Аннотация: Иногда ангел и вправду бывает ПАДШИМ, но от этого - не менее ангелом!..
ПАДШИЙ АНГЕЛ
... Чёрт!.. Я так сверну к тебе этот рычаг!.. - я судорожно подтянула ноги, пытаясь скомпоноваться на сиденье, занимая как можно меньший объём. Водитель "микробуса", в который я с трудом купила последнее место до дома, по закону подлости находившееся как раз с этим неразговорчивым дядькой, сосредоточенно крутящим баранку уже часа три, в который раз покосился на меня...
Б-лин! Надо чем-то заняться, или до дома мы не доедем: я во сне чаго-нибудь сломаю, и ... Не-е, нефиг нафиг! Та-ак, где мой телефон? Хоть музычку послушаю!..
Ещё пару минут возни с наушниками (и завистливое оглядывание мирно дрыхнущих пассажиров - спят, гады!) и наконец... "Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет, но гнал свой байк, а не лимузин - таких друзей больше нет!.. "Беспечный ангел" Кипелова - это вещь!..
Через пару минут песня кончилась, и я выжидательно замерла - на моём телефоне выставлен "случайный выбор" и всегда интересно, что будет дальше... А дальше - "Падшие ангелы рядом с лицами старых солдат ждут одного лишь приказа - вернуться... вернуться назад!.."Уже интересно!.. А если?..
Я нажала на телефоне следующий трек и "Только одно крыло за спиной осталось навеки от пары крыльев...". А вот это уже серьёзно!..
У меня есть такой способ гадания - не на картах, а предоставляя выбор судьбе - включить случайный выбор - и следующий трек подскажет, что делать... Но сейчас-то я ничего не загадывала!.. Всё чудесатее и чудесатее...
Я наклонилась к телефону, чтобы переключить на другую песню и - это меня, если не спасло, то определённо уберегло от "травм средней степени тяжести", как фиксируют в полицейском протоколе. Наш водитель - тихоня, виртуозно матерясь, с усилием отворачивал руль, чтобы во что-то не врезаться... Не вышло - "что-то" врезалось в нас!..
Я клюнула носом, но слава всем богам и полубогам, что нос просто упёрся в коленки, т.к. машина явно во что-то воткнулась. Откинув со лба чёлку и какой-то мелкий мусор, выпавший мне на голову при повороте (тщательнЕе убирать надо, дядечка, тщательнЕе!"), я решительно потянулась к ручке, как вдруг прямо передо мной в лобовое стекло впечаталось крыло, здоровенное крыло! Гос-с-поди, да кого ж мы сбили-то!..
С трудом вывалившись из машины, я успела только заорать "Не надо!" и перехватить дядькину руку с какой-то железякой - он явно собирался приложить ей то самое, крылатое!.. Да что тут творится!
Я решительно отодвинула дядьку и подбежала к пострадавшему (пострадавшей)... Короче, не до семантических изысков - к чему-то перекошенному, и даже издали опознаваемому, как переломанное! Жуть!
Подойдя поближе, я тихонько убрала напугавшее меня крыло с капота машины и, приговаривая какую-то успокоительную чушь вроде "Всё хорошо, маленький. Сейчас полечим, бедненький", на автопилоте посмотрела на это...
Я не заорала-то только потому, что не боюсь всяких жуткостей, придуманных продвинутыми режиссёрами - "западанцами": если передо мной поставить в натуральную величину какого - нибудь "восставшего из ада" и обычного паука - крестовика, я, скорее всего, вежливо попрошу подвинуться первого, и - с криками животного ужаса удеру от второго.
А заорать было от чего - на меня в раме из помятых и явно поломанных крыльев смотрело человеческое лицо! Хотя... человеческого в нем было всё-таки маловато, а вот, на гуманоида Крылатый (так я его окрестила про себя, чтоб не заморачиваться с именем, когда более - менее оклемалась) походил здорово!..
Представьте себе обычное мужское лицо, правда, вместо обычного телесного цвета обладающее насыщенным серо-сиреневым "окрасом", а теперь мысленно доведите его (это самое лицо) до крайней степени истощения под девизом "Бухенвальд, вэлком!"; вместо носа присобачьте небольшое утолщение без ноздрей; вместо губ - простую полоску кожи, как у каких - нибудь "тащериц" острова Комодо; а наши (в смысле человеческие) глаза трансформируйте в нечто... короче, вместо обычных глаз со зрачком и радужкой на этом лице были глазницы, заполненные чернотой - так показалось с первого раза. Причём эта чернота смотрелась, как закрашенные "зенки" анимэшных девчонок - на пол-лица и захватывала даже виски. И эти глаза смотрели - хотя, казалось бы, чему там смотреть, взгляд ведь не фиксируется! - с такой безнадёжностью и болью, что меня словно ударило током: я на своей шкуре ощутила эту безнадёжность и боль!..
Таксист что-то орал, пассажиры, высыпавшие на дорогу посмотреть, кого убивают, верещали, но до меня все эти звуки доносились как сквозь вату: я почему-то знала одно - это странное, переломанное, явно нечеловеческое существо оставлять НЕЛЬЗЯ!..
Не помню, что я им говорила, но видимо, мои слова (или тот прут, отобранный у дядьки - водителя, который я непроизвольно продолжала держать в руке) повлияли так, что мне вынесли мои вещи - куртку, дамскую сумочку и баул типа "сидор"; водитель даже отдал деньги за билет и - всё...
Маршрутка рванула с места, как в Формуле 1 - я только сейчас поняла, что водитель так и не глушил мотор во время всех разборок, бензина спалил, наверно, за это время!.. А, кстати, сколько сейчас времени?
Времени оказалось не так уж много - оказывается, все "разборки" заняли всего пять минут. А я-то думала...
Подойдя к предмету наших споров я вдруг поняла - это кирдык! Я его не унесу!
В общажном прошлом мне приходилось участвовать в переноске тел перебравших сокурсниц, так вот - даже самые мелкие и хрупкие девочки-ромашки в пьяном виде весили как холодильник "Океан", причём, холодильник, забитый продуктами, а тут!..
Тут только крылья размахом метров в восемь - десять, и сам (я подошла, аккуратно развела крылья и просмотрела на жертву ДТП) под стать!
Крылатый был огромен. Когда я ругалась с шофёром, Крылатый лежал позади меня и я не оценивала его параметры - не до того было, но сейчас - его рост "на глазок" был около трёх метров. Огромные крылья переходили в не менее громадную мужскую грудь (старина Арни бы повесился от позора!), почему-то на ощупь (я провела рукой и задержала ее на его груди) она была как нагретая на солнышке шкурка ящерки, а не птицы; от талии шли перья и заканчивались длиннющим хвостом. Ступни, слава богу, были вполне себе человечьи (кроме них ничего видно не было за этой перьевой юбкой), но почему-то без пальцев. В общем и целом - мечта... мазохиста!
Как я этого бройлера - переростка попру?! Он же, наверно, за сто кэгэ весит!..
Ну, как говорится, попытка не пытка, - рискнём здоровьем - надо его с дороги хотя бы на обочину перетащить!..
Я пару раз глубоко вздохнула, насыщая лёгкие кислородом, нагнулась к Крылатому и - резким рывком подняла его с земли. И чуть было не уронила от неожиданности - Крылатый весил чуть меньше, чем обычный человек, как ребёнок лет двенадцати - тринадцати.
Уже легче!.. Таща его под крылья, я вспоминала уроки биологии, и радовалась, что не всё ещё позабыла: "Ну, правильно, у птиц же кости трубчатые, лёгкие, потому и летать могут!". И то хлеб - хоть грыжу не заработаю, потому что данный "птыц" был вполне себе тяжёлый (для меня, естественно) и двигаться самостоятельно ни в какую не хотел!
Приволокшись с ним к ближайшей от дороги ёлке, я, не особо церемонясь, сгрузила "тело" под деревце и с высунутым от натуги языком пошла за вещами. (Ага, ага, я вот так взяла и забыла! Альтруистов нынче нет!)
Всё барахло оказалось на месте, деньги есть, значит будет на чём отсюда уехать. В прекраснодушие и добросердечие работников автотранспорта я давно уже не верю...
- Уехать.... Не верю... Ты, душенька, на фига его защищала, если сейчас подло бросить собираешься? - открыла пасть моя личная стервь - совесть.
Да, действительно, надо ж хотя бы осмотреть, а то может там шину надо накладывать, или кровь остановить, а я тут телюсь с планами на завтра.
Сказано - сделано: я старательно общупала Крылатого, вправила вывихнутое крыло, но замотать было нечем, поэтому оставила как есть - может, заживёт...
Но других повреждений не было - ни крови, ни ссадин, ни переломов! "И вывихнуто плечико у бедного кузнечика", и этот ... кузнечик уже пять минут в обмороке! Ошизеть, мужики пошли, что наши, что крылатые!..
Как бы услышав мои сумбурные рассуждения, Крылатый открыл глаза. Это было нечто - его огромные глазищи, казавшиеся такими чужеродными на исхудавшем лице, наполнились насыщенным сине-сиренево-серым светом, таким, какой бывает у туч во время грозы, в тот момент, когда в них попадает молния. И это было прекрасно!..
Я просто зависла, вглядываясь в эти гипнотические переливы света. Из "впадения в астрал" меня вывел... орлиный клёкот - именно так я идентифицировала те звуки, которые издавал Крылатый.
Что-то непередаваемое! Я, честно говоря, не поняла ни ... фига, скажем, но интонация!.. Словно ты смотришь фильм с субтитрами - о чём болтают - не понятно, но как только сконцентрируешься на тексте, даже чужеземная речь воспринимается почти вменяемо!..
Вот и здесь - я поняла, что ему больно, но он очнулся, и спрашивает что-то вроде "Где это я?".
- Спокойно. Ты упал. Повредил крыло. Я защищала. - Максимально сократясь, выдала я данный текст, еле удерживаясь от искушения захихикать от аналогий с известным мультиком: "Я ёжик. Я упал в реку...".
Крылатый, резко дёрнувшись, сумел ухватить меня своими пальцами на концах крыльев за плечи и ощутимо встряхнуть; до меня дошло, что он мне не верит:
- Вот же насекомое занудное... - Тут же мне стало стыдно - человек (ну, положим, не совсем человек...) страдает, а я над ним прикалываюсь!..
И, чтобы загладить неловкость, я закрыла глаза и попыталась вспомнить, всё, что в итоге привело меня в этот лес.
Перед глазами мелькали лица пассажиров, обозленно - обиженное лицо водителя, удар - и крыло на стекле... И тут - как ударом по голове - ощущение кого-то внутри себя, кого-то второго - и понимание, что он...
Потом наступила боль, наступила, как наступают на недокуренный "бычок" с каким-то сладострастием размазывая целлюлозу фильтра по асфальту; боль - и темнота...
... Придя в себя от "вторжения извне" я кое-как, упираясь руками в землю и, естественно загребая под ногти землю пополам с хвоей (в другое время я бы уже, шипя на весь белый свет, выковыривала эту гадость из-под ногтей, но сейчас было не до этого...), подтянула колени и с третьей попытки всё-таки встала. Меня шатало так, будто я только что переболела жесточайшей ангиной, голова... нет, не трещала, не раскалывалась - всё это были слишком мелкие и незначительные определения для моего самочувствия: судя по ощущениям, в моей голове только что устроили "разборку" четыре всадника Апокалипсиса, и непонятно, кто из них победил...
Прислонившись спиной к ёлке, я с трудом сфокусировала взгляд на Крылатом, а он...
А эта, не побоюсь этого слова, сволотщ, сидела, опершись о низко растущую ветвь дерева крылом, причём тем, которое я вправляла!.. Легко было догадаться, что индивид уже здоров, а я!..
- Ну ты, кузнечик инопланетный! Зелюк хрюкотальный!.. Ах ты ж, шарёк скливкий!.. Расфуфыренная пелицапля!..- попёрло из меня нечто люис-кэрроловское, но Крылатый не обиделся: он встал одним слитным движением, напомнившем мне движение стали, вынимаемой из ножен; подошёл ко мне и - поднял меня к своему лицу. Наверное, со стороны, это смотрелось очень странно, но мне было всё равно - от его крыльев, почти обернувших меня, как плащ, на меня изливалось блаженное тепло...
Не знаю, сколько мы так стояли, но через какое-то время Крылатый, почти прокаркав, рванул к дороге и потащил меня следом. Я, ухватив по пути сумки, не возражала - "Всё равно скоро домой" : билось в голове успокаивающим рефреном. (Почему-то я ни капли не боялась его - каким-то глубинным знанием, знанием, которое мы, городские жители, почти потеряли в наших бетонных муравейниках, чувствовала, что он не причинит мне зла...)
У дороги мы долго стояли - вернее, стоял Крылатый, а я почти висела на его крыле, с трудом заставляя пальцы, ухватившиеся за его шею, не разжиматься, - но потом он что-то сказал, посмотрев на меня, и я поняла, что он спрашивает, что будет со мной дальше.
Я, тихо хмыкнув, поняла, что пора прощаться - сейчас это крылатое чудо улетит и всё..., в смысле, сказка кончится!.. Но - надо, так надо - попыталась сосредоточится на мысленных образах и передала ему следующие картинки: утро - дорога - машина - деньги за проезд - родной город - дом.
Зачем только ввернула дом, сама не понимаю - до моей квартиры от остановки ещё топать и топать...
Крылатый что-то утешающее клекотнул, а потом посмотрел мне в глаза. И я опять "поплыла"...Эти переливы света в его глазах - слов нет! Будто погружаешься в океан электричества и грозовых страстей...
А он в это время схватил мою левую руку и ... выпустил изо рта что-то вроде тонких шипов золотистого света, и эти шипы пронзили мою ладонь!..
От боли я пришла в себя и почти успела заорать, как вдруг ... почувствовала, что я уже не стою на земле - я лечу!
Последней, и как водится, самой глупой мыслью, перед тем, как мой мозг ушёл на перекур, было воспоминание мультяшной жирнющей гусеницы с ма-а-ахонькими крылышками, которыми эта гусеница колотила по воздуху и, видимо в экстазе, орала: "Я бабочка, я - большая бабочка!". Я ещё успела понять, что это видение передалось и Крылатому, и развеселило его и - отключилась...
В себя я пришла на родной скамейке напротив подъезда, мои вещи были аккуратно уложены рядом; покрутив головой, я с удовольствием отметила, что боль после общения с Крылатым ушла и - плюхнулась обратно на скамейку.
- Может, это глюк! - услужливо подсказывало моё воображение. - Может, ты чего-то выпила, или покурила (ага-ага, ну совсем как Алиса), вот и глючит?
-Хрен тебе. - Сказала я своему воображению, мрачно разглядывая левую ладонь. - Я не курю уже год. Не пила уже месяц. И это - было.
Это действительно "было": на моей ладони горели голубоватым светом две звёздочки - одна прямо в центре, другая - ближе к запястью. И я, смотря на них, вдруг поняла, что это. Это светилась голубая кровь Крылатого - он влил её мне, чтобы моя тяжёлая, земная кровь позволила мне подняться в воздух...
***
... Прошёл уже месяц. О моём "путешествии" не знает никто. Что-то глубинное, нутряное во мне не советовало об этом говорить, и я послушалась.
Я живу обычной жизнью "дом - работа - иногда - друзья", но в тёмные летние ночи, обычно перед грозой, что-то будто сдёргивает меня с кровати: я подхожу к окну и прижимаю к стеклу свою левую ладонь. И смотрю.
Смотрю на тот дар, что дал мне Крылатый, чтобы я смогла взлететь. Смотрю на светящееся звездообразное нечто, угнездившееся в глубине моей ладони. Смотрю на его кровь.