Клин Катриша : другие произведения.

Либо моя. Либо...беги!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.44*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кто сказал, что паркур - это страшно? Кто сказал, что люди, занимающиеся им - сумасшедшие? А если и сумасшедшие, то в чем? В любви, дружбе или во всем? ЧЕРНОВИК. Вычитка.
       Нам с музом очень важна ваша поддержка. А то этот вредина куксится и не желает работать :(    ЗАКОНЧЕНО 15.06.15. Окончание снято для редактирования. Если вы хотите дочитать историю, то пишите мне на почту ya.katua-m@yandex.ru Всегда ваша, Катриша
  ЛИБО МОЯ. ЛИБО... БЕГИ!
  Аннотация.
  Кто сказал, что паркур - это страшно. Кто сказал, что люди, занимающиеся им - сумасшедшие? А если и сумасшедшие, то в чем? В любви, дружбе или, может быть, во всем?
  Глава 1. Ознакомительная.
  -Я за тобой заеду.
  -Хорошо, Сань. Ты только не забудь. - Мое белокурое чудо поправило съехавший рюкзак и поспешило в школу.
   А я поехал в универ. Пары должны начаться всего через сорок минут. А это значит, что, если на улице пробки, то я могу не успеть.
   Резко затормозив у обочины, и выпрыгнув из машины, уже на пути к главному входу щелкнул брелком, ставя автомобиль на сигнализацию. Все-таки, пешком было бы быстрее...
  Просовываю карточку, получая подтверждение на вход, и бегом мчусь к аудитории.
  -Рудин! Опоздание - тридцать минут. Я должна буду сообщить об этом вашему декану.
   Озорно ей улыбаюсь, прекрасно зная, как эта самая улыбка действует на женский пол. Преподаватель смотрит исподлобья, а я улыбаюсь так широко, что на щеках еще ямочки появились, поправляю медленно пиджак, наклоняю голову, делаю широкие невинные глазки, как у напортачившего ребенка. Она вздыхает, смиряясь:
  -Все , Рудин, садись. И чтобы ни звука до конца пары. - Студенты оживленно шумят, но она продолжает лекцию.
  -Спасибо вам, Рима Васильевна.
   Выбираю парту, пожимая при этом руки друзей и принимая похвалу за спектакль. Да, они те, кто уж точно оценили. Гриша, Семен... Кто еще, может, Макс? Он тоже любит производить эффект на наших впечатлительных дамочек бальзаковского возраста.
   Эй, как твоя сестренка, Алекс? Еще не того? - гулкий смех друга оголил на секунду мои нервы, но я вовремя взял себя в руки.
  -Я сейчас тебе втащу. - Да, шуток про сестру я не люблю. Ей всего четырнадцать, но проблем.... Больше, чем у меня было в ее возрасте. С успеваемостью, с поведением, с мальчиками, с наркотой.... Да, всего не перечислить. И это 'чудо' отныне живет со мной, в моей собственной квартире. Спасибо матери, подсудобила.
  -Да, ладно тебе, любить надо таких сестренок, а ты ее отчитываешь только. - Верещагин толкнул меня кулаком в плечо, на что я недовольно на него зыркнул.
  -В жопу иди.
   Я подобрал ноги, закинув их на подоконник, и продолжил читать лекцию. Экзамены...сессия...Вынос мозга.
  -О, девчонки. Цыпочка, какие ножки. - Друзья рядом присвистнули, но мне было по барабану, у кого и какие там ножки. Вот сдам и загуляю...
   Раздался дружный, немного истеричный смех девчонок, но вскоре и его уже не было слышно. Они явно пошли в столовую. Ну, а я поспешил на крыльцо, покурить перед встречей с грымзой Олеговной, она три шкуры снимет, прежде чем поставит даже 'удовлетворительно'.
  ***
  Утро. Никчемное. Безнадежное. Утро. Опять...
  -Саш, вставай. Опоздаешь.
  -Не хочу, мам...
   Мама резко распахнула бордовые, мои любимые, шторы открыла окно, отчего я сразу поморщилась. Звуки сигнализаций, разговоров, смеха сразу навалились на не выспавшийся мозг.
  -Дорогая, сегодня свадьба твоей сестры. Такое событие! А ты дрыхнешь, как сурок. - Матрас немного прогнулся, принимая вес еще одного человека. Мама попыталась отобрать подушку, но я без боя никогда не сдавалась, поэтому подушка благополучно осталась в моих руках, точнее, под больной головушкой.
  - Проснись и пой! Смотри, какая на улице красота! Лето, а не весна. В самом-то деле! Хватит спать! Всю жизнь проспишь, малышка...- она потормошила меня за плечо, стянула одеяло и забрала его с собой. - Жду тебя на кухне. Через час едем к парикмахеру.
   Хлопнула дверь, и даже запах маминых духов, будто растворился вслед за ее исчезновением. Электровеник, а не женщина. Подтягиваю телефон к глазам, смотрю на время.
  -6.50! Мама!
  -Что, дорогая? - голова с тюрбаном из полотенца заглядывает ко мне.
  -Ничего.
   Поднимаюсь. Потягиваюсь, тру слипающиеся глаза, надеясь убрать резь в них. Зеваю. Черт, лопатку отлежала. Шлепая босыми ногами, прохожу в ванную. Мама уже красится у зеркала в коридоре. Нет, ну, правда, электровеник! Крутится, красится, напевает какой-то мотивчик...Мда.. Чищу медленно зубы, брызгаю на лицо холодный воды. Вроде, проснулась. На кухне пахнет только приготовленными блинчиками. Красота...
   А за окном и в правду уже лето. Май. Такой непредсказуемый, такой долгожданный. Хорошо, что все экзамены уже сданы. Пришлось попотеть, чтобы успеть к Маришкиной свадьбе. Но успела, не подвела любимую сестрицу, не оставила ее в одиночестве на растерзание шумной толпы и жениха-байкера. Улыбаюсь...Странная штука - судьба. Сводит таких разных людей.... Вот, например, Маришка. Обычная девчонка с толстой косой русого цвета, огромными серыми, как у меня глазищами, довольно не высокая, по сравнению со мной. И он, Коша, что за имя вообще такое? Байкер - и этим все сказано. В комплекте с таким мужем идет и кожаная одежда, и байк, и много еще чего. Как они познакомились? Да, просто! Он просто чуть не сбил ее, когда летел на своей 'Ласточке'. Да, это он так гордо именует своего монстра на двух колесах. 'Ласточка'...романтик блин. Он, кстати, и Маришку ласточкой зовет...
  -Саша! Хватит глазеть в окно, выглядишь и ведешь себя, как...как... мертвый удав! - мама уже накрашенная и одетая. И я в коротеньких шортиках и растянутой футболке, ладно хоть умыться успела.
  -Мам, я легла два часа назад.
  -А что, нечего было так долго веселиться. Это же был только девичник! Все самое главное - сегодня!
  -Конечно...
   Пью остывший нелюбимый кофе с огромной кучей сахара, пытаюсь проснуться. Но мозг, зараза, не поддается ни на какие уговоры. Храпит, как сурок, где-то в глубине черепушке.
  
  -Салон 'Бабочка' рады приветствовать Вас. Меня зовут Слава. Чем я могу вам помочь? - милая тонкая девица с длиннющими ногами, наращенными ресницами и надутыми губами меня не впечатлила. Почему-то она напомнила мне всем известную ТП.
  -Мы по записи.
  -Отлично. К кому?
  -К Светочке.
  -Ах, к Светочке. (Как будто, ах, вы в ад! Ну, проходите, проходите, давно у нас тут новеньких не было). Пройдите за мной. - Ну, мы и пошли, наблюдая, за мерным покачиванием ягодиц и движением стройных ножек.
  -Светочка, тут к тебе пришли. Чай, кофе? - учтивый тон, широкая улыбка. Прямо, блевать тянет от ее покладистости.
  А голос в моей голове, тем временем, заканчивает все известную фразу: 'Чай? Кофе? Потанцуем? Пива? Водка? Полежим?'.
  -Нет, спасибо, не стоит беспокоиться. - Воспитанность матери - это отдельная тема. Моя мамуля вообще не терпит каких-то сплетен, разговоров про чужую внешность или манеры. Воспитание такое...
  -Да, вот тут корни поднимите, пожалуйста, а вот здесь?- Мама, как всегда, лучше знает, что мне нужно. Поэтому я просто сижу напротив зеркала, рассматриваю в нем отражения салона, мамы, себя, Светочки, ее коллег и понимаю, что еще секунда и вырублюсь. Встряхиваюсь, снова смотрю на себя: нос с горбинкой, высокий лоб, серые глаза с длинными ресницами, тонкие губы, маленький рот, острый подбородок, овальное лицо. Ах, да и светло-русые густые волосы, как у сестры и матери. Ничего необычного, ничего сверхпривлекательного. Все в разумных пределах. Нет большой груди, но имеется упругий подкачанный зад. Ноги длинные, все-таки рост 176 см - это вам не шутки. И моя изюминка - длинный язык, в переносном, конечно, смысле. Всегда говорю, вот только чаще всего либо гадости, либо глупости. Ну, уж такая у меня натура.
   Выныриваем мы с мамой из этого модного аквариума только примерно через час. У входа уже ждет серый автомобиль с желтыми полосками и маленьким белым гробиком наверху, все не могу никак узнать, как эта штука называется. Такси везет нас к дому жениха и невесты. Еще целых четыре часа до росписи! Зачем собирать родных так рано?
  -Саша, немедленно просыпайся. Мы приехали. - Я даже не заметила, как задремала. Но мама на то и мама, немедленно все испортила, прерывая сон на самом интересном месте.
  Я - пандочка. Милый зверек. Открываю глаза. На автопилоте иду в дом. Белое здание с большими окнами, три этажа, балкон, выходящий на сад и много-много разнообразных кустов, цветов на лужайке у входа. Итааак, украшения на перилах, дорожке, даже на входной двери, сейчас настежь распахнутой. Встречает нас мужчина (лакей?). Проходим в холл. А кругом гирлянды, цветы, цветы, цветы....море цветов различной расцветки и вида. Господи, аж, блевать захотелось, снова... Наверное, это алкоголь. Даже огромная люстра вся в цветах. Ну, прямо живой гербарий. Мама тянет на второй этаж. Пока идем по лестнице, пытаюсь удержаться от прикосновений к этим противным вонючим растениям. Приходится задержать дыхание, чтобы еще и аллергия на все это 'чудо' не началась. А мне только этого для полного счастья и не хватает.
  -Ох, Марина, ты так хорошо выглядишь, доченька! - Да, мы в комнате невесты, и да, это расчувствовавшаяся мама, которая увидела не накрашенную, взъерошенную дочку. Хотя...может, это не радость, а испуг? Пожимаю плечами в ответ на чей-то вопрос, даже не расслышав его.
   Тут, в общем-то, уже куча народа. Бегают, шебуршатся, кричат. Осматриваюсь, вглядываясь в незнакомые лица - стилистов, визажистов, а это кто, личный психолог? Высокий парень в зеленых обтягивающих штанах, в пижонском такой же расцветки пиджаке и в белой рубашке с зеленой бабочкой. Прям, конфетка, а не парень. Вот только конфетка эта неправильной ориентации какой-то, ходит и визжит хуже истеричной женщины.
  -Валерианы! Валерианы мне! Ох, деточка, моя девочка, выходит замуж! Какое событие, какое событие! - и этот недочеловек скрывается в недрах дома, схватившись за голову руками и болтая на ходу сам с собой. Дурдом!
  -Мам, - стучу родительницу по плечу, отвлекая ее тем самым от разговора с каким-то родственником. Дядька этот, кстати, очень мне кого-то напоминает. Кошу что ли? Господи, и этот импозантный мужчина в дорогом костюме, при бабочке, даже вон, платочке на нагрудном кармане пиджака присутствует, отец Коши? - А это что за помесь человека с бабой была?
  -Саша! Лучше иди, переоденься и перестань оскорблять гостей! Я что, зря тебя воспитываю и проявляю доверие, разрешая посещать такие значимые события в нашей жизни?
  -Хорошо, хорошо, как скажете. - От таких вот разъяренных материнских глаз следовало смываться подальше. Мало ли, вдруг, мама тоже на нервах, как этот...не знаю, мужчина то была или женщина?
   Выхожу из розовой комнаты невесты и попадаю в другую...как вы думаете, какого цвета? Бинго! Снова в розовую. Прям, разнообразие цветов! Браво. Люблю сестру за оригинальность и креативность. Как только Коша на это подписался?
   Нахожу ванную комнату и запираюсь там. Ха, понятно, как! Ванная вся черная! Унитаз черный! Стены, потолок, даже рама зеркала черные! Компромисс блин!
   Легко скидываю с себя рваные джинсы (ну мода такая), синюю футболку и залезаю в зеленое платье. Да, цвет свадьбы - зеленый. Почему не розовый? Понятия не имею. Наверное, невеста догадалась, что розовое на розовом - не комильфо. Открываю дверь, проходя в основную комнату и при этом, стараясь застегнуть длинный замочек на спине.
  -Кхм. - Разворачиваюсь на звук и вижу парня. Ну, симпатичного такого, высокого, одетого в зеленый пиджак и черные брюки. Галстук у него, кстати, тоже зеленый. Видимо он зашел сюда, чтобы его завязать, но что-то у него не срослось, и он плюнул на это занятие.
  -Так, помощь за помощь. - Разворачиваюсь к парню спиной и приподнимаю завитые волосы. - Застегни.
   Легкое касание оголенной спины, и ловкие пальцы до конца доводят непослушную маленькую собачку. Разворачиваюсь, улыбаюсь. И завязываю ему галстук.
  -Ну, все, спасибо.
   Снова возвращаюсь в ванную и закидываю шмотки в рюкзак. Напоследок смотрюсь в мрачное зеркало и спешу в соседнюю комнату, к сестре, не замечая ошарашенного паренька и даже не слыша его слов. Какое мне до него дело, у меня сестра замуж выходит!
  -Сашка, Сашка! Посмотри на меня! Как? Дерьмово? - давлюсь только взятым апельсиновым соком со стола и мило улыбаюсь сестре.
  -Ты.... сногсшибательна!
  -Черт! - на ее глазах с огромными длинными стрелками и непропорциональными бровями появляются слезы. - Это провал! Как, как... это исправить?
   Ноги ее видимо подгибаются, но как-то уж больно неестественно. И она падает в кресло. Я сажусь на стул возле большого зеркала, как в гримерах у звезд, и залпом выпиваю сок. Да, это будет веселая свадьба. Зеленые подружки и черная королева. Зашибись! Приехали.
  -Мариш, а почему платье-то черное?- мама смотрит на свою старшую дочь с некоторой опаской, стараясь не провоцировать ту на истерики своими неосторожными словами.
  -Сейчас мода такая. - Бурчит сестра и закрывает лицо рукам, откидываясь на спинку кресла.
  -Мариша,...а может, стоило все-таки традиционную свадьбу устроить? - мама все пытается понять быстро выросшую доченьку, но пока получается, мягко говоря, хреново.
   Я нервно кошусь на бешеную невесту, ожидая, как минимум, громкой ругани, но она только вздыхает.
  -Коша будет в цепях и кожанке, а я должна надевать белое платье? Я что, похожа на дуру?
  -Что? В цепях?......В кожанке? - мама падает рядом с мрачной невестой и берет в руки бокал шампанского, который сразу же осушает.
   Мариша отнимает руку от лица, смотрит на шокированную маму, на недоумевающую, засыпающую меня и опять вздыхает:
  -Коша сказал, что он слишком крутой и занятый гитарист, чтобы искать костюм.
   И тут не выдерживаю я.
  -Какого хрена? Что он о себе возомнил вообще? Это же, черт возьми, свадьба! Не повторишь! Как можно выглядеть вот, так, - и я с ужасом показываю руками на сестру, - на свадьбе? На самом важном событии?
   Мамины глаза становятся еще больше. А вот сестра начинает, действительно, плакать.
  -Это катастрофа!
  -Так! - пора брать все в свои слабые женские руки! - Мариша! Прекрати плакать! У тебя запасное платье есть?
  -Что? Какое?
  -Белое!
  -Только то длинное, которое я для медового покупала. Помнишь, ты меня еще тогда греческой богиней в нем назвала? - она улыбается сквозь слезы, смотря прямо на меня.
  -Да, дорогая, помню! Я в него влюбилась просто! Так что, давай, шуруй в свою ванную, переодевайся в шикарное платье и меняй этот ужас, по ошибке названный макияжем, на что-нибудь приличное!
  -Но как же...?
  -С Кошей я поговорю сама.
  -Саш...
  -Даже не спорь! Если он мужчина, то пойдет на уступки!
   Я вылетаю из комнаты, как пробка, врезаюсь в какого-то парня и, даже не извиняясь, мчусь по коридору. Тьфу, ненавижу цветы и свадьбы!
  -Где жених? - врываюсь в первую попавшуюся комнату в мужском крыле. Натыкаюсь на обиженный взгляд какой-то уж слишком оголившейся парочки и ухмыляюсь. Хоть кому-то весело!- Где. Жених?
   Парень спешно прикрывается первыми попавшимися вещами, оказывающимися длинным зеленым платьем и милой желтой шляпкой, прикрывшей самое 'значимое', и указывает за стену:
  -В соседней комнате.
  -Спасибо. - Громко хлопаю дверью и врываюсь, как маленький, ну или не совсем, ураган в комнату жениха.
   Тут несколько шумновато. Но разве меня когда-то могли напугать парочка чуть подвыпивших парней? Тем более в доме моей сестры? Тем более, когда орава родственников где-то неподалеку? Конечно, нет!
  -Коша! Немедленно в коридор! Поговорить надо, злодей!
  -Что?
  -Немедленно, я сказала! - выглядела я немного устрашающе, наверно, потому что Коша нервно сглотнул и поплелся за мной.
  ***
  -Вы сестра невесты?
  -Да.
   Маленькая юркая женщина, устроившая весь этот праздник, была мне по душе. Скромная и воспитанная, но при этом упрямая и креативная, отличная собеседница и просто приятный человек. Она устроила великолепный праздник. Даже привередливая я была довольна.
  -Спасибо Вам. Я уж думала, все пойдет коту под хвост, когда увидела этих двоих уже одетыми в эти жуткие наряды. - Она хихикнула.
  -Ха, да я сама испугалась.
  -Выход через минуту. Сначала подружки невесты, а потом уже она. - Голос ее стал уверенным и властным, сунув наушник в ухо и дотронувшись до моего плеча, она ринулась куда-то в противоположную сторону.
  -Хорошо.
  
  -Мариш. - Я подошла к сестре, надеясь поддержать ее и успокоить, если понадобится.
  -О, Саша, наконец-то! Как я выгляжу? - сестра улыбалась. А я слишком люблю ее улыбку, чтобы не сделать все возможное, ради ее возвращения на это милое личико. Сейчас на нем, кстати, было минимум макияжа и максимум радости. Вот это я понимаю, свадьба! А не те похороны, что они собирались устроить.
  -Ты чудесна. Волшебна. Обаятельна.
  -Все благодаря тебе, сестренка. Обожаю тебя! -она чмокнула меня в щеку и снова одарила всех собравшихся широкой улыбкой.
  -И я тебя. Будь счастлива с этим лопухом.
   Мы засмеялись, подошла мама.
  -Все, девчат, музыка.
  -Ой, - я вскрикнула и побежала к выходу. Пора!
  'Пора' - подумала Мариша.
  'Пора' - подумал Коша.
  'Пора' - подумал священник, уже несколько поникший на жаре.
  'Пора' - подумала и организатор.
   Пора. И началось....
  -Эх, молодожены, вот я в их возрасте...
   Родственники. Как мало им нужно для счастья - обсудить кого, да свое время вспомнить. Я улыбаюсь. Смотрю на счастливую черно-белую пару, и понимаю, что тоже хочу вот так медленно кружиться с любимым в танце, слышать пресловутое 'Горько' и смеяться, смеяться, потому что сегодня - только наш день.
  -Можно вас пригласить? - знакомый брюнет с карими глазами и зеленым галстуком. Снова улыбаюсь, на этот раз, стечению обстоятельств. А я и не заметила, какой он симпатичный.
  -Можно. - Протягиваю руку и улетаю в медленный танец, присоединяясь к улыбающимся и смеющимся, к радующимся чужому счастью, как своему.
  -Вы хорошо танцуете.
  - Я знаю. - И мы продолжаем кружиться под открытым звездным небом, под красивую мелодию скрипки и неумолкающий гул приглашенных людей.
   Свадьба у моря - самое романтичное и непредсказуемое торжество, особенно, когда уезжают или сбегают уставшие молодожены.
   После того, как Коша с перекинутой через плечо Маришей добежали до милого черного кабриолета и помахали нам ручкой, с гостями произошло что-то очень странное. Девушки стали развязнее, парни - настырнее, а алкоголь...он потек рекой. Именно в этот момент я тоже решила свалить.
  -Мам, - я подсела за родительский столик и отвлекла ее от обмена шуточками с матерью Коши. - Мам, я домой поеду. Устала очень.
  -Да, хорошо, - мама весело на меня посмотрела, - мы прибудем к утру. Повеселись.
  -Мам, я одна. Я, правда, устала.
  -Да-да.
   Какой толк переубеждать? Если эта женщина себе что-нибудь вбивала в голову, то все, переубедить - миссия невыполнима.
  ***
  -Эй, Санек, - меня окликнул один из друзей. - Ты бы полегче прыгал. Соревнования же скоро. Мало ли..
   А я не мог полегче! Не мог! Внутри, в самой груди, жжет что-то, рвется наружу накопленная злость. Вечером, после универа, я застукал сестрицу с двумя парнями! На кровати! Черт возьми! В четырнадцать! Она укурилась и привела их домой! Я успокоился только тогда, когда этих придурков увезла больница. Диагноз - упали с лестницы.
  -Отстань от него, Гриш. Он не в себе.
   Я допил еще одну бутылку пива и спрыгнул с крыши. Кувырок, и снова бегу, перепрыгивая скамьи, отталкиваясь от фонарных столбов, минуя подъезды и огибая стайки людей.
   Злость застилает глаза, хочется крушить, ломать, нарваться на драку и выпустить уже все накопленное черное мессиво, но кругом - никого. Парк. Темные силуэты деревьев, легкий шелест листвы. Тишина. А впереди, на скамейке, лежит девушка. Зеленое платье, наушники в ушах, туфли на высоком каблуке рядом, на асфальте. Что она здесь делает в такое время? Что, совсем не боится?
  -Эй, - подхожу ближе и окликаю симпатичную незнакомку. Она не слышит, закрыв глаза и отдавшись на волю случаю, выглядит беспечной, но при этом безумно смелой. Кто еще рискнет ночью остаться в темном парке? - Эй, - дотрагиваюсь до оголенного плеча.
   Хорошо, что ночи теплые. Девушка вздрагивает и открывает глаза, лениво вытягивает наушник.
  -Что?
  -Ты....Что ты здесь делаешь?
  -Лежу, как видишь. - Усмехается. Глупый вопрос. Под немигающим взглядом серых глаз, сажусь рядом, закидывая ее ноги к себе на колени, откидываюсь на скамейку и тоже закрываю глаза. Спокойно. Никакой злости, будто она вся испарилась вмиг. Вот так и сидим. Девушка снова расслабилась и вернулась в прежнее положение, слегка потерев об меня замерзшие ноги.
   Вы когда-нибудь проводили целую ночь в безлюдном парке с незнакомой девушкой? Абсолютно не думая ни о чем, прислушиваясь к голосу, доносящемуся из ее наушников, наблюдая за звездами и медленно отпуская весь негатив? Нет? Тогда, попробуйте. И сами ощутите все волшебство момента.
   Уже под утро, когда телефоны благополучно сдохли, а моя толстовка перекочевала в ее руки, мы бегали по парку босиком. Радовались росе, сбивая ее с зеленой травы, ловили кузнечиков, непонятно как здесь оказавшихся, и встречали рассвет на самом краю крыши.
   Я долго смеялся над ней, пока она лезла за мной по пожарной лестнице, постоянно оборачиваясь и взвизгивая. Она тогда сказала, что перебарывала страх в тот момент, жуткий панический страх высоты. Я очень удивился, прижал это чудо к себе, согревая, и указал на только-только выкатывающееся сонное солнце.
  -Мне пора домой. Родители будут волноваться. - Ее обворожительная улыбка, будто извинялась передо мной за прерванное веселье. Но я нисколько не расстроился этому прощанию, твердо уверенный, в скорой встрече.
  -Как тебя зовут?
  -Саша.
   Я смеюсь.
  -И меня.
  Тут смеется уже она. Саша. Как странно. Как необычно. Я рассуждал об этом, пока шел домой, опьяненный утром, увлеченный этой девушкой. Вспоминая ее улыбку, заливистый смех, я улыбался.. Весна.
   Хлопнул привычно дверью, бросил ключи на столик и, взъерошив волосы и сняв кроссовки, побрел в комнату. Внутри - только легкость и умиротворение. Даже заметив сжавшуюся и явно ждущую меня сестру, не разозлился, лишь прошел мимо, делая вид, что не замечаю.
  -Саш, - жалобный голос, заплаканный виноватый взгляд.
   Захожу в свою комнату и падаю на кровать, не раздеваясь, прикрываю глаза, надеясь увидеть новую знакомую во сне.
  -Сааш.
  -Что?
  -Ты сильно злишься?
   Открываю глаза. Ну, вот что ей надо? Закидываю руки за голову, молчу.
  -Сааш, ну прости, я не хотела.
  -Не хотела? - усмехаюсь. - Знаешь, мне по барабану. Делай, что хочешь. Хоть всех мальчиков из школы приведи. Только не в эту квартиру, а в родительскую, где ты теперь и будешь жить.
  -Что? Саш, но...ты серьезно? Я, с мамой? Ты издеваешься?
  -Лучше выйди, пока я не решил, что она недостаточно знает.
   Голубые глаза расширены, слезы стекают непрекращающимся потоком. Но, сколько можно, черт возьми? Я, что ли ее родитель? Нет. Так что, воспитывать тоже не обязан.
   Громкий хлопок дверью. Через минуту еще один. Все. Тишина. Перекатываюсь на бок, ставлю в телефоне будильник и засыпаю.
  
  Глава 2. Безумные будни.
  -Будние дни медленно поглощают мой рассудок.
  -Саша! Сколько можно! Поднимайся! В школу опоздаешь!
  -Школа забрала у меня фантазию, разрушила мои иллюзии.
  -Рогачева Александра! Если ты немедленно не поднимешь свою задницу с кровати, то я буду очень-очень зла!
   -Ты, как школа, мам. Заставляешь делать то, что я не хочу.
  -Завтрак на столе! Я краситься побежала.
  Медленно поднявшись с постели, удивляюсь своей возможности ясно мыслить. Мельком гляжу на часы, понимая и принимая, что на сборку у меня всего каких-то двадцать минут.
   После быстрого легкого перекуса, умывания и приведения в себя некое подобие порядка, я с шумом натягивала капроновые колготки, расклешенную юбку и уже даже застегивала рубашку. И это за пятнадцать минут сборов!
   К школе мы подъехали почти вовремя.
  -Пока, мам. Я тебе позвоню.
  -Хорошо. Удачного дня тебе.
   Машу маме рукой, пока она отъезжает от остановки, на которой мы обычно встречаемся с Иркой, моей подругой и одноклассницей. А вот и она!
  -Сашка, привет, как свадьба?- мы обнимаемся.
  -Привет, Ир, все как всегда - бедлам, да и только.
   Она понимающе улыбается.
  -Что, идем на первый?
  -Я вообще на уроки не собиралась. Может, прогуляем?
  -Тогда надо и Машке позвонить, а то обидится.
  -Эй, девчонки, опаздываете?
  -А вот и она, - и уже подбежавшей запыхавшейся Машке, - мы не идем. Ты с нами?
  -Конечно. Сами же знаете, что я за любой кипишь. Так, какие планы?
  -Говорят, тут какие-то соревнования в парке намечаются. Вроде, сегодня.
  -Что за соревнования?
  -Паркур что ли...
  -Да, трейсеры - больные же все. Что на них смотреть? Может, лучше за мороженым? - а, что? Если уж прогуливать уроки, то ради чего-то стоящего, а не для того, чтобы посмотреть на кучку парней, пытающихся найти немного приключений на свою зудящую пятую точку.
  -Саш, не ной. Пошли. - И Машка взяла меня за руку. Видимо, чтобы уж точно никуда не делась.
   В парке народу оказалось довольно много. Все возбужденные, радостные. Трейсеров сразу отличало отсутствие майки и сумасшедший огонек в глазах. Они, как бешеные собаки, носились по турникам, подтягивались, выделывали какие-то кульбиты. Ну, и на что здесь смотреть? Но девочки со мной явно не были согласны.
  -Ой, смотри, какие у того кубики.
  -У какого?
  -Вон у того, в черной бандане.
  -Который возле турника?
  -Да.
  -Маш, ты извращенка. - Это подключилась уже Ирка, которая выглядывала кого-то в толпе.
  -Ир, ты ищешь, что ли кого?
  -Да нет... - Она даже как-то скуксилась немного под нашими взглядами и сразу прекратила все поиски.
  -Ну, что, проверим, кто лучший трейсер? - полился из динамиков женский голос, а перед нами появилась невысокая блондинка в розовых шортах и белой майке.
   Толпа загудела, а девушка улыбнулась.
  -Ну, тогда, погнали! Первый номер.
   К турникам вышел низкий парень. Каштановые волосы, отсутствие майки, шорты, накаченный торс. Ну, вот ничего необычного.
  -А может, все-таки за мороженым? - я даже зевнула.
   Жара набирала обороты, сумка, хоть и легкая, потому как учебники я не брала, все равно мешалась. Еще эта форма! Ну, странно мы смотрелись в этой толпе, неправильно.
  -Саш, не ной. Лучше посмотри, как он прыгает. Ух... - пока одна из моих подруг вздыхала по накаченному трейсеру, а вторая снова высматривала кого-то в толпе, я откровенно заскучала.
  -Да, что это за фигня? Они это называют паркуром? - Кто-то рядом даже сплюнул на асфальт от досады.
  -Не каждый рискнет прыгать ночью по крышам, как некоторые.
  -Затухни, Гриш.
  -А я согласен с Алексом. Вот так прыгать, любой дурак может. Попробовали бы они, как мы по городу носиться, хрен бы назвали себя трейсерами.
  -Ой, ой, ой. Какие мы крутые, прям ветераны паркура! - и этот неприятный парень задорно рассмеялся. - Эй, крошка, нравится представление?
   Я обернулась, так как кто-то решительно потянул меня за рукав.
  -Что? - Я так увлеклась подслушиванием разговора, что сама не понимая как, подошла к говорившим на довольно таки близкое расстояние.
  -Я говорю, представление это нравится? - Это был тот самый Гриша с задорным смехом и уникальным даром, все высмеивать.
  -Не очень. Тут скучно. - Я даже поморщилась. Ну, правда, на что здесь смотреть?
  -О, это хорошо. Я Гриша, кстати, а ты?
  -Саша.
   И тут я встретилась со знакомыми зелеными глазами. Это был тот парень из парка. Перед глазами сразу появился великолепный рассвет, ночной и утренний город, ощущение полета...
  -О, Алекс, слышал? Она тоже Саша, тезка твоя.
   Алекс внимательно посмотрел на меня, на Гришу, ухмыльнулся.
  -Так, значит, не нравится?
  -Нет. - Я сощурила глаза, пытаясь разглядеть ребят получше.
  -А...тебе, наверное, больше нравятся крыши. - Его взгляд стал озорным, и Алекс совсем отвлекся от наблюдений за 'детским садом', как называл все это про себя.
  -Да....- Я хихикнула, - Это точно.
  -Ой, ребят, а вы знакомы? - Гриша был удивлен и несколько раздосадован, очередная девчонка заметила Алекса и даже не обратила внимания на него, Гришу.
  -Немного. - Ответил Алекс.
  -Ой, ребят. Саш, а это кто?
   Я отвела взгляд от зеленых глаз и очаровательной улыбки Алекса и посмотрела на подруг.
  -А....
  -Я Гриша, это Алекс, это вредный Сеня. - Сеня на такое представление толкнул друга в бок.
  -Оу, - Ирина дернула меня за рукав, заставляя представить и их. Я выдохнула.
  -А это Ирина и Маша.
   Они обе улыбнулись и подмигнули мне. Девчонки явно заинтересовались этими странными субъектами.
  -Девчат, а вам нравится представление?
  -Ну, если вы тоже выступаете, - Машка, - то - естественно.
   Гриша улыбнулся, глядя на кокетливую подруга, стянул зеленую футболку-поло и, кинув ее Сене, пошел в сторону турников.
  -Сейчас все будет, крошка.
  -Началось. - Сеня печально выдохнул, посмотрел на Алекса, с улыбкой наблюдающего то за вздорным другом, то за девчонками. - Алекс, напомни мне, почему я сюда пришел?
   -Потому что ректор нас не любит, мы опоздали на час, за что декан незамедлительно лишила бы головы. Еще вопросы? - он приподнял бровь, заметив мой заинтересованный взгляд.
  -Почему мы тогда не остались в общаге?
  -Ну,...на улице жара, девочки, соревнование Трейсеров. Продолжать?
  -Нет, лучше заткнись. - Алекс похлопал друга по плечу.
  
  -Дамы и господа, ой, ладно, молодежь, тут у нас еще пара участников. Они сказали, что хотят научить и показать, что такое настоящий паркур. Поприветствуем их.
   Раздались одиночные хлопки. Народ, все это время довольно активно заливающий глотки пивом, уже немного устал стоять на жаре, желая продолжить веселье где-нибудь в тени.
  -Эй, ну так не пойдет. Придите в себя, ребят! - гул нарастал, послышались даже визги и свист.
  -Так-то лучше. Поприветствуем команду, а у вас есть название? - она подошла к Грише, он ей что-то ответил.
  
  -Идиот! Нас-то, зачем втягивать?
  -Интересно, Сеня всегда такой нудный или только сегодня? - послышался тихий шепот Иринки у моего уха.
  -Понятия не имею. - Я тоже ответила шепотом.
  -Сень, не бурчи, пошли.
   Алекс прошел мимо меня, дотронувшись сильными пальцами до руки, и подмигнул, скинув с себя футболку.
  -Подержишь для меня?
   Я на это лишь кивнула, обхватив футболку руками. Упс,...кажется, сейчас покраснею. Так, дыши, Саша, дыши. Разулыбался он тут! Думает, улыбнется и все, девочка растекется возле его ног, как мороженое? А вот хрен!
   Нацепив маску спокойствия и вежливого интереса, я все же сгорала внутри, ожидая, что покажут парни такого, чего не показали предыдущие участники.
   Девушки, до этого наблюдающие за спортсменами с ленивым интересом, теперь будто расцвели, подтянулись, заулыбались. Ну, конечно, на таких парней, грех не посмотреть. Подтянутые, наглые, уверенные в себе.
  -Эй, Саш, а ты их, откуда знаешь? - Машка пыталась перекричать толпу, что у нее выходило вполне неплохо.
  -А я их и не знаю, сейчас только познакомились.
  -Тогда....Чур, зеленоглазый мне!
   Ирка тоже оживилась.
  -Сему забираю себе. Он милый.
  -Как медведь. - После моего высказывания мы наблюдали за парнями с улыбками.
   Немного попрыгав и размявшись, они принялись прыгать по снарядам, по траве, делая сальто, кувырки, падая на землю и поднимаясь с нее, отталкиваясь привычными движениями. Толпа восхищенно замирала при каждом перевороте, улюлюкала и ревела, когда очередной прыжок был закончен.
   Видимо, парням надоело прыгать по песку, как на детской площадке, поэтому вырвавшись их круга толпы, они рванули по улицам. Но толпа не отставала. Людская масса потянула нас следом. Взявшись за руки, чтобы не потеряться, мы побежали со всеми.
   Рывок, прыжок, кувырок. Улыбки на лицах пробегающих мимо людей, поддерживающие выкрики. Мы приблизились к многоэтажке, с несколькими пожарными лестницами на стенах и удобными, не слишком выпирающими балконами. Парни взлетели по ним, как стрелы. Толпа ахнула, когда они помахали нам с крыши. Такой же впечатлительный спуск. И парням кричат браво, а они лишь театрально кланяются.
  -Эй, как вам? - запыхавшийся Гриша был весь мокрый, но чрезвычайно довольный. За ним подошел улыбающийся Семен. А вот Алекса видно не было.
  -А где...? - но меня перебили.
  -Алекса окружили фанатки. Пошлите вон в ту кафешку, посидим, познакомимся поближе.
  -А Алекс? - это был уже голос Маши.
  -А он нас догонит. Не впервой.
   И мы пошли. Кафе оказалось уютным, стильно обставленным, но каким-то простым. Поэтому мы спокойно, не выделяясь, расселись вокруг крайнего к выходу столику (единственного незанятого) и принялись выбирать себе что-нибудь. Семен сел с заинтересовавшейся им Иркой, они о чем-то весело болтали, указывая то на одно, то на другое блюдо в меню. Мы с Машкой уселись напротив. Машка - у окна, я - в проходе. А Гриша остановился с какой-то белокурой девчонкой, перекинуться парой фраз, как он сказал.
  -Итак, девчат, вы что-нибудь выбрали? - Семен оказался очень воспитанным и галантным, что немало смущало Ирку, но одновременно приводило ее в восторг.
  Я заказала вишневое мороженое и колу, Машка - сок и какое-то пирожное, а Ирка - просто сок. Пока Семен ходил к барной стойке, чтобы озвучить заказ, к нам подошел запыхавшийся Алекс и уселся рядом со мной, забрав футболку и заставив подвинуться к подруге.
  -Не скучали? - очаровательно. Я, что должна сидеть с потным парнем, глазеть на его улыбки и при этом еще и преданно заглядывать в глаза, как в кино? Перетопчется! Я демонстративно повернулась к подругам и напомнила, что домой вернуться следует не позже пяти, поэтому не стоит засиживаться.
   Семен сходил за заказом, поставив поднос на стол, и уселся к Ире, следом за ним подлетел Гриша, размахивая какой-то бумажкой и сел тоже рядом с Ирой, только с другой стороны.
  -Эта красотка дала мне номер! Прикиньте? У кого будет сегодня крутой вечер?
   Хотелось сказать, что у меня. Потому как сегодня второй день празднования свадьбы, наконец-то съехала сестра, папа в командировке, а мама, наверняка, пойдет праздновать. В итоге, я дома одна, ну, Зяблик не считается, это же Зяблик! Значит, я буду смотреть сериалы, закажу пиццу и буду отрываться! Улыбка расползлась незаметно. Эх, люблю я все-таки свою семью, свою жизнь...
  -Саш, - я и Алекс одновременно повернули головы к Маше, отчего она засмеялась. Все остальные - тоже. Черт!
  -Лучше называйте меня Алексом, а то так и будем путаться. - 'О, Алекс, вы само совершенство. Позволить нам, простым ученицам школы номер 1, называть Ваше Высочество Алексом. Какая честь!' - это мое ехидное второе я.
   Алекс, кстати, расположился удобнее всех. Положив майку на колени, он взял в руку телефон и что-то ожесточенно там печатал, вторую руку он закинул на сиденьку, почти касаясь моих плеч и шеи, отчего я, мягко говоря, чувствую себя неудобно. Балван! Избалованный! Пижон!
   Внезапно, его телефон зазвонил. Послышался стандартный сигнал iPhone, затем грубое:
  -Алло.
  -Нет, я не оставлю ее у себя.
  -Плевать.
  -Я сказал, что мне плевать.
  -Да, мам. Она - твоя дочь! Почему ты не можешь забрать ее к себе?
  -Да мне по***! - И скинул звонок.
  -Что, мать не хочет забрать блудную девку домой? - Гриша ухмыльнулся, явно довольный своим подколом.
   -Гриш, лучше заткнись. - Это уже Семен.
  -Пойду, покурю. - И Алекс, слегка коснувшись меня, вышел из кафе.
  -А что с его сестрой? - любопытный вопрос от Маши. Как же ей все-таки интересно.
   Не обращая ни на кого внимания, я продолжила наслаждаться вкусным лакомством и поглядывать на ясное небо. Вот только...снова послышался сигнал. На этот раз, шум леса, затем прибоя. Мой. На экране - улыбающаяся мама. Черт! Я же в школе. Смотрю на часы. Черт! Уже нет!
   Быстро выхожу из кафе, провожаемая удивленными взглядами знакомых и подруг, прикладываю трубку к телефону:
  -Алло.
  -Саш, ты дома?
  -Нет.
  -Что за шум? Саша, ты где?
  -Я...я еще иду.
  -Почему не позвонила? Я бы забрала.
  -Не хотела мешать.
  -Ладно. Как дела в школе?
  -Нормально?
  -Мне тут звонила твоя классная руководительница, я не успела, ответить. Что она хотела? - Упс....Наверняка, мои глаза расширились, потому что подошедший Алекс, усмехнулся.
  -Ну,...это, наверное, насчет меня...
  -Да ладно? А ты знаешь еще каких-то моих детей, что учатся у нее?
  -Ну, это, наверное,...насчет денег. Да, денег за ремонт! - Черт! Надеюсь, она больше не позвонит. А то будут мне потом от мамы деньги...
  -Ааа, ну дома поговорим. Ладно, мне пора ехать.
  -Когда ты вернешься?
  -Завтра вечером постараюсь. Все, пока. Люблю тебя.
  -И я.
  Фух, пронесло. Откидываюсь на кирпичную стену и выдыхаю. Если Ольга Петровна все-таки дозвонится до матери, то мне кранты. Осторожно стукаюсь головой о стену, в бесполезной попытке, что-нибудь придумать.
  -Прогуливаешь? - ох, я и забыла, что он здесь.
  -Да, типа того. - Разворачиваюсь, пытаясь уйти, но парень хватает за руку, останавливая.
  -Эй, останься, поговори со мной.
  -О чем? - я зла. Я очень-очень недовольна. Как она смеет хватать меня за руку?
  -Ну, например, почему ты на меня злишься? - лукавая улыбка, он кидает сигарету на асфальт и тушит ее ногой. Зеленые глаза с интересом глядят на меня.
  -Я не злюсь.
  -Да? А что это тогда? - и он показывает рукой на меня. - Что за обиженная мордашка? Я тебя обидел?
   Да, что тебе нужно-то от меня? Какое тебе дело? Но вслух я лишь вздохнула и, наконец, зашла в кафе, никем не удерживаемая. Закинув рюкзак за плечо, посмотрела на подруг:
  -Ну что, идем? - девушки переглянулись. А затем, одновременно посмотрели на меня.
  -Я, пожалуй, останусь.
  -Я тоже.
  Ну и хрен с вами! Из кафе я почти выбегаю. Конечно, парни-то важнее! Куда уж мне до них!
  -Эй, эй, полегче, куда так ломанулась? - Алекс снова хватает за рукав и разворачивает к себе, заглядывает в гневное лицо, улыбается.
  -Чего тебе?
  -Ух, какие мы злые. Пошли, провожу.
  -Да, иди ты! - вырываю руку и прохожу от силы метра два, пока передо мной не встает этот чудик. - Ну, чего еще?
  -Я всего лишь хотел проводить. К чему такая реакция?
  -Иди и проводи любую, хоть до кровати, а от меня отстань! - обхожу его и двигаюсь к остановке. Все-таки пешком далековато.
  -Почему ты такая грубая? Или это...ревность? - идет рядом и при этом еще и вякает! Брр...надоел!
  -Отвали!
  -Да, хватит уже! - снова дергает за руку и останавливается. - Это из-за ночи? Что случилось? Нам же было хорошо?
  -И что дальше? Мне что, теперь после одной странной ночи прыгать вокруг тебя и молить о внимании?
  -Почему сразу так? Но можно же нормально разговаривать хотя бы.
  -А, если я не хочу?
   Он отпускает и отходит. Поднимает руки вверх.
  -Ладно, сдаюсь, как хочешь.
   Разворачивается и идет к парку, где проходили соревнования. А я продолжаю дорогу домой. Нашелся тут! Казанова!
   А дома тишина.... Лишь Зяблик выползает из комнаты, потягиваясь и зевая, мяукает, приветствуя, и идет к чашке. Прохожу в комнату, кидаю рюкзак на не заправленную кровать с белым бельем и заваливаюсь следом. Прикрываю глаза. И зачем я так на него накричала? Больная...Злость медленно уходила. Злость на себя, между прочим. Обвинила его во всех своих бедах и радостная пошла домой. Вот дура! Ладно, переживет.
   Заказываю в интернете пиццу, достаю ноутбук и, когда мне доставляют еду, заваливаюсь на кровать, наслаждаясь новым сезоном 'Дневники толстозадой'. Легкий юмор, простой сюжет и немного пошлости - микс для отдыха.
  ***
  Стабильность. Гармония.
  -Я же сказал матери, чтобы ты валила к ней! Что непонятного? - сестренка заливается слезами, но ничего не говорит.
   Тихие всхлипывания, разбросанные вещи, даже исколотые руки Лизки - все бесит!
  -Собирай свои вещи и вали! Я разве непонятно выражаюсь? Сейчас позвоню матери!
   Лизка плачет уже в голос, скатившись на пол и, усевшись у стены в гостиной. А я, как бешеный бык, мечусь из стороны в стороны возле нее.
  -Сааш, - слышу через всхлипы.
  Оборачиваюсь.
  -Чего тебе?
  Сестра, заикаясь, продолжает:
  -Саш, мама сказала, что не заберет. Сказала, на улицу идти. Сказала, что у нее новый мужик, а он ненавидит детей. Он хочет только бухать и трахаться.
   Я замираю, пораженный. Опять! Опять! Она опять нашла себе хахаля и забила на детей. Ладно, на меня, но на Лизку! Ей же четырнадцать!
  -Сука! - Бросаю телефон на диван и сажусь рядом с сестрой, с болью глядя на нее. Вся в мать. Слишком много черни видела...слишком многое в себе душит...
  -Саш, - она поднимает несчастные голубые глазенки, смотрит на меня долго-долго. - Можно я останусь, Саш. Пожалуйста. - Придвигается вплотную, обнимает руку и прижимается всем телом к ней, ища защиты, тепла, любви. Идиот! Какой же идиот!
  -Лиз, ты останешься только при одном условии.
  -Да, хоть сто! - радость, безграничная радость заменяет обреченность на ее лице.
  -Никаких наркотиков и парней! Никаких вечеринок, гулянок! В одиннадцать - дома, делаешь уроки, понятно?
  -Но...
  -Ты сказала, хоть сто.
  -Если у тебя не получится отказаться от всего этого, отправлю лечиться. Надолго отправлю, понятно?
  -Да.
  -Если понадобится помощь психолога, консультация нарколога, да просто поговорить, говори, не молчи! Поняла меня?
  -Да. - Она сжимается в клубок возле меня.
  Выдыхаю и тоже обнимаю ее. Может, получится?
   Спать ложусь на автопилоте. Голова не соображает, внутренняя опустошенность. А в мыслях - сероглазая стерва, отшившая днем. Но самого главное - сестра попробует. А я ей помогу. Вместе мы точно справимся. Должны.
  ***
  Просыпаюсь нехотя. Рядом свернувшись клубочком спит кот. Завидую. Потягиваюсь, зевая, надеваю тапочки, топаю в душ.
   Завтрак. Что же такое сварганить, чтобы не отравиться? Выбор невелик, чешу ногу ногой, пока режу колбасу, жарю яичницу. Суббота. В школу идти позже. Значит, можно не торопиться.
   Сижу на стуле, смотрю из окна. Вид утром с пятого этажа чудесный. Просыпающаяся природа, оживающий двор. Сонные прохожие, упрямые детки, не желающие идти в садик, злые, невыспавшиеся матери. Съедаю завтрак, запиваю все это чаем и топаю собираться. Уроки не сделаны, а значит, придется придумывать новую отговорку по этому поводу. Сколько можно.... Еще две недели учебы. И все! Каникулы! В этом году даже экзаменов нет. Красота...
  -Алло, - звонит незнакомый номер.
  -Привет, это я. Я, наконец-то, узнал твой номер.
  -Кто это?
  -Вадим.
   Звонил парень из больницы, медбрат, кажется. Я познакомилась с ним пару месяцев назад, когда меня привезли туда с тяжелыми ушибами по всему телу - результат падения из окна. Называется, окно мыла. Медики все в один голос говорили, как повезло, что не убилась.
   В общем, познакомились с Вадимом мы, когда он осматривал мои ушибы. Он еще улыбался тогда так смущенно, выглядывая из-за своих огромных очков. Интересно, как он достал мой номер?
  -Узнала.
  -Я хотел пригласить тебя...на ужин. Сегодня вечером. Ты свободна? - он тянул слова, проглатывал звуки. Бр...даже от его речи хотелось бежать.
  -Понимаешь, я занята.
   Тишина. Он, будто обдумывал мои слова.
  -А, - прозвучала как 'Эврика!', - я понял! Ты просто хочешь, чтобы я понервничал, постарался, добиться. Хорошо. Хорошо. Я принимаю правила твоей игры. До скорого.
   И этот Балван сбросил трубку. Ну, вот зачем в медицину берут таких людей? Он же сам больной, причем на всю голову.
   Телефон снова зазвонил. Я уже было хотела разозлиться на этого недотепу, но это оказалась Машка.
  -Кать, ты ничего не хочешь мне рассказать? - подруга даже не поздоровалась, сразу перейдя к делу. Впрочем, как всегда.
  -В смысле?
  -Да, в прямом! Чего это Алекс с тобой так вчера носился? Вы знакомы? Близко?
  -Ах, это, - я даже облегченно выдохнула.
  -А есть что-то еще?
  -Нет, конечно, нет.
  -Тогда вернемся к Алексу. Подруга, я что-то не поняла, у вас какие-то тайные отношения?
  -Что? Нет, конечно, нет! Он Балван, каких еще поискать. Мы познакомились, когда я шла домой после свадьбы, точнее, когда валялась на своей любимой скамейке, отходя от этого премилого торжества. Ну, а потом встретились на этих соревнованиях. Вот и все знакомство.
  -Но он явно на тебя запал.
  -Кто? Алекс?
  -Нет, я блин!
  -А я-то думала, почему у тебя нет парня! - мы одновременно рассмеялись.
  -Так значит, ты не имеешь на него никаких видов?
  -Абсолютно. Мы друг друга раздражаем.
  -Ну, отличненько. Тогда, до вечера.
  -Мы идем гулять?
  -Да, вшестером.
  -Что?
  -Все, до вечера. Не могу говорить.
   Положив трубку, я фыркнула, взглянула на часы и ахнула. Черт! Опаздываю!
  ***
  Утро. Ненавижу утро.
  -Алекс, вставай. Мы опоздаем. - Надо мной стояла Лизка, уже умытая, накрашенная и уложенная.
  -Сколько сейчас?
  -Полдевятого.
  -Черт, мы опоздали?
  -Нет, мне ко второму. - И она покинула комнату, давая мне возможность одеться. Отлично. Можно еще чуть-чуть поспать.
  -Нет, Алекс, не спи! Завтрак! Завтрак!
  -Иду, иду. - Снова поднимаю голову с подушки, протираю глаза, натягиваю первые попавшиеся джинсовые шорты и топаю в ванную.
  -Алекс, тебе кофе? - Лизка выглядывает из кухни.
  -Пожалуй, да.
  -Хорошо.
   Умываюсь.
  -С чего такая забота, Лиз? Я же вроде тебе только пожить разрешил, не свой наркопритон открыть?
  -Тьфу на тебя, Алекс. Хочу быть хорошей - не нравится, плохой - тоже. Ты уже определись!
  -Ладно, ладно. Молчу. - Осторожно допиваю обжигающий бодрящий напиток и шлепаю босыми ногами до комнаты.
  
  
  -Все, пока. До вечера. - Сестренка целует меня в щеку и спешит в школу. Первый день. Надеюсь, она придет домой трезвая.
  -До вечера. - Шепчу про себя и вижу спешащую куда-то знакомую фигурку. Хм, интересно. Притормаживаю возле бордюра, окликаю. Не реагирует. Нажимаю на клаксон. Реагируют все прохожие, кроме нее. Вот же, вредная девчонка! Выпрыгиваю из своего Porsche 911 и догоняю ее, хватая за локоть. Девушка поворачивается, недоумевая, кто я и что мне нужно. Но, увидев меня, мой автомобиль, расплывается в улыбке.
  -Извините, я вас перепутал.
   Натянуто улыбаюсь ей и спешу к машине. Что со мной происходит? Уже девушек с ней путаю. Очнись, Алекс, очнись! Ты видел ее два раза в жизни! Успокойся! Вдох, выдох, приятное урчание дорогого автомобиля. Спокойствие разливается по всему телу. Пора наведаться к матери, развлечься на полную катушку. Губы искривляются в ухмылке. Мамочка, я еду...
  Глава 3. Трудности не понятых.
   Добираюсь до знакомого дома довольно быстро. Один из прежних обеспеченных ухажеров подарил матери эту усадьбу, а мне добавил денег на Porsche. Разве хватит стипендии, чтобы накопить на такую машину? Конечно, нет! Да, даже с подработкой я и на колеса этой малышки накопить не смог бы, так, на фары.
   Моя мать - это особая представительница слабого пола, она всегда чем-то недовольна. Еще в школьные времена, когда мы жили все вместе, до смерти отца, она постоянно его пилила. Неважно был он виноват в чем-то или у нее просто плохое настроение. Мать всегда срывала его на отце.
   Отец в нашей семье был чем-то непонятным. То есть, как бы есть, и как бы нет. Он все свое время отдавал работе, всего себя. После его смерти мать ушла в дикий-дикий загул, даже дома не появлялась. А когда появилась, все уже было по-другому. Гулянки до ночи, непонятные мужики, один из которых и подсадил мать на травку. А она в свою очередь поделилась с сестренкой.
   Почему я все это не прекратил? Наверное, потому что был слишком погружен в себя и учебу. Я слишком любил своего мифического родителя, слишком уважал его. Потому, после его смерти очень долго не мог прийти в себя. А когда понял, что нужно жить, пора строить свою карьеру, заняться личной жизнью и вернуть связи, попал в мир, в семью, которая была мне незнакома.
   Да, сестру я увез, попытался спасти, а вот мать... Она сама выбрала свою судьбу. Новые короткие связи, пора непрекращающейся влюбленности, залеты и аборты, а теперь еще и рак. Она плюнула на себя, просто погрязла в разврате и отдалась на растерзание жестокому течению жизни.
   И знаете, в один прекрасный момент, именно благодаря своей матери, я понял, что не хочу такой жизни и для сестры тоже. Да, я готов иногда увезти эту глупую наркоманку родительнице, избавиться от этой проблемы. Но при этом я прекрасно знаю, что не смогу ее бросить, просто не смогу... Она же моя...моя мелкая.
  
  
   Стучусь. Дверь открывает какой-то тип с отвисшим животом, покрытым маленькими черными волосами и огромными тоже волосатыми ручищами. От него за километр несет перегаром, в руках - сигарета. Из одежды только трусы - семейники.
  -Ты кто такой?
  -Сын хозяйки этого дома. А вот кто ты такой? - Толкаю этого чукчу в дом и осторожно прикрываю входную дверь, чтобы свидетелей лишних не было.
   Первый удар - в челюсть. Разминаюсь. Давно я пар не спускал...давно. Мужик явно растерялся, не ожидая такого дорогого гостя. Второй удар - в живот, а затем частые пинки ногами по всему, что попадается. А нечего трахать мою мать! Нечего выгонять мою сестренку из дома! И хоть это сделал и не он. Но будь он на месте того мудака, думаю, сделал тоже самое.
  -Ах ты, выродок! - он пытается подняться, но я хватаю его за растительность на голове и ударяю лбом о пол.
  -Что, гнида, еще что-то хочешь сказать? - Красные глаза мечутся, стараясь сфокусироваться на мне, на лице, на руках. Но я снова ударяю его лицом об пол. Красная жидкость появляется на светлом ламинате, растекается, собираясь в лужицы...
   Громкий женский вскрик отвлек меня от избиения этого мудилы. Мать. Даже встречаться глазами с этой женщиной было противно, говорить по телефону - тошно, а видеть так близко, умоляющую не трогать вот эту гниду у меня под ногами, - стыдно, тошно и противно одновременно. Она подбегает ближе ко мне, хватает сухими руками за руку.
  -Сыночек, пожалуйста...пожалуйста. Не трогай Генку...я же люблю его....люблю.. -бухается передо мной на колени и заливается слезами. Черные круги, что полностью поглотили некогда сияющие зеленые глаза, теперь не смываются. Огромный синяк на скуле....сжимаю кулаки, размахиваюсь. Гнида! За это ты мне тоже ответишь! Вырываю руку из материных рук, и ударяю мужика в рожу, сминая его жирные щеки, оставляя глубокие следы от двух колец.
  -Лучше вали отсюда! Я сказал, п****й отсюда, пока можешь! - Отталкиваю мать подальше, чтобы случайно не задеть. И волоком дотаскиваю ее любовника до выхода, вышвыриваю несопротивляющееся тело на крыльцо и резко захлопываю дверь.
  Взгляд падает на скрючившуюся в нелепой позе женщину. Я ее не узнаю.... Где та, что меняла подгузники Лизке, что смеялась над своей неловкостью и учила меня делать то же самое. Она учила относиться к жизни с легкостью, хотя сама этого и не умела. Всегда погрязшая в мыслях, мечтаниях, строящая планы, работающая на износ. Да, они с отцом часто ругались, а еще чаще мирились, заваливались на диван, притягивали нас к себе и щекотали, пока мы не начинали задыхаться от смеха. А затем, мы всей семьей смотрели какой-нибудь добрый фильм. И не было ничего лучше этих самых моментов... Только мы и наше счастье.
   А что теперь? Семья развалилась. Нет ее больше. Только мы с Лизкой и медленно угасающая мать. Она ведь даже не понимает, что сама тащит нас за собой, что рождает в нас комплексы, что ломает наши жизни. Чертова эгоистка.
   Выхожу на воздух, медленно, нехотя спускаюсь к машине, замечая кровавые разводы то тут, то там. Но мужика этого нет, повезло ему, вовремя смылся. Достаю пакеты полные еды из багажника и снова ныряю в дом. Матери уже нет. Она либо на втором этаже, либо убежала вслед за своим 'женишком' через задний ход. Пусть бежит, самое главное, что эта гнида вряд ли вернется. Слишком труслив.
   Завожу мотор и срываюсь с места, отдаваясь во власть скорости и мыслей. Нет ничего лучше, чем саднящие костяшки и чувство удовлетворения, растекшееся фруктовым желе по внутренностям. Надо почаще делать такие вылазки, настроение поднимается в разу, да и глупые мусли о сероглазках сразу отходят на второй план, не мешая наслаждаться жизнью и дышать вкусным запахом свободы.
  
  
  -Ну, что, Алекс, как дела? - Гриша с каким-то странным интересом воззрился на меня, сидя на парапете крыши городского музея. Да, мы часто здесь зависали, запивая радости и огорчения пивом и куря сигареты.
  -Да, отлично. - Я откинулся на парапет спиной и присосался к горлышку 'Балтики'.
  -Да? А я вот видел ту девчонку сегодня, ну, за которой ты после кафе убежал, как ее, Саша? А точно, она же твоя тезка. Так вот, она короче, этого....ну, с парнем каким-то обжималась у школы.
  -А ты что там делал? - Семен подошел к нам, оторвавшись от телефона, по которому разговаривал с болтливой Иркой. Он сел рядом со мной и чокнулся своей бутылкой о мою.
  -Я...там кое-кого ждал. - Он резко замолчал, выкуривая уже четвертую сигарету и бросая ее с крыши вниз.
  -Ты так добросаешься, попадешь кому-нибудь на голову.
  -Семен, ты прям нравоучитель, че, моей совестью заделался? Отвянь.
  Семен насупился и отвернулся от друга, предаваясь размышлениям, вдыхая свежий дневной воздух. А на такой высоте он был именно свежим, особенно в тени огромных статуй, что здесь было в избытке.
  -С парнем говоришь...- а в мыслях - каша. Я резко встал и, оставив бутылку на крыше, принялся спускаться по пожарной лестнице, еле сдерживаясь, чтобы не заорать во всю глотку или не ударить кулаком по этой железной скрипучей лестнице.
  -Ты что, брат, думаешь, свалить от нас по-тихому. А хрен тебе, не выйдет! Пошли веселиться, забей на эту девчонку!
  -С чего ты взял, что мне на нее не все равно? Я что, говорю о ней постоянно, не знаю, пропадаю где-то с ней, преследую ее? Так чего ты привязался? - я скинул руку друга и пошел вперед, не разбираясь в дороге и совсем забыв про оставленную на парковке машину.
  -Эй, Алекс, Гриха не хотел. Мы просто подумали, что тебе не все равно....
  -Плохо подумали. Ошиблись! С кем не бывает. - Взяв себя в руки, обернулся, предвкушающе улыбнулся. - Ну что, идем веселиться?
  -Ты уверен? - Нерешительность? Гриха не уверен? Это что-то! Я засмеялся в голос.
  -Грих, проехали. Пошли уже, а то пропустим все коротенькие юбки и красивые ножки.
   Гриха улыбнулся, вмиг вернув всю свою веселость.
  -В плазу?
  -Да, сегодня мне надо расслабиться.
  -Там будет Белка. - Друг подмигнул мне, намекая на ее недавнее поведение.
  -Да, пожалуй, сегодня будет жарко.
  ***
  
  -Хэй, Сашка! - оборачиваюсь, услышав знакомый голос. О, Вадим... Непроизвольно сглатываю.
  -При-вет. - Грубые объятия, в которых он стискивает меня, не приносят никакой радости, лишь дикий дискомфорт. Лицо мое вытянулось, наверное, до размера небольшой дыньки, сглатываю, оборачиваясь к замершим подругам, с интересом наблюдающим за странным действием. 'Девчат, помогите' - шепчу одними губами.
  -Ну что, Сашуль, пошли? Я тебя до дома провожу, милая.
  -Ага.
   Девчонки провожают нашу парочку странным взглядом, а я напоследок машу им руками и с поникшими плечами топаю вслед за парнем. М-да, и как же от него отвязаться?
   По дороге Вадим рассказывает все самые 'интересные' истории, произошедшие на его дежурствах, травит какие-то анекдоты про медиков, не забывая при этом спросить, почему я не смеюсь. А мне вот не смешно! Я со страдальческим видом смотрю на прохожих, готовая даже убить, что оказаться за решеткой, только бы подальше от этого настырного ухажера.
   -Все, это мой дом. Спасибо, что проводил, я пойду.
  -А как же поцелуй для героя? - смотрю на него во все глаза и не понимаю, как смогла не разглядеть в этом дурачке такого наглеца. Как вообще в этом лопоухом очкарике с рыжими волосами и веснушками может быть столько уверенности. Нет, это конечно хорошо, но не для меня... Быстро чмокаю его в щеку, пытаясь побыстрее отделаться, но, именно этот мой поступок и становится фатальным, переломным в наших отношениях. Почему?
  -Саша, доченька, а что вы тут стоите? Пригласи своего ухажера в дом, попьем чаю, пообщаемся.
  Огромные глаза, как у рыбы, навыкате, с красными прожилками, плотно сжатые губы и горящие уши- именно в таком состоянии я и сидела все время, что Вадим с мамой преспокойненько обсуждали меня и пили чай с медовым (моим любимым) тортиком, который в данный момент не лез мне в глотку.
  Вадима удалось выпроводить только под вечер, когда пришли девчонки. Точнее, в этот момент, он сам изъявил покинуть наши гостеприимные двери, правда, обещал вернуться. Но это врядли...
  
  
  Пожелав маме спокойной ночи, мы закрылись у меня в комнате. Девичник. Что может быть лучше?
  -Саш, как думаешь, я ему, действительно, нравлюсь?
  -Ир, а ты сама как думаешь? Вы переписываетесь соц. сетях, болтаете по телефону, а завтра идете на первое свидание.
  Мы с Машкой валялись на моей кровати перед ноутбуком и искали интересные новинки песен. Ирка же беспокойно ходила вокруг нас, и бубнила, волнуясь перед предстоящей встречей.
  -Саш, оставь эту. - Машка перевернулась на спину и уставилась на неспокойную подругу. - Ирка, сядь уже, не мельтеши.
   Я же зашла на свою страничку, смотря на фотки добавившихся людей, считая лайки на всех своих фотках и читая интересные комментарии на стенке. По комнате разлился приятный голос Taylor Swift, и мы непроизвольно замерли, очарованные, улетевшие в свои мысли. Ирка, наконец-то улеглась рядом с нами и тоже замолкла.
  -Знаете, девчат, я думаю, это судьба.
   Мы с Машкой недоуменно переглянулись и уставились на подругу.
  -Чего? Какая еще судьба?
  -Ну, вот смотрите. Мы встретились случайно, не сговариваясь, потом все вместе пошли в кафе, потом он пролил мне кофе на белую блузку, одолжил футболку, мы прошлись по парку, он повис на столбе, чтобы показать какой-то фокус, но услышав мой неверящий смешок, свалился с него. Он....он такой....Ах, вам не понять, девчат, вы ведь еще не влюблены.
  -И где тут судьба?
  -Ну, как это? - он пролил, а я в грязной блузке идти не могла, взяла у него футболку, которая до сих пор у меня в комоде, на самой нижней полке лежит, чтобы мама не заметила. Теперь у меня есть часть его.
  -Ты - больная, Ир. Причем тут судьба? Это просто стечение обстоятельств. Какое-то не романтичное, причем, совсем. - Машка, как всегда, испортила всю малину.
  -Не завидуй, Маш. Тебе - то с Алексом точно ничего не перепадет, ты же видела, как он на нашу симпатягу Сашку смотрел.
  -Что? На меня? Сбрендила что ли? Это у вас Семой романтика уже весь мозг съела. - Я снова вернулась к просматриванию веб-страниц, стараясь скрыть появившийся румянец.
  Машка промолчала. Затем, собрала вещи и безмолвно покинула квартиру. Хм..
  -Ничего, подумает и отойдет. - Ирка улыбнулась, довольная тем, что тоже смогла отомстить подруге. А я сникла. Это ведь из-за меня все. Еще перессориться не хватало.
  
  
   А Машка, тем временем, направилась в бар, под странным названием 'Плаза', стараясь выбросить из головы все услышанное от подруг. 'Еще чего! Даже переживать не буду! На Сашку он, видите ли, смотрел! На меня вон тоже каждый смотрит! Но при этом ничего серьезного все равно не выходит! И вообще, за счастье надо бороться, вот я и поборюсь. А вы так и смотрите друг на друга, 'симпатяги'!'
   Быстро прошмыгнув сквозь толпу желающих потусить в этом месте и кивнув знакомому охраннику, который при виде нее заметно повеселел, девушка вошла в клуб. 'Надо же, сколько народу!' Клуб открылся совсем недавно и хоть и появлялся почти в каждой рекламе и на каждом шагу в метро, был не так знаком ее подругам - тусовщицам, а лучшие подруги и подавно не знали о существовании какой-то 'Плазы', не современные они, слишком правильные. Но именно за это она их и любила, ведь только с по-настоящему добрыми и отзывчивыми друзьями можно почувствовать себя счастливой, нужной и любимой.
   Розовые, оранжевые тона мебели приковывали взгляд, а вот танцующие полураздетые девицы у шестов, огражденные маленькими железными заборчиками, были похожи больше на стриптизерш. В общем, Плаза оказалась местом неплохой выпивки, довольно хорошей музыки и развратом на каждом шагу. Здесь наркоту даже ди-джей распространял, попеременно выкрикивая цену каждого 'лота' в микрофон. Интересно, и куда полиция смотрит? Наверняка, какой-нибудь богатый папик им просто заплатил.
   Тусовать здесь Маше резко расхотелось, во-первых, девушка любила спокойный отдых, без приключений, а во-вторых, клуб был весь пропитан чернью и развратом, а это никогда не привлекало таких как она. Но внезапно ее заметила подруга, очень радостно машущая руками с танцпола, она быстро пробиралась сквозь толпу. Подлетев к опешившей Машке, Белка, а то была именно она, всунула Сашкиной подруге в руки какой-то коктейль, заставив залпом выпить странно булькающую зеленую жидкость. После нее в голове поселился кто-то очень-очень буйный и неистово желающий танцевать.
   Мало кто знал, что от алкоголя в Маше появляется что-то животное и жутко приставучее. Например, подружка Белка, которая и всунула ей в руки коктейль, знала. Но это ее не остановило. Что может остановить заядлую тусовщицу от азартного желания повеселиться? Правильно, ничего, поэтому она и решила напоить всех, а затем уже и оторваться.
   Машка приканчивала уже третий, когда к ней подсел знакомый парень с темно-каштановыми волосами и широкой улыбкой. Зеленые глаза очень напоминали кого-то, но затуманенный алкоголем мозг, плохо различающий лица людей в полумраке, отказывался идентифицировать личности.
  -Привет, красотка. - Машку парень тоже не узнал. Потому, наверное, и подошел, познакомиться.
  -Привет. - Еле ворочающийся язык немного шепелявил, делая голос девушки другим. Ну, и темнота, которая только иногда рассеивалась под упрямым светом зеркального шара, то и дело освещающего каждый угол клуба, делала свое дело.
  -О, детка, да ты совсем набралась. - Он пьяно хихикнул, поглядел за спину пьяной, несовершеннолетней девчонке, и махнул кому-то в толпе.
  -Я не пьяная. - Машка махнула перед красавцем пальцем и попыталась слезть с высокого барного стула, но, не удержавшись, уткнулась носом в плечо парня.
  -По-моему, тебе уже пора. - Он осторожно отлепил ее от своего плеча, встал и, немного пошатываясь от веса девушки, повел ее к выходу.
   Вот только Машка совсем еще не нагулялась, не натанцевалась, а потому ее повело немного влево, к танцплощадке, где она благополучно и приземлилась на пятую точку. Парень попытался ее поднять, но так и не добившись ответного стремления от незнакомки, плюнул на неблагодарное дело и удалился к стойке.
   -Ой, что-то мне плохо. - Машка вся подобралась, сжалась, как струнка, и опорожнила желудок. Зеленая жижа попала какой-то хриплой девчонке на юбку, какому-то пижону на черные туфли и залила розовый светящийся пол. - Упс.
  -Ты что творишь, стерва!
  -Это же мои новые туфли!
   Люди ругались, орали, вот только пьяной Маше было уже все равно, она хотела зажигать. Обнаружив в толпе виляющую задом подругу, она направилась к ней.
  -О, Машка, да ты, я смотрю, времени зря не теряла! - она заливисто рассмеялась и обняла подругу одной рукой за плечи. - А знаешь, это и к лучшему. Я тут тебя как раз с одним чуваком хочу познакомить! Эй, Серый!
   'Познакомить, так познакомить'. Девчачья кровь настолько кипела, что было уже по барабану, где и с кем веселиться, самое главное, чтобы стало хоть чуточку светлее в ее мыслях и спокойнее в сердце. 'Пора валить от проблем. О них я подумаю завтра, сегодня я буду танцевать!'
   И она танцевала, пока ни заболели ноги, а парень, что до этого преданно находился рядом, ни захотел отлить. Пришлось снова топать к барной стойке, ждать заказа и пританцовывать, уже сидя на высоком стуле с одной ножкой.
  
  -Эй, детка, может, уединимся?- Серый прижался щекой к моей щеке и прошелся руками от талии до груди. Сколько ему лет? Кто бы знал. Сколько мне? Ему лучше не знать.
  -Отвянь. Не хочу. - Скинув руки парня с себя, продолжила потягивать противный на вкус коктейль и размышлять на тему дружбы. Да, в пьяном мозгу еще были живы мысли, и они даже несмело ворочались, видимо приходя в себя от жестокого наступления алкоголя. Я все еще осмысливала сложившуюся ситуацию, а если быть точнее, то нашу ссору.
   Все-таки, Ирка была не права. Стоит мне только захотеть, и он будет мой! Что мне стоит его закадрить? Да, ничего! Пара улыбочек, и он растечется вонючей лужицей, как все парни в школе. Хотя...он же студент. А каково это встречаться со студентом? Наверняка, это по-другому, не так, как с этими, малышней...
   Но...Это же Ирка, Сашка...Это же наша дружба, в конце концов! Стоит ли какой-то парень настоящей женской дружбы?
   Допив противный коктейль, я неожиданно разревелась. Уже находясь здесь и предаваясь этим мыслям, я понимала, что нет, не стоит. И если Алекс запал на Сашку, то так оно и будет, я им мешать не буду! Она - моя лучшая подруга! Она - моя опора и поддержка! Не стоит разрушать все ради кого-то нового. Даже ради новых подруг я бы не поступилась нашей дружбой, не взирая ни на что, а парень...сколько их еще будет?!
  -Машка? Тебя ведь Машка зовут?
   Оборачиваюсь на знакомый мужской голос и вижу перед собой взъерошенного Гришу. Да, я запомнила имя этого бабника.
  -Чего тебе?
  -Да вот, вижу, сидит девушка, ревет, дай думаю, подойду. Спрошу, чего такая красота слезы льет. - И он широко улыбнулся.
   Я тоже легко улыбнулась, раздобревшая от его слов.
  -И чем ты можешь мне помочь?
   Он смело уселся рядом и, сложив руки под подбородком, пристально на меня посмотрел. И знаете, не было в них смеха или ехидства, свойственного таким парням. Нет, в них было только любопытство и искренняя тревога.
  -Я могу выслушать здесь, а могу погулять с тобой под луной и звездами и выслушать по пути. Как смотришь на это? - но принять такое соблазнительное предложение от такого симпатичного парня мне не удалось. Нам помешали. На его плечах повис подвыпивший Семен, а следом за ним появился и зеленоглазый. Так это же...Алекс. Эх, жалко, что я решила его оставить подруге. Все-таки эти ямочки на улыбающемся лице, подкаченная фигура, скрывающаяся под черной майкой без рукавов и широкими джинсами цвета охры - выглядели довольно эффектно.
   Гриша, правда, ему не уступал. Рокерская челка на один бок, легкая щетина, карие глаза, полные обаяния и дружелюбия, серая рубашка поверх такого же цвета майки и коричневые брюки. Он выглядел, как настоящий хулиган, потому и привлекал столько девчачьего внимания, но при этом чувствовалась в нем и загадка, которую непременно сию же минуту хотелось разгадать. Хотя...может, он просто гей? Потому и ведет себя так просто и дружелюбно с девушками. Хотя...тому номеру, что дала ему блондинка в кафе при последней встрече, он радовался, словно ребенок. М-да, странная личность....
  -Привет, - парни наперебой поздоровались со мной и предложили подбросить до дома. Я согласилась. Вечер казался уже не таким веселым, а идея выбраться куда-то - не такой удачной.
  ***
  На улице заметно похолодало. Ветер разгонял собравшиеся облака, как мог, но его сил явно не хватало, и тучи заполонили уже все небо.
  -Скоро дождик пойдет. По домам надо. - Гриша, услышав слова друга, поднял голову вверх и нахмурился. Куда-куда, а вот домой точно идти не хотелось.
  Слегка пошатывающийся Семен внезапно остановился.
  -Я не могу домой. Там мама...Она будет совсем не рада видеть меня...таким. Ик
  -Эх, Семен, прям как маленький...мама то, мама это. Вон даже Машка наклюкалась и в ус не дует. Попадет и попадет, а ты?
  -Полегче, Грих.
  -Ну а что, Алекс, разве я не прав?
   Алекс посмотрел на друзей и направился в сторону машины, припаркованной неподалеку. Семен поспешил следом, думая о том, насколько же все-таки все они разные и о том, что только самой судьбе было выгодно их соединить. Остальным сей союз был слишком непонятен.
  
  Семен. Он вырос на маминых пирожках и заботе, а от того больше напоминал свой любимый пирожок и весил около ста килограммов. Но при этом парень он был хороший, готовый прийти друзьям на выручку и отмутузить приставших в темном переулке хулиганов. Вот только говорить не любил и не умел, предпочитая отмалчиваться или отделываться парой фраз. Друзья - это единственные люди, с которыми он мог чувствовать себя в своей тарелке. С девушками у Семена тоже не ладилось, чаще всего они его просто не замечали, обращая внимание на ярких дружков. Это его вполне устраивало. А вот Ирка, неугомонная, неуверенная в себе, зацепила. И делить ее внимание с друзьями он не желал.
  Гриша - это человек противоречивый, как он сам говорит: 'Натура многогранная и непонятная'. Он может засмеяться на похоронах, сострить на свадьбе, любит устраивать подлянки и подшучивать над всеми подряд. Они с Семеном познакомились после очередной стрелы, где Гришу обвинял какой-то парниша, что он, видите ли, увел у него девушку. Гриша на это ничего не отвечал, лишь пару раз врезал парню и свалил из толпы. Этот парень вообще всегда удивлял Семена своей реакцией, всегда непредсказуемой. Но натура он все же приятная и очень верная, а потому дружить с ним - одно удовольствие.
   С Алексом они познакомились тоже в школе, когда парень перешел в их класс. Он был несколько диким, ни с кем не якшался, хотя желающих заполучить этого богатенького парня себе в друзья было много. Он почему-то сторонился людей, предпочитая книги и музыку. Как удалось толстому Семену и странному Грише найти общий язык с молчаливым Алексом? Да очень просто. Они однажды взяли и подсели к нему за столик в столовой, где тот всегда обедал в одиночестве, разговорились, находя много общего, ну а со временем и приручили этого дикого звереныша. Алекс всегда был в их компании чем-то вроде регулировщика, прекращал споры, давал советы, осаждал, если требовалась, и поддерживал добрым словом.
   Сейчас все их личности перетерпели огранку. Они уже не шутили над учителями, не дергали понравившихся девчонок за косички и не подкладывали им крыс в сумки. Теперь они учились в высшем заведении, надеясь выйти дипломированными специалистами, и увлекались паркуром. Детство слишком быстро прошло, а вот дружба....они все надеялись, что осталась с ними навсегда.
  
  ***
  -Алло, - хриплый голос ото сна кажется режущим и неприятным.
  -Саш, могу я приехать? - Но виноватый и немного заплетающийся голос Машки быстро привел в себя и заставил встряхнуться.
  -Что-то случилось? Тебя кто-то обидел? - в трубке послышался громкий вздох, а затем и всхлип. - Эй, дорогая, не реви, конечно, приезжай. Мы со всем разберемся. Мы же подруги, все будет хорошо, вот увидишь.
  -Спасибо тебе, Саш.
   Положив телефон на тумбочку, зажгла настольную лампу и осторожно толкнула Ирку. Это она только при других скромная, а вот, если ее не вовремя разбудить, то все, туши свет, кидай гранату. Столько нового в свою сторону ни за что услышишь.
  -Ирка, только не ори. Дело серьезное. - Приложив палец к губам, осторожно показала на телефоне вызов Машки. Ирка похлопала сонными глазами, вглядываясь в расплывающиеся буквы, затем надела очки и снова вгляделась. Подняв на меня удивленные, испуганные глаза, прошептала:
  -Она в порядке?
  -Вроде, да. Сейчас приедет. Так что, быстро собираемся и на выход.
   В ответ - только кивок. А зачем лишние слова и вопросы? Ясно же, что разберемся на улице, и я сама толком ничего не знаю.
  
  
  Ночь охладила пылающие со сна щеки и заставила нервно поежиться даже в теплых толстовках. Ирка зевнула, переминаясь с ноги на ногу.
  -Ну и где она? Я сейчас тут отморожу все... - новый зевок.
  -Понятия не имею. Усевшись на скамейку возле подъезда, с пофигизмом воззрилась на фонарь. Он подмигнул мне сгоревшей лампочкой и потух.
   Интересно, а в жизни тоже так? Люди тоже, уходя, становятся напоследок счастливыми и мигают, озаряя других? Или, может быть, это как рождение? Огромная волна боли, сопровождаемая криками, а затем, рывок и все, счастье, ожидаемое целых девять месяцев, вываливается наружу?
  -О, кажется, едут. - Возле подъезда остановилась иномарка, абсолютно незнакомая, но очень дорогая. Это видно было даже по значку на капоте, я такого раньше не видела. Вообще, я в машинах фигово разбираюсь, но понять, что передо мной, Лада или крутой БМВ, смогу.
   Двери распахиваются почти одновременно, сразу показывая своих пассажиров. Знакомые лица. Ирка застывает, а затем, судорожно проводит по волосам, пытаясь их пригладить. Семена заметила. А я, лишь мельком взглянув на парней, встречаюсь взглядом с расстроенной Машкой. Она плачет. Осторожно идет ко мне и садится рядом.
  -Саш, я такая плохая подруга. Скажи мне, что я дура, обзови... - прикрываю глаза и вздыхаю. Целая, виноватая, но самое главное, что целая.
  -Ты нас напугала. - С другой стороны снова кто-то садится, откидывается на скамейку и замирает. Я даже догадываюсь, кто.
  -А ты здесь откуда? - открываю глаза и смотрю на Алекса. Он выглядит...помятым. Тоже, как Машка, осознал, что козел?
  -Ее привез.
  -А, так это твоя машина. - Не могу скрыть недовольство в голосе, ну вот почему, кому-то - все, а кому-то - ничего? Нет, вы не подумайте, я не жалуюсь, просто иногда, смотря вот на таких вот пижонов, хочется возвести глаза к небу и закричать... закричать о том, что справедливости не существует, ни в этом мире, ни в том, нигде. Непонятно только, зачем было придумывать для мифического чувства, свое название?
  -Саш, не груби, он мне помог. - Машка подняла голову с моего плеча и посмотрела на Алекса. - Спасибо тебе большое, спасибо вам всем, ребята, что не бросили там. Я бы сама не добралась.
   Алекс ухмыльнулся. А Гриша, вставший неподалеку от нас и закуривший сигарету, улыбнулся искренне, но в нашу сторону не смотрел. Его больше увлекала парочка Семена и Ирины, позабывшая обо всем вокруг и медленно нас покидающая.
   Смотря на них, я верила, что любовь есть, а возвращаясь к себе, понимала, что это чувство не для меня. Я просто не смогу выдержать рядом одного человека так долго. Терпеть его капризы, его присутствие, поцелуи, заискивания, вранье, грубость, злость - все это не для меня. Отношения - это такая штука, в которой нужно слишком много терпения. Терпение, на мой взгляд, - это и есть фундамент отношений. Ведь если страсть и интерес проходят, то, что тогда остается? Именно, терпение и надежда на лучшее. А так как я реалист, то в лучшее верить просто не могу, ну не бывает всегда хорошо. Остается только терпение. Но тут тоже проблемка... его мне не хватило при раздаче. В таком случае, получается, что состарюсь я в обществе сорока кошек, буду пить цейлонский чай с бергамотом и читать книги, скорее всего, романы о любви. И чем такая доля плоха? А ничем.
  -Маш, я же тебе обещал прогулку под звездами? - Гриша, выкинув сигарету, присел перед Машкой на корточки. - Так, может, прогуляемся? Смотри, какие звезды?
   Перевожу удивленный взгляд на Манюню. И когда эти двое успели спеться? Она, видимо, тоже в шоке. Расширенные глаза, удивление, радость, восхищение и еще какая-то романтическая ерунда плещется в них. М-да, дожили. Пихаю подругу локтем, чтобы не тупила и слюни тут не пускала. Она сглатывает.
  -Д-да, конечно. - Гриша снова смотрит на Манюню, встряхивает головой, убирая с глаз челку, и протягивает оторопевшей девушке широкую ладонь.
  -Тогда пошли?
   И они пошли. Взявшись за руку, по широкой аллее, пропадая в темноте, скрываясь за ней, как за пологом неизвестной тайны. Эх, еще одну увели. Всех моих девочек разобрали. Придется, тоже найти способ развлечься, домой возвращаться - опасно, придется отчитываться, где девчонок потеряла. А оно мне надо? Лучше тут посижу, об этого пижона погреюсь. Поджав ноги под себя, прижалась к теплому боку парня, печально вздохнула.
  -Что? - он мои намеки не оценил, не понял, точнее.
  -Холодно.
  -А. - И на мои продрогшие плечи опустилась теплая тяжелая мужская рука, притянула ближе, прижимая к теплому боку. Хм, неплохо.
   Поднимаю голову, встречаясь с потухшим уставшим взглядом зеленых глаз. Интересно, и что в его жизни могло случиться такого, что он так несчастен?
  -Что случилось? - Алекс вздрагивает от звука моего голоса, чешет устало лоб свободной от меня рукой и вздыхает.
  -Это неважно. Разве тебе хочется выслушивать чужие проблемы? - сарказм. Интересно, все люди, пытаясь прикрыть оголенные уязвимые места, используют сарказм? Хотя, некоторые вроде шутят. Но почему, никто из них даже не пытается поделиться? Возможно ведь, перед тобой тоже сидит человек, которому есть, что сказать. Возможно, благодаря тебе, он тоже сможет открыться? Почему люди стали бояться друг друга?
   А как ведь было бы проще, если бы люди не скрывались под идеальными ненастоящими личинами, если бы они прекратили создавать придуманные образы, манеры поведения, что если бы мы все стали настоящими? Улыбались бы соседям при встрече, спрашивали про погоду? Кто сказал, что это глупо? Стереотипы! Как было бы светло, если бы каждый прохожий улыбался! А если и хмурился, то только временно, ведь на улице, среди улыбок, светящихся глаз, невозможно долго грустить.
   Сажусь прямо перед парнем и упрямо заглядываю ему в глаза.
  -Я люблю слушать.
   Он усмехается. Не верит.
  -Зачем это тебе? Что своих проблем не хватает?
  -Знаешь, грубость тебе не к лицу.
  -А подлецу все к лицу. Ты разве так не считаешь? - улыбка, но ненастоящая, вымученная.
  -Представь, что я еду с тобой в поезде, и мы больше никогда не встретимся, потому что выйдем на разных перронах. Рассказывай.
  Он выдыхает, прикрывает сонные глаза, садится удобнее и берет мои замерзшие в свои теплые, даже горячие ладони. Пристально разглядывает наши руки. Молчит. Я тоже молчу, не желая нарушать повисшую тишину.
  -Я лучше не буду представлять. Мне нравится говорить с тобой, а не с незнакомой бабой с большими баулами, доверху наполненными жирными пирожками. - Он смеется. Я тоже. И этот смех оживляет его лицо, заставляет нас довериться друг другу. А может, это тишина или ночь, или одиночество? А может, это боль, скопившаяся в его сердце, рвется наружу? Я легко сжимаю его ладони, готовая слушать.
  
   -Моя сестра - наркоманка. - Улыбаюсь, подбадривая его для дальнейшего рассказа, стараясь при этом выглядеть вовсе и не разочарованной, а наоборот, заинтересованной. Что с этих богачей взять? С жиру бесятся. Сжимаюсь, натягивая рукава на ладони большими пальцами, стараясь скрыться от холода. Ночная прохлада. Интересно, сколько уже времени прошло с того момента, как мы ушли из квартиры? Мама видимо, спит, раз до сих пор еще не оборвала телефон. Странные эти родители, волнуются волнуются, до самой пенсии волнуются, а потом жалуются, что жизнь прожита зря. А нечего за детьми-то следить, будто мы убежим куда...
   Тишина затягивается... Ну хоть бы продолжил уже что ли. Не выдерживаю первая.
  - И как ты?
   Он прикрывает глаза и отодвигается на край скамьи, восстанавливая между нами привычный барьер, по ошибке снятый пару минут назад. Нет, не готовы мы к серьезным взрослым разговорам, рано еще.
  -Это неважно...все неважно. И где уже эти придурки, спать хочу, сил нет. - Алекс ворчит, прикрывая чувствительные сонные глаза от падающего света от вновь ожившего фонаря.
  Спать, действительно, хочется безумно, а еще больше хочется поговорить с этим упрямым скрытым бараном, но желание это настолько неправильное, настолько противоречащее всем моим представлениям и убеждениям насчет этого человека, что я сопротивляюсь, стараясь выкинуть глупости из головы.
   Да, не стоит лезть в чужую жизнь, тем более, настолько запутанную и неинтересную. Какие могут быть у богатых проблемы? Конечно, наркотики, конечно, алкоголь и самодурство, граничащее с манией величия. Вот и все трудности. Им ведь не нужно за каждый грош брать дополнительные смены, пахать на двух работах, стараясь обеспечить себе и своим детям безбедное существование. Особенно, когда любимый мужчина внезапно становится не белым и пушистым, каким был до свадьбы, а зависимым и наглым эгоистом.
   Не могу сказать, что у меня было тяжелое детство. Нормальное...самое главное, что сейчас все хорошо, все стабильно. Еще бы мать замуж выпихнуть, и вообще красота...
  -О, сидите. И как вы тут, скучаете? - Гриша ведет смущенную, но веселую Машку к скамейке, усаживает ее, целуя при этом косточки пальцев, как это принято делать в кино или у чудаковатых богатых аристократов. И с чего меня начали раздражать буржуи? Раньше я к ним параллельно относилась, ну есть богатые, есть бедные, и что?! А с появлением этого...зеленоглазого, постоянно сравниваю, постоянно осуждаю. Тьфу ты! Как будто думать больше не о чем!
  
   В квартиру мы завалились ближе к трем, замерзшие, усталые и жутко клюющие носом. Девчонки весело галдели в подъезде, пока я пыталась дрожащими пальцами засунуть ключи в замок, за что я на них громко шикала и ругалась. В тот момент, когда я, наконец, засунула этот гребаный ключ, дверь поддалась, и я с громким 'ой' нырнула вперед, прямо навстречу хмурой матери, сложившей на груди руки... Ох, не хорошо это, ох, нехорошо....Чувствую, жареным пахнет...Вызывайте 01!
  
  Глава 4. Одиночество в толпе.
   До дома добрались довольно быстро. Я потерялся в мыслях о сумасшествии, парни - в разговорах о девчонках.
   'Я точно схожу с ума. Это ведь ненормально, реагировать так на странную вредную девчонку, которая при этом жутко тебя раздражает и постоянно отшивает. Я хотел ей сказать, хотел выложить все и посмотреть на реакцию. Особенно на то, что я вовсе и не богат, точнее, совсем не богат. Да, тот мужик, что подогнал мне эту малышку', я нежно провел по панели, 'иногда подкидывает бабло. Но все деньги уходят на машину. Ремонт, бензин, замена фильтров, резины, мойка.... Да и гараж он предоставляет, где помимо моей стоят еще две его красотки. Иначе так она бы и ржавела под окнами.
   Но разве это ей нужно? Девчонки не клюют на таких, как я потому, что боятся ответственности и чересчур серьезного отношения к себе. Не скрою, я давно уже не мальчик. Не в половом плане, а в моральном. Мой мозг не настроен только на развлечения или на девчонок, нет, я уже давно просчитал всю свою жизнь, даже примерно знаю, где буду работать, сколько зарабатывать и куда тратить.
   Все это влияние жизни без матери. Мне приходилось растить сестру, при этом не забывая и о себе, стараясь не вживаться в эту роль и не терять свое время. Да, я эгоист, не спорю. Но разве кому-то хотелось бы добровольно брать на себя такую ответственность, как воспитание? Правильно, молчите, не стоит врать. Это дерьмово, постоянно укорять себя, что не так воспитал. Возможно, я сделал что-то не то, а потому виноват в том, что случилось с сестренкой, в том, какая она стала.
  -До скорого. - Хлопок дверью, и я остаюсь в одиночестве. Мозг тянет в кровать, предаться сну, позволить Морфею забрать дневные невзгоды, хоть на пару часов отрешиться от реальности, а нечто внутри, что подталкивает нас на авантюры, звало на прогулку.
   Не знаю как, но я очутился в парке, прошелся по сырой траве, скрываясь в кустах, как безумный наркоман. Но мне нравилось это, нравилось делать, что угодно, не боясь увидеть осуждение в глазах прохожих. И я улыбался, глядя на затянутое тучами небо, на темные дома, где ни в одном окне не было уже света, думая о своем и ни о чем.
   Внезапный звонок застал сидящим на скамье, на той самой, где всего несколько дней назад я встретил неугомонную девчонку с серыми глазами, ту, которая теперь прочно поселилась в мыслях.
  -Алло.
  -Сашик, это Белка. Очень нужна твоя помощь, можешь приехать? - медовый голосок, доносящийся из динамика телефона, испортил всю романтику. Настроение стремительно опустилось к нулю.
  -Если честно, не горю желанием. Что случилось?
  -Ну, как тебе сказать, - она несколько придурковато рассмеялась, - тут Лизка, она немного учудила. Ты лучше приезжай, сам все увидишь, и это...сильно не злись, мы же случайно.
   На этом она отключилась, а я как ошпаренный понесся к машине. Что, черт возьми, могло произойти, что так рассмешило Белку? Явно ничего хорошего... Паршиииво. Придется в очередной раз вляпываться в непонятное дерьмо.
  
  
  ***
   Ночью у мыслей будто открывается второе дыхание, и они начинают работать с утроенной силой, разбрасывая весь накопленный за день хлам, не желая расставлять все по местам.
  ' Мать отложила разговор на утро, наверное, не хочет кричать и расспрашивать при девчонках. Она явно зла. Алекс. Странный парень, но что-то в нем есть? КИШКИ!' - тьфу ты! Опять не те мысли! Переворачиваюсь на другой бок, неуклюже толкая Машку в бок. Она недовольно ворчит, но не просыпается.
   'Интересно, а он классно целуется? У него такие губы...наверное, мягкие. А каково было бы... ТАК! Это что еще такое! Все, разбежались!'. Недовольно вздыхаю и закатываю глаза, не открывая их. Говорят, так можно быстрее уснуть. Вроде...
   Тишина. Лишь мерное дыхание и тихое сопение трех девушек разрывает тишину, скопившуюся в каждом углу комнаты, захватившей власть надо всем. Легкое движение, крадущиеся шаги, и одна из девушек покидает комнату, а затем и квартиру, осторожно прикрыв дверь.
  ***
   Бросаю машину прямо у входа. Дыхание замедляется. Предвкушение? Страх? Микс.
   В клубе ищу глазами Белку. И где она, черт возьми? Глаза натыкаются на скукожившуюся фигурку девушки, слишком знакомой, слишком родной. Приближаюсь за доли секунды, беру в руки ее лицо, осматриваю... Глаза наливаются кровью от открывшейся картины. Разбитая губа, заплывающий глаз, порванное платье, сиротливо повисшее на избитой хозяйке. Толстовка, накинутая на плечи, явно с чужого плеча. Чье? Сука! Убью! За сестру закопаю!
   Озираюсь, встречаясь взглядом с незнакомым парнем.
  -Ты кто такой? Отойди от нее! - это он мне? Удар в челюсть - ему ответ. Вот и познакомились. Завязывается потасовка. Но дальше пары приветствий дело не доходит...
  -Алекс, Алекс, - внезапно ожившая тень сестры появляется перед глазами. - Алекс, это Дима. Он мне помог. Он помог! - она кричит охрипшим голосом, заливается слезами, не успевая утирать их длинными рукавами безразмерной толстовки.
   Я отхожу от распростертого передо мной тела, поднимаю вверх руки, сдаваясь. На глазах - пелена. На воздух! Мне надо на воздух! Сейчас я просто не способен ее выслушать. Головокружение. Адреналин.
  - Умой его пока. Я - на воздух. - Она хнычет, но слушается, испуганно поглядывая в мою сторону. Боится глупенькая.
   А на улице - лето. Свежий ветерок, тишина, прерываемая лишь доносящимися из клуба звуками музыки. Тишина... Как мало человеку нужно для счастья. Только тишина и живое тепло под боком.
   Открываю глаза. Гнев не уходит. Наверное, не хватает теплого бока. Надо выпустить пар. Только как?
   И тут я замечаю знакомую фигурку. Джинсы, обтягивающие подтянутый зад, длинные руки, тянущие толстовку с глубоким капюшоном, стараясь согреться. Светлые, пшеничного цвета волосы, задорный смех, веселый голос. Она стоит неподалеку, абсолютно не замечая моего удивленного взгляда, разговаривает с каким-то парнем. С парнем!
   Гнев. Нееет, это уже не гнев, это ярость. Порывистая, жестокая, животная агрессия. Подлетаю, хватаю ее за руку, разворачивая к себе лицом, и впиваюсь в податливые мягкие, как пушинки, губы жестоким поцелуем. Она замирает, переставая дрожать под ветром, удивленная, оторопевшая. А затем отталкивает, вырывается. Но я не могу отпустить, не насытившись, не утолив жажду, жестокую жажду любви...
  -Отпусти же! Алекс, ты совсем уже с катушек слетел! - она злится, краснеет, стреляя глазками на парня, с которым до этого так мило беседовала. 'Если он хоть пикнет, я вышибу его мозги!' - мысль пугает меня, но при этом и заводит. 'Только дай повод, мудила!'.
  -Что ты здесь делаешь? - спрашиваю не потому, что интересно, а просто, чтобы смотреть на ее рот безнаказанно. Но она не успевает ответить. Я слишком жаден, слишком ненасытен. Снова овладеваю ее податливыми розовыми губками.
   Она уже смелее. Это доказывает не сильная пощечина, что опаляет щеку. Усмехаюсь ей прямо в губы. Отрываюсь на миг, чтобы прижать замерзшее тельце ближе, упереться лбом в лоб и вдохнуть приятный запах кожи, геля для душа, дезодоранта...не знаю чего, но это пьянит лучше всякого коктейля. Да, я пьян. Но нужно вернуться к сестре. Только эта мысль и приводит в себя. Только она и отрывает меня от этой сероглазой бестии.
  
  ***
   Знакомство с сестрой Алекса прошло довольно быстро и скомканно. Ну, то есть, не было его совсем. Алекс просто ворвался в женскую уборную, нашел глазами светлую голову и закинул сестренку на плечо. Парень, которого она тщательно отмывала в женском туалете и при этом прятала от братца, прикрывая собой, быстро свалил, улыбнувшись нам напоследок. Что делала я? Конечно, возмущалась!
  -Она же твоя сестра! Поставь ее уже, наконец! - но Алекс даже не обращал внимания на крутящуюся преграду в виде меня у него перед носом, бросил ревущую девчонку в машину и захлопнул дверь.
  -Как ты с ней обращаешься?! Что ты за брат-то такой! Она же всего лишь ребенок!
  -Ты не взрослее. - Он еще и огрызается!
  -Но при этом я понимаю, что так ты ничего не добьешься! Нужно с ней поговорить!
   Алекс только рассмеялся, оперся локтями на автомобиль и замер, опустив на сложенные руки голову.
  -Ты думаешь, я не говорил? - глухой больной голос, еле слышный, но очень взрослый.
  -А мать?
  -А что мать? Ей плевать! Она уже давно забыла о своих детях! - он несильно стукнул по железному боку кулаком и запрыгнул в свою 'малышку'.
   'Ей плевать! Она давно забыла...' - эти мысли бились в голове, словно сумасшедшие. Все собственные проблемы и переживания отошли на второй план. Нечто вроде жалости, желания опекать этих двоих возникло в мозгу. Ох, и пожалею я об этом, но кто, если не я? Девчонку нужно вытаскивать из грязи.
   Выскочив наперерез машине и раскинув руки в стороны, как птица, остановила ее на выезде. Пора брать все в свои женские хрупкие руки!
  -Алекс! - он смотрел на меня в лобовое стекло, недоуменно выпучив глаза. Весь его вид говорил, что он считает меня слегка больной на голову.
  Не теряя ни минуты, залезла в салон и быстро пристегнулась ремнем безопасности, кинув любопытный взгляд на Лизку, скукожившуюся на заднем сиденье.
  -Я еду с вами.
  
   Квартира Алекса не поражала какими-то вычурностями или необычными деталями. Все просто, но со вкусом.
  -Разувайся. - Хмурый Алекс, такого я еще не видела. Складка на лбу, сжатые губы, напряженные желваки. Я улыбнулась, глядя на него. Как обиженный ребенок, которому не купили машинку.
   Лизка тяжело стянула длинные сапожки и тихо спряталась в комнате, не издав ни звука. Алекс рванулся за ней, даже не разуваясь, явно намереваясь наорать, проучить, но я его остановила, заградив собой вход в комнату. Уперевшись в твердую грудь ладошками, легонько на нее нажала, приняв при этом крайне строгий вид.
  -Алекс, ей нужно немного побыть одной. - Но Алекс даже не слушал, продолжая злиться и долбиться в запертую дверь.
  -Я ей покажу! Она задолбала выкидывать эти фокусы! Пускай убирается к чертовой матери! Я не нянька, чтобы срываться среди ночи и бежать хрен знает куда!
  -Алекс, Алекс, - притянув его на уровень своих глаз за рубашку, попыталась привлечь внимание к себе. - Алекс, успокойся. Лучше сходи в душ, выпей кофе или чая. Алекс, - его глаза не могли сосредоточиться в одной точке. Он просто не хотел слушать! Даже не пытался совладать со своими эмоциями!
   Не знаю, зачем, что и почему, но я просто взяла и поцеловала вырывающегося парня в теплые губы. Его гнев и мое отчаяние сплелись в клубок, а может, это просто обмен эмоциями через учащенное дыхание, легкие требовательные прикосновения губ. Ну, в общем, в итоге я оказалась прижатой к стене, не способная дышать и наверняка очень красная.
   Как может злость чувствоваться даже в дыхании? Не знаю. Может это просто моя фантазия или обострившееся восприятие, но я чувствовала ее в каждом его движении, даже в дыхании на шее. Учащенное, горячее настолько, что обжигает чувствительную кожу, а еще крепкие руки на талии, шее, мнущие ткань спортивного костюма, подавляющие зарождающееся сопротивление.
  -Алекс... - хриплый голос... Он мой? Ой.
   Он прижался сильнее, а затем, отошел, пряча глаза, скрываясь в соседней комнате. Первая победа. Конечно, это лишь начало. Но... как сладко, однако, побеждать, особенно таким необычным способом, крайне приятным способом... Я дотронулась до нижней губы, вспоминая те мысли, что застали врасплох чуть раньше, дома. Поцелуй... Да, поцелуй с ним был именно таким, каким его описывали в книжках опытные тетки. Волнующим.
  
  
  В Лизину комнату я зашла лишь через пятнадцать или двадцать минут,намереваясь попытаться вдолбить ей доверие ко мне и узнать эту милую девчонку поближе. Иначе вытащить ее из всего этого....будет крайне сложно.
   Тихий стук, на который, конечно же, никто не ответил, разорвал тишину. Алекс шумел водой на кухне, на часах уже - пятый час, а в глазах - сонные гномики машут призывно руками, заставляя отдаться под власть Морфея. Щелчок. И дверь распахивается. Ее никто не запирал, и только гнев, застеливший глаза ее братцу, помог его остановить.
  -Лиз, - она лежала на краю кровати, прижав колени к груди и обхватив их руками. Плачущая, несчастная с красным опухшим лицом и судорожно поджатой нижней губой. Она сдерживалась, чтобы не завыть в голос, хватаясь за ноги гибкими тонкими пальцами, как за спасательный круг. Это боль. Я знаю, что это. Она невыносима.
  -Лиза, - она не поднимает глаз, смотря в одну точку, разрываясь мысленно на куски, впадая в отчаяние. Поддержка. Да, сейчас нужна именно она. Я опускаюсь перед кроватью на колени, нежно, как это обычно делает мама, провожу рукой по девичьему лицу, убирая с него запутавшиеся липкие пряди. Она зажмуривается, будто я могу ударить или укусить, или прыгнуть на нее, как разозлившаяся кошка. Но я не делаю ничего из этого, лишь мягко разглаживаю складку на лбу, отцепляю сжатые пальцы и обхватываю их своими, прижимая еще по-детски маленькие ладошки к сердцу.
   Оно бьется тихо, осторожно, будто боясь спугнуть звереныша, что сейчас смотрит своими бешенными испуганными глазками на сцепленные руки, на шею, на губы, глаза своей юной спасительницы. Разница в возрасте сейчас не играет никакой особой роли. Я видела слишком многое, чтобы продолжать поступать и думать, как ребенок. Слишком много грязи вылила жизнь в мое детство, размазала ее по моему лицу, рукам... Я видела столько боли, столько предательства, столько презрения и равнодушия... Да, все мы совершаем ошибки, и моя дорогая мать не исключение. Неудачное замужество, и жизнь ее маленькой дочери покрывается черными разводами отчаяния и боли.
   Лиза будто чувствует в этот момент огромную силу упрямого человека перед ней и поддается, доверяет ей свою судьбу. Тихое шевеление в темноте, и я ложусь рядом с девочкой, обнимаю ее одной рукой, прижимаю к себе и выдыхаю в светлую макушку.
  -Пора все менять, Лизи. Так не может больше продолжаться.
  
  ГЛАВА 5. Измена или изменение?
   Одиночество. На мой взгляд, одиночество - это то чувство, с которым люди постоянно ошибаются. Человеку свойственно чувствовать себя одиноким, потерянным, никому не нужным. Ведь таким образом он добивается поддержки, внимания, участия и, конечно же, дружбы. На мой взгляд, именно одиночество дает возможность подумать о самоубийстве, заставить искать развлечения, связи. Оно убивает нас.
  -... - подруга помахала у меня перед лицом, привлекая внимание и отвлекая от мыслей, навеянных музыкой. Я вынула наушник и улыбнулась.
  -Привет.
  -Привет, подруга. Как ты? А я тебе сейчас такоооое расскажу, закачаешься. Короче, Гриша... - бла-бла-бла. Лучше уж быть одинокой, чем находится в центре этого тайфуна с простым именем Мария.
   Ирка, наверное, думала также, но вслух никогда бы такого не сказала, слишком воспитана. Вообще, Ирка - самый воспитанный из нас троих человек и самый умный. И хотя из-за нас она постоянно прогуливает уроки, ее оценкам можно только позавидовать.
  -Я сегодня только на алгебру с химией. - Вставила я слово в нескончаемый монолог Машки.
  -Всего на два? - ее глаза так округлились, что любой, кто не знал эту девушку, наверняка подумал бы, что она ни разу в жизни не прогуливала. Актриса.
  -По идее, я вообще могу их не посещать. Экзамены-то сданы. - Я недовольно фыркнула, увидев скуксившуюся мордашку подруги, и вновь отдалась музыке. С ней спокойнее.
   Уроки прошли убого. Настроение оставалось на нуле и дома, когда мама выносила строгий приговор и запрещала посещать улицу без ее ведома. И даже в квартире у Алекса и Лизи оно было пониженным.
  -Привет. Как ты сегодня? - я все же старалась не выливать всю скопившуюся желчь на невинную девчонку. Она же не причем.
  -Привет. Нормально. - Она сложила ноги, как это делают поклонники йоги и тяжело вздохнула. - Почему ты пришла?
   -Хочу стать тебе другом. - Она недоуменно приподняла брови.
  -Зачем тебе это?
   Сегодня ее руки были голыми, открывая огромные синяки на запястьях, сгибе локтя. Вся ее шея также была в синяках и засосах. Почему она позволяет так с собой обращаться? Почему делает это с собой?
   Наблюдая за Лизи, я вспомнила свои мысли насчет одиночества. Оно убивает нас. Но ведь одиночество придумал человек. Кто сказала ему, что он одинок? Кто сказал, что одиночество - это плохо? Правильно, другой человек. Эта безумная цепочка мнений, убеждений, страхов и создает общую, неоспоримую точку зрения.
  -Лизи, иногда люди делают что-то без цели.
   Девочка фыркнула и отвернулась.
  -У всех есть цель. У кого-то плохая, у кого-то чуть хуже.
  -Я не буду тебя переубеждать. У меня просто нет настроения, поэтому пошли и заварим кофе или чай. У вас есть цикорий? - я бодро поднялась, разгладив джинсы на коленях, и протянула ей руку.
  - Пошли, покажешь мне, где у вас все.
   Улыбка, наверное, вышла ненастоящей, потому что Лизи руку не приняла, но на кухню пошла, даже заварила чай и вытащила откуда-то конфеты.
  -Лизи, а ты ходишь в школу?
  -Почему ты зовешь меня Лизи, а не Лиза? - девочка выковыривала изюм из конфеты и бросала его в мусорное ведро под раковиной.
  -Ты не любишь изюм?
  -А ты любишь?
   Я засмеялась. Лиза тоже улыбнулась. Раньше я тоже была как ежик, не желая никого впускать в личное пространство, поэтому я и понимала, что чувствует эта непонятая никем девочка, поэтому я хотела ей помочь.
   Щелчок двери испугал натянутые раздражением нервы. Возня, доносившаяся из коридора, приводила в недоумение. Что можно так долго делать в этой маленькой комнате, не включая при этом света и прерывисто дыша?
   Возможно, виной была моя наивность или чрезмерное любопытство, заставляющее засовывать нос туда, куда не нужно, но я вышла из кухни, держа чашечку цикория, и включила свет... Увиденное, кхм, заставило покраснеть не только щеку, но я думаю и даже шею, и корни волос.
  -Кхм, - единственный звук, который привел меня в себя, был издан смеющейся Лизи, которая выглядывала из-за моего плеча и разглядывала увлеченно целующуюся парочку. Я тоже засмеялась. Как нелепо. Господи, как нелепо.
   В кухню мы вернулись вдвоем, весело хихикающие ,как маленькие, но при этом прикрывающие рты руками, стараясь расслышать каждое слово той, что орала на всю квартиру.
  -Еще чаю? - мой шепот отвлек увлекшуюся Лизи. И она улыбнувшись мне, кивнула.
  -Пожалуй, мы здесь надолго. Он не даст нам уйти безнаказанными.
   Я насыпала еще цикория в чашку и залила его кипятком. Чувство удовлетворения от совершенной случайно пакости поселило крупицу радости в темную депрессию, что комковалась у меня внутри. Кажется, я неосознанно развязала войну с этим зеленоглазым психопатом. Вот только стоит ли ставить на себя?
  
  -Cаш, - я отвлеклась от радостных предвкушающих мыслей на знакомый девчачий голос.
  -Мм?
  Лизи немного замялась, прежде чем сказать, но все же продолжила:
  -Ты думаешь...я смогу стать лучше? - она опустила глаза, видимо боясь принять правду, которую я непременно должна была выплеснуть ей в лицо, как помои. Но я лишь улыбнулась, протянула руку и обняла ее холодные руки своими сильными и уверенными пальчиками (по крайне мере, я надеялась, что они такие).
  -Лизи, я верю, что ты справишься со всем, что свалилось на тебя сейчас и свалиться в будущем. У тебя ведь есть Алекс, а теперь и я. Мы поможем тебе почувствовать уверенность и силу.
  -Алекс меня ненавидит. - Она тяжело выдохнула и сжала мои пальцы сильнее. - Ты тоже станешь ненавидеть.
   Мне захотелось заплакать от той боли, что сквозила в каждом ее слове. Слабость, граничащая с полной опустошенностью, нежеланием и дальше продолжать такую жизнь - вот что было в ее словах и голосе. Я невольно перевела взгляд на кухонную дверь и вздрогнула. Алекс. Он был растерян. Смотрел на наши переплетенные пальцы, на поникшую сестру, и видимо не мог поверить в услышанное.
   Чаще всего, люди одиноки не потому, что рядом никого нет, а потому, что людей слишком много, и они не знаю, кому можно довериться.
  -Лизи, посмотри на меня.
   Встретившись с ее зелеными, как у брата глазами, я улыбнулась самой нежной улыбкой, на какую была способна.
  -Лизи, я ни при каких обстоятельствах тебя не брошу. Ты можешь прийти ко мне домой или позвонить, когда тебе будет плохо или хорошо, грустно или одиноко. Ты должна знать, что теперь у тебя есть человек, которому ты можешь доверить все. Лизи, ты больше не одинока.
   Передо мной был маленький звереныш. Он недавно потерял все, и теперь страшился принимать реальность. Он предпочитал бросить все, потому что бороться гораздо больнее, гораздо сложнее.
   Я не ожидала этого, но она расплакалась. Эта маленькая четырнадцатилетняя девочка просто не смогла сдержать нахлынувших эмоций.
  -Все хорошо, Лизи. Все обязательно будет хорошо, да, Алекс? - мой вопрос вывел его из ступора. Его лоб на секунду наморщился, будто таким образом собирая разбежавшиеся мысли, а затем разгладился. Алекс занял стул рядом со мной, бросив настороженный взгляд в мою сторону.
  -Да, все будет.
  ***
  Черт! И как можно было забыть, что эта взбалмошная сероглазая теперь околачивается в моей квартире?! Черт! Выпороть ее мало за то, что не могла усадить свою милую задницу на стул и не мешать взрослым, развлекаться!
   Приводя ее в дом, я не собирался сводить их с сестрой, лишь подумал о том, что Лизе может понадобиться женское участие. Но эта девчонка явно была не той, чему она сможет научить мою сестренку, если сама еще ребенок?
  
  Неделя спустя.
  -Где моя сестра, черт возьми?
  -Она ушла на встречу с очень милым мальчиком. - Я дорезала огурец и закинула его в миску с салатом. - Ужинать будешь, а то наверняка устал, соблазняя очередную представительницу слабого пола?
   Как называлось теперешнее наше общение? Думаю, холодная война. Алекс искал себе пассию на роль мамочки Лизи, а я просто за всем этим наблюдала со стороны и изредка водила новую подругу к доктору-наркологу. Ей уже провели детоксикацию организма и записали на каждодневный прием для восстановления. Многие врачи советуют отпустить девочку в специально обустроенное место на лето, чтобы она продолжила свое восстановление там, но Алекс против. А я не являюсь членом семьи, чтобы влиять на его решения. Зато мне удалось поговорить со знакомым маминым психиатром о способах общения с бывшими наркозависимыми, о их эмоциональном уровне и тому подобное. Если честно, единственное, что я для себя усвоила , что за больным нужно постоянное наблюдение, скрытое конечно же и как можно больше общения и поддержки.
  -И почему я об этом ничего не знаю? Почему я всегда все узнаю последним?
  -Не нужно злиться. Потому и не сказали, что твоя реакция слишком непредсказуемая. - Я медленно поставила чашку на стол, прямо перед ним, но отойти не успела, твердая хватка его руки на моем запястье просто не дала этого сделать.
  -Это я ее брат! Если ты думаешь, что...
  -Лучше замолчи, и ешь молча. Хорошо? - я мило ему улыбнулась и направилась в прихожую. Благо погода хорошая, и все что следовало сделать до выхода на улицу - это надеть обувь. - Скажи Лизи, что я буду дома. Пускай топает туда.
   Громкий хлопок двери, и теплый летний воздух охватывает все тело. Лето. Как много нужно успеть. Как много нужно улыбнуться. Не хотелось бы тратить время на этого психопата. Сколько можно уже так реагировать? Когда мы впервые вышли прогуляться с Лизи после его неудачи с той крайне крикливой чувихой, он наорал на нас так, что я еще долго не могла прийти в себя. Видимо, этот сумасбродный тип считал, что его сестренке пойдет на пользу только его общество и стен ее комнат. Больной.
   Мобильный ожил неожиданно.
  -Алло.
  -Это Александра Рогачева?
  -Да. Кто это?
  -Это из больницы 147. К нам поступил ваш отец Рогачев Роман Константинович.
  -Что?
  -Вы не могли бы приехать?
  -Д-да, конечно. - Руки сжимают трубку. Отец. Отец. Что он здесь делает? Что привело его в наш город, такой далекий от того, к чему он привык? Такой далекий от города, где он живет?
  
  
  ***
   Вы когда-нибудь наблюдали за целующимися парочками в трамвае, автобусе, на остановке? За тем, как они улыбаются другу другу, как наклоняют голову и трутся носами во время поцелуя? Нет? И я нет...до этого момента. Кажется, вроде бы, все рушится, твоя жизнь вновь делает крутой разворот обратно, переворачивает твою мягкую уютную постельку, выбрасывая одеяло, подушку, простынь на пол. А ты смотришь вокруг и понимаешь, что у других-то ничего не изменилось, земной шар не перестал двигаться по своей орбите и солнце не потухло. Ты понимаешь, что твои проблемы - только твои и ничьи более.
   В приемной было холодно. Даже скамьи, обтянутые чем-то мягким, не придавали уюта морозной обстановке. Слишком бело. Слишком чистое. Слишком тихо. Слишком. Это слово преследует каждого, кто входит сюда. Оно будто прячется по углам, болтается между ног еле плетущихся больных, путает спешащих медсестер.
  -Саша.
   Мама. Она улыбается. Почему она улыбается? Или...
  -Мам, что он здесь делает?
  Она неуверенно засовывает руки в карманы белой пижамы, мнет ткань изнутри.
  -Он позвонил. Сказал, что изменился. Сказал, что просит помощи, хочет исправить все ошибки перед смертью.
  -Он болен?
  -Да. Рак.
   Я смеюсь. Истерично. Потому что на свете не существует, наверное, ни одного человека, способного на изменение, на жертву ради близких. Вы считаете, я не права? Тогда докажите обратное.
  -Ему повезло.
  -Доченька, ты не должна желать ему зла. Он всего лишь человек. А все люди допускают ошибки.
  -Мама, не нужно выгораживать его. Он - последний человек, о котором я бы стала волноваться. Зачем ты вызвала меня сюда?
  -Папа...он просил...
  -Нет! Что бы он ни просил, я никогда, слышишь, никогда не выполню этого! Он чуть не погубил нас всех! И я этого, в отличие от тебя, никогда не забуду!
   Пока выхожу из больницы, думаю лишь об одном: 'Зачем пришла?' Я ведь прекрасно знала, к кому иду. Кто этот человек, что является моим отцом. Что это было? Минутный порыв? Замешательство? Любопытство? Глупо. Как глупо было срываться с места и бежать к нему, тратить деньги на автобус, будто он оценит... Для него нет ценностей, для него ничего нет. Рак. Хаха, как глупо. Его убьет рак. Вонючий старый пес! Ненавижу!
   Я вся затряслась, сжимая кулаки, ударяя снова и снова себя по коленкам. Успокоившись, присела на скамейку и заплакала. Дура! Дура! Какая же дура! Но ничего, боль всегда уходит. И в этот раз непременно уйдет.
  
  ГЛАВА 6. Беда не приходит одна.
  Вы когда-нибудь задумывались о смерти? А о том, кто будет скучать больше всех после вашей кончины? Нет?
   Забавно видеть того, кого боялась, ненавидела, кого глубоко внутри ждала, мертвым. Я всегда думала, что смерть не сможет его догнать, что он слишком быстр для нее. Интересно, стоящий передо мной Коша думает сейчас о своей судьбе, о том, что такое могло случиться и с ним?
   Глупо умереть. Но еще глупее умереть, разбившись на мотоцикле, когда тебе пророчили смерть от рака. Да, мой отец даже тут не смирился с судьбой, выбрал свой собственный путь, закончил свою историю по-своему. А мне хватило бы на это мужества? Сесть на мотоцикл, не предупредив ни единой души, разогнаться так, чтобы с сиденья сдувало, и затем взять и отпустить руль? Забыв про тормоза, опасность, близких, просто отдаться на волю прибывшей беде. Не думаю. И глядя на широкую спину Коши, обтянутую кожаной жилеткой, я понимала, что и ему бы не удалось. Свадьба была слишком недавно, чтобы Маришка могла ему так быстро надоесть.
   Кстати, вот и она. Ведет истерично рыдающую мать, утирает слезы, поправляет черный платок и ищет глазами нас...или только мужа? Вздыхаю. Отвожу взгляд, не намереваясь участвовать в этой показухе. Такое ощущение, будто близкого человека хороним. Да этот 'близкий' даже не вспомнил бы про нас, если бы не прижало.
  -Саша!
  -Александра, - голоса. Я не хочу даже смотреть в их сторону, быстрее бы загрузиться в машины и закопать это бездушное, бесполезное тело в яму. Надоело все. На-до-ело.
  
   За столом все также тоскливо. Перед глазами проносятся картинки погребения, смутные образы бросаемой в могилу земли, тонкие пальцы, сжимающие мое плечо, глухие и громкие истеричные рыдания. В тот момент я готова была все отдать, лишь бы не слышать это сумасшествие.
  -Саша. - Мать дергает меня за руку к двери, намереваясь отвести подальше от черной безмолвной толпы, пожирающей ресторанную еду.
  -Саша, ты эгоистка! Не смей воротить нос от угощений! Ты обязана помянуть своего отца! Обязана! Слышишь? Обязана! - она вопит так громко, что даже эти животные отвлекаются от тарелок. А один - от ее вылизывания. Мерзко.
  -Мама. Я ухожу. Не хочу больше здесь находиться.
   Мать недоуменно провожает меня стеклянным взглядом и возвращается за стол к этим падальщикам. Как мерзко. Господи, как мерзко.
  
  Свежий воздух освежил разгоряченные щеки. Гнев покидал свою обитель, под действием упорного оптимизма. А я просто шагала по дороге, по асфальту, не обращая внимания на сигналящие машины, орущих водителей, на эту странную прекрасную жизнь, проходящую очень близко, пускающую свою длинные сети по всему миру.
   Я свободна. И это хорошо. Я счастлива. Или лучше так: 'Я счастлива?'.
   Громкий сигнал где-то очень-очень близко.
  -Ты что дура, совсем наркота мозги отшибла, под колеса машин лезешь?
   Смеюсь. А может, и вправду, отшибла? Только не наркота, а бесконечная вереница незнакомых противных, жаждущих чего-то лиц.
   Знакомая скамейка радует глаз. Коричневый цвет, черные ножки и одинокая урна лениво качается от удара мальчишки, что пнул ее ногой ради развлечения. А на скамейке - человек. Алекс. Что он здесь делает?
  -Привет. - Молчит. Ну и хорошо. Так лучше. Так гораздо лучше.
   Пару минут сидим в тишине, наблюдаем за снующими, перекатывающимися, как пингвины, голубями. Маленькие детки в колясках, проходящих мимо мамочек, оживленно агукают, глядя на странных мелких птичек. Им еще пока невдомек, что эти птички - голуби, что они любят семечки, что в год их миллионами сбивают машины и ловят уличные кошки, что их жизнь очень трудна и опасна. Но они живут. Они - часть огромной цепи, как и мы, люди.
  -Что случилось? - прикрываю глаза, вдыхая свежий аромат куста за спиной, слушая его мирный диалог с переставшей качаться урной.
  -Ничего. Все хорошо. - Алекс даже умудряется улыбку выдавить. А глаза....больные, как у идущего на казнь декабриста или его жены, или детей. Чьи глаза выглядят больнее?!
   Вздыхаю. Как часто мы все-таки врем, особенно в мелочах. Когда нам пишут в контакте: 'Как дела?'. Мы отвечаем: 'Нормально'. И не важно, что сейчас у вас все внутренности съеживаются от боли, голова взрывается от мыслей, а сердце ноет и стучит, ноет и стучит.... И хочется поддержки, участия, но при этом мы ведь абсолютно ничего для этого не делаем. Нормально - отличное слова. Вроде плохо, но жить еще можно.
  -А у тебя что?
  -Ничего.
   Два человека, сидящих рядом, на расстоянии плевка. Но они не плюют, не говорят, не слушают. Они вроде бы вместе, а вроде и нет.
   Странная штука жизнь. Она нас испытывает, даже когда мы не одиноки. Даже когда мы смотрим в глаза любимым.
  -Возьми трубку.
  И правда, звонит телефон. Кто? Мама. Волнуется, наверное.
  -Алло.
  -Ты где?
  -На улице.
  -Доченька, давай домой. Тут Мариша, Коша. Они сегодня у нас переночуют. Мариша тортик принесла, посидим, чаю попьем.
   Раздумываю целую секунду, а затем, соглашаюсь. Мама - это святое. Ее нельзя обижать, даже если в душе целая гора плевков, даже если сердце упало куда-то в пустоту. Нельзя.
   Дотрагиваюсь до теплого плеча парня, усмехаюсь, когда он вздрагивает.
  -Хочешь тортик?
  -Что? - он хмурится, забавно, как ребенок.
  -Тортик, говорю, хочешь?
   Поднимаю и слегка разминаю ноги. Кругом уже темно. В парке лишь мы. Странно.
  -Хочу.
  -Ну, пошли тогда, у меня чай попьем.
  -А родители?
  -А что родители? Чаю на всех хватит. Пошли.
   Я протягиваю ему руку. С виду вроде дружелюбный жест, но глядя на изменившуюся физиономию Алекса, можно подумать, что у меня на ладони струйки огня танцуют ча-ча-ча. ***
   Опустошение. За гневом, обидой, любовью всегда приходит оно. Иссушающее, не отпускающее опустошение. И вам крупно повезло, если вы одиноки, если вас не окружают постоянно люди, следящие за каждый вашим движением, открывающие рты при ваших словах. Я именно такой. Я люблю одиночество. Я ценю его, как дар жизни. Только при отсутствии людей, можно подумать, осмыслить происходящее и стремиться в своей некомпетентности.
   Сашке удалось вселить в Лизку надежду. Она смогла подарить ей вторую жизнь. А я не смог. И эта мысль съедает.
   Глядя на протянутую миниатюрную ладошку, я думал не о том, стоит ли согласиться, но о том, стоит ли продолжать. Продолжать корить себя, продолжать думать об условностях, продолжать жалеть, а может, стоит просто взяться за эту ладошку и пойти дальше.
  -Ну, пошли.
  
  -О, Сашенька, а ты с гостем? Ну, проходите, проходите. Не часто у нас бывают гости. - Женщина, что открыла мне дверь, была обычной дамой сорока лет, немного припухлые красные глаза говорили о непролитых или излишне пролившихся слезах, немного мятая футболка, спортивные штаны, сцепленные в пучок волосы.
   Странная штука жизнь. Она заставляет нас сравнивать друг с другом, мерить, у кого больше любви, желания, богатства. Она заставляет нас примерять различные маски, играть непонятные роли. А мы не сопротивляемся, идем у нее на поводу, сравниваем, анализируем, фантазируем. И я не стал исключением. Я вспомнил свою собственную погрязшую в мечтах мать. Ее поседевшие волосы, которые она обильно красит в белый цвет, ее руки, что постоянно трясутся и будто живут отдельной от хозяйки жизнью, ее лицо, покрытое морщинами и незажившими ранами бурной молодости.
  Я вспоминал ее, сравнивал с этой милой и улыбчивой женщиной, которая степенно наливает чай, стараясь не смотреть на дочь, стараясь, видимо, не осуждать ее. Интересно, в каждой семье есть проблемы? Проблемы, связанные с непониманием?
   Я думаю, именно такие проблемы самые сложные. Их почти невозможно решить и вовремя обнаружить. Люди привыкли скрывать все в себе, их это устраивает. Но в один прекрасный миг они обнаруживают себя несчастными. И тут появляется проблема. Непонимание.
  Тем временем, мне положили на блюдце кусок торта, дали чашку чая, чайную ложку, а я сидел, не понимая, зачем пришел. Я ведь не знаю эту грустную девчонку, не знаю о ней совсем ничего, кроме того, что она очень миленькая и украла у меня сестренку. Ладно, не украла, спасла. В мыслях надо быть честным. А что еще? Ну, учится вроде в школе, дружит с девчонками, завладевшими сердцами моих друзей-дураков, которые теперь хрен положили на общение со мной. Ну, ладно, это не страшно. Страшно то, что мне все равно, есть они или нет.
  Как только Саша удалилась в свою комнату, переодеться, ее мать завалила меня вопросами:
  -А как вас зовут? Моя дочь такая бесцеремонная, оставила вас наедине со своей семьей, даже не познакомив. Ну, вы уж ее простите, у нее сложные времена. - Она выжидательное приподняла брови, сделав такое умилительное лицо, излучающее волны добра и искренности, что я не смог злиться долго на бестолковую Сашку, действительно поставившую меня в неловкое положение.
  -Я Алекс. - Чай застрял в горле, и я закашлялся. Рука помощи пришла справа. Очень мощная такая рука, вкупе с яркими темными глазищами и странной внешностью, обвешанной тут и там цепями. Это кто еще такой?!
   Сашина мама уселась напротив меня, прекратив услуживать гостям, и сложив руки на столе, устремила все свое внимание на меня.
  -Алекс, это сокращенно от Александра? Как оригинально! Молодежь в последнее время измывается над своими именами, как только может, клички всякие придумывает, да Коша? - серо-голубые глаза ее устремили свой мрачный, осуждающий взор на здоровяка рядом со мной. Тот только пожал плечами, сверкнув глазами на девчонку, странно знакомую мне, сидящую напротив него, и продолжил угощаться темным шоколадным тортом.
  -Алекс, а что вы думаете насчет Байкеров? Вам нравится то, чем они занимаются? - Вот он! Вопрос года! И озарение зеленой вспышкой садится на носу. Я чихаю. - Ой, у вас на них тоже аллергия? У меня с некоторых пор тоже! Мы с вами обязательно подружимся, Алекс! Я очень рада, что моя дочь связалась с таким, как вы! Вы хоть и молодой, но очень сообразительный. А я очень ценю это качество! - Она рассмеялась шелковым смехом и снова принялась услуживать гостям. Затем внезапно что-то вспомнив, наклонилась ко мне и прошептала:
  -Вы только берегите ее. Она еще совсем кроха. Как маленький колючий ежик.
   После этих слов на кухне появилась она, виновница моих будущих кошмаров, которую я сразу же и похитил. Она должна объяснить своим родственником, кто я такой! Что я вообще-то совсем свободен! И знакомиться ни с чьими родителями еще лет десять не собирался!
  Хотя... В голове появились опасные мысли, целый клубок сомнений. 'Стоит ли срывать свой гнев таким образом? Стоит ли кричать, возмущаться, когда ты сам пришел сюда, любопытство привело тебя. Ты сам хотел узнать эту девчонку, посмотреть ту атмосферу, в какой она выросла. Все было ради нее. Нет!'.
  -Ай, ну что еще? - мы остановились в темном коридоре между двумя дверьми. Я старался сжимать ее руку, как можно мягче, но злость...
   И знаете, случается такой момент, когда мы вспоминаем все самые нелепые случайности в своей жизни, вспоминаем, как справлялись с теми или иными проблемами, заморочками. А глядя на эту....на этого колючего ежика передо мной в длинной футболке, коротеньких шортах и крайне недовольной моськой, я вспомнил наш поцелуй там, возле клуба. Вспомнил вкус ее губ и улыбнулся. Темные брови моментально нахмурились, а попытки выбраться из моего захвата только усилились. Она вела себя, как дичь, угодившая в невидимую ловушку.
   Я наклонился ближе, заставляя ее отступить и прижаться к стене, ближе... и она выходит из себя, начиная зло шептать мне почти прямо в губы, попеременно сглатывая и облизываясь.
  -Я буду кричать. Только попробуй, и Коша тебя отделает! - наклоняюсь еще ближе, касаясь дыханием тонкой шеи с маленькой жилкой, бьющейся бешено под кожей. Шепчу в ухо, наслаждаясь моментом, ее беспомощностью:
  -Давай.
 
 Ее губы, мягкие и податливые, как губка впитали все разочарование и жжение в груди, что набирало обороты, постепенно растаяло, уступив место легкому покалыванию. Не знаю, что за магия витает в воздухе при таких вот поцелуях, что за магия тянет нас друг другу, кидает в объятия, но мне она нравится...
  Отстраняясь, легонько щелкаю ошарашенную девчонку по носу и улыбаюсь ей от всей души, самой искренней и доброжелательной улыбкой. Однако....не помогает.
 -Кретин! Придурок! - она замахивается для удара, но промазывает, бьет по груди, а затем, будто обессилев, наклоняет голову и упирается лбом мне в грудь. -Зачем ты так?
 -Я не понимаю, о чем ты. - Мои руки так и тянутся зарыться в ее светлые мягкие волосы, провести по всей их длине, убрать пряди с лица, а затем притянуть ее в объятия, вдохнуть аромат ее тела, кожи.
 -Ребят, а вы где пропали-то? - в коридоре появляется раскрасневшаяся взволнованная мама Сашки.
 -Уже идем, мамуль. - Саша быстро поднимает голову, убирает волосы за уши и улыбается во все тридцать два.
  Женщина еще задерживается ненадолго, осматривает наши смущенные лица, негромко цыкает и уходит.
 -Хорошо, мы вас ждем.
  Саша глубоко вздыхает.
 -Думаю, тебе стоит пойти домой.
 Она ведь это несерьезно? Что значит 'домой'? Опять возвращаться в эту пучину страхов и ожидания? А что, если Лизка снова свалила куда-то? Опять искать ее, носясь по городу?
 -Нет уж, я остаюсь. Этот вечер мне нравится все больше и больше. И мы возвращаемся на кухню.
 
 ***
  Я просыпаюсь от кошмара. Какое-то черное месиво засасывало меня под землю всю ночь. И это было настолько реалистично, что, проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь.
 Темная комната напоминала те комнаты, в которых героинь ужастиков непременно убивали маньяки, чудовища или что-нибудь еще. Темные тени, спрятавшиеся по углам, наводили еще больше ужаса.
  Осторожно высвободив ноги из скомканного одеяла, прошла к двери. На кухне до сих пор горел свет, туда-то я и отправилась. Сейчас мне нужна компания, любая... В освещенном помещении сидели двое, Маришка и Коша. Их лица были пусты и будто даже безжизненны. Белые маски. Я села напротив и помахала у них перед лицами, но они даже не шевельнулись. Внезапно громкий крик разорвал оцепенение, кто-то умирал в соседней комнате, но я даже не шелохнулась. Голос был незнаком, а тело больше не подчинялось мне. Напряжение огромной тучей сгустилось вокруг нас. Свет мигнул и потух. А затем Коша взял что-то в руки, крик повторился. Но кричала не в другой комнате, кричала я....
 
 - Я никогда в жизни не видела настолько реалистичных снов, это была будто картинка их глупого ужастика с тупыми главными героями, которые полтора часа совершают только глупости и лишь последние десять минут спасаются сами и весь мир в придачу! - в трубке молчали. Затем зевнули. - Почему ты молчишь? Ты считаешь меня больной на всю голову? Маша!
 -Просто Гриша позвал меня на свидание, и я не знаю, что надеть. Может, вы сегодня с Иркой ко мне? Заодно и накрасите.
 -Ох, Маша, - я отключаюсь. Ну, о чем, скажите, о чем можно говорить с девчонкой, чью голову и мысли целиком и полностью занимают мальчики? Набираю другой номер. В ответ мне разлаются лишь длинные гудки. Ирка не слышит, или опять посеяла трубку. М-да...
 Лизке я звонить не стала. У нее итак слишком много проблем, не стоит нагружать бедную девчонку еще и своими.
  Подумав еще немного и выглянув за окно, я со спокойной душой снова улеглась спать. Не стоит накручивать себя из-за пустяков. Это всего лишь сон. Ничего больше. Реальность гораздо пугающе.
 
 ***
 -Саааш, просыпайся. Сааашааа... - нудные звуки на одной ноте не давали мозгу окончательно проснуться. Желая остаться подольше в комфорте нереальных сновидений, я посильнее укутался в одеяло. Но, к сожалению, это не помогло.
 -Саша! Мама приехала!
 -Что? - как я поднялся так близко? Понятия не имею, но известие о том, что моя заблудшая матушка решила наведаться в обитель своих детей слегка пугала. Ха-ха. Слегка.
  Потряс головой, потер глаза и посмотрел уставшим замученным взором на сестру:
 -Выпроводи ее и ложись спать, рано еще.
  Но причесанная и даже накрашенная Лизка слушать никак не желала, что-то пробормотав под нос, достала телефон из заднего кармана джинсов.
 -Алло, Саш, тут такое дело. Мам приехала. Мне психиатр не разрешает с ней общаться, брат вставать не желает, может, ты приедешь и поможешь?
  Нервные движения Лизки приводили меня в еще больший депресняк. Синяки на ее руках, только - только начавшие сходить, мутили. Что это? Заболел что ли?
 -Лиз, принеси антигрипинчика, а. И замолчи, от твоего голоса блевать тянет.
 -А хотя, знаешь, не приезжай. Я приеду. Не хочу его больше видеть.
  Девчонка развернулась так быстро, что я заметил лишь кончик ее косичек, и выбежала из комнаты, по пути запнувшись об оставленные мной на пороге кроссовки.
 -Твой сын - свинья, мамуля! - послышалось из соседней комнаты, а затем, громкий хлопок двери сообщил, что сестрица покинула квартиру. Ну и славно. Меньше головной боли!
 ***
 -Чай будешь?
 -Да, с удовольствием.
 -Сашуль, напомни, почему я все еще не скололась?
 -Потому что у тебя есть я, твоя опора и защита. - Мы весело рассмеялись, довольные друг другом, и, взяв стаканы, полные теплого коричневого напитка в руки, уставились в мелькающие картинки на экране.
  Не знаю, что было в Лизиной голове, но в моей поселился пожар. Пожар ненависти к тому, кто не может держать своих слов и свое истинное лицо на узде. Он опять все портит! Опять подталкивает ее в эту пропасть, из которой она всеми силами пытается выбраться. Зачем? Это что любовь у него такая? Нет, я этого так просто не оставлю!
 
 Глава 7. Или как меняют люди судьбы.
 -Ты уверен, что нам можно здесь находиться?
 -Ну, Ир, не трусь. Ты же со мной. - Девчонка осторожно прошлась по скату и выглянула за край крыши. - Ух, ты, вот это высота! Аж, голова кружится, и ноги дрожат.
 -Смотри не упади, обезьянка. - Парень, кажущийся огромным на фоне хрупкой девчонки с прилизанной косой на спине, обнял ее со спины.
 -Знаешь, я восхищаюсь тобой. - Она зарделась от его слов и передернула плечами, стараясь унять нервные мурашки. - Ты такая гордая, своевольная, такая покорная, восприимчивая. Ты целый клубок противоречий и загадок.
 -Я обычная.
 -Может быть.
 -Я просто стараюсь оставаться собой. Правда, в твоем присутствии это сложно.
 -Хочешь сказать, что я тебе противен?
 -Глупый. - Она поворачивается к нему лицом, совсем не замечая опасности, таящейся на такой высоте, не замечая страха или даже секундного волнения в себе. Доверие. Легкая ладонь опускается на бритый подбородок, нежно гладит скулу. - Просто при тебе мой голос дрожит, ноги путаются, коленки подгибаются, а мысли улетают куда-то далеко.
 -Ты же говорила, что это из-за высоты.
 -Да, из-за нее. Из-за высоты испытываемых мною чувств.
 - Ты очень красиво говоришь. Я...грубый на твоем фоне, боюсь обломать крылышки...
 -Не обломаешь... Только благодаря тебе они у меня есть.
  Вам кажется все это фальшивым и ненастоящим? Вы думаете, что находясь на высоте в девять, двенадцать, двадцать пять этажей нельзя думать о любви, о чувствах? Тогда попробуйте. Попробуйте сами забраться на высоту, на которую без поддержки не взойти. Попробуйте перебороть свой страх и открыться волне чувств, что испытываешь, когда ветер треплет твои волосы, когда кабель телевидения запутывается в ногах, и вы спотыкаетесь. Когда думаешь: 'Из-за меня у кого-то мог пропасть сигнал! Нас непременно накажут!'. И все равно не уходишь. Дышишь. Живешь. Чувствуешь. Знакомишь с самим собой.
  Самое главное - не подходить к краю. Ведь на нем нет ничего настолько яркого, на нем нет уверенности в завтрашнем дне. На нем думаешь о смерти, никак не о любви. На краю можно думать. Это как оказаться в космосе. Ветер, безмолвие, чувство полета и полные легкие восторга. Но явление это кратковременно. Оно теряет свой эффект. Адреналин - вообще штука сложная. Мы все хотим ощущать его в своих жилах, хотим радоваться всему так же ярко, как при нем. Но при этом мы понимаем, что все это ненастоящее, что когда действие этого выброса закончится, мы ощутим пустоту. Настоящую, с которой можно бороться, которую нельзя подпускать слишком близко.
  Да, я знаю, что это такое, когда под ребрами, будто поселяется вредный тяжелый старичок. Он постоянно ворочается, задевает сердце, отчего оно колется, он ворчит, отчего в голове пустота. Но стоит лишь особенному человеку...даже улыбнуться, и старичок падает в желудок, где прячется в самом темном углу.
 -Может, спустимся? Я устала.
 -Конечно, давай руку, я помогу.
  Искристое волшебство живет в венах влюбленных. Оно сладкое и пьянящее, оно дорогое и незабываемое.
 
 ***
 -Что? Что ты хочешь этим сказать? Как? Как ты меня назвал? - я задержала дыхание на выдохе, услышав его последние слова, а затем, резко скинула звонок.
 Сидящая передо мной бледная Лизка вопросительно посмотрела мне в самое сердце своими проницательными, как у брата, зелеными глазами.
 -Ну что?
 -А ты как думаешь? Он, как всегда в своем духе.
 -Сейчас приедет?
 -Наверно. - Откинуться на мягкое одеяло после напряженного разговора с больным Алексом - это самое лучшее лекарство от нервов. Лизка последовала моему примеру и улеглась мне прямо на живот. Она, как котенок, требовала к себе повышенного внимания и ухода. Ей всегда требовалось ощущать кого-то рядом, кого-то, кто ее защитит.
  Вчера она была в клинике. Симпатичный доктор наук, занимающийся наркоманы, сказал, что у Лизы депрессия, стресс для нее опасен, как спичка для бензина. Но Алекс видимо понимать этого не хочет, он то и дело устраивает скандалы, сыплет обвинениями то в мою сторону, то в ее. Так и живем.
 Вчера заходила Иринка. Светящийся клубочек счастья. Да, именно его она мне и напомнила. Я запускаю длинные пальцы в висящие кольцами пряди Лизы. Она расслабляется. Иринка рассказала о том, как счастлива, как жутко влюблена и постоянно своего Мишутку ревнует. Я ей завидую.
 -Саш, а может, прогуляемся? Сходим куда-нибудь?
 -Да, можно.
  Но двигаться никто не хотел. Меланхолия, окутавшая наши тела теплыми уютными сетями, давала надежду на лучший исход. Звонкое треньканье телефона заставила встрепенуться.
 -Алло.
 -Есть идея. На неделю обещают классную погоду. Может, в лес махнем?
 -Серьезно? Маш, а Ирку-то отпустят?
 -Так упросим. Родители у нее мировые.
 -Что?
 -Нормальные, говорю, у нее родители. Ну, так что, едем? Гриш, не щипайся.... - последнее она говорила, конечно, не мне. Но из-за ее шутливого тона я поняла, что Гриша явно радует мою подругу своим присутствием.
 -Едем. Лиза с нами.
 -А Алекс не будет против?
 -Понятия не имею.
 -Его просто тоже позвали.
 -А, ну тогда, мы не едем.
 -Да ладно тебе, Саш, зачем тебе эта девчонка сдалась? Поехали без нее? Покутим, повеселимся? Ммм?
 -Нет. Без нее не поеду.
 -Зануда. Ладно, Лизку тоже отпрошу.
 -Ирке сама позвонишь?
 -Да, сейчас.
  И громкие гудки.
 -Ну что, Лизка, едем в лес? - мы встречаемся глазами и одновременно улыбаемся. М-да, с нашей компанией точно не соскучишься. Эх, кабы не утопить кого. И перед глазами появляется ухмылка одного из злодеев моих кошмарных снов и реальности. Вдох. Выдох. Мы справимся.
 
 -Мы подъехали, выдвигайтесь.
 -Ну, что? Готова? - Лизка затянула узлы банданы и широко улыбнулась, а затем показала большой палец. Видимо, эмоции настолько захлестнули ее, что сказать что-то было выше ее сил.
 Мы подхватили спортивную сумку и мешок с палаткой и поскакали по частым ступенькам подъезда. Голос матери напутствовал даже, когда мы скрылись на нижних этажах. Ох уже эта их забота. Легкий порыв ветра, и мы, как освобожденные кони, несемся навстречу солнечному свету и теплу.
 Глухо рычащая нива на обочине даже слегка будто бы поежилась от звуков наших приближающихся шагов. Но мы не обратили на это никакого внимания, закинули сумки в багажник, вежливо приоткрытый как никогда галантным Гришей, который в зеленой футболке и джинсовых шортах выглядел довольно мило и по-туристически. Багажник с хлопком закрывается, и мы забираемся в салон.
  -Всем привет.
 -Привет, - Гриша ловко выруливает из моего двора, выезжая на оживленную магистраль.
 -Приветики, девчонки, как дела? - Довольная Машуля лучисто улыбается, поворачиваясь к нам с переднего сидения и приподнимая черные очки.
  Не могу понять, это Гришино присутствие делает ее такой очаровательной и счастливой или предвкушение интересного времяпровождения? Задумавшись, пропускаю разговор Лизки и Машки о количестве собранных вещей, даже интерес Лизки к Гришиному навыку вождения. Однако, когда мы приближаемся к знакомому двору и останавливаемся у крайне знакомого дома, тело реагирует моментально:
 -Мы еще кого-то ждем?
 -Да, Алекс решил захватить подружку. Вон он кстати. - Гриша высовывается в окно и пожимает подошедшему нервному приятелю руку.
 -Здарова.
 -И где она?
 -Задерживается.
 -И насколько?
 -А я откуда знаю. Бабы они же..
 -Легче.
  Алекс наклоняется, чтобы заглянуть в салон и поздороваться с нами, однако, встретившись с моими 'милыми' его сердцу глазками, резко передумывает.
 -Знаете, мы позже подъедем.
 -Хочешь выкатить мотик?
 -Придется. Все равно ведь не влезем. Я только вещи к тебе закину.
 -Ок.
  Алекс обходит машину, попутно набирая чей-то номер на телефоне. Я слежу за каждым его движением. Благо он не может этого заметить, задние стекла тонированные. Почему я это делаю? Почему обижаюсь, когда не замечаю его ответного внимания? Почему мысленно рычу от его безразличия и мурчу при каждом его прикосновении? Не знаю! Но надо бы это прекратить.
 -Вы на старом будете?
 -Да.
 -Окей, до встречи тогда. Сильно не гоняй.
 -Ты тоже.
  И мы двинулись. Широкая дорога. Длинные лесные полосы и нечастые облака, что сопровождают нас на всем пути.
 -Саш, ты купальник захватила? А то я чувствую, сегодня будет крайне жарко. - Гриша ухмыляется, но никак не комментирует, лишь переключает песню своего плейлиста, неплохого, кстати, содержания.
 -Блин, Марусь, ты не могла раньше-то напомнить. Лизкин, ты взяла?
 -Неа. Я воды боюсь и плавать не умею.
 -Ну, плавать-то мы научим, без проблем.
 -Зай, она же сказала, что боится воды.
 -Так ничего, мы ей средство от боязни дадим. И никаких проблем.
 -Что за средство? - любопытный глупый голосок. Ну что за наивность? Я, наверное, никогда не перестану ей поражаться.
 -Лизка, тебе лучше не знать, - я приобняла ее за плечи и запечатлела наше единение на камеру фронталки своего телефона. 'Память переполнена'.
 -Лол. Машка, у меня опять память закончилась.
 -На, возьми мой, потом на ноут просто все скинем и все. - В руки мне попал современный телефончик Леново. Большой, как кирпичик, и розовый. У Машки вообще мания на розовое. Телефон, сумки, туфли, футболки, лак, даже пару прядей волос она когда-то в розовый красила. Пришла тогда ко мне крайне недовольная, даже я бы сказала, злая. Протянула мне пиццу, колу и диск с какой-то скучной романтической ерундой. Так мы и похоронили ее идею.
 Я пролистала пару папок и найдя нужную, показал одну из фоток Машке:
 -Помнишь?
 -О мой бог! Это тот день?
 -Ага.
 -Блин, какие же они были стремные!
 -Да, хорошо, что ты хоть не вся покрасилась.
 -Прикинь, сейчас бы, как поросенок, ходила. Ужас. - Машка так разволновалась, что Гриша был бы не Гришей, если бы не подколол:
 -Машка, так ты у меня еще та штучка, глянь какие лохмы. А может, ну ее эту блодинистость, давай в фиолетовый! И будешь ты моей феечкой Винкс.
  Громкий шлепок, и я слышу жалобный 'Ой'. А затем снова в салоне тишина, прерываемая лишь громкими криками исполнителя или басами. Через час мы были в лесу.
 -Угадайте, кто не умеет ставить палатку? - Гриша запутался в ткани палатки и с удовольствием упал поверх нее. - Все, Машутка, спим так.
 -И это все, на что ты способен? - Недоумение прочиталось в одном из полуоткрытых глаз парня. А вот в Машкиных глазах я видела лишь искры веселья и беспечность. Влюбленность. Буаа.
 Лизка, заметив мою кислую физиономию, поднесла два пальца ко рту, делая вид, что очищает желудок, и улыбнулась.
 -Эй, ну что вы ведете себя, как дети? - Ирка возмущенно сдула волнистую прядь с лица и поправила легким привычным движением очки. - Развалились, хохочут, а на стол накрывать я, значит, буду?
 -Попроси Сашку, - тихий то ли хохот, то ли хрип Машки был слышен из-под щекочущего ее Гриши. Да, они уже успели завалиться на несобранную палатку и начать весело проводить время.
 -Ты хочешь, чтобы мы все отравились от ее стряпни?
  Да, подруги - это те, кто непременно тебя опозорят перед всеми. Но, так как стыдиться мне было не перед кем, я пожала плечами и мило, насколько была способна в непонятном предчувствующем что-то состоянии, улыбнулась. Комок в животе, прямо под ребрами заворочался, но затих. Что бы это значило?
  В итоге, все занялись делами. Командная работа - это хорошо, но сдобренная дружескими подколами и издевками, еще лучше. Я потерла довольная своей работой руки и огляделась. Слева от меня - река. Темная быстрая вода, хвойные деревья на том берегу, загородившие собой всю ту сторону, мелкие кустистые растения у кромки воды с нашей стороны, небольшие камешки, рассыпанные по всему берегу и темное грозовое небо. Да, погода слегка была против нашего внепланового выезда. Но нас не способно уже было заставить вернуться в надоевшие серые квартиры даже цунами. Ведь здесь все так и звало танцевать, улыбаться, жмурить глаза от обилия красок и вдыхать этот чистый, напоенный запахом речки, травы и теплого дыма, доносившегося видимо из ближайшей деревни. В общем, место мы выбрали, самое что ни на есть лучшее.
 -Эй, Сашка, ты костер-то сложила? - да, пока все занимались установкой палаток, распаковыванием пакетов с едой из машины и приготовлением перекуса, я строила шалашик из сухих веток, травы и бумаги. Это единственное, что мне доверили, и то, потому что остальные были уже заняты.
 -Сложила.
 -Ты только его не поджигай, сейчас Гриша вернется и все сделает.
 -Ладно, не буду. - Даже Лизка что-то быстро-быстро шинковала, а мне и этого не доверили. Гады.
  Гриша появился из-за кустов, неся в одной руке топор, а в другой - волоча длинное сухое дерево. Семен ему помогал, поддерживая верхушку этого некогда живого создания. Новая волна грусти налетела на мысли. Сердце сжалось. Ничто не вечно...
 -Могли бы, пока нас ждали уже и натаскать, сейчас бы просто сложили и все.
 -Раз такой умный, сейчас вообще отпущу, будешь один эту хрень волочить.
 -Да вот умный! Не то, что вы с Алексом, только и делаете, что тупите. - Семен на это промолчал. А вот Гриша все никак не мог остановиться, видимо, поведение друзей так его бесило, что сил сдерживаться он больше не имел... - Я, как проклятый, отпрашиваюсь с работы, собираю девчонок, покупаю еду, а этот....мудила даже приехать не удосуживается, конечно, там же такая цаца! Сиськи, рыло, ноги. Ты бы слышал, как он мне ее описывал. Видите ли, давно охотился! А друзья - это же, конечно, не важно! Мы же так просто, хренью маемся! - Он с силой кинул дерево возле меня и с яростью принялся обрубать сучья.
  Семен в монолог друга слов не вставлял, я видела лишь молчаливое одобрение в выражении его лица. Друга они любили, а вот его поступков не понимали. Да и как можно понять того, кто меняет все ради сиюминутного удовольствия?
 -Ну и хрен с ним! Развлечемся! Сейчас костер будет, поедим, пообщаемся....
 Я сидела, сложа руки на коленях, смотрела на картину умиротворенной беседы готовящих, не замечающих ничего девчонок, даже Лизка смотрелась среди них гармонично, будто на своем месте, на парней, что занимались самым мужским делом из всех. И все это был так сказочно, нереально, будто я спала, будто видела сон, а проснуться просто не хотела. Да, проблемы, что у нас сейчас есть - это плохо, но то, что в данный момент мы вместе, что эти проблемы не смогли разлучить нас - это поистине чудесно.
 
 Прода от 29.10.15
 Вечер наступал нам на пятки. Раззоженный костер грел не только руки, но и сердце, наполняя его теплом воспоминаний. Я собрала волосы в хвост и вновь вернулась к тихим разговорам с друзьями. Машка и Гриша смотрели на звезды, мило воркуя и наслаждаясь прекрасным моментом их общего благополучия. Ирка делилась воспоминаниями с Семеном, рассказывая о том, как первый раз оказавшись в лесу вместе с родителями, встретила там, среди кустов полных сладкой малины, маленького милого медвежонка. Семен, тем временем находясь в расслабленном состоянии, напоминал маму-медведицу, охраняющую свое чадо. Лизка же, прижавшись к моему боку, перекидывалась острыми замечаниями то с Машкой, то с Гришкой.
  До этого момент мы успели плотно поужинать нехитрой стряпней девчонок и здорово пошуметь, играя в волейбол на поляне. Гриша оказался предусмотрительнее нас всех, захватив пледы, и волейбольный мяч, и даже мангал. Здесь этот задиристый парень показал себя абсолютно с новой, ранее неизвестной мне стороны. Я даже начала понимать, чем он смог покорить нашу неугомонную Марусю. Однако, чего-то все-таки не хватало, точнее сказать, кого-то...
  Громкий шум мотора мотоцикла и визги людей оповестили нас о приближающихся незваных гостях. На лицах присутствующих со стопроцентной точностью можно было разглядеть недоумение, удивление. Мы не знали, кто бы это мог быть. Однако гости приближались одной большой черной массой. Лизка напряглась. Гриша привстал на локтях и с раздражением начал вглядываться в сторону приближающихся людей. Один из них остановился в опасной близости от нас, кое-как спрыгнул с мотоцикла и, пьяно пошатываясь, направился в сторону Гриши:
 -Гришаня! Друг! - мотоцикл свалился на бок, потеряв равновесие. Лизка вся сжалась и схватила меня за руку. Алекс, а это был именно он, протянул Грише руку, которую тот неожиданно проигнорировал.
 -Ты где так набрался, 'друг'?
 -Да вон, с ребятами...
  Тем временем, будто сговорившись, из машин показались люди. Улыбающиеся лица, громкие крики. Басы разрезали воздух, громко забренькало содержимое ящиков, вытаскиваемое из недр машин и выставляемое на капот самого большого автомобиля. Внедорожник. Большой и агрессивный со смеющимися номерами 'Хах'. Толпа разливается по поляне. Я моргаю, и вот уже кругом танцующие, веселящиеся люди. В руках у каждого - пластиковый стаканчик. Лизка дергает оторопевшую меня за руку:
 -Кто эти люди? - я мотаю головой, поднимаюсь, обнаруживая Машку. Она так же, как и я находится в шоке, переговаривается с напряженным Гришей.
 -Ребят, а это... - я указываю ладонью на незнакомых людей, захвативших нашу поляну, вижу пьяного танцующего Алекса, отворачиваюсь, - это кто?
 -А это, дорогуша, друзья Алекса. - Маша перекидывает свои черные длинные волосы через плечо.
 -А что друзья Алекса делают ЗДЕСЬ?
  Отвечает Гриша:
 -А они празднуют...Алекс расстался с очередной пассией.
 Я озадаченно хлопаю глазами и непонимающе улыбаюсь:
 -Серьезно? Это можно праздновать?
 -Это же Алекс, ему все можно.
  К нам подходят растерянные Сема и Ирка.
 -Ну что, ребят, валим или остаемся?
  По Ирке видно, что оставаться здесь она совсем не хочет. Ну, не любит человек большие столпотворения, что тут поделаешь. Однако ради нас она готова остаться. Я улыбаюсь ей, подбадривая.
 -Знаете... - Машка склоняет голову, оглядывая все вокруг, задерживаясь взглядом на каком-то парне, шально ей подмигнувшем. И улыбается. Предвкушающе. - Может быть, отдохнем? Мы же за этим сюда приехали.
  Ответа можно и не давать. Всем и так понятно, что с нами или без нас, но она останется. А поэтому наш долг - остаться вместе с ней.
 -Остаемся.
  
  ПРОДА!!! от 10.02.16
  Всем романтики и тепла в эти зимние вечера.
  
  Мы подходим к одной из машин. На ее капоте куча разных бутылок с различным градусом. Машка уже разливает что-то по пластиковым стаканчикам, появившимся кажется, будто из воздуха. На самом деле, это Григорий позаботился. Все выпивают, кроме, конечно же, Лизы и меня. Я это дело вообще не люблю, а Лизка маленькая еще. Ирка с Семеном, предпочитая шумному обществу уединение, скрываются на берегу, утащив с собой пару пледов.
   Оставленные нами стаканы долго не скучают. Люди, уставшие танцевать, подходят, чтобы смочить горло. Машка с Гришей знакомятся с каждым, продолжая выпивать уже то за знакомство, то за другие привычные для нашей страны дела. Я отхожу, от запаха алкоголя воротит. Лизка не отстает, как маленькая девочка, боясь быть потерянной, следует за мной по пятам.
  -Что-то как-то не очень весело, - бормочет девчонка себе под нос. Я улыбаюсь.
  -Это только нам, вон, посмотри на Машку. Лизка переводит взгляд на отрывающуюся на капоте Машку. Интересно, она не помнет эту железяку?
  -Да, она отрывается.
   Мы находим себе место у костра. Там пара ребят балуется с огнем, поливая его спреем от комаров. Трава вокруг уже обуглилась и приняла жалкий вид. От некогда живых росточков остались лишь тени, маленькие трупики живой природы.
   Неожиданно плохое поведение пресек Алекс. Ворвавшись в нашу зону уединения, он сходу зарядил одному из парней в зубы, что-то прокричав тому в лицо, он просто толкнул его на землю. Остальные парни сочли лишним связываться с буйным взрослым и молча, сбежали. Я, воспользовавшись этим, потушила загоревшийся клочок травы прихваченной для этого минералкой. Она лежала у дерева, на котором мы сидели. Видимо, нерадивый хозяин оставил ее для борьбы с утренним похмельем. Но, видно, не судьба. Опустошив бутылку, кинула ее в мусорным мешок. Тот уже был полон разного рода мусором, поэтому бутылка удачно там вписалась.
  -Ты что, следишь за мной? - Алекс оказался близко настолько, что смог схватить за руку и притянуть ближе к себе. Я, задыхаясь исходившим от него перегаром, пробормотала:
  -Пусти! От тебя воняет, как от алкаша подзаборного!
   Он сухо рассмеялся. Но отпустил, даже отошел на пару шагов, затем сел на траву, не заботясь сухо там или нет. Ему было просто все равно. Его пустой взгляд блуждал по фигурам, имен которых он не знал. Его руки щупали траву и ломали росточки, нервно цепляясь за землю.
  -Ты думаешь, я идиот? - его вопрос выбил почву из-под ног. Я не знала, что его интересует что-то кроме него самого.
  -Ну...честно?
   Он даже не повернулся, будто ожидал.
  -Знаю, ты можешь даже не говорить ничего. Пошли, - он поднялся и побрел в сторону. Неугомонный. Остановив пробегающего мимо парня, вырвал у того стакан и опустошил его. Затем вернул пустой стаканчик удивленному владельцу. Что с ним такое вообще? Я поспешила следом, оставив Лизку на месте.
  -Сиди, я скоро вернусь.- И уже ему. - Эй, куда ты идешь, пьяный полудурок?
   А он шел к лесу, к притаившейся там реке. Вдали от приставучих пьяных людей, от кустов с притаившимися там сюрпризами, он, наконец, остановился и принялся раздеваться, кидая вещи на траву.
  -Эй, ты что удумал? Купаться собрался, совсем мозги потерял?
   Подскочив ближе, я с удивлением поняла, что он зол, отметив странный блеск его глаз, видимый даже в скудном лунном свете, сморщенный нос. И эту злость он собирался выместить на воде, видимо, боясь сорваться на ком-то еще. Даже сейчас сохраняя 'благородство'.
   Но я была намерена эту идиотскую затею остановить. Спасибо, но видеть глаз его сестры, когда я скажу, что он утонул, мне не хочется. Она слишком слабая, в этом мире без него не справится. Схватив парня за локоть, постаралась помешать ему, расстегивать штаны.
  -Прекрати! Что ты делаешь? Сдурел? Жить надоело? Ты же утонешь! А вдруг там глубоко? Вдруг там дико холодно или еще что-нибудь? Прекрати! Не пущу!
   Я со всей силы треснула его в грудь.
  -Там опасно, идиот! Опасно! Подумай о Лизке!
   Он взглянул на меня странным непонимающим взглядом, осмотрел с ног до головы, будто примериваясь, сколько я вешу. Я готова была даже драться, ожидая чего угодно, выкинула телефон в траву, рядом с его вещами. Но драться не пришлось. Алекс просто перекинул меня через плечо и понес к плещущейся рядом воде.
   Трогать его голую кожу было странно, особенно странно отдавались шлепки по ней, когда я кричала и ругалась на этого безмозглого, пытаясь вырваться.
  -Что ты делаешь? Немедленно отпусти! Поставь меня на землю! Сейчас же!
   Ага, он и отпустил. Только не на землю, а прямо в холодную речную воду, полную мелкой рыбы и мерзких водорослей. Вся моя одежда тут же пропиталась этой вонючей водой, потяжелели и волосы. Однако и этого отчаянного самоубийцу я из поля зрения не упускала. И как только, Алекс решил плыть, прыгнула на него, останавливая на самом мелком месте. Со мной на спине плыть было бы трудновато, поэтому он попытался отцепить, скинуть меня.
  -Не смей! Не смей! Утонешь! Идиот! Утонешь ведь! - я бы сорвала голос, если бы он, наконец, не одумался. Руки тряслись, зубы выбивали дрожь. Заметив мое состояние, парень направился к берегу.
   Только оказавшись на сухом месте, я отцепилась и рухнула на траву, больно ударяясь коленками. Алекс повалился рядом.
  -И почему ты такая упрямая? Почему постоянно лезешь туда, куда тебя не зовут?
   Я, стуча зубами, щелкаю его по руке.
  -Просто тебе и твоей семье не повезло.
  -Правда, зачем тебе это? Зачем возишься с Лизкой, зачем лезешь с помощью ко мне?
   Он перекатывается на живот и поднимается на четвереньки, нависая надо мной. С его волос по шее катятся капли воды, мокрые джинсы стали еще темнее.
  -В моих действиях нет подтекста, Алекс. Абсолютно никакого. Я просто делаю то, что могу. - Сглотнув, обнимаю руками плечи. Мокрая насквозь рубашка очерчивает то, что не нужно, липнет к коже.
   Внезапно, Алекс оказывается очень близко, еще ближе, ближе. Его дыхание на коже. Его поцелуй. Голова кружится. Отчаяние. Он вкладывает все свои эмоции и переживания в этот поцелуй. А я растворяюсь в нем. В последней попытке прийти в себя, дотрагиваюсь до его щеки, отстраняюсь, тяжело дыша. Но он видимо, приняв это за поощрение, прижимает меня к траве, запутывая своими длинными пальцами волосы, заставляя почувствовать, какой он сильный, и какая хрупкая, маленькая на его фоне я. Его рука спускается к шортам, скользит по мокрым ногам, добираясь до изгибов тела, наслаждаясь и ими.
   Я резко отталкиваю его, понимая, как далеко все это может зайти. Невинность уходит с алкоголем и годами. Невинность в намерениях, я имею в виду. Однако когда ты на грани, еще не взрослый, но уже и не юнец, ты часто думаешь: 'Можно ли? Я уже достаточно взрослая? Или все-таки рано? Еще не время? А что скажут люди?'
  -Стоп, Алекс, стоп. - И он останавливается. Тяжело дышит, опираясь на землю у моей головы, смотрит мне прямо в глаза. Затем поднимается, сглатывая и приходя в себя, поднимает мой телефон, рубашку и накидывает ее мне на плечи. Она плотная, теплая, еще хранящая его запах. Немного подумав, садится рядом.
  -Извини.
  -Все в порядке. Ты просто слегка не в себе.
  -Если тебе противно, можешь идти, если хочешь, оставляй рубашку.
   Сейчас он беззащитен, даже его маска эгоиста снята. Сейчас он такой, как тогда, на скамейке, когда ему не хватило всего пары минут, чтобы открыться.
  -Я не уйду. Слышишь? Не уйду. - Я двигаюсь к нему ближе, обнимаю широкие плечи. Мне просто хочется его согреть, хотя сама и дрожу от холода. И он это видит, обнимает мои колени, перекидывая их через свои ноги, и кладет на них голову.
  -Глупышка. Нельзя делиться последним.
  -Почему же? - я осторожно прижимаюсь к нему, согреваясь. Его волосы мягкие-мягкие легко струятся между пальцами. Перебирая их, можно подумать, что это вовсе и не Алекс лежит на моих коленях, вовсе не он,...а кто-то другой, кто-то кто сможет ответить теплом на тепло.
  
  Прода от 20.02.16
  
  Я издали наблюдала за смущением Машки. Она сидела в машине, закинув ноги на панель и прижав к гудящей голове прохладную бутылку газировки, разговаривала с Гришей. Он выглядел самым энергичным. Этот здоровяк совсем не чувствовал боли, видимо, его организм уже привык к издевательствам своего хозяина.
  -Эй, Сашка, полюбуйся на свою подругу! Эй, смотри, смотри, - я подошла ближе, кутаясь в безразмерную толстовку Алекса и щуря глаза от отражающегося от машины солнца.
   А посмотреть было на что. И огромный синячище на недовольной моське- не самое интересное.
  -И что с тобой случилось, подруга?
  -Да, она нырнула, - ответил со смешком Гришка, - хотела дно найти.
  -Видимо, нашла.
  -Ага, а потом еще грудью пропахала его... - Я перевела взгляд на порванную почти ровно посередине майку с надписью: 'Я - блондинка, мне все можно', и это притом, что на голове Машки не было ни единого белого волоска.
  - Удостоверялась, наверно. - Я зевнула в ладонь, искренне жалея бедную подругу. Ей действительно было плохо. По крайней мере, выглядела она не очень.
  -Кстати, а где Алекс? Я видел его в последний раз с тобой, - встретившись с заинтересованным взглядом Гришки, я просто пожала плечами. К счастью, отвечать не пришлось. На поляну вышел сам Алекс. Держа в руках футболку, он на ходу выжимал из нее остатки воды.
  -Хэй, друг, как ты? - Гриша отправился к нему. А я, проводив его взглядом, уселась рядом с подругой.
  -Ты как?
  -Нормально. Когда уже домой поедем? Хочу в душ. Где ты была ночью? - она убрала бутылку, чтобы получше меня рассмотреть, затем, заметив чужую толстовку, хмыкнула, - а ты, я смотрю, времени зря не теряла, что, как это красавчик?
  -Маш! Ты о чем вообще? Я? С ним? Да никогда!
  -Да? - она вдруг улыбнулась, снова прижала ко лбу бутылку и, блаженно выдохнув, откинулась на спинку сиденья.
   Я тоже вздохнула. Мысли нескончаемым потоком неслись куда-то, расталкивая друг друга, стуча по вискам. Они устроили там непонятно что, зашугав тараканов так, что тебе попрятались по норам.
  -Двигаемся!
   Ирка и Семен уже вернулись, погрузились в машину и, посигналив нам на прощание, поехали вперед. Мы, собравшись все в одной машине и загрузив мотоцикл Алекса в багажник, тоже тронулись.
   Я сидела с Алексом сзади, впереди - дремлющая Машка и Гриша, заметно приунывший и растерявший свой искрометный юмор. Перед глазами проносились деревья, мелькала дорога, тучи, играя с машинами, наперегонки мчались к городу.
   С трудом устроившись на сиденье так, чтобы было удобно затекшей за ночь и теперь болевшей спине, уставилась в одну точку. Краем глаза смогла увидеть спокойное лицо Алекса. Он был отстранен все это время, даже слова не сказал, только кинул что-то Грише и все.
   Его непостоянство в действиях пугало и приводило в полнейшее недоумение. Я думала, что знаю этого паренька, что смогла выучить его, что таких, как он много. Но я ошибалась. Он был странен, неглуп, весел, мил, добр, взбалмошен, одинок, а иногда просто непредсказуемо любвеобилен или открыт. И я не знала, чего ожидать от него в следующую секунду.
   Внезапно его рука потянулась к моему животу. Я напряглась. Исследовав область живота, и нащупав что-то, он вытащил из... кармана (а там оказался именно он) свой телефон. Я выдохнула. Я же говорила! Непредсказуем! Потыкав в экран, поднес его к уху. Гудки... я слышу их также отчетливо, как шум асфальта под колесами автомобиля.
   Тишина.
  -Алекс, миленький, где ты пропадал? Я скучала! Я так скучала! Гриша сказал, что ты не в себе был! Как ты, милый? Приезжай, пожалуйста! - он молчал, протянул к водительскому сиденью руку, но, замешкавшись, опустил ее обратно на колени.
  -Скоро буду.
   Всего пара слов, а мое сердце забилось чаще. Да, я слышала каждое слово, ее голос был смутно знаком. Глупая. Не нужно было надеяться на то, что свободный Алекс - настоящий Алекс! Как глупо! Господи, как глупо! Натянув рукава на пальчики, постаралась скрыться в этой толстовке, раствориться в ней. 'Это его толстовка! Его'. Тараканы выбежали из берлоги и, растянув огромный плакат, загородили даже мечущиеся мысли. 'Отдай!'.
   Быстро освободив руки из рукавов, снимаю толстовку через голову.
  -Спасибо, - протягиваю ее ему и снова отворачиваюсь к окну. Не надо слез! Только не слезы. И выдерживаю.... Снова.
  
  Прода!! 21.02.16 Всем ровных дорог!
  
  День начался тоскливо. А вообще, начался и начался. На сегодня планировалась небольшая поездка на кладбище, к могиле отца. Мать настояла. И зачем, спрашивается, это необходимо? Но я не спорила. Надо так надо.
  -Дорогая, ты собралась? - мама в длинном сером платье выглядела потрясающе стройной и элегантной. Интересно, как у такой шикарной женщины могла появиться я? Та, кто лишь к десяти годам с горем пополам научилась завязывать шнурки, та, что в запасах своего очарования имеет только сарказм?
  -Уже иду.
   У подъезда уже стоял Коша. Точнее, Коша сидел, а вот его черная здоровенная машина стояла на парковке. Залезая внутрь, случайно цепляюсь за торчащий непонятно откуда гвоздь. С дуру дернув его, залезаю в салон автомобиля. Мать садится рядом с Кошей, переговариваясь с ним, спрашивая о семейном жизни, о своей дочери, что так не вовремя заболела и о планируемом медовом месяце, что ребята решили устроить в гавани с каким-то странным названием, вдали от людей и суеты.
  -Коша, а вы уверены, что это хорошая идея, ехать так далеко? Разве не страшно? В мире сейчас страшные дела делаются.
  -В мире всегда страшные дела делаются, однако как говорит старая пословица: 'Волков бояться - в лес не ходить'. Тем более, там прекрасный охраняемый порт, людей мало настолько, что мы будем там выделяться своей белой кожей. Мы все продумали, мама, все будет хорошо, не волнуйтесь. - Я наблюдала за Кошиной улыбкой, его длинными пальцами, что легко управляли черным зверем, и понимала, что почти ничего об этом человеке не знала, ничего... Я даже Маришу не донимала вопросами, когда они только познакомились. А это не было в моем характере. Почему-то, услышав самые первые ее визги, о байке, друзьях с татуировками тигров на плечах, о его странном бизнесе, сразу доверилась, сразу поняла, что он то, что ей нужно. Да и с его появлением в ее жизни, все как-то сразу изменилось, она перестала зацикливаться на своей внешности, избавилась от многих порочных увлечений, начала посещать спортзал, аэробику. Такое поведение не могло не радовать нашу мать, поэтому и она со временем полюбила своего 'приемного сына'.
   Я выглянула в окно. Жадное солнце палило нещадно, грея черные бока мчащегося по асфальту зверя. Отражаясь от его гладких боков, лучи рассеивались в воздухе, освещая все вокруг.
   Внезапно машина вильнула, почти съезжая на обочину дороги, Коша выругался, беря управление под тщательный контроль.
  -Эй, Коша, сбавь скорость! Убьешь ведь! - безумный взгляд, которым меня наградил мой 'брат' говорил о многом, а точнее, не предвещал ничего хорошего.
   Машину снова занесло, она будто катилась по льду, не имея абсолютно никакого сцепления с дорогой. Ее зад вихлял по дороге, все кружилось, вертелось, Коша ругался, не останавливаясь, а моя мама, вцепившись в панель, видимо молилась, с ужасом наблюдая за происходящим через лобовое стекло.
   Я сжала водительское сиденье, руки дрожали, сердце, беспечно бившееся всего пару минут назад, сейчас выводило жуткие мотивы.
  -Что происходит? Что это-о-о... - мои слова потонули в криках Коши и матери, машина вылетела с дороги, срываясь в кювет, переворачиваясь в воздухе, как маленькая игрушка на пульте управления.
   Первым, что пришло в голову, было: 'О, господи, я жива!' Второе: 'А жива ли?' Открыв слезившиеся глаза, осматриваюсь. В салоне - тихо, по нему гуляют частички потревоженной земли, попавшие сюда из открытого водительского окна, я лежу вверх тормашками, тело держится только на ремне безопасности, с силой вжимаемое им в кресло. Я поднимаю руки, ощупывая голову, дотрагиваюсь до лба, щупаю саднящий затылок. Затем, поднося пальцы к глазам, замечаю на них кровь. Откуда?
   Что-то резко разбивается рядом. Слух оглушает этот звук, я не вижу того, кто делает это с 'ласточкой', однако вскоре падаю головой вперед и пропадаю...
  -Саша! Саша! Саша! - кто-то хлопает меня по щекам, зовет так яростно, так упорно, что я не могу не откликнуться. Пытаюсь, подать голос, но с губ срывается лишь хрип. Открываю глаза, надо мной небо, белые облака зовут меня за собой, обещая величайшие приключения там, за горизонтом возможного. Но я отказываюсь, у меня и здесь еще есть дела.
   Поворачиваю голову, встречаясь с обеспокоенными серо-синими глазами. Мама. Она тихо что-то говорит мне, сжимает руку. Над ней Коша, собранный, строгий, он говорит по телефону, однако слов я не слышу. Его костюм покрывает слой пыли, один рукав порван, на колене - зеленое пятно. Мама тоже выглядит потрепанной, ссаженные руки, плотно сжатые губы.
  -Мама, что произошло?
  -Авария, дорогая. Кто-то испортил тормоза Кошиной машины и проколол ему колесо. - Я вспоминаю странный гвоздь, торчащий непонятно откуда. Улика?
  -Как нам удалось выжить? - я осторожно сажусь, чувствуя легкое головокружение и тяжесть внутри.
  -Не знаю, но скорость была небольшая, наверное, это нас и спасло.
  -Мы же могли умереть! Зачем надо делать такое?
  -Я не знаю, милая, не знаю. Самое главное, что мы живы, все обошлось, - она протянула свои нежные, ласковые руки и обняла мою взъерошенную голову, прижимая ее к своей груди.
   -С кем он разговаривает? - мама сначала молчит, прислушиваясь, а затем, выдохнув, отвечает:
  -Он звонит своим дружкам байкерам, они сейчас приедут за нами, заберут домой.
  -А разве вы не позвонили в скорую? - я удивленно поднимаю голову, вглядываясь в уставшее материнское лицо. Оно обеспокоенное, сразу как-то осунувшееся и постаревшее. Моя мать очень остро реагирует на события, тем более, на плохие. Ее чувства всегда находятся на пике, уж такой она человек.
  -Коша сказал, что это его дела. А если никто не пострадал, то незачем привлекать к себе внимание. Он бизнесмен, дорогая, а это - вторая сторона медали богатства.
  -Но кто может так его ненавидеть?- мать легко пожимает плечами, прижимая меня к себе сильнее.
  -Конкуренты.
  
  Прода!! 24.02.16 Дороги привлекают другую реальность.
  
   Глава 8. Подъем.
   Телефон распространял странные квакающие звуки по комнате. Я дернулся, потер глаза, приходя в себя от вчерашнего мероприятия. Мужская часть группы решила собраться, чтобы отпраздновать окончание курса. Я был не против, поэтому мы завалились в какой-то клуб и проторчали там до утра.
   Перед глазами все еще проносились вспышки воспоминаний вчерашнего дня, ночь: извивающиеся тела, громкие звуки, бокалы, стаканы, бутылки... Улыбки, танцы, жаркие поцелуи...
   -Алло.
   -Александр? Нужно встретиться. - С трудом узнаю голос Артура (бывшего мужа матери). Он, как всегда, деловой, отдающий горьким привкусом его властной натуры.
   -Да, Артур, конечно. - Перевожу взгляд на часы на прикроватной тумбочке и устало прикрываю глаза. Два часа сна...
   -Окей. Жду тебя в 'Вишне'. - И он отключается. Как всегда в работе.
   Бросаю телефон на кровать возле себя и осторожно сажусь. В глазах медленно мутнеет, накатывает тошнота. Стараясь дышать ровно, дохожу до ванной, где сразу же опустошаю желудок. Сколько же мы вчера выпили?
   Сорок минут в душе, почистить зубы, сделать 'шипучку', смешав уксус с содой и все, тело приходит в себя, просыпаясь, мозг начинает активно работать. Одевшись в легкую футболку-поло цвета индиго и нацепив джинсы, покидаю квартиру. Машина припаркована, где и всегда. Садясь за руль, шарюсь в бардачке, находя солнцезащитные очки, и начинаю движение.
   Пробка. Длинная вереница машин растянулась до самого перекрестка. Нетерпеливые водители громко переругиваются друг с другом, некоторые надрывно сигналят. Другие, те, что поумнее, спокойно взирают за безобразными личинами полностью раскрепощенных людей. Они редко комментируют что-то, отвлекаясь на сопровождающих их дам, детей.
   Какофония звуков раздражает больной мозг, музыка, льющаяся сплошным потоком однообразных мелодий, наводит тоску. Непреодолимо хочется зевать, чтобы хоть как-то разнообразить времяпровождение.
   -Эй, парень, крутая тачка. - Рядом останавливается какой-то незнакомый чувак, с искренним наслаждениям пялясь на мою крошку. Я удовлетворенно постукиваю ее по лицевой стороне двери, высунув руку через настежь открытое окно.
   Киваю парню, взамен оглядывая его мощный байк. Он юрко продвигается между машинами, вовсе не замечая отборного потока ругани, посылаемого ему добродушными водителями.
   Самое интересное, что в наиболее жарких спорах всегда участвуют не владельцы элитных авто, не люди, чья жизнь - это время, песок, что застилает глаза. Нет, обычно, это простые, вроде бы мирные жители, которым в принципе не стоило бы так попросту волноваться. Однако они, будто пользуются возможностью, потрепать себе нервы, покричать на всех, обругать. Это некий кайф, зарядка для них. Так они отдыхают.
   Устало качаю головой и переключаю волну.
   'С вами Нина Строгая, и это новости. Внедорожник Мерседес класса Джи перевернулся, съехав с дороги. Направляясь в город N, водитель не справился с управлением, пострадавших, к счастью, нет. И к другим новостям....'
   Огромная жирная гусеница, наконец, начала продвигаться по шумным улицам города, рассасываясь по разным потокам, освобождая место для течения. Завернув на привычную улицу и с трудом припарковав автомобиль, наконец, выдыхаю.
   -Долго ты. - Артур сидит за крайним столиком у окна. Перед ним недопитая чашка кофе и свежий номер какой-то газеты. Я усаживаюсь напротив, заказывая и себе этот бодрящий, горьковатый напиток.
   -Пробки. - Ухмыляюсь.
   -Я хотел поговорить с твоей матерью, однако, навестив ее вчера вечером, попросту не застал эту блудливую женщину дома. Поэтому ставлю вопрос сразу перед тобой. - Он наклонился над столом, тщательно изучая мое лицо через тонкое стекло очков. - Мне нужен преемник.
   И все. Это были слова, которые наверняка должны были всколыхнуть во мне что-то, заставить появиться хоть какую-нибудь реакцию. Однако я не сказал ни слова, просто наблюдая за отчимом.
   -И что? - он хмурится, берет в руки ручку и тихо постукивает ей по столу.
   -Я думал, ты будешь рад возможности, начать помогать мне в бизнесе. - Он снова возвращает свой взгляд ко мне. Я же пару секунд сижу, до конца не понимая смысла. Однако затем...
   -Хочешь сказать... - оперевшись на стол уже я пристально вглядываюсь в каждое движение мужчины передо мной, возможного работодателя.
   -Именно. - Наконец, он видит реакцию. Наконец, он доволен. - Я предлагаю контракт. Конечно, условия будут немного необычными, однако ты, думаю, останешься довольным. Так что?
   -Я согласен.
  
   *В левое ухо пульсом бьет бит... Пульсом бьет бит. Самый лучший хит... *
   Ехать обратно гораздо проще. Мотор утробно порыкивает, как настоящий дикий зверь, своенравный, мощный...
   До дома матери добираюсь за минуты. Припарковавшись, взбегаю по лестнице. Странное чувство преследует на протяжении всего пути, пока стучусь в дверь, пока дожидаюсь ответа. Через двадцать минут выхожу из себя, с силой ударяю по твердому железу, с трудом сдерживаясь, чтобы не зашипеть от боли.
   Соседняя дверь приоткрывается лишь наполовину. На поверхности темноты появляется седая голова в узком платке.
   -Эй, милок. Опять к мамке приехал? - я оглядываюсь, останавливаясь взглядом на этой Бабе-Яге из известного всем мультика.
   -Не знаете, где она? - Бабка чешет кривой нос, мнется, затем говорит то, что я слышать был не готов.
   -Мать твоя хахаля выгнала. А вчера он приперся среди ночи, сначала долго в дверь стучал, затем, когда она впустила, орал на весь этаж. А потом... - он кашлянула, трусовато поглядывая в мою сторону.
   -Ну...
   -В общем, я проснулась, когда он уже из квартиры выбегал. Испуганный жутко. Руки к лицу подносил, будто в Бога поверил.
   Я опешил. Растерявшись всего на пару минут, замер у дверей материнской квартиры, затем, хлопнув себя по лбу, помчался к машине. Там, в бардачке, должны были валяться давно ненужные запасные ключи. Только бы были, только бы...
   Тяжело дыша, засовываю ключ в дверь, проворачиваю, слыша тихий щелчок замка. Тишина... Даже соседка притихла. Дверь со зловещим скрипом отворяется внутрь комнаты. Дыхание сбивается, руки мелко подрагивают. Тишина...
  
   Прода. 29.02.16
  
  Я прохожу дальше. Комнаты пусты. Ничего не понимая, заглядываю в спальню, кухню, даже ванную не обхожу стороной. Но кругом лишь разбросанные вещи, пустые пачки из-под сигарет, бутылки....
   С интересом присаживаюсь возле некогда прозрачного кофейного столика, он заляпан чем-то. С трудом сдерживая рвотные позывы, цепляю лежащий в середине этого бедлама сотовый телефон. Просматривая последние звонки, вижу 112. Что же тут случилось?
   Выбегая из подъезда, набираю номер справочной. Необходимо узнать, куда увезли эту бестолковую женщину. Сил злиться, уже нет, хочется убедиться, что она в порядке и поехать к Белке. Уж она-то найдет способ отвлечься от мыслей.
   Паркуюсь на платной парковке. Звук сигнализации врезается в мозг. Я отрешен. Чувство усталости, какой-то безнадеги преследует по пятам. С трудом нахожу ее палату. Она спит. Смотрю на ее руки, покрытые мелкими порезами, будто от битого стекла, на вены, как у наркоманки, на синюю шею и выхожу в коридор.
   Вселенная давно играет не по моим правилам. Она загнала меня в угол, установила рамки и заставила бежать в непонятном направлении, в темноте. И я бегу, натыкаюсь на камни, откуда-то взявшиеся сучья тормозят мое продвижение, хватая за руки, волосы, заставляя остановиться. Но я упрямо спешу вперед, пытаюсь прорваться, сражаюсь с обстоятельствами, трудностями, с самим собой. Но в итоге все заканчивается здесь. Вся моя семья была уже здесь. Отец, мать, сестра.... Я постоянно думаю, а что, если это и моя судьба тоже? Что, если я, как и они, буду не способен больше бороться, опущу руки, засуну голову в песок, скрываясь за какими-то пагубными, отвлекающими увлечениями и просто погибну, сгнию изнутри?
   Невольно прислоняюсь к стене у двери, прикрывая глаза, откидываю голову. Желание думать пропадает. Вселенная меня ненавидит.
  -Эй, простите, не знаете, где здесь рентген кабинет? - удивленно открываю глаза, встречаясь с довольным серым чистым взглядом. И почему она появляется тогда, когда мне действительно хреново? Когда никто в этом мире не появляется? Кто ты, Александра? Мой ангел-хранитель? Преследователь? Друг?
  -Ой, это ты, а ты здесь что делаешь? - она опускает глаза в пол, собираясь с мыслями. Это выглядит одновременно мило и неловко. Ей неловко.
  -У меня...дела здесь. А тебе, зачем на рентген? - она обреченно выдыхает, тут же сморщив милый носик.
   -Перелом. Попали с родителями в аварию, мне, как всегда, не повезло. - Хмыкаю.
  -Понятно. Ну, пойдем, я тебя провожу, мне необходимо немного отвлечься. - Она удивленно приподнимает тонкие темно- коричневые бровки.
  -А? - бросает мимолетный взгляд мне за спину. - Хорошо, пойдем. Можешь, помочь? Мне немного сложно идти. - Улыбается так мило, что я не могу отказаться, беру ее под локоть, стараясь двигаться медленно и спокойно. Я собран, мысли канули в портал вместе с другими темными идеями, спрятались на время. Я могу дышать. Рядом с ней я всегда могу дышать полной грудью.
  
  Прода от 08.03.16 К сожалению, я еще болею, поэтому большим не порадую. Но очень хотелось бы поздравить вас с 8 марта! Пусть ваши мечты сбываются, а улыбки никогда не сходят с лиц:)
  
  
  ***
   Выбираясь из кабинета, с трудом вздыхаю. Ребра ноют, опаляя бок горячим дыханием. Оглядывая серый коридор со скамейками, выстроенными в ряд, замечаю присевшего на одной из них Алекса. Он, хмурясь, разговаривает по телефону. Сажусь рядом.
  -Да, все хорошо. Она...жива, Лиз. - Лиззи хнычет ему в трубку, я сглатываю. Неприятно. Не нужно ему было ее расстраивать.
   Алекс скидывает звонок, оставляя плачущую сестру в одиночестве.
  -Что-то случилось? - Алекс отрывается от разглядывания непонятных разводов на полу и поворачивает голову ко мне.
  -Моя мать не в порядке. Я должен был сказать Лиззи, я думаю...Но она странно реагирует на все. - Фыркает.
  -Она всего лишь девчонка, Алекс. Она...боится потерять то единственное хорошее, что у нее осталось.
   Он качает головой.
  -Наша мать - это не хорошее. Это самое...нехорошее. Я - хорошее, почему меня она не боится потерять и всегда убегает к тебе? - его яркие на солнце глаза метают молнии, он правда уязвлен поведением той, чьему воспитанию посвящал в последнее время гораздо больше времени, чем ее родная мать за всю жизнь.
  -Она боится. - Я отвожу взгляд, складываю руки на коленях, стараясь собрать мысли воедино. - Просто иногда ты бываешь невыносим. Ты не слушаешь ее, запрещаешь то, что она итак пробовала. Ты... придерживаешься каких-то своих идеалов. Но, Алекс, твоя сестра больна, к ней требуется немного другое отношение, более лояльное. Рамки - это не выход. - Он закатывает глаза, снова не желая ничего слушать, поднимается и, кивнув на прощание, уходит.
  А вот я остаюсь в рамках. Необходимо вернуться домой. Вздыхаю, поправляя волосы, прилипшие к стенке, рукой, и двигаюсь в сторону выхода. Мать наверняка волнуется. Нужно ее успокоить. Перелома нет, и это доказывает снимок, болтающийся в папке вместе с другими документами у меня в сумке.
  
  Прода! от 13.03.16
  
  Глава 9. Бумеранг или бег с препятствиями.
   Забравшись по пожарной лестнице вверх, оглядываю город с высоты птичьего полета. Здесь, действительно, очень высоко и очень красиво. И будь у меня хоть капля способностей да Винчи или Шишкина, или других известных всему миру людей, я непременно бы запечатлел этот момент.
   Красные всполохи, мечущиеся облака, розоватое свечение неба... Я вижу, как плывут эти белые кони, стремясь перегнать друг дружку. Они спешат к своей матери, солнцу.
   Я отпиваю из бутылки, что держу в руке, щурюсь, смотря вниз, стараясь разглядеть хоть кого-то, чье-то лицо или чью-то судьбу. Ноги, не чувствующие никакого сопротивления, упираются в пустоту.
   Вы знаете, каково это оказаться на грани? Сидеть просто так, смотреть в пустоту и знать, что тебе не хватает всего грамма силы, чтобы закончить все это, прекратить борьбу. Однако разве в этом смысл? Разве для того мы рождены, чтобы просто взять и сдаться? Разве перед смертью не хочется сделать хоть что-то? Я помотал головой, разгоняя сгущающиеся сумерки мыслей.
  -Ах, вот ты где! - женский голос из-за спины режет уши своей наигранностью. Ее слова всегда воспринимаются, как действительно стоящее вино, правда, с привкусом стекла, с его осколками на дне.
   Ее ловкие пальчики опускаются на спину, она одной рукой проводит по всей длине позвоночника, а второй обнимает за шею, чертя линию и по ней острым кончиком коготка.
  -Я скучала, - мурлычет мне в ухо.
   А я снова отпиваю из бутылки, держа ту за горлышко, мечтая вцепиться в другое горло, чья хозяйка не дает даже сейчас покоя.
  -Я думал, ты удовлетворенно сопишь в своей койке, Белка. - Она вздрагивает, убирает пальцы с шеи и обнимает ее.
  -Ты слишком много пьешь, Саш! - ее капризы меня не волнуют. Она протягивает руку к бутылке, но я одергиваю ее, выворачиваясь из объятий.
  -Что-то не так? - я оборачиваюсь, встречаясь с гладко причесанной девушкой, замечая свою рубашку на ее плечах, ее голые ноги в тапочках-носках. Хочется сморщиться от досады на самого себя. Хочется бить в грудь и кричать, стараясь хоть часть темноты, скопившейся внутри, выпустить наружу. Но я молчу, снова отпиваю из бутылки и выкидываю ее вниз.
  -Господи, Алекс! Что ты творишь? - она приближается к краю, наклоняясь и замечая, как с громким треском стекло разбивается, встретившись с асфальтом. - А если бы ты попал кому-нибудь по голове? Ты вообще думаешь, что ты делаешь? Чего ты добиваешься? - она кричит на меня, а я молчу, сжимаю кулаки и разжимаю их, стараясь успокоиться, стараясь держать себя в руках. Это всего лишь голос, но как хочется, чтобы она замолчала.
   И я делаю это, подхожу к ней ближе и затыкаю девчонку, как могу, целуя ее мягкие полные губы. Затем подхватываю ее, перекинув через плечо, и несу по лестнице вниз, к квартире. Дверь не заперта, так как Белка прошла на крышу за мной через чердак, я же сделал это через балкон. В этом наша разница - я не ищу легких путей, а она не ищет сложностей...
   В квартире я продолжаю целовать уже успокоившуюся девчонку. Заставляя пятиться, довожу до спальни, толкаю на кровать...
  
  ***
  -Да, Коша, все будет в порядке. Да, Мариш, я буду кормить собаку. Да, мама, все будет в порядке, и я смогу пожить время до твоего возвращения одна.
   Утомленно выдыхаю и падаю на широкую кровать. Коша и Маришка благополучно покинули город, скрываясь за желанием отдохнуть, мама укатила в командировку, оставив на меня квартиру и дом сестры. Тру лоб, стараясь собрать мысли воедино. Звонит телефон.
  -Алло.
  -Сашка, закачаешься! Такая новость! - слышится довольный голос Машки.
  -Что случилось? - накручиваю прядь волос на палец и беспечно рассматриваю деревянный потолок отличного, как изнутри, так и снаружи дома.
  -Не по телефону. Ты сейчас где?
  -У Маринки дома.
  -Жди, скоро подъедем.
  -Ты не одна? - я отпускаю прядь и накручиваю снова.
  -Я с Гришей. Все, целую, сейчас будем. - И в трубке слышатся громкие гудки.
   Пожав плечами, наслаждаюсь попадающими на тело теплыми лучами солнца. Они приятно греют кожу и радуют глаза лучистым светом. Я улыбаюсь.
  
  Прода! 14.03.16
  
  Громкий звук домофона разлетается по дому, отталкивается от стен, старается снести их, как стоящие на пути преграды, но отскакивает и несется вперед, не разбирая дороги.
   Я быстро спускаюсь вниз, вижу на экране знакомые лица, машину и нажимаю на кнопку.
   Большая Niva Chevrolet остановилась у входа. Машка, как вечный двигатель, бодра и ворчлива. Она появляется передо мной в синем платье до колен. Открытые плечики, едва заметные ключицы и длинные ножки в милых голубых босоножках с лукаво торчащими пальчиками.
  -Ты! - она разворачивается на плоской подошве и идет к водительской двери, абсолютно не замечая ни меня, ни садовника, прилежно стригущего газон. Немолодой мужчина лишь сокрушенно качает головой и продолжает двигаться к гаражу, убирая лишние ветки с кустов, удобно расположившихся по краю дорожки.
  - Ты ведь знаешь, что я ненавижу! Твою.... - остальные слова заглушает включившаяся газонокосилка. - Да я тебя... - и второй садовник подходит ближе, занимаясь газоном.
   Я тихо смеюсь, наблюдая за этой сценой, замечая заинтересованные взгляды Машки и Гриши, захожу в дом, продолжая смеяться уже там. Манюня следует за мной. Бестия внутри нее рвет и мечет, поэтому она сразу находит кухню, где услужливая домработница спешит напоить ее чем-нибудь охлаждающим.
   Я сажусь рядом с подругой за стол и закидываю ногу на ногу. В дом пробирается Гриша. Он выглядит... официально. Черные брюки в серую клеточку и белая рубашка, заправленная в них, начищенные туфли и галстук. Я с трудом узнаю балбеса Гришку в таком образе, сразу замечая и разницу в возрасте, и его природную горделивую осанку. Странно, но я провожу параллель с Алексом, который всегда выглядит дорого, не важно, что он надевает. Эти два образа сливаются в одно, и я хлопаю удивленно глазами.
   Гриша салютует и, широко улыбаясь, подходит ко мне. Поцелуй в щеку, и он садится рядом со своей злющей девушкой.
  -Что у вас произошло? - я удивленно приподнимаю брови, стараясь всем своим видом выказать озабоченность. Машка метает молнию в парня (взглядом, конечно) и поворачивается ко мне.
  -Да этот...прекрасно ведь знает, что я ненавижу, когда он гоняет! Так ты представляешь, почти до ста восьмидесяти разогнался и давай вилять по дороге! Да я у меня сердце в пятки ушло, тем более, после того, что с тобой случилось! Да я! - она стукнула Гришку в плечо своим маленький кулачком и расплакалась. В его выдохе мне показалось до боли знакомое слово: 'Женщины', и он прижал ревущую девушку к себе.
  -Хорошо, милая, больше не буду. Все хорошо, честно. Не больше ста двадцати, ладно? - она поднимает голову, зло поглядывая на парня. Он качает головой, соглашаясь. - Хорошо, не больше ста. Довольна? - она улыбается и прижимается к его груди.
  
  Прода от 20.03.16
  
  Внезапно домофон снова издает странные звуки, оповещая о приходе еще кого-то. Я, подскочив на месте от испуга, мчусь к нему. На экране высвечиваются два незнакомых лица, опасливо оглядывающих окрестность. Никто из них видимо не знает, что местные камеры выводят изображение именно на домофон и показывают все, что творится у двери.
   В один миг мужчина достает пистолет прямо из-за ремня штанов, как в фильмах про 'Крепкого Орешка', стреляет в замок двери, на что та, скрипя сердцем, открывается, и проскальзывает внутрь.
   Я, увидев это, резко оборачиваюсь. В доме друзья! На нас напали! На дом кто-то покушается! Это опять те конкуренты! Мысли несутся, обгоняя друг друга, руки в панике тянутся к стенам, ища поддержки, ища уверенности в их мощи.
   Затем мчусь на кухню, всеми силами пытаясь успокоиться, однако не выходит. В ушах звенит звук выстрела, слышимый будто в настоящем исполнении. Останавливаюсь на пути, прислушиваясь... Кто-то хочет убить... меня? Кошу? Господи! И снова бегу, не в силах совладать с собой. С трудом останавливаясь, хватаюсь за косяк двери.
  -Машка! Гриша! Там это... - слов не хватает, чтобы объяснить, что случилось, что при свете дня, в охраняемом поселке на нас напали! На дом напали! Мысли мечутся быстрыми стайками, стараясь спрятаться, забиться в угол.
  -Что? - Маша отрывается от стула и спешит ко мне, обнять, утешить, но я отталкиваю ее.
  -Напали! За дверью бандиты! - и скатываюсь на пол в истерике.
   Я слышу лишь, как Гриша начинает материться, пробирается мимо меня и скрывается из виду, кинув на ходу Машке:
  -Уходите через задний ход!
  -А ты? - пищит та в ответ. Он ей не отвечает.
   Все будто в замедленной съемке. Сначала авария, теперь это... Так не может быть! Не может на простых людей нападать кто-то! Не может Кошин дом кто-то просто так атаковать! Что им нужно?
   Машка тащит за меня за руку к выходу. Навстречу нам попадается кухарка, которая тоже спешит к выходу. Она помогает Машке, и теперь уже двое несут меня к выходу. Я слышу что-то позади, какой-то шум. Дыхание замирает, сердце делает кульбит, как ниндзя, готовясь к драке.
   Открывается дверь, пропуская нас наружу, прямо на парковую дорожку. Я приседаю, не в силах справиться с собой. Машка, растерянно оглядывая стоящий мотоцикл и еще какую-то низкую, гоночную машину, разводит руками.
  -Сашка! Мы пропали! Сашка! - снова стукает дверь, оглядываюсь. Это Гриша, он держит в руках телефон. Его лицо растерянное, все в движениях говорит о напряжении, скрываемом страхе.
  -Так... В доме двое... - Он останавливается напротив Машки, - может быть, воры, но вооруженные, значит, пришли целенаправленно. Полицию я вызвал. Будем пережидать здесь или уедем? - он осматривает наши лица и вздыхает. Снова слышится звук набора. Он нервно стучит по экрану мобильного телефона, пока идут гудки.
  -Алло. - Громкая связь. Я узнаю знакомый голос Алекса.
  -Сань, у нас проблема. - Шорох, и снова уверенный голос льется из динамиков.
  -Что случилось? Приехать?
  -Да, подъезжай к поселку, помнишь, за стрелой который? Закрытый? - тишина. Затем Алекс видимо листает что-то, возможно, достав карту.
  -А, этот, в Зеленой Роще? - Гриша соглашается.
  -Окей, буду через десять минут.
  
  
  Прода 27.03.16
  
  
  Окольными путями нам, наконец, удается выбраться из дома. Я плохо понимаю, что происходит вокруг, но послушно следую за друзьями, положившись на них. Меня заталкивают в машину. И автомобиль несется вперед, удаляясь от потрясения, от странного колкого чувства опасности, мелкими иголками нависшей над головой. Я выдыхаю и прижимаюсь головой к стеклу, Гриша с Алексом о чем-то тихо переговариваются, сидя на переднем сиденье, а Маша, крепко сжав мою руку, утыкается носом в плечо.
  -Как ты? - мы уже в квартире Алекса. Три тени, вальяжно развалившиеся на стенке в зале, и три хозяина, рассевшиеся полукругом.
   Внезапный звонок телефона вывел из прострации. Я подорвалась, чуть не споткнувшись о собственную ногу, торопясь взять трубку.
  -Алло.
  -Сашка, ты как? Все в порядке? Охранка сработала! Я тут весь на нервах! - голос Коши звучал сбивчиво, нотки страха, беспокойства и тревоги я ощущала, даже не прислушиваясь.
  -На ваш дом... - тяжело сглатываю, стараясь вновь обрести покой. - На него напали какие-то....не знаю, все было так сумбурно, я не успела ничего понять.... Прости меня...
  -Эй, эй, ты не виновата! Ты не пострадала? Твои друзья?
   -Все в порядке, мы все в порядке. Нам удалось вовремя заметить воров и свалить оттуда. - Коша на том конце выдохнул.
  -Слава Богу! Я уж думал... Хорошо... Я тебе позже позвоню, хорошо? Нужно кое-что сделать. - И он отключился, даже не выслушав моего прощания.
   Отложив телефон, иду на кухню. Странное оцепенение следует по пятам, накрывая эмоции, заставляя их плыть в одном русле.
   -Ну как? Все путем? - Гришка отлепляется от стула, подходя ближе, но заметив мокрые глаза и дрожащие руки, лишь опускает большие ладони на плечи, а затем и вовсе притягивает к себе, позволяя окунуться в его храбрость и силу, разрешая насладиться его решимостью и бесстрашием. Я всхлипываю, как маленький ребенок, и плачу ровно до того момента, как Алекс проходит мимо, скрываясь в недрах квартиры. Он разговаривает с Лизкой, что вернулась с прогулки домой. Ее голов я узнаю из тысячи, отрываясь от Гриши, улыбаюсь ему.
  -Спасибо, - шепчут потрескавшиеся губы, и вот я уже в комнате маленькой подруги. Она, напевая что-то, себе под нос, быстро переодевается. Алекса нет. Заметив меня, она приближается, дотрагивается до распухшего носа, вглядывается в покрасневшее лицо и утягивает за собой на кровать.
  -Хэй, как ты? Алекс сказал, что на твой дом напали. Никто не пострадал? - я сглатываю.
  -Не на мой, на дом Коши... Никто не пострадал, никто, кроме моей психики.
  -Ну, твоя психика и до этого была не в лучшем виде, - слышу я бодрое замечание от двери.
   И вот уже три девчонки занимают все пространство кровати. Мы смеемся, отвлекаясь от забот и волнений, мы шутим, забывая о том, что произошло, стараясь оптимистично смотреть в будущее, стараясь насладиться этим моментом передышки.
  -Он, кстати, меня поцеловал. Представляете? Это ведь значит, что я ему нравлюсь? Значит или нет? - цветущая Лизка. Она так долго надеялась получить любовь, так тщательно готовилась к каждой встрече с этим парнем, что сейчас, когда победа над его сердцем так близко, конечно же, сомневается.
  - Малыышка, - я, улыбаясь, обнимаю ее за плечи. - Конечно, ты ему нравишься. А как по-другому? Машка, скажи ей.
   Машка садится точно напротив Лизки, спрашивает некоторые мелочи о прошедших встречах, включая то, как он выглядел, как улыбался, часто ли брал за руку, часто ли задавала вопросы, стеснялся ли проявлять нежность или просто дотрагиваться на улице, при людях. В итоге, получив всю нужную информацию, Машка затихла, перевела взгляд с застывшей Лизки на меня, улыбнулась, заметив сходство в наших удивленных моськах, и снова широко улыбнулась, захлопав в ладоши.
  - Да, он по уши в тебя влюблен, дорогуша! Поздравляю! - и обняла хрупкие плечи нашей маленькой подруги.
   Еще немного посплетничав и посмеявшись, мы, наконец, выдохлись и разошлись по комнатам. Мне пришлось потеснить Алекса и выжить его из комнаты в зал. Поэтому мы с Машкой заняли его кровать, а парни разместились на раскладывающихся диванах. Алекс, в свою очередь, долго ворчал, но не сопротивлялся, прекрасно понимая, что двум девчонкам в одной кровати будет куда как приятнее и удобнее, чем двум здоровым парням.
   Утро оповестило о своем прибытии громким звонком будильника и падением Машки, пытающейся этот самый звук отключить, с кровати. В итоге, все разрешилось хорошо, и Машка почти не пострадала, лишь больно ударилась о пол.
   Парни признаков активной жизнедеятельности не проявляли вплоть до появления во всех комнатах волшебного запаха еды. Только благодаря ему удалось собрать всех обитателей в одной комнате. Зевающие и сонные моськи молча уплетали приготовленный Машкой завтрак, когда по комнате снова разнесся звук. И это был не будильник. Телефон. Алекс поспешил ответить. Его долгое отсутствие в комнате знаменовало нечто серьезное. А быстрые сборы и хлопок дверью грозили вылиться в проблемы....
  
  Прода от 03.04.16
  
   Глава 10. Непредвиденные осложнения.
   -Алекс, - послышался жалобный голос Артура, - на нас был произведен рейдерский захват, кампания погибла, Алекс, все, что было накоплено, сделано с таким трудом...
   Алекс опешил.
   -Захват?
   В трубке послышался пьяный полустон.
   -Лучше приезжай на Бланик. Я тебе все расскажу.
   Сорвавшись с места, Алекс поспешил к ключам от автомобиля, валявшимся у него в комнате. Уже через пару минут он оказался в машине, завел мотор и с громким визгом шин покинул двор. Ему было непросто оставить друзей так, в неведении, но данное дело было его личным делом. И посвятив в него друзей, он лишь мог больше запутать их мозги, а из-за этого заставить о нем волноваться. Алекс ненавидел, когда о нем волнуются. Он ненавидел этой жалости в глазах любимых, дорогих людей....
   -И что произошло? - в клубе было темно. Специально отсутствующие окна, темные шторы. И сейчас, когда диско-шар не выполнял своих функций, когда по площадке, тихо переговариваясь, сновали официантки, администраторы и припозднившиеся посетители, помещение вовсе не походило на самый зажигательный клуб города.
   Артур сидел в отдаленной кабинке, его руки свободно свисали по краям тела, а голова преспокойненько лежала на каких-то не так давно важных документах. Когда Александр подошел, бывший муж его матери приподнялся и обвел преемника пьяным взглядом.
   -Все как всегда, сынок. Сбор информации, травля органами проверки, затем неожиданный обвал полиции и все... кранты фирме. - Его телефон видимо звонил уже в сотый раз, потому как пьяный хозяин, здорово разозлившись, швырнул бедный аппарат в противоположную стенку. Кряк. И нет телефона.
   -И чем, спрашивается, отдавать кредиты? Своими активами? Акционеры волосы на голове рвут, все пропало. - Он опрокинул в себя рюмку с чем-то крепким и снова положил обессилено голову на руки.
   Алекс молчал. Парень понимал, что в таком состоянии, его благодетель проблемы не решит, да даже и не попытается, а значит, необходимо увести его домой и сдать с рук на руки, жене. Так он и сделал. Дело это было непростое, но благодарное. Новая жена Артура сразу же узнала парня, о котором ее упертый муженек говорил уже довольно долгое время, и даже позвала его на утренний кофе, но Алекс отказался, сославшись на неотложные дела.
   -Позвоните мне, пожалуйста, когда он придет в себя. Вот мой телефон. - Женщина по-доброму улыбнулась и закрыла за ранним гостем дверь. Отличное начало дня. А на часах всего двенадцать.
   Проехавшись по знакомым улочкам и попав при этом пару раз в пробки, Алекс остановился у своего подъезда. Машины Гриши уже не было, что навевало на мысли о пустой квартире и одиночестве. Парень не хотел быть один, он не хотел забивать голову глупостями, не хотел видеть мать, не хотел беспокоиться о своем будущем, не хотел заботиться, о так некстати свалившихся проблемах с Артуром... Но вселенная несправедлива. Она шпыняет свои игрушки, растирает их волю в песок и посыпает им их открытые раны. Она жестока. Но справедлива. Ведь, по сути, ничего не исправимого она не делает в своих играх, этим занимаются сами игрушки. Они рушат города, стирают с лица земли памятники, они забывают о доблести своего же вида. Они - разрушители, а она - всего лишь наблюдатель, который изредка меняет правила игры.
   Алекс, устало выдохнув, завалился в квартиру. Его встретила тишина. Кругом были видны следы присутствия чужих людей: сваленный кроссовок, странным образом, оказавшаяся на полке ложка для обуви, отпечаток пальцев на стекле. Парень ухмыльнулся. Он помнил, как Гриша оказался в его квартире в первый раз. Этот неугомонный, разуваясь, сразу же оставил напоминание о себе. Какое? Отпечаток грязной руки на стекле.
   Алекс повертел в руках ключи от машины и прошел в свою комнату. Но здесь его ждал сюрприз, большой такой, сопящий сюрприз. Странно, но ему нравилось видеть ее такой...тягуче расслабленной, отдавшейся на волю сну, объятую сладкой негой.
   Легко опустившись поперек кровати, Алекс положил ключи на тумбочку и принялся с любопытством наблюдать за ее ровным дыханием и иногда морщащимся носиком.
  
   ***
   Когда я проснулась, то не сразу сообразила, где нахожусь. Оглушающая тишина также не способствовала правильной работе мысли. Легко пошевелив затекшей ногой, чувствую нечто теплое, что сжимает ее, нечто сильное, не отпускающее мою конечность из своего захвата. Приподнявшись на локте, с интересом рассматриваю спящего Алекса, примостившегося у края кровати. Он выглядит снова милым, снова таким, как на берегу реки, будто неспособным причинить никакую боль.
   При виде спящего парня внутри меня молочной волной разливается нежность. Я не могу оторвать взгляда от его гордого профиля, от края глаза, высовывающегося из-за моей ноги. Он великолепен даже с растрепавшимися волосами, которые непослушными прядями цепляются к длинным ресницам. Я протягиваю руку, легко касаясь его лба, убираю самую наглую прядь темно-каштановых волос и тут же встречаюсь взглядом с блестящими, хитрющими зелеными глазами. Щеки опаляет жаром, и я опускаю глаза, тут же одергивая руку.
   -Выспалась? - Алекс довольно потягивается, будто и не заметив неожиданной ласки.
   Я лишь киваю, абсолютно забыв, как дышать. Его улыбка....бесконечно милая, обольстительная улыбка, захватывает все мое внимание. Задумавшись, непроизвольно закусываю губу, на что Алекс сразу же обращает внимание.
   Оттолкнувшись, он приближает свое лицо к моему и, едва прикрыв глаза, выдыхает:
   -А спросонья ты еще обаятельней, молчаливая, добрая...Ммм... - Его слова действуют на меня, как ведро холодной воды, как палка на собаку! Я толкаю его в грудь, стараясь отстраниться, унять дрожь в беззаботном сердце и выветрить этот одуряющий туман юношеской влюбленности из головы. Влюбленность.... Это слово снова вводит в ступор... Я влюблена? В него?
   Перевожу взгляд на этого чеширского кота рядом. Он лежит неподвижно, словно наблюдает за своей жертвой, выжидает, когда же до глупышки дойдет, что она уже попалась, поддалась чарам и запуталась в сетях чувств окончательно.
   -Ты просто...просто невозможен, Алекс. -Я стараюсь сползти с кровати, скрыться от этих всевидящих зеленых глаз, но сильная рука, опустившаяся на бедро, не дает и пошевелиться.
   -Тебе давно бы пора уже с этим смириться. - Он поворачивает голову на бок, как птица.
   -Вот еще! - Я стараюсь быть безразличной, но все выходит так по-детски, так... не серьезно, что количество смешинок в его глазах увеличивается. Я снова борюсь с его руками, стараясь выбраться, вдохнуть воздух, не пахнущий его обалденной туалетной водой. Но не удается, он сильнее, он умнее, старше...
   -Отпусти меня, Алекс, отпусти. - На глаза наворачиваются слезы. Как глупо! Как глупо! Глупые мысли! Глупая влюбленность! Дите! Ребенок! Я корила себя, обзывала разными словами, стараясь убедить несмолкающее сердце в том, что быть с таким человеком мне....простой девчонке, не удастся. Он - пламя, а я лишь маленькая искра....
   -Эй, эй, глупышка, - он вновь приблизился, но на этот раз, его выражение лица было серьезным, а зрачки потемнели. - Глупышка, - переплетение дыханий, скрепление печатей одиночества и разрушение простой дружбы. Ведь друзья не могут целоваться так отчаянно, так страстно, стараясь вложить всю горечь и боль, пытаясь проглотить лишения и поделиться добротой, светом и надеждой.
   Я отстранилась первая. Тяжело дыша, я все никак не могла поднять глаз, однако руки...неспокойные, неуправляемые руки, уже запутались в его волосах, уже прошлись по шее и даже слегка царапнули там нежную кожу, оставляя след, воспоминание о себе.
   Алекс улыбался. Он был такой живой, такой энергичный и такой непредсказуемый сейчас. Казалось, что еще чуть-чуть, и он заискрится... Я улыбнулась.
   -Глупышка, мне кажется, я вижу все твои мысли.
   -Что? - я удивленно поднимаю взгляд.
   -Ты просто так усиленно что-то накручивала себе до этого, что-то чересчур серьезное и по-любому неправильное.
   -Ты не прав. Я думала лишь о том, что...- запинаюсь. Говорить или нет?
   Он вновь опускает свою руку мне на бедро, отчего маленькие мурашки собираются вокруг его ладони и начинают танцевать...
   -Продолжай.
   -Я думала о том, что с такой маленькой....глупой девчонкой, как я...Такой, как ты.. - Но договорить я не успела. Он просто не позволил, заглушая все мои слова своим смехом. Хмурюсь. Но вырваться не пытаюсь, ответ гораздо интереснее, чем уязвленная гордость.
   Наконец, просмеявшись, он откидывается на матрас, оказываясь ниже, и цепляет одну из прядей моих длинных волос, наматывая ее, как разыгравшийся кот, на палец.
   -Ты... у меня даже слов нет. С чего ты взяла вообще? Я просто не знаю, что сказать. С чего ты взяла, что мне нужны отношения? Разве то, что возле меня до сих пор нет кого-то, не навело тебя на мысль, что я просто не хочу этого? Глупышка, - он протянул руку, стараясь коснуться подбородка, но я увернулась, выдернув у него прядь своих волос, вовсе покинула гостеприимную кровать. А, когда оказалась на ногах, просто не смогла удержаться:
   -Да ты просто самовлюбленный эгоист! И как я могла подумать о том, что рядом с тобой может кто-то быть! Да ты со своим раздутым самомнением и кто-то третий просто не поместитесь! Идиот! И как я могла так ошибиться! Влюбиться! - но на последнем слове я все же осеклась, поняв, что сболтнула лишнего. Алекс тоже это понял, и по его расширившимся глазам, я различила, до какой степени этот придурок ошарашен. Но думать о своей ошибке здесь я не собиралась, схватив телефон и быстро обувшись, я лишь на секунду задержалась у зеркала, поправляя растрепавшиеся волосы. А дальше меня ждал прохладный подъезд и жаркое солнце.
  
  Прода от 10.04.16
  
   Я была зла! Раздавлена, разбита! Ярость, накатывающая волнами, сметала все добрые чувства к этому мерзавцу, оставляя лишь пустоту, лишь голод к чему-то новому, доброму...
   Сжимая и разжимая кулаки, я мчалась навстречу неизвестности. Длинные волосы трепал ветер, а мысли полоскались в огненном котле злости. Я не заметила, как вышла на проезжую часть, даже мысли не было оглядеться, убедиться, что проход безопасен...А потому, случилось то, что случилось.
   Визг шин, мой испуганный вскрик, и некто весь в черном, на спортивном мотоцикле, улетает с дороги. Его отборная ругань слышится уже через пару минут. Парень на миг замолкает, оглядывая покалеченного зверя, а затем, переводя взгляд на себя и замечая дыру на комбинезоне, следы проехавшихся по нему шин, приходит в еще большую ярость. Я подбегаю ближе, спеша убедиться, что парень цел, что ничего непоправимого из-за моей бездумной выходки не случилось. Убедившись, что пострадало лишь железо, спокойно выдыхаю....
  -Ты! Ты! Смотри, куда прешься! Глупая девка! - размахивая руками, пострадавший выливал на меня всю смесь испытанных им чувств, выражаясь иногда не очень культурно, но доходчиво.
  -Но ты же не пострадал, а железо можно починить! - попыталась защититься я, но видимо лишь усугубила положение, потому что парень, почти нависая надо мной, вдруг зашипел с такой яростью:
  -Железо! Да ты, маленькая *****! Ни**** не понимаешь! Лезешь, куда не просят! Е**чие пешеходы!
   Подняв своего коня, парень покатил его по улице, стараясь вернуть самообладание и успокоиться. Я сначала двинулась за ним, но потом остановилась, задумалась, а что, если бы меня и в правду сбила машина? Какого это? Ужаснувшись промелькнувшим мыслям, я все же решила отвлечься и поспешила за парнем, уже скрывшимся за углом.
  -Эй, подожди!
  -Ну что еще?
  -Я Саша - я протянула руку, стремясь хоть как-то вызвать расположение этого парня, завязать знакомство. Он, хмуро оглядев поцарапанную неизвестно где ладонь, хмыкнул и пожал в ответ.
  -Сыч.
  -Сыч? - я улыбнулась. - Что за странное имя?
  -Имена странными не бывают. А люди придурошными на всю голову бывают.
  -Это ты про меня? Но я же не специально, извини. С дуру просто, не посмотрела.
  -Именно! Дура потому что! - я злобно зыркнула в сторону нового знакомого, отчего тот рассмеялся.
  -Ладно, ладно, я понял. Так чего ты увязалась за мной? Добить решила? - он остановился, что-то поправляя внизу мотоцикла.
  -Да нет, познакомиться только. - Синие глаза парня заинтересованно блеснули, оглядывая всю меня целиком.
  -Хм, а я и не заметил, что ты симпатичная девчонка. Как, говоришь, зовут?
  -Саша. - Он поднялся и снова продолжил свой путь по длинным дворам нашего замечательного города.
  -Я думаю, в нашей компании тебе придумают другое имя.
  -В вашей компании? - я удивленно приподняла брови и засунула руки в карманы джинсов.
  -Ну да, могу познакомить, если хочешь, я как раз к ним сейчас направлялся, ну, до того, как на тебя налетел.
  -Не думаю, я тебя-то толком не знаю.
  -Так вот, и узнаешь! Не дрейфь. Ты, я смотрю, девчонка клевая, вместе затусим. - Он поправил рукав комбинезона.
   Я оглядела его черный, цвета воронового крыла или даже нефти, такой с переливами, волосы, прямой с небольшой горбинкой нос, тонкие губы, то и дело расплывающиеся в улыбке. Обратила внимание и на сильные руки, сжимающие руль мотоцикла.... Притягивающая внешность, веселый характер. Разве можно отказать ему? И я улыбаюсь, соглашаясь.
  -Хорошо, можно и познакомиться.
  -Окей, тогда заскочим ко мне, мне нужно переодеться, и полетим в клуб, он тут рядом.
   Предательски засосало под ложечкой от его слов. Квартира. Клуб. Незнакомый парень. Не вляпываюсь ли я в проблемы? Но тараканы единогласно махнули рукой и приказали отдыхать.
   Возле обычной девятиэтажки мы остановились, и Сыч, оставив мотоцикл у обочины, направился к дому. Галантно придержав дверь, парень пропустил меня в чистый подъезд и, увлекая вперед, прошел к лифту. Ждать долго не пришлось, и уже через пару минут мы ехали вверх, на девятый этаж.
  -Сколько тебе лет? - Сыч привалился спиной к стенке лифта и, засунув руки в карманы комбинезона, с интересом разглядывал мое лицо.
  -А на сколько выгляжу? - я решила немного прощупать почву.
  -Ну, - его взгляд прошелся по телу, затем, снова вернулся к лицу и остался там, - восемнадцать?
   Соврать или нет? Билось в мозгу.
  -Допустим. - Парень ухмыльнулся и уставился на двери лифта. Остальную часть пути до его квартиры мы проделали в тишине.
   Обиталище молодого человека охладило тишиной. Как ни странно, в прихожей не встретилось ни одной валяющейся вещи, вся обувь расставлена по полкам, а верхняя одежда висит в шкафу тут же.
  -Проходи, можешь пока посмотреть телик, если хочешь. - Плазма осветила часть комнаты, включаясь. Ритмичная музыка сразу же охватила все пространство. Я вздохнула, сложив руки перед собой, и принялась осматривать огромную гостиную. Светлая кожаная мебель, ворсистый ковер, по которому непременно хочется кататься, на который хочется упасть и наслаждаться его мягкостью и теплом.
   На стене - телевизор, под ним - полка под книги, диски и закрытые ящики, в которых, скорее всего, также хранятся необходимые мелочи. Я уселась на диван, ощущая всем телом его пружинистое свойство. Хозяин уютной, совсем не по мальчишески чистой квартиры, появился через двадцать минут. Свежий, только что из душа, в светлой рубашке и легких джинсах, он выглядел как богатый мажор. Снова. Я фыркнула, когда заметила дорогие часы на его запястье. Явно не на китайском рынке он их покупал.
  -Ну что, пошли? Или...- но я не дала ему продолжить, легко спрыгнув с дивана и по щиколотку провалившись в ковер, направилась в прихожую.
   Сыч, найдя на полке какие-то ключи, покрутил их на пальце, и, проведя руками по волосам, посмотрелся в зеркало.
  -Так-с, - на улице с нашего последнего ее посещения ничего не изменилось. Все также снующие люди, машины, животные, все также неспокоен ветер. Мои волосы тут же растрепались, и самые наглые пряди принялись надоедающее часто оказываться то во рту, то в глазах. - Детка, умеешь водить? - Я думала, что ослышалась, но парень, судя по его виду, говорил серьезно.
  -В смысле?
  -Ну, умеешь или нет?
  -Умею.
  -Не переживай, я просто удостоверяюсь на всякий случай. Мало ли что может быть. Запрыгивай.
   На кожаном сиденье было уютно, приятно разливающийся по салону аромат мужского парфюма въедливо забирался в нос. Я чихнула.
  -Будь здорова, детка.
  -Спасибо, - я, смущенная его обращением, потянулась к ремню безопасности, на что Сыч лишь ухмыльнулся.
  -Не любишь адреналин?
  -Почему?
  -Потому что осторожничаешь. - И выехал с парковки. Его машина была крутой...нет, ну правда, очень крутой. Черный цвет, блестящие бока, фары, что смущенно вылезают из своих норок лишь тогда, когда необходимы. Это крыло на багажнике, как у гоночных машин. В общем,...я попала в руки явно богатого паука.
   Вывеска клуба гласила 'Соблазн'. На пороге собралась уже толпа желающих оторваться этой ночью. День, кстати говоря, как-то незаметно стал набухать и темнеть, тучи покрыли все небо, грозя пролиться дождем. Мы остановились у входа, Сыч переговорил с вышибалой, и нас пустили без очереди.
   А дальше началось нечто невообразимое.... Я будто попало в ад, где предлагали сразу все! Выпивка, женщины, наркотики, музыка, драйв и, конечно же, знакомства.
  -Не отставай, - Сыч приобнял меня за талию и повел к лестнице на второй этаж. Видимо это место было ему хорошо знакомо, потому что он не отвлекался ни на извивающиеся тела за маленькими оградками, ни на яркий свет софитов, даже музыка, вызывающая сбой в ритме сердца, его не интересовала. А я просто не могла поверить. Несовершеннолетняя, маленькая девочка в пучине соблазнов, как 'Алиса в стране чудес', только тут все реально, и за поступки придется отвечать...
   -Присаживайся, - мы подошли к столику, где уже восседала компания слегка пьяных парней и девчонок в крайне коротких платьицах и шортиках, скрывающих разве что бирки на трусиках. - Ребят, это Саша. Детка, это ребята. Это Сибиряк, - парень указал на самого представительного, на вид, мужчину, на колене у которого сидела крашеная блондинка, смешно надувающая губки и покачивающая ногой. Ее каблук так и грозил прилететь кому-нибудь по ноге, но слава вселенной, этого пока не происходило. Парень хмурил брови, что-то объясняя своей ненаглядной, но, отвлекшись, качнул головой, в знак приветствия своему другу.
  -Это Дрозд, - парень был здесь самым молодым, его дурашливый вид - майка-алкоголичка и строгий пиджак, джинсы с крупными дырами на коленях и кроссовки Нью-Беланс, все говорило о каком-то внутреннем несогласии парня. Его вид кричал миру протестом. Штрихом его образа, кстати говоря, был ирокез. - Его недавно бросила девушка, поэтому он так..хм...странно подстригся, - шепнул мне Сыч на ухо, посылая тем самым импульс мурашкам, которые быстро пробежали кружок по моему телу. Парень кивнул и опрокинул в себя странную зеленоватую жидкость.
   Остальных Алекс представлять не стал, посчитав, видимо, что знакомство с главными персонажами - самое важное, с остальными я должна была справиться сама. Если честно, пьяные взгляды парней меня слегка нервировали, поэтому знакомиться я не спешила, и на протяжении всего вечера пыталась лишь не оставаться наедине, без Сыча.
  -Сыч, как, говоришь, девку твою зовут? - Это был Дрозд. Его манера общаться, кстати говоря, оставляла желать лучшего. Об этом я узнала, когда он уже в пятый раз решил справиться о моем имени.
   Сыч не ответил, он курил кальян, пуская в потолок длинные струи дыма.
  -Я Саша, - представилась я. Дрозд усмехнулся.
  -Саша, Саша, Санек... У меня друга Саньком звали, так он такой гнидой оказался...-Парень опрокинул в себя очередную стопку.
   По моей спине побежали мурашки, это Сыч провел кончиками пальцев вдоль позвоночника. Я чувствовала себя здесь неуютно не только потому, что не знала этих людей и не входила в их круг по возрасту, но и потому, что была не так одета.... Кроссовки, обычные джинсы и рубашка никак не привлекали должного внимания, они вообще не подходили для похода в клуб. Наверное, именно поэтому, когда Сыч предложил заказать что-нибудь покрепче сока, я согласилась.
   -Сыч, я тут подумал.. Батя укатывает на выходных куда-то, оставляет хату и яхту, может, замутим что? - Сыч отвлекся от кальяна и усмехнулся.
  -Если ты о дури, то я обеспечу. - Его друг понятливо улыбнулся.
  -Я знал, что на тебя можно положиться, брат.
  -Не вопрос, осталось только собрать народ.
  -Народ я обеспечу, - это вмешался парень, которого мой спутник мне не представил. Его ярко-желтые волосы золотом отливали в скудном свете клуба. А глаза казались слишком узкими, слишком быстро бегающими по лицам.
  -Эй, ты под кайфом? - Сыч положил мне руку на колено и легко сжал его длинными пальцами.
   Его друг кивнул и достал из кармана белые таблетки.
  -Держи. - Гибкая фигура Сыча позволяла ему лишь слегка вытянуться, и вот уже четыре таблетки лежат на его ладони. Синие глаза парня горят, его лицо светится, предвкушая кайф или, быть может, это всего лишь так свет падает, но я любуюсь им, ощущая некое волнение от его действий.
  Прода от 18.04.16.
  
   ***
   Тонкие губы, покрытые сотнями маленьких морщинок, упругие, нежные легко обхватывают сигарету... Клуб дыма легкой струйкой просачивается сквозь нос и выдыхается с воздухом.
   Я стряхиваю с сигареты лишнее и снова затягиваюсь. В голове бродят мысли. Они, как только что воскресшие зомби, спотыкаются о разбросанные повсюду трупы товарищей, падают, не справившись с гуляющим там ветром. Они безжизненные, опустошенные. Сердце стучит ровно. Легкие просят о пощаде.
  -Эй, брат. - Поднимаю глаза, отвлекаясь от рассматривания безупречно идеальной картины спящего города, гаснущих огней и умирающих желаний.
   Гриха одет также как и утром. Деловой костюм, вылезшая рубашка из брюк, чуть помятые штанины. Он мог бы сойти за генерального директора какой-нибудь корпорации, но выглядел слишком молодым и чересчур простым.
  -Одного нашли. Наконец-то. - Друг плюхнулся рядом, занимая остаток нашего любимого места на крыше. Железо скрипнуло, стеная от принимаемой тяжести, и затихло.
   Я снова затянулся. Вторая рука, держащая бутылку, дрогнула, и остатки пива пролились на чистые Гришины туфли. Стеклянная бутылка покатилась по крыше и остановилась, чуть-чуть не докатившись до края.
  -До чего ты докатился, брат. Уже сидишь здесь в одиночку. - Усмехаюсь.
  -Я не против одиночества, ты ведь знаешь.
  -Знаю. - Друг поставил локти на колени и опустил на ладони голову, будто она стала непосильной ношей, тяжелой поклажей, без которой можно было бы обойтись.
   Вдох. Ночная тишина обволакивает, снимает стресс, заставляет расслабиться. Нет яркого света, громких звуков. Только ветер, царь высоты, бродит между домами, заглядывает в водосточные трубы, играет там с пылью...
  -Я надеялся, что она с тобой.
   Хмурюсь.
  -Кто?
  -Твоя сероглазая бестия.
  -Она не моя. - Гриша хмыкает, но ничего не говорит, упорно продолжая сидеть в странной позе.
  -Она пропала?
  -Не знаю. Но дома не объявлялась сегодня. Мать ее уже все трубки сорвала. Машка волнуется, места себе не находит. Этот еще звонит, женишок ее сестренки.... Такую бучу развел. Вряд ли они до конца потратят свой отпуск.
   Тушу сигарету, придавливая ее остатки кроссовком .
  -Куда она может пропасть? Разве что только осталась у кого-то.
  -У кого? Они уже всех подняли. Нет ее. Будто растворилась. Ты последний, кто ее видел, поэтому мы понадеялись, что она с тобой. - Гриша разомкнул руки и уставился прямо на меня, пытаясь разглядеть что-то в глазах. Я отвернулся, не выдерживая.
  -Не знаю я, где ваша девчонка. - Я поднялся и подошел к краю. Встав на цыпочки, засунул руки в карманы, затем переместил вес на пятки. Раскачиваясь, я чувствовал свободу, легкость, все тяжбы отступали, все проблемы растворялись. Но не сейчас. Сейчас вокруг моей шеи, будто появился аркан. И он тянул вниз, раня нежную кожу, заставляя задыхаться. Сердце ускорило свой ритм. Я сплюнул, не желая сдаваться. Я не виноват, что эта глупая девчонка нашла на свою симпатичную задницу приключения! Я не виноват, что она взбалмошная и глупая! Не виноват! Но волнение все равно накрывало. Все бурлило и пенилось внутри, заставляя раскачиваться сильнее, подталкивая к действиям, разжигая злость.
  Я оттолкнулся от края крыши и развернулся к поникшему другу.
  -Надо пробежаться по клубам. Мало ли, вдруг она решила развлечься.
   Гриша воодушевленно улыбнулся, встряхнул волосы большой ладонью и поспешил за мной. Я кипел, варился в собственном соку, заставляя себя раз за разом прокручивать одну и ту же сцену в мыслях. Последние слова так и повисли в воздухе. И я... жалел о них. Это прозвучало чересчур грубо, я не хотел навредить девчонке, не хотел ранить ни чьих чувств....
  
   Прода от 20.04.16
   ****
  
   Прохладный воздух развеял мысли, скопившиеся где-то у лба. Все тело трясло, а кулаки яростно сжимались и разжимались. Я был в бешенстве.
   -Десять клубов! Десять, черт возьми! Где она? Куда эта идиотка могла сунуться? - я развернулся обратно к клубу, намереваясь сцепиться с кем-нибудь, выпустить пар. Но друг заслонил вход собой.
   -Эй, эй, прекрати. Мы еще не нашли ее, не время расслабляться. И вообще, твоя морда слишком мила мне, чтобы потом соскабливать ее с асфальта.
   -Прогуляюсь. Я оттолкнулся ногами, убирая руки в карманы, побрел прочь. Туман в голове, дикие голоса, мысли, носящиеся, как фурии - все сбивало с толку, мешало думать спокойно, я даже не мог остановиться на одной идее ее нахождения. Всегда что-то появлялось еще, сбивая, встряхивая и уносясь прочь.
   Семья. Родные. Мать, отец, сестра. Я всегда думал, что это единственные люди, что заслуживают заботы. Я думал, что только семья поможет мне раскрыться, познать себя, ощутить себя....полным, цельным человеком. В моем представлении, семья - это надежда на лучшее, опора, уютный островок. Так было. В 12 лет. Потом все как-то перевернулось, завертелось, изменилось. Я и не понял, почему так случилось, что отец ушел, я даже не заметил, что мать страдала, плакала и ломалась. Толчком к пробуждению стало совершеннолетие. Когда, закатив настоящую, огромную вечеринку, я не почувствовал счастья, удовлетворения. Не было ни тепла, ни доброты в глазах окружающих людей. Они не улыбались мне, не желали здоровья и счастья. Все говорили о девчонках, деньгах, коих в тот момент у меня было навалом. Они считали, что главное в жизни- это достаток. А что еще может подарить все? Правильно, только толстая пачка денег, пахнущая безразмерным аппетитом, заставляющая широко раскрыть глаза и плюнуть на мнение окружающих.
   Я так думал. А потом деньги закончились. Ушли друзья. Пропал вкус. Вкус власти и яркой жизни. И я потерялся, замкнулся в себе. Гришаня, Семен - они всегда были рядом, а и не замечал их. Они думали, что я просто закрытый. А мне было плевать. Абсолютно. А тут вдруг, как током шибануло, вот же они, все еще здесь, по-прежнему улыбаются, живут, на них вообще никак не подействовала лежащая у моих ног корона. Она их вообще по сути не волновала.... Я вот тогда я действительно открыл глаза на жизнь, избавился от иллюзий и запотевших очков с темными линзами. Я увидел свет на этой темной дороге.
   Сашка. Маленькая дикая девчонка, непокорная, бесстрашная. Я вспомнила встречу с ней. Ее хрупкое тело, наушники в ушах, одинокая, уединенная скамейка, где она беспечно лежала. И ведь ей не было никакого дела до других, до их осуждения или любопытства. Она вообще никогда никого не замечала. Свободная от предрассудков, цепляющая своей живостью, харизмой и теплом. Да, именно теплом. Оно было в ее смехе, в ее движениях, в щурящихся чувствительных глазах. Я видел это. Видел, но не замечал. Не хотел замечать....
   -Алекс! Алекс! - Я обернулся. На высоких каблуках, с распущенными волнистыми волосами ко мне неслась Белка. Поморщился. Ее только здесь не хватало. - Алекс, душка, я так рада, что тебя встретила.
   С ее приближением я ощутил дискомфорт, будто бы она застала меня за чем-то чересчур личным, постыдным.
   -Чего тебе? - я продолжал спокойно наблюдать за ее приближением, даже не пытаясь помочь девушке, еле переставляющей заплетающиеся ноги.
   Она состроила умилительную гримасу. ( Думаю, она думала именно так).
   -Ты такой бука, Алекс. Всегда поражаюсь, чего тебе не хватает?! - она, наконец, добралась до меня и, подцепив своими длинными пальцами мой локоть, перенесла весь свой вес на меня, довольно выдыхая и расслабляясь. - Я такая неуклюжая сегодня, ты даже не представляешь. Она пьяно захихикала.
   Я поежился. Не от холода, от наигранности этой ситуации, от ее душевной бедности. Она была пуста. Что-то высосало из этой игрушки всю жизнь. А она и не сопротивлялась, отдавая душу дьяволу.
   -Ты пьяна, Белка.
   -Спасибо, милый, ты такой проницательный. - Она улыбнулась так широко, что я заметил ее ровные зубы сейчас почти полностью в помаде. Ее губы были припухшими, а изо рта разило так, что....Я поморщился. И эта 'женщина' станет чьей-то женой. Я передернул плечами. Мерзость.
   -Перестань так прижиматься, Белка, иначе я кину тебя прямо здесь.
   -Ну, масечка, ну прекрати быть такой букой, я ты же можешь. Я знаю, что можешь быть милым котиком.
   Я не ответил. Да и что вообще можно ответить на пьяный женский бред? Возле ее подъезда было темно. Не то, чтобы меня пугало это, нет, наоборот, так можно скрыть все эмоции. Какой дурак будет вглядываться в твое лицо, когда идет по темной улице в одиночестве? Правильно, никакой.
   -Все, пришли. Отлепляйся от меня, пьянчужка, и иди домой.
   Она фыркнула, попеременно моргая глазами и стараясь понять, куда попала. Вонючий подъезд, и одинокая драная кошка, сидящая в углу, испуганно стреляет глазами в разные стороны.
   -Ой, смотри, какая хорошенькая. - Девушка покачнулась, стараясь наклониться к серой хищнице ближе, но та отодвинулась от рук подальше в угол. Бездомное животное боялось такого открытого проявления чувств, да и ее обостренное обоняние наверняка отыскало среди прочих запахов, противную вонь алкоголя. -Зай, может, заберем ее? Она будет жить с нами?
   -С тобой, Белка. С тобой. Я живу в другом месте.
   -Правда? А я-то думала, как мне посчастливилось заполучить твое холодное сердце?
   -Я бессердечный, прости. Все, пошли, прекрати протирать стены. Где твои ключи? - она снова окинула растерянным взглядом подъезд, останавливаясь на надписи на стене. 'Шлюха' - было выведено большими красными буквами. А снизу- номер. Ее номер. Что-то промелькнуло в этот момент в безжизненных глазах девушки. Какая-то обреченность.
   -Ты тоже так считаешь? - и она кивнула на надпись. Я перевел взгляд туда и поморщился. Вандализм. Я никогда не поощрял такое экспрессивное выражение мнения по отношению к другому человеку. Как вообще можно так ненавидеть? Зачем? Ненависть - это такое же бесполезное чувство, как любовь. Оно не приносит ничего, кроме опустошения и желания сдохнуть или убить.
   -Нет. Все, пошли. - Но она не поддавалась. Вырвав свой локоть из моего захвата, она подошла ближе к стене, будто раньше и не замечала этой записи, будто раньше она не открывала глаз от ступеней.
   -Но ведь и в роли жены ты бы такую не хотел? Никто бы не хотел... - Она говорила сама с собой. И кошка, та самая, серая, подошла к ней ближе, потерлась о ноги, оставляя на черных грязных ботинках волоски.
   Я видел это. Я видел каждое движение этих двоих. И да, они были похожи. Потерянные. Никому не нужные.
   -Белка, тебе нужно проспаться. А завтра я могу заехать, и если ты захочешь, то мы сотрем эту запись, замажем, заклеим, соскоблим. Хорошо? - она перевела на меня свой блуждающий взгляд, оценивающе посмотрела и протянула руку, помахала ее у меня перед носом и внезапно заплакала, опускаясь на колени, прижимаясь к ним грудью.
   Я растерялся.
   -Ну что? Белка, прекрати!
   -Никакая я не белка! У меня имя есть! Имя! - и она так напомнила мне в этот момент мою Лизку, что я не смог не смягчиться. Не смог оставить ее, не смог бросить и наплевать на все.
   -Я знаю, знаю, Насть. Знаю. - Ее красные глаза, с трудом видные за плотным слоем размазанной туши и теней и всего, что обычно накладывают на лицо девушки, смотрели с благоговением. Правда, я не шучу. Неловкая пауза опустилась на наши головы. Она встряхнулась, утерла слезы рукавом светлой кофточки.
   -Ты, правда, приедешь? Обещаешь?
   -Обещаю. Только давай, наконец, попадем в твою квартиру.
   -Ты торопишься?
   -Да, я бы хотел найти одного человека.
   -Девчонку? - она поднялась по ступеням.
   -Да.
   -Ту, как ее....я не помню имени.
   -Сашку.
   -Точно, тезку твою. А я ее сейчас только видела. И зачем она тебе?
   -То есть, как это видела? Когда?
   -Говорю же, я выходила, а она там с Сычом зажигала.
   Я резко подорвался, наплевав и на Бел...Настю, и на кошку, смотрящую на нас своими яркими желтыми глазами. Перепрыгивая ступеньки, помчался на выход, затем по двору вперед, к клубу, из которого выходила Белкина.
  
  Прода 23.04.16 Моя любимая глава ^^
  
  Глава 11. Чувства в чердаке.
   Я не знал, зачем мчусь так быстро, зачем занимаюсь поисками этого маленького ежика, как не так давно назвала ее собственная мать. Наверное, я просто чувствую свою ответственность за нее, как за ребенка.
   Огромный бугай останавливает меня на входе. Его руки упираются в плечи, а я не обращая внимания на преграду, активно высматриваю в выходящих девушках ту самую, Сашку. Затем, когда двери за ними закрываются, а их хохот перестает слышаться из-за спины, я отвлекаюсь на приветствующего меня секьюрити и захожу в клуб. Здесь ярко блестит огромный стеклянный шар у потолка, извиваются и зазывно улыбаются девочки за маленькими перегородками. И молодежь толпится у барной стойки, стараясь залить тяжкий день, забыться или отдохнуть.
   Оглядевшись, понимаю, что на первом этаже девчонки нет. А значит, либо она находится за VIP-столиком, либо покинула это место. Второе было предпочтительнее. Первое, что бросилось в глаза, когда я поднялся по крутым ступенькам, было то, что кроме одной компании, сидящей в углу, здесь больше никого не было. Совсем никого. Просто толпа пустых столиков. Второе, что было гораздо страшнее, - увиденное за этим столиком.
   Я опешил. Руки сами собой сжались в кулаки. В голове мелькали ее улыбки, на языке появился сладкий привкус. Однако все это было не способно меня отвлечь. Сашка, маленькая девчонка, та, что отбивалась от моих рук, губ, шуток, сейчас сидела на коленях у другого. Она позволяла ему дотрагиваться там, где никто не должен был....В запретных зонах. И это было для меня сродни красной тряпки для быка.
   Мысли еще не пришли в норму, голова еще не перестала шуметь от обуревавших эмоций, а я уже, сломя голову, несся к столику. Приближаясь, расслышал чей-то прокуренный голос, который то ли шутливо, то ли с издевкой пролаял:
  -Ребята, может быть, вам уединиться? Снять номер в отеле? Даже я, развратник, каких поискать, не стал бы трахаться в клубе, да еще и на глазах у всех. - В ответ ему продемонстрировали лишь средний палец. Парень, на миг отвлекшись, рассеянно обвел приближающегося меня взглядом.
  -Эй, ты! - я кричал. Да, нервы были на пределе. Еще хоть движение, и я взорвусь. А уж тогда получит не только этот белобрысый типчик.
  -Что, хочешь присоединиться? - он глумливо ухмыльнулся и треснул Сашку по выпяченному заду, на что та тихонько взвизгнула и подняла глаза на меня. Я заметил в них маленькую искорку узнавания, а затем, она снова отключилась от реальности. Чем эти твари ее накачали?
   Я решил не медлить. Резко схватив девчонку, за руку, со всей силы дернул на себя. Она, как тряпичная кукла, поддалась мне навстречу. Но мажор успел в последний момент среагировать и даже попытался свою добычу удержать. Но не тут-то было. Я был трезв, а он пьян, причем в его крови можно было наверняка найти и что-то кроме алкоголя.
  -Эй, ты че творишь? Совсем попутал? Проблем мало что ли? - мажорик начал вставать, попутно одергивая задравшуюся рубашку, и устремляясь ко мне. Его банда также отвлеклась от курения кальяна и лобзания с почти раздетыми девочками и стала подниматься. Запахло жареным, поэтому я смело затолкал Сашку за спину, где она от недостатка сил плюхнулась на ближайший диванчик, и, заворачивая рукава, приготовился драться. Наконец-то! Сзади послышалось движение. Я оглянулся. Гришаня и Семен. Они были так же, как и я, готовы постоять за себя, за меня, за глупую девчонку, втянувшую во все это нашу маленькую компанию. Завязалась потасовка.
  
   ***
   Я резко открыла глаза. Отовсюду раздавался шум, а чье-то лицо напротив упорно двигало губами, что-то объясняя, пытаясь достучаться до моего невменяемого мозга. Я пригляделась получше, стараясь по губам определить, что человек пытается до меня донести. Однако виски заломило, и я снова прикрыла глаза. В следующий раз, когда мне пришлось очнуться от пьяного бреда и дурацких снов, навеянных алкоголем, я оказалась сидящей на заднем сиденье какого-то автомобиля. Мои ноги стояли на асфальте, через открытую дверь видны двери в клуб, рядом - никого. Осторожно повернув голову, я с удовольствием вдохнула свежий ночной воздух. Он помог разогнать свернувшиеся в уголке головы мысли и заставил мозг работать. Слабо соображая, я кое-как выползла из машины. В глазах потемнело, а желудок скрутило так, будто я сейчас коня рожу. Вспомнились слова Машки, когда она описывала как-то свои первые ощущения после употребления алкоголя. Она тогда так искусно демонстрировала свои чувства в оборотах, что я сейчас даже не повторю. Смысл один - пить плохо. Лучше не пить.
   Постепенно розовые звездочки расселись обратно по своим местам, и мозг продолжил собрание непослушных слуг. А я, тем временем, нашла глазами знакомую фигуру. Это была Машка, она нервно мерила шагами бордюр и с кем-то сосредоточенно говорила по телефону, то и дело, бросая нервные взгляды в сторону бара.
  -Эй, - я закашлялась, а затем снова позвала подругу, - Маш.
   Она встрепенулась и быстренько подскочила ко мне, подсовывая к уху трубку.
  -А вот и она. Вот, поговорите, она вас слушает.
  -Александра! Ты вообще понимаешь, что творишь? Ты знаешь, какое наказание тебя ожидает? Я сейчас же звоню твоему...- И тут она осеклась. А я зажмурилась, тихо постанывая от ее громкого голоса, вовсе не замечая этой заминки.
  -Мам, все хорошо. Я в порядке....почти. Буду дома...скоро, наверно.
   На той стороне повисло молчание, а затем, трубку вовсе скинули. Мамочкин темперамент.
  -Подруга, ну ты и учудила! Господи, за что мне это? - она постукала трубкой по подбородку и уселась на корточки напротив застывшей меня.
  -Что случилось?
  -Ничего. - Тихо пробормотала я.
  -Из-за этого 'ничего' сейчас наши мальчики разбираются с охраной клуба.
  -Какие мальчики? - я недоуменно подняла глаза на подругу.
  -Какие, какие! Дурочку из себя не строй! - Машка резко поднялась и отошла. - Просто не могу поверить, как ты решилась на такое! Ну ладно о себе не думаешь, но о своих друзьях, родных-то можно было! Да Коша поднял на ноги всех своих байкеров, они как ошалелые улицы прочесывали! И ради чего? Чтобы найти тебя с кучкой отморозков в каком-то богом забытом заведении?
  -Но...
  -Дослушай меня! И не перебивай! - Машка была зла. Она даже не смотрела в мою сторону, будто боясь сорваться, напасть, убить меня нерадивую.
   Но разговор не продолжился. В дверях клуба появился замученный Гриша в рваной белой рубашке. Он выглядел уставшим - цветущий синяк на скуле, сбитые костяшки. Я даже отсюда видела его отсутствующее выражение лица. Однако когда взгляд карих глаз остановился на мне, черные брови сошлись на переносице. Я поежилась. И почему они все меня осуждают? Какое право они вообще имеют на это?
  -Гриш, все в порядке? - Машка подскочила к нему, повисая на руке, оглядывая его лицо, дотрагиваясь до синяка, отчего парень поморщился.
  -Да, все окей, малыш. Я уже мальчик большой, не в первый раз в такую заваруху попадаю.
  -А где Алекс? - подруга нервно взглянула в мою сторону, но поймав любопытный взгляд, отвернулась.
  -Сейчас все уладит и выползет. Ему здорово досталось, думаю, надо заставить его съездить в больнице.
  -Господи! - Машка всплеснула руками. - А ты как? Точно в порядке? Может, тоже в больницу? - она прижалась к нему ближе, обнимая за талию.
  -Я здоров, малыш, - он поцеловал девушку в лоб и прижал за плечи к себе.
   Мне нравилось наблюдать за такими сценами. Нравилось представлять на их месте себя. Но сейчас я почему-то не радовалась. Не было ни единой фантазии. Лишь под ложечкой неприятно сосало, и будто кто-то гаечным ключом бил по нервам. Я ожидала чего-то...
   Дверь снова хлопнула. Это был Семен. Он, прихрамывая, добрался до машины, и сел на водительское сиденье, достал из бардачка минералку и жадными глотками принялся осушать бутылку. Я тяжело сглотнуло. Пить хотелось, но рисковать я не собиралась. Уж больно мне не нравилась перспектива, прощаться с содержимым желудка сейчас. Гриша подошел к двери Семена и, наклонившись к нему, попросил зажигалку.
  -Че там?
  -Да, они просто мозг ему выносят. Видимо, пытаются на него вину всю свалить.
  -А он че?
  -Да ниче. Злой, как собака. - Семен оглянулся на меня, оценив вид, поджал губы. - Если что, ты это...как бы сопротивлялась, когда то чмо тебя лапало, поняла?
   Я испуганно воззрилась на злого парня. Мне не хотелось спорить, да и сказать честно, я мало помнила, что произошло после принятия тех таблеток. Какие-то смутные образы, да и только.
  -А-а-ага.
  -Вот и славно. - Семен отвернулся, вновь забывая о моем присутствии.
   Мне стало холодно. Хлопковая рубашка, пропитавшаяся потом и запахом алкоголя, не грела. Ноги покрылись гусиными мурашками под легкими рваными джинсами, поэтому я обняла себя руками и прижала ноги к груди. Дверь машины тихонько скрипнула, закрываясь. Привалившись к заднему сиденью, попыталась расслабиться, ощутить каждую мышцу, каждую каплю теплой крови, что плавно течет по венам, как она огибает препятствия, спеша к сердцу, мозгу...
   Однако долго побыть в одиночестве и собраться с силами мне не дали. Кто-то резко открыл дверь и рывком вытащил меня на свет. Поднимая глаза, я встретилась с яркими зелеными зрачками, его глаза на миг сощурились, а затем пропали из поля зрения. Алекс, жестко схватив мое запястье, повел к клубу.
  -Алекс, - пискнула я после очередного жесткого рывка. Но он даже не обернулся. Ребята ему не мешали, я с болью посмотрела на них и отвернулась. Они все против меня. Они все винят меня в чем-то. Такое ощущение, будто я убила кого-то, будто испоганила чью-то жизнь.
  
  Долгожданная прода! 07.05.16 Я глубоко извиняюсь за то, что заставила так долго ждать! С этого момента прода снова будет добавляться по выходным! Жду ваших комментариев! Хороших праздников!
  
  -Алекс, - я сделала новую попытку вырвать запястье из его цепких пальцев, когда мы оказались в пустом помещении клуба. Здесь уже не было музыки. Лишь оглушающая тишина.
  Парень развернулся, останавливаясь.
  -Лучше молчи. Молчи, или я сделаю то, о чем потом пожалею.
   Я сглотнула. Что-то подозрительно большое застряло в горле. И в скором времени оно грозило либо вылиться в слезы, либо... не хочу думать о втором варианте.
   Алекс также, волоча меня за собой, привел на второй этаж. Здесь были люди. Много людей в полицейской форме.
  -Это та девушка? Рудковская? - я недоуменно смотрела на полицейского. Рудковская? Правда?
  -Рогачева вообще-то. - Полицейский одарил меня хмурым взглядом и записал что-то в своей записной книжке.
   Алекс сел за столик, двигаясь к стене. Я присела напротив. Полицейский остался стоять.
  -Итак, Рогачева Александра, вы видели, как это произошло?
  -Что произошло?
  -Убийство.
  -Я же сказал, что...
  -Я вас уже спрашивал, Руденко! Теперь ее очередь отвечать. Развели тут балаган!
  -Я не видела никакого убийства.
  -Тогда где же вы были?
  -Я....
   -Ей стало плохо. - Ответил за меня Алекс.
  -Да.
  -Девушка сама способна говорить! - с нажимом проговорил полицейский, делая какие-то пометки в блокноте.
  -А вам уже есть 18?
   Я сглотнула, сжимая кулачки под столом.
  -Нет.
  -Тогда что же вы делаете в таком месте?
  -Это не относится к делу.
   Полицейский помолчал, переваривая информацию, подтянул рукав куртки, на секунду отвлекаясь.
  -Руденко утверждает, что вы были насильно опоены пострадавшим. Это так?
  -Да, Сыч наливал мне что-то.
  -Он к вам приставал?
   Мои щеки наверняка сейчас были очень красными.
  -Я...Я пыталась сопротивляться, но он...да, он приставал. -Я сильнее сжала кулачки, врезаясь коготками в мягкие ладошки.
  -И Руденко вам помог? Так сказать, защитил вашу честь?
   Я зажмурилась, отгоняя звездочки.
  -Да, он помог мне. - Наконец, с трудом выдохнула я.
  -Хорошо, вопросов больше нет. - Если вам придет повестка, будьте добры, не игнорируйте ее.
  -Я...
  -До встречи. - И полицейский скрылся, уводя коллег за собой.
   Когда мы остались одни, Алекс снова поднялся, но меня уже не трогал. Его кулаки были сжаты, как будто он хотел ударить кого-то, возможно, даже меня. По позвоночнику пробежалась одинокая мурашка. Она хромала, постоянно спотыкаясь на позвонках.
  -Я, Алекс... я.
  -Лучше молчи! Молчи! - Он оказался так близко, что я от страха зажмурилась. Его нависающее тело над столом, бешеные зрачки, я не могла больше выносить такое напряжение и неожиданно даже для самой себя расплакалась.
  -Я готов убить тебя сейчас, знаешь? - он не обращал внимания на мое состояние, его слишком переполнял гнев. - Я просто хотел бы...ради забавы, оставить все как было, а потом посмотреть, как бы ты жила с тем, что собиралась сотворить.
   Я горько всхлипнула, вспоминая горячие руки у себя на ягодицах, мерзкий язык у себя во рту.
  -Как вообще в твою долбанную черепушку могла прийти столь *банутая мысль? Ты что, взрослой себя почувствовала? Подумала, что можешь делать все, что хочешь? У тебя мозги-то вообще где были? - он кричал и кричал, порываясь ударить, но не делал этого, успешно останавливая свои порывы.
   Внезапный резкий звук оглушил меня. Алекс стукнул кулаком по столу, за которым я сидела. Всем телом вздрогнув, я подняла зареванное лицо к парню. Но он молчал, качал головой и молчал.
  -Тебе ведь до сих пор все равно, ты даже не понимаешь, что могла натворить, ты даже представить не можешь, через какой ужас прошла твоя мать, тем более, в такое напряженное время. Ты вообще мозгами думала, дура?
   Я поднялась, осторожно обходя парня, стараясь побыстрее оказаться на воздухе. Меня мутило, в голове была паническая атака мыслей, а на душе скребли не просто кошки, тигры разрывали ее на куски.
  -Я еще не закончил! - резкий рывок за руку остановил меня. Наверняка, останется синяк...
  -Что ты о себе возомнила? Я не закончил!
  -Прекрати! - я пытаюсь вырваться, но безрезультатно. - Пожалуйста, прекрати. Мне больно, Алекс, больно! - Я с новой силой заливаюсь слезами.
   Но он не слышит.
  -А ты представляешь, как твоим близким было больно? Как мне было противно...когда я увидел это чмо, лапающее тебя? - он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Но там не было уже Алекса, там был разъяренный зверь. 'И все это из-за меня. Это я, самолично, открыла его клетку'.
  -Алекс, прошу тебя, прекрати, успокойся. Я поняла, я все поняла...Правда. Я дура, идиотка. Только отпусти, мне больно...Алекс, пожалуйста. Алекс! - я взвизгнула, когда он сдавил щеки сильнее, а затем отпустил. Отпустил и ушел, громко хлопая дверью.
  
   Я не хотела садиться в машину. Но было бы глупостью и отказаться. До дома просто так я бы не добралась.
  -Ты едешь ко мне. - Это Машка. - Твоя мама просила, приглядеть за своей распутной дочерью. - Я покорно кивнула, откидываясь на сиденье, прикрывая глаза.
   Мы ждали Алекса. Семен пару минут назад укатил домой. Гриша тер глаза, стараясь выглядеть не таким сонным. Машка с нежностью наблюдала за его действиями.
  -Гриш, если хочешь, оставайся с нами. Родителей не будет до утра. А это был тяжелый день, я...хочу быть с тобой.
   Гришка улыбается ей, нежно проводит пальцами по ее щеке.
  -Я не могу оставить Алекс, ты же видела его. Боюсь, что он наломает дров. Давно он не был в таком бешенстве.
  -У меня есть еще диван. Устроим вписончик. - Она грустно улыбнулась. -Хорошо, хорошо, можем просто посмотреть фильмы.
  -Вряд ли Алекс согласится.
   -На что я вряд ли соглашусь? - он резко запрыгнул на заднее сиденье рядом со мной и сразу же включился в разговор с друзьями. От него пахло сигаретами, будто он ел их вместо того, чтобы курить.
  -На милую домашнюю вечеринку.
  -На просмотр фильма и здоровый сон. - Уточнил Гриша.
  -Я, конечно, за. А эту мы куда денем? - он даже взглядом не стал показывать, про кого говорит, они сами все поняли.
   Я вздохнула. Ненавижу себя. Резко потянувшись, раскрыла дверь и, хлопнув ею, помчалась, куда глаза глядят. Мне нужно было выплеснуть боль, поплакать в одиночестве.
   Забежав за угол дома и, остановившись в темном дворе, принялась бездумно бить кулаками по стене, с криками выплескивая накопившееся напряжение, боль, все то, что не находило выхода.
  -И чем тебе не угодила эта стена? - Я резко остановилась. Алекс стоял, устало привалившись к кирпичной кладке, и хмуро разглядывал меня, как звереныша в зоопарке. Я направилась к нему. Встав прямо напротив, прошептала:
  -Поцелуй меня.
  -Что? - он опешил.
  -Поцелуй или проваливай.
  -Ты совсем спятила, Сашка.
  -Не я, Алекс. Это весь мир спятил! Вселенная решила поиграть!
  -Что за чушь ты несешь?
  -Я ведь тебе безразлична, так ведь? Безразлична, черт возьми! Тогда какого хрена ты психуешь? Какого хрена ты отчитываешь меня, как ребенка? Тебе вообще плевать должно быть на мою судьбу! Плевать! Так что, поцелуешь?
  -Что ты несешь?
  -Я так и думала.
  -Что ты думала? - он поймал меня за ту самую руку, которая уже имела украшение в виде синяка от его пальцев. Я пискнула. - Больно? - он насторожился и приблизил пострадавшее запястье к своему лицу, нежно прижимаясь к нему губами.
   Я зажмурилась от удовольствия. А когда он дотронулся до беспокойной вены, находящейся на внутренней стороне запястья, поджала пальцы ног. Такое легкое, невесомое, парящее чувство застыло между нами.
  -Если я поцелую, то ты уже не убежишь. - Вдруг слышу прямо у уха.
  -Поверь мне, я хорошо бегаю.
   Он прошелся губами по шее, оставляя за собой жжение на месте поцелуев.
  -Если я поцелую, то все изменится.
  -Все итак уже изменилось. Разве не заметил?
   Он не поцеловал. Алекс знал, что это был бы не просто касание губ, а обещание, которое он не спешил давать. Он боялся его, как одиночества. Он боялся его и страстно желал, мечтая посвятить всего себя одному единственному человеку.
  -Пошли, нас ждут. - Парень потянул меня за собой, на что я ответила недовольным ворчанием, но ощутив его теплую руку на своих плечах, сладко зажмурилась. Он не убежит. Скоро у этого трейсера появятся тяжеленные кандалы. Я верила в это.
  
   Прода от 11.05.16 Мы с музом посовещались и решили, что попросим прощения за долгое ожидание лучше внеочередной продкой:))) Всем хорошей, продуктивной недели)
  
   Спокойствие покрыло голову города, убаюкивая его, рассказывая замечательные истории вредному существу на ночь. Однако я не спала. Прижатая к теплому боку, перебирала шелковистые волосы спящего у меня на животе парня. Я думала, что будет, когда он проснется, когда весь мир проснется и ощутит жизнь. В одну секунду я мечтала скрыться от всего этого, залечь на одно. А в другую - оказаться в центре внимания, на самом видном месте, в первых рядах наблюдая за развитием событий.
   -Эй, чего не спишь? - Сонный Алекс поднял голову, заглядывая мне в лицо.
  
   -Думаю.
  
   -О чем? - он размял затекшую руку и снова завалился на свое нагретое место.
  
   -О нас.
  
   -И что ты думаешь?
  
   -Что бежать, кажется, бесполезно.
  
   -От чего бежать?
   -От чувств.
   -Это тебе твой чердак нашептал? - я стукнула его по плечу.
   -Не задирай мой чердак. Там живут умные люди.
   -Да? И почему я до этого их не встречал? -его глаза, как кошачьи, лукаво светились в темноте.
   -Не знаю. Может быть, ты не достоин встречи с ними?
   Мы замолчали.
   -Саш...
   -Ммм? - я убрала руку с его волос, собираясь положить ее поверх одеяла, но Алекс ловит ее, легко сжимая покоцаными пальцами.
   -Ты зачем в бар поперлась?
   -Глупая была, думала, тебя позлить.
   -С чего ты взяла, что я разозлюсь?
   -Почувствовала.
   -Я не злился.
   -Правда?
   -Да, я был в ярости. Я бы прибил его, если бы он сам не окочурился.
  
   -Что там случилось?
  
   -Да ничего, он всего лишь напоролся на мой кулак, упал и больше не встал.
  
   -Что?
   -Вот так бывает. Передоз.
   -Кошмар какой.
   -Ты его жалеешь?
   Я не ответила. Потому что именно в эту минуту не могла думать о жалости, было гораздо больше других тем для размышления.
   Алекс почувствовал, будто существом ощутил мое смятение, душевное беспокойство. Мягкая ладонь опустилась на щеку, его пальцы легко нажали на скулы, притягивая ближе, заставляя смотреть ему в глаза. Так близко, так невообразимо тепло и спокойно было окунаться в их теплоту, в тот огонь, что снова разгорался внутри этого человека.
   -Пообещай мне кое-что? - я тяжело сглотнула, стараясь не шевелиться, не нарушить этого мгновения близости, единства душ. Темнота помогала спрятать красноту щек, но дрожания пальцев не спрятало бы ни что.
   Он улыбнулся, я чувствовала это. Мягкие пальцы второй руки сжали мои подрагивающие пальчики.
   -У тебя холодные руки... - он задумался, - говорят те, у кого холодные руки, имеют горячее сердце. - Он отвлекся от перебирания замерзших пальчиков и уперся взглядом мне в лицо. Я снова сглотнула.
   -Люди много говорят. - Я прокашлялась, продолжая. - Они говорят, что существуют те, у кого и вовсе сердца нет. Но разве такое возможно?
   Алекс помедлил с ответом.
   -Думаю, да.
   -А я думаю, что те, кто считает, что не имеет сердца, ошибаются. Они всего лишь скрытные, обиженные на судьбу и других людей существа, запертые в рамках своего сознания. Я думаю, что они оградились ото всех, спрятались в своем мирке, как страус, засунули голову в песок.
   -Но страусы не делают этого...
   -А...
   -Страусы не те, какими их привыкли видеть. Они сильные животные, способные ударом ноги отбиться от мелких хищников. А некоторых они и вовсе игнорируют, не считая угрозой. Нельзя обвинять их в слабости. Никого нельзя обвинять в этом. Ты же не знаешь, какие мотивы руководили человеком, когда он решил избавиться от своих чувств.
   -Но это глупо! - я повысила голос, желая доказать свою правоту, доказать прежде всего ему, что и он глупый, что ошибается, не подпуская к себе никого.
   -Закрыли тему. Я не хочу говорить об этом. Я просто хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
   Я помедлила, стараясь прийти в себя, скинуть раздражение и прислушаться к его словам.
   -Что ты хочешь?
   -Я хочу, чтобы, когда в следующий раз ты решила сделать что-то, чтобы привлечь мое внимание... - глаза наполняются слезами. Сами собой сжимаются руки, а сердце замедляет свой бег. Это больно! 'Привлечь внимание' Да как ты смеешь! Я выдергиваю ладонь из его рук, поднимаюсь, чтобы покинуть комнату, полностью погруженная в свои чувства, в ярость, что огромными волнами сносит любую здравую мысль.
   Но он не отпускает. Сегодня Алекс решил делать все по-своему.
   -Я не договорил.
   -Я уже наслушалась! Твое эго не знает границ!
   -Прекрати! -он поднимается, оказываясь выше, дергает на себя, сокращая дистанцию.
   -Пожалуйста, Саш, я не то имел ввиду...
   -Ты всегда так! Всегда! Я не пыталась привлечь твоего внимания! Я пыталась забыть тебя! Пыталась понять, чего хочу и что могу получить! Я хотела избавиться от твоего влияния на себя, от влечения, которое ощущаю! Я...я...я просто устала быть в подвешенном состоянии, не хочу больше этих непонятных поцелуев и намеков с твоей стороны! Не хочу!
   -Чего же ты хочешь от меня? - он устало вздыхает. -Чего?
   -Любви... - шепчет усталое сердце.
   Алекс опускается на кровать, роняя руки на колени, следом опускается и голова. Он в своей черной майке и мягких, хлопковых штанах выглядит так по-домашнему мило, что я не могу на него долго злиться. Его очарование, как паразит, проникает под кожу, сносит все барьеры, освобождая нежность...
   Я сажусь рядом с ним, кладу голову ему на плечо и прикрываю глаза.
   -Я не понимаю тебя, Алекс. Совсем. - Он вздрагивает от моего голоса, поднимает голову, поворачивая ее, встречаясь с моим взглядом.
   -Я иногда сам ничего не понимаю. Я отталкиваю тебя, не знаю почему, а потом вижу образ девушки, лежащей на скамье, слышу твой беспечный смех в своей голове и теряю связь с реальностью. Поверь мне, это невообразимо, я никогда не понимал тех, кто говорит о любви, о чувствах, о женщине стихами, выражая свои эмоции так. Но иногда слова просто так не идут, и я вспоминаю стихотворение, и понимаю, что да, вот этот парень сказал гораздо лучше, будто понимал меня, будто все они понимают меня. - Он замолчал, потер подбородок широкой ладонью и снова заговорил. - А потом я думаю... 'Что делать? Что мне делать, ведь она еще так мала?' Мне нужен кто-то сильный рядом, кто-то, кто не будет требовать того, что я просто не могу дать. Мне нужно, чтобы женщина меня понимала и принимала таким, какой я есть. Я знаю, это сложно. Ведь 'сахар' в моей жизни лежит осадком только где-то на дне.
   Я не знала, что сказать. Не хотелось врать, что смогу понять, не хотелось говорить банальностей, что любовь решит все. И пока я молчала, Алекс поднялся, пошарился в толстовке, лежащей на спинке стула и, достав оттуда пачку сигарет, покинул комнату. А я просто откинулась голову на кровать, полностью расслабляясь, отдаваясь во власть мягкой постели.
   Сложно убедить барана, что он баран. Сложно даже корову заставить смотреться в зеркало и видеть не то, что она хочет. Но вот с Алексом все гораздо сложнее. Он та самая упертая корова, вредная, сильная, не хочет видеть ничего вокруг, уперся рогами в забор и думает, что если еще немного подождет, то рога сами пролезут в щели. Но разве такое возможно? Разве жизнь, судьба, вселенная, в конце-то концов, когда-нибудь пойдут на встречу слабому человеку, безвольному, тому, что боится действий и потери контроля? Я думаю, что нет.
  
  Прода от 14.05. Если кто-то есть на литэре, то спешу сообщить, я там теперь тоже устроилась! Добавляйте в отслеживаемые и ставьте "мне нравится". :) Приятного прочтения:)
  
   Глава 12. С рогами да в пропасть.
   Я открыла глаза, потянулась всем телом, сладко жмурясь и чувствую щекочущее щеки хорошее настроение. Повернувшись на бок, оглядела знакомую комнату, слабо понимая, что здесь забыла. Чувствуя себя неуютно, поднялась, с трудом отыскав аккуратно сложенные вещи, оделась. Глянув в зеркало, замечаю растрепанную шевелюру, опухшие сонные глаза, но не это главное - на моей правой руке синие следы вчерашнего захвата. Качаю головой и натягиваю рукава рубашки пониже, стараясь скрыть их не только от друзей, но и от себя самой. Умывшись и собравшись духом, я, наконец, нахожу в себе силы покинуть временное убежище.
   -Доброе утро. - Ребята собрались на кухне. Машка стояла напротив окна с телефоном, о чем-то с воодушевлением рассказывая своему слушателю, Гриша сидел рядом с ней, попивая горячий, еще дымящийся кофе. Алекса здесь не было.
   Заметив мое появление, подруга с сомнением оглядела мое лицо и отвернулась. Все еще зла. Гриша же повел себя дружелюбнее.
   -Хочешь кофе? - спокойно спросил он, улыбаясь уголком губ. Я кивнула, сжимая руки за спиной, стараясь скрыть свою нервозность. -Садись, не парься.
   -А где...- я не успела договорить, как Гриша уже поставил передо мной чашку и принялся наливать свежезаваренный бодрящий напиток.
   -Дай догадаюсь, Алекс? Так он упорхнул еще вчера. Точнее, сегодня, но очень рано утром.
   Я с недовольством поморщилась.
   -А куда, он не сказал?
   -Извини, подруга, но когда Алекс кому-нибудь что-нибудь докладывал? Понятия не имею. - Внезапно телефон Гриши зазвонил, и он, махнув рукой на сахар на тумбе возле Машки, вышел из комнаты.
   Я с сомнением поднялась и, стараясь не задеть болтающую Машку, потянулась за сахаром. Однако подруга в этот же момент решила куда-то отойти, и запнувшись об меня и толкнув собой мою руку, крепко вцепившуюся в сахарницу, уронила ее на пол.
   -Я перезвоню. - Машка кинула трубку на стол и с остервенением принялась собирать рассыпавшиеся по полу сахарные песчинки.
   -Извини, Маш, дай помогу. - Но подруга лишь отмахнулась.
   -Маааш, - протянула я.
   -Отстань, Рогачева! Ты только и можешь, что портить! - она злобно зыркнула в мою сторону, продолжая собирать все в мусор.
   -Маш, ну перестань, ну пожалуйста! -но подруга молчала. Аппетит пропал, а потому кофе я пить не стала, а поднялась и, оставив Машку в одиночестве, покинула комнату.
   Во входную дверь позвонили. Открывать пошел Гриша, а я лишь продолжила нервно крутить в руках телефон и смотреть в потолок, обдумывая случившееся.
   -Где она? - послышался громкий Иркин голос из коридора. Гриша ей что-то ответил, и вот уже смерч в виде моей любимой подруги оказался рядом, закружил бедную меня и, опустив на место, облегченно вздохнул.
   -Господи, подруга! Разве можно так пугать! Когда твоя мать позвонила, я подумала, что все, доигрались! Столько всего сразу в голове пронеслось, а ты! Коза! - и она снова набросилась на меня, сжимая крепко в объятиях, даря спокойствие и уют.
   -Извини, пожалуйста, я не хотела, вообще не думала... - по щекам покатились одинокие тяжелые слезы.
   -Вот именно! Не думала! - этот голос уже принадлежал моей недовольной, но такой же любимой подруге. Машка.
   -Маш, ну не бурчи! Самое главное, что? Правильно, что живая! Здоровая! - Ира повернулась вокруг свои оси и потянулась к замершей в проходе Машке.
   -Иди сюда, порадуйся с нами! И вообще, от нервных переживаний появляются морщины! Поняла меня? - неугомонная Ирка сжала нас обеих в объятиях и, глубоко вздохнув, прошептала:
   -У меня тут для вас новость есть...
   ***
   Я шел к машине. Да, вначале я шел именно в свой двор, однако каково было удивление, когда ноги принесли меня к дому...Белки. Закурив, я отыскал глазами окно ее квартиры. Темно. Значит, спит. Это хорошо. Странно, но ответственность за нее меня не тяготила, я волновался. За ее здоровье, за душевное состояние. Вчера она открылась с новой стороны, и я не мог этого не оценить. Перед глазами до сих мелькало ее лицо, когда она протянула руку в мою сторону, помахала ей, будто избавляясь от миража, будто не доверяя себе, тому, что видит и слышит. Докурив сигарету, направился в сторону дома. Необходимо взять деньги.
   Рассвет встретился мне на обратном пути к дому Белки, вялое солнце светило в лобовое стекло, сонные водители, выстроившись в одну шеренгу на своих конях, даже не обратили внимания на красоту расписанного разными красками неба. Торопятся. У всех дела, заботы, цели, мысли, какое им дело до стараний светила? Какое им дело до того, что происходит там, в недоступном небе. Земных-то проблем навалом.
   -Эй, че встал-то? Езжай! - я ловко перестроился и завернул в нужный двор. Места для парковки было много, потому я без труда приткнул свой автомобиль и, взяв из багажника ведерко с краской и кисть, направился к подъезду Белкиной.
   Замок легко щелкнул, когда я ввел код. Затхлый воздух вырвался наружу, опаляя щеки своим дыханием, забираясь в нос, заставляя прочихаться и проклясть все и всех. Подперев железную дверь камнем, поднялся до нужного этажа. Надпись все также бросалась в глаза своей агрессивностью, а кошки с умными желтыми глазами не было. Значит, все-таки забрала ее Настя.
   Поставив ведерко на пол, закатал рукава свежей рубашки и принялся за работу, не забыв при этом засунуть наушник в ухо. Под музыку работа идет быстрее. Через пару часов на площадке образовалась уже небольшая толпа местных особо любопытных жительниц, которым обязательно необходимо было знать, что я здесь делаю и кто я такой.
   -А вы случаем не из ЖЭКА? - подошла одна старушка.
   -Ой, а у Настьки что, защитничек появился? Думаете, больше не напишут?
   -Ах, эта Настька! Вчера кот у ней орал, аж до часу ночи!
   -Что, кот-то? Спасибо скажи, что не сама орала.
   -Вот уж точно!
   Разговоры продолжались ровно до того момента, когда наверху скрипнула дверь, а затем по лестнице послышались торопливые перестукивания каблучков. Я оглянулся, кто бы это мог своим появлением заткнуть этих сплетниц?! Держась за перила, к нам спускалась Белкина. Белый костюмчик, лаковые туфли и строгий клатч, перекинутый через одно плечо. Девушка выглядела нарядно для утра и совсем не улыбалась, погруженная в свои мысли. Заметив же наше столпотворение, она остановилась, огляделась в поисках причины и наткнулась взглядом на меня.
   -Ой, привет. - Я вытащил наушник и улыбнулся ей.
   -Привет.
   -А что ты здесь делаешь?
   -Да вот, рисую. -Она даже смутилась, заметив результат моих трудов.
   -Ох, - прижав одну ладошку к губам, она еле сдержала набежавшие на глаза слезы. - Не нужно было. Я уже привыкла. А ты тут...с утра, наверное, возишься. Зачем же? Пошли, я тебя чаем напою. Брось ты эту кисть! Ни к чему все это! Не нужно было! - она так заволновалась, что я усмехнулся. Приятно, когда твоя работа оценивается по заслугам. Но отвечать на приглашение не спешил.
   -Я обещал закрасить, я закрасил. А на чай у меня времени нет оставаться, спешу уже. Да и сама ты видимо занята сегодня. Так что, иди уже, не задерживайся. А я тоже скоро поеду. - Она, как никогда, по-настоящему улыбнулась мне, сжала предплечье моей руки и, гордо выпрямив спину, продолжила спускаться по лестнице.
   -Спасибо. - Прошептали ее губы, когда мы встретились с ней взглядом. Я лишь кивнул.
   На полпути к Машкиному дому в голове вдруг появилась пугающая мысль, точнее, опасный вывод из наблюдений. Я вчера помог девушке добраться до дома, то есть, сделал то, чего обычно не делал. Помог. Не воспользовался ее положением, не снял на видео ее глупое поведение, вообще даже не заметил того, что замечал всегда - повода для смеха. Затем эта кошка с ее умными желтыми глазами, она будто тоже ждала, когда на нее обратят внимание. Она ждала, когда мы пройдем, когда остановимся, поговорим и заметим ее, маленькую, брошенную. А еще эти поиски Сашки... Я снова делал то, чего не случалось со мной уже очень давно - чувствовал ответственность, желание спасти, уберечь, защитить.
   Тряхнув головой, надеваю на нос очки. Все уже не кажется таким радушным, в голову закрадываются сомнения, мысли о вчерашнем вечере, разговоре, как огромная куча машин врезаются в голову. Что это? Что это?
   Дверь мне открыла зареванная Машка. Я даже очки приподнял, чтобы разглядеть ее.
   -Что у вас тут происходит? - за ее спиной маячил донельзя довольный Гришка, держащий в руках бутылку. -Вы что, пьете? - я прошел следом за друзьями на кухню и сразу же заметил отсутствие одной особы.
   -Где Сашка? - Гриша пьяно захихикал.
   -Ох, голубки, они даже мыслят одинаково. - Друг подошел ближе и закинул свою руку мне на плечо. -А потеряли мы твою Сашку, убежала она от нас. - Он заржал, снова присасываясь к своей бутылке.
   Машка что-то бурно обсуждала с Иркой, даже Семен спокойно сидел за столом, что-то доказывая не слушающим его девчонкам. А вот перед моими глазами появилась пелена.
   -Что значит убежала? - я схватил парня за грудки, стараясь сохранить ускользающее спокойствие, однако удавалась, мягко говоря, с трудом.
   Семен, заметив наше поведение, тут же вскочил.
   -Эй, эй, не кипишуй. Алекс, ты чего какой буйный с утра пораньше?
   -Уже обед!
   -Я тебе и говорю, успокойся, дыши ровно. Кого потерял? Если Сашку, то уехала она к матери, отношения налаживать. Все хорошо, скоро вернется. Эй, друг, - он пощелкал у меня перед глазами и ухмыльнулся.
   -Не слабо она тебя приложила.
   -Что?
   -Да так, мысли вслух, друг, мысли вслух.
   -А вы чего пьете так рано?
   -Так надо слушать друзей немного, я тут типа женюсь. - Он смущенно закинул руку за голову и почесал затылок. А я опешил.
   -Как это?
   -Да вот так. Пошли, покурим. - И мы пошли. Точнее друг-то пошел, а меня ему пришлось вести.
   Сев на лавочке у подъезда, мы долго обсуждали его женитьбу. Оказалось, что пропадали они все это время у родителей, знакомились, так сказать. Старшее поколение брак одобрило, все друг другу понравились, и теперь осталось только решить, когда свадьба.
   -Ты, кстати говоря, водитель. - Я растрепал волосы свободной рукой и тяжело вздохнул.
   -И как так? Вроде же вот...всего пару недель назад встретились, откуда женитьба? - Семен усмехнулся.
   -Так, свадьба-то только после Ириного совершеннолетия будет. И чего тянуть? Она
   меня любит, я - ее. Разве нужно что-то еще?
   Я поморщился.
   -Не знаю. Но все это...
   -Да, брат, да, понимаю, что ты чувствуешь себя не комфортно, но давай ты пока сделаешь вид, что очень рад и не будешь расстраивать мою невесту? А потом я тебе все объясню. Хорошо? - я лишь кивнул.
   Похлопав меня по плечу, друг широко улыбнулся и поспешил в подъезд, к своей...невесте.
  
  Прода от 30.05.16
  
   ***
   -Ну мам, ну прекрати. Все же хорошо, все живы. Меня не было всего пару часов.
   -Всего-то! Конечно! А то, что мать без страха на телефон все это время не могла взглянуть, это ничего, да? Все прекрасно! - мама сидела на диване. Ее грозный вид немного пугал, потому что я не могла понять, чего она хочет.
   -Мамочка, ну мам, - я опустилась рядом с ней на колени и преданно заглянула в глаза, - я правда больше так не буду. Не знаю, что на меня нашло. Правда, правда, - взяв ее дрожащие руки в свои, я по очереди поцеловала каждую. - Прости меня, пожалуйста. Ты же знаешь, я не хотела, чтобы ты волновалась. Я просто маленькая и глупая, взбалмошный подросток, ты же знаешь....
   Мама сидела тихо, что-то решая про себя, а затем наклонилась ко мне и поцеловала в макушку.
   -Я так испугалась... После этой истории с аварией. Господи, я думала, все, больше не увижу тебя, не услышу этих дурацких подростковых шуточек и непонятного сленга. Без тебя дом бы опустел.
   -Ты бы завела собаку. -Я улыбнулась.
   -Собака бы не говорила.
   -Ты же сама говоришь, что я слишком много болтаю.
   -Ее бы я не смогла так зажать, - и она продемонстрировала всю силу своей любви, сжав меня в объятиях. -только попробуй еще что-нибудь такое выкинуть, честное слово, я тебя найду и шею сломаю.
   -Мам, где твой воспитательный подход? Ты должна угрожать чем-то менее радикальным! - я смеялась. Наша привычная форма общения вернулась, а значит, все позади, буря осталась за плечами.
   -Кстати, твоя сестра и Коша завтра вылетают домой, все, наотдыхались. -Я прижалась к самому дорогому человечку поближе и улыбнулась.
   -Мне не хватает ее. -Мама вздохнула.
   -Мне тоже. Вот заберут и тебя тоже, и что я одна тут буду делать?
   -Заведешь себе мужа.
   -Да ну, на кой он мне?
   -Ну, значит, будешь донимать наших мужей, исполняя свою роль жуткой тещи. - Мама хихикнула.
  
   Через пару часов, когда мы с матерью благополучно смотрели сопливый фильм по телевизору, мой телефон зазвонил. Машка.
   -Алло. - Машка на том конце с кем-то весело смеялась и не обращала на меня никакого внимания. - Маш, алло.
   -Ой, Сашка, ты там где? Когда приедешь? Мы уже соскучились. А знаешь, кто в особенности? Твой ходячий депресняк! - и она рассмеялась.
   -Ты что пьяная? - зашептала я в трубку.
   -Чу-чу-ть.
   -Слышу я твое чуть-чуть. И какой еще депресняк?
   -Ну как это, Сашка, Сашка, Александр. Давай рули в мою сторону. - И подруга отключилась. С сомнением поглядев на сотовый телефон в руках, я поставила его на беззвучный и вернулась к матери. Хватит гулянок и веселья! Вечер с мамой - вот, что главное.
   ***
   Наблюдая за бешенными танцами девчонок, я в глубине души мечтал быть таким же расслабленным и отрывающимся, как они. Мне хотелось улыбаться и кричать во все горло, чтобы потом охрипнуть, перестать вообще соображать... Но я не мог. Опять эта гребанная ответственность. Она укрыла мои плечи белым покрывалом, улыбнулась и улеглась на них, придавив своей тушей.
   Наверное, это та часть взросления, когда ты уже во всю силу понимаешь и осознаешь свою ответственность перед другими, перед теми, кто от тебя зависим.
   -Эй, друг. Ну, выпей, дружочек, за меня!
   -Да, брат, давай! Твоя кислая мина сводит мою челюсть. - Гриха и Семен подобрались ко мне незаметно и, опустив свои тяжелые руки на плечи, принялись уговаривать радоваться вместе с ними. Кто бы мог подумать?
   -Алекс, але гараж, просыпайся. - Это была Машка. Странно, но девчонки действительно легко вошли в нашу компанию, втесались, так сказать.
   -Ребят, я сегодня пас. Но я правда рад за вас, обещаю, что завтра буду еще более радостным. -Я отошел от ребят, скидывая их руки, стараясь выглядеть дружелюбно, будто все в порядке.
   -Ну раз не пьешь, съезди за Сашкой, не идти же ей по темноте. - Ирка, как солнечный лучик, в ярко-желтом платье, остановилась рядом и понимающие улыбнулась.
   Семен при виде нее подобрался и согласно закивал.
   -Точно, точно, может, и настроение поднимется. - Он заговорщицки подмигнул мне и, увлекая свою невесту в другую комнату, что-то жарко зашептал той в ухо.
   Вторая парочка тоже удалилась, оставляя меня наедине с собой. А я, схватив ключи со стойки, пошел на выход. Заберу Сашку, заодно и голову проветрю.
   ***
   Ночью толпы людей, как эвакуаторы, тащат на себе дневные заботы. Они полностью погружены в свои тяготы и проблемы. Снуют туда-сюда, как кроты, без цели, без маяка.
   Говорят, что день 'светлый'. Интересное мнение, на мой взгляд. Ведь именно днем обычно идет дождь, именно днем с нами случается нечто непоправимое, именно днем решаются важные дела, планируются встречи, разбои, налеты. Кто же тогда решил, что ночь 'темная'?
   Я долго думал об этом, решая для себя, долго прикидывал и наблюдал. А ведь ночью люди ведут себя спокойнее, а ведь ночью обычно появляется надежда на материнство, именно ночью мы видим звезды, которые своей красотой затмевают скрытное солнце. Все волшебство происходит ночью, в темноте. Что же тогда такое 'темное' время? А может быть, и вовсе не время виновато, а взгляды на него людей?
   Пропуская поворот, выезжаю на объезд. Придется сделать круг, чтобы попасть на нужную улицу. Ехать приходится долго, толпы людей, таких же, как и я, упертых, пытаются пролезть сквозь живого червяка из медленно ползущих машин.
   Оглянувшись, вижу слева мальчика. Его ярко голубые глаза смотрят точно на меня, маленький рот призывно открыт в улыбке, его ладошки намертво приклеены любопытством к стеклу. Он смеется, когда я машу ему рукой, а затем, машет и он. Отвлекшаяся от разговора мама малыша, с интересом смотрит в мою сторону и улыбается, замечая мое любопытство ребенком. Малыш что-то объясняет ей, но она мотает головой, пытаясь отлепить его от холодного стекла. Ребенок заливается слезами, я даже отсюда слышу его прерывистый плач, наполненной жалобными всхлипами и слезными мольбами о чем-то явно несбыточном. Они отъезжают вперед.
   Следующая серая машина встает напротив. Из-за тонированного стекла я не вижу, кто в ней. Однако автомобиль мне явно знаком. Странно, где я мог видеть эту тачку? Голова наполняется мыслями, мозг сосредоточенно шерстит воспоминания. Тем временем, тонированные стекла опускаются, и я вижу мужскую волосатую руку с татуировкой красного дракона на всем доступном взгляду месте. Рисунок очень запоминающийся, сразу бросается в глаза из-за необычного вида зверя и обвивающейся вокруг него зеленой змее. Машина проезжает вперед. А наша полоса продолжает стоять, спокойно дожидаясь, когда впереди стоящие машины продолжат движение.
   Через час я, наконец, оказываюсь на месте. Теплый дворик с мягко шуршащими листьями деревьев встречает холодной дрожью. Ветер гуляет по нему, как единственный хозяин, заставляя все вокруг недовольно шуметь и ругаться. Я тоже ругаюсь, копаясь на заднем сиденье в поисках толстовки. Найдя ее, надеваю. Сделав дозвон Семену, жду ответного сигнала и от него. Пока девчонка собирается, решаюсь закурить. Затянувшись, легко выпускаю сигаретный дым через рот, с наслаждением разглядывая звездное небо. Оно призывно мигает мне своими маленькими глазками и зовет присоединиться к забегу до солнца. Но я мотаю головой и опускаю взгляд вниз, на Сашкин подъезд. Оттуда громко крича, выбегает мужик, в руках у него - ствол. Он что-то кричит своему напарника, быстро выбежавшему из припаркованной рядом машины. Затем этот странный тип снова скрывается в подъезде.
   Я с интересом ожидаю развязки странного действия. Хорошо, что мне пришло в голову остановиться подальше, в кустах, откуда меня было не так просто разглядеть.
   -Эй, держи ее. - Слышу, наконец. И из подъезда появляется знакомая фигура. Точнее, не сама появляется, а некто очень большой тащит ее на плече, связанную, с кляпом во рту. Опешив, я даже забываю, как двигаться.
   -Что за херня? - вырывается невольно.
   -Эй, держи девчонку, щас матку ее вынесу. Да, держи, держи, не бойся, она уже больше не брыкается.
   Подождав пока второй амбал в черной маске скроется, я с трудом переборов гнев, кидаю SOS Семену и спешу к черной машине. Дело пары секунд - постучаться в окно и спросить, что за дела. Еще пара секунд - и удар прилетает водителю в лицо. Однако я недооцениваю своего противника, так как задние двери тут же открываются, и появляются еще два дружка.
   Что, думаете, было дальше? Правильно, дальше были поломанные кости и мое безразличие. Когда к дому подкатили друзья, я уже не мог даже вздохнуть.
  
  Прода от 04.06.16
  
  Глава 13. Разбор полетов.
   -Эй, брат, ты как? - открыв глаза, щурюсь от яркого света мигающей надо мной лампы, поворачиваю голову, чтобы оценить свое состояние, но тут же жалею об этом. Все плывет перед глазами. Тяжело сглатывая, хриплю:
  -Воды дай... - звук льющейся жидкости заставляет рот напряженно застыть в ожидании.
  -На, только немного. - С трудом разомкнув потрескавшиеся губы, делаю глоток живительной влаги. Когда Гриха убирает руку со стаканом, пытаюсь вдохнуть поглубже, но тут же пораженно охаю, вся грудь горит, чувство, будто по мне проехался кто-то.
  -Че так хреново-то, Грих? - друг усмехается, чувствую это.
  -Ты бы еще спросил почему небо голубое, брат! - он хлопает меня по плечу, стараясь не задеть вколотую в вену трубку. - Тебе здорово досталось! Хорошо, хоть они добивать не стали... - пальцы на плече сжались сильнее. - Прости, что приехали так поздно...
  -Грих, где Сашка? - друг притих, я пошевелился, желая разглядеть его, чувствуя, что по глазам смогу прочитать, но тело не слушалось своего хозяина, отчего я лишь пораженно выругался.
  - Что там? Не томи!
   -Никто не знает, где они. Мы машины не видели, похитителей тоже. Полиция, как узнала о твоем пробуждении, сразу же примчалась. Только ты можешь им помочь.
   Я прикрываю глаза, стараясь вспомнить хоть что-то... Но...в голове пусто. Широко распахнув глаза, удивленно моргаю пару раз, но ничего не происходит, мозг, будто спрятал всю информацию где-то глубоко в недрах. Ее не вытащить.
  -Нихрена не помню. Туман.
  -Хреново, брат, хреново... Тут, кстати, это...мать твоя пришла. Позвать? Она боится заходить.
   Вот тут я уже не выдерживаю и поворачиваю лицо к Грихе.
  -Что? Моя мать пришла? Она еще здесь? С кем? Что ей нужно?
  -Она беспокоилась. Она даже трезвая.
  -Не хочу ее видеть. Не сейчас. Лучше ментов позови, может, они помогут вспомнить. Черт... Это я виноват, что их похитили.
  -Алекс ты сделал все, что мог...
  -Грих, просто позови, пожалуйста. - И он ушел, осторожно притворив за собой дверь.
   Через пару минут раздался тихий стук, и в комнату вплыла женщина в форме. Показав свое удостоверения, попросила об одолжении: отвечать четко и по делу. Наверное, потерпевшие часто приставали к ней или позволяли себе некоторые вольности, потому что она была...очаровательна. Но мне не до этого. Сашка сейчас не понятно где, и только я ей могу помочь. А значит, я сделаю все, что от меня зависит, всю черепушку переворошу только, чтобы вспомнить.
  -Спрашивайте.
  -В каком часу вы покинула квартиру своих друзей?
  -Около двенадцати. - Она сделала пометку в блокноте и снова посмотрела на меня.
  -Во сколько вы прибыли к дому девушки?
   Я задумался. Нечеткие воспоминания пролетали мимо, не давая возможности зацепиться за них.
  -Я помню, как стоял в пробке... Помню девчонка в соседней машине хныкала... Помню руку... Она...из машины высовывалась. Я повернул. Наверное....предположительно...не знаю, около часа, может, позже.
  -То есть вы затрудняетесь ответить?
  -Думаю, час, полтора.
  -Хорошо. А вы помните, что случилось дальше?
   Прикрыв глаза, попробовал сосредоточиться только на мыслях о вчерашнем вечере. Или не вчерашнем?
  -А сколько я здесь лежу?
  -Два дня.
  -Что? - я даже приподнялся над кроватью от шока, но сломанные ребра не позволили надолго оторваться от матраса, и я тяжело опустился назад. - Два дня. Черт. Два дня. Гребанные два дня! - Я попытался поднять руку и закрыть ею глаза, потому что мигающая лампочка приводила в бешенство. Но рука была в гипсе и в локте не сгибалась. - Черт! Черт! Черт!
  - Вам плохо? Может быть, позвать врача?
  -Нет! Какой нахер врач?! Почему меня не разбудили раньше? Почему ждали гребанных два дня перед этим? Черт возьми, вы не люди, вы звери! Они где-то там! Возможно, мертвы уже! А вы....суки! - Женщина спешно покинула палату, теряя уверенность в моей адекватности.
   За ней зашла Лизка. Выглядела она паршиво - заплаканное лицо, светлые, почти синие руки, искусанная в кровь губа.
  -Саш.. можно? - я попытался взять себя в руки и лишь кивнул сестренке. Она подобралась ближе и залезла на мою койку, дотронулась холодной ладошкой до синяка на скуле, на глазу.
  -Больно?
  -Нет.
  -А мне за тебя больно.
  -Ты ела?
  -Когда?
  -Сегодня? Вчера?
  -Нет.
  -А где эта сука, которую мы зовем матерью? Почему она не позаботилась об этом? Черт! - Лизка утерла рукавом кофты выступившие слезы и положила голову мне на грудь.
  -Не ругайся, Саша, не ругайся. Мама плачет. Она никогда раньше не плакала. Она прощения просила. Она просто забыла. Она и сама не ела. Правда. Мы все это время здесь были. От тебя боялись отойти. Не ругайся, Саш, пожалуйста.
  -Лиз, мне больно. - Она тут же спустилась с кровати и даже отошла от нее.
  -Не настолько, ты просто нажала на ребро, иди сюда, с другой стороны садись, там только рука пострадала. - И она подчинилась, обошла кровать по касательной и присела рядом, разглядывая уже изрисованный кем-то гипс. На самом деле, там было только два слова: 'Живи, брат'. И это поселило внутри тепло. Забота. Очаровательное, милое слово. Особенно, когда заботятся друзья, любимые, родные. Когда она искренняя, чистая, целебная.
  
  ***
  -Гришенька, постой. Милый, как он там? - парень опустил глаза, не смея взглянуть в уставшие, опухшие глаза матери его друга.
  -Он в порядке, уже ругается даже. - Она улыбнулась. - Думаю, он скоро выздоровеет, самое худшее позади.
  -А я? Он спрашивал обо мне?
  -Нет, извините. - Парень осторожно освободил локоть и поспешил вперед по коридору, в машине его ждала Машка. И она тоже волновалась, ее разрывало от страха за подругу и вины за случившееся с Алексом. Поэтому-то, чтобы она лишнего не накручивала, Гриша теперь брал девушку с собой повсюду.
  -Эй, как ты? - губы Машки оказались холодными, но она улыбнулась, увидев его. Не накрашенная, с облупленными, искусанными ноготками, она выглядела какой-то родной, безумно настоящей, по-настоящему ЕГО.
  -Нормально. - Он осторожно сжал ледяные пальчики, целуя каждый.
  -Все хорошо будет, Алекс проснулся, он расскажет, что видел. Они найдут похитителей.
  -Я надеюсь.
   Черная машина осторожно покинула двор больницы, выезжая на дорогу, сражаясь с пробками и чувствами водителей, она продолжала своей движение, бесчувственная, холодная.
  
   ***
  -Алекс, зачем так пугать старика? Я сорвал совещание, чтобы тебя навестить и увериться, что мой преемник жив.
   Я молча гляжу на Артура, вспоминая последнюю с ним встречу, без деталей, просто, чтобы понять, что еще кроме дня кражи Сашки вылетело из головы. Оказывается, ничего. Совсем ничего! Я отлично помню все, что случилось со мной на этой неделе, все клубы, все встречи, все проблемы, даже обвал на магазин Артура, но вот Сашкиного похищения не помню.
   Говорят, что память защищает своего носителя от ранящих его душу деталей. Получается, что для меня таким стало именно это происшествие. Именно Сашка активировала эту защиту, но почему? Почему она?
   Я сжимаю голову руками, сильно зажмуривая глаза, стараясь вспомнить, понять, но это мое движение лишь отдается гулким шумом и мозг начинает болеть сильнее. Гребанное сотрясение. Убираю руки и встречаюсь взглядом с удивленными глазами Артура.
  -Что?
  -Ты так переживаешь за девчонку?
   Я молчу.
  -Это твоя...девушка? - он поправляет тонкую оправу очков и с удивлением, даже каким-то высокомерием смотрит в мою сторону, словно я сказал ему о своей любви к мальчикам.
  -Не совсем... - говорю вслух, а внутри все сжимается от этого, от того, что упустил, не удержал. Не сейчас. Но позже. Обязательно моя. Будет моя.
  -Не стоит себя корить за слабость тела, сынок. Отдохни, ты слишком напряжен для больного, пострадавшего в драке. Как твоя рука?
  -Всего лишь порваны связки, а они намотали бинтов. Лучше бы обезболивающего дали. - Артур хмурится, тонкая морщинка пролегает на его и без того морщинистом лбу.
  - Будь мужиком, Александр. Боль после драки - лучшая боль.
  -Это только при условии, если ты выходишь из нее победителем. - Я устало прикрываю глаза, делая все возможное, чтобы своим видом показать, как тяжело мне приходится, как напрягает его присутствие. Артур не дурак, он поднимается, оправляя строгий пиджак, разворачивается к двери, берясь за ручку, но останавливается:
  -Не думал, что скажу это. Но, парень, ты меня разочаровал сегодня. Это бездумный, отвратительный поступок, который мог испоганить тебе жизнь! Мог сломать тебя! Мог перечеркнуть твое будущее! Чем ты думал? - не дождавшись ответа, мужчина покидает палату, осторожно прикрыв за собой дверь, я вижу мелькнувшую перед ним женщину, сразу узнавая ее. Но я пока не готов ее встретить, говорить с ней. Не сейчас.
   Взяв в руки телефон, набираю до зубного скрежета знакомый номер.
  -Да, брат, как ты?
  -Нужна помощь. Выручишь?
  -Без проблем. Что делать?
  -Пробей чекера с татухой на правой руке. Дракон и змея, я сейчас набросаю карандашом, кину, окей?
  -Ты вспомнил что-то?
  -Не знаю. Наверно. Все, жди. - Я не стал говорить, что рука была во сне, но что-то внутри меня было уверенно, что я на правильном пути. Набросав на оторванном от принесенных пирожных листке маленький рисунок, фотографирую его и кидаю другу в сети.
  ***
  -Ты же сказал, что не сделаешь ей больно! Она должна пережить этот день.
  -А что насчет ее мамаши?
  -Насчет нее вообще не приходило заказа.
  -Нам типа ее отпустить что ли?
  -Ага, в мир иной, тупой что ли? Придержим, мало ли, вдруг пригодится. - Сильное мужское плечо, призванное вроде как охранять женскую тушку, сейчас бросает ее на дно неглубокого подпола.
   Скрип двери заставляет зажать уши, но никто этого не делает. Женская половина - потому, что у них связаны руки, а мужская - потому, что уже привыкла к подобному концерту звуков.
  -И что будем дальше делать? - мужик наваливается на стол всей массой, заставляя того опасно пошатнуться. Его рука оголяется, предоставляя возможность увидеть необычной рисунок - змея и дракон... Кто же победит в этой борьбе?
  
  
  Глава 14.
   Самолет приземляется ровно в полдень. Его пассажиры медленно спускаются по трапу, забирают багаж, встречаются с близкими им людьми, ждущими, радующимися новой встрече. Они все бесконечно улыбаются, пожимают друг другу руки, болтают. Зал ожидания наполняется шумом, сливающимися воедино голосами, создающими своеобразную музыку, запоминающийся мотив.
  -Эй, а где же мама и Сашка, ты разве не кинул им смс-ку перед взлетом? - Марина оглядывается на следующего за ней байкера, упорно что-то ищущего в карманах рюкзака. - Кош, я с тобой разговариваю.
  -Да слышу я, слышу. Ищу телефон.
  -Ну, так, и где он? - Девушка складывает руки на груди, заставляя новоиспеченного мужа тяжело сглотнуться и, оторвавшись от аппетитной фигуры жены, продолжить обыскивать карманы.
  -Нет его! Видимо выронил где-то. - Марина хмурится, ее переживание за родных передается и Коше. Парень закидывает рюкзак за спину и обнимает встревоженную девушку за плечи.
  -Мы уже дома. Сейчас возьмем такси и выясним, где их носит. - Поцелуй в висок слегка убирает ее беспокойство. Но сердце ведь не обманешь. Оно чувствует неладное.
  -Мам, - тихо шепчу я, тяжело сглатывая. Во рту селится злющий кот, он царапает своими когтями глотку, заставляя кашлять, с болью вжимая друг в друга веки.
   Мама шевелится в темноте, я слышу, как трудно ей приходится, но все же она отзывается через пару минут.
  -Доченька, как ты? Тебя не ранили? Крови нет?
   Я улыбаюсь. Она жива. Это самое главное. Со всем остальным мы сможем справиться вместе.
  -Да, все в порядке, мам, я цела. Как ты? Нет ран? - в моем голосе нельзя не уловить беспокойства, страха, смятения, заселившего мозг, душу, трясущиеся руки.
  -Я в порядке. Я тоже цела. Где мы? Почему здесь так темно? - ее вопрос понятен. Это нормально. Вот только я не могу дать на него ответ. Кто. Зачем. Куда. Все это уже было в мыслях. Все это уже с самого пробуждения не дает мне покоя. Кому мы могли насолить? Кто захотел бы так жестоко оставить нас умирать в непонятном, жутком месте?
  -Не знаю, мама. Кажется, это какой-то подвал. Подо мной земля.
  -Подо мной тоже.
  -Мне что-то это напоминает.
  -Я понимаю, мам. Мне тоже. Надеюсь, я очень надеюсь, что после смерти он не мог подложить нам такую свинью. - Я говорю это громко, пусть слышит всю ненависть.
   Говорят, умершие следят за нами. Говорят, они оберегают наш покой. Тогда какого хрена мы все до сих пор умираем, попадаем под машину, получаем травмы от рук случайных прохожих? Что это? Беспокойство? Эти дела не касаются наших хранителей? Тогда зачем они вообще нужны...
  -Мам, - она шевелит рукой, стараясь избавиться от держащих ее пут. Затем громко ругается, что в принципе, не свойственно ей. И выдыхает.
  -Да, дорогая.
  -Ты же знаешь, что я тебя люблю? Больше жизни... - Слышу ее всхлип, и всхлипываю сама.
  -Не смей так говорить, дорогуша. Мы выберемся. Где наша не пропадала?
   Наш разговор прерывает громкий скрип. Наверное, это сама смерть в человеческом образе решила поприветствовать своих новых слуг. Ну, давай, удиви нас, старуха.
  
  ***
  -Куда они могли запропаститься? - Марина с громким выдохом садится на диван и опускает на ослабевшие руки голову. Слезы медленно катятся по ее щекам все время, пока Коша пытается связаться с Сашкой, матерью, с больницами и, наконец, полицией.
   Присев напротив своей жены, байкер нежно дотрагивается до ее безвольно повисшей руки, сжимая тонкие пальцы.
  -Нам нужно поехать в участок. Они сказали, что только там все объяснят. - Девушка растерянно поднимает голову, непонимающе разглядывает своего мужа покрасневшими глазами.
  -Что объяснят? Что случилось? - тихо шепчет, будто боясь навредить своим родным громким голосом.
  -Они сказали, поставят нас в курс дела только в участке. Ты со мной? - Коша приподнимается, вытянув одну руку вперед.
  -Да, конечно. - Она вкладывает холодную ладошку, переплетая с ним пальцы.
   Участок встречает их холодной тишиной. Мерно тикающие часы над кем-то вроде секретарши удручают своим ритмом. Их мелодия наводит на мысли о смерти и общей непродолжительности жизни. При них хочется выпрямиться и сразиться с вредной костлявой старухой. Или упасть на колени и больше не подниматься.
   В груди девушки ворочается что-то сильное, оно сдавливает усталые легкие, нападает на сердце, которое колит обидчика в ответ, разливая кровь, разбавляя мысли.
  -Куда нам дальше? - Маришка хватается за сильную руку своего мужчины, наблюдая за его реакцией, готовая следовать за ним, куда угодно.
  -Сейчас выясним.
  В приемной им сообщают номер кабинета, в котором уже дожидается следователь. Он встает, чтобы пожать руку вошедшему Коше, здоровается с бледной Мариной и предлагает им присесть. Пара садится.
  -Что произошло с нашими близкими? Где они? - следователь трет подбородок, собираясь с мыслями, предлагает воды, прежде чем начать. Однако воду молодые люди игнорируют, предпочитая сразу же перейти к делу.
  -Вы только не беспокойтесь понапрасну.
  -Почему мы должны беспокоиться? Случилось что-то страшное? Они живы? - не выдерживает Маришка, взрываясь дробью вопросов.
  -Они... - он замолкает, снова трогая лицо, растирая складку на лбу, - мы не знаем точно, что с ними сейчас. Они были похищены трое суток назад.
   Маришка недоуменно переводит взгляд на мужа, стремясь увидеть его улыбку. Это ведь не может быть правдой. Всего лишь шутка. Безобидный розыгрыш. Но улыбки нет, наоборот, глаза Коши пугают ее промелькнувшим там страхом. Он тоже боится, боится за жизни ее близких, ее родных.
   Она не помнит, как выбегает из кабинета, как мчится вперед по коридору, страшась признаться себе, в возможности их смерти. Она боится, с ужасом вжимая тонкие, аккуратно подпиленные ноготки в ладони, до боли закусывает губу, чтобы не расплакаться, не разразиться в истеричных рыданиях прямо здесь, на глазах у незнакомых людей, смотрящих в ее сторону с сожалением. Они тоже не верят в то, что кто-то из них может быть жив. Они тоже скорбят. Нет! Нет! Нет!
   Коша находит свою жену сжавшейся у стены. Девушка, как маленький котенок, уселась на пол, обхватив колени руками, расцарапав ладони. Ее взгляд - это взгляд запуганной хищниками лани, чудом убежавшей от их цепких клыков и когтей.
  -Дорогая. - Он присаживается на корточки напротив нее. - Дорогая, все хорошо. Мы найдем их, я обещаю. У них есть свидетель, какой-то парнишка видел похитителей. Он поможет. Он поможет найти наших родных. Слышишь? - Мужчина осторожно дотрагивается до взъерошенных волос возлюбленной, нежно проводит по ним рукой, убирая непослушную прядь с лица дорогой женщины за ухо.
  -Ты уверен? Ты сможешь?
  -Конечно. Все будет хорошо. А сейчас тебе нужно домой, ты должна отдохнуть. Я вызову такси.
  -А ты? Ты разве не поедешь со мной?
  -Я пойду к парню, нужно поговорить с ним.
  -Но сейчас же уже вечер. Разве не будет лучше пойти завтра? Пожалуйста, пойдем завтра? Я тоже хочу встретиться с ним, хочу услышать его рассказ.
  -Хорошо, как хочешь. Сейчас, вызову такси и поедем.
  -Хорошо. Хорошо. - Она аккуратно вытирает слезы под глазами, стараясь не размазать растекшуюся подводку сильнее. - Хорошо.
  ***
  - Нет!
  -Хорошо. Тогда что ты скажешь на это? - громкий крик разрывает тишину. Я изо всех сил сжимаю простреливший болью бок. - Почему нельзя просто сказать, где находится флешка? Я что, так много прошу?
  - Я что, многого прошу? - обращается он к своим подельникам, застывшим у стены черными тенями. Те молчат.
  -Просто скажи, где гребаная флешка? Твой папочка наверняка перед смертью оповестил тебя о ее местонахождении.
  -Нет. - Еле шепчу я, задыхаясь попавшей в нос пылью, дрожа от боли и бессилия, от сквозняка, просачивающегося через щели в сарае. - Я ничего не знаю!
  ***
   Утро. Бесцветное дождливое утро, открывающее горизонт, расстилающее по земле светлые одеяла, развивающее призму одиночества, заполняющее город толпой снующих людей и ревущих машин, которые с упоением плетутся по дороге.
   Я принимаю таблетку и снова отхожу к окну, сжимая в руках мобильник.
  -Ну, сколько можно. - Шепчу сквозь зубы. Палата пуста, свежий воздух, поступающий через открытое окно, не гасит беспокойство, наоборот, бодрит, призывая действовать, выбираться из заключения и направляться на поиски. Вот только чего? Неприятностей или, быть может, любви?
   Звонкая трель отвлекает от мыслей. Подношу телефон к уху, замирая на миг, ожидая чего угодно.
   -Алекс, ты слушаешь?
  -Да.
  -Тогда лучше сядь, новости тебя не обрадуют. - Тяжело сглотнув ставшую чересчур липко слюну, присаживаюсь на подоконник.
  -Говори.
  -Короче, такая татуировка есть только у одного человека, я нашел его через салон, хорошо, что ему хватило ума, записаться именно в дорогое место, иначе я бы еще долго сбивал пороги сайтов в поисках бесплотного человека.
  -Не отвлекайся.
  -Да-да, короче, этого человека зовут Станислав Абрамов. Но это не все. Он судим. Замечен в связи с криминальными авторитетами. Сидел за сбыт контрабандного товара. Недавно вышел. И...знаешь, на кого он работает теперь?
  -На кого?
  -Он работает на Артура.
  -ЧТО?
  
  ПРОДА от 25.06
  
  -Я был точно в таком же шоке, друг.
  -Это получается... - мысли пожеванными жвачками плелись в бесконечной очереди к мозгу, к осознанию их смысла.
   -Получается, твой почти отец заказал твою почти подружку. - Произнес Гриха, когда я рассказал ему последние новости утром.
   Взглянув на развалившегося на больничной кровати друга, я отлепился от подоконника, принявшись нарезать круги по палате.
  -Но зачем ему это нужно было?
   Гриха удобнее устроился, подложив под голову руки, и уставившись в потолок.
  -Может, девчонка ему тоже понравилась?
  -Не валяй дурака, тут серьезное дело.
  -Так я серьезно. Смотри, - он перевернулся на бок, чтобы видеть меня и принялся рисовать возможную ситуацию. - Он ее увидел где-то, запал, узнал, что ты на нее тоже претендуешь, решил обставить все так, будто ее своровали, а на самом деле, украл сам и утащил в свою крепость.
  -Ага, - улыбаюсь, - а мать ее он прихватил, чтобы сразу отношения с будущей тещей наладить!
   Гриха откинулся на кровать и рассмеялся.
  -Точно!
   Неожиданный стук в дверь прекратил все веселье.
  -Заходите. - Крикнул я, все еще продолжая улыбаться. Странно, но мне даже стало легче, когда удалось хоть ненадолго отпустить эмоции, почувствовать что-то кроме вины и ответственности за сероглазую чертовку.
   Открывшаяся дверь позволила разглядеть незнакомого посетителя. Это был здоровый мужик. Черные очки, черная футболка без надписей только с логотипом какой-то фирмы на груди и темно-синие джинсы. Рядом с ним в проеме появилась молодая девушка, чей облик мне кого-то напомнил. Я явно встречался с ней раньше вот только когда?
  -Александр Рудин? - пробасил здоровяк.
  -Он самый. - Вздыхаю. - А вы кто?
  -А мы семья Сашки, девчонки, чье похищение вы видели. - Ответила девушка.
  -Вы ее сестра? - так вот где я ее видел, точно, в доме у Сашки, когда мы все вместе ели торт.
  -Да, я Марина. - Она натянуто улыбнулась, но я видел, как тяжело ей держать себя в руках, как красные от пролитых слез и бессонной ночи глаза рассматривают меня, видимо найдя во мне последнюю надежду.
  - Мы бы хотели поговорить с тобой насчет случившегося. - Снова вступил в разговор байкер. Его имени я не помнил, а вот сестру вроде зовут Марина. Да, точно. Марина. Мозг лениво согласился и снова ушел в спячку.
  -Конечно, присаживайтесь. - Когда они уселись на единственный здесь имевшийся диван (Артур позаботился о переводе меня в платную палату), я продолжил, - что бы вы хотели знать?
  -Мы знаем, ты был возле дома в тот вечер. - Начал байкер, уперевшись локтями в колени и сцепив ладони в замок. - Что ты там делал?
   Я сглотнул. Отрывочные воспоминания позволяли составить некую картинку, однако полностью законченного пазла я видеть не мог. Но на вопрос ответил принявший культурную позу Гриха.
  -Он ждал Сашку. Мы хотели повеселиться на квартире, отпраздновать важное событие и позвали ее. А так как Алекс был трезв и мог водить машину, мы отправили его к ней.
   Марина нервно вздохнула и потерла налившиеся слезами глаза тонкими пальцами. Я заметил обручальное кольцо у нее на безымянном пальце, точно такое же было и у байкера. Значит это ее жених, вот только его имя все никак не всплывало в памяти. Однако когда этот мужик повернулся к всхлипнувшей Марине, я заметил на его правой руке татуировку скорпиона.
   И тут, будто платина взорвалась, воспоминания безудержной рекой полились калейдоскопом картинок прямо перед глазами. Я заново пережил тот вечер, испытываемые эмоции и боль. А главное - вспомнил машину, на которой были бандиты и лица избивавших меня парней. -Эй, друг, с тобой все хорошо? - услышал я знакомый голос, будто через стекло.
  -Я вспомнил. Вспомнил все. - От осознания переданной мной мысли глаза Грихи загорелись. Он знал, что теперь мы точно сможем поймать преступников, сможем спасти Сашку и ее мать.
  -Кажется, сероглазая бестия скоро будет дома. - Наконец, улыбнулся парень и потер широкие ладони друг о друга.
  
  -Рудин. - Полицейский щелкнул пальцами перед моими глазами. Я резко поднял на него взгляд. - Это он?
   Мы были уже в участке, так как неродной брат Сашки не захотел ждать, а, взяв все в свои руки, занялся делом всерьез. При виде него полицейские даже присели, сделались серьезнее и быстрее. Именно поэтому после десяти минут допроса меня отправили на составление фотороботов.
  -Это они? - я внимательно пригляделся к непримечательным лицам и кивнул.
  -Да, вот этого я ударил. Потом появился вот этот. - Я указал пальцами на экран, полицейский кивнул и разослал фотороботы по другим участкам электронной почтой.
  -Ты молодец, парень, очень упростил задачу. Теперь мы твою девчонку в три счета найдем. - Полицейский, поправив свесившиеся на рот усы, похлопал меня по плечу.
  
   Глава 15. Лицом к лицу.
  -Слушаю. - Громкий голос, донесшийся из микрофона телефона, не давал никаких сомнений, в каком сейчас настроении его хозяин.
  -Где гребанная флешка?
  -Мы еще пока не узнали.
  -Не узнали? Вы не смогли разговорить бабу и девчонку? Вы что совсем охренели? Я разве мало заплатил? Разве недоходчиво объяснил, ЧТО будет, если флешки я не увижу?
  -Доходчиво.
  -Тогда чтобы она была у меня завтра же. Иначе... пеняйте на себя.
  Гудки. Похититель сжал телефон в руке, почти ломая тот, но вовремя остановился. Им еще связываться придется. Эта трубка пригодится.
  -Эй, Лом. По-моему, до этого мы были чересчур любезны.
  -Думаю, Ящер, ты прав. Пора повеселиться.
  ***
   Нет ничего хуже ожидания. Этого мерзкого липкого чувства, когда все твои нервы напряжены, когда твой мозг строит предположение за предположением, когда липкий страх обхватывает твою шею, стремясь удушить, утопить в страшном чувстве ужаса.
   Я подняла голову на звук раздавшихся за стеной шагов. Каждый раз, когда я слышала его, ОНИ заходили и требовали от нас то, чего мы дать никак не могли.
  -Ну что, малышка. Пришло время сказать хоть что-то, иначе я за себя не ручаюсь. - Пробасил картавый здоровый мужик. Он был здесь главным, это я поняла еще вначале. Он командовал, он спрашивал. Он и пугал.
  -Выводи ее.
   И меня вывели, схватив за подмышки перевязанные руки, сжав так, что старые синяки снова заныли, взрываясь тысячами осколков боли в моей голове. Я никогда не могла терпеть ее. А теперь, когда она ощущалась даже в воздухе, я все никак не могла перестать плакать и просить о прекращении жутких пыток.
   Но сегодня не били. Здоровый мужик с лысой головой втащил меня в какую-то комнату, где были только пустые серые стены и одинокая пружинистая кровать без какого-либо постельного белья или матраса. Только пружины. С ними и встретилась моя многострадальная, исцарапанная, зудящая спина.
  -Если ты сейчас не скажешь того, что я жду. То вот этот детина сделает что-то очень нехорошее с тобой, малышка. - Пророкотал главарь у самого моего уха, несильно нажимая на шею своими цепкими короткими пальцами.
   Я лишь замычала, стараясь активно двигать руками, чтобы освободиться, чтобы помешать им, издеваться надо мной. Но ничего не получилось. Лишь хлесткий удар ожег щеку.
  -Так, где же твой папочка спрятал мою флешку? - снова спросил он, нажимая сильнее, стягивая кожу шеи, заставляя меня задыхаться и хныкать. Тряпка во рту мешала кричать, но, к сожалению, даже крик меня сейчас не спасет. Вокруг только холод, только боль. Только она готова принять в свои подружки, только она может спасти от мыслей и страданий, затопив мозг жидкой лавой.
  -Какая же ты все-таки строптивая девчонка, - усмехается главарь. Он присаживается рядом, сгибается ближе к уху и шепчет прямо в него:
  -Надеюсь, этот громила не будет первым твоим мужчиной, иначе...знаешь, говорят, он любит грубо. - Мой дикий испуганный взгляд и мычание сквозь тряпку заставляют его смеяться.
   Отойдя от койки, он подходит к громиле и что-то тихо говорит тому, указывая в мою сторону, а затем уходит, оставляя меня наедине с мучителем, ревущую, мечущуюся на кровати, неспособную себя защитить, защитить свою честь и достоинство.
   Он двигается медленно, смакуя, наслаждаясь моим страхом. В темноте его образ выглядит еще внушительнее, его тело еще мощнее. У меня ни единого шанса. Я закрываю глаза, чтобы не видеть наслаждения, написанного черным по белому на его лице. Но это не помогает. Как только кровать проседает под его весом, вскрикиваю сквозь тряпку, отодвигаюсь к самому краю кровати, стараясь слиться с тенью, врасти в железо переплетенных прутьев.
  -Да ладно, маленькая, не бойся. Ты ведь всегда можешь это остановить, всего лишь скажи, где чертова флешка.
  'Флешка. Флешка. Флешка.' -Бьется в голове. Но я не знаю ни о какой флешке, я никогда не видела ее, не слышала о ней. Да я даже с отцом перед смертью поговорить не смогла, он просто не успел мне ничего сообщить, даже если и хотел.
   Сидя в подвале, я вспоминала тот день, когда мать позвонила мне и сообщила о возвращении отца. Я помнила свой гнев, дикое желание встретиться со своим страхом лицом к лицу, высказать ему все, что накопилось, рассказать, как его 'люблю'. Мать тогда сказала, что он хочет меня видеть, хочет попрощаться. Но я не дошла до палаты, не посмотрела ему в глаза, просто не смогла. Эта ненависть, копившаяся на него годами, не дала. И сейчас я горько жалела о своем решении. Однако исправить ничего не могла. Ничего...
   Его горячие руки притягивают меня за лодыжку к себе. Жадные, светящиеся даже в темноте от похоти и желания, глаза оглядывают фигуру, заставляя сжаться, затрястись еще сильнее. Но его сильным рукам все нипочем, его не останавливают ни мои протесты, ни слезы, ни резкие выпады связанными конечностями. Он разрывает майку.
   Волна гнева затопила все мое сознание, я мечусь, как бешенная, стараясь высвободиться, ударить его больнее. Однако он сильнее, ему ничего не стоит задрать мои руки над головой и продолжить свое постыдное дело. Когда его губы кусают кожу на шее, я слышу посторонний звук за дверью. Шаги, затем удар и что-то тяжело падает на пол. От этого замираю.
  Через секунду кто-то ударяет в дверь, приказным тоном требуя ее открыть. Похититель, вытащив откуда-то пушку, направляет ее на меня, заставляет подняться. А затем, прижав к себе спиной, как это делают все плохие парни в американских боевиках, ожидает полицейских. Почему именно их? А кто еще может напугать бандитов?
   Ворвавшиеся стражи закона, тут же останавливаются, сохраняя дистанцию...
  
  Июль. 2016 год. Если честно, редактирование книги здесь очень затруднительно, а если еще честнее, то меня жутко выбешивает невозможность спокойного добавления проды, поэтому извиняюсь заранее, но кусок подделывать под капризы сайта не буду, позже перезалью книгу полностью. Надеюсь на понимание:)
  КНИГА ЗАКОНЧЕНА. ПРАВКА. Жду ваших комментарий, делитесь впечатлениями, замечаниями, я ко всему готова!
  С уважением и наилучшими пожеланиями К.К.
  
 
 
 
Оценка: 7.44*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"