Земельман Алёна Виталиевна : другие произведения.

Ступень. Общий. Главы 1-11

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Добавлена 11-ая глава.

   Трем годам моей жизни, которых не было, и всем, кто был все это время со мной, посвящается....
  
  
  Создать новый мир совсем не сложно.
  Для начала достаточно четырех элементов.
  Нет-нет-нет - не огонь, вода, земля и воздух.
  Если действовать так прямолинейно, то огонь сожрет воздух, вода погасит огонь, земля впитает воду. И останется от вашего мира лишь кучка камней. Со многими мирами так и случается.
  Обязательно нужна Мечта.
  Есть? Отлично.
  Теперь Любовь.
  Хорошо!
  Потребуется Отвага.
  Вот так...
  А чтобы ваш мир выжил, необходима Мудрость.
  Но это еще не все.
  Новый мир родится лишь тогда, когда наши элементы свяжет Дружба.
  Творите. Правил нет.
  Творец всегда прав.
  Нет победителя, кроме себя самого.
  Нет побежденного, кроме себя самого.
  Все, что обретете, станет вашим, если пожелаете.
  Удачи!
  
  
  
  Пролог.
  
   Черные тяжелые тучи стягивались со всех сторон к западным границам Шалагона. Ветер, угрожающе завывая, безжалостно гнул к уже успевшей остыть земле древние деревья. Шаману даже почудился вдали всполох разорвавшей небо молнии. Он не был уверен в причине непогоды: то ли в их холодные места наконец-то пожаловала зима, то ли стихию притягивала тщательно вычерченная им пентаграмма... Как бы там ни было, пора было начинать. Недели кропотливой подготовки и педантичных расчетов остались позади - все было готово к ритуалу. Шаман заметно волновался - последний раз он призывал Душу около десятка солнц назад.
  - Ну что ж, Эо, ... приступим, пожалуй, - Шаман нервно потер руки и занял место у верхушки самого длинного, отливающего красным, луча пентаграммы, лицом к четырем черным камням цилиндрической формы, венчавшим остальные лучи рисунка. Судорожно вздохнул, скрестил руки на груди, опустил голову, прикрыл глаза...
  ...Ничего не происходило. Шаман резко расправил плечи и, сокрушенно разведя руки, развернулся к призрачной дымке, переливающейся всеми возможными оттенками голубого и зеленого, расположившейся в нескольких шагах у него за спиной:
  - Эо!!! Тебе нужно какое-то особое приглашение?! - Голос Шамана состоял из усталости и упрека. - Бессердечное существо!!!
  - Как тонко подмечено! - отозвалась Дымка. - А кто причиной тому? - и ее размытые очертания чуть подернулись оранжевым.
  - Не ехидничай, Эо. Пожалей меня - мне кажется, что я не переживу эту ночь. Давай покончим с этим... И не подведи меня на этот раз.
  Дымка поерзала на месте и поплыла к центру пентаграммы. По мере приближения облик Эо преображался, он все больше становился похож на шар с несчетным количеством щупалец. Добравшись до центра, шар остановился там как приклеенный. Магическая фигура тоже отреагировала - исчерченные рунами лучи начали светиться ярче. Шаман раскинул руки ладонями кверху и начал читать заклинание. Сначала громко, потом все тише и быстрее, пока вой ветра совсем не заглушил его. Но губы Шамана продолжали двигаться, и в такт его словам менялись цвета начерченных на земле лучей. Щупальца Эо постепенно вытягивались и, бешено меняя цвета, расходились во всех направлениях. Сначала десятки, а потом и сотни отростков прорезали темноту и устремлялись во мрак. Прошло немного времени, и их концы уже перестали быть видны в сумраке ненастной ночи. Существо больше не выглядело шаром, теперь оно скорее напоминало искаженное криком боли человеческое лицо. Этот крик подхватывал и разносил по округе тысячекратным эхом взбесившийся ветер. Тени скелетов, истязаемых бурей деревьев, кружили в дикой пляске вокруг уже вовсю пылающей пентаграммы. Куски грязи летели из-под безжалостно секущих землю кнутов, в которые превращались щупальца Эо, когда он брезгливо выдергивал их из мрака, словно натолкнувшись на что-то отвратительное.
  Шаман не опускал рук и ни на секунду не прерывал заклинания. Буря говорила с ним тысячами голосов: смех, стоны, мольбы - все живое, до чего дотрагивался сейчас Эо, обращалось к нему. Угрожало, взывало, проклинало... И вдруг в этом бушующем море звуков, бьющемся тяжелой волной о его сознание, он уловил ноту... всего одну... а потом еще... и еще... Они складывались в чарующую мелодию, перед которой отступала, уже готовая раздавить его стена хаоса, наступавшая из открываемых Эо порталов в Подобное.
  
  
   ***
  
  Холодная рука северного ветра безжалостно сорвала белоснежный с розовыми прожилками лепесток единственного пока, так беспечно раскрывшегося, не дожидаясь своих собратьев, нежного цветка. Лепесток, кружась, плавно спускался к земле, за ним осыпались и остальные, и, едва достигнув ее, превратились в прах...
  Мир издал крик ярости и обиды, ринулся вслед за похитителем, но Эо уже покидал его со своей добычей...
  Цветение в этот край садов придет еще не скоро...
  
  
   ***
  
  Один из лучей магической звезды вспыхнул еще несколько раз, а затем залился мягким, ровным серебристо-сиреневым светом, озаряя стоящий подле него камень, на котором расцвел призрачный цветок.
  На краткий миг воцарилась абсолютная тишина, словно давая Шаману время дослушать последний аккорд упоительной музыки, знакомя мир с пришедшей в него красотой, даря возможность оценить и насладиться.
  А потом все вновь завертелось и понеслось по кругу: еще громче застонали деревья, зарычал ветер, затрещал огонь пентаграммы, взвились в небо воронки земли и камней. Снова зашевелились обветренные губы Шамана, вознеслись ладонями к небу его руки. Ослабевшие на мгновение щупальца Эо натянулись звенящими тетивами и устремились в Подобное в поисках
  Перед взглядом Эо проносились сотни миров, мелькали, сменяли один другой. Вот мир стекла и бетона - нелепые металлические постройки, безжалостно дырявящие небо, бесконечные вереницы механизмов на колесах, издающие каждый свой, но одинаково не приятный резкий звук. А вот совсем другой - синие пирамиды, отбрасывающие ярко-желтый свет, угловатые существа, медленно передвигающиеся на неимоверно длинных и тонких ногах. Магия - много магии. И еще один - все возможные оттенки зеленого и никаких других, у населения одна забота - сбор урожая себе подобных монстров, выращиваемых на спиралевидных плантациях, которые везде - сколько видно глазу. Еще мир - огонь, скалы... стоп! Вот оно! Да! Это то, что нужно!!!
  Еще один луч магического рисунка озаряется равномерным свечением - на этот раз красным, а на камне прорисовывается нежное оранжевое перо с голубой окантовкой. Перо кружит над камнем и вдруг вспыхивает и превращается в горстку пепла. У Шамана из груди готов вырваться крик ужаса. Порыв ветра уносит призрачный пепел, и на камне вновь беззаботно танцует оранжево-голубое перо.
  
  
   ***
  
  Волны багровой лавы хлестали о почерневшие камни, не в силах возместить своему миру непоправимую утрату, пока раскаленная жижа в гневном кипении, не смела последние преграды и не вырвалась на свободу, хороня под собой все живое...
  
   ***
  
  Краткая передышка. Тишина. А вслед за ней новая волна стихии, следующий виток чародейства. Ритуал затягивался. Для Шамана время остановилось, его собственные ладони казались ему непосильным грузом, он еле двигал непослушными губами, каждый раз боясь, что они больше не разомкнутся, чтобы произнести следующее слово.
  Эо листал миры, словно страницы заученной наизусть книги, не находя ничего достойного своего внимания. Закованные в броню гарпии, с изрыгающим огонь оружием в когтистых лапах, радужные крылатые слоники, порхающие с цветка на цветок, летающие острова, населенные разумными насекомыми... Все это не подходило. Нет, это не то, что он ищет. Песочные драконы, металлические цветы, живые магические кристаллы, каменные птицы... что это? ... немного назад...
  
   ***
  
  Жалобный звон, исполненный невыносимой тоски, прошел по рядам прозрачных камней. То ли бесконечно грустная песня, то ли поминальная молитва. А когда прозвучал ее последний аккорд, блестящая поверхность многогранников начала, с неприятным хрустом, покрываться паутиной трещин...
  
   ***
  
  Последнее усилие и еще в двух лучах магической звезды затихает буйство огня, уступая место ровному спокойному свету. В свете зеленого луча на камне проявляется отражение белого кристалла и начинает жадно вбирать в себя свет - весь, до какого только может дотянуться. В то время как, серый, подсвечиваемый голубым лучом прозрачный конус, изливает света ровно столько, сколько поглощает первый.
  Эо бесформенной лужицей отползает в сторону. Его работа окончена. Остальное доделает магия рисунка. Шаман опускает руки, болезненно морщась, крутит головой, разминая затекшую шею, и медленно отступает на шаг от пентаграммы, не сводя с нее слезящихся глаз. Оба застывают в тревожном ожидании.
  Ждать пришлось недолго. Призрачные изображения мягко оторвались от своих камней и, не спеша, поплыли к центру звезды. Фигуры сблизились. Яркая вспышка заставила Шамана на секунду зажмуриться, а когда он открыл глаза, уже не было ни лучей, ни кристаллов, ни камней... не было и ветра... и лишь в том месте, где раньше находился центр магического чертежа, в пузыре неяркого света лежал младенец.
  Первое, что почувствовал Шаман, - это легкое прикосновение чего-то холодного к своему лицу. Он растерянно осмотрелся вокруг. Крупные редкие снежинки кружились над измученной магией поляной. А младенцу не было никакого дела ни до очумевшего от усталости Шамана, ни до торжествующего победу Эо, превратившегося от гордости в веер павлиньего хвоста, ни до зимы, вступавшей в свои права. Ребенок внимательно рассматривал со всех сторон свою ногу, а потом, подумав немного, засунул ее в рот...
  Шаман помотал головой, сбрасывая с себя оцепенение, и сделал осторожный шаг в сторону малыша.
  - ... один... - прошептал он то ли удивленно, то ли разочарованно.
  - Да, - не без самодовольства отозвался Эо.
  - Он ОДИН!!!
  - А ты рассчитывал тут увидеть Легионы Нована? - обрадовался Эо.
  - Что? - растерялся Шаман...
  - Не обращай внимание! Я просто слегка переутомился, - хихикнул Эо.
  Шар света вокруг младенца начал потихоньку тускнеть.
  - Нам пора возвращаться, - со вздохом произнес Шаман и устало направился к ребенку, наклонился и ... одернув руки, отскочил в сторону.
  - Это же ДЕВОЧКА!!! - в его глазах был неподдельный ужас.
  - Да! - торжествовал Эо, казалось, дымка расплывается в довольной улыбке. - Это мой шедевр - лучшее из того, что мне когда-либо удавалось. Это Веста. Ну, что ты застыл там, как громом пораженный? Бери ребенка, а то еще простудится. Ах, ты моя крошечка! Сладкая моя девочка! - Эо перекинулся курицей и принялся с отчаянной скоростью носиться вокруг младенца. - Идем уже - путь-то не близкий! - сварливо прокудахтал он в сторону колдуна.
  Шаман безропотно повиновался, завернул Весту в свой плащ и поплелся на ватных ногах вслед за Эо, который от возбуждения непрерывно менял формы, становясь то деревянной лошадкой на колесах, то детским барабаном, отбивающим дробь, то весело и звонко подпрыгивающим мячом. Шаман насуплено молчал. В кромешной темноте ночного леса можно было лишь разглядеть силуэт его лица, обрамленного тонкой полоской тщательнейшим образом подстриженных усов и бороды, белоснежные, довольно длинные, волосы, обычно собранные в аккуратный пучок, но сейчас растрепанные бурей, да сошедшиеся на переносице густые брови.
  - И что мне теперь с ней делать? - нарушил он затянувшееся молчание.
  - В каком смысле? - участливо отозвался Эо.
  - Не ерничай!!! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Мне нужен был Воин! Мужчина! А это что такое?!
  - Мужчина??? - Эо превратился в окуляры с толстенными стеклами и в упор уставился на Шамана. - Давай-ка припомним, друг мой, что ты там накалякал. - И окуляры кивнули в сторону пентаграммы. - Ты заказывал душу, наделенную красотой, силой духа, любопытством, обладающую сильными магическими способностями и еще целый мешок одному тебе понятных загогулин!!! Я правильно излагаю? Я верно истолковал твои каракули? А теперь ответь мне, только честно: как ты себе представляешь все это в виде мужчины-воина? А?
  Шаман смутился.
  - Не 'любопытство', 'жажда познания', - вяло запротестовал он.
  Но Эо не успокаивался:
  - И кто тебе сказал, что это не воин?! Мне еще никогда не удавалось так виртуозно воплотить руны!!! - Эо обижено замолк.
  - Если честно, - неуверенно начал Шаман - после того, как ты мне сказал, что можешь вызвать двоих... я и подумал...
  - Я не говорил, что могу вызвать двоих. Я сказал, что придут двое - раздраженно огрызнулся Эо. - Ну, невозможно было в одну душу вложить все, что ты тогда наворотил. Помнишь? Сила, верность, ловкость, отвага, хладнокровие, благородство, хитрость, готовность к самопожертвованию, верность... И это я не все еще помню! Ну не может это все уместиться в одной душе!!!
  - Но пришел же один! И все это в нем есть!
  - И второй придет. Заплутала душа - случается. Но она обязательно найдет дорогу! Наверное, я второпях портал раньше, чем надо, закрыл. Ну с кем не бывает? - теперь настала очередь Эо смутиться. - Вот некоторые, например, душу вызвать - вызвали, а тело забыли...
  - Тебе ли жаловаться? Ты свободная энергия! Будь у тебя тело, смог бы ты по мирам так запросто путешествовать? - оправдывающимся голосом бормотал Шаман, но получалось не очень убедительно, и он поспешил сменить тему. - Мне и в голову не приходило, что из того, что я вложил в звезду, получится один...одно... одна...
  - Я же говорю - ювелирная работа! - повеселел Эо.
  - Я думал, что хотя бы с призывами покончено. А теперь все сначала... Я не уверен, что наберусь смелости еще раз пройти через все это. Получается, я всех подвожу. Я даже двух матушек позвал... Эх, разорвут меня на части эти бабы! - вздохнул Шаман.
  - Все обойдется! - Я чувствую!
  Оставшуюся часть дороги шли молча. Снег уже валил вовсю. И, наконец, закрыв за собой двери и, оказавшись у пылающего очага, Шаман почувствовал себя лучше.
  Маленькая Веста уютно расположилась в просторной, приготовленной для двоих младенцев корзине и сладко засопела, причмокивая краешком укрывающей ее шкуры. Эо стал большой оплывшей свечой и устроился у изголовья корзины. Потрескивающий очаг и свеча-Эо наполняли комнату ровным, спокойным светом. Шаман еще какое-то время сидел на своем ложе, что-то бормоча, хмуря брови и искоса поглядывая на ребенка. И когда его голова начала медленно клониться к подушке, почти сквозь сон он услышал голос Эо:
  - Это она! Она здесь!
  И в эту же секунду раздался негромкий, но уверенный стук в дверь
  Шаман подскочил, как ошпаренный и, цепляясь за все подряд, бросился к двери.
  На пороге стоял красавец-кентавр - тонкие, немного острые черты лица, великолепные, черные как смоль волосы, часть собрана в высокий тугой пучок, с вплетенными кожаными амулетами, другая часть мягко струилась по плечам и груди. Кентавр с достоинством поклонился и со словами: 'Это Еинд' - протянул оторопевшему Шаману небольшой сверток, еще раз отвесил изысканный поклон и, не дав Шаману возможности опомниться, скрылся в снежной пелене, которая сразу поглотила и его силуэт, и равномерный стук его копыт. Шаман еще некоторое время постоял на пороге, напряженно вглядываясь в ненастный рассвет. Кроме шуршания снега, ничто не нарушало тишины утренних сумерек и он, тяжело переставляя уставшие ноги, вернулся в дом, где Эо уже поджидал его с чашкой крепкого бодрящего настоя.
  - Мне посмотреть, что там или лучше не надо? - покосился Шаман на сверток.
  - И смотреть нечего, - у Эо был голос триумфатора. - Это наша заблудившаяся душа. Она - таки нашла дорогу! Я предполагал, что сегодня мы откроем ей пути, но не был уверен.
  Пакет заерзал. Шаман переминался с ноги на ногу.
  - Ну же! - торопил Эо. - Чего ты испугался?
  - А если там...- пакету наскучила нерешительность Шамана, и он заорал во все горло. Вторя ему тихим эхом, в корзине захныкала Веста.
  - Иду-иду,- Замахал руками Шаман и бросился разворачивать пакет.
  Вздох облегчения вырвался из его груди: Это мальчик!
  - Конечно же, мальчик!- Эо не был удивлен открытием Шамана.- Тебе же ясно сказали - Еинд! Интересно, а кто еще мог там быть? Получай своего воина! Чего-то тут явно не достает, - в голосе Эо чувствовалась озабоченность, и с этими словами превратился в руку, которая потянулась к малышу. Острый, скрюченный ноготь дотронулся до лба ребенка. Мальчик сморщил носик, чихнул, и на его личике появилось совершенно взрослое выражение глубокой иронии. Он одарил Шамана насмешливым взглядом и зевнул.
  - Только не это! - выкрикнул Шаман и схватился за голову.
  - Почему? - Эо искренне удивился. - Чувство юмора совсем не помешает. А серьезности и у Нэйва на двоих хватит. Ты не забывай, что это вторая его половина.
  Шаман лишь устало махнул рукой. Весте пришлось потесниться на своем ложе. Попав в корзинку, Еинд глубоко втянул носиком воздух, улыбнулся и крепко заснул.
  
  
  
  
   1.
  
  В родной деревне за все эти годы ничего не изменилось. Тот же дымок курился над круглыми крышами жилищ, те же женщины полоскали белье в пруду (при взгляде на это на лице Еинда мелькнула немного смущенная улыбка), та же звенящая тишина вокруг. Он оставил за спиной пологий склон, облепленный глиняными полусферами домиков, и предоставил своим ногам право нести себя, куда им вздумается. Сам того не замечая, он выбирал незаметные для глаз тропы - не потому, что от кого-то прятался, просто иначе не умел. Еинд поднимался все выше и выше в гору, откуда уже доносился шелест не большого, но довольно бурного водопада. Каким огромным казалось все тут в детстве! Каким родным и далеким было все сейчас! Лето подходило к концу. Влажная земля уже была устелена желто-красным ковром. Не зашуршал ни один лист под сапогом, не хрустнул ни единый сучок, не задрожала ни одна ветка. Незаметной тенью юноша быстро двигался по узкой тропе к истокам водопада. Невысокие деревья уступили место древним вечнозеленым гигантам, уходящим бесконечными пиками вверх. Их макушки можно было разглядеть только со скалы у пещеры, откуда бил резвый, веселый поток воды.
  А вот уже и мост над расщелиной, проделанной водой, хитроумно сплетенный кем-то из огромных корней. Сейчас Еинд уже мог оценить всю красоту и неповторимость этого затерянного в горах произведения искусства, а тогда его хватало лишь на то, чтобы вырезать детским ножиком на многострадальных корнях ЕЕ имя. Юноша с грустной улыбкой провел пальцами по неровным линиям букв увековеченного им тут однажды слова. 'Пусть она будет здесь, пожалуйста, пусть будет здесь! Пусть будет так, словно я вчера оставил ее у водопада' - прошептал он, не обращаясь ни к кому определенному. Но его, похоже, услышали. Далеко внизу шевельнулись кусты, и к воде вышла девушка. Недлинные волосы цвета жемчуга, огромные карие, немного грустные глаза - ошибки быть не могло - это была его Веста. Только острый глаз и чуткий слух позволяли юноше разглядеть, что она напевает что-то себе под нос. У Еинда внутри все начало булькать, подпрыгивать и переворачиваться, он уже очень давно не испытывал ничего подобного, может быть, даже никогда, разве что нечто отдаленно похожее при воспоминаниях о ней. И зачем было обманывать себя, что это просто прогулка по родным местам? Он уже сложил руки вокруг рта, чтобы окликнуть ее - только бы воздух уже как-нибудь попал в склеившиеся легкие - как вдруг девушка скинула с себя платье и, осторожно потрогав воду изящной ножкой, вошла в водопад. Еинд бесшумно убрал ногу с моста и, шагнув назад, прижался спиной к необъятному стволу ближайшего дерева. Не отводя от девушки глаз, он медленно натянул на голову капюшон и закутался в полупрозрачный плащ, хотя холодно ему совсем не было, скорее наоборот. Плащ сделал его почти неразличимым на фоне древесной коры, и только теперь Еинд позволил себе несколько раз глубоко вдохнуть. Замерев, как каменный, он любовался, как струи воды стекают по спине, бедрам, ногам девушки, ласкал глазами ее лицо, поднятое навстречу потоку воды. Наслаждаясь зрелищем, незаметно для себя одними губами Еинд прошептал: 'Ты прекрасна!'. Девушка резко повернулась, прикрывая руками грудь, и внимательно посмотрела прямо туда, где замер его силуэт. Тот не шелохнулся, но был уверен, что стук его сердца сейчас колоколом разносится по всей округе. Ничего так и не разглядев, Веста выскочила из воды и, схватив в охапку одежду, исчезла в ветвях прибрежного кустарника.
  'Она не могла меня видеть!!!' - убеждал себя Еинд, ныряя в глубь леса, прочь от водопада. Все дальше уходя в чащу, он на чем свет бранил себя за беспечность и неосторожность. Удалившись, как ему показалось, на почтительное расстояние, юноша остановился перевести дух. 'И долго ты еще собираешься бегать?' - ехидно поинтересовался он сам у себя - 'Так и будешь скакать, как заяц? Или наберешься смелости и подойдешь?' - 'А что если она меня вообще не помнит?! Эх... Легче вызвать на бой старшего наставника...' - 'Да что с тобой?! С каких пор у тебя горят уши при мысли о том, как заговорить с девчонкой? Как бы далеко она ни ушла, ты на окраине леса, и ветер тебе в спину. Соберись, это не так сложно, просто набери в грудь побольше воздуха и ...'
  - Ви!
  Веста замерла. Этот голос был ей не знаком, но так назвать ее мог только один человек на всем белом свете. Она встряхнула головой: 'Этого не может быть!!!' - часто-часто забилось сердце, ноги стали ватными, вдруг почему-то стало страшно. Неужели так бывает всегда, когда происходит то, что уже тысячу раз представлял себе в самых тайных мечтах, видел во снах, детали чего рисовал в смелых фантазиях?
  - Ви! - разносило эхо.
  Веста осторожно шагнула вперед. А потом сорвалась с места и, что есть духу, помчалась туда, откуда ветер приносил ее имя. Еинд видел, как вспорхнула с дерева стайка перепуганных птиц, скорее почувствовал, чем услышал, хруст веток и тоже не устоял на месте.
  Весте не нужно было искать дорогу, она совершенно ясно видела поляну вниз по течению реки, залитую свечением сотен мелких радужек, рождавшихся из мельчайших, долетавших сюда от оставшегося далеко наверху водопада, частичек воды. А на ней стоял и улыбался своей открытой счастливой улыбкой шкодливый чумазый мальчишка - ее верный компаньон по всем детским шалостям, неизменный соучастник всех мелких преступлений и храбрый оруженосец во всех 'великих' походах.
  Еинд двумя прыжками перемахнул реку в тот самый момент, когда на поляну выбежала Веста.
  Все было так, как виделось девушке, единственное, чего тут не доставало - это улыбающегося мальчишки - перед ней стоял воин - смуглый, невысокий, крепкое сильное тело затянуто в скромный, на первый взгляд, темно-серый доспех из бархатистой кожи. Высокий лоб перетягивала такого же цвета кожаная повязка, уходившая под прямые, почти до плеч, гладкие черные волосы. Но все это не могло сбить Весту с толку - эти зеленые с озорной искоркой глаза говорили ей, что она не ошибается. Она смущенно замерла на мгновение. Еинд не преминул воспользоваться паузой, чтобы еще раз насладиться тем, что не могло скрыть еще не высохшее платье. Он развел руки в приветственно-приглашающем жесте, и девушка бросилась ему в объятия, обхватывая нежными руками его шею. Еинд подхватил ее и, крепко прижимая к себе, стал кружить, пока они со смехом не упали во влажную, уже местами увядшую, траву.
  
   ***
  
  Шаман недовольно пожевал губами, наблюдая со скалы у водопада, как Еинд закутывает продрогшие плечи девушки в свой плащ.
  - Не нравится мне все это, Эо! Пора вызывать Защитника, пока чего не вышло.
  - А это чем не Защитник? - Эо любовался тем, как Еинд и Веста болтали, взявшись за руки.
  - Это? - Шаман неподдельно удивился, - Какой из него Защитник? Он мальчишка, сопляк. А ей нужен рядом настоящий воин, который...
  - Я знаю, кого ты имеешь в виду.
  Губы Шамана зашевелились.
  - Глупец, ты действительно думаешь, что сможешь своими жалкими чарами оттолкнуть его? Ты, не иначе как, взялся тягаться с силами, которые тебе не по плечу. - Эо захихикал.
  - Ничего, на него у меня сил как-нибудь хватит. Это просто мера предосторожности.
  - Скажи мне, - медленно протянул Эо. - Если бы ты узнал, что кто-то заботливый наложил заклятие на ту рыжую ведьмочку в зеленом. Что бы ты с ним сделал? - Эо превратился в пузатое пурпурное сердце, которое, через некоторое время с треском развалилось пополам.
  - Прекрати копаться у меня в голове! Сколько раз можно говорить! - разозлился Шаман.
  - Ты отыгрываешься на парнишке за свои неудачи? Хочешь ему такой же судьбы, как у тебя? Великой цели и полнейшего одиночества?
  - Перестань, Эо! Я люблю его, он мое творение. Но они не пара. Он опоздал. Появись он десятью солнцами раньше, вместе с Нэйвом, все было бы иначе. А сейчас он лишний. Он не вписывается в мои планы. Я пока не знаю, что с ним делать.
  - Хочешь сказать, что за столько лет так и не придумал?
  - Он оказался совсем не таким, какого я ожидал. От него всегда были одни неприятности. Помнишь, как он научил рыб в пруду нападать на полощущееся белье?
  - Ты впервые столкнулся с тем, что получил не то, что ожидал? Ты пробовал когда-нибудь научить чему-то рыб? - захохотал Эо.
  - Вот еще! - фыркнул Шаман.
  - А вот если бы пробовал, то знал, что для этого нужен немалый магический дар. А значит, это было дело ручонок Весты.
  - А головы зеленых демонов? Деревня на год осталась без урожая капусты!!!
  Эо прыснул:
  - Просто ты забыл, что такое дети.
  - И не надо так уж сильно за него переживать, - продолжал Шаман, - Тебе известно - малыш - не промах. Еще не одна милая юная особа заснет у него на плече. От одиночества он, определенно, страдать не будет.
  - Заснуть-то заснет, кто же спорит? - а вот проснуться может только она. Тебе ли не знать? Если бы у тебя хватало смелости на что-то большее, чем воровать души, ты бы мог быть счастлив. По тебе слез пролито больше, чем капель в этом водопаде, а ты всю жизнь трусливо прятался за ширмой Великого плана. В общем, я хочу сказать, по-моему, ты просто ревнуешь.
  Шаман опустил глаза.
  - Притворяешься стариком, - не унимался Эо, - играешь с примитивной магией, воплощаешь в Нэйве, все, чего тебе недостает в самом себе, и все это вместо того, чтобы взять самому в руки настоящее оружие - ту великую силу, которой ты обладаешь, а не эти жалкие трюки провинциального фокусника. Кстати сказать, не забывай, что все, ради чего ты тут надрываешься, - это твоя личная цель. Ты из тех, кто ради себя готов сделать других несчастными? В другой ситуации, возможно, это можно было бы оправдать. Но сейчас это не по правилам. А следовательно, твоя цель не может быть достигнута таким путем. Посмотри на них! Что ты видишь? Тебе не дает покоя то, что он способен завязать Миры тройным узлом лишь за один волос с ее головы!!!
  Шаман на мгновение засомневался. Перед его взором промелькнуло само совершенство: копна рыжих волос, озорные зеленые глаза, тонкий стан, звонкий смех. Нет, конечно, никто никаких заклинаний на нее не накладывал. Его нерешительность, и только она, была виной всему. И он отпустил с кончиков пальцев уже изнывающее от скуки заклинание. Магия тонкой струйкой потянулась к Весте и обволокла девушку незримой вуалью.
  - На его месте я бы просто срезал тебе впотьмах голову, - устало вздохнул Эо.
  
   ***
  
  - Сначала я подумала, что обидела тебя чем-то, и ты ушел. По ночам я перебирала в памяти все, что только могла вспомнить, и не находила ответа.
   - Глупая, - Еинд нежно провел ладонью по шелковым волосам Весты. - Все было гораздо проще. Как-то на рассвете старик посадил меня в повозку и отвез в город на ярмарку. Была там когда-нибудь?
  Веста покачала головой.
  - В таких местах вечно крутятся десятки оценщиков со всех концов света. Подбирают для своих кланов способных мальцов (чаще всего эти способности зависят от тяжести кошелька опекуна), сдирают немалые деньги и увозят одним им ведомо куда. Надо сказать, старик наш совсем не дешево от меня тогда отделался, - усмехнулся Еинд. - Меня отвезли на далекий юг, в монастырь Теней, принадлежащий Лиге Призраков. Там я и провел все это время - три ступени по четыре солнца каждая, - мечтая лишь о двух вещах: о встрече с тобой и о проруби в нашем пруду.
  - Проруби? - не поняла Веста.
  - Ну, это так - чтобы после дня тренировок почувствовать, что у тебя есть тело, а не одна сплошная огненная рана. Не хочу об этом, - улыбнулся Еинд.
  - А что такое Лига Призраков? - глаза Весты светились любопытством.
  - Это один из военных кланов Адматана.
  - Расскажи мне о кланах! Ужасно интересно!
  Еинд был готов рассказывать все, что угодно, лишь бы она вот так смотрела на него своими огромными глазами.
  Из рассказа Веста узнала, что на самом деле этих кланов множество, и каждый, в свою очередь, делится на тьму направлений, но относиться серьезно можно лишь к четырем. Кроме Лиги Призраков, были еще Орден Эмуны, Братство Железнокрылого и Сфера Разума.
  Про Сферу Еинд толком мало что знал - занимались там всеми видами магии, держались особняком, о них ходило множество устрашающих и неправдоподобных слухов, а их оценщики славились особой скупостью, ссылаясь на величайшие блага и возможности по завершению обучения, а так же на дороговизну оного. И, что самое загадочное, никто и никогда не видел ни одного их адепта. Поговаривали даже, что их и вовсе не существует, а дети, забранные оценщиками, используются для кровавых ритуалов неких сект, которых, впрочем, тоже никто и никогда не видел.
   Название "Орден Эмуны" говорило само за себя - полувоенная-полурелигиозная община с весьма размытой иерархией из-за постоянных склок между течениями, в основе которых лежал принципиальный вопрос: в каком месте боя правильно использовать магию - в начале, в конце или середине. Были и такие, кто единственно правильной находил волшбу после сражения. Рыцари Ордена, кроме использования в бою магии Веры, ничем больше от Воинов Братства не отличались. Все - прелаты, клирики, авгуры, паладины - вне зависимости от направления, по мнению Еинда, являлись либо безнадежными фанатиками, либо искусными лицемерами и нахлебниками, осыпающими простой люд благословениями да предсказаниями, в обмен на что этот самый люд осыпал их деньгами.
  - Видела бы ты их!- веселился Еинд. - Ну, ровно клоуны из ярмарочного балагана: золотые доспехи сплошь камнями утыканы, верхом на черных единорогах, а у тех сбруя ценой больше, чем сам единорог. И еще они все как с одного лица. Ну, вот не сойти мне с этого места - карасей в нашем пруду отличить легче. Вроде как, по прозрачности камней на доспехе можно определить уровень мастерства - чем светлее камень, тем искуснее воин. Вот и сидят они с утра до вечера - камни натирают, чтобы посветлее казались.
  К Братству Еинд относился, несомненно, с большим уважением. Хотя и они не гнушались побрякушками, он отдавал должное их дисциплине и мастерству.
  - Я не ослышалась? Они называют себя братством Железнокрылого? То есть поклоняются Отверженному? - в глазах Весты светился неподдельный ужас.
  Еинд пожал плечами:
  - А что в этом такого? Они поклоняются его силе, его умению владеть оружием - это вера для настоящего воина. Он покровитель тех, кто берет в руки оружие не для того, чтобы похвастаться его ценой. Кроме того, Братство было основано до того, как Эмуна изгнала Железнокрылого из Круга Богов, кстати, никому не известно за что.
  Веста поежилась.
  - Носят они серебряные доспехи, - продолжал Еинд, - а цвет камней показывает принадлежность к определенной школе. Справа на шлемах у них такие маленькие черные крылья - это ступени.
  - О! Я видела пару лет назад одного такого!!! Ну, точь-в-точь, как ты рассказываешь! Серебряный доспех, яшма на ножнах, на рукояти меча, на самом доспехе, красные наплечники с когтями белого тигра по краям...
  -... красный плащ, подбитый мехом того же белого тигра - морщась, перебил Еинд - штаны из чешуи сталезубок и пять пар крыльев на шлеме. Правильно?
  - Да, - удивленно протянула Веста.
  - Красный, красный. Красный... Цвет школы мастеров двуручного меча. Поздравляю! - хмыкнул юноша. - Посчастливилось тебе лицезреть красу и гордость Братства, надежду и опору Шалагона, любимца мудрого Шамана, а проще говоря, моего благоуспешного братца Нэйва. Я даже как-то слышал, что его назвали сыном Железнокрылого...
  Веста, видя такую реакцию, пожалела, что заикнулась об этом, но была счастлива, что ее прервали на полуслове, и она не успела сказать, что зрелище показалось ей очень даже красивым. Повисла неуютная тишина. И вдруг Еинд весело рассмеялся:
  - Ну, в общем, дело было так. Когда я закончил первую ступень, мне казалось, что сильнее меня на всем белом свете никого нет. Я удрал из монастыря и отправился к тебе, - он подарил Весте свою обворожительную улыбку. - Нэйв отловил меня у самых границ Шалагона. Я тогда применил все свое "мастерство". Обидно было не то, что он со мной справился, хотя это тоже, а то, как он это сделал - быстро, тихо и невозмутимо. Все мои попытки улизнуть оканчивались неизменным фиаско, он пресекал их еще до того, как я начинал предпринимать что-либо, и посмеивался надо мной. Сейчас мне, конечно, и самому смешно, но тогда... А он все три недели пути отсюда до Акнамарских гор читал мне мораль, каким должен быть воин, что такое честь и так далее. Когда в Мисгадаре он передал меня наставнику, я был счастлив, несмотря на то, что знал, какое жестокое наказание меня ждет. Тогда я поклялся во что бы то ни стало сделаться не хуже него.
  Веста осторожно улыбнулась:
  - Получилось?
  - Мне еще учиться и учиться, - посерьезнел Еинд. - К зиме вернусь обратно и буду продолжать. - Лукавая улыбка снова заиграла на его лице. - Но кое-что я все же умею, - подмигнул он и показал глазами куда-то в сторону реки.
  Веста оглянулась, но ничего не обнаружила:
   -Что? - спросила она, слегка насторожившись.
  Еинд еще раз скосил глаза в сторону реки, на этот раз, подкрепив взгляд поднятой бровью и движением подбородка туда, где ничего, на взгляд Весты не было.
  Девушка нахмурилась.
  - Смотри внимательно!
  - Смотрю... Река...
  - Дальше.
  - Камни...
  - Еще дальше!
  - Дерево...
  - И?
  - И... ничего - просто дерево, - недоумевала Веста.
  Еинд резко поднялся и протянул девушке руку:
  - Пойдем, посмотрим поближе.
  Веста послушно встала. У кромки воды Еинд подхватил ее на руки и, не успела она опомниться, уже вернул на землю на другом берегу.
  - Дерево по-прежнему "просто дерево"?
  Веста пригляделась внимательнее. Ей показалось, что на стволе, приблизительно на уровне ее глаз, что-то блеснуло. Она сделала еще несколько шагов вперед. Там определенно что-то было. И только подойдя вплотную, она рассмотрела в стволе короткий метательный нож, вогнанный в кору почти по рукоятку.
  - Откуда он тут взялся? - Веста повернулась к Еинду. Тот лишь легонько повел плечами. И только сейчас она рассмотрела, что он, с виртуозной скоростью перебирая пальцами, играет с братом-близнецом торчащего в дереве ножа. Она открыла рот, но так и не издала ни звука.
  - Отвечаю сразу на все вопросы, - улыбнулся Еинд. - Нож мой, метнул я, когда сказал, что кое-что умею, хотелось...
  - Похвастаться?
  - Да! - с готовностью согласился он.
  - Ты врешь! - запротестовала Веста. - Ты не сделал ни одного резкого движения. Ты просто сидел и перекладывал языкам травинку из одного уголка рта в другой. Я видела! Ты просто не мог!
  - Это говорит лишь о том, что ты смотрела на травинку! - подмигнул юноша. - И, скажу тебе по секрету, она у меня во рту оказалась совсем не случайно. Я просто отвлек тебя. Надо быть внимательной.
  Он вытащил нож из дерева и отошел шагов на тридцать:
  - Иди сюда. Показываю еще три раза - смотри внимательно.
  Между пальцами его левой руки были веером зажаты лезвия трех ножей. Еле заметное движение, и ножи плавно, очень медленно, так, что легко можно было рассмотреть каждый, поплыли к дереву и все три одновременно вонзились в след, оставленный на коре первым броском.
  У Весты от восторга пресеклось дыхание. Еинд почувствовал себя Богом.
  - А с закрытыми глазами? - прищурилась Веста.
  - Да хоть со связанными руками! - рассмеялся он.
  - Ловлю на слове!!!
  Еинд достал из-за пояса небольшой моток невесомой, но очень прочной веревки и, протянув его девушке, послушно уселся спиной к дереву, опуская со лба на глаза кожаную повязку.
  - Не стесняйся! Вяжи крепче! - командовал он.
  - Я тут подумала, - медленно произнесла Веста, покончив возиться с веревкой - Если тебе не нужны ни руки, ни глаза, может, ты обойдешься и без этого?
  Руки девушки обхватили талию Еинда и принялись расстегивать широченный пояс - единственную приметную деталь его наряда. Пояс сплошь состоял из бесконечного количества разного размера карманов, пряжек, петель и застежек, хранящих в своих недрах весь арсенал Еинда - от двух коротких немного выгнутых кинжалов до крохотных баночек с какими-то неаппетитными жидкостями, - но со стороны выглядел весьма безобидно, благодаря изящной серебряной инкрустации с вкрапленной россыпью темного авантюрина.
  - Ммммм, как приятно! - с блаженством протянул Еинд, за что тут же схлопотал подзатыльник - Ой!
  - Давай! - скомандовала Веста, предусмотрительно отходя в сторону.
  Юноша медленно поднялся и, слегка повернув корпус, небрежно послал нож в многострадальное дерево.
  -Ну, допустим, что тебе не нужно зрение, чтобы метнуть нож... - вздохнула Веста.
  - Не 'допустим', а так оно и есть.
  - Допустим, что ты как-то развязал веревку...
  - Ну, допустим - ласково улыбнулся Еинд.
  - Но где ты взял нож?!!!
  - Там же, где и все остальные - там их двадцать штук, - он пожал плечами, словно не понимал ее удивления.
  - Но...
  - Ладно-ладно. Он уже был у меня в руках. Когда ты меня связывала. Я уже говорил - надо быть внимательнее. Ну, вспомни! - Я же сам предложил тебе связать мне руки! Я же не мог рассчитывать, что тебе вздумается снять с меня пояс. Пока ты возилась, я мог достать оттуда что угодно. Готов поспорить - ты уверена, что он до сих пор у тебя.
  Веста рассеяно взглянула на свое запястье и увидела на нем руку Еинда, который уже успел надеть свой пояс. Он подошел к дереву и стал аккуратно по одному раскладывать ножи по местам.
  - А ты можешь меня этому научить? - услышал он из-за спины ее немного подавленный голос.
  - Нет, - не оборачиваясь, отрезал он.
  - Я не глупее других - попыталась обидеться Веста, обескураженная такой твердостью.
  Еинд повернулся к ней. Сейчас его лицо было на редкость серьезным:
  - Видишь ли... это умение приходит через боль. Через огромную боль. Для того, чтобы понять, что означает 'быть внимательной', ты должна была знать, что нож полетит в тебя, и быть уверенной, что я не промахнусь. Поэтому я не смогу. Возможно, кто-нибудь другой возьмется... И еще. Верни мне, пожалуйста, пузырек, который ты думаешь, что стащила, это очень опасная игрушка, - изо всех сил пытаясь оставаться серьезным, наставительно произнес он. - На вот, держи, - Еинд протянул девушке короткое широкое лезвие с увесистой янтарной рукояткой. - Отойди немного назад и попробуй бросить его в меня, постарайся не отрезать себе пальцы.
  Веста предпочла не спорить, и старалась выполнить все, как можно точнее. Еинд перехватил нож в полете и нахмурил брови:
   - Высоко. Но ты почти правильно стоишь... и замахиваешься. Тебя кто-то уже учил, - это было скорее утверждением, чем вопросом. В его голосе проступали нотки, похожие на ревность. - Почему левой рукой?
  - Нет, я просто смотрела, как это делаешь ты. Ты бросал левой.
  - Хммм... Ладно. Бери нож. Только в правую руку. Стань, как стояла до этого.
  Еинд зашел ей за спину и положил руку на левое плечо:
  - Не поднимай его. Расслабь. И ногу тоже, - легкий удар под колено, - Так, - его правая рука вытянулась параллельно ее, и пальцы, сжимающие нож, оказались целиком в его ладони. - Вот так. Теперь бросай!
  Нож вонзился в дерево немного ниже, чем должен был бы.
  - У нас неплохо получилось. - Пошептал он ей в самое ухо, и его губы коснулись шеи Весты, а потом начали медленно спускаться к плечу.
  Веста замерла. Блаженное тепло разливалось по всему ее телу. Ей хотелось, чтобы время сейчас просто остановилось. Как вдруг Еинд отпрянул, словно его оттолкнули.
  
   ***
  
   Эо, в виде огромного старого пса, свернувшегося у очага, встал, лениво отряхнулся, и, задрав ногу, излил все свое пренебрежение на ножку стула, на котором сидел довольный Шаман. Угрожающе рыкнул, обнажая внушительные клыки, и понуро поплелся в дальний от Шамана угол, где вновь улегся, недовольно помахивая хвостом.
  
   ***
  
  - Прости, - еле слышно вымолвил Еинд, глядя в землю. - Темнеет. Давай я отведу тебя домой.
  Они поднимались обратно к водопаду, держась за руки, как в детстве, и оба чувствовали себя ужасно глупо. Пару раз они пытались завести беседу, но разговор как-то сам собой затухал. Когда они прошли по мосту над водопадом, Веста резко остановилась:
  - Еи! Ты за мной подглядывал!
  - Нет! - не задумываясь, соврал он.
  - Давай с тобой договоримся, - она внимательно посмотрела ему в глаза. - Я не буду тебя учить держать в руках оружие, а ты никогда больше не будешь пытаться меня обмануть.
  Еинд притянул девушку к себе и нежно обнял за плечи:
  - Хорошо, хотя это и выше моих сил, - тихо произнес он, и загадочным шепотом добавил, - Тогда сама отдай мне мою склянку.
  
  
  2.
  
  Великолепный вороной скакун рассекает мощной грудью порывы яростного ветра. Неправдоподобно длинная грива развевается шлейфом, повторяя причудливые завитки воздушных потоков. Высокая сочная трава заглушает равномерную дробь сильных копыт. Вдруг животное бросается в сторону и, резко останавливаясь, оседает на задние ноги, выбивая из земли фонтан влажных комьев. Конь раздосадовано взбрыкивает, восстанавливает равновесие и, вставая на дыбы, ржет, вытягивая голову к небу:
  - Валдор! Валдор!
  Жеребец ржет еще раз и вновь бросается в бой с ветром, уже начавшим превращаться в ураган. Он все же справляется с ним, из последних сил продолжая свой путь к утесу, нависшему изогнутым когтем над быстро темнеющим морем. Но расплачивается за эту победу своей идеально черным мастью. Буря, словно пыль, срывает с коня его окрас. С каждым шагом приближаясь к обрыву, скакун становится все светлее, оставляя за собой полосу темного песка, которая раньше была его цветом.
  Ослепительно белый конь на полном скаку бросается с утеса в пенящуюся черную воду. Но, едва не достигнув ее, разворачивает огромные крылья и, взмывая вверх, исчезает в низких угрюмых тучах. И тут же из них выныривает крупная чайка. Птица описывает круги над разбушевавшимся морем. И вновь Валдор слышит в ее пронзительном крике свое имя.
  - Валдор! Ты нужен нам! Валдор!
  Чайка описывает замысловатые пируэты над самыми волнами. Брызги бурлящей пены оставляют черные отметины на идеально белом оперении птицы. Словно испачканная смолой чайка, постепенно становится черной.
  - Валдор! - Взывает она и исчезает, поглощенная выросшей из ниоткуда стеной волны. Но волна прокатывается дальше, отпуская на свободу свою пленницу. Только это уже не чайка. Это летучая мышь скалится в лицо Валдора, демонстрируя тонкие, как иглы, хищные клыки и угрожающе хлопая отвратительными перепончатыми крыльями. Но это продолжается недолго. Следующая волна приносит на своем гребне полуразбитый корабль. Его паруса грязны и изорваны, изуродованные снасти издают жалобные стоны. Судну не выдержать еще одного удара стихии. Но летучая мышь смело опускается на палубу, и, выпрямляясь, становится высоким худым человеком. Зловещие крылья складываются в плотно закутывающий человека черный плащ. Он невозмутимо стоит на угрожающе потрескивающей палубе, его короткие черные волосы аккуратно причесаны, словно он не подвластен бушующему вокруг ветру. Человек смотрит прямо на Валдора бледно-голубыми, почти прозрачными, немигающими глазами.
  - Мы ждем тебя, Валдор!
  Валдор не в состоянии выдержать этот взгляд, и он отводит свой. Человека на палубе это забавляет, и он хохочет, обнажая два острых клыка...
  ...Валдор открыл глаза. В ушах никак не утихала какофония звуков. Шелест трав, крики птицы, грохот прибоя, конское ржание, завывание ветра, спокойный голос вампира слились в единый настойчивый призыв:
  - Мы ждем тебя, Валдор!
  Валдор уселся на кровати, протирая глаза. Нелепое сновидение, словно хмель, сделало его голову тяжелой. Он размял шею, нащупал ногами тапки, протер глаза.
  - Ты нужен нам, Валдор! - с новой силой взвыло многоголосье.
  Валдор вздрогнул:
  - Да слышу я! Иду!
  Он выпрямился во весь рост и, разворачивая плечи, замотал головой. Сначала почувствовал, как обычно собранные в тугой пучок волосы заструились по плечам черным водопадом. Провел рукой по лицу, вспоминая ощущение гладко выбритой кожи. Вокруг него все еще клубилась плотная дымка. Он поднес свои руки к самым глазам и с удивлением рассматривал наманикюренные ногти на тонких длинных пальцах. Его рука нервным движением скользнула к бедру. Но, нащупав на поясе короткий меч, Валдор облегченно вздохнул. Он был мастером преображений. Он проделывал это сотни раз с собой и другими, но каждый раз, словно впервые, боялся, что что-то упустил.
  Окружающая его дымка отступала. Сквозь нее он уже отчетливо видел нежное лицо Миолэ.
  - Тебя не добудиться! - кокетливо улыбалась эльфийка.
  За ее спиной из клубов плотного тумана начали прорисовываться силуэты Музара и Зерана.
  - Что за фокусы? - хмуро воззрился на троицу Валдор. - Нельзя ли было позвать меня как-нибудь поделикатнее?
  Зеран поднес ему серебряный кубок. Валдор исподлобья внимательно взглянул ему в лицо.
  - Надеешься увидеть клыки? - Зеран широко улыбнулся. Никаких клыков не было. - А правда, они мне идут?
  - Правда. - Буркнул Валдор, залпом опустошая кубок, усаживаясь в замысловатой формы низкое кресло, услужливо возникшее из окружавшей всю компанию белой пелены.
  - Ну, извини нас, если мы слегка заигрались. - Примирительно произнесла Миолэ.
  Валдор обвел присутствующих тяжелым взглядом.
  - Зря вы со мной связались! Я не готов! Я не готов не потому, что не готов... Я не могу. У меня не получается!
  - Брось, Валдор! Ты же игрок! Азартный смелый игрок! - Зеран похлопал его о плечу. - Именно поэтому мы и выбрали тебя в свою команду. В прошлый раз мы проиграли из-за нерешительности того, кто был тогда с нами. Ты умеешь просчитывать на много ходов вперед и никогда не сомневаешься. Да и интрижка-то так себе. Я ожидал чего-то более изящного. Если тебе так будет легче, мы можем сыграть. Я бы, конечно, предложил тебе шахматы. Это благородно. - Туман сформировался в изящный столик, на котором перед Валдором появилась шахматная доска, где на месте черного ферзя весело выбивал чечетку крохотный Зеран собственной персоной. - Или это. - У него в руках разошлась ровным веером колода карт. - Важна не карта или фигура, а то, какой ход ею сделан.
  - Что случилось в прошлый раз?
  Зеран, Музар и Миолэ переглянулись.
  - Мы потеряли одного из них. - Опустил глаза Зеран.
  - Как это?
  - Он просто не вернулся. - Объяснила Миолэ.
  - Разве так может быть? - Валдор похолодел.
  - До того случая считалось, что не может.
  - Кто это был?
  - Некто Нован.
  - И как это получилось?
  - Можно только предположить, что у него не было причины возвращаться. - Подал голос Музар.
  Валдор непонимающе затряс головой. Музар задумался.
  - Если в двух словах, то это будет звучать примерно так: Душа есть мнимая абстрактная единица, являющая собой совокупность таящихся в ней желаний и проявляющаяся как выбор средств для воплощения доминирующего желания в отдельно взятую единицу времени.
  - Можно перевести? - Валдор отставил кубок.
  Музар взбил из клубящейся вокруг пелены большой уютный пуф и забрался на него с ногами.
  - Учение это довольно новое. Я называю его Теорией Стремлений. И собираюсь посвятить себя ей. Хотя явление это всем известно. Как только умирают желания, умирает и Душа. То есть Души, как таковой, не существует. И уж совсем не важно, что там произошло с телом. Скорее всего, именно это и случилось с Нованом. Он перестал стремиться к чему-либо. Он слишком малого хотел.
  - Или слишком многое получил. - Добавил Зеран.
  - Хватит! Перестаньте его пугать! Он и так сам не свой! - Миолэ обошла сзади кресло, в котором сидел Валдор, и ее тонкие руки легли ему на плечи.
  - Что с тобой? Расслабься. Все отлично! - Сильные пальцы массировали его затекшую шею. - Просто имей в виду, что если Бог хочет облагодетельствовать кого-то, то он должен давать не то, чего хочется, а то, что необходимо.
  - У тебя нет возможности отступить сейчас. К тому же, вероятность повторения случившегося ничтожна. - Музар принялся бормотать себе под нос. - Это довольно простая формула. Нужно взять общее количество желаний, умножить на коэффициент воэможности осуществления каждого в отдельности и поделить на вероятное время их осуществление...
  - На время нельзя делить. - Вполне серьезно прервал его Зеран. - Времени не существует. А раз его нет, следовательно, на него нельзя делить.
  - Как это нет? - Возмутился Музар.
  - Время лишь бесконечная череда событий.
  - Бездоказательно!
  - Ну, давай сейчас прогуляемся и спросим у тьмы разумных существ, есть ли у них время. Уверяю тебя, что все ответят, что нет. А те редкие экземпляры, которые будут думать иначе, станут лишь исключением, как известно, подтверждающим правило. Кроме того, то, чем мы тут занимаемся, само по себе говорит о том, что я прав.
  Музар замялся.
  - То-то! С математикой не поспоришь! - Торжествующе поднял палец Зеран.
  - Верно лишь для того, кто знаком с математикой. - Отмахнулся Музар.
  - Это не математика, это живые существа! - Встрепенулся Валдор.
  - Ошибаешься, уважаемый. Магия - наука точная. - Зеран достал из колоды червовую даму. С картинки загадочно улыбалась Миолэ.
  - Вечно ты со своими аналогиями. - Досадливо поморщился Валдор.
  - Да! Я придаю не меньшее значение форме, чем содержанию. Мы, бессмертные, все такие - не равнодушны к эффектам. - Рассмеялся Зеран своим пугающим демоническим смехом. - Вам еще предстоит оценить мои изыскания. Как раз сейчас я продумываю очередную форму.
  - Знаешь, - Миолэ строго взглянула на Зерана. - Мне кажется, что ты не имеешь права менять форму. Это не этично. Одно дело, когда ты делаешь с собой, что в голову взбредет, а другое...
  - Это не запрещено. - Зеран развел руками, оперся спиной о стену тумана и элегантно скрестил ноги. - В этом и состоит суть творчества, поиск нового. Не это ли наша основная цель?
  - Я знаю. Но, представь себе, что я поменяла местами твои органы, нарушив при этом все моральные устои.
  - Мммм... Из твоих уст это звучит заманчиво. - Протянул полудемон, подаваясь вперед.
  - Клоун, - легонько оттолкнула его Миолэ. - Я серьезно. Все эти твои рога и копыта...
  - Рога? Копыта? Просто поразительно, как можно все опошлить! - Зеран выпрямился. - Я кровью и потом...
  - У тебя нет ни единой капли крови. А пота тем более!
  - Кто был с вами, когда вы потерпели неудачу? - прервал спор Валдор.
  - Мы не помним. - Ответила Миолэ. - Таковы правила.
  - Почему? - Валдор был сильно удивлен.
  - Возможно, чтобы избежать выяснения отношений. Надо просто сделать выводы и продолжать, если чувствуешь в себе силы.
  - Ты хочешь сказать, что в случае неудачи, когда все это закончится, я не вспомню вас?
  - Вспомнишь, конечно. Ты не вспомнишь, что мы были вместе, когда это случилось. Мы вспомнили, что было, только когда встретились тут. Ты так волнуешься, потому что это для тебя впервые. Это нормально. - Ласково улыбнулась эльфийка. - Но ты не один, мы все одинаково заинтересованы в успешном исходе.
  - Мне кажется, что твоя проблема в том, что ты решил быть оригинальным. - Вступил в разговор Музар. - А то сам запутался, и Миолэ заразил своими новаторскими идеями. Богом быть проще. Не надо аргументировать свои действия. Я Бог, а значит, всегда прав... если не ошибаюсь. В нашем случае контролировать ситуацию стоя в тени гораздо сложнее.
  - Зато масса других плюсов. - Заступилась Миолэ. - Можно позволить себе непосредственное участие. А у вас с Зераном такой возможности не будет.
  - Ерунда! У Богов больше возможностей влиять на происходящее. Есть тысячи способов. Можно развоплотиться, или перевоплотиться, или послать вместо себя кого-то другого, а потом заявить, что это одна из твоих ипостасей. Я слышал уже о таком. Результат превзошел все ожидания.! Ну и если уж на то пошло, надо же думать, кого посылать вместо себя.- Музар поднял брови, что сделало вечно насмешливое выражение его лица еще более высокомерным.
  - На кого ты намекаешь? - зловеще зашипел Валдор, готовый броситься на Музара. - Сколько можно совать свой острый нос в мои дела, специалист по Желаниям?!
  Руки Миолэ удержали Валдора на месте:
  - Мальчики, давайте вы подеретесь, когда мы закончим? У меня нет времени, и куча дел. - Миолэ устроилась на подлокотнике кресла и под столом легонько наступила Музару на ногу, сопровождая это многозначительным взглядом.
  Зеран издал сдавленный звук, пытаясь сдержать смех. Но ничего не смог поделать и расхохотался:
  - Н... Не... Нет... Времени... - задыхаясь, повторял он слова Миолэ. - Нет! Вы это слышали?!
  За ним звонко рассмеялась сама эльфийка.
  Музар тоже прыснул. Валдор держался дольше всех, изо всех сил стараясь сохранить на лице маску оскорбленного достоинства, но тоже сдался.
  - Миолэ! - Зеран вытирал лицо рукавом хрустящей чистотой рубашки. - Можно сказать, что ты только что совершила истинное чудо. Ты выдавила из меня слезу! Невероятно! Отличная шутка! "Нет времени"!
  Вся четверка вновь зашлась в приступе смеха.
  - Прошу прощения, я не знал, что тут дело в чувствах. - После некоторой паузы Музар изобразил на лице нечто, отдаленно напоминающее раскаяние. - Хотя, честно говоря, меня это немного пугает. Твое отношение может поставить под угрозу все наше предприятие. Мы обязаны быть беспристрастными.
  Миолэ и Зеран промолчали.
  - Я могу с этим справиться. - Валдор по-прежнему был зол. - Я же не критикую твою слабость прикидываться жеребцом! Куда большая опасность нам грозит, если ты не перестанешь вмешиваться в мои дела! Что это была за дурацкая выходка?
  - Я? - Музар растерялся. - А! Ты об этом... Твои таланты в области воплощения стали чуть ли не легендой. Я просто хотел посмотреть, как это у тебя так ловко получается. А оказалось, что и на старуху бывает проруха. И что? Я должен был оставить его умирать?
  - "Ловко"... - досадливо протянул Валдор. - Слушаю я вас и завидую. Вы так спокойны, и все-то у вас получается, и все-то у вас по плану. Почему же у меня все валиться из рук? Все делают, что им вздумается? Что делать мне?
  - А ты просто наблюдай. Это даже забавно - смотреть, за какие пустяки живые существа готовы расставаться с жизнью. Но мы-то знаем цену всему этому. Готов биться об заклад, что большинство пожертвует собой за власть... или любовь. - Музар скорчил презрительную гримасу.
  - Любовь стоит того, что бы отдать за нее жизнь! - Выпрямилась Миолэ.
  - Ну да, ну да... - Музар усмехнулся. - Забыл, что имею дело со специалистом по делам сердечным. Еще не вымерли те, кто свято верит в то, что любовь стоит чего-то, кроме денег.
  - Да! - Эльфийка вскинула голову, поднялась и сделала угрожающий шаг в сторону Музура. - Нельзя заниматься тем, во что не веришь. Мне жаль, что тебе не выпало понять, какая это сила! Ты собираешься править мирами, а пробовал когда-нибудь контролировать отношения двух влюбленных?! Не любовный треугольник! Не безответное чувство! А просто....
  - Может, хватит на сегодня споров о высоком? - Зеран вырос между Музаром и Миолэ. - Давайте начинать уже!
  - Вот именно! - Эльфийка зло бросила убийственный взгляд на своего оппонента. - А то мне страшно тут с вами. Времени нет, Души нет, Любви нет... Не хочу даже предполагать, до чего вы договоритесь, если мы останемся тут еще.
  - Определенный ценизм просто необходим при нашем ремесле. - Пожал плечами Зеран.
  - Все хорошо в меру. Начинаем?
  - Стойте! Вас не смущает, что я получаюсь один против вас троих? - Музар стал серьезен.
  - Мы не соревнуемся. Забыл? - Подал голос Валдор.
  - Я помню. Но все же. В чем изюминка? Где конфликт, если вся сила на одной стороне? Бриллиант Валдора - у вас, в охране целая армия во главе с чуть ли не с самым талантливым полководцем истории Введений, топор, воин, он хоть и не управляем, но один стоит всей армии моего эльфа... Триумвират, конечно, великолепен, и принц хорош, но это все, что у меня есть, плюс несговорчивая барышня, которая питается мужчинами.
  - Ну ты же сам говорил, что ты Бог и всегда прав. Не думаю, что так уж сложно заставить ее быть послушной.
  - Мы не заставляем, мы даем право выбора. По крайней мере, это должно так выглядеть.
  Глаза Миолэ сузились:
  - Пожалуй, я смогу быть тебе полезна. Есть у меня кое-что в запасе. - Она хитро улыбнулась. - Заодно и продемонстрирую тебе, обделенный, каким опасным оружием может стать любовь! Особенно, если она несчастна...
  - Ну что ж... - Протянул Зеран. - Я тоже смогу пожертвовать для тебя своим новым изысканием. Хотя, не скрою, берег, как козырного туза в рукаве. Хотел воспользоваться сам. В сложный момент. Двое. Согласен?
  - Ладно. Договорились.
  - Отлично. Тогда начинаем. Кто смелый?
  Компания переглянулась.
  - Уступим право первенства нашей единственной даме? - Предложил Зеран.
  - Сомнительная привилегия. Вечно вы, мужчины, прячетесь за нашими спинами и пытаетесь, чтобы это выглядело, как большое одолжение. - Миолэ подмигнула своим компаньонам. - Но кто-то же тут должен взять на себя смелость начать. Ну что ж... С дамы, так с дамы...
  
  
  
   3.
  
   Эмуна в ярости мерила шагами просторный мраморный зал. В шлейфе изумительных рыжих волос периодически вспыхивали огненные искры. Ее подручные плотной кучкой испуганно теснились в центре зала. Даже самые искушенные из них не могли припомнить, видели ли они ее когда-либо в таком бешенстве.
  - Вы меня выставили полной идиоткой! Я выглядела там, - Эмуна ткнула пальцем вверх, - Как нашкодившая малолетка! Как святоша, пойманный с проституткой! Если через неделю я не буду знать все об этих треклятых кристаллах, клянусь Палатой Миров, я всех вас разошлю своими представителями по монастырям Ордена! Будете вытирать сопли влюбленным в меня паладинам!
   По толпе пробежал возбужденный шепоток. Воин, стоящий немного в стороне за колонной и бесстыдно разглядывавший плотно затянутый в воздушные кружева стан богини, опустил голову, чтобы скрыть усмешку. Он обожал, когда она сердится. Так она была еще прекраснее, если это вообще возможно.
   - Помилуйте, Благомудрая! - явно не по своей воле выступил вперед один из помощников. - Было это тому уж скоро двадцать солнц. Как...
   - Молчать! - рявкнула Богиня. - Ровно через неделю, и ни минутой позже, вы расскажете мне: кому, когда и зачем понадобились кристаллы! И где они сейчас! И кто бы это ни был, он будет стоять тут передо мной! Если в моем Мире есть кто-то, кто способен сломать основы Подобного, я должна об этом знать! Иначе... Вы даже не представляете, что я с вами сделаю! Все Наблюдающие, кто дежурил, когда это случилось, можете сразу записываться добровольцами в Легионы Мрака! Что уставились, дармоеды?! За работу, верхогляды! Пошли все вон!
   Второй раз повторять не пришлось, зал опустел в мгновение ока.
   - Ты! - Эмуна вонзила свой взгляд в стоящего за колонной воина. - Подойди сюда!
   Тот, не спеша и нарочито громко лязгая доспехами, подошел и, преклонив колено, сложил к ступеням трона свое оружие и шлем. 'Ну, хоть видимость приличий соблюдает' - подумала Богиня. - 'Это уже не плохо. Или это просто обыкновенное представление в его стиле?'
   - Встань, - велела она.
   Воин поднялся.
   Его антрацитово-черный, без малейших украшений, доспех в этом белоснежном зале выглядел, на взгляд Эмуны, просто издевательством. Все сейчас казалось ей насмешкой: и это круглое бледное лицо, и эти аккуратно подстриженные мягкие темно-каштановые волосы, и единственный рубин, украшавший тонкую полоску венца, и вызывающий взгляд серо-зеленых глаз.
   - Все никак не разберусь: это я так высоко поднялся или ты так низко опустилась? В любом случае любопытно, чем обязан столь высокой чести? - ехидно поинтересовался воин.
   'Да. Похоже, на мече у трона все благородство закончилось'- досадливо поморщилась Богиня.
   - Прошу тебя, Нешер, давай попробуем обойтись без сцен, у меня был тяжелый день... - устало произнесла она.
   - Значит, не стоило звать меня сегодня, - медленно выговорил он, усаживаясь на трон и закидывая ногу на ногу. - Итак, я тебя внимательно слушаю.
   - Адматану нужен твой меч.
   - Ну, конечно, - нарочито разочарованно протянул Нешер. - А я позволил себе надеяться, что моя своенравная девочка соскучилась...
  - Ты омерзителен!
  - Стараюсь!
   - Зачем ты пришел? Чтобы надсмехаться надо мной?
   - Я пришел по зову своей Богини!
   - Прочь с моего трона! Немедленно!
   - Благодарю за гостеприимство, право, не стоит беспокоиться, мне здесь достаточно удобно, - широко улыбнулся воин.
   Эмуна тяжело вздохнула:
   - Ты знаешь, если бы у меня был выбор, я бы к тебе не обратилась. Все очень серьезно. И я прошу тебя о помощи.
   - Я слушаю, о, вероломная!
   - Сегодня я была в Палате Миров, - начала Эмуна, пропуская мимо ушей нелицеприятное замечание. - Выяснилось, что около двадцати солнц назад в Адматане было совершено некое чародейство, в результате которого из одного всеми забытого, совершенно не обитаемого, мирка были похищены два кристалла: Даатон - средоточие знаний - и Касамит - нескончаемый источник магической энергии. Может быть, этого никто бы и не заметил, если бы мир, основу которого составляли эти камни, не развалился. А на его месте не возникло нечто вроде воронки, которая мало что засасывает в себя окружающие Миры, так из нее еще и лезет всякая мерзость.
   Нешер гомерически расхохотался:
   - Моя бедная маленькая мошенница! Представляю, как ты себя чувствуешь! У тебя под самым носом кто-то из твоих же подданных сносит целые Миры, открывает проходы Легионам Мрака, и ты узнаешь об этом последней, на совете Палаты Миров! Потрясающая новость!
   Эмуна опустила глаза:
   - Ты сильно изменился. Ты стал таким жестоким!
   - О! Поверь мне на слово, когда та, кого искренне любишь, за кого не задумываясь проливаешь кровь, ради кого ставишь на колени Миры, кого превозносишь до небес и, заметь, не в переносном смысле, хладнокровно вонзает тебе в спину нож, - это может сильно испортить характер, - с циничной улыбкой развел руками Нешер.
   - Ты все еще не простил меня? - Эмуна с надеждой заглянула в его, такие холодные сейчас, глаза.
   - Ты хочешь попросить прощения? Его, конечно, можно заслужить... Но не у меня. Может быть, ты помнишь, что я злопамятен, упрям, мстителен, болезненно честолюбив и не прощаю ошибок.
   - Но я ведь простила тебе твою измену! - Эмуна выразительно взглянула на воина.
   - Измену?! Эту жалкую интрижку ты называешь изменой?! - не выдержал Нешер. - Как же назвать то, что сделала ты?!
   - Пока ты забавлялся с простыми девицами, мне не было до этого никакого дела, но когда...
   - Глупец! Какой же я глупец! - Нешер зашелся в приступе неудержимого смеха. - Так все это было элементарной женской местью?! Какая пошлость! Из-за банального романчика на меня повернули Полки Ордена! Ударила по самому больному - по репутации воина?! Ты пожертвовала двумя третями армии Адматана, чтобы изгнать меня из Круга Богов, и все из-за... Поверь я тогда на секунду, что это дело твоих нежных ручек, я бы развеял в прах все твое осиное гнездо. А потом объяснил бы тебе всеми доступными средствами, пока до тебя бы не дошло, кто тут мужчина! И кто тут Бог! На этом бы все и закончилось! Но нет - ты предпочла устроить бойню! О, Сущее! - воин скривился. - Представляю себе, с кем ты ради этого спуталась! Ты и этот жалкий ... Мне в голову не приходило, что ты могла так низко пасть! - Глаза Протектора красноречиво остановились на кольце с большим темно-синим камнем, украшавшим изящную руку его собеседницы.
   - Что? - лицо Богини покрылось красными пятнами. - Да ты... Да кроме... Да как ты смеешь!
   - Ну, я, похоже, многого о тебе не знаю!
   - Это все в прошлом. Ты поможешь мне или нет? - в упор глядя на него, спросила Эмуна.
   - Мне не справиться. Я бабник и пьяница. К тому же, как выяснилось, еще и скудоумный.
   - Я так не говорила!
   - Разве? - прищурился Нешер.
   - Я готова взять свои слова обратно. Мне не найти другого союзника, я больше никому не могу тут доверять.
   - А как быть с моим доверием к тебе?
   - Я готова на все, чтобы вновь заслужить его! - прижимая руки к груди, пламенно воскрикнула Богиня.
   - Я запомню, - губы Нешера искривились в непочтительной улыбке. - Цену обсудим позже. Так что же именно ты хотела бы получить от меня?
   - Помоги мне найти кристаллы!!! А если не выйдет - я боюсь, у нас мало времени - помоги мне защитить Адматан! Сегодня в Палате Миров громче всех выступала эта противная гнома из Ктантаноха. Она - веришь - нет? - даже на какое-то время перестала жевать! Она так оглушительно пищала, что в конце концов, добилась разрешения на расположение своей армии у границ Адматана и на вторжение в случае, если мы не вернем кристаллы в течение одной луны. Все это лишь грязная политическая интрига! Я допускаю, что существуют Миры, пострадавшие от случившегося, но Ктантанох к ним никак не относится! Просто ей не терпится завладеть Даатоном! И Наездники Эвенеша не побрезгуют вмешаться. Они давно жалуются на ослабление магических потоков их Мира. На такую добычу, как Касамит, они слетятся, как стервятники, в ожидании нашей неудачи.
   - Гномья экспансия, это не шутка, - нахмурился Нешер.
   - Ты так считаешь? - у Эмуны на секунду появилась надежда на серьезный разговор.
   - Безусловно! За пару дней они все тут сожрут, подорвав тем самым экономические основы нашего Мира, и население просто вымрет с голоду. Ты хочешь, чтобы я вооружился большим тапком и гонялся по всему Адматану за гномами?
   - Ты перестанешь зубоскалить?! - всплеснула руками Богиня. - Ты же Протектор этого Мира!!!
   - Бывший! - пожал плечами воин.
   - Я восстановлю тебя в Круге Богов! Ты этого хочешь?!
   - Боюсь, этого будет недостаточно...
   - Чего же еще?! - на глазах Эмуны выступили слезы.
   - Мадам, у Вас не слезы, а яд, не стоит лить их на мои доспехи - они могут испачкаться.
   - В конце концов, ты мой Защитник! - хлюпала носом Богиня.
   - Защитник?!!! Вот как? Какие поразительно ничтожные подробности приходят в голову, когда тебя загоняют в угол! Просто потрясающе, как безвыходное положение способно освежать память! - Нешер резко поднялся и силой усадил Эмуну на трон. - Вот так! - выговорил он, опускаясь перед ней на колено, - Давай!
   - Что? - испуганно отодвинулась она.
   - Не играй со мной, а то я могу и передумать! - Его глаза сузились, - Уж не думаешь ли ты, что тебе удастся провести меня еще хотя бы раз? Ты преподала мне достаточно хороший урок для того, чтобы запомнить, насколько опасна бывает слепая преданность! Или ты была уверена, что через тысячи солнц позовешь меня, поплачешь, в крайнем случае, продемонстрируешь свои прелести, или прикажешь, и я, сломя голову, понесусь резать каких-то там наездников?! Верни мне то, что положено Защитнику! Давай же! Несколько минут назад ты была готова на все! Докажи это! ... Ну! Я жду!!!
   Эмуна с глубоким вздохом сняла с себя изумрудный медальон и надела его на шею воина.
   - Что надо сказать? - Осведомился воин отечески-заботливым голосом.
   - Да увидят Боги... - шепотом произнесла Эмуна.
   - Да увидят Боги! - повторил Нешер, поднимаясь и устраиваясь на подлокотнике трона. - Замечательная фраза, не правда ли, судьба моя? Только сейчас осознаю всю ее силу. Боги видят, по крайней мере, два из них. Теперь ты веришь, что Защитник - это навсегда, и просто так от него не избавиться?
   Эмуна молчала, закусив губу, а потом уронила голову на руки и горько расплакалась.
   - Тшшшш... Не надо плакать! - он приподнял ее лицо за подбородок, приложил палец к искаженному рыданиями рту. - Ты помнишь, что теперь у тебя есть Защитник? - и впился долгим дерзким поцелуем в соленые губы. - А теперь мне пора, у меня масса дел.
   Раздался металлический скрежет, и за спиной Нешера раскрылись веером два огромных черных крыла.
  
   ***
  
   - Я ничего не понимаю! - с нескрываемой досадой развел руками Еинд и с раздражением отбросил в сторону свой кинжал. - Ровным счетом ничего! Я занимаюсь с тобой пятый день, и сегодня мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы пробить твою защиту! А я вроде как совсем не из последних. Я не хочу думать о том, что будет через неделю! Меня на второй ступени учили тому, что ты сегодня сделала сама! Без того, чтобы я тебе показал!!! - он шагнул вплотную к Весте, которая, по непонятной причине, чувствовала себя виноватой. - Как ты это делаешь? - он сгреб ее в охапку. - Признавайся! Признавайся немедленно, а то хуже будет! Я прекрасно помню, что кто-то тут страшно боится щекотки!
   - Ааааа! Только не это, Учитель! Только не это! - вырывалась Веста, смеясь.
   Еинд поднял руки:
   - Если серьезно, я действительно в полном недоумении. Это ты так хороша или я настолько плох?! В начале я просто показал тебе пару приемов, потом мне самому стало интересно. А теперь я вижу, что ты могла бы без труда прямо сейчас сдавать экзамен на ступень. Тут что-то не так!
   - А сколько всего ступеней?
   - Дело не в том, сколько их. Дело в том, на какую ты можешь подняться. Предыдущая всегда укажет тебе следующую. Или ты почувствуешь, что дальше тебе пути нет, - рассеянно отозвался Еинд, понимая свой кинжал, - Давай-ка, еще разок!
   После первой атаки Весты лицо Еинда стало сосредоточенным. Он не останавливал бой, не давал советов и не делал замечаний. Он дрался всерьез. Его выпады становились все агрессивнее. И если поначалу у девушки еще были мысли контратаковать, то сейчас все ее силы уходили на отчаянную защиту, которая ослабевала с каждым мгновением. Кинжалы в руках Еинда превратились в стальные веера, от которых летели снопы искр. Веста уже не видела их, лишь послушно исполняла приходившие откуда-то извне команды. Шаг назад и в сторону! Опусти клинок! Плоскостью! Отбей наружу! Напор возрастал. Снизу слева! Заведи снизу! Да не так! Вниз, от себя! Ну а вот теперь я не знаю что делать!
   - Все! - Еинд отступил назад, опуская ножи, - Ты ничего не хочешь мне рассказать?
   - Ты о чем? - Веста тяжело дышала, ее голос звучал испугано.
   - О тебе. Кто ты? - Еинд резко схватил ее за запястье.
   - Да что с тобой?! - девушка почти кричала. - Я больше не хочу заниматься!!! - она вырвалась и пустилась бегом от водопада в сторону деревни.
   - Стой! - Еинд бросился за ней. - Стой же!
   Но Веста даже не оглянулась.
   - Ну неужели ты думаешь, что я не смогу тебя догнать? - прошептал он, останавливаясь и нежно глядя ей в след.
  
   ***
  
   Темный силуэт Железнокрылого быстрым уверенным шагом прорезал белоснежную невероятно длинную галерею, отделяющую тронный зал от башни Наблюдающих, и на мгновение застыл перед входом. Из-за дверей доносился возбужденный гул обсуждения последних событий. Нешер негромко кашлянул, и когда он вошел, башня уже наполнилась ленивым шелестом страниц и озабоченными лицами.
   Воин вышел на середину и звонко хлопнул в ладоши.
   - Друзья мои! - бодро провозгласил он.- Не будь я Протектором, я бы никогда не осмелился оспаривать решения нашей несравненной повелительницы, но я солдат! И на меня возложено тяжкое бремя защищать! - Его пафосные слова громовыми раскатами отражались от не доступных глазу сводов башни. - И мой святой долг - смотреть правде в глаза! Наш мир на грани кровавой войны! Мы не будем терять время, копаясь в прошлом! И я уверен, что ни один из здесь присутствующих не станет отсиживаться в тени. Ваши яркие таланты, мощь духа, бесценные знания и опыт станут незаменимым подспорьем для нашей армии на полях сражений! Мы готовы платить кровью за славные победы! Не будем же медлить! Соратники! Братья по оружию! Завтра к вечеру я жду всех вас в Казармах Гнева! Не дадим же коварному врагу застать себя врасплох! За родной Адматан! За прекрасную Эмуну!
   Воин развернулся на каблуках и покинул башню, унося за собой развевающийся плащ.
   На несколько мгновений в башне воцарилась мертвая тишина...
   - Трусливые черви! - фыркнул Нешер. - Завтра к утру я буду знать о кристаллах все!
  
  
   ***
  
   - Прости, я не хотел тебя напугать! - Еинд нашел Весту сидящей на берегу пруда.
   Веста молчала. Юноша протянул ей букет из желто-красно-оранжевых листьев.
   - Извини, цветов я не нашел! - улыбнулся он, усаживаясь рядом.
   Веста уткнулась носом ему в плечо:
   - У тебя были такие глаза...
   - Нам надо поговорить. Я кое-что понял, кажется. Но вопросов стало только больше. Я хочу попробовать ответить на них. Поможешь мне?
   Веста кивнула.
   - Я просто хотел проверить одну идею - открылся в самом начале, ты атаковала, я использовал защиту, которую никогда тебе не показывал. Когда я контратаковал, ты ее немедленно применила. Применила классически правильно, четко и виртуозно. То же самое ты сделала утром. Тогда я подумал, что это наитие, а теперь уверен, что это не случайность.
   - Конечно, не случайность. Если я что-то видела, то я могу это повторить, - улыбнулась Веста.
   - Ну конечно, - хмыкнул юноша. - Увидела и просто повторила.
   Веста кивнула. У Еинда появилось ощущение, что над ним издеваются, но искренний взгляд Весты, да и что тут говорить, то, что он видел собственными глазами, говорили об обратном. Еинд задумался. Попытка понять, с чем он столкнулся - с благословением, не осознающим своей силы, или затаившимся до поры проклятием, заставила его поежиться.
   - Почему тебя не отправили учиться, как всех?
   Веста пожала плечами.
   - И ты не спрашивала об этом у Шамана?
   - Спрашивала. Он сказал, что мое время еще не пришло.
   Некоторое время оба молчали, наблюдая как неподалеку Эо, превратившись в огромную удочку, пытается ловить рыбу и возбужденно сквернословит, если рыбине удается от него улизнуть.
  - Тебе не интересно то, чему я тебя учу? - нарушил молчание Еинд.
  - С чего ты взял?! Очень интересно! Мне все интересно!
  - Ну... ты только не обижайся... Когда ты дерешься, в тебе нет огня, нет азарта. Словно твои руки выучили что-то наизусть. Нет ничего, только голая теория. Как будто тебе все равно, победишь ты или проиграешь. Души нет! Неужели тебе не хотелось бы сделать что-то по-своему? Что-то, что, кроме тебя, никто и никогда не смог бы повторить?!
  - Хотелось бы. - Веста опустила глаза. - Но ты бы этого не одобрил.
  - Не решай за меня. Покажи мне. Я хочу знать.
  - Я не...
  - Я настаиваю!
   - Ладно, - не уверенно выговорила Веста. - Дай мне свой кинжал. Смотри внимательно, что я делаю.
   - Я всегда и на все смотрю очень внимательно, помнишь? - подмигнул Еинд, протягивая девушке клинок.
   - Тем хуже для тебя... - промолвила Веста.
   Он наблюдал, как она зажимает лезвие ножа в своей маленькой ладошке.
   - Что ты делаешь?! Ты порежешься! - Еинд перехватил ее руку, не давая пальцам сомкнуться и, вцепившись в рукоять, рванул нож к себе.
   Веста испытующе посмотрела ему в глаза.
   - Что за... ? - юноша растерянно переводил глаза с оставшегося в руке Весты кинжала на струйку крови стекающей с его руки.
   Еинд слегка потряс головой и разжал пальцы. Два глубоких кровоточащих пореза пересекали его ладонь.
   - Я схватил его за лезвие...? - недоуменно прошептал он. - Этого просто не может быть...
   - Может. Если ты уверен, что это рукоять.
   - Ты...
   - Я просто заставила тебя видеть, что лезвие у меня в ладони.
   - Знаешь, а я думал, что это только в монастырских школах, показывая что-либо, тебя обязательно должны покалечить! Надо будет посоветовать старшему наставнику взять у тебя пару уроков.
   - Идем, вылечим твою руку.
   Ошеломленный Еинд послушно последовал за Вестой.
  
   ***
  
   - Господин! - щуплый перепуганный человечек протиснулся в приоткрытые двери покоев Протектора. - Мне кажется, мы что-то уловили. Мы не уверены. Очень слабо, в другое время мы просто не обратили бы на это внимание...
   - Меньше слов, любезный! - Нешер поманил человечка пальцем.
   - Вот здесь. Не изволите ли взглянуть... - маг раскинул перед воином призрачную карту Адматана, и на ней красным пятнышком вспыхнул западный Шалагон. - Уже с неделю тут происходит поглощение некой материи, которую мы затрудняемся определить, на фоне некой субстанции, сильно засоряющей Эфир. А только что там была отчетливая вспышка совершенно чуждой нам магии.
   - Впервые? - заинтересовался Железнокрылый.
   - Нет, мой господин, - человечек опасливо оглянулся по сторонам. - И раньше бывало, но не так сильно. Но на этот раз она была подкреплена мощной реакцией, возможно эмоциями. Мы всегда списывали это на магическую аномалию, возникающую вследствие зави...
   - Скажи мне, мудрейший, - голос Протектора был слишком ласковым, чтобы можно было ожидать чего-то хорошего. - Разве список аномалий за последние двадцать солнц настолько велик, что у избранных Наблюдающих изучить его потребовало столько времени? Разве не с этого надо было начинать?
   Человечек съежился:
   - Видите ли, мой Господин, в этих горах видели кентавров, но доказательств... - Наблюдающий дрожащим пальцем ткнул в красную точку на карте...
   - Кентавры? - Нешер поморщился. - Ступай! Продолжайте искать! Давненько я не бывал в Шалагоне, - Пробормотал Железнокрылый, берясь за свои черные ножны.
  
  
  
  4.
  
  
   Эо огненным шаром ворвался в жилище Шамана, опрокидывая все на своем пути, и принялся бешено кружить вокруг очага, подскакивая и истошно голося:
  - Он тут! Я его видел! Он идет сюда!
  - Эо... - негромко окликнул его Шаман.
  Но Эо уже сделался хищной птицей, хлопающей черными крыльями:
  - Что же будет?! Что же делать?!
  - Я все знаю! Эо! Успокойся! - Шаман слегка повысил голос.
  - О, горе нам, горе! - черная птица стала воронкой, из которой медленно вырастал клубящийся гриб.
  - Прекратить панику! - прогремел Шаман.
  Гриб на секунду застыл в воздухе, а потом с размаху шлепнулся об пол, разлетаясь на тьму крохотных шариков, которые тут же раскатились по углам.
  - Вылезай! Нечего прятаться. Рано или поздно это должно было случиться. Нашего колдовства они прочесть не могли - за это я ручаюсь. Разве что почувствовали, как Веста балует. Ну да это ничего - поначалу спишут на... - Шаман на секунду задумался, - на кентавров, например. - В его голосе сквозила непонятная ирония. - Железнокрылый пришел один, Эфир он читать не умеет. Значит, немного времени у нас еще есть. Но мешкать не стоит. Я немедленно пошлю за Нэйвом, а ты...
  - Нет! Умоляю тебя! Не надо! - В единый миг посыпавшиеся отовсюду горошины срослись вокруг Шамана высоким частоколом. - Не надо ни за кем посылать! Все, кто тебе нужен уже здесь!
  - Не сможет Еинд ее защитить, - тяжело вздыхая, Шаман прошел сквозь Эо к двери. - Он еще очень молод, самоуверен и не опытен. Я слишком хорошо представляю, с кем нам придется иметь дело, чтобы так рисковать.
  - Ты не смеешь так поступать с живыми людьми!!! Это тебе не цирковые кролики!!!
  Шаман немого раздраженно повел плечом:
  - Все решено! Ты будешь мне помогать?
  - Я в этом не участвую! - Запальчиво выкрикнул Эо и крутящейся петардой вылетел в окно.
  - С самого начала все пошло вкривь и вкось... - устало пробормотал Шаман.
  Он вышел на порог дома, зябко поежился, а потом, подняв вверх руку, тихонько свистнул.
   Почти сразу в его раскрытую ладонь опустилась небольшая серая пичуга и вопросительно уставилась прямо ему в глаза.
   - Мне нужен Нэйв. Чем быстрее, тем лучше.
  
   ***
  
  Воин в серебряно-красных доспехах спрыгнул с ухоженного светло-серого коня у входа в шаманово жилище, дверь которого тут же распахнулась, и на пороге появился сам хозяин:
  - Нэйв, мальчик мой! - раскрывая объятия, воскликнул он.
  Тот с почтением приклонил голову.
  - Я очень рад видеть тебя. И благодарен за то, что ты смог так скоро откликнуться на мою просьбу. Да что ж это я? Ты, верно, устал с дороги! Давненько у меня не было такого гостя. Ты совсем забыл дорогу домой! - Чародей шутя погрозил воину пальцем. - Проходи!
  Шаман усердно выполнял обязанности гостеприимного главы дома: потчевал Нэйва разносолами, расспрашивал об учебе, рассказывал местные новости, сетовал на неурожай, с трудом сдерживая свое нетерпение.
  - Соскучился, поди, по родным местам, сынок? - улыбнулся он, выходя на порог.
  - Сильно соскучился, - Нэйв с наслаждением вдохнул пьянящий своей чистотой горный воздух. - Я бы прогулялся.
  - Ну что ж. Тем лучше, - Шаман нервничал, - Тем лучше. - Не буду тянуть, - признался он, не спеша вышагивая по тропинке ведущей к водопаду, - Мне нужна твоя помощь.
  - Мой меч и моя жизнь принадлежат Вам, Мудрейший, - не задумываясь, отозвался Нэйв.
  - Ну, на меньшее я и не рассчитывал, - без тени иронии произнес Шаман. - Я постараюсь быть с тобой откровенным, насколько это возможно. Прости меня заранее, но я не могу рассказать тебе всего. Одной юной особе грозит серьезная опасность. Ее необходимо спрятать. И я хотел бы тебя попросить сопровождать ее. Могу я рассчитывать на тебя?
  - Не сомневайтесь, Мудрейший.
  - Девушка обладает небывалым магическим даром. Она пока не осознает этого, но день ото дня становится все сильнее. - Шаман потер кончики пальцев и поморщился. - Вот и сейчас она что-то затевает. Каждая ее волшба словно бьет меня чем-то тяжелым по затылку. Я боюсь, что следы ее варварского колдовства приведут сюда слуг Эмуны. И тогда мы ее никогда больше не увидим. Я хочу спрятать ее в Абирском монастыре, что в Мааварских горах, пока она не овладеет искусством маскировать свою магию. Наблюдающие не следят за школами Ордена, и это даст мне время. Не много, но ничего другого я поделать сейчас не могу. И вот еще что... - Шаману было не по себе. - Надеюсь, что бы сейчас ни произошло, ты не отступишь от своего обещания помочь мне.
  - Даю слово.
  Шаман сделал знак остановиться.
  ...Выпад. Защита. Ответная атака. Защита. Еще выпад, и изогнутый клинок достиг своей цели. Веста вскрикнула, схватилась за плечо, несколько мгновений удивленно смотрела на Еинда, а потом начала медленно оседать на землю. Алое пятно быстро расползалось из-под ее пальцев по белоснежной блузе.
  Нэйв напрягся, но рука Шамана удержала его от шага вперед.
  - Ви! - Еинд справился с оцепенением и, подхватив Весту, осторожно положил ее на землю, пытаясь рассмотреть рану. Но не успел он еще опуститься на колено, как почувствовал у горла холодок собственного кинжала:
  - Ну и сколько раз ты будешь попадаться на один и тот же трюк? - раздался ехидный голосок Весты. - Внимательнее надо быть! - и девушка показала ему язык.
  - Каждый раз, когда мне покажется, что тебе нужна помощь, - немного обижено, но вполне серьезно ответил Еинд вздыхая. - Но с другим у тебя этот номер не пройдет! - он накинул на себя плащ. - Пойду прогуляюсь...
  - Подумаешь, - пожала плечами Веста. - С другим пройдет другой номер... Ты сам просил! - выкрикнула она в след удаляющемуся Еинду.
  - Забавная малышка! - черная птица быстро перелетела повыше, чтобы лучше разглядеть девушку.
  - Она просто чудо! - усмехнулся Нэйв.
  - Это точно. Сплошное чудо, - мрачно отозвался Шаман, осторожно растирая кончики пальцев, по которым легким покалыванием перекатывалось эхо чародейства Весты,- Я хочу, чтобы ты стал ее Защитником.
  - Я? Защит...
  Но Шаман не дал ему закончить:
  - Веста, иди сюда, я познакомлю тебя кое с кем! - Шаман приветливо помахал девушке рукой, спускаясь к водопаду.
  Веста послушно приблизилась.
  - Это Нэйв, - Шаман положил руку на плечо воина, тот учтиво поклонился.
  - Наслышана, - хитро улыбнулась Веста, разглядывая Нэйва с нескрываемым любопытством.
  В том, что Нэйв приходится Еинду братом, сомнений не было. Такие же черные волосы, только короткие и зачесанные назад. Такие же зеленые глаза, только смотрят строго. Такие же губы, только чуть тоньше, скулы чуть резче, плечи чуть шире, маленькая щегольская бородка... Он был такой же... только старше...
   - Надеюсь, ничего такого... - Нэйв покосился в сторону, где скрылся Еинд.
   - Говорят, что ты сын Железнокрылого, - Веста испытующе взглянула прямо ему в глаза.
   Черная птица издала клекот, похожий на смех: "Да уж, молодой человек... Такие слухи нелегко заслужить!"
   - Это определенно ничем не оправданное преувеличение, - Нэйв попытался улыбнуться как можно более беззаботно, но то ли не смог справиться с замешательством, то ли не в состоянии больше выдерживать взгляд Весты, с мольбой посмотрел на Шамана. Тот снова потер кончики пальцев и осторожно сжал руку в кулак, словно боясь выпустить из ладони что-то ценное:
   - Веста, девочка моя, - начал он осторожно. - Я попросил Нэйва стать твоим Защитником, и он великодушно согласился...
   Лицо Весты начало медленно искажаться гневом, внутри нее неумолимо нарастала мощная волна негодования, готовая вот-вот обрушить всю свою силу на прячущего глаза воина, явно чувствовавшего себя не в своей тарелке, и напрягшегося, но готовому к любому повороту событий Шамана.
   - Значит "ВЕЛИ....."?
   Шаман резко разжал кулак. Лицо девушки быстро преображалось, и через несколько мгновений только румянец напоминал о недавней вспышке ярости, да и тот теперь походил на краску смущения. Чародей расплатился за свою победу мучительным приступом головной боли.
   - Это большая честь для меня... - вяло произнесла Веста, глядя себе под ноги.
  - Так надо! Поверь мне... - одними губами ответил Шаман на укоризненный взгляд Нэйва. - Приклони колено, сын мой.
  Нэйв послушался, хотя происходящее нравилось ему все меньше и меньше.
  Шаман спешил, но слова выговаривал четко:
  -Ее души капля принадлежит Ему.
  Пусть слышат.
  Жизнь Его отныне в жизни Ее.
  Пусть знают.
  Душа не справившегося отправится вслед за Ее душой.
  Пусть помнят.
  Да не встанет Он против Равного.
  Да наполнит Она силой души своей клинок Его.
  С этой минуты Он Ее вечный заступник,
  Доколе не решат иначе те, кто всё слышал, знает и помнит...
  Да увидят Боги!
  - А теперь подари Нэйву Искру Души! - ласково попросил Шаман.
  Веста безвольно сняла с себя обрамленную черненым серебром жемчужину, но вместо того, чтобы расстаться с медальоном, прижала оберег к груди и, обернувшись, тоскливо посмотрела куда-то вдаль.
  - Нееееет! - раздался из-за ее спины крик Еинда. - Нет! Прошу тебя! Не делай этого! - юноша, не дыша, замер на краю поляны.
  Нэйв бросил быстрый взгляд на брата, на Весту, на Шамана и, встряхнув головой, попытался подняться, но властная рука мага удержала его на месте. Другой рукой Шаман осторожно тянул за цепочку медальона, пока безвольные руки Весты не опустили его на шею воина.
  - Да увидят Боги! - с нажимом повторил Шаман, пристально глядя на девушку.
  - Чего только не приходится увидеть этим Богам! - каркнула черная птица.
  - Да увидят Боги! - тихим эхом, не переставая смотреть на Еинда, словно во сне отозвалась Веста.
  - Нет... - чуть слышно выдохнул Еинд, закрывая глаза ладонью.
  - Да увидят Боги! - подавленно выговорил Нэйв, поднимаясь.
  Еинд, в несколько прыжков, оказался около Весты:
  - Почему?!!! - прокричал он ей прямо в лицо.
  Взгляд девушки бесцельно блуждал, не находя на чем остановиться:
  - Я не...
  - Почему он? Почему этот пижон? - Еинд ткнул пальцем в сторону Нэйва.
  Губы девушки дрожали:
  - Я н...
  - Как ты могла?! Почему ты мне все не рассказала?! Зачем ты морочила мне голову?! - Еинд подступал все ближе.
  - Эй! - Нэйв опустил руку на плечо юноши и резко развернул его к себе.
  - Прочь! - Еинд звонко стукнул костяшками пальцев по нагруднику воина, его лицо было настолько искажено яростью и болью, что Нэйв отшатнулся. - Не смей прикасаться ко мне, а не то я перережу твою жалкую глотку, мерзавец! Меня трясет, когда ты рядом! - последовал еще один звонкий удар о нагрудник.
  - Я не знаю... - наконец выдохнула Веста.
  - Я жил для тебя... - медленно поворачиваясь, процедил Еинд. - Но ты предпочла быть...
  - Я не знаю... - по щекам девушки покатились слезы.
  - Подлая змея! - Еинд развернулся, сделал несколько твердых шагов, изо всех сил стараясь выглядеть независимо, но не выдержал и пустился бежать.
  - Еи, я не знаю почему... - чуть слышно произнесла Веста.
  Шаман крепко сжал локоть Нэйва, отводя его в сторону:
  - Запомни, она не должна пользоваться магией. Делай, что хочешь, только не давай ей колдовать!
  - Ну как я смогу ей помешать? - устало вздохнул воин.
  - Пообещай ей, что ее будут учить. Она мечтает об этом. Ты справишься, я уверен. Собирайтесь в дорогу. Чем быстрее вы уедете, тем лучше.
  Эо неожиданно возник рядом с Шаманом, словно в клубок сматывавшим с обреченно уходившей за Нэйвом Весты остатки нитей своего заклинания.
  - Может, оставить послушание, на всякий случай? - попробовал посоветоваться колдун.
  - Ты лишил ее выбора, лишил воли, а теперь собираешься лишить самой себя?
  - Как бы мне хотелось, чтобы меня хоть раз лишили выбора, - пробормотал чародей. - Какое счастье делать что-либо, осознавая, что это единственно правильное решение, без риска ошибиться!
  - Время сделало тебя бессердечным!!! Неужели ты совсем ничего не чувствуешь? - в голосе Эо звучали упрек и сочувствие одновременно.
  И Шаман не выдержал:
  - Я чувствую страх бесстрашного! Я чувствую смятение не знающего сомнений! Я чувствую, как умирает мечта! Я чувствую гнев Эмуны! Я чувствую на своем затылке взгляд Железнокрылого! Я чувствую, как сжимается кольцо врагов вокруг Адматана! Я чувствую собственные боль и стыд! Я чувствую, как остаюсь без поддержки единственного близкого мне существа! Скажи, что я упустил?!!!
  - Если бы я тогда знал, что ты будешь такое вытворять, я бы как вместилище для кристаллов приволок тебе соломенную куклу, - недружелюбно отозвался Эо.
  - Ладно-ладно, - вздохнул Шаман, сбрасывая с пальцев умирающую волшбу. - К вечеру она будет самой собой. Надеюсь, Нэйв справится... Дай ему силы, Сущее!
  
   ***
  
  Эо нашел Еинда в пещере над водопадом. Он сидел в самом дальнем углу, уронив голову на руки. Эо немного покружил рядом, а затем, обернувшись призрачной копией юноши, уселся напротив.
  - Я знаю, что тебе больно...
  - Откуда тебе знать? Ты когда-нибудь любил?
  - Нет, - хихикнул Эо. - У меня нет тела. Я не знаю, кого мне любить.
  - Оставь меня... Любят не телом.
  - Я рад, малыш, что ты это понимаешь, - голос Эо стал серьезным. - Но бывает по-разному. Но не все так просто. Ты действительно хочешь, чтобы я ушел и предоставил тебе возможность вдоволь пожалеть себя?
  Еинд поднял на Эо слегка покрасневшие глаза:
  - Эо, ты единственный, кому я не безразличен. За все годы моей учебы только ты и вспоминал о моем существовании, и сейчас тебе одному не все равно, что со мной. Ты чистый разум. В тебе поровну обоих начал. Объясни мне. Почему?!!! Почему она выбрала его?!!! Что он лучше меня?! Почему час назад я был способен на все, а сейчас я беспомощен?! Почему она не сказала мне, что любит его? Зачем претворялась, что не знает? - Еинд рывком поднялся. Он уже кричал: - Откуда ненависть, которая меня переполняет? За что старик меня терпеть не может? Почему именно мой брат? Он всегда будет появляться тогда, когда мне кажется, что мир принадлежит мне? Чтобы показать мне, какое я ничтожество? - и юноша со всей силы впечатал кулак в стену пещеры.
  - Хорошо, что ты сам это сделал... А то я уже начал подумывать, не стукнуть ли мне тебя чем-нибудь, - улыбнулась Еинду его собственная копия. - Так ли он был не прав?
  - Кто? - юноша, морщась, потер ушибленную руку.
  - Твой брат. Возвращая тебя учиться. Так ли он был не прав тогда?
  - Он был прав... - пробурчал Еинд, после некоторой паузы.
  - А что, если через какое-то время ты поймешь, что и сегодня...
  - Что!? Сегодня он лишил меня всего! Он украл у меня любовь!!!
  - Любовь украсть нельзя. Зато ее можно очень даже легко потерять. Убить сиюминутным желанием сделать больно близкому человеку, если больно тебе. Оттолкнуть недоверием и подозрительностью.
  - Значит то, что у него на шее ее медальон, - это лишь плод моей излишней подозрительности? - Еинд скорчил широкую улыбку. - Или я собственными глазами все это видел?
  - Видел, - спокойно ответил Эо. - Конечно, видел. Но все ли?
  - Что ты хочешь сказать? - насторожился юноша.
  Эо неуверенно переминался с ноги на ногу:
  - Многое... Но скажу только, что Веста тебе сказала чистую правду... Она не знает почему согласилась.
  - Значит ее заставили... Да? Заставили? Старик. Ну конечно! Магия! Я убью его!
  - А я предупреждал его о возможности того, что у тебя появится такое желание, - рассмеялся Эо.
  - Я бы мог стать ее Защитником! Я ничем не хуже! Что есть в нем, чего не хватает мне?
  - Много чего, - развел руками призрак. - Он хладнокровен - ты вспыльчив. Он серьезен, а ты беспечен. Он силен...
  - А я ловок.
  - ... он отважен...
  - А я, значит, трус?! А есть что-то, в чем мой идеальный брат мне уступает? - скривился Еинд. - Или такого в принципе быть не может?
  - Есть. - Спокойно произнес Эо. - Твоя общительность, веселый нрав, отзывчивость наделили тебя особенной силой. Это дар, которым редко кто может похвастаться, и твой брат тоже не в списке счастливчиков. Эта сила - твои друзья.
  - Ерунда это все! Просто старик его любит, а меня - нет. Все дело в этом, и ни в чем больше. Поэтому - ему все лучшее...
  - Совсем нет. - Эо тяжело вздохнул. - Любит он вас обоих одинаково. А вот доверяет он, и вправду, больше Нэйву. У него есть репутация. И, надо сказать, вполне заслуженная. Мальчик мой, Веста в большой опасности. Нэйв сможет ее уберечь. Не она досталась ему, все наоборот, - и, не давая юноше задать себе еще тысячу вопросов, продолжил. - Я думаю, что ответил на все, что тебя тревожило, даже больше. Но я хочу кое-что еще тебе показать. - Эо превратился в подобие зеркала, в котором кружил какой-то адский калейдоскоп.
  Еинд отступил на шаг и вопросительно уставился на переливающуюся гладь.
  - Не бойся, зайди в портал. Возможно, ты откроешь для себя кое-что любопытное. А когда вернешься, подумай о том, с чего мы начали наш разговор. Попробуй понять себя, понять, чего именно ты хочешь. Если уверен, что любишь ее душу, иди за ней. Ты ей нужен. Ты всегда шел за ней, еще до того, как стал собой. Но знай, что на этой дороге можно бесследно исчезнуть, не оставив о себе даже воспоминаний. А если нет, - то тебе лучше вернуться в Мисгадар, к своей учебе. Твои подружки быстро утешат тебя. Тебя ждет слава великого ассасина. Все просто и безопасно. Выбор за тобой. Ступай...
  
   ***
  
  - Нам пора, - Нэйв подвел к Весте ладную белую кобылку. - А тебе идет, - воин придирчиво изучал новый наряд девушки - уменьшенную простенькую копию своих собственных доспехов, на скорую руку сооруженных Шаманом. - Шлем не забудь. Забрало не поднимать ни при каких условиях. Это ясно?
  - Куда мы едем?
  - Я отвезу тебя... учиться.
  - Меня, я так понимаю, никто спрашивать не собирается...
  - Не в этот раз, - отрезал Нэйв.
  - Ви! - Еинд возник прямо перед ней ниоткуда.
  Веста вздрогнула:
  - Еи? Еи, ты...
  - Не говори ничего, - юноша положил руки на ее плечи и внимательно посмотрел в глаза. - Прости меня. Забудь все, что я наговорил. Помни: что бы ни случилось - я всегда буду рядом, - Еинд крепко прижал Весту к себе. Казалось, что он сильно повзрослел с их последней встречи. - Я не оставлю тебя. Нигде... Никогда... А ты... - он повернулся к деликатно отошедшему чуть в сторону Нэйву и протянул ему руку. Нэйв некоторое время недоверчиво смотрел на брата, но потом, медленно сняв латную рукавицу, подал руку в ответ. - ... Защищай, - и, плутовато улыбнувшись, Еинд вложил в руку воина обрамленную черненым серебром жемчужину, плотно запахнул на себе плащ, подмигнул так и не пришедшей в себя Весте, - А тебе идет! - и, отступив на шаг назад, растворился в закатном сумраке.
  - Вот паршивец... - тщательно пытаясь скрыть улыбку, пробормотал Нэйв, надевая на себя Искру Души. - В путь!
  - Зачем я тебе нужна? - девушка неуклюже вскарабкалась на лошадь, безбожно гремя не привычными для нее доспехами.
  - Ты мне не... Это я нужен тебе. Если несколько часов назад я просто сдержал данное мною слово, то теперь я защищаю свою жизнь.
  - Ты еще пожалеешь! - ядовито пообещала Веста.
  - Я, кажется, уже жалею, - невозмутимо отозвался Нэйв и вдруг резко рванул своего коня в сторону. - Что это?! - воин растерянно оглядывался по сторонам. - Ты видела это?!!!
  - Нет. ЭТО видел только ты!
  - Что это было?!
  - Разминка, - с самым невинным видом часто хлопая ресницами, улыбнулась Веста.
  
  
  
  5.
  
  - Тебе еще не надоело надо мной издеваться? Я не сплю четвертые сутки! Чего ты добиваешься, чудовище? - хваленая выдержка покинула Нэйва.
  - Освободи меня от обета, отдай мне мой медальон, и я обещаю тебе сладкий сон без кошмаров.
  Отблески костра выхватывали из темноты силуэты голых деревьев, окружавшего их леса и лицо весты, выражающее сейчас полнейшее равнодушие.
  - Я не в силах освободить тебя! И тебе это известно не хуже, чем мне.
  - Точно не можешь? - Веста вцепилась в него взглядом.
  Брови Нэйва поползли наверх:
  - Перестань немедленно! Меня этим не проймешь! Я и не такое ... Сейчас же сделай так, чтобы я видел твою одежду! - задохнувшись, вскричал воин.
  - А вспотел чего? - Веста в ответ повела плечами, отводя пристальный взгляд.
  Нэйв облегченно вздохнул.
  - Ну, сведешь ты меня с ума, а дальше что будешь делать? Мы в неделе пути от дома и двух от цели!
  - Перво-наперво заберу у тебя свой амулет! А там уж придумаю что-нибудь!
  Нэйв решительно снял с шеи Искру Души и протянул его Весте:
  - На, забирай, если думаешь, что все так просто! Сначала я твоего сумасшедшего дружка - моего братца - должен был ловить по всему Адматану, возвращая учиться. Три недели бесконечного кошмара!!! Столько лет прошло, а мне до сих пор вспомнить страшно! А теперь ты со своими штучками! И тут, похоже, я тремя неделями не отделаюсь! Боги! Я воин, а не нянька!!! За что?!
  - Богам не интересны твои проблемы! - издевательски улыбалась Веста.
  - Ну почему же? - раздался у них за спиной задумчивый голос. - Все, что тут происходит - весьма занятно.
  Веста вздрогнула, у Нэйва в руках мгновенно оказался меч, и оба повернулись в сторону говорящего.
  Воин в черном стоявший в нескольких шагах, элегантно облокотившись на воткнутый в землю впечатляющих размеров меч, прорисовался из темноты.
  - Твои фокусы? - Нэйв строго посмотрел на Весту.
  Та лишь испугано, замотала головой.
  - Твои молитвы услышаны. Могу чем-то помочь?
  - Этого я боялся. Доколдовалась, неразумная? - хмуро прошептал Нэйв.
  - Он не чувствует магию. - Веста осторожно отступила за спину своего Защитника.
  - Какие вы, люди, все-таки забавные, - усмехнулся Нешер. - Когда Боги там, - он показал глазами вверх, - вы молите: 'О, Господи, дай! О, Господи, спаси!' - в надежде, что будете услышаны на небесах; а когда я стою тут, ты пытаешься сказать что-то на ушко своей милой спутнице, уповая на то, что у меня плохой слух. Ты права, красавица, магии я не чувствую. Зато я прекрасно чувствую вот это, - Железнокрылый ласково погладил свой меч. - Оружие. И знаешь, что еще я чувствую? Что ты - оружие. Вы оба. Крепкий увесистый молот и хрупкая, на первый взгляд, но очень острая шпага. Он, такой надежный, отведет удар, а она ужалит врага в самое сердце. Красиво... Вот только интересно, кто же и для кого выковал такое? А главное, против кого? Ну, само-то оружие вряд ли поставили в известность, я, например, никогда у своего меча не спрашиваю разрешения. Возможно, мне придется задать пару вопросов тому невзрачному деревенскому колдуну, который так ловко соединил вас в единое целое.
  - Мастер. - Нэйв поклонился.
  - Я тут случайно проходил мимо, и решил, что не могу оставить без ответа твое обращение. Ты спрашивал "За что"? Все очень просто - за дурацкую браваду: "Мой меч и моя жизнь принадлежат Вам, Мудрейший", "Не сомневайтесь, Мудрейший". В следующий раз не будешь разбрасываться ни своими жизнями, ни - тем более - мечами. И уж точно воздержишься от нелепых шаблонов. Я ответил на твой вопрос? Теперь ты ответь на мой. Не буду ходить вокруг да около. Где кристаллы?
  Нэйв и Веста переглянулись.
  - Что, правда, не знаете? - Нешер не выглядел разочарованным. - Касамит? Даатон? Впервые слышите, да? И не вспомните даже, если я... ну, скажем... предложу вам померяться силой?
  Нэйв упрямо наклонил голову:
  - Ты не сделаешь этого.
  - И кто мне помешает? - Железнокрылый картинно сдвинул брови. - Ты? Или она?
  - Как только ты поднимешь меч, ты перестанешь быть Защитником - "Да не встанет Он против Равного"...
  - Люблю нахальных. - Протянул Протектор. - Не хочу тебя расстраивать, но, чтобы ты себе там ни вообразил, мы не ровня. Может, он в уме повредился, в связи с недосыпанием? - Нешер широко улыбнулся Весте.
  - Не в этом случае. - Нэйв прямо взглянул Нешеру в глаза. - Защитник против Защитника. Речь об этом. Ты знаешь эти правила лучше меня.
   - Наличие мозгов в голове мечника - явление редкое. - Железнокрылый с интересом рассматривал Нэйва. - Я подавлен. Признаюсь, считал себя уникальным. Мне даже начинает льстить, что тебя называют моим сыном... Но ведь мне достаточно убить ее. И тебя не станет. То есть твои руки будут по-прежнему крепко держать оружие, твое тело останется таким же сильным, но "Душа не справившегося отправится вслед за Ее душой". Знаешь сколько таких героев в моих Казармах Гнева? Прекрасные воины. Жалкое зрелище.
   - Не заставляй меня выбирать между моим долгом Защитника и поклонением тебе.
   - А нечего тут выбирать. Я циник, интриган и развратник, и за все века моего существования у меня не осталось ничего святого. Кроме этого, - Железнокрылый поднес к глазам Нэйва изумрудную Искру Души Эмуны. - С каждым днем она становиться все тяжелее. Бывало так, что я чувствовал, как эта невесомая безделушка ломает мне шею, но без нее нет меня. Так что не сомневайся - я тебя понимаю. И медальонами кидаться не стоит. От данного обета это тебя все равно не освободит. Случись что с ней, и считай, что тебя уже нет. Можешь мне не поклоняться. Я не ревнив. И вообще. Поклонение кому-либо сильно снижает твои шансы самому стать богом!
   - Я не собираюсь становиться богом!
   - Я тоже пока не собираюсь уступать тебе свое место. Но я могу сделать тебя непобедимым. Лучшим воином Адматана.
  - Если я что-то и попрошу у Бога, то уж точно не то, чего могу добиться сам.
  - Ты дерзок или просто патологически правдив?
  - Стараюсь быть честным.
   - Мне трудно общаться с честными людьми. - Поморщился Железнокрылый. - Никак не удается набраться опыта. Они долго не живут. Ты ведь не из тех ленивых воинов, что не мечтают покомандовать Армией Гнева? Как насчет этого? Что скажешь? Одно твое слово - и ты почти Бог...
   Лицо Нэйва не изменилось. Но Веста вдруг почувствовала, словно ее ударили. Жестоко и подло по самому больному месту. Ей стало трудно дышать. Ее захлестнула неудержимая волна эмоций. Сначала смятение, потом его сменила злость, затем накатила обида и разочарование. Все это закончилось так же внезапно, как началось.
   - Нет. - Твердо ответил Нэйв.
   - Хочешь сказать, что я не могу тебя ни убить, ни купить? Остается только подружиться...
  - Оставь нас в покое! Мы не знаем где кристаллы, и никогда ничего о них не слышали! - Выступила вперед девушка.
  - О, кто это тут у нас? Защитник Защитника? А тебе он еще не объяснил, что не надо влезать в мужской разговор? Ужасно трогательно. Я даже немого завидую. - Нешер вновь поднял глаза к небу. - Эмуна! Поучись, как надо себя вести! У тебя не все так плохо, воин. Когда-нибудь я расскажу тебе, что пришлось пережить мне. Ну а тебе, цыпленок, чего бы хотелось? Может, мы с тобой сможем договориться, если твой защитник настолько горд, что не хочет видеть собственной выгоды?
  Веста прищурилась.
   - Ты из тех, кто 'всё слышал, знает и помнит...', так?
   - Опять за свое... - Устало буркнул Нэйв.
  - Я хорошо вижу и слышу. Много чего знаю. И память у меня неплохая. Кроме того, я догадываюсь, к чему ты клонишь. Ты меня разочаровала. Не успел я тебя похвалить. Ради тебя он только что отказался от Всего. А ты не готова даже на время обуздать свой мелочный эгоизм. О, Женщины! Все - от шлюхи до монашки - одинаковые! И каждая уверена, что она Богиня. Правда, воин? Мне это знакомо. Но людские слабости - мое основное оружие. - Продолжал Железнокрылый. - Я могу тебе помочь, малышка. А ты поможешь мне. Видишь ли, я не тот Бог, который тебе нужен. Глубоко, очень глубоко в туннелях под Мааварскими горами...
  Весте вдруг стало стыдно:
  - Не хочу слушать!
  - Ну, не слушай. Пусть он послушает. Может, он не меньше тебя хочет освободиться от обета. Ты об этом не думала? Или ты уверена, что ты единственная и неповторимая? И являешься пределом его желаний? Если я не найду кристаллы, то в Адматане будет война. Я, конечно, не исчерпал свои возможности дознаться, где они. Но не уверен, что хочу этого. Война - моя любимая забава. Мне хочется развлечься, а то у меня затекли крылья. Армии Гнева нужен командир. Без тебя ему будет намного проще принять правильное решение. Так вот. В туннелях под Мааварскими горами спрятан храм Защитника. Если как следует попросить Демонов, хранящих алтарь в том храме, то они могут внять твоей просьбе. Они могут разъединить души. Это колдовство намного старше меня. Я сам его пленник. Не советую соваться туда, если точно не уверены, чего хотите. Они не любят, когда их беспокоят. Кроме того, у них весьма своеобразное чувство юмора... Итак? Абирский монастырь? Не так ли?
  С этими словами Железнокрылый исчез в мутной дымке. Такой же дымкой подернулись и кони Нэйва и Весты. А когда мгла рассеялась, на месте их коней хлопала крыльями огромная черная птица. Воин перевел вопросительный взгляд с птицы на Весту. Но та лишь ошеломленно молчала. Птица буравила Нэйва круглыми глазами, пока тот топтался в нерешительности, а потом, потеряв терпение, громко заклекотала ему в лицо. Веста вздрогнула.
  - Садись! - Скомандовал воин. И сам оседлал угольного-черного летуна. Веста не без труда забралась на гладкую спину и птица стрелой взмыла в небо...
  Лететь на орле, оказалось не столь романтично, как представлялось Весте. Скорее наоборот - страшно и холодно. Девушка изо всех сил вцепилась в своего Защитника, прячась от безжалостных потоков колючего воздуха. Бездонная пустота внизу не давала понять, движется ли птица или лишь сражается со струями безжалостного ветра, оставаясь на месте. Первые лучи холодного солнца спугнули предрассветную мглу, обволакивая несмелым предутренним светом остывшую за ночь землю. Очень скоро далеко внизу море золотых лесов уступило место серым, уснувшим на зиму, скелетам деревьев. Сверху была видна только бесконечная вязь скрюченных веток. И лишь изредка сквозь нее удавалось рассмотреть лоскутки бурой земли. Но и этот пейзаж отодвигался перед наступающим заснеженным предгорьем. И уже трудно стало понимать, что там, внизу: сплошные ряды холмов, бережно укрытые снежным одеялом, или вата облаков, заслонившая землю. Птица опять устремилась вверх, навстречу низкому, готовому раздавить, серому небу.
   Доспехи обоих покрылись бархатом изморози. Вдруг перед ними прямо из тусклого света соткалась стена горной вершины, заставляя Весту зажмуриться. Летун издал громкий торжествующий клекот и камнем бросился вниз. Девушка прижалась лбом к спине Нэйва, искренне сожалея, что так толком и не выучила ни одной молитвы, не смотря на все старания Шамана.
  Заложив крутой вираж над увенчанной снежной шапкой грядой, птица упала в безжизненное ущелье, сбрасывая своих седоков перед застывшими кружевами горного ледника и исчезла, растворяясь в серой дымке. Веста услышала конское ржание. Приоткрыв один глаз, она обнаружила неподалеку коня Нэйва и свою кобылку, но кроме них и снега - что вниз, что вверх - не было ничего и никого: ни следов зверя, ни признаков человека.
  Нэйв повернул девушку к себе и, щелкнув пальцем по заиндевевшему доспеху, спросил:
  - У тебя под ним что-то есть?
  - Не много. - Простучала в ответ зубами Веста.
  - Горе с вами - магами. - Он покачал головой. - Подожди меня здесь. Может, заодно придумаешь, как использовать свою силу, на что-то созидательное. Например, чтобы согреться.
  Нэйв направился к леднику. Веста какое-то время наблюдала, как он ходит под застывшими фонтанами причудливо изогнутых ледяных струй, внимательно их разглядывая. Ее не радовал, ни чарующий узор хрустальных завитков. Не испугало даже то, что воин вдруг исчез из виду. В голову пришла вялая мысль, что было бы неплохо внушить ему отдать свой плащ, но она не двинулась с места. Холод сковал девушку, глаза закрывались, она зевнула и легла на снег.
  - Чего стоит твой хваленый дар, если он годится, только на то, чтобы превращать мою жизнь в кошмар? - Раздался над ее ухом насмешливый голос воина. - Толку от тебя, если ты даже костер не можешь развести? - Нэйв теребил ее за плечо. - Пей!
   Веста не знала, сколько прошло времени. Она схватила несгибающимися пальцами в протянутую Нэйвом флягу и жадно глотнула из нее. Ее и без того большие глаза раскрылись еще сильнее. Она была уверена, что только что выпила чистого огня.
   - Не увлекайся! - Рассмеялся Нэйв. У него явно было хорошее настроение. Впервые с начала их путешествия он прямо смотрел Весте в глаза. - Идем! Надеюсь, тут тебя научат использовать свою изощренную фантазию хотя бы для того, чтобы выживать, а не ложиться просто так помирать, как только станет чуть прохладно.
   Он помог Весте забраться на лошадь, и, взяв коней под уздцы, повел вдоль покрытой толстым слоем льда горной речушки. Ледяная дорожка резко свернула влево. Глазам Весты открылся новый вид. Тут уже были деревья, а дальше вниз их становилось все больше и больше. А еще ниже по реке, на опушке леса, стояла водяная мельница с вмерзшим в лед колесом.
   - Нам туда. Потерпи немного. Эти фанатики ни за что не были готовы впустить тебя вовнутрь.
   Хотя сказочный, спрятанный в горах домик казался совсем не далеко, Веста была уверена, что прошла вечность, прежде чем воин не без труда справился с заледеневшей дверью.
   То, что мельница давно не служила по назначению, было очевидно. Внутри пахло какими-то травами и запустением. Нэйв разжег огонь в давно забытом очаге. Кроме вороха шкур на полу да перекошенных стола и скамьи внутри ничего не было. Но Весте это место показалось раем. Воин покопался в седельных сумках.
   - Снимай железяки. Переодевайся. - Он вытряхнул перед девушкой целый ворох теплых вещей. - Чтоб ты не думала, что я тебе мщу. - Усмехнулся он, отворачиваясь. Но, подумав немного, добавил. - Хотя, наверное, так оно и есть.
   Веста быстро надела на себя, все, что могла и, завернувшись в шкуры, устроилась поближе к очагу. Огонь убаюкивающе потрескивал, Нэйв возился с их нехитрыми пожитками. Но сон не шел: мысли о том, что она почувствовала этой ночью во время разговора с Богом, не давали ей покоя.
   - Ты хотел бы командовать армией Железнокрылого?
   - О таком не мечтают даже самые безумные из нас. - Скривился воин, усаживаясь в углу. Он отпил горячий напиток из побитой железной кружки. - Хочешь пить?
   - Почему же ты отказался?
   - Потому что, как бы ты к Железнокрылому не относилась, он прав - я не могу быть твоим защитником и полководцем одновременно. Одно исключает другое.
   - Но ведь он может быть Защитником Эмуны и командовать своей армией.
   - Я - не он. Да и ты на Эмуну не тянешь. - Сонно произнес Нэйв.
  Веста была обескуражена.
  - Ты был дерзок со своим Богом...
  - Можешь считать это еще одной жертвой на алтаре твоего необыкновенного дара.
   - То есть все из-за меня? А если бы нам удалось найти Храм и освободиться друг от друга, тогда бы ты подался в Армию Гнева?
   - Если тебе это необходимо, мы так и сделаем. Обещаю. Только не пытайся выдать свое желание избавиться от меня за заботу. А сейчас у меня к тебе единственная просьба. Дай мне немного по...
   Нэйв затих на полуслове. Веста еще некоторое время наблюдала неспокойный сон своего Защитника, размышляя над его словами, потом осторожно выбралась из кокона шкур, тихо приблизилась к воину и приложила палец к его виску. Тот заворочался, улыбнулся во сне и, устроившись поудобнее, начал дышать ровнее.
  
  
   ***
  
  Не громкий, но уверенный стук в дверь разбудил Весту. Она сладко потянулась. Покидать мягкое ложе, к тому же еще и у очага, совсем не хотелось. Стук повторился. Веста сонными глазами оглядела комнату, в надежде, что ей не придется выбираться из-под вороха шкур. Солнце было уже почти в зените, и рассчитывать на то, что в это время Нэйв еще тут, не приходилось. Третьего стука не последовало. Дверь распахнулась, и бледное зимнее светило поспешило стыдливо удалиться, уступая право сиять нежданному гостю. Девушка приоткрыла рот и торопливо натянула на себя шкуру.
   Одного взгляда на вошедшего было достаточно, чтобы понять, кто перед ней. Слепящий золотом доспех, вычурно инкрустированный бирюзой, точь-в-точь такого же небесного цвета плащ, расшитый золотой ниткой. Глаза на вытянутом, чуть капризном лице высокомерно смотрели на Весту. Они были бы прекрасны, если бы подозрительно не совпадали по цвету с камнями на доспехе. Волосы цвета спелых пшеничных колосьев были слегка примяты, скорее всего, шлемом из неизвестного Весте нежно-голубого металла, который гость держал сейчас на сгибе левой руки. Шлем был украшен пышным плюмажем из переливающихся всеми оттенками золота перьев.
  Вошедший поклонился, скорее, чтобы соблюсти этикет, нежели чтобы выразить почтение; при этом гроздья амулетов, тоже бирюзовых, украшающих причудливой формы эполет, тихонько зазвенели.
  - Мое имя Труррер. Я старший ученик школы Истины Ордена Эмуны.
  Веста вытянула шею, пытаясь заглянуть за спину воспитанника Ордена. Перед домом действительно, нетерпеливо перебирая стройными сильными ногами, стоял черный единорог, сбруя которого могла бы сравниться по роскоши лишь с оставленным Рыцарем Эмуны у входа двуручным молотом, который можно было легко обменять на все дворцы Мисгадара, получив при этом в подарок еще и гарем тамошнего шейха.
   Поскольку ослепшая от роскоши Веста ничего не отвечала, гость продолжил:
   - Я послан сюда Отцом-Настоятелем с целью проверки магических способностей некой юной особы, которой, полагаю, ты и являешься, - ярко-голубые глаза смерили Весту пренебрежительным взглядом. - Ты умеешь разговаривать?
   Веста часто закивала.
   - Уже неплохо. Я подожду тебя там, - сделав неопределенный жест в сторону двери, золотое сияние величественно покинуло комнату.
  Девушка собралась быстро, и, выскочив на порог, нашла Труррера тут же, разговаривающим со своим единорогом, на которого рыцарь глядел с куда большим почтением, нежели несколькими минутами тому на саму Весту.
  - Я буду с тобой откровенен, - посланник школы Истины по крайней мере не делал вид, что девушка не существует вовсе. - Лично я, как и все мои братья по Ордену, считаю, что какими бы сверхъестественными способностями ты ни обладала, тебе не место среди нас. Мы - Рыцари прекрасной Эмуны, и от века нога другой женщины не ступала во владения Единственной, к коим, безусловно, относится и наш монастырь. Совет никогда бы...
  - А ее нога ступала? - с самым наивным видом поинтересовалась Веста. Шок от эффектного появления гостя прошел, и она постепенно приходила к выводу, что сколько бы весу ни было в надетом на ее собеседника золоте, это не дает ему права столь презрительно относиться к ней.
  Труррер холодно проигнорировал ее колкость.
  - Совет никогда бы не стал даже рассматривать подобную возможность и нарушать древнейшие традиции ради капризов неизвестно кем возомнившей себя девчонки, если бы твой покровитель не был столь могущественен.
  Глаза Весты округлились. Рыцарь невозмутимо продолжал:
  - С другой стороны, устав Ордена запрещает отказывать тому, кто обратился к нам, без тщательного изучения его природных магических возможностей. Но я не думаю, что твой талант настолько ярок, чтобы ради него рушить вековые устои.
  - Почему ты так думаешь? - Веста поймала взглядом глаза рыцаря. - Потому что на мне не золотые латы?
  Серебряно-красный доспех девушки засверкал сильнее, начал отливать золотом, а по всей его поверхности с бульканьем, словно пузыри, начали выскакивать бирюзовые камни. Труррер замер. Веста осторожно повернула его лицом к реке и показала пальцем на их отражения в тонкой, чуть подернувшей воду у берега корочке льда.
  - А твои из чего?
  Доспех Труррера быстро тускнел. Блеск золота уступал место зеленоватому полупрозрачному металлу. Бирюза темнела, теряя поражающую чистотой лазурь. Перья плюмажа выглядели по-прежнему добротно и не дешево, но уже не были золотыми.
  - И глаза то у нас карие, и волосы не золотые... Жаль, что твой роскошный молот не здесь. Интересно было бы взглянуть.
  Труррер отшатнулся.
  - И как тебя такого...такого...не золотого только держат в Ордене? - праздновала победу Веста.
  - Это диамантит, - растерянно вымолвил он. - Только полный дурак будет драться в золотом доспехе, который весит больше воина, - раздраженно оправдывался он.
  - Скрывать очень-очень дорогое под очень дорогим. Оригинально, - девушка была несколько обескуражена.
  Рыцарь ударил себя ладонью по лбу:
  - Морок! Это же обыкновенный морок! Как я сразу не догадался?! Магия Мрака! Только этого и не хватало. - К Трурреру стала возвращаться его обычная уверенность. Но спеси во взгляде заметно поубавилось. - Молот, кстати, самый настоящий...
  Веста нацелила вопросительный взгляд на единорога.
  - И животное тоже. Не рекомендую экспериментировать. Говорят, они все-таки обладают магией. Хотя я ни разу не замечал ничего подобного... Ну что ж. Если правда то, что тебя никогда ничему не обучали... И ты вот так, запросто, увидела и сняла заклинание с доспехов, наложенное Первосвященником Ордена... Сегодня же я доложу Совету, что твой дар действительно уникален. Все дальнейшее уже будет зависеть не от меня. Только скажи - почему школа паладинов, а не, предположим, авгуров? Почему вообще Орден, а не Сфера?
  - Не знаю, - честно призналась Веста. - Не я выбирала. Может потому, что я немного владею оружием.
  - Ах, ты еще и оружием владеешь... - протянул Труррер. - Тогда вот тебе первый урок. Запомни. Заставлять что-либо быть не таким, как на самом деле, и заставлять кого-либо видеть не то, что есть, - это не одно и то же.
  Веста сдвинула брови, медленно повторяя себе под нос замысловатую сентенцию паладина, пытаясь осознать ее смысл, но потом сдалась.
  - Не вижу разницы, если результат один.
  - Возможно, пример с доспехом плох, - согласился Труррер. - Приведу другой. Если я наложу Печать Бессилия на своего врага, я, возможно, его одолею благодаря этому. Но если ты заставишь меня верить, что мой противник слабее, чем на самом деле, ты можешь меня этим погубить. Теперь понятно?
  
   ***
  
  Отец-Настоятель выслушал донесение своего ученика без особого ликования.
  - Меня это не радует, Сын мой. Но в этом не твоей вины. Возможно, нужно было послать кого-то, - 'менее честного' - подумал Настоятель, а вслух произнес, - более опытного. Мы не можем позволить женщине зайти под эти своды, и не можем отказать достойному в обучении. В любом случае все решать Совету. Я благодарен тебе за службу. Не затруднит ли тебя подождать здесь до окончания заседания? Это будет недолго, я уверен. Я хочу, чтобы ты сразу довел решение Совета до... - Настоятель нервно пожевал губами, но начатую фразу так и не закончил. - Хочу побыстрее раз и навсегда покончить с этим.
  Двери зала раскрылись далеко за полночь, когда Труррер уже устал мерить шагами мраморный пол темного коридора. Покидавшие зал старейшины Ордена, наставники, представители других школ клана - все как один были обозлены и встрепаны. Глаза на их покрасневших лицах буравили друг друга ненавидящими взглядами. Каждый пытался как можно эффектней покинуть Совет, выражая свою независимость и единственно правильную точку зрения посредством отпихивания ближайшего соседа локтями от довольно широкого дверного проема.
  Труррер не припоминал ни одного заседания Большого Совета, которое закончилось бы иначе.
  Отец-Настоятель выходил, как положено хозяину, последним.
  Когда под низкими сводами стихло эхо возмущенных голосов, старший ученик решился обратиться к наставнику:
  - Будет ли мне позволено узнать о решении Совета? Что я должен ответить нашему кандидату?
  - Сын мой, - Отец-Настоятель устало вздохнул. Он не скрывал своего раздражения. - Решений Совета вынесено ровно столько, сколько сейчас людей вышло из этого зала... Я оказался в крайне затруднительном положении. Мне придется взять на себя ответственность, и какое бы решение я сейчас ни принял, рано или поздно это повернется против меня... Наверное, я чем-то сильно прогневал Эмуну, раз она послала мне подобное испытание. - Старик, тяжело шаркая ногами, направился прочь от дверей зала.
  Труррер тихонько кашлянул, напоминая настоятелю о своем присутствии.
  - Учитель, - осторожно начал он. - Могу ли я взять на себя смелость...
  Старик оглянулся и с интересом взглянул на своего воспитанника:
  - За долгие годы, проведенные здесь, Сын мой, ты один из немногих, кто готов взять на себя что-либо. Ты можешь. Но перед этим хорошенько подумай.
  - У меня было время...
  - Говори.
  - Для Вас не секрет, что я мечтаю сделаться наставником. По уставу, моим первым учеником не может стать адепт Ордена, уступающий мне менее десяти ступеней. А это значит, что этому не суждено случиться еще, по крайней мере, двадцать четыре солнца. Но девушка не адепт клана, и никогда им не станет, а мой нынешний статус старшего воспитанника не связывает меня какими-либо ограничениями по выбору ученика. Если бы мне было позволено взять ее в ученицы, это могло бы избавить Вас от необходимости предпринимать шаги, которые в дальнейшем отразились бы на Вашей репутации, исполнить волю нашей благодетельницы, удовлетворить просьбу достойного обучения, не навлечь на себя гнев покровителя девушки, а также, приблизить вашего покорного слугу, - Труррер поклонился, - к его заветной мечте. Если бы я получил разрешение на обучение девушки вне стен монастыря, то все формальности были бы соблюдены.
  Отец-Настоятель прищурил слезящиеся глаза, и сказал, словно разговаривая сам с собой:
  - А что сказано в Уставе по поводу требований к претенденту на пост старшего наставника? Кажется, он должен иметь ученика, всей душой быть предан Эмуне, и доказать свою готовность любой ценой постоять за честь Школы... Никогда не помнил всех этих размытых формулировок. Что ж... Я думаю, что завтра утром ты сможешь обрадовать нашего кандидата положительным ответом...
  
  
  
  6.
  
  Огненная птица низко парила над желто-серой пустыней. Поднимающееся над раскаленной землей марево тонкой пленкой колыхалось со всех сторон. Песок и камни повсюду, сколько видно глазу. Лишь за спиной наездника полоска горизонта полыхала пламенем. Там стояло его войско. Он знал, что его заставят ждать под испепеляющим солнцем, и был готов к этому и терпелив.
  Солнце давно покинуло зенит, когда магическое зрение явило наезднику в недосягаемой глазу дали приближающуюся черную дымку. Он довольно усмехнулся. Стремительно двигающаяся черная полоса замерла, и лишь одна точка продолжала свой путь ему на встречу. Наездник махнул рукой, и еще две огненные птицы отделились от рядов его воинов, неся на себе одетых в оранжево-голубые балахоны людей. Их головы венчали замысловато скрученные тюрбаны, а лица были спрятаны под масками, не позволявшими разглядеть ни единой черты. Они не шевелились и не издавали ни звука; лишь глаза в глубине черных изогнутых кверху капель, нарисованных на масках, говорили о том, что это живые существа, а не куклы.
  Черный силуэт превратился в плотно закутанную в пышные шелка фигуру. Горячий ветер раздувал парусами дорогие одеяния и путался в таких же черных и таких же шелковых волосах.
  Наездник соскочил с птицы.
  - Не рискнул придти один, раб? - В прорези прикрывающей лицо ткани надменно сверкнули миндалевидные глаза.
  - И тебе здравствовать, гордая Руада. - Наездник насмешливо поклонился, - Ты все же снизошла до встречи со мной! И тоже не в одиночку.
  - Ты хочешь уединения? - черная птица Руады поравнялась со спутниками наездника. Длинная и очень тонкая сабля вынырнула из-под черных шелков, птица сделала молниеносный разворот на месте, и две отрубленные головы покатились по песку, оставляя кровавый след. А огненные птицы пеплом осыпались на песок.
  - Теперь мы одни?
  - О, да! Хотя, возможно, этого можно было добиться менее зрелищным путем. Но ведь это не для тебя. Верно? ...Зря - хорошие были воины.
  - Неважно ты их учил. Они даже не попытались сопротивляться. - Фыркнула Руада.
  Наездник достал из-за спины короткое копье, не обращая внимания на то, что Руада предупреждающе приподняла саблю, и поддел тюрбан одной из подкатившейся к его ногам голов. Из-под размотавшейся ткани выпростались длинные черные волосы. Вторым движением он сорвал маску, открывая лицо так и не успевшей понять, что происходит, женщины.
  Наездник ощутил досаду своей собеседницы, хотя та ни единым жестом не выказала своих чувств.
  - Нервничаешь. Спешишь. Это не я их учил. Это твои воины. Потому и не сопротивлялись. Они изъявили желание вернуться. Я лишь хотел передать тебе их, в знак моих самых чистых намерений.
  - Мне не нужны воины, побывавшие в твоем плену. - Справилась с собой Руада. - Кроме того, я не смогу ответить тебе тем же. Самые сильные из твоих людей не выживают у меня больше трех дней. А я очень не люблю оставаться в долгу. Тебе, Тахрад, это известно.
  - Я польщен! Ты, оказывается, помнишь мое имя! - Наездник изобразил удивление.
  - Я не забываю имен своих врагов, пока они живы.
  - Вот мы и подошли к самой сути разговора. Я как раз хотел предложить тебе избавиться от твоего заклятого врага. Простым, но почему-то не очень распространенным способом.
  Глаза Руады превратились в две узкие щелки.
  - Только не пытайся убедить меня, что ты пришел сдаться и привел с собой свою армию. Это и есть твои чистые намерения?
  - Нет. Это было бы слишком оригинально. Я пришел просить тебя стать моей союзницей.
  Руада расхохоталась:
  - К чему такие сложности? Что мне помешает прямо сейчас сделать с тобой то же самое? - Она кивнула в сторону осевших бесформенными тюками обезглавленных тел.
  Тахрад спокойно приблизился к своей собеседнице и наклонил голову, аккуратно убирая с шеи пряди длинных огненно-рыжих волос. Та не шелохнулась. Выждав какое-то время, наездник отступил назад и сделал вид, что задумался.
  - Возможно, женское любопытство берет верх над желанием покончить со мной. - Он пожал плечами. - Интересно, что может сказать бывший раб великой царице? А может, ты устала от собственной жестокости? А может воспоминания? А может, тебя останавливает вид этого? - Тахрад показал рукой себе за спину. - В любом случае, мне кажется, что ты уже поняла - я готов к нашему разговору и к любому его исходу.
  - Моя армия чуть ли не в двадцать раз больше твоей. - Удивленно приподняла брови Руада.
  - Это правда. Но моя, готова вступить в бой целиком, а твоя разделится на тех, кто попытается перебежать на мою сторону, и тех, кто будет стрелять им в спину. И если это не так, можешь уже отдать приказ атаковать.
  Глаза Руады сверкнули ненавистью, она сделала вид, что разворачивает свою птицу.
  Тахрад чуть вздернул острый подбородок, скрестил руки на груди, тонкие губы тронула тень улыбки:
  - Тебя проводить или сама доберешься?
  Но Руада так и не сдвинулась с места.
  - Я пришел сюда обратиться к мудрой царице Исфара, и поэтому готов потерпеть капризную Руаду. То, что я собираюсь предложить тебе, стоит того. Лишь дай мне возможность это сделать.
  Солнце светило Руаде в глаза. Она не видела лица своего собеседника, лишь темный квадрат слишком широких плеч для столь тонкого силуэта, озаряемого белыми, раскаленными лучами. Но голос Тахрада был спокоен и убедителен. Она молчала. И наездник заговорил вновь.
  - Я хочу вернуть Эвенешу мир. Я хочу, что бы все было, как прежде.
  Руаде показалось, что она ослышалась:
  - Ты просишь о мире?
  - Я не прошу о мире. Я его тебе предлагаю.
  - Ты? Мне? - растерялась она. - Я даже не знаю, что мне делать - смеяться или рассвирепеть!
  Тахрад самодовольно улыбнулся:
  - В этом секрет моего очарования.
  - Я не забыла! Ты еще ребенком был вхож туда, где не ступали ноги рабов. Ты воспользовался этим для своего гнусного предательства, ядовитый скорпион! Воспользовался слабостью моей матери, которая относилась к тебе, как к сыну. И этим убил ее! Устроил дерзкий мятеж, заварил кровавую кашу, вверг Эвенеш в бесконечную войну и теперь хочешь мира? Не твои ли речи о свободе стали причиной увядания Империи? Но тебе этого мало! Теперь ты заговорил о мире! Я знаю, что делать. Я возьму тебя с собой. А по прибытию в столицу ты займешься тем, что ты так хорошо умеешь, - будешь очаровывать. И через пару дней мы посмотрим, что останется от блистательного самопровозглашенного принца Тахрада.
  - Мне ли привыкать? Я родился рабом. Мне не о чем волноваться. Не так ли? - Улыбка Тахрада напоминала оскал. - Я умру на бархате, окруженный роскошью от любви и в опиумном дурмане. Так же, как и другие, кому посчастливилось попасть в твое женское царство. А те из моих потомков, кому по воле Богов не повезет родиться мальчиком, последуют за мной, не успев сделать свой первый вздох. Ах. Да! Я совсем забыл о матери младенца! Не подскажешь, что будет с ней?
  - Принести на этот свет раба - смертельный грех и карается казнью.
  - Сколь суровые законы! - Тахрад сдвинул брови. - А не в том ли дело, что ни одна мать не простит тебе смерти своего дитя? Так Великая Исфарская Империя рискует остаться без наследницы. Страшно, да? А вдруг придется отдать приказ о собственной казни? Прежний закон был не в пример удобнее. Какой прок от бессмысленных убийств? Можно вырастить новое поколение рабов и не волноваться о продолжении рода и престолонаследии.
   - Прежде чем от этих младенцев можно будет получить полноценное потомство, его надо будет кормить много лет. Зачем? Если для этого можно воспользоваться любым взятым в плен воином? Они сильны и здоровы.
  - Какой тонкий расчет! Какая завидная бережливость! Теперь я уверен, что разговариваю с истиной владычицей Исфара! Экономно, ничего не скажешь. Я себе такого позволить не могу. Даже тут сама природа на твоей стороне. - Скривился огненный эльф. - Ты права - смерть куда гуманнее...
  - А взрослые рабы будут вечно смотреть в твою сторону. - Невозмутимо продолжала Руада. - Не надейся, я не повторю ошибок своей матери. И не предоставлю тебе легкой возможности въехать в Исфар победителем на своем жалком тлеющем павлине.
  Огненная птица Тахрада издала возмущенный клекот.
  - Если мне не удастся убедить тебя - я пойду с тобой по своей воле и делай со мной, что хочешь. - С этими словами эльф снял с себя свой колчан и повесил его на шею птицы Руады. Таким же небрежным движением он отбросил в сторону свое копье. Птица вопросительно покосилась на свою всадницу. - Но ты сейчас не взываешь к своему войску перед битвой. Со мной ты можешь быть откровенной. Или, по крайней мере, не претворяться, что все прекрасно. Твоя власть беззащитна больше, чем сейчас моя жизнь. Магии нет, воды нет, рабов нет, наследницы нет. Ропот недовольных все громче. Что спасет Империю? Может, я?
  - Не терпится стать героем Исфара? - Рассмеялась Руада. - Корона легендарного мятежного принца стала слишком тесна для тебя?
  - Я могу сделать твое имя символом возрождения и спасения Эвнеша, запечатлеть его на века в истрии этого многострадального мир. Лично мне ничего не надо. Все лавры без остатка достанутся тебе. Для начала мне будет достаточно лишь твоего обещания не преследовать больше мой народ. Даю слово!
  - Слово мятежника?
  - Слово мужчины.
  - Не знаю какому из двух верить меньше...
  - Вспомни, когда мы были детьми, когда тебе еще не объяснили, что ты высшее существо, а я мусор, мы с тобой неплохо ладили. Мы могли понимать друг друга. Вспомни, как мы мечтали превратить горячие камни Эвенеша в цветущие сады. Настоящие зеленые сады, в которых распускаются душистые цветы, поют живые птицы и гуляет прохладный ветер. Хотя мы тогда не знали, что такое сад и не имели представления, что такое прохлада. А при слове "цветы" видели лишь дорогие камни в оправе из металла. Но нас это не смущало.
  Руада растерялась:
  - Ты пришел не за моей головой? Я не понимаю, чего ты добиваешься.
  - Если бы мне нужна была твоя голова, мне не пришлось бы рисковать, приходя сюда. Надо только подождать, и она упадет сама. И очень скоро, если ничего не изменится. Ты упорно не хочешь этого видеть, но это мало что меняет. Буду честен. Я хочу убить тебя, а перед этим помучить не меньше, чем ты меня. Но есть что-то чего я хочу больше.
  - Чего уж больше?
  - Я хочу, чтобы ты вспомнила, что мы один народ, что у нас общие предки. Пусть мы по разные стороны, пусть одни из нас называют себя Огненными Эльфами, а другие Эльфами Истока, пусть мы разделены на мужчин и женщин, пусть со временем мы стали выглядеть по-разному, но погибнем мы все без исключения. Еще немного, и в Эвенеше не останется ничего, кроме пепла, а его, как известно, нельзя пить. Просто твоя чрезмерная гордость не дает тебе это признать. Но ведь твой ум не позволит твоему самолюбию погубить Империю?
  - Так ты, оказывается, пришел, чтобы вразумить меня? - В голосе Руады на этот раз была серьезная угроза.
  - Я предложил Великой Царице спасти ее Империю. Она мне не поверила. Я попробовал обратиться к веселой малышке, которой ты была, с тем, что бы воплотить детскую мечту. Она меня не услышала. - Тахрад повернулся к своей птице. - Прости, дружище, я должен это сделать.
  Эльф набрал полную грудь воздуха, сложил ладони и поднес их к лицу. Он раскачивался взад-вперед, шевеля губами. Сильные руки мелко дрожали от напряжения. Черты его лица стали еще острее, чем обычно, вечная нагловато-безмятежная маска на его лице уступила место сосредоточенности. Огненные волосы развевались, словно в лицо ему дул ветер. Его верная птица вдруг начала блекнуть. За спиной эльфа потускнел горизонт. Огонь оперения выстроившихся там боевых летунов померк.
  Раздался тихий шорох, и прямо под ногами царицы Исфара из песка пробился и вырос куст, на котором тот час распустились кроваво-красные цветы. Руада опасливо отодвинула свою птицу в сторону. Но за ее спиной уже прокладывал себе дорогу среди камней другой куст. Нежно-зеленый травяной ковер, проросший поначалу осторожным пятном, выбрасывал смелые отростки во все стороны. Все быстрее и быстрее. Возносились к небу стволы диковинных деревьев. По ним змеями взбирались вездесущие лианы, украшая дерзкой красоты цветами и, достигнув высоких крон, бросали вниз упругие локоны.
  Руада опасливо озиралась по сторонам. Тахрад опустил руки. По его виску стекла капля пота. Он удовлетворенно оглядел свое творение и, сорвав самый яркий и большой цветок из тех, что были поблизости, протянул его царице.
  - Нравится?
  Руада лишь испугано замотала головой, будучи не в силах говорить.
  - Ты бесстрашно выезжаешь в одиночку против вражеского войска, но вид, хоть и очень красивого, но все же самого обыкновенного, цветка приводит тебя в ужас. Мне жаль тебя. - В голосе эльфа не было насмешки.
  - Что это?
  - Это? Оазис... Простоит он тут до заката. На большее у меня сил не хватит. Я и так забрал всю магию у своих птиц. Даже снял защиту с армии. Так что можешь считать его миражом. Видишь? Я с тобой честен. Сейчас ты можешь без потерь оставить от меня и моего войска лишь кучки золы и не очень приятные воспоминания. Но я пошел на этот риск. Прими мое предложение, и перед тобой откроются куда более интересные возможности, нежели просто избавиться от меня. А Эвенеш получит шанс стать таким не на время, а навсегда. Если твои разговоры о том, что женщина - высшее существо, потому что способна ценить и создавать красоту - не пустые слова, это, - Тахрад еще раз оглядел свой маленький островок, - должно тебя убедить.
  Эльфийский принц и царица Исфара в упор смотрели друг на друга.
  - Как ты это сделал? - в голосе Руады слышалось подозрение. - После Огненного Потопа ничто не удерживало магию в Эвенеше... То, что я вижу, означает, что Перо у тебя. Теперь я понимаю, как тебе удалось поднять восстание, и что помогло выжить твоим людям. Ты устроил извержение, что бы завладеть Пером.
  - Мне всегда нравилась твоя буйная фантазия. - Искренне рассмеялся Тахрад. - Будь у меня Перо, позволил бы я тебе заливать эту землю кровью? Просил бы я тебя сейчас о помощи? На досуге можешь пофантазировать, где и кем была бы ты сейчас, держи я в руках магические потоки этого мира. - Наездник выразительно взглянул на Руаду. - Тебе известно, что такое Касамит?
  Глаза Руады жадно блеснули:
  - Он у тебя?!!!
  - Повторю еще раз. Владей я чем-либо подобным, я не стал бы показывать тебе фокусы, и говорить бы с тобой не стал. Возможно, с удовольствием бы послушал твои мольбы о пощаде. - Тахрад скорчил хищную гримасу.
  У Руады на лице появилось совсем детское выражение обиды и разочарования:
  - Касамит лишь легенда... - Прошептала она.
  - Нет! Услышь меня! Стань моей союзницей! Доверь мне свою армию. И, клянусь Свободой, я добуду Касамит для Эвенеша! Не будь я принцем Огненных эльфов!!!
  - В себе ли ты, презренный?! - На этот раз удивление Руады было искренним. - Я уже устала удивляться... Ты осмелился вот так, запросто, явиться и просить у меня армию. Откуда тебе знать, где начало всех магических начал? С чего ты взял, что ты можешь его добыть? Что заставило тебя думать, что я стану тебя слушать, а не убью сразу?
  - Вот это. - Тахрад разжал кулак и продемонстрировал Руаде покоящийся на ладони темно-коричневый кожаный треугольник, украшенный мелким черным жемчугом.
  Руада приоткрыла рот, но не издала ни звука, а лишь хватала пересохшими губами раскаленный воздух.
  Эльф иронично закивал, подтверждая догадку Руады.
  Она затаила дыхание:
  - Амулет Музара!
  - Он самый. - Тахрад был доволен произведенным эффектом. - Хочешь спросить, откуда он у меня?
  - Ты его украл... - То ли спросила, то ли предположила Руада.
   Эльф расхохотался:
   - Ты просто осыпаешь меня сегодня комплиментами!!! Опять фантазируешь? Украсть амулет у Бога! Надо ж было додуматься! У меня сердце кровью обливается, когда я вижу, какой огонь скрыт под этими черными одеждами и скован цепями ненависти! Я определенно хочу быть твоим другом! С тобой весело!
   - Может, расскажешь, откуда он у тебя?
   - Ну вот, мы и поменялись местами. Теперь ты снизошла до разговора со мной. Одному Музару известно, сколько сил стоит мне сейчас не играть с твоим любопытством. Но я помню о своей цели и об обещании, данном Богу и моему народу. Он сам мне его дал. И рассказал про кристалл. И обещал помочь пройти сквозь Миры. Но при одном условии - у меня должно быть достаточно сил, чтобы заполучить Касамит. И вот я стою тут и прошу у тебя идти со мной.
   - Я тебе не верю! Почему он выбрал тебя? Я сильнее! Я...
   - Не знаю. Может, он считает иначе. Или ему не нравятся твои кровавые ритуалы. Может, они оскорбляют его мужское самолюбие. А может, он просто не верит, что ты способна на что-то великое ради Эвенеша. В любом случае это вопрос не ко мне. Тебе лучше самой у него спросить. - Ироничная улыбка не покидала лицо эльфа.
  - Я так и сделаю. - Руада подняла глаза к небу и выкрикнула, - Музар, подай знак, если он говорит правду!!!
  Ничего не произошло. Царица Исфара победоносно воззрилась на Тахрада:
  - Ты идешь со мной! Зря ты надеешься умереть легко и красиво. Одно я могу обещать тебе точно. Ни у кого в Эвенеше не было более торжественной казни, какая будет у тебя.
  Легкое дуновение прохладного ветра тронуло листву маленького оазиса. Тахрад поднял голову. Ветер становился холоднее с каждым мгновением. Руада взглянула вверх и увидела, как над зеленым островком небо затянулось клубящимся черным туманом. Тяжелая капля сорвалась с неба и, громко ударившись о лист куста рядом с ней, разлетелась водяной пылью. Вторая капля просочилась, сквозь прикрывающую ее лицо ткань и прикоснулась влагой к щеке. Через несколько мгновений увесистые водяные шарики часто барабанили повсюду, пока не превратились в сплошной поток. Яркая вспышка расколола воздух между Руадой и Тахрадом, на которого почему-то не упало ни единой капли. А вслед за ней, раздался оглушающий грохот, заставивший царицу испугано отпрянуть. Капли воды превратились в мелкие жалящие кристаллы. Белые кубики падали на землю и отскакивали в разные стороны. Но очень скоро шум стих, стало невыносимо зябко, а вместо застывших водяных брызг с неба начал медленно опускаться холодный пух. Редкие огромные узорчатые комочки садились на ресницы испуганной Руады, мешая видеть происходящее. Белые кружевные хлопья становились все меньше. Ветер взвыл вновь, забираясь в каждую складку одеяний царицы, пронизывая до костей, оставляя ей лишь беспомощно кутаться дрожащими руками в не спасающие от стужи легкие одежды. Стаи белых невесомых песчинок закручивались в воздухе тугими спиралями и с натяжным воем атаковали со всех сторон.
  - Хватит... - взмолилась Руада, стуча зубами, с мольбой глядя на эльфа.
  - Хватит! - выкрикнул в безумствующее небо Тахрад.
  Ветер затих. Белый песок больше не валил с неба. Но стало еще холоднее. Руада смогла поднять глаза и осмотреться. Все вокруг было завалено высоким слоем белого нечто. Царица опасливо прикоснулась к воздушному покрывалу, клонящему к земле упругие зеленые листья, и одернула руку. Настороженно поднесла к глазам пальцы.
  - Твердая вода?! - она изумленно взглянула на Тахрада. - Это вода?!!!
  Тот не отвечал.
  - То, что дороже всего, что есть в моей сокровищнице, просто так падает с неба?! - Она зачерпнула рукой белую пыль и поднесла к лицу. А потом долго и восторженно смотрела, как на ее ладони призрачная филигрань превращается в капли холодной прозрачной влаги.
  - Могу ли я вымолить твою милость, Музар? - Прошептала Руада.
  И тот час же вновь подул ветер, на этот раз теплый. Нежные крупинки таяли, собираясь в небольшие лужицы. Белое покрывало становилось все тоньше, пока от него совсем ничего не осталось. Бесчисленные веселые ручейки начали стекаться к центру островка, образовав там небольшое ярко-голубое озеро.
  - Ты веришь мне, Музар?! - Руада не отрывала глаз от водяной глади.
  Раздался негромкий треск и из-за спины ошеломленной царицы забил ключ, быстро отыскивая себе дорогу к озеру, отделяя ее и Тахрада тонкой стеной воды от созданного эльфом мирка.
  - Что скажешь теперь? - Заговорил, наконец, принц.
  Руада уже разворачивала свою птицу.
  - Скажу, что сама добуду Касамит для Эвенеша. Я добьюсь благосклонности Музара, чего бы это мне ни стоило. Я докажу ему, что способна на это! Ты мне не нужен! - Руада направляла птицу в сторону своей армии. Потом на мгновение задержалась. - Но ты оказал мне услугу, и я не могу оставить это без моей царской милости. Я снижу цену за твою голову, раб! На время...
  - Когда поймешь, что ошиблась - не стесняйся, приходи. Я буду терпеливо ждать.
  
  
  
  
  7.
  
  
  Веста наблюдала в окно, как Труррер спрыгнул со своего единорога, долго о чем-то говорил с Нэйвом, как воины пожали друг другу руки. Ее сердце колотилось все сильнее и сильнее. А вдруг паладин сейчас уедет, предоставив ее Защитнику самому сообщить ей об отказе? Те секунды, пока Нэйв взбегал на крыльцо, показались ей вечностью.
  - У меня хорошие новости! - дверь наконец-то открылась. - Труррер согласен быть твоим учителем.
  - Он?! - Этого Веста никак не ожидала.
  - Ты не довольна? - Нэйв нахмурился.
  - Но он же не наставник... - девушка растерялась.
  - Я не думаю, что у тебя есть выбор. Если ты еще не передумала учиться, то тебе стоит выйти к нему.
  Веста рассеянно кивнула и поплелась к выходу.
  - Не забудь поблагодарить! - напомнил Нэйв.
  Но, оказавшись лицом к лицу с Труррером, ее хватило лишь на неловкий поклон, мысль о своей вчерашней выходке и о том, как это может сказаться на ее учебе, сильно омрачала радость от долгожданного события. Пока Веста размышляла, как себя повести - последовать ли совету Нэйва, извиниться, чего ей никак делать не хотелось, или вести себя, как ни в чем не бывало, не любящий терять время Труррер начал сам:
  - Как тебе уже известно, я готов попробовать стать твоим учителем. Для этого требуется лишь твое согласие. Ты не должна отвечать немедленно, поскольку отношения ученик-учитель накладывают определенные обязательства на нас обоих, но и тянуть не стоит. Правила, безусловное соблюдение которых не обговаривается, весьма просты. Мое слово - закон для тебя. Я говорю - ты делаешь. Я спрашиваю - ты отвечаешь. Если ты будешь с чем-либо не согласна, то делаешь все равно. Если ты хочешь что-либо сказать, то молчишь, пока тебя не спросят. За любое несоблюдение этих правил ты будешь наказана. У тебя есть одно единственное право - прервать учебу, воспользоваться которым ты сможешь лишь единожды, чем освободишь меня от моей единственной обязанности, которую я беру на себя, соглашаясь тебя обучать, - передавать тебе свои знания. Думай.
  Веста вопросительно посмотрела на, наблюдающего за беседой с порога, Нэйва, но тот в ответ лишь развел руками. Девушка вздохнула.
  - Я со...
  - Стой, - перебил Труррер. - Ты не хочешь ничего сказать, перед тем, как дашь согласие? Учти, после у тебя такой возможности не будет.
   Повисла тишина. Труррер отвернулся и немного отошел, пытаясь продемонстрировать полнейшее равнодушие. Нэйв же, наоборот, не отрывал от Весты полного любопытства взора. Немного поразмыслив, девушка пришла к выводу, что вчера наговорила достаточно и усугублять не стоит.
   - Я согласна! - Вскинула она голову.
   - Что ж... Тогда приступим. Я хочу, что бы на уроках ты всегда была в полном доспехе...
   - Он же тяжелый!!! - Веста была возмущена. - У меня до сих пор плечи бо...
   - ...в полном доспехе, - Труррер взглянул на девушку более чем выразительно. - Свои магические способности ты мне вчера сполна продемонстрировала. Но ты, кажется, говорила, что владеешь оружием. Каким?
   - Кинжалами.
   'О, Эмуна! Магия Мрака и кинжалы... Как я могу учить тому, чего не знаю? И о чем я только думал?' - Промелькнуло в голове у Труррера.
   - И все? - в глазах паладина явно читалась насмешка, но выражение его лицо не изменилось. - Это не называется "владеть оружием". Я имею представление о том, как обращаться с двадцатью видами оружия. На досуге спросишь у него, - паладин кивнул в сторону Нэйва, - сколькими владеет он. Ладно, давай посмотрим, что ты там умеешь, - паладин протянул девушке охотничий нож. Потом приподнял руку, слегка повернул ладонь. От пяток и до макушки Весты прошел круг темно-голубого света, на мгновение остановился над ее головой, словно венчая короной из крошечных прозрачных мечей. Весте показалось, будто в нее влили небывалую силу. - Это Печать Натиска. Напади на меня.
   Веста едва успела замахнуться, как учитель остановил ее.
   - Хватит, я все понял, - поморщился Труррер. - И где ты только научилась этой вульгарщине? Удар должен начинаться в голове, прорастать через тебя и заканчиваться на острие твоего оружия. А твое "умение владеть оружием" сойдет, если хочешь, чтобы твой враг умер от смеха... А как насчет защиты? Не могла бы ты ...
   Веста не выдержала:
   - А как насчет капли уважения? Не мог бы ты перестать смотреть на меня, как на насекомое? Мне уже говорили, что на Эмуну я никак не тяну, но можно говорить со мной хотя бы так... так, как ты разговариваешь со своей кобылой?!
  - Ты много болтаешь, - Труррер сузил глаза.
   Он поднял руку в уже знакомом Весте движении, каким накладывал Печать. Кольцо золотистого света спустилось на голову девушки и, пройдя легким покалыванием по всему ее телу, упало у ног, вращаясь и отбрасывая во все стороны яркие острые лучи. На сей раз, Веста не почувствовала благословения. Паладин перевернул руку ладонью вверх, и из свечения начала подниматься пленка света, которая очень скоро сошлась над головой девушки, заключив ее в плотный, сотканный из крохотных искрящихся звездочек, пузырь. Веста удивленно оглянулась, дотронулась рукой до пузыря. На ощупь он был холоден и тверд, как стена. Девушку охватила тревога:
   - Эй! Выпусти меня отсюда! Мне тут страшно!
   Но ее слова, много раз отразившись от оболочки пузыря, так и не прорвались наружу, в то время как сама Веста прекрасно слышала все, что происходило вокруг.
   - Чем больше ты будешь кричать, тем быстрее у тебя там закончится воздух, - спокойно и без всякой злобы сказал Труррер. - Лучше послушай, что я скажу. Я предупреждал тебя, что накажу, если ты не будешь вести себя подобающим образом. Так вот. Это еще не наказание. Это лишь простой пример того, насколько ты беспомощна, несмотря на свой великий дар. Пока беспомощна. И я пытаюсь тебе помочь научиться пользоваться тем, чем ты так щедро наделена.
   - Выпусти меня немедленно! - Весте становилось тяжело дышать, она попробовала дотянуться магией до паладина, глаза которого были так близки, что казалось - легче жертвы быть не может.
   - Какая же ты упрямая, - досада в голосе Труррера была искренней. - Говорю же - не трать силы. Магия оттуда не пройдет сюда, так же, как и звук. Не доверяешь мне? Придется учиться.
   Волшба Весты наполняла собой все пространство призрачной темницы, искаженные образы, предназначавшиеся паладину, теперь жадно набросились на свою хозяйку, разрывая ее сознание в клочья.
   - Итак. Нежели ты станешь мне мешать, - невозмутимо продолжал Труррер. - Мне придется наказать тебя по-настоящему. Поверь, что в следующий раз то, что происходит с тобой сейчас, покажется тебе благодатью. Мне не хотелось бы этого делать. Я не получаю от этого удовольствия. Посиди тут и подумай над этим. - Труррер собрался уходить, но задержался еще на мгновение. - И не стоит начинать разговор со мной с обращения 'Эй'. Лучше называй меня 'Учитель'. Понятно?
   - Я больше не буду, выпусти меня, пожалуйста! - простонала Веста. В пузыре почти не осталось воздуха.
   - Я не слышу, что ты говоришь, но мне кажется, что ты не ответила на мой вопрос. Я повторю. Ты поняла, что я тебе сказал?
   - Да!!!
   - 'Да' и все? Ты ничего не забыла добавить? - Труррер выжидающе смотрел.
   - Да, Учитель!
   - Извини. Я не слышу. Ты не могла бы повторить?
   - Даааа! Учитель!!! - прохрипела Веста, выдыхая последний глоток воздуха.
   - На сегодня урок окончен. - Труррер свистом подозвал единорога и, вскочив на него, направил к мосту, не обращая внимания на то, что девушка лишилась чувств.
   Чем больше отдалялся Труррер, тем тоньше становилась пленка света вокруг Весты. Нэйв судорожно вдохнул, словно дышать было нечем ему. И, подняв на руки обмякшее тело девушки, занес в дом - к мягким шкурам и теплому очагу. Постояв немного глядя, как отблески огня танцуют на бледном лице, Нэйв вытащил из седельных сумок кисет, вытряхнул его содержимое в булькающий в очаге котелок, вышел на порог и обтер лицо снегом. То ли громкий вздох, то ли тихий вскрик заставил его вернуться. Не успела закрыться за ним скрипучая дверь, как очнувшаяся Веста обрушила на него всю горечь своей обиды:
   - Почему ты не заступился за меня?!! - ее глаза пылали от злости.
   Нэйв зачерпнул из котелка сомнительного запаха и цвета варево:
   - Выпей. Станет легче. Не обожгись. - Воин позволил девушке стукнуть себя в грудь ослабшим кулачком.
   - Ты спокойно стоял и смотрел, как он надо мной издевается!!! - Веста оттолкнула его руку и в упор взглянула на Нэйва.
   - Ничего у тебя не получиться, - он крепко обхватил рукой плечи девушки и поднес кружку к ее губам. - Ты без сил... Да и я уже кое-чему научился. Скрывать не буду - видеть-то я видел, как загорелся мой плащ. Но я уже неплохо знаком с вот этим твоим взглядом, надо было только припомнить, что на мне нет никакого плаща, и твой морок сразу развеялся. И не забывай, что я начинаю чувствовать, когда ты что-то затеваешь. - Воин снисходительно улыбнулся. - Пей, давай. Набирайся сил, а потом отомстишь мне, как тебе вздумается.
   - Почему ты его не остановил?! - вдруг жалобно расплакалась Веста, расплескивая отвратительного цвета питье.
   - Прошу тебя, только не надо плакать. А то у меня тоже ком в горле из-за твоего оберега. - Нэйв усмехнулся. - Тебе не угрожала опасность. Но главное - он твой учитель, и вправе поступать так, как считает нужным.
   - Ты же мой Защитник!!! Он чуть не убил меня!!!
   - Мне льстит, что ты на меня так полагаешься, - улыбнулся Нэйв. - Я уж думал, что этому никогда не бывать. Запомни, - ничего нет хуже для учителя, чем потеря ученика. За своих учеников любой наставник, не задумываясь, отдаст жизнь. О том, чтобы собственноручно убить, речь вообще не идет. Просто он показал тебе, что надо относиться к тому, кто передает тебе знания, с должным уважением и доверием, коих ты не проявила.
   - Я чуть не задохнулась в этом треклятом шарике! - совсем по-детски пожаловалась Веста.
   - 'Чуть' - не считается! - Нэйв заставил ее сделать еще один глоток. - Взгляни на свои ноги.
   Веста с удивлением наблюдала кольцо слабого свечения вокруг своих лодыжек.
   - Знаешь что это?
   - Что?
   - Это 'Возрождение' - благословение для быстрого обретения силы и здоровья после болезни или раны. Вряд ли тот, кто хочет тебя убить, станет печься о том, насколько быстро ты поправишься. Паладины - целители, иногда они лучше тебя знают, сколько ты можешь выдержать. Может, Труррер и не опытный учитель, но он совсем не плох; кроме того, он единственный, кто рискнул взяться за твое обучение, а это ему может ох как не дешево выйти, при их-то правилах.
   - Он отыгрывается за свои ржавые доспехи! - Веста всхлипнула. Нэйв вновь приблизил к ней кружку с гадкой жидкостью. Девушка, хоть и кривилась, но послушно пила.
   Не понятно, что стало причиной тому, - то ли горячий настой, то ли тихий голос Нэйва, то ли его сильная рука, крепко обнимающая ее вздрагивающие плечи, - но на Весту вдруг снизошло умиротворение, какого девушка никогда не испытывала. Ясно было лишь одно - исходит это от ее Защитника.
   - Я тебе так скажу. С Железнокрылым у меня не такие нежные отношения, как у Труррера с Эмуной - тут я ничего сказать не могу, но вот если бы ты моего коня назвала 'кобылой', я бы вряд ли устоял перед соблазном тебя проучить. И, поверь, так дешево ты бы не отделалась. - Нэйв тихонько засмеялся. - Открою тебе маленький секрет, - Воин словно баюкая, легонько раскачивал Весту из стороны в сторону. - Завтра он будет с тобой предельно мягок. Можешь выкинуть пару своих фокусов, тебе, наверняка, это сойдет с рук. Только не перегни палку.
   - Откуда ты знаешь? - зевнула Веста, уступая накатившему вдруг желанию положить голову на плечо своего Защитника.
   - Всем известно, что после наказания учитель чувствует себя не лучше ученика. Все, кого чему-то серьезно учили, через это прошли. Думаю, что и сам Труррер еще неплохо помнит, какие получал взбучки!
   - И даже ты? - Веста была поражена до глубины души, не смотря на то, что сон почти уже сморил ее.
   - О-го-го! Еще как! - весело засмеялся Нэйв. - Спи, горе-ведьма!
   - Сколькими видами оружия ты владеешь? - веки девушки сомкнулись.
   Нэйв задумался:
   - Сколькими? Разве это важно? Важно - насколько владеешь хотя бы одним.
  Но последних слов Веста уже не слышала, она уже сладко спала на плече Нэйва, а он сидел, боясь шелохнуться, чтобы не потревожить ее.
  
  
  ***
  
  - В определенных случаях тебе лучше внушать не образы - их слишком просто рассеять - а мысли или ощущения. Это хоть и берет больше энергии, однако гораздо дольше действует, и избавиться от них куда сложнее. Также ты можешь придавать своей волшбе некий материальный вид и помогать себе движениями. Это забирает некоторые физические силы, зато сильно экономит магические. Но опытные маги вполне могут обходиться и без этого. Надо быстро нащупать в противнике его страхи и на них построить свою атаку. Попробуй. Нет. Это слишком просто. Нэйв, ты не поможешь нам? - Труррер обернулся к воину, как всегда занятому своим мечом. Нэйв с готовностью поднялся. - Вот тебе задача посложнее. Отбей нашу атаку, без оружия, одной магией. Ты знаешь Нэйва, знаешь меня. Найди что-то общее. Готова?
   Веста кивнула.
   Оба воина одновременно подняли оружие. Первый выпад сделал Нэйв. Веста попятилась, сложив перед собой руки. Между ее ладонями медленно созревал зеленоватый огонек. Девушка на секунду остановилась и на выдохе выбросила в лица своих противников сноп зеленого огня. Нэйв отступил на несколько шагов, его лицо исказилось яростью, и он изо всех сил вогнал свой меч в замерзшую землю. Труррер устоял на месте, но молот опустил. Весь его вид выражал досаду и разочарование.
   - Неплохо! - похвалил Труррер. - Интересно, что ты пыталась нам внушить? Не расскажешь?
   - Ага. Я расскажу, а ты меня снова затолкаешь в пузырь? - Веста подозрительно покосилась на своего учителя.
   Паладин усмехнулся:
   - Нет. Слово чести!
   - Я заставила вас думать, что ваши кланы решили объединиться, - Веста зажмурилась в ожидании вспышки гнева.
   Нэйв и Труррер бросили друг на друга быстрый взгляд и смущенно отвели глаза. Воин с усмешкой выдернул из земли свой меч и направился к мельнице.
  - Ну что ж... - протянул паладин. - Неплохо, совсем неплохо. Но если учитывать то, что моя магия полная противоположность твоей... Думаю настало время поговорить об этом. Итак. Что тебе известно о магии?
  Веста замялась:
  - Ну...
  - Ничего, - констатировал Труррер. - Присядем. - Паладин уселся на большой холодный камень. - Для правильного применения магии в бою самым важным является понимание, с чем именно ты имеешь дело. Для этого необходимо четко представлять себе структуру магии, которая весьма и весьма сложна. Я попытаюсь объяснить тебе самые азы. Остальное придет с опытом, я надеюсь. Начнем. Вся магия, в каком бы виде она ни использовалась, будь то ритуалы, руны, пентаграммы или простые заклинания, делится на две основные части: Стихийная и Абстрактная. Некоторые выделяют и третье направление - так называемая Органическая магия. О ней мы говорить не будем. Скажу лишь, что речь идет о способностях, кои сокрыты непосредственно в теле носителя - сила, ловкость, реакция и так далее. К ней же относится искусство изготовления ядов, снадобий, эликсиров. Хотя и любое другое ответвление не исключает этого направления. Этой магией, если можно так выразиться, пользуются воины и ассасины. Способность становиться невидимым - хороший пример ее проявления. Она широко используется Лигой Призраков, за что та и получила изначально свое название. Отдельно стоит упомянуть искусство приручать зверей или использовать в бою их способности. Не следует путать это с возможностью превращаться в зверей. Это уже совсем другой вид магии, хотя так же используется адептами Лиги. Пока понятно?
  - Как белый день! - бодро отозвалась Веста. - Не надо путать зверей с эликсирами.
  - Не балуйся, иначе будешь наказана, - спокойно сказал Труррер и продолжил. - Наиболее простой для понимания и распознания является магия Стихийная. Ее основу составляют четыре стихии: огонь, вода, земля и воздух. Но последнее время стало модно относить к этой категории еще природную магию, которая основана на использовании сил природы, не являющихся стихиями, таких как светила или растения. Вышеприведенный мною пример превращения в зверя относиться именно к ней. В свою очередь каждая из составляющих - как стихийная, так и природная - подразделяется на течения, являющиеся вполне самостоятельными. Так, например, магия Воды может быть представлена как совокупность магии Льда, магии Океанов, магии Облаков и прочих тому подобных явлений. А магия природная описана, как сочетание магии Звезд, магии Цветов, магии ... Ты меня слушаешь?
  - Да, Учитель!
  - К чему бы ты отнесла магию Солнца?
  - К магии Огня, - не задумываясь, ответила Веста.
  - А почему не к природной магии?
  - Не знаю....
  - А как бы ты определила магию Бури?
  - Как Воздушную... или Водную... - Веста растерялась.
  - Ты права. В основе магии Бурь всегда будет лежать воздушная стихия. Но буря сама по себе почти никогда не состоит из одного воздуха. Так, буря морская может относиться с тем же успехом и к водной магии, а вот песчаная буря - к магии Земли. Это явление определяется как Переходная магия, которая куда как больше распространена, в силу неоднозначности большинства существующих явлений, и гораздо меньше поддается быстрой классификации. Наша буря - пример переходной магии внутри магии Стихийной. Хорошим примером также является магия Весны, называемой иногда магией Любви. Но это уже пограничное состояние между Стихийной и Абстрактной магией. В то время как магия зимы относиться непосредственно к водной стихии, а магия Лета - к огненной, магия Осени - это переходная магия, и с точки зрения Абстрактной определяется как магия Слез.
  Веста схватилась за голову.
  - Перерыв, - сделал вывод Труррер.
  Веста, дуя на озябшие руки, поспешила на мельницу - погреться у весело потрескивающего очага, где Нэйв заботливо встретил ее теплым питьем.
   - Нэйв, а в Братстве есть девушки? - хватая не разгибающимися от холода пальцами кружку и стуча зубами, спросила Веста.
   - По определению нет, - Нэйв накинул на нее свой плащ. - А так - полно.
   - Может, мне надо было к вам?
   - Еще не поздно, - Воин был предельно серьезен. - Если ты хочешь днями слушать лекции по балансу трехклинкового индивидуального оружия, применяемого в бою с конным соперником, при этом стоя на одной ноге или до судорог повторяя одно и то же упражнение. И не просто на морозе, а еще и не державши маковой росинки во рту в течение последней недели; а в тот единственный час, когда тебе позволено будет спать, ты, стиснув зубы, чтобы не орать от боли, когда хочешь перевернуться на бок, будешь со слезами вспоминать такого терпеливого и понимающего душку-Труррера. Если ты действительно этого хочешь, то я могу похлопотать. Даю слово - у тебя будут лучшие наставники Братства.
   Веста приоткрыла рот и воззрилась на Нэйва, осознавая его слова.
   - Ну, я уже согрелась, кажется, - Веста поспешно поставила кружку на грубый стол. - Я побегу? А то меня учитель ждет...
   - Конечно-конечно, - не сдержал улыбки Нэйв...
   - Я готова продолжать, Учитель! - Веста чинно уселась радом с паладином на камень, который на этот раз не показался ей таким уж холодным.
   - Отлично. На чем мы остановились?
   - Мы говорили о видах магии, коснувшись основных признаков магии Органической, какую не следует путать с некоторыми проявлениями магии Природной, которая в свою очередь является частью Стихийной. Мы закончили на разнице между Переходной магией внутри самой магии Стихийной и магией Перехода между основными видами, коими являются Стихийная и Абстрактная, Учитель, - отрапортовала Веста.
   'Чем он ее напоил?' - мелькнуло в голове Труррера.
   - Тогда поговорим о последнем виде магии. Наиболее сложном, весьма распространенном и, в отличие от всех предыдущих, самом разнообразном и изменчивом, ибо в основе своей не имеет ничего материального, а обращается к тому, что мы называем душой и разумом, - то есть субстанциям изначально не стабильным и не определенным. Итак. Абстрактная магия. К ней перво-наперво относятся магия Жизни и магия Смерти. Грубо говоря, целители и некроманты. Но ее основа - Свет и Мрак. Обе стороны бесконечно многогранны. Имеют тысячи способов выражения и применения. Но сейчас мы поговорим только о двух из них - о нас. Мы оба действуем посредством влияния на разум наших объектов, оба в той или иной мере подчиняем своей воле, добиваясь желаемого результата. В чем же разница? И есть ли она вообще? Магия Света используется на союзника и для него. Я могу сделать кого-то сильнее, защитить аурой, лишить страха. Но если ты по другую сторону, ты можешь его ослабить, ввергнуть в панику, подчинить себе и обернуть против своих. Ибо он враг, и магия Мрака используется именно против недругов. Конечно, она может быть использована и на друге, но в этом случае останется ли Мраком? Так же, как если я оберну свою силу на врага. Будет ли она Светом? Это с какой стороны смотреть... Но это крайне опасно делать как тебе, так и мне, принимая во внимание истоки нашей силы. Малейшая ошибка может привести к безумию друга или озарению врага. Я хочу сказать, что иногда совершенно разные вещи могут выглядеть совершенно одинаково. И наоборот.
   Веста опустила глаза, вспоминая, как дерзко и безрассудно поступала с Еиндом, не говоря уже о Нэйве.
   - Что с тобой? Устала?
   Веста покачала головой.
   - Отдельно стоит упомянуть еще два вида магии. Вряд ли ты столкнешься с ее проявлениями, но знать это необходимо. В той или иной мере любое существо обладает магией. И, как все явления, магия имеет свои крайности. Одна из них - это полное отсутствие магических способностей, вторая - неумение воспользоваться магическим даром. Первый вид я называю про себя "Магией Уродцев". Формально относится к Абстрактной магии. Но исключительно потому, что его никак иначе нельзя классифицировать. У него много названий: Магия Образов, еще его называют Магией Слабых, Магией Поклонения или Магией Подчинения. К ней прибегают адепты, которые в силу никому не известных причин не могут пользоваться магией, не смотря на то, что ощущают магические потоки. Или, что еще хуже, существа, начисто лишенные магии, которые со временем нашли способ отбирать силу у других и применять, как свою собственную. Действует это примерно так: маг вызывает образы и передает им свою силу, а потом заставляет их действовать, как бы от своего имени. А образ, в свою очередь, может воплотить волшбу в каком угодно виде - Дождя, Веры - совершенно в любом. Во втором варианте, соответственно - все наоборот - энергия отбирается у образа и используется вызывающим. Эти образы видны исключительно адепту, к ним взывающему, и никому более. Это не то же самое как, если бы некромант призывал себе на службу умертвий, или чернокнижник - демонов. А теперь скажи, как ты думаешь - это Переходная Магия?
   Веста задумалась:
   - С одной стороны - да. Если Магия Света может дать эффект Водной. Но, скорее всего - нет.
   - Почему?
   - Иначе, ты бы не спросил, Учитель.
   Труррер рассмеялся:
   - Хитрая! Это хорошее качество для адепта мрака. Но я хитрее. Это самая настоящая переходная магия. Еще стоит знать, что этот вид является запрещенным, потому что запрещен любой вид магии, не исходящий непосредственно от носителя силы.
  - Не понимаю. Почему?
  - Потому что те, кто не может применять силу, не должен этого делать.
  - Но ведь они могут!
  - Ты бы стала пить настой, приготовленный кем-то, кто не умеет готовить настои? Даже если он классически правильно выглядит?
  - Нет.
  - Почему?
  - Потому что я не знаю, как он подействует.
  - Вот ты и ответила на свой вопрос. Результат непредсказуем. Если в тебя летит огненный шар, то до поры тебе не дано знать, какая сила его послала - непосредственно твой оппонент, или вызванный им образ. Еще один пример того, как разные вещи могут выглядеть совершенно одинаковыми.
  Ну и последний вид магии называется Технология. Это магия, не использующая магические потоки.
  - Как такое возможно?
  - К сожалению, я не смогу рассказать тебе о нем многого, ибо мои знания в этой области весьма скудны. К своему стыду я до сих пор так и не смог освоить основ данного вида колдовства. Кроме того, получение представлений о нем крайне затруднено отсутствием каких-либо рукописных источников. Те редкие манускрипты, которыми владеет Орден, не доступны адепту моего уровня, и хранятся в библиотеках глав нашего клана. Являются строго запретными и тщательно охраняются, в силу того, что этот вид признан опасным для всего сущего и, в первую очередь для самого адепта. Знаю лишь, что не малую основу этой школы занимает наука сходная с алхимией, только называется чуть иначе. Опыты с металлами, создание не существующих материй - это то, чем оперирует это направление. Но основная концепция это одушевление неодушевленного, что является посягательством на исключительные права Творца. И в этой области, по слухам, достигнуты кое-какие результаты. Представители этого вида магии своими опытами отрицают саму идею существования Богов, ставя себя тем самым вне божественных законов, что лишний раз доказывает исходящую от них и их занятии опастность и обоснованность наложенных запретов. Так. С этими видами мы разобрались. Ну и последнее, что следует помнить даже во сне, это - Полюсный Многогранник.
  Труррер пересел с камня на землю напротив Весты и, начертив пальцем на снегу довольно большой круг, разделил его шестью проходящими через центр линиями на двенадцать равных частей.
  - Предположим, что тут, - паладин указал на одно из пересечений круга и прямой, - находится Огонь. - Труррер аккуратно прикоснулся к точке, и на этом месте загорелся крохотный костер.
  Веста улыбнулась.
  - Запоминай, я тебе не фокусы показываю, - строго выговорил Труррер, но потом все же улыбнулся в ответ. - Что является противоположностью огня?
  - Вода.
  - Правильно, - палец учителя заскользил по начертанной линии, и с противоположной костерку стороны забил ключ. Огонь дает Свет, - в следующей за огнем по кругу точке расплылось яркое свечение. Палец Труррера опять прошелся к другой стороне круга, где появилось невнятное черное пятно.
  - Тень, - Весте ужасно нравилась эта игра.
  - Не Тень, а Тьма, - поправил паладин. - Но мы говорим 'Мрак'. За Светом идет Магия Образов. - На чертеже возник расплывчатый раскачивающийся болванчик. - Рядом с Мраком - Технология. - Напротив уселся брат-близнец призрачного болванчика, только металлический и сильно блестящий. - Дальше Воздух, - В следующей точке поднялась, раскачиваясь в разные стороны, полупрозрачная клубящаяся спираль. - А на полюсе - Земля. - Напротив спирали выросла кучка камней. - За Воздухом следует Жизнь. - На рисунке появилось яйцо, а на другом конце череп. - А тут - Смерть. Ну, а тут Природа и ее полюс - Органическая магия, - концы последней линии увенчались цветком и мечом. - Смотри и запоминай, как молитву. Ты можешь забыть все, что я сегодня говорил, но это - никогда.
  Едва Труррер закончил свой рисунок, как центр магического Многогранника начал пульсировать, издавая равномерные тихие удары, которые скорее ощущались, нежели слышались.
  - А что тут? - Веста осторожно показала на вздрагивающую сердцевину.
  - Немного пугает. Верно?
  Девушка, поежившись, кивнула.
  - Тут Время. Магия Времени. Не подвластно ни одному из существующих видов магии. И ни один из них не может противостоять ему. Но не только в этом его уникальность. Основной парадокс в том, что магия Времени беззащитна против самой себя.
  Труррер выдержал многозначительную паузу.
  - Если ты столкнешься с такой - беги. Спасения нет. Но в Адматане нет никого, кто владел бы магией Времени, - важно добавил он. - Продолжим. Любой, кто использует магию, будет наиболее уязвим для ее полярного проявления. Я использую магию Света, ты - Мрака. Теперь ты понимаешь, почему сегодня ты смогла на меня воздействовать, несмотря на то, что я намного опытнее тебя? Но и мое воздействие на тебя будет куда сильнее всех прочих. То, насколько быстро ты теряла силы в том, что ты называешь "пузырем", - показатель не моей силы, а твоей. Если представить себе, что существует кто-то, обладающий абсолютом, то он будет просто беззащитен перед своей противоположностью. А вот ближайшим проявлениям, тем, что слева и справа, будет легче всего сопротивляться. Для тебя это Земля и Вода. Но и тебе доставит хлопот с ними справиться. Обычно любой адепт пользует, так называемую, Вторую Школу, или даже две. Проще говоря, другой вид магии. Тут правил нет: кто-то выбирает себе в качестве Второй Школы полярное проявление, тем самым убирая 'основного врага', но становясь более чувствительным ко всему остальному спектру, а кто-то - наоборот, оперирует ближайшими соседями, нейтрализуя все, кроме полярной магии. Тут все дело исключительно в способностях. Если Вторая Школа одна, то она достаточно сильна и в чем-то даже может заменить первую. А если их две, они слабы.
  - А сколько их у тебя?
  - Две. Органическая - я все-таки воин. И Жизнь - я целитель.
  Веста открыла было рот, чтобы спросить, значит ли сказанное Труррером, что он плохой воин и плохой целитель, но вовремя спохватилась. Паладин очень внимательно посмотрел на нее некоторое время, а потом кивнул.
  - Да, я неважный воин и не талантливый целитель. Но ты забыла об этом. - Труррер кивнул на свой живой чертеж. - Если я стану драться против тебя, то тут все просто. Я не стану размахивать мечом, прикрываться щитом, или пытаться исцелить себя, потому что ты убьешь меня быстрее, чем я смогу исцелить свои раны, в силу моих весьма скромных способностей в этой области. Тебе я противопоставлю силу Света. Но если мне выпадет сразиться с таким же, как я сам, то тут, скорее всего, сыграет роль мастерство воина. А вот если представить, что я и ты оказались лицом к лицу против двух адептов, один из которых оперирует огненной стихией, а второй воздушной, то я бы рискнул сделать ставку на свои целительские таланты, поскольку обе стихии слишком близки как к свету, так и к органике, а значит я не представляю ни для одного из них серьезной опасности. Но они достаточно удалены от тебя, и ты бы могла легко справиться, окажи я тебе поддержку. Видишь, насколько важно быстро определять, с кем имеешь дело? Еще вопросы?
  - А сколько школ у меня?
  - Тоже две.
  - Ну я тоже воин, а вторая?
  - Пока рано об этом говорить.
  - Ты не знаешь? - Веста была разочарована.
  - Знаю. Но мы сейчас не будем об этом, - Труррер слегка повысил голос.
  - Как ты можешь молчать?! Ты должен мне сказать!
   Силуэт паладина озарился мутно-зеленым свечением, лучи от которого, словно выстрелили в сторону девушки, очерчивая ее контуры, затем волшба вернулась обратно и, опадая с Труррера, ушла в землю.
   - Верни! Умоляю! Мне... мне больно.
   - Верну, когда посчитаю нужным. Когда пойму, что ты научилась ценить, то чем владеешь! А пока некоторое время ты уделишь вот этому, - Труррер указал на свой молот. Это тоже не помешает. Увидимся завтра.
   Веста не произнесла больше ни слова. Зашла в дом, не закрывая за собой двери, и забившись в угол, стала не мигая глядеть в огонь.
   Нэйв внимательно посмотрел на девушку, резко поднялся, выбежал наружу и, пришпорив коня, пустился вдогонку за паладином. Ему удалось настигнуть Труррера почти у самого ледника, служившим воротами монастыря. Рыцарь придержал единорога, давая Нэйву поравняться с собой.
   - Я знаю...
   - У нас прекрасное вино, - дружески улыбнулся паладин. - Могу я пригласить тебя?
   Нэйв лишь кивнул.
   В келье Труррера не было ничего, кроме грубо сколоченных стола и табурета, узкой лежанки, стопки книг, запаха сырости, эха шагов ночной стражи да бочонка славного монастырского вина. Но два наполненных до краев кубка не замедлили появиться.
   - Да ты просто волшебник, - усмехнулся воин.
   - В каком-то смысле, - подмигнул Труррер и залпом опорожнил свой кубок. - Что ты хотел мне сказать?
   Нэйв последовал его примеру.
   - Дело, кончено, не мое. И в магии я ничего не смыслю, и договор наш помню и соблюдаю. Я не могу вмешиваться, но, ради всего святого, что ты с ней сделал?!
   - Я наложил на нее Печать Безмолвия. Некоторое время она не будет чувствовать магию и не сможет ею воспользоваться, - Труррер снова заполнил кубки.
   - Чем же она так провинилась, что ты настолько сурово с ней обошелся?
  Я чувствую лишь малую ее часть. Но у меня такое ощущение, словно мне вырвали сердце. Что же чувствует она?
   Паладин залпом расправился с вином и налил вновь.
   - Мне все равно пришлось бы это сделать рано или поздно. Не раз и не два ей придется столкнуться с теми, кто захочет лишить ее сил. Она должна уметь противостоять этому, по крайней мере, не впадать в панику. Но это не главное. Дело совсем в другом. Тот, кто рожден магом, для кого потоки магической энергии, словно воздух, кто никогда не задумывался, откуда это приходит и куда исчезает, кто использует свою силу для того, чтобы разжечь очаг или поднять с земли что-то, что обронил, дабы лишний раз не нагнуться, - не способен осмыслить свой дар. Магия слишком дорога для того, чтобы доверить ее магу. Оценить его можно лишь лишившись. Впрочем, как и многое другое. Я не понаслышке знаю, каково это - быть способным на все и быть не в состоянии ничего сделать, - Труррер снова отхлебнул вина. - Я подумал, что пройти через это как через наказание будет легче, чем как через урок. Страдать за что-то, что ты совершил, пусть даже и не соизмеримо страдать, легче, чем быть наказанным ни за что. Пусть лучше думает, что я бессердечная скотина, нежели забросит учебу, посчитав, что не выдержит. Мне все равно, как она будет после этого ко мне относиться, - главное, чтобы поняла, чем обладает.
   - Твое здоровье! - Нэйв поднял свой кубок.
  
  
   ***
  
   - Мне нужно с тобой поговорить, - Нэйв присел рядом с Вестой, устало смазывающей стертую в кровь ладонь каким-то вязким веществом.
   Девушка ничего не ответила. Воин осторожно взял ее за руку и принялся рассматривать лопнувшие сочащиеся волдыри.
   - Ты неправильно держишь оружие. Разве Труррер не указал тебе на это? И как ты только ухитрилась натереть мозоли в этих местах? Хотя... Что я говорю? У тебя такая маленькая ладошка.
   Веста молчала, закусив губу.
   - Я думаю, что мне лучше уехать на время, - Нэйв не выпускал руку девушки.
   - Зачем? Нет! - встрепенулась Веста - Ты не бросишь меня тут одну!
   - Ты не одна, с тобой твой учитель.
   - Ты хочешь оставить меня на съедение этому извергу?! Ты же сам видел это! - Веста продемонстрировала Нэйву свою вторую ладонь, которая выглядела не лучше первой. - Тоже мне, Целитель! Он даже пальцем не шевельнул, чтобы помочь мне!
   - Ну, ты же сама хотела учиться. Он не всегда будет с тобой рядом, чтобы полечить твои нежные ручки. Ты сама должна уметь справляться.
   - Хоть бы легче сделал свою кувалду. Так нет же. - Веста обижено надула губы, потом набралась смелости и спросила. - Ты хочешь уехать, потому что я... плохо себя вела? Прости меня. Останься, прошу тебя!
   - Что ты?! - Нэйв был тронут. - Послушай меня, - его брови сошлись на переносице, и взгляд стал привычно строгим. - Я не очень доверяю Железнокрылому. Тебя тут он найти не сможет. Но когда он говорил, что чувствует оружие, то не врал. Найти меня ему ничего не стоит. Находясь рядом с тобой, я подвергаю тебя опасности. Поэтому мой долг, как Защитника, уехать как можно дальше. И я сделаю это. Пока Труррер рядом, я за тебя не волнуюсь. Он сможет защитить тебя не хуже меня.
   - Но он же и так знает, где я! Он же сам помог нам сюда попасть!
   - Он не нам помогал, а себе. Он не сунется в святая святых Эмуны. Но вот сама Эмуна...
   - Я ведь не смогу тебя переубедить. Я только начала к тебе привыкать. - Веста чуть не плакала.
   - Я уеду завтра с рассветом, - Нэйв слегка прикоснулся губами к покалеченной ладони. - Давай спать.
   Веста терпеливо дождалась, пока Нэйв уснет, поплотнее закуталась в плащ и, стараясь не издать ни звука, проскользнула в дверь.
  
   ***
  
   Ночь еще не уступила своих прав, а Нэйв уже был готов отправиться в путь.
  Веста, зябко поеживаясь, нерешительно приблизилась к нему.
   - Это тебе, - она протянула воину его же кисет, почему-то пряча глаза. - Я добавила листья агностока и корень криофиса. Теперь твой настой не будет таким тошнотворным, и у него будет хороший запах.
   - А ты и это умеешь? Я не перестаю тебе удивляться, - Нэйв посмотрел на нее с благодарностью и восхищением. - Спасибо, моя валькирия! Веди себя тут хорошо. Не сильно мучай своего учителя. И не скучай.
   И без того раскрасневшиеся от мороза щеки девушки вспыхнули еще сильнее. Воин вскочил в седло, отсалютовал паладину и тронул коня.
   Наблюдая, как снегопад размывает удаляющийся силуэт Нэйва, Веста вдруг почувствовала себя ужасно одинокой.
   - Что с тобой? - Труррер осторожно взглянул на притихшую девушку.
   - Словно... не хватает чего-то, - печально призналась Веста.
   - Ничего удивительного - он увозит частичку твоей души, - в голосе паладина послышались нотки сочувствия. - Я хотел бы тебя утешить, но говорят, что чем дальше он будет, тем сильнее ты будешь чувствовать пустоту, и со временем это не станет меньше...
   Нэйв с трудом заставил себя не оглядываться, но ясно услышал, как грустный голос прошептал ему в самое ухо: 'Возвращайся побыстрее!'...
  - Но кое-что я все же могу для тебя сделать, - Труррер старался приободрить
  совсем сникшую Весту.
   В ладони рыцаря на мгновение вспыхнул белый огонь, и вокруг Весты спиралью затянулась яркая зеленая лента. Несколько раз обвив девушку, она устремилась куда-то ввысь, унося с собой и Печать Безмолвия, и зловещую пустоту, уже успевшую крепко обхватить цепкими щупальцами душу.
  - Спасибо... Спасибо, Учитель...
  - Ну и еще кое-что, - Труррер улыбнулся немного коварно. - Обещаю, что сделаю все, что бы для тебя эти дни прошли как можно быстрее. Ты будешь сильно занята. Я не оставлю тебе ни сил, ни времени для тоски.
  
  
  
  8.
  
  Толстое пугало в залихватски нахлобученной на затылок дырявой широкополой шляпе скривило набок небрежно намалеванный рот и прошепелявило голосом Эо копающемуся в грядке Шаману:
  - У нас гости...
  - Знаю... - Чародей, кряхтя, разгибал ноющую поясницу.
  Пугало начало медленно уменьшаться в размерах, пока вовсе не исчезло во взрыхленной почве, а чуть погодя на том же месте пророс зеленый побег, не деликатно расталкивая точь-в-точь таких, как и он сам, соседей по грядке.
  - Ничего не бойся. - Спокойно сказал Шаман ростку, в ответ на что кустик лишь недоверчиво пошевелил листьями.
  Черная птица слетела с ветки ближайшего дерева и, опустившись на землю, обернулась Железнокрылым.
  - Я должен представиться или обойдемся без формальностей?
  Шаман поклонился, морщась от боли в спине.
  - Отлично! - Нешер приблизился к магу, безжалостно вдавливая тяжелыми сапогами в землю юные побеги.
  Прячась за спиной колдуна, зеленый росток украдкой начал предусмотрительно перебираться на грядку подальше.
  - Надеюсь, что не сильно помешал. - Железнокрылый остановился.
  - Ну что Вы! - Замахал руками Шаман. - Обычные домашние хлопоты - ничего особенного.
  - Ничего особенного... - Протянул воин, выразительно оглядывая несколько аккуратно выстроившихся грядок, очерчивая взглядом невидимый купол, защищавший едва пробившиеся ростки от бушующей снаружи непогоды.
  - Каждодневные заботы погодника. - Словно извиняясь, попытался оправдаться Шаман, следя за взглядом Железнокрылого. - Могу ли я пригласить своего высокого гостя в мое скромное жилище и просить его чувствовать себя как дома? - Старик казался смущенным.
  - А я именно так себя и чувствую, погодник. - Спокойно отозвался Нешер, нарочито подчеркивая последнее слово.
  Пауза, во время которой Протектор с нескрываемым интересом рассматривал пожилого чародея, слишком затягивалась. Немного успокоившийся, перебравшись в безопасное место, росток нервно задергал листьями.
  - Ну, коли о погоде мы уже поговорили, - прервал молчание Нешер, - перейдем к куда более интересующим меня вопросам. Расскажи-ка ты мне о юной прелестнице и добром молодце, чьи души ты соединил там, - Железнокрылый махнул рукой в сторону водопада, - на исходе лета.
  Шаман недоуменно пожал плечами:
  - Что рассказать-то, ежели господину и так все ведомо?
  Протектор выжидающе смотрел на колдуна.
  - Сироты они. Как своих деток растил. Мальца в монастырскую школу пристроил, как только срок подошел, насколько его способности да мой карман позволяли.
  - А с девчушкой что ж? Карман опустел или способности подвели?
  - Сам воспитывал. Поелику не пристало девице... - Шаман нахмурил брови.
  - Уважаю. - Издевательски понимающе закивал Протектор. - Мне бы так... А дальше?
  - А дальше... - Старик замялся. - А что дальше? Воин из мальчонки вырос. Гордость наша и надежда...
  - На что надежда? - Уточнил Железнокрылый.
  - Что? - Растерялся Шаман.
  - Надежда на что? - спрашиваю.
  Колдун смутился:
  - Ну, это я к слову...
  - Продолжай. - Подбодрил Шамана Протектор, словно, получил исчерпывающий ответ.
  - Вот и говорю... Вырос... Жениться время пришло. Посватался. - Старик развел руками, пытаясь показать, что добавить ему нечего.
  - Угу. - Понимающе произнес Нешер. - Значит, первый меч Шалагона, не найдя себе достойной невесты в городе, приезжает свататься к скромной деревенской сиротке.
  Шаман согласно закивал:
  - Девушка скромная, тихая. Так что о глупостях каких не подумайте. У нее-то и ровесников не было, не то что бы... Такая жена в самый раз.
  - Не спорю. - Протянул Железнокрылый. - Приезжает он, значит, свататься. Любуется тем, как его скромная невеста с кинжалами в руках катается по траве в объятиях мизгадарского наемника. Без сомнения убеждается в том, что именно такая 'тихая женушка' ему и нужна. После чего, вместо того, чтобы устроить скромную деревенскую свадьбу (ну, или пышную городскую) и препроводить молодых на супружеское ложе, над ними проводится по всем правилам, хочу заметить, древний забытый ритуал, который мало что соединяет их почти неразрывной связью, так еще и делает неуязвимыми для определенного круга. После чего новоявленная чета в спешном порядке отправляется в 'свадебное путешествие' не куда-нибудь, а в... монастырь. Тут мне все ясно. Только один вопрос - наемник-то чего не посватался? А то выглядел он слегка... эммм... разочарованным...
  - Молод он больно. - Буркнул Шаман.
  - Если я не ошибаюсь, братом он воину приходится... Скажи, колдун, откуда у сироты брат?
  - Да не братья они. - Отмахнулся чародей. - Одна мамка выкормила.
  - Тоже сиротка, стало быть? - Железнокрылый изобразил на лице сочувствие. - Мор у вас тут каждые десять солнц случается или его конь в лесу заблудившийся нашел?
  Старик поперхнулся, стараясь не пустить на лицо тень от издевательского 'Угадал!'.
  - Интересная у вас деревенька... - задумчиво продолжал Протектор, - скромный погодник проводит обряды, для исполнения которых далеко не всякий вельможа может позволить себе нанять способного на такое чародея... молоко кормилицы делает людей как две капли воды похожими друг на друга...
  - Обряд - всего лишь дань красивой легенде - не более. - Развел руками Шаман, всем своим видом выражая недоумение - с чего бы это хозяину этого Мира снисходить до этаких пустяков.
  При словах 'красивой легенде' Протектор болезненно поморщился.
  - Обидно, однако, когда тот, с кем говоришь, настолько не высокого мнения о твоем уме, что позволяет себе столь откровенную и нелепую ложь. - Железнокрылый скорчил обиженную гримасу, по-детски картинно надув губы. - Как-то не к лицу это убеленному сединой старцу... Возможно, я не вполне устраиваю тебя в качестве собеседника. Немного досадно, но вполне поправимо. Ну, что ж... Ты пойдешь со мной. Не сопротивляйся, если не хочешь, чтобы я тащил тебя всю дорогу в клюве, а то ведь, не ровен час, и упустить могу такую ценную ношу. Попробуем найти тебе более приятную компанию для задушевной беседы.
  Шаман лишь смиренно поклонился.
  
   ***
  
  Железнокрылый встал сбоку от трона богини, оскорбляя черным пятном своих одежд слепящую белизну тронного зала. Шаман смерил нелюбезным взглядом Протектора и согнул перед Эмуной не дававшую покоя спину в низком почтительном поклоне, за что богиня одарила его приветливой располагающей улыбкой. Старик поспешил спрятать глаза, отметив про себя, что все в Эмуне ослепительно божественно.
  - Приветствую тебя, почтенный! - Пропела она. Звук ее голоса заставил смуглое морщинистое лицо Шамана залиться краской смущения, словно застенчивого подростка.
  Едва заметное движение пальцев богини, и за спиной Шамана появилась низкая скамья, такая же белая, как и все тут, и сколь изысканная, столь и неудобная. Плавный жест Эмуны пригласил старика устраиваться. Шаман еще раз подивился про себя тем, как много можно сказать неуловимым поворотом головы и калейдоскопом взглядов и улыбок, состоящих в арсенале Эмуны, который она применяла с чарующей естественностью, выказывая старцу то угрожающие гостеприимство, то располагающее предостережение.
  Чародей не спешил, нарочито громко пыхтя, устраиваясь на предложенном сидении. Как он и ожидал, в зале не было ни единого намека на хотя бы самый крохотный магический поток. Вся немалая присутствующая здесь сила была сжата в две пульсирующие точки - амулет на шее Протектора и кольцо на руке богини.
  Благосклонно и терпеливо дождавшись, когда Шаман, наконец, усядется, Эмуна чуть подалась вперед.
  - Протектор рассказал мне о твоих немалых магических способностях, уважаемый... И, скажу тебе честно, меня это сильно расстроило. Никак не возьму в толк, как вышло, что колдун твоего уровня прозябает во всеми забытой крохотной деревушке, где-то на севере, в то время как мог бы украсить своим даром общество придворных чародеев. Скажу больше. Мог бы возглавить. Как при столь внимательном отборе, какому подвергался любой мало-мальски наделенный силой, могла я проглядеть твои способности?
  Шаман поднял на Эмуну полные мольбы глаза.
  - Говори. - Почти ласково подбодрила старика богиня, почувствовав его страх.
  - При Множестве Одноликого происходило мое обучение. - Пробормотал Шаман, пряча взгляд.
  Эмуна испугано подняла глаза на Нешера, но быстро совладала с собой.
  - Твой возраст внушает почтение, коли выпало тебе родиться во времена Отрекшегося. - Эмуна склонила голову, аккуратно пряча от глаз старика сапфировый перстень. - Это объясняет многое. Но мне, все же, придется спросить тебя, откуда тебе известно о ритуале соединения душ?
  - Помилуйте, Великая, кому ж о нем не известно? - Развел руками Шаман.
  Эмуна строго посмотрела на старца.
  - Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Провести сам ритуал может любой адматанский шарлатан. А я хочу знать, кто тебя научил истинному соединению душ?
  - Однажды мне пришлось присутствовать при таком ритуале. - Нехотя признался Шаман.
  Богиня бросила едва заметный взгляд на Протектора, точнее на его грудь, где под черными латами билась сила Искры ее Души.
  - Один из двоих тут лжет - или ты, или мой магический кристалл, который хранит в себе память обо всех истинных ритуалах, проведенных тут. И, спешу тебя заверить, ни один из них не прошел без моего на то благословения. А я давала согласие на подобные лишь считанные разы. И каждый из них был проведен верным мне человеком и стал залогом процветания Адматана... - Богиня на миг осеклась. - Я склонна верить своему амулету, поскольку, как известно, в отличие от людей, камни не умеют лгать.
  - Ритуалы проводились и ранее. - Старик отвел глаза, не желая еще раз дразнить богиню упоминанием о том, кого она назвала Отрекшимся. - Я не допускаю мысли, что Многомудрой об этом не ведомо. - На короткое мгновение его взгляд остановился на нагруднике воина.
  - Допустим... - Протянула Эмуна, с трудом заставляя себя не закусить от досады губу. - А для чего понадобился столь необычный союз? - Развела она руками, пряча за недоуменной улыбкой испуг и спеша вернуть разговор в более выгодное для себя русло.
  - Не смею лгать тебе, Великая. - Тяжело вздохнул Шаман. - Я стар... - Он тщательно подбирал слова.
  - Мы благодарны тебе, за то, что обратил наше внимание на столь не очевидный факт! - Фыркнул Железнокрылый.
  На миг их взгляды пересеклись, и что-то в глазах старика заставило Протектора передернуть плечами, отгоняя прочь пробежавшую по спине волну холода.
  Эмуна укоризненно взглянула на Нешера и сделала знак магу продолжать.
  - И я устал... - Со вздохом произнес маг. - Я хочу покоя, хочу уйти. Но я не могу этого сделать, доколе обременен грузом знаний. Я должен передать его в надежные руки. Мои поиски ученика тут - в Адматане - не увенчались успехом, не смотря на все приложенные мною усилия.
  - Почему же ты не обратился за помощью? - С легким укором ласково осведомилась Эмуна. - Я не сомневаюсь, что в Адматане немало достойных молодых магов, которым ты бы смог передать сокровища твоих великих знаний.
  Шаман выпрямился, откашлялся, немного помолчал, а затем, прямо глядя в глаза Эмуне, неожиданно твердо сказал:
  - Сфера канула в небытие, а мне бы хотелась передать свои знания человеку, способному мыслить и принимать решения самостоятельно...
  '... а не фанатику из Ордена...' - про себя закончил фразу чародея Нешер, мысленно торжествуя и преклоняясь перед стариком.
  В глазах Эмуны сверкнули молнии, Шаман опустил голову.
  - Продолжай! - Холодно велела она.
  - И тогда я решил сам сотворить то, чего мне не удалось отыскать. Первая попытка была неудачной. Я хотел, чтобы тот, кто придет на смену мне, был честен, смел, силен духом и телом, предан, хитер... Я настолько увлекся деталями, что упустил из виду главное. И он пришел. Пришел воин, сполна наделенный всеми этими качествами. Но, увы. Ошибку я осознал, лишь когда к ужасу своему обнаружил, что созданный мною идеал начисто лишен магических способностей. Я слишком многого хотел... На вторую попытку я решился спустя десять солнц. И я не знаю, считать ли ее победой или полным крахом. Мне казалось, что на этот раз я учел все, но мне не повезло опять. Не считая того, что я представлял себе своего ученика воином, способным постоять за себя и свои знания, а руны воплотили силу в хрупкой девушке, мое создание по сути своей есть великое знание и неисчерпаемая магическая сила. И, как любое великое знание, нуждается в надежной защите...
  - Тут-то и нашлось применение твоему первому творению... Не слишком ли удачное совпадение? - Нешер склонил голову на бок, недоверчиво глядя на Шамана.
  Старик лишь развел руками в знак того, что ему нечего добавить.
  - Ну и как же ты сотворял свои идеалы? - Задала, наконец, Эмуна главный вопрос, изо всех сил делая вид, что подобные мелочи интересуют ее лишь в качестве прибаутки для скрашивания скучных придворных балов.
  Шаман оживился.
  - Я пользуюсь магией фигур. Это древнее искусство, в основе которого лежит умение начертания пентаграмм. Изначально создается рисунок, который способен отыскивать и призывать к себе составляющие новой души.
  - Призывать? - Уточнила, сощурившись, Эмуна. - Неужели почтенному не известно, что Магия Призыва запрещена в Адматане?
  Старик досадливо поморщился, поняв, что как бы сейчас он ни ответил, это может быть истолковано как попытка объяснить Богине основы магического мастерства.
  - Видите ли, Мудрейшая, - осторожно начал он, - я смиренный слуга своей Богини и никогда не посмел бы приступить законов мира ею хранимого. Процесс сей не есть призыв души, как таковой, и, по сути, является лишь банальным перемещением предметов, призванных в дальнейшем составить основу будущей души. Иначе говоря, есть ни что иное, как Магия Стихийная, если быть до конца точным, то Магия Воздуха.
  - Ты создаешь души из предметов? - Насторожилась Эмуна.
  - Есть довольно много вещей, достойных стать людьми. И не меньше людей, из которых даже путной вещи не сотворить. - Немного наставительнее, чем следовало бы, изрек Шаман и с воодушевлением продолжал. - Далее следует непосредственно ритуал, который разделяется на стадию призыва и, собственно, воплощения. Важно отметить, несмотря на то, что стадия воплощения использует Магию Абстрактную, на которую Магия Стихийная влияет лишь косвенно, необходимо убедиться, что ритуал проходит в беззвездную и безлунную ночь. - В глазах старика мелькнула едва заметная озорная искра при виде попыток Эмуны сдержать зевок. - Связано это с тем, что Магия Светил по природе своей более агрессивна, чем Магия Фигур, также относящейся к Абстрактной, что может заметно повлиять на баланс процесса в целом и, как следствие, на его результат. Во избежание подобного конфликта...
  - Твой рассказ необычайно интересен, почтенный! - Не выдержала, в конце концов, богиня. - Любопытство мага вынуждает меня спросить, какие же составляющие легли в основу той, кого ты считаешь великим знанием и неисчерпаемой магической силой?
  Шаман улыбнулся.
  - Не дано мне и не может быть дано подобного знания, Великая! Это тайна Магии Фигур и не доступна смертному...
  - Почему же? - Сдвинула брови богиня.
  - Человек - существо слабое. Подобное знание можно украсть. Выпытать, выведать хитростью, купить... Страшно представить, что подобное знание попало не в те руки. И вот уже любой пройдоха, мало-мальски владеющий силой, может торговать на каждом углу сделанными на заказ или штампованными идеалами.
  - Твои речи разумны. - Нехотя согласилась Эмуна. - Но богам Адматана подобное знание вполне можно доверить. Готов ли ты повторить свой опыт? - Ее глаза блестели, а сердце часто-часто стучало. - Ради этого мира. Такая услуга была бы вознаграждена более чем щедро.
  - Вот почему знание нуждается в защите... - Старик обреченно ссутулил плечи. - Еще не постигнув сути идеала, не осознав всей опасности, его уже возжаждали, к нему уже потянулись руки! Но я понял свои ошибки, и нет награды или наказания, что заставили бы меня их повторить!
  Эмуна долго и строго смотрела на Шамана, словно давая чародею последнюю возможность изменить свое решение, а потом с некоторым сожалением пожала плечами и кивнула в пустоту, из которой выступили два мага, и, подхватив старика под локти, подтолкнули к выходу из зала, не проявляя ни малейшего почтения к его годам.
  - Стойте! - Неожиданно окликнул их Железнокрылый. - Старик, что насчет воина? Его ты тоже собрал из составляющих?
  - Нет... - Шаман в пол оборота повернулся к Нешеру. - Воин - часть единого целого.
  На миг Протектору почудилось, что старик подмигнул ему. Недоумение помешало воину задать крутящийся на языке вопрос. Железнокрылый лишь едва кивнул охранникам на дверь.
  - Итак. - Повернулся он к Эмуне, лишь только зал опустел. - Сомнений нет: девчонка - живой артефакт. Моя часть соглашения выполнена, дорогая.
  - Вот почему Тамизкор оказался беспомощным. - Закусила губу Богиня.
  - Могу я полюбопытствовать, что ты намерена делать?
  - Отправлю за девчонкой... - неуверенно произнесла Эмуна.
  - Если верить старикашке, то мы имеем дело с довольно любопытной парочкой. Он невосприимчив к магии, а она... Если они найдут общий язык, то станут абсолютом. Тебе это ничего не напоминает?
  Эмуна боялась поднять глаза на Железнокрылого.
  - Это сбывается пророчество? - Еле слышно спросила она.
  - Никак не пойму, ты боишься или мечтаешь о нем? - Нешер слегка наклонился и, накрывая ладонью не находящие себе места на роскошном подлокотнике пальцы богини, взглянул ей в лицо. - А?
  - О ком? - Встрепенулась Эмуна.
  - О пророчестве, милая, о пророчестве. - Улыбка Железнокрылого была совсем не доброй. - А ты о чем подумала? О сладких мгновениях, которые нам с тобой пришлось пережить в момент его произнесения?
  Эмуна молчала.
  - Ты боишься потерять Адматан? Почему ты вцепилась в этот жалкий мирок? Тебе не надоело править им? Я положу к твоим ногам и Ктантанох и Эвенеш, как я делал это для тебя прежде. Империя Эмуны - звучит заманчиво, а? Хочешь просыпаться на легендарных ктантанохских кружевах и пить на завтрак знаменитый тамошний шоколад, любуясь из окна на сказочные мини-сады? Тогда эти снобы из Палаты Миров не посмеют больше говорить с тобой в пренебрежительном тоне. Только позволь мне взять в руки оружие! - Голос Протектора становился все ласковее.
  - Что?! - Эмуна с недоверием взглянула на Железнокрылого.
  - Ну, девочка моя, - не унимался Нешер, - разреши мне повоевать. А то мне станет скучно... Я начну вытворять всякие глупости... И тебе вновь придется выслеживать меня по сомнительного рода заведениям, а это не подходящее дело для Богини.
  Эмуна встряхнула рыжими волосами.
  - Сущее! Ты просишь о войне с таким наивным смущением, словно ребенок о конфете, до которой не в силах дотянуться самостоятельно! Сейчас не время для развлечений! Твой долг защитить этот мир, а не завоевать другой!
  - Одно другому не мешает. - Пожал плечами Нешер. - К тому же я не вижу, чтобы Адматану грозила какая-либо опасность...
  - В опасности не Адматан! В опасности мы!
  - Ты. - Уточнил Железнокрылый. - Ты в опасности... В этот мир, похоже, пришли Новые Боги... Не думаю, что стоит становиться у них на дороге, как когда-то не стоило стоять на моей. В отличие от тебя, предыдущий хозяин Адматана это хорошо понимал.
  Эмуна медленно повернулась к нему, взглянула сквозь него совершенно не видящими глазами и медленно положила руку на нагрудник воина.
  Нешер содрогнулся. Пронизывающий озноб заставил его сердце на миг замереть. А потом вязкий холод растекся по всему его телу, переливаясь в оцепеневшую рядом богиню, вырываясь наружу жалящими шипами коротких болезненных вздохов, заполняя белоснежный зал искрящимся студеным туманом.
  Эмуна с трудом одернула окоченевшую руку от нагрудника Протектора. Мутная дымка медленно оседала инеем на ресницы богини.
  Взорам богов предстали двое. Он и Она. Их лица не выражали никаких эмоций. Одинаково длинные жгуче-черные волосы собраны на затылках в тугие хвосты. Одинаковые вызывающе легкие кожаные нагрудники и некое подобие птеруг, опоясывающее бедра, составляли весь доспех создании Эмуны, если не считать кожаных лент, хитрой вязью обвивающих их руки от локтей до запястья и ноги от лодыжек до колен. Начисто лишенные белка глаза, не моргая, следили за Богиней. На миг Эмуне почудилось, что она взглянула в саму бездну. Полное отсутствие какого-либо оружия не ввело в заблуждение и Протектора, перехватившего было поудобнее рукоять своего меча.
  Оба одновременно поклонились, сначала Эмуне, затем Железнокрылому, развернулись и, так и не произнеся ни звука, покинули зал.
  Холод медленно покидал белоснежный замок. Нешер медленно перевел взгляд с дверей, сквозь которые прошли творения богини, на Эмуну.
  - Я... я лишь хотела вызвать Астральную Гончую... - виновато прошептала она.
  - А это что было? - Палец Протектора указал на дверь.
  - Н-не знаю...
  - Признаться, тебе удалось меня напугать. - Хмыкнул Железнокрылый. - Кто это такие? Демоны? Нежить? Не очень-то они похожи на Астральную Гончую...
  Богиня лишь покачала головой.
  - Надо полагать, что ты отправила ЭТО за девчонкой...
  - Не могу же я позволить началу моего конца просто так разгуливать по моему миру! - Вспылила Эмуна.
  - Не думаю, что создание премудрого Шамана представляет для тебя хоть какую-то опасность...
  - Так ты считаешь, что опасность все-таки есть? - Эмуна умоляюще смотрела на Железнокрылого.
  - Почти не сомневаюсь... с того момента, как увидел тут этих тварей. - Нешер скорчил брезгливую гримасу.
  - И от кого же она, по-твоему, исходит?
  - От старика, конечно! Зря ты дала ему уйти...
  - Никуда он не денется. У меня еще будет возможность поговорить с ним...
  - Интересно знать, что дает тебе такую уверенность? Уж не его ли немощность? Он ведь не так стар, каким хотел бы казаться...
  - Он не дотянется ни до одного самого слабого потока энергии, каким бы сильным колдуном он ни был. - Отмахнулась богиня.
  - У меня странное ощущение, - задумчиво протянул Нешер, - что если я пойму, зачем он меня провоцировал и почему он хотел говорить именно с тобой, я смогу ответить на многие вопросы... Ему надо было попасть сюда...
  - Может, он просто не хотел говорить с отверженным богом? - Фыркнула Эмуна.
  - А я по-прежнему отвержен? - Изогнул бровь Нешер. - Надеюсь, ты не забыла, что ты у меня в долгу...
  Эмуна, не удостоив его ответом, направилась прочь из зала.
  Железнокрылый склонил голову на бок и тихо позвал.
  - Дорогая... - Голос, каким это было сказано, заставил Эмуну вздрогнуть, - скажи мне... У меня может быть сын, о котором я не знаю?
  - Тебе слишком многим придется задать этот вопрос! - Не оборачиваясь, ответила богиня после секундной паузы.
  
   ***
  
  В темноте дальнего от Шамана угла кто-то осторожно кашлянул, а потом оттуда раздался сдавленный смешок.
  - Ну что, попался?
  - Я рад, что ты пришла.
  - Не хочу верить, что ты вот так запросто позволил Железнокрылому приволочь себя сюда!
  Шаман лишь пренебрежительно хмыкнул.
  - Только не пытайся сказать, что ты сделал это специально!
  - Именно это я и хотел сказать. А, по-твоему, мне надо было применить магию? Или сразиться с ним на мечах?
  Из темноты раздался звонкий веселый смех:
  - Ну уж нет! Если тебе когда-нибудь придет в голову скрестить с ним оружие - я хочу это видеть!
  - Вот-вот... Просто я подумал, что не помешало бы подлить немного масла в огонь. А то он не спешит броситься на защиту Адматана, а Эмуна полностью на него полагается и ничего не предпринимает. И я решил сдвинуть дело с мертвой точки. Может, теперь она начнет действовать.
  - Она беспомощна!
  - Она Богиня!
  - Только потому, что является почти единственной слабостью настоящего Бога. Даже двоих. И ты знаешь, что стоит мне захотеть, все станет иначе.
  - Далеко не все! Скажи, ты злишь меня сейчас с кой-то определенной целью или просто так?
  - Однако, ты не прост, друг мой. Общая цель - общей целью, а про свои интересы ты тоже не позабыл. Ну, признайся, хотел разочек на нее взглянуть! - В углу опять рассмеялись.
  - Да! И за одно въехать этому наглому типу кулаком промеж глаз... Жаль только, что нельзя.
  - Ну-ну! Держи себя в руках.
  - А я что делаю? Но он опасен. Он может ей навредить!
  - Ничего, может это немного подправит ее гнусный характер. И с колечком ты поспешил. Все равно по возвращению тебе придется все повторить.
  - Я знаю. - Раздраженно буркнул маг.
  - А я вот не уверена, что ты наберешься смелости пройти через это еще раз.
  - Тебе нужна моя помощь? - После неловкой паузы вновь раздался женский голос.
  - Не надо. Я уже говорил - с этим я должен справиться сам. - Хмуро отозвался Шаман.
  - Я про побег...
  - Аааа... - чародей смутился. - Нет уж, сначала я собираюсь как следует выспаться, а то уже и не помню, когда последний раз позволял себе такую роскошь. Просто предупреди Эо, чтобы он не волновался.
  - А я и не волнуюсь. - Проскрипела оконная решетка, отделяясь. - Какое странное ощущение - быть наполовину в силе и наполовину - в пустоте...
  В голосе Шамана послышалась улыбка:
  - Я так и знал, что ты здесь, Эо...
  Решетка издала в ответ непонятный звук и водворилась на место.
  - Не понимаю, почему бы тебе не отойти назад и не отдохнуть. - Опять раздался женский голос. - Чего ты боишься? У меня в голове не укладывается, как ты вообще на ногах все это время без отдыха держишься. Если хочешь, я перенесу тебя туда, где ты сможешь и выспаться и вкусить прочие радости жизни, а не валяться в этом смраде на подстилке из соломы.
  - Не стоит. Мое исчезновение отсюда может спровоцировать какое-нибудь нежелательное развитие событий. Мне не нужно ничего, кроме сна. Если я смогу забыться на некоторое время, то мне плевать на то, как тут пахнет. Когда придет время, я сам выйду.
  - Как знаешь. - Немного обиженно протянул голос. - Я хотела, как лучше. - Теплые губы чмокнули Шамана в висок, и он почувствовал, как его темница пустеет.
  - Ладно-ладно, не дуйся. - Устало усмехнулся он. - Я весь твой. Делай со мной, что хочешь.
  
   ***
  Нешер деланно недоуменно вскинул брови, когда два охранявших шаманово узилище мага подобрались, всем своим видом демонстрируя решимость не подпустить Протектора к кованой двери.
  - Никого не велено пускать. - Не выдержал взгляда Железнокрылого один из охранников.
  Воин несколько раз качнулся с носков на пятки, задумчиво рассматривая магов, равнодушно пожал плечами, развернулся на каблуках и шагнул прочь. Лишь негромкий металлический щелчок нарушил глухую тишину коридора. Оба охранника медленно сползали по стене за спиной не спешившего оборачиваться Нешера. Только один из них успел перед смертью схватиться за горло, откуда торчало черное зазубренное лезвие, еще мгновение назад бывшее одним из перьев в крыльях Протектора.
  - Ваше счастье, ничтожества, что не я вас обучал. - Брезгливо скривил губы Нешер. - Иначе мне пришлось бы вас воскресить и убить вновь, но на этот раз смерть не была бы такой легкой.
  Железнокрылый перешагнул через безжизненные тела и толкнул тяжелую дверь темницы Шамана.
  - И почему я совсем не удивлен? - В полголоса произнес Протектор, не обнаружив внутри старика. - Что ж... тогда будем действовать иначе...
  
  
  
  9.
  
  - Да ты, брат, пьян.- Услышал Нэйв над самым ухом.
  Его незваный гость с шумом отодвинул ногой тяжелый грубо сколоченный табурет и, не дожидаясь приглашения, уселся напротив прикрывшего глаза и вытянувшего ноги вдоль скамьи воина. Нэйв попытался сесть поровнее, тяжело упираясь локтем об угол липкого стола, с надеждой заглянул в давно им же опустошенную кружку и поднял полный разочарования взгляд на своего визитера. Тот властным жестом велел хозяину принести еще выпивки, которая не замедлила появиться. Когда раболепно кланяющийся и заискивающе улыбающийся трактирщик удалился, гость сбросил с головы черный капюшон, на венце под прядями прямых волос тускло сверкнул большой рубин.
  - Для меня навсегда останется загадкой, что позволяет этим никчемным червям столь безошибочно определять силу?
  - Длина меча... - Икнул Нэйв.
  - Ты пьяный, а мысль трезвая! - Одобрительно усмехнулся Нешер, отхлебнул из кружки и брезгливо скривился. - Как можно пить такую гадость?!
  Лицо Нэйва расплылось в глупой улыбке:
  - Можно, если важен не вкус...
  - Разве ты не слышал, что воин, пригубивший подобное, будет убит в первом же бою, а там, куда он отправится его будет ждать плохое пойло и неумелые девки? Или еще какие-нибудь неприятности. Я уже точно не помню. - Протектор небрежно щелкнул пальцем по своей кружке.
  - Слышал. Я, как раз, хочу умереть в первом же бою...
  - Тогда ты будешь разочарован. Это не более чем слухи. - Хмыкнул в ответ Железнокрылый.
  - Кто посмел распускать такие слухи? - Нэйв попытался сосредоточиться.
  - Я сам. - Нешер картинно развел руками, словно сознаваясь в мелком преступлении. - Мы, боги, частенько так делаем. Пытаемся напугать. Авось, подействует.
  - И не следите за исполнением?
  - Следим?! - Железнокрылый искренне и весело рассмеялся. - Вас тьма тьмущая, а я один. Как ты там говорил? 'Я воин, а не нянька'. Нет. Вы - смертные - сами накладываете на себя массу ограничений и запретов из желания угодить богам. Мне иногда кажется, что вы лучше нас знаете, чего мы хотим. Между прочим, попадаются весьма любопытные идеи.
  Нэйв потянулся к своей вновь наполненной кружке, словно примеряясь, сможет ли он на этот раз донести ее до рта.
  - И давно ты тут... - Нешер замялся, подбирая слова, - 'хочешь умереть в первом же бою'?
  Воин, вместо ответа, прикрыл глаза и неопределенно повел плечами.
  - Я готов даровать тебе такую возможность. Мое предложение остается в силе. - Подмигнул Железнокрылый.
  Нэйв сдвинул брови в попытке уразуметь, о чем идет речь, вздохнул и поднес, наконец, кружку к губам. Рука Протектора на секунду задержала его запястье. Лишь для того, что бы легко щелкнуть пальцами по сомнительной чистоты посудине. Воин сделал большой глоток и весело хмыкнул:
  - Чем больше пьешь эту отраву, тем качественнее она становится!
  Нешер попытался спрятать снисходительную улыбку. Устроившись настолько удобно, насколько позволял убогий табурет, оперся плечом о стену, вытянул ноги и, блаженно прикрыв глаза, отпил из своей кружки.
  - Каким ветром тебя занесло столь далеко от твоей милой спутницы? - Через некоторое время вновь завел беседу Железнокрылый, предварительно, покосясь на кружку Нэйва и, убедившись, что та опустела. - Прячешься от кого-то?
  Нэйв не спешил отрывать взгляд от замусоленного пола.
  - Я прямо слышу, как закрутились шестеренки в твоей голове. - Опять рассмеялся Нешер. - Не стоит даже пробовать. Сегодня мы будем предельно искренни друг с другом. - И, приподняв свою кружку, кивнул воину.
  Нэйв поднял отяжелевшую от хмеля голову и проследил за емкостью в руках своего бога обиженным взглядом.
  - ...бесчестно... - вымолвил он, с трудом подобрав нужное слово. - Ты же говорил, что не пользуешься магией.
  - Я говорил, что не чувствую ее. - Поправил Железнокрылый. - И тебе эти слова, помнится, не помешали как-то воспользоваться моими услугами по быстрому передвижению. - Он выдержал небольшую паузу и продолжил. - Но ты не волнуйся. Это не магия. Просто качественная выпивка. Хотя... иногда их бывает сложно отличить друг от друга.
  Очередной хозяйский жест заставил трактирщика вновь наполнить опустевшие посудины. На этот раз Нешер даже не попытался скрыть быстрых щелчков пальцами по кружкам, после чего подвинул воину его улучшенный напиток.
  - Ты можешь молчать. Говорить буду я. Я просто соскучился по простому мужскому разговору по душам. Слишком увлекся, стараясь быть богом. На столько, что забыл, как это - быть человеком. Не смотри на меня так, воин. Все началось в трактире похожем на этот. Может, чуть больше, но точно не чище. И находился он не в такой глуши, а в очень людном квартале очень большого города. Назывался он Лантур. И был очень далеко отсюда... Очень далеко. Я был тогда наемником. Я и сотоварищи праздновали успешное завершение одного не слишком чистого дельца. Бок мне грел довольно увесистый кошель с только что полученной оплатой нашего неправедного труда. Я чувствовал себя богачом. Я был юн, дерзок и даже почти пьян. Сидел и бесстыдно щупал глазами всех подряд девиц, подыскивая для себя достойное завершение столь удачно начавшегося денька. Я был уверен в себе, редко получал отказы, а, получая, не принимал.
  Железнокрылый замолчал ненадолго и, оглянувшись, посмотрел в противоположный, пустующий сейчас угол, словно, надеялся найти там прошлого себя. Потом продолжил:
  - Успей я к тому моменту выпить хоть немного больше, все сложилось бы иначе. Но... Внезапно я ощутил у своего бедра какое-то движение. Это не было прикосновением. Это было похоже на дуновение ветерка. Может предчувствие? Я еще не успел как следует обхватить тонкое запястье неудачливого воришки, покушавшегося на мой кошель, но уже понял, что произошло что-то непоправимое. Из-под стола я за руку выдернул девчонку-подростка; вспоминая, как она выглядела, язык не поворачивается назвать ее девушкой. Она вырывалась, даже попыталась меня укусить. Копна рыжих спутанных волос, чумазое лицо. И глаза. Ярко-зеленые глаза, в которых одновременно пылала злость, детская обида за неудавшуюся "шалость", страх, мольба о пощаде и вызов. Стоило мне взглянуть в них, и я пропал. Я возжелал ее так сильно, как никогда и ничего до этого момента. Деньги, власть - все померкло, стало серым, остались лишь эти глаза. Это не было сиюминутной похотью или раззадоренным хмелем аппетитом. Нет. Я хотел уничтожать и ласкать одновременно. Хотел владеть. Безраздельно. Вечно. До дрожи, до безумия. Я и сейчас этого хочу...
  Нэйв, все это время сощуренными глазами наблюдавший за Протектором, поперхнулся своей выпивкой. Он больше не выглядел пьяным.
  - Я уже замечал, что ты осторожен и не глуп. Знать божественные секреты не безопасно. - Закивал Протектор, словно прочтя мысли воина. - Но должен же я кому-то излить то, что веками точит меня изнутри... Девчонка шипела и царапалась, как взбесившаяся кошка. Урезонить ее мне удалось лишь нежно обхватив руками ее тонкую талию, не забыв при этом довольно чувствительно вдавить ей меж ребер короткий метательный нож. Мои уже порядком подвыпившие собутыльники истолковали эту сцену по-своему, благодаря чему нам дали убраться из таверны в сопровождении сальных улыбок, скабрезных шуточек и завистливого улюлюканья. Со стороны мы выглядели обнявшейся гуляющей парочкой. Как выяснилось позже, это сработало только благодаря нашему общему неведенью, что моя новая знакомая абсолютно неуязвима для оружия, не содержащего магию. Но и без этого недолгий путь до моего жилища оказался далеко не романтический прогулкой. Мне пришлось выслушать про себя много лестного, хотя большинство адресованных мне красочных эпитетов не было для меня новостью. Кроме того, воспользовавшись занятостью моих рук и выгодным для нее видом голубков, предназначающимся встречным прохожим, маленькая стерва до крови расцарапала мне бок своими далеко не чистыми ногтями. Не говоря уже о паре повторных покушений на мою выручку. Первое, что я сделал, оказавшись дома, пару раз окунул эту маленькую дрянь головой в лохань с водой, предназначенной для моего умывания, объяснив это тем, что не пристало юной особе появляться на людях со столь перепачканной физиономией. И честно предупредив, что в следующий раз это будет совсем другая емкость, и наполнена она будет не столь чистым содержимым. Я пытался действовать со всей нежностью, на которую может быть способен наемник, но купание не успокоило мою пленницу, напротив - на вымытом лице ее изумрудные глаза еще более неоднозначно выражали полное отсутствие благодарности за мое гостеприимство. Не скрою, возможно, я продержал ее под водой немного больше времени, чем требовало обычное умывание. Мне было трудно справиться с собой и оставить без, пусть даже самого ничтожного, ответа попытку обворовать себя. Во время проводимого мной воспитательного процесса произошло одно, на первый взгляд, незначительное, событие - медальон, болтавшийся на шее девчонки, соскользнул, и вода начала довольно быстро нагреваться. Меня позабавила вещица, и я засунул ее себе в карман, быстро соображая, за сколько можно было бы продать похожий на изумруд (настоящего изумруда у этой оборванки быть не могло) камешек, обладающий столь забавным свойством. Это не было наитием - обычная тяга к легкой добыче, свойственная любому из братии, к которой я тогда принадлежал. Я даже не потрудился задуматься над истиной ценностью медальона, а моя новая замурзанная знакомая никак не походила на любительницу принимать теплые ванны, поэтому продешевить я не боялся. 'Отдай!' - чуть не взвыла моя мокрая кошка, когда я позволил ей вынырнуть после очередной порции водных процедур. Пришлось объяснять ей, что это совсем не большая плата за мой исцарапанный бок. С того дня между мной и этим камнем возникла крепкая связь. Сколько бы раз он не покидал меня, я точно знаю - он вернется. - Железнокрылый достал из-за пазухи Искру Души Эмуны. - Она сразу как-то сникла. Агрессия улетучилась, как не бывало. И я счел возможным выпустить ее шею из своих цепких пальцев. Она забилась в угол и изредка одаривала меня оттуда ненавидящим взглядом, который никак не сочетался с ее весьма жалким видом. Не смотря ни на что, от ужина она не отказалась. Вид того, как жадно она ест, раззадорил меня еще больше. Не скрою - сдержаться стоило мне не малых сил. Пришлось убедить себя, что насилия на сегодня достаточно, а мои ласки еще надо заслужить. Про себя я поклялся, что ничего не произойдет, пока она сама не будет молить меня об этом. Я представил себе эту упоительную картину и счел увиденное весьма забавной местью. С кем я всегда был честен, так это с самим собой и данные себе клятвы выполнял неукоснительно, поэтому, как показало дальнейшее, кого именно я наказал - вопрос спорный. А еще я подумал, что неплохо бы связать нахалку, ввиду того, что мне совсем не улыбалось после столь богатого событиями дня сторожить свою пленницу. Но, взглянув на эти тонкие ручонки и на выразительное синее пятно, украшающее ее запястье после моего мало почтительного "рукопожатия" в таверне, я достал початую бутылку вина из своих особых запасов, которое связывало не хуже любой веревки, и предложил его своей гостье. Некоторое время она подозрительно переводила свои зеленые глаза с меня на бутылку. Потом, видимо, резонно рассудив, что если бы я собирался ее убить, то сделал бы это уже не один раз, и для этого совершенно не нужно изводить столь ценный продукт, приняла предложенный напиток. Дождавшись, когда вино возымеет действие, я перенес девчонку из угла, в котором она мирно посапывала в самой что ни на есть неудобной позе, на свою кушетку. Несколько раз измерив свое скромное жилище шагами и не найдя достойной причины, по которой я должен был бы провести остаток ночи без сна, я примостился рядом и позволил себе задремать...
  
  - Дорогуша, разве тебе никогда не говорили, что лезть в штаны к малознакомому мужчине, признак неважного воспитания? - Я опять крепко держал ее за руку.
  Мой не пришедший в себя после короткого сна разум отказывался верить, что она вновь повторила свою попытку завладеть моим кошельком! Попутно я мысленно пообещал срезать голову продавцу быстро выдохшегося вина.
  Девчонка испугано шарахнулась.
  - Отдай мне мой амулет. - Вдруг жалобно взмолилась она.
  Я резко сел на своем ложе. Вот, значит как! Безделушка дороже того, что можно было без труда срезать у меня с пояса. Я был заинтригован - действительно ли это так или глупышка просто не знает цены медальона? Но эту мысль я сразу отбросил, поскольку в таком случае тем более не было смысла рисковать, пытаясь залезть мне в карман, а можно было легко ускользнуть с моими деньгами. Выходит, моя кошечка все-таки знает цену камню...
  Я нарочито медленно достал из кармана амулет и начал играть с его цепочкой, перебирая ее пальцами.
  - Как тебя зовут? - Поинтересовался я.
  - Эмуна. - Еле слышно отозвалась она, как загипнотизированная следя за камнем, цвет которого переливался в ее глазах.
  - А что ты могла бы предложить мне взамен? - Сейчас мы проверим, насколько ценен амулет.
  - Ты требуешь с меня платы за мою собственность? Он мой! - Зашипела девчонка. - Верни мне его немедленно! - Она попыталась выхватить у меня цепочку.
  - Я требую платы не за него. - Ловко отводя руку чуть в сторону, улыбнулся я. - А за то, что не отдал тебя первому же городскому стражнику за кражу. Свидетелей у меня было предостаточно, чтобы обеспечить тебе публичную порку на центральной площади. Да и вещичка-то, небось, тоже не по наследству получена. А что если, тут и до виселицы недалеко?
  - Сам, поди, не большой любитель со стражниками общаться. - Тоскливо протянула Эмуна. - Нечего мне тебе предложить... - Помолчав, добавила она тихо, опуская глаза.
  Что это? Мне показалось? Нет-нет-нет. Я не привык платить женщинам за удовольствия. Совсем не это я имел ввиду, давая себе клятву. Хотя... почему нет? Будем считать, что моя совесть чиста и все условия соблюдены. Я резко схватил ее за плечи, поворачивая к себе спиной и, опрокинув, рванул за ворот ее ветхое платье, которое разорвалось с жалобным треском. Она сдавленно вскрикнула, но вырваться не попыталась. Я скрестил на груди руки и от всей души рассмеялся. Так я и знал! На спине чуть ниже лопатки красовалось клеймо хозяина.
  Девчонка медленно поднялась, и, не гладя на меня, попыталась натянуть на вздрагивающие плечи остатки своего наряда. Какое-то время она еще сдерживала слезы, но не справилась и с горькими рыданиями уткнулась носом в подушку.
  И у богов, и у наемников есть слабые места. У меня это слезы. Точнее, полнейшая беспомощность, которая меня сковывает при их виде. Я крепко обругал себя за то, что начисто упустил из виду столь вероятный исход своего поведения, закутал свою всхлипывающую пленницу в одеяло и до рассвета больше не сомкнул глаз.
  От моих вяло шевелящихся мыслей меня отвлек пристальный взгляд. Два зеленых огонька из узких щелок, обрамленных опухшими от слез веками, осторожно изучали меня.
  - Проснулась наконец-то? Сильна ты спать. Скоро полдень.
  Зеленые огоньки исчезли под одеялом, девчонка заворочалась и сладко потянулась, демонстрируя полное нежелание освобождать мое ложе. Меня это ужасно позабавило.
  - Давай-ка поднимайся и быстренько приготовь мне что-нибудь поесть и выпить.
  - С чего это? - Вскинулась она. - Я тебе не ...
  Я лишь пренебрежительно фыркнул:
  - Сюда подойди! - Велел я.
  Эмуна послушно поднялась и, не поднимая глаз, шагнула ко мне. Я усадил ее себе на колено, аккуратно убирая ее руку, придерживающую разорванное на плече платье. Я не был уверен, что ночью, как следует, рассмотрел клеймо. Но ошибки не было - свернутый пергамент, перевитый нежным цветком, стебель которого был усеян длинными хищными шипами.
  - И что мне с тобой делать? - Осведомился я, нежно проводя пальцами по клейму.
  Ответа я не ждал, поэтому не особо расстроился, не получив его.
  - Итак, у меня на коленях восседает сбежавшая собственность Его Святейшества Пресветлого Верховного Оракула Лантурского.
  Моя добыча еле заметно кивнула.
  - А у меня в кармане, по всей вероятности, находится позаимствованный ею при побеге некий артефакт.
  Последовал очередной вялый кивок. Я усадил Эмуну в свое кресло, а сам подошел к небольшому чердачному окну - единственному в моем скромном жилище, в раздумьях наблюдая за суетящимся городом.
  - Мне надо уйти. - Наконец-то решился я. - Я бы пригласил тебя прогуляться со мной, но что-то мне не охота появляться на людях в компании сбежавшей рабыни. А ты посиди тут и подумай хорошенько, что ты готова рассказать мне о камушке. Его я, конечно, заберу с собой. Если надумаешь скрыться - переживу - не велика потеря, но со своей законной добычей расставаться никак не желаю. - С этими словами я закрыл за собой дверь.
  Конечно, я блефовал, надеясь лишь на то, что девчонка никуда не уйдет без своего медальона, да еще на то, что испугается высунуться на улицу средь бела дня. Вернувшись, я замер перед закрытой дверью, пытаясь понять, была ли моя гостья настолько безрассудна, чтобы покинуть весьма безопасное убежище. Ничего так и не поняв, я зашел внутрь. Эмуна сидела там, где я ее оставил. Ее волосы были мокрыми, а моя лохань пуста. Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Я бросил ей на колени довольно большую картонную коробку и буркнул: 'Это тебе'. Чувствовал я себя на редкость глупо - никогда раньше мне не приходило в голову сделать подарок ни одной из своих многочисленных подружек. Девчонка осторожно приподняла крышку и ахнула, боясь дотронуться до бережно уложенного в коробку изумрудно-зеленого, в тон ее глазам, платья, отделанного нежным белым шитьем. Ее опыт принимать подарки был еще меньше, чем мой - делать их. Наблюдая, как она дрожащими руками перебирает гребешки, ленты, белье и прочие совершенно загадочные для меня предметы женского туалета, которые сильно задолжавший мне лавочник услужливо добавил к моей щедрой покупке, я ощутил совершенно не знакомое мне чувство. Осторожно, словно боясь, что они сейчас исчезнут или зайдутся пламенем, Эмуна сложила свои сокровища обратно и подняла на меня свои зеленые глазищи. О, Боги! Только не это! Кажется, она собирается опять расплакаться! Сейчас самое время фыркнуть, как можно более пренебрежительно и заставить себя равнодушно отвернуться к окну. Может, повезет, и эта дуреха подумает, что это просто поступок воспитанного человека.
  Через некоторое время я услышал у себя за спиной возню, позволившую мне сделать вывод, что мой подарок будет использован по назначению.
  - А теперь я хочу узнать побольше о кристалле. - Не вытерпел я.
  Возня прекратилась.
  - Я жду...
  Ответом мне была тишина. Я оглянулся, чтобы убедиться, что я в комнате не один. И остолбенел. Передо мной была... Богиня. Надо было срочно что-то делать с выражением своего лица, и я не нашел ничего лучше, чем отвесить шутовской поклон.
  - Мадам, вы неотразимы! - Сказал я, на свой собственный взгляд, не достаточно иронично, когда посчитал, что наконец-то контролирую свое лицо. - Но это не избавит вас от объяснений! От того, что я сейчас услышу, будет зависеть очень многое...
  - Например? - Сощурилась Эмуна.
  - Торгуешься? Например, останешься ли ты рабыней, которую рано или поздно поймают и высекут, или станешь свободна... Если ты будешь себя хорошо вести, я подумаю о возможности променять медальончик на твою свободу. - Сказал я и сам удивился собственным словам - до сих пор не понимаю, откуда у меня в голове появилась столь не меркантильная идея.
  Она лишь равнодушно повела плечами.
  - Упорствуем? Значит, я отправляюсь к Святейшеству за наградой за поимку воровки и возврат ценного артефакта.
  - Тебе не надо никуда идти. Они придут к тебе сами. Если ты отдашь мне амулет сейчас, то у каждого из нас еще будет, хоть ничтожный, но шанс выжить. Я уйду, а ты скажешь им, что просто купил у меня вполне определенные услуги. Это может объяснить мое присутствие здесь всю ночь и мое исчезновение по утру. Может быть, тебе поверят. Хотя я не уверена, что оставят в живых.
  - Кто такие эти 'они'? - Не стану скрывать, ей удалось поселить во мне слабое беспокойство, которое стазу усилилось, когда чутье наемника помогло мне скорее почувствовать, чем услышать осторожные шаги на лестнице.
  - Люди моего хозяина, конечно. Ты можешь соображать быстрее? - Раздраженно фыркнула она. - Они очень близко.
  - А если я отдам амулет им? - Не думаю, что мой голос в этот момент звучал уверенно.
  - В лучшем случае получишь в награду мучительную смерть. Мы оба пожалеем, что родились на свет, поверь! Достаточно того, что ты держал кристалл в руках, что бы навсегда остаться пленником в-о-о-о-н в той башне, так украшающей Лантур, в качестве крысы для магических опытов Пресветлого.
  Если быть до конца откровенным, то я растерялся.
  - Поздно... - прошептала Эмуна с какой-то спокойной обреченностью. - Твоя жадность только что погубила нас обоих.
  Я достал камень из кармана и крепко стиснул его в кулаке.
  - Извини. Не в моих правилах просто так расставаться с добычей.
  - Отсюда не выйти...
  - Ошибаешься, красавица! Это мое жилище, и мне, в отличие от тебя, известен далеко не один выход из него.
  - Ты не понимаешь, с кем ты связался! - В отчаянии бросилась она ко мне. - Тебе не уйти от них! Дай мне камень, и я не забуду, что ты был добр со мной!
  - С чего ты взяла, что это они? - Кивнул я на дверь, хотя и сам уже прекрасно знал, что она права. И судорожно попытался припомнить, когда это я успел побыть добрым - когда рвал ее платье или когда оставлял синяки на запястьях? Такого мне еще никто не смел говорить. Интересно, что же в таком случае, для нее 'зло'?
  - Клеймо. Оно магическое... - Вздохнула она, опуская глаза.
  Шаги на лестнице замерли за моей дверью, и я отчетливо понял, что время, отпущенное мне на раздумья, истекло... Я мысленно отвесил ей и себе по пощечине: ей за то что сказала только теперь, себе - за позорную тупость: не было в Лантуре человека, который бы не знал о жестокости, изощренности и коварстве Святейшества. Но это было последнее, что я успел сделать.
  Все последующее произошло слишком быстро. Раскатом грома грянул в мою, довольно прочную, дверь магический таран, бросая мне в лицо смесь деревянных щепок и искр колдовства. Я попытался увернуться от следующего, направленного прямо в меня, удара. Эмуна одним прыжком оказалась рядом, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в мою руку, лишая меня и без того сомнительной возможности выскочить в окно. Другой она попробовала разжать мой кулак. Эта заведомо обреченная на провал попытка рассмешила меня. Особенно забавной вся эта картина выглядела в свете того, что я прямо-таки видел, как сейчас магическая молния расколет мою совершавшую последние часы глупость за глупостью голову пополам. И я разжал пальцы, другой рукой покрепче обхватывая талию своего невинного ночного приключения. Как только девчонка коснулась камня, она выкрикнула несколько резких непонятных мне слов, и я начал проваливаться сквозь стену, подхваченный клубящимся потоком, серым, как осенние тучи. Последнее, что я увидел, как скручивающийся вокруг нас тугими спиралями портал вобрал летящую в меня смертельную магию и поглотил ее без остатка.
  Я по-прежнему крепко сжимал Эмуну. Она прильнула ко мне всем телом, изо всех сил обхватывая мою шею руками. Мне не хотелось думать, что причиной тому может служить лишь ширина кружившей вокруг нас воронки. Пряди ее волос коснулись моей шеи, обжигая, как самый настоящий огонь. Наши глаза встретились, и я понял - я не был больше лантурским наемником. Я был рабом этих зеленых огней. А потом... потом она меня поцеловала. Страстно и неумело. В дурмане этого прикосновения утонула неуместная мысль, что на этот раз я точно останусь без кошелька. Она, будто услышала ее, взглянула на меня и расхохоталась. Наверное, в тот момент на мое лицо нельзя было смотреть без смеха. Она смеялась так звонко, так счастливо, так заразительно, что не выдержал и я...
  Мы продолжали смеяться, даже когда воронка вытолкнула нас, и мы упали в высокую траву. Мы смеялись лежа на спине и глядя в темное небо, усеянное то ли огромными звездами, то ли крохотными лунами. Совсем новое небо...
  - Кстати, меня зовут Нешер. - Совсем не 'кстати' сообщил я.
  
  - Я повидал огромное количество миров, воин, но ни в одном из них не было так хорошо, как в порталах, между ними...
  
  
  10.
  
  Железнокрылый взглянул на Нэйва, словно, проверяя - готов ли тот слушать дальше. Воин сделал едва заметное движение бровью в сторону своей пустой посудины.
  - Своего не упустишь, да? - Рассмеялся Нешер. - В конце концов, должен же я хоть как-то отблагодарить тебя за терпение.
  Протектор наполнил кружки, на этот раз даже не подумав прибегнуть к услугам трактирщика.
  
  Я выжидающе молчал.
  - Не спрашивай. - Покачала головой Эмуна. - Я не имею ни малейшего представления, где мы находимся. Одно могу сказать точно - здесь безопасно.
  - А как мы сюда попали, ты имеешь представление?
  - Имею. Но это тебя совершенно не касается.
  Что? Не касается? Замечательно! Признаюсь, я просто не нашелся, что на это ответить. Вот оно как? Ладно...
  - И все же мне хотелось бы, хотя бы приблизительно, знать, во что ты меня втянула. - Сказал я, прикрывая глаза и втягивая носом ароматы чужой ночи.
  - Я?!!! Я тебя предупреждала! Ты сам... - Попыталась возмутиться она, но я удержал ее голову на своем плече.
  - Не шуми. - Шепотом попросил я.
  Как я и предполагал, ее терпения хватило не надолго.
  - Я должна кое-что тебе сказать... - Эмуна, скрестив ноги, уселась около меня.
  - Мне уже страшно. - Отозвался я, немилосердно вырванный из нежных объятий полу дремы.
  - Мы не сможем вернуться. - Она явно ожидала вспышки гнева.
  - Почему я ни капельки не удивлен? - Приподнялся я на локтях.
  Хотя мой вопрос и не нуждался в ответе, свои же собственные слова заставили меня прислушаться к моим ощущениям. Я действительно не испытывал ни страха, ни злости, ни сожаления. К такой реакции она была не готова. Да я и сам с трудом себя понимал. Повисла тишина.
  - Ты ведь наемник, так? - Несмело начала Эмуна после долгой паузы.
  - Ну?
  - Я хочу тебя нанять...
  Рассмешила. Я заставил себя подняться и сесть напротив.
  - Да, девочка, я наемник. Я не покупаю то, что могу украсть, и никогда ни на кого не работаю бесплатно! А у тебя, насколько я понимаю, ничего нет, кроме клейма, мною же купленной одежки и загадочного амулета. Так что мы вряд ли сможем договориться.
  - Я не могу отдать тебе кристалл... - Она замолчала в нерешительности. - Но я готова рассказать тебе о нем.
  - Извини, дорогуша, но за сказки я тоже не работаю. - Я поднялся, отряхивая штаны и демонстративно затягивая шнуровку жилета.
  - Ну, и куда же ты пойдешь? - Эмуна попыталась быть язвительной.
  - В любой более-менее крупный город. - Пожал я плечами как можно более беззаботно. - У меня есть кое-что за душой, - мой палец указал на пухлый кошель. - Мое оружие при мне, - продемонстрируем девушке кинжалы. Смотрит? Отлично. - Мало кто в Лантуре так владел оружием, как я - одинаково свободно обеими руками. - Не устоял я перед соблазном похвалиться. - А наемник - он везде наемник. Этого для начала вполне достаточно.
  - Боюсь, что твои деньги тут никому не нужны. - Скривилась Эмуна.
  В ответ на что я достал из кошелька частичку его содержимого и продемонстрировал своей спутнице крохотный прозрачный камень, который мигом вобрал в себя последние лучи звезд-лун, уже таявших в готовом к новому дню небе.
  - А если ты тут никому не окажешься нужен? - Попробовала она еще раз.
  - Тем лучше. Если в Подобном есть мир, где не пользуются услугами представителей моего ремесла, то я хочу в нем жить. Если этот один из них я, пожалуй, не пожалею времени, чтобы найти тебя и отблагодарить. Счастливо оставаться! - Я поклонился и, засунув руки в карманы, не быстро, но и не медленно, направился в ту сторону, откуда вот-вот должно было появиться местное солнце.
  Не могу сказать, что моей новой знакомой совсем не удалось поколебать мою уверенность в себе. Камни и оружие, конечно, давали мне не малую надежду на благополучное устройство в новом мире. Но при одном условии - тут должны были обитать хоть какие-нибудь разумные существа: люди, нелюди - не важно. Шел я долго - солнце уже подбиралось к своему зениту, но не их самих, ни каких-либо признаков их существования не обнаружил. Легкое беспокойство заставило отступить неизвестно откуда поселившуюся во мне беспечность, и я стал приглядываться к окружающему меня пейзажу. Как я ни старался, но уловить большой разницы между знакомыми мне вдоль и поперек окрестностями Лантура и тем, что я видел вокруг сейчас, я не смог. На какое-то время я допустил мысль, что, что бы там девчонка не наколдовала с перепугу, я сейчас не далеко от родных мест. Но с ней пришлось, к сожалению, расстаться. Небо тут было высоким и темно-голубым, светило - огромным и холодным. Не было тут и запаха моря, который ни с чем нельзя было перепутать, и солью которого было пропитано все даже в неблизких окрестностях Лантура. Птицы, так весело галдевшие по утру, теперь приутихли. Ага, птицы все-таки есть. Это радовало.
  Идти все время по пояс в густой траве занятие утомительное даже для наемника. Не смотря на кажущуюся прохладу, плащ и плотный кожаный жилет пришлось снять, но это не сильно помогло. Моя рубашка была насквозь пропитана потом. Его запах и жажда заставили меня переключить мысли на поиски воды, жадно выискивая в окружающем меня пейзаже что-то, кроме порядком поднадоевших, не имеющих, казалось, конца, сочных лугов. Мысль о том, что этим травам, возможно, придется стать для меня и хлебом и питьем, я отодвинул подальше, как неприкосновенный запас.
  Новый мир сжалился надо мной, лишь когда солнце за моей спиной почти коснулось горизонта. Вдалеке замаячили холмы вперемешку с островками деревьев, вид которых прибавил мне прыти. Добравшись до ближайшего, я был щедро вознагражден. Кроме выемки в небольшом нагромождении каменных глыб, которая могла сойти за относительно комфортное ложе, тут был еще и крохотный несмелый родник, лениво стекающий тонкой струйкой по террасам валунов в довольно большое углубление на несколько шагов ниже, образуя крохотное озерцо.
  Напившись вдоволь, я, не долго думая, скинул с себя прилипшую одежду и, развесив ее сохнуть, с наслаждением окунулся в до судорог холодную воду. Озерцо оказалось неглубоким и напоминало скорее бассейны внутренних двориков в богатых домах Лантура. Понежившись вволю, я уже собрался выходить, как почувствовал взгляд, внимательно изучающий мою спину, если быть совсем точным, то ее нижнюю часть. Не знаю откуда, но кому он принадлежал, я не сомневался.
  - Нравлюсь? - Ядовито поинтересовался я, не оборачиваясь.
  - Нет. - Фыркнула Эмуна.
  - Врешь. - Уверенно заявил я и вышел из воды.
  Девчонка поспешно отвернулась, не удостоив меня ответом.
  - И долго ты собираешься меня преследовать? - Попробовал выяснить я, натягивая штаны.
  - Я хотела... - свою фразу она так и не закончила.
  - Желаешь окунуться? - Заботливо предложил я.
  - Нет!
  - Ты, небось, воняешь, как коза. Отказываюсь верить, что ты смогла проделать весь этот путь.
  Она лишь слегка дернула плечами.
  - Ну, как хочешь. - Я взял свои сапоги и принялся тщательно отмывать их в озерце.
  - Я пришла просить тебя остаться. - Поняв, что я не намерен поддерживать беседу, призналась она.
  - Остаться где? - Лениво уточнил я.
  - Я хотела сказать - пойти со мной.
  - Назови мне хоть одну причину, почему я должен это сделать.
  Эмуна потупилась:
  - Дело в том, что я совсем не умею воровать...
  - Какое откровение! Если бы ты имела хоть какое-то представление, как это делается, то меня бы сейчас тут не было! Но это паршивая причина - попробуй еще раз.
  Видимо, я сказал это чуть резче, чем следовало, поскольку на этот раз она замолчала надолго. А я пока занялся устройством своей постели, сгребая в подмеченную мной выемку в глыбах траву и листья.
  - Мне нужна твоя помощь. - Усиленно рассматривая что-то у себя под ногами, выдавила Эмуна.
  - Сочувствую, детка, но я уже говорил, что не работаю даром. Постарайся придумать что-нибудь поубедительнее. - Я уютно устроился на своем ложе, укрываясь плащом.
  Моя собеседница размышляла, зябко ежась от подбирающейся со всех сторон ночной прохлады.
  - Ладно! - Сдалась она. - Я прошу у тебя прощения за то, что нагрубила.
  - И?
  - И... - Эмуна вздохнула -... и я не хочу, чтобы ты уходил...
  - И?
  - Ну, чего ты еще хочешь? - Вспылила она.
  - И ты не будешь врать? - Сощурился я.
  - Хорошо! И у тебя отличная...ээээ... фигура! Все? Доволен?
  - Вполне. - Удовлетворенно кивнул я, приглашающим жестом отбрасывая полу укрывавшего меня плаща. - Замерзла?
  Повторять приглашение мне не пришлось - через миг она уже прижималась ко мне, вся дрожа и кутаясь в мой плащ, норовя полностью завладеть им и давая мне возможность зарыться лицом в ее волосы. От них шел аромат луга, куда нас вынес портал прошлой ночью. Сначала я просто наслаждался ее запахом, едва не касаясь губами пульсирующей точки на ее шее. Но потом во мне поселилось ощущение, что в этом есть что-то... неправильное. Оно росло, пока неприятная догадка не заставила меня резко подняться, довольно чувствительно стукнувшись затылком о свод выемки, которая была мне явно не по росту.
  - Говори! Как ты сюда попала!
  - П-пришла. - Испугано моргая и шарахаясь от меня в противоположный угол, пискнула Эмуна.
  - Ты не шла за мной! Мы же, кажется, только что договорились.- Мои глаза нехорошо сверкнули, а речь стала медленной и любезной, как всегда, когда я злился.- Еще одна ложь и я...
  Эмуна предупреждающе подняла руку.
  - Я хотела рассказать тебе! Но это долгая история, и я хотела сделать это утром!
  - Ничего. У меня масса времени. Я готов тебя внимательно выслушать. - Удобно укладываясь и опираясь на локоть, сообщил я.
  Она достала из-за пазухи зеленый камень.
  - Это Тамизкор. Его еще называют "Камень-охотник". Ты держал его в руках, и он тебя запомнил, а потом просто перенес меня к тебе.
  - Запоминать людей и открывать порталы - это то, что он умеет? - Недоверчиво уточнил я.
  - Нет. У него совсем другие свойства. Он запоминает - да, но не только людей, точнее людей и все остальное - побочный эффект. Он запоминает другие артефакты. Как зеркало, только с той разницей, что запоминает навсегда и может работать, как запомнившийся магический предмет. Он может отыскивать их и открывать к ним порталы.
  - Что на счет хоть какого-нибудь ужина - может твоя штука изобразить что-нибудь похожее на еду?
  Эмуна отрицательно покачала головой.
  - Ну, хотя бы огонь...
  - Нет.
  - Никогда не видел более бесполезной вещицы. - Проворчал я и отвернулся в надежде, что мне удастся заснуть, не смотря на заунывную песню у меня в желудке.
  - Она может дать больше! Намного больше! Власть, силу, деньги!
  - Я не хочу есть деньги, силу и власть! Я хочу мяса! Если ты не способна меня понять, значит, ты не достаточно голодна! - Зло огрызнулся я.
  - Ты не понимаешь! - Эмуна была в растерянности от того, что ее откровение не произвело на меня должного эффекта. И еле слышно и очень печально добавила, - Мне редко удавалось нормально поесть...
  Внутри меня вспыхнуло шальное желание сотворить что-нибудь этакое с Лантурским Святейшеством, что-нибудь настолько жестокое, что дало бы Пресветлому возможность испытать хотя бы каплю страдания, прозвучавшего сейчас в голосе его бывшей рабыни. Этот порыв обжег и испугал меня. Слишком часто с момента моего знакомства с этой обманщицей я открывал в себе совершенно не свойственные мне черты. Судьба воровки вдруг стала для меня важнее собственного желудка. Это грозило стать очередной моей вредной привычкой. Я медленно повернулся, давая своему недоверию к ней время возобладать над непонятными мне эмоциями.
  - Если камень может открывать порталы, почему ты не сбежала от меня, когда я поймал тебя в таверне или пока волок к себе? - Подозрительно спросил я.
  - Я не очень хорошо знаю, как работает кристалл. Не хотела рисковать. Ты не представлял для меня особой опасности. - Оживилась Эмуна.
  - Не представлял опасности... - буркнул я. Это ж надо было, так походя оскорбить. - Нахалка...
  - Мне нужен был компаньон. Кто-то, кто может без опаски ходить по городу, кто-то сильный, ловкий...как ты. - Защебетала она, осознав свою ошибку.
  - Не пытайся мне льстить. - Хмуро выговорил я, но про себя добавил: "То-то же...".
  Но эта негодяйка улыбнулась так, словно услышала именно эти слова, а не мое строгое предупреждение.
  - Почему амулет нагрел воду? - Продолжил я допрос, как можно более недоверчиво.
  - Энергия. Магическая энергия.
  - Значит, он должен нагревать и воздух. Тогда почему ты стояла там и мерзла?
  - Ну, мы же воспользовались камнем. Он потратил часть силы, перенося нас сюда.
  - Насколько много потратил?
  Эмуна смутилась.
  - Немного... - призналась она после некоторой паузы. - Я хотела, чтобы ты меня обнял. - Вспыхнула она, опуская глаза.
  Ну, что она со мной делает?
  - И часто ты собираешься использовать меня в качестве артефакта? - Призвал я на помощь тщательно взлелеянный за долгие годы наемничьей жизни цинизм. - Почему ты не сбежала сразу после того, как украла камень, а осталась, рискуя быть пойманной людьми Оракула?
  - У него было еще несколько сильных вещиц, и я надеялась "познакомить" камень с ними. А потом уже не было выбора - ты знаешь.
  - Тогда почему ты говоришь, что мы не можем вернуться? Натрави свой медальон на них - и мы снова в Лантуре.
  - Я не умею. Я не знаю, как он выбирает, куда идти. - На ее губах вдруг появилась кокетливая улыбка. - А знала бы, то не захотела. - Она придвинулась вплотную ко мне. - Мне и здесь хорошо.
  Все. Сдаюсь. Я прижал ее к себе. Хотя, нет. Последняя попытка.
  - Объясни мне тогда вот что: почему Пресветлый побрезговал всем тем, что ты мне тут понаобещала - власть, могущество...? По слухам, которые о нем ходили, это чудовище совсем не похоже на наивного бессеребрянника.
  - Не успел - я сбежала! - Рассмеялась Эмуна. В ее смехе преобладали мстительные нотки.
  Я терпеливо ждал объяснений, не задавая новых вопросов.
  - Камень был творением всей его жизни, навязчивой идеей. Чем ближе к завершению своего труда приближался Оракул, тем чаще его посещали страхи, что кто-то захочет завладеть его детищем. Эта мысль сделала его одержимым. И тогда он намеренно повредил камень. Теперь он работает только в женских руках. А из владений Оракула таинственно исчезли все женщины. А меня он оставил, чтобы...
  - Чтобы ты смогла беспрепятственно стащить амулет! - Не выдержал я. - Вот просто взял и отдал его тебе под честное слово, что ты будешь смирно сидеть, держа в руках бесценное сокровище, и использовать исключительно во благо и с разрешения Святейшества. Так?
  - Нет, конечно! Он брал меня под ментальный контроль и только потом давал мне камень. Я мало что помню! Поэтому и не умею обращаться с ним! Помню лишь какие-то обрывки. Но я вспомню, обязательно вспомню! В конце концов, все, что происходило, делалось моими руками, мои губы произносили заклинания!
  - Однако, твое неведение не помешало тебе притащить нас сюда.
  - Жить хотелось...
  - Почему твой хозяин выбрал именно тебя? - Не унималась моя подозрительность.
  - Пресветлый не счел необходимым передо мной отчитаться! - Фыркнула она.
  - И ты не боишься погони?
  - Вряд ли Святейшеству под силу отыскать нас. - Равнодушно пожала плечами Эмуна.
  - А если он обратиться за помощью?
  - Не обратится. Побоится, что охота за нами быстро превратиться в охоту за его творением.
  - Глупо бояться лишиться того, что уже утрачено! - Не унимался я.
  Эмуна сузила глаза и медленно выговорила:
  - Побоится. При создании кристалла были использованы такие ритуалы, что расчленение младенцев по сравнению с ними - невинная шалость!
  Леденящий душу шепот, каким это было сказано, заставил поежиться даже меня.
  - Ну и что делать теперь?
  - Пробовать...
  - Пробовать?
  - Ну да. Попытаться отразить в камне артефакт.
  - Какой еще артефакт?! С чего ты вообще взяла, что в этом мире есть артефакты! Я и живых существ-то тут не видел!
  - Иначе кристалл не привел бы нас сюда.- Эмуна изо всех сил пыталась быть терпеливой.
  - Ну и как мы будем этот артефакт искать?
  - Мы просто пойдем за камнем, и он нас выведет.
  - Ну и куда идти?
  - Туда. - Совершенно не задумываясь, Эмуна махнула рукой куда-то на север и тут же сделала испугано-виноватые глаза, а потом улыбнулась.
  Остаток ночи она уютно сопела, целиком завладев моим плащом, а я пытался переварить полученную информацию.
  Следующие два дня прошли в пути и дали мне некоторое представление о том, что между наемником и охотником есть существенная разница. И роль последнего меня явно не привлекала, как я ни пытался убедить себя, что всегда занимался именно этим - убивал, чтобы есть. Камень, очевидно, не желал облегчать нам жизнь, открывая очередной портал, и я вновь начал сомневаться в правдивости слов моей спутницы.
  К закату третьего дня мы вышли не к городу, как я, почему-то, ожидал, а хорошо укрепленному замку. Эмуна остановилась в тени окружавшего крепость с трех сторон леса, не далеко от утыканной бойницами стены.
  - Все. Я привела нас. Теперь начинается твоя работа. - Она протянула мне камень.
  - Что?! - Я как-то не был готов брать крепость штурмом.
  - Просто проберись туда, найди источник силы и поднеси к нему мой амулет. Ты найдешь его по свечению камня, чем ближе ты будешь подходить, тем ярче оно будет. Все предельно просто.
  - Постой-ка! То есть я буду рисковать своей шкурой, а пользоваться будешь только ты? Я тебя правильно понял?
  - Да. - Вполне серьезно ответила она.
  - Какая прелесть! - Я был в полнейшем недоумении от этой простоты.
  Эмуна задумалась:
  - Если тебе угодно мы можем поменяться ролями, и каждый из нас будет делать то, чего не умеет. Ты - пользоваться камнем, а я пробираться в места, где хранятся артефакты. Хочешь попробуем? Или и так понятно, что из этого выйдет?
  - Не надо ломать комедию, милая! - Я был вне себя. - Ты прекрасно понимаешь, о чем речь! С какой стати я буду совать свою шею в петлю ради того, чем не смогу воспользоваться?!
  - Я буду делать это для тебя. - В ее глазах было искренне удивление моей тупостью.
  - С чего ты взяла, что я поверю тебе хоть на одну секунду? За кого ты меня принимаешь?
  - За того, в чьи руки я готова отдать кристалл, рискуя, что ты исчезнешь вместе с ним, зная все его тайны! - Эмуна склонила голову на бок и добавила ангельским голосом, глядя на меня своими изумрудными глазами. - Это не опасно. Даже воровать ничего не надо.
  Поскольку ответить на это мне было нечего, я грубо забрал у нее из рук медальон, сунул его в карман и начал карабкаться по выщербленной стене к ближайшей бойнице.
  Все действительно оказалось несложно. Мне, как и прежде, не встретилась ни одна живая душа. Оставалось лишь сосредоточиться на мерцании камня, который, как Эмуна и обещала, привел меня в помещение - то ли библиотеку, то ли кабинет - заставленный полками с пыльными книгами и безделушками. Несколько раз обойдя комнату, безуспешно пытаясь понять, что из этого барахла могло бы быть наделено магией, я в отчаянии поднял бешено мерцающий кристалл на раскрытой ладони. Камень безумствовал, освещая своим светом уже весь зал, а потом стал постепенно угасать. Я не был уверен, что дело сделано, но ничего другого, кроме как убраться отсюда, мне не оставалось.
  Выбраться наружу было еще проще. Эмуну, нервно меряющую шагами расстояние между двумя стоящими вплотную деревьями, я нашел на том же месте, где мы и расстались. Она с нетерпением сверлила меня взглядом. Я молча протянул ей камень, она жадно бросилась к нему, но я отвел руку быстрее. На ее обиженный взгляд я ответил, несколько раз дотронувшись пальцем до своей щеки. Она напряженно улыбнулась и, небрежно мазнув губами по моей щеке и завладев камнем, начисто забыла о моем существовании.
  Эмуна бережно крутила амулет в руках, что-то ласково нашептывая, а я стоял тут же, пытаясь справиться с растущей внутри обидой. Получалось плохо, потому что это чувство тоже было мне в новинку. Уверенность, что этот ласковый взгляд и нежный шепот по праву принадлежат мне, а камень их совсем не заслужил, душила меня...
  Я еще успел неосознанно выхватить кинжал, когда с рук Эмуны сорвался сгусток огня. Он ударил по мне, опрокидывая на землю, прошел сквозь меня и с грохотом разбился о содрогнувшуюся крепостную стену позади, оставив на ней обугленное пятно. Вспышка света и ярость ослепили меня. В один прыжок я оказался возле девчонки. Она, пятилась, зажмурившись и лепеча:
  - Я случайно... я не хотела... это камень... прости!
  Я хотел поверить, столько страха и мольбы было в ее взгляде. Но моя рука была быстрее меня, она и нанесла короткий точный удар в правый бок чуть ниже ребер. Ощутив хруст расходящейся под ножом плотно обтягивающей ее тонкую фигурку ткани, я понял, что натворил, и проклял все: таверну, кошелек, камень, ее, себя... Эмуна отчаянно вскрикнула, ее завораживающие глаза наполнились слезами.
  - Клянусь - я не специально... - прошептала она.
  Я прижимал ее к себе, не давая осесть на холодную землю, и знал, что от такого удара нельзя умереть быстро. Долгая мучительная смерть - вот, что ждало мою ненаглядную девочку. Глупо было спрашивать себя, почему я просто не перерезал ей горло. Я знал ответ. Я выбрал этот удар для нее в тот момент, когда впервые встретился с этими глазами в таверне такого далекого сейчас Лантура.
  Я бережно уложил ее на землю... и тупо уставился на то место, куда вошел мой клинок, пытаясь разглядеть хоть царапину. Промахнуться я не мог. Во-первых, не мог, потому что не мог промахнуться в принципе. А во-вторых, неширокий аккуратный разрез на подаренном мною платье справа чуть ниже ребер красноречиво свидетельствовал о том, что я все же не промахнулся.
  Эмуна, морщась от боли, попыталась подняться.
  - А Святейшество-то оказался предусмотрителен! - Усмехнулась она, переводя взгляд со своего бока на меня. Из ее глаз по-прежнему катились слезы. - Ты веришь, что я не пыталась убить тебя?
  Мы долго в упор смотрели друг на друга, тяжело дыша.
  - Тогда что это было? - Прохрипел я в конце концов.
  - Сила, которую ты только что загнал в Тамизкор. Я просто пыталась понять, как он действует.
  - Хорошо, что я научил его плеваться обыкновенным огнем. А ведь это могли быть Воинства Запредельные в полном составе. Я начинаю думать, что твоя затея опасна даже для такого, как я. Нам стоит остановиться, пока ты не превратила нас во что-нибудь экзотическое или не устроила какой-нибудь средних размеров катаклизм.
  - Теперь я знаю, как работает камень. Ошибок больше не будет! Теперь я точно знаю, куда и за чем нам идти!
  - Я еще не успел прийти в себя от счастья, что не убил тебя, а уже начинаю задумываться, не попробовать ли мне еще разок!
  - То, что ты сотворил, не намного лучше. - В голосе Эмуны звучала неподдельная тоска. - Ты испортил мое платье...
  Я не смог сдержать смеха, а она продолжала уничтожать меня полным укора взглядом изумрудных искр. Потом шепнула что-то камню, и за ее спиной закружила серая воронка.
  - Почему нам так и не встретилось ни одного разумного существа в этом мире? - Неожиданно для себя самого спросил я.
  - Забудь о нем! - Эмуна настойчиво увлекала меня за собой в портал.
  - Почему магический огонь не испепелил меня? - Только теперь, когда я оказался внутри воронки, до меня начинал доходить смысл произошедшего.
  - Ты послан мне самими Небесами. - Зашептала она, покрывая мое лицо короткими горячими поцелуями. - Ты подарок мне, за все, что мне пришлось испытать до встречи с тобой. В тебе нет ни капли магии, и это спасло тебя! Я бы не перенесла потерю.
  - У тебя будет любое платье, какое ты захочешь. - Сказал я, почувствовал себя идиотом и понял, что это, оказывается, может быть приятно.
  Как и в прошлом портале, мы оказались в объятиях друг друга, которых не разомкнули, даже когда воронка рассеялась, закончив свою работу.
  С тех пор повелось, что каждое наше утро начиналось с красочного скандала, нелестных откровений друг о друге и клятвенных взаимных обещаний непременно когда-нибудь убить, самыми изощренными способами. Фантазия никогда не подводила ни одного из нас. Весь день проходил в атмосфере косых взглядов и демонстративного пренебрежения. К вечеру необходимость предстоящей работы вынуждала нас на сдержанный разговор сквозь зубы. Ночью мы хозяйничали в сокровищницах и хранилищах артефактов того или иного мирка, наполняя Тамизкор могуществом. Остаток ночи, отпраздновав очередную победу, мы примирялись столь же страстно, сколь яростно сорились утром. А на завтра все начиналось сначала.
  Уже не помню точно, где это было, помню только, что речь шла о Хозяине Бурь. Мы сделали несколько безуспешных попыток подобраться к этому артефакту, но все напрасно - он слишком хорошо охранялся. Тогда впервые встал вопрос о том, что нам необходимы помощники. К тому времени Тамизкор уже обеспечивал нас всем необходимым и сверх того. В магической составляющей наших авантюр мы не испытывали недостатка, а вот ловких рук, определенно, не хватало. Да и сама идея Эмуны воспользоваться помощью таких же ребят, каким был я сам совсем недавно, откровенно мне льстила. Уж в чем в чем, а в людях, что зарабатывали себе на жизнь умением держать в руках оружие, я разбирался. Поэтому мне не составило особого труда за довольно короткий срок отыскать пару-тройку лихих парней, соответствующих моим представлениям о наемной военной силе.
  Хозяин Бурь оказался в копилке Тамизкора. Это было своеобразным рубежом. Дальше все понеслось по нарастающей. Я даже не особо обратил внимание, как моя шайка сначала стала небольшим отрядом, потом скромной армией. Весь масштаб происходящего я осознал, когда понял, что за моей спиной стоят легионы. Верные легионы. Солдаты, которым очень хорошо платили. Мы больше не прятались и не воровали. Мы приходили и отбирали силой. Камень-Охотник уже содержал в себе отражения тысяч разнообразных магических безделушек - нужных и не нужных. Уже давно можно было остановиться, но мы не могли. Разгоряченные азартом и упивающиеся силой, мы не представляли себе другой жизни.
  Но это не могло продолжаться вечно.
  
  11.
  
  Чем больше становилась моя армия, чем быстрее наполнялся могуществом амулет Эмуны, тем быстрее расширялась пропасть недоверия между нами. Вопреки любой логике, Эмуна, неуязвимая для оружия, боялась моих солдат, а я, нечувствительный к магии, постоянно оглядывался в ожидании удара молнии в спину. Наши ссоры становились все яростнее, каждый шаг одного сопровождался подозрительным взглядом другого. Моя неспособность приструнить девчонку грозила потерей авторитета у тех, кем я командовал. Его поддержание обошлось в показательное уничтожение пары когорт. Остальные замолчали, но я знал, что это не надолго. Понимала это и Эмуна. Но мы ровным счетом не могли ничего с этим поделать. Недоверие было больше нас, сильнее нас. Оно лишало сна, оно мешало делу. Оно было везде - рядом с каждым из нас днем и между нами - ночью.
  Однажды, перейдя через портал, мы оказались совсем не там, где предполагалось. Это было темное помещение круглой формы...
  - Где моя армия?! - Подозрительно покосился я на Эмуну.
  - Как ты это сделал?! - Одновременно со мной выкрикнула она, сощурив глаза.
  - Демоны Недоверия... - раздался за нашими спинами насмешливый голос, - Сейчас они наполнят этот зал и сожрут вас заживо...
  Мы оба обернулись. На большом квадратном камне, располагавшимся в центре зала, сидел высокий худой человек. Он был закутан в черный плащ, из-под которого выглядывал лишь ослепительной белизны воротник рубашки. У него было бледное острое лицо и светлые, почти прозрачные, колючие глаза, которые нас очень внимательно изучали.
  - Они полакомятся вашими душами... - он скривил тонкие губы в хищной улыбке, - ... и не оставят ничего от отчаянной девчонки, которая однажды подумала, что сможет украсть у наемника пару монет. И от него, шустрого и бесшабашного, они тоже ничего не оставят. А может, это не беда? Ведь их и так почти уже нет...
  - Кто ты? - Прошептала Эмуна, пытаясь спрятаться за моей спиной от пронизывающего взгляда незнакомца.
  - Я забыл представиться? Как это нелюбезно с моей стороны! - Человек на алтаре, не вставая, отвесил поклон. - Я Хозяин этого алтаря. Должен признаться, это я заманил вас сюда.
  Мы с Эмуной переглянулись.
  - Мне показалось, что вам нужна помощь. - Ответил он на невысказанный вопрос. - Для начала ответьте мне на вопрос: известно ли вам, откуда берутся демоны? - Хозяин, похоже, ждал ответа, но убедившись, что не получит его, продолжил. - А чем они питаются? Тоже нет? И как с ними справляться, полагаю, вам тоже не ведомо?
  Меня этот наглый тип начал раздражать, моя рука сама потянулась к кинжалу.
  - Положи его сюда, если тебе не сложно. - Мягко попросил Хозяин, постукивая острым ногтем по камню, на котором сидел. - Не то, чтобы я тебя боюсь, пойми меня правильно. Просто не хочу, что бы ты наделал сейчас глупостей, о которых, возможно, горько пожалеешь. Наверное, не стоило вообще давать тебе возможность оказаться тут с оружием. Да, пожалуй, так и сделаем. Отныне каждый входящий сюда будет оставлять свое оружие вне этих стен.
  Я вовсе не собирался расставаться со своим оружием, но под этим цепким взглядом я послушно шагнул к камню и положил на него свои клинки.
  - Благодарю. - Незнакомец обозначил подбородком кивок. - Продолжим. Я думаю, что могу быть вам полезен. Меня называют Полудемоном. И не потому, что мой родитель согрешил с Суккубусом или что-то в этом духе, совсем нет. Просто однажды я, по молодости и неосмотрительности, впустил демона в свою душу. Когда я спохватился, демон уже завладел мною. Но я не собирался уступать себя без боя. Это была жестокая, кровавая битва, о которой было ведомо лишь мне одному. Мне не удалось изгнать его, но я сумел его обуздать. Часть моей души принадлежит ему, но контролирует его все-таки человек, нашедший в себе силы восстать и победить, пусть не окончательно, но победить. Будь это иначе, меня бы называли Получеловеком, а это обидно. Иногда я выпускаю демона из клетки, но сейчас с вами говорит тот, кто знает, что самая опустошительная война, это - война с самим собой. Ваши души в большой опасности; подозрительность, недоверие, страх, поселившиеся в вас, притягивают к себе силы, способные уничтожить вас. Они служат пищей для призраков, которые плодятся и поглощают то, кем вы были раньше. Это происходит очень быстро. Вы уже пропустили тот неуловимый момент, когда недоверие заставило вас сомневаться, в том, что вы созданы друг для друга. Скоро оно породит страх, а страх приведет с собой ненависть. Я готов помочь вам не допустить этого. Вопрос лишь в том, договоримся ли мы о цене...
  Эмуна прижималась ко мне, вся дрожа. Ее глаза молили меня сделать хоть что-нибудь.
  - И какова она? - Хрипло выдавил я.
  - Ты не безнадежен. - Усмехнулся Полудемон. - Лично мне ничего от вас не надо. Вопрос в том, готов ли каждый из вас отказаться от того, чем дорожит больше всего на свете, ради другого? Осмелитесь ли вручить друг другу оружие против самого себя? Надеюсь, что вы понимаете, о чем речь...
  Хозяин алтаря замолчал, с интересом глядя на нас.
  - Такова цена доверия. - Развел он руками. - Но взамен можно получить нечто большее... - Он опять испытующе изучал нас.
  - Почему мы должны тебе верить?
  - Вы не должны. - Спокойно покачал головой Полудемон. - Вы вольны оставить все как есть, и убедиться в моей правоте. Понаблюдать из первых рядов, как медленно и изобретательно, с восторгом и упоением, вы станете изничтожать друг друга.
  - Ты не сказал, что мы можем получить взамен. - Осмелилась поднять глаза Эмуна.
  Хозяин алтаря взглянул на нее с отеческой нежностью и воистину демонической иронией одновременно.
  - Меня всегда умиляло сочетание расчетливой невинности и наивного рационализма, свойственное исключительно прекрасному полу. Хорошо. Я объясню. Ты отдашь оберег своему другу, тем самым лишаясь защиты, которую обеспечивал тебе камень. Это твоя жертва. А он, - незнакомец указал на меня, - станет носить его на груди. Камень дарует ему неуязвимость к оружию. Принимая у тебя амулет, он поклянется защищать тебя от любой опасности, поклянется своей жизнью. Это его жертва. Я проведу ритуал, который обеспечит выполнение этой клятвы. Главное, что бы ты, парень, понял, что я не шучу - погибнет она - погибнешь ты. Сила камня будет с тобой, но вне тебя. Магия тебе по-прежнему не сможет причинить никакого вреда. Убить тебя сможет только ее смерть. Ну, как?
  - Я согласен! - Меня вдруг обуяло неудержимое веселье, настолько смешным и не реальным показалось мне все происходящее. Решив цинично посмеяться над собственными страхами и творящейся вокруг меня, как мне казалось, нелепостью, я допустил оплошность, равную по значимости той, что совершил в лантурской таверне. - Я получаю камень и полную неуязвимость. Единственное, что мне остается, это навечно запереть ее в каком-нибудь абсолютно безопасном подвале, обеспечив тем самым себе бессмертие, и отправиться на поиски покорной куколки, которой можно было бы доверить иногда пользоваться камушком! - Я скорчил хищную гримасу. - Мне нравится! Соглашайся, дорогая! - Я крепко прижал попытавшуюся отпрянуть Эмуну к себе. - Девочка моя! Неужели ты веришь в этот бред?! Я и так защищаю тебя, защищаю, даже ожидая от тебя удара в спину! Даже сейчас! Пытаюсь защитить тебя от этого прохвоста! Как ты этого не видишь?!
  На лице Полудемона мелькнула тень растерянности, но он тут же справился с собой.
  - Разве ты еще не достаточно убедился, что она не верит тебе? - Поднял он руку. - Разве это не терзает тебя? Ладно. Тамизкор, - при упоминании Хозяином алтаря камня, Эмуна содрогнулась всем телом, - впечатал в себя часть ее Души. Я бы назвал это Искрой. Я смогу сделать так, что бы вы чувствовали друг друга. Ты не сможешь быть счастлив, пока несчастна она. Обратное утверждение также является верным и одинаково касается обоих. Такая гарантия сойдет?
  
  Нешер смотрел в глаза Нэйву внимательно и долго.
  - Это касается и тебя, воин. Запомни, он сказал 'чувствовали друг друга'. Обрати внимание. Именно 'чувствовали', с не 'читали мысли' или что-то в этом роде. Одинаковые эмоции могут быть вызваны совершенно противоположными вещами. Это сильно вводит в заблуждение, особенно поначалу. Учти это...
  
   - В чем суть ритуала, о котором ты говорил? - Я по-прежнему сомневался.
  - Я призову в свидетели Богов, и мы заключим договор.
  - И подпишем кровью? - Я хотел продемонстрировать циничную ухмылку, но лишь скривил губы.
  А вот у Полудемона получилось великолепно.
  - Ты же наемник. Неужели забыл, какие договора подписывают кровью?
  Нет, этого я забыть не мог.
  - Невыполненные. - Буркнул я, отводя глаза.
  - Вот и не забывай... - Хозяин алтаря выразительно посмотрел на меня. - Желаешь еще потянуть время, задавая лишние вопросы, или признаешься, что уже все решил?
  - Решил. - Сдался я, давая последний шанс надежде, что это поможет вернуть то, что когда-то называлось 'мы'.
   Хозяин алтаря перевел свой колючий взгляд на Эмуну, в ожидании ответа. Та молчала. Каждое мгновение тишины словно вбивало мне в грудь раскаленный прут, выкованный из злости на то, что она не ответила сразу, и страха, что не ответит никогда, и заточенный всеми прошлыми обидами. То, что я сам напугал ее, пообещав передать ее сокровище в другие руки, мне в голову не пришло. Мое сердце остановилось в ожидании приговора, я ждал звука ее голоса. А она так ничего и не сказала - обняла меня и просто кивнула. Смешно: насколько иногда легко залечить, казалось бы, смертельную рану...
   - Дай мне его. - Полудемон протянул руку к Тамизкору.
   Эмуна послушно отдала ему амулет. Оказавшись в руке незнакомца, камень запульсировал и успокоился. Хозяин алтаря еще некоторое время повертел оберег в руке, изучая его грани, приподняв бровь. Потом вернул его обратно Эмуне со словами:
   - Если вы готовы, мы можем начать. Подойдите поближе.
   Мне стоило определенных усилий заставить себя приблизиться к алтарю. Эмуну же пришлось просто протащить этот единственный шаг силой. Полудемон легко спрыгнул с камня и встал между нами.
  - Взываю к Творцам судьбы стоящих тут! - То, как прозвучал сейчас голос Хозяина алтаря, развеяло последние сомнения в том, что говорил демон. Его фраза заметалась по залу, многократно отражаясь от темных стен и, затихая, взмыла под купол, где рассыпалась умирающим эхом. - Готовы ли вы свидетельствовать?
  - Готовы. - Донесся отовсюду мелодичный женский голос.
  - Готовы. - Закружил у алтаря мужской.
  - Готовы. - С некоторым запозданием отозвался другой мужской голос.
  - Тогда начнем. - Нетерпеливо произнес Полудемон. -
   Ее души капля принадлежит Ему. Пусть услышит Миолэ!
   - Я слышу! - Прокатился по алтарю женский голос.
   - Жизнь Его отныне в жизни Ее. Пусть узнает Музар.
   - Я знаю! - Отчеканил мужской.
  - Душа не справившегося отправится вслед за Ее душой. Пусть помнит Валдор!
  - Я запомню! - Как и до этого второй мужской голос немного задержался с ответом.
  - Да будет он храним силами, Ею дарованными.
   Да обретет Она в Нем Защитника с этой минуты и доколе не решат иначе Миолэ, Музар и Валдор... Да увидят Боги!
  - Приклони колено. - Скомандовал мне Хозяин алтаря. - А ты, - он строго взглянул на Эмуну, - подари ему свой Амулет!
  Я был послушен. Дрожащие руки опустили на мою шею цепочку с изумрудом.
  - Да увидят Боги! - Взревел Полудемон.
  - Мы видим! - Откликнулись одновременно три голоса.
  Хозяин алтаря начал преображаться. Его коже посерела, под глазами полегли черные круги. Он увеличивался, вытягивались и без того длинные пальцы костлявых рук. Речь замедлилась, голос становился все ниже, грубые, режущие ухо слова перемежались с ударами едва заметных в темноте прозрачно-черных перепончатых крыльев. Древнее зло, мудрое и опытное открывало сейчас нам свое лицо.
  - Ко литос валег новаеди дирстигос рас вед борнер скилт о валдар Маджис Алгос.
   Ко ротас вандар данавандар Маджис Алгос гарде Вассильдад вардерскинт.
   Ко си фергас ностиег Вассильдадор готалогс илдор не талавандар вер ле.
   Ко даегил енес вил валеш наваеди Даедил
   Ко еладерунг ва рогеш золт голвербарад.
   Ко борнер олоинт лон асир реген.*
  Красные святящиеся руны одна за другой появлялись по бокам алтаря, словно невидимая рука тщательно записывала за разбушевавшимся внутри Хозяина демоном его непонятную нам речь.
  - Да будет так! - Отозвались, затихая голоса троих.
  И все смолкло.
  Хозяин алтаря устало опустился на камень, массируя виски.
  Я попытался размять затекшие от напряжения плечи, сгибающиеся от вдруг навалившегося откуда-то груза. Какое-то время у меня взяло сообразить, что на мне больше нет удобной и привычной кожаной одежды. Я был весь закован в броню. Черную, без единого украшения броню, к тяжести которой я не был готов. А за моей спиной трепетали две призрачные тени. Я крутил головой, силясь понять, чьи именно крылья вздымаются и опадают там.
  - Это то, о чем я говорил, когда обещал, что магия будет вне тебя. - Болезненно морщась, пояснил Полудемон. - Ты даже можешь ей воспользоваться, но не забудь, что в эти моменты будешь становиться уязвимым для нее.
  - Они отвратительны! Мы так не договаривались! - У меня перед глазами до сих пор стояла пара перепончатых отростков, что я видел за спиной Хранителя во время ритуала.
  - Мы именно так и договаривались. - Опять поморщился Полудемон. - Ты не уточнял, какую именно форму я придам переполняющей теперь тебя магии. Скажи спасибо, что это не сосуд с водой, который тебе пришлось бы таскать за собой повсюду.
  - Что ты со мной сделал! - Я подскочил вплотную к нему, ярость, бурлившая внутри меня, требовала выхода, но не было слов, способных помочь ей излиться, и я потянулся к своим клинкам.
  - Что я сделал? - Холодный взгляд остановил меня. - Я прировнял тебя к богам. У меня к тебе просьба - не мог бы ты орать чуть тише, у меня смертельно болит голова. - И он опять дотронулся до своих висков. - На вот, забирай. - Вместо моих кинжалов он придвинул ко мне черные ножны. - Ножики тебе больше не по рангу.
  - Зачем ты сделал это?!!
  - Ты же слышал - так угодно богам. - Устало развел руками Полудемон.
  - Я не поклоняюсь никаким богам. - Я с вызовом смотрел на незнакомца. - С чего бы это им проявлять обо мне заботу?
  - Видишь ли, им совершенно все равно: поклоняешься ты им или нет. Я лишь исполнил их волю. Ты почти бессмертен, неуязвим, за твоей спиной легионы, а на шее - магический абсолют. У тебя есть все, кроме мира, где бы с трепетом произносили твое имя. Так пойди и обзаведись таким. Тот, в котором мы сейчас находимся, кстати, весьма не плох.
  - Но как? - Еле слышно прошептал я.
  - Это ты у меня спрашиваешь? - Изумился Хозяин. - Силой, конечно! Не мне тебя учить.
  - Это тоже угодно богам? - Я был растерян и подавлен.
  - Да. - Буркнул Полудемон.
  - Но...
  - С твоей непонятливостью мы рискуем остаться тут навечно. - Скривился Хозяин. - А я устал, и мне еще надо найти Хранителя для алтаря - он не может оставаться пустым. Давай-ка я тебе все разложу по полочкам, если уж ты намеков не понимаешь. Ты не веришь в богов. И ты станешь одним из них. Это кара. Понятно? Тем более совершенно не позволительно, чтобы армия таких размеров, как твоя, шаталась по мирам под предводительством мелкого лантурского бандита. А сейчас ты пойдешь и отберешь этот мир и станешь его Протектором.
  Мне никогда в голову не приходило завладеть собственным миром. Не смотря на мое замешательство, мне эта идея начинала нравиться.
  - А я позволю себе откланяться. - Он поднялся с алтаря, но задержался. - Кстати, если тебе так уж сильно не нравятся твои крылья, я могу их поменять. Орлиные подойдут? Только запомни - иметь перья и иметь крылья - это не одно и то же.
  Полудемон сделал едва заметное движение рукой. У меня за спиной раздался лязг. Тяжесть железа выворачивала наизнанку мои плечи. Мою грудь сдавила боль, заставляя меня опуститься на холодные камни подле алтаря.
  - Вставай. - Фыркнул Хозяин. - Я дал их тебе не для того, чтобы ты лежал на земле. - И исчез.
  Стены зала истончались. Очень скоро я уже лежал на сочной зеленой траве. Рядом стояла Эмуна, а за ней, до самого горизонта, мои легионы, первые ряды которых, сопровождаемые волной изумленного возгласа, подались назад, при виде моих крыльев, где каждое перо было остро заточенным черным лезвием.
  Заставить меня подняться с земли под этой тяжестью могли только взгляды моих солдат. Когда твоя армия твердо стоит на ногах, ее командир не должен стоять на коленях. И я поднялся.
  Свет, озаривший край небес, заставил меня качнуться. Я не успел заметить, откуда появился казалось сотканный из облаков замок, - спустился ли сверху или вырос из-под земли. Его ворота открылись.
  От замка к нам шел человек. Первый шаг от ворот в нашу сторону он сделал в полном одиночестве. Но после второго за его спиной появились двое. Двое похожих на него, как две капли воды. Очередной шаг добавил еще троих. Было непонятно, выходят ли они за ним из ворот замка или сплетаются на месте из света. Когда он приблизился к нам, он был острием гигантского клина.
  Уже можно было рассмотреть тонкие черты благородного лица, узоры на дорогих одеяниях, а он продолжал шагать к нам. Я приподнял руку, готовый в любой момент отдать приказ атаковать. Мои не готовые к бою командиры подобрались.
  Он остановился прямо напротив Эмуны. Изыскано поклонился, убирая руку с рукояти короткого меча, скорее ритуального, чем боевого. Клин за его спиной начал таять, то ли складываясь, то ли растворяясь в ярком свете замка, из которого вынырнул. Он долго смотрел на Эмуну своими почти черными глазами, и на его тонких губах играла спокойная, загадочная улыбка. Во мне быстро вскипело, заглушая память о том, что я без пяти минут бог, острое желание, нет - не убить, а заехать кулаком промеж глаз, всего один разок, без аристократического шика, а по всем правилам темных лантурских переулков, чтоб уж наверняка испортить правильную форму этого прямого носа. Впрочем, когда человек скользнул по мне коротким пренебрежительным взглядом, я не сомневался, что в нем живет схожее чувство.
  Человек опустился на одно колено перед Эмуной. Нервным движением снял со своего тонкого пальца кольцо с крупным сапфиром и, протягивая ей, произнес:
  - Адматан твой. Владей. Но, запомни - все кончится, когда сюда придут похожие. А когда ты потеряешь этот мир, ты станешь моей!
  Готов поклясться, что я уже слышал этот голос.
  Он легко поднялся, как будто освободился от тяжкого груза. Еще раз посмотрел на Эмуну, сейчас во взгляде его темных глаз мелькнула какая-то сумасшедшая искра. Он медленно заложил себе за ухо прядь длинных черных волос... и припал к губам моей девочки, коротким нежным поцелуем. И тут же исчез, не давая мне ни малейшего шанса выйти из ступора и отреагировать. Я стоял, сжимая побелевшими пальцами непривычный мне меч, и спрашивал себя, почему я не сломал ему переносицу сразу, как только у меня появилось такое желание.
  Неожиданно для самого себя я осознал, что наряду с бешенством испытываю какое-то томительное недоумение и совершенно не уместную симпатию к своему сопернику. Нет, это никак не могло быть моими чувствами. Вот оно что! Значит, Хозяин алтаря не обманул. Ну что ж, любимая... Я же наемник... Нет... Я Бог... Я не позволю себе сорваться сейчас. Позже... Я вспомню об этом позже...
  Унижений на сегодня было с меня достаточно. Оставалось лишь сделать вывод, что, будучи богом, как и будучи наемником, надо доверять себе. Захотелось бить - надо было бить, а не ждать, пока тебя оставят в дураках.
  Я ненавидел это кольцо, хотя изо всех сил заставлял себя притворяться, что верю, будто оно лишь символ божественности - символ власти над Адматаном. Впрочем, обживая белый замок бывшего бога и учась управлять миром, и я, и Эмуна быстро привыкли к тому, что мы тут хозяева, и перестали задавать себе неудобные вопросы - как и почему это произошло.
  Не смотря на то, что Адматан был отдан нам по доброй воле, в Палате Миров к Эмуне относились с недоверием и опаской, а иногда и откровенным пренебрежением. Она всегда ужасно из-за этого расстраивалась. Разговоры заметно поутихли, когда я демонстративно выжег пару миров особо досаждавших нам лицемеров. Но продолжить воспитательный процесс мне помешала сама Эмуна, признавшись, что боится лишиться этого мира. А когда это произойдет, по словам вручившего ей Адматан бывшего хозяина, - все закончится. Непонимание смысла этой фразы в целом и каждого ее слова в отдельности заставляло юную богиню в страхе перед неизвестным цепляться за этот мир.
  Когда Эмуне наскучило обустройство замка, она самозабвенно занялась обустройством Адматана. От прежнего хозяина он достался нам во вполне приличном состоянии. Он был зелен, чист, его население - богобоязненным. Моя Богиня занялась меценатством - науками, искусством, уделяла большое внимание магии. Она взяла под свою опеку существовавшие и до этого, но прибывающие в плачевном состоянии, Школы Сферы. Ни один из нас, правда, не сунулся в Лигу Призраков. Она осталась неприкосновенной и независимой, подбирая себе людей по единственно им известным признакам и не считаясь ни с какими богами. Я тоже пытался созидать. Лучшие из моих воинов разъехались по этому миру с приказом основать Братство, хотя, поверь, я совсем не нуждался в дополнительных мечах. Положа руку на сердце, я сделал это в пику ей. Школы Братства, в отличие от Сферы, были открыты не только отпрыскам знатных родов, одаренных магией. Но я откровенно скучал...
  Когда тебе говорят, что недоверие приведет за собой ненависть, которая, в свою очередь, отнимет у тебя то, ради чего ты жил - это пугает. Но потом ты понимаешь, что спокойствие для таких, как я, не менее губительно, поскольку, порождает скуку, а та заставит совершать глупости.
  
  * (демонический).
   - Да получит отныне каждая рожденная под этим небом вместе с именем Искру Души.
   Да обретет любая отдающая Искру Души своей Защиту принимающего.
   Да не посмеет поднять Защитником названный оружия на названного так же.
   Да станет место это отныне зваться Храмом.
   Да откроется он любому, кому понадобится.
   Да будет алтарь его судьей вошедшему.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"