Земенкова Елена Васильевна : другие произведения.

Imperia redas 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Часть 3. Скука-мука.
  Глава 22. И снова здравствуйте, Николай Гаврилович!
  Да, опять Чернышевский! Вы спросите: "Какое отношение имеет сейчас его весьма спорный роман к провинциальному российскому городку под названием Кулеши, а, тем более, к мстительному времяпрепровождению его жителей, и притом все большего и большего их количества?" Имеет, честное слово имеет! Как, к примеру, имеет отношение некий весьма рафинированный нигилист-мыслитель знатного рода, проживавший еще в девятнадцатом веке в блистательном Петербурге, к бывшему мастеру Кулешовского металлургического завода, такому же ярому стороннику западных либеральных взглядов на человека и общество, но в греческом их варианте, прозванному своими соседями и знакомыми Печенегом. Да, именно так!
  И опять главный чернышевский вопрос - что делать? В девяностые годы им мучились советские мушкетеры, а затем его задал один коренной кулешовчанин, вполне успешный и адаптированный в условиях современного российского общества. Вот про их ответы вы все и читаете в этом романе.
  Боже! Как же мне скучно! Все то же самое, ничего не происходит...
  Нафига мне эта машина! Как ее не фаршируй - все равно ведро на четырех колесах! А сколько моих лет ушло и еще уйдет на эту железяку! Но ничего не изменится...
  Зачем все бегают? Чтобы лишнюю копейку получить? Рубля вы не достойны, только копейку вам кинут и кланяться заставят! Не хочу, ничего не хочу...
  Наплевать! Все врут, даже себе врут! Зачем просыпаться каждое утро? Зачем мне вообще жить? Что же мне делать...
  Я умираю каждый день, каждую минуту. Если жизни нет, то есть только смерть! Но так не должно быть...
  Я урод! Вокруг живут люди, они все чего-то хотят - квартиру, машину, заграничный отпуск. А я? Почему это случилось именно со мной? Но разве они не видят, что вся их жизнь превратилась в сплошное потреблятство? В жрачку! Почему я должен отдавать себя по кусочкам за колбасу и тряпки?! Потому что мы никто, мы ничего не стоим и ничего не значим, наши души не нужны даже дьяволу! А кроме души у нас ничего нет, только скука...
  Нет! Я нужен Люде и Никите, я должен, должен! Надо зацепиться и держаться, надо чего-то захотеть - нормального, как у всех. Надо встать и идти на работу...
  К черту все! Почему я должен это терпеть?! Почему все это должны терпеть?! Должны работать, покупать всякую дрянь и платить за все - добросовестно и безотказно! А еще постоянно бояться, что тебя уволят, выкинут из квартиры, бросят помирать без врачей! Бояться всегда за свое будущее и близких - конкурировать со всеми, как они говорят! А шиш вам! Хрен вам, а не моя жизнь!
  Все зря... Боже! Как же мне скучно...
  Вот такие мысли крутились в голове Сергея Кошкина не один год, а ведь все было в его жизни очень даже неплохо, можно сказать даже хорошо. Работа в основном цехе Кулешовского металлургического завода давала приличный заработок. Дополнительные выплаты работодателя на покрытие процентов по ипотечному долгу позволили Кошкиным быстро оплатить трехкомнатную квартиру в двухэтажном доме Заводского района Кулешей. Любимая жена Сергея Людмила и единственный сын Никита придавали смысл ежедневному его бытию, но этого оказалось так мало! Незаметно, легкими шажками в его жизнь вошла скука - сначала мягкая и меланхоличная, затем долгая и неуступчивая, а потом беспощадная и пожирающая все на своем пути - радости и боли, надежды и отчаяния, привязанности и отторжения - все силы и эмоции человеческой жизни, такой короткой и такой противоречивой!
  Это депрессия! - авторитетно заявят психиатры и с готовностью выпишут рецепты на суперсовременные и супердорогие заграничные антидепрессанты, а еще предложат регулярно попосещать всякие сеансы психотерапии в группе себе подобных и в одиночку, чтобы уже окончательно опустошить карманы своих небогатых российских пациентов. Нет, я не про платную медицину! Здесь не это главное! Как говорится, снявши голову, по волосам не плачут! Главное другое - почему этих депрессий вокруг так много стало? Депрессивное вирусное заболевание, что ли, всех подряд косит? И Сергей Кошкин тоже им заразился? Где же тогда волшебные таблетки и вакцины, где эффективная медицинская помощь больным, где профилактика коварного депрессивного вируса? Где все это?! Не может же тридцатилетний здоровый мужик просто так бросить работу и усесться на диван на долгие дни, месяцы и годы!
  А, может, все не так? Вам не кажется, по меньшей мере, странным этот постулат современного общества - не можешь решить проблему, измени свое отношение к ней! Может все-таки нужно решить проблему или, хотя бы, попытаться сделать это, чем ломать самого себя! Что ты теряешь? Чем черт не шутит - вдруг ты откроешь Америку, крестишь Русь, полетишь в космос или даже осмелишься сжечь парочку еретиков во имя великого блага! Да даже если ты проиграешь все, включая свою жизнь, ты все равно изменишь мир, и не только для себя изменишь - для всех. А мир всегда меняют, чтобы стало лучше, пусть и не сразу. Кстати, не стоит волноваться, что подобных поджигателей окажется слишком много, они - штучный и редкий товар, как пел Высоцкий - буйных мало, большинство послушно предпочтет таблетки и кушетку психиатра. А в нынешнее время глобального перекоса гендерного равновесия в сторону беспощадного и истеричного феминизма тем более - проявление чисто мужских качеств (упорство, упрямство, стремление победить любой ценой и тому подобный мачизм и мускулизм, сорри за новояз) стало просто неприличным, потому и депрессуем качественно, непрерывно и с максимальным охватом!
  Но в Кулешах соответствующих психиатров не было, местные занимались в основном шизофрениками, алкоголиками и наркоманами, а на все остальное только руками разводили - даст бог, рассосется, главное работайте! Вот и пришлось слабой, любящей женщине брать все в свои руки. Креативно, кстати, у нее это получилось, целый город от скуки избавила!
  Ой! Отодвинем прошлое пока в сторонку, вернемся в наше время и срочно!
  Ранним - преранним утром, по-обычному - преобычному российскому городку с совершенно ординарным названием Кулеши мчался его житель, сорока трех лет отроду, женатый, с двумя несовершеннолетними детьми в паспорте, работающий уже восемь лет в организации, обслуживающей местное коммунальное хозяйство и, чего скрывать, регулярно выпивающий, а звали его - тракторист Бочкин. Нет не террорист - не ерничайте!
  С двенадцатого июня 2019 года, главного государственного праздника нашей страны, Бочкин не мог спокойно спать, есть и даже пить. Метафизический взрыв, случившийся в тот День России, разрушил единство его вселенных разума и чувств. Он всей душой поддерживал мстителей, их перфомансы и акции, выступал за кардинальные и гуманистические преобразования кулешовской действительности (не волнуйтесь, в Москву он не целился), но одна мысль уже четвертую ночь не давала ему покоя:
  -Какой гад пытался стырить его верного друга и железного напарника?
  -И почему этот гад не похудел минимум в два раза, прежде чем тырить друга?
  -А вдруг этот же толстый гад снова пойдет тырить?
  -Чему их там учат в университетах столичных (конкретно в Санкт-Петербургском государственном университете - примеч. от автора), что даже заглушить трактор они не в состоянии?
  -А может так и надо, ведь всеобщее счастье человечества дороже его верного друга и напарника?
  -Нет, пить нельзя, пока нельзя, не время...
  -А, может, в талашовскую банду вступить и все мерсы чпокать. Гремлин сказал, отыщет биту и позовет сразу.
  Стоп! Это уже семь мыслей, и поток не заканчивается - мыслительная деятельность присуща любому человеку, независимо от его социального и материального статусов в обществе (от тракториста-не террориста до академика каких-нибудь философских наук). Так ведь черте что надумать можно! А разгребать, кто будет?
  Вот и Михаил Бочкин все думал и думал - как бы друга спасти от толстяков банкиров и царство всеобщей справедливости приблизить в Кулешах, ни от чего он не хотел отказываться!
  -Сволочи! А! А! А! - тужился оформить свою политическую позицию Михаил.
  -Да не пьяный он! Сама нюхала!
  -До чего народ довели! Хорошо, он хоть не на тракторе, пешком бегёт!
  -А куда бегёт? Не рассказывал?
  -Ты что! Мы ж помрем все, если Мишка речь толкнет! Конец света придет сразу, когда Бочкин больше двух слов свяжет - верная примета!
  -Ой, бабоньки! Вправо его сталкивай, а то он прямо в полицию упрется!
  -А! А! А! Волю!!! Ползучие! - протестующий тракторист, загоняемый группой бойких старушек в веселеньких кроссовках, двигающихся строем в форме полумесяца, в сторону от Заводского отделения полиции города Кулешей, вырулил прямо к левому торцу здания районной Администрации к большому деревянному ящику с надписью: "Для жалоб и предложений". Вцепившись своими рабочими, закорузлыми руками, Бочкин выдрал это жалобное место с корнем и, крутанувшись на пятках, по-спортивному послал ящик-молот сразу через две стеклянные преграды Администрации (окно и внутреннюю перегородку). Охнув, старушки кинулись в здание посмотреть, кого убило.
  Удивленный потрясенный ошеломленный (можете продолжить) Глава Администрации Заводского района города Кулешей Игорь Владиленович Пуссик, как раз в это время прятавшийся в закуток за стеклянной перегородкой, чтобы не ходить в специально отведенное для курения место, сделал очень глубокий вдох и, наконец, смог поверить предупреждениям Минздрава Российской Федерации об огромной опасности курения для его здоровья и даже для его жизни:
  -Да-а-а! Надо бросить! Убьют... сначала яйца, теперь ящики... а потом что? Ямбы взорвут?! Сволочи!!! - поддержал терминологию Бочкина Пуссик - Полиция!
  - Все в порядке, никто не помер - успокаивались старушки
  -А кричит кто? - интересовались подтянувшиеся зеваки - Кто полицию вызывает?
  - Да никто! Так просто Пуссик кричит без телефона. Сам же нарушает - курить можно только за зданием, а он всех гоняет, кроме себя! Да ладно! Покурит, успокоится и все, не помер же!
  -Ползучие! - уже тише, но также убежденно высказался тракторист Бочкин.
  -Сволочи! - все также громко вторил ему Игорь Владиленович изнутри здания через разбитое окно.
  -Гады! - выдохнул совсем тихо Бочкин.
  -А! - облегченно выдохнули старушки - Ты про этих ползучих, понятно.
  -Что здесь произошло? Против чего протестуете? - материализовались у здания Администрации корреспонденты Таруса.
  -Против курения! Пуссик нас отравить решил! Табачным дымом душит! Сначала голодом морил, яйца запрещал продавать, а сейчас задушить решил! - наперебой рвались к таруским камерам старушки.
  -Врут, врут бабки! Они сами! Сами! - несправедливые наветы душили теперь самого Игоря Владиленовича - Они меня взорвать хотели! Я сейчас выйду отсюда и разберусь со старухами! Позовите уборщицу! - бушевал зажатый в угол сплошным стеклянным ковром чиновник.
  -Слышали? Угрожает! Снимайте все, снимайте!
  -Сталина вернуть! Власть народу! - кинулся дальше безобразничать по площади имени Максима Горького представитель этого самого народа, полицию для подавления бунта которого Пуссик так и не вызвал, не смог.
  -Куда ты, охламон! Загребут в кутузку! По ночам протестовать надо, не белым же днем у всех на виду! - тоже кинулись по площади за Бочкиным бойкие старушки.
  -Господин Пуссик, вы живы! А говорите, взорвали! И курите в неположенном месте! Прокомментируйте, пожалуйста - не унимались тарусята, беспощадно нацелившись камерами в городского чиновника, зажатого в угол битым стеклом и потому не могущего бросить свободной прессе традиционную отговорку - ноу комментс!
  -Позовите уборщицу! Старухи убегают! Кто-нибудь, вызовете полицию!
  Жизнь продолжается, и продолжается наша история!
  Раздираемый внутренним противоречием между общими и личным интересами Михаил Бочкин выбрал все-таки общие, продолжив активную политическую деятельность. Вылетев на центральную площадь Заводского района города Кулешей, он буквально задохнулся от возмущения и злости. Айдар Валиев в компании с синюшного цвета личностью в мятых после ночи в обезьяннике брюках мирно и дружно приступили к очередной перекраске алых боксерских перчаток Степана Чамочкина обратно в серый цвет. Политически разъяренный тракторист кинулся прямо к синюшной личности и принялся душить ее на глазах обалдевшего представителя закона и правопорядка.
  -Ползучие! Сволочи! Грабят народ! - сумбурно пытался объяснить свое поведение Бочкин, не отпуская шею помятого.
  -Кхе! Кхе - закашлялся густым табачным выдохом несчастный помятый.
  -Валиев! Куда смотришь?! Убьет ведь, а ты виноват! - дружно отбивали жертву всем взводом бойкие старушки - Детей его сам кормить будешь, пока он сидит?
  -Кхе! Кхе! - все никак не мог откашляться подопечный лейтенанта.
  -??? - у Валиева просто не было слов, даже нецензурных.
  -Уймись, Мишка! Тебе на работу давно пора. Никто твой трактор не трогал, кончай бесноваться! - визгливо убеждали активиста старушки.
  -О-о-о-о! - приходила в себя личность, но с асфальта встать так и не могла - нет, нет, нет... - шепотом бормотала жертва бочкинского перфоманса - пусть другие красят, а я полежу... пока...
  -Встали оба! - пришел в себя Айдар Валиев - Как пить, так силы есть! Тебе чего, Бочкин, прилетело?! Задушишь его, кто красить Чамочкина будет?
  -Я не буду! - уже нагло и с вызовом упорствовал лежащий человек - И не встану! За Сталина, за Родину не встану! Я с тобой, Мишка!
  -Друг! Прости - виноватился перед лежащим Бочкин - Мы не будем! Жулики пусть работают! Сволочи ползучие!
  На крики к Айдару Валиеву уже спешили собратья по оружию. Пользуясь численным превосходством, полицейские утащили сталинскую партию единомышленников, как сказали старушки, в кутузку. Айдар вернулся за брошенными кисточками и ведром с серой краской, но снова застыл без слов - хорошо одетая моложавая дама, бросив взгляд на алые перчатки Степана Чамочкина, ловко пнула ведро с краской и с достоинством покинула площадь имени Максима Горького Заводского района города Кулешей.
  Ну уж нет! Запихивать вместе с Бочкиным и его идейным единомышленником в кутузку еще Изольду Львовну Кривицкую Валиев категорически отказывался, тем более у мужиков даже брюки были мятые!
  
  
  Глава 23. Живое искусство.
  Никак не могу решить - в чем причина той скуки и уныния, что вызывают у меня многие современные культурные явления - то ли природа их такая скучная и унылая, то ли собственный закостенелый консерватизм давят меня, не позволяя воспарить к вершинам современного творчества! Ну никак не могу понять, зачем мне подробно и нудно разъяснять что изображено на картине или что хочет впихнуть в меня современный театр? Пусть я в силу провинциализма и часто лени не могу постичь подлинный смысл чего-то там высокого и индивидуалистичного, но почувствовать я что-то должна, кроме скуки конечно! Пусть хотя бы легкий ветерок пробежит по кончикам моих волос или зачешется мой глаз, без разницы левый или правый, даже от намека крошечной слезинки, да даже пусть я почувствую запах серы от разверзающейся адовой пропасти абсолютного зла! Пусть! Но почувствую, а не буду с умным видом кивать пустой головой в ответ на пространные объяснения суперзнатоков впихиваемых мне идей! Мои мозги не резиновые, свои тяните, если не жалко! И уберите прочь свои жадные руки от моей зоны комфорта!
  К чему я это все? К тому, что Изольда Львовна Кривицкая тоже немало лет пыталась побороть собственную скуку искусственными методами (или методами искусства?). Ее путь к вершинам начинался с классических ступенек - московские театры, масштабные выставки, светские тусовки. Леди Изо даже своего несостоявшегося жениха Александра Петровича Ковригина обязала сопровождать ее на все эти столичные рауты, нечестно заманив обещаниями будущего сближения, сначала духовного, а там и телесного вплоть до брачных уз.
  Но сближения не получилось. Почему? Потому, что ветерок так и не пробежал по кончикам волос Изольды Львовны. Увы! Что она получила от своего культурного восхождения? Только постоянные и нудные требования столичных культурологов покинуть зону комфорта ради нечта очень высокого; ее трепетные волнения и ожидания этого же высокого; терпение и настойчивость в попытках постижения того же самого; раздражение и злость от собственного убожества из-за неспособности приобщиться к нему же; отступление и бегство с поля боевых искусств; самобичевания и самообвинения, неоднократные и мстительные отказы в ответ на предложения Ковригиным руки и сердца, угрызения совести из-за слышимых раздраженных криков Александра Петровича, злящегося за дверью своего кабинета (чего этим бабам надо?!) И снова самомотивация и самостимуляция на культурное восхождение, и так по кругу до бесконечности! Не спорю, бывали у Изольды Львовны светлые периоды на этом нелегком пути, но, поскольку она так и осталась провинциалкой и любительницей, то выбирала только самые продвинутые и пропиаренные культурные мероприятия, а потому путь ее не был усыпан розами, совсем нет.
  Но Изольда Львовна не сдавалась! Вот и сейчас, после совершенного ею грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу, она настойчиво и с большими усилиями тянула на себя вишневого цвета входную деревянную дверь здания местного культурного центра, оказывающего множество очень нужных услуг духовного характера кулешовскому населению разных возрастов и полов (сами определитесь с гендерным разнообразием, а меня - увольте).
  -Ох! Как же ее открывают?!
  -И не говорите! Вахтеры помогают, иначе может так по пяткам дать! Везде уже пластиковые ставят.
  -Не надо пластика! Надо просто новый доводчик поставить и все! Вашему центру уже семьдесят лет, зачем его уродовать?
  -Бюджета нет на эту дверь, а на пластик обещают выделить.
  -Вот! Везде так! Все для людей, достали уже! Мария Владимировна пришла? Здравствуйте, Маша!
  -Доброе утро Изольда Львовна! Мы вас ждем, пойдемте.
  Современная подтянутая молодая женщина энергично увлекла за собой единственного и щедрого частного спонсора молодежного театра в Кулешах. Не удивляйтесь, но в городе еще с шестидесятых годов прошлого века имелся свой профессиональный театр, ныне базировавшийся в большом трехэтажном здании (бывшем Дворце культуры строителей). Жаль только, пьес русской классики невозможно было увидеть ни в большом, ни в малом зале этого театра, поскольку никаких грантов государства или богатых частных фондов на них не получишь, а жить актерам надо, да и славы хочется всенародной, всемирной, вот и прут они в зоны комфорта рядовых кулешовцев!
  Мария Талаш, супруга уже известного нам Семена Талаша, руководила театральным молодежным кружком на общественных началах, волонтерила как говорят сейчас. Нет, профильным образованием она не обладала, только дипломом педагога русского языка и литературы, а еще амбициями по самосовершенствованию и самореализации, но собачницей или кошатницей становиться брезговала, правда хорошо это скрывала.
  -Нет уж! Голыми так всем! Нечего девчонок дискриминировать!
  -Мне нельзя! Мне мама не разрешит!
  -Трусы можешь оставить!
  -Какой же может быть перфоманс в трусах?! Вы в интернете посмотрите!
  -Так вы еще и все туда выложите?! Зачем?
  -А как же! Нафига тогда раздеваться?!
  -Перфомансы ведь разные бывают - жалобно стонала очаровательная толстушка.
  -Да кто смотреть будет одетых?! Надо внимание привлекать! - активно троллил юных дев длинный худой и носатый парень.
  -Радик! Заканчивай прикалываться! Нам надо идею перфоманса сначала определить, а потом с трусами разбираться - недовольно высказалась рыжеволосая веснушчатая девушка, по виду типичная российская отличница во все времена.
  -Правильно Лида! Знакомьтесь, Изольда Львовна - это ребята из пятой школы, актив нашего театрального кружка. Обсуждаем первый перфоманс - представила присутствующих Мария Талаш.
  -Очень интересно! И к чему пришли? - скука и грусть разом покинули Изольду Львовну.
  -Да мы бы пришли бы! Если бы поняли, что это такое! - опять вылез Радик Хуснуллин.
  -Я же вам объясняла, это живое искусство, новые формы! Главное достучаться до зрителей, разбудить их летаргический сон. Показывала вам самые знаменитые примеры. Чего не понятно?
  -Ой не знаю! Это же сначала надо в салон идти на эпиляцию, у матери деньги просить придется. Как я голой буду выступать без эпиляции. Вот мать меня точно убьет, когда узнает, на что я просила! - опять застонала очаровательная толстушка.
  -А в тех примерах все волосатые! - удивился Радик.
  -Да чтоб я так позорилась! Не даст мать денег - не пойду на ваш перфоманс! Я вам не Диоген в бочке!
  -Я считаю это все глупости! У нас перфомансы только мстители делают. Нам до них не допрыгнуть!
  -Успокойся, Лидочка! Не будь столь категоричной. И потом причем здесь мстители? Где у них индивидуалистичность и креативность? Где эпатаж, провокационность?
  -Нафига им все это? До горожан они достукиваются, даже не раздеваясь! А на нас и голых никто не обратит внимание. Поржут только и все!
  -Лида! Перфоманс не может быть криминальным! Да он направлен на пробуждение, обновление, изменения людей, вернее, на изменение их отношения к себе и миру, но не на толпы или массы! Человек сейчас личность, а не серая частица серых коллективов.
  -То есть пусть все хреново вокруг, но это не важно! Главное, под каким углом это все зырить? - удивился Радик.
  -Нет! Главное - ты сам, твоя индивидуальность! Сейчас свобода - реализовывайся на здоровье! Что тебе мешает?
  -Ковригин же помер! Как я буду реализовываться, если завод закроют, и родители без зарплаты останутся? Голодным не покреативишь! А мне еще в институт поступать - дед не отвяжется! Что делать буду?
  -Эпиляцию сделаешь и тип топ - опять схулиганила Изольда Львовна, видно никакого уважения к обществу у нее не осталось.
  -Точно! Почему девочкам только эпиляцию делать?! Пусть и парни тоже делают! У нас все равны, и мужчины, и женщины - облегченно выдохнула толстушка Сонечка - Позориться так всем, а не только девочкам!
  -Сонька! Ты все равно красивая, даже глупая красивая! - приобнял красавицу Радик.
  Живое обсуждение живого искусства продолжилось в том же духе - Сонечка продолжала стонать, уже почти согласившись на безтрусовый перфоманс, Радик продолжал активно троллить друзей, а Лида задумчиво хмурила свои бровки-стрелки, обдумывая предложения по смысловому наполнению предстоящего мероприятия. Но случилось непредвиденное - руководителя кружка Марию Талаш позвали на вахту по какому-то пустяковому поводу, и обсуждение продолжилось уже без нее. Вот тогда Лида и высказала все, что она думает, а еще попросила Изольду Львовну помочь приобрести необходимый реквизит к перфомансу. Так что, когда Мария Талаш вернулась после получасового отсутствия, она застала только целующихся Радика и Сонечку, бестолково и сумбурно объяснивших ей, что все всё поняли, и это всё будет, как сказала ранее Изольда Львовна, тип топ.
  Я вот думаю - не слишком ли жестока я к современным духовным явлениям? Да, нет там декабристов и юродивых, лишь виртуальные пассионарии, в лучшем случае, бегают. Но стараются же! Только суррогатными эмоциями за возведенными ими стенами Запретного города они мою скуку не победят! А оголенными половыми признаками тем более!
  Но обычные российские обыватели все-таки более честны, наивны и простодушны, чем все мы, испорченные высшим образованием. А потому, они бессознательно и искренне производят бесконечные перфомансы на родной территории в надежде хоть что-то изменить в отрицаемой современной культурой действительности. Но вот что случится, когда до них дойдет, что менять надо не кальку, а оригинал? Нет, конечно, повтора Союза не будет - такой перфоманс должна возглавить часть национальной элиты, где ее взять сейчас? Так что пока России грозит лишь бунт бессмысленный и беспощадный. Пока бунт - ведь, Сергеи Кошкины уже заскучали! Продолжим...
  -Чего вы все работяг хватаете?! Вон жулья сколько, с триллионами в карманах! Конечно, нам откупиться нечем!
  -Он у меня тихий. Это как довести человека надо, чтобы он в политику полез?! Да я вас засужу всех! Вместе с кусакой этим Иоанновичем! Он за день так на тракторе намотается, а ночью спать не может - политика ваша вшивая в голову лезет! А кто виноват? Власть!
  -Оне! Мой тоже тихий, ну выпьет и все. Так посади на трое суток и домой отпусти. Как новенький становился! А сейчас что? Он мне из вашего обезьянника сказал, чтобы я ему биту достала, он за Сталиным пойдет, как отпустите! А бита ему на что? Откапывать что ли? Так лопата нужна, она у нас в сарае лежит. Ой! Ой! Извращенцы вы поганые! На что ему бита понадобилась? Это ж страшно подумать!
  -А денег не просил? - очень заинтересовался Айдар Валиев - На билет в Москву? Или у него заначка есть?
  -Нету. Он все до копеечки в семью отдает. Хороший мужик, если бы еще не пил!
  -А пьет на что?
  -Подкалымит, у него ж руки золотые! Бутылки собирает, друзей у него полгорода.
  -Мой сказал, что без биты в банду гремлинов не возьмут. Так они что с Талашом спелись?
  -Что-то вы, женщины, не того. Чтобы наш Талаш в Москву собрался Сталина откапывать? Да он за копейку удавится, а тут сплошные траты, только на билеты сколько надо! - не верил Валиев.
  -Да почем мы знаем! Зараза какая-то бродит! Вот нейроны у них и горят!
  -Чего? - не поняла супруга синюшной личности из полицейского обезьянника.
  -Голову у них сносит. В голове они, нейроны эти. Ты же, Лида, моей Соньке рассказывала, так? - обратилась к подошедшей на крик девушке Ульяна Бочкина - А где моя Соня? Все в театре кривляется? Не дай бог, в артистки соберется, замуж тогда никто не возьмет, и внуков не увижу!
  -Не волнуйтесь, тетя Уля. Не успеет, ее раньше замуж возьмут. А нейроны у шизофреников горят.
  -Час от часу не легче! Долой этого гада Царапкина! Он из наших мужиков шизофреников лепит! И ничего ему не будет! Да когда ж его выберут хоть куда-нибудь?!
  Изольда Львовна, виновато косясь на возмущенных женщин, тихонько сказала Айдару Валиеву:
  -Это не они ведро с краской опрокинули. Не наказывайте их.
  -Что вы! До ведра, боюсь, дело не дойдет. Им бы за свое ответить! А тому, кто с ведром так сделал, надо бы краску купить, а то она же подотчетная.
  -Краску? Никогда! Если только красную, согласны?
  -Издеваетесь?! Может, всего Чамочкина в красный цвет покрасить? Чтоб он кровью истекал, так сказать, у всех на глазах!
  -Не куплю серую, не надейтесь! Можете меня арестовывать! Это я ведро опрокинула! - воодушевлялась новым смыслом жизни Изольда Львовна Кривицкая, дама весьма небедная, но скучающая.
  -Чамочкин...Интересно - задумчиво пробормотала Лида - Изольда Львовна, нам в ателье надо, а потом в строительный зайдем, я тут еще кое-что придумала. Некогда вам в обезьяннике сидеть.
  Две наивные театралки быстро свернули с площади имени Горького налево в проулок к ателье с громким названием "Лондон-Париж".
  А лейтенант полиции Айдар Валиев все никак не мог успокоиться:
  -Конечно! Как протестовать, так нас за врагов держат! Острят, издеваются! Фашисты мы, что ли? Как будто нам этот бардак нравится?! А вот когда грабанут кого или обидят, так сразу - полиция, помогите! Да если бы мы хотели, мы бы ваших мстителей за три дня нашли! Только почему ваших? А мы что, не люди? - захлебывался возмущением такой же кулешовчанин, как и все.
  -Моему что будет? -беспокоилась Ульяна Бочкина - Не посадят его?
  -Если жалобу на удавку не напишет его сосед, то штрафом отделается - отмахнулся от такой мелочи жизни Айдар Валиев.
  -Какой штраф?! Его и так премии на работе за губернатора лишили. Не согласна я!
  -Тогда пусть отрабатывает! Красит чамочкины перчатки.
  -Ты что, Валиев, какие перчатки?! Он в протесте! А вдруг еще чего сотворит!
  -Кто тогда красить будет? Я или Сталин?! Скоро весь город запротестует!
  Возмущаясь, лейтенант полиции совсем не обратил внимание на то, что в небольшой группке зрителей-зевак затесался корреспондент Таруса, голодный и злой после круглосуточных безуспешных розысков кулешовских мстителей. В его раздраженной голове возник коварный замысел как угодить начальству, придумав горячую сенсацию на ровном месте, бредовую т.е., наподобие все того же перфоманса.
  
  
  Глава 24. Имею право!
  Со школьных парт учат российских граждан тому, что у них есть права, много прав и самых разных прав, всех даже не запомнишь. Главное они есть. Да не ерничаю я! Я очень рада, что у меня и моих сограждан есть право на жизнь, свободу всякую, я даже митинговать могу, если захочу конечно (или не могу?). Что еще? Верить могу, кому хочу и во что хочу, труд у меня тоже суперсвободный, и от оплаты он тоже свободен; кредит могу взять миллионный или не взять (мое право!), только где жить буду без ипотеки непонятно, но подумаю (свобода мысли мне же гарантирована!), от пенсии меня освободили надолго, облагораживайся - не хочу! Ладно, не буду продолжать. Просто скучно мне, понимаете?! Базовые потребности удовлетворены, никто с голода не дохнет, спасибо партии за наше счастливое детство! Господи, зачем все? Мне не нужны десятки сортов колбасы, не нужны пять кожаных сумочек, мне даже норковая шуба не нужна, представляете? Да, могу самосовершенствоваться и развиваться куда хочу и как хочу, могу благотворительствовать по мелочи (не миллионер я), могу даже таблетки от депрессии попить или в виртуал переехать на пмж. Могу, но не хочу! Потому, что скучно все это для меня. Давай, Сергей Кошкин, подвинься, я рядом с тобой на диван сяду! А дальше, как Бог даст.
  Подробно разъяснив в ателье "Лондон-Париж" свой странный заказ Лида с Изольдой Львовной решили заглянуть в близлежащую обжорку, именованную иностранной аббревиатурой и совсем не отличающуюся ассортиментом и вкусами блюд от других подобных заведений, чтобы подробно обсудить первый сознательный перфоманс в Кулешах, именно сознательный, потому как бессознательные безобразия кулешовцы творят постоянно без подготовки и обсуждения:
  -Мы сработаем на контрасте цветов - белый и красный, а меховые вставки доведут все до абсурда.
  -Хорошо! А слова будут?
  -Вряд ли получится. Лица закрыты, а пространство открытое и большое, не услышат. Да и высказываться начнут все, кому не лень!
  -Может музыку подобрать, песню какую-то? Давай купим аппаратуру по -мощнее, чтобы всю площадь Горького перекрыла - предложил щедрый спонсор.
  -Не знаю - колебалась Лида - ее могут забрать потом, а вы нам и так все оплатили.
  -Поверь, девочка, это я не для вас, это я для себя стараюсь!
  -Хорошо. Подумаю. А что там происходит?
  Обсуждение будущего перфоманса было прервано настоящим перфомансом. Группа горожан, а конкретно жителей поселка Металл Советов, бессознательно, но активно и громко перегородили дорогу большому черному автомобилю иностранной марки как раз напротив окон обжорки. Размахивая кто битами, кто палками они немного невнятно кричали сквозь повязки на лицах:
  -Достали! За мусор плати! На субботник ходи! Все с нас дерут! Живодеры!
  -А сами нормальный шар оплатить не хотят! Штопанный прислали! Где наши деньги?!
  -Живого человека давят и убивают! Да еще и с дороги скидывают! Конечно, губернатору все можно! - особенно надрывался некто с детской битой в руках - Где наши деньги?!
  -Ты, Талаш, оборзел уже! Вам премии ежеквартально выписывают, а тебе все мало! Хочешь больше? Так езжай вместо Царапкина в Москву и воруй там вместо него! Или денег на билет жалко?! - вспылил Мирон Сергеевич Рига, бесстрашно выйдя из автомобиля к возмущенным горожанам - До вас не доходит, что мы по краю пропасти ходим, что завод остановиться может?
  -А на какие субботники вас заставляют ходить?! У нас бесплатный труд запрещен! - также сорвался всегда сдержанный и корректный Эдуард Михайлович Лайбе - Минимум солидарности нельзя проявить? На что жить город будет без завода? - громко и совсем без акцента вторил он Мирону Сергеевичу.
  -Хватит гремлинами быть! Вы сами кому-нибудь бесплатно помогли хоть раз? Подумали дальше своего кармана? Ну все, Талаш, влетел ты на конкретные деньги! Машина заводская, ремонт тысячи стоить будет!
  Но Павел Александрович Талаш продолжал молотить битой по капоту:
  -Жулики! Губернаторы! Бандиты! Мои деньги, что хочу, то и делаю! Грабят народ! Сами на мерседесах ездят, а мы лапу сосем! Имею право! А вы чего стоите?
  -Так это ж не мерседес, а вольво!
  -И не губернатор!
  -Ну! Чего не поддерживаете своего атамана?! - поддел сомневающихся членов банды Лайбе - Один за всех и все за одного!
  -И ремонт со всех дешевле выйдет! - ехидничал Рига.
  -А мы что? Мы не били!
  -Кончай, Талаш! Больно дорого протестуешь!
  -Чья бита, тот пусть и платит!
  -Это что? Щас и за мусор платить, и за вольво?!
  -Остановите придурка!
  -А что, правда завод закроют? Почему?
  -Да вытащите вы свои головы из карманов! Чего вы в гремлины записались? Завод не солнышко, без страны и людей не работает!
  -Вот непруха! А вам то чего надо?! Где я на всех вас обезьянников возьму?! - возмущенно кричал прибежавший Айдар Валиев - А ну бросили биты! И палки тоже! День России прошел уже, чего продолжаете праздновать? А ты, Талаш, за все ответишь! Сам сдурел и людей сбаламутил! Тащите их всех! - командовал подчиненным лейтенант полиции.
  -Куда их девать? На улице, что ли, в очередь поставить? - недоумевали подчиненные лейтенанта.
  -Талаша в обезьянник к сталинистам, а остальных переписать и внушить, чтобы помалкивали в тряпочку! Я вас всех оштрафую и красить Чамочкина заставлю! Достали! - стращал бандитов полицейский.
  -А сколько штраф? - волновался народ.
  -Тыщи! Да еще на ремонт автомобиля скинетесь! И на краску тоже, серую! С каждого по банке! - бушевал Валиев.
  -Эдуард Михайлович! А премию за июнь дадут? Мы же не со зла! Это Талаша губернатор долбанул, а мы просто с мусорной платой не согласны. Сколько ремонт будет стоить?
  -Я еще на эту чертову биту потратился! Талаш сказал, что без нее в свою банду не возьмет.
  -Так! Построились, пересчитались и пошли все! Готовим паспорта! - командовал Дмитрий Калинкин.
  -За Родину! За Сталина! - приветствовали нового соседа по обезьяннику Михаил Бочкин и его синюшный товарищ.
  -Сдохни! Сдохни! - приветствовал каждого в ответ все еще обалдевший, но уже начинающий приходить в себя и подсчитывать убытки Павел Александрович Талаш.
  А дале - шире! По мобильным связям Кулешей разнеслась молва, что кулешовским дамам надо срочно искать мужей и их паспорта, и искать надо перед входом в полицейский отдел Заводского района - спросить Айдара Валиева. Ну а поскольку мужей ищут не только замужние дамы, но и незамужние тем более, то в указанном месте собралось довольно приличное количество возмущенных и взволнованных валькирий. Празднование Дня России продолжилось:
  -Идиот! Придурок! Как сына из садика забрать, так он занят! Но в банду вступить время есть!
  -Ты мне что обещал? Что пить не будешь, что экономить будешь! Машина ему нужна, старая уже не годится! Чем кредит гасить будем? Я себе сапоги купить не могу, а он на вольво тратит!
  -Денег не дам! Пусть тебя посадят - дешевле выйдет, да и поумнеешь, может быть!
  -Ты зачем у сына биту взял?! Лучше бы мозги попросил, раз своих не хватает!
  -Только вернись! Я те устрою!
  -Что ты требовал? Деньги за мусор? Ну вот и получишь сполна!
  Каюсь, все эти выступления были более красноречивы и образны, но передавать их дословно я не буду, не материться же мне!
  Перфоманс продолжался, и к нему присоединялись все новые участники. Сквозь красочную и взволнованную толпу пробирался прокурор города Кулешей Виктор Андреевич Бубликов:
  -Успокойтесь! Разберемся! Да никто их не арестовывал!
  -Идиоты они! Не со зла они! Нейроны такие, а других нет!
  -Вы бы лучше заводу помогли, а то если он закроется, то мужики уже не за биты схватятся, а хуже!
  -Если что надо сделать - покрасить там, отремонтировать или еще что-то, они все сделают! Ну нечем нам штрафы платить.
  -Пускай Талаш ремонт вольво платит! Он всех сбаламутил! Ведь, нормальный мужик был, все в дом, в семью. А сейчас что?
  -Так это же губернатор виноват! Он его долбанул так, что тот сбрендил!
  -Да... Был Талаш обычным гремлиным, а стал бандитом. Власть виновата, а кто еще?
  -Разберемся! - Виталий Андреевич наконец-то закрыл за собой полицейскую дверь и сразу накинулся на Валиева:
  -Долго это продолжаться будет?! Еще те выговоры не отработал, а уже новые тебе объявлять надо! И Чамочкина не закрасил! Развел хулиганов, как тараканы со всех щелей полезли! Толпу собрал, прям пир на весь мир устроил!
  -Виктор Андреевич! Они просто чокнулись! Это еще ничего, утром Бочкин чуть не задушил одного такого же, но обошлось!
  -Вот! В этот раз обошлось, а что будет дальше?
  -Революция будет! Кердык Царапкиным и хулиардам будет! Мы за Сталиным съездим! - кричали из обезьянника.
  -А это кто? - уже не удивлялся Бубликов.
  -Это я Бочкин!
  -Пьяный, что ли?
  -Да не пил я, с двенадцатого, с праздника, ни капли!
  -А у меня голова болит и тоже с праздника. После того, как губернаторская машина задавила! - быстро выбрал линию защиты гремлин намбарван.
  -Кхе, кхе... - поддержал сокамерников несостоявшийся потерпевший Бочкина.
  -Ладно, вы тут разбирайтесь, а мы на завод - засобирались Мирон Рига и Лайбе.
  -А как же заявление? И ущерб?
  -Нам что, на всю толпу жаловаться?! Увольте! Талаша лучше в психушку отправьте, пусть лечится! А то так долбанутым и останется!
  -Да, Мирон Сергеевич! Я тоже позориться не намерен! - решительно поддержал патрона Лайбе.
  -И что делать? - обратился к прокурору Валиев.
  -Оформляй всех по административке, протоколы утром мне на стол! Чамочкина сегодня же закрасить! Гремлина Талаша в психушку! В смысле, к врачам на освидетельствование! - быстро чистил авгиевы конюшни Бубликов.
  -Можно, Виталий Андреевич? Вот - деликатно вошедшая жена одного из хулиганов поставила на стол перед прокурором большую банку серой краски - Компенсация ущерба за Чернова.
  -И вот тоже - одна за другой хулиганские жены и не жены выставили на стол всего двенадцать банок серой краски.
  -Валиев! - рык прокурора достиг самых укромных уголков помещения отделения полиции - Выговор! Два выговора!
  -За что два? - робко спросил Айдар.
  -За все! Это ты так поощряешь безобразия?! Конечно, Чамочкина можно сейчас хоть не по разу на дню красить! Ты же запасся серой краской! Это никогда не закончится! Ты весь район мстителей получил!
  -А я что? Я Талаша не долбал! Сами знаете, кто долбал. И хулиардов у меня нет, только выговоры сыпятся - недовольно бурчал лейтенант.
  -Валиев! Работай!
  Бессознательный перфоманс кулешовского населения подходил к концу, а я вот думаю, кроме перфомансов есть еще и флешмобы. Подождем...
  Двенадцать привлекаемых к административной ответственности лиц с трудом, но написали одинаковые, как под копирку, объяснительные следующего содержания:
  Я, такой-то, признаю, что нарушал общественный порядок, матерился и не хотел платить за вызов мусора. Готов понести справедливое наказание. Женат, воспитываю двоих (а кое-кто троих) детей, помогаю престарелым родителям, зарплата небольшая, денег на оплату штрафа не имею. Раскаиваюсь, больше не буду материться. Обещаю платить за вывоз мусора полностью и в срок. Готов выйти на субботник.
  Жены и не жены хулиганов горячо поблагодарили Мирона Сергеевича Ригу и Эдуарда Михайловиче Лайбе за доброту и понимание, разобрали мужиков и разошлись по домам.
  -Вот видите! Как нам до такого допрыгнуть? - отчаялась Лида - У них настоящая жизнь! А мы...
  -Согласна, но искусство тоже важно! Вспомни, кто все это зажег? Мстители! Два - три человека разбудили весь город! Настоящее искусство - это искра будущего пламени!
  -Где его взять настоящее? Не знаю...
  -Лида! Ты пока можешь только организовать перфоманс, организовывай. Что можешь, то и делай.
  -А что я могу?
  Да! Что мы все можем? Каждый из нас? Мы же не боги, не титаны и не революционеры, мы просто люди!
  
  
  Глава 25. Утро вечера мудренее.
  Вечер пришел в Кулеши. Мягкие, пушистые сумерки спустились на город, вечерняя прохлада плавно проникала во все его уголки и закоулочки. Горожане большей частью уже разошлись по домам, а те, кто еще не успел, также спешили воссоединиться со своими любимыми и близкими под одной крышей. Все меняется в нашей жизни каждый день и каждый миг, давно знакомые и понятные всем вещи перестают быть самими собою, даже очень значимые и большие вещи. К примеру, дом, жилище - сегодня это совсем не то, что было еще вчера. Это уже не стены, крыша и внутреннее убранство, пусть и собранное многими поколениями семьи, хранящее общие добрые и злые воспоминания. Это не очаг, у которого собираются люди. Сегодня дом - это только они сами, их желания и потребности быть вместе, чувства и заботы, которые они согласны разделить друг с другом. А иначе - будет огромный дом, забитый современной техникой и богатством по самую крышу, но все равно пустой и забытый. В его пластиковые окна глядят грустные глаза родителей, которые ждут своих уехавших далеко детей, очень занятых и не пускающих их в свою продвинутую и интересную жизнь.
  Легкая меланхолия парила огромной птицей над Кулешами. Ярость и непокорность временно покинули сердца и думы горожан, уступив место грустным размышлениям и глобальным вопросам - что будет завтра, куда бежать, как же дети, и даже вроде раскольниковских дум о дрожащей твари и гражданских правах. На удивление, но в такие моменты люди проявляют больше заботы и понимания к себе подобным:
  -Талаша сейчас в психушку посадят? - беспокоились о сокамернике задержанные сталинисты.
  -Какая психушка? Посмотрят его голову - треснула или нет, все. Дальше к ответственности привлекать будут. Чего переживаете? Он, наверное, уже дома, это вы здесь страдаете.
  -За что привлекать? Его и так задавили, но никто не извинился!
  -И что? Не он первый, не он последний - вздыхал Дмитрий Калинкин, набирая номер телефона жены Натальи - Как ты? Как сын? Забыл сказать, я с Айдаром поговорил, обещал помочь с работой. Не волнуйся, у нас все тихо, все уже разошлись. Помню я про твои пирожки. Чай пить будете? - обратился к присутствующим полицейский.
  -А с мясом есть? - интересовались сидельцы.
  -Перетопчитесь! С мясом пусть вам жены пироги стряпают, а здесь берите, что дают.
  -Я с яблоками очень люблю, моя только меньше сахара кладет, экономит все. Сонечке поступать на следующий год, на репетиторов уйдет куча денег. Дочка дизайнером хочет стать - вздыхал Михаил Бочкин.
  -Она у тебя замуж быстрее выскочит. Радик Хуснуллин ее не отпустит никуда! Вагиз говорил, что уже и жена согласна на твою дочку, смирилась. А семья у них крепкая, помогут Соне, если что. Радик тоже в институт собирается, вместе поедут - успокоил любящего отца Калинкин.
  -Кхе, кхе! - отозвалась синюшняя личность - У вас же, Калинкин, секретарша Бубликова в декрет уходит. Я на прошлой неделе краны им чинил и трубы чистил, все засрали, а еще интеллигенция! Ничего не умеют, даже смыть за собой! Эту девицу все в раковину рвало, даже до унитаза не добегала! А я что дежурить там должен, что ли?! Мне за это не платят!
  -Стихни! Но за мысль спасибо.
  Не похоже на российскую полицию? Где садисты, оборотни, взяточники? Есть они, конечно, кто спорит? И не дай бог столкнуться с такими, властью облеченными! Просто Кулеши - город небольшой, а уж в районах все всех знают. Ну как Калинкин будет прессовать Михаила Бочкина, если его жена Наталья (в девичестве Бочкина) приходится какой-то там племянницей Михаилу?!
  -Я не понимаю! Я же все для них! А они? Они меня не любят! - так грустил в своем собственном кабинете Симеон Иоаннович Царапкин, у которого не было даже сил пойти грустить дома. Хотя, супруга его, женщина властная и весьма крупная, вряд ли такое позволила бы!
  -А вы чего ждали? Они же сволочи! Им бы только пить да над властью издеваться! - глотнул еще разок мэровский коньяк мэровский консильери - Если бы стекло не треснуло на маленькие кусочки, то эти старухи меня зарезали бы, а всем наплели бы, что я от курения сдох в неположенном месте!
  -Что тут своруешь? Я же денег в руках не держу, только бумажки подписываю! А зарплата у меня какая? Как на нее прожить?! Что в Москве на зарплату живут? Ха! Лицемеры! Я, можно сказать, на линии фронта сражаюсь, меня яйцами бьют! И я не имею права?!
  -Я и говорю сволочи! Все растащили уже до нас! Шар им, видите ли, не нравится! А где я денег на целый найду? Кто праздничный бюджет утверждал?! Ничего! Побывали в нашей шкуре! - тоже грустил, но как-то злобно и совсем не в унисон с начальством Игорь Владиленович Пуссик.
  -Ты к выборам готовишься? Опросы проводишь? Результаты? Сильно меня не любят?
  -Как обычно. Две трети сильно, трети -все равно. Да какая разница? Кто у нас власть любит? Только извращенцы!
  -Что делать будешь? Имей виду, я больше в загс не пойду!
  -Технологи тоже не советуют. Говорят, все равно не поможет.
  -И? Чего делать будешь? Как меня выберешь?
  -Деньги нужны, подкупать сволочей будем.
  -Всех?! Ну нафик! Это ж сколько надо? Я не в области беру и не в Москве!
  -Жирно им будет - всех! Старухам по шоколадке (чтобы у них последние зубы выпали!), работягам - кепки, молодежи - тусовку оплатим.
  -И что, купятся? - не верил Царапкин.
  -Нет, конечно. Это только для приличия. Тут другая тема вылезла! Даже с Ковригиным мириться не надо вам.
  -Чего?
  -Надоели вы этим сволочам, Симеон Иоаннович! Так что сами они пошлют вас куда подальше, в смысле в Москву! Как еще от вас отделаться?
  -Думаешь? А чего тогда тратиться? Без кепок обойдутся!
  -Нет! Все-таки надо создать праздничную атмосферу на выборах.
  -По экономнее создавай! У меня карман не резиновый!
  -Подумаю!
  Зачем так нарываться?! На мстителях вы, Симеон Иоаннович, не сэкономите. Как бы вам больше не потратиться! А вот и они:
  -Откуда я знал, что вы совсем сбрендили? У нас в Питере такого не было никогда! По крайней мере, в этом столетии!
  -Не хочешь - не ходи. Мы и на трактор тебя не затаскивали, сам залез!
  -Ну уж нет! Вы меня втянули, а теперь - не ходи! Пойду! Сатрапу этому из полиции меня не запугать! Я, что, зря в обезьяннике сидел?! Пойду! А там бегать не надо будет? Сатрап сказал, что догонит! Что вы транспорт не приобретете? Я же не о вертолетах и самолетах говорю! Просто авто большое и просторное. У вас же неограниченный бюджет.
  -Мерседес, что ли? Это можно, но далеко на нем не уедешь! Отца моего из психушки выпустят и чпокнет он мерс сразу. Все! - хмыкнул некто, отзывающийся на имя Семен.
  -В Питере электросамокаты популярны. Может и нам? Легче от сатрапов уходить. Я закажу по интернету, завтра придут - предложил подельникам Савва Велиховский - А лучше к соседям за ними съездить, так и следов не оставим.
  -Я оплачу - предложил некто с неограниченным бюджетом.
  -Давайте к делу! - резко скомандовал самый главный мститель в четверке - Я думаю, нам надо...
  Что ж, кое-что уже проясняется! Итак, кулешовских мстителей всего четыре человека, один из них - главный, другой - толстый, еще один - богатый, а четвертого зовут Семен. Но вспомните слова Печенега о любви, может, кто-то еще есть?
  А пока мстители готовились к новым акциям, их бескорыстно и по собственной инициативе поддержала в ночных Кулешах уже известная нам группа доблестных старушек в веселеньких кроссовках:
  -Ну что это?! Подожди, Петровна нарисует и отдаст тебе трафарет.
  -А вы двое, почему пост покинули? Вдруг полиция? Это же не Заводской район, где Айдар Валиев служит. Мы его с малолетства знаем, он нас не обидит. В Центральном у меня нет знакомых, и у вас тоже. Идите сторожите!
  -Написала? По - ярче бы!
  -Краски мало. Надо было большую банку купить!
  -Где я тебе денег возьму? На пенсию не разгуляешься!
  -Они специально мало платят нам, чтобы на протесты не оставалось.
  -А ты что хотела? Доплату на краску? И еще ежемесячно? Где ты таких дураков в Москве видела? Это у нас Царапкин придурок, с Пуссиком на пару. Все - таки надо его в Москву выбрать! Может, и нам тогда прибавят пенсии с дурости своей, раз по - умному не получается!
  -А! - радостный и одновременно возмущенный рык раздался изнутри здания Городской Администрации города Кулешей - Старухи! Попались! Куда?! Ловите их, Симеон Иоаннович! Держите!
  -Отцепись, Кусака! Совсем сбрендил! Мне уже семьдесят будет! Помру щас от разрыва сердца! Девок хватай!
  -Извращенцы! Никакого уважения к старшим!
  -А ну! Отпусти!
  -Держите их, Симеон Иоаннович! Они только притворяются старыми, а сами ого - го! Я сейчас полицию вызову! Будут знать, как доносить на меня!
  -Боюсь не удержу! Скорее вызывай!
  -... от меня! Придурок...! Да чтоб тебя... - нецензурная лексика.
  -Крась их, бабы! Со всех кисточек сразу!
  Отбежав метра на два, взвод бойких старушек залил извращенцев водопадом жирных брызг белого и красного цветов. Ловко целясь кисточками, бойцы не успокоились пока противник не бежал с поля боя. Отдышавшись, старушки обнаружили пустыми свои банки:
  -Говорила не хватит! Нет, экономите все!
  -Чуть-чуть еще осталось.
  -Пиши - жулики и пошли домой быстро! Вдруг дозвонятся.
  -Если что, мы все были в гостях у Нины Петровны! По случаю приезда ее внука Саввы.
  Площадь перед зданием Городской Администрации Кулешей опустела, но завтра с утра живое искусство провинциальной России вновь обретет смысл и яркие краски (белого и красного цветов).
  А сейчас переместимся со скоростью света на противоположную поселку Металл Советов сторону калинковской дороги, где в трехкомнатной квартире обычной советской панельной пятиэтажки, обставленной в самом модном теперь стиле - минимализм, кофейничали две симпатичные молодые женщины, ставшие родственницами после своих замужеств:
  -И ты согласна с этим? Нет, я понимаю, что замужество не может строиться на голом расчете. И я за равенство мужчин и женщин - неважно кто больше зарабатывает! Но есть предел этому равенству. Мужчина - основной добытчик в семье, он должен проторить дорогу своим детям. И феминизм здесь не причем!
  -Значит, если Семен не будет зарабатывать, то он тебе станет не нужен?
  -Как не будет? Он взял на себя определенные обязательства, когда женился и, особенно, когда родились близнецы. Я свои обязательства исполняю - родила детей, слежу за бытом, работаю; и он должен! Должен обеспечивать семью, развиваться, чтобы выйти на новый уровень.
  - Какой уровень? А если, не дай Бог, он заболеет и не сможет обеспечивать и развиваться? Что тогда?
  -Глупости! Он здоров, и у нас бесплатная медицина.
  -А ты представь! Что тогда?
  -Все будет хорошо! Все должно быть хорошо!
  -Я тоже так считала. А сейчас думаю - и в любви и горести, и в бедности и богатстве я хочу быть рядом с Сергеем и буду!
  -Хорошо! Но он же должен понимать, что у него семья, сын.
  -Ты думаешь, он этого не понимает? Ты думаешь, он ничего не чувствует? Он меня любит, любит Никиту. И у нас все будет хорошо, я все для этого сделаю!
  -Конечно, конечно! Но ведь жизнь идет, обычная жизнь. Что произойдет, если все, как твой Сергей перестанут работать? А если какое-то ЧП или даже война...
  -Ты не поняла, Маша! Если это случится, то Сергею будет для чего жить! Это сейчас ему не для чего, а тогда все изменится!
  -Ой! Да что же это такое?! Как же вы? Людочка, у вас все наладится, я уверена! Сергей поправится! Людочка!
  -Ты что, ревешь? Не реви! Мы вместе - это главное.
  -Слушай, у меня вино есть, давай по бокальчику?
  -Давай. Семен когда придет?
  -Он что-то задерживаться на работе стал. Я позвоню ему.
  Людмила Кошкина и Мария Талаш с удовольствием смаковали красное сухое вино, привезенное коллегами Марии по театральному искусству прямо из Испании с очередного фестиваля.
  Да, любовь прекрасна и ею можно оправдать все - все жертвы свои и чужие. Или нельзя? Предательство близких, брошенные дети, жестокость и равнодушие к тем, кого уже не любишь - можно это оправдать и любить дальше? Как там говорил Печенег: "Во всем нужна мера!" Только где эту меру взять?
  Вот и в Кулешах эту меру потеряли - мстят все подряд, без разбору. А потому Симеон Иоаннович Царапкин и Игорь Владиленович Пуссик уже и не знают, как им выбраться из этого ненормального города, вопрос не в московской карьере и московских деньгах, просто всем жить хочется, нормально и с уважением. А какое уважение, когда ты от краски отмыться не можешь? Как утром на работу идти?
   И еще вопрос - если утро вечера мудренее, то каким будет это утро после такого вечера?!
  
  
  Глава 26. Жизнь и прочие мелкие неприятности.
  Вот и утро пришло в Кулеши. Горожане просыпались и дружно разбегались по своим делам - на работу. А куда еще? Да, опыт с построением коммунизма в отдельно взятой стране не удался - я к тому, что до добровольности труда не за деньги, а на благо всего человечества дотянуться не получилось, все также действителен принцип - кто не работает, тот не ест! Конечно, если приглядеться, то вокруг нас немало сытых личностей, мающихся бездельем, но это, в основном, в мегаполисах и в креативных сферах национальной экономики. В Кулешах до сих пор все просто, прямолинейно и даже грубо - не потопаешь, не полопаешь!
  "А как же Сергей Кошкин на диване?" - спросите вы - "На какие шиши этот здоровый мужик сидит дома и отказывается топать?" Резонный вопрос, но в его оправдание могу сказать, что виноват не только он один. Конкретно в его случае пагубную роль сыграл семидесятилетний социальный эксперимент, развернувшийся в прошлом веке на одной шестой части суши нашей планеты. И, пусть этот эксперимент был неудачен (таково господствующее сейчас мнение), но сквозь сияющую, нашпигованную инъекциями глобальной идеологии кожу российских граждан продолжает проступать беспощадное и бескомпромиссное нутро все того же импэриа рэдаса, способного разрушить все преграды, включая стены родного дома, на пути к всеобщей справедливости, и чтобы никто не ушел обиженным. А иначе, зачем все?!
  Но вообще наша страна огромна, и далеко не все в ней скучают - вот, например, Эдуард Михайлович Лайбе в хорошем настроении спешил в заводоуправление КМЗ на работу. Почему в хорошем? Не только из-за денег, хотя, ему удалось договориться по финансовым плюшкам с новым владельцем завода, но более всего поднимало его самооценку почти намечающееся решение многих проблем предприятия - его совместные с Рига ночные и дневные бдения наконец засветились результатом в конце тоннеля. Насвистывая легкомысленную мелодию, Лайбе с удовольствием поздоровался со Светланой Курицыной и уже готов был открыть дверь своего кабинета, как Светлана вцепилась ему в руку и не отпускала:
  -Вы представляете?! На стенке! Кусака как всегда на согнутых коленках и его гад-заместитель с толстым брюхом и загребалами! Бело-красные силуэты этой парочки на стене перед входом в мэрию! Да их любой узнает! А еще они жмурики - там надпись "журики". Видно букву м пропустили. Но и так всем все ясно!
  -Какая парочка?
  - Ну Царапкин с Пуссиком. Два жмурика!
  -Э.. Они померли, что ли? Оба сразу? Вроде бы все договорились их в Москву выпихнуть?
  -Точно! А если Москве они тоже не нужны?
  -Что не нужны понятно. Но ты намекаешь...
  -Говорят, шум был там ночью. Пуссик орал, что его режут за курение в неположенном месте!
  -В смысле? За такое не убивают! Самое большее - штраф!
  -Эдуард Михайлович! Позвоните куда-нибудь! Узнайте что-нибудь! Ну сил никаких нет терпеть!
  -Хорошо. Пойдем позвоним из кабинета. Странно как-то все это.
  Через двадцать минут бесполезных переговоров по телефону (на вопросы собеседники не отвечали, наоборот, сами стремились все выспросить) заинтригованный Лайбе отправил своего секретаря прямо в гущу событий - к городской мэрии, великодушно выделив свой автомобиль с наказом сразу сообщать новости.
  Но в той гуще Светлана ничего не смогла узнать, кроме каких-то бредовых домыслов и предположений горожан, договорившихся уже до того, что будто минувшей ночью усопшая парочка загрузилась дорогим коньяком и подралась из-за шоколада (закусывать чем-то надо было!), а из-за проваленного Дня России Царапкин получил по шапке от губернатора и отыгрался на подчиненном; ну а с помощью тех рисунков они оба таким грубым и неуважительным способом предложили горожанам отъеб...ться от них нафик! Все эти домыслы основывались на словах мэровского сторожа, добросовестного, но глуховатого на оба уха семидесятилетнего работника, на улицу он сам не выходил и предположить, откуда на стенке взялись столь хорошо знакомые кулешовцам силуэты городского начальства, не мог. Загадка!
  Потусовавшись в самой гуще, Светлана решила воспользоваться личными связями и попросила отвезти ее в Заводской район Кулешей к Айдару Валиеву.
  В тамошнем отделении полиции все было как обычно - приехавший с утра пораньше городской прокурор Виталий Андреевич Бубликов опять угрожал многочисленными выговорами Айдару Валиеву:
  -Ты мне дурочку не строй! Из твоего района ползет! Где у тебя профилактика правонарушений?! Где планы работы с местным населением?
  -Чего? Да я работаю с утра до ночи! Вчера только пятнадцать человек оформил, все планы перевыполнил! Краской для Чамочкина запасся на все времена! Чего еще надо?!
  -Бумажки нужны! Ты, что, первый год служишь? Проверки нагрянут - чем отбиваться будешь?
  -Чем все - яйцами! - не сдержался Валиев.
  -Поостри мне! Мир чокнулся! Но от Царапкина я такого не ожидал!
  -Вот вы вчера Талаша выпустили, а он больше всех чокался с этим праздником! Может, у него еще биты есть?
  -Не похоже на правду! Жена сказала, все у него с головой в порядке - целая она, без трещин и деформаций, сотрясений тоже нет, синяки только на коленках. Справку у главврача она подписала, сегодня забери - Бубликов обреченно вздохнул и добавил - Не дай бог, это мстители! Ты же понимаешь, хулиганкой тогда они не отделаются! И мы не отделаемся.
  -Не думаю, кому наше начальство сдалось? Виталий Андреевич! Может, мы пореже будем встречаться, а то меня уволят скоро за профнепригодность из-за выговоров. Вы же по два сразу даете! Куда мне столько-то?!
  -Да они все устные! Никто тебя не уволит! Кто работать тогда будет?
  -Спасибо.
  -Благодарить после будешь! А сейчас ноги в руки и работать! Жмуриков надо срочно найти, Талаша проверить, все биты изъять! Я подключил полицейских из центрального отделения тоже, работайте вместе. Докладывать каждый час!
  Бубликов уже садился в машину, когда подъехал автомобиль Лайбе, и Светлана Курицына забросала прокурора вопросами:
  -Что случилось? Меня управляющий послал за информацией! Где Царапкин с Пуссиком? Живы, нет? Что происходит? Вы куда? Я с вами!
  -Народ имеет право знать! Господин Валиев! Разъясните ситуацию! - отрезали лейтенанта от начальства два корреспондента Таруса. Их почему-то интересовал только Валиев.
  Под крики и требования Светланы Курицыной и тарусят, городской прокурор Виталий Андреевич Бубликов быстренько смылся по-английски. Только лучше было бы ему задержаться и выяснить подлинные причины информационной атаки на своего подчиненного. Но тут, как говорится, знал бы прикуп - жил бы в Сочи!
  -Мы не уйдем! Мы имеем право! Общественность имеет право! - исступленно качали свои права тарусята.
  -Меня сам Лайбе послал! Я не бабка с лавочки! - Светлана тоже не отставала от Валиева - Где жмурики?
  -А я здесь причем?! - кричал в ответ возмущенный Айдар Валиев - приходите через трое суток, тогда найдем! И вообще ваши жмурики сидят сейчас где-нибудь и отмыться не могут от ваших мщений и сумасшествия! Достали уже! Ну ладно мстители, их всего двое-трое, но вы же все лезете и мстите, мстите, мстите...
  -А как вы это узнаете? Каким способом? Вы это видите? - странные вопросы посыпались от журналистов.
  -А с какой целью интересуетесь? - не растерялся Валиев - Я всегда прямо гляжу на вещи! Глазами! Вот этими самыми! А вы чем смотрите?!
  -И как? Всегда получается?
  -Издеваетесь?! Мне очки не нужны! Тут главное, чтобы голова варила! У меня варит, не переживайте!
  -Валиев, вари быстрее! Где жмурики? - Светлана уже принялась, дергая, отрывать рукав рубашки лейтенанта, так любопытство распирало ее изнутри.
  -Насколько можете видеть? День, месяц, год или дальше?
  -На трое суток минимум! По административке если, а по уголовке - пожизненно! Что еще интересует?
  -Это по наследству у вас? Когда вы это поняли? Используете в работе?
  -Что?!!!
  -Глаза. У других их нет.
  Тут даже Светлана обратила внимание, наконец, на весьма странное поведение тарусят:
  -О чем вы? Еще что-то случилось? Чего и у кого нет?
  -Так у вас тоже есть палки?! Отлично! Я вас всех привлеку! Только в психушку сначала отправлю, как Талаша, а там Галина Ивановна справки у главврача подпишет и на трое суток сядете! Как миленькие! Ты чего опаздываешь, Калинкин? Тащи всех слепцов в обезьянник! Оформлять будем!
  Светлана Курицына очень сильно разозлилась, ведь хотела всего лишь узнать последние новости! А теперь что? Вообще ничего непонятно и неизвестно! И когда у Валиева глаза заболели? Но эти слепцы-журналисты с (или без) палками (палок) добили ее окончательно! Ладно бы они просто чокнулись, но ослепнуть...
  Обиженно зашмыгав носом, Светлана поехала искать утешение и разумность происходящего у шефа: "Ну подожди, Валиев, я тебе устрою!".
  А в это время за углом здания Городской Администрации происходили еще одни серьезные разборки, правда шепотом и на тему грамотности пожилого населения Кулешей:
  -Как ты это написала?! Русский язык вообще не знаешь?
  -Ну ошиблась, с кем не бывает! Я же очки дома оставила, далеко я все вижу, а вблизи хуже.
  -Что делать будем? Они же думают, что мы их того!
  -Почему мы?
  -А вдруг правда, что Кусаку с Пуссиком замочили?
  -Да кто их мочил? Кроме нас тут ночью никого не было!
  -Слышь, Петровна, ты, когда от этих извращенцев отбивалась, ты им по башке случайно не дала? - старушки в веселеньких кроссовках подозрительно уставились на Нину Петровну Кошкину.
  -Ой, не знаю! Я же отворачивалась, чтобы Пуссик меня не заметил, вместе ведь работаем!
  -Да что она - одним махом двоих убивахам?!
  -Не понимаю! Где они тогда? Пусть Царапкина Петровна огрела, а Пуссика кто?
  -Давайте вместе держаться! И ни в чем не признаваться!
  -Точно! А слово исправим как надо, на "жулики".
  -Мы сейчас людей отвлечем, а ты, Петровна, исправишь! Ты самая грамотная!
  -Но как мы их обрисовали точно! Все поняли кто это.
  -Хватит болтать, соберитесь! Пошли.
  Взвод дружно подтянулся к углу здания Администрации, одна, самая зоркая старушка, украдкой выглянула на толпу зевак и подала знак остальным сосестрам. Визгливо голося, старушки ринулись вперед:
  -Ой, убивают! Спасите-помогите! Люди!
  -Там за углом! Спасите!
  -Чего стоите?! Глухие, что ли?!
  Народ заинтриговался и побежал посмотреть, что происходит, может, спасти кого-нибудь, если понадобится. Но не понадобилось! На помощь уже спешили профессионалы - подключенные Бубликовым полицейские Центрального отделения. Окружив старушек, правоохранители провели блиц опрос несостоявшихся потерпевших:
  -Кто это был? Что делал? Вы пострадали?
  -Конечно пострадали! Не докричишься никого!
  -Огромный, жуткий! Мы так испугались!
  -Я чуть не упала и опять на коленки. Скоро протезироваться придется. На праздники эти хулиганы сверху пугали, потом Талаш совсем обнаглел! А вас не докричишься!
  -Их только за смертью посылать!
  -Как он выглядел? Подробно!
  -А мы его не видели. Мы спасались.
  -Не видели? Вы же описывали - большой, черный!
  -Он так топал, так топал! Жуть!
  -Я даже думала смерть моя пришла!
  -И мы побёгли!
  Старушки суетливо перебивали друг друга, активно отвлекая всех присутствующих от слова, написанного рядом с рисунком двух знакомых силуэтов на стене мэрии. Но разом успокоились, дождавшись, наконец, утвердительного кивка Нины Петровны Кошкиной - дело сделано.
  Так и не добившись ясности, полицейские стали вызванивать по телефону Айдара Валиева с настоятельным предложением срочно прийти и разобраться со своим контингентом. Но лейтенант был очень занят, т.к. к задержанным им накануне сталинистам заявились три не местных адвоката, очень самоуверенных и шикарно экипированных. Откуда они взялись? Не секрет! Просто Изольда Львовна, чувствуя непреходящую вину за разлитую краску, продолжила развлекаться, творя добрые дела.
  И народ перед мэрией тоже продолжил горячо обсуждать происходящее, увидев, что слово журики было исправлено на - жулики. Все сразу облегченно вздохнули, решив, что обошлось - Царапкин и Пуссик живы-здоровы, а то, что они воры и взяточники, так ведь за это не убивают!
  В общем, жизнь продолжается, а мелкие неприятности пройдут сами собой, уступив место новым.
  
  
  Глава 27. Любовь одна виновата.
  -Не могу больше! Ему плохо, очень плохо! Сема, что мне делать?! Я люблю его!
  -Тише, сестренка! Успокойся, я все понимаю. Я говорил с ним, но он ничего не слышит. Нужно как-то ему по башке дать, чтобы очухался! А как?
  -Он хороший, самый лучший! Почему? Ну, почему все так?
  -Горе от ума это. Другие водкой ум заливают, а на него не действует, выворачивает и все. Ты, думаешь, вокруг шибко много довольных этой жизнью? Ха!
  -Но они живут! А Сергей нет. Может, нам уехать куда-нибудь?
  -Куда? Бабло заколачивать? Плевать ему на деньги!
  -Ты же работаешь, карьеру хочешь делать! Поговори с Сергеем!
  -О чем поговорить? Думаешь, мне самому не тошно?! Еще как тошно и страшно к тому же. Боюсь за детей, за Машку! И не верю я никому! Ни телевизору, ни властям! Этот страх и держит, а у Сергея его не осталось. Мы все терпим и боимся - конкуренция называется, он уже нет.
  -Что нам делать, Семен?
  -Я сегодня видел, как Печенег ругался с поселковцами. Кричал им, что они в ж...пе и никогда оттуда не вылезут, что свобода - это их совесть, а не жрачка до отвала. Что жить лучше можно только всем вместе. Это они насчет свалки за калинковской дорогой сцепились. Там такая вонь!
  -О чем ты?
  -Давай сходим к Печенегу в гости. Он умный, а еще он тоже как Сергей не боится.
  -Давай! Сегодня же пойдем, ладно? Иначе я не выдержу!
  -Не плачь, сестренка! Ты справишься, я помогу.
  Вот мы и подбираемся к истокам кулешовского мщения, но до мстительного устья даже в настоящем 2019 году пока далеко - все еще впереди! Хотя, как сказал бы Эдуард Михайлович Лайбе: "Димидиум факти, кви цэпит, фацит!", что означает в вольном переводе Михаила Булгакова - Аннушка уже разлила масло, прощайтесь с головой!
  Эх! Не продвинуты провинциальные россияне в мировых трендах современной психиатрии - могли бы глотнуть горсть таблеток и вперед работать на благо владельцев заводов, газет, пароходов. Так нет же, им смысл жизни подавай! Бедный Николай Гаврилович не успокоится никогда, судьба у него такая.
  -Мы, наверное, не вовремя?
  -Проходите к столу! Я гостям всегда рад. Садись, Людмила, давай чай попьем и поговорим, что плохо тебе я и сам вижу. Проходи, Семен.
  Давно Людмиле Кошкиной не было так тепло и безопасно, как в старом пятистенном бревенчатом доме Печенега. Сидя под круглым абажуром за большим столом с отремонтированной еще тридцать лет назад ножкой, она смогла без слез и отчаяния поговорить о своем единственном, любимом и страдающим муже. Нет, Печенег не обладал той безграничной и абсолютной эмпатией, какая была у Линды Ковригиной, думаю, она не присуща большинству россиян. Вряд ли мы когда-нибудь сможем приблизиться к подобной европейской толерантности - наше сочувствие всегда эмоционально, деятельно и всегда оценочно с моральной точки зрения. Не получается у нас просто сочувствовать всему без разбора! Потому как одним сочувствием мы не обходимся - надо же помочь восстановить попранную справедливость, а не просто посочувствовать и пойти потом спать с чувством выполненного долга. Что это означает? Что вор должен сидеть в тюрьме, хоть ты тресни! Даже союз рухнул из-за чувства справедливости своих граждан!
  -Я не знаю, что делать! Я люблю его! Помогите мне, дядя Максим!
  -Он ничего и никого не слушает! Сидит на диване и грызет себя изнутри. Даже пить не может - рвет его и все! А глаза как у больной собаки. Может, посоветуете что-то, Максим Семенович?
  -Он жить не хочет! А я без него не смогу! Дядя Максим, помогите!
  -Нет, он нормальный, не псих. Достало просто его все! И меня достало и всех! Но его предел раньше наступил. Хрень сплошная, а не жизнь! Вот мы к вам и пришли.
  -Ты попей горяченького, Людмила. Варенья бери, конфеты. Понял я все и не удивлен. А ты, Семен, нам плесни немного коньяка. Будем думать вместе.
  Всю ночь думали Людмила Кошкина, ее брат Семен Талаш и Максим Семенович Печенкин, прозванный кулешовцами Печенегом. Думали-думали они и надумали. Ровно через неделю после той ночи Людмила принесла домой с почты заказное письмо, адресованное Сергею. В это же время у них, как бы случайно, сидел в гостях Семен, вдвоем мужчины распечатали и прочитали то письмо. Ну а дальше все и завертелось - в городе появились мстители! Течение провинциальной жизни ускорилось и заиграло свежими красками, что мы и наблюдаем сейчас в Кулешах - никто не скучает.
  Вот, к примеру, работницы ателье Лондон-Париж болтали без умолку, отшивая срочный заказ Изольды Львовны Кривицкой, который она обозначила, как пять театральных костюмов. В ателье головы сломали, гадая каких персонажей имела в виду заказчица:
  -На приведения похоже, но зачем им черный мех?
  -Он еще в трех местах - по бокам и в середине!
  -А красные вставки зачем?
  -Это призраки зарезанных! Вы, что, не поняли? Кровавые пятна!
  -Как у слона в ковригинском дворе, помните? Валиев еще возмущался и кричал, что его в зверинец посылают, а ему своих чудиков хватает!
  -Бюст зачем призракам делать? Они же все одинаковые! Все мертвецы!
  -Что за спектакль будет? Не знаете?
  -Я туда только на детские хожу с ребенком, в прошлый раз смотрели Бременских музыкантов. А это...
  -Может, сходим? Детектив какой-то ставят. Про маньяков?
  -Они, что, сейчас призраков режут?
  -Вы ничего не поняли! Это же Кусака с Пуссиком, они в тех же цветах на стенке мэрии остались! Как призраки, живых их уже сутки никто не видел!
  -Призраков пять - три с бюстами и два без, получается два мужика и три бабы.
  -Ну да! Кусака и Пуссик с женами!
  -А третья кто?
  -Любовница Царапкина?
  -У него любовница есть? Не слышала! Секретарша, наверное.
  -Она их зарезала?! В призраков превратила?
  -Ты эту секретаршу живую видела? Ей уже на пенсию пора! Кого она резать будет?
  -На спектакль надо идти! Там все и узнаем.
  Увы, гражданочки! Вряд ли современный театр обратится к теме социальной проблематики - как вы представляете себе на сцене прототипов реальных российских чиновников в обнаженном виде, пропагандирующих ЛГБТ отношения. Хотя, я бы сходила на такой спектакль. Но вам не советую!
  Кстати, где в настоящее время пребывают реальные Пуссик и Царапкин? Они жмурики или жулики? Виталий Андреевич Бубликов очень хотел бы это знать! А еще городской прокурор снова посетил своего самого креативного и талантливого подчиненного, которого звали лейтенант Валиев, но на этот раз не кричал и выговорами не грозил. Наоборот, он был осторожен и очень заинтересован:
  -Скажи мне, Валиев, зачем ты тарусят в обезьянник посадил? И почему потом психами сделал? Губернатор их не долбал, ты зачем их в больницу отправил? Жена говорит, у них головы такие же, как у Талаша, ничем не отличаются!
  -Они же слепые! Сами признались, никто их за язык не тянул!
  -И что? Мало ли у кого какие проблемы со здоровьем. Не заразные и ладно! Зачем их изолировать надо было? В России обезьянников на всех таких не хватит! Ты еще глухих посади.
  -У них слуховые аппараты!
  -Валиев, я даже боюсь спросить, о чем ты?
  -А у слепых - палки! Ну трости называются.
  -Они тебя били? Что-то я не вижу следов!
  -Меня нельзя бить! Я лейтенант полиции!
  -А я прокурор!
  -Я знаю. Виталий Андреевич. Вас тоже бить нельзя!
  -Все! Больше не хочу разбираться. Ладно хоть все задержание тарусят длилось час с небольшим. Спасибо тебе, Валиев, за оперативность!
  -А я что? Вы сами приказали всех с палками задержать и наказать! Трость - это та же палка.
  -Хватит! Поступила информация, что наши жмурики в отеле Немоску за городом, пьют они там с ночи. Съезди и проверь! Только, умоляю, в психушку их не отправляй! Разберись сначала!
  -Слушаюсь! Давно хотел спросить, почему отель так странно называется?
  -Хозяин такой же оригинал, как ты! Его постояльцы достали, все жаловались на сервис, типа не Москва у вас! Он плюнул и назвал отель Немосквой, но на английский манер. Чтобы больше к нему никто не лез! Все? Больше вопросов нет? Тогда выполняй!
  Взяв за компанию своего подчиненного и друга Дмитрия Калинкина, облеченный властью и поручениями городского прокурора лейтенант российской полиции выдвинулся в пригородный Кулешам поселок, где оказывал гостиничные услуги, не дотягивающие до московского уровня, отель Немоску.
  Опрос работника на ресепшене показал, что гости из одиннадцатого номера заехали прошлой ночью, заказали в номер пиво, водку и полусладкое шампанское; последнее - вранье, шампанское принес сам портье для угощения прекрасных дам, но дамы так и не появились. За отчетный период времени гости из номера не выходили, сильно не шумели и больших проблем не создавали.
  Деликатно постучав в двери номера, полицейские вошли внутрь и сразу же попали в дружеские объятия разукрашенного в красный и белый цвета народного избранника Симеона Иоанновича Царапкина:
  -Очень рад, очень рад! Я ваш мэр! Помните меня? А вы кто? Я вас не помню! Но это не важно. Садитесь, угощайтесь и слушайте - я говорить буду! Только не перебивайте меня! Прошу, очень прошу!
  -Не будем.
  -Начну с того, что я - человек! Такой же, как и все, ничуть не хуже! За что меня бьют?
  -Так вас не за человека бьют, а за то, что вы мэр!
  -И что? Мэра, значит, бить можно?! Это массовые беспорядки! Где полиция? Спит!
  -Мы не спим, мы здесь и слушаем вас, не перебиваем.
  -За что меня бьют?! Я даже не человек! А до вас не доходит!
  -Сволочи потому что! - вступил в светскую беседу злой и пьяный Игорь Владиленович Пуссик - Просто сволочи! Как нам теперь отмываться? Работать не буду! Позориться, что ли? Они старухи, а я кто?! Разукрасили всего! Но полиции не дождаться, как всегда! А одна старуха мне кого-то напомнила, но кого?
  -Я не человек! Я функция! И я не деревянный!
  -Успокойтесь, господин Царапкин, вы человек, а не функция!
  -Функция! У меня нет денег, мне не доверяют. Все решается наверху, я только бумажки подписываю! Функционирую я!
  -А меня убьют! Если курить не брошу, то убьют! Зарежут старухи! И ничего им за это не будет, по возрасту откосят! А вы, Симеон Иоаннович, так и останетесь здешним мэром до смерти! Мы все умрем, но я по - моложе буду! Господи, как курить хочется!
  -Они сбрендили! Оба сразу! Но я не могу их в психушку отправить - Виталий Андреевич мне запретил.
  -Давай водку уберем! Протрезвеют, отмоются от краски и будут как новенькие!
  -Курить хочу! - кричал Пуссик - Сволочи!
  -Это нам чиновникам, а не вам сказали: денег нет, но вы держитесь! Сколько держаться?! Я в Москву хочу! - тоже кричал Царапкин.
  -Надо женам звонить, пускай приезжают и трезвят их. Сами не отмоются!
  -Да кури ты, сколько хочешь! Не ори только!
  -Минздрав запретил!
  -А воровать он не запретил?! Но ты же не умер! - терпение полицейских лопнуло.
  Через полчаса к отелю Немоску со двора (чтобы не позориться) подъехали супруги городского начальства. Погрузив с помощью Валиева и Калинкина пьяных, разукрашенных мужей в машину, они отправились лечить душевные и телесные раны своих любимых. А кому сейчас легко?
  Айдару Валиеву точно не сладко, покой ему только снится! Постоянный стресс и усталость приводят к потере бдительности, поэтому он не обратил никакого внимания на двух подозрительных личностей, что провожали супругов Царапкиных и Пуссик при их выезде из отеля Немоску. Правда, Дмитрию Калинкину показалось, что он видел одного из них с камерой на крымском митинге перед заводоуправлением КМЗ в день приезда Григория Ковригина в Кулеши. Но он успокоил себя тем, что ему это показалось. А мне вот не кажется, я уверена, что городская телекомпания Тарус преследует Айдара Валиева с определенной целью. И как-то странно преследует!
  Но вернемся к нашим баранам и подведем предварительные итоги. Первое - похоже, в Кулешах назревают весьма значимые события, даже более грандиозные, чем государственный праздник День России, второе - тоже похоже, что акторами надвигающихся торжеств выступят кровавые призраки на дорогих электросамокатах, третье - чем все это закончится и закончится ли вообще. Но духом не падаем и все будет хорошо!
  
  
  Глава 28. Мстительное начало.
  Да, в абсолютном большинстве люди живут обычной жизнью - спят, едят, ходят на неинтересную работу, заботятся о своих близких и даже дальних, встречают государственные и личные праздники, иногда развлекаются по мере сил и возможностей. Я не спорю с этим, и все мои герои такие же обычные люди, но я бы прибавила к их характеристикам еще один признак - всеобщее недовольство собственной жизнью! Оно проявляется везде - на работе мы просто фигеем от того уровня некомпетенции и пренебрежения к людям, что проявляет наше по - современному образованное начальство, конечно, оно тоже фигеет на своем уровне, но нам от этого не легче! Российские школы - это вообще песня! Там довольных нет и не будет ни с одной стороны, как и учебы. Даже интересно, какой еще предмет впихнут в расписание российских школьников с нового учебного года? Наше среднее образование превратилось в бездонную женскую сумочку - чего там только нет, и даже это чего не найти никогда в беспорядочном хаосе почти милых вещиц хозяйки! А наши врачи? Я многое понимаю и принимаю, но почему они решили, что только одним, пусть и весомым ростом своих доходов повысят собственный социальный статус и обретут смысл своей бренной жизни? Не хочу продолжать! Хочу просто жить с достоинством и по совести, не чувствовать себя идиотом, не бояться завтра и не конкурировать беспощадно и неустанно за бесполезные выдуманные блага современного общества. Да! Я - импэриа рэдас, а вы нет? Тогда чего жалуетесь и ноете?
  -Не знаю... не понимаю. Какие сейчас могут быть подпольщики? И кого свергать? И как свергать?
  -Я так думаю, что предлагается провести акции по просвещению народа. Типа показать людям, что их дурят как лохов!
  -А зачем показывать? Цель показа?
  -Чтобы к нам как к скотине не относились!
  -Так это надо хозяевам новым показывать! Чтобы они жрать в три горла перестали!
  -Сила нужна против хозяев! Народу надо высказаться.
  -Ты говорил, это какая-то партия организовывается. Так пусть и меняет все - сверху легче сделать, а мы что можем?
  -Ты сейчас как гремлин говоришь! Сам же жалуешься, что свободы тебя лишили! А зачем тебе свобода на диване?
  -Да! Только я все равно не понимаю, в чем будет конечная цель? Союз восстановить? Я тут не очень согласен.
  -А от скуки помереть ты согласен? Нет? Тогда, может, благотворительностью займешься? Кошечек и собачек спасать будешь? Сирым да убогим подачки от богатеев передавать? Новые выпрашивать и благодарить до посинения! Что делать собираешься? Подыхать в знак протеста? Я уж и не знаю, что тебе предложить. А! Еще! Может, в Бога поверишь?
  -Семен! Как мне поверить, если я себя ненавижу?!
  -Так завязывай с этим! Вставай с дивана! Ты думаешь, мне хорошо? Достало все! Но помирать я не собираюсь! Я лучше в морду дам кое-кому! Знать бы еще кому.
  -Ты думаешь?
  -Серега! Вставай! Тебе никто не поможет, только сам. Тебе же весь мир нужен, а не подачки!
  -Ты прав! Надо все обдумать, что и как делать. Ты со мной?
  -Спрашиваешь!
  Сергей Кошкин и Семен Талаш продолжили свой весьма странный и опасный по современным меркам разговор. А причина того разговора белела на столе и буквально искрила бликами новых смыслов и новых целей, абсолютно непривычных российским гражданам 2019 года. Впрочем, почему абсолютно? Помните, про таких же граждан, что жили и скучали в России два с лишним века назад, а потом взяли и разбудили, по словам своего же соотечественника, Герцена?
  Интересно? Тогда почитаем:
  Здравствуй, товарищ!
  Мы ищем единомышленников по всей стране. Мы - будущее России! Современной, образованной и главное гуманистической России!
  Мы за то, чтобы каждый человек мог жить и трудиться свободно и осмысленно, чтобы никого не низводили до тупой машины по получению прибыли зарвавшимся жуликам и ворам!
  Мы за справедливость и счастье для всех!
  Мы против бессмысленной и беспощадной конкуренции между людьми, что нужна лишь для усиления эксплуатации человека, а не повышения благосостояния всего общества.
  Мы однозначно за повышение роли труда в жизни каждого человека, но труда разумного и по возможности творческого, а еще честного и максимально результативного для всех и каждого!
  Мы считаем, что современный уровень производства позволяет снизить недопустимые разрывы в размерах заработных плат работников разных профессий. Нет, мы не выступаем за абсолютное равенство в этой сфере, но большое различие в трудовых доходах должно быть обусловлено прежде всего общественной необходимостью и не превышать разумные пределы. Здесь не говорится о предпринимательских доходах, но и они не должны выглядеть в глазах российского общества кражей.
  Ты спросишь, почему я? Что я могу сделать? Многое! Потому, что только свободный человек сам, своей волей и действиями может создать для себя и других гуманистическую страну, справедливую страну, высокоразвитую страну. Только сам!
  Что ты можешь конкретно сделать? Обратить внимание людей на те безобразия и несправедливости, а часто бессмысленность и разруху, что творятся в твоем городе. Ты можешь показать людям, что все это не просто не норма, что так не должно быть нигде и никогда! Твои действия могут быть даже саркастическими и абсурдными, выбирай сам. Главное, чтобы люди почувствовали наши идеи и захотели не только изменить среду, но и измениться сами!
  Если мы узнаем о твоих действиях как согласии с нашей позицией, мы свяжемся с тобой.
  Ну что ж, Печенег хорошо постарался, сочиняя данный текст. Думаю, в нем почти раскрыта его собственная мировоззренческая позиция - свобода жить, трудиться для себя и во блага всех, обязанность государства и общества в целом по созданию и поддержке гуманных социальных структур с одновременным отказом от тотального патернализма и насильственного конструирования выдуманных идеалов (помните слова Демьяна Курицына о том, что уровень свободы человека любого социума легко определяется по существующему там уровню насилия, в т. ч. и интеллектуального). Чистейшей воды идеализм, конечно, но без идей вообще хреново!
  Письмо помогло, Сергей Кошкин встал с дивана. Только заговорщики не учли одну особенность русского менталитета, ярко выраженную международным песенным хитом конца девятнадцатого - начала двадцатого века Поля Дегейтера и Эжена Потье в русском переводе Аркадия Коца - "Весь мир насилья мы разрушим - до основанья, а затем - мы наш, мы новый мир построим - кто был ничем - тот станет всем!". Как заткнуть теперь этот фонтан кулешовского мщения? Никаких хулиардов не хватит!
  Первый акт своей пьесы Сергей Кошкин и Семен Талаш сыграли весной у входа в здание Администрации Заводского района города Кулешей. Выбрав время, когда глуховатый сторож заснул под утро с чувством выполненного долга по охране муниципального имущества, они забрались на козырек над крыльцом и поверх висящего там стандартного лозунга о демократии и выборах написали красной краской: "Здесь воняет!". Игорь Владиленович Пуссик и его подчиненные, а также все проходящие мимо кулешовцы два дня ломали голову, что бы это значило. Пуссик даже в городские коммунальные службы позвонил с вопросами о том, не производят ли они какого-либо ремонта в его здании и не опасно ли там находиться. Через сорок восемь часов, когда городские обыватели уже вовсю начали острить по поводу непрекращающейся вони на площади имени Максима Горького, респектабельный демократический лозунг был восстановлен. Но сам глава Заводского района продолжал подозревать городские службы и очень сильно возмущался их безалаберности и разгильдяйству. Короче, никто пока ничего не понял.
  Следующее мстительное выступление было ярким и однозначным, так что коммунальщиков уже никто не обвинял. Состоялось это мероприятие как раз на ежегодном митинге, посвященном празднованию Дня России на все той же площади имени Максима Горького. И горожанам оно очень понравилось!
  Сначала все шло как обычно - бравурные патриотические песни разносились по площади с раннего утра, собранные по приказу трудоспособные горожане и редкие добровольцы безразлично скучали, слушая поздравления городского начальства, чтобы побыстрее разбежаться по домам. Никто ничего не ждал! Наконец, Симеон Иоаннович Царапкин вышел к микрофону и стал выступать. Конечно, никто его не слушал, его никогда не слушали! Иначе мелкое царапкинское жульничество вылезло бы наружу - дело в том, что Царапкин уже третий День России выступал с одной и той речью, меняя лишь две-три строчки, справедливо рассудив: кому это все надо?
  И вот, когда кулешовский мэр отбарабанил почти половину своего выступления и почти наизусть, не заглядывая в бумажки, он почувствовал, как что-то липкое растеклось у него по лбу. Замолчав от неожиданности, он снял с головы это липкое и, вытянув вперед руки показал себе и всем яичную жижу вперемешку со скорлупой: "ВидАли?". Кулешовцы, также, как и мэр, озадаченно посмотрели в небо, но курицы не летают! И снова залп над безмолвной площадью - Царапкина заклевали!
  Толпа дружно повернулась направо в сторону девятиэтажного одно подъездного дома, что примыкал вплотную к зданию Администрации. Там с балкона второго этажа, как раз над крыльцом с выступающим Царапкиным метко стреляли яичными снарядами два черных человека. Спокойно и деловито опустошив ячейку боеприпасов, они показали неприличный жест локтем Царапкину и покинули боевые позиции.
  Толпа снова обратилась к выступающему - Симеон Иоаннович стоял, молчал и обтекал яичной жижей. Он ничего не понимал! Кто, за что? И где полиция?
  -Хулиганы! - обрел, наконец, дар речи кулешовский мэр - Хулиганы!! Хулиганы!!!
  Царапкина было не остановить, но все равно он ничего не понимал! Митинг прервали, больше кулешовцев никто не стал поздравлять, но они на это не обиделись. Наоборот, честно и добросовестно досмотрели представление до конца - пока дергающегося и выкрикивающего непонятно что Симеона Иоанновича не отвели под белы рученьки в Администрацию, только после этого народ разошелся по домам. Вот так в обычном провинциальном российском городе появились мстители, а у Айдара Валиева - новые хлопоты и новые выговоры от строго прокурора Виталия Андреевича Бубликова. Кстати, лейтенант срочно и добросовестно осмотрел ту квартиру на втором этаже девятиэтажного дома, но выяснилось, что проживала там асоциальная личность пятидесяти лет, мужского пола, давно не работающая, но пьющая и курящая, к тому же никогда не закрывающая двери своей гостеприимной квартиры.
  Дальше последовали новые мстительные протесты, абсурдные и издевательские одновременно, но вызывающие живой отклик кулешовского народонаселения.
  Предметом второго мщения послужил непрекращающийся уже который год ремонт детского культурного центра, вернее так и не начавшийся. На том ремонте пиарился еще прошлый мэр Кулешей, ныне усердно служащий государству в областной столице. Центр этот был построен сразу после войны и обслуживался городским строительным трестом, лопнувшим в приснопамятные девяностые. Городской администрации пришлось взять центр на баланс, но содержать, а тем более ремонтировать его было не на что. А на выборы деньги в России всегда есть! Вот предшественник Царапкина и придумал как убедить своих капризных избирателей поддержать его кандидатуру на второй срок - выступил с предложением провести капитальный ремонт Детского Центра. Он даже провел два митинга перед цЕнтровским крыльцом, предварительно затянув рассыпающиеся стены здания зеленой сеткой, обманув таким образом ожидания наивных и добрых горожан.
  Но Царапкину народ уже не верил, а потому новый лозунг мстителей над входом Центра вызвал очень горячее и массовое одобрение трудящихся:
  Который год идет ремонт
  Который год Царапкин врет!
  И кто быстрее с них помрет?
  Наш Центр или наш удод?
  Ну, что поделаешь - не Пушкин творил, но горожанам понравилось!
  Третий мстительный случай произошел в аккурат на День Города пятого августа и опять на балконе той самой квартиры асоциальной личности со второго этажа девятиэтажного дома, примыкающего к зданию Администрации Заводского района города Кулешей. И опять пострадал Симеон Иоаннович Царапкин, причем безвинно пострадал, как убеждал он впоследствии всех и каждого! Речь страдающего мэра прервало мощное, наглое и издевательское хрюканье, доносившееся из колонок, установленных на том балконе. Горожане острили и веселились вовсю:
  -Во хрюкает наше начальство! И опять про ремонт Центра!
  -Да оно про все хрюкает! Врет и не краснеет!
  -Глянь! Уже полицию орет!
  -Зажрались эти хрюндели! Облик человечий потеряли!
  -Их только свои корыта интересуют!
  -Сматывайтесь быстрее! А то загребут! - волновались неравнодушные обыватели.
  -Слышь, Валиев! Не торопись шибко! Спасибо тебе все равно не скажут.
  -Так спасибо и не хрюкается!
  Убедившись в том, что мстители снова оказались неуловимыми, городское начальство в лице Симеона Иоанновича Царапкина и Игоря Владиленовича Пуссика потребовало от правоохранительных органов, во-первых, немедленно обыскать асоциальную квартиру, во-вторых, найти и задержать хулиганов, а в-третьих, отремонтировать замок на дверях квартиры и заставить непросыхающую личность держать квартиру закрытой, иначе придется ей просыхать на нарах!
  Ну и наконец самый интересный и имеющий огромные последствия мстительный случай произошел перед Днем Национального Единства России. Причем, мстили тогда не анонимные хулиганы, а само городское начальство и мстило так, что обалдевшие и возмущенные горожане стали массово записываться в хулиганскую армию, вооруженную яичными снарядами. Но об этом позже.
  Я думаю, многие из вас, мои читатели, задаются вопросом: "Почему это все происходит в Кулешах?". Обычный российский провинциальный город с обычным населением и обычными проблемами, как и везде в стране. С чего горожане взбесились там? И почему тогда в других городах все тихо и почти благостно? Ну да, не московские зарплаты у них, так эти деньги за пределы Москвы и не выезжают, а до Кулешей им вообще никогда не добраться! Не сказать даже, что государственные мужи не заботятся о подвластной им территории - капитальные ремонты жилого фонда идут, благоустройство населенных пунктов тоже движется, гранты на мелкий бизнес выделяются стабильно и непрерывно, дороги ремонтируются, школы, садики, больницы работают. Чего этим кулешовцам надо? Зажрались?
  А может им другое надо? - спросил губернатора на отгремевшем недавнем празднике прокурор Виталий Андреевич Бубликов. Очень скоро и властям многое понадобится от этих самых рядовых российских граждан - чтобы они поверили, чтобы вытерпели, чтобы снова вспомнили кто они! Потому, что эта земля для импэриа рэдас, никто другой ее не удержит.
  
  
  Глава 29. Поднять занавес!
  Мое любимое время года - осень, как у Пушкина, только любая осень - и болдинская разноцветная и пышная, и иная, что с серым небом и колющимися дождями, с первым снегом, тающем уже в воздухе до попадания на черную землю и серый асфальт. Ты заходишь домой, сбрасываешь мокрую одежду и обувь, трогаешь батареи, а они уже нагреваются теплом, с кружкой чая подходишь к окну и с легкой грустью говоришь себе: "Да, скоро зима - а потом вспоминаешь - Ой! Надо готовить теплые вещи для всех, доставать шарфы и перчатки. Как хорошо, что купили новые пуховики, никто не замерзнет". Тепло, семейные хлопоты и заботы, первые звоночки самого любимого праздника в России Нового Года - вот что для меня осень. Я и летние дожди люблю, теплые и свежие, с огромными лужами, что переходишь по щиколотку в воде, беззаботно наплевав на свои новые босоножки и кроссовки.
  Такой же дождь лил сейчас в Кулешах ранним утром 19 июня 2019 года. Маленький сухонький старичок с серебристой гривой волос, как нахохлившийся воробышек прятался под навесом, терпеливо ожидая четверку мстящих молодых людей. Он точно знал где и когда их встретить, ведь один из этих мстителей по имени Семен Талаш все очень подробно объяснил ему.
  -Ну, здравствуйте! Приглашаю вас всех позавтракать со мной. Разносолов не обещаю, но чай с бутербродами будет - пригласил в гости Печенег.
  -Неудобно как-то...
  -Что-то случилось, Максим Семенович? Может, помощь нужна?
  -Пойдемте! - резко скомандовал Семен - Нам надо пойти. И тебе, Серега, очень надо!
  Удивленные и заинтригованные молодые люди послушно отправились в гости.
  -Прошу к столу! Наливайте сами себе чай, вот варенье, бутерброды с колбасой и сыром, берите, кому что надо, не стесняйтесь - распоряжался в собственном доме Печенег.
  -Спасибо - гости вопросительно смотрели на хозяина.
  -Я не буду ходить вокруг да около. Что делать собираетесь дальше? Я все знаю про вас и ваше мщение. А сейчас скажу что-то новое. Сергей, это я написал то письмо. Не перебивай! Твоя Людмила с ума сходила, ты же в зомби превращался. Мы и придумали, как тебя с дивана стащить. Только вы же не остановитесь! Я при всех тебе это говорю, Сергей, потому что вы одной веревочкой повязались и отвечать вместе будете. Не учел я того, что вы сытые сейчас! Вы же не за корочку хлеба, пусть и для всех, боритесь. Вы за правду топите, а она границ не знает. Только человек Богом никогда не станет! Бог он один, а нас всех много, разных - плохих и хороших, у каждого - своя жизнь.
  -Люда знала? - растерянно замер Сергей Кошкин - И ты знал, Семен?
  -Да! Она моя сестра, я все для нее сделаю.
  -Тогда зачем ты со мной ходил? Отвечай!
  -Я тоже человек и тоже хочу жить нормально! Эта хрень вокруг и меня достала до чертиков! Я что, рыжий что ли?!
  -Ты мне врал!
  -Нет! Это я тебе так в лоб дал! Чтобы ты вспомнил все, чтобы жить начал, а не помирал! - Семен оказался на полу после хлесткого удара воскресшего родственника, все остальные вскочили на ноги.
  -Что происходит? - спрашивал Григорий Ковригин.
  -Все равно, это было классно! - громко восторгался питерский банкир Савва Велиховский.
  -Легче стало? Тебя жена любит, а ты у нее на руках сдохнуть решил? Хрен тебе! Ох! - Семен снова растянулся на полу.
  -Ша! Тихо все! Вы же мужики, думать пора головой! - осаживал гостей Печенег - Давай, банкир, доставай стопки из шкафа. Говорить будем и думать будем. Сядь, Сергей!
  Крупные капли дождя словно прозрачные виноградины тарабанили по широким подоконникам окон старого бревенчатого дома, то ускоряясь, то затухая в такт разговора мстителей с подлинным автором их необычного мщения. Сколько продлится этот дождь? А, может, он никогда не закончится? Долгий, очень долгий разговор предстоит нашим героям, и мы еще его послушаем, но позже...
  Вы думаете события приближаются к развязке? Нет! Все только разворачивается.
  Воспользовавшись сложными погодными условиями еще одни герои Кулешей решили выйти из тени, но не привлекая лишнего внимания. Симеон Иоаннович Царапкин и Игорь Владиленович Пуссик, вполне протрезвевшие и почти отмытые своими женами от белых и красных брызг, за исключением отдельных прядей волос, причем у Царапкина преобладали красные перья, а у Пуссика - белые, надумали посетить Администрацию города. Предстоящим вечером последние следы драки мэра и его заместителя со старушками в веселеньких кроссовках будут смыты и закрашены самым дорогим и самым профессиональным кулешовским парикмахером, так он клятвенно пообещал их женам. Но город бросать нельзя! Так что деваться им было некуда - только на свое рабочее место! Как-то надо дожить, дотерпеть до предстоящих выборов, победить с обещанной поддержкой губернатора и, прошу прощения, сдриснуть из этого проклятого города! Для этого Симеон Иоаннович даже был готов снова посетить органы записи гражданского состояния и вернуть себе нормальное имя - лишь бы победить и сдриснуть!
   Перед тем как выйти из машины, Царапкин натянул на голову капюшон своего серого худи, а Пуссик надвинул поглубже розоватую кепку старого фасона, похожую на ту, что носил еще его тесть, когда-то работавший заведующим культурным клубом - худи у него в гардеробе не было, других летних головных уборов также. Время появления бедолагами выбрано было грамотно, работающий люд уже разбежался по цехам, мастерским и офисам, местные чиновники также заняли свои стулья в кабинетах мэрии.
  Тяжело вздохнув и прошептав себе: "Господи! Пронеси!", Симеон Иоаннович и Игорь Владиленович осторожно выбрались из машины и бегом кинулись к дверям Администрации, но сначала им надо было преодолеть внушительный лестничный подъем к крыльцу здания. И тут им наперерез кинулась еще одна группа тоже из двух бегунов с камерой и микрофоном наперевес. Финишным спуртом тарусята вырвали победу у более опытных соперников и загородили тем входные двери:
  -О боже! - криками откликнулись кулешовские СМИ на весьма странные луки Царапкина и Пуссика, целясь камерой то в одного, то в другого - Снимай! Симеон Иоаннович, посмотрите сюда! Так! Хорошо! Теперь вы, господин Пуссик! Обалдеть!
  -Отвяжитесь! Чего пристали?! Я и так скоро уеду отсюда! Губернатор обещал! - голосил из-под худийного капюшона с рваной красной окантовкой кулешовский мэр.
  -Я тебе морду порву! - яростно тряс белокурыми локонами под розовой кепочкой Пуссик.
  -Снимаем! - наслаждались сенсацией тарусята.
  -Сволочи! Фик вам, а не кепки! Никого подкупать не будем! Сволочи!
  -Да мы никогда такую розовую не оденем! Все вам жалко, даже нормального цвета не купите! - разозлились тарусята
  -Ну чего зыришь?! Пни его под ж...пу! - впервые так неуважительно и на "ты" обратился к своему начальству его собственный зам.
  Симеон Иоаннович с наслаждением выполнил приказ и рванул входную дверь на себя, а Игорь Владиленович выхватил из рук упавшего журналиста камеру и, влетев в холл Администрации, заблокировал тарусятам дверь после своего шефа. Подразнив проигравших через стекло вырванным трофеем, победители отправились трудиться во благо родного города. Думаю, не надо говорить, какой фурор они произвели среди своих подчиненных.
  И все это происходило под непрерывным дождем, никак не заканчивающимся, как и разговор в доме Печенега.
  А Людмила Кошкина все убиралась и убиралась в квартире, уже четыре часа убиралась без перерыва и по четвертому кругу. Центром этих кругов был журнальный столик в зале, на котором лежал ее сотовый телефон. Людмила ждала звонка брата, но телефон упорно молчал. Женщина примостилась рядом со столиком и заплакала. Господи! Да если бы можно было помочь Сергею, отдав все, что у нее было, она бы отдала, не задумываясь! Все - почку, кусочек печени, кожу, легкое, сердце... Стоп! Как без сердца? Она же помрет сразу, а Людмила хотела жить и любить своего Сергея.
  "Ну ладно! Сердце оставлю себе, но остальное не жалко. А уж эти вещи, тряпки, деньги - все отдам, не нужны мне они без него!" - шмыгала распухшим от слез носом Людмила Павловна Кошкина. Ожидания становились нестерпимыми, чтобы отвлечься, Людмила включила телевизор и попала на передачу городской телекомпании Тарус с таким непонятным названием, что жертвенную трансплантацию парных и непарных органов своего организма она решила пока отложить.
  Передача называлась: "Тайная жизнь и странные способности лейтенанта полиции Айдара Валиева".
  Привожу дословное выступление таруского журналиста с описанием представленных видео и фото материалов:
  Здравствуйте, дорогие кулешовцы! Сегодня мы приоткроем занавес над теневой жизнью нашего города. Мы убеждены, что только правда поможет нам всем выжить в том сумасшедшем доме, что когда-то были милыми и открытыми Кулешами, где все и про всех всё знали, где не было порочных тайн и тайных пороков, где еще существовала свобода СМИ! А что сейчас? Сплошные тайны, хулиганство, драки и месть! Никакой информации невозможно получить ни от властей, ни от рядовых горожан. Замкнутый круг! Но мы разомкнем его и скажем правду вам в лицо!
  
  Итак, кто такой Айдар Валиев? Какие тайны и пороки он скрывает? В чем его сущность? Мы все знаем его как работника правоохранительных органов Заводского района Кулешей, как веселого открытого человека с множеством друзей и знакомых, как весьма любвеобильного человека, но поскольку он не женат и к тому же гетеросексуален, то ладно...
  На экране появились фото Айдара Валиева в полицейской форме и гражданской одежде.
  Но это лишь вершина айсберга, талантливая маскировка! А что на самом деле? Мы перечислим некоторые факты с видео и фото подтверждением их достоверности, а потом вместе с вами сделаем соответствующие выводы.
  Первое, в день приезда в Кулеши Григория Ковригина, Валиев еще до начала последующего бедлама знал про зарезанного слона и Крым. Подчеркиваю, он знал про слона до того, как пришел и увидел его! Он говорил про Крым в интервью нам до начала женского протеста перед заводоуправлением КМЗ. Я уже молчу, что тогда же он точно сказал, как пройдет ежегодный День России на площади имени Максима Горького, я имею виду яйца! Смотрим его интервью.
  На экране появились кадры с бодрыми словами Валиева о том, что Крым наш, и полиция всегда с народом, пуляющим яйца в городское начальство, сказанные им у фонтана-слоненка во дворе ковригинской четырехэтажки.
  Второе, только Валиев, и никто другой, смог заставить наших пресловутых гремлинов пойти на субботник и убрать калинковскую дорогу. Что он применил при этом, нам неизвестно. Может, гипноз или другие психические манипуляции и воздействия? Одно можно сказать точно, Айдар Валиев несомненно обладает выдающимися способностями в таких областях, о которых обычным людям и подумать страшно!
  А если вспомнить еще тот факт, что он заставил скупердяев-гремлинов принести ему двенадцать больших банок серой краски для Чамочкина, то становится еще страшнее!
  На экране появилась заставка с памятником рабочему КМЗ Степану Чамочкину в двух вариантах - в серых и алых варежках.
  Третий факт - только Айдар Валиев знал, что Царапкин и Пуссик - не жмурики, а жулики! Об этом он заявил в день их исчезновения нашему корреспонденту, указав, что те живы, но отмыться от краски не могут. Откуда он это взял? Никто ничего не знал, а он все знал! Даже мы не знали до сегодняшнего утра, во что наша элита перекрасилась! В прямом и переносном смысле перекрасилась! Царапкин стал красноволосым, а Пуссик блондином. А еще они избили наших журналистов и ограбили, причем так нагло, на глазах у собственных подчиненных, прямо на крыльце здания Городской Администрации. Но всех не запугаешь! Один из городских чиновников предоставил нам фото этих перекрасившихся - вы только посмотрите в каком виде они нами руководят, как они одеты, что у них с головами! Сделаны эти фото сегодня, смотрите.
  На экране появились фото со смартфона Ксяоми, принадлежащего храброму и свободолюбивому чиновнику из мэрии Кулешей, фото талантливые и креативные. На них Царапкин и Пуссик вместе и поодиночке крупным планом демонстрировали новые тенденции властной моды в прическах и окраске волос, новый стиль офисной одежды российских чиновников, а также свой трофей, полученный в результате разбойного нападения на представителей свободной прессы. Лица элитной парочки были весьма интересны и неоднозначны из-за сочетания эмоций ненависти к журналистам телекомпании Тарус, усталости от кулешовского мщения, решимости победить на выборах любой ценой и сдриснуть, наконец, из этого сумасшедшего города! Прекрасные фото!
  Вы вдумайтесь! Мэр города и его заместитель избивают свободную прессу и грабят ее! А как же конституция?! Наши права?! Мало того, что они перекрасились черти во что, так они еще и всю ночь пили в отеле Немоску! Они и пьяными за руль сели бы, но жены их по домам развезли! Вот доказательство! И Валиев снова там в центре событий!
  На экранах было продемонстрировано видео прощания лейтенанта полиции Валиева с Пуссиком и Царапкиным при отъезде последних из отеля Немоску.
  И, наконец, мы продемонстрируем вам сейчас факт признания Валиевым своих странных и необычных способностей, сделанный им вчера перед отделением полиции Заводского района Кулешей в присутствии свидетеля Светланы Курицыной.
  Снова видео с криками, где Валиев орет про слепцов с палками, про свое отличное зрение и такое же отличное знание уголовного и административного законодательства РФ, тарусята - про жуткие особенности валиевского зрения видеть все подряд, даже то, что нельзя, Светлана Курицына - про то, что она скоро помрет (от собственного любопытства не волнуйтесь!). Честно, я считаю, что тарусята заслужили свои шишки! Разве можно делать такие передачи для простого обывателя? Чем они отличаются от Царапкина с Пуссиком? Симптомы одни и те же - полное непонимание и охренивание от кулешовской действительности, но продолжим смотреть передачу:
  Валиев - страшный человек! Мало того, что от него ничего не скроешь, так он еще нас, как обычных алкоголиков из полицейского обезьянника, отправил головы проверять! Мы же пресса, мы - четвертая власть! Где уважение? Где законность?
  Наш вывод из всех этих событий - Айдар Валиев все знает! Он знает кто мстители, но не говорит. Почему? Мы проводим опрос онлайн на сайте Таруса, выберете свой вариант ответа на вопрос: Что делать?
  Варианты ответов:
  1. Отправить вон из города Царапкина с Пуссиком, хоть в Москву, хоть куда, но отобрать у них нашу телекамеру.
  2. Предложить лейтенанту Айдару Валиеву честно признаться в том, что он экстрасенс.
  3. Заставить Валиева сказать, кто такие мстители и чего им от нас надо.
  4. Повысить среднюю заработную плату в Кулешах до уровня 75% от средней московской заработной платы (для начала).
  Можно отметить как выбранные несколько вариантов ответов, но не более четырех. Свой бред не предлагать!
  
  
  Глава 30. Второй закон Печенега.
  Сергей Кошкин больше не бил Семена Талаша, но никакого понимания и толерантности к столь коварному способу стащить его с дивана он не испытывал! Он вообще никакого понимания не испытывал - ни к существующему порядку вещей вокруг себя, ни к вулкану страстей и дум внутри себя. Наоборот! Бурное возмущение переполняло его и вырывалось криками обиды и ярости:
  -Какой я дурак! Поверил, что кто-то реально хочет изменить этот дурдом, что и я могу что-то сделать! Кому мы нужны?! Пожрать дадут и все, а про другое и думать не моги! Да и как дадут? Кинут на драку крохи с барского стола - конкурируйте до смерти! А как же наши души, кто про них вспомнит?! Хотя, чего я так высоко забрался - какие души?! Скоро дойдем до того, что даже работу настоящую выпрашивать будем, конкурировать за право продаться!
  -Все так! Вижу, поворочал ты мозгами, сидя на диване. Только вопрос у меня, что и как ты хочешь изменить? - Печенег с сочувствием и теплотой смотрел на Сергея.
  -Хочу дурдом этот убрать! Хочу смысла жизни для любого человека! Нафига просыпаться, чтобы пожрать, поср...ть, заработать на очередную яхту для какого-то жердяя и снова по кругу! У меня нет ничего, кроме моего труда, не научился я воровать или лапшу на уши вешать в телевизоре! А ради чего мне трудиться? За эти гроши? Да и не про них я сейчас! Самого человека в ноль превратили! Обесценили!
  -Точно! - согласно, но более приземленно возмущался побитый Семен Талаш - Только и слышишь от начальства - уволим, за ворота пойдешь, повышай эффективность и конкурентоспособность себя и предприятия! Задолбали! Какая карьера? Вылезают не те, кто пашет, те молчат, а те, кто лижет и с энтузиазмом! Только эффективность эта на бумаге рисуется, а в реале - сплошь Москва и провинции, там семеро с ложкой гребут в свои норки, а мы с сошкой в разрухе и дерьме копаемся, чтобы конфетку им слепить! Зачем далеко ходить? Твой завод, Григорий, пример всему этому! Кто там работает? Я про инженеров говорю, про их возраст, работяги туда еще идут, а специалисты - только в Москву или, накрайняк, в города-миллионики. А кто конфетки из дерьма лепить будет?
  -Что же делать? Зарплату им поднимать? - беспокоился из-за разрухи завода его новый владелец.
  -Почему только зарплату? Ты еще и кастовую систему введи! Как в Индии. Специалисты брахманами будут, техники - чуть пониже, а работяг в неприкасаемые запишешь, и по наследству клички эти передавать надо, чтоб с детства закладывались и на всю жизнь! Жаль мозги по наследству не передаются - не утерпел Печенег.
  -Ой нет! Что я Бог, что ли?
  -Зато порядок будет как на кладбище, никто не сбежит! Одна беда - русские мы все, если не по крови, так по духу. Громыхнет эта конструкция быстрее, чем Союз навернулся и по той же причине!
  -Брешут со всех трибун и экранов и так брешут, что не разберешь ничего! Прибыль, резервы, капитал и еще хрень всякая! Человек уже и не человек вовсе, а источник прибыли жердяев! Даже матери уже не детей рожают, а материнский капитал зарабатывают! Это дети капитал, что ли? А государство милостыню раздает со своего мешка, чтобы с голоду не подох капитал тот! Нищие родители кланяться должны и благодарить до посинения, хлопать еще на мероприятиях всяких. Только вопрос у меня - как эта вся вертикаль чиновничья допускает такие зарплаты в стране? Люди же пашут, а им милостыню раздают вместо зарплаты, еще и кланяться заставляют! - уже кричал Сергей Кошкин.
  -Вроде верно говоришь, но не все так просто. Современная экономика не про людей, а про эффективность их хозяйственной деятельности - размышлял Савва Велиховский.
  -Так пусть эффективность твоя в экономике и остается, а не лезет в наши души! Нафига ради нее человек должен нищать и зверем становиться?!
  -Не должен, ты прав! - с ходу отринул принципы экономикса питерский банкир - я тоже не хочу в дурдом, и никто не хочет. Все мечтают заработать, нахапать в смысле, и на райский остров сбежать.
  - Они разве есть, острова такие? - заинтересовался Печенег.
  -Должны быть! А иначе зачем все? - отстаивал мечту Савва.
  -Надо что-то делать! Дети не могут быть капиталом, и люди должны нормально жить! Никто никого не должен заставлять страдать! - искренне волновался Григорий Ковригин, мультимиллионер, российско-французский гражданин, сын красного директора и полноправный член мстительной банды. Неисповедимы пути Господни!
  -А что делать надо? - продолжал лезть под кожу сухонький старичок с серебристой гривой волос - Как думаете?
  -Долой жердяев! Свободу человеку! Достойную жизнь каждому! - быстрее всех нашел ответы на вопросы Печенега Семен Талаш.
  -Понятно, мы за все хорошее и против всего плохого! Ну а ты, Сергей, как думаешь?
  -Ну что-то же надо менять! Даже радикально менять и быстро.
  -Когда мне было пятнадцать лет, один человек сказал про это - либо красные, либо белые. Но вы уже выросли, как и я. А потом, все уже было в России, было и прошло, только кровушки утекло немеряно.
  -Ты про Союз? Мы не коммунисты, мы за свободу для всех.
  -И для жердяеев? И для Царапкиных с Пуссиками? И для других хулиардеров?
  -Пусть вернут награбленное и катятся на райские острова! - снова просто и ясно решил Семен Талаш.
  -Разве в этом проблема? Чего они награбили? Деньги на заграничных счетах? Так это цифирки с ноликами сейчас и все. Тамошние власти решат, и тю-тю они! Заводы, скважины? Они в России, здесь и останутся. Тут опять от воли государства зависит, но не все! Союз вон какой махиной был, а рухнул! Потому что люди так решили, и ни армия, ни службы всякие ничего сделать не смогли.
  -Да что мы можем сделать?! Покривляться на потеху публике? Не могу же я этих жмуриков кокнуть? Они люди, жены у них, дети.
  -Не! Кокать не надо таких убогих. Фу! - поддержали Сергея другие члены мстительной банды.
  -Ну наверху не такие убогие, но их я тоже не хочу кокать! И на диван снова я тоже не хочу! Что делать?
  -Вы же говорили, что свободы для всех ищите.
  -Я уже не знаю, чего я ищу! Противно все и лживо.
  -Что, трудно быть Богом? Ковригин тоже не захотел! А поначалу он всех сытыми да счастливыми планировал сделать, как Демьян Курицын в свое время. Вот вы сейчас сытые, а мстите. И в Союзе не голодали, исключая дурдом в самом конце. А он все равно рухнул!
  -Слушай, Печенег! Чего ты нам этим Союзом тычешь? Загадки загадываешь? Ты же сам против него был всегда! Либералом обзываешься, а коммунистов хвалишь!
  -А за что мне их хаять? Они сделали все, что могли и даже больше! В отличии от нас, они подачек по миру не выпрашивали, в младшие братовья ни к кому не набивались, войну со всей Европой выдержали, хоть у нас потом и говорили, что это народ только победил, а коммунисты мешали. Чушь! Войну вся страна выиграла, все вместе. А вот Союз рухнул, когда народ промолчал на властный дурдом в девяностые. Все поучаствовали, кто делом, кто бездельем!
  -Если они такие умные и успешные были коммунисты ваши, то чего тогда допустили такую катастрофу? - недоумевал Григорий Ковригин.
  -А это не коммунисты допустили, это сами люди так решили! Поколение последнее советское, которое выращивалось с любовью и гуманизмом, образованное и верящее во всеобщее счастье и братство всех народов.
  -Издеваешься?
  -Нет! Они действительно добрыми и наивными были, но гремлинами! Им же всю жизнь толдычили, что Союз - царство справедливости и разума на Земле, что все было честно и никак иначе, что все вокруг с нами и за нас, что им надо только ходить на работу, верить в грядущий коммунизм и все получится. А когда наружу полезли кровь, грязь, несправедливость - все то, через что пришлось пройти их отцам и дедам, пройти и выстоять; они носы сморщили и отвернулись брезгливо! Типа, как вы могли такое допустить?! Мы не хотим в этом участвовать, мараться, то есть. Вот и рухнул Союз.
  -Ну правильно! Столько людей сгинуло по лагерям и тюрьмам, от голода померли, депортированы были. Что, скажешь, не так все?
  -Так! Все было и забывать нельзя! Но ты сам то что сделал? Под кофеек да хруст французской булки всех осудил и приговорил? Отодвинул кровавое наследство, похоронил все, ради чего они жили и страдали, и ждешь чистой манны небесной? Кто ты сам? Понятно, они убийцы и изверги, а ты - гремлин! Вот так получается, молодые люди.
  -Я не хочу быть гремлиным, но ведь это все было! - разрывался пополам Григорий Ковригин - Как все исправить?!
  -О! Снова на место Бога метишь! Хотя, может, ты в коммунисты записаться хочешь? Вот они точно мечтали всё исправить и переделать, причем любой ценой.
  -Да скажи, что делать надо, Печенег! Хватит нас уже мучить! Достало все! - закричал Сергей Кошкин.
  -Давайте жмуриков кокнем все-таки! Похоже, без этого не обойтись - радикализировался впереди всех толстый питерский банкир.
  -Вот еще! Пускай москвичи с ними разбираются, отправим их туда на выборах - ехидничал Семен Талаш.
  -Ой, я прямо не знаю. Но если надо, то давайте жмурить. А как? - страдал русский европеец.
  -Чего как? Жмурить? Яйцами забьем и на самокатах сбежим, не догонят! - продолжал острить Семен.
  -Можно чисто символически кокнуть - размышлял бездушный банкир - Как раньше позорили публично - гражданская казнь называется.
  -Ну тебе ли не знать? Банки этим и занимаются как раз - казнят повсюду, кого символически кокнут в банкроты, у кого всю жизнь плохой кредитной историей обзовут, а кого и реально в гроб уложат! Слушай, Питер, ты кому и за что мстишь в Кулешах? Или банки новые технологии обворовывания провинциалов разрабатывают? А ты на разведку приехал? Так у нас нечего брать!
  -Это вы так думаете! Как раз провинциалы копеечки, но сберегают, тратить то вам их не на что. А раз сберегаете, то зачем вам зарплаты повышать, и так лишка. Вы даже не представляете, что в банках придумать могут! - хвастался Савва Велиховский - Банки - это страшная сила!
  -Думаешь, удивите?
  -Ладно, хватит трепаться - прервал диалог Семена и Саввы Сергей Кошкин - Давай, Печенег, говори! Какая связь у нас с Союзом? Нафига нам знать, почему он рухнул?
  -Ответить просто и сложно одновременно. Повторюсь опять - люди так решили. Вы то время не знаете, а я хорошо его помню, началось оно не с голых полок в магазинах и всяких суверенитах везде, где не попадя. Началось все с лавины информации про реальный Союз, как он создавался, про репрессии, голод, войну, вылезло наружу все - грязь, кровь, море жертв. Народ обалдел! Ему же про другое рассказывали, что трудно все было, но справедливо, что людские смерти и страдания огромны, но оправданы, что у нас прямо рай сейчас, ну или скоро будет. И я думаю, что не отсутствие джинсов да жвачек Союз подорвало, а именно несправедливость тех жертв - так народ решил. Только он потом сам эти жертвы вообще в грязь втоптал, когда побрезговал тем, во имя чего они приносились! Так и рухнула наша общая Родина.
  -Но это же правда!
  -Кто спорит? Конечно правда. Только правду эту принять сложно, легче просто осудить и жить с белого листа, ты то сам этого не делал, у тебя руки не замараны! Так гремлинская психика и работает! Зачем ценить то, что даром досталось? Ты же такой Союз не создавал, никого не убивал и сам не погибал, голодом не морил, в тюрьмы не сажал! Ты добрый и пушистый, к черту проклятое наследство!
  -Как-то сложно все - задумчиво сказал Сергей.
  -А я вам твержу про что? Нет простых решений! Вы хоть сотню Царапкиных зажмурьте, все равно рай на Земле не появится, только на небе.
  -Почему справедливость плохо? - волновался Григорий - Что же тогда хорошо?
  -Справедливость - не плохо, это страшнее, чем плохо. Это наша карма, русский путь, с которого нам не свернуть. Справедливость древнее коммунистов и всего того, что было на нашей земле. Ради нее ничего нам не жалко, ни себя, ни других! Гремлины эту ношу не выдержат! А вот тот, кто верит - тому по силам.
  -Но ты не веришь?
  -Откуда знаешь? Может, я боюсь поверить? И чего вы все только меня спрашиваете? Я не Бог! Я бы и сам все изменил, кабы бы знал как.
  Да, это и есть второй закон Печенега - все, что было, что есть и что будет мерять справедливостью, не выгодой, не красотой, не гармонией, а только справедливостью. Потому и наши ответы выходят в черно-белом цвете, без переходов и полутонов, потому и творим мы все хорошее и плохое, прекрасное и страшное, бессмысленное и кровавое везде, куда дотянуться можем, творим с собой и со всеми другими. Нашел-таки Печенег свою греческую меру!
  Что поделаешь? Не травоядные мы, просто импэриа рэдас, наследники империи, всего, что было и не было на нашей земле. А если откажемся даже от крошечки своего наследства, то Союз опять рухнет!
  И все равно жаль, что не бывает честного, гуманного и доброго мира для всех. Но почему? Разве сейчас нельзя уничтожить голод, бездомность, неграмотность? Человечество уже располагает такими ресурсами, конечно на ананасы с рябчиками на всех не хватит и в хоромы каждого не вселишь, но умирать с голода в двадцать первом веке - это как?!
  Не получили ответы на свои вопросы мстящие молодые люди, но Печенег и не обещал их - он же не Бог, не коммунист или еще кто-то! Он просто греческий либерал, твердо знающий, что люди не должны становиться гремлинами, что насилие - не панацея от всех бед и совсем не быстрое и эффективное решение во все времена, что жизнь огромна и не укладывается в жесткие конструкции, что благими намерениями вымощена дорога в ад. А еще, не дай Бог оказаться в то время и в том месте, когда и где Россия решает все по справедливости, нет тогда никому ни жалости, ни пощады! Как Пушкин и писал: бессмысленно и беспощадно! Одно утешает, нечасто подобное происходит.
  Дождь стих и вышла радуга, не такая яркая и красочная как в южных мягких и благодатных землях, кулешовская радуга - нежная, размытая, словно стесняющаяся красна девица из русских детских сказок, но крики и споры стихли за столом Печенега. Мстители засобирались из гостей, вежливо поблагодарив хозяина за хлеб - соль и интересный разговор.
  -Что будем делать? - обратился к товарищам Григорий Ковригин.
  -Просто так обрывать нельзя! Давайте зажжем напоследок! - вконец распоясался банкир.
  -Ага! А ты как, Серега? - спросил родственника Семен Талаш.
  -Посмотрим. Но если еще раз такое сделаешь - я вместо Царапкина тебя зажмурю!
  -Никогда, клянусь! Чтоб мне провалиться.
  
  
  Глава 31. Где логика?
  Ну что ж, про мстителей многое стало понятно, а вот с чего обычные кулешовцы яйцами пуляться стали в официальных полномочных лиц в дни национальных и местных праздников? Каким образом городское начальство сумело так сплотить ряды обывателей, что даже губернатору области досталось? Царапкин с Пуссиком идиоты или не идиоты с далеко идущими коварными планами? И что же это за планы такие? Боюсь даже представить! Нет, все-таки я склоняюсь к более простому объяснению поведения мэра и его консильери - хотели, как лучше, а получилось, как всегда (В.С Черномырдин).
  Произошло то единящее всех кулешовцев без разбора событие в октябре первого мстительного года, как раз перед Праздником Национального Единства России. Поводом послужили многочисленные жалобы жителей Заводского района города Кулешей с улицы Чкалова, что недалеко от калинковской дороги. Жалобы эти были на предпринимательскую деятельность двух разнополых молодых личностей, решивших по-быстрому заработать много-много денег и срыть на те самые райские острова, что поминал в разговоре с Печенегом питерский банкир Савва Велиховский. Только способ заработка, который выбрала молодая пара, был как-то очень экзотичен!
  Короче, молодые люди решили сказочно и быстро разбогатеть на свиньях. Нет, не на их откорме, а на их разведении и продаже, пара привезла из областной столицы несколько очаровательных мини пигов. Поначалу кулешовцы умилялись от вида свинок, каждому хотелось их погладить и пожулькать, но покупать пигов за бешенные цены, назначенные предпринимателями, горожане категорически отказывались (Кулеши - не Москва!). Получилось то, что и должно было получится - мини пиги приросли не только весом, но и количеством! А жила та влюбленная и предпринимательская пара на пятом этаже обычной панельной пятиэтажки семидесятых годов постройки. Вот и представьте, как внушительно выглядел выгул этого стада, и как слышен был топот копыт свинок жильцам панельного дома! Но это не все - свинки активно осваивали дворовую территорию, оглашая ее пронзительными визгами и конкурируя с детьми даже в детской песочнице и на мало-мальски свободных от стоянок автомобилей зеленых лужайках. Свинское поведение!
  Жильцы рядом стоящих домов действовали по шаблону, сначала - замечания, потом - ругань и крики, затем жалобы участковому на невыносимые условия содержания свиней или на жестокое обращение с животными, если вам так больше нравится. Но участковые в нашей стране заняты двадцать четыре часа в сутки без перерывов и выходных, им бы с людьми успеть разобраться, а не со свиньями! Поэтому жильцы одной из квартир решили сжульничать и обойти установленный порядок подачи жалоб и обращений, они подали кляузу прямиком в приемную самого Симеона Иоанновича Царапкина, рассчитывая получить желаемое без очереди. И Царапкин среагировал мгновенно! Только не так, как от него ожидали - никаких благоприятных условий для содержания животных он не предоставил. Наоборот, в тот же вечер работники муниципальных служб посетили влюбленных в друг друга и в мини пигов молодых людей, отобрали их питомцев, загрузили в машину и увезли в соседний город на мясокомбинат. Все!
  Женская половина влюбленной предпринимательской парочки рыдала целую неделю и обзывала соседей жлобами и убийцами, мужская половина, гордо задвинув мечты о райских островах, протестовала и кидалась в стеклянные двери городской мэрии полученными от мясокомбината деньгами за почти двести килограммов сданного живого свиного веса (так городские власти сохранили право собственности в Кулешах таким же неприкосновенным и священным, как и во Франции с 1789 года).
  Но возмущались все, не только пиговые собственники:
  -Сбрендил этот Царапкин! Читать, что ли не умеет? Его же не об этом просили!
  -А че? Все нормально! Колбасу ни выгуливать, ни кормить не надо.
  -Точно! Она еще и не хрюкает!
  -И что характерно! Не допросишься никогда, а тут в тот же день!
  -Как он до этого допёр?
  -Ты еще спроси, чем он пёр! Не мозгами же!
  -А я все равно хочу знать! Где логика? Этак они еще чего-нибудь порешают.
  -Мда... Жалко свинок!
  -Себя пожалей! Свиньи хоть денег стоят, а ты...
  -И все-таки! Почему? Где логика?!
  Вот эта бессмыслица возмущала горожан больше всего - ни предвидеть, ни объяснить, ни минимизировать ее и последствия невозможно! А народ у нас всякий, но думающий. Вот и надумали кулешовцы хорошо отметить приближающийся День Народного Единства, предварительно закупив яйца.
  И Симеон Иоаннович тоже думал и надумал, что вокруг одни сволочи и провокаторы, а он больше всех старается! Оттираясь от яичной жижи после прерванного праздничного митинга на площади имени Максима Горького, он все это высказал Игорю Владиленовичу Пуссику:
  -Они все рассчитали! Сначала свинская жалоба, они думали, что я забыл, как меня на День Города захрюкали! Издевательство! Они еще и жалуются! Сами свиньи!
  -Конечно! Деньги уплатили, чего еще надо?!
  -Смерти моей им надо, политической смерти. Не дождутся! Я еще на их похоронах покашляю! А на их яйца мне плевать!
  -Конечно. Кашляли мы и плевались на них и будем кашлять и плеваться!
  -А вдруг все спланировано? Вдруг конкуренты на будущих выборах стараются?
  -До них еще далеко. И не думаю я, что кто-то решится так избираться. Как он будет потом в дурдоме руководить? Им же только раз волю дай и все не отберешь никогда!
  -Ладно, забудем пока про яйца, не стоит привлекать лишнего внимания. Порезвились и будет! Ты к прокурору сходи, скажи, чтоб задницу свою от стула оторвал и навел порядок в городе! Но тихо навел и быстро!
  -Да, Симеон Иоаннович!
  -Везет мне как утопленнику. Все же было спокойно в этом городке, вменяемые вроде были. А сейчас?!
  -Успокоятся! Не станут же они на каждом митинге яйцами пуляться, надоест и все.
  Не надоело! Горожане только во вкус входили, креативя с каждым разом все больше и больше, вспомните только прошедший День России с губернатором. Гражданское общество провинциального российского городка пробудилось и продолжило зреть и развиваться все круче и круче! Вот для того и нужны пассионарии, хотя бывает и как с булгаковской Аннушкой - прольет она масло, а потом в город прилетит дьявол с подручными и отрежет головы обывателям.
  Наши мстители стали этими кулешовскими пассионариями независимо от своих желаний и планов - Савва Велиховский просто хотел разбогатеть, Семен Талаш хотел помочь своей любимой сестре, Григорий Ковригин вообще не знал, чего он хочет, а Сергей Кошкин хотел жить как все и вылечиться от депрессии. Конечно я все упрощаю, но кто бы не были российские пассионарии - они не гремлины! А значит Россия уцелеет и не рухнет в одночасье, как Союз. Или, говоря словами Печенега, люди могут и должны трудиться на благо себя и общества, не надо их превращать в гремлинов даже из самых благих побуждений, гуманизм и поддержка необходимы всегда и всем, а универсальной мерой в России была и будет справедливость, только до бунта россиян доводить не стоит! Тогда всем будет хорошо, и нам и соседям.
  А в Кулешах наступил вечер девятнадцатого июня 2019 года, прорвался-таки он сквозь дневную гущу прошедших событий. Вам не кажется, что местное время ускорило свой ход, особенно после последнего празднования Дня России? Восьми дней не прошло, а столько лиц и мероприятий промелькнуло перед нами, сколько и в целый год не бывает! Будто огромный поток энергии, миллионы лет плескавшийся где-то в глубинах Млечного пути, внезапно вытянулся в тугую струю и разом снес границы кулешовской галактики - и вот он огромный мир, бесконечная вселенная. Иди куда хочешь! А куда хочешь?
  Мстительные пассионарии провинциального российского городка не знали куда им идти и что делать, потому расстаться не могли. Но зайти в местный бар или кафе им было неудобно - не напялишь же на владельца заводов, газет, пароходов маску, а лишнего внимания мстители привлекать не хотели, просто посидеть и поговорить за жизнь. Поэтому через двадцать минут черная гранта Семена Талаша припарковалась у входа в отель Немоску.
  Первые стопки мстители осушили молча. Неловкость и усталость царили над столиком отельного ресторана:
  -Ну что? Не знаю... - первым заговорил Григорий Ковригин - Может мы и дураки, но я не хочу, чтобы все заканчивалось. Нафига мне эта Франция?!
  -На завод пойдешь работать? - хмыкнул Семен Талаш.
  -А что? Мне тридцать пять лет, отец немногим старше уже директором стал. А я?
  -А тебе мстить нельзя! Нет, в тюрьму тебя не посадят, в какую-нибудь элитную психушку за твой счет, разумеется.
  -Семен! У тебя, что ли лучше? Куда свою карьеру направишь? - поморщился Сергей Кошкин - А ты, племянничек, дальше зажигать планируешь? - вспомнил, наконец, он про свое родство с Саввой Велиховским - Что ты там у Печенега говорил?
  -Он на райские острова сбежит, его не посадят! - опять влез Семен.
  -Какие острова? Я там вообще растолстею, здесь я хоть бегаю по ночам, а там что? Да и денег нет на острова.
  -Значит и тебе на завод трудиться! Слышь, Григорий, ты ему просто так не плати, пусть вкалывает до седьмого пота. Я не собираюсь его вечно на своей машине возить. Худей и ходи пешком!
  -Да, конечно - кивнул миллионер.
  -Чего конечно? Я в Питер вернусь! У вас даже такси нет, и доставки продуктов тоже нет. Никаких условий для жизни!
  -Отсидишь и обрадуешься здешним условиям до задницы!
  -Чего?!
  -А ты как думал? И вообще, вы что не просекаете? Нас всех посадят! После разоблачения нашего, добровольного.
  -Зачем нам разоблачаться? Мы не придурки! - не понимал семеновской логики питерский банкир.
  -Нет, он прав! Ружье должно выстрелить - задумчиво констатировал Григорий Ковригин.
  -Очнись, миллионер! Кого жмурить собрался? Я не придурок! Зачем мне в тюрьму? - потерял всякое уважение к большим деньгам Савва Велиховский.
  -Я про Чехова - пояснил Григорий.
  -Да хоть про Достоевского! Не сяду я!
  -А кто тебя спросит? Когда дело шьют, согласия не спрашивают! - обреченно развлекался Семен.
  -Хватит! Я все начал, я и закончу! - опрокинул стопку Сергей Кошкин.
  -Ага! Закончишь. Все только начинается!
  Продолжение разборок, криков и недоразумений последовало часа через два в отделении полиции, но не Заводского района Кулешей, где в отношении Семена Павловича Талаша был составлен административный протокол в связи с пьянством за рулем. После совершения необходимых процессуальных действий, в том числе установления личностей водителя и его пассажиров, Семена заперли в обезьянник, а всех остальных вытолкали на улицу с криками о том, что грешно жадничать на таких деньгах, в конце концов Ковригин не обеднел бы от найма трезвого водителя, и почему из-за его миллионерских выкрутасов обычные полицейские должны работу терять! Правоохранители были искренне возмущены и потребовали от пьяной компании развлекаться в родном районе Кулешей, не залезая на их территорию.
  Поэтому Сергей Кошкин появился у подъезда своего дома только в четвертом часу утра. Примостившись на деревянной лавочке, главный кулешовский пассионарий замер в нерешительности: что же делать дальше? Нет, думы его были не о судьбе России и родного города, не о всеобъемлющем и всепроникающем мщении за социальное и всякое другое неравенство в мире. Он категорически отказывался быть повивальной бабкой истории, в смысле кокать и жмурить кого-то рядом, подальше и наверху он не хотел, а без насилия эту кашу быстро не сваришь! Так что Сергей твердо решил - пора выходить на работу.
  Но Людмила! Что будет у них с Людмилой? Как он мог допустить такое, что слабая женщина развязала войну со всем миром, лишь бы спасти его, больного дурака?! Как он мог ничего не замечать, кроме своих страданий?! Ведь она ничем не попрекнула, не уколола, пока он сидел на диване и мстил потом в городе! Разлюбила! За что его любить?! Только не это. К черту весь мир! К черту всю несправедливость! Он не сможет жить без ее любви. Только не это!
  Сергей сидел на скамейке и отчаянно трусил подняться к Людмиле. Он готов был вымаливать пощаду, он готов был на все, только бы любила, только бы простила! А весь мир подождет!
  Из-за штор окна второго этажа на Сергея смотрела Людмила, шмыгая распухшим от слез носом, она тоже боялась все потерять - зачем это все без любви? Вдруг, он ее не простит? Что делать?
  Нет, больше нет сил терпеть неизвестность! Пан или пропал! Сергей и Людмила ринулись друг к другу.
  -Прости! Я не могу без тебя! Я дурак!
  -Прости! Я боялась за тебя, я и сейчас боюсь! Я люблю тебя, люблю даже больше, чем раньше. Не оставляй меня, я не могу без тебя!
  -Пойдем домой. Я вернулся и больше никуда не уйду.
  -Мы будем жить! Мы не умрем!
  Словно два слипшихся пельменя Сергей и Людмила не могли разлепить свои тела и души. Захлебываясь переполнявшими их чувствами, они любили, болтали, снова любили и болтали без умолку все рассветное утро, долгое и прекрасное. Но не вечное, увы!
  Новый день наступил в мире и в Кулешах. Каким он будет? Что принесет нашим героям? Смирятся они с несовершенством бытия или взорвут все к чертовой матери на пути к всеобщей справедливости и правде? Только не твердите мне, что простому обывателю нужны лишь телевизор и холодильник. Неправда! Каждому из нас мало целого мира, и все мы хотим жить вечно! Просто ежедневная рутина заедает, лишая сил и желаний, но огромное небо продолжает быть над нашими головами, стоит лишь поднять глаза, и ты... Продолжите сами!
  Александр Максимович Печенкин спешил в свою школу по обычным директорским делам, спешил очень рано - семи еще не было. На городских улицах - ни людей, ни машин, только легкий ветерок, чистота и свежесть. Трудоспособное население Кулешей начинало трудиться с восьми часов утра, а то и позднее, поэтому Печенкин был очень удивлен, заметив издалека группу своих учеников старших классов, бодро и весело направляющихся в сторону площади имени Максима Горького с прозрачными чехлами на белых одежных вешалках и большими ведрами краски.
  -Куда вы направляетесь? Лида, зачем вам краска? Что происходит?
  -Мы хотим потусить немного. Каникулы же! Когда еще получится? Впереди одиннадцатый класс, не до веселья будет - почти не врал Радик Хуснуллин.
  -А зачем вам эти балахоны?
  -Мы их на себя напялем! Типа для приколу.
  -Где тусить собираетесь? Родители в курсе? Лида! Я тебя спрашиваю.
  -Александр Максимович, мы уже не дети! Это театральные костюмы к нашему перфомансу. Больше пока ничего сказать не могу.
  -Хорошо, тебе я доверяю.
  -Не волнуйтесь, все будет прилично! Я бы не стала раздеваться догола! Тем более информационный след не уберешь потом, а так - в интернете мы будем одетыми, ничего страшного - успокаивала директора очаровательная толстушка Сонечка Бочкина.
  -Чего?! - не смог успокоиться Александр Максимович - Раздеваться? О чем ты, Соня?
  -Нет, нет! Мы будем одетыми! - успела крикнуть Соня, когда Радик Хуснуллин потащил ее за руку вслед поспешно удаляющейся перфомансной компании.
  Александр Максимович задумчиво продолжил свой путь, но вдруг вспомнил, какого цвета была краска в ведрах учеников: "Точно! Красная, она была красная! И еще очень рано, какие тусовки в семь утра?! Лида не врет про перфоманс, она никогда не врет. Только что это будет за перфоманс?! Почему они пошли к площади Горького?"
  Печенкин резко изменил направление и ускорил ход, а потом побежал, но догнать ребят уже не мог, они свернули где-то в проулок.
  "Господи! Что будет? А может обойдется? Но Лида!" - именно ее участие в предстоящем перфомансе пугало Печенкина больше всего. Значит, все очень серьезно!
  
  
  
  Глава 32. И станет стрелка часовая.
  Самое обычное кулешовское утро со спешащими на работу кулешовцами было прервано качественным звуком дорогостоящей аппаратуры, приобретенной Изольдой Львовной Кривицкой, как она сказала ранее Лиде, прежде всего для себя. Хиты современной музыки западного и российского происхождения бодро заглушали любые мотивации горожан на повседневные рутинные действия. За большой стойкой с аппаратурой, установленной перед постаментом Степана Чамочкина, суетились выписанные леди Изо популярные в области диджеи (гулять, так гулять!). Над их головами и головой Чамочкина реяла на ветру большая растяжка с надписью:
  Как хороши, как свежи будут розы
  Моей страной мне брошенные в гроб!
  Сомневаюсь, что кто-то просто пройдет мимо, прочитав эту надпись, вот и горожане не проходили. Они тревожно и нервно топтались на площади Максима Горького и переговаривались вполголоса:
  -Чего это? Помер кто?
  -Царапкина вроде вчера по телевизору видели, и Пуссика тоже.
  -А кого еще так хоронить будут? Денег они наворовали! У меня столько нет, и у тебя тоже!
  -У Ковригина побольше было, а он так не изгалялся!
  -А гроб где? За Чамочкиным, что ли? Куда розы бросать будут?
  -Почему так быстро? Ночью помер, а утром уже на кладбище. Не по-христиански это!
  -Что-то не так. Стали бы покойники веселиться на дискотеке?! Что происходит?
  -Там и грустные песенки есть, слышишь?
  Действительно, среди бодрых ритмичных русских песен звучали грустные англоязычные, в которых доминировали сплошь темы депрессии и безволия (кстати, уже давно доминировали, и я ни на что не намекаю!).
  -Привет, Кулеши! Впервые в вашем городе проводится перфоманс! Мы люди! А людям много всего надо!
  Чем эти самые живут,
  Что вот на паре ног проходят?
  Пьют и едят, едят и пьют -
  И в этом жизни смысл находят.
  Выразительно прочитав стихи, диджей врубил очередной танцевальный хит. Горожане озадаченно смолкли, не веря ушам своим, не зная, что и думать. Впрочем, некогда было думать! Из-за бетонного чамочкиного постамента выступили по три белых фигуры с каждого края; выглядели они так, что ни в сказке сказать, ни пером описать! Но я попробую - белые балахоны состояли из двух деталей и закрывали отдельно головы и тела деятелей современного искусства полностью, кроме прорезей для глаз и ртов. На фронтальной стороне каждого балахона были пристрочены черные меховые полоски в трех местах, в тех самых, где человеческое тело имеет природный густой волосяной покров, вы понимаете где? Кроме того, на трех балахонах были оформлены подобия женских бюстов, и одно подобие выглядело весьма привлекательно и даже чуть вызывающе. Приблизившись друг к другу, фигуры разобрались попарно согласно природному гендеру и соединились серыми ладошками. Тут последовал новый стихотворный взрыв от диджеев:
  Нередко к часовне в полуночный час
  Бредут привиденья на паперть
  И стонут в железные двери стучась,
  И лица их белы как скатерть.
  К кому обращен их столетний упрек,
  И что колыхает их тени?
  Похоже, диджеям самим был интересен ответ на свой стихотворный вопрос, а кулешовцам и подавно. Но услышали они все лишь протестующий женский визг от одного из балахонов с бюстом. Затем фигуры стали срывать со своих рук серые перчатки, обнажая их кровавую сердцевину, и заляпывать балахоны друг друга алыми отпечатками. Но этого им было мало! Вытащив откуда-то два больших пластиковых ведра с красной краской, фигуры кинулись окровавливать кисточками постамент Чамочкина, им на помощь поспешила моложавая элегантная дама, которую все знали, как Изольду Львовну Кривицкую - она и диджеи выдвинули большую деревянную лестницу, с нее долговязые балахоны с неоформленными бюстами резво вернули перчаткам Чамочкина их мстительный алый окрас. Тут до горожан стал немного доходить глубинный смысл современного искусства, потому что массовое мышление все-таки носит преимущественно наглядный и конкретный характер. Но кулешовцы стали прозревать:
  -Как-то все... А так ничего!
  -Как фигня эта называется? Перфоманс?
  -Можно получше объяснять и не только стихами!
  -Они, типа, голые. Но не голые!
  -Голых хочешь? К жене иди! В Кулешах борделей нет!
  -Слышь, давай помогу покрасить! Кисточки еще есть?
  Кто-то сбегал в каморку завхоза в здании Администрации и притащил кучу кисточек самого разного размера, диджеи выставили еще два ведра красной краски. Народ дружно стал закрашивать все что только можно и на что хватило краски.
  Первый этап перфоманса заверщился, на второй этап требовались дополнительные персонажи.
  Народ все прибывал и прибывал, привлеченный неформальным общением в социальных сетях - прибежал задыхающийся и хватающийся за сердце директор пятой кулешовской школы Александр Максимович Печенкин вместе с преданными соратницами по педагогическому стажу, заиграли яркими красками веселенькие кроссовки взвода бойких старушек, очень обиженных, что пропустили начало такого замечательного перфоманса; к старушкам присоединился Городской Совет Ветеранов в полном составе во главе с Вагизом Хуснуллиным; с противоположных концов площади Горького в людское море вливались команды гремлинов с Павлом Александровичем Талашом и национальных гвардейцев с Айдаром Валиевым, рядом с площадью парковался автомобиль руководства КМЗ, встревоженного массовым опозданием работников на утреннюю смену, пробирался поближе к сцене неудавшийся террорист-тракторист Михаил Бочкин с радостным лицом, транслирующим открытым текстом: "Ну мы сейчас им вдарим!", за ним также бодро и радостно светилась синюшняя личность, протестовавшая накануне лежа перед Степаном Чамочкиным, окна Администрации заводского района были распахнуты настежь и заняты городскими чиновниками и чиновницами, казалось, весь город массово увлекся современным искусством. Или не весь? Не было Печенега, жмуриков-жуликов и мстителей.
  Позорно презирать за слабость человека,
  Отнявши силы у него.
  Прокричали в микрофон областные диджеи и врубили Хава Нагила. Шесть не совсем уже белых балахонов весело закружились в знаменитом танце, правда им приходилось по самые коленки задирать подолы своих костюмов, чтобы не наступить на них, Изольда Львовна с Лидой не предусмотрели это обстоятельство. Зато все зрители уже не сомневались в половой принадлежности выступающих - мужские сандалии сорокового размера девушки не носят, а эпиляцию делают. Народ дружно поддерживал перфоманс хлопками и выкриками.
  Помните про мини пигов? Конечно, в Кулешах их больше никто не разводит, но троих свинок предпринимательская парочка все-таки продала, снизив цену в два с лишним раза; вот эти трое и вступили в танец в качестве характерных персонажей. Весело постукивая копытцами и оглашая пространство резкими визгами, они кинулись жевать подолы балахонов. И это были совсем не свинки, а самые настоящие свиньи под центнер живого веса, да еще и подписанные черной краской - гремлины! Танцоры спотыкались и падали под свинским напором, самое очаровательное пухленькое привидение с ярким бюстом даже закричало: "Мама!" и запрыгнула на руки самому долговязому и волосатому собрату. Хозяева с помощью Изольды Львовны оттащили своих питомцев в сторону.
  Я кормила индейца бананами,
  Уважать заставляла свой пол.
  И снова диджеи удивлялись сами своим стихам и удивляли публику - такого мероприятия еще не было за всю их солидную творческую карьеру. Очаровательное привидение опасливо поднесло веселеньким стокилограммовым пигам связку бананов:
  -Сами кормите, я боюсь! Ой-ой-ой!
  -Они не кусаются! Давай бананы.
  -А как их смыть? - спросил долговязый балахон.
  -Да чего вы боитесь? Они любят воду! - отвечали хозяева питомцев.
  -Они еще и кушать любят! - выкрикнули из толпы зрителей.
  -Ладно, пойду за водой - решился балахон и махнул диджеям продолжать стихотворчество.
  Что ж это: зло старается любить,
  Или любовь мечтает ненавидеть?
  Диджеи с неослабевающим интересом ждали продолжения перфоманса. Долговязый вместе с собратом притащили по два ведра воды и окатили с размаху мини пигов, черная надпись "гремлины" стекла со спин характерных персонажей, и освобожденные свинки радостно огласили площадь имени Максима Горького пронзительным визгом.
  -Так бы и наших гремлинов смыть!
  -Точно! Глядишь, людьми бы стали.
  -А ты, Талаш, любишь купаться?
  -Он кушать любит!
  -А вы сами нет? - рыкнул гремлин намбарван.
  -Любим, конечно, но в меру! А то так и жизнь закончишь самообжорством.
  -Ты о себе заботься! А я еще долго проживу.
  -Тихо! Не мешайте смотреть.
  -Что еще что-то будет?
  Атмосфера перфоманса была на удивление миролюбивой и доброй, зрители, конечно, удивлялись и забавлялись происходящим, но с готовностью поддерживали и активно участвовали в предлагаемом им действии, тем самым внося в него новые неожиданные смысл и значимость. А вы представьте - как бы заиграли все прошлые знаменитые перфомансы, если бы их подробно и нудно не разъясняли теоретики современного искусства - вот это для того-то, вот это потому-то, а вот, что вы должны почувствовать и понять. Я против диктата и единомыслия везде, а в искусстве тем более! Я за свободу в творчестве и за свободу в его восприятии! Ну согласитесь - так интереснее и прикольнее, да и наши зоны комфорта не резиновые, поберечь их надо.
  Воспользовавшись заминкой, вызванной возмущенным отказом вымытых мини пигов покинуть место перфоманса, знаменитый взвод старушек в веселеньких кроссовках артистично и слаженно исполнил композицию "Жить-то хочется!":
  -Второй год не можем зубы сделать! К кому только не обращались!
  -Мы к этому садисту не пойдем! Верните Огурцова, лучше - никто не дерет! Мне он по четыре зуба за раз удалял, даже не почувствовала, а этот молодой садист только уколы тычь умеет, а руки крюки!
  -Вот-вот! Зубы выдернули, а вставлять некому! Нет врачей!
  -Забыла, когда мясо ела, жевать-то нечем!
  -Это все специально делается, мы с голоду помрем и пенсии платить не надо!
  -Достали уже эти бизнесмены! Такой дрянью торгуют! Отремонтировать их товар невозможно, да и некому!
  -В прошлый раз сама вилку утюга разбирала, потом так шандарахнуло!
  -Я третий телевизор меняю! Не могут порядок навести, тогда пусть пенсии повышают! Я четвертый уже не осилю, а как без него? Помру ведь!
  -Летом отопление включить - совсем сдурели! Какой же это ремонт? Смерти нашей добиваются!
  -Не дождутся! Я прошлую ночь на лавочке спала перед подъездом.
  -А гремлин Талаш мимо бежал и даже не помог, думал, мы помрем на коленях! Но Бог все видит! Не зря губернатор его долбанул, за дело!
  -Ой, глянькось! Жмурики!
  -А помолодели как! Морды гладкие, все у народа воруют! Жулики!
  -Царапкинская жена даже глаза себе растянула, они у нее сейчас, как у коровы!
  -По мильону каждый глаз! Веки она срезала.
  -Мы помрем, а им нашу пенсию отдадут! Еще чего-нибудь себе срежут! - перебивая друг друга, кричали в отобранный у диджеев микрофон, знаменитые кулешовские старушки.
  Помолодевшие от парикмахерского искусства Царапкин с Пуссиком прибыли на место перфоманса по телефонному требованию начальства навести порядок в городе (иначе никакой карьеры им не видать!), но молча стояли и балдели от такого количества почитателей современного искусства, а еще от возмущения: "Какого рожна им еще надо?! Красные волосы им не нравятся, белые тоже! Восстановили свой натуральный цвет - все равно не довольны! Горбатого могила исправит! Нафига платить им пенсии?".
  Третий этап перфоманса завершился не так, как планировали Изольда Львовна с Лидой, но Кулеши - не Москва или Нью-Йорк с толпами всё и всем разъясняющих искусствоведов, кулешовцы, как и я, за свободу восприятия любого творчества - как хотим, так и воспримем!
  Между тем, диджеи смогли наконец отобрать микрофон у старушек, и Царапкину с Пуссиком они его уже не отдали, а потому четвертый этап перфоманса начался с пантомимы. Ее участники, жулики-нежмурики, бегали у ног каменного рабочего КМЗ Степана Чамочкина, безмолвно что-то кричали, широко разевая рты и указывая то на группу полицейских с Айдаром Валиевым, то на веселеньких старушек, борющихся за выживание. Как же мелко и пошло все это выглядело в глазах Степана! Кулешовский народ думал также и слОва пантомимщикам не давал своим возмущенным гулом. В момент, когда Пуссик с Царапкиным стали уже прыгать, пытаясь докричаться до полицейских и добиться выполнения ими своего служебного долга, приглашенные диджеи вспомнили про свой профессиональный долг и выдали следующие стихотворные строки:
  А ты, Эмблема Плодородья,
   Мои пути осветозарь!
  У Симеона Иоанновича и Игоря Владиленовича буквально опустились руки от бессилия, вызванного подобной наглостью - такие слова приходится выслушивать, и наверняка они похлеще латинских поговорок Эдуарда Михайловича Лайбе будут! Нет, не могут они справиться с невменяемыми! А кто может? Только сумасшедший дом! А между тем, перфоманс продолжался:
  -Их задержали! За что? Это всего лишь стихи Игоря Северянина! Они же дети! - визжала в микрофон Изольда Львовна Кривицкая - Я все придумала и оплатила! Я, не дети! Меня задерживайте!
  На площади стало тихо, Айдар Валиев быстро сосчитал своих подчиненных, но все были рядом. Кто задержал детей?
  -Пройдемьте! - вежливо и настойчиво обратился к спонсору кулешовского творчества некий молодой человек, не знакомый никому из горожан.
  -Домстили! - выдохнул Айдар Валиев - Похоже, из области прикатили по наши души!
  -И вы тоже пройдемьте! - обратился к диджеям вежливый гражданин.
  -Ага! - засуетились диджеи - Сейчас! Только...
  Он жив! Он жив! Он пьет очами сердца
  Пустой простор.
  И мира нет - но где-то бьется герцог
  Дель-Аква-Тор...
  -Мы готовы! - завершили стихами все того же Игоря Северянина первый кулешовский перфоманс приглашенные диджеи и стали собирать аппаратуру.
  Вот так! Мир не стал ждать тебя, Сергей Кошкин. Он никого не ждет - ты идешь либо в ногу, либо плетешься в пыли позади всех. Кто впереди? Маргиналы, пассионарии и кровавые большевики, повивальные бабки истории и несчастные люди, передающие свои гены по наследству. А расплачиваться за все приходится нам - обычным импэриа рэдосам!
  
  
  Глава 33. И сгинет время для меня.
  Светлана Курицына не могла присесть даже на минутку на своем рабочем месте в приемной генерального директора Кулешовского металлургического завода. Стуча каблучками к двери директорского кабинета и обратно к большому телевизору, висевшему на противоположной стене, Светлана мысленно торопила Григория Ковригина, заявившегося на завод раньше всех, чтобы прочитать второе письмо отца. А по телевизору как раз шел прямой репортаж журналистов телекомпании Тарус с площади Максима Горького, поэтому и стучали женские каблучки туда и обратно безостановочно. Мирон Сергеевич Рига и Эдуард Михайлович Лайбе также, как и горожане, участвовали в перфомансе на стихи знаменитого поэта серебряного века - Светлана несколько раз видела их на кадрах Таруса среди кулешовцев, но сама она не могла покинуть свой пост, а ей так хотелось тоже поучаствовать!
  Пожалуй, из всех горожан совершеннолетнего возраста и дееспособного состояния лишь Григорий Ковригин ничего не знал про удивительное мероприятие, подготовленное и оплаченное Изольдой Львовной Кривицкой, его леди Изо. Он молча сидел за столом отца и думал, что ему делать, прямо перед ним лежал лист бумаги из конверта, подписанного его полным именем:
  Значит, ты все-таки решил прочитать мое второе письмо. Сразу скажу, что я не хочу тебе что-то навязывать, да и бесполезно - эти долги можно отдать только добровольно. Хотя, потом ты забываешь уже про свою волю, а просто тянешь воз все выше и дальше, даже не представляя себе других вариантов.
  Да, я знаю, что вас воспитывают сейчас в сказочном мире без бед, несчастий и горя, где все легко, свободно и доступно, а человек абсолютно ценен уже самим фактом своего рождения. Вам не надо бороться за кусок хлеба, не надо убивать и умирать, защищая Родину, вам не страшны болезни - в них виноваты будут только врачи, вас никто не принуждает построить дом и родить детей - зачем? - весь мир перед вами, а жизнь вечна с вашими возможностями постоянных ее изменений. Я пишу не только о тебе конкретно, но и о большом количестве подобных тебе, пусть и не располагающих такими же материальными ресурсами, но вы все как близнецы-братья, беспечные и безвольные, прости!
  Так вот - это не так! Сын, я умер, и ты умрешь, и все мы умрем! Прости, что я пишу тебе это, но пора проснуться! У тебя только одна жизнь, другой не будет! Бессмысленно растрачивать ее попусту. Можно наслаждаться сотнями прекрасных женщин, но твоей любви на них всех не хватит, и счастья у тебя не будет, а зачем тогда все?! Ты же не вечен.
  Я не настаиваю, чтобы ты продолжил мой путь, выбери свой и иди, но иди! А еще помни - на заводе работает более пяти тысяч человек, с семьями это под двадцать тысяч, а вообще завод кормит весь город - это уже под двести тысяч человек. Тебе надо знать! Вот и реши, есть у тебя выбор или нет?
  Мое наследство даст тебе много возможностей, согласен. Но оно же лишит тебя друзей, беспечности и наивной веры во всеобщее братство, взамен наполняя страхом совершить непоправимую ошибку, страхом довериться другому человеку, постоянным самоедством и, наконец, самой страшной и чудовищной необходимостью быть Богом, пусть изредка, но быть!
  Если ты читаешь мое письмо, значит, ты уже выбрал. Когда тебе будет особенно трудно и больно, подумай обо мне, и я помогу! Не знаю, как, но обязательно помогу.
  Прости меня, сын, за это письмо, жестокое оно, я знаю. Но я люблю тебя и верю, ты сможешь!
  Прощай, теперь все.
  Светлана еле успела увернуться от двери, когда Ковригин буквально вылетел из кабинета, разговаривая по телефону: "Да, я понял! Встречаемся за домом, самокаты пришли. Семен все еще там? Ясно! Идем и будь, что будет!"
  -Григорий Александрович, я с вами! Можно? Я здесь не останусь! Там школьников задержали и Изольду Львовну! Я с вами! - кричала Светлана Курицына, вцепившись в руку Ковригина.
  -Машины у меня нет, только самокат.
  -Пойдет!
  -Вы ни во что не вмешиваетесь! И вообще, мы не знакомы, ясно?!
  -???
  -Ясно?!
  -Да.
  Перед отделением полиции Заводского района города Кулешей яблоку не было куда упасть, как и внутри самого здания. Виталий Андреевич Бубликов, с раннего утра занявший кабинет руководителя районного отделения полиции, красный от жары и возмущения, кричал в телефон своему и не своему начальству:
  -Да мне все равно, я уже на пенсии! Что такого страшного произошло? Обычный дурдом! Зачем было присылать ваших сюда? Местная полиция сама справилась бы! Конечно, мы ничего не понимаем! Но сейчас в отделении сидят шесть школьников в балахонах, столичная любительница современного искусства, скучающая и с деньгами, два знаменитых диджея, торчащих от возбуждения, как от наркоты, а права их всех защищают три видных адвоката из области! Забыл сказать - на улице толпа поддержки перфоманса не собирается расходиться! Какие будут предложения? Жду ваших ценных указаний! Кого привлечь? Школьников? Какие массовые беспорядки?! Под стихи Игоря Северянина, что ли?! Я не буду позориться на старости лет! Кто кричит? Это директор их школы возмущается, его тоже задерживать? И что? Я уже три раза выслушал от них про европейский суд по правам человека, и вы слушайте! Адвокатов не остановить! Как прекратить?! Мы все окна закрыли, но тарусята обложили со всех сторон и напрямую в интернет выкладывают! Телекомпания Тарус. Что я думаю? Что ж вы раньше не спросили?! А сейчас я такое думаю! Ну все, дождались. Что случилось? Войдите на сайт Таруса, там все увидите, мне добавить нечего!
  Полуденное солнце затопило все улицы и переулки провинциального городка, безжалостно высвечивая его тайны и секреты, горяча кровь и головы обывателей, еще только открывающих свои зоны комфорта современному искусству - народ требовал не хлеба и зрелищ, как в Древнем Риме, а справедливости, той самой, что иногда бывает страшнее всего на свете в России:
  -Да кто они такие?! Приехали неизвестно откуда и сразу в кутузку тащат!
  -Значит, в Москве можно непотребством всяким культурным заниматься, а в Кулешах нельзя! Они даже не голые были!
  -Ни стыда, ни совести! Детей-то за что?
  -Какой ущерб? Мы столько банок краски Валиеву притащили, что этот перфоманс можно еще десять раз провести и закрасить все его следы!
  -Моя Соня в художественной самодеятельности с семи лет занимается! Она актрисой хочет стать. Только папа с мамой у нее работяги, вот и получается, что наверху сплошь воры и грабители коррумпированные! А моя дочь - талант! Видели, как она свиней бананами кормила?! - кричала Ульяна Бочкина.
  -Хорошая девушка! Ты б ее лучше замуж отдала, детки умными и красивыми будут. Нафига ей это культурное бл...во?
  -Никаких актрис! Мой внук в институт пойдет, инженером станет, а Соня твоя чтоб сразу после последнего звонка замуж, не откладывая! Пусть дома сидит и в самодеятельности участвует! Радику в полиции делать нечего, ему работать надо будет, а не по перфомансам с женой бегать - горячился глава городского Совета Ветеранов Вагиз Хуснуллин.
  -Ой, Мирон Сергеевич! Тут такое, такое. Прямо не знаю, что будет - подъехала на самокате к своему начальству Светлана Курицына - Смотрите!
  -Ну что ж! Этим и должно было закончиться. Будь, что будет. И все равно - у тебя хороший сын, Саня! Все было не зря...
  -О чем вы, Мирон Сергеевич, Светлана? - спросил Лайбе своего патрона и секретаря.
  -О жизни, Эрих Михайлович, о нашей жизни - кивнул на дорогу Рига.
  Перфоманс, задуманный Лидой и Изольдой Львовной, приобретал прямо-таки космические размеры и смыслы. Притихшие горожане наблюдали фантастическую картину: трое мстителей, одетых во все черное, но с открытыми лицами, приближались к местному узилищу на черных электросамокатах.
  В центре внушительно возвышался Савва Велиховский, зло бормотавший себе под нос:
  -Дурак! Кто меня просил? Оно мне надо? Куда меня теперь возьмут? Только на завод или в политику, забыл - еще в тюрьму! Ненавижу Чехова!
  -Я с тобой, отец! Мы вместе! Но в одном ты не прав, у меня теперь есть друзья, и даже все деньги мира не отнимут их у меня! Не позволю! - впервые со дня смерти отца Григорий Ковригин был так спокоен и уверен в себе.
  -Прости, Люда. Я сволочь! Я люблю тебя, и я не могу иначе - смирялся со своей судьбой Сергей Кошкин.
  Притихшие кулешовцы сурово и требовательно вглядывались в лица своих пассионариев, одновременно чувствуя прилив сил и надежд на то, что все будет как надо, как должно быть, по справедливости. Что это будет никто не знал, но обязательно будет!
  Савва Велиховский попытался резко затормозить перед дверью отделения полиции, только собственный вес помешал ему. Зато Савве помог Дмитрий Калинкин, что дежурил у этой двери, он широко распахнул ее, и самый внушительный мститель с криком: "Освободите детей!" въехал в полицейский коридор. Охнув от грохота падающего гиганта и его самоката, Сергей Кошкин и Григорий Ковригин кинулись поднимать идейного собрата.
  Народ также очнулся от оцепенения и среагировал не менее креативно и оригинально, чем мстительные самокатчики. Все камеры телекомпании Тарус были разбиты, а самих тарусят народ вытолкал с площадки современного искусства, приговаривая, что ябедничать им не даст. Ну а дальше наступил хаос...
  Через два часа диспозиция перфоманса была следующей: охрипший от бурных телефонных переговоров с начальством Виталий Андреевич Бубликов добился освобождения полицейского обезьянника от несовершеннолетних любителей поэзии Игоря Северянина, диджеев и Изольду Львовну он усадил в кабинете Валиева писать подробные объяснения всего случившегося утром перед памятником рабочему КМЗ Степану Чамочкину с обязательным изложением текста прочитанных стихов, предупредив, что приложит их объяснения к протоколам об административных правонарушениях. Как он этого добился? Шантажом, заявив, что уйдет в отставку сей же час, но избежит позора и огласки от преследования школьников, пусть областные приезжают и позорятся. Но что делать с мстителями он не мог решить, опасаясь, что даже шантажом начальства он не сможет купировать последствия столь нестандартных действий. А зрители и не думали расходиться - перфоманс продолжался. Чем все закончится? Семен Талаш, задержанный за пьянку прошедшей ночью и до сих пор томящийся от безделья в полицейском отделении не Заводского района, уже ответил на этот вопрос: все только начинается.
  Чеховское ружье опять выстрелило, и выстрелило оно на площади провинциального российского городка, расположенного в двух днях пути на поезде к северо-востоку от Москвы, самого обычного городка из сотен и сотен подобных. Стрелки времени сделали свой круг и вернулись к началу новых событий, кризисов, спасений и чудес.
  Может это и эгоистично по отношению к вам, мои читатели, но на этом я заканчиваю книгу и тоже возвращаюсь в свое время. Я отдала сполна гремлинские долги и приняла наследство. Все! Я не вернусь.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"