Mezamero : другие произведения.

Тяжёлый день Хаканаи Каори

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не мое. Закидываю сюда, чтоб не потерять. Дисклаймер: персонажи и история принадлежат [Mezamero] http://mezamete.diary.ru/ https://vk.com/mezamero Она вообще-то художник, а это как бы начало истории, которую она показывает только в рисунках персов, но этот отрывок выпросили фаны. А рисует действительно красиво. http://mezamero.deviantart.com/gallery/
  Ну, вначале кое-что поясню: Mezamero - наша, русская художница, довольно известна в определенных кругах. [ http://mezamero.deviantart.com/ ] У нее есть серия рисунков с несколькими персонажами и эту историю-отрывок-пояснение ее упросили написать фаны. Написано это еще в 2011 году в январе, тогда же, но чуть раньше, появились и первые изображения этих персонажей. Он, как и рисунки цикла позволяют одним глазком заглянуть в довольно причудливый мир, похожий на аниме. Она говорит, что не писатель, но я думаю получилось неплохо. Здесь выкладываю, чтоб не потерять и не забыть.
  
  ******
  [Тяжёлый день Хаканаи Каори]
  
  Нет, я не кричал.
  В таких ситуациях герои фильмов обычно вопят что есть мочи, уставившись в зеркало и ощупывая себя. Я тоже мог бы. Но почему-то не стал.
  Я также мог бы рухнуть на кровать, потеряв сознание, мог бы лишиться рассудка, забиться в самый тёмный угол и, нервно хихикать, обнимая свои колени, раскачиваясь и выцарапывая гвоздиком таинственные надписи на обоях.
  Вообще сейчас передо мной открывалось огромное множество вариантов, но осознал я это намного позже.
  А в тот момент я просто стоял и смотрел. Молча. Недвижимо. Будто пойманный в какой-то невидимый капкан цепким взглядом своего отражения. Оно смотрело на меня так же, как и я на него - испуганно, недоумевая. Но мои глаза по ту сторону зеркала уже были не мои - будто стали чуть больше, выразительнее, в окаймлении длинных густых ресниц. Нос - такой же слегка вздёрнутый кверху, но уже меньше и аккуратнее. Губы - чётче и пухлее. Дальше - шея, ставшая почему-то короче и изящнее, более узкие, чем у меня, плечи и... да. Там, на месте груди была грудь. Женская. Не очень большая, но всё же она ощутимо оттягивала ткань пижамной футболки...
  Чувствуя, как дыхание застряло комком где-то в горле, я спустился взглядом ниже, к узкой талии и остановился. Пол под ногами пошатнулся и перед глазами поплыли тёмные круги от осознания того, что между ног я не ощущаю... не ощущаю, да. Проверить на ощупь я не решался. Во-первых, потому что знал: если не найду его там, то уж точно рухну в обморок. А во-вторых потому, что тело просто не слушалось меня, охваченное каким-то болезненным оцепенением.
  У меня уже дрожали губы и пальцы, когда я решился сделать шаг назад от зеркала. Эти не мои ступни тридцать пятого размера, казалось, не держали вес тела, и мне пришлось судорожно схватиться за край кровати для того, чтобы устоять на месте.
  Сердце ускорило свой темп раза в три, к горлу подступила тошнота, и уже весь сотрясаемый крупной дрожью я попытался выдавить из себя хоть звук.
  - М... м-мама!
  Прозвучало жалко. Очень жалко. Этот сиплый, срывающийся на высокие писклявые нотки голос оказался тонким лезвием, подставленным к натянутым нервам. И я не выдержал.
  - Мама! Мамааа!!!
  Вот теперь я кричал. Да, кричал - этим чужим, противным голосом, лишившим меня равновесия. Стискивал не свои пальцы на деревянной спинке кровати, поджимал под себя новые стройные ноги. Эта жуткая мысль о том, что со мной что-то не так, холодной тяжестью сдавливала виски, и с каждым прерывистым вдохом надежда на то, что это лишь сон, всё сильнее тускнела и сходила на нет.
  - Ри, я не могу отойти от плиты. Что там с тобой? Спустись сюда, - голос мамы, звучащий с первого этажа приглушённо и безразлично, подействовал на меня отрезвляюще. Да отлично: с её сыном тут случилось нечто ужасное, а она заботится о подгорающих блинчиках.
  Обиженно всхлипнув, я медленно слез с кровати и неровно, на шатающихся, заплетающихся ногах пошёл к лестнице. На середине пути в голову пришла мысль: а вдруг при виде того, что со мной случилось, маме станет плохо?.. Но я тут же перестал об этом думать. Она единственный человек, кто мог бы сейчас поддержать меня...
  - Так что там у тебя? - когда я вошёл в кухню, мама стояла ко мне спиной и раскладывала блинчики по тарелкам с вишнёвым джемом. Я сжал кулаки, чувствуя, какие влажные и холодные у меня ладони.
  - Мам, - всё так же хрипло произнёс я.- Посмотри на меня, пожалуйста.
  Она посмотрела. Повернулась и посмотрела на своего видоизменённого сына. Посмотрела так безразлично и буднично, что мне снова стало нехорошо.
  - И как это понимать, Ри? - мама с укором покачала головой. - Через пятнадцать минут пора выходить из дома, а ты ещё не в школьной форме, и на голове беспорядок! - но тут в её взгляде появился оттенок беспокойства. - Или у тебя что-то болит?
  Я понял, что дрожу и задыхаюсь от возмущения.
  - Болит? Болит?! - закричал я. - Да у меня всё тело перекорёжило! Смотри!
  И я задрал майку, зажмурившись, дабы не шокировать самого себя. Наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь мягким шипением кипящего чайника.
  - И что там у тебя не так? - наконец спросила мама совершенно обыкновенным голосом.
  Как же так? Может, пока я шёл на кухню, моё тело пришло в порядок?
  Я открыл глаза, и вокруг заплясали чёрные точки - от того, что я слишком сильно сжимал веки. Чуть проморгавшись и не опуская майку, я перевёл туда взгляд и...
  Ох чёрт! Она есть! Грудь всё ещё есть!
  И, кажется, у меня второй или третий размер. Я не особенно разбираюсь...
  - Что не так?.. - я опустил майку и судорожно сглотнул, чувствую, что дыхание снова перехватывает. - А ничего, что раньше у меня груди не было?
  Мама как-то странно усмехнулась и снова покачала головой.
  - Ну да. Лет до десяти у тебя её совсем не было. И вообще что это за выходки? Ты школу прогулять что ли хочешь? Не выйдет, милая моя!
  Я в ужасе уставился на маму. "Лет до десяти"? "Милая"?.. Да что происходит?! Она надо мной издевается что ли?
  - Мам, ты что? - ноги от бессилия подкосились, и я опустился на стул. - Я же твой сын!
  Мама, кажется, начала злиться. Она бросила кухонное полотенце на стол и пригрозила мне вилкой:
  - Сын? Это что-то новенькое! Я в курсе, как ты любишь строить из себя дурочку, но знай: у терпения моего есть предел. Сначала я и впрямь думала, что ты заболела, но теперь вижу: ты опять разыгрываешь свои спектакли. Так что ты пойдёшь в школу безо всяких "но" и как хочешь отчитывайся там о своём опоздании!
  Окончив свою гневную речь, она поставила передо мной тарелку с остывшими блинчиками и чашку кофе. Та жалобно звякнула о поверхность стола, и я отрешённо уставился на замысловатый узор пара, медленно поднимающегося из выключенного чайника.
  Я схожу с ума? Я уже сошёл с ума? Или, может, мама потеряла рассудок? Или это нормально. Или мир катится к чертям.
  На душе стало так мерзко и неуютно, что ресницы незаметно оказались мокрыми от слёз. Горло сдавило, и я тихонько всхлипнул, опуская голову - чёлка тут же закрыла лицо. Помню, я не раз так делал, чтобы спрятать от мамы слёзы. Ведь мальчики не должны плакать...
  Мальчики. А ведь я же сейчас вроде как...
  Плечи непроизвольно дрогнули, когда я произнёс это слово про себя. Сейчас оно показалось намного противнее, чем было тогда, когда я произносил его, не подозревая о грядущем.
  - Живо ешь и давай собирайся.
  Слова мамы, резкие и хлёсткие, были как пощёчина холодной ладонью. Не говоря ни слова и не притронувшись к завтраку, я встал, вышел из кухни и побрёл вверх по лестнице к своей комнате. Хорошо, я пойду туда. Пойду в школу.
  Только вот там-то уж перемену точно заметят. И во что это выльется - мне даже страшно подумать.
  Но войдя в комнату, я понял, что на данный момент у меня появилась менее масштабная, но более насущная проблема: школьная форма. Ведь у меня мужской комплект.
  Я не удержался от ухмылки - уж это точно будет для мамы веским доводом!
  Но все мои надежды рухнули в глубокую пропасть, когда в шкафу я обнаружил аккуратно сложенные блузку и юбку. А под ними - пару женских туфель.
  
  
  ***
  ***
  Как существо мужского пола, могу сказать - такого унижения и стыда я ещё никогда не испытывал. Нет, блузка была вполне приемлемой, хотя меня и жутко смущало то, что ткань обтягивает грудь. А под блузкой это адское женское устройство - бюстгальтер, чёрт бы его побрал... Он, казалось, перетянул мне лёгкие, и каждый вдох-выдох я делал с неясным опасением чего-то нехорошего.
  Туфли я, недолго думая, откинул в сторону, отдав предпочтение любимым кедам - но и они не остались совсем уж прежними: уменьшились на четыре размера.
  А вот юбка... юбка! Этот предмет одежды казался таким милым и безобидным, когда я смотрел на него со стороны. А стоило мне надеть её и чуть пройтись, как этот кусок серой ткани в складочку превратился в жесточайшее приспособление пытки... Всю дорогу до школы я шёл с совершенно ясным ощущением, будто ниже пояса на мне вообще ничего не надето, то и дело оглядываясь и поправляя подол, опасаясь, как бы он не задрался.
  А прохожие остались всё теми же прохожими. С озабоченными лишь собственными проблемами лицами, смотрящие на меня точно так же, как смотрели в любой другой день.
  Я ощущал себя героем одной из книг Кафки, и то, что я превратился не в уродливое насекомое, а в девушку не казалось мне таким уж большим отличием. Наоборот, я видел много общего - эта метаморфоза была так же чужда и противна всему моему существу, так же неестественна и внезапна. Только вот люди не удивлялись, не убегали прочь в ужасе. Хотя, я бы предпочёл именно такую реакцию их будничным сонным лицам - ведь в таком случае я бы уж точно знал, что раньше действительно был парнем, а не свихнулся, вообразив это себе.
  Но, к сожалению, на этом все признаки моего сумасшествия не закончились.
  Оно возникло, когда я уже был недалеко от школы и шёл через парк. Тенистая желтеющая аллея тянулась вдаль и была почти абсолютно пуста, за исключением одной скамеечки, на которой сидя посапывал благообразного вида дедуля с пакетиком птичьего корма в руках. Издалека это смотрелось более чем безобидно. Но стоило мне поравняться с ним, как по спине пробежала холодными пальцами дрожь.
  Рядом со скамейкой стоял большой старый клён, отбрасывающий густую прохладную тень. А с одной из его веток, прямо над головой старика свисало нечто похожее на огромного червяка примерно в метр длиной. Оно переливалось оттенками радуги и слегка фосфорицировало в тени дерева, всё растягиваясь и опускаясь ниже...
  Сначала при виде странной субстанции мне захотелось убежать прочь. Просто умчаться и забыть увиденное, как странный сон. Но потом в голову ударила мысль о том, что старику, возможно, может угрожать опасность - ведь кто знает, что может случиться с ним, когда эта хрень доберётся до своей цели?..
  - Дедушка... - с трудом разлепив пересохшие губы, тихо позвал я. Затем глубоко вдохнул, набираясь решимости, и подошёл ближе, осторожно похлопав старика по плечу. - Эй, дедушка! Проснитесь!
  Тот от неожиданности подпрыгнул на месте и быстро-быстро заморгал глазами.
  - Что такое? В чём дело? - возмущённо и хрипло заворчал он.
  - Вам лучше уйти отсюда! - я поднял палец вверх, указывая на светящегося червя, который всё продолжал растягиваться, будто мармеладное желе. Дедуля нахмурил седые лохматые брови и посмотрел в указанном направлении. Он напряженно вглядывался в светящуюся субстанцию с полминуты, а затем перевёл на меня ещё более хмурый взгляд.
  - И что там? Ветка?
  - Нет! То, что на ветке! - обеспокоенно ответил я. - Вы что, не видите? Оно подбирается к Вам!
  Дед разозлился:
  - Вот же невоспитанная девчонка! Прибереги свои глупости для сверстников, а старика оставь в покое!
  - Я же помочь хочу! - воскликнул я высоким от волнения и несправедливости голосом. - Прошу Вас, уйдите с этого места!
  Я схватил старика за руку и попытался потянуть на себя, но тот с гневным воплем "А ну проваливай!" замахнулся на меня пачкой птичьего корма, так что я вынужден был уступить.
  Во мне боролись сразу два чувства: беспокойство за дедулю и обида на то, что мне не хотят верить. Ну почему он не видит этого здоровенного червя?..
  А потом вдруг пришло осознание, что это, возможно, по той же причине, по какой и мама отказывалась мне сегодня верить. Одно из двух: либо мир слетел с катушек, либо мне это всё мерещится.
  Видя мою беспомощную растерянность, старик, очевидно смягчился.
  - Ну, если уж тебе так нужна эта лавочка... - опираясь на колени, он неторопливо встал и приглашающим жестом указал на своё место. - То садись, пожалуйста, чего уж.
  И тут червяк сорвался. Вся масса этой субстанции вдруг резко перенеслась на её нижний конец, отчего оно огромной радужной каплей рухнуло на скамейку... и прошло сквозь неё, оставив после себя огромную выжженную дыру в деревянных досках и превратив асфальт под ней в бурлящую кипящую лужицу.
  Я почувствовал, как страх сдавил горло, и ноги, повинуясь сами себе, сделали неуверенный шаг назад. Кажется, мои галлюцинации начинают принимать всё более опасную форму...
  - Что за чёрт?! - дедуля, растеряв всю свою благообразность, стоял рядом и полными ужаса глазами смотрел на прожжённую скамейку. Края дыры шипели, дымились и издавали такой едкий запах, что происходящие казалось мне слишком потусторонним для того, чтобы осознать это.
  - И это вы тоже не видите? - сипло, плохо владея голосом, спросил я, не сводя взгляда со скамейки.
  Старик шумно сглотнул и почти минуту простоял, закрыв глаза. Очевидно, пытаясь унять беспокойство или собираясь с духом.
  - Звони в полицию, девочка, - сухим и решительным тоном наконец произнёс он. - Возможно, это террористический акт.
  Я удивлённо уставился на старика. И понял, что по-другому объяснить самопрожигание скамейки, не видя светящегося червя, он вряд ли сможет. А потом понял и ещё кое-что: раз уж он увидел дыру, то в реальности происходящего я уже не имею права сомневаться.
  
  После подобного происшествия любой здравомыслящий человек сломя голову помчался бы в полицию, в пожарную часть, к врачу, в лечебницу для психически больных.
  Я же, с упорством настоящего идиота, продолжил свой путь в школу. Нет, на самом деле, внутренне я вовсю паниковал, одержимый желанием убежать куда-нибудь подальше от этого абсурда, или просто-напросто проснуться в своей постели будучи самим собой и видеть не более того, что видят другие. Но я выбрал для себя, как мне казалось, оптимальную позицию: изо всех сил делать вид, что всё в порядке и ничего необычного со мной не происходило. Это всего лишь очередной скучный понедельник моей не менее скучной жизни. И нет абсолютно ничего ужасного в том, что я встретил его человеком другого пола, да потом ещё и своими глазами видел, как неведомая хрень чуть не прикончила безобидного дедулю.
  Итак, когда я наконец стоял у дверей своего класса, по моим подсчётам, вот уже пятнадцать минут как шёл третий урок. Заходить было страшно, уходить - поздно и стыдно. Вдохнув полные лёгкие воздуха, я негромко постучался и, дождавшись удивлённого учительского "Да-да, кто там?", аккуратно приоткрыл дверь и заглянул в класс.
  Наступила гробовая тишина. Я прошёл внутрь и робко стал у двери, изо всех сил сжимая пальцами жёсткую ручку портфеля.
  Да. Ни в одном взгляде я не увидел удивления. Все смотрели на меня так же безразлично, как смотрели и раньше на "этого странного парня с синими волосами, который всюду с собой таскает пачку пластилина и слушает песни про цветы и луну". Будто они никогда и не знали меня другим, будто я всегда был девушкой. Я ощутил какую-то невыносимую слабость где-то под коленками и то самое желание сесть на пол и сжаться в комок в самом тёмном углу.
  - А, Хаканаи, - Мидори-сенсей смерила меня недовольным взглядом. - Ты, я вижу, жаждешь получить выговор за опоздания.
  - Простите, - растерянно пробормотал я под нос. - Мне нездоровилось...
  - Ну конечно, - притворно согласилась учитель, а в классе послышались издевательские смешки. - Сегодня твоя болезнь что-то превзошла себя. Ты в курсе, какой по счёту урок уже?
  Я кивнул, не горя желанием сейчас отстаивать свои права.
  - Иди на своё место, - благосклонно позволила сенсей. - Но помни: ещё раз, и я вынуждена буду сообщить директору о твоих "достижениях".
  - Хорошо, - покорно согласился я и пошёл к своей парте в самом последнем ряду. Пока я пробирался через класс, вслед мне неслись всё те же смешки и перешёптывания. Но они никоим образом не касались каких-либо перемен во мне - одноклассники лишь в очередной раз обсуждали "о чём только эта Каори думает?" и "могла бы уж вообще в школу не приходить".
  Остаток урока я провёл почти лёжа на парте, уткнувшись носом в тетрадь и вдыхая успокаивающий запах чернил. Мидори-сенсей без увлечения вещала у доски о чём-то скучном, её вобщем-то никто не слушал, и каждый занимался своим делом. Например, справа от себя я слышал приглушённые звуки видеоигры.
  Я начал бессознательно что-то рисовать на задней странице тетради, подперев подбородок рукой. Мой план ничем не был нарушен, всё шло именно так, как я запланировал - будто бы ничего не произошло, будто бы всё по-прежнему. Но почему-то сейчас я не ощущал ничего кроме какого-то странного горького разочарования, заглушающего все остальные чувства. Реальность, с которой мне сейчас приходилось мириться, была какой-то неправильной, несуразной. Смысл происходящего с каждой минутой всё больше ускользал от меня, угасал и прятался, дразня и издеваясь, подкидывая вместо разумных фактов какие-то небылицы и обманки.
  И в таком случае мне уже совсем не хотелось разбираться и понимать это чушь.
  Но с дребезжанием звонка, возвестившим о перемене, глубокие внутренние переживания уступили место более мелким и насущным. Проще говоря, немного повздыхав и пожалев себя, я отправился в туалет.
  Протиснувшись сквозь гомонящий в коридорах народ, я отыскал заветную дверцу и повернул ручку, входя в отделанное белым кафелем помещение. Там я чуть не налетел на выходящего из кабинки физрука. Тот удивлённо уставился на меня, будто совсем уж не ожидал увидеть. Я извинился, пожал плечами и аккуратно обошёл учителя, который продолжал стоять на месте как вкопанный.
  А когда я вошёл в кабинку, меня постигла поистине нечеловеческая утрата, о которой я с утра уже забыл...
  - Черт подери! Его нет!!!
  Охваченный паникой, я визжал своим девчачьим голосом, и чудесная акустика туалета вторила мне испуганным эхом.
  Конечно же, под юбкой я своего жизненно важного органа не обнаружил. Но с того самого момента, как я одевался у себя в комнате, я старался выкинуть эти мысли из своей головы. Да к тому же, я ещё не сталкивался с его отсутствием вот так - воочию... Увиденное теперь показалось мне настолько отвратительно неестественным, что я почувствовал себя самым несчастным калекой.
  Неведомая сила ужаса вытолкнула меня из кабинки и, сопровождаемый грохотом резко раскрытой двери, я со всей скорости налетел на всё ещё стоящего здесь физрука.
  - Ха... Хаканаи!!! - гневно багровея, завопил он. В панике не осознавая, что делаю, я сгрёб пальцами воротник его мастерки и глядя в его глаза, выпалил прямо в лицо:
  - Кобуи-сенсей, его нет!!!
  - Кого нет?! - завопил в ответ физрук, отшатнувшись от меня.
  - Ч... пе... э...
  И вот только теперь, подбирая ответ, я понял, куда я на самом деле вляпался. У меня его нет. Значит, я должен идти в женский туалет. А я, по привычке, зашёл в мужской...
  Я сглотнул подкативший к горлу ком и почувствовал, как холодеют ладони.
  Учитель с раздражением убрал со своего воротника мои руки и на всякий случай отошёл подальше.
  - Уж от тебя-то, Хаканаи, я таких выходок никак не ожидал, - покачал головой он. - И уж извини, но подобное я не могу оставить без наказания. После уроков жду в спортзале. Не явишься - будешь отчитываться уже перед директором!
  Сказал как отрезал. И вышел в коридор, громко хлопнув дверью, которая, открывшись ненадолго, явила мне удивлённые лица любопытствующих - народ уже успел сбежаться, услышав вопли, доносящиеся из туалета. Сейчас же они увидели только дурочку-Хаканаи, которая так и осталась стоять на месте, удручённая своим незавидным положением.
  Но тогда бедная Каори ещё не подозревала, что это наказание предусматривает нечто куда более жуткое, чем мытьё полов в спортзале.
  
  
  ***
  
  Я молил время о том, чтобы оно ускорило свой ход. Чтобы раздался звонок, пришёл учитель, а после урока я бы быстренько отработал наказание и отправился уже домой. Но жестокие минуты всё тянулись и растягивались в мучительную вечность, позволяя этой глумливой экзекуции продолжаться.
  Я вжимался в свой стул и неумолимо краснел, испытывая сильнейшее желание уткнувшись лицом в парту, зажать уши руками. Класс нашёл себе наконец-то объект для насмешек и обрушился на меня с диким гоготом и кучей плоских подколов. Поначалу я вяло отшучивался, потом огрызался, а теперь вот превратился в ноющее безвольное создание для издёвок.
  - Ну всё-таки, Ри-тян, - давясь смехом, попытался в очередной раз спросить Матои, туповатый бейсболист. - Кого это "Его" ты не нашла в туалете?
  - Твой мозг, - раздражённо буркнул я в ответ, и класс не выдержал, прыснув в очередном приступе хохота.
  - Сама ты дура! - обиженно фыркнул Матои, и я собирался уже ответить на выпад, как моё внимание было отвлечено неуловимым движением слева. Откуда-то с потолка на сверкающей серебристой ниточке медленно спустился небольшой паучок травянисто-зелёного цвета и приземлился ровно на плечо бейсболиста.
  - На тебе паук, - отрешённо сообщил я, наблюдая, как незваный гость неторопливо ощупывает лапками незнакомую поверхность.
  - Где?! - испугался Матои и принялся осматривать себя, шаря руками по спине.
  - Я не вижу, - сказал кто-то из толпы.
  - И я.
  - И я не вижу.
  - Да вот же он, на плече! - усмехнулся я их невнимательности и, указывая точно на паука, добавил. - Зелёненький такой...
  Последнее слово я уже договаривал в полголоса, в смутно возникшем сомнении и ощущая, как неприятно холодеет сердце. Одноклассники смотрели сейчас на меня точно такими же глазами, какими смотрела сегодня мама, когда я говорил, что со мной что-то не так, и старик в парке, когда я пытался спасти его от неведомой опасности. Я понял, что странного зелёного паучка, который уже, быстро перебирая лапками, побежал вверх по шее Матои, вижу один лишь я.
  Чувствуя, как дрожат руки, я поспешно покидал вещи в сумку и, не говоря ни слова, почти выбежал из класса. Народ безропотно расступился, уступая мне дорогу к двери.
  В напряжённой тишине кто-то коротко усмехнулся и покрутил пальцем у виска.
  
  А я торопливо шагал по коридору, и успокоившиеся было мысли паникующим и неслаженным роем гудели в голове. Сердце перескочило с быстрого темпа на бег, когда краем глаза я заметил в пространстве слева от себя нечто сверкнувшее неоново-фиолетовым. Я вскрикнул и отскочил назад, к стене, сбив кого-то с ног. Тот тут же разразился возмущённой руганью, но я не слышал ни слова, поражённо наблюдая, как мимо меня прямо по воздуху проплывает нечто, напоминающее флуоресцентно фиолетовый рыбий скелет!.. Оно беззвучно хлопало костяным ртом и, вяло шевеля плавниками, оставляло за собой в пространстве угасающий неоновый след.
  - Что за нафиг?! - завопил я, обращаясь с вопросом к мирозданию, и что есть сил понёсся прочь, раскидав в стороны возмущенных зевак. Школьный коридор и люди в нем смешивались перед глазами, как мокрые краски, а мозг отчаянно искал ответ, готовила ли мама какие-нибудь подозрительные грибы на ужин в недавнее время, и не бился ли я головой, падая сегодня утром с кровати.
  Порывшись в глубинах памяти, мозг услужливо подкинул ответ - нет. Дескать, выходит, все эти глюки - твоя личная заслуга, парень.
  В ушах зашумело. Я испугался. Потом испугался ещё раз. Потом услышал брошенное мне вслед "Чокнутая!" и, задыхаясь, понёсся к выходу с удвоенной скоростью, подстёгиваемый страхом и недоумением. Светлый прямоугольник раскрытой двери маячил и подпрыгивал передо мной, становясь всё ближе и ближе. И, сделав последний рывок, я очутился на школьном пороге.
  Яркое сентябрьское солнце больно ударило в глаза, и я зажмурился, прикрыв лицо рукой. В груди горело от учащённого дыхания и, постепенно приходя в себя, я убрал руку и открыл глаза.
  И пожалел об этом.
  Передо мной открылся школьный двор, залитый солнечным светом, кишащий отдыхающими от уроков учениками. И рыбьими скелетами.
  Ноги будто стали ватными, подкосились, и мне пришлось сделать шаг назад и опереться о дверной косяк. Я не в силах был двигаться. Я не в силах был дышать. Я не в силах был оторвать взгляд от светящихся разными цветами пятен рыб. Голубые, жёлтые, ядерно-зелёные, розовые, фиолетовые, они будто сошли с неоновых вывесок. Существа неторопливо проплывали по воздуху между людьми и над их головами, безразлично глядя на них пустыми дырами глазниц, словно это было уже давно устоявшимся порядком вещей. Люди же продолжали разговаривать, смеяться, ругаться, лежать на траве, сидеть на скамейках, бегать вокруг фонтана, не видя и не ощущая присутствия совсем рядом неведомых существ.
  Мне хотелось кричать и бежать прочь от своего сумасшествия, но от шока голос застрял где-то в горле, а тело потеряло способность двигаться. Я просто стоял, приникший спиной к стене, и не верил ни своим глазам, ни своему разуму. А когда одна из рыб вдруг поплыла в моём направлении, сквозь шум в ушах я, кажется, расслышал звук рвущихся струн натянутых нервов и уже краешком ускользающего сознания почувствовал, как тело сползает вниз по стене и оседает на ступеньки...
  
  Потолок был белый, с теплым желтоватым оттенком старой краски. В правом верхнем углу краска слегка пузырилась и отставала, а вокруг круглого крепления люстры образовывала замысловатую паутину из трещин, таинственно поглощающую рваные пятна солнечного света.
  В школьном медпункте я был уже не впервые, и мне не раз вот так вот приходилось изучать этот потолок, лёжа на жёсткой койке с плоским промятым матрасом и шершавыми простынями. Я пришёл в сознание примерно минуту назад, благодаря настырной медсестре и ватке, обильно смоченной нашатырным спиртом. Причиной обморока объявили солнечный удар, и вставать не позволяли в течение ещё как минимум двадцати минут. Да мне и не хотелось.
  В памяти всё четче вырисовывался недавно виденный школьный двор, и послеобморочное оцепенение постепенно заменялось апатией.
  Что мне теперь делать? Как рассказать о том, что я вижу, людям? Или не рассказывать? Или сделать вид, будто я ничего не замечаю? Но... разве я смогу?
  Я глубоко вдохнул и прикрыл глаза.
  Придётся. Ведь иначе родители затаскают меня по врачам, а то и упекут в лечебницу. А я же не сумасшедший. Нет, я здоров. Я ведь убедился в реальности своих видений благодаря случаю в парке. Я ведь видел шипящую, словно после кислоты, дыру в скамейке и расплавленный асфальт. И старик тоже видел.
  А вот реальность зелёного паука и светящихся рыбьих скелетов я подтвердить ничем не смогу. Боже, да всё это даже звучит глупо!
  Я горько усмехнулся своим мыслям . Буду молчать. Молчать и надеяться на то, что вскоре всё встанет на свои места. Всё будет как прежде обыкновенно, скучно и безопасно. А если не вскоре, то хотя бы когда-нибудь...
  Поток моих мыслей прервал сухой скрип двери. Она слегка приоткрылась и в проём просунул голову какой-то парень с аккуратно причёсанными тёмными волосами.
  - Э.. простите, - он растерянно поскрёб затылок, глядя то на меня, то на сидевшую в углу медсестру. - Я ищу Хаканаи.
  Я приподнялся на локтях. Это ещё кто такой?
  - Я Хаканаи. В чём дело?
  - Э... Кобуи-сенсей велел разыскать тебя для отработки наказания, - ответил парень.
  Я ладошкой хлопнул себя по лбу. Чёрт! Со всеми этими галлюцинациями и потерей сознания я совсем забыл о физруке. Я вопросительно взглянул на медсестру, и та, зевая, махнула рукой, давая добро на путь во все четыре стороны.
  Выйдя из палаты, я увидел вместе с черноволосым парнем ещё двоих. Этих близнецов с длинными до плеч и высветленными дожелта волосами я знал заочно, ибо о хулиганствах братьев Отоги кричали все учителя.
  Близнецы синхронно и криво ухмыльнулись, увидев меня.
  - Это ты что ли та извращенка, наоравшая на физрука в мужском туалете? - скрипучим басом спросил один из них, в то время как другой скалил кривые зубы, хихикая.
  - Кто я?! - возмущенно вскрикнул я, чувствуя, как тело само рванулось навстречу блондину, а пальцы сгребли его за грудки, встряхивая. - А ну повтори!
  Отоги, кажется, растерялся от моей внезапной наглости, но его брат не преминул вступиться.
  - Слышь ты, борзая! - он сделал шаг по направлению ко мне. Я уже было начал жалеть о том, что вспылил, как ситуацию спас темноволосый парень, до этого стоявший в стороне.
  - Эй, вы чего, прекратите! За драку будет выговор! - он встал на пути Отоги, а я разжал руки и выпустил воротник второго.
  - К тому же, нельзя бить девчонок, - уже чуть слышно добавил он, и я опять почувствовал закипающую злобу: звучало это весьма унизительно.
  Брюнет вдруг напустил на себя важный вид и упёр кулаки в боки.
  - Нам, кстати, ещё надо зайти в кладовую за инвентарём.
  - Нам? - не понял я, всё ещё с подозрением поглядывая на близнецов.
  - Да, - с улыбкой ответил парень. - Вы с Отоги как провинившиеся будете отрабатывать наказание в спортзале. А мне учитель поручил следить за вашей работой.
  Э? - возмутился я. - С какого это? Я не хочу с ними! Да и вообще, ты-то сам кто такой?
  Брюнет, кажется, оскорбился. Он прикрыл глаза и глубоко вдохнул, будто великодушно стараясь уберечь меня от своего праведного негодования, и со снисходительным видом ответил:
  - Я Римура Мизуки, заместитель президента школьного совета. Стыдно не знать.
  Я нахмурил брови, почесал в затылке, присмотрелся к его лицу, и убедился что оно мне незнакомо. Стыда не ощутил. О чём заместителю президента школьного совета и сообщил. Близнецы осклабились, а ещё более уязвлённый в самое самолюбие Римура, печально вздохнул:
  - Что с вас взять, хулиганьё. Вы не замечаете тех, кто трудится на благо школы! - и, с укором покачав головой, деловым тоном добавил: - Идёмте за инвентарём. А то до вечера здесь торчать будете.
  "До вечера здесь торчать", конечно же, никто не хотел. Поэтому все наказанные безропотно последовали вслед за Римурой дальше по коридору. И я лишь про себя возмутился тому, как быстро, без суда и следствия, меня записали в "хулиганьё".
  
  
  ***
  вот и третий апдейт :3
  предупреждаю сразу - текст ни разу не перечитан, так что когда найдёте кучу ошибок, сильно не пугайтесь
  просто автору лень перечитывать, автор ушёл спать
  итааааак:
  
  Римура заметно напрягся, когда, придя наконец в спортзал, близнецы встали по обе стороны от него и "ласково" заулыбались.
  - Ну что, товарищ староста, - угрожающе прохрипел один из них. - Ты, может, всё же по-хорошему нас отпустишь и скажешь физруку, что мы своё дело сделали?
  - Или тебе чего сломать? - спросил второй. - Для стимула, так сказать...
  Зампрезидента явно струхнул, но отчаянно пытался вида не подавать. А потом, видимо, вспомнил о своём привилегированном положении и презрительно усмехнулся.
  - Запугивайте, сколько хотите, - пожал плечами он. - Но знайте, чем это чревато. Я устрою всё так, что вас с треском вышвырнут из школы. Уж мне это труда не составит.
  Оба Отоги недовольно зашипели и отошли. Римура просиял, купаясь в лучах собственной власти, и начал раздавать указания.
  - Раз все довольны и согласны, то начнём. Хаканаи! - он указал на окно. - Ты залезаешь на подоконник и моешь стёкла.
  - Хорошо, - без энтузиазма согласился я, с недоумением наблюдая, как все трое расплываются в улыбках. И, только оглядев себя, понял, в чём дело.
  - Ооо, нет уж, - я протестующе замотал головой, одёргивая юбку. - Я лучше полы буду мыть. Дайте швабру!
  И, вырвав швабру у одного из Отоги, я с плеском окунул её в ведро и принялся остервенело тереть пол в дальнем конце спортзала.
  - Хах, скромница, - с обидой бросил мне вслед Отоги. - Ну-ну...
  Я почувствовал, как горят щёки и виски, но, стиснув зубы, решил промолчать, дабы избежать конфликта. Ох, вот о таком аспекте женского бытия я даже и не подумал... И это оказалось куда неприятнее, чем было бы, наблюдай я такое со стороны.
  Всё время уборки я работал молча, с раздражением слушая то тупые истории близнецов, то их брань. Римура удобно расположился на скамейке и, то и дело указывая на разные участки, раздавал приказы: "Вон там плохо протёрла!", "Отоги, не халтурь!".
  К тому времени, когда мы заканчивали уборку, солнце уже садилось, и от огромных окон спортзала на пол стелились длинные тусклые прямоугольники последнего света. У меня начинала неприятно ныть поясница, ломило ноги, и я возил шваброй по полу только чтобы создать видимость деятельности. Близнецы, по-моему, тоже жульничали, протирая одно и то же окно в который раз, чтобы обмануть задремавшего Римуру. В спортзале уже царила спокойная вечерняя атмосфера, когда вдруг из смежного помещения с бассейном раздался громкий плеск. Причём такой, словно оттуда вынырнуло нечто большое.
  Я и близнецы синхронно обернулись в сторону той двери, а разбуженный Римура подскочил на месте от неожиданности, растерянно озираясь.
  - А? Что?.. Стоять! - скомандовал он, видя, как один из Отоги решил разведать, что там случилось. - Продолжать работать! Я сам посмотрю.
  Близнецы безразлично пожали плечами и продолжили протирать стекло, а зампрезидента, всё ещё сонный, исчез в темноте соседней комнаты. Я смочил швабру в ведре, вымыл пол под скамейкой и сел на неё, справедливо заключив, что наказание, пожалуй, отработано сполна.
  - Пора бы уже домой, - вздохнул один из близнецов.
  - Ага, - зевая, согласился с ним брат. - Где тем этот староста чёртов? Пора бы нас отпустить.
  Я нахмурился, ощущая едва заметное беспокойство.
  - Он там уже мину десять торчит, - сказал я, глядя на закрытую дверь. - И ни звука оттуда не слышно.
  - Может, он там поплавать решил? - ухмыльнулся Отоги, ковыряя в ухе.
  - Я посмотрю, - я встал со скамейки, поправляя юбку, и направился к двери. Ручка повернулась легко, и дверь открылась наружу, впуская в кромешную темноту комнаты тускнеющий солнечный свет.
  Сердце стремительно подскочило к горлу и забилось в сумасшедшем темпе. Плечи и ноги свело судорогой страха, и ступни будто пристыли к порогу. Там, в пятне света на кафельном полу лежал, раскинув руки, Римура. С его виска по лицу стекала тоненькая алая струйка крови, и мне отчаянно хотелось думать, что парень просто без сознания. Но самым жутким в этой картине было то, что склонилось над ним. Я видел перед собой огромное странное существо: длиннющий хвост с кисточкой на конце, длинное человеческое тело, покрытое зелёной кое-где с переливами в синюю шерстью, ноги, согнутые как у собаки, широкие плечи. Оно склонило голову над бессознательным Римурой, опустив вытянутые по-заячьи уши, и разинуло пасть с рядом белых треугольных, как у акулы, зубов, очевидно, намереваясь вцепиться Римуре в глотку...
  Увидев это, я совершил огромнейшую ошибку. Я лишь вздрогнул. И это, очевидно, оказалось достаточным для монстра, чтобы заметить меня. Существо резко повернуло голову в мою сторону, и я вскрикнул от ужаса, чувствуя, как всё тело трясёт от отчаянного желания бежать прочь от этого чудовища - лицо у него было почти человеческое, с резко контрастирующими на фоне абсолютно белой кожи большими глазами. Оно смотрело на меня, пристально и яростно, и ощущение этой потусторонней дикости и голода усиливалось из-за огромных зрачков в окаймлении тонкой ярко-голубой полоски радужки.
  Мы стояли и смотрели друг на друга. Абсолютно неподвижно в глухой тишине и густом полумраке комнаты. И в страхе мне казалось, что так будет продолжаться вечно, пока один из Отоги не подал голос:
  - Хаканаи, чёрт подери! В чём там дело?
  И монстр, подобравшись всем своим мускулистым телом, бросился вперёд.
  Я почувствовал, как в голове что-то взорвалось и, ослеплённый этой вспышкой, успел только крикнуть что есть сил "Бегите!", прежде чем сам буквально вытолкнул себя в спортзал и понёсся к выходу.
  - Эй, что случилось?! - близнецы повскакивали с подоконника, и в это время чудовище, сделав гигантский прыжок, преградило мне путь к выходу. Приземлившись, оно с треском проломило под собой деревянный пол и выпрямилось во весь свой трёхметровых рост с оглушительной силы рыком...
  Помещение сейчас плыло перед глазами, как смешанная с грязью акварель, а сердце оглушительно билось то в горле, спирая дыхание, то падало куда-то в пятки. Я тут же сорвался с места и понёсся в другом, выбранном наугад направлении и с ужасом понимая, что монстр вновь кинулся за мной. Лихорадочно отыскивая взглядом варианты выхода, я бросился в другое смежное помещение, сквозь шум в ушах, слыша как вопят в спортзале близнецы, очевидно, приняв оставленные чудищем разрушения за землетрясение.
  "Они его не видят", - мысль скользнула по краю сознания, когда я оказался в тёмной комнате со множеством рядов шкафчиков. Раздевалка. Нырнув в тень, я побежал в противоположный конец комнаты, где виднелась ещё одна дверь, как раз тогда, когда в проёме показался огромная фигура монстра. Близнецы, видимо, его не интересовали совсем.
  А я тем временем добрался до двери - но она оказалась подпёрта железным остовом старого шкафчика и парой скамеек, чего я не смог увидеть издалека. Судорожно сглотнув, я кинулся в ближайший тёмный угол, под какую-то полку, и постарался перестать дышать.
  Тело била крупная дрожь, а сердце колотилось изнутри о рёбра, гулко отзываясь стуком в ушах. Я так никогда в жизни не боялся. Кажется, мне конец. Я в тупике. Сейчас это ужасное существо доберётся сюда - и я буду убит, разорван в клочья, съеден. Это будет невыразимо больно. Это будет...
  Я услышал где-то над собой громкое хриплое дыхание и открыл глаза. Он был здесь. Смотрел на меня своими глазищами, нависая всей мощной громадой своего тела. Я судорожно сглотнул подступивший к горлу тошнотворный ком страха, и рука монстра одним молниеносным движением метнулась ко мне. Я хрипло вскрикнул от боли, чувствуя, что моё горло зажато в его пальцах. Дыхание резко выбило из груди, и в сию же секунду я уже оказался поднят над полом. Перед глазами поплыли тёмные круги и, понимая, что вот-вот потеряю сознание, я метнулся рукой к полке за спиной и схватил нечто твёрдое и тяжёлое.
  Огромная пасть с острыми акульими зубами была уже буквально в сантиметрах от моего лица. Меня обдало горячим дыханием, и я, уже теряя всякие мысли и проваливаясь в темноту удушья, из последних сил размахнулся и ударил монстра в висок предметом, который был в руке, так сильно, как только мог. Брызнула кровь, существо оглушительно взревело и разжало пальцы, хватаясь за голову.
  Я упал на пол, больно стукнувшись коленом, и понял, что это мой единственный шанс. Я тут же встал и ударил его ещё. И ещё. Не целясь и не смотря, куда бью, слыша лишь звуки ударов и пронзительное рычание монстра. А потом я побежал. Так быстро, как только мог. Невзирая на нехватку воздуха, на головокружение и расшибленное колено. Не разбирая дороги. Спотыкаясь. Через школьный двор, черед парк, по улицам утихшего города. Мимо смазанных жёлтых пятен фонарей и мирного света из окон. Домой.
  Там не было ещё никого. И в оглушительной пустоте своей комнаты, не включая свет, бросив спасительный предмет на пол, я сделал то, что отчаянно желал сделать весь этот проклятый день - сел в самый тёмный угол, обняв колени и уткнувшись мокрым от слез носом в обои.
  
  Я почему-то тогда не подумал, что монстр мог бы найти меня как-нибудь по запаху или ещё как - заявился бы сюда, и тогда бы, наверное, пострадал не я один.
  Но эти мысли пришли в мою голову только утром, когда я открыл глаза, проснувшись в своей постели. Солнце радостно светило в окно, как вчера. За окном слышались тёплые переливы птичьего щебетания, как вчера. Снизу, с кухни, было слышно, как мама готовит завтрак, как вчера.
  Я по-прежнему был девушкой. Как и вчера.
  Горькое разочарование сменилось едва заметным чувством облегчения - всё-таки, монстр меня не преследовал. Я тяжело вздохнул и встал с кровати, но, опуская ноги на пол, почувствовал под пяткой что-то холодное - и это оказалось не что иное, как бейсбольная бита! Повертев её в руках и хорошенько рассмотрев, я не заметил на ней ничего, кроме пятен засохшей крови и выцарапанного кем-то неизвестным иероглифа "возвращение".
  Что ж, пожалуй, в школу я её возвращать не буду.
  Ещё очень хотелось добавить "и в школу не пойду", но это обязательно вызвало бы конфликт с мамой...
  Завтрак прошёл почти в полной тишине. Мама только один раз спросила, как я себя чувствую, на что я, естественно, правдой отвечать не стал.
  Уже только в школе я понял, что где-то внутри снова затаилось беспокойство, всё возрастающее со временем. Нет, вопли физрука из учительской о том, что проклятая сейсмическая активность перекорёжила весь спортзал, были здесь не причём.
  У моего беспокойства были другие причины. Во-первых, сидя в классе, я всё думал, по-прежнему ли монстр в спортзале или, быть может, где-нибудь в округе? Во-вторых, я волновался за Римуру и жалел, что вчера, охваченный диким страхом, совсем забыл о нём. Всё ли с ним в порядке? Жив ли он? А в-третьих, когда уроки кончились, а Матои, тот самый туповатый бейсболист, так и не появился в школе, в мою голову закралось смутное подозрение: к этому может быть причастен тот зелёный паук.
  Но Римуру я потом всё-таки встретил - он, улыбаясь, поведал мне о том, что в той комнате просто поскользнулся и ударился головой, после чего за ним приехала скорая, вызванная перепуганными братьями Отоги. Я тоже улыбнулся и облегчённо выдохнул, про себя отметив, что эти близнецы не такие уж и балбесы.
  Нет, не скажу, что день был совсем уж спокойным. В коридорах и классах кое-где всё ещё плавали эти проклятые неоновые рыбьи скелеты, и мне приходилось старательно их обходить - ведь я не знал, наверняка, безобидны ли они, хотя такого сильного потрясения, как вчера, они уже не вызывали. Но всё же главный сюрприз ожидал меня после уроков.
   Я уже вышел через школьные ворота, устало зевая и закидывая портфель за плечо, как услышал чьё-то наглое "Эй!" и обернулся.
  - Второй раз не сбежишь, Хаканаи.
  Ко мне обращался незнакомый парень. Он стоял, прислонившись спиной к школьной ограде из белого камня, и казался мне с высоты моих полутора метров как минимум очень рослым. Одет незнакомец был в форму какой-то неизвестной мне школы - узкие коричневые брюки, белая рубашка с коротким рукавом и небрежно расстёгнутым воротником и пиджак, который парень держал, аккуратно повесив на согнутом локте. Волосы у него были необычно знакомого зелёного цвета, короткие и живописно растрёпанные, а на лбу под чёлкой прилеплен аккуратный белый пластырь.
  Я почувствовал, что внутри меня что-то неприятно ёкнуло, напряглось. Я определённо выдел этого парня впервые, но...
  - Ты кто такой и откуда меня знаешь? - спросил я, хмуро глядя на незнакомца. Тот усмехнулся:
  - Ооо, даже так? Что ж, меня зовут Кай.
  И он вдруг резко подался ко мне, с силой хватая меня за локоть.
  - А это случайно не твоих рук дело, а? - зло прошипел парень, указывая на свой заклеенный пластырем лоб. Но я смотрел не туда. Я смотрел в его глаза, охваченный ужасом и оцепенением.
  Большие выразительные глаза. Неестественно огромные зрачки в окаймлении тонкой полоски радужки.
  - Ты!.. - поражённо выдохнул я, чувствуя, как шевелятся на затылке волосы. Парень зло оскалился, и на секунду мне показалось, что я вижу те самые треугольные акульи зубы.
  - О, узнала, - ехидно протянул он и вдруг, потянув меня за руку, пошёл куда-то. - Идём. Нам надо поговорить. Наедине.
  Я возмущался и упирался изо всех сил, но силе монстра я сопротивляться не мог, хотя сейчас он и выглядел как человек. Но как же так? Вчера он был огромным разъярённым животным, готовым разорвать меня на куски, а сегодня - человек. Который ещё и поговорить о чём-то хочет. Хотя я был на сто процентов уверен, что ничего хорошего эта беседа явно не подразумевает.
  К моему удивлению, Кай, как он себя назвал, привёл меня в парк. Не в тёмную подворотню, не в безлюдный пустырь, а в парк. Где гуляли и отдыхали люди. Он с силой швырнул меня на скамейку, отчего я больно ударился спиной.
  - Эй, полегче! - возмутился я, но Кай лишь молча уселся рядом, зачем-то задирая левую штанину.
  - Сними это! - приказал он, поднимая ногу, и на его щиколотке я увидел... свой браслет! Тот самый, из фиолетовых и зелёных бусин, которые я сам нанизал на нитку и носил вот уже два года. И только теперь, посмотрев на своё запястье, я обнаружил, что его нет.
  - Обронил... ла, наверное, - нервно хихикнул я.
  - Сними! - повторил свой приказ Кай.
  - А почему бы тебе самому это не сделать? - разозлился я в ответ на его повелительный тон. Парень надул губы и презрительно хмыкнул.
  - Не могу.
  Я с подозрением прищурился и посмотрел на него. Что-то тут нечисто...
  - Ну тогда, - пожал я плечами с невинным видом, - Носи на здоровье. Дарю.
  - Дура!!! - вдруг завопил Кай, хватаясь за голову, и голуби, мирно клевавшие крошки на асфальте, в испуге разлетелись прочь. - Они же поймают меня с этим!
  Я отшатнулся от неожиданности.
  - Кто тебя поймает?..
  Кай прикрыл глаза и усмехнулся.
  - Наш с тобой маленький конфликт вчера не остался незамеченным. Меня засекли, - он вдруг злобно посмотрел на меня и я весь съёжился: из-за этих огромных зрачков взгляд у него был более чем неприятный, - А всё из-за тебя ведь! Я бы быстро и тихо тебя съел... Так нет же! Надо убегать, орать и колотить меня битой! - парень опустил голову. - Никогда я ещё так не унижался перед человеком.
  Я смотрел на него широко открытыми от удивления глазами. Кто его засёк? Почему? И чем мешает браслет? Но из всех возникших в голове вопросов я выбрал самый глупый:
  - А вот не надо было лезть ко мне. Ты что вообще в школе делал?
  Кай вдруг мечтательно улыбнулся. Его настроение менялось со стремительной скоростью.
  - О, я пришёл на запах рыбы. Там вчера были целые косяки рыбы, - он довольно прикрыл глаза, будто вспоминая вкус невероятно аппетитного обеда.
  - Рыбы? - удивлённо переспросил я. - Ты про те светящиеся рыбьи скелеты?
  - Ага, - кивнул Кай. - А потом появилась большая такая рыбина. Она засела в одном темноволосом парне, и я долго выжидал, как бы к нему подступиться.
  Я опешил.
  - Как это - "засела в нём"? - спросил я в недоумении.
  Кай с укором покачал головой.
  - Вы, люди, такие глупые. Есть ведь рыбы обыкновенные. А есть те, которые питаются человеческой сущностью.
  Я почувствовал, как мой мозг неуютно перевернулся в черепной коробке и встал набекрень. К таким оборотам моя психика была не готова.
  - Вот например, был человек двоечником и разгильдяем всю жизнь, - продолжал объяснять Кай. - А потом бац - и отличник. Или наоборот. Аналогичных примеров можно множество привести. И вот в некоторых случаях такие перемены случаются, если в человеке сидит такая вот рыба и подтачивает изнутри его суть.
  Он с каким-то странным интересом взглянул на всё ещё недоумевающего меня и вдруг добавил:
  - В тебе, кстати, тоже рыбина сидит.
  Меня аж передёрнуло от такого заявления.
  - К-как так?! - заикаясь, не понял я. - Откуда?!
  - Кабы я знал... - пожал плечами парень. - Именно поэтому я вчера и переключил своё внимание на тебя, - он хищно оскалился. - В тебе здоровая такая рыбина сидит, и мясо на скелете почти полностью наросло. Видно, сильно она тебя подъела, да?
  Я смотрел куда-то мимо него и не верил своим ушам. Ведь я догадывался, какой именно "кусок" от моей сути был откушен... И подумать только! Такие перемены - и от какой-то там рыбы?!
  - А... - я облизал пересохшие губы. - А избавиться от рыбы как-нибудь можно? - и, видя, как зеленоволосый вдруг воодушевился, добавил, - Исключая всё, что связано с моей смертью.
  Кай сразу поник.
  - Избавиться можно, - задумчиво произнёс он. - Но её нелегко выманить. К тому же, окончательно к прежней сущности тебя это не вернёт. Ты, скорее всего, будешь балансировать на грани старой и новой.
  - Да хоть так! - воскликнул я, радуясь хотя бы временной возможности избавления от женского тела. - Ты сможешь это сделать?
  Кай высокомерно фыркнул:
  - А с чего бы мне помогать тебе?
  Я прищурился, ощутив, что уже нашёл наживку, которую надо насадить на крючок.
  - Ну ведь ты без моей помощи не сможешь снять браслет. А если будешь в нём, то тебя поймают...
  Я плохо понимал, о чём сейчас говорил, но на Кая, это кажется, подействовало даже очень. Его слегка передёрнуло при слове "поймают".
  - Идёт, согласился он. Но сначала сними браслет.
  Я усмехнулся:
  - Ты меня за тупицу держишь?
  Парень тяжело вздохнул, очевидно, и сам не очень-то веря в успех своей попытки.
  - Ну что, - я протянул ему руку. - Сделка?
  Кай, наверное, с минуту, не мигая смотрел на меня своими глазищами с глубокими чёрными зрачками а затем, ещё раз вздохнув, пожал мою ладонь.
  - Да, сделка!
  И разве мог я подозревать когда-либо, что начав вчерашнее утро превратившимся в девушку парнем, сегодня уже буду держать руку в тёплой и приятной ладони загадочного демона-человека, идя на сотрудничество со своим недавним врагом?
  Но всё когда-нибудь случается впервые.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"