Как прежде, вся осень давала мне карт- 
бланш. Утро плыло и бледнело, как грешник. 
И мнилось сегодня кончается март, 
и впору заглядывать в старый скворешник. 

Забыта и Богом, и сном, и людьми. 
в течение утра прочитано в сумме 
страниц восемьсот - о тебе и твои. 

И мнилось - сегодня умру от любви 
к тому, кто не жив, кто лет тридцать как умер 
от сотен любовей, родившись в январь, 
как это присуще мужчине-поэту. 
Я трушу - меня он сживает со свету, 
он светит, поскольку - я знаю примету - 
из крови и света, как чаша Грааль. 

И я обрыдалась над книжкой его, 
мне было несносно, что я не успела, 
и утро плыло, как бездельник без дела, 
и мне не осталось почти ничего.