Мы с тремя моими лучшими подругами от души веселились на балу. Танцы были в самом разгаре, как вдруг, один из кавалеров Габриэллы наступил ей на подол и тончайшая ткань, конечно же, разорвалась. Подруга тотчас залилась горючими слезами. Она как все ореады очень неуверенная в себе особа - считает себя некрасивой и страшно комплексует, если с ее нарядом что-нибудь не так. Поэтому нам пришлось отправиться с ней во внутренние покои дворца, чтобы привести в порядок и успокоить.
Мы всеми силами пытались убедить ее в том, что чрезмерная полнота ей очень идет. И красный после обильных слез нос картошкой вовсе не недостаток, а ее изюминка. Коротенькие толстенькие ножки вообще находка для мужчин, потому что рядом с ней они все как один великаны. А уж об отсутствии талии вообще не стоит печалиться. Но Габриэлль нам не верила, и ее слезы не прекращались до тех пор, пока я не пообещала отдать ей свой новый бальный наряд. Как она собиралась натягивать обновку на себя, я уточнять не решилась, вовремя увидев выразительные взгляды в сочетании с двумя кулаками, показанными мне из-за спины наконец-то успокоившейся подруги. Мы в нетерпении засуетились вокруг Габриэлль, в надежде еще успеть на бал и немного потанцевать перед началом торжественной церемонией.
Кстати о бале. Родители давали его в честь совершеннолетия моей старшей сестры, наследной принцессы царства Огненной стихии. Совершеннолетие у саламандр наступает в 21 год по человеческому летоисчислению. И хотя кто такие люди помнят только старейшины, мы все равно придерживаемся именно этого календаря, несмотря на то, что в пересчете с общестихийного, один человеческий год идет за 20 наших лет. Мало того, одна из ипостасей каждого жителя мира Четырех стихий человеческая. По крайней мере, в том, что именно так выглядят люди, нас уверяют наши учителя-маги.
На уроках истории в Высшей Магической Академии Саламандр, где я учусь вот уже два года, нам рассказывали, что люди живут в Среднем мире. Когда-то давно много-много веков назад, в то время мой отец нынешний Правитель Огненных земель был еще совсем маленьким, взрослые жители наших царств частенько наведывались в их мир по каким-то своим, очевидно, очень важным делам. Но потом что-то произошло, наши боги исчезли, и порталы в другие миры закрылись. Все путешествия прекратились и о них сначала забыли, а потом и вовсе стали называть мифами. Вот поэтому люди у нас считаются легендой. О них сочиняют сказки и рассказывают на ночь детям.
В мире Четырех стихий существует четыре царства: Огня, Воды, Воздуха и Тверди. В каждом из них живут совершенно непохожие друг на друга существа. Мы саламандры - дети огненного пламени, ундины целиком состоят из воды, сильфы прозрачны и легки как воздух, а ореады коренасты и обстоятельны как твердь нашего мира. Но когда мы собираемся вместе, то принимаем облик мифических людей, чтобы можно было существовать в одной среде обитания. Все собрания правящих домов каждой из четырех стихий обычно происходят на специально выделенной для этого планете Встреч. У каждого Правителя здесь есть свой замок с прилегающей к нему огромной охраняемой территорией. Остальная часть планеты открыта для посещений, но поскольку внутренние порталы есть только у элиты, то и посещают Встречу только они. Конечно, тут много и простых жителей Мира Четырех стихий, но почти все они местные, поскольку родились или выросли здесь.
Так повелось, что на Встрече устраиваются все важные межцарственные совещания, траурные собрания, балы, праздники, свадьбы и дни рождения. Здесь же мы проводим свои каникулы. Поэтому все дети Правителей знакомы друг с другом с самого рождения. А самое главное, именно на нашей любимой Встрече стоит огромная статуя Четырех Проклятых Богов. Говорят, она появилась однажды сама собой на месте старого алтаря и исчезнет только тогда, когда боги проснутся.
Моя старшая сестра проводит около нее все свое свободное время. Мама говорит, что если бы ей разрешили, то сестра у подножия статуи с удовольствием заночевала. Я попыталась расспросить ее, но она страшная задавака и, несмотря на то, что старше меня всего на четыре года, ни в какую не хочет делиться со мной своими секретами. Но я все равно все узнала - подслушала ее разговор с подругой! Оказывается, она влюблена в статую Бога Огня! Вот сумасшедшая! Он же старик! Хотя маги говорят, что раз боги бессмертны, то и выглядят они на столько лет, на сколько пожелают...
Но я отвлеклась. Так вот, сегодняшний бал совпал с Великим праздником. По легенде именно в этот день, который бывает раз в сто лет, наши боги могут вернуться в мир и обрести свою Божественную сущность. Где она находилась все это время и почему была утеряна, легенды умалчивают. Но мы все равно верим в наших богов и с удовольствием отмечаем Великий праздник. Каждый народ приносит Четырем Проклятым Богам в этот день жертвы. Саламандры разводят высокие костры, достающие до самых звезд, и оставляют багряные рубины у подножия статуи. Ундины у себя под водой выращивают аквамариновый жемчуг специально к празднику. Сильфы строят воздушные замки, исчезающие с первыми лучами солнца, и преподносят богам обработанный черный хрусталь. А ореады создают очередной шедевр из черно-белого камня в подземных пещерах и выставляют его в виде жертвенника.
Эти воспоминания мелькали в моей голове все время пока мы успокаивали ревущую навзрыд подругу, а потом прихорашивались и приводили себя в порядок.
- Габриэлла, быстрее, все уже ушли на ритуальную площадку славить богов! Слышишь, как стало тихо во дворце! - нетерпеливо закричала моя вторая подруга, ундина Аквамарин.
- Так, на праздничную церемонию открытия Великого праздника мы уже не успеем! - констатировала я, выглянув в окно. У подножия статуи Четырех Проклятых Богов уже разгорался костер и слышно было торжественное пение жрецов.
- Действительно, Габриэлла, поторопись, такими темпами мы не успеем даже до начала салюта! - вступила в разговор третья и самая близкая моя подруга, сильфида Эфир.
- Зара ты тоже считаешь, что это я виновата? А-а-а, меня никто не лю-ю-юбит! Я всегда всех подвожу-у-у! Я не-е-екра-а-аси-и-ива-а-ая! - слезы из глаз Габриэлль полились водопадом.
Можно подумать, что ее мать с кем-нибудь согрешила, и ее отцом был кто-то из представителей водной стихии. Мы обреченно переглянулись и снова начали утешать упивающуюся своим горем безутешную ореаду.
Неожиданно пение резко оборвалось. С площадки донеслись испуганные крики гостей. Мы, забыв про все на свете, кинулись к окну. Там творилось что-то невообразимое. Над статуей богов разворачивалась огромная звездная спираль, разрывающая ночное небо. Неожиданно спираль исчезла, и в месте разрыва мы увидели летящего на огромной скорости Черного Дракона. А за его спиной словно бисер сыпались из прорехи мироздания на наш небосвод исчезнувшие когда-то давно вместе с богами сияющие звезды.
- Боги вернулись! Звезды опять появились на небе! - послышался ликующий крик наших гостей, подхваченный всеми слугами.
Мы радостно переглянулись, без слов понимая друг друга и не сговариваясь, кинулись в кабинет моего отца. Ведь если боги вернулись, то и портал между нашим миром и миром людей должен был открыться!
Глава 1.
Зара - Золотая саламандра.
Дворец был пуст. Ни одного слуги, ни одного придворного не встретили мы, когда вихрем промчались через все комнаты и со скрипом затормозили у закрытых дверей отцовского кабинета. Затормозили это мягко сказано! Первой, конечно же, пересекла финишную прямую в виде выросшей перед самым носом толстой деревянной двери, Эфир. Она у нас самая воздушная и длинноногая. Ей в спину врезалась я. Не успели мы отлепиться друг от друга, как с криком в нас влетела Аквамарин. И закончила этот цирк Габриэлль, вдавив в нас в дерево и почти расплющив своим весом. От удара охранное заклинание, наложенное предусмотрительным папочкой на дверь, сработало и она спружинила. Мы, не успев разлепиться, словно многослойная начинка для затейливого пирога, с дружным криком, - Мама! - отлетели назад и впечатались теперь уже мягкими местами и спинами в противоположную стену. А там шутник-папочка поставил еще одно заклинание, пульнувшее нас обратно. Так бы нам и прыгать как мячик от стены к двери и обратно, сгребая ногами ковровую дорожку в бесплотной попытке затормозить, если бы Аквамарин не превратилась в воду, на которой мы благополучно и поскользнулись.
Мокрые и побитые мы, покряхтывая, поднялись на ноги. Платья наши пришли в негодность, прически растрепались. Под глазом у Эфир набухал синяк, а Габриэлль морщилась от каждого движения и потирала ушибленную спину, которая находится гораздо ниже талии.
- М-да... Ну папочка, припомню я тебе твои шуточки! - процедила я сквозь зубы, взмахом руки убирая синяки и шишки у себя и подруг. Дело в том, что кроме боевой магии у меня еще очень хорошо получается и лечебная. Хотя лечение это прерогатива стихии Тверди. Но Габриэлль такие вещи доверять не рекомендуется, потому что в лечении она не смыслит ровным счетом ничего, а вот косметические препараты создает на раз, два, три! Рекомендую, если где какой прыщ ее препаратам цены нет.
- Ну, что будем делать подруги? - задала резонный вопрос Эфир.
- Если хотите, я могу дверь выломать, - предложила Габриэлль.
Мы вздрогнули и поспешили убедить воинственно настроенного боевого товарища, что крушить и ломать во дворце, принадлежащем Огненному царству ничего не надо, это чревато длительными разборками и суровым наказанием со стороны наших отцов. В этом случае даже заступничество милых и добрых мамочек не поможет. Выпороть нас, конечно, не выпорют, не в том мы уже возрасте, а вот под домашний арест посадят, как пить дать.
- Предлагаю идти в обход! - глубокомысленным тоном сообщила я.
- Это как же? Через канализацию? - уточнила ехидно Аквамарин, - Насколько я помню, когда в последний раз мы залезли в окно к моему папочке, наши отцы тут же поставили сигналку и на окна.
Я, прищурив левый глаз, внимательно посмотрела на Аквамарин, - Хорошее предложение! На канализации охранки точно нет! Вот ты туда и полезешь, все-таки водная среда твоя родная стихия!
- Ну, нет уж! Ищите дурочку в другом месте! - как могла, защищалась Аквамарин, проклиная свой длинный язык.
Но ее согласие и не требовалось, три серьезно настроенные девушки уже все решили без нее.
- Девочки, как вы можете, это же канализация, там же грязно! - вырывалась ундина.
- Точно, там грязно! - внесла свою лепту в спор Эфир, поэтому я сейчас слетаю за запасной одеждой для нас, - Не можем же мы перед людьми предстать в таком разгильдяйском виде! А ты пока ныряй в трубу и открой нам дверь изнутри, на внутренней стороне сигналки никогда не бывает.
Аквамарин, поняв, что нас не убедить, грустно растворилась на дне чаши фонтанчика. Ее зеленые глаза еще какое-то время укоризненно смотрели на нас из стока, а потом исчезли и они. Раздалось раздраженное бульканье и чавканье, продвигающееся под полом куда-то вниз, затем все стихло.
- Слушай, а зачем мы ее в канализацию-то спустили? - вдруг спохватилась Габриэлль, - Можно же было в водосточную трубу, гораздо чище и она идет отсюда прямо в кабинет.
- Мамочка моя, - дошла до меня вся глупость только что совершенного поступка, - Это ж ей, бедненькой нужно теперь в центральную канализационную трубу попасть, потом найти ту, которая идет в папин кабинет. А можно было бы за секунду все сделать! Аквамарин нас убьет!
- А давай ей ничего не скажем, - предложила практичная ореада, - Если спросит, был ли второй путь - тогда сознаемся, а если нет - лучше молчать! И потом, это же она сама предложила через канализацию. Может, она всегда хотела там побывать, но стеснялась попросить!
- Ты думаешь? - с сомнением протянула я. Но, представив, что с нами сделает ундина, если узнает про более быстрый, а главное - более чистый путь, я благоразумно согласилась, - Точно, она всегда этого хотела. Вслух, конечно же, не говорила, но на водостоки поглядывала, а это значит - проявляла интерес. Только знаешь что, давай тогда и Эфир ничего не скажем!
- Конечно, не скажем, она расстроится из-за того, что Аквамарин так долго свою мечту не могла осуществить! - подвела итог нашим рассуждениям Габриэлль.
- О чем это вы мне не скажете? - спросила сильфида, возникая в проеме коридора с ворохом нашей одежды.
Мы поспешили перевести разговор на другую тему, - Что там снаружи делается?
- Ой, там все кричат, радуются, салют пускают! Но нужно спешить, скоро все обратно во дворец вернутся и про нас вспомнят!
В этот момент дверь кабинета открылась и нас встретила перемазанная с ног до головы в чем-то мерзко пахнущем Аквамарин.
- Ох! - только и смогли выдавить из себя мы.
- Даже не думайте что-нибудь сказать или я за себя не ручаюсь, - резко оборвала наши попытки как-то прокомментировать увиденное рассерженная ундина, - Я в ванну, дайте мне чистую одежду, а лучше помойтесь тоже, после валяния по полу видок у вас чуть получше моего.
Мы спешно разделись и прыгнули в папину ванну. Надо вам сказать, что мы трое очень красивы и гордимся своими телами. Сколько раз, купаясь в озере ночью голышом, и делая вид, что не замечаем подглядывающих за нами парней, мы слышали восторженные еле сдерживаемые мужские стоны и вздохи. Молодые люди, видевшие нас обнаженными, возвращались потом во дворец лишь под утро с мокрыми волосами и томными горящими взглядами. А потом, встречая трех неразлучных подруг, они еще долго краснели и не могли восстановить сбившееся отчего-то дыхание. Я не оговорилась, когда упомянула только о трех подругах, Габриэлль в наших ночных забавах не участвовала, стесняясь своего коренастого тела, которое на нашем фоне выглядело не лучшим образом. Зато она была очень хорошей подругой, и мы все любили ее, несмотря на довольно заурядную внешность.
Быстро искупавшись и просушив на скорую руку при помощи Эфир длинные волосы, мы оделись и прокрались в маленький, спрятанный за старинным гобеленом чуланчик. Там в самом центре квадратного помещения светился голубым светом межмировой портал.
- Ну, куда сначала? - тут же спросила практичная ореада, - К людям или сразу к богам?
- Нет! - дружно закричали мы, - К богам страшно, давай сначала к людям!
- Давайте, - согласилась Габриэлль, - А как?
- А действительно, как? - мы наморщили свои мудрые лбы.
- Быстро вспоминаем, кто что учил в своих Академиях! - сориентировалась Аквамарин.
Я сделала вид, что вспоминаю, но когда не знал, а потом забыл - вспомнить очень трудно, это веками проверенная мудрость всех студентов Магической Академии. Печально оглядываясь вокруг, я наткнулась взглядом на потрепанную старинную книжку одиноко лежащую в небольшом углублении в стене, и от нечего делать взяла ее в руки.
- Ты чего так кричишь! С ума сошла? Сейчас сюда кто-нибудь прибежит, и тогда прощай путешествие между мирами! - зашикали на меня девчонки.
- Зара, где ты? - тут же раздался далекий окрик моей старшей сестры Агнии - Огненной саламандры.
Я, лихорадочно листая книгу, командовала, - Так, быстрее, вставайте в самый центр круга! Ага, вот оно - путешествие к людям! Возьмитесь за руки и меня держите, а я буду заклинание читать!
Уже отзвучали последние слова, уже завертелся вокруг нас голубой вихрь, когда в комнату вбежала Агния, - Что же вы делаете, глупые девчонки! Это же очень опасно! - закричала она и кинулась к нам. За секунду до того, как мы исчезли в голубой круговерти, Агни успела схватить волшебную книгу и дернуть ее на себя, но и я была не промах! От такого грубого обращения книга затрещала и листок, за который схватилась сестра, оторвался. Уже исчезая, я успела увидеть, что осталось в руках у Агнии - заклинание телепортации к богам! Что ж, Возможно Агни сумеет правильно распорядиться выпавшим на ее судьбу случаем и осуществит, наконец, свою давнюю мечту - выйти замуж за Бога Огня!
***
В просторной прихожей трехэтажного каменного особняка, заваленной многочисленными кожаными чемоданами, вся в слезах, стояла красивая статная женщина в возрасте уже далеко за сорок, и судорожно утирала непослушные слезы, - Сынок, малыш, как же ты тут без меня? Ты же пропадешь за этот год! Может мне никуда не ехать? Ну, его этот Лондон! Ну, его твоего отца! Я не могу бросить тебя тут одного!
Красивый широкоплечий молодой человек лет двадцати шести - тридцати с грустным выражением лица и радостно блестевшими глазами изо всех сил утешал свою мать, незаметно подталкивая ее к выходу, - Мамочка, дорогая, папа не сможет без тебя! И потом, не забывай, пожалуйста, я живу один в этом доме с восемнадцати лет. Я уже большой мальчик, мама! Я очень богатый мужчина и у меня множество слуг! Они не дадут мне погибнуть от голода и холода!
Услышав слова о слугах, женщина взвизгнула и, вырвавшись из твердых объятий сына, отбежала подальше вглубь прихожей, - Слуги! - визгливым голосом закричала она, - Нет, я не доверю своего маленького мальчика слугам!
- Мама, - спокойным, немного уставшим голосом произнес молодой человек, - Мы с тобой обо всем давно договорились, пожалуйста, ну к чему весь этот спектакль? Ты приехала всего месяц назад, неужели слуги, все эти годы служащие мне верой и правдой, за этот период могли так кардинально измениться и возненавидеть меня? Вспомни, мама, все они набраны после тщательной проверки и работают у меня уже очень давно!
Мужчина подал незаметный знак дворецкому, и туго набитые чемоданы начали выносить на крыльцо.
- Ты меня гонишь! Я тебе не нужна! - горестно завопила женщина уворачиваясь от сына и, не позволяя выпихнуть себя за дверь.
- Мама, я люблю тебя, но отцу ты нужнее, он пропадет без тебя, - проникновенным голосом проговорил сын.
- Да? Ты так думаешь? - заинтересовалась женщина и остановилась, прислушиваясь и шмыгая носом.
- Конечно, подумай сама как ему одиноко, - говорил темноволосый искуситель на ушко истеричной особе, своей матери. Продолжая шептать эти слова, он осторожно вывел ее на крыльцо и проследил, чтобы женщину хорошо устроили. Затем он с видимым облегчением помахал вслед удаляющейся матери.
- До свидания, сынок! В следующем году я обязательно опять тебя навещу! - донесся до него удаляющийся крик.
Молодой человек облегченно вздохнул и повернулся к дворецкому, - Всем слугам с сегодняшнего дня две недели выходных. Договоритесь с местными, пускай кто-нибудь из деревни приходит два раза в неделю убираться, а готовить я смогу и сам. В крайнем случае, пообедаю в городе. Да, перед уходом затопи камин и наполни ванну горячей водой.
Хозяин дома постоял еще какое-то время на крыльце, наслаждаясь тишиной, и зашел обратно в дом.
***
Телепорт выкинул нас в каком-то старинном трехэтажном доме, это мы узнали, выглянув из окна. Внизу раздавались какие-то крики, поэтому мы затаились в спальне на втором этаже. Вдруг в комнату вошел пожилой мужчина и несколько молодых девушек в одинаковой одежде. Они споро набрали воды в ванной комнате в просторную круглую ванну, которая сама собой пускала пузыри, зажгли камин, расставили на прикроватном столике тарелки с закуской и быстро исчезли. Мы осторожно вышли из укрытия на середину комнаты.
- Так вот они какие - люди! - мечтательно протянула Аквамарин, совсем как в легендах.
- Только все равно отличаются от нас, - подхватила Габриэлль.
- Это чем же? - удивилась я.
- Ну, смотри сама, у них волосы темные или светлые, а у нас? У Габриэлль, правда, волосы точно такие же, как у них - черные, у меня - зеленые, у Эфир - голубые, а у тебя - черно-красные с золотыми нитями.
Все согласно закивали головой. В этот момент раздались тяжелые мужские шаги.
- Прячемся! - закричала я и нырнула в камин. Эфир тут же стала невидимой и взмыла к потолку, Габриэлль рассыпалась землей в большом цветочном горшке с каким-то неизвестным нам разлапистым деревом, а Аквамарин нырнула в ванну с водой.
В комнату вошел высокий черноволосый мужчина. У него было красивое волевое лицо и таинственные густо-синие глаза. Я не смогла сдержать вздоха. Тут же из воздуха над кроватью и из земли в горшке появились округлившиеся голубые и карие глаза. Подруги вопросительно мне помигали.
Я жестами показала, - Он мой!
Подруги согласно поморгали в ответ и опять замерли на своих местах. В этот момент из ванной комнаты по полу в направлении спальни потекла небольшая лужица с зелеными глазами в центре. Они непонимающе мне похлопали длинными ресницами. Я повторила свой собственнический жест. Зеленые глаза картинно закатились вверх - лужица потекла обратно и, взобравшись на край ванны, с тихим плеском нырнула в общую массу воды.
Мужчина подошел к стоящему на прикроватном столике пузатому графину, откупорил его и большими глотками стал пить золотисто-коричневую жидкость. Его кадык ходил вверх-вниз, сопровождая каждый глоток. Это было так сексуально, что я опять тихонько застонала. Мужчина поставил графин на место, взял большой фужер и налил то же самую жидкость в него, наполнив до краев. Отхлебнув немного, он поставил его на столик и закрыл крышкой графин. Потом этот красавец стал медленно снимать с себя одежду. Я смотрела на него во все глаза. Ух, ты! Вот это телосложение! Литые мышцы, тонкая талия и стройные мускулистые ноги, добавьте сюда еще пресс кубиками! А какая мощная шея и грудь! Хозяин комнаты повернулся спиной, и я чуть не выпала из камина - такой прекрасной спины и ягодиц я не видела даже на скульптурах у наших богов!
Наконец мужчина перевязал свои длинные волосы шнурком и отправился в ванную. Мы в ужасе замерли - там же Аквамарин!
Через некоторое время перед нами предстала вся пунцовая от возмущения ундина, - Он посмел плюхнуться прямо на меня! Абсолютно голым! А ведь я еще девушка! А вдруг бы.... Утоплю!
- Аквамарин, ну он же не знал, что там ты! - кинулась ей наперерез я.
Та немного затормозила и, подумав, согласно кивнула головой, - Вообще-то ты права, он действительно не знал. Но Зара, ты на самом деле влюбилась? Ты же его не знаешь совсем! И потом, он же человек!
- Ну и что, он мне понравился, и я хочу поближе с ним познакомиться! Поэтому я останусь здесь еще на какое-то время! А вы можете вернуться!
- Ну, уж нет, мы тоже останемся и не бросим тебя тут одну! Все согласны?
Я благодарно их обняла. Не знаю, что бы я делала, оставь они меня здесь совершенно одну.
В этот момент мой прекрасный избранник выбрался из ванны и, обернув бедра полотенцем, направился в спальню. Мы кинулись в разные стороны. Я опять прыгнула в горящий камин, Эфир взлетела на свое привычное место под потолок, Габриэлль рассыпалась в цветочном горшке. Только Аквамарин не зная, куда ей деться, нырнула в фужер с напитком. Раздалось приглушенное шипение и возмущенное бульканье, а потом отчего-то враз повеселевшие зеленые глаза с загнутыми кверху черными ресницами радостно уставились в пространство перед собой. Я усиленно ей замигала, чтобы она сделала их невидимыми, но ундина, не понимала моих знаков и продолжала блаженно таращиться на нас.
Молодой человек пододвинул кресло к камину, под ноги поставил пуфик и, довольно улыбаясь своим мыслям, развалился в кресле, вытянув ноги ближе к огню. В одну руку он взял фужер, в котором пряталась Аквамарин. А в другую - зажженную коричневую вонючую палочку, из которой поднималась к потолку струйка дыма.
Мужчина с наслаждением вдохнул эту гадость ртом, подержал в себе и выдохнул сизую струю вверх. Из камина мне было видно, что из самого центра зловонного облака неожиданно выпучились голубые глаза Эфир и из них тут же полились крупные слезы. А этот мерзавец, как ни в чем не бывало, стряхнул горячий пепел прямо в широко раскрытые карие глаза Габриэлль, удивлено глядящие на все происходящее из цветочного горшка.
Только я хотела что-либо предпринять, как он встал и кочергой залез прямо в огонь, где пряталась я, вороша угли и стукая меня этой железякой по лбу. Одновременно с этими возмутительными действиями мужчина поднес к губам бокал с напитком и приготовился влить в себя нашу ундину, но вдруг заметил сначала зеленые глаза в бокале, потом карие в цветочном горшке. От этого зрелища он почему-то побледнел и, хватая воздух широко открытым ртом, поднял голову кверху, тут же узрев над кроватью голубые глаза Эфир. Обалдевший от всего увиденного красавчик закашлялся и плеснул коричневую жидкость из бокала в цветочный горшок прямо на Габриэлль. Тут уж я не выдержала!
С криком, - Ах ты, гад, обижать моих подруг! - я выскочила из камина в виде длинного языка пламени и со злостью цапнула его за руку, в которой он все еще держал кочергу.
Очевидно, вид горящих черно-золотых глаз в камине его доконал и со словами, - Все, допился! - мужчина без чувств рухнул на ковер.
- Ой, девочки! А вдруг он умер! - закричала Габриэлла и, резво выскочив из цветочного горшка, кинулась ему на грудь.
Во мне тут же взыграла ревность, - Он мой, всем отойти на шаг, а то... - закричала я и полезла из камина.
В этот момент мужчина пришел в себя, он поднял голову и увидел меня. Наполовину я все еще стояла в огне, но лицо, грудь, руки и одна нога уже были здесь. Молодой человек побледнел и шепотом спросил, обращаясь ко мне, - Ты кто?
- Я Зара - Золотая саламандра.
- Господи! За что? - прошептал он и отключился уже надолго.
Глава 2.
Зара - Золотая саламандра.
Мы бестолково столпились вокруг мужчины, без чувств раскинувшегося на полу. На его красивом лице застыло выражение бесконечного изумления. Очевидно вид вылезающей из камина девушки, а также моргающих отовсюду разноцветных глаз, был несколько тяжеловат для его здоровья. Огромное тело молодого человека занимало добрую половину пространства перед камином. Полотенце с его бедер упало, позволив нам, более подробно ознакомится с анатомией противоположного пола. Это открытие немного смутило нас и одновременно привело в веселое настроение.
- Какой смешной, - захихикала Аквамарин, - смущенно прикрывая ладошкой рот и тыча пальцем другой руки ему куда-то между ног.
Этот нескромный жест подруги заставил нас всех покраснеть и замолчать. Мы дружно опустили глаза долу.
- Смешной, смешной, - проворчала я, - Делать-то теперь что?
Все одновременно, не сговариваясь, пожали плечами и усиленно наморщили лбы, делая вид, что ищут выход из создавшегося положения.
- А я знаю, как его привести в чувство! - гордо подбоченившись произнесла вдруг Габриэлль, - Однажды я видела своего брата, когда ему тоже было плохо. Он лежал в своей спальне на кровати с закрытыми глазами и стонал, а одна из горничных делала ему искусственное дыхание прямо сюда, - она показала пальцем, какое именно место подвергалось в тот момент лечению. - Потом брат открыл глаза и сказал, что теперь ему уже очень хорошо!
Эта речь повергла всех нас в ступор, мы не могли поверить, что ореада предложила это серьезно. Но, внимательно приглядевшись к выражению ее лица, и светящемуся в глазах желанию немедленно приступить к лечению нашего больного, мы не смогли удержаться от улыбок.
Эфир, чей старший брат тоже нередко грешил подобными развлечениями, и за кем мы втроем частенько подглядывали, поперхнулась от еле сдерживаемого смеха, - А про искусственное дыхание тебе кто рассказал, брат?
- Нет, горничная! Она так испугалась, когда увидела меня, что тут же все подробно объяснила.
- Понятно, - засмеялись мы, - Но таким образом мы его спасать не будем.
- Почему? - удивилась она, - Ему же плохо!
Дружный хохот был ей ответом. Я со стоном опустилась на ковер рядом с красавчиком и уткнулась в его широкую грудь лицом, пытаясь сдержать смех, рвущийся из меня наружу. Аквамарин молча открывала рот, держась обеими руками за живот. Из глаз Эфир градом катились слезы.
- А чего вы все время смеетесь? - обиженно проворчала ореада, - Человеку плохо и я просто хочу ему помочь!
- Знаешь Габриэлль, ему еще не до такой степени плохо, - простонала Эфир, вытирая слезы подолом платья.
Мы еще некоторое время пытались взять себя в руки, украдкой прыская в сторону и стараясь не встречаться взглядами с ничего не понимающей подругой. Нет, ну нельзя же быть такой наивной! Или можно?
- Ладно, шутки кончились, - взяла на себя командование я и окинула требовательным взглядом подруг, призывая их к порядку. - Посмотрите, он весь пупырышками покрылся от холода. Давайте его на кровать что ли положим, а то еще простудится.
Мы, пыхтя и поминутно останавливаясь чтобы отдышаться, волоком подтащили его к высокой кровати под балдахином. Затем, поднатужившись, приподняли и уложили в постель, без сил повалившись рядом.
- Ой, девчонки, какой же он тяжелый! - утирая пот, произнесла запыхавшаяся Аквамарин. Она подняла накачанную мужскую руку двумя руками и продемонстрировала ее нам. Тонкие длинные пальчики ундины еле-еле смогли обхватить широкое запястье этого гиганта.
Мы согласно покивали ей в ответ. Действительно, мало того, что мы едва доставали ему до середины груди, так еще и огромные бугрящиеся мышцы вызывали невольный трепет. Неожиданно мне на ум пришла мысль о том, что он мог просто прихлопнуть нас одной рукой и даже не заметить этого. Я с уважением посмотрела на нашего спящего красавца и ласково погладила его по щеке. Он в ответ лишь слабо застонал, но в себя так и не пришел. Мне показалось, что ему все еще холодно, поэтому я укрыла его покрывалом, заботливо подоткнув с боков, как всегда делала моя мама, укладывая меня спать.
Какое-то время мы молча сидели вокруг молодого человека и сверлили его пристальными взглядами. Не дождавшись от него никакой реакции, нетерпеливая Эфир махнула рукой и слезла с кровати. Ее взгляд блуждал по комнате в поисках чего-нибудь, что могло бы нам помочь привести мужчину в чувство. Заинтересовавшись резным шкафчиком в дальнем углу спальни, сильфида решительно направилась к нему и рывком открыла дверцу, полностью погрузившись в изучение внутренностей.
- А что теперь будем делать? Когда же мы все-таки его лечить начнем? - не унималась разошедшаяся не на шутку Габриэлль. - Посмотрите, какой он бледный и дышит еле-еле. Бедненький!
Молодой человек действительно не производил впечатление здорового. Лицо его все еще было белым, под глазами залегли черные тени, а лоб покрывала испарина. Мы в волнении склонились над ним.
- А, знаю, ему нужен свежий воздух! - воскликнула вдруг Эфир, после некоторого раздумья вылезая из шкафа. Она подошла к кровати и слегка подула на нашего пациента. Веселый ветерок растрепал ему волосы, потрепал по щекам и унесся в окно. Мужчина глубоко вздохнул и слегка пошевелился. Было видно, что ему действительно стало немного легче. Во всяком случае, щеки приобрели нормальный цвет, и дыхание выровнялось.
- Вот видите! - торжествующе воскликнула ореада, - Я же говорила, что нужно сделать искусственное дыхание! - и она опять плюхнулась на кровать рядом с хозяином дома.
Услышав опять упоминание о предлагаемом способе лечения, мы переглянулись и попытались сделать серьезные лица, но все-таки не удержались и наши нервные смешки постепенно переросли в громкий неприличный гогот. Наконец сжалившись над ничего не понимающей подругой и немного успокоившись, сильфида наклонилась к ней, и что-то прошептала на ухо.
Габриэлль от этого известия сначала покраснела, потом резко побледнела и вдруг зарыдала в голос, - Какая же я дура-а-а! Я ведь этот способ лечения предлагала своему преподавателю-ю-ю, когда он в пещерах ногу подверн-у-у-ул и головой так сильно ударился, что даже сознание на некоторое время потеря-я-ял! А когда пришел в себя был такой бледный и все время стонал, вот я тот случай с братом и вспомнила. Ну и решила помочь. Он на меня тогда так странно смотре-е-ел и руками отмахивался-я-я! А потом, когда подмога пришла, они со своим другом так громко в лазарете смея-я-ялись! Это они надо мно-о-ой! Как я теперь им в глаза смотреть буду-у-у?!
Нет, так нельзя! Только мы успокоились, как она добавила этих милых подробностей! Смеялись мы долго, но, увидев искренние слезы Габриэлль, все-таки сжалились и постарались взять себя в руки. Как могли мы успокоили свою незадачливую подругу, объяснив, что с того случая прошло слишком много времени и все произошедшее уже давно забыто.
Все случившееся за последнее время разбудило в нас зверский аппетит. Поэтому мы дружно уселись вокруг столика с едой и приступили к разработке дальнейшего плана действий. Пока мы планировали, еда незаметно исчезла с тарелок, и нам очень сильно захотелось пить.
- Это я пить не буду! - показывая на графин, категорически отказалась Аквамарин, - Я его уже попробовала недавно. Оно горькое, щиплется и ударяет в голову. По-моему, это какое-то вино, только гораздо крепче.
Мы тут же заинтересованно сунули любопытные носы в графин с отвергнутым напитком. Дело в том, что поскольку мы все несовершеннолетние, то пить алкоголь нам категорически запрещено. За этим следят настолько строго, что смогли пробовать вино мы всего один раз, да и то украдкой на дне рождения старшего брата Эфир. Причем оно было очень сильно разбавлено. Вот поэтому три пары глаз хищно уставились на вожделенный графин, а три пары рук одновременно потянулись к запретному напитку. Какое-то время мы, сосредоточенно пыхтя, тянули графин каждый в свою сторону. Наконец до нас дошло, что хотим мы все одного и того же, и одновременно отпустили хрупкую тару из рук, уступая ее друг другу. Графин упал и покатился по ковру, щедро орошая его своим содержимым.
- Ну вот! Разлили! - разочарованно констатировала Габриэлль, поднимая его и заглядывая внутрь. Графин был пуст, а в воздухе резко запахло пролитой коричневой жидкостью. Мы одновременно сморщили носы, запах был еще тот!
- Не беда, - утешила нас Эфир, - Вон в том шкафчике полно самых разных графинчиков, я думаю их содержимое можно пить.
Мы хором взвизгнули от избытка чувств и радостной стайкой бросились к шкафу, стоящему в углу комнаты, одновременно добежали до него и распахнули резную дверку. Ого, сколько тут всего! Мы в восемь рук кинулись вынимать прозрачные емкости с разноцветными напитками.
- Ой, - обрадовалась Аквамарин, - Смотрите, тут под цвет моих глаз вино есть - зелененькое! А на дне бутылки какая-то травка плавает! - она быстро откупорила бутылку и подозрительно принюхалась к содержимому, - Как приятно пахнет! - поделилась ундина своей радостью с нами.
- Тащите бутылки на стол! - распорядилась Габриэлль, - Сейчас мы все попробуем!
- А ты уверена, что пробовать нужно все? - в сомнении окинув испуганным взглядом, огромное количество выставленных на стол бутылок, спросила Эфир.
- Конечно! - убежденно закивала та, - Такой шанс в кои-то веки выпал, будет что рассказать, когда вернемся домой!
Мы откупорили все бутылки, привлекшие наше внимание, и разлили разноцветные жидкости по бокалам. Затем, подбадривая друг друга шутками и подначиваниями, с опаской пригубили запретные напитки. После того как наши бокалы опустели, Габриэлль налила в них вина из других бутылок. Так мы дегустировали разнообразные жидкости, пока не перепробовали все. То, что нам понравилось, мы оставили на столе, а то, что вызвало активное неприятие, убрали под стол, и пирушка продолжилась.
- Эх, девчонки! - спустя какое-то время пьяно улыбаясь, закричала Габриэлль, - Хорошо сидим! А давайте чего-нибудь колданем!
- А давайте! - поддержали ее мы. Но, поскольку языки у нас отчего-то заплетались, а пальцы не хотели слушаться, то задуманное колдовство никак не получалось. Мы пробовали и так и этак, но волшебство отказывалось подчиняться нам.
- Ну и боги с ним, с колдовством этим! - махнула рукой на наши бесплодные попытки ореада, - Давайте я лучше вам спою! - и она прикрыла глаза, готовясь выдать нам нечто!
- Нет! - дружно закричали мы, но Габриэлль нас уже не слышала. Она с шумом вдохнула побольше воздуха и самозабвенно затянула песню о несчастной любви бедного юноши к сделанной им своими собственными руками из камня статуе девушки, которая все никак не хотела ожить и одарить его своей каменной любовью.
У Габриэлль не было слуха, голос отсутствовал тоже, но петь она любила. Когда у ореады наступало лирическое настроение, и глаза ее подергивались дымкой, близкие понимали - сейчас начнется! Они тут же лихорадочно начинали искать любой предлог, чтобы отвлечь юную певицу от этого жестокого для их ушей действа. Но если будущие жертвы ореады не успевали, то наслаждение пением ждало их по-полной! Поскольку мы отвлечь подругу не успели, то теперь вынуждены были внимать ее оригинальному исполнению этой милой в сущности песни. Мы закрыли глаза и приготовились к длительной пытке. Но очевидно количество выпитого алкоголя, каким-то образом притупило наш музыкальный слух, потому что звуки, издаваемые Габриэлль, на этот раз нас почему-то не пугали.
- А что, девочки! Может и хорошо, что эта статуя не ожила! - стала вдруг развивать идею песни Эфир, - Представьте только, что он плохой скульптор и бедной девушке потом пришлось бы всю жизнь хромой или кривой жить!
- Ты не права, - поддержала разговор я, - Если он ее полюбил, значит, статуя была красива!
- А может, это ему только казалось? - не сдавалась сильфида.
- О! Придумала! - оборвала свой вой Габриэлль. Она подняла вверх указательный палец и произнесла по слогам, - Пойдемте в ванну и оживим статуи, чего они там одни мучаются? Заодно проверим, кривые они или нет!
- Какие статуи? В какой ванной? - удивленно спросила Эфир.
- Точно, там есть статуи! - обрадовалась Аквамарин, - Я, когда пряталась, их видела. Идем оживлять!
Мы дружно встали и, пошатываясь, отправились в ванную комнату смотреть на предмет будущего оживления. По дороге ореада успела спеть нам еще одну песню, от которой у нас по всему телу забегали мурашки, а с улицы неожиданно раздался тоскливый вой каких-то животных.
- Вот! - удовлетворенно воскликнула Габриэлль, - Даже местные звери оценили мое пение и подпевают. А не спеть ли мне еще чего-нибудь?
- Подожди петь, - поспешно прервали мы ее. - Копи силы, нам они сейчас понадобятся!
Статуи, населяющие ванную комнату, нам не понравились. Во-первых, это были сплошь девушки. А во-вторых, они были с хвостами.
- Нет! - категорически отказалась ореада, - Это мы оживлять не будем! Это даже хуже чем быть кривой или хромой! Чего они с такими хвостами без ног делать будут?
- Предлагаю оживить, - заартачилась Аквамарин. - Оживим и спросим, для чего им хвост!
- Нет, не будем!
- Нет, будем!
Так они перепирались очень долго. Мы с Эфир устали их слушать и уселись на край ванны. По ее бортику были расставлены самые разные баночки и пузыречки.
- А я возьму и оживлю! - упрямо произнесла Габриэлль и, щелкнув пальцами начала читать заклинание, направляя его на одну из хвостатых статуй.
В этот момент мне позарез захотелось встать с края ванны, и я начала приподниматься, а поскольку стены и пол ходили ходуном, то меня очень сильно качало из стороны в сторону. В тот самый момент, когда с пальцев ореады соскользнуло уже готовое заклятье, я чтобы не упасть схватилась за ее руку, и магический поток ушел в сторону, попав на эти самые баночки и скляночки.
- Упс! - только и смогли проговорить мы, наблюдая как один из пузырьков, приподнявшись на тоненьких ножках, удивленно оглядывается по сторонам.
- Так, колдовство на сегодня отменяется, - подвела итог нашим начинаниям сильфида, - Вам не кажется, что пора отдохнуть?
Мы согласно закивали. Отдохнуть это здорово, вот только ноги отчего-то идти отказывались.
- Далеко мы отсюда не уйдем, наверное, сильно устали после телепорта, - предположила ундина, - Где отдыхать-то будем?
В тот момент расположиться рядом с молодым мужчиной, спящим на большой кровати, показалось нам самым разумным. Мы с горем пополам добрались до постели, помогая друг другу снять одежду и бросая ее куда попало по всей комнате, поскольку сил аккуратно сложить ее уже не было.
- Так, рядом с ним ляжет Зара, - распорядилась Эфир, - Все-таки он ей нравится, а с другого бока лягу я.
- Интересно, а почему это с другого бока ляжешь ты? - просто чтобы поспорить, возразила Аквамарин.
- Потому, что я самая близкая подруга Зары! - убила всех своей логикой наповал сильфида. Естественно, что спорить против таких аргументов никто не стал.
- Я вот тут подумала, - робко заметила я, - А что мы будем делать, если он проснется и увидит нас? Мало того, что в его кровати спят незнакомые девушки, так мы еще и не одеты? - махнула я в сторону валяющихся по всей комнате наших вещей.
- М-да-аа, - задумчиво протянула Эфир, - Проблема. О! Придумала! Сейчас наложим на нас заклятье невидимости. Только, чур, во вторую ипостась не обращаться! - она строго посмотрела на Аквамарин и меня.
- Это еще почему? - встала в позу ундина.
- Потому, что я не хочу спать в мокрой постели или тушить пожар, - отрезала сильфида. С этими доводами мы все согласились, устало повалились на кровать и дружно заснули.
***
Алекс.
Я проснулся как от толчка, не понимая, что меня разбудило. В спальне было темно, а в воздухе висел стойкий запах перегара. Кто-то навалился на меня с двух сторон и громко сопел в оба уха. Пошарив вокруг себя руками, я нащупал тела двух миниатюрных девушек, доверчиво прижавшихся ко мне. Вот черт! Почему я ничего не помню? Это что же, проводив мать, я откуда-то взял двух прелестниц, потом быстренько напился с ними до потери памяти и уснул? Хотя ощущения того, что я предавался веселью и сладостным утехам всю ночь, у меня не было. Да и похмелье тоже не ощущалось.
Я хорошо помнил, как отпустил слуг, они честно заслужили свой двухнедельный отпуск. Затем принял ванну, налил в бокал коньяку и с комфортом расположился у камина. А дальше? Что было дальше? Нет, не могу вспомнить! Я повернулся к одной из женщин, лежащих справа от меня и попытался ее разбудить, чтобы узнать подробности нашего знакомства. Черт! Моя рука неожиданно нащупала еще одно женское тело! Я подскочил на кровати и стал лихорадочно шарить по постели руками. Вот это да, рядом со мной в одной кровати лежало четыре женщины, причем все они были, мягко говоря, не совсем одеты! Таких провалов в памяти со мной не случалось уже очень давно. В последний раз я просыпался с незнакомой женщиной в чужой постели с диким похмельем и провалами в памяти, будучи студентом коллежа, когда мне было лет семнадцать.
Я озадаченно потер лоб, память о прошедшей ночи не возвращалась. Поэтому, решив сначала привести себя в порядок, выпить чашечку кофе, а уж потом разбудить таинственных незнакомок, я встал с кровати и, не включая света, побрел в ванную комнату. Там приняв контрастный душ, потянулся за пеной для бритья, и оторопело замер с протянутой вперед рукой. На краю ванны, подбоченившись и лихо сдвинув на бок колпачок, стоял пузырек с одеколоном, - Руки убери! - грозно сказал он мне.
- ...ть! - я как стоял, так и сел на дно ванны.
- В общем, так! - наступая на меня, продолжил вдруг ни с того ни с сего оживший одеколон. - Больше я не потерплю твоих поползновений! С этого момента я сам по себе, ты сам по себе! - он гордо отвернулся и стал неуверенно топтаться на краю ванны, опасаясь спрыгнуть вниз.
Все правильно, пол-то кафельный, а флакон стеклянный и подобная смелость дорого обойдется странному одеколону. Он еще какое-то время пытался слезть на пол, но поняв всю тщетность своих попыток, повернулся ко мне. На этот раз его колпачок уже не торчал так вызывающе, - Ну, ты это, прости ежели что не так. Признаю, был не прав - погорячился!
Я сидел на дне пустой ванны и тихо офигевал от всего, что со мной сегодня произошло. А может это сон? Пришедшее на ум такое простое объяснение сразу же все расставило на свои места. Точно! Это сон, немного странный, в чем-то сказочный, но сон. Придя к такому выводу, я сразу же смог мобилизоваться и уже с интересом участвовал в дальнейшем приключении, которое придумывал мой мозг.
- Ты вообще-то кто? - обратился я к одеколону.
- Олд Спайс! - гордо выпятил он свою стеклянную грудь. - Да ты вообще чего? Мы ж с тобой уже два месяца как знакомы? - удивился он.
- Да все как-то времени не было поболтать, - тут же нашелся я.
- А! Ну, давай поболтаем, - милостиво кивнул мне Олд Спайс. - Ты сам-то как, в целом?
- В сущности, неплохо, вот только провалы в памяти беспокоят, - вздохнул я.
- Вот и у меня та же проблема. Пришел в себя - стою здесь, на краю ванны! Кто я и кем был раньше - не помню, ужас! Хорошо вон мыло подсказало, оно оказывается у нас образованное.
Я медленно перевел взгляд на кусочек мыла в виде розового бегемотика, его купила мама перед самым своим отъездом. Бегемот робко вышел вперед и поклонился, - Приветствую!
- Взаимно! - моя крыша уже давно рулила где-то далеко. - Как поживаете?
- Да ничего, но нельзя ли мне попросить вас хозяин, не мылить меня больше? Видите ли, жизнь и так очень коротка, а тут еще вы ее каждый день укорачиваете, - укоризненно произнес бегемот-мыло.
- Пожалуйста, пожалуйста, как скажете, - с легкостью согласился я.
Еще какое-то время мы мило переглядывались между собой. Причем ожившие предметы туалета пихали друг друга в бок со словами, - Давай ты! Нет, ты! Ну, говори же!
Наконец одеколон, подталкиваемый в спину куском мыла, выступил вперед и обратился ко мне, - Кхм-м, мы тут посовещались и решили, останемся жить у тебя. Все равно идти нам некуда, а ты вроде мужик неплохой. Не возражаешь?
Я уже ничему не удивлялся и никому не возражал. Нет, зачем? Я сидел и думал, что ни фига это никакой не сон! Сны такими не бывает. И если все это происходит на самом деле, то очень скоро ко мне приедут милые люди в белых халатах и увезут меня под белы рученьки в один уютный домик. От этих мыслей мне стало очень грустно.
Заметив мое состояние, вперед выступил бегемот, - Вы не думайте, с нами хлопот у вас не будет, мы очень смирные.
- Да не журись, хозяин, прорвемся, - залихватски подмигнул мне Олд Спайс и хлопнул тонкой ручкой-палочкой по плечу.
Очевидно, это было последней соломинкой свалившей осла - я банально упал в обморок, больно ударившись головой о край ванны. Пришел я в себя почти сразу же и, открыв глаза, встретился взглядом все с теми же бегемотом и одеколоном, - .....ть! Так это все на самом деле!
Глава 3.
Алекс.
Я продолжал тупо пялиться на свои странные галлюцинации. Ну почему я сошел с ума именно так? Вот некоторые видят себя Наполеонами или на худой конец шахами, а я почему-то никем себя не вижу! Зато сижу голый в пустой холодной ванне, и мне мерещится оживший пузырек и розовый бегемот-мыло. Нет, чтобы какие-нибудь красотки привиделись! Зачем?! Не с моим везением! На тебе Алекс, наслаждайся, беседуй с мылом и Олд Спайсом! Черт! Кстати, о красотках, так у меня же в постели их целых четыре! Может, они смогут прояснить ситуацию с сегодняшней ночью? Это чего же мы впятером вчера такого выпили, что сегодня вот это все мне мерещится? Вставай Алекс и отправляйся навстречу своему счастью!
С этими мыслями я поднялся и вылез из ванны. Посмотрев в зеркало на свое перекошенное от обилия событий лицо, пришел к выводу, что мне неплохо было бы выпить. Причем, после того как я еще внимательнее вгляделся в выражение своих глаз, мой мозг склонился к тому, что пить мне нужно вовсе не вино или какой-то там коньяк, а исключительно чистый спирт.
- Эй, хозяин, ты куда? А мы как же? - окликнули меня уже на выходе.
Ну конечно, как же без них? Глюкам без меня будет одиноко! Повернувшись к моим фантазиям, я сурово нахмурил брови и спросил, - Чего вам?
- Нас-то с края сними! Мы же сами не слезем, - попросил Олд Спайс. Его просьбу молчаливо подтвердил бегемот.
- Ну, ладно, - сжалился я. - Только не надоедайте по пустякам и не мешайтесь под ногами. Да, и еще, называйте меня Алексом, договорились?
- Конечно хо... Алекс, договорились! - изо всех сил закивали мои собеседники.
Я взял в руку их обоих и опустил на пол. Затем развернулся и, даже не удосужившись одеться или прикрыться чем-нибудь, отправился в спальню. Странные спутники радостно засеменили следом за мной.
В комнате я первым делом зажег свет, и мой взгляд тут же натолкнулся на разбросанные по всему полу предметы женского гардероба. Я метнулся к кровати, - Твою мать! - от моего крика, мыло и одеколон подпрыгнули на месте, и испуганно вытаращились на меня, глядя снизу вверх.
- Ты чего так орешь? - озабоченно спросил Олд Спайс.
- Вам плохо, хозяин? - заботливо уточнил бегемот.
- Нет, ...ть! Мне хорошо! Мне очень хорошо! Эти девицы, оставив свою одежду, куда-то ушли! Вы представляете, что скажут соседи, увидев эту картину? - негодованию моему не было предела. Эти дуры погубят мою репутацию на раз, два, три. Стоит только кому-нибудь увидеть это, и все, прощай с таким трудом завоеванное уважение.
- Ну, во-первых, не нужно так нервничать. А во-вторых, когда меня покупали, я слышал, что это уединенное поместье и соседей тут нет. Во всяком случае, женщина, которая меня сюда принесла, жаловалась кому-то на скуку и удаленность от городской жизни. И, наконец, в-третьих, может девушки все еще в доме, просто ванна была занята и они ушли искать свободную, - рассудительно заметил бегемотик.
Я перестал истерить и задумался, а ведь он прав. Чего это я разошелся? Вокруг моего дома огромный участок земли, включающий лес, овраг и даже маленькую речушку. О каких это соседях я сейчас вспоминал? Недалеко от коттеджа есть небольшая деревенька, но местные жители целиком и полностью зависят от меня - я даю им работу. Уж они-то точно ничего плохого обо мне не скажут, так что репутации моей ничто не угрожает. Кроме того, одежда, что я сейчас держу в руках, явно очень дорогая - такие платья просто так женщины не бросают. Они точно где-то здесь в доме. Их надо найти и все выяснить - откуда они взялись, и что тут делают. С этими мыслями я отправился бродить по дому. Следом за мной подскакивая от возбуждения, двинулись мои собеседники. Я к ним уже привык и даже смирился с их существованием. Обойдя весь дом, и нигде не обнаружив пропажи, вернулся в спальню.
Оглядев затравленным взглядом бардак, устроенный, очевидно, нашей развеселой пятеркой, я загрустил. Неужели это отъезд любимой мамочки мы так бурно отмечали? Боже мой, а что мы пили?! Странно одно, чувствовал я себя на диво хорошо, не считая галлюцинаций конечно. Было такое чувство, что вчера в рот я не брал ни капли. Отсюда следует вывод, что все эти пустые бутылки дело рук моих таинственных посетительниц. Сильны девчонки! Это же надо смешать абсент, коньяк, мерло, бейлиз и еще много чего! По идее, головы у них сейчас должны просто раскалываться от похмелья. Не удивительно, что они исчезли из моего дома, позабыв про одежду.
Я еще раз внимательно осмотрел свои трофеи. Красивая и какая-то нереальная ткань. А какие краски! Не удержавшись, я приложил нежный шелк к лицу и втянул ноздрями запах. От струящихся между пальцев полосок ткани шел нежный и какой-то пьянящий аромат. Мне почудились дальние страны, пираты, морской бриз, таинственные замки. Я открыл глаза и аккуратно повесил платья в шкаф, чтобы пришедшие убираться местные ничего не заметили. Закончив с найденной женской одеждой, обратил свое внимание на кровать. Поскольку за окном было темно, а спать мне хотелось зверски, я решил плюнуть на все и снова лечь в постель.
- Значит так, - обратился я к своим глюкам. - Мне нужно еще немного поспать. В конце концов, утро вечера мудренее. Это я к тому, что спать буду до утра, часов до десяти. Наступит день, там и разберемся что к чему. Вы занимайтесь, чем хотите, но, если разбудите - пеняйте на себя!
- Конечно, конечно, Алекс! Отдыхай! А мы тут пока оглядимся. За нас не переживай - не помешаем! - с жаром заверили мои новые жильцы.
Погрозив им для острастки пальцем, потушив свет, я разбежался и ласточкой прыгнул на кровать.
- Твою мать! Это еще что?! - благим матом заорал я, почувствовав под собой шевелящиеся женские тела.
- Ах, ты нахал! - с этими словами что-то спихнуло меня на пол.
- Вот тебе, извращенец! - обладательница второго голоса влепила мне звонкую пощечину.
- Гад! Ишь чего удумал! И главное уже даже раздеться успел! - после этой тирады я получил болезненный тычок под ребра.
- Девчонки! Успокойтесь, он же не знал, что мы здесь! - раздался укоризненный мелодичный голос.
- Вот это да! - только и сумел выговорить я.
Услышав это, голоса настороженно затихли. Медленно-медленно я встал с пола и зажег свет - как и следовало ожидать, на кровати никого не было. Ну, вот и все Алекс! Ты благополучно сошел с ума! Поздравляю! Причем, вот что странно, в книгах написано, что те, у кого поехала крыша, обычно уверены - у них все в порядке. Я же пришел к выводу, что в порядке у меня далеко не все. А с другой стороны, если мне мерещится живой одеколон и мыло, то почему бы не ожить, заодно и кровати? Стоп! Но голосов было несколько, как минимум четыре. Это что же у меня кровать - шизофреничка, страдающая раздвоением личности? Тогда я заразился именно от нее. Но, с другой стороны, психические болезни вроде не заразны? Если только бешенство? Опять же кровать меня не кусала, только по морде залепила, да пнула под ребра. Погоди-погоди Алекс, на кровати есть подушки, пододеяльник и простыни! Точно! Вот поэтому столько голосов. Кровать совершенно здорова, просто ожила она не одна, а со всем содержимым. И что теперь делать? Да ничего, нужно просто познакомиться. Решено, знакомлюсь со своей кроватью. И еще, нужно запереть дверь и никого не пускать в дом! Приказать продукты оставлять на крыльце, а готовить и убирать сам буду. И самое главное, самого себя не выпускать за порог. Глядишь, посижу под замком недельку-другую и выздоровею.
- Здравствуйте! - вежливо обратился я к кровати, меня зовут Алекс, а вас?
Сначала она хранила молчание, лишь пружины слегка поскрипывали, очевидно, кровати думают при помощи пружин. Затем раздался смешок и приглушенный девичий смех. Ну, все ясно - постельные принадлежности тоже ведь женского рода. Наконец, смех затих и прозвучал долгожданный ответ, - Зара, Эфир, Габриэлль, Аквамарин.
- Очень приятно, - ответил я, вы не будете возражать, если я немного посплю? Мне как-то последнее время не по себе?
- Конечно-конечно! - воскликнула кровать на четыре голоса. Затем одеяло и покрывало приподнялись и подошли ко мне. Подушка и простыня остались на месте, что меня несказанно порадовало.
Я обошел постельные принадлежности стороной и прилег на кровать, свернувшись в калачик и закрыв глаза. У меня была призрачная надежда, что, когда утром проснусь, моя неожиданная болезнь пройдет, и я опять буду здоров.
- Алекс! А где платья? - спросили меня одеяло и покрывало.
Я не стал выяснять на кой ляд постельным принадлежностям женская одежда, а просто ответил на вопрос, не открывая глаз, - В шкафу.
Через какое-то время одеяло и покрывало плавно опустились на меня. Какие заботливые в моем доме вещи, успел подумать я и провалился в сон.