Весна только вступала в свои права. Был март, и люди еще не спешили снимать теплую зимнюю одежду и обувь. Сойдя с трамвая, Тая не спеша, шла домой, слушая, как хлюпает под ногами растаявший снег. Сильные порывы ветра качали ветви деревьев. Тая, зажмурившись, ощущала кожей лица нежное, прохладное прикосновение ветра.
Она очень любила сильный ветер в лицо, любила вдыхать его аромат. Сейчас в нем чувствовался легкий, головокружащий запах весны. Под ногами хлюпала грязь со снегом, всюду были лужи, бугристая корка льда и кое-где проглядывали темные островки асфальта. Солнце так и слепило глаза, и казалось, если бы не ветер было бы совсем тепло.
Все ощущали приход весны, и не смотря на то, что кругом было грязно и серо, настроение у Таи было хорошее. С потеплением улица сразу наполнилась шумом. Воробьи щебетали так, что хоть уши закрывай, каркали вороны, всюду под ногами сновали голуби, а вслед за ними носились одичавшие бездомные кошки и собаки. У Таи всегда разрывалось сердце, и на глаза наворачивались слезы при виде голодной собаки, с надеждой заглядывающей людям в лица. Тая по-прежнему ненавидела жестокую жизнь большого города, но привыкла к ее сумасшедшему ритму. На фирме дел было - непочатый край. С тех пор, как Игорь устроил ее к себе на работу, Тая втянулась в дела фирмы и не имела ни минуты свободной. Она вздрогнула при одном воспоминании о том, как, заработавшись не могла потом разогнуть спину.
Тая взглянула на часы - начало пятого, сегодня ей удалось уйти раньше обычного. На ходу Тая стала искать ключи в сумочке и вспомнила, что сегодня у дочери в школе родительское собрание.
"О нет!" - подумала она в сердцах.
- Мама, явка обязательна! - сказала ей вчера вечером Алина.
"Нет, не пойду!" - решила Тая, входя в подъезд...
Переодевшись в розовый махровый халат, Тая пошла на кухню. Включенное радио что-то бормотало и шипело. Выключив его, Тая приступила к мытью посуды, которая внушительной горкой была свалена в раковине. Рассеянно перемыв тарелки и чашки, Тая стала вытирать руки и тут заметила в кастрюле с супом половник. С раздражением взглянув на ногти с которых уже начал облезать сиреневый лак она пошла в гостиную.
Алина и Денис сидели на диване и смотрели телевизор, Вик, сидя за столом, что-то сосредоточенно писал.
- Кто сегодня разогревал суп? - строго спросила она у детей.
Алина и Денис одновременно показали друг на друга пальцем.
- Но сегодня очередь Дениса! - возмущенно проговорила Алька, тыча брата пальцем под ребро.
- Нет! - запротестовал он. - Мама, не слушай ее!
- Вик. - Тая ждала, пока старший сын оторвется от своего занятия.
- Алинка! - Вик сурово посмотрел на притихшую сестру. - Делай, что сказала мама.
Аля обреченно вздохнула и, выкрикнув: "слушаюсь, повелитель!" - ушла на кухню. Тая с довольной улыбкой посмотрела на Викторина.
Она хорошо знала своих детей. Денис любил со всеми спорить и никого не слушал, правда, он подчинялся старшему брату. Но и то, только после непродолжительного спора. Алина могла спорить и пререкаться с матерью, но слово Вика было для нее главным. Она могла поругаться с Таей, могла подраться с Денисом, но с Виком никогда не ссорилась и всегда мнение старшего брата было для нее решающим. А сам Викторин или Вик - очень уважал мать, не давал спуска младшему брату и обожал свою капризную сестренку. У Вика с Алей взаимоотношения были построены исключительно на дружбе и понимании. И не было еще случая, чтобы Алька не послушалась Вика.
У Таи к детям был разный подход. Например, Вика она понимала, во многом поддерживала и гордилась своим умным шестнадцатилетним сыном. Денис вообще был для всех загадкой. В школе его терпели, дома в порядке вещей постоянно у него происходили стычки с сестрой. А Таю, он просто проверял на выносливость. Вик устраивал братику частые взбучки, в общем, Денис в свои тринадцать лет раздражал всех и каждого, и был доволен жизнью. Алина в свои двенадцать лет часто не понимала мать, но уважала, хотя и не принимала всерьез. Дочь всегда бунтовала, а особенно, когда видела, что к ней относятся, как к маленькой. Единственный, кто мог управлять ею и Денисом - был Вик.
Тая с облегчением слушала, как дочь на кухне стучит половником.
- Что бы я делала без тебя?! - Тая ласково положила руку на широкое плечо сына. Вик понимающе улыбнулся матери.
- Я уверен, ты, что-нибудь придумала бы.
- Да, наверное.
Позвонили в дверь и Тая пошла открывать. На пороге, надвинув на глаза немыслимую широкополую шляпу, стояла Кларисса Мишина.
- Подруга дней моих суровых. - изрекла Тая, пропуская Клариссу в квартиру.
Проведя подругу на кухню и усадив ее за стол, Тая достала из холодильника молоко, пирожные и налила две чашки кофе.
- Ух, ты! - Кларисса восхищенно повертела в руках банку в дорогим растворимым кофе. - Кофе в гранулах, по последней моде! Его по ящику рекламировали.
- Да, теперь везде одна реклама. - кивнула в ответ Тая.
- У меня к тебе дело, Таичка. - важно проговорила Кларисса, отхлебывая дымящийся кофе. - Я, девонька, больше не могу присматривать за домом твоей бабушки.
- Что ты хочешь сказать? - Тая откусила эклер.
- В общем, так. Если хочешь сохранить дом, то не сиди здесь, на шестом этаже, посматривая в окно, а поезжай и займись хозяйством. - Кларисса изучающее посмотрела на Таю. - А если не хочешь покидать тепленькую четырехкомнатную квартиру, тогда продай дом в деревне и живи спокойно в городе.
- Ты ведь знаешь, Кларисса, что этот дом теперь мой и я обещала бабушке сохранить его, - от волнения Тая чуть не пролила горячий кофе себе на колени. - Но так же я не могу прямо сейчас уехать, дети не могут бросить школу в конце учебного года. А потом у меня ответственная работа, Игорь на меня рассчитывает...
- Я думаю, твой отчим поймет тебя. - Кларисса задумалась. - Впрочем, если ты приедешь на все лето, я могу присмотреть за домом до июня, но не дольше.
- Спасибо, Кларисса. - Тая облегченно вздохнула. - Я знала, что на тебя можно положиться. В конце мая я соберусь, отдам ключи от квартиры матери, и мы придумаем потом что-нибудь. В любом случае на могиле бабушки я поклялась, что во что бы то ни было, сохраню дом. Я сдержу обещание - дом Неонилы останется в семье!
- Отлично. - Кларисса лукаво улыбнулась. - Как твои детки? Что они по углам попрятались?
- Алина, Денис, Вик! - позвала Тая.
Тут же на кухню ворвались Денис и Алина.
- Тетя Кларисса! - прокричали они хором. Позволив себя поцеловать, Денис убежал.
- Мам, ты пойдешь на собрание? - спросила Алина.
- Доча, я и так не собиралась идти, а теперь и вовсе не пойду. - Тая виновато взглянула на дочь. - Обойдутся как-нибудь без меня, у тебя же хорошие оценки.
- Ну... - сразу скисла Алинка, опустив голову.
- Ма, я схожу. - в дверях появился Викторин.
- Какие люди! - Кларисса обняла сына подруги. - Тебе привет от Инги.
Вик смущенно улыбнулся, вспомнив симпатичную дочку Клариссы. Тем временем сестра подала ему листок бумаги и ручку.
- Так, запишешь фамилии мальчишек, про которых будут говорить... - назидательно начала Алина.
- Что? - переспросил Вик.
- Ну, которых ругать будут, понял?
- Зачем?
- Мне нужно. - Алина умоляюще посмотрела на брата. - Пожалуйста!
- Хорошо. - не стал возражать Вик и помахав всем рукой ушел.
- Доча, зачем тебе это нужно? - спросила Тая, пытаясь скрыть улыбку. - Зачем записывать фамилии всех мальчиков?
- Ну, вообще то мне нужен только один, но мало ли что. - протянула Алина.
Кларисса и Тая, не выдержав, прыснули от смеха, а Алина, покраснев, удалилась.
- Давно она интересуется мальчиками? - подавляя смех спросила Кларисса.
- Почти с трех лет! - хихикнула Тая.
- Не рано ли? - Кларисса улыбнулась. - Мы с тобой этим не интересовались, ну, почти.
- Да, нам это было и не надо. - Тая вздохнула. - У нас мальчики всегда были под боком. Андрей, Глеб, Богдан - всегда были рядом. Потом появился и Стас.
- Да, ты в деревне была - королевой! - вспомнила Кларисса.
- Не понимаю, о чем ты? - Тая изумленно уставилась на подругу.
- Как же, ведь Богдан чуть ли не твоей тенью, Глеб не отходил ни на шаг, Стас тебя частенько клеил, а потом еще и Роберт...
- Не надо. - попросила Тая. - Не напоминай...
- А придется. - Кларисса накрыла руку Таи своей. - Если ты будешь жить в деревне, то тебе придется не раз столкнуться с Робертом Гордовым. Он развелся и живет в деревне, в доме Майки со своей любовницей, да еще и дочь к нему приезжает.
Тая едва не поперхнулась кофе.
- Так это он купил дом у Дружининых?
- Да и он от тебя не отстанет. - Кларисса нахмурилась. - Вик знает, кто его отец?
- Он ни о чем не догадывается. - Тая нервно провела рукой по лицу. - Он думает, что Богдан его родной отец.
- Ну и ладно. - успокоилась Кларисса.
- Если что-то случится, то буду виновата только я. - тихо проговорила Тая. - Я никогда не смогу забыть, что тогда переспала с Робертом и что он мой первый мужчина. Я никогда не забуду, кто отец Викторина.
После ухода подруги Тая задумалась о своей жизни. Вот она, будучи шестнадцатилетней девочкой, поняла, что беременна. Роберту она была не нужна, а Богдан, он любил ее, и они поженились сразу же, чтобы никто не узнал правды. Потом еще родились Денис и Алина, и Богдан ничем не показывал, что Вик ему не родной. Они жили хорошо. Не было ссор и скандалов, какие время от времени бывают в любой семье. Тая всегда ощущала любовь мужа и уважение...
Все началось, когда Игорь - муж ее матери устроил падчерицу на работу в одну из своих фирм. Тая быстро поднималась по служебной лестнице и вскоре из рядовой служащей стала управляющей на фирме. У нее не стало хватать времени на мужа и детей. Как любая деловая женщина, она всю себя отдавала работе. Богдану это не понравилось. Он считал, что место его жены у плиты на кухне. Ему было не по душе, что его смирная, беззащитная Тая вдруг стала самостоятельной женщиной - свободной и независимой от мужа. Мать Богдана в чем-то была такой же, только она не добилась своей цели, не стала актрисой. А Тая не ставила перед собой цели стать деловой бизнес-вумен, она просто добросовестно работала и не боялась ответственности. Но, как оказалось - она рождена быть лидером. Богдан чувствовал себя ненужным, но самое главное обделенным, ведь его затмила собственная жена! Его мать ненавидела его, он был ей не нужен. И теперь Богдан Коренев видел в Тае вторую Сесилию. Обвинив жену в том, что она копия его матери и ей не нужны он и дети - потребовал развода. Тая просила, умоляла, пробовала приводить весомые доводы, но нет. И тогда, она согласилась, поскольку не могла поступиться своей гордостью и тем чего уже смогла добиться. А еще больше Тая не желала становиться жертвой его шантажа. Было тяжело принять это решение, особенно из-за детей, но любовь куда-то исчезла и она это почувствовала. Они развелись, и Богдан уехал в Америку, где жил теперь с такой же вертихвосткой, какой была его мать. Богдан Коренев, тот самый Богдан, что когда-то принял чужого ребенка - теперь бросил троих, двое из которых были его детьми.
Тая тяжело вздохнула, вспомнив боль, которую пережила после развода.
"Ну, а если бы Богдан не женился тогда на ней?" - размышляла она. - "Ей бы пришлось одной растить Вика и придумывать какую-нибудь нелепую историю, когда сын спросит об отце".
Тая не знала, что хуже - остаться одной с ребенком без отца или разведенной с тремя детьми. Но она все же была благодарна Богдану за то, что не повторила историю своей близкой подруги Клариссы. Кларисса так же, как и Тая полюбила не того мужчину. Ее возлюбленный бросил ее, как только понял, что она ждет ребенка. Только тут была большая разница - Тая не рассказала Роберту о сыне. Кларисса родила Ингу и с тех пор, как родные отвернулись от нее жила одна с дочерью. Тая все время думала, что ее собственная жизнь могла сложиться так же, не будь рядом Богдана. А Инга была всего лишь на год младше Викторина. И сейчас, спустя почти семнадцать лет, тайна Таисии Соболевой могла раскрыться. От одной этой мысли у Таи перехватывало дыхание. Она скрывала свою тайну от всех. О ней знали лишь трое - Богдан, Кларисса и она сама. Никому, ни матери, ни отчиму, ни даже бабушке Тая не посмела сказать правду. И вот ее так неустанно охраняемая тайна, это нагромождение многолетней лжи грозило рассыпаться, как карточный домик. Почему она стала думать об этом - невозможно было объяснить. Как все могло раскрыться? Да никак! Но где-то в области сердца словно сжалась тугая струна. Интуиция подсказывала, что ее спокойствие висит на волоске. Тая боялась этой правды, но этот страх был ничто, по сравнению с ужасом - потерять доверие сына.
Стоял погожий летний день. Июнь вступил в свои права, и вовсю палило солнце. Повсюду на улице резвились дети. Легкий, теплый ветерок весело играл с волосами Таи. Прямо с работы она поехала к матери. Ирма жила не далеко, в четырех трамвайных остановках от офиса, в новом семнадцатиэтажном доме. Игорь ездил на работу на своей "волге" и не раз предлагал подвезти падчерицу, но Тая всегда отказывалась, предпочитая трамвай.
Позвонив в дверь квартиры Игоря на девятом этаже, Тая взволнованно теребила ручку сумочки, ей предстоял серьезный разговор с матерью.
Ирма приветливо улыбнулась, пропуская дочь в квартиру. Ей было уже пятьдесят с лишним, но она все еще была очень привлекательна. Игорь просто обожал свою жену и, конечно же все делал для ее дочери. Во многом из-за того, что Тая была внешне очень похожа на мать. Но только внешне. Тая видела это сходство, и это бесило ее, хотя по характеру они были, как глина и кремень. Ирма легко поддавалась чужим настроениям и не имела чисто своего мнения. Тая же была несгибаема, упряма и никогда не отказывалась от однажды принятого решения. Мать и дочь были настолько разные, что не могли долгое время находиться вместе, чтобы не поссориться. Примирение обычно происходило очень тяжело. Поэтому Тая боялась этого разговора, боялась, что мать, как всегда не поймет ее.
Пройдя в комнату, Тая решила, что лучшая защита - это нападение и сходу, на прямую все высказала матери:
- Мама, я знаю, что ты будешь против, но я с детьми уезжаю в деревню. - Тая перевела дух и решительно выпалила. - Вот ключи от моей квартиры. Ты можешь ее сдать, в общем, делай с ней, что хочешь.
- Что все это значит? - Ирма недоуменно смотрела на связку ключей в руках дочери. Улыбка мгновенно сошла с ее лица. - Что ты затеяла?
- Ты знаешь, что я ни за что не потеряю бабушкин дом...
- На черта тебе эта полусгнившая, старая развалина?! - Ирма была на взводе. В городе есть все, а ты хочешь похоронить себя и детей в этой глухомани. Викторину нужно учиться дальше, а Денис и Алина никогда не привыкнут к деревенской жизни. И школа там...
- Мама, прошу - это мое последнее слово. Я уже окончательно все решила! - перебила Тая на полуслове мать.
Она никак не ожидала такого отпора со стороны Ирмы, но продолжала отстаивать свое решение.
- Подумай о детях. - пыталась образумить дочь Ирма. - Оставь Дениса и Альку мне, я их бабушка!
- А я их мать. - выдохнула Тая. - И никто, даже ты, не посмеет разделить их, а уж тем более оторвать от меня!
- Подумай хорошенько. - умоляла Ирма. - Никакая здравомыслящая женщина не стала бы причинять неудобства себе и своей семье. Любая на твоем месте продала бы этот дом.
- Нет, не любая, а лишь та, что боится трудностей, например, такая, как ты.
- Не смей так говорить с матерью! - разгневанный Игорь вышел из соседней комнаты.
- Это почему? - возмутилась еще больше Тая. - Ведь это моя мать ни разу не навестила Неонилу, пока та была еще жива. Она вышла за тебя замуж и все, что у нее есть - дал ей ты. Все, чего она добилась в жизни - это удачный брак, хотя и бездетный, она даже не протестовала тому, что ее мать забрала у нее меня.
- Но разве плохо, что Игорь дал мне все, доченька? - тихо возразила Ирма.
- Нет, мама, но я не хочу, чтобы мои дети находились вдалеке от меня. Я никогда не буду торговать ими!
Ирма уже готова была залепить дочери пощечину, но Игорь перехватил ее руку.
- Таисия, ты не имеешь права так говорить. - мягко, но решительно произнес он. - Ты тоже не многого добилась - не смогла удержать мужа. Правда, на работе у тебя все в порядке, так это я устроил тебя на фирму, квартиру вам с Богданом подарил тоже я.
- Да, конечно, - подтвердила Тая, с опаской глядя на бледную Ирму. - Но теперь я поняла, что все это не мое, я хочу добиться большего, чем пользоваться чужими заслугами.
- Чего же ты хочешь? - устало усмехнулась Ирма.
- Я хочу жить со своей семьей в деревне, хочу сохранить дом Неонилы. Мама, я хочу иметь что-то свое и, наконец, я просто хочу свободы!
С этими словами она резко швырнула ключи в кресло, в которое так и не села. Тая не могла выдержать тишины надолго затянувшейся паузы, не могла больше находиться рядом с матерью и Игорем. Она просто взяла и ушла, громко хлопнув дверью. Ушла, оставив за порогом всю свою боль. Отныне она была свободна, раскованна и ничто не держало ее здесь, здесь и в этом городе. Она снова превратилась в вольнолюбивую девчонку, в женщину без прошлого.
Отворив калитку, Тая чуть не села от неожиданности - по двору гуляли куры.
- Вот это да! - воскликнула Алина, поставив чемодан прямо в пыль и присев на корточки. - Мама, ты не говорила, что здесь птичник.
- Я и сама не знала, - ошарашено проговорила Тая. - Может это куры Клариссы...
- Не похоже, - протянула Алька. - Вон там курятник, значит, бабушка завела кур и тебе не сказала.
- Но на похоронах о них никто даже не обмолвился. - недоумевала Тая.
- Всем было не до этого. - подсказала Аля.
- Они изгадили весь двор. - сообщил осмотрительно Денис.
Вик лишь тихо присвистнул, не находя слов. Тае ничего больше не оставалось, как поставить сумки, взять в руки метлу и постараться, перепрыгивая через кучки куриного помета, загнать птицу в курятник. Потом пришлось подметать весь двор. Отдышавшись, Тая пошла вместе с детьми разгружать сумки.
Погоня за курами сильно утомила ее. Мало того, что они почти час жарились на платформе, ожидая электричку, потом еще час ехали в душном переполненном вагоне, а тут за городом все также безбожно жарило солнце.
Дети, быстро побросав не разобранные чемоданы, умчались на пляж. Алина взяла с собой лишь небольшое полотенце поверх купальника, который составляли обкромсанный лифчик, и крошечные трусики она ничего не надела, что казалось Тае не совсем прилично. Денис убежал в одних узеньких плавках, но зато с огромными солнцезащитными очками на лбу. И лишь один Вик постеснялся раздеться полностью и остался в шортах.
В доме было две комнаты, терраса и еще одна комната наверху - бывший чердак. И теперь, разобрав сумки с продуктами, Тае пришлось растаскивать чемоданы Вика, Дениса и Альки по их комнатам. Маленькую комнату она определила дочери, затем перетащила чемоданы сыновей в соседнюю комнату побольше. Сама же Тая решила поселиться на террасе. Зная, что мальчики будут недовольны вторжением на их территорию она разобрала лишь свой и Алькин чемоданы. Сменив шелковую бежевую блузку и строгую черную юбку на свободный длинный сарафан, а изящные туфельки на старые шлепанцы, Тая пошла готовить что-нибудь на обед.
Она только вылезла из погреба, где у бабушки хранилась картошка, а ее уже ждал сюрприз. Поставив полное ведро с "Синеглазкой" на асфальтовую дорожку Тая увидела во дворе высокого мужчину.
- Что вам здесь... - она не договорила, поскольку узнала незнакомца.
Тая мгновенно вспомнила эти глаза. Мужчина стоял, засунув руки в карманы легких брюк и откровенно разглядывал ее. Как хорошо она знала эти обжигающе леденящие глаза, этот холодный циничный взгляд.
- Роберт?!
- А помнишь,.. - он указал рукой на крышу дома. - Помнишь, как мы любили друг друга на старой ржавой кровати, на куче паралоновых подушек?
- Замолчи! - внезапно закричала Тая, сотрясая кулаками воздух, ее трясло, как в лихорадке. - Это только я любила тебя, Роберт Гордов, впрочем, мне так казалось...
- А я только потом понял, что ты лучше Майки. - казалось он сожалел о том что случилось в прошлом.
- Зачем ты пришел, Роберт? - Тая буквально испепеляла его взглядом. - Тебя здесь не ждут!
- Ты не поверишь, но я пришел, чтобы вернуть тебя. - Он стал приближаться к ней, Тая отступила, готовая обороняться.
- Не получится! - Она смотрела сквозь него. - Тогда ты потерял меня навсегда. Роберт, ты, конечно, знаешь, что я разведена и рядом нет мужчины, чтобы меня защищать. Теперь ты смелый!
- Конечно. - он даже как-то хищно облизнулся или Тае лишь показалось.
- Не будь таким храбрым, я и сама смогу постоять за себя. - предупредила его Тая, схватив первое попавшееся палено. - И только попробуй подойти ко мне! Уходи! Вон из моей жизни!
Тая замахнулась паленом, и Роберт проворно прошмыгнул за калитку.
- Я еще вернусь и ты пожалеешь. - угрожающе бросил он уходя.
- А я уже жалею, что не убила тебя! - пробормотала Тая и обессилено опустилась на скамейку, возле крыльца. Колени ее дрожали, палено выкатилось из рук. Тая яростно защищалась, она презирала этого человека, но все же почему-то боялась его.
Через некоторое время, придя в себя и надежно закрыв калитку, Тая села чистить картошку. Щебетали птицы, слышался шум проезжавшей по дороге машины, рядом ползал Африкан. Его Тая привезла из города, как тогда, давно, когда так любила Роберта и так ему верила. А теперь с Африканом возилась Алька...
Подул свежий, легкий ветерок и мир уже не казался таким пугающе опасным. Мурлыкая себе под нос нелепую легкомысленную песенку, Тая выковыривала кончиком ножа глазки из картофелины, и сейчас это ее не раздражало, как раньше. Даже они, по сравнению с Робертом Гордовым казались ангелочками напротив демона, который к тому же стал ее соседом. И Тая невольно вспомнила слова Клариссы: "Он от тебя не отстанет..."
Занятая своими мыслями Тая даже не услышала, как к калитке подъехала зеленая иномарка, и как кто-то ее окликнул. Рассеянно подняв голову, она увидела за калиткой высокого, широкоплечего красавца брюнета, который с усмешкой взирал на нее.
От неожиданности она выронила картофелину из рук и та, упав в ведро с водой, обдала ее фонтаном ледяных брызг. Так, с ножом в руках Тая подошла к калитке, машинально открыла ее и впустила незнакомца.
- Что вам надо? - спросила она, сурово глядя ему в лицо.
- Мне нужна Неонила Соболева. - вежливо проговорил незнакомец, продолжая разглядывать Таю в упор.
- Она умерла, еще осенью. - Тая негодующе сдвинула брови. - Как вы смеете...
- Простите, я не знал. - перебил он ее. - Дело в том, что приезжал сюда в конце прошлого лета, и если не ошибаюсь, ваша бабушка согласилась сдать мне комнату на лето.
- Но она не сдавала комнат на лето, она вообще ничего никогда не сдавала. - возмутилась Тая. Ей было неприятно, что совершенно посторонний человек пытается влезть в ее жизнь.
Таю никак не прельщало то, что целых три месяца подряд с ней бок о бок, в одном доме будет жить столь привлекательный мужчина, один взгляд которого выводил ее из равновесия. С какой стати она позволит ему поселиться в своем доме на лето? Но Тая уже знала, что позволит, именно ему позволит...
- К тому же бабушка никогда бы не скрыла от меня, что сдала кому-то комнату...
- Вы мне не верите. - уточнил он.
- У меня нет оснований не верить вам. - Тае стало неуютно под его изучающим взглядом.
- Так вы позволите мне занять мою комнату? - деловито холодно осведомился он, обходя возмущенную Таю.
- Спасибо. - Он улыбнулся ей кошачьей улыбкой. - Я уже осматривал дом с вашей бабушкой, и мы решили, что я займу верхнюю комнату.
"Каков наглец!" - подумала Тая. - "Мы решили!"
Ну ладно он, но как могла бабушка ничего ей не сказать?! Как она могла сдать комнату на все лето совершенно незнакомому человеку, мужчине! Невероятно!
Тая внимательно посмотрела на этого "завоевателя", потом еще оглядела его с ног до головы. Нет, определенно - этот самец понравился Неониле, другого объяснения просто не было. Тае даже начало казаться, что Неонила не спроста поселила его на все лето. Тут ясно ощущалось тайное желание бабушки сосватать за красавца, подобного этому, единственную внучку. Тая хорошо помнила, как переживала Неонила, узнав о разводе внучки с Богданом.
- Я думаю, пришло время познакомиться. - Он протянул ей руку. - Вадим Кольцов, тридцать семь лет, преподаватель в художественной школе, не женат.
Тая зло и хмуро смотрела на него, игнорируя протянутую руку. Так должно быть взирает бык на мелькающую перед ним красную тряпку.
- А вы,.. - продолжал Вадим усмехаясь. - Вы Таисия Коренева, вам тридцать три года, мать троих детей - два мальчика и девочка, разведены, вы - деловая женщина, уверены в себе. У вас четырехкомнатная квартира на шестом этаже, на работу ездите на трамвае, а это должно быть Африкан.
Он показал в сторону ползающей черепахи.
- Вас так информировала Неонила? - презрительно смотря на него, спросила Тая и оглянувшись на зеленую иномарку добавила. - А вы не ездите на трамвае.
- Верно. Ваша бабушка была общительна. - Вадим смешно сощурился. - И в отличие от Вас я ей понравился.
- Вам скромности не занимать. - как бы осуждая проговорила Тая.
- Заверяю, что не буду утомлять Вас своими желаниями и капризами.
С этими словами Вадим вдруг примирительно схватил ее за руку. Тая отпрянула, вырвав свою мокрую руку из его горячей пятерни.
"А что до желаний, - подумала она. - То если он пожелает, я готова - в одном купальнике танцевать "ламбаду" на Красной площади".
Тая не произнесла этого вслух, но Вадим казалось, прочитал ее тайные мысли. Он вдруг раскатисто рассмеялся, и Тая смущенно опустила глаза.
Дети вернулись только к ужину. К тому времени Вадим сидел у Таи на кухне и, закинув ногу на ногу, наблюдал, как она возится у плиты, и изредка взглянув на него, злобно шипит.
- Ты напоминаешь мне шкварки на раскаленной сковороде, - поцокав языком проговорил он, разглядывая мысок ботинка. - Шипишь так мелодично, злость тебе очень идет!
- А мы уже перешли на "ты", преподаватель? - ядовито огрызнулась Тая, накрывая крышкой сковороду.
- Из твоих уст это звучит как - "завоеватель". - Вадим, прищурившись, смотрел на нее.
- Мне очень жал, что я не могу вернуть вам потраченные деньги, которые вы уплатили бабушке вперед. Сейчас я не в состоянии это сделать. Но будьте уверены, - Тая повернулась к нему лицом, опершись руками о край стола. - Как только появится первая же возможность, я оплачу ваши расходы, и вы уберетесь!
- Не надо так, детка. - Вадим резко поднялся со стула, едва не опрокинув его. - Я не возьму назад деньги. Я останусь здесь!
С минуту помолчав, он добавил:
- И давай устроим небольшое перемирие.
Тая молча смотрела на этого необычного человека. Он всего несколько часов здесь, а ведет себя, как хозяин. Сначала он постоянно подшучивал над ней, злил, доводил, чуть ли не до истерики, а вот теперь заговорил о мире. Ни один мужчина не выводил ее из себя так, как Вадим. И ни один не заставлял так дрожать от желания и злости. Да, она была влюблена в Роберта Гордова, да, она любила Богдана Коренева, но еще ни разу чувства и желание не туманили разум так, как сейчас.
"Он - хищник, зверь!" - словно молоточком стучало в голове. - "Берегись!" - твердил разум, но голос сердца напрочь отвергал все страхи.
Никогда еще Тая не ощущала такой дикой, животной страсти. Ей пришлось до боли закусить губы, чтобы оставаться холодной и безразличной. Все это пугало ее, выводило из себя и заставляло злиться без причины. Этот мужчина приводил ее в ярость уже тем, что она безумно хотела дотронуться до него. И как же это невыносимо - пытаться быть разумной, когда он так близко.
Как только он появился на своей иномарке возле ее калитки, Тая поняла, что уже себе не принадлежит. Заговорив с ней, он сразу же смутил ее. В нем, несомненно, угадывался мужчина-собственник. Такой никогда, ни с кем не будет делить женщину, он получит всю ее любовь без остатка, утолит желание до последней капли. И такой, как он не будет притеснять женщину. Он никогда не скажет, что для нее умение хорошо готовить - это главное в жизни и, что ему плевать на то, что она отлично ладит с людьми и заправски управляется с делами фирмы. Такой мужчина, как Вадим Кольцов никогда не станет пенять женщине, что у нее подгорела яичница или лицемерить по поводу ее совсем не нужных ей - прекрасных деловых качеств. Для такого, как он, будет одинаково важно, насколько хорошо она пришила пуговицу и насколько удачно заключила сделку.
Мужчины - полная противоположность Вадиму уже были в ее жизни. Роберт использовал таких, как она и, насытившись, уходил, оставляя за спиной разбитые сердца и поломанные судьбы. Богдан просто считал, что мужчина - это "все", а женщина - "ничего". Он терпеть не мог, когда кто-то из представительниц слабого пола занимался не женским делом, в частности и его жена. Поэтому Тая чисто интуитивно знала, что Вадим не такой. Она твердо знала это, как дважды два - четыре.
"Да, - подумала Тая, вытирая руки о цветастый передник. - Для этого мужчины намного важнее женский ум, нежели умение варить лапшу". Хотя теперь это было не столь уж важно. Отныне она уже не деловая женщина, а простая деревенская жительница...
- Ну, так что? - переспросил Вадим, прервав ее размышления. - Мир?
Тая, холодно взглянув на него, лишь неопределенно пожала плечами.
- И я вам не детка! - отрезала она, выходя из кухни.
Позже, когда все уже сидели за столом, Тая почти смирилась с неизбежностью видеть Вадима. Больше всех за ужином ее волновал Денис, он то и дело подозрительно поглядывал на Вадима и, хихикая, переводил взгляд на мать. Вик спокойно отнесся к присутствию рядом постороннего мужчины, а Алина все время спрашивала, когда Вадим пойдет рисовать и научит ли ее.
Рассеянно вертя вилку в руках, Тая оглядела всех за столом. Со стороны все выглядела, как дружный семейный ужин и у нее внезапно мелькнула мысль, что это ей нравится, смутившись, Тая быстро встала и ушла.
Ночью, поняв, что дети уже спят, Тая решила лечь сама. Она отложила в сторону приключенческий роман, который читала и взглянула на часы, стрелки показывали - половину первого. За окном было темно. Ветка яблони, качаясь на ветру, хлестала в стекло листьями. Пение сверчков пронзало кромешную тьму ночи, и от этого было особенно уютно на освещенной террасе.
Тая уже собиралась выключить свет, как с улицы зашел Вадим. Волосы его были растрепаны ветром, Тая с наслаждением вдохнула запах дорогого табака.
- Где вы были? - задала она бестактный вопрос, ясно понимая, что не имела права его задавать.
- Курил. - широко раскрыв глаза Вадим пронзал ее взглядом.
- Я думала вы не курите. - выдохнула Тая, ощущая на себе жар его взгляда.
- Это так. Я курю лишь в том случае, когда рядом со мной загадочная женщина. - он выразительно посмотрел на нее.
Тае не понравился его прямой намек.
- И много и было,.. рядом? - Тая прикусила язык, поняв, что высказала мысль вслух.
- Я думал вам все равно. - медленно проговорил Вадим, окончательно смущая ее.
Вадим пожирал ее глазами. Тая вдруг вспомнила, что на ней одна тоненькая ночная сорочка, причем верх ее был полностью из кружева.
- Вам, Таисия, очень идет голубое...
Бледно голубой шелк и белое кружево сделали свое дело - он буквально не мог оторвать от нее глаз. Шелк лоснился и выгодно подчеркивал все контуры ее фигуры, а кружево нежно обтягивало грудь. Тая понимала, что ее грудь отчетливо видна ему сквозь кружево, но не могла заставить себя прикрыться руками. Его взгляд приковал ее к месту и парализовал желание закрыться. По мере его возбуждения учащалось и ее дыхание. Грудь ее неровно и часто вздымалась, а затвердевшие от желания соски натягивали кружево.
Вадим медленно приближался к ней, и Тая чувствовала одновременно, что он хищник, настигнувший свою добычу и ее спасение. Он был уже совсем близко, но, вдруг чертыхнувшись, развернулся и быстро взбежав вверх по лестнице, скрылся в своей комнате. Все произошло так внезапно и быстро, что она даже не успела запаниковать при его приближении. Тая стояла на том же месте и, ловя ртом воздух, изумленно смотрела ему вслед. Ее грудь болезненно ныла по его ласкам. Она жаждала, что вот он прикоснется к ней, а он отступил. Впервые в жизни она испытала такое разочарование - она предлагала ему себя, а он не взял. В воздухе все еще ощущался едкий, пряный запах дорогого табака и дурманящий запах мужчины-самца, запах желания.
Заперев дверь, Тая выключила свет и легла. Накрываясь одеялом, она все еще дрожала от возбуждения и проклинала себя за слабость, и безумную страсть к почти незнакомому, постороннему мужчине.
Прошла неделя с тех пор, как Вадим Кольцов поселился в доме Таи. Она тщательно избегала встреч с ним наедине и старалась, чтобы всегда рядом были дети. Вадим ходил с Алиной и Денисом на пляж. Часто Тая отправляла с ними Вика, так как была почти уверена, что дочь решила сосватать ее за Вадима. Каждый день Вадим брал кисти и краски и рисовал, а иногда просто делал наброски и эскизы. Он уже нарисовал то место, где река изгибалась и меняла свое направление. Это полотно Тае особенно нравилось, и часто наедине с собой она восторгалась его мастерством художника. На другом листе холста он изобразил рощу и луг во всем их великолепии. Он на отдельном листе ватмана набросал портрет Альки в карандаше. Дочь была так довольна, что растрепала всем в округе, что у них поселился на лето художник. И соседские ребятишки прибегали поглазеть, как работает Вадим. Среди ребят были и тройняшки Киры и Глеба Беловых - Саша, Ксюша и Женя. Хотя сама Тая не могла поручиться кто из них Саша, кто Женя и кто Ксюша. Прибегала и пятнадцатилетняя дочка Клариссы Мишиной - Инга. Она то и дело бросала тайные взгляды в сторону Викторина, но он не замечал этих взглядов.
Был вторник. Жара доконала даже кур. Насыпав птице пшена и заменив воду, Тая босиком поплелась на пляж. Детей дома не было. Денису взбрело в голову идти в лес за грибами, и он потащил с собой Альку. Вик все время торчал у своей таинственной подружки. Вадим вместо того, чтобы купаться или рисовать где-то колобродил уже три часа. За него Тая волновалась меньше всего, ведь он всего лишь посторонний.
Спустившись к реке по пыльной тропинке, Тая облюбовала тихое место, подальше от оживленного пляжа. Выбрав место, с которого ее не видно прохожим и веселящемся на пляже, Тая расстелила цветное покрывало на траве. Она скинула легкий сарафан и осталась в одном раздельном купальнике темно-вишневого цвета. Усевшись на середине покрывала, Тая принялась листать старый журнал "Огонек", который обнаружила при уборке на чердаке и теперь всюду таскала с собой. С пляжа доносились крики и визги детей, плеск воды и глухой стук мяча по песку. Малыши толпились у самой воды, однако заходить в холодную воду не решались. Собаки, которых хозяева затаскивали подальше в воду, боясь сильного течения реки, вырывались и скуля, выбирались на берег. Где-то громыхала музыка. Посидев так минут десять, Тая почувствовала предупредительное жжение в спине и поняла, что если сейчас не окунется, то обгорит на солнце. Поднявшись на ноги и разбежавшись, она с плеском погрузилась в холодную воду. Было зябко, но приятно. Полчаса проплавав и найдя немного ракушек, которые потом забросила подальше в воду, Тая вышла на берег. Отжав свои темно-каштановые волосы, которые едва доходили ей до плеч, она направилась к покрывалу. Обойдя куст, скрывавший то место, где она расположилась, Тая не поверила своим глазам. На ее покрывале лежал вытянувшись во весь рост Вадим и блаженно улыбался. Глаза его были скрыты под темными стеклами очков от солнца.
- Привет! - сказал он не поворачивая лица в ее сторону. - Как водичка?
Тая презрительно оглядела его. На нем были одни до неприличия узкие синие плавки. Его легкая салатовая рубашка была небрежно брошена поверх ее сарафана, а бежевые шорты он швырнул на раскрытый журнал. Причем он лег на ее полотенце и Тая не видела никакой возможности вытащить его из-под нахального художника. Удивленный ее молчанием Вадим снял очки и сел на покрывале. Не смотря на то, что почти замерзла в воде, Тая буквально загорелась под его взглядом. Купальник, намокнув, обтягивал ее тело, словно вторая кожа. Соски мгновенно затвердели и кричаще проглядывали сквозь ткань. Тая смутилась настолько, что готова была развернуться и бежать без оглядки или скрыться по шею в холодной воде, но все же справилась с внезапной паникой.
- Полотенце,.. дайте мне полотенце. - судорожно сглотнув проговорила она слегка осипшим голосом.
Недоуменно пожав плечами Вадим, приподнявшись, вытащил из-под себя кремовое полотенце и бросил его Тае. Она тут же закрылась им, как щитом, делая вид, что вытирается.
- Пойду, окунусь. - хриплый голос Вадима выдавал его желание и смятение.
Зайдя глубоко в воду он нырнул. А Тая сразу натянула на себя сарафан, понимая, что от купальника он насквозь промокнет. Она хотела собраться и уйти, пока он плавает и не может остановить ее, но что-то помешало ей сбежать и она, усевшись на край покрывала, стала смотреть, как он плавает. Через несколько минут Вадим уже выходил из воды. Красивый, как бог Аполлон, с фигурой атлета, в лучах солнца он казался ожившей фантазией. Пока он вытирался ее полотенцем, Тая, не отрываясь, смотрела на темные волоски на его ногах, и ей хотелось дотронуться до них. Она медленно перевела взгляд вверх и восхищенно посмотрела на редкие темные волоски на его мощной груди, проследила глазами за капелькой воды, сбегающей с его плеча по груди, затем вниз по плоскому животу и исчезающей за резинкой мокрых плавок. Тая так хотела слизнуть капельки влаги с его плеч и мускулистой загорелой груди, так жаждала почувствовать на губах вкус его кожи, ощутить на своей груди его жаркие руки. Ей нравились его руки с широкими крепкими ладонями и с длинными чувствительными красивой формы пальцами. Руки художника или музыканта, руки мужчины.
Вадим молча опустился и лег на покрывало рядом с ней. Тая тоже легла и не в силах смотреть ему в глаза, повернулась к нему спиной. Неожиданно для себя Тая уснула.
Проснулась она оттого, что было абсолютно тихо, если не считать стрекотания кузнечиков в траве. Поднявшись на локте, она огляделась, на пляже никого уже не было. Дул прохладный, резкий ветер. Вадим сидел на корточках у воды и кидал в воду камешки. Тая встала и подошла к нему, только потом заметив, что он уже в шортах, а ей на плечи накинута и застегнута на верхнюю пуговицу его салатовая рубашка.
- Сколько прошло времени? - спросила она, снимая с себя рубашку и протягивая ему.
- Вы спали почти два часа. - Вадим взял у Таи свою рубашку и снова набросил ей на плечи. - Не снимайте, похолодало.
Он жестом указал на небо. Тая недоуменно и нехотя задрала голову вверх. Прямо над ними нависла тяжелая грязно-серая грозовая туча. Небо все заволокло, и ни один солнечный луч не мог пробиться сквозь мрак тучи. И как бы в подтверждение увиденному недалеко раскатисто прогремел гром, а мгновение позже ярко сверкнула молния.
- Боже, у меня же белье! - воскликнула Тая, чуть не плача. - Все промокнет до нитки!
- Да черт с ним, с бельем! - отозвался Вадим, зябко передернувшись, когда на него упали первые крупные холодные капли дождя. - Мы сейчас будем выглядеть не лучше, собирайтесь!
- Спасайся, кто может! - панически изрекла Тая и бросилась складывать покрывало.
- Вы действительно дурочка или только прикидываетесь? - Вадим возмущенно вырвал покрывало из ее рук.
Сунув ей в руки свои шлепки, журнал и полотенце он накрыл их обоих покрывалом. В это время дождь полил, как из ведра и они, держа за концы покрывало, побежали домой. Оглушительные раскаты грома казалось, догоняли их, молния сверкала совсем близко, стена дождя не давала видеть, что впереди - кругом была вода. Они бежали, взявшись за руки, Вадим сыпал шутками, а она звонко смеялась. Ее смех заглушали раскаты грома и шелест проливного дождя. Ноги по щиколотку проваливались в лужи, мокрый песок и болотистую грязь. Несколько раз они чуть не упали, поскользнувшись на мокрой траве. Покрывало насквозь промокло, повисло у них на плечах и мешало бежать, цепляясь и прилипая к ногам. Рубашка Вадима тоже вся промокла, и от этого Тае было еще холоднее. Она все время думала, как там Денис и Алька, и пришел ли домой Вик. Вадим, будто прочитав ее мысли, проговорил:
- Не волнуйтесь, уверен им сейчас лучше, чем нам.
Тая с благодарностью улыбнулась ему, стараясь, чтобы зубы стучали не так звонко. Заметив, что она совсем замерзла, Вадим притянул ее ближе к себе и обнял за дрожащие плечи.
Когда они добежали до калитки ливень немного утих. Вадим остановился и, опершись на калитку, одной рукой все еще обнимая Таю, а другой сбросил с ее головы мокрый конец покрывала. Она ожидающе смотрела на него. Подбородок ее подрагивал, губы приоткрылись. У него на кончике носа повисла крупная дождевая капля, а в ней переливался свет выглянувшего из-за тучи солнца. Вадим, медленно взяв ее за подбородок, притянул к себе. Его губы нежно и настойчиво завладели ее ртом. Язык проник в глубину ее рта и, щекоча, ласкал небо, а потом исполнил зажигающий танец на ее ровных белых зубах. Руки Таи обвили его за шею, а пальцы запутались в мокрых темных волосах. Их языки сплелись и Тае показалось, что она задыхается, но, не смотря на это, она хотела, чтобы поцелуй этот длился вечно. Она хотела вот так умереть в его объятиях. Вадим нерешительно и нехотя оторвался от ее губ. Вздохнув, Тая опустила глаза.
Белье было снято, на террасе, сидя за столом Алька, Вик и Денис играли в домино.
Переодевшись, Тая заглянула в корзины своих "грибников" и кроме нескольких лисичек, чернушек и червивых сыроежек ничего не нашла. Вадим до вечера не спускался, видно рисовал. А за ужином Тая, боясь встречаться с ним глазами, все время смотрела себе в тарелку. За столом они не обмолвились ни словом, но каждый думал о поцелуе.
Следующий день начался хорошо, и ничто не предвещало неприятностей. Дениса Тая заставила пойти в курятник и собрать яйца, что он для себя считал делом позорным и недостойным мужчины. Алька приволокла откуда-то маленького желторотого галчонка и теперь, сидя на крыльце, пыталась накормить его, и заодно научить говорить. Вик с утра куда-то пропал, его не было почти час, а потом, вернувшись, он вдруг заявил, что приведет свою девушку к ним обедать. Вадим же, наконец, оставив свое художество, пытался разобраться с удочкой, на которой запуталась леска.
И вот наступило время обеда. Вик чинно усадил свою девушку за стол, представив ее всем, как Ренату. Обед прошел без недоразумений, даже Денис не язвил и не подшучивал, как обычно. Когда со стола было убрано, Тая осталась ненадолго вдвоем с Ренатой, и как любая хорошая мать постаралась, как можно больше выяснить у девушки.
- Давно ты здесь живешь, Рената? - спросила Тая, разглядывая симпатичную белокурую девушку.
- Я уже месяц здесь. - Рената натянуто улыбнулась. - Мои родители развелись, и лето я провожу у отца.
- Должно быть были причины. - предположила Тая.
- Да, у папы очень сложный характер. Я живу недалеко от вас с отцом и его подружкой. - Рената задумчиво прищурилась. - Викторин говорил, что вы тоже разведены.
- Что еще тебе говорил мой сын? - несмотря на приятную наружность, Тае очень не понравилась эта белобрысая малышка.
- Он говорил, что вы долго жили здесь. - Рената распахнула большие невинные глаза. - Может быть, вы знаете моего отца? Хотя он поселился здесь совсем недавно, но пару раз приезжал сюда...
- Сколько тебе лет? - перебила ее Тая.
- Четырнадцать. - Рената на минуту замолчала, а потом продолжала. - Моего папу зовут Роберт Гордов, он...
- Что-о-о! - Тая вскрикнула так, что Рената от неожиданности забыла закрыть рот.
- Ой, извини, я, кажется, не выключила утюг.
Тая пулей влетела из кухни в дом и, найдя, Вика обеими руками вцепилась ему в плечи.
- Мама, ты что? - Вик смотрел на нее испуганными глазами.
- Ничего. - выдохнула Тая и опустившись на край дивана попыталась успокоиться.
- Сын, проводи свою девушку и как освободишься, иди домой, нам нужно поговорить.
- Но о чем? - Вик видел, что что-то не так.
- Проводи ее домой!!!
Следующие несколько часов Тая бродила взад и вперед по террасе, стараясь собраться с мыслями.
Это же надо! Она много лет назад пострадала от бессердечности Роберта Гордова. А теперь ее старший сын встречается с его дочерью. И не только ее сын, но также и его сын! Вик был сыном Роберта и Роберт Гордов, будь он проклят, был изначально виновником всего. Он отец ее Викторина. Тая остановилась - Рената дочь Роберта, значит она сестра Вика! От этого впору было сойти с ума. Ее сын встречается со своей сестрой. Это было также абсурдно, как если бы он встречался с Алиной. Да, Ренате - четырнадцать, но ему то шестнадцать! Наверняка они уже целовались и не раз, а если не только это? Боже, ты не мог этого допустить, нет!
На террасу вошел Вик. Тая бросилась к нему, схватила за плечи и стала трясти, как спелую грушу.
- Отвечай, ты спал с этой девушкой? - в панике кричала она. - Отвечай же!
- Мама! - Вик силой вырвался из ее рук. - Да не спал я ни с кем, у тебя, что - крыша едет.
- Какая крыша! - Тая, наконец, пришла в себя. - Не смей встречаться с Ренатой Гордовой, слышишь, забудь о ее существовании. Вик, не трогай ее, даже пальцем, слышишь.
- Но почему? - завелся Вик. - Она мне нравится и даже очень! И ты не можешь запретить мне, даже если ты моя мать...