В суровые и неспокойные времена, когда на площадях еще порой пылали кострища, но люди стали уже менее дикими и более гуманными друг к другу, в одном небольшом городе, далеко-даеко от блеска и великолепия пышной Италии, жил один юноша. Городок располагался в устье большой реки, на перекрестье двух торговых трактов, а так же имел выход к морю, посему большую часть населения составляли торговцы. Вот и отец нашего юноши тоже имел свою небольшую лавочку. Небольшую, зато в самом центре города, где на рыночной площади стояла маленькая, но добротная церквушка. Человеком он был проницательным и, в общем - то беззлобным, но, что свойственно людям его рода деятельности, донельзя бережливым. Настолько бережливым, что бережливость эту прямые и бесхитростные люди назвали бы обыкновенной жадностью. Но, поскольку торговец пользовался большим уважением в обществе, жадным его никто назвать не осмелился бы. Даже несмотря на то, что жена его одевалась весьма скромно, будто крестьянка, а сын получал деньги на личные расходы крайне редко. У него не было ни игрушек, ни нарядных сапожек, хотя его семья вполне могла себе это позволить.
Но наш юноша, которого Небо наградило добрым сердцем и кротким нравом, на отца не роптал, помогая ему по торговле. Не роптал он и на то, что вскорости ему предстояло жениться по расчету на страшной и глупой, как курица, дочке зажиточного купца, жившего в роскошном особняке на соседней улице, и на то, что придется унаследовать дело отца. Но юноше вовсе не хотелось быть купцом. Бесхитростный и честный, он не понимал тонкостей торговли, не знал, какой товар скупать, и как его выгоднее продавать. Душа его тянулась к людям, к буре страстей, что ими овладевает, к вечной агонии души. К застывшему во времени мигу, когда страсти накаляются до предела, и вся широта и глубина чувства являет себя во всех красках. Он видел мир в разных тонах, и как хотелось ему изменить окружающее, добавить величия и пылкости, преумножить прекрасное и свести к минимуму зло. Нарушить скучный, устоявшийся порядок одним решительным бешеным мигом. Но он продолжал работать в лавке отца, и мечты так и оставались мечтами.
Однажды отец поехал торговать в другой город и взял нашего юношу с собой. Много чудес увидал он по дороге, но все они не шли ни в какое сравнение с тем, что ждало его в городе. На шумной рыночной площади, строго в центре, величественно возвышался огромный фонтан, бьющий кристально - чистыми струями. Скульптура была выполнена в форме цветка на тонкой ножке. Сначала казалось, что скульптор перестарался. Слишком много лепнины украшало цветок, лепестки которого были неправильной формы, а стебель странно извивался. Пораженный и восхищенный сим творением искусства, наш юноша так и замер у фонтана, раскрыв рот и совсем не слыша сердитых криков звавшего его отца. На бортике , подставив под струю костлявую, обтянутую кожей ладошку, сидела нищенка в оборванном платье. Заметив юношу, она улыбнулась.
- Это не простой фонтан. Брось туда монетку и загадай желание. Коль не поскупишься, оно непременно сбудется.
Недолго думая, наш юноша полез в карман, достал чистую блестящую монетку и бросил под мелодично журчащие струи. Увидев это отец, громко ругая непутевого сына, бросился вылавливать монетку. Но той как ни бывало. Исчезла и старуха- нищенка.
Дома отец костерил нашего юношу так, что у того от обиды чуть слезы на глазах не выступили, а потом отправил спать.
Ночью обиженный юноша увидел странный сон.
Он витал между огромных разноцветных облаков, а мимо проплывали дивные статуи и богато украшенные предметы мебели. Юноша пытался забраться на стулья или столы, но как только он их касался, те взрывались миллиардом алых звезд разной формы.
- Добро пожаловать в мир искусств! - раздался вдруг мелодичный голос. Все стулья, столы и скульптуры мигом исчезли. К юноше приближалось огромное пурпурное облако, а на нем, в причудливом кресле, восседала прекрасная женщина. Волосы на ее голове были убраны в сложную прическу, а платье поражало своей броскостью. Чего на нем только не было: и рюш, и оборок, и бантов. Длинные сложного покроя рукава были украшены тонким кружевом, а подол инструктирован камнями. На шее женщины было ослепительно-прекрасное ожерелье.
Юноша смотрел на эту дивную женщину и не мог отвести глаз. Так она была хороша, что сердце восторженно замирало в груди. Он сразу понял, что теперь - то уж нипочем не женится на какой-то дочке купца. А женщина, заметив его взгляд, улыбнулась ласково и задорно:
-Я - фея искусств. Удивлен моим нарядом? Он меняется с каждой Эпохой. Как и само Искусство. А теперь я исполню твое желание. В сердце твоем добро и любовь к прекрасному - великолепная почва для зерна искусства. Пойдем же, я провожу тебя в мой мир!
И она протянула юноше руку. Они пролетали через пышные галереи, через парадные залы величавых королей и через анфилады комнат, уставленных дивными предметами.
Наконец облако опустило фею и юношу на зеленую лужайку перед величественным зданием. Юноша никогда таких не видел и подумал, что фея привела его в Ослепительную Италию, страну пышных замков и шедевральных творений. Здание имело множество колоннад, поддерживающих тяжелый от неимоверного количества лепнины свод. Все скульптуры изображали мифических существ, о которых юноша слышал очень мало, но все-таки знал, что такие существовали. "Может, это прошлое?? - спросил он себя. Венчали здание множество золотых, сверкающих на солнце куполов необыкновенной формы и разных размеров.
- Что за причудливое здание! Так много всего пышного и красивого! - восхищенно воскликнул юноша. Фея лишь улыбнулась и повела его внутрь.
Они оказались в огромном зале с украшенными лепниной сводчатыми потолками, множеством колонн, и мозайчатым полом.
- Тут я живу, - сказала фея. - Рассмотри внимательно картины на стенах и постарайся почувствовать и запомнить свои ощущения.
Юноша зачарованно оглядывал ряд картин, развешанных по стенам.
Одни изображали знакомые сюжеты из Священного писания. Только вот они не казались такими неземными, как представлялось юноше. Он видел обычных людей, веселых или грустных, со своими достоинствами и недостатками. И эта откровенность художников глубоко засела в сердце нашего юноши.
Другие будто преувеличивали действительность, они так и дышали торжественностью и страстностью. Буря темных и красных тонов отражала бурю эмоций. Будто художник 5аким-то чудом сумел поймать чувство в самом его разгаре и запечатлеть его на холсте.
Может, это была шутка свеч, размещенных в витых подсвечниках, но юноша поразился, как правильно и правдоподобно расположились на картинах свет и тень. Он запомнил и это.
Юноша повернулся к хозяйке дома.
- Где мы? - спросил он.
- Это - моя Эпоха, - все вокруг вдруг начало расплываться, размываться, рассыпаться, а сам юноша снова закружился в вихре красок и невообразимых форм. - Запомни ее, мой мальчик, запомни и приходи ко мне я буду ждать, если, конечно, тебе хватит дерзости смелости, страсти и упорства. Ведь я вижу, что в тебе уже горит та искра, что порождает все то, что ты видел. Порождает меня и мою Эпоху! Эпоху...
Голос феи звучал уже далеко, рассеиваясь во внезапно охватившем юношу мраке. И он не услышал последнее слово. Юноша замахал руками и проснулся.
Только проснувшись, наш герой понял, что никогда больше не сможет жить, как прежде. Он ясно слышал Зов, будто исходящий с высей самого Небо. Теперь он был навеки влюблен, и любовь его призывала к действиям. Юноша взял из запасов отца немного денег, ушел и больше никогда не возвращался. Ни отец, ни мать не знали, где его искать. От торговки на рынке они выяснили, что их сын купил у местного художника несколько холстов и краски. А от старого, пропахшего рыбой моряка, что некий молодой человек с мольбертом под мышкой сел на быстроходный корабль.
Но был ли этот молодой художник нашим юношей. И куда направлялся скоростной корабль, никто никогда так и не узнал.
Зато спустя несколько лет по всей блистательной Италии гремела слава о молодом, но очень талантливом художнике. Поговаривали, что он отдался искусству настолько, насколько человек вообще способен посвятить искусству всю свою жизнь. Потому как он влюблен в свою музу Искусств настолько, насколько и сама муза Искусств влюблено в него, если такое вообще возможно.