Комментарий неизвестного пользователя в «Сети»:

     «Гениальная штука, между прочим, эти подводные крылья. Наше изобретение, на всякий случай. Прикол в том, что теоретически оптимальный угол установки тех крыльев тридцать градусов, по Фаренгейто-Фрейду. Ну, естественно, наши товарищи запатентовали 30 градусов. На следующий день американские товарищи запатеновали все углы от нуля до девяносто градусов, кроме тридцати. На практике выяснилось, что оптимальный угол установки крыльев - двадцать три градусов. И как вы думаете, кто кому потом платил за изобретение? Похоже на анекдот, но это правда. И так во всём. Умные придумывают реальные ништяки, а "демократические" дебилы ездят на шее умных совершенно бесплатно. Какая-то явная нестыковка, аднака».

      

     Маршал авиации Голованов А.Е. «Дальняя, бомбардировочная...»:

     «Примерно в то же время нами был применен самолет ТБ-3 — летающая торпеда. Группа товарищей предложила систему, с помощью которой можно было наводить летающий беспилотный самолет на цель. В наши дни это стало уже обыденным делом, но тогда было большой новинкой.

     Доложили мы о своей затее Сталину. Он поддержал, и мы стали готовить «сюрприз» для немцев. Решено было начиненный многими тоннами взрывчатки самолет ТБ-3 вывести на железнодорожный узел Смоленск и с пикирования взорвать его между железнодорожными эшелонами.

     Испытания и тренировки дали положительные результаты. Мы проводили их так: один экипаж поднимался в воздух на самолете ТБ-3, а вслед за ним на другом самолете поднимался второй экипаж и вставал в кильватер. Экипаж на ТБ-3 включал систему управления, и самолет пилотировался по радио идущим сзади самолетом. Все получалось хорошо. Управление летающей торпедой осуществлялось с самолета ДБ-3Ф, где командиром был летчик Владимир Пономаренко, с ним летал инженер Кравец. Командиром ТБ-3 был майор Тягунин, борттехником Калинин. Вместе с ними принимали участие в полете: инженер завода Гачикян, бортмеханик Мосеев, штурман Корогодов, начальник парашютно-десантной службы майор Чуденко, стрелок-радист Палагут и стрелок Петрушкин.

     Дождавшись подходящей погоды — облачность, высота облаков 500—300 метров и хорошая видимость, — мы запустили эту торпеду с экипажем в составе одного летчика и механика. Поднялась она в воздух, за ней взлетел другой самолет, все было отлажено, и летчик с бортмехаником покинули ТБ-3 на парашютах. Операция шла гладко, но на линии фронта самолеты попали под обстрел, и наша торпеда, нырнув в облака, через некоторое время вдруг скрылась. Видимо, обстрелом была повреждена антенна. Так мы и не знали, что с ней сталось, хотя и просили наших партизан, с которыми у нас была устойчивая связь, хоть что-нибудь разузнать. Со смущенным видом пришлось мне докладывать в Ставке о неудаче. Посмеялись над нашим экспериментом и предложили дальнейшую работу в соединении прекратить, передали ее в один из научно-исследовательских институтов».

      

      

     В области артиллерии, я ни про что не забыл?

     Ах, да – долбанный склероз… Реактивные системы залпового огня, часто именующиеся «Гвардейскими миномётами», или «Катюшами» и являющиеся наряду с «Т-34», «Ил-2», «ЗиС-3» - одним из символов Победы.

     Попробуй их только тронь своими грязными лапищами – порвут как Тузик грелку!

     Однако, придётся «тронуть».

     В отличии от патриотов детсадовско-ребячьего уровня, чьим девизом по жизни является «наша мама лучше всех!», я вовсе не считаю установку «БМ-13» каким-то чудом-оружием - наклепав которого побольше, можно было бы уже 22-го июня остановить Блицкриг прямо на границе, а к сентябрю - опережая союзников выйти к Ла-Маншу и омыть в ём кирзовые сапоги наших чудо-богатырей.

     Реактивная артиллерия, такое же обычное оружие - как и другие средства убиения себе подобных, со всеми своими плюсами и минусами.

     Наряду с несомненными достоинствами — простотой и дешевизной производства, легкостью и мобильностью пусковых установок, их высокой боеготовностью и уникальной скорострельностью по сравнению с классической ствольной артиллерией, все без исключения системы «РСЗО» - имели, имеют и всегда будут иметь очень серьезные недостатки. И прежде всего - неудовлетворительную точность, которая при сопоставимой дальности в разы уступает соответствующим показателям «классики». В результате полученная «экономия» вылезает боком: для поражения одной и той же цели, «Катюшам» и ей подобным - требуется во много раз большее число пусков реактивных снарядов, чем артиллерийских выстрелов того же калибра.

     Почему так?

     Снаряд обычной пушки разгоняется до максимальной скорости в пределах ствола орудия, при этом направление движения снаряда строго ограничено стенками ствола пушки - в меру талантов наводчика, сориентированного на цель.

     Реактивный же снаряд, упорядоченно двигаясь по направляющим пусковой установки, набирает только пятую часть своей максимальной скорости - которую он достигает уже в свободном полёте, на удалении нескольких сотен метров от пусковой установки. Во время этого разгона, на реактивный снаряд действует множество факторов, отклоняющих его от первоначально-заданной траектории.

      

     Не были мы со своей «БМ-13» и первооткрывателями, вроде Колумба!

     Хотя наши лётчики стреляли с самолётов «РС-82» ещё на Халхин-Голе, наземные реактивные установки залпового огня - впервые были использованы германцами во Франции. После этого «Nebelwerfer-41» применялись во время высадки на Крит и на Восточном фронте, практически с первых дней вторжения. Этот «шестиствольный миномёт» обстреливал защитников Брестской крепости, применялся при осаде Севастополя и, в битвах за Смоленск, за Киев и Москву.

      

     Скажу больше, не убоясь летящих в меня бронебойных тапочек, начинённых тротиловым эквивалентом.

     Об эффективности оружия можно судить по солдатским мемуарам…

     Я прав?

     Или на мнение воевавших солдат надо обязательно насрать?

     Так вот, в воспоминаниях гитлеровских гитлеровских недобитков, про «сталинские оргазмы» упоминается значительно реже (не верите - сами почитайте и подсчитайте!), чем в воспоминаниях наших победителей про «Скрипухи» или «Ишаков» - как ласково обзывали они немецкий «шестиствольный миномёт», правильнее - 150-ти миллиметровую реактивную систему залпового огня «Nebelwerfer-41».

     Иногда, его называли «Ванюша», видимо в пику нашей «Катюше»:

     «Вдруг завыла какая-то «сирена» и этот неимоверно жуткий вой стал раздирать всё сердце. Я со своим расчётом успел скрыться в щель, ранее приготовленную нами же. Через мгновенье дрогнула земля и один за другим взорвалось пять снарядов огромнейшей силы, а один не разорвался и лежал среди улицы, как хорошая свинья. Это «Ванюша», немецкий шестиствольный миномёт, дал один сеанс. Чекурдинцы открыли огонь и «Ванюша» заглох1».

      

     А вот единственное (кроме общих упоминаний, конечно) что я нашёл в немецких солдатских мемуарах:

     «Действительно, огонь «Катюш» (или «оргáна Сталина», как называли наши бойцы это оружие русских) крайне деморализовывал нас вначале. Но потом мы поняли, что психологический эффект их огня гораздо выше, чем точность стрельбы. «Катюши» имели мало шансов поразить цель, а радиус рассеивания осколков их мин был незначительным. Невероятный грохот взрывов, языки пламени — все это ужасно пугало наших бойцов. Но урон, наносимый минами, которые выпускали «Катюши», совершенно не соответствовал внешнему эффекту. После их разрыва в земле оставалась воронка глубиной всего в 30–40 сантиметров. Более того, огонь «Катюш» не был продолжительным. Вероятно, русские не обладали достаточным количеством боеприпасов для них2».

      

     Обе системы – советская и немецкая, были примерно равноценны: наша куячила дальше - но не точно, немецкая била более кучно - но не далеко, что позволяло мочить засечённую позицию «Скрипух» - даже из полковой артиллерии…

     Но будь такая возможность, я бы выбрал всё же «Nebelwerfer-41» установленный на какое-нибудь самоходное шасси - чтоб дав залп, побыстрее смыться с «места преступления». Что в конце концов и было германцами проделано в их РСЗО «15cm Panzerwerfer 42 Auf.Sf» на шасси полугусеничного бронетранспортёра.

      

     

     Рисунок 86. Немецкая РСЗО «15cm Panzerwerfer 42 Auf.Sf» на шасси полугусеничного бронетранспортёра.

     Спросите почему?

     Дальность без точности никому не нужна!

     Из-за ничтожной кучности, «Катюши» могли успешно действовать только при массированном применении. А я твёрдый сторонник ленинского принципа: лучше меньше, но чаще.

     Опять же: какая к чёрту скрытность и внезапность наступательной операции, когда среди прочего - в сторону линии фронта движутся табуны грузовиков с весьма характерными очертаниями направляющих на месте кузовов?

     Достаточно одного шпиона наблюдающего за перекрёстком и писец полярный военной тайне!

     Так, почему «Nebelwerfer-41» бил точнее?

     Потому что его снаряд стабилизировался во время разгона вращением за счёт косо установленных сопел. А наш «РС-32» - оперением, как у стрелы с каменным наконечником неандертальца.

      

     ***

     Ещё и четырёх часов дня не было, когда закрыв совещание по артиллерии в Кремле, я с Куликом, Вороновым, Меркуловым и Кобуловым поехали в конструкторское бюро, где создавалось ракетное оружие. Эта сверхсекретная организация, образованная ещё во второй половине 20-х годов по инициативе самого Михаила Тухачевского - первоначально именовалась «Газодинамическая лаборатория (ГДЛ) при Реввоеннсовете (РВС) СССР», затем – «Реактивный научно-исследовательский институт» (РНИИ) и, наконец - «НИИ-3».

     Сперва, она входила в Наркомат тяжелой промышленности, затем перешла в Наркомат оборонной промышленности (НКОП) и, наконец - в отделившейся от последнего Народный комиссариат боеприпасов (НКБ).

     Поэтому уже на месте нас встретил соответствующий нарком - Горемыкин Пётр Николаевич, не так давно назначенный мной на эту должность и уже успевший получить от меня «особо важное задание».

      

     Поздоровавшись, задержав его руку в своей и, пристально глядя в глаза, ласково спрашиваю:

     - Что там у нас с бронебойными снарядами, товарищ Горемыкин?

     Тот, довольно бодро, но с оттенком «перманентной запаренности», отвечает:

     - 45-мм и 76-мм остроголовые сплошные (безкаморные) бронебойный снаряды на основе «плитопробных», уже осваиваются предприятиями наркомата. В самое ближайшее время, надо ожидать первой партии для государственных испытаний.

     - Прекрасно! Вот только что их испытывать? Они уже давным-давно известны и доказали свою эффективность.

     Кулик поясняет:

     - Это – официальная процедура, товарищ Сталин.

     Волком на него глядя:

     - Есть ситуации, товарищ Нарком обороны СССР, когда для пользы дела надо пренебречь бюрократическими проволочками. Приказываю: немедленно принять на вооружение!

     Кулик не стал перечить:

     - Слушаюсь, товарищ Верховный главнокомандующий!

     Вновь обращаясь к Горемыкину:

     - А что там с изобретением Иллариона Мозга?

     Напомню: я дал ему задание на основе снятой с производства 76-мм шрапнели, разработать «бюджетный» бронебойный снаряд: болванка из обычной стали в корпусе, трассер от 45-мм и совсем немного взрывчатки.

     Тот, ожив и захлёбываюсь от восторга:

     - ГЕНИАЛЬНО!!! Кем бы не был этот Илларион Мозг, он заслуживает звания «Герой социалистического труда» и Сталинской премии!

     Возликовав душой:

     «О, ЙЕСС!!!».

     Не без труда взяв себя в руки:

     - Так, так, так… А теперь успокойтесь, товарищ Нарком боеприпасов и расскажите нам с товарищами немного подробней про этот «эрзац».

      

     Пока тот довольно пространно тёр по ушам, почему-то обращаясь преимущественно к Кулику, я кое-что вспомнил.

     Когда в середине войны у германской промышленности появилась проблема с вольфрамом, тамошние «сумрачные гении» тоже на скорую руку запилили «эрзац», похожий на наш: бронебойный снаряд «Pzgr.40(W)». Но за основу взяли не шрапнельный снаряд, а сплошной поддон-катушку из конструктивной стали от 75-мм подкалиберного снаряда «Pzgr.40».

     Сей девайс надёжно поражал все советские танки кроме тяжелых «ИСов», даже на дистанциях свыше километра и, рациональные углы наклона брони «Т-34» - помогали далеко не всегда, ибо…

     Далее словами Горемыкина:

     - …Если под прямым углом бронепробиваемость всего восемьдесят процентов от 76-мм остроголового плитопробного снаряда, то под углами уже близкими к шестидесяти – равна ему.

     Внимательно внемлем с Куликом и прочими товарищами.

     - При тридцати же градусах плитопробный снаряд - вообще рикошетит! А 76-мм конструкции товарища Мозга – проламывает тридцатимиллиметровую броню, даже с километра!

     Заинтересовавшись Кулик, косясь на молчащего меня, спрашивает:

     - В чём причина такого чуда, товарищ Горемыкин?

     

     Рисунок 87. «7.5 cm Pzgr. Patr. 40 (W) Pak. 40».

      

     Тот, вновь перейдя на восторженный тон:

     - Всё дело в форме головной части – она плоская и, соотношения длины снаряда к его калибру! Из-за этого попав в твёрдую поверхность под углом, он не соскальзывает как остроконечный - а повёртывается и бьёт со всей силы…

     Переведя дыхание:

     - …И что немаловажно, товарищи: легированная броня не нужна! Достаточно и инструментальной высокой твёрдости, а то и конструкционной.

     Думаю:

     «Когда у Вермахта появится толстобронный «зверинец», такие фокусы проходить уже не будут. Но до этого ему – Вермахту, ещё дожить надо!».

     Кулик обращаясь ко мне:

     - Товарищ Сталин! Товарищ Горемыкин прав: Илларион Мозг заслуживает звания «Герой социалистического труда» и Сталинской премии. А его изобретение – немедленного принятия на вооружение.

     Мне показалось, что он подмигивает.

     С лёгким недовольством:

     - Что Вы, маршал, как курица – не успели снестись, как уже кудахтаете? Вот как раз в этом случае - необходимо провести все положенные бюрократические процедуры, чтоб потом не ходить как обосранный.

     Вновь обратясь к Наркому боеприпасов:

     - А скажите: как влияет на бронепробиваемость заряд взрывчатки на дне снарядного стакана и, влияет ли он на неё вообще?

     Тот, уклончиво:

     - Пока непонятно, товарищ Сталин.

     С нажимом:

     - А лично ваше мнение?

     - Взрыватель требуется мгновенного действия. Штатный, от 45-мм бронебойного – работает плохо.

     В голове тут же мелькнула мысля:

     «Взрыватель мгновенного действия требуется и для кумулятивных снарядов – которые так или иначе придётся «запиливать». Так что лишним не будет!».

     Киваю:

     - Хорошо! Работайте над взрывателем, а пока проведите государственные испытания и после них запускайте в производство бронебойный снаряд Иллариона Мозга без заряда взрывчатки. На всё даю две недели сроку.

     Глядя на Кулика:

     - А вопрос об награждении изобретателя будет решаться на ближайшем совещании Верховного Совета СССР…

     Подмигиваю:

     - …Возможно, даже бюст ему на «малой Родине» установим!

     Заходя в здание «НИИ-3», удовлетворённо думаю:

     «Кажись, проблема бронебойных снарядов для РККА решена. Тьфу, тьфу, тьфу!!!».

      

     ***

     По дороге гружу Наркома боеприпасов ещё одним заданием, совмещая так сказать приятное с полезным:

     - Для борьбы с понтонными переправами противника, товарищ Горемыкин, необходимо срочно разработать наплавную мину – сбрасываемую с самолёта летящего на бреющим, или с любого плавсредтва…

     Такая мина подплыв по течению к наплавному мосту, коснувшись его должна взорваться и снести переправу на хер.

     - …Вес – сто килограмм, чтоб можно было подвешивать её даже под «У-2». Чтобы не «изобретать велосипед», поручите это «ЦКБ-36» во главе и инженером Гейро – сконструировавшим принятую на вооружение в 39-м году беспарашютную авиационную якорную контактную мину «АМГ-1»…

     В «реальной истории» такой боеприпас был создан именно этим конструкторским коллективом уже во время войны и принят на вооружение в 43-м году под названием «Авиационная плавающая мина (АПМ-1)».

     - …Срок – три недели. В конце мая этого года, этих авиабомб должно быть столько – сколько надо.

     Пока мазь прёт,

     - Ещё, товарищ Нарком, Красной Армии – как хлеб, как воздух – нужна специальная авиабомба против стационарных мостов, особенно против железнодорожных… Обычные – даже самые мощные, для их разрушения не годятся.

      

     Казалось что там какой-то мост – «особенно железнодорожный»?

     Ажурная конструкция, которую могут снести ко всем чертям двое диверсантов принесённой в рюкзаках взрывчаткой…

     Диверсанты – тем могут, да!

     А вот у лётчиков бомбардировочной авиации, при попытках снести стационарный мост, возникают вполне определённые проблемы:

     «Случались у нас и пренеприятнейшие истории. Так было с железнодорожным мостом через Волгу у города Калинина, который наши войска оставили 14 октября. С 16 октября буквально каждый день вылетали экипажи на бомбежку этого, я бы сказал, злополучного моста. Какие только специальные задания ни приходилось нам выполнять, и, как правило, мы с честью выходили из трудных положений, а тут, как говорится, у себя под носом ничего не получалось. Бомбили мы этот мост и с пикирования, и с обычного горизонтального полета, и вдоль, и поперек, и под разными углами — мост стоял. В конце концов, немцы натащили сюда массу зенитной артиллерии, а мы, не обращая на нее внимания, бомбили и бомбили. Кажется, уже не было такого штурмана и командира корабля, который не попробовал бы свои силы на этом объекте, а мост стоит и стоит и движение по нему не прекращается…».

      

     И в данном случае, дело вовсе не в жоппорукости «сталинских соколов» или в дефективности бросаемых ими авиабомб.

     Стационарный мост – самая сложная цель и для авиации и для ракетных войск, если только не применять ядерный боеприпас, конечно.

     Захваченный американцами мост через Рейн, в течении недели с лишним обстреливала сотня германских орудий весьма солидного калибра – вплоть до «Карлов»… Бомбила самыми мощными бомбами германская авиация – от поршневых «Fw-190F-8», до реактивных «Мe-262» и «Ar-234»… Наконец, осатаневшие фашисты куячили по нему даже баллистическими ракетами «V-2».

     Мост стоял как заколдованный!

     Конечно, если долго учиться – что-нибудь получится!

     В конце-концов Рейнский мост рухнул, но союзникам удалось перебросить столько войск на восточный берег, сколько потребовалось для наступления вглубь Рейха.

     Однако и у американцев были проблемы с разрушением подобных объектов!

     Например, железнодорожный мост «Пасть дракона» во Вьетнаме американцы регулярно бомбили с апреля 1965-го года по октябрь 1972-го года (семь лет!), применяя даже бомбы с лазерным наведением. Для полного разрушения этого моста им тогда потребовалось совершить 873 (восемьсот семьдесят три!) самолето-вылета.

     В чём фишка, то?

     «Фишка» озвучена в том же источнике:

     «…Понтонные и шоссейные мосты разбивали, а железнодорожный — уцелел, хотя в него уже было несколько прямых попаданий. Бомбы пробивали его, как болванки, на этом дело и кончалось3».

      

     Что делать?

     Как ни странно, способ борьбы с железнодорожными мостами нашли лётчики именно ночной лёгкомоторной авиации, так называемые «У-двасы».

     «…Каждую ночь полк вылетает на боевое задание. Узкий плацдарм на левом берегу Днепра острым клином вошел в линию фронта на стыке двух наших армий и не на шутку беспокоит командующего фронтом генерала Рокоссовского: ударят немцы в тыл нашим войскам и сорвут намеченное наступление. Для ликвидации плацдарма необходимо уничтожить мост — единственную артерию, питающую плацдарм, поддерживающую его живучесть. Уничтожение моста поручено нашему гвардейскому полку. Уже которую ночь, прорываясь сквозь плотный заградительный огонь, наши самолеты сбрасывают бомбы, но мост невредим, как будто его кто-то заговорил, и опять по нему идут эшелоны. Полк теряет экипажи, самолеты, а мост цел. Бомбы либо проскальзывают в просветы между металлическими фермами, либо вырывают небольшие куски балок, и тогда саперы противника тут же наваривают новые.

     Уничтожить мост во что бы то ни стало!

     Это приказ фронта.

     А как это сделать?

     Неизвестно у кого — то ли у Николая Нетужилова, то ли у штурмана эскадрильи Владимира Семаго, с которым он последнее время летает, родился этот простой и донельзя дерзкий план. Но оба держат его в тайне даже от командира полка, которого чуть ли не ежеминутно теребит то штаб дивизии, то штаб армии с одним и тем же требованием — мост! И все же, узнай командир полка, что задумали Нетужилов и Семаго, их план потерпит крах. Вот почему они молча наблюдают за тем, как оружейники подвешивают бомбы под их самолетом. И только когда оружейники переходят к другим самолетам, Семаго переставляет взрыватели бомб с положения мгновенного взрыва на замедление, а Нетужилов скрепляет бомбы между собой припасенным для этого стальным тросом.

     Первая часть плана выполнена!

     Взвивается зеленая ракета — сигнал к вылету, и самолеты один за другим уходят в ночное небо, за линию фронта, к злополучному мосту. Для выполнения основной части плана Нетужилову и Семаго надо снизиться до предельно малой высоты и пройти точно над полотном дороги. Тогда бомбы, связанные тросом, запутаются в фермах, и общий взрыв разрушит мост. Самолет на малой высоте подходит к цели. Нетужилов включает бортовые огни:

     — Готов, Володя?

     — Готов!

     Самолет выходит на боевой курс. Наверное, фашистские зенитчики озадачены необычным видом самолета, идущего на мост с зажженными огнями. На секунду стихает огонь, но тут же обрушивается с новой силой. Теперь зенитки ведут огонь по ясно видимой цели, по самолету, обозначившему себя бортовыми огнями. А мост горбатится, выгибается навстречу. Опадают водяные столбы разрывов, и вроде бы слабеет огонь противника. Это друзья-однополчане, поняв маневр Нетужилова и Семаго, прикрывают их своим огнем. Голубые пунктиры пулеметных трасс и яркие полосы реактивных снарядов исчерчивают небо в сторону зенитных батарей.

     За хвостом самолета глухо ухают разрывы бомб. Взрывная волна догоняет самолет, и он подпрыгивает на ее упругом теле…»4.

      

     Вот так вот, знай наших!

     Мозги себе на изнанку вывернут, но выдумают на страх врагам «хрен» с путеводителем, чтоб добраться до самых их «сокровенных мест»!

     Но конечно же, если успокоиться и хорошенько подумать - это галимый паллиатив.

     Нужно что-нибудь более серьёзное, чем две кустарным способом связанные стокилограммовые авиабомбы – сбрасываемые фанерно-перкалевым самолётиком с бреющего полёта.

     В двух словах обрисовав внимательно слушающему Наркому боеприпасов проблему, предлагаю её решение:

     - Надо попробовать на основе «ротативно-рассеивающей авиационной бомбы» (РРАБ) сконструировать специальный боеприпас против мостов…

     Он нормальных, «РРАБ» отличается своими косо поставленными крыльями стабилизатора – которые после сброса, раскручивают её от потока набегающего воздуха. В результате центробежная сила разрывает тонкую оболочку боеприпаса - рассеивая над позициями противника несколько сот мелких осколочных бомбочек «АО-2,5».

     - …Раскручиваюсь, бомба выпускает цепи с грузиками на конце, которые при попадании в пролёт наматываются за него, а взрыватель мгновенного действия - подрывает боеприпас.

     Горемыкин осторожно интересуется:

     - Это – тоже изобретение Иллариона Мозга?

     Почуяв в его голосе не только некоторое сомнение, но и изрядный сарказм, вспылил:

     - Если придумаете что-то своё – то за ради Маркса! Но только чтобы к маю месяцу - специализированный боеприпас для разрушения железнодорожных мостов был! И причём – во всём ассортименте: двести пятьдесят, пятьсот и тысяча килограмм.

      

     ***

     Сперва руководил этим учреждением военинженер 1-го ранга Клеймёнов, затем после известных «событий» в 1937-м году - Слонимер Борис Михайлович.

     Впрочем, как выяснилось при нашем внезапном посещении, обязанности Директора фактически исполнял Главный инженер «НИИ-3» - Андрей Григорьевич Костиков.

     Ибо Бориса Михайловича - днём с огнём не найти, как мы с Куликом, Вороновым, Меркуловым «и другими сопровождающими лицами» - выяснили, нечаянно нагрянув по адресу: город Москва, улица Онежская, дом 8.

     После безуспешных попыток определить его местонахождение и вызвать по телефону, потихоньку принялся звереть:

     - Почему товарища Сталина всегда можно найти на своём рабочем месте, а какого-то «Слонимера» - нельзя? Что это за хрен такой с бугра, что никто не знает где он?

      

     Костриков с самым обалдевшим видом - принялся было путаться под ногами и, что-то мямлить, но я послал его… Послал его в отдел кадров увольнять Слонимера, напутствуя:

     - И такую сопроводиловку ему дайте – чтоб даже в дворники не взяли! Ибо дворник – работа очень ответственная, а ваш бывший директор - разпиз…дяй, которому нельзя доверить даже говённую метлу в руки.

     Тот побежал куда-то вдаль по коридору, а из толпы ракетчиков мои уши уловили шушукание:

     - Интересно, кого в директоры назначат?

     Я решил пошутить, и:

     - Товарища Кобулова! Знаете такого?

     При виде сподвижника покойного Лаврентия Павловича - как бы не десятку вундерваффле-строителей, тут же заметно поплохело.

     После чего, до позднего вечера ходил-бродил с группой товарищей по лабораториям, всюду совал нос и до всех – кого мне ловили «сопровождающие» лица, докапывался с вопросами-расспросами. Ибо моё послезнание насчёт ракетной темы - местами мутно-расплывчатое, а местами противоречащее самой себе.

      

     Довольно скоро выяснилась интересная картинка.

     Сперва, эта сверхсекретная научно-исследовательской организация разрабатывала активно-реактивные снаряды запускаемые из миномёта, что давало изрядное увеличение дальности стрельбы. Затем, посчитав такие установки излишне сложными, с начала 30-х годов перешли на разработку чисто реактивных боеприпасов.

     Короче, получившиеся наработки в области активно-реактивных боеприпасов – получивших самое широкое распространение во второй половине 20-го века, были по-безхозяйски щедро слиты в унитаз… А вместе с ними немалые народные деньги, выделенные под этот проект, не говоря уже про потраченное время - не так уж и многочисленных советских инженеров, могущих работать над чем-нибудь более насущным.

     И после этого, некоторые утверждают, что Клеймёнов, Тихомиров, Лангемак и прочая гоп-компания - были репрессированы незаконно!

     Обращаюсь к Наркому боеприпасов:

     - Товарищ Горемыкин! 120-мм миномётная мина с реактивным двигателем, пришлась бы нам весьма кстати накануне надвигающихся грандиозных событий.

     Тот, за карандаш и блокнот:

     - Вас понял, товарищ Сталин!

      

     Странности продолжились.

     Сперва, вроде бы двинулись в правильном направлении – разрабатывая реактивные снаряды стабилизируемые вращением в полёте… Но видимо в отличии от немцев, руки у наших конструкторов растут «не от туда» и, вместе с уменьшением дальности - кучность боеприпасов никак у них не увеличивалась. Угробив кучу собственного времени и казённых средств на эксперименты, посчитав это направление бесперспективным - вернулись к оперённым снарядам.

     Опять же по мнению некоторых альтернативно одарённых, Реципиент за это не репрессировать их должен был - а давать героя соцтруда и награждать сталинской премией из своих собственных гонораров!

     Ну, да ладно – дело прошлое, можно и забыть.

      

     ***

     На поверку, в «НИИ-3» обнаружилось аж четыре отдела:

     1) Отдел двигателей и ракет на твёрдом топливе.

     2) Отдел реактивных двигателей на жидком топливе.

     3) Отдел крылатых ракет.

     4) Отдел твёрдых ракетных топлив.

      

     Про первый отдел я уже немного поведал, про второй и третий и говорить не хочется… Но придётся.

     Ощутимого технологического прорыва добился лишь четвёртый отдел, ему мы по гроб жизни и обязанными успехами в реактивной артиллерии.

      

     В середине 30-х годов советская химическая промышленность наконец-то освоила производство нитроглицеринового пороха, который в отличии от пироксилинового быстро сох и позволял формировать пороховые зёрна любых размеров. Однако, имелись и свои нюансы: нитроглицериновый порох сгорал при более высокой температуре и давлении - что с увеличением полезных баллистических характеристик, давало и повышенный разгар нагруженного (нарезного) ствола.

     На Западе уже научись добавкой специальных флегмаллизаторов (воск, тальк, диоксид титана) снижать до безопасного уровня это вредное явление, ну а мы как обычно – «слегка» подзадержались в этом направлении. Нет, не на пятьдесят или упаси Боже – на сто лет… Всего лишь на три-четыре года.

     Но оказывается, для миномётного пороха – нитроглицериновый порох и, без специальных добавок – самое то. Заряжающийся с дула миномёт – гладкостволен и, мало того – имеет значительные зазоры между стенкой снаряда и ствола. Поэтому разгар ему не грозит. Да и не доживает на войне миномёт до износа ствола….

     Понимание этого, привело к всплеску интереса военных к этому виду оружия, досель считавшимся «суррогатом» артиллерии и, как следствие – появление на вооружение РККА в массовом количестве миномётов.

      

     Ракета же вообще – не имеющее ствола одноразовое изделие!

     Это обстоятельство, а так же то, что изготовление самого реактивного снаряда - рекордно дешево и не требует специального оборудования, было весьма привлекательным - как для «реального» советского руководство, так и для меня.

     Так вот, коллективом учёных Четвёртого отдела «НИИ-3», на основе нитроглицеринового пороха - было разработано ракетное топливо, из которого формировались шашки для камер сгорания реактивных снарядов: длиной 230 миллиметров для «РС-82» и 287,5 миллиметров для PC-«132», которые после некоторых необходимых доработок были приняты на вооружение военно-воздушных сил.

     За прошедший год, заводами Наркомата боеприпасов было выпущено, ни много ни мало – 125 тысяч «РС-82» и 30 тысяч «PC-«132» для вооружения истребительной, штурмовой и бомбардировочной авиации.

      

     ***

     Из-за соображений повышенной секретности, разговор с Заведующим «НИИ-3» у нас состоялся в отдельном кабинете.

     - Второй и третий отделы, товарищ Костиков, я у Вас заберу и переведу в другое – более подходящее место. Главным образом для того, чтобы Вы не отвлекались на главное: создание ракетных систем залпового огня (РЗСО) для Красной Армии.

     К Кулику и Воронову:

     - Запомнили аббревиатуру, товарищи артиллеристы?

     Это чтоб впредь никаких «гвардейских миномётов» и «Катюш» с «Андрюшами»…

     «РЗСО» и точка!

     - Запомнили, товарищ Сталин.

     Далее:

     - Товарищ Костиков! Слушайте задание Государственного комитета труда и обороны.

     Тот, соскакивает:

     - Слушаю, товарищ Сталин!

     Морщусь:

     - Сядьте на место и запоминайте. А ещё лучше – приготовьте бумагу и карандаш.

      

     Долго его не мурыжил, ибо дело к ночи, а я чертовски устал, хотел ням-ням и баиньки под тёплый бочок к Валентине Васильевне.

     Человеку за шестьдесят – что вы от него хотите?

     - Нужна лёгкая установка «РС-82» - имеющая круговой обстрел и способная уместиться в кузове пикапа «ГАЗ-61-16». От моего имени обратитесь в Наркомат автомобилестроения, Вам такой выделят.

     Это для «Войны тайот»!

     Поясняю товарищам артиллеристам:

     - Для заградительных отрядов Погранвойск НКГБ. Объясняю тактику: дождался в засаде колонну противника, накрыл её залпом и слинял подобру-поздорову. Некрасиво, конечно… Зато эффективно!

     Как уже говорил, мне погибшие герои-пограничники не нужны. Предпочитаю живых, здоровых и способных бурно размножаться с помощью женщин.

     Далее Костикову:

     - «РС-132» оставить только в авиационном варианте – с укороченной камерой сгорания, разработав к нему дистанционный взрыватель - устанавливаемый из кабины пилота.

     К Горемыкину:

     - Надо помочь товарищам ракетчикам, сами они такого не осилят.

     - Понял, товарищ Сталин.

      

     Тут Костиков меня изрядно удивил:

     - Мы уже сделали, товарищ Сталин.

     - Что Вы сделали, уточните?

     - «Прибор управления огнём реактивных снарядов различных калибров». Этот прибор должен был позволять производить стрельбу одиночными выстрелами, серией и залпом по 2,4,6,8 выстрелов в залпе.

     Едва не уронив нижнюю челюсть:

     - Так ваша «контора» и над системами управления огнём работает?!

     - Да, товарищ Сталин… Работает.

     - Испытания проведены? На вооружение ваш «прибор» принят?

     Пряча глаза, как будто нехотя:

     - Никак не можем добиться взаимопонимания с НКАП и ВВС РККА.

     Поочерёдно глянув на Кулика с Кобуловым:

     - Займитесь, товарищи.

      

     Далее объясняя Заведующему «ННИ-3», рисую на листочке нечто похожее на…

     На что-то не совсем приличное.

     Увидев на лицах нездоровое оживление, рявкаю:

     - Это не то, про что вы подумали!

     

     Рисунок 88. Реактивная система залпового огня (РСЗО) «БМ-31-12» и снаряд «М-30» (он же «Лука») на переднем плане.

      

     На словах же объясняю:

     - «РС-132» слабоват для нашей – «самой наступающей армии в мире», поэтому ничего принципиально не меняя в конструкции реактивного двигателя, нужно оснастить снаряд новой головной частью диаметром триста миллиметров и весом взрывчатки около тридцати килограмм…

     «В реальной истории», такой перезапил случился во второй половине войны - когда перед Красной Армией встал вопрос о прорыве долговременной обороны Вермахта. Обычные «Катюши», заряд ВВ которых составлял всего без малого пять килограмм, а кучность - оставляла желать лучшего, оказались недостаточно эффективными.

     Вот тогда то, наши конструкторы по озвученной выше «методе», создали несколько эротичный на вид реактивный 300-мм снаряд «М-30» и стреляющие ими установку залпового огня «БМ-31-12».

     Кулику и Воронову:

     - Это хоть как-то нивелирует наше вопиющее отставание от Германской армии в стволах артиллерии большой и особенно – «особой» мощности.

     Кулик с сомнением:

     - Надеюсь, с этих «головастиков» будет толк.

     Воронов, который с Наркомом обороны не особенно-то «дружил» ещё с тер пор, когда тот был Начальником ГАУ РККА, а он сам – его Заместителем, наоборот – излишне восторженно:

     - Эх, если бы это было у нас в Финляндии…!

     Я же подумав про себя:

     «Отсутствие у генералов мозгов, никакие «вундерваффли» не заменят».

     Вслух же, передразнивая Начальника ГАУ, его же тоном продолжил за него:

     - …А ещё лучше – на Куликовом поле.

      

     Костиков, несколько обеспокоенно:

     - Дальность стрельбы упадёт, товарищ Сталин. И выдавшие себя поднятой пылью и следами реактивных трасс огневые позиции могут быть накрыты артиллерией противника.

     Согласен: если оригинальный «М-13» мог лупить на расстояние свыше восьми километров, то его сильно «располневший» последователь – всего на три, что было неизбежной платой за фугасную мощь.

     Сделав успокаивающий жест:

     - Я знаю! Поэтому пакет в двенадцать направлявших должен находиться на самоходном, бронированном шасси: чтоб дав залп, быстро покинуть огневую позицию.

     Рисую, делая заявку на нечто похожее на американскую «РЗСО» «M4A3 T34 Sherman Calliope»:

     - Обратитесь в Коломну на паровозостроительный завод, товарищ Костиков. Там в данный момент собираются снимаемые с вооружения танки «Т-28». Сколько всего у нас этих «трёхголовых», товарищ Кулик?

     - По данным Главного автобронетанкового управления РККА – пятьсот два.

     Удовлетворённо киваю:

     - На первое время хватит, а как с тягачами наладится, попробуем установить уже двадцать четыре направляющих в кузове бронированной версии тягача «Ворошиловец».

      

     Подождав, когда Костиков «переварит», требовательно:

     - И сразу же начинайте работать над улучшением характеристик «РС-82» и «РС-300»! Кучность можно улучшить расположив оперение под углом – чтоб придать снаряду вращение, дальность – удлинив камеру сгорания и соответственно – длину самих направляющих.

     Чуть не забыл:

     - Снаряд такого калибра будет весить много – килограмм семьдесят пять, а то и все девяносто. Поэтому, разработайте для него удобную для переноски укупорку с ручками. Кроме того, хорошо было бы - чтоб из этой «укупорки» можно было бы и стрелять.

     Схематично нарисовав простейший деревянный ящик-укупорку с ручками, объясняю «на пальцах»:

     - В Европе нам придётся вести бои в плотных городских застройках с прочными каменными зданиями - куда не доберётся никакая боевая машина, даже гусеничная. А вот такую «хреновину», группа бойцов может вручную перетащить куда угодно – хоть на крышу здания, например и, шмальнуть оттуда по другому зданию – где окопался лютый ворог. Какова идея, товарищ маршал?

     Кулику идея понравилась:

     - Калибр линкоровский: любое каменное рассыпится на кирпичики, а те – в мелкий песочек!

     И заржал, как лошадь.

     Воронов поддержал Наркома обороны:

     - Если с первого раза не рассыпится, так ведь можно повторить!

     Ставя в этом деле точку, резюмирую:

     - В любом случае, гарнизону такого опорного пункта не поздоровится.

      

     ***

     Закончив с реактивными системами залпового огня, интересуюсь у Костикова:

     - А чем у вас в НИИ-3, занимаются «Отдел реактивных двигателей на жидком топливе» и «Отдел крылатых ракет»? Ну, кроме того, что приходят на работу и протирают штаны об казённую мебель, конечно?

     Тот достаёт из сейфа и подаёт мне составленную бывшим директором «НИИ № 3 НКБ» Слонимером и утверждённую бывшим же Народным Комиссаром Боеприпасов Союза ССР Сергеевым, «Программу испытаний на первый квартал 1941г.»…

     Открываю, читаю и немедленно начинаю «худеть» от многообразия тем.

     И если работы над «БРАБ-305-ДС» - ракетной бронебойной авиабомбой калибра 305 миллиметров, предназначающейся для поражения бронированных палуб военных кораблей – понятны… То что это за «ракетный планер»? «132-мм зенитная ракетная автоустановка»? «Ракетная граната для винтовки»?

     Итого: сорок пять тем, названия многих из которых - звучат как лютый бред!

      

     Этим грешили все законно репрессированные в «реальной истории» конструкторы – от Беккаури до Таубина. Нахватаю тем, наобещают с три короба, а потом искренне удивляются – когда им лоб зелёнкой мажут:

     «А нас за что?!».

     Хлопнув папкой об стол, я с донельзя огорчённым видом:

     - Стреляем мы вас – «гениальных изобретателей», стреляем… А вы плодитесь со скоростью холерных вибрионов в жидком дерьме!

     Костиков побледнев и прижав ладонь к груди:

     - Товарищ Сталин! Это не я, это…

     Понимающе киваю:

     - Это прежнее руководство вашего НИИ-3 и Наркомата боеприпасов… Лично Вы, товарищ Костиков - кристально чист. Ладно, допустим…

     Пару минут его разглядываю, как впервые увидев:

     - Сказать по правде, кроме твёрдотопливных реактивных снарядов - успехов за НИИ-3 больше не числится. Скажите мне как на духу, товарищ Костиков: вам с вашими коллегами чего-то не хватает, что-то (или кто-то) вам мешает?

     Тот встав и нервно поправив галстук:

     - Невыполнение плана 1940-го года и ряда социалистических обязательств коллектива НИИ-3, в основном объясняется следующими обстоятельствами: специалисты Института, главным образом форсировали приложение ранее накопленного опыта для решения конкретных практических задач и недостаточно обращали снимание на развитие научно-исследовательских работ. Поспешностью технических обобщений, как результат упрощения трудностей и переоценкой сил и возможностей. Это привело к взятию на себя технически необоснованных обязательств. Кроме этого, квалификация значительного числа работников института не соответствует уровню поставленных перед ними задач, отчего слаб теоритический уровень уровня работ…

     Подумав с минуту, Костиков закончил:

     - …Наконец, многие тему носят авиационный характер, а экспериментальная база Института полностью ему не соответствует.

     Предлагаю выход из положения, без дырявливания лбов… Массового «дырявливания лбов», конечно. Без выборочного не обойтись от слова «никак»:

     - Так может сократить число тем, оставив из них две-три наиболее перспективных и важных для страны? А если не хватает собственной экспериментальной базы, скооперироваться с другими НИИ?

     Привстав, опершись руками на стол:

     - Своей головы на плечах нет? Всё за вас, бестолочей - товарищ Сталин должен думать?

      

     Сев на место уже более спокойно:

     - Скажите мне, Костиков: смогут инженеры из второго и третьего отдела создать «планирующую ракетную бомбу» и «сверхскоростной ракетный истребитель перехватчик» - как хлеб, как воздух необходимые РККА, чтоб отразить предстоящую агрессию всей Европы на СССР? Или только обещают? Как сами то думаете?

     Тот, нервно теребя галстук, осторожно:

     - Товарищ Сталин… Я этого не знаю.

     Внимательно слушавший наш диалог Кобулов, предложил:

     - А давайте их самих вызовем сюда и спросим.

     Поддерживая такое предложение, спрашиваю:

     - Товарищ Костиков! Вы слышали?

     - Слышал, тов…

     Тыча пальцев в лежащую на столе «Программу испытаний на первый квартал 1941г.»:

     - Тогда выполняйте. Только не всех сразу, а так сказать – «мозговой центр»: того массовика-затейника - кто эту лютую хрень придумал.

     Вновь испечённый Директор НИИ-3 поднимает трубку и:

     - Щетинкова, Раушенбаха и Дрязгова ко мне в кабинет… Срочно!

      

     Кто такие - не знаю, но вроде бы все трое работали в группе Королёва5. Ага, «того самого». Того вовремя посадили – иначе бы уже первый советский космонавт на Марс полетел (ржу, не могу!), а эти сцуко, на свободе остались и опять за своё.

      

     Пока ждём этих трёх «чудо-богатырей» отечественного «вундер-ваффе-строительства», кое-что вспоминаю, о кое-чем размышляю…

      

     ***

     Сразу после Гражданской Войны, навязчивой «идеей-фикс» новых властителей «Одной шестой части суши» стал предполагаемый «крестовый поход против большевизма» коалиции сильнейших капиталистических держав. Да и возникшие на руинах Российской, Австро-Венгерской и Германских империй молодые националистические государства – Польша, Финляндия, Румыния, Чехословакия и Венгрия – страны так называемой «Малой Антанты», вызывали у кремлёвских вождей опасения вполне неоднозначного характера.

     Реалистична была такая угроза, или это всего лишь «глюки» перебравших «балтийского чая» комиссаров - спорить не буду.

     Главное, что даже обладателю «IQ» чуть выше чем у простого дождевого червяка ясно и понятно: западные державы - настолько превосходили «страну победившего пролетариата» в материальном плане, что исход такого «похода» - совершенно не оставлял никакого простора для воображения.

     Пытаясь хоть как-то нивелировать имеющийся дисбаланс сил, руководство Советского Союза подошло к этой проблеме как истовый «заклёпочник»:

     Широкомасштабное производство оружия, боевой техники и боеприпасов в мирное время. Предполагалось, что созданные в мирное время значительные запасы, позволят во время войны компенсировать текущее промышленное производство капиталистических держав.

     Отгремевшая мировая война ясно продемонстрировала важность превосходства в технологии на поле боя. Поэтому вторым решением проблемы, из Кремля виделся поиск некого новаторского «супероружия» - которое позволило бы при незначительных затратах, обеспечить паритет над «традиционными» видами вооружения армий вероятного противника.

      

     Военное руководство Третьего Рейха сразу же встало на второй – на «инновационный путь», ибо ресурсов накапливать горы оружия «про запас» у Германии не было. В результате, даже про единый пулемёт «МГ-34» англичане говорили:

     «Вооружать таким обычную пехоту, всё равно что дать каждому солдату личный «Мерседес»».

     В ходе боевых действий, произошло некоторое переосмысление понятий и, оружие для простых кастрюлеголовых арийцев стало попроще… Иногда, совсем простым – как всем известный «Панцерфауст» и известные только заклёпкоманам многотипные «Фолькштурмгеверы».

     Но желание победить с помощью «вундерваффе», только усилилось, чему способствовали объективные обстоятельства.

      

     В отличии от советских - с их «универсальными» сорокапятками, британские корабли имели серьёзное зенитно-артиллерийское вооружение и, при попытках утопить их обычными – так называемыми «гравитационными» бомбами, Люфтваффе стали нести неприлично высокие потери.

     Что делать?

     «Сумрачные германские гении» напряглись и выдали во славу Фюрера так называемую «планирующую» (или как ещё называют «крылатую» бомбу) с радиоуправлением.

     Самая известная из них, это «Henschel Hs-293»  - оснащённая 500-килограсовой боевой частью, жидкостным реактивным ускорителем, крыльями и блоком управления. При сбросе с высоты полтора километра дальность планирования этого боеприпаса составляла около двенадцати «км». Назначение ускорителя состояло не в обеспечении собственной тяги планирующей бомбы, а в сокращении стадии её отделения от самолёта-носителя и, соответственно - скорейшем попадании в поле зрения штурмана-оператора.

     После успешного применения против боевых кораблей и транспортов союзников, работающим в компании «Ruhrstahl» инженером Кремером была сконструирована «Ruhrstahl SD 1400 X» - тяжёлая планирующая авиабомба, предназначенная для поражения линкоров.

      

     

     Рисунок 90. FX-1400 (другие наименования Fritz-X, Ruhrstahl SD 1400 X) — германская управляемая авиабомба периода ВМВ, подвешенная на бомбардировщик «FW-200 Condor».

     В 1943-м году, когда Италия переметнулась на сторону союзников, такой штукенцией был потомлен линкор макаронников «Рома». Больше успехов у этого девайса вроде не имелось, но всё равно…

     Впечатляюще!

      

     Занимались планирующими авиабомбами и в Штатах, которые с мая 1944-го применяли по германским городам несколько видов таких боеприпасов, имеющих как радиолокационные - так и инфракрасные головки наведения.

     Наибольшие успехи были официально зарегистрированы у созданной фирмой «Aeronca» планирующей авиабомбы «GB-13». Сей боеприпас автоматически наводился на световое излучение долго горящего фальшфлейера - сброшенного ранее на цель самолётом-разведчиком типа «Москито».

      

     Наиболее интересна же для меня планирующая авиабомба «GB-4» (USAAF) – оснащённая появившейся в 1942-м году первой в мире компактной телекамерой фирмы «RCA», телепередатчиком «SCR-549-T3» и системой командного управления типа «GB». Здесь вообще всё было «по-взрослому»: оператор на борту бомбардировщика видел цель «глазами» бомбы и по радио корректировал ее полет.

     До конца войны сей боеприпас не удалось довести до совершенства, но само направление выглядело очень многообещающим. Если бы Вторая мировая продолжилась, американцы, например, могли бы им выбивать систему ПВО Третьего Рейха…

     Ведь точность попадания воистину фантастическая для тех времён:

     Шестьдесят метров!

     Обычные же – «гравитационные» авиабомбы, напомню, ложились в круг диаметром четыре километра и это ещё считалось очень хорошим показателем.

     Правда случись такое – задержка завершения окончания Второй мировой войны, американские «летающие крепости» несущие планирующие авиабомбы с «глазами», могли бы встретить на своём пути другое немецкое «чудо-оружие»: управляемые ракеты класса воздух-воздух «Ruhrstahl X-4», запускаемые с реактивных истребителей «Ме-262». Первое её испытание было был произведён в августе 44-года, а уже в начале 45-го, на одном из заводов в Рурштале было начато серийное производство.

      

     ***

     Когда Щетинков, Раушенбах и Дрязгов пред мои ясны очи, я спросил:

     - Товарищи! Ведущие капиталистические страны и в первую очередь – Германия, ведут работы над управляемыми видами оружия…

     Рассказал им про германские и американские планирующие авиабомбы, даже сопроводил повествование рисунками, затем сделал конкретную заявку:

     - Нам нужна мощная управляемая авиабомба весом в две с половиной тонны, с фугасной и полубронебойной боевой частью. Реально ли, хотя бы в течении полугода, нам заиметь такой боеприпас? Только говорите честно, как на духу! А не так, как перед начальством привыкли.

     Те отвечают, что в принципе - ничего сложного в авиабомбе «с крылышками» нет… А вместо жидкостного двигателя в качестве ускорителя, вполне подойдёт твёрдотопливная «РС-132», как на уже прошедшей испытания «БРАБ-305-ДС» - ракетной бронебойной авиабомбы калибра 305 миллиметров…

     Но вот системы управления, это не их конёк!

     Косясь одновременно на Костикова и Кобулова, Борис Викторович Раушенбах говорит неуверенно:

     - Я мог бы заняться, товарищ Сталин… Но честно скажу: за полгода не управлюсь.

     Спрашиваю:

     - И сколько же Вы просите? Если не считать звания героя Соцтруда, Сталинской премии, квартиры в центре Москвы и личного автомобиля, конечно?

     Тот с вожделением сглотнул слюну, но кривить душой не стал:

     - Два-три года, не меньше.

      

     Хотел было пасть духом и вообще отказаться от этой идеи… Но тут выручил Кобулов.

     Председатель «Главного промышленно-экономического отдела при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР), воочию доказал что с его назначением - я не дал маху, а совсем наоборот:

     - Товарищ Сталин! Системами телевизионного управления с начала 30-х занималось «Остехбюро», а в данный момент этой темой занимается группа Расплетина из ленинградского НИИ-9.

     Пошарив мысленно в «послезнании», вспоминаю:

     - «Остехбюро» - это недоброй памяти «телетанки» расстрелянного мошенника Беккаури?

     Кивая, уточняет:

     - «Остехбюро» занималось не только «телетанками».

     - А это не тот Александр Андреевич Расплетин, который работает над радиолокатором «РУС-2»?

     Тот как-то странно глядя на меня глубоко посаженными умными глазками.

     - Нет. Над «радиоулавливателями(!) самолётов» работает  группа Кообзарева из ЛФТИ.

     Эге… Да это палево!

     Таких терминов как «радар» или «радиолокатор», ещё нет.

     Сделав рожу поотмороженнее, заявляю:

     - «Радиоулавливатель самолётов» - это слишком длинно, товарищ комиссар госбезопасности, да и звучит как-то по-идиотски… А вот «радиолокатор» - в самый раз! Так что у нас там с Расплетиным?

     - Он работал над  телевизионной аппаратурой для Дворца Советов в Москве, а сейчас занят  телевизионной самолетной установкой типа «Доломит» и системой авиационной разведки с использованием телевизионных методов «Звезда».

     Пристально в него взглянув – а не стебается ли он надо мной часом и, убедившись что глаголит Кобулов вполне серьёзно, с нетерпением:

     - А вот с этого места – как можно поподробнее, пожалуйста…

      

     ***

     «Подробностей», Председатель «ГПЭО СНК СССР», сам не знал.

     Но из его короткого рассказа можно было понять, что работы над радиоуправляемыми… Нет, не бомбами – самолётами, шли параллельно с работами над недоброй памяти «телетанками» расстрелянного Беккаури.

     Предполагалось использовать радиоуправляемый «ТБ-3» как самолет-снаряд с управлением с пилотируемого самолёта. Но существенных результатов добиться не удалось и в 1938-м году тему закрыли.

     Год спустя об этой «вундерваффле» вдруг с какого-то великого перепуга вспомнили и поручили НИИ-10 вкупе с заводом «№ 379» создать «телемеханические» модификации самолётов «ТБ-3», «СБ», И-16» и «УТ-2», выделив два миллиона рублей и аэродром Кречевицы под Псковом в качестве испытательной базы.

     Главным конструктором столь смелого проекта являлся некий Чачикян.

     Пошарил в «Послезнании»…

     Ничего нет про такого6.

      

     Предполагалось подготовить два варианта таких «безпилотников».

     Первый вариант - «дрон-камикадзе» современной мне терминологией: прилетел к цели, спикировал, взорвался и всё. Второй вариант должен был отбомбиться и вернуться на свой аэродром.

     В качестве ударных самолетов хотели использовать «ТБ-3», самолёта управления - «СБ» или «ДБ-ЗФ».

     Естественно, первый вариант был попроще и уже к началу этого – 1941-го года, оснащённый аппаратурой «Кварц» первый отечественный тяжёлый «безпилотник», успешно прошел контрольно-сдаточные летные испытания, после которых началась доводка изделия7.

      

     Выслушав я резюмировал:

     - Естественно, 2,5-тонную управляемую авиабомбу с «крылышками» и ракетным ускорителем «РС-132» - сделать будет намного проще, чем радиоуправляемый четырёхмоторный бомбардировщик. Однако, товарищ Кобулов, Вы нам обещали про телеуправление рассказать…

     Тот, охотно продолжил.

     Ещё в октябре 1937-го года на том же многострадальном «ТБ-3» испытывалась телевизионная установка, созданная по советскому заказу американской фирмой «RCA». Работала она в УКВ-диапазоне и передавала изображение на расстояние до 25-ти километров. Приемная же аппаратура располагалась в специальном автомобиле на земле.

     Идея сей «вундерваффли» такова: сидит какой-нибудь командарм в штабном фургоне и по телевизору наблюдает за маршем войск или самим боем на передовой.

     Но на практике проблемой оказалось получить хорошее изображение: «ТБ-3» должен был буквально «висеть» над полем боя - достаточно низко и достаточно долго, чтобы в штабе могли разобраться в сути происходящего на черно-белом экранчике величиной 12x17 сантиметров.

     Отсюда вывод специальной комиссии: «…Данная установка в настоящем своем виде непригодна для тактического использования в боевой обстановке».

      

     После некоторых раздумий, говорю:

     - Оператору планирующей авиабомбы нет надобности рассматривать мелкие подробности происходящие на поле боя. Ему достаточно видеть с высоты десять километров хорошо различимую, крупную цель. Например – товарно-сортировочную железнодорожную станцию в городе Тильзит. Плохо другое: оборудование американское.

     Кобулов меня успокоил:

     - НИИ-8 скопировал американскую конструкцию, хотя и гораздо хуже оригинала качеством. С 1938-го года, товарищ Расплетин и его группа на её базе вели разработку усовершенствованной авиационной телевизионной станции «Доломит», предназначенной для «ТБ-3» и «ДБ-3» и телевизионной установки «Звезда» для наведения истребителей на цель. Но по неизвестной мне причине на самолетах они обе так и не испытывались…

     Перебиваю нетерпеливо:

     - А нельзя ли этой «Звездой» наводить на бомбардировщики управляемые ракеты?

     Этот воистину «горилл», беспомощно разводит руками:

     - А вот этого я не знаю, товарищ Сталин…

     Видимо пошевелив извилинами, спохватывается:

     - Ещё у товарища Расплетина была идея создания летающего командного пункта…

     У меня тут же в голове возник образ современного мне самолёта «дальнего радиолокационного обнаружения» (ДРЛО) типа нашего «А-50» или американского «Boeing E-3 Sentry» и я с отвалившейся напрочь челюстью, восклицаю:

     - «Летающего командного пункта»?!

     - Да, товарищ Сталин. Летающего командного пункта для воздушного десанта - имеющего штабной салон и богатое радиооборудование для связи с самолетами в воздухе, уже высадившимися войсками и штабом в собственном тылу.

      

     Чуть не заорав вслух:

      «ЭТО ТО, ЧТО НАМ НАДО!!!

     Соскочив, я в волнении забегал по кабинету, затем усевшись на место, глядя в упор на своего Секретаря-референта:

     - На следующей неделе… Ээээ… Лучше всего во вторник, товарищ Меркулов, обеспечите мне встречу с товарищем Расплетиным. Ээээ… В Генеральном штабе ВС СССР.

     Горемыкину:

     - При Наркомате боеприпасов приказываю создать НИИ управляемого ракетного оружия – «НИИ УРО». Собрать в него всех и вся – имевших дело с управляемым оружием, в частности с «телетанками». Кроме этого, в него должны входить группа Чачикяна, группа Расплетина и «Отдел крылатых ракет» из НИИ-3 - прежде занимавшаяся реактивной бронебойной бомбой.

     Заминка вышла:

     - Руководителем проекта предлагаю назначить… Эээ…

     «А кого? А, была, не была»:

     - …Товарища Королёва Сергея Павловича.

     Кобулов с бегающими глазами:

     - Товарищ Сталин… Гражданин Королёв, того… Сидит!

     - Ну и что? Товарищ Сталин тоже «сидел» и причём - не раз. Разве он стал от этого глупее? Выпустить под условно-досрочное, с полным погашением судимости после выполнения задания ГКТиО. Всё!

     Гружу товарища заданием:

     - Вам, как председателю «Главного промышленно-экономического отдела при Совнаркоме СССР» (ГПЭО СНК СССР) - обеспечить НИИ управляемого ракетного оружия режим максимального благоприятствования.

     Тот:

     - Может, по примеру не так давно созданного авиационного, создать в «ГПЭО СНК СССР» специальный – восьмой отдел?

     Махнув рукой:

     - Делайте что угодно – разрешаю продать душу дьяволу…

     Кулаком по столу:

     - …Но чтоб через полгода советская управляемая авиабомба «Доломит» была! А через год - «Звезда»: управляемая ракета класса «воздух-воздух»!

      

     Почему я так уверен, что с управляемым оружием в СССР – всё будет по крайней мере не хуже, а то и лучше - чем у Германии и Штатов?

     Если в межвоенное время на Западе велись лишь эпизодические эксперименты с радиоуправляемыми танками, самолётами и кораблями, то в нашей стране, это дело было поставлено на широкую ногу и почитай в промышленном масштабе.

     Например «телеуправляемый» флот «Остехбюро» Беккаури по численности превосходил военно-морской флот Болгарии, а румынскому – лишь незначительно уступал.

     Но больше всего конечно, впечатляет размах работ по так называемым «телектанкам» - представляющих собой по сути роботизированный комплекс из двух машин. Советское военное руководство возлагало на него вполне определённые надежды и в одном из танковых училищ, даже было открыто отделение по подготовке операторов для таких комплексов.

     После ареста и расстрела «отца основателя», дело проектирования радиотанков продолжили его наследники из НИИ-20. Наконец, от экспериментов и войсковых испытаний, перешли к принятию на вооружение. В 1938-м году было сформировано 28 телемеханических групп - всего 56 танков, включая «ведущие» танки с операторами.

     Телетанки даже успели повоевать!

     Первый случай боевого использования советских телетанков произошел в ходе зимней войны с Финляндией 28 февраля 1940-го года в районе Выборга. Правда, случай был неудачный: ведь поле боя - это не полигон. Пущенные перед наступающими линейными танками телетанки «ТТ-26» застряли в воронках от снарядов и были расстреляны финскими противотанковыми пушками.

      

     Разработка «Остехбюро» Бекаури телеуправляемых танков, бронепоездов, кораблей, дотов и так далее - в принципе являлась тупиковым направлением. Ведь, до сих пор ни одна армия мира не имеет телеуправляемых танков. Видимо, им бы сосредоточиться на создании какого-то одного типа телеоружия, например - той же управляемой бомбы или самолёта. И лишь доведя его до ума - то есть честно и без скидок пройдя заводские, полигонные и войсковые испытания, приниматься за другой вид вооружения.

     Однако, я про что хочу сказать?

     «Кадры решают всё»!

     А от работ над телетанками, у меня остались эти самые «кадры» - умеющие конструировать управляемое оружие, производить его и управлять им бою.

     Осталось лишь собрать их вместе и поставить перед ними правильные задачи.

      

     ***

     С одной темой разобрались, переходим к следующей.

     Заглядывая в глаза, спрашиваю стоящих перед нами Щетинкова, Раушенбаха и Дрязгова и, спрашиваю:

     - Одна из тем НИИ-3 - «сверхскоростной ракетный истребитель-перехватчик». Это что, товарищи? Тупо распил казённого бабла, ваш изобретательский зуд и тщеславие – удовлетворяемые за счёт той же «бездонной» казны, пополняемой народными денюжками? Или всё же, из этого может выйти что-то годное, например - высотный перехватчик?

     С ответом я не торопил и пока те побелев, переглядывались - ища коллективным разумом ответ, вспоминаю-рассуждаю…

      

     Проблема германских самолётов-разведчиков из группы Ровеля - имелась практически всю Великую Отечественную войну и, угрозу от неё исходящую - переоценить практически невозможно.

     Их называли «признаками» или «всевидящим оком фюрера» и оба названия вполне себе соответствовали. Всего 34 (тридцать четыре!) самолёта, но они наделали нашей стране неисчислимых бед и стоили рек пролитой крови. Еще до того, как Германия вторглась на территорию СССР, самолёты-разведчики Ровеля сфотографировали всю приграничную зону на 200-300 километров вглубь, а уже 22-го июня – нагло летали над Москвой, абсолютно безнаказанно фотографируя промышленные предприятия, зенитные батареи, Кремль, Красную площадь и сея панику среди руководства и населения.

     Ни одна крупная операция Вермахта на Восточном фронте не обходилась без тщательного изучения германскими генштабистами аэрофотоснимков - сделанных с специальных модификаций «Юнкерсов» и «Дорнье», напичканных самым совершенным фотооборудование фирмы «Цейс» и новейшими навигационными системами…

     А качество тех аэрофотоснимков, впечатляет даже через почти сто лет!

     «До тех пор», создатели компьютерных игр делают по ним свои «стратегии» и «авиа- симуляторы».

      

     Сбить «призраков» было очень тяжело, практически невозможно. За всю свою историю, Aufklärungsgruppe des Oberbefehlshabers der Luftwaffe (Aufkl.Gr.Ob.d.L.) – как официально называлась группа Ровеля, имела считанные потери - связанные в основном с техническими неисправностями, вынуждающие экипажи снижаться на приемлемую для сталинских соколов высоту.

     Почему так?

     «Юнкерс-88» специальной модификации и специализированный «Юнкерс-86Р-1» могли забираться на высоту 12-13 тысяч метров, недосягаемой для советских истребителей. Однако, в основном «призраки» летали на 7 тысячах. Взлетев с аэродрома, они набирали высоту и летели на ней вплоть до нужной области. Затем они резко сбрасывали высоту до 3-5 тысяч и, сфотографировав объекты - снова поднимались ввысь, чтобы улететь домой.

     Ничего страшного вроде бы: даже на высоте 8-10 тысяч метрах, их свободно могли бы перехватывать, например - «МиГи» с высотными версиями двигателей «АМ-35А»

     Однако, почему-то не перехватывали.

      

     

     Рисунок 91. Аэрофотосъёмок одного из районов Москвы, сделанный с одного из самолётов-призраков «Группы Ровеля» - Aufklärungsgruppe des Oberbefehlshabers der Luftwaffe (Aufkl.Gr.Ob.d.L.).

     Дело в том, что единой системы ПВО в СССР не было до конца войны и, что - самолёты-разведчики группы Ровеля, что - идущие за ними бомбардировщики появлялись над целью внезапно. Пока истребители взлетали и набирали высоту – они, уже сделав своё чёрное дело, безнаказанно улетали обратно.

      

     Особенно это «отсутствие единой системы ПВО» было наглядно продемонстрированно летом 43-го года, во время проводимой Люфтваффе стратегической воздушной операции «Кармен-2».

     Официальные историки предпочитают на эту тему помалкивать. Ведь их словами уже произошёл «коренной перелом» в войне, в том числе и в войне в воздухе…

     И тем не менее, почти целый месяц «Хейнкели» и «Юнкерсы» авиагрупп Люфтваффе II./KG51 «Эдельвейс», III./KG55 «Грайф», KG27 «Бёльке» и III./KG1 «Гинденбург» - взлетали по ночам с аэродромов «подскока» на Орловском выступе и набирая высоту над аэродромами 1-й и 15-й воздушных армий ВВС РККА, отправлялись бомбить города Поволжья и расположенные в них промышленные предприятия8.

     Фронтовые части «ВНОС» (воздушное наблюдение, оповещение, связь) просыпались от раздающихся с небес звуков, фиксировали пролёт над ними большого количества «чёрных крыльев», звонили своему начальству и отправлялись досматривать сны. Днём, они так же равнодушно фиксировали пролёт «самолётов-призраков» - летящих фиксировать результаты дневных бомбардировок.

     И опять возникают многочисленные вопросы, типа:

     Да чё за херня, в конце-концов происходила?!

     Ведь, говоря словами песни из популярного советского фильма:

     «Вроде ж не бездельники

     И могли бы жить…».

     Но вместо ответов, мы слышим из года в год одно и тоже, жизнерадостное:

     «Зато не они Москву – а мы Берлин взяли. И если надо – можем повторить!».

      

     Объектная же противоздушная оборона, защищала небо непосредственно над важными стратегическими объектами. То, что творилось вокруг да около – ей было «до борозды».

     Вот в этом и «порылась» небезызвестная собака!

     В системе ПВО Горького, например, имелись даже радары «РУС-2» и истребители регулярно вылетали на перехват. Но набрать высоту до появления над городом «призраков» Ровеля не успевали.

      

     Следующая проблема: радиостанции, вернее - их отсутствие или неумение работать с ними лётчиков-истребителей. И как следствие - отсутствие как таковой системы наведения собственных истребителей на цель с земли.

     В результате даже набрав нужную высоту, пилот тупо не знал в какую сторону ему лететь.

     В итоге крупнейшие промышленные предприятия, такие как: Горьковский автозавод имени Молотова, Ярославский шинный (единственный в стране), Саратовский авиационный и нефтеперерабатывающий завод – германской авиацией были снесены на хер. И это не считая более мелких объектов, утопленных судов и кораблей на Волге-мутушки и, минирования самой этой – крупнейшей водной артерии в системе советской транспортной логистике, что снизило судоходство на треть.

      

     ***

     «Группа Ровеля» - «всё видящее око Фюрера» и, я твёрдо намереваюсь ему его выбить – чтоб был он слепошарым, аки вождь древних греков Гомер!

     Как это сделать?

     Во-первых, необходимо создать единую систему «ВНОС» и Войска ПВО страны. Надо добиться того, чтоб каждый пролетающий через линию фронта (а в идеале – каждый взлетающий с аэродрома) самолёт противника, фиксировался, отслеживался и сопровождался на всю его глубину проникновения.

     Во-вторых, нужен специальный двухмоторный многоместный самолёт-перехватчик: одномоторные и одноместные для этой цели не подходят от слова «никак». Ведь набирая высоту, пилот «МиГа», например - вынужден следить за приборами, работать с радиостанцией, держать в видимости еле заметную цель…

     Он не многостаночник, он не может всё это делать одновременно!

     Нужно разделение труда: пилот управляет машиной, радист держит связь с «наводчиком» на земле, штурман сверяясь по карте - указывает куда лететь. Ну и естественно – вооружение помощнее… Ибо, тем что имелось на советских одномоторных истребителях, сбить такую живучую тварь как «Юнкерс» - так же трудно, как завалить медведя из «воздушки».

     От хорошей жизни что ли, наши ясны соколы - то и дело применяли таран?

     Героизм героизмом, но жизнь то одна…

     Германцы вполне успешно запиливали перехватчики с бомбёра «Ю-88» - устанавливая в его носу радар и целую батарею 20-мм пушек.

     Ну а нам – сам Маркс велел!

     Подойдёт двухмоторный самолёт Петлякова - изначально замышлявшийся как высотный истребитель, или Туполева с двигателями «АМ-35А».

     А «МиГи» можно подарить Герингу, пусть удивляется.

      

     Ну и наконец, самое интересное – «в третьих».

     Нужно средство ПВО так сказать – «быстрого реагирования»: увидел в небе – взлетел - сбил.

     Это может быть управляемая ракета класса «земля-воздух» или…

     Или, ракетный перехватчик.

     В принципе, такие «в реале» были у германцев – «Ме-163» и у наших – «БИ-1».

     Так почему бы, как говорится, не почему?

     Тем более в отличии от германцев «образца 1944-го года», у нас нет (пока нет) проблемы налётов тысячных стад «летающих крепостей». Поэтому нам много таких «вундерваффлей» не надо: сотни работающих в комплексе с «РУС-2» - вполне хватит.

      

     ***

     Наконец, самый смелый из троих – Щетинкин, открыл рот и промямлил:

     - Товарищ Сталин… В феврале прошлого года был успешно испытан ракетный планер «РП-318-1» с установленным на нём азотно-кислотно-керосиновым двигателем «РДА-1-150» конструкции Леонида Дедушкина…

     С раздражением:

     - С тех пор уже год прошёл и, что? На вашем «ракетном планере» можно летать и сбивать самолёты противника?

     Тот беспомощно оглянулся и ему на выручку пришёл другой инженер – Раушенбах, с паникой во взгляде, но твёрдым голосом произнёсший следующий набор слов:

     - Товарищ Сталин! Созданием и испытаниями этого ракетопланера - решались в основном отдельные частные вопросы теоритического характера. Но не проблема в целом, использования этого типа движителей в авиации.

     - Сам то понял, что сказал?

     Тот потух и слился и, уже наконец Дрязгов, внёс хоть какую-то ясность:

     - Произведённые расчётно-теоретические изыскания, отработка отдельных узлов и агрегатов и, наконец испытания готового ракетного планера в полёте, позволили сделать выводы, что рациональным использованием ракетных двигателей на жидком топливе и воздушно-ракетных в приложении к авиации могли быть:

     - Создание комбинированной движетельной установки (ракетный двигатель на жидком топливе и прямоточный воздушно ракетный двигатель) для специальных сверхскоростных истребителей-перехватчиков.

     - Создание ракетного двигателя (или системы двигателей на жидких компонентах топлива) для испытания вновь разрабатываемых конструкций и аэродинамических форм самолёта в натуральную величину  при скоростях полёта - больше 1000 километров в час.

     - Создание установки прямоточного воздушно-ракетного двигателя для современных скоростных самолётов, как дополнительный источник тяги для увеличения скорости полёта самолёта на коротких участках пути.

      

     Одно словосочетание меня зацепило:

     - «Комбинированная движетельная установка», говорите?

     Дрязгов несколько удивлённо:

     - Да, товарищ Сталин: ракетный двигатель на жидком топливе и прямоточный воздушно ракетный двигатель.

     Пытливо глядя ему в глаза:

     - Насколько я понял, ракетный двигатель в этой схеме нужен лишь для разгона? Ведь чтобы прямоточный воздушно-ракетный двигатель заработал - уже необходима какая-то скорость набегающего воздушного потока?

     - Вы правильно поняли, товарищ Сталин. Такая «комбинация» позволит значительно увеличить продолжительность полёта.

     Задумываюсь:

     «Ну, а чё? Взлетаем как ракета, включаем прямоточку и гоняемся на околозвуке за «призраками»… Нормально!».

     Только рот открыл, чтоб дать изобретению так сказать – путёвку в жизнь, как тут внутренний голос:

     «Ой, дурак…».

     Настораживаюсь:

     «Почему сразу «дурак»?».

     «Во-первых, потому что на реальном «БИ-1» - созданного двумя годами позднее, эта «комбинация» не использовалась… Стало быть – это заведомая лажа»! А во-вторых, их ракетный двигатель работает на керосине и концентрированной(!) азотной кислоте… Ну? Шевельни извилиной!».

     Так, так, так…

     Следую совету и вспоминаю, что двигатель (двигатель Вальтера) германского «Ме-163» использовал в качестве топлива концентрированную перекись водорода - разлагаемую в камере сгорания катализаторами, в том числе и чистым серебром…

     Ну, дык - «сумрачные германские гении», что с них взять?

     Хотя про саму перекись водорода ничего плохого не слышал, кроме того, что ею бабы волосы красят… Или – обесцвечивают, особо не вникал.

      

     Ну, а что там наши «гении» намудрили?

     Концентрированная (красная дымящаяся) азотная кислота – «крайне агрессивна и вызывает коррозию большинства материалов». Мало того: «Азотная кислота крайне ядовита. По степени воздействия на организм относится к веществам 3-го класса опасности. Её пары очень вредны: пары вызывают раздражение дыхательных путей, а сама кислота оставляет на коже долгозаживающие язвы».

     Ну, а наши – ваще!

      

     Прищурившись, задаю вопрос на засыпку:

     - Товарищ Дрязгов! А сколько времени, в полной боевой готовности к старту может простоять ваш будущий «сверхскоростной ракетный истребитель перехватчик», будучи полностью заправленный топливом и окислителем?

     Тот сморгнув:

     - После заправки он должен немедленно взлетать, иначе азотная кислота проест баки.

     Понимающе киваю:

     - Надо полагать, что после каждого полёта баки под окислитель надо менять…

     Тот молчит, а я подхожу вплотную и смотря в глаза снизу вверх:

     - А долго ли это «добро» заправляется? Только не врать!

     Поняв, что попал и причём – попал конкретно, Дрязгов позеленев, пролепетал:

     - Долго, товарищ Сталин… Работа с «дымящейся» азотной кислотой, требует особой осторожности. Одна капля мимо и последствия непредсказуемы…

     Отступаю на шаг и в неподдельном ужасе:

     - И Вы собирались подсунуть ЭТО(!!!) Красной Армии?!

      

     Поворачиваюсь к Кобулову и устраиваю ему знатную выволочку:

     - Чем у нас вообще занималось НКВД? Советские граждане всякие кошмары про вас рассказывают, зарубежная пресса – хрен знает что пишет, волоса встают дыбом… А что я вижу на деле?

     Набрав в лёгкие воздуху побольше, выкрикиваю:

     - Овцы! Терпилы! Пассивные гомосексуалисты!!!

     Тот было что-то, а мне уже вожжи «под мантию» попали:

     - МОЛЧАТЬ!!!

     - Почему эти граждане до сих пор не расстреляны? Почему они даже на свободе, а не в подвалах Лубянки - где бы им кирзовыми сапогами вправляли мозги на место?!

     Тот, краснея бычарой и оттого напоминая уже не африканского горилла – а небезызвестного критского Минотавра, оправдывается:

     - Товарищ Сталин! Лишь недавно по вашему указанию создана научно-техническая экспертиза при «ГПЭО СНК СССР». А до этого в таких вопросах, НКВД полагалось на мнение компетентных товарищей, а те…

     Раздувая ноздри, я:

     - Списочек этих «компетентных товарищей» мне! Чтоб этим троим – не было скучно возле расстрельной стенки стоять!

     Услышав, Раушенбах хватается за соломинку:

     - Товарищ Сталин!

     Рявкаю:

     - Я тебе не товарищ, гнида!

     Дрязгов, бледнее чем Луна над кладбищем:

     - Мы не утверждаем темы и не выделяем на них средства из бюджета. Это делают вышестоящие инстанции.

     Испепеляя глазами, понимающе:

     - Вы сочиняете темы, «вышестоящие инстанции» - пилят бюджет и все при деле, все довольны. Конкретно, кто всё это одобряет?

     Переведя взгляд на Горемыкина:

     - НИИ-3 входит в состав Наркомата боеприпасов. Значит Вы, товариччч?

     Тот, приложив ладонь к сердцу:

     - Вы же знаете, товарищ Сталин: я совсем недавно на этой должности и отвечать за деяния своих предшественников не могу.

     Кобулов твёрдо:

     - Мы разберёмся, товарищ Сталин, я обещаю.

      

     Уже успокаиваясь, усаживаюсь на место:

     - А что там «разбираться»? Увидел подпись и «под микитки» гражданина. Впрочем, это дело не ваше – а товарища Влодзимирского и его «Главного управления безопасности» НКГБ. А Вы лишь должны дать должный сигнал.

     Успокоившись окончательно, задумываюсь:

     Виновные в том, что на эту кислотно-керосиновую хрень потрачены немалые народные денюжки будут наказаны и наказаны предельно сурово.

     Но решит ли это проблему с летающими над головами «всевидящими очами Фюрера»?

     Нет!

      

     ***

     Так, так, так…

     Начнём с самого начала: нужна управляемая ракета класса «земля-воздух» или ракетный перехватчик.

     А лучше и то и, другое и много!

     С ракетным перехватчиком не обломится как я понял, остаётся управляемая ракета класса «земля-воздух».

     В принципе, ничего страшного: та же планирующая авиабомба с телеуправлением - токмо летящая не вниз, а вверх. Точность, априори будет не ахти: поэтому нужна мощная боевая – дающая далеко разлетающиеся тяжёлые осколки и готовые поражающие элементы в виде стержней, кубов или шариков.

     Так чем можно закинуть управляемую боеголовку весом килограммов в двести пятьдесят, на высоту в 12-15 километров?

     Только ракетой, мать её етти!

     Не катапультой же, в самом деле…

     Вопрос только: какой ракетой?

     С двухкомпонентным (топливо плюс окислитель) ракетным двигателем не пойдёт: опасно, геморрно и долго готовить к старту.

     Смотрю на Костикова:

     «Может она быть твёрдотопливной? Нет! Современные мне ракеты (даже от «Градов») имели в качестве топлива не нитроглицериновый порох, а… А что-то совсем иное, об чём и понятия не имею».

      

     Остаётся воздушный реактивный двигатель.

     Среди них тоже – видов до хренища и самый перспективой – турбореактивный, на котором в основном летает современная мне авиация.

     И, вот снова бесящий меня вопрос: почему на всякую херню выделяются средства из бюджета, а на что-то стоящее - нет?

     Ладно, Влодзимирский со товарищи разберутся…

     В СССР, воздушным турбо-реактивным двигателем пять лет до войны начал заниматься молодой инженер Архип Михайлович Люлька. В Ленинграде, на Кировском заводе под его руководством успешно велись работы и, к осени 41-го был почти готов и проходил испытания стендовый экземпляр двигателя «РД-1».

     После начала Блокады КБ эвакуировали на Урал. Часть чертежей и документации на РД-1 Люльке удалось забрать с собой, но большую часть документации и задел по деталям образцов «РД-1» закопан прямо на территории Кировского завода.

     После того как в 42-м году Советскому Верховному Главнокомандованию стало известно об испытаниях в Германии первых реактивных истребителей, по личному указу Сталина Люлька летит в осажденный Ленинград, чтобы найти чертежи и агрегаты своего опытного двигателя. Затем по «Дороге жизни», его и «клад» его вывозят, чтобы возобновить работу над первым советским турбореактивным двигателем.

     Однако, до окончания Великой Отечественной войны, советский турбореактивный двигатель не поспел.

      

     В «текущей реальности» всё будет несколько иначе.

     На следующий неделе в Кремле состоится совещание по двигателестроению, где создание авиационного турбореактивного двигателя мной будет объявлено приоритетным в советском моторостроении. А в распоряжение Архипа Михайловича Люльки - будет предоставлен завод и лучшие инженеры-двигателисты СССР.

     Но я – реалист до мозга костей и понимаю, что серийного  турбореактивного двигателя - можно ждать лишь года через два-три и, это ещё слишком оптимистично. Да и слишком дорог он будет для столь одноразового изделия, как ракета класса «воздух-воздух».

      

     Остаётся что?

     Имеющий предельно простое устройство прямоточный воздушный реактивный двигатель (ПВРД), конструктивно состоящий из камеры сгорания, с топливными форсунками и свечой зажигания. Однако, основным его недостатком является то, что он способен работать только на аппарате – уже имеющим скорость. И чем эта скорость выше - тем эффективнее работает ПВРД.

     Например, до войны в СССР «прямоточку» ставили на биплан «И-15» и получили прирост скорости в 21 километр в час. Уже во время войны – на «Як-7», ускорив того уже на целых 53 «км».

     Смешно, да?

     Чтоб получить околозвук, ПВРД нужно установить на платформу - способную предварительно разогнаться до 700 километров в час.

     А где такой взять?

     Но опять же: даже если такой самолёт с поршневым мотором и пропеллером и найдётся в 41-м году - при увеличении скорости, винт будет уже тормозить всю конструкцию в целом…

     В общем, нужно какое-то иное решение.

     И здесь я вспомнил про ещё одно германское «чудо-оружие»…

      

     ***

     Конечно же, самая известная и пожалуй - наиболее успешная «Вундервафля» Третьего Рейха, это выпущенные в количестве 22 000 штук крылатые ракеты «Fieseler Fi-103». Или как на наших необъятных просторах больше привыкли – «Фау-1».

     Про них все знают – кто имеет глаза, уши и немного свободного места на «жестяке» под черепной коробкой… Но мало кто в курсе, что из этой «вундерваффли» - впавшие в отчаяние «сумрачные германские гении», пытались запилить следующую: бюджетный самолет-истребитель «Райхенберг-IV».

     Но эта затея лопнула, как лопнул бы обычный презерватив - который пытаются раздуть до размера воздушного шара братьев Монгольфье.

      

     И практически никто из моих современников, не знает продолжение этой истории.

     После войны, перебравшаяся в Латинскую Америку группа германских инженеров предложила Аргентинскому правительству свои услуги и вскоре на полигоне где-то на бескрайних аргентинских пампасов (где, среди бизонов бегают тюлени), начались испытания тактической ракеты «PA-Х4» и зенитной ракеты малой дальности «AP-X4»…

     По сути это была вся та же «старая добрая» «Фау-1», только с разгонными сбрасываемыми ускорителями вместо громоздких катапульт.

      

     Если кто-то мне скажет: «Да, что там эти латинос! Дикари-с», - тот будет не прав и, причём от слова «абсолютно».

     С «Фау-1» в своё время возились и Соединенные Штаты, запились из трофея крылатую ракету «Republic-Ford JB-2», и экспериментальную бомбу с телевизионным наведением «JB-4».

     Но самых впечатляющих успехов добились…

     Кто бы вы думали?

     …Правильно: наши соотечественники!

      

     Первый образец «Фау-1» был добыт в Польше и доставлен в Москву ещё до начала массированных обстрелов этими крылатыми ракетами Лондона. Тотчас на авиазаводе «№51» было создано конструкторское бюро под руководством Владимира Челомея и буквально в течении нескольких лет, на вооружение Советской армии, авиации и флота поступили крылатые авиационные ракеты «10Х», «14Х» и «16Х», наземные «10ХН» и морского (точнее – подводного) базирования «Ласточка».

     Конечно же, как и их немецко-фашистская прародительница, эти «самолёты-снаряды» - были далеко не айс.

     Дальность даже двухмоторных «10ХН» была всего 240 вёрст, а в ходе испытаний 1952-го года - по квадрату со сторонами в двадцать километров, из пятнадцати ракет попали всего одиннадцать…

     Но они дали мощный толчок в нужном направлении и следующее изделие группы Челомея – крылатая ракета «П-5», представляет собой совершенно новый и качественный скачок в развитии отечественных крылатых ракет. 

     Вот я сижу в кабинете Директора «НИИ-3» и думаю-размышляю:

     А почему бы не дать этот «мощный толчок в нужном направлении», раньше на три года?

     Ведь Маркс его знает, как события повернутся в связи с моим вмешательством в ход «реальной истории»… Возможно, Вторая мировая война с Германией - плавно перерастёт в Третью с американцами. Да не в Холодную - а в самую настоящую «горячую».

     Поэтому «чудо-оружие» надо пилить уже прямо сейчас и, пилить не покладая рук, а не когда меня - как Гитлера «в реале», жареный петух меж ягодиц клюнет.

      

     Конечно же, возможность обстреливать «Логово фашистского зверя» крылатыми ракетами с ничтожной точностью, меня интересовала в последнюю очередь. У меня были на уме другие приоритеты. Германцы, когда нужда заставила, пытались из крылатой ракеты запилить истребитель-перехватчик.

      

     

     Рисунок 92. Самолёт-снаряд наземного базирования «10ХН».

     Я же сделаю всё с точностью наоборот: сперва – реактивный перехватчик, затем на его базе зенитную «теле-ракету», а уже потом – крылатую противокорабельную ракету с телеуправлением.

      

     ***

     Однако стоящие передо мной инженеры – двигателисты и им надо ставить более узкую задачу. Планер перехватчика разработает другое узкоспециализированное КБ – авиационное и, я даже уже примерно догадываюсь - какое именно.

     Чем славен «Fieseler Fi-103», или если по-русски – «Фау-1»?

     Своим двигателем «Argus As-014» - являющимся ещё одним типом воздушного реактивного двигателя:  «пульсирующий воздушно-реактивным двигателем» ( ПуВРД).

      

     Коротко об истории…

     Россия, как всегда, родина слонов: история ПуВРД якобы начинается с патента некого Телешова - в 1864-м году нарисовавшего прожект реактивного самолета аж на сотню пассажиров. Следующий изобретатель — Кароводин, в 1906-м году воплотил идею в металл, создав нечто «железное» с турбинной и нагнетанием от цилиндрового компрессора.

     Всё может быть, но далее пошли уже не наши: Марконнет в 1908-м году, Касанова - в 1917-м… И, наконец Каденаси в 1933-м получил патент на усовершенствованный ПуВРД -  который за счет инерции выхлопа, получал разряжение в цилиндре - как раз тот эффект что используется в ПуВРД, позволяя ему работать даже без встречного потока воздуха.

      

     Воплотить же идею в жизнь удалось лишь Паулю Шмидту, который ещё в середине тридцатых предложил Министерству авиации Рейха «беспилотный бомбардировщик с импульсным реактивным двигателем», но проект не был утверждён, видимо из-за несерьёзности конструкции.

     Не, ну действительно:

     «…Двигатель был изготовлен из листа мягкой стали, свернутого в трубу. В передней части двигателя имелись пружинная заслонка-клапанная решетка (шторки), топливный впускной клапан и воспламенитель. Он мог работать на любом сорте нефтяного топлива и, после достижения минимальной рабочей температуры - вопреки популярной легенде мог работать на стартовой рампе.

     Зажигание инициировалось свечой зажигания автомобильного типа, расположенной позади системы затвора, электричество к свече подавалось от портативного пускового устройства. Электрическая система зажигания была необходима только для запуска двигателя - на нём не было катушек или магнитопроводов для питания свечи зажигания после запуска.

     Три воздушных сопла в передней части импульсной форсунки были подсоединены к внешнему источнику воздуха высокого давления, который использовался для запуска двигателя. Для запуска двигателя использовался ацетилен, и очень часто на конце выхлопной трубы удерживалась деревянная панель или что-то подобное, чтобы предотвратить рассеивание и утечку топлива до завершения зажигания.

     Как только температура поднималась до минимального рабочего уровня, внешний воздушный шланг снимался и, подачу импульсной струи поддерживала только сама резонансная конструкция выхлопной трубы. Каждый цикл или импульс двигателя начинался с открытых заслонок; топливо впрыскивалось за ними и воспламенялось, и возникающее в результате расширение газов заставляло заслонки закрываться. Когда давление в двигателе после сгорания упало, заслонки снова открылись, и цикл повторился, примерно 45-55 раз в секунду  (около 45 Гц) - что дало «V-1» прозвище «жужжащая бомба» из-за издаваемого им звука».

     Какой германец, скажите, поведётся на подобный примитив?!

     Им бы что-нибудь позабористее – типа расположенных в шахматном порядке и в три ряда, несущих катков подвески «Тигра».

      

     Итак, конструкция простейшая – проще просто не бывает!

     Топливо — любое!

     На стенде в «Argus As-014» подавали даже воздушно-пыле-угольную смесь и он на ней прекрасно работал.

     Поэтому когда конкретно приспичило, руководство Третьего Рейха схватилось за «Фау-1» - как утопающий за проплывающий мимо кусок говна, видя в этой хреновине массовое «оружие возмездия». Ведь стоимость такой крылатой ракеты составляла менее процента от стоимости двухмоторного бомбардировщики и, это ещё не считая самого дорогого…

     Экипажа!

     Именно из-за простоты и дешевизны, возможности запилить в гараже и буквально «из говна и палок» - к ПуВРД «до сих пор» приковано внимание многих больных на всю голову «самоделкиных» по всему миру. В «моё время» существует множество распространенных конструкций пульсирующих реактивных двигателей. Кроме классической конструкции – с клапанном, как у «Argus As-014» - весьма сложная в изготовлении бесклапанная «U-образная труба», «китайский двигатель» с конической камерой сгорания - к которой под углом приваривается небольшая входная труба, и «русский двигатель» - по конструкции напоминающий автомобильный глушитель.

     Некоторые эти конструкции – прямо-таки шедевры инженерной мысли, особенно по соотношению масса-тяга…

     Но за всё надо платить и за простоту в первую очередь!

     Недостатков у ПуВРД много, но главный из них – удручающая неэкономичность. Из-за крайне низкой степени сжатия (1,2:1) топливо сгорает неэффективно и коэффициент полезного действия (КПД) не превышает жалких 1-2 процентов. У обыкновенного «моторчика с проперчиком», напомню – более двадцати.

      

     Ну а мне то, выбирать особо нечего!

     Да и особая продолжительность полёта не требуется: резко взлетел, шуганул «призрака» и сел.

     Другой вопрос: двигатель «Argus As-014» давал «Фау-1» порядка 700-800 километров в час горизонтальной скорости…

     Какова будет скороподъёмность перехватчика с таким двигателем? За сколько минут он достигнет 10-13 километров?

     И вот здесь я вспомнил один случайно читанный в будущем патентчик9…

     Правда, надо сперва кой-кого мотивировать.

      

     ***

     Внимательно посмотрев на присутствующих:

     - Товарищам Кобулову, Меркулову, Щетинкову, Раушенбаху и Дрязгову остаться, остальные пока свободны.

     Когда остался наедине с вышеназванными товарищами (не считая генерала Косынкина и двух «прикреплённых», конечно), миролюбиво говорю инженерам:

     - Присаживайтесь, в ногах правды нет.

     Когда те уселись, положив руки на стол:

     - Думаете, я не понимаете, для чего вы так упорно трудитесь над ракетными двигателями, придумывая всякие там «сверхскоростные ракетопланы» для отмазки? Вас, как уже покойного Клеменова, или пребывающих в «местах не столь отдалённых», Королёва и Глушко одолевает идея-фикс – космические полёты. И, она вами так сильно одолевает - что вы даже готовы рискнуть своей свободой и самими жизнями!

     Вижу – все трое, не сговариваясь, покраснели.

     Показываю на портрет на стене:

     - А вы думаете, товарищ Сталин не мечтает полететь в космос? Да он может - ещё больше вас хочет свалить с Матушки Земли и, узнать наконец – есть ли жизнь на Марсе!

     Чуть привстав, приближаюсь к трём инженерам и переводя взгляд то на одного, то на другого, то на третьего:

     - Но пока мы тут с вами мечтаем, товарищи, в некой державе – распространившейся на всю Западную Европу, инженеры и политики - не мечтают, а создают новые виды оружия. И боюсь, что мы с вами скоро не к марсианам полетим, а в тундру – к оленеводам пешком побежим!

      

     Откинувшись в кресле, спрашиваю:

     - Вот Вы, товарищ Раушенбах! Вы умеете доить северного оленя?

     Тот встав, честно признался:

     - Нет. Товарищ Сталин… Не умею.

     Усмехаюсь:

     - Судя по виду ваших друзей по кружку мастурбантов на «красную планету», они тоже – умеют держаться только за рейсшину.

     Вздыхаю тяжко, как отец распекающий сыновей-балбесов:

     - Ну и как вы собираетесь существовать в условиях оккупации? Извиняйте, конечно, но даже свиней пасти – германские бюреры доверят селюкам, но не вам.

     Естественно, те были ошарашены, ибо им всю жизнь вдалбливали что «Красная Армия всех сильней» и про то, что она «малой кровью, могучим ударом».

     Сейчас благодаря товарищу Мехлису и возглавляемому им Информбюро при СНК СССР», тон пропаганды меняется: «будущий враг умён, жесток и силён как никогда», «в случае войны нам будет противостоять вся Европа», «надо быть готовым ко всему» и так далее…

     Но не до всех ещё дошла вся серьёзность положения.

     С видом «что он несёт?!», все трое переглянулись и затем самый молчаливый из троих – Щетинков, возмущённо:

     - Никакой «оккупации» не будет, товарищ Сталин!

     Резко перейдя с миролюбиво-покладистого на жёстко-агрессивный тон, бью кулаком по столу:

     - А что ты лично сделал, чтобы не было оккупации? ЧТО?! За десять лет существования вашего «НИИ-3», в стране были сконструированы, приняты на вооружение и запущенны в производство десятки и сотни образцов оружия и техники для Красной Армии… Вы же – только добро в говно переводили.

     Схватив Щетинкова за грудки, с ненавистью шиплю ему в лицо:

     - Да если бы те средства, что были за десять лет на ваши фантазии потрачены, просто пустили бы на образование – мы имели бы несколько десятков тысяч «лишних» грамотных бойцов и командиров.

     Отталкиваю его так что тот чуть не перевернулся вместе со стулом.

     - Вы – враги, понимаешь? Вы – гораздо хуже врагов! Ибо, прикидываетесь своими и мало того – якобы радеющими за интересы советского государства.

      

     Поняв, что вспышка сталинского гнева может для него и его товарищей плохо кончиться, Дрязгов отчаянно заверещал:

     - Товарищ Сталин! Мы готовы добровольцами пойти в Красную Армию, чтоб кровью искупить свою вину!

     Раушенбах отчаянно тряс головой – соглашаясь с этим предложением, Щетинков пребывал в прострации.

      

     Сложив фигу, сперва сам ею полюбовался, затем по очереди поднёс к носу каждого из инженеров:

     - Фигушки! Красноармейцы из вас – как из говна штык трёхлинейки. А какие-никакие - но навыки по реактивному двигателестроению, вы имеете. Поэтому искупать вину перед советским народом будете в том формате, в коем наиболее сильны.

     Вижу – светлеют ликом и, после осознания понимания - что свидание с северным писТцом может не надолго, но всё же откладывается, Щетинков весьма проникновенно и со слезами на глазах:

     - Товарищ Сталин! Да мы наизнанку вывернемся – но выполним ваше задание. Правда, товарищи?

     - Правда! Что требуется, товарищ Сталин?

     Беру лист бумаги, достаю из кармана карандаш, и:

     - Да требуется всего то, ничего - комбинированный прямоточный воздушно-реактивный двигатель. Причём – по уже готовому эскизу, добытому нашей разведкой…

      

      

     

     Рисунок 93. Комбинированный прямоточный воздушно-реактивный двигатель. На схеме:

     1) Камера пульсирующего горения.

     2) Аэродинамический клапан.

     3) Резонансная труба.

     4) Рубашка охлаждения.

     5) Форсунка для подачи топлива в камеру пульсирующего горения.

     6) Трубка для подачи пускового воздуха в камеру пульсирующего горения через аэродинамический клапан.

     7) Трубка для подачи горючего к форсунке 5.

     8) Трубка для подачи горючего в рубашку охлаждения.

     9) Обтекатель.

     10) Отражатель импульса выхлопных газов из аэродинамического клапана.

     11) Носовой обтекатель прямоточного воздушно-реактивного двигателя.

     12) Входной диффузор прямоточного воздушно-реактивного двигателя.

     13) Эжектор, имеющий угол раскрытия камеры смешения 8oC.

     14) Предкамерный диффузор.

     15) Камера дожигания.

     16) Трубопроводы для подачи горючего из рубашки охлаждения к форсункам камеры дожигания.

     17) Форсунки камеры дожигания,

     18) Реактивное сопло

     19) Система циркуляции горючего.

     20) Сопло, воспринимающее выхлопной поток из аэродинамического клапана,

     21) Профилированные каналы, обеспечивающие поворот выхлопного потока на угол, позволяющий направить его во входной диффузор прямоточного воздушно-реактивного двигателя.

     22) Клапаны.

     23) Запорнодренажный вентиль.

     24) Обратный клапан.

      

     Рисуя, объясняю:

     - Главная фишка в чём? В обычном ПуВРД топливо сгорает не полностью, отчего у этого типа двигателей очень низкий КПД. Здесь же оно дожигается в «камере дожигания», одновременно служащей камерой сгорания прямоточного типа…

     Далее читаю как по писанному:

     - «…Применение аэродинамических клапанов в отсутствии вращающих элементов в конструкции двигателя позволяет обеспечить ему многоразовое использование, долговечность и надежность.

     Применение эжектора с конической камерой смешения по сравнению с цилиндрической позволяет наиболее эффективно использовать энергию пульсирующего потока из резонансной трубы за счет увеличения количества подсасываемого воздуха через эжектор при нулевой скорости набегающего потока, что позволяет подавать в камеру дожигания такое количество топлива, которое необходимо для создания стартовой тяги двигателя.

     Кроме того, отражатель импульса газов из аэродинамического клапана создает дополнительный подпор воздуха во входном диффузоре при нулевой скорости набегающего потока, что также увеличивает подачу воздуха в камеру дожигания».

      

     Насколько это возможно подробно объяснив, ставлю задачу:

     - Такой двигатель нужен для высотного истребителя-перехватчика, зенитной ракеты и управляемого самолёта-снаряда. Именно в такой последовательности.

     Затем, спрашиваю инженеров:

     - Сможет ваш «Отдел реактивных двигателей на жидком топливе» довести такое до серийной модели за три месяца?

     Вижу мнутся, предлагаю вариант:

     - А если руководителем назначу товарища Глушко?

     В данный момент бывший сотрудник НИИ-3, а ныне зэка Валентин Петрович Глушко - трудится на каком-то авиазаводе в «шарашке».

     Переглянулись и Щетинков обрадованно:

     - Считаю, что это значительно ускорит дело. Но всё же, я бы не стал давать опрометчивых обещаний, товарищ Сталин.

     «Осторожный стал, сцуко!».

     Наконец, достаю самый главный «пряник»:

     - Если ваш Отдел справится с заданием ГКТиО в срок, он будет преобразован в НИИ ракетного двигателестроения и сможет вполне легально заняться двухкомпонентными реактивными двигателями для космических ракет.

     Залихватски подмигиваю:

     - Так что вполне возможно, товарищи, что мы с вами после войны полетим на Марс!

     Марс – не Марс, но после войны в конце-концов, потребуются межконтинентальные баллистические ракеты - несущие «кузкину мать» на территорию глобального соперника.

     Те, аж заскали-запрыгали:

     - УРА!!!

     И я понял, что комбинированный прямоточный воздушно-реактивный двигатель для реактивного перехватчика - будет готов в срок, а то и с опережением10.

     Рассказал инженерам «бородатый» советский анекдот про Марс (тот, в котором прилетевшие перед американцами русские показывали марсианам «звездюлины») и с чувством выполненного долга поехал в Кунцево.

      

     ***

     Дома ажиотаж и кипиш, Светка буквально стоит на ушах и, я сразу понял, что кто-то заявился к нам в гости.

     Этим «кто-то» оказался сын Реципиента Василий, уже носящий петлицы капитана. Его разгромная статья о недостатках ВВС РККА уже написана, мной и Мехлисом подкорректирована и сейчас верстается в «Красной Звезде». На следующей недели она «выстрелит», после чего я всерьёз возьмусь за авиационную промышленности и боевую авиацию.

     Хотелось бы, конечно, вообще – камня на камне от них не оставить: лучше вообще авиацию не иметь, чем иметь такую…

     Но к сожалению, я не всесилен и должен учитывать мнение, к примеру - того же Василия Сталина. Так что всего лишь разумная оптимизация и вдумчивый апгрейд.

      

     Зато, его же статья в «Комсомольской правде» о необходимости организации в ВВС РККА легкомоторной авиации, как отдельного рода этого вида войск, уже была опубликована и произвела настоящий фурор среди молодёжи.

     Василий возбуждённо за ужином:

     - Отец! Ты не представляешь: конкурс в мой полк «Ночных ведьмаков» - больше чем в МГУ! Целыми авиаклубами пишут заявления!

     Ну, ещё бы: статью в «Комсомолку», за Василия писал сам Красный граф - Алексей Толстой, ныне возглавляющий группу мастеров пера при Генштабе, помогающую нашим генштабистам сочинять уставы.

     Наливая ему и себе по сто грамм «Особой московской», интересуюсь:

     - Ну и какими критериями ты решил руководствоваться при выборе своих ночных орлов?

     - Ещё не решил. Что ты посоветуешь?

     Подняв рюмку:

     - Сперва, давай за почин!

     Выпили, закусили и, я:

     - Первый полк легкомоторной авиации должен быть кузницей кадров. А для этого нужно отбирать в него: во-первых, людей обладающих задатками лидеров. Во-вторых, имеющих бойцовский склад характера… То есть – желанием драться.

     Тот, морщась:

     - А как таких определить?

     - Лидеров можно легко вычислить, организуя командные игры вроде тобой любимого футбола. «Целыми аэроклубами пишут заявления», говоришь? Вот и прекрасно! Организуй игры клуб на клуб, а сам сиди и наблюдай за поведением игроком. Бери «на карандаш» тех, кто хотя бы пытается организовать игру и при этом сам играет агрессивно.

     Василий смущённо:

     - Среди добровольцев очень высок процент девушек…

     Грожу пальцем:

     - Эх, Васька, Васька… Доведут тебя когда-нибудь эти девушки до цугундера! Помяни мои слова!

     Впрочем, немного подумав:

     - Найди какую-нибудь известную в стране лётчицу и пусть она станет родоначальницей женского футбола в СССР. Всего-то делов!

      

     Поговорив ещё какое-то время, от кадрового вопроса плавно перешли к «заклёпкам».

     Размышляю вслух:

     - Учиться твой полк «Ночных ведьмаков» будет на «У-2», это однозначно. Но в дальнейшем, это должна быть специализированная машина.

     Подумав, почесав затылок:

     - Я вижу её таким…

     Достаю из кармана блокнот и карандаш и рисую нечто двухфюзеляжное, типа германской «Рамы» - ближнего разведчика «Fw-189».

     На словах объясняю:

     - Двигатели такие, как и на «У-2» - стосильные «М-11». Материалы – точно такие: фанера, перкаль и немного конструкционной стали. Лётные характеристики – тоже те же самые, больше не надо.

     Василий, внимательно внемлит…

     - Экипаж три человека: спереди – имеющий какой-нибудь самый простенький бомбовый прицел штурман и желательно пулемёт «ШКАС». За ним, с некоторым превышением для лучшей обзорности – пилот. За пилотом, спиной к нему – стрелок-радист со спаренной турельной пулемётной установкой, имеющей большой угол обстрела вниз.

     Предводитель «Ночных ведьмаков» понимающе:

     - Это - чтобы пролетев над целью, обстрелять её.

     - Верно! Таким образом, можно подавить зенитные орудия стреляющие вдогонку…

     Указательный палец вверх:

     - …Но главным оружием такого ночного бомбардировщика, должны быть бомбы – общим весом под тонну. Никаких бомбоотсеков с бомболюками! Только подвешенные под крыльями или фюзеляжем.

     Ну и напоследок:

     - Главное, что? Самолёт должен быть прост изготовлении и в управлении как «У-2», то есть доступен лётчику самой низкой квалификации.

     На обратной стороне странички написал записку, вырвал и протягивая Василию:

     - Завтра же с утра обратись к товарищу Кобулову: пусть выделит для конструирования конструкторское бюро Томашевича из «ЦКБ-29».

     Ещё, надо будет озадачить кого (может, Антонова?) по-шурику запилить лёгкий двухмоторный транспортный самолёт с теми двигателями, просторным грузовым отсеком и, аппарелью сзади для быстрой погрузки-выгрузки крупногабиритных грузов массой до тонны.

      

     «ЦКБ-29» - это знаменитая «шарашка», где кроме Томашевича томились в неволе Туполев, Мясищев и Петляков.

     Конкретно КБ Дмитрия Людвиговича, в данный момент мырыжилась над истребителем «И-110» с двигателем «М-107», который в серию не пошёл. Меня Томашевич заинтересовал тем, что во время войны сконструировал «Пегас» - лёгкий штурмовик буквально «из говна и палок».

     Здесь же задача не в пример проще.

      

      

     Notes

     [

     ←1

     ]

      Ермак С. А. «Мой путь»

     [

     ←2

     ]

      Фертен Хендрик «В огне Восточного фронта «Воспоминания добровольца войск СС».

      

     [

     ←3

     ]

      Маршал авиации СССР Голованов А.Е. «Дальняя, бомбардировочная…».

     [

     ←4

     ]

      Константин Михаленко «1000 ночных вылетов».

     [

     ←5

     ]

      Евгений Сергеевич Щетинков — советский ученый в области создания гиперзвуковых прямоточных воздушно-реактивных двигателей, стоявший у истоков отечественной космонавтики. В 1936—1937 годы, за семь лет до появления известных реактивных истребителей вермахта, Е.С. Щетинков и С.П. Королёв совместно разработали проект реактивного истребителя-перехватчика с рекордными для того времени тактико-техническими характеристиками по скорости полёта и скороподъемности.

     На базе этого истребителя с ЖРД («объект 218») был создан первый в СССР ракетоплан «РП-318-1», испытанный 24 февраля 1940 года.

     С 1938 года Щетинков начал заниматься прямоточными воздушно-реактивными двигателями (ПВРД).

     В 1941 году за работы в области течений больших скоростей получил степень Кандидата технических наук (без защиты).

     Борис Викторович Раушенбах работал над автоматикой в РНИИ (с 1936 года НИИ-3), в отделе Королёва, который занимался тогда крылатыми ракетами. С 1938-го занялся теорией горения в воздушно-реактивных двигателях.

     Михаил Павлович Дрязгов - талантливый учёный, блестящий теоретик, автор около 90 изобретений, многих теоретических работ, нескольких научных, литературных и публицистических произведений. В группе Королёва он был ведущим инженером по вопросам динамики и расчёта траекторий полёта крылатых пороховых ракет.

      

     [

     ←6

     ]

      Рубен Григорьевич Чачикян родился 3 мая 1910 года в Тифлисе. В 1930-м окончил Ленинградский машиностроительный институт и до войны, с 1933 по 1941 гг., работал в Ленинграде, в Особом конструкторском бюро. В 1939 году Чачикян разработал оригинальную систему автоматического управления (САУ) с электрогидравлическим автопилотом, предусматривающим автоматические взлет и посадку самолетов-бомбардировщиков ТБ-3 и СБ. В акте по испытаниям подчеркнуто: «… впервые в СССР разрешена проблема создания самолета тяжелого типа, полностью выполняющего полет от взлета до посадки включительно без экипажа». То есть в 1939 году он создал беспилотник, может быть, не имеющий аналогов в мире.

     [

     ←7

     ]

      В конце января первый самолет (его в документах именовали «ТБ- 3 Бомба» или «Торпеда») выставили на государственные испытания, которые успешно завершились в марте. После этого пару из ТБ-3 и командного СБ передали на регулировочные испытания. Их проводили на аэродроме ЛИИ в Раменском.

     В августе 1941 г. собирались сформировать первую эскадрилью специального назначения из «телемеханических» самолетов. Но началась война…

      

     [

     ←8

     ]

      Очень интересные подробности читайте здесь: Дегтев Д.М., Зубов Д.В. «Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942–1943».

      

     [

     ←9

     ]

      Патент № F02K7/10.

     Автор патента автора Быченок В.И.

     Изобретение относится к области двигателестроения, в частности к пульсирующим воздушно-реактивным двигателям, и может быть использовано в качестве теплогенератора».https://findpatent.ru/patent/209/2096644.html

      

      

     [

     ←10

     ]

      В «реальной истории» дело было так: В 1941 году А. Костиков представил в НКАП разрабатываемый под его общим руководством группой М.К. Тихонравова истребитель с комбинированной силовой установкой, состоявшей из одного разгонного ЖРД конструкции Л. Душкина РД-1400 тягой до 1400 кг и двух ПВРД конструкции В. Зуева. Истребитель должен был нести четыре пушки ШВАК и оснащаться узлами подвески для двух PC или двух бомб ФАБ-125. Согласно расчетам, предполагалось, что самолет будет иметь скорость до 900 км/ч и потолок 9000 м, которого сможет достичь за 2 мин.

     Проект самолета «302» был утвержден. А. Костиков был назначен главным конструктором ОКБ-55, М. Бисноват – начальником ОКБ, М. Тихонравов – ведущим инженером по аэродинамическим расчетам.

     В августе 1943 года самолет «302П» проходил испытания без двигателя в виде планера, так как РД-1400 проходил только огневые испытания, а перспектива появления рабочих ПВРД и вовсе была неясна.

     В начале 1944 года правительственная комиссия под председательством А.С. Яковлева вынесла решение о прекращении работ в связи с их бесперспективностью. А. Костиков был снят с должности директора института и в марте этого же года арестован. Реактивный институт был в существующем виде ликвидирован, вся работа по созданию реактивной техники была передана в Наркомат авиационной промышленности.

     В 1945 году дело против А. Костикова было прекращено, обвинения во вредительстве сняты. В дальнейшем он работал в НИИ-24 по тематике ракетного вооружения.