилось со мною, -
Сердце, как птица, к полёту готово.

В лодке жары проплыла стороною
Тень разговора меж нами былого.
Сизое облако стало свинцово,
Не польщено суетою земною,
Не смягчено, а ноябрьски-сурово.
Об руку с радостью кратки гулянья,
Мир уловляет нас в серые сетки,

Может быть, даже гордится уловом.
И говорят о поре расставанья
Ветошью рыжей накрытые ветки...
6.
Тучи-клочья, ветра суета,
Стылых луж, блестящих ртутно, льдины,
Чёрная сапожная резина,
Спутанные струны-провода,
Блюз на них играет пустота.

Серебра предснежного долина -
Горизонт, открытый в никуда.
И ни с места - влипшая машина.

Мокнет древесины чернота:
Ветви и дома - всё древесина.
Ветер вдаль прогонит возглас злого.

Мира затуманится картина:
На глазах от ветра, как от слова,
Слёзы выступают иногда.
7.
Наигранная сущность мнимой власти
В плену уже неигровой тоски.
Болельщики и зрители несчастья,
Где ж ваши вопли, свисты и хлопки?
Для вас старались горя игроки,
Дубася с остервелостью мордасти,
Чтоб всех разукрашали синяки.
Как нужен ор - так на замке все пасти,
Лишь еле слышно "х-хи" из-под руки:
Страх, очи-океаны велики,
Даже когда как будто не пугают,
Но худшее уже предполагают...
Сквозь подлых трав униженных кивки
В край наблюденья взглядом набегают.
8.
Раз для ладьи души нет пристани спасенья -
Духовная земля безвидна и пуста;
Как сердце ветхо, так и ум наш стар,
Способен разве только на сомненья;
Они змеёй ползут из-под куста.
Это - болезнь. И требует леченья.
Почти переворот, а караул устал.
Чтобы достичь покоя усыпленья,
Закрой свои глаза... вперёд, считай до ста.

Пусть за овцой овца бежит через уста
На луг зелёный, в ширь просторов сновиденья,
Под белизну, где без светил - свеченье;
Его стена - тупик, предел для стад.
Пора уснуть, считать баранов перестав...
9.
Выкинув вещи (дарёны тобой) -
С прошлым рассталась.
Всё, рассчиталась.
Только какая-то смутная боль
В сердце осталась.
Это же было моею судьбой!
Или казалось?.
Юность прошла. И уходит любовь.
С памятью людям не выдержать бой,
Вот и таскают, как груз, за собой -
Жалкую малость.

Так же и мне приходилось таскать,
Сил для броска в своей сути искать.
Экая жалость!
10.
По краям души моей широкой
Маршируют бедствий легионы,
Легионы Хаоса, ей-Богу, -
В форме из тоски моей зелёной.
На плечах - лопушества погоны.
Вождь с умом, ссутуленным жестоко,
Указует верную дорогу -
Мимо мысли, взмывшей к небу кроной.

Хмуро валятся за сна границы
То ли тучи, толи тенептицы -
В край суровый, что объят туманом.

По судьбы неведомой отчизне,
Через горы и долины жизни
Шествуют вперёд хаотизаны...