"Здравствуй, мой безупречный учитель! 
Да, покончить с собой не вышло. 
Вышло только совсем заблудиться - 
Тут такое творит искуситель!
Трудновато порой убедиться
Что кругом не галлюцинация... 
Сразу к делу - я вовсе не предал, 
Не навёл их на нашу обитель. 

Да, звучали клеветные крики, 
Мол, чего отпущен Иуда,
Почему к веслу не прикован?
Эти римляне, сволочи дикие, 
Соблюдали свои же законы. 
Не доказано - невиновен,
Подозрения, это для варваров. 
А какие могли быть улики? 

Разве я был заметной фигурой? 
При обычной облаве на рынке 
Меня взяли бойцы ауксилий. 
Ты же помнишь про "лекс" и "дура"? 
В зубы дали, да и отпустили. 
Неприятно, но всё же не абвер, 
Там иные, учитель, нравы, 
Там и с дьявола слезла бы шкура. 

Вот такое недоразумение, 
Так легко записать в предатели,
Злые мысли - что быстрые птицы... 
Как узнали объект нападения? 
А всего лишь от двери темницы
Проследили до самого сада,
Вот и всё. Я тогда не подумал 
Про наружное наблюдение,

Хоть, звучит, соглашусь, уморительно,
Что мы знали о контрразведке? 
Знать - тяжёлое, равви, бремя. 
Нож за пазухой? Был, действительно. 
Ты же помнишь, что было за время! 
По ночам патрулями ходили 
Язычники по Галилее, 
И хватали всех подозрительных.

Снова сдаться живым?.. Ты знаешь, 
Что смешнее всего, Мессия? 
Мне ведь даже не заплатили.
Даже мысли такой, представляешь, 
Не имелось у них в помине. 
Я же только хотел прикоснуться 
К божественному, учитель, 
Я надеюсь, что ты понимаешь. 

Ну, прощай. Раскалённую вечность
Мне сегодня вручают в награду. 
Всё. Постскриптум: с любовью,
Иуда,
    блок один, 
             Аушвиц-Биркенау"


20\10\24