- Профессор Говард Темѝн.

Именно так, утвердительно, произнес имя хозяина вошедший в кабинет посетитель. Уверенно улыбнулся и продолжил:

- Мне нужна помощь, точнее - консультация.

И, сел на диван. Даже не сел, а расположился, слегка потянувшись. На миг его движение показалось кошачьим - не хватало только блаженно откинутого хвоста. Подумалось, что гость сумел бы комфортно устроиться, где угодно. Впрочем, комфорта достаточно и здесь: имелись и диван, и кресла, и даже столик с чайником и печеньем в вазочке.

Гость молчал и лениво оглядывал обстановку. Хозяин кабинета вздохнул:

- И чем я могу помочь?

- Ваша статья.

Ответ бессодержательный до бессмыслицы - и статей опубликовано много, и никакой помощи ни в одной не предлагалось.

- Которая? И о какой консультации идет речь?

- В шестом номере Молекулярной Биологии 85-го года. О том, что десять процентов нашего генома - генетический код вирусов.

- Это было ревью, а не статья.

- Нет. Главное, что часть нашего кода совершенно бесполезна, - невпопад возразил пришелец.

- Ну почему же бесполезна? Философски говоря, вирусы - простейшие организмы, а в сложных системах именно простейшие элементы соединяют вместе все составляющие. Впрочем, вопросом полезности я не занимался.

Разговаривая по существу, посетитель подобрался и больше не выглядел сибаритом. Скорее, напоминал охотничью собаку, готовую к энергичному преследованию добычи:

- Меня интересует, почему вы не пошли дальше? Почему только вирусы? Разве не может человеческий генотип включать гены других организмов? Скажем, не достигших наших вершин развития?

Посетитель явно начитался плохих научно-популярных изданий. Жаль, но за всю карьеру Говард Темѝн так и не научился быстро выставлять людей за дверь.

- Видите ли, не существует вершин развития. Это мы, люди, считаем себя совершенством. Уверен, что лягушки считают себя, а медузы - себя.

Ответил гость очередью коротких лающих фраз:

- Не важно. Может, вершина. Может, нет. Может, я выразился непривычно. Главное, понятно. Так почему?

Вдруг облик посетителя перестал излучать напряжённость. Голос стал звонким, декламирующим, как будто он произносил заученные слова, смысл которых не понимал:

- Примените к коду антивирусные препараты. Вы знаете, что получится?..

- Я не шарлатан, чтобы давать ответы на околонаучные вопросы, - оборвал его речь хозяин кабинета.

Слово "околонаучные" задело посетителя. Тот отвернулся, заметил сервировочный столик. И опять с ним случилась нелепая метаморфоза - глаза уставились на вазочку, а рот распахнулся. Передвинулся ближе, дотянулся до печенья и откусил треть. Съев, взял два, потом горсть. Теперь он уже не ел печенье, а жрал его. Запрокинул вазочку и высыпал в рот крошки. Заглянул за чайник, очевидно в надежде обнаружить завалявшееся съестное. Говарду показалось, что более отталкивающих манер встречать и не приходилось:

- Давайте закончим разговор. Мне надо работать.

Движения гостя вновь изменились. Они стали мелкими, суетливыми и, в то же время, по-обезьяньи цепкими. Речь зачастила повторениями:

- Почему чужероден только генетический код? Не мышцы, не органы? Почему вы не верите, что части нашего тела могут быть чем-то чужим? Почему высшее не может состоять из низшего?

Терпению пришёл конец и Темѝн попросту включил компьютер.

Некоторое время гость провел, пытаясь привлечь к себе внимание покашливанием. Но и кашлял он в необычной манере - не горлом, а голосом, как это делают мартышки. Наконец, видимо убедившись в бесплодности визита, пришелец потерял сходство с кем бы то ни было, более того - сполз, даже стёк, на пол. При этом соединил в одном гортанном выкрике и свой голос и спародированный голос Темѝна:

- Антивир-русные препар-раты! Пр-ростейшие элементы соединяют части!

От тела отделился небольшой фрагмент и оказался фокстерьером. Терьер тявкнул на высокой ноте и затрусил к двери. На полу остался клубок переплетенных, но не соединенных воедино тел. Вот от клубка отделилась кошка, серая с тёмной спиной. Грациозно потянулась - движением, которым пришелец садился на диван - прошла вдоль стены и, без всяких усилий, впрыгнула на верхний край приоткрытой двери. За ней туда же взлетел белый попугай.

Несколько мелких животных, напоминавших крошечных мартышек, бросились врассыпную, но тут же собрались у выхода. Наружу их выгнал утробно хрюкающий поросёнок.

"Не нагадил бы", - промелькнуло в голове у Говарда.

Последней удалилась кошка. Наконец можно поработать, забыть о неприятном визитёре. Однако в нос ударила вонь - злобный поросёнок успел-таки оставить след в науке. В лабораторию бы, но туда не раньше, чем через неделю - что там на костыле делать? Енот-то убежал в лес ещё позавчера и вряд ли вернётся до следующей пятницы. И, пока не вернётся, придется оставаться одноногим.