Аннотация: Надеюсь, что жизнь предоставит мне возможность дописать начатое...
ЖИЗНЬ НА ОКРАИНЕ. Маленький отрывок из недописанной повести.
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Сейчас, прожив большую часть своей жизни, я все чаще и чаще в своей памяти возвращаюсь
к истокам - к родным, к городу, улице, где прошли детские и юношеские годы. Стараюсь выловить из недр сознания всё то, что ещё уцелело.
Иногда воспоминания сжимают уже немолодое моё сердце и заставляют его биться сильнее обычного. Сентиментально наворачиваются на глаза слёзы. Всё прошло - детство, юность, молодость. Беспощадное время и жизненные коллизии поглотили друзей и одноклассников. А для того, чтобы посетить родные места необходимо ещё и преодолеть огромные расстояния...
И лишь вспоминать о родном городе, переулке, обо всём том, что до боли знакомо - это ещё в моих силах.
ИСТОКИ.
Если я что и знаю о бабушкиной семье, то только лишь потому, что очень уж была в детстве любопытна. Да и умела в те далёкие времена слушать и слышать...
... Моя бабушка родилась в маленьком городке, в большой еврейской семье. Проживала эта семья в том месте, где было наказано проживать евреям. Местечко это находилось в Белоруссии. Мать большого семейства, и, стало быть, моя прабабка, была исключительной женщиной. Она умела заговаривать боль, лечить ушибы и переломы. К ней приходили и даже приезжали, нуждающиеся в помощи люди, со всей округи. Она старалась помочь каждому. Моя бабушка, старшая дочь этой удивительной женщины, всегда с огромной любовью вспоминала свою мать. И очень сожалела о том, что та так рано покинула сей мир.
Бабушкин отец, мой прадед, а о нём я знаю ещё меньше, чем о прабабке, был крупного телосложения и обладал крепким здоровьем. Занимаясь мелким еврейским " гешефтом", он вызвал зависть у кого-то из соседей. На него донесли. И его постигла участь многих. Мелкий "гешефт" стоил ему жизни. Большая дружная семья осталась без кормильца.
Моя прабабка и многие из её детей умерли от голода и болезней. Лишь четверо детей уцелело. Моей бабушке суждено было выжить и продолжить свой род...
Еще будучи совсем молоденькой девушкой, она стала очевидицей многих событий, о которых нам известно лишь понаслышке. Слышала она и о деле "Бейлиса". Вспоминала смутные события 1917 года. На себе испытала набеги черносотенцев. Помнила и рассказывала внукам о тех временах, когда одна власть сменяла другую. О грабежах и убийствах. О тяжёлой доле простого народа, которому при любой власти жилось невыносимо тяжко...
Из многочисленной когда-то семьи в живых остались лишь моя бабушка, два её брата и сестра. Одного из братьев ждала такая же участь, как и отца. В страшные 30-е годы, будучи уже отцом четверых детей, он был расстрелян без суда и следствия по навету озлобленных людей. Его сестра, моя бабушка, захотела спасти брата любой ценой. Она предложила взятку следователю, и сама из-за этого чуть не угодила в тюрьму.
И осталось их уже трое. И каждого из них ожидал свой путь и свой конец на этой земле...
...Брат женился на женщине много старше его, женщине с тяжёлым нравом. В той семье были и дети, и внуки. Бабушкин брат и его жена, прожив долгую беспокойную жизнь, закончили свой жизненный путь в Америке.
Сёстры старались и сами выжить, да ещё они тянули на себе семью репрессированного брата. Бабушкина сестра так и захотела создать свою семью. Она до глубокой старости прожила с семьёй моей тёти, бабушкиной дочери. Интересы этой семьи были для неё самым важным в жизни. В конце её жизни было всякое. Умерла она от инфаркта в преклонном возрасте...
... Моя будущая бабушка вышла замуж рано. Родив троих детей, будучи многократно битой и оставшаяся без мужа с малышами на руках - изведала она все тяготы жизни. Познав не только рукоприкладство, но и многочисленные измены, была ещё и брошена мужем на произвол судьбы. Молодая женщина перенесла и вынесла столько всяких невзгод, что их бы хватило на несколько жизней. Голодные довоенные годы, маленькие дети, война, эвакуация. Она не хотела покидать своё бедное хозяйство, считая, что немцы не станут обижать мирное население. Только лишь уговоры старшей дочери заставили её эвакуироваться. Последним эшелоном семья покинула город, прихватив с собой ещё и чужих детей, чем, наверное, спасли им жизнь. Фашисты уже входили в город, когда отошёл от перрона маленького городишка последний состав с несчастными людьми. Теперь-то известно, что стало с теми, кто надеялся на любовь и понимание фашистов...
Моя тётя спасла не только всю семью, но и сделала возможным появление на белый свет следующего поколения - моё, моей сестры и наших двоюродных братьев.
Дорога в эвакуацию, а занесло их на Урал, была невыносимо тяжёлой и долгой. Я знаю, что бабушка отстала от поезда, когда захотела на каком-то из полустанков купить для малых детей еду. Эшелон отправился без неё. И лишь по счастливой случайности она догнала его, пробежав много километров по шпалам. Знаю, что прикрывала детей собой при бомбёжках, полагая, что, если её убьют, то их жизни она сохранит обязательно.
Где-то на юге страны, куда занесла их судьба, в одном из сел её предупредили, что ночью местные националисты решили убить всех эвакуированных. Пришлось спасаться бегством. Продолжая эвакуацию в глубь страны, бабушка, её малолетние дети и сотни других беженцев на барже, перевозившей нефть, попали под немецкий огонь. Горела нефть, горела баржа, погибали люди...
Но моей будущей бабушке и её детям суждено было выжить в этом аду. Её семья добралась и осела в маленьком уральском городке. Все годы вынужденной эвакуации она и её подросшие дети шили ватники для фронта. После войны семья не вернулась в свой городок. Там фашисты уничтожили и сожгли всё, что можно было уничтожить и сжечь.
Все мои родные переехали в большой украинский город, где суждено было родиться и мне...
Бабушка больше никогда не выходила замуж, хотя была ещё очень молодой женщиной. Вряд ли она помышляла о новом замужестве. Жизнь её была посвящена детям и внукам. Со временем бабушку стали величать по отчеству. И полетели годы, сменяя друг друга, с невероятной скоростью...
Хотелось бы добавить ещё несколько слов о моём деде, которого видела я всего лишь один раз. Мне и было тогда всего-то лет семь, восемь. Мой дед приехал к своим, им же когда-то брошенным, детям и жене. Вероятно, он захотел помириться с ними, но его отвергли и не простили предательство. Женщины нашего семейства всегда умели прощать, но только не измену и предательство. Дед больше никогда не появлялся в нашем доме и в нашей жизни. Забыли и похоронили его ещё задолго до смерти.
...У нас, у детей и у взрослых, была своя жизнь. И этому человеку не было в ней места...