Аннотация: Есть город, который я вижу во сне... Только, простите, это не Одесса, а Краснодар :) О родном городе - с юмором и любовью
Родилась и живу я в Краснодаре. Город не из самых плохих. О нем, правда, бытует мнение в средней и дальней полосе России (как о самой России у Америки лет двадцать назад), что у нас тут дико жарко и по улицам среди бела дня бродят казаки и коммунисты в красных поясах.
Ну да, летом очень жарко. Встречаются и казаки, и коммунисты, и даже на улице. Правда, коммунисты, в отличие от казаков, так маскируются, что я не одного из них в красном поясе не видела. И вообще, давайте я все по порядку расскажу.
Больше двухсот лет назад жили-были запорожцы. Была у них Запорожская Сечь - казачья вольница, письма турецкому султану каждый день писали, хорошо! Потом казаков, правда, прикрыли, так как сильно борзеть стали. Решили их как-то покультурнее выселить. И отправили не в Сибирь - там своих таких полно, нет - выделили местечко потеплее, по имени Кубань. Екатерина Вторая жаловала их землями (так это тогда называлось). Земли попались не ахти: грязь такая, что кони по брюхо увязали, отсюда комары и малярия повальная, а за речкой - черкесы с ружьями.
Но бравым казакам на это было - чхи-чхи, плев-плев, стали селиться, станицы ставить, а на берегу реки Кубани, в Карасунском куте, основали город. Было это в 1793 году. Назвали они свой войсковой град Eкатеринодаром - Даром Екатерины, то есть.
Назвались казаки кубанскими, и стали жить-поживать. С горцами воевали, пахали чего-то, сеяли, кушали, что всходило, и так далее. Пушкин мимо них в Одессу проезжал, декабристы всякие. Казаки - народ военный, кого попало к себе не особо пускали. Однако, когда гнусу стало поменьше, и в Екатеринодар потянулись иногородние, стали потихоньку с ними, москалями, дружить. В числе иногородних был и мой прадедушка-сапожник Иосиф Георгиевич. Он товарищ был такой, что дружил, как все сапожники, в основном, с горючим содержимым известной стеклянной посуды. Правда, против моей прабабушки-казачки не устоял и стал дружить еще и с ней. Надружили троих сыновей, в том числе моего деда Гришу.
Переименовали наш город в Краснодар в 1922 году. Снесли памятник Екатерине Второй, работы скульптора Микешина. Тот их два изваял, второй до сих пор где-то в Питере есть. А наш сдали на металлолом. Еще у нас был войсковой храм Александра Невского, и его, как храм Христа Спасителя в Москве, взорвали. Сейчас на том месте сквер имени Г.К.Жукова. С триумфальной аркой, увенчанной бронзовым Святым Георгием, пронзающим змея, работы скульптора Аполлонова. (Его сын - скульптора, не святого - по имени Ванька меня как-то просто убил заявлением, что если купаться в Кубани, можно превратиться в каракатицу. Подумав, я согласилась - от нашей воды еще и во что похуже превратишься).
Храм Александра Невского восстановили, но поставили в другом месте. Рядом с храмом стоит камень с ликом Христа, так мой сын Славик с ним однажды на прогулке имел душеспасительную беседу, чем вогнал меня в священный трепет. До сих пор боюсь спросить, что ему Христос отвечал.
Что еще есть интересного? Ничего себе у нас городок - около 800 тысяч населения. Если считать гостей столицы и многочисленных иногородних студентов - наверное, уже за лимончик перевалило. Однако метро у нас тут строить нельзя. Потому что Краснодар стоит на крупнейшем в мире подземном озере пресной воды. Еще, помню, маленькая была, кто-то пустил утку, что мы уходим в разлом коры. Большой шухер был. Еще когда Леонид Ильич у нас миллион тонн кубанского риса выращивал - построили Краснодарское водохранилище (оно же - Кубанское море). И время от времени средства массовой информации пугают, что оно скоро все затопит. А особенно всех напугал в 1999 году Глоба - официально попрощался с нами, мол, море в субботу вас затопит, ждите. Ох, что было! Люди собирались линчевать указанного Глобу, но обошлось. И он разрешил морю остаться на месте, никуда не течь.
Казаки, основывая город, пропахали в степи плугом борозду. Назвали ее улицей Красной. Получился центр города, застроенный по новейшей технологии - саманными и турлучными хатами. Саман - кирпичи из коровьего назьма, смешанного с резаною соломою и глиною. Ничего не скажу - крепкая вещь, века стоит. Турлук - жуткая гадость. Ставятся два плетеных из лозины щита, внутрь засыпается всякая дрянь, перемешанная с гадостью, сверху - обмазывается глиной и белится (нынче это также делается, правда, несколько из других матерьялов - кирпича там, каких-то сандвич-панелей). Город рос, чем дальше он распространялся, тем современнее становился, и только в центре города так и осталась стоять саманно-турлучная жуть. Скажите мне - в каком еще городе, в самом центре, находятся покосившиеся, вросшие в землю трущобы с валящимися стенами, гнилыми полами и крысами размером с хорошего фокстерьера?
Я так страстно об этом рассказываю, потому что сама живу в трех кварталах от Красной и двух кварталах от цирка и одного из центральных продуктовых рынков города (он называется Сенной, потому что там до революции сеном торговали), а также в самом эпицентре рынка строительного. В турлучной хате постройки начала XX века. Раньше здесь была баня. Бабушка рассказывала, что, когда она здесь поселялась в середине пятидесятых годов, она, как полагается новоселу, первым запустила в комнату кота. Кот по кривым и скользким полам весело проехался до конца комнаты. Вот, а удобства у нас на улице. Особенно здорово это зимой. За водой приходится ходить с горячим чайником, чтобы сначала кипятком отпарить замерзший кран. А до чего же лихо этак под Новый Год сбегать на улицу в туалет...
А вот подружки мои, сестры Чурсины, живут (вместе с тремя - четырьмя семьями соседей) в кирпичном доме, но зато постройки конца XIX века. У них со второго этажа уже начали вываливаться кирпичи на головы прохожим.
Хаты и прочие развалюхи обычно кучкуются вокруг свободного пятачка с чахлым деревом (или без него) и отделяются от улицы калиткой. Это так называемые муниципальные общие дворы. То есть, вроде и соседи у тебя есть, и вроде как ты отдельно живешь. Это единственный плюс в таком житье. Никто снизу или сверху не постучит и в грубых выражениях не потребует выключить музыку. У меня, правда, есть чердак, он же пентхаус для нашего кота - сексуального гиганта местного пошиба. Весной у нас по головам начинаются дикие скачки с мордобоем, а после изгнания соперников - оргии с окрестными кошками.
С соседями кому как повезет, у тех же Чурсиных - просто мыльный сериал со всеми коммунальными прелестями. Старшая - Надька - регулярно дерется с соседками, отстаивая свою честь: чокнутые бабки хором обзывают ее проституткой. У них там есть, например, одна конкретно больная тетенька, которая однажды вообразила себя Джеймсом Бондом. Она каждый вечер надевала черный плащ, парик, темные очки, брала фотоаппарат-"мыльницу" и шла фотографировать секретные объекты. Она тут недавно отравилась, наевшись стирального порошку, и теперь в чурсинском дворе кипят шекспировские страсти - идут выяснения, кто ей его подсыпал.
Нам на соседей до сих пор везло - в основном, вполне приличные люди. Правда, почти все сдают сараи цыганам, торгующим на углу, на рынке, известкой. А еще у нас во дворе раньше был свой ручной бомж по имени Петя. Его два раза забирали в милицию, но он все равно приходил. Как-то он повадился спать в сарае аккурат дверь в дверь с женским туалетом. Я побила рекорд - пока его в очередной раз не забрали, три дня не ходила в наш туалет, дотерпевала до работы. А то, кто его знает - спал он там, или зырил! Еще он там курил, и один раз еле успели затушить. Его же самого, кстати.
Так, что-то я все не о том. По Красной, Рашпилевской, Октябрьской и прочим улицам старого центра стоят вполне приличные дома. Некоторые даже отреставрированы. В основном это бывшие купеческие особнячки, которые сейчас заняты разными конторами. Среди них - краевая детская библиотека, где я восемь лет проработала, она же - бывший дом художника Посполитаки. Глядя на остальные, сердце кровью обливается. У хозяев на то, чтобы собственные дома довести до ума денег нет, у государства - тем более. Тут государственные бы не развалились, и ладно.
С мостовой в центре решили дело просто. Обязали каждый магазин выложить плиткой территорию перед своей витриной. Это, конечно, хорошо. Красиво. Но ведь плитка плитке рознь! Например, на углу Рашпилевской и Мира перед игорным домом (раньше это был ювелирный магазин, еще раньше - аптека, а что потом будет - не знаю, они прогорают с удивительной скоростью) кусок тротуара выложен только что не кафелем. В скользкие времена года поднимается дикая матерщина. Пешеходы, рискуя жизнью, сходят на проезжую часть и идут по ней, пока опасный кусок мостовой не закончится. Вспоминаю один случай. Таня Незнанская очень боялась упасть и после этого не встать. Поэтому, когда мы с ней шли (в дождливую или морозную погоду) с работы домой по улице Мира, она задолго до улицы Рашпилевской начинала испуганно спрашивать:
- Еще не он? Не тот кусок?
Доходя до этого куска тротуара, мы с ней спрыгивали на дорогу и бежали на ту сторону. В тот раз, о котором я рассказываю, счастливо избежав падения на кафеле, Таня облегченно вздохнула... И упала, поскользнувшись на замерзшей луже воды, натекшей из-под припаркованного автомобиля. Что характерно: больше ни одной лужи - и вообще ни одного скользкого места - на этой стороне тротуара не было! Мы с ней даже придумали, что это была не лужа, а жидкий инопланетянин, заснувший под машиной и нечаянно замерзший. (Таня, Таня! Я уверена, что в Мюнхене, где ты сейчас обитаешь, инопланетяне не спят под машинами - скушные немцы этого не допустят. Приезжай, нам без тебя так тоскливо!)
Улица Рашпилевская раньше называлась улицей Шаумяна. Одна приезжая тетка возмущалась в троллейбусе:
- "Следующая остановка - улица Рашпилевская"! Что за название, и не выговоришь! Вот раньше было - Шаумяна, все ясно, все понятно!
А улица называется в честь Рашпиля, был у нас такой атаман. Чего ржете, может, у вас в городе был какой-нибудь мировой судья Напильник-Драчевый, откуда я знаю! Вон в Одессе Дерибасовская улица есть, никто же не смеется.
Там же, на углу Мира и Рашпилевской - маленький скверик. В Екатеринодаре любили в нем гулять и называли "Лондоном" (неизвестно, почему). Знаменит этот скверик наличием памятника Маугли. Раньше там был фонтан, но он давно не работает. Посреди чаши бывшего фонтана стоит постамент, на нем - пара крокодилов разочарованно щерится на слона, верхом на котором сидит смуглый мальчик. Еще когда фонтан работал, в семидесятых годах, однажды ночью милиция поймала купающегося в нем в дупель пьяного Михаила Боярского. Для юного артиста гастроли в Краснодар были первыми, что он и отметил обильным возлиянием и последующим купанием в фонтане. Не верите - у него спросите, он до сих пор это вспоминает.
Указанный памятник долгие годы назывался Всадником Без Головы в связи с отсутствием у Маугли оной части тела. Ходили слухи, что памятник бронзовый, и голову злоумышленники отпилили для сдачи ее в "цветные металлы". Непонятно одно - почему в таком случае всего Маугли вместе со слоном не увели. Молодежь резвилась, время от времени водружая на место головы мальчика - то футбольный мяч, то капустный кочан. Местный союз молодежи всерьез предложил сделать памятнику несколько съемных голов и время от времени их менять. Из кандидатур помню только Моррисона, Джим который. Власти испугались такой перспективы - Моррисон верхом на слоне в центре города! - и вскоре мальчик уже обрел голову. Обычную щекастую индийскую бошку в тюрбане.
(А еще этот скверик - одно из любимых мест сборищ людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Поэтому маленький мальчик верхом на слоне вызывает двойное подозрение.)
Есть у нас в городе и несколько приличных парков. Правда, раньше они были еще приличнее, но город рос, и они измельчали. Например, моя мама помнит, что во времена ее детства парк имени Горького больше походил на лес. Теперь же он просматривается насквозь.
Еще у нас есть Первомайская роща. Ее посадили екатеринодарские студенты во время специального Дня Древонасаждения. Мощнявый парк получился, с белками. Там рядом наш университет культуры, и мы на физкультуре по роще кросс бегали (ну, кто бегал, а кто и пешочком). Еще там наша Мекка и Медина - большой книготорговый рынок под названием Развал.
У Краснодара есть и два скульптурных символа. Это Аврора и Фантомас. В самом конце Красной есть комплекс "Аврора" - кинотеатр в виде крейсера, фонтан и, собственно, сама Аврора работы скульптора Шмагуна. Она железная и полая внутри (когда-то в ней была дырка, и в нее залезали мальчишки, правда, постамент у нее очень высокий, и вскарабкаться на него могли не все). Изваял ее скульптор в виде девы с развевающимися волосами, в шинели, с винтовкой в одной руке и звездой - в другой. Так что вы понимаете, что у группы "Айрон Мэйден" исконно краснодарское название.
Фантомас стоит на другом конце города, уже на выезде из него, возле Краснодарской ТЭЦ. Это огромный мужик из чего-то вроде бетона. Официально он называется "Освобожденный Труд". Это потому, что до того, как стать Фантомасом, он был кузнецом, и опирается он на кувалду в половину своего роста. На постаменте, естественно, выбиты бессмертные слова "Мы наш, мы новый мир построим". Непонятно, правда, при чем тут кувалда. Это, скорее, иллюстрация к словам "...До основанья, а затем".
Молва поженила сии изваяния еще до нашего рождения. На прошлое первое апреля одна из газет не придумала ничего лучшего, чем написать, что Аврору, наконец-то, переносят на новое место жительства - поближе к супругу, Освобожденному Труду. Многие поверили. Как и в апрельскую историю трех- или четырехлетней давности - о том, что в водяной цистерне на башне Шухова водятся крокодилы.
В аккурат за Освобожденным Трудом находится кусочек реки, под названием Старая Кубань, и еще один парк - 40-летия Октября. Туда полгорода ходит купаться и загорать, несмотря на то, что туда выходит слив технической воды с ТЭЦ (то есть, теоретически купаться нельзя). Наоборот - люди радуются, помахивая щупальцами: водичка тепленькая, хорошо.
Это все про центр, я его неплохо знаю. По окраинам я не езжу, поэтому с этим хуже. Раньше были районы, сейчас - округа, и я окончательно запуталась. Есть у нас, у примеру, Славянский микрорайон, он оканчивается кладбищем. У нас говорят неразумному человеку: "Ты что, на Славянскую захотел?". Это значит - дурак, убьешься! Человеку, ведущему себя более чем неразумно, говорят: "Тебе на шестнадцатый - и до конца". На конечной остановке автобуса шестнадцатого маршрута, в поселке им. Калинина находится городской желтый дом. (Бедный Михал Иваныч, всесоюзный староста!)
Есть еще у нас Черемушки. Понятное дело, как во всех приличных Черемушках всех уважающих себя городов, черемушками в них и не пахнет. А растут там преимущественно тополя и каштаны, да и тех мало. Из интересного там только вещевой рынок и Кубанский Государственный Университет. Кстати, еще о названии микрорайона. В детстве я о черемухе имела весьма слабое представление, и была уверена, что район назвали в честь Чебурашки. Тогда еще были детские телевизионные передачи "Будильник" и "Выставка Буратино", в конце которых ведущие ласково приглашали детей писать в Москву, на Шаболовку, 38. Шаболовку в моем сознании ждала та же беда, что и Черемушки. Я была твердо уверена, что шаболовка - это часть адреса, что-то вроде индекса. Хорошо еще, что никогда в эти передачи не писала. А вот Чурсины как-то послали на выставку Буратино рисунок шариковой ручкой на огрызке тетрадного листа, и очень потом обижались, что его по телевизору не показали.
Есть у нас и микрорайон под названием Фестивальный. Там находится большой универмаг "Фестивальный", Авиагородок (с двумя огромными самолетами на постаменте), и - самое омерзительное - детская зубодралка!!! Еще я туда ходила, и мне до сих пор плохо. А в прошлом году я ходила туда с сыном, и мне до сих пор еще хуже! Он так орал, что из очередей сбежали все пациенты! Его пришлось разуть, потому что он лягал сапогами врачиху! Мы с ней так и не удержали его - вдвоем! Я его нагнала уже в двух кварталах от поликлиники, и торжественно поклялась больше туда не водить. Ну его кусалки к лешему - пусть сами вываливаются.
Есть у нас и город в городе - Комсомольский микрорайон. Я там впервые побывала на двадцать пятом году жизни - раньше повода не было. А так - я поехала делать рентген и заблудилась. Ехала на троллейбусе часа полтора. Зато объехала весь Комсомольский и вернулась домой. Хорошо комсомольцам, которые близко к дому работу нашли. Многие ездят на работу в город. А это - убиться веником, так как маршрутов троллейбуса - всего два, и такое впечатление, что и троллейбус по маршруту ходит только один, просто водитель, когда никто не видит, ловко меняет табличку с номером. В маршрутку, особенно в час пик, тоже живьем не влезешь, и в пробках стоять приходится часами. Теперь у меня там подружайки обитаются, и приходится к ним ездить, хош не хош.
Рядом с Комсомольским - Гидрострой. Там живут бывшие строители Краснодарского водохранилища и те, кто к ним примазался. Среди примазавшихся - мои друзья Тычинкин с Ампилоговой и соплеменным сыном Константином, Настенка-девчонка с мужем и Елена - мастер по ногтям, так что Гидрострой, благодаря обилию хороших людей, вызывает у меня исключительно положительные эмоции.
Есть еще и другие районы, но там у меня никого нет, поэтому о них писать не буду.
Все заезжие артисты и не артисты торжественно клянутся, что в Краснодаре - самые красивые девушки. Да, да! Мы их в этом и не разубеждаем! У нас такая традиция - хорошо выглядеть. Пусть у тебя в кармане - вошь на аркане, да и та взаймы взята, ты ОБЯЗАНА каждый день красиво одеться и накраситься. С симпатичными парнями туже, я уж не знаю, почему. Но и с этим налаживается, налаживается. Например, я недавно ехала в троллейбусе, и судьба меня затерла между двумя баскетболистами. Они стояли, высунув головы в люк, и переговаривались, и я, болтаясь своей башкой у них где-то на уровне солнечного сплетения, беседе их особо не мешала.
Так, историю вкратце изложила, про приятные окрестности рассказала, на крыс пожаловалась, на парней - тоже... Извиняйте, если чего забыла. Про город - все.