Аннотация: Эта ночь, окутанная холодной, черной мглой, тянулась бесконечно!
Эта ночь.
Популярный прозаик Костя Кукушкин сидел в своей съемной однокомнатной квартире и пытался творить. Перед ним стоял массивный письменный стол, украшенный простенькой настольной лампой и стопками нашпигованных закладками книг. Справа, на расстоянии вытянутой руки, возвышался распахнутый настежь шкаф, в котором висела пара отличных мужских костюмов, несколько тщательно выглаженных рубашек и целая куча вещей, сугубо дамских. Противоположную стену украшал большой старый ковер, запечатлевший томный и длящийся целую вечность поцелуй пастушка, вывернувшего неестественным манером руку, и благоволящей ему дородной пастушки. Ниже этой, забывшей о времени, парочки располагалась огромная двуспальная кровать аккуратно и безупречно чисто застланная. А на ней в бледно-розовой шелковой пижаме лежала та, которая считалась, по праву, главным украшением созданного трудами Кукушкина уютного мирка, - его теперешняя подружка, восхитительная Сонечка. Девушка коротала время, слушая музыку через наушники. В ответ на льющиеся из плеера ритмы Сонечка то кривила, то округляла розовые, красиво очерченные губы, то едва слышно щелкала языком и совершенно очаровательно, подобно Монро, издавала прославленное "Пп-у!". Руки, плечи, бедра и изящные босые ноги Сонечки также не знали покоя. Когда Кукушкин, слышавший за спиной лишь слабое поскрипывание кровати, - так легка и воздушна была его веселая возлюбленная - поворачивал к ней свое мучительно перекошенное творческим процессом лицо, девушка слегка тянулась ему навстречу и посылала очередной воздушный поцелуй. После чего находящийся на грани отчаяния писатель в очередной раз возвращался к своему не желавшему появляться на свет творению.
"Эта ночь, окутанная холодной, черной мглой, тянулась бесконечно!" - снова и снова читал на экране монитора Константин. Он чувствовал, что его голова сейчас взорвется. Пора расслабиться! До чего я себя довел, за целых полтора часа - одна фраза! Кукушкин выбрался из-за стола и, чувствуя раздражение и бессилие, принялся ходить по комнате. Сонечка мигом сняла наушники.
- Написал? - Заинтересованно спросила она. - Давай, скорее, прочти мне вслух! И ложись, обсудим!
- Да, где там! - Уныло отмахнулся Костя. - Застрял прямо на первом предложении. Ни туда, ни сюда - хоть плачь! Такое чувство, словно, вместо мозгов - вата.
- Бедненький! Хочешь, я сделаю тебе точечный массаж? - Предложила сердобольная Соня. - Говорят, что он очень бодрит. Возможно, это тебя творчески подтолкнет!
- Чтобы меня сегодня подтолкнуть, тебе, милая, придется, как следует разбежаться. - Горестно заметил Кукушкин.
- А я и разбегусь! - Загорелась Сонечка, демонстрируя руками готовность сделать это прямо сейчас. - А потом, так подтолкну, что ты у меня сразу роман напишешь!
- Роман не нужен. Требуется новелла! И понимаешь, детка? Пока мы сюда добирались, я, слушая тебя, кое-что уже наметил. Так славно, вроде бы, все получалось! А теперь вот ничего не могу вспомнить.
- Ну, так ты соберись! - Изображая крайнюю степень мобилизации, подскочила девушка на кровати.
- Это, с моей ватой-то в голове? Исключено. - Замотал головой Константин.
- Не смей раскисать, милый. - Решительно потребовала Сонечка. - Вспомни, кто ты!
- А кто я? - Удивленно спросил писатель.
- Кто?! - Возмутилась девушка. - Ты - Константин Кукушкин!
- И что? - Язвительно хмыкнул Костя, ожидавший услышать и впрямь что-то необыкновенное.
- Неужели, не бодрит?! - Растерялась девушка. Но, тут же, веселые огоньки загорелись в ее глазах. Она безуспешно пыталась сдержаться, но смех, буквально разрывавший ее, взял верх, и Сонечка, рухнув навзничь, принялась истерически хохотать.
- Да, что с тобой? - Недоумевал писатель, остановившись возле прячущей от него свое лицо Сонечки. - Чего ты прячешься?
- Я боюсь на тебя смотреть, меня смех душит! - С трудом выдавила она, превозмогая истерические спазмы. - Отойди! У меня сейчас живот лопнет!
- Ну, вот этого я, знаешь ли, не люблю! - Возмутился, вконец, расстроенный Кукушкин. - Мне нужно срочно писать! Дело не клеится! А ты!!! Слушай, если ты сейчас же не прекратишь, я тебя..., вот, водой из чайника оболью!
- Ну, чем я виновата? - Пыталась справиться с собой Сонечка, зажимая свой хохочущий рот руками и стараясь не смотреть на приятеля. - Ты сам сказал!
- Да, что?! Что я такого сказал? Ответь! - Стукнув кулаком о стенку шкафа, закричал он.
- Ты сказал, - начала Сонечка медленно и очень осторожно, - что.... Нет. Прежде я сказала, что ты - Константин Кукушкин.
- Ну? - Вконец потеряв терпение, завопил писатель. - Это я и без тебя знаю.
- А ты сказал, что у тебя в голове вата. - Продолжала девушка, у которой просто кончились силы, так что она рискнула осторожно посмотреть на Костю. - Вот, я и подумала, что получилось бы, если бы в журнале узнали, что у них сотрудник не настоящий.
- Что это значит? - Насторожился он. - Почему - не настоящий? А какой же я?
- Плюшевый! - Снова не удержалась и прыснула Сонечка.
Изобразив на своем лице смешную гримаску, она прижала руки к груди и очень трогательно показала, как качают игрушечного мишку.
Константин театрально воздел руки к потолку и неумело изобразил гомерический хохот.
- Ха-ха-ха! Ну, матушка! Если хочешь знать, они там все плюшевые. Уж ты мне поверь, детка. - Горячился Кукушкин. И уже мягче заметил. - Но, однако, у тебя - воображение!
Не находя себе места, он, наконец, прилег на кровать, но старался держаться подальше от своей шутливо мурлыкающей подружки.
- Перестань, Софья! - Сердился Костя, отодвигаясь на самый край. - Пойми, у меня нет сейчас времени для твоих глупостей. Который теперь час?
- Половина первого. - Охотно ответила девушка, подбираясь к нему. - Не бойся, глупый! Ты отдохнешь, а я пока сделаю тебе точечный массаж. Ты устал. Тебе нужно поспать.
- Какое - поспать! - Сопротивлялся Кукушкин, который, пролежав всего пару минут, уже не находил в себе ни мужества, ни сил, чтобы подняться. - Завтра Перевертов меня просто убьет! Это такой...!
- Он неожиданно замолчал, потом как-то жалобно всхлипнул и, наконец, послышался негромкий, прерывистый храп.
Сонечка еще несколько мгновений внимательно смотрела на спящего Костю, потом грациозно вспорхнув с кровати, подлетела к столу и потушила лампу. Вернувшись, она тихо улеглась на спину рядом с затихшим писателем и очень скоро уснула.
Кукушкин проснулся, почувствовав доносившийся из кухни запах свежее заваренного кофе. Он замечательно хорошо выспался и, как ему казалось, был полон сил. Не теряя времени, он бросился к столу, на ходу разминая пальцы.
- Константин, ты уже проснулся? - Окликнула его из кухни Соня. - Налить тебе чашечку?
- Не мешай, детка! - Замотал он головой. - Кажется, я сейчас создам бестселлер!
После некоторой паузы раскрылась страница в редакторе. По лицу Кости блуждала коварная улыбка. В этот момент он был готов к борьбе, как никогда. Он снова, но теперь смакуя каждое слово, прочитал первую фразу.
"Эта ночь, окутанная холодной, черной мглой, тянулась бесконечно!- И тут же стал продолжать самозабвенно. - И явившийся, как ему казалось, во время, рассвет тщетно ожидал своего часа, словно униженный раб - у дверей Повелительницы Ночи. Все, что он мог себе позволить, это робко сверлить нежно-лимонным лучиком сырую, непроницаемую черноту, намекая, что он уже давно здесь. Улица уныло стекала вдоль своих домов снежно-серой кашей, пряча под нею старый, потрескавшийся асфальт, ступени парадных лестниц, коротко постриженные кусты на заброшенных газонах. Ранние прохожие пугливо жались к стенам домов, но и там их настигали потоки грязных брызг, летящих из-под колес стремительно мчавшихся по автостраде машин...."
Кукушкин был неподражаем и неудержим. Раскрасневшаяся после ночного отдыха и чашки кофе Сонечка, стоя возле зеркала, не спеша расчесывала свои густые волнистые волосы и изредка посматривала на своего кумира влажными, влюбленными глазами.