"Это мой последний день на земле", - решила Лиза. Солнце заходило, подступал вечер, и все больше людей появлялось на улицах и в кафе. - "Нет смысла жить дальше, когда всё бесцельно и пусто... Обман правит в мире, зависть и злоба рушат всякое добро и любовь..."
Лиза шла в то место, которое некогда было ее домом, временным обиталищем в городе, где ее никто не ждал. Жизнь сурова, но если ты успеешь поймать свой шанс, то как знать, к чему приведет тебя хвост удачи?
Не так давно ее душу окрыляла очередная мечта: она встретит порядочного молодого человека, он увезет ее в большой красивый город, где они будут жить вместе, наслаждаясь обществом друг друга. Так хочет каждый и каждая, думала Лиза. Так хочет любой человек - быть любимым, жить в достатке и не заботиться о завтрашнем дне. Увы, но кто может оставаться в стороне в век суеты и погони за деньгами? Вот и ее подхватил вихрь разрекламированных удовольствий, гламурных вечеринок, зажигательных танцев и беспечной траты времени...
Она захотела столичной жизни. В ее маленьком городке, быть может, и существовали какие-то перспективы, однако Лиза, понадеявшись на себя и свою удачу, поехала в столицу. У нее получилось найти работу, получилось снять жилье, которое она назвала домом. Однако как ни пыталась она, ей не удалось "подцепить" парня.
Прошло немного времени, и жизнь, нарисованная в ее мечтах, стала рушиться. Сначала сократили ее должность, и пришлось переводиться на другую, нижеоплачиваемую. Потом повысили цену за жилье. А в довершение всего скончался отец, и мать осталась одна. Небольшая пенсия позволяла только выживать, деньги, отправляемые Лизой из столицы, из потока превратились в ручеек. Ей самой не стало хватать на все удовольствия жизни. И, как гром среди ясного неба, прозвучал весьма прозрачный намек начальника о том, что ей неплохо бы написать заявление об увольнении "по собственному". Сегодня был последний день работы: с ней рассчитались и отправили восвояси.
"Сегодня последний день моей жизни", - повторила про себя она. У двери съемной квартиры стоял ее чемодан: хозяйка давно хотела выселить Лизу и очень обрадовалась, узнав о ее увольнении. Пришлось собирать чемодан и расплачиваться за жилье уже с раннего утра. Лиза надеялась, что она еще сможет переночевать, но хозяйка была непреклонна. Как и следовало ожидать, она исполнила свою угрозу и выставила чемодан Лизы из квартиры, откуда сейчас доносились звуки телевизора.
"Боится, что буду ломиться... А у меня и ключа-то нет... Теперь всему конец", - с горечью думала Лиза, берясь за холодную ручку. - "Работы нет, жилья нет... Как смотреть в глаза матери?.. Жизнь пуста и нелепа... Сегодня ты имеешь всё, завтра у тебя нет ни гроша, и ты выставлен на улицу со всем своим немногочисленным скарбом... Кто-то находит в этом удовольствие и живет в подвалах, катает тележки с одеждой на все сезоны и спит в метро..."
Близ лифта был закуток, где она, таясь, переоделась. Единственная короткая черная юбка, черные чулки, вызывающая блузка и модное пальто, купленное за большие деньги до начала кризисных времен. Из остального кое-что пришлось продать, кое-что, скрепя сердце, отдать хозяйке, чтобы все свои вещи уместить в один чемодан. "Мне нечего терять", - решила Лиза, оглядывая себя в маленькое зеркальце. - "Сегодня последний день моей жизни..."
Она отгоняла от себя мысли о матери. Мать поймет, мать простит... Да и в конце концов не она ли сама распоряжается своей судьбой? Мать подарила жизнь, и этот дар принадлежит самой Лизе. "Только мне самой", - прошептала она, садясь в лифт. - "Когда дарят подарки, не спрашивают, что будет делать с ними человек. Может быть, выбросит на следующий день в помойку, может быть, разломает, может быть, и воспользуется по назначению... Жизнь - это дар, который каждый может использовать, как он хочет. Ни мать, ни отец, ни Бог - мне не указ!.. Это моя жизнь. Что хочу в ней и с ней, то и делаю..."
Она уверяла себя, что у нее нет обязательств перед родственниками, что она не ответственна за их отношение к ней, за их любовь и переживания. "Каждый отвечает сам за себя", - она старалась не обращать внимания на презрительные взгляды девушек и на вожделеющие глаза парней. Не сейчас, не сейчас... - "Пусть они расстраиваются, пусть они плачут, пусть они упрекают меня... Это не месть им, нет. Это не желание досадить и уязвить. Это мое личное решение, это моя воля. Я захотела так, и почему я должна слушать кого-то? Почему я должна верить кому-то?.."
Она накручивала себя и в метро. Она приняла решение и не собиралась отступать от него. План был прост донельзя: она найдет себе парня на дискотеке, проведет с ним ночь, а утром, встав рано, вскроет себе вены в его ванне. Да будет так!
Она вспомнила один роман, прочитанный когда-то давно, в пору увлечения Ремарком. О, эти дни, когда она зачитывалась "Жизнью взаймы", когда она хотела бы так же самозабвенно жить, не связывая себя никем и ничем! Она вспоминала и те мечты, которые затем будут становиться в очередь, сменяя друг друга. Позднее она передумает и захочет, чтобы у нее был один и на всю жизнь парень, но тогда ей казалось, что самое лучшее в жизни, самое прекрасное - быть свободной ото всех! От парней, которые хотят непременно связать и посадить на цепь своей похоти и ревности, от родителей, что вечно читают нотации и хотят сделать из своего ребенка несостоявшуюся копию самих себя, от общества, рамки которого так тесны и которое всегда хочет, чтобы человек следовал его установлениям, от государства, ограничивающего людей налогами и законами. Прочь их всех! В Европу! К открытым границам, к безграничному пространству...
Кажется, этот роман назывался "Возлюби ближнего своего". Была там... то ли актриса, то ли кто... Она вроде бы была больна, за ней увивался поклонник, она отдала ему себя, а когда он ушел, она убила себя... Это ли не романтика?
Лиза вспомнила и тот период, когда захотелось, чтобы ей подрезали крылья. Захотелось быть одной для одного. На острове с белым песком и теплым морем. Среди пальм, в раскачивающемся гамаке. И думалось ей тогда, что любить одного можно всю жизнь. Пусть и придется терпеть его ревность, - ах, почему все требуют от других правильного по их мнению поведения! - придется терпеть его встречи с друзьями... Но после он бы возвращался к ней.
Она вышла из метро и направилась на вокзал оставить там чемодан. Получив номерок, она села в автобус. Кафе, вечер, ночь и дискотека...
Одна из коллег Лизы по работе рассказывала, что ее бывшему мужу не нравилось, как та ведет себя в мужском обществе. "Он жутко ревновал!" - делилась впечатлениями с подругами разведенная женщина. - "Он хотел, чтобы я сидела на золотой цепи. Он покупал мне всё, что я желала, но не позволял мне надевать то, что я хочу, идя туда, куда я хочу. Почему я не могу весело проводить время с мужчинами? Потому что я замужем? А это что, вериги? Это что, связывает меня по рукам и ногам? Я же не сплю с ними, а легкое кокетство - это же не секс. И если я позволяю дотрагиваться до себя, это же не значит, что меня можно лапать?.."
Тогда и подумала Лиза, что любовь не может длиться вечно. Что люди, заполучив кого-то, как какую-то вещь, стремятся утащить ее в тайник и запереть на ключ. Наоборот, есть те, кто выставляет своих жен или мужей, как бриллиантовое колье, желая похвастаться перед всем светом, какого мужа или жену он или она заполучили. Но попробуй пофлиртуй с этим мужчиной! Не вцепится ли жена его в тебя и не воспримет ли твои попытки, как покушение на ее собственность? Брак - это договор о купле-продаже. О том, что человек превращается в собственность другого и отныне обязуется вести себя так, чтобы не давать повода для ревности и упреков. Попробуй вести себя в браке так, как ты привыкла! Попробуй, как и раньше, зажигать на дискотеках и смеяться над шутками парней! "Жена должна угождать мужу", - услышала она когда-то от одной "верующей". Как бы не так! В нашем обществе равноправие, и значит никто никому угождать не должен, чтобы не было перевеса. Если один угождает, пусть и второй угождает. Но если ты даешь мужу секс, то что получаешь от него взамен? То же? А хочешь ли того же ты? Или ты хочешь дискотек, развлечений, новую шубу или поездку на шопинг в Милан? Не хочешь ли ты страстных взглядов других мужчин, их поклонения и подарков? Если он хочет пойти на футбол или хочет посмотреть футбол по ТВ, хочешь ли ты того же? Угождай мужу! Как бы не так!
Нет, любовь не может длиться вечно, хотя бы и потому, что вечности нет. Мы все умрем и исчезнем. И значит неправ был Цвейг в своем "Письме незнакомки" - нет вечной любви и ее дыхания. Умрет незнакомка, умрет писатель, и от их "любви" останутся лишь только листки бумаги.
Смешно, когда глумящиеся над религией сами говорят о "вечной любви". Ваши мужья и жены - это временные спутники до гроба, после которого вы расстаетесь навсегда. Верно выражение "любовь до гроба"! Такое мог придумать только атеист! И если ты похоронила своего мужа, то не стоит расстраиваться, потому что ты совершенно безбоязненно (ах, или Бог накажет? Бог запрещает?) можешь выйти и за второго, и за третьего. Иван Грозный имел чуть ли не семь жен, а его, кажется, хотят сделать святым... Значит им тоже можно.
Любовь - это временное явление. Это вспышка, это симпатия, это страсть, это взаимное приятное общение. Но до гроба, только до гроба... И нет никого там, за смертью, за той чертой, что разделяет жизнь и смерть. Если переступить эту линию, эту тонкую грань между жизнью и смертью, то попадешь в пустоту, ухнешь в темноту и не очнешься никогда. И тебе совершенно неважны будут причитания матери, осуждение близких... А кто-то верит, что там, за этой линией, встает солнце. Точнее даже не за, а над этой линией, как бы выходя из нее, как бы вставая стеной над ней, сразу, выходя из нее ввысь, заполняя светом все пространство... Если бы так... Если бы, сделав шаг, переступив эту линию, упасть, провалиться, ворваться в свет...
Она вновь и вновь прокручивала в голове свои воспоминания. Ее мечта о жизни с "принцем" получила трещину. На место старой встала новая мечта: найти богатого парня, обворожить его и бросить ради другого богатого. Год, два, три... На сколько хватит сил, на скольких хватит красоты и ума... Скопить денег от излишков - тайно, разумеется. Жить ради самой себя - и никогда не выходить замуж... И не рожая детей, нет, нет! Эти пакостные, мерзостные создания, которые портят фигуру в месяцы беременности, портят настроение в первые годы своей жизни. Да и что вырастет из них? Придется волноваться за каждый шаг своего ребенка, о каждом его выходе из дома. Придется учить его, воспитывать, а он может в любое время сбежать из дома, связаться с дурной компанией, убивать, грабить... А потом его самого могут убить. Случайно или намеренно. Как пережить это?..
Лиза зашла в кафе. Нет, дети, как и все люди в мире, - бесцельны и бесполезны. Если бы люди были бессмертны, если бы любовь была вечной, если бы был свет над линией... Тогда был бы смысл жизни, тогда было бы зачем и с какой целью жить. Без вечности же - всё суета, всё - игра случаев и борьба за выживание. Грызня особей за самку и за еду, за территорию и за иерархию в стае. Человек смертен и конечен, а значит не должен продолжать себя. Он не достигнет бессмертия, ему незачем жить. И значит не нужно рождать детей, не нужно рождать новых мучеников, новых страдальцев в этой конечной жизни.
Ее мечта могла бы реализоваться, если б не начала рушиться вся жизнь. "Не раньше и не позже", - она, повесив пальто на вешалку, заказала коктейль и уселась, демонстративно повернувшись лицом к "публике". Закинув ногу на ногу так, чтобы это было вульгарно, она вдруг поймала себя на мысли о том, что так и не научилась курить. Сейчас это было бы кстати - ее намерения и так прозрачны, а с сигаретой они стали бы немного дымчатыми, но столь же понятными. - "Когда жизнь пошла под откос, только успевай уворачиваться от сваливающихся на тебя несчастий. Всегда нужно знать, когда вовремя уйти. В старости ты никому не нужна... Мужчина еще что-то может, а женщина... Значит нужно успеть пожить, насладиться жизнью до сорока пяти лет. Нужно сделать всё, взять всё, сорвать банк... Чтобы потом уйти из этой жизни, потому что в дальнейшем она ничего не сможет добавить к впечатлениям молодости".
Лиза смотрела на людей, которые сидели в кафе. Обычные люди со своими заморочками, со своими целями в жизни. Полно, да есть ли у них цель? Не цель ли - здесь и сейчас напиться, наесться и переспать с женщиной? Не цель ли сходить на футбол или посмотреть сериал по ТВ?.. Цели - здесь и сейчас, и никаких перспектив. Кто думает о старости? Кто копит на "черный день"? Не все ли берут кредиты, думая, что расплатятся? Не все ли предпочитают здесь и сейчас, чем в будущем, когда-то?
Есть ли будущее вообще? Жизнь - это сплошное сейчас. Даже умираешь ты сейчас, а не в будущем. Прошлое - это всего лишь горстка нейронов и несколько байт памяти в компьютере. Оно тяготит тех, кто обращается к нему. Но оно не стоит того. Его уже нет, и незачем прощать или обижаться. Незачем грустить, и незачем веселиться. Печалиться тоже не о чем. Было хорошее? Его уже нет. Было дурное? Так прошло...
"Забудут и обо мне", - думала она, потягивая напиток. - "Неважно, что будет с моим телом... Мне будет все равно. Пусть сожгут, пусть выбросят на улицу... Пусть не найдут никогда... Мать, быть может, не забудет, но она скоро умрет, и всё угаснет. Память о человеке есть, пока живы те, кто помнят. Смерть уравнивает всех, удаляет память и успокаивает боль... Все умирают рано или поздно. Все умирают в вечном сейчас. И никто не возвратился назад, чтобы сказать, что там нет пустоты, а есть свет".
К ее столику подошел юноша. Его золотистые волосы были гладко зачесаны назад, под белой тонкой водолазкой явственно выпирали мускулы, гладкое лицо делало его несколько женственным, так что поначалу она решила, что это девушка. Однако некое подобие адамова яблока уверило ее, что это мужчина.
- Вы позволите? - вежливо спросил он, отодвигая стул. Она позволила чуть заметным кивком головы и взглядом, сделавшимся ласковым и заинтересованным. "Этот парень определенно хорош", - отметила она. - "И на дискотеку идти не надо. Сам пришел в руки".
Красивый юноша тем временем, отказавшись от напитков и еды, весело смотрел на нее.
- Я вам не помешал?
- Нет, что вы... гм, - она облизнула губы. - Может быть, перейдем на "ты"?
- О, так сразу! - однако он не покраснел. - Изволь. Я увидел, что ты скучаешь, и подумал, что смогу тебе чем-нибудь помочь.
Она не видела, откуда он взялся, но решила, что просто была невнимательна.
- Или я ошибся, и ты ждешь своего парня, чтобы пойти на дискотеку напротив? - он кивнул за ее спину.
Лиза очаровательно улыбнулась.
- Я никого не жду... Впрочем, я как раз думала над тем, пойти ли мне туда... Одной, знаешь ли, там не очень интересно.
- Согласен. К слову, я тоже... в этом смысле одинок. Однако, - он посмотрел на часы. Лиза не разбиралась в марках, но судя по циферблату, в котором помимо стрелок были еще какие-то дополнительные то ли приборы, то ли индикаторы, часы стоили немало. - Еще довольно рано. Это время можно занять беседой... Меня зовут Даниил. А тебя?
Лиза представилась, продолжая с интересом рассматривать юношу. Он был невысок, плечист, приятен лицом, даже несколько манерен, что навело ее на мысль о его нетрадиционной ориентации (он так деликатно принял у официанта чашку с кофе и таким голосом поблагодарил его, что Лиза уже начала сомневаться в своей удаче), вероятно, богат, так как одежда хорошего качества, кроме того, уже замеченные ею часы, и в кармане звякнули ключи - возможно, от дома и от автомобиля. Скорее от автомобиля - он одет легко, а на улице, конечно, не холод, но довольно свежо. Что ж, дело оставалось за малым: заставить его отвезти новую знакомую к себе домой.
- Я в первый раз иду на дискотеку, - неожиданно признался Даниил. - Никогда не понимал, в чем прелесть подобного рода времяпрепровождения: трястись под дикие ритмы, оглушать себя звуками и тереться обо всех вокруг. Но чего не сделаешь ради поиска девушки...
- Ты ищешь девушку? - удивилась Лиза. - Таким способом?
- Мне сказали, что дискотека это лучшее место, где я могу найти ее, - то ли серьезно, то ли шутя ответил юноша. Что-то блеснуло в его глазах - лукавый огонек или животный инстинкт? Возможно, Лиза уже сама накручивала себя и воображала знаки его внимания к ней.
- В социальных сетях гораздо проще найти девушку, - высказала свое мнение она. - Достаточно поставить нужный статус, ну, или самому стучаться в друзья к тем, кто ищет.
- Или знакомиться "дедовским" способом - на улицах, - подхватил он.
- Так сейчас знакомятся только пикаперы...
- Разве? Порядочные парни перевелись?
- Нет, но... - она вдруг рассердилась. - Для них это становится смыслом жизни: обольстить, заняться сексом и бросить. Они и счет ведут своим "победам". Будто это игра какая...
- А почему не игра? - огорошили ее слова юноши. - Один хочет получить и доставить удовольствие, другая хочет того же самого. Это не эгоистичное желание только лишь получить, хотя есть и такие люди. Это желание и получить, и отдать. Разве это плохо? Все получают удовольствие и расстаются навсегда, довольные проведенным временем. Возможно, они еще раз-два сойдутся, но не более, ибо постоянство в партнерах наскучивает. По-моему, в результате сексуальной революции совершилось великое дело: люди стали проще относиться к своему телу, к своей сексуальности и к своим потребностям. Если есть желание и есть те, кто готовы его удовлетворить, то чем же это плохо? На потребность есть соответствующая услуга. Для еды есть бары, рестораны, для сна - гостиницы, а для секса...
- Публичные дома, - пробормотала она.
- Ну, или подобные им заведения, или индивидуальные... услуги, - юноша продолжал улыбаться. - Не вижу ничего зазорного в том, что секс-индустрия развивается и приносит доход извлекающим из нее прибыль.
- Но пикаперы, - напомнила Лиза, - обманывают девушек... Если бы они прямо говорили, что хотят только секса...
- То разве с ними бы кто-то лег? - он поднял вверх брови. Она вынуждена была согласиться с ним. - Впрочем, я думаю, что когда кто-то хочет именно получить удовольствие для себя и доставить удовольствие другому, то надо так и говорить прямо и ясно. Ничего дурного в таком желании нет. Это природа. А что естественно, то, как известно, не может быть осуждаемо. В обществе есть, конечно, определенные правила приличия: закрывать на это глаза детям, не делать этого в общественном месте и тому подобное. Но эти условности характерны только для людского сообщества. У животных всё иначе. Мы, люди, чуть более организованны, чем животные, но по существу мы ведь имеем с обезьянами общего предка, и значит мы также, как и животные, влекомы инстинктами и не должны стесняться или "забивать" их...
Она смотрела на него, и его образ вдруг как-то померк перед нею. Ей почудилось, словно это не он, а какой-то образ, наваждение говорит и действует. Вся красота его неожиданно обратилась как бы в верхнюю одежду, которую можно снять. Что же окажется под нею? Лиза хотела и не хотела узнавать это.
Даниил же продолжал, как ни в чем ни бывало, рассуждать:
- Не скрою, я был бы счастлив доставить удовольствие девушке, как и, разумеется, получить свое. Если бы у меня было время, я бы обставил всё в великолепной обстановке, со свечами, музыкой, вином и вкусной едой. Я бы усыпал постель розами и вспенил бы расслабляющую ванну. Это была бы незабываемая ночь для нас обоих, но одна, всего одна. И не эти ли мгновения следует ценить больше всего? Единичные моменты, о которых потом можно вспоминать с долей сожаления в старости. Не это ли и есть жизнь - единичные мгновения, эпизоды, моменты страсти и любви, которые не отягощаются длительными отношениями, портящими всякую связь мужчины и женщины?
Она в его словах узнавала саму себя. Всё так, всё правда. Ей самой часто приходилось слышать: "Чего заморачиваться по поводу отношений? Живем один раз, всё надо попробовать", и человек не связывал себя ни браком, ни длительными отношениями, живя словно в гостиничном номере, откуда в любой момент могут вытурить. Может, и жить вообще так следует: будто ты здесь всего лишь гость, твоя жизнь проходит в гостиничном номере, откуда ты непременно съедешь рано или поздно, и в таком случае зачем заботиться об его обстановке, зачем вкладываться в него, если всё равно он не твой навечно, если всё равно придется покидать его?
Лиза дернулась было встать, сама не понимая почему, но усилием воли заставила себя сидеть на месте. Что она делает? Пытается бежать от того, что сама хотела? Парень сам идет в руки, сам намекает и смотрит выжидающе.
- Да, это и есть жизнь, - сказала она, чтобы пауза не затягивалась, - живем один раз... В этом и смысл ее.
Даниил кивнул.
- Многие ищут смысл жизни в ее конце, будто она есть цель, к которой нужно стремиться, будто она должна вести к какому-то результату, будто у нее должен быть какой-то смысл. Люди глупы, - он пригубил напиток. - Они не могут понять простой вещи: жизнь - это то, что здесь и сейчас, это настоящее, это воздух, свет, вода, это всё вокруг. Как бы банально это ни звучало. Они философствуют, ища смысл жизни в Боге или в какой-то потусторонней нирване. Да что искать и думать-то? Если мы - это эволюционировавшие животные, то какой может быть иной смысл жизни у нас? Чем смысл нашей жизни будет отличен от смысла жизни животных? Только тем, что мы понимаем, что жизнь конечна. А раз мы понимаем это, то можем ценить ее, наслаждаться ею здесь и сейчас. Доставлять друг другу удовольствие. Да, в ней есть страдания, да, в ней есть боль и есть несправедливость, но в мире животных, откуда мы вышли, этого не меньше, просто животные не могут осознать это, а мы можем. Зачем только? Зачем морочить себе голову пустыми смыслами? Бог, нирвана, рай, сны Брахмы... Люди тешат себя сказками, только чтобы не умирать. Они боятся по-настоящему ценить жизнь, эту, сиюминутную, "сейчашнюю" жизнь. Те, кто верит в Бога, не ценят настоящее. Для них главное - в будущем. А сегодняшний день - это тренировка, это испытания, это сплошные искушения, это страдания, это борьба. И почти каждодневный пост... Если бы они умели наслаждаться, если бы они умели ценить каждую минуту своего бытия, они бы поняли, что Бог в этом мире не нужен. Когда жизнь конечна, тогда и начинаешь понимать цену наслаждений в ней... Уйти в отрыв! Забыть о заботах, наслаждаться... Если не это, то что еще ценного в жизни?
Он вопросительно посмотрел на нее. Она несколько сконфузилась под его взглядом. Странные речи Даниила начинали ее немного бесить. Что он всё болтает? Не лучше ль побыстрее перейти к делу? Или он так заманивает ее, чтобы она соглашалась с ним и незаметно для себя уже садилась в его автомобиль? Может быть, это новый способ обольщения?
- Я согласна, - она смело взглянула ему прямо в глаза. - Жизнь дана нам для наслаждений. Животные не могут это понять, у них... только инстинкты, а человек, овладев своими инстинктами, осознав их, понимает, что пока он жив, нужно пить, заниматься сексом и веселиться...
- Нам не пора? - он вдруг вскочил, и лицо его неприятно исказилось.
"Кого он увидел?" - Лиза хотела было проследить за его взглядом, но он не позволил. Схватив ее за руку и бросив пару купюр на стол, Даниил быстрым шагом направился к выходу. Она едва успела схватить с вешалки пальто.
Можно было возмутиться, но Лиза смолчала. В конце концов не этого ли она хотела? Почему-то в ее голове возник образ: вот он находит ее мертвой в своей ванной, и черты его лица... так же искажаются в невыразимой злобе. Или нет - это другая злобная гримаса, оскал злобной радости?
- Ч-ч... - Даниил едва не выругался. Они завернули за угол, где стоял припаркованным его БМВ, и наткнулись на белобрысого юношу, который демонстративно разглядывал свое отражение в зеркале заднего вида. - Ты...
Блондин чем-то напоминал Даниила. Черты лица были даже сходными, однако улыбка его была теплее, чем у знакомого Лизы, ткани одежды - длинного белого расстегнутого на все пуговицы плаща и тонкого белого свитера - более мягкими на вид, а свет в глазах - искренним.
- Ты ее, как на заклание, ведешь, - мягким голосом обратился к Даниилу юноша. - Словно коршун схватил добычу... Еще придумать образы?
- Поди прочь, - вдруг взревел держащий за руку Лизу молодой человек. - Тебе-то что за дело?
- Ну... - незнакомец широко улыбнулся девушке. - Дело есть.
- Ты с собой больше никого не привел? - отчего-то шепотом спросил Даниил.
- Нет, - казалось, юношу этот вопрос не удивил. - А теперь отпусти ее, чтобы я мог с нею пообщаться.
- У меня необычное имя, но довольно известное, - мягкий голос перебил Даниила. - Меня зовут Рафаэль. Позвольте поговорить с вами наедине, это очень важно.
- У тебя пять минут, - подал голос парень, держащий Лизу за руку.
- У тебя было полчаса, - отметил Рафаэль, - дай и мне столько же.
- Чтоб всё было в равновесии? - хмыкнул Даниил, неохотно отпуская Лизу. - Ладно...
Девушка фыркнула, но пошла вслед за удаляющимся Рафаэлем. Отойдя на некоторое расстояние, по-видимому, достаточное для того, чтобы их не услышали, юноша начал говорить:
- Вы знаете, с кем вы собираетесь уехать?
Лиза хотела было обернуться, но передумала.
- Вам-то что? - вдруг раздражилась она. - Какое ваше-то дело? Завидно что ли?.. Кто вы такой вообще?
- Вы знаете, кто он? - настойчиво повторил свой вопрос Рафаэль.
- Парень, - резко бросила Лиза. - Обычный парень, каких сотни. Или вы хотите сказать, что он маньяк, а?
Она ощутила прилив эмоций. Голос обрел непривычную наглость, а всё ее существо остро ощутило, что эти два парня не так просты, как кажутся. Если бы ей задали уточняющий вопрос: кто они, - то она не знала бы, что и ответить. Но так ли это важно, когда впереди только одна ночь жизни, а потом кромешная тьма?
- Вы хотите сесть и поехать с первым встречным? Зная его всего лишь полчаса?
- Если хотите, это мое приключение! - отрезала она. - Мое дело, моя жизнь и мое решение. Я делаю то, что хочу.
- Даже в книгах, где люди опрометчиво проводят подобные эксперименты, всё кончается не очень благополучно, - тихо сказал Рафаэль.
"Знал бы ты, насколько неблагополучно закончится это свидание", - подумала она и тем же наглым голосом ответила:
- Я знаю книги, где всё кончается хорошо... И вообще, что вы от меня хотите? Чтоб я не ехала с ним, а пошла с вами?
- Я не хочу, чтобы вы пошли со мной, - кажется, он немного смутился. - Я хочу только, чтобы вы подумали, с кем вы идете и зачем...
- Я иду с парнем, а зачем... - она сально улыбнулась. - За этим самым... Или ты тоже хочешь присоединиться, красавчик?
"Как я его отшила!" - самодовольно подумала Лиза. Он вздрогнул и отшатнулся. - "Так его!" Она упивалась нахлынувшими чувствами. Унизить его, растоптать морально, чтобы он век помнил и не приставал больше к порядочным... ах, и к непорядочным тоже! Вздумал он что ли морали ей читать? О, она слышала немало этих морализаторских историй.
Как-то она поспорила с одним мужчиной на работе. Тот возмутился, что она принесла с собой мужской журнал. Ей было любопытно полистать, а он, этот ханжа и женоненавистник, увидев, что за журнал она просматривает в перерыве, подбежал к ней и принялся морализаторствовать. Она тогда бросила ему в лицо, что он ничего не понимает в искусстве, что эротика - это тоже часть культуры общества, и не нужно ни прятать его, ни стыдиться. В конце концов, убежденно говорила Лиза, женщины счастливы фотографироваться для мужских журналов, они сами этого хотят, как и сниматься в фильмах для взрослых. Никто никого не принуждает и не шантажирует. Ах, как разъярился он, какой тирадой разразился! Она помнила до сих пор его слова:
- Ты думаешь, что эти женщины счастливы, когда выходят полуголые на сцену, когда выставляют напоказ свое обнаженное тело, когда позируют перед сладострастным фотографом? Ты думаешь, что счастливы они, продающие свои тела за деньги, позволяющие снимать себя на камеру во время полового акта? Возможно, они и вбивают себе в голову, что это и есть счастье, что это радостно, красиво, забавно даже. Но разве похоть чужих людей к человеку обернется счастьем для него самого? Радостно ли видеть, как тебя желают физически, сексуально десятки мужчин, знать, что желают еще сотни? Потерян стыд, и потеряно целомудрие! Потеряно всякое представление о том, для чего живет человек: только ли для того, чтобы разжигать своим телом десятки других? На что надеются те, кто снимается в порнографии, кто красуется в обнаженном виде на фотографиях, кто поет песни, не имея голоса, но зато совершая при этом бесстыдные телодвижения? Они надеются, что умрут и исчезнут навсегда, что им не придется держать ответ за свои действия, что Бога нет и всё разрешено, что этого желают такие же бесстыдные, как и они! Они равняются на подобных себе и считают, что их поведение - это норма. На тех же, кто обличает их в грехе, смотрят вызывающе и надменно, обвиняют в религиозном фанатизме, в ханжестве и прочем (тут она ехидно усмехнулась. Он сам - не таков ли? Всё знает про это, но откуда, если он запрещает всем и сам по идее не должен был смотреть? Друзья что ли рассказали?). Для них норма - ненормальное, для них мораль - это то, что они установили для себя сами... Я обольщаюсь, полагая, что они надеются умереть и не воскреснуть. Вряд ли они вообще думают о смерти. Они живут вечно, то есть здесь и сейчас! Будущего нет, есть только настоящее, которое нужно провести с удовольствием. И этого удовольствия, этих наслаждений они ищут, думая, что в грехе и есть смысл жизни. Что смысл жизни - наслаждение сегодня и сейчас, любым способом, ничто не зазорно, ничто не постыдно, всё разрешено, совесть спит.
Именно так! Она в очередной раз поймала себя на мысли, что в наслаждении и сокрыт смысл человеческой жизни. Жизнь хороша, пока человек умеет получать от нее удовольствие. Когда же наступает пресыщение, или уже нет сил больше наслаждаться, или ты настолько уже слаба и беспомощна, что и наслаждения не спасают тебя (ох, если б ты была правильно обучена наслаждениям, ты бы никогда не смогла отказаться от них или пресытиться ими!), тогда можно и умирать. Как сегодня... Да, насладиться и умереть. Потому что жить дальше не имеет смысла, потому что дальше - позор и нищета, обвинения матери и упреки близких. Дальше в ее жизни нет ничего, за что можно было бы уцепиться. Любовь? Ею и надо заняться сегодня.
- Если не хочешь, - добавила она, - тогда иди, куда шел. Подальше отсюда!
Даниил понял по ее громкому голосу и жестам, что она прогоняет Рафаэля, и завопил:
- Гони его прочь!.. Пусть валит! Нашелся тут проповедник нравственности!
Лиза, лукаво подмигнув Рафаэлю, повернулась к нему спиной и, покачивая бедрами, направилась к Даниилу.
- Когда будет плохо, - вдруг раздался позади голос, - вспомни, что есть...
Его голос заглушил своим воплем Даниил.
- Ты не слышал? Вали отсюда!
Когда Лиза села в кресло рядом с водителем, то никого на улице уже не увидела.
- Как будто испарился! - поделилась она с севшим за руль Даниилом. - Кто он такой?
- Приятель мой, - парень завел мотор и улыбнулся ей. - Вечно за мной ходит и к моим девушкам цепляется... Что он говорил?
- Спрашивал, знаю ли я, кто ты такой...
- Дурак! - Даниил вывернул руль, и машина тронулась с места. - Он считает, что надо вначале жениться, а потом уже сексом заниматься. Мол, нечего до законного брака растрачивать "чашу любви". Поэтично, да?
- Я слышала о таких людях, - Лиза не могла скрыть своей брезгливости. - По-моему, они ханжи: если они бы сами познакомились с девушкой, которая бы хотела до брака, то разглагольствовать бы не стали. Для брака нужно встречаться год, ну, полгода, а потом еще пожить вместе, чтобы привыкнуть друг ко другу, попробовать, как это - жить с другим человеком. Может, он не подойдет, - она будто убеждала саму себя. - Может, он в быту окажется... совсем неидеальным. Надо пробовать.
- Верно, верно! - кивал Даниил. - Надо пробовать. И чуть что - бросать, не раздумывая. Если есть хоть малейший намек на то, что человек тебе не подходит, если хоть малейшая черта не устраивает, то не нужно бояться, что не найдешь лучше, надо уходить от него.
- Так можно перебрать многих и... - девушка запнулась. Нет, всегда можно остановиться. Всегда можно понять - тот или не тот человек, с которым ты готова жить много-много лет.
- И что? - усмехнулся водитель. - И не найти того, кто нужен? Брось, метод перебора всегда приносит плоды. Кроме того, вы, девушки, неглупы: с первым встречным никто жить не станет. Вначале букетно-конфетный период, встречи, поцелуи, секс, а потом уже совместная жизнь. То есть испытание начинается гораздо раньше, и отсев совсем "неликвида" происходит еще до бытовухи. Немногие доходят до периода совместной жизни... А там уже... кто знает времена и сроки, - словно какой-то шутке улыбнулся он. - Чем дальше, дольше живешь с человеком, тем яснее становится: стоит ли продолжать эти отношения. И ни в коем случае не бояться и не стесняться расставаться, если что-то не нравится. Мужчину среднего возраста трудно перевоспитать, поэтому не стоит рассчитывать на то, что удастся переломить ситуацию, надо уходить и всё...
- А если есть дети? - вдруг, неожиданно для себя, спросила Лиза.
- А не надо детей заводить, - мгновенно отреагировал Даниил. - Пока человека не проверила, не надо рожать ему ребенка. Сама понимаешь, что происходит в ином случае. Когда расстаются, страдают как раз дети. Посему резон простой - не заводить детей, пока всё не определено.
- Как знать, - грустно произнесла девушка, - человек может измениться в любую минуту...
- Мужчины всегда любят молодых, - машина свернула на узкую улочку и остановилась. - Приехали... Женщине надо быть готовой к тому, что мужчина может ее бросить в зрелом возрасте. Этого стоит бояться женщинам, а не изменений в характере мужчины. Если уж женщина решила, что он - тот самый, то ее ничто не сможет разубедить. Поэтому так и важна эта определенность, решимость... Ну, пойдем.
Они вышли из автомобиля. Ночь опускалась на город. Лиза вдруг вспомнила о номерке от камеры хранения. Неподалеку она заметила урну, куда и выбросила номерок. "Надо сжигать за собой мосты и не жалеть о содеянном. Хватит воспоминаний", - грубо оборвала себя девушка. - "Решила, так решила!"
Она посмотрела на ждущего у калитки Даниила и, улыбнувшись, подошла к нему.
- Всё в порядке? - он выглядел обеспокоенным, но в его глазах промелькнул довольный блеск, когда она взяла его за руку. - Я живу на восьмом этаже.
Девушка задрала голову. За металлическим черным забором возвышалось кирпичное двенадцатиэтажное здание. Во многих окнах горел свет. Охранник вежливо поздоровался с Даниилом, когда парочка прошла мимо него и повернула к одной из дверей. Разбитые клумбы с цветами и ухоженные дорожки не могли отвлечь внимания Лизы. Держа под руку молодого человека, она рассеянно слушала его. Отчего-то она была сильно взволнованна: то ли предстоящей ночью любви, то ли последними своими часами на земле, то ли...
"У меня нет страха перед смертью", - уверяла она себя в лифте. - "Я не боюсь никого и ничего... Я хочу умереть, я хочу исчезнуть. Мне незачем больше жить... Я не хочу начинать сначала и пытаться жить заново..."
Кто-то когда-то говорил при ней, что в любой трудной жизненной ситуации нужно помнить: это всё временно и преходяще, это всё переживается и проходит. Нужно жить, нужно во что бы то ни стало жить. "А зачем?" - кто-то, подначивая, спрашивал его. "А затем", - отвечал человек, - "что мы должны прожить отведенное нам и сами не должны торопить смерть". "Почему же?" - возражали ему. - "С чего это мы должны? Никто никому ничего не должен, тем более человек... Ни государству, ни обществу, ни семье... А если на то пошло, то и самой жизни человек ничего не должен. Он не должен жить ею, не обязан продлевать ее. Если он хочет - это его полное право, - он убивает себя!". "У человека нет права на смерть!" "Почему?" - вскидывались на него. - "Кто запретит человеку хотеть смерти? Если он хочет спрыгнуть с крыши, пусть прыгает, не надо останавливать его. Это его личный выбор. Если есть право на жизнь, значит есть и право на смерть". "Возможно", - задумчиво говорил человек. - "Но более вероятно то, что человек, поддавшись минутному эмоциональному порыву, подходит к пропасти. Если ему помочь, если его утешить, ободрить, то он отойдет от края. И как знать, что он сотворит, оставшись в живых? Может, он поможет еще кому-то, может, он станет великим деятелем в какой-нибудь сфере... Наш долг, как людей, как человеков, помогать другим людям... Иначе... чем мы отличны будем от животных?"
"Ничем", - вдруг со злостью подумала Лиза, входя вслед за Даниилом в просторную прихожую. Тяжелая металлическая дверь захлопнулась за нею, как ловушка. - "Мы ничем не отличаемся от животных... Мы те же, и нравы у нас животные. Похоть та же, жестокость... У нас всё природное, и мы всего лишь звено в Царстве животных..."
Даниил, улыбаясь, помог ей снять верхнюю одежду. Легкое пальто он повесил в гардеробной, сам же, предложив ей проходить и "быть, как дома", удалился в одну из комнат, чтобы переодеться.
Пятикомнатная квартира поражала не только своими размерами, но и вещами, которые часто небрежно были разбросаны по всей ее площади. Мебель здесь везде была в стиле хай-тек. Золотые и серебряные статуэтки, украшения блестели то тут, то там. Лиза насчитала два планшета и два нетбука, валявшихся в разных комнатах. Большой плазменный экран, аудиосистема в 24 колонки, расписанные чуть ли не вручную стены, огромная спальная кровать. Она не успела всё осмотреть, как услышала позади себя голос.
- Как тебе у меня? - переодевшийся в обтягивающую футболку и шорты Даниил, улыбаясь, поднес девушке бокал вина. - Ты не голодна?
- Нет, я... - Лиза отпила немного. - Я только... приведу себя в порядок и... всё...
- Да, конечно, - глаза юноши скользнули по ее телу. - Я буду ждать тебя...
Он показал ей, где находится уборная. Лиза, чуть покраснев, поспешила уединиться. Самое время еще раз всё хорошенько обдумать. Но мысль не шла в ее голову. Сейчас совсем иное главенствовало там. Возбуждение передалось рукам, и девушка не смогла сразу унять эту дрожь. "Сначала секс... Потом... я скажу, что хочу принять ванну..." Она бросила взгляд на белую эмаль. Скорее это джакузи - все равно. "Затем я... Так, где я возьму нож или бритву?.." Она порылась в навесном ящике. "Нет... у него только безопасные бритвы... Значит нож... Наверняка у него все ножи остро заточены... Я беру нож и..." Дальнейшая картина никак не хотела представляться ей.