Это была откровенно эротическая связь. Даже, может быть, порнографическая.
Ибо предавались мы сексу в самых ярчайших его проявлениях. Без каких-либо норм и запретов. И при этом, я даже затрудняюсь сказать: кто был инициатором подобного.
Нет, конечно же, я мог бы с полным правом тешить себя - что это был я.
Но ведь где-то в подсознании я понимал, что так это не было. И на самом деле тон задавала Эльвира. Которая была старше меня почти на восемнадцать лет. И в то время, когда мне было двадцать - ей уже тридцать восемь. Почти наиболее благоприятный возраст для женщин (ну, если не считать лет сорока пяти. Когда женщина находится на излете сексуальных безумств). Ну и, разумеется, вполне благоприятный для двадцатилетнего мальчика, очень хотевшего почувствовать себя "настоящим мужчиной".
Подобную возможность Эльвира как раз и давала.
Это была роскошная женщина, блондинка, с пышными формами, и стремлением к безудержному сексу. Эльвира достаточно быстро меня научила всему что знала сама, что знать, по ее мнению, должен был я. И могу предположить, что эта женщина вполне испытывала наслаждение от близости со мной. Близости, которую сама же и провоцировала. А я, получается, поддавался ее влиянию.
Так полагали те, кто знали нас. И кто рассматривали нашу связь - как нечто неестественное. Неправильное. То, чего не должно быть. На наше мнение - такие люди внимания, конечно же, не обращали. А мы, словно бы назло им всем, предавались такому откровенному (и извращенному, конечно же, извращенному) сексу, что если бы кто из этих доброхотов хоть краем глаза взглянул на наше сексуальное безумие,-- наверняка бы... Ну, кончил бы он как минимум. От наслаждения от увиденного. Ибо что-то, а преподнести себя Эльвира умела. Умело играя с моим набухшим от желания членом; и давая проникать ему в те места, о которых в двадцать лет как-то до неприличности мечтаешь.
Самое удивительное было то, что Эльвира жила в нашем загородном доме. Мой папа ее выписал как будто специально как раз для этих целей. Папа вообще считал, что я не должен ни в чем нуждаться. И помимо машины, телохранителей и ежемесячной достаточно внушительной суммы на "карманные расходы" -- предоставил в мое пользование еще и Эльвиру. Действительно выписав ее из России (несколько лет назад мы эмигрировали в Вену), из какого-то супердорогого и суперэлитного борделя.
Ну а мне плевать было на то, что Эльвира отдавалась мне за деньги. Ведь деньги на то и существовали, чтобы на них что-то покупать.
Ну а на большие деньги, разумеется, можно было купить многое.
Я не хочу, чтобы кто-то считал, что я жил таким уж бездельником. На самом деле я занимался музыкой. И наверное достаточно успешно. Раз мог давать папе деньги,-- чтобы он покупал все необходимое. А остальное отдавал мне. Как бы "на жизнь". Ну или на те же "карманные расходы". Папа - был моим директором. Который организовывал концерты и проч.
Но вот думаю я сейчас, что вполне может быть так, что связь с Эльвирой и не совсем было то, что мне было так-то уж необходимо. Ибо иногда - за сексом с ней - я забывал совершенно обо всем. О творчестве, прежде всего. И думал лишь о том, как между нами в следующий раз случиться "это". И какую позу на этот раз придумает Эльвира, чтобы мне отдаться.
А вот о чем думал папа - я не знал. Да и до того ли мне было, когда была у меня такая женщина. Такая роскошная женщина. И это, наверное, многого стоило. А быть может и всего. Ибо Эльвира на самом деле и писала вместо меня музыку. А я выдавал ее за свою. Играя на фортепьянных концертах по нотам, написанным Эльвирой. Но об этом никто не знал. А Эльвира хранила молчание. Скрывала, уже получается, правду.
Ну а если быть и действительно откровенным - никакой Эльвиры в действительности и не было. А была надувная кукла. Которую я сам же и купил в секс-шопе. И которую назвал Эльвирой. И видимо настолько проникся ей, что и навыдумывал многое из того, о чем тут (да и не только тут) рассказал. И, признаться, у меня давно уже не получается отличить правду - от моих фантазий.
И в таком иллюзорном мире я живу уже давно. И совсем не знаю, что будет дальше.