Выцеховская Людмила : другие произведения.

Искушение Правдой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Отношение людей к правде всегда было в достаточной степени двусмысленным. С упорным постоянством возводя её в разряд абсолютных добродетелей, мы в то же время опасаемся её силы, предпочитая закрывать глаза на то, что способно причинить нам малейшую боль. С героями этой книги дело обстоит несколько иначе. Безразличные к традиционным ценностям общества, лицемерно игнорирующего дефективность своих собственных принципов, они ищут то, что способно привнести подлинный смысл в их существование. Они не боятся реальности, и какой бы жестокой она не оказалась, они не будут раздавлены ею. Её грубая беспристрастная прямолинейность притягивает их, как магнит, и это обоюдное влечение сближает их. Хладнокровие ума не мешает вспыхнуть всепоглощающей страсти, но в конечном счёте их столкновение неминуемо. И когда наступит час, правда заставит их сделать выбор.


   Eё взгляд медленно скользил по облакам, плавно и неспешно плывущим на восток. Ветра не было совсем, и их едва заметное движение можно было уловить, лишь полностью погрузившись в монотонное созерцание. Только отдавшись этому бездумному действию, она могла по-настоящему расслабиться; и происходило это совершенно неосознанно, словно организм в какой-то момент заставлял её сделать паузу. Вид из окна начальницы, в кабинете которой она сейчас находилась, был весьма неплох: главная аллея прилегающего к зданию офиса парка, и тянущиеся на много километров вдаль, современные жилые комплексы, радующие глаз тех, кто ратует за то, чтоб Москва росла не в ширину, а в высоту.
   Милана продолжала смотреть на гигантские куски ваты, усеявшие собой августовское небо; и никто, взглянув со стороны, не поверил бы, что сейчас её мозг не обрабатывает информацию, которую пять минут назад сообщила ей Ольга. Повышение. Её повышают до арт-директора. Весь художественный отдел теперь под её руководством. И выше неё только сама Ольга, срочно вызванная по телефону кем-то из финансов. Она только успела сообщить радостную весть, как этот звонок прервал их беседу. И сейчас Милана ждала её возвращения, чтобы узнать все детали, связанные с её новой должностью.
   Не то, чтобы новость её совсем не обрадовала; просто мозг почему-то отказывался фокусироваться на этом, и витал, в прямом смысле, в облаках. К тому же, амбициозная струнка у неё была запрятана, по-видимому, совсем глубоко, и не всякое происшествие могло затронуть и спровоцировать её колебания. Хорошо, что Ольге пришлось выйти; ей вряд ли понравилось бы подобное отсутствие реакции. На должность, отданную Милане, претендовало как минимум пять человек, ну а в собственных смелых фантазиях, ещё половина арт-отдела. Не стоило сомневаться, что настроение большинства будет желать лучшего завтра, когда новость станет известной всем.
   Милана работала здесь уже три с половиной года - за это время неприязнь её коллег, вызванная по большому счёту её своеобразной отстранённостью, перешла в равнодушие, которое в полной мере устраивало обе стороны. Свою работу она выполняла аккуратно, но никогда не вкладывая особого рвения в процесс. Несмотря на это, большинство проектов, разработанных лично ею, получали одобрение со стороны начальства, и за Миланой установилась репутация работника, на которого всегда можно положиться. Она любила работать сама, даже когда масштаб проекта предполагал участие нескольких человек. То, что со стороны могло быть истолковано, как высокомерная демонстрация собственной самостоятельности, в действительности было не более чем искренней любовью к одиночеству. Посторонний шум, под определение которого подпадали, в том числе и чужие мысли, высказанные вслух, мешал ей концентрироваться на своих идеях. В итоге ей было легче взвалить на себя двойной объём, нежели тратить время на командную работу.
   Тем не менее, когда поднялся вопрос о том, кому отдать освободившееся место арт-директора, Ольга - креативный директор и главный босс Миланы, предложила её кандидатуру. Обсудив все "за" и "против" с владельцами агентства, её одобрили.
   Когда Ольга вернулась, Милана приготовилась было изобразить выражение абсолютного счастья, но к её удивлению, этого не потребовалось. Мысли Ольги, казалось, были теперь заняты чем-то совершенно другим. В двух словах описав новые обязанности и перекинувшись парою реплик, через десять минут она встала, дав понять, что встреча окончена. Когда Милана была уже на пороге, она, словно вспомнив, что нужно добавить пару напутственных слов, сказала:
   - Теперь ты не просто будешь работать в команде, ты будешь ею руководить! Справишься?
   - Не сомневайтесь.
   - Рада слышать столь уверенный ответ. Ну что ж, с завтрашнего дня перебирайся в новый кабинет. Надеюсь, тебе там будет так же комфортно, как и на твоём прежнем месте.
   Милана осознала невольную иронию этих слов, как только вспомнила этот кабинет. Располагающийся в самом центре офиса, напротив кубикулов дизайнеров и копирайтеров, с вечно открытыми дверьми из-за постоянного наплыва людей, с которыми придётся контактировать, он представлял собой полную противоположность укромного уголка Миланы.
   - Я тоже. Надеюсь.
   Выйдя из кабинета, Милана быстрым шагом направилась к своему столу, стоявшему в самом дальнем углу офиса, за плотной деревянной перегородкой, создающей лёгкое ощущение уединённости. Все знали, что она любит работать в тишине и поэтому её редко беспокоили, поражаясь при этом её нелюдимости, которая, в сущности, проявлялась стойким нежеланием высовываться из-за своей перегородки. Сев обратно на своё место, Милана тихо вздохнула. Минуту посидев не шевелясь, она взялась за эскизы своего последнего проекта.
   Когда часы пробили шесть, Милана была уже полностью собрана. Она не любила задерживаться и всячески старалась избегать получения каких-либо срочных заданий под конец рабочего дня. Чаще всего ей это удавалось.
   "Ну вот - последний день, когда я могу позволить себе подобную роскошь" - подумала Милана, распахивая входную дверь. Выйдя на улицу, она почувствовала облегчение, словно глоток свежего воздуха вдохнул в неё новую жизнь. Деревья мерно покачивались от дуновений лёгкого ветерка и шумно шелестели своими, пока ещё зелёными листьями. Милана жила недалеко от здания фирмы, поэтому всегда ходила пешком. Эти прогулки, независимо от погоды, неизменно улучшали её настроение. Сначала дорога шла прямо, и лишь через несколько кварталов нужно было сворачивать направо. Бросив случайный взгляд назад, туда, где вдалеке сверкало блестящее здание крупнейшего в столице рекламного агентства, она свернула за угол и её настроение заметно улучшилось.
   ************************************************************************************
   На следующий день в офисе царило небывалое возбуждение. Перешёптывание, казалось, доносилось из каждого угла. Милана почувствовала этот гул, едва зайдя в офис. Стараясь не столкнуться с чьим-нибудь взглядом, она быстро направилась в свой новый кабинет. Войдя внутрь, она сразу же захлопнула за собой дверь.
   - Ну что ж, не всё так плохо - пробормотала Милана, оглядываясь по сторонам.
   Помещение было довольно просторным и светлым, поскольку окнами оно выходило на солнечную сторону. Возле окна стоял большой стол красивого тёмно-коричневого цвета с огромным количеством всевозможных ящиков. Сбоку у стены справа располагался мягкий кожаный диван, напротив стола - два стула, и ещё три у стены слева.
   "Чтоб уж точно весь отдел поместился" - подумала Милана.
   Повесив жакет в шкаф, стоявший возле двери, она начала извлекать из сумки все свои принадлежности. Ещё вчера её прежнее рабочее место было полностью освобождено, чтобы не пришлось носиться со всем этим сегодня, под любопытными взглядами сотрудников. Милана аккуратно разложила свои вещи по ящикам стола, который так же заботливо был опустошён предыдущим владельцем. Его звали Максим. С обязанностями арт-директора он отлично справлялся в течение трёх лет, что послужило замечательным поводом для путёвки в Лондон. Главный офис агентства находился в Великобритании, где и была основана компания в 1979 году. В середине 90-х английский босс, проявивший необычайную чувствительность к внезапно обнаружившимся русским корням в своём фамильном древе, решил открыть филиал в Москве. Бизнес пошёл удачно, и время от времени филиалы устраивали обмен кадрами. Сначала это были лишь временные перестановки, проводящиеся для своеобразного повышения квалификации работника. В этих поездках, длящихся от трёх до шести месяцев, приобретался опыт, порой кардинально отличающийся от всего уже известного, что несомненно шло на пользу избранному сотруднику в частности, и компании в целом. Разумеется, такой шанс давался только тем, кто сумел зарекомендовать себя в качестве профессионала и кто доказал свою преданность фирме. Случалось и такое, что те, кто уезжал, так и оставались в Англии, работая в одном из зарубежных филиалов. Такое происходило редко, но метко - британскому офису доставались самые лучшие кадры. К той категории можно было отнести и Максима. Он собрал вещи, как только ему сделали предложение, и в августе уже начал новую жизнь в Лондоне.
   Милана ещё не успела разложить все свои вещи по местам, как в кабинет вошла Ольга.
   - Доброе утро.
   - Доброе утро.
   - Ну как? Уже успела освоиться?
   Случайный взгляд на часы и осознание того, что она находится здесь не более пяти минут, не помешали появлению искренней улыбки и, не менее искренне прозвучавшего утвердительного ответа.
   - Да, конечно. Здесь очень уютно.
   - Вот и замечательно - сказала Ольга и присела на стул напротив Миланы.
   Ольге было уже за сорок, и выглядела она соответственно своему возрасту (по современным меркам, конечно же). Идеально выполненную укладку дополняли безупречный маникюр и макияж. Одевалась она всегда строго, и неизменный тонкий аромат Chanel ещё раз подчёркивал её любовь к классике. На первый взгляд она казалась весьма сдержанной и холодной женщиной, но после минуты общения с ней это ощущение рассеивалось как дым. Её неуёмная энергичность никак не подходила образу леди - слишком очевидными были её деловая хватка и трудоголизм. Иногда, задумываясь о характере начальницы, Милана думала о том, что уравновешенность и спокойствие были бы ей больше к лицу, но, углубляясь мыслями в эту тему, всё же приходила к выводу, что лишь ей хотелось бы этого, в то время, как большинство довольно таким несоответствием между обликом и сущностью, делавшим Ольгу "ближе к народу".
   - Милана, мне нужно сообщить тебе кое-что очень важное. Присядь, пожалуйста.
   - Да. В чём дело? - спросила Милана, садясь в кресло.
   - Кое-какие изменения в руководящем составе. Помнишь Влада? Семагина?
   - Боюсь, что нет - ответила Милана после пятисекундного раздумья - Кто это?
   - Как не помнишь? Влад Семагин - финансовый отдел! Сначала помощник, а затем директор отдела.
   - Простите, но его имя мне ни о чём не говорит.
   - Подожди. Ты когда у нас начала работать?
   - В начале 2009-го.
   - А, тогда понятно. Ну конечно. У меня почему-то такое ощущение, что ты пришла к нам раньше. Что ж, нужно по-быстрому ввести тебя в курс дела. Влад Семагин сделал головокружительную карьеру в этом агентстве. Он начал работать в 2005, и уже через полтора года добился должности начальника отдела. В 2007 он достигнул потрясающих финансовых показателей - это были лучшие цифры статистик за всё время существования московского филиала. Ну а затем, Джон самолично предложил ему кресло финансового директора лондонского офиса. Влад всегда был чрезвычайно амбициозен, поэтому с радостью принял это предложение. Это произошло где-то за полгода до твоего прихода к нам. Ну, а основная причина, по которой я изложила тебе его краткую биографию, это его возвращение и назначение на пост генерального директора нашего филиала.
   - Надо же - произнесла Милана - Вот это новость! Это получается... он сместил...
   - Ну, Андрей Иванович в любом случае собирался, так сказать, в отставку. Так что...
   - Да, - подхватила Милана - Понятно.
   - Сегодня в 11.00 будет проведено собрание в конференц-зале. Приглашаются все старшие и младшие руководители. И поскольку это относится и к тебе уже тоже, пожалуйста, не забудь явиться. Окей?
   - Да, конечно.
   - Он наверняка захочет ознакомиться с отчётностью. Насчёт этого не беспокойся. Максим обо всём позаботился перед отъездом. Отчёт уже у меня. И, кстати, когда выдастся свободная минутка, я покажу тебе, как их нужно правильно составлять. Но всему своё время, и пока что надо разобраться со всеми текущими проектами. Завтра у нас 2 презентации, которые, конечно же, буду вести я, но мне необходимо твоё стопроцентное понимание того, о чём идёт речь. - Ольга встала со стула - Поэтому ровно через полчаса жду тебя в своём кабинете.
   - Хорошо - Милана машинально приподнялась со своего места.
   - Отлично - сказала начальница и вышла.
   Оставшись одна, Милана задумчиво опустилась обратно в кресло. Значит, её повышение автоматически переходит в разряд второстепенных по значимости новостей. Уже за это она почувствовала что-то вроде симпатии к новому боссу. Интересно, что он из себя представляет. Рассказ Ольги определённо подстёгивал воображение. Большинство руководящих позиций в компании занимали те, кто работал здесь с самого начала, и история Влада несомненно выделялась на их фоне.
   Занятая этими мыслями, Милана не заметила, как пролетело полчаса. К реальности её вернул звонок секретаря Ольги, которая просила захватить папки с документами.
   Следующие полтора часа ушли на то, чтобы объяснить Милане суть её новых обязанностей и кратко посвятить в детали текущих заказов. Информации было много, и того, что предстояло узнать в дальнейшем - ещё больше. Ольга посчитала нужным подбодрить своего нового арт-директора:
   - Послушай, я не рассчитываю, что ты станешь полноценной заменой Максима с первого дня. Так.. где-то со второго, с третьего...
   Милана улыбнулась.
   - Ладно. Шутки в сторону. Я верю в тебя - в то, что ты со всем справишься. Может, ты сама ещё в этом не уверена, но я точно! Просто первое время придётся выкладываться на 110%, а не на 100, как ты привыкла. Но у тебя ведь это получится, правда?
   - Обязательно - ответила Милана.
   - И если есть какие-то вопросы - обращайся. Но не слишком часто, ладно?
   - Я постараюсь.
   Выйдя из кабинета Ольги со стопкой папок на руках, она увидела группу людей, идущих по направлению к конференц-залу.
   "Собрание! Точно!" - пронеслось у неё в голове. Быстро дойдя до своего места, она положила папки на стол и сразу же отправилась в зал заседаний. Там почти все уже успели расположиться, и Милана заняла последнее место в конце стола. Едва она успела присесть, как послышался звук закрываемой двери, и последовавшие за этим аплодисменты, приветствовавшие нового генерального директора.
   Влад уверенным шагом прошёл к своему месту и шутливо поклонился присутствующим. Когда аплодисменты стихли, он поздоровался со всеми и сел за стол. Его движения и выражение лица никоим образом не выдавали внутреннего волнения, и лишь гулкий стук собственного сердца напоминал ему о том, что повод для этого всё-таки есть. Той вещью, что не давала ему покоя, был слишком явный контраст между ним и 60-летним Андреем Петровским, управляющим фирмой со дня её открытия в 96-м году. Несмотря на свои многочисленные достижения, Владу было всего 29 лет. К тому же он прекрасно понимал, что никто не ожидал такого хода со стороны владельцев. И дело было даже не в Петровском, а в тех, кто претендовал на его место. Здесь, в Москве. И которым, ко всему прочему, было далеко за сорок. Разумеется, никакая щепетильность не могла стать серьёзной помехой непомерным амбициям Влада, но настроение его она всё же немного омрачала.
   Начав свою речь обычными в таких случаях банальностями, новый директор вскоре перешёл к сугубо рабочим вопросам. Как показалось большинству из присутствующих, даже слишком быстро. Показатели по прибыльности были далеки от ожиданий лондонских боссов, с чем и было напрямую связано назначение Влада. Прозрачно намекнув на это, он добавил, что лично проведёт исследование всех аспектов жизнедеятельности компании и в скором времени устроит новое собрание, на котором будут подробно обсуждены варианты выхода из кризиса.
   Финансовый директор беспокойно заёрзал на стуле. На лицах остальных также отразилась тревога, смешанная с недоумением.
   "Понятно - подумал Влад - они, значит, полагали, что всё в порядке"...
   Полгода назад, когда Джон впервые вскользь упомянул московский офис, Влад и не подозревал насколько участятся в будущем разговоры на эту тему. Сперва это были незначительные заметки насчёт их последних сделок, затем комментарии по поводу неудавшихся или отменённых, и последовавший после этого совместный просмотр финансовых отчётов о состоянии дел. Тем не менее, когда босс прямым текстом сообщил о том, что его переводят обратно (хоть и заметно повышая в должности), новость повергла его в шок. Возвращаясь в тот вечер домой пешком, что было ему совершенно несвойственно, он не скупился на англо-русские матерные выражения. Меньше всего ему хотелось возвращаться в Россию теперь, когда он настолько привык к жизни здесь, что даже и акцент у него как будто стёрся. Он чувствовал себя англичанином и научился казаться им, и разве что имя не соответствовало его британскому образу. Он мог бы сменить его, но в этом было что-то оригинальное; к тому же было чертовски приятно видеть удивление в глазах тех, кто только что понял, что Влад, оказывается, иностранец.
   И действительно, только имя и могло его выдать. Его любимым клубом был Арсенал, любимым пивом - Светлый эль Басс, он водил Lotus Elise, читал Беннета и с неодобрением поглядывал в сторону Евросоюза. Жизнь была удивительно прекрасна. Он снимал квартиру в одном из самых фешенебельных районов Лондона, отдыхал в престижнейших клубах и раз в полгода мог себе позволить выезд за границу. Что касается женщин, в них он тоже не испытывал недостатка, а с ними не испытывал никаких проблем. Все, как одна, были красивы, независимы и не настроены на длительные отношения. Его последняя девушка - Брук - 19-летняя студентка колледжа, собирающаяся стать журналисткой, как раз ждала его возвращения с работы. Обычно встречая его в нижнем белье и с коробкой пиццы в руках, она неизменно улучшала его настроение, даже если позади был долгий и утомительный день. И сейчас мысль о ней лишь усилила его неистовую злобу на Джона, который ясно дал понять, что его решение бесповоротно. Впрочем, как обычно. Единственным минусом своей работы Влад всегда считал характер босса. Он был своенравным собственником, для которого не существовало чьего-либо авторитета, кроме своего. Было очень хорошо иметь одинаковое с ним мнение, и очень плохо - расходиться даже в мелочах. У них с Владом мнения совпадали... до весьма определённого момента.
   Никогда не будучи патриотом, он забыл о России в первый же месяц своего пребывания на новой родине. И сейчас, думая о том, что ему придётся бросить всё, к чему он привык и привязался - друзья, коллеги, Брук, сам западно-европейский стиль жизни с гораздо более близкими ему ценностями и моралями, Влад еле сдерживался, чтобы не заорать прямо на улице. Там, в офисе, он знал, что сделал всё, что мог. Он пытался переубедить Джона, но тот оставался непреклонен. Влад никогда в жизни не ненавидел кого-то так сильно.
   Следующие несколько дней он судорожно пытался найти выход из создавшейся тупиковой ситуации. Он встретился с несколькими хедхантерами, которые раньше неоднократно пытались организовать с ним встречу. Теперь, однако, у них не было таких заманчивых предложений, как раньше. Самый лучший вариант предполагал зарплату на четверть меньше. Влад продолжал думать. Всё решилось в тот вечер, когда Джон позвал его в свой кабинет и показал новый контракт, по условиям которого сумма ежегодной прибыли на "российском" посту была увеличена на 30%. Разрыв стал слишком велик.
   - Поверь мне, Андрей столько не получал... И никогда уже не получит. Теперь только от тебя зависит, кому всё это достанется.
   Во взгляде Влада смешивались ненависть и изумление. Джон лишь слегка усмехнулся. Через три дня Влад вылетел в Москву.
   Стоя сейчас перед теми, с кем он он когда-то начинал и кому подчинялся, он знал, что уже смирился. Он смотрел на эти лица, давно позабытые лица из прошлого, которые он уже и не думал увидеть снова, и понимал, что произошло что-то очень важное. С ним самим, и со всеми, кто сейчас сидел в этом зале. Влад чувствовал всё: неприязнь, удивление, восхищение и то, что он всегда умел вызывать в людях - зависть. И пусть у той, что кажется всем очевидной победой, есть горький привкус разочарования, об этом всё равно знает только он.
   А теперь нужно забыть обо всём, от чего пришлось отказаться и работать. В соответствии с чуткими указаниями лондонского босса с русскими корнями.
   - Ну что ж - вслух произнёс он - этот разговор будет иметь больший смысл, когда у меня на руках будет вся отчётность. Думаю, где-то через неделю мы проведём повторное собрание. А на сегодня это всё.
   ************************************************************************************
   Милана тщетно пыталась сосредоточиться на кипе бумаг, которые угрожающим образом расположились на её столе. С ними нужно было разобраться до конца дня, в крайнем случае, до следующего утра (как метко съязвила Ольга). Но голова отчаянно не желала думать ни о чём другом, кроме нового директора. Его облик просто стоял перед глазами, не позволяя сконцентрироваться на работе. Пытаясь определить причину, по которой он так прочно засел в её мыслях, она больше склонялась к эффекту неожиданного появления, при этом не отрицая его внешней притягательности. Влад был высоким брюнетом атлетичного сложения, но особое внимание приковывало его лицо. Несмотря на тёплый цвет светло-карих глаз, его взгляд был колючим и жёстким. От этого черты лица приобретали неповторимое выражение мужественности, к которой примешивалась жестокость. Даже когда он улыбался, это неуловимо проскальзывало в его глазах. Это была не насмешка, а скорее нечто, похожее на скрытую угрозу. Словно тонкий намёк на опасность, делавший его ещё более привлекательным.
   В дверь тихо постучали. Не отрываясь от бумаг, Милана крикнула: "Войдите". В кабинет вошла Таня. Это была низенькая светловолосая девушка - копирайтер. Она была из числа тех немногочисленных людей, с которыми Милана здоровалась. Иногда они даже вместе обедали. Таня казалась очень скромной и тихой, но общалась со всеми, и имела нескольких знакомых в других отделах. От неё Милана обычно узнавала все последние новости и сплетни.
   - Можно? - с улыбкой прошептала Таня.
   - Да, конечно. Только закрой двери - отвечала Милана, всё ещё не отрывая взгляда от бумаг.
   - Вот, пришла тебя поздравить.
   - Спасибо - пробормотала Милана.
   - Это очень круто! - сказала Таня, садясь на диван. - Никто не ожидал, что это будешь ты.
   - Я тоже не ожидала.
   - Ну да, - продолжала Таня - все думали, это будет Оксана. Она и постарше тебя, и дольше работает. Но лично я очень рада за тебя! Ты это заслужила.
   - Правда? - усмехнулась Милана.
   Таня пропустила эту ухмылку мимо ушей.
   - Ну, теперь мысли Оксаны уж точно заняты совсем другим.
   Последовавшая за этим многозначительная пауза дала Милане понять, что тут требуется наводящий вопрос. Слегка улыбнувшись, она спросила:
   - Да? И чем же это?
   - Правильнее сказать, кем же это.
   Судя по тому, как загорелись Танины глаза, там действительно что-то экстраординарное. Она всегда отличалась умением сортировать сплетни по категориям приоритетности. Выражение лица перед началом повествования было вернейшим показателем степени его значимости. И впервые Милане передалось её настроение. Отложив в сторону все бумаги, она приготовилась слушать.
   - Её бывшим. И нашим новым боссом.
   - Что? Влад и Оксана встречались?
   - Они чуть не поженились! - воскликнула Таня, и не скрывая восторга от эффекта собственных слов, продолжила - Там такая история! Короче, всё по порядку. Они одногодки, сразу после универа оба устроились сюда. Почти сразу же начали встречаться. Ну, оно и понятно - оба такие красивые, так друг другу подходят, в общем, потрясающая пара. И вот, спустя два года, в тот самый день, когда его назначили главным по финансам, он сделал ей предложение. Прямо тут, в офисе. Никого, правда, не было. Нам потом Оксанка всё сама рассказывала. И ходили они оба такие счастливые, такие влюблённые. В общем, идиллия. А потом он уехал в командировку. И ехал он туда не один, а с другой нашей сотрудницей. Вероника её звали... Ну, и короче, изменил он Оксане.
   - С Вероникой?
   - Ну а с кем же ещё? Сам во всём признался потом. Прощения просил, буквально на коленях ползал, умолял её, короче, не отменять свадьбу. Она тогда вообще чернее тучи ходила. Такой депресняк, жуть! Но в итоге, простила его. И тут, проходит полгода, и что ты думаешь? Он уезжает в Англию! Предварительно порвав все отношения с Оксаной!
   - Ничего себе.
   - Мягко сказано. Ты не представляешь себе, как она его любила. А он поступил, как последняя сволочь! Мы все были просто в шоке.
   - И чем он мотивировал разрыв?
   - Вот это и было непонятно. Какие-то левые отговорки, полнейший бред, короче. И вышло так, как будто он и не любил её никогда.
   - Может, так оно и было.
   - Ну а зачем тогда три года мучить, да ещё замуж звать? Кто так делает? Нет, я более свинского поступка ещё в жизни не видела! Оксана полгода не могла в себя прийти. Ходила просто как зомби. Мы её утешали, как могли, но чем тут было помочь?.. И тут вдруг возвращается! Видела бы ты лицо Оксаны, когда нам сказали об этом!
   - Да уж, мне б хотелось - сказала Милана.
   У них с Оксаной была взаимная неприязнь. В самом начале у них возникало несколько конфликтных ситуаций, и хоть со временем всё забылось, они по-прежнему избегали общения друг с другом.
   - И вот так вот, короче. Так интересно, что будет. Он ещё даже не подходил к ней. Может, боится, может ещё чего...
   За новость Милана была благодарна, но обсуждать её с Таней как-то совсем не хотелось. Подумав, что первый день в новой должности подойдёт в качестве аргумента, она произнесла:
   - Послушай, Тань. Извини, но у меня ещё куча работы. Совершенно зашиваюсь сегодня.
   - Да, конечно. Ладно, я пойду.
   - Ага. Спасибо, что зашла. И за полезную информацию, спасибо.
   - Ха-ха. Обращайся!
   Таня вышла, а Милана с облегчением вздохнула. Как источник информации, Таня могла быть подчас незаменимой, но в качестве собеседника Милана не могла терпеть её дольше десяти минут. Если разговор затягивался, она начинала ощущать себя участницей какого-то дурацкого реалити, и ей с трудом удавалось сдерживать сарказм и выдавливать из себя предписываемые вежливостью, ничего не значащие фразы. Таня отличалась той глупостью, что, по мнению склонных к обобщению мизогинов, свойственна всей женской половине населения. Поверхностное отношение к большинству предметов вкупе с отсутствием собственного мнения и повышенным интересом к событиям, происходящим в жизни чужих людей - всё это превращало её в ходячий стереотип, который Милана терпеть не могла. Их общению давно был бы положен конец, если бы Таня из раза в раз не доказывала своей пользы. Вот и сейчас Милана ещё раз убедилась в том, что её терпимость вознаграждается.
   А что касается самой сути того, о чём ей рассказала офисная сплетница, то здесь Милана с некоторым удивлением констатировала собственный неподдельный интерес. В новом гендиректоре действительно есть что-то, что провоцирует особое внимание со стороны окружающих.
   В тот день Влад был на уме почти у всех сотрудников агентства, и причины на то были самыми разнообразными. После собрания Ольга договорилась о бизнес-ланче с Константином - директором финансового отдела. Ровно в час они встретились в небольшом ресторанчике недалеко от офиса. Сделав заказ, Ольга небрежно откинулась на спинку стола и насмешливо произнесла:
   - Да, Костя. Ты выглядишь совсем неважно. Бледный, как смерть. Что с тобой?
   - Я посмотрел бы на тебя в моём положении - угрюмо ответил он.
   - А что у тебя за положение? Просвети меня!
   - Тебя на собрании не было, что ли?
   - Ой! Прекрати это - нетерпеливо воскликнула Ольга - Забыл, чью ногу ударил под столом? Так нервничал, что, казалось, весь стол ходуном ходил от твоего дёрганья. Что случилось? Дебет с кредитом не сходится?
   - Всё бы отдал за то, чтобы сидеть сейчас на твоём месте в ожидании шампанского и иронизировать!
   - А вот, кстати, и оно.
   Официантка поставила на столик бокал с шампанским и стакан с минеральной водой.
   - Спасибо - сделав глоток, Ольга продолжила - Чудесная вещь. Особенно в час дня... Ну а ты почему не хочешь выпить в честь такого знаменательного события, как приезд Влада?
   - Я бы выпил в честь его отъезда обратно. Приехал тут, такой босс, понимаете ли! С первой минуты уже претензии. Да кого он вообще из себя строит? Эта манера разговора, это поведение - напыщенный индюк! Как же он меня бесит!
   Ольга задумчиво посмотрела в окно.
   - Так значит и вправду проблемы? Хм.. Кто бы мог подумать, что..
   - О чём ты? - перебил её Константин. - То, что говорил сегодня этот... кретин, это абсолютный бред! Наши финансовые показатели идут ровно, доходы стабильны, клиенты довольны - у нас всё в порядке!
   - И мне так казалось. До сегодняшнего дня.
   - Вот именно! Стоило этому болвану ляпнуть слово "кризис", как все всполошились. Но я подчёркиваю, что у нас всё идёт стабильно, из года в год, и пока он не...
   - Прости, о чём ты? При чём здесь он? Его прислал сюда Джон. И вряд ли на собрании была какая-либо отсебятина с его стороны. Ну а ты, Костя, просто не хочешь быть откровенным со мною.
   - Что ты...
   - Успокойся. Если б мне было интересно, я бы нашла способ вытянуть это из тебя прямо сейчас. Но я лучше подожду... до следующего собрания.
   ************************************************************************************
   Следующая неделя пролетела как в тумане. Бесчисленные горы бумаг и эскизов, планёрки, совещания, презентации и постоянные набеги дизайнеров и текстовиков стали неотъемлемой частью рабочего дня Миланы. Она не успевала опомниться, как наступал обеденный перерыв, а вскоре за наспех проглоченной булкой с кофе часы пробивали шесть. И всегда оказывалось, что есть ещё как минимум одно незаконченное дело, которое не может подождать до завтра. И хоть писанины значительно прибавилось, её раздражало отнюдь не это. Самым сложным оказалось склеивание идей и составление финальной картинки. Теперь Милана поняла, каково это - ощущать груз ответственности за конечный продукт. Она вдруг осознала, что совсем не может понять что хорошо, а что плохо. Копирайтер разъяснял ей суть свой идеи, дизайнер показывал эскиз, а в голове у неё была пустота. Поэтому Милана никогда не высказывала своего мнения сразу. Оставшись наедине с собой, она ещё в течение часа обдумывала все детали, обыгрывала все ракурсы, исправляла все кажущиеся недостатки. И, в конце концов, идея претерпевала столько изменений, что на представлении её Ольге, она была бесконечно далека от своего изначального вида. Ольга, в свою очередь, корректировала её, и в результате оказывалось принято совершенно другое решение, ни капли не напоминающее того, что задумывалось сотрудниками. Их постепенно начинало это злить, и в их поведении стала проскальзывать скрытая враждебность. Милану же мучило то, что она совершенно не умела принимать чужих идей; часто они казались ей абсолютно идиотскими, и она, сама того не замечая, переделывала всю работу с нуля.
   Тем не менее, всё проходило неизменно гладко. Клиенты оставались довольны, и никаких сложностей не возникало. К концу второй недели Милана уже провела свою первую самостоятельную презентацию. Конечно, это был клиент второстепенной важности, поскольку Ольга никогда не позволяла себе рисковать. Презентация прошла успешно, но только Милана знала, что ей это стоило двух подряд бессонных ночей. Однажды, после очередной планёрки, Ольга попросила её задержаться. Как только все вышли, она сразу приступила к делу:
   - Буду откровенна с тобой. У нас есть проблема.
   - Какая же?
   - Ты неправильно работаешь. Я не уверена, в чём именно состоят причины этого нонсенса, поэтому давай разбираться вместе.
   - Ольга, я не совсем понимаю, о чём вы.
   - Ты переделываешь все задания твоих подчинённых. Независимо от того, какой материал тебе предоставляют, ты всё перечёркиваешь и делаешь по-своему. Это сводит к минимуму эффективность нашей трудовой схемы. Зачем, по-твоему, там сидят эти двадцать человек? Для того, чтобы ты выполняла за них всю работу?
   Милана мысленно искала возможные варианты ответной реплики, но ничего не приходило на ум. Лишь чёткое осознание того, что она сама ещё не нашла решения этой проблемы, удерживало её от стандартного обещания всё уладить.
   - Послушай, - продолжала Ольга - у тебя замечательные идеи, ты - отличный исполнитель, ты умеешь понимать нужды клиента и дать ему именно то, что, как ему кажется, он хочет. Твоя новая должность требует, чтобы ты обучила этому своих подчинённых. Это теперь твоя основная задача. Итак, у тебя есть один проект, один копирайтер и один дизайнер. На встрече с заказчиком были только ты и я. Мы с тобой, и только мы с тобой, знаем чего он хочет. Исходя из личных качеств и умений сотрудников, ты выбираешь тех, кто лучше всего подойдёт для этой конкретной рекламы. Затем, шаг N1 - ты вызываешь их к себе, рассказываешь о заказе, популярно объясняешь желание клиента, если существуют какие-то важные мелочи, ты их тоже не упускаешь из виду. Шаг N2 - ты объясняешь своё видение этой рекламы (если оно уже успело сформироваться); даёшь срок для составления нескольких вариантов идей - час-два максимум. И шаг N3 - они предоставляют тебе свои наброски, ты выбираешь один из них, и они продолжают работать в указанном тобой направлении. Всё! Если правильно сделать свою работу на этих трёх этапах, тебе больше ничего не придётся переделывать. Ты сэкономишь уйму сил, времени и нервов. Не только своих, кстати. Ты понимаешь?
   - Да.
   - Хочется верить. Ты не должна растрачивать свои силы попусту. Умей доверять другим людям. Не все такие дураки, как тебе кажется.
   Милану неприятно поразила последняя фраза начальницы. Она словно забралась ей в голову и прочитала её сокровенные мысли. Вернее, даже не мысли, потому что они не были до конца оформленными, скорее, ощущения. Милана часто занималась самокопанием, и, конечно же, ей не раз приходилось задумываться о причинах своего презрительного отношения к большинству людей. Как часто готов был сорваться с её губ едкий комментарий, но всякий раз она подавляла в себе это желание выплеснуть наружу свои настоящие эмоции. Невысказанность подчас словно жгла её изнутри, но разум всегда соглашался с тем, что молчание - лучший выбор. И тогда ей становилось стыдно за саму себя, за чувство, слишком похожее на ненависть. Ведь если взглянуть со стороны, это кажется диким. А если взглянуть изнутри, всей жизни может не хватить на то, чтобы это понять.
   Вернувшись к себе, Милана впервые за всё время пользования новым кабинетом, уселась на диван. Он оказался куда более мягким, чем она могла себе представить. Только кожаная обивка слегка скрипела от прикосновений. Немного подумав, она скинула туфли и легла. Чуть поворочавшись, тело наконец приняло удобную позицию, и Милана почувствовала, как все мышцы тела словно обмякли. Сначала она испугалась, что может уснуть, но спустя пару минут поняла, что это невозможно. Дело было не в физическом дискомфорте (диван был выше всяких похвал), а в мыслях о том, что, пожалуй, впервые за всё время работы здесь, она не справляется. И не то, чтобы это било по самолюбию, просто это было проблемой, отнимающей слишком много сил. Милана понимала, что сама загнала себя в тупик и сейчас, лёжа на диване, пыталась анализировать поведение своего предшественника - Максима. Он действительно делал всё так, как описывала Ольга. Милана пыталась припомнить, когда последний раз видела его с карандашом в руке. Попытки оказались тщетны. Странно, почему ей раньше не бросался в глаза этот факт? И ведь она тоже считала его отличным начальником. Тем не менее, если задуматься, он и вправду никогда ничего не делал сам. Милана вспомнила один из самых громких успехов этого года - обширную кампанию одной крупной косметической фирмы, слоган и видеоролик для которой было поручено придумать ей. Дав задание, Максим ещё где-то пятнадцать минут рассказывал о своей младшей сестре и о том, как она чуть не отменила свидание из-за вскочившего накануне прыща. Милана с трудом сдерживалась, чтобы не зевнуть в то время, как другой копирайтер - напарница Миланы по проекту, до слёз хохотала над шутками начальника. Их обоюдный смех казался ей тогда назойливее, чем жужжание комара над ухом. Но, оставшись наедине, она не могла отделаться от мысли о сестре Максима. Она представляла себе её внешность, внешность парня, с которым она должна встретиться, и чувства, которые она испытывала, глядя на себя в зеркало. И удивительным было то, что после того странного, и как ей казалось, нелепого разговора, проблема девушки вдруг стала неоспоримо важной. Милане даже стало жаль её немного. Ей захотелось подбодрить и утешить её, словно то свидание действительно должно было сыграть в её жизни главнейшую роль.
   И фантазия заработала в нужном ключе. Одна мысль рождала другую, и идея постепенно приобретала всё более отчётливые контуры. Не осознавая того, Милана наслаждалась этим умственным процессом, результаты которого не заставили себя ждать. Продажи фирмы-заказчика выросли на 27% в первый же месяц, и эта цифра продолжала расти по мере расширения рекламной кампании. Это был безоговорочный успех. Всякий раз, вспоминая об этом заказе, Милана мысленно улыбалась. Она по-настоящему гордилась собой, но сейчас впервые задумалась о том, какую роль во всём этом сыграл Максим. Ведь это не совпадение, не счастливая случайность. По сути, его первичной обязанностью было вдохновлять других. И если бы он с ней так успешно не справлялся, вряд ли она сейчас была бы на его месте.
   Чтобы что-то изменилось, она должна себя перебороть. Так больше продолжаться не может. Милана медленно приподнялась с дивана и направилась к столу.
   Сегодня ещё два финальных прогона по завтрашним презентациям. К пяти у Ольги на столе должны лежать два законченных проекта. Сейчас полпервого. Ну что ж, обед опять отменяется. В ответ на эту мысль, желудок нервно заурчал. "А, к чёрту!" Прибавлять к своим проблемам гастрит ей меньше всего хотелось. Быстрым движением руки она схватила телефонную трубку и набрала номер одного из дизайнеров:
   - Света? Как там зубная паста? Продвигается?... Хорошо, через час жду вас у себя. И скажи Наде, чтоб зашла ко мне в три... Спасибо.
   "Ну а теперь можно и пообедать".
   Через час, с заметно улучшившимся настроением после тщательно прожёванного крабового салата и шоколадного десерта, Милана внимательно слушала Свету и Дениса, представлявших ролик для зубной пасты. Идея была неплоха, но всё же Милану не покидало ощущение лёгкого дежа-вю. Она продолжала всматриваться в наброски, пытаясь выиграть время. Они молча сидели на кожаном диване, выжидая реакции, а Милана пыталась судорожно сообразить, что же ей с этим делать. Не с того, не с сего она вдруг вспомнила вкус горячего шоколада, разливавшегося во рту после укуса кекса. Картинка, неожиданно ворвавшаяся в мозг, не желала его теперь покидать, и полминуты спустя Милана произнесла:
   - Ну что ж, всё отлично. Завершайте эскизы, и в пять я их у вас заберу.
   - Ты не будешь ничего исправлять? - спросила Света.
   - Нет, всё и так хорошо.
   "Интересно, насколько правдиво это прозвучало" - подумала Милана после того, как Денис со Светой вышли. Она, как обычно, не понимала, нравится ей идея или нет, но разговор с Ольгой ясно дал понять, что схему работы пора полностью и срочно менять. Решив отвлечься от мыслей о только что увиденном, Милана отправилась в студию, где должны были монтировать ролик для одного из предыдущих заказов. Раньше ей редко приходилось сюда заглядывать, но теперь новая должность обязывала. У неё в принципе появилось теперь много новых обязанностей, самой главной из которых было курировать проекты от начала до конца. Это предполагало присутствие на кастинге актёров и моделей, на фото- и видеосъёмках, их монтаже и, наконец, на предоставлении клиентам готового продукта.
   Студия нравилась Милане тем, что люди, работающие там, были настолько поглощены своим собственным делом, что не обращали на неё никакого внимания. Это была ровно та доля игнора, которая требовалась - они спокойно отвечали на её вопросы и учитывали все её замечания, но в остальном вели себя так, словно её здесь не было. Подобная атмосфера действовала успокаивающе. Эти люди, предельно сконцентрированные на своей работе и перекидывающиеся между собой лишь парою фраз, создавали ощущение, что у них ничто не может получиться плохо. Но, несмотря на то, что они действительно были знатоками своего дела, было бы иллюзией считать, что от них что-то зависит. Они всего лишь исполнители. И за результат всё равно будет отвечать теоретик. Милана им даже немного позавидовала. "Хотя, это тоже сложно - превращать в реальность чужую задумку. И как их, наверное, иногда бесят эти дотошные копирайтеры и арт-директора".
   - Мне кажется, в этом кадре слишком тёмный фон, плохо видно надпись. К тому же её голова заслоняет собою пару букв.
   - Сейчас осветлим. А вот голову убрать не получится. Если будет без головы, зритель поймёт, что что-то не так.
   Милана рассмеялась.
   - Так уж и быть. Голову оставляем... Но буквы сделайте поярче.
   Вернувшись в свой кабинет, она обнаружила в нём Надю.
   - Что, уже 3?
   - 3.15 - ответила Надя, и Милане почудились нотки нервозности в тоне её голоса.
   "Или у меня паранойя, или у неё критические" - подумала Милана, а вслух сказала:
   - Полагаю, у тебя всё готово. Я - всё внимание.
   Надя встала с дивана и пересела на стул напротив. На столе уже лежали эскизы. Поочерёдно показывая каждый из них, она быстро описывала видение своего проекта. Наде было поручено придумать слоган для рекламы нижнего белья, а также варианты печатной продукции для журналов, билбордов и интернета. Бельё фирма выпускала явно не для домохозяек, поэтому Милана, не раздумывая долго, выбрала именно ту, кто предположительно такое бельё носит. Несмотря на умеренно-строгий дресс-код, Надя всегда умудрялась выглядеть гиперсексуально. Чёрные прямые волосы, загорелый тон лица, зимой успешно поддерживаемый солярием и основой под макияж, смелые оттенки помады и густо прокрашенные ресницы - всё это не позволяло ей остаться незамеченной. При всей броскости внешнего вида, она не выглядела вульгарной, но бывали дни, когда казалось, что она балансирует на грани. У сотрудников мужского пола пятница была праздником не только потому, что за ней следовала суббота, но и потому, что пятница была днём, свободным от дресс-кода. И уж тогда Надя могла показать себя во всей красе.
   Милане было интересно, что она сумеет предложить. Оказалось, что концепцию этой рекламной кампании Надя видела в роскоши. Женщин в белье окружают различные её атрибуты: икра, бриллианты, бокал с шампанским. Блеск, блеск, и ещё раз блеск.
   "На первый взгляд банально, но всё же в этом что-то есть" - думала Милана, глядя на Надины наброски.
   - Я думаю, тематика подойдёт. Тут главное - тщательно продумать обстановку. Должно быть не пошло, но в то же время мне хочется, чтоб эта роскошь была более утрированна.
   - Ну, что ты имеешь в виду?
   - Она должна выглядеть миллионершей, а не куртизанкой. Интерьер - вот, что нужно продумать идеально.
   - Главное, чтобы бельё на этом фоне не потерялось.
   - Ну, тут надо постараться. И найти золотую середину.
   - Окей. Будет сделано.
   - Давай. К четырём успеешь?
   - К 4.30 подойдёт?
   - Хорошо. Я в пять несу всё к Ольге.
   - Ты потом ничего не будешь корректировать?
   - Я тебе доверяю. Уверена, ты всё сделаешь, как надо.
   Отметив неподдельное удивление во взгляде Нади, Милана едва заметно усмехнулась. На ум почему-то опять пришёл шоколадный кекс.
   **************************************************************************************
   Весь следующий день лил дождь. Он зарядил с самого утра, и небо слегка прояснилось только к полудню, подарив слабую надежду на солнце. Но вскоре тучи вновь заполонили небо, и дождь пошёл с удвоенной силой. Он перестал только поздно вечером, когда Милана вышла из офиса и пошла домой. Идя по промокшему насквозь тротуару, слегка вздрагивая от случайных капель воды, падающих с веток деревьев, она едва сдерживала слёзы. Порывы ветра сдували кончики её платья, обдавая тело холодом и свежестью. Когда до дома оставалось ещё несколько метров, она почувствовала дрожь, внезапно пронизавшую её с головы до ног. Она ускорила шаг. Только зайдя в квартиру и ощутив прилив тепла, ей удалось унять эту странную дрожь. Вместе с тем, осознание того, что она уже дома, словно отняло последние силы. Она в изнеможении опустилась прямо на пол в прихожей. Долго сдерживаемые слёзы потоком хлынули из глаз.
   Это был долгий день. На часах почти уже десять. И хотя уже завтра эти слёзы будут казаться ненужными и глупыми, сейчас это неважно. Это был тяжёлый день.
   Вчера Ольга ничего не проверяла. У неё что-то случилось в семье, и её не было в офисе ни вчера вечером, ни сегодня днём. Милана самостоятельно провела обе презентации. Ни один из заказчиков не утвердил проект. Первые отказались сразу, вторые попросили переделать. Проведя пять встреч вместо Ольги, разобравшись с четырьмя текущими и двумя новыми проектами и лично переделав рекламу белья, она позвонила им, чтобы узнать, что они уже сотрудничают с конкурирующим агентством. Милана едва успела положить трубку, как раздался звонок из студии, где срочно нужно было её присутствие.
   Там снова оказалась проблема - заказчик пожелал присутствовать на съёмках и теперь был недоволен декорациями и главным актёром. Милана изо всех сил пыталась убедить его довериться профессионалам, но он был непреклонен и настаивал на своём. Понимая, что изменения на данном этапе повлекут за собой изрядные издержки, которые клиент вряд ли принимает в расчёт, она решила не сдаваться. Но он только разозлился и злобно пробормотав что-то о её некомпетентности, пулей выскочил из студии. А Милану в тот момент словно заклинило. Она знала, что должна броситься вслед за ним и сделать всё, что угодно, чтобы уладить проблему, но ноги будто приросли к полу. Постояв ещё минуту под полусочувствующими и недоумёнными взглядами техперсонала, она медленно вышла и направилась обратно в свой кабинет, чтобы продолжить составление графика встреч на завтра.
   Её душила злость на эту чёртову престижную и высокооплачиваемую работу, которая не предполагает ни минуты передышки. Беспощадный бешеный ритм, оставляющий за бортом тех, кто не успел отхватить свой кусок. Как можно найти новое агентство и новый план за полдня, при этом даже не дав второго шанса тем, к кому изначально пришли? На вторые шансы рассчитывать нельзя. На Свету с Денисом, на Надю, и на всех остальных, выходит тоже. И что ж тогда делать? Кому и что вообще можно доверить?
   То, что случилось сегодня - это несомненное фиаско. Потеря двух, а возможно и трёх заказчиков в один день не останется незамеченной и определённо отразится на финансовых показателях за ближайшие месяцы. Самое невероятное - это быстрота происходящего. Ещё вчера всё, казалось, было под контролем, а уже сегодня налицо полнейший провал. Вопрос в том - кого в этом винить. Милану настолько ошеломил этот неожиданный поворот событий, что она только сейчас попыталась проанализировать причины произошедшего. Неужели стоило лишь однажды расслабиться и довериться другим, как всё пошло наперекосяк? Но тогда получается какой-то замкнутый круг. От этой мысли опять заболела голова. Милана приподнялась с пола и прошла на кухню. Открыв дверцу буфета, она долго выбирала между Jack Daniels и минералкой, но здравый смысл помог сделать выбор в пользу последней. Сделав пару глотков, она подошла к окну и раздвинула шторки. Чёрно-синее небо и луна, слабо проглядывающая из-за тёмных разводов туч. Погода сегодня удивительным образом совпадала с её настроением. Из выдвинутого ящика стола, Милана достала сигарету и, открыв форточку, сделала первую затяжку. Облако дыма застлало глаза, и тяжело вздохнув, она сразу же её потушила. Она бросила курить полтора года назад и с тех пор держала только одну сигарету в доме - на крайний случай. Дым рассеялся, сигарета полетела в окно, Милана вытерла щёки и, погасив свет на кухне, пошла в спальню.
   Эта однушка досталась ей от родителей. Пока она жила с ними, её сдавали, а после окончания универа сразу отдали ей. Милана выросла в довольно обеспеченной семье, отец работал в юридической конторе, мать - косметологом. Типичный средний класс. Проблем с деньгами особо не было, тем не менее, Милана, хоть и была единственным ребёнком, почти всегда получавшим всё, что хочется, никогда не придавала значения внешним атрибутам стабильного финансового достатка. Её особо не интересовала ни одежда, ни гаджеты, ни интерьер, поэтому во всём, что её окружало, не чувствовалось никакого намёка на желание выделиться благодаря оболочке. Свою небольшую квартирку она держала в чистоте и порядке, в соответствии с собственными представлениями об уюте. В спальне большую часть пространства занимала большая двухместная кровать, на которую было особо приятно плюхнуться после долгого рабочего дня. Также там был стол, огромное бархатное кресло, гардероб и пару стульев. На балконе, где прошлой весной она сделала ремонт, теперь было так же удобно, как и в самой комнате - летом Милана любила устроиться там, чтобы почитать книгу или посмотреть фильм на ноутбуке. На кухне тоже был балкон, и там она держала в основном всякий хлам, который больше некуда было засунуть. Ей нравился этот дом, незаметные тихие соседи, открывающийся из окна вид на парк и ощущение спокойствия и защищённости, которые она испытывала каждый раз, возвращаясь сюда. Она не любила гостей, поэтому редко звала в гости родителей или кого-нибудь из своих немногочисленных друзей. Одержимая порядком, она испытывала странное неудобство от постороннего присутствия, которое, словно нарушало её внутреннюю гармонию. Словом, как и в офисе, она расчерчивала свою территорию.
   Умыв лицо с единственной целью не прийти завтра с опухшими веками, Милана легла в постель и быстро уснула под тихий шелест кленовых листьев за окном и еле уловимое стрекотание кузнечиков в траве.
   ************************************************************************************
   - Невероятно! Просто невероятно! - Ольга в ярости расхаживала из угла в угол в своём кабинете - Стоит один день не появиться на работе, как тут уже полный бардак! Как ты могла допустить подобное? Я и в кошмарном сне не могла себе представить, что сегодня приду на работу и увижу три отменённых заказа от клиентов, которые были у нас практически в кармане. В конце концов, это просто неприемлемо! Я не хочу, чтобы здесь всё рушилось в моё отсутствие. Ты, спрашивается, чем занимаешься? Нет, серьёзно, Милана, пожалуйста, объясни мне, как это могло произойти?
   - Видимо, у меня пока не получается работать таким образом, как вы объясняли. Я сделаю всё...
   - Не получается? - перебила её Ольга - Послушай меня! Мне абсолютно всё равно (если не сказать грубее), что ты ещё не научилась общаться с сотрудниками и взаимодействовать с ними должным образом. Это - твоя работа! Тебе за это деньги платят! И я совершенно не желаю слышать больше подобных смехотворных оправданий. Вот уж сложно было представить, что у кого-то может возникнуть такая проблема. - Ольга разгоралась всё больше и больше - Я настаивала на том, чтобы эта должность досталась тебе! Я в тебя верила, и вот, что получается - именно ты подводишь меня! Да ещё как!
   "Твои проблемы, что поверила - со злостью думала Милана - как будто я хоть раз давала понять, что претендую на эту грёбаную должность"
   - Ты хоть понимаешь, во сколько нам это обойдётся? По твоему, мы можем себе позволить подобную роскошь - кидаться клиентами? Я просто...
   Закончить фразу Ольге помешал стук в дверь.
   - Да, кто там?
   Дверь приоткрылась. На пороге стоял Константин.
   - Надо поговорить.
   - Это срочно? - недовольно спросила Ольга.
   - Срочнее не бывает - произнёс Константин с кривой усмешкой.
   - Ладно. Ты можешь идти, Милана. Закончим позже.
   Милана поспешно встала и вышла.
   Дойдя до своего кабинета и с размаха плюхнувшись на уже полюбившийся кожаный диван, она сделала пару глубоких вздохов и успокоилась. Хоть на неё ни разу в жизни не орали начальники, такая реакция со стороны Ольги была ожидаема. Настроившись на то, что это неизбежно, сейчас она испытывала облегчение от того, что худшее уже позади.
   А вообще, Ольга, конечно, права. Никакая злость не могла помешать Милане быть объективной. Это её личный провал. Надо с этим смириться и двигаться дальше. Шанс исправиться представлялся уже в ближайшем будущем: на кону контракты с дилерами Volvo в России и одной из крупнейших сетей магазинов одежды. Тут ошибок быть не должно. На удивление, уверенность снова вернулась к ней и она чувствовала, что второго фиаско уже не будет. Осталось только как следует поработать, чтобы подкрепить эту уверенность. На этот раз Милана решила сама проверить, как идут дела, и отправилась к кубикулам копирайтеров, работающих над автомобильной рекламой. На месте она застала только одного из них - Дмитрия, который громко хохотал при просмотре какого-то ролика в YouTube.
   - Что это? - спросила Милана.
   Дима нажал на паузу и оторвался от экрана.
   - Реклама Peugeot на австрийском ТВ. Вообще отжиг. Давно так не смеялся. Вот уж не думал, что австрийцы такой весёлый народ.
   - Понятно. Черпаешь вдохновение в интернете?
   - Да... - протянул Дима - Виновен. Как бы, я уже оформил одну из идей, слоган и примерный видеоряд готовы. Но хочу посмотреть на эту тему чуть с другой стороны. Хотя, наверное, всё-таки, я не к тому пришёл - улыбаясь, добавил он.
   Милана ещё раз взглянула на экран. На картинке застыл лысый очкарик, лежащий на капоте синего Peugeot. "Наверняка смешно, и 100%, что нам подобное не подойдёт" - подумала Милана, а вслух сказала:
   - Давай, ещё час, а потом ко мне со всем, что есть. Времени в обрез.
   - Да, без проблем....Кстати, ты не знаешь, это правда насчёт Константина?
   - Константина - финансового директора?
   - Ага. Его, что реально уволили?
   - Что? Я ничего об этом не знаю... А откуда вообще такие новости?
   - Да уже весь офис шепчется. По ходу, всё-таки правда, иначе бы столько шума из этого не подняли.
   То, что слухи в агентстве распространялись со скоростью света, Милане давно был известно. Но с недавних пор события, происходящие в компании, стали интересовать её в большей степени, чем раньше. Появление Влада спровоцировало множество изменений, и впервые Милана стала, как и другие, обращать на это внимание. Люди чувствовали себя в немного подвешенном состоянии из-за осознания того, что грядущий день несёт в себе возможность новых сюрпризов. Особенно беспокоились те, кто занимал руководящие должности. Влад ясно дал понять, что собирается вплотную заняться реорганизацией московского филиала. А это, как известно, в первую очередь означает перестановки кадров. Никто, правда, не ожидал увольнений, поэтому сейчас те, кто уже обладал стопроцентной информацией о судьбе главы финансового отдела, были в шоке.
   Это было правдой. Всё произошло быстро и бесповоротно, и теперь самый большой вопрос состоял в том, что послужило этому причиной. Поскольку видимых предпосылок не было, большинство не могло до конца поверить в то, что это случилось. Милана тоже была ошеломлена новостью. К тому же, если этот новый босс так поступает с финансовым директором, что может ожидать она за свои проступки? Эта мысль ураганом пролетела в её голове, но ей всё же удалось убедить саму себя в том, что она пока находится в относительной безопасности. Во-первых, действительно непонятно, в чём мог провиниться Константин, а во-вторых, арт-отдел всегда стоял особняком от остальных, и судьбы его работников зависели от мнения Ольги. И Милана знала, что, несмотря на потерю троих заказчиков, Ольга относится к ней хорошо, и как только всё утрясётся и забудется, она сумеет вернуть её доверие.
   - О! А вот и он - полушёпотом произнёс Дима и махнул головой в сторону лифта.
   Там, с брифкейсом в руке стоял Константин. Проходившие мимо него люди с нескрываемым интересом оборачивались, пытаясь увидеть выражение его лица. Он стоял спиной ко всем, избегая этих откровенно любопытных взглядов, словно боясь, что кто-то посмеет с ним заговорить. Но никто не приближался к нему. Тем не менее, эта минута в ожидании лифта казалась ему целой вечностью. Сегодняшний день - это крах всего. Ведь, как и для большинства сотрудников агентства, карьера для Константина была основополагающей константой, в отсутствии которой всё остальное в жизни приобретало неожиданно мрачный оттенок.
   Стоя у лифта, всё, что он испытывал, было бесконечной жалостью к самому себе. И когда кабина наконец приехала для того, чтобы увезти его отсюда навсегда, всем стало как будто бы легче от того, что он наконец исчез. Неудачникам тут не место, и хоть слухи о причинах этого неожиданного увольнения ещё долго будут блуждать по офису, никому в действительности нет до этого дела. В конце концов, своих проблем хватает.
   ************************************************************************************
   - Мама, мама! Можно печенье?
   - Да, только немного.
   - Спасибо - завизжал четырёхлетний мальчуган, и стремглав бросился на кухню.
   - Извини. Он сейчас скоро ляжет, и мы сможем нормально говорить.
   - Без проблем - ответила Милана.
   На кухне послышался какой-то грохот.
   - Ой, наверное, опять уронил что-то. Только бы не посуду. Я сейчас.
   - Я буду на балконе.
   Уютно расположившись в кресле-качалке, Милана плотно прикрыла дверь. Сегодня она приехала в гости к своей давней подруге Инне, с которой они вместе учились в университете. Инна давно была замужем, и свои выпускные экзамены сдавала, будучи на пятом месяце беременности. Её муж Олег был успешным предпринимателем, поэтому ей так и не пришлось воспользоваться своими познаниями в области маркетинга. Её основным занятием было воспитание сына Вовы, и этим положением вещей, казалось, были довольны все три члена молодой семьи. После окончания университета они с Миланой виделись не чаще, чем раз в полгода, и в большинстве случаев это происходило дома у Инны, пока Олег был на работе. Сегодняшняя встреча не была исключением - Олег уехал в командировку, и Инна пригласила Милану провести субботний вечер у неё.
   - Всего лишь миска - со вздохом облегчения сообщила Инна, заходя на балкон. - Ну вот, он устроился у телевизора. Думаю, мы в безопасности на следующие полчаса.
   - Почему именно на полчаса?
   - Его любимый мультсериал. Идёт около 30 минут.
   - Понятно.
   - Ну ладно, давай рассказывай, как у тебя дела. Как на работе? Чё нового? Тебя же повысили, да?
   - Да, два месяца назад.
   - И ты мне только сейчас рассказываешь! - с притворным упрёком сказала Инна.
   Милана только улыбнулась в ответ.
   - Я иногда завидую тебе - вздохнула Инна - у тебя карьера полным ходом идёт, и работа такая интересная, каждый день, небось, что-то новое происходит. А я тут, целыми днями только сижу и приглядываю за малым. Я его, конечно, люблю, но это здорово выматывает - работать круглосуточной нянькой.
   - Так почему вы его в этом году не отдали в садик?
   - Олег был против. Он не доверяет госучреждениям, и к тому же считает, что Вове будет лучше, если мы сами будем заниматься его воспитанием до школы.
   - Почему? Есть же куча частных мест, куда можно отдать ребёнка.
   - Ой! Не будем об этом! Я столько раз поднимала этот вопрос, но с ним просто бесполезно разговаривать. Я уже смирилась. Всё равно, еще три года, и пойдёт в школу.
   Милана мысленно ужаснулась, представив себя на месте подруги, но решила не ввязываться в разговор на эту тему.
   - Ну, каждому своё. Я тоже не в восторге от своей работы.
   - Серьёзно? Да ладно! Пол наших знакомых обзавидовались, когда узнали, куда ты попала. А теперь тебя ещё и повысили!
   - Слишком напряжённо всё. Приходится работать по двенадцать часов в сутки, если не больше. И никогда не можешь быть уверена в стопроцентном результате. Если бы ты знала, какие придурки иногда попадаются в качестве клиентов. Задушила бы на месте. А так приходится улыбаться во все тридцать два и делать вид, что мысленно учитываешь все их замечания и советы. И самой работы навалом, еле успеваешь разгрести один завал, как появляется другой.
   - Ну... это показатель вашей успешности. Лучше так, чем плевать в потолок в ожидании заказа.
   - Я знаю. Конечно, лучше. А вот середины по ходу не бывает. Интересно, существует ли вообще такая работа, где тебя всё устраивает.
   - Это городской миф - засмеялась Инна - такой же, как "безработная молодая мама, живущая полной жизнью".
   - Не, ну а что? Я таких видела.
   - Тогда ты уж точно не меня имеешь в виду. А насчёт идеальной работы, спешу тебя уверить, что среди тех, кого я знаю, нет таких счастливчиков. Да хоть Олежку взять, у него на работе столько стресса, что ему уже к психотерапевту пора. В последнее время практически каждый день ссоримся по мелочам, а всё из-за того, что на работе проблемы. Стал нервным до ужаса. Кошмар! Раньше как-то по- другому всё было. Когда Вовка ещё младенцем был, могли как-то сексом всё уладить, а теперь и пытаться не стоит - слишком опасно.
   - Для кого?
   - Для его психического здоровья - усмехнулась Инна, кивнув в сторону сына - если застукает нас.
   - Ааа... понятно.
   - Кстати, может чайку? У меня там и конфеты, и пару плюшек, и вроде даже мармелад остался. Хочешь?
   - Не откажусь.
   - Окей, сейчас приготовлю. Сиди здесь, я скоро.
   Оставшись одна, Милана не могла не пуститься в размышления о том, как изменилась её подруга с тех пор, как они последний раз виделись. Внешне она совсем перестала напоминать Инну эпохи расцвета их дружбы. Раньше уход за лицом и телом всегда стоял у неё на первом плане, а теперь она словно превратилась в бледную копию самой себя. И дело было даже не в тусклом цвете кожи или лишних килограммах, а скорее в её отношении к этому. Милане, которая знала её как одну из самых ярких красавиц универа, сразу бросились в глаза такие, казалось бы мелочи, как отсутствие маникюра, невнятный цвет волос, туго собранных в пучок и мешкообразный спортивный костюм, который только приковывал взгляд к несовершенствам когда-то идеальной фигуры. Первые несколько лет, во время их встреч, Милана не обращала на это внимания, списывая перемены на недавнее рождение ребёнка и то, сколько сил уходит на то, чтобы за ним ухаживать. Ей всегда казалось, что это временно, и что совсем скоро Инна вернётся к своему прежнему облику и снова станет предметом всеобщего восхищения. А сегодня она поймала себя на мысли о том, что Вове уже четыре. Так неужели возврата к былому так и не последует? Разве это возможно, чтобы всё происходило так банально?
   Даже будучи подростком, Милана никогда не хотела поменяться с кем-то местами, но к Инне она всё же испытывала некую зависть, особенно в начале их дружбы. Вспоминая об этом сейчас, это казалось ей даже естественным - ведь Инна была так популярна и удачлива. Да и сам её брак был очередным доказательством того, насколько помогла ей в жизни красота. Но смотря на неё теперь, Милана искренне недоумевала; в чём причины того, что с ней произошло? И как она сама не замечает этого?
   Милана задумчиво посмотрела в окно. Начало октября радовало солнцем, и погода стояла тёплая, как весной. Тем не менее, глядя на улицу, нельзя было не почувствовать флюиды осени. Как и многие, в это время года Милана часто вспоминала школьные и студенческие времена, когда осень была олицетворением начала чего-то нового. Она скучала не по школе или универу, но по этому, ни с чем ни сравнимому ощущению, которое дарит ребёнку осень. В воздухе витает обещание - чего-то неизведанного, манящего и в наивысшей степени интересного. Разноцветные листья, усеявшие кроны деревьев и устлавшие собою землю под ними, прохладный осенний ветерок, небо в белых облаках, кажущееся более низким, чем летом - всё это вызывало неизбежную ностальгию, сильнее которой ей ещё не приходилось испытывать. Воспоминания калейдоскопом закружились в её голове, извлекая наружу давно позабытые картинки детства. Постепенно мысли перескакивали всё дальше вперёд во времени - к первым годам студенчества, знакомству с Инной, их бесконечным развлечениям. Вот почему терять её так не хотелось - слишком весело и хорошо они проводили то беззаботное время, когда ни семья, ни работа, ни обязательства не могли помешать их дружбе. А ведь им тогда казалось, что её так легко будет поддерживать. Милана знала, что если бы Инна осталась такой, как прежде, это было бы возможно, несмотря на все обстоятельства их теперешней жизни. Но она изменилась, стала другой - такой, какой сама бы не хотела быть ещё четыре года назад. Когда им удавалось найти общую тему, интересную для обеих, прежняя Инна ещё проскальзывала в разговоре - её остроумие, насмешливая ирония, лёгкий азарт, появлявшийся в результате спора - всё, что так нравилось Милане в своей подруге. И было немного странно от того, насколько это не вязалось с её нынешним обликом - словно в старухе на секунду промелькнули черты, отличавшие её в молодости.
   Инна вернулась с подносом.
   - А вот и я. Угощайся. Эти конфеты нам друг из Швейцарии привёз - очень классные.
   - Спасибо - сказала Милана и развернула фантик.
   "Может, я всё-таки преувеличиваю" - подумала она.
   - Слушай, Инна, как насчёт того, чтобы на днях пойти куда-то? В кино, ресторан или может на выставку?
   - Ой, не знаю. Надо посмотреть, если смогу малого на маму оставить. Я дам тебе знать, когда получится, ладно?
   - Конечно. Давно мы с тобой нигде не были.
   - Это да - пробормотала Инна, засовывая в рот очередную конфету - Вкусные, правда?
   - Очень - ответила Милана.
   После, возвращаясь домой, она перематывала в уме их сегодняшний разговор. Никогда раньше не казался он ей таким пустым. Зато конфеты были реально вкусные. Неудивительно, швейцарские же.
   **********************************************************************************
   Придя домой, она быстро скинула с себя плащ и пошла набирать ванну. На этот вечер у неё ещё были планы, и осталось только тщательным образом к ним подготовиться. Открыв шкаф, она с минутку поразмышляла и затем извлекла оттуда тёмно-сиреневое платье с поясом на уровне бёдер и чёрные бархатные туфли. Через три часа она выехала из дома, предварительно удостоверившись, что её облик соответствует заведению, в которое она собирается. А поскольку в это место без фейсконтроля никак, на Милане в этот вечер были только дизайнерские шмотки. Это был клуб "Пирамида" - одно из самых популярных мест ночной Москвы. Она здесь была частой гостьей, поэтому без проблем прошла внутрь. Зайдя по дороге в уборную, она убедилась, что выглядит как надо, и затем сразу отправилась к барной стойке.
   Было слегка за полночь, и публика уже начинала движение от зарезервированных столиков к танцполу. Милана удобно расположилась на своём месте и заказала виски со льдом. Незаметно изучая обстановку вокруг, она медленно делала небольшие глотки. Первый напиток нужно растянуть хотя бы на пятнадцать минут. Второй заказать минимум через пять минут после первого. До третьего, заказанного за свой счёт лучше не доводить и на крайний случай воспользоваться танцполом. Обычно всё складывалось согласно этим установкам, поскольку Милана уже знала, как правильно действовать. Сегодня за стойкой сидело только двое парней-одиночек, остальные были девушки или пары. Милана внимательно всматривалась в лицо одного из них, находившегося по левую сторону от неё и сидевшего таким образом, что ей был виден только его профиль. Другой вариант она отмела сразу - он был слишком некрасив. Поэтому пока что она сосредоточилась только на одном, пытаясь определить, если анфас он так же хорош, как и сбоку. Незнакомец рассеянно смотрел в пространство перед собой, но взгляд его не казался растерянным или грустным. Милана никогда не любила связываться с теми, кто пришёл в клуб, чтобы "запить" душевную боль. Этот же казался лишь немного уставшим. За всё время, что Милана наблюдала за ним, он ни разу не посматривал ни на мобильный, ни на часы, только изредка озирался по сторонам, когда-то кто-то задевал его неосторожным движением. Можно было с относительной уверенностью предположить, что он никого не ждёт. Его стакан был наполовину полон, что давало Милане ещё как минимум пять минут на то, чтобы окончательно определиться. Обычно первое ощущение её не обманывало, и она надеялась, что сегодня этого тоже не случится. Уходить отсюда одна она точно не собиралась. Наконец он повернул к ней своё лицо, и одного мгновения хватило, чтобы она мысленно сказала самой себе "да". Поймав его мимолётный взгляд, она улыбнулась. Он машинально отвёл глаза, и в ту же секунду посмотрел на неё вновь. Её глаза выразили всё, что ей от него было нужно. Есть контакт.
   Его звали Антон. Он что-то упомянул о работе в автомобильном концерне и о том, что ему двадцать восемь. Милана всегда пропускала подобную информацию мимо ушей. Гораздо более важным достоинством для неё был его шестикубиковый пресс и тёмно-синие глаза. И кое-что ещё... тоже не подкачало. Он кончил трижды. Она один раз - последний, когда он выложился на все сто. Ей не всегда везло настолько, как в эту ночь, и, в сущности, она никогда не расстраивалась, если оргазм всё-таки не наступал. Она знала, как сложно довести её до этого. Антон был хорош, действительно хорош. Его поцелуй за секунды до финального мига был в самую точку - ощущения от её оргазма усилились в десять раз.
   Казалось, прошла целая вечность после этого момента до того, как они снова зашевелились. Он медленно повернулся к ней, а она искоса бросила взгляд на часы.
   - Это было классно - прошептала Милана - Я вызову себе такси через минуту.
   Он громко расхохотался.
   - Играешь в роковую женщину?
   Она с улыбкой повернула голову в его сторону.
   - Ты никуда не поедешь - сказал он - сегодня воскресение, у нас есть целый день отдыха.
   - Ты правда хочешь оставить меня здесь до утра?
   - Уже утро, так что как минимум до вечера.
   - Ты уверен? Мы едва знакомы. Тебе не обязательно делать что-то из вежливости.
   - Вежливость тут ни при чём. Просто мне давно не было ни с кем так классно. Ты слишком хороша, чтобы отпускать тебя так сразу - с ухмылкой добавил он
   - Ладно, я останусь. Уговорил. Только сейчас я жутко хочу спать.
   - Я тоже. Спокойной ночи, красотка.
   - Спокойной ночи.
   Конечно, она была не прочь остаться. Но предлагать уйти сразу после того, как всё закончилось, вошло у неё в привычку. Ей просто не хотелось испытывать неудобство. Сложно чувствовать себя комфортно, ощущая, что твоё присутствие напрягает того, с кем лежишь в одной постели. Прекрасно понимая мотивы противоположной стороны, Милана делала всё возможное, чтобы не испортить эффект произошедшего. Она была отличным вариантом для секса на одну ночь потому, что научилась видеть вещи глазами мужчины - чётко и реалистично. Не создавать лишних проблем и ни о чём ни жалеть, наслаждаться моментом и не упустить ни мгновения, а потом спокойно разойтись и жить дальше, в постоянном предвкушении от новых ночей с теми, кому нужно то же, что и тебе - удовольствие, ради минуты которого порой жертвуют всем.
   Они быстро уснули, а когда проснулись, было уже два часа дня. Милана сразу же отправилась в ванную, где после душа и тщательного ополаскивания рта, она ещё в течение нескольких минут критическим взглядом всматривалась в своё отражение в зеркале. Теперь, когда весь грим смыт и ночь уже ничего не скроет, нужно особенно позаботиться о своём внешнем виде. Не зря в её сумочке всегда умещались салфетки для снятия макияжа и увлажняющий лосьон. Осторожно сняв с век последние остатки теней и туши, она протерла лицо смоченным в лосьоне ватным диском. Удостоверившись, что её лицо без макияжа выглядит ничуть не хуже, чем с ним, она наконец вышла из ванной.
   Антон был в гостиной. Лёжа на диване, он смотрел баскетбол на широкоэкранной плазме. Увидев Милану, он приглушил звук. Она подошла и присела рядом.
   - Так вот какая ты - произнёс он.
   - Что, не похожа на ту, кого ты снял вчера в клубе?
   - Да нет, просто ты так долго была в ванной, что я забыл, как ты выглядишь.
   Милана рассмеялась.
   - Я уже начинал думать, что мне приснилась эта прелестная незнакомка.
   - Извини, ты, наверное, тоже хочешь в душ. Я всегда там торчу кучу времени.
   - Ничего страшного - ответил Антон, медленно наклоняясь и целуя Милану в шею - кстати, тебе чертовски идёт моя рубашка.
   - Мне всегда шла классика - прошептала Милана, чувствуя, как его губы продолжают движение вниз.
   Он улыбнулся и внезапно остановился.
   - Ты голодная? Я заказал нам пиццу.
   - Здорово. Я не часто её ем... на завтрак.
   - У меня просто пустой холодильник. Я его набиваю по воскресениям, и к концу недели там уже ничего не остаётся. И между прочим, сейчас около трёх, так что официально это уже обед.
   - Окей.
   - Отлично. Я в душ. Если придёт доставка, деньги на тумбочке в коридоре.
   - Хорошо. А я пока посмотрю баскетбол. Кто играет?
   - Греция - Германия. Ты смотришь баскетбол?
   - Сейчас да. Пока не приедет пицца или пока ты не выйдешь из душа. Потом уж точно я найду занятие поинтересней.
   - Хаха - засмеялся он - ну ладно. Я скоро.
   При свете дня, он оказался даже более красивым, чем ночью. Его глаза смотрели так ласково и мягко, словно она была не девушкой на одну ночь, а его девушкой. Она знала, что это ничего не значит, но эти глаза задевали её. И ей снова захотелось ощутить его взгляд, когда он будет внутри неё.
   Пицца оказалась очень вкусной. Они сидели на кухне, уплетая кусок за куском, и говорили о работе Антона. Не то чтобы Милане было сильно интересно, ей просто нравилось слушать его голос - негромкий, но отчётливый, и звучащий крайне сексуально. Он сидел без майки, с полотенцем, обмотанным вокруг бедёр, и Милана с нескрываемым удовольствием рассматривала мускулы на его в меру накачанном теле. Она испытывала почти эстетическое наслаждение при виде красивого мужчины, и в какой-то степени это помогало ей держать дистанцию. Будь она заинтересована в том, чтобы сделать его своим парнем, сейчас вместо чувства расслабленного удовлетворения ею владели бы страх и неуверенность. Она ещё помнила, каково это, когда в голове сумасшедшим роем проносится миллион вопросов в секунду. Что он обо мне думает? Понравилось ли ему? Действительно ли он ни с кем не встречается? Попросит ли он телефон? Как намекнуть на то, что она не прочь увидеться вновь? И пока этот вихрь ненужных сомнений пролетает в твоей голове, снаружи приходится изображать спокойствие и безмятежную увлечённость. Но очарование момента упущено. Ложные надежды портят самое главное - то "здесь и сейчас", которым хочет наслаждаться он. К чему это горькое послевкусие?
   Отказавшись от того, чтобы всегда быть на слабой стороне, она теперь чувствовала невероятную свободу. И ни привлекательность, ни успешность, ни самоуверенность мужчин не подавляли её больше. Наоборот, ощущение равенства с ними дарило ей незабываемый восторг от осознания своей внутренней силы.
   Ей было по-настоящему всё равно, что думает о ней Антон. Она знала, что в последний раз он увидит её тогда, когда она перешагнёт порог его квартиры. И хоть сейчас он смотрит и говорит так ласково, это всего лишь небольшое исключение из правил - тип мужчин, которые не против оставить тебя на завтрак.
   Конечно, где-то глубоко внутри Милана не отказывалась от мысли о настоящей любви и возможном хеппи-энде, но пока всё же не была готова к проявлению оптимизма в своём отношении к противоположному полу. Она научилась получать удовлетворение в такой же мере, как и её постоянно меняющиеся партнёры. Во всяком случае, ей так казалось. И это своеобразное достижение на данном этапе стояло для неё на первом месте. Поэтому сейчас она откровенно любовалась Антоном - её взгляд становился всё более пронзительным и настойчивым, что не могло не завести его. Милана предпочитала не делать первый шаг самой, а спровоцировать на него мужчину. Это гораздо больше возбуждало её желание. Сработало это и сейчас. Повинуясь призыву её жгучих глаз, он придвинулся к ней ближе и порывистым движением расстегнул единственную пуговицу на рубашке, в которую она была одета. От ощущения его рук на своей груди, мощная волна возбуждения пронзила её насквозь. Чуть слышно выдохнув, она стремительно сорвала с него полотенце...
   Секс на кухне по определению не может быть плохим, подумала Милана, застёгивая пояс у зеркала в коридоре. Антон стоял рядом, облокотившись на стену.
   - Ты точно не хочешь, чтобы я тебя провёл?
   - Точно. Всё нормально. Но спасибо за предложение.
   - Да не за что.
   Милана бросила финальный взгляд в зеркало.
   - Ну что ж. Всё было супер. И отдельное спасибо за пиццу.
   - Надо бы это повторить. Я позвоню тебе как-нибудь, ты не против?
   - Конечно. Если оба будем свободны, то почему нет?
   - Ну здорово. Тогда до созвона.
   - Пока.
   - Пока.
   "Классный пресс" - подумала Милана, сбегая вниз по ступенькам лестницы.
   "Шикарная задница" - подумал Антон, глядя ей вслед.
   *******************************************************************************
   - С тех пор как он здесь, я плачу практически каждый день. Просто прихожу домой и начинаю реветь. Я ненавижу себя за это. И его тоже. Господи, как я его ненавижу!
   - Но ведь у тебя есть Кирилл. У вас всё так гладко складывается! Мне кажется, он действительно тебя любит.
   - Вот именно. Это то, что я говорю себе каждый раз во время этих припадков. Но от этого как будто становится ещё хуже.
   - Боже, Оксана, как ты можешь всё ещё любить его после всего, что он сделал?
   - Я не знаю - закрыв глаза, прошептала она.
   Оксана, и её лучшая подруга Света, также работающая копирайтером в арт-отделе, сидели в небольшом кафе, неподалеку от Оксаниного дома. Света давно заметила, что подруга явно не в себе, и наконец решилась завести откровенный разговор. Оксану, ни с кем не говорившую об этом всё это время, будто прорвало.
   - Понимаешь, он... он не такой, как все. Он особенный, я всегда это знала. И знаешь, как больно осознавать, что он не хочет быть со мной. Если б Влад был обыкновенным, ординарным, заурядным, может я бы и забыла его за столько лет. Но я до сих пор воспринимаю его как любовь всей своей жизни... Я знаю, ужасно глупо. Я почувствовала себя полной дурой, как только произнесла это.
   - Успокойся. Не думай об этом. Для этого я здесь. Ты можешь говорить мне, всё, что хочешь.
   Это было как раз то, что нужно. Оксана слишком долго держала в себе эту необъяснимую тревогу. Когда ей впервые сказали, что Влад возвращается, она почувствовала лёгкое головокружение, но сделала вид, что новость её ничуть не шокирует. Однако после того, как она столкнулась с ним лицом к лицу, ощущение утраченного равновесия не покидало её весь день.
   - Однажды я проснулась и поняла, что у меня истерика. Я даже не помнила, что мне снилось, но я точно знаю, что это был не кошмар. Просто я видела его. И сейчас, я прихожу домой и тупо начинаю реветь. Понимаешь, насколько это... я даже слова не могу подобрать. Это регулярно происходит со мной. Как будто стоит расслабиться на минуту, забыть о том, что нужно "держать лицо", и слезы начинают бесконтрольно литься, как у припадочной какой-то.
   - Слушай, это звучит ужасающе. Как клиническая депрессия или что-то ещё в этом роде. Я даже не подозревала, что всё настолько серьёзно.
   - Да уж, кто бы мог подумать...
   Оксана вздохнула, и поднесла к губам чашку с уже остывшим кофе. Сделав глоток, она продолжила:
   - Я не знаю, в чём дело, честно. Не понимаю, почему его присутствие так влияет на меня. Я вижу его, и меня дрожь пробивает. Я до жути боюсь, что он на меня посмотрит или, не дай Бог, заговорит. А когда он проходит мимо, не повернув головы в мою сторону, я чувствую себя... абсолютно раздавленной.
   - Сколько раз вы вообще разговаривали? И как он повёл себя в первый раз?
   - О! Это было что-то. Мы столкнулись в лифте. Это было где-то спустя неделю после его приезда. Я стояла внутри, когда он вошёл. Больше никого не было. Самое смешное было то, что он поднял глаза на меня только после того, как захлопнулись дверцы. До этого он пялился в свой айфон и машинально нажал на кнопку. Когда наши взгляды встретились, он на секунду опешил. Но, как обычно, быстро взял себя в руки. Слишком быстро. Как бы мне хотелось, чтоб он не надевал свою маску так скоро, чтоб я ещё хоть на пару мгновений видела искренние эмоции на его лице. Но с Владом это невозможно. Я сама не понимаю, почему до сих пор испытываю чувства к человеку, которого почти не знаю.
   - И что он сказал?
   - Привет, как ты, давно не виделись, хаха, ну ладно давай, увидимся ещё - вот примерный набор реплик.
   - Вот козёл!
   - А что он ещё мог сказать? Мог разве что вообще проигнорировать и сделать вид, что незнакомы. Даже не знаю, что лучше.
   - Слушай, он - подонок! Мы все это знаем. И ты, надеюсь, тоже не упускаешь этот факт из внимания.
   - Света, это уже не важно. То, что со мной происходит, не поддаётся логике. Это что-то внутри меня, на подсознательном уровне. Тот факт, что он может быть последней сволочью, не играет тут никакой роли... Чёрт, может, я и вправду схожу с ума.
   - Ты не думала обратиться к психотерапевту?
   - Нет. Я не тот человек, чтобы торчать на кушетке и изливать кому-то свои горести за сто баксов в час.
   - Чудовищный стереотип, но всё же проехали. Если ты уверена, что сможешь самостоятельно привести свои дела в порядок, тебе карты в руки.
   - Да. Просто тяжёлый период. Сначала этой Милане отдают должность Макса, который ясно дал мне понять перед уходом, что я - его преемница. А потом... это. Начинаю постепенно ненавидеть свою работу.
   - Не говори. Я тоже не в восторге. Терпеть не могу эту занозу, командующую теперь всеми.
   - Интересно, ты сейчас о ком - о Владе или о Милане? - иронично спросила Оксана.
   - Ха, точно! Они оба такие. Но я имела в виду её. Постоянно приходится переделывать эскизы по 2-3 раза, потому что у неё вечно найдутся какие-то корректировки. Достала уже со своими ц/у. Если раньше у меня уходило до двух-трёх часов на проект, то теперь могу весь день с ним провозиться. И это только первичный этап. Насколько всё было бы проще, если б ты стала арт-директором.
   - Ой, не сыпь мне соль на раны. Никогда не могла понять, почему выбрали её. Да, она хороша в рекламе, но её социальные навыки на нуле. Какой из неё к чёрту арт-директор, если она не умеет нормально с людьми общаться? Бред какой-то.
   - Я уверена, это Ольга её продвинула. Она всегда ей симпатизировала.
   - Я тоже так думаю. Надеюсь, она осознает свою ошибку, и как можно скорее. Я чувствую, что эта выскочка скоро перегорит.
   - Да, но возможно стоило бы как-нибудь этому поспособствовать.
   - Интрижки? - усмехнулась Оксана - без шансов. У меня нет возможности дискредитировать её, к тому же я не занимаюсь подобными вещами. Не мой стиль.
   - Ох, Оксанка - вздохнула Света - тогда тебе долго придётся ждать. Начальство смотрит только на результаты, а они, чего уж отрицать, есть. Вольво, кредитование, TeenSkin - мы заключаем кучу контрактов. Вряд ли кому-то придёт в голову сменить её, только потому, что она всех нас бесит.
   - Слушай, мне плевать - произнесла Оксана, чувствуя, что ей сейчас совсем не хочется говорить на эту тему - Давай забудем. И, к тому же, наш фильм скоро начинается. Пора выезжать.
   - Ладно, дай только чай допить.
   Возвращаясь домой после кинотеатра, Оксана размышляла над тем, стало ли ей лучше после разговора с подругой. Ведь считается же, что стоит тебе выплеснуть своё горе на окружающих, как должно незамедлительно последовать улучшение. Интересно, нужно ли для этого быть абсолютно откровенной и не утаивать ни малейшей детали? Потому что было и то, о чём Оксана не могла говорить с ней. Это было бы слишком. Она потеряла бы самоуважение, если б позволила себе открыться до такой степени.
   Придя домой и сняв куртку, она сразу легла на кровать. Знакомое ощущение влаги, щекочущей веки, заставило её закрыть глаза. Если бы только темнота приносила облегчение. Но нет, она несла только наваждение, вызванное его образом. Стоит закрыть глаза, как он появляется вновь, ещё более реальный, чем наяву. И то, что больше всего мучило, накрывало её с головой - фантазии и воспоминания о том, каким он был с нею, как ласкал и заставлял её стонать от блаженства, как она доводила его до неистовства своими прикосновениями. Она словно физически переживала заново все эти моменты, но постоянное ощущение самообмана жгло её разум, её глаза. И сладостное возбуждение мгновенно сменялось ноющей болью, от которой, казалось, все силы покидали её одновременно. Оставалось только лежать и чувствовать кожей, как ручейки слёз медленно сбегают по лицу. Потом подниматься, идти в ванную и смывать следы этого безумия, которое не замедлит скоро повториться вновь.
   Взгляд девушки, смотрящей из зеркала, действительно был безумен. Красные, опухшие, бесконечно уставшие глаза и словно помятое лицо, на котором чётче обозначились мелкие мимические морщинки. Оксана с минуту вглядывалась в своё отражение, а в мозгу молниеносной мыслью пронеслось желание разбить зеркало вдребезги. Постояв ещё немного, она пошла на кухню, запаривать ромашку для глазных компрессов. Пока кипел чайник, она заглянула в телефон. Один пропущенный, одно смс. Оба от Кирилла.
   Они познакомились год назад, и начали встречаться вскоре после этого. Он почти сразу познакомил её с родителями, и всем своим поведением давал понять, что для него это серьёзно. Кирилл был таким, каким она всегда хотела видеть Влада - заботливым, любящим, ставящим её на первый план. Он тоже был умён, состоятелен и успешен. Но всё было не то, и теперь Оксана понимала это острее всего - он не был Владом. Его внешность была не настолько притягательна, харизма - не так очевидна, карьера - не так стремительна. Оксана с горечью осознавала, что Кирилл - это её утешительный приз. Этот милый, добрый и готовый отдать всё ради неё, человек, не мог сравниться с тем, кто разбил и растоптал её сердце. Поэтому каждый раз, когда она вспоминала Кирилла, её истерика усиливалась в несколько раз. Ей было жалко себя, жалко его, и в этот момент все чувства к Владу обострялись и перемешивались, превращаясь в один большой сгусток страстной ненависти, переполнявшей её до краёв. Но выместить её она могла только на своей подушке, которую, она как заведённая, колотила до полного изнеможения. Самым горьким было чувство раздавленной, прижатой к стене гордости, которое накатывало на неё потом. Четыре года прошло с тех пор, как он бросил её, унизив так, как никогда не смог бы никто другой, а она всё ещё не может отпустить его, цепляясь, как собачонка за своего хозяина. Единственным, что утешало её, был тот факт, что он не догадывался об этом. И сидя на полу своей спальни, она мысленно клялась, что он никогда не узнает о том, сколько страданий причиняет ей сейчас. Только эта мысль помогала ей подниматься и идти дальше, делая вид, что всё хорошо, а где-то внутри уязвлённая гордость продолжала свою борьбу с неугасшей любовью, борьбу, в которой нескоро предстояло выявить победителя.
   **************************************************************************************
   "Нам очень нравится то, что вы придумали для нашей кампании в этом году. Никто не сомневается, что это будет грандиозно. Мы также хотели бы пригласить вас и вашего арт-директора Милану на открытие нашей выставки в Галерее Искусств, чтобы вы своими глазами оценили успех нашей совместной работы. Выставка пройдёт в пятницу, 26/10. Приходите в любое время."
   Прочитав e-mail, который отослала ей Ольга, Милана с удовольствием откинулась в кресле и улыбнулась. Он был прислан их недавней клиенткой - Мариной Климовой - молодой художницей, организовавшей совместную выставку с английским скульптором Дэвидом Фавро, который приходился ей не только коллегой, но и женихом. Вообще их история заинтересовала Милану, и ей было вдвойне интересней работать для их рекламной кампании. Дэвид Фавро уже сделал себе имя на европейском континенте и в США; его работы, несмотря на приверженность автора к классическим принципам, были признаны критиками в меру новаторскими и оригинальными для выходца британской школы. Дэвид быстро стал популярен и цены на его произведения росли из года в год. Любимой темой скульптора была этника; больше всего ему нравилось путешествовать и вдохновляться народными мотивами стран, которые он посещал. В позапрошлом году он приехал в Россию, и инкогнито бродил по разным закоулкам Москвы и Петербурга. В Питере он и познакомился с Мариной, причём весьма необычным образом. Марина в то время подрабатывала карикатурщицей в парке, возле государственного университета, мимо которого случайно проходил Дэвид. Его привлёк вид смешной девчонки в ярко-оранжевом берете, сидящей на скамье и рисовавшей прохожих за несколько сотен рублей. Он не удержался и попросил нарисовать его тоже. К счастью, Марина немного понимала английский, и согласилась сделать его портрет. Когда он был окончен, она смущённо показала ему результат. Дэвид с минуту смотрел на него, затем поднял на неё глаза, и сказал:
   - But it is not funny at all.
   - I am sorry? - переспросила Марина, не уверенная, что правильно поняла его чудовищный британский акцент, который всегда вводил её в заблуждение.
   - It is supposed to be funny, isn't it?
   - Oh! I am sorry...I ...don't know - Марина совсем растерялась, и тщетно пыталась вспомнить перевод слова "suppose".
   Дэвид снова посмотрел на портрет. Это был именно портрет, а не карикатура. На небольшом стенде рядом с ней, висели её работы - на всех были изображены именно карикатуры - смешные лица с гигантскими носами, кустистыми бровями и оттопыренными ушами. А на листок бумаги, который он держал в руке, можно было смотреть как в зеркало. Особенно хорошо был передан взгляд, смотрящий слегка исподлобья и едва заметные изгибы бровей, придающие его лицу немного ироничный вид. Но что поразило его больше всего, это то, как ей удалось нарисовать его рот - всегда полуоткрытый, как у ребёнка, из-за которого он всегда казался моложе своих лет. Его рисовали и раньше, но никому не удавалось передать именно эту черту, и на портретах он казался старше. Странно, что именно у неё, видевшей его впервые, получилось сделать это.
   Марина смотрела на него в растерянности, не понимая, почему он так долго всматривается в клочок бумаги, на котором она только что нарисовала его. Наконец он поднял голову, и произнёс, медленно и отчётливо:
   - This is very good. Can I buy you a dinner?
   С тех пор прошло чуть более двух лет, но за этот промежуток времени их жизнь круто изменилась. Особенно большой переменой это стало для Марины. Дэвид, без ума влюблённый, как в саму Марину, так и в её талант, благодаря своим связям, помог ей пробиться в нужные круги. Её работы, хоть и не стали грандиозным хитом, всё же привлекли внимание критиков, большинство из которых сошлись на том, что ей просто нужно больше времени на то, чтобы отшлифовать свою технику и суметь привнести в творчество больше собственных идей. Она уже выставлялась в Берлине, Праге, Киеве и Петербурге. Последнюю свою выставку перед свадьбой и последующей поездкой в Австралию, она захотела провести в Москве. Она стала для неё особенной ещё и потому, что на этот раз они с Дэвидом объединили свои последние работы, обнаружив, что их тематика совпадает. К тому же, и Марину нисколько не смущал этот факт, Дэвид привлечёт большое внимание к этому событию, чего, по мнению обоих, оно заслуживало. Ну, и конечно, как же обойтись без достойного промоушна? Дэвид ни секунды не сомневался, к кому обратиться. Ещё в Лондоне он познакомился с весьма успешным рекламщиком, который волею судеб теперь тоже работал в Москве.
   Влад несказанно обрадовался, услышав в трубке знакомый голос, говоривший на почти ставшем ему родным, языке. И конечно, он непременно захотел помочь другу в организации такого мероприятия. Лично представив Дэвида и Марину Ольге, он заверил его, что теперь кампания в надёжных руках, а оставшись наедине с Ольгой, попросил, чтобы самый лучший работник занимался этим проектом. Ольга, недолго думая, предложила Милане поработать над этим, к огромному удовольствию последней. Во-первых, она давно уже не работала ни над чем самостоятельно, а во-вторых, тема настолько отличалась от всего того, с чем ей приходилось иметь дело каждый день, что она просто не могла не обрадоваться такой редкой возможности. Она затем лично встретилась с Мариной, причём произошло это в мастерской художницы, где Милана увидела все работы, которые предполагалось выставить, включая скульптуры Дэвида. Марина долго рассказывала о том, как примерно это будет скомбинировано, и Милана увлеченно слушала её, завороженная обстановкой и работами, развешанными прямо на голых стенах. Уйдя оттуда, она ещё долго вспоминала свои ощущения от виденного, что несомненно вдохновляло её на создание собственного шедевра - сильной и стильной пиар-кампании, в которую, она впервые по настоящему верила сама. На протяжении того краткого срока, данного на подготовку всего проекта, она виделась с Мариной каждый день. Ей было безумно интересно общаться с ней, и пару раз они просто встречались в неформальной обстановке. Хоть Марина и принадлежала к тому типу людей, которых Милана недолюбливала - очень позитивных и разговорчивых, теперь ей казалось, что она встретила приятное исключение из правил. Несмотря на невероятную энергичность и оптимизм, она оставалась спокойна и элегантна, не раздражая чрезмерной болтливостью, за что Милана мгновенно почувствовала к ней симпатию и уважение. К тому же Милана, хоть и не разбиралась должным образом в искусстве, всё же инстинктивно ощущала, на что стоит обратить внимание, а что лучше обойти стороной. Маринины картины были абсолютно очаровательны; в них чувствовалась энергия молодости - яркость, цвет, летящая свобода и лёгкая наивность, которую можно было простить такому юному автору. Её несомненно ждёт большое будущее, куча экспериментов и долгий путь к тому, чтобы найти свой собственный неповторимый почерк. И возможно только эта выставка и сохранит эту живость и надежды неопытной молодости, не лишённой своего неповторимого и гармоничного шарма. Милана никогда не желала большего успеха кому-либо из заказчиков агентства.
   Поэтому, когда Ольга переслала ей этот e-mail, попросив найти в их расписании время на посещение этого долгожданного мероприятия, Милана с энтузиазмом начала копаться в графике встреч, пытаясь отыскать нужный промежуток времени, который должно было хватить на должный осмотр всей выставки. К счастью, в тот день было только две встречи, обе - в первой половине дня. Милана набрала номер Ольги:
   - 26го у нас презентации только в одиннадцать и затем в двенадцать тридцать. После этого день свободен, никаких особых встреч нет.
   - Ну что ж - протянула Ольга - тогда думаю, в шесть можно и заскочить туда. Я засиживаться не собираюсь. Так, где-то на двадцать-тридцать минут максимум.
   - Хорошо. Мне позвонить Марине и сообщить, что мы будем в шесть?
   - Не надо, я просто отвечу на e-mail.
   - Окей.
   Когда наступила пятница, выяснилось, что дел, как обычно, было больше, чем казалось, и в результате они сумели выбраться из офиса только к шести тридцати. На месте они оказались ровно в половине восьмого.
   - Проклятые пробки - чертыхалась Ольга, выходя из такси. - Надеюсь, они не оскорбятся нашим поздним появлением. Чтоб я по своей воле в пятницу бежала сюда после работы. Идиотизм какой-то.
   Милана расплатилась с водителем, и теперь они с начальницей шли по направлению к галерее. Ольга перестала бурчать только после того, как они зашли внутрь. К этому часу публики набралось немало, в зале царил оживлённый гул, и ни один стенд не был обделён вниманием столичных знатоков искусства. Официанты разносили шампанское, и Ольга сразу остановила одного из них, чтобы взять себе бокал. Милана искала глазами кого-либо из виновников торжества, но пока не находила их. Решив сначала посмотреть работы, она направилась к первой картине. Ольга, постоянно озиравшаяся по сторонам, с недовольной миной присоединилась к ней. Хоть Милана уже видела все работы, тем не менее, ей было весьма интересно взглянуть на них ещё раз, теперь уже в более соответствующей обстановке. Всё здесь было организовано с большим вкусом, но без претенциозности. Шик в простоте - вот к чему они стремились. Обстановка должна не соперничать, но выгодно оттенять достоинства картин и скульптур. Ну и конечно же, освещение играло важнейшую роль. Милана отметила, что некоторые работы сейчас смотрятся гораздо интереснее, поскольку стоят в своём наиболее выгодном ракурсе, и свет падает именно таким образом, чтобы подчеркнуть задумку автора. Медленно переходя от одной картины к следующей, она едва обращала внимание на тех, кто стоял рядом с ней, и их реплики сливались для неё в один монотонный звук, в котором тонул и нервный полушёпот Ольги, комментирующий наряды присутствующих и интересующийся, где же, чёрт побери, эти художники. Не заметила она и того, что это бормотание, в конце концов, отделилось от общего гула голосов и затем затихло вовсе. К тому моменту, когда Милана перешла к скульптурам, она поняла, что Ольги нет рядом и удивлённо посмотрев по сторонам, обнаружила её в самом дальнем уголке зала, беседующей с какой-то незнакомой женщиной. "Что ж, она явно не фанат искусства. Каждому своё" - дипломатично сделала вывод Милана и собралась было продолжить движение, как вдруг увидела в толпе знакомое лицо.
   - Марина!
   - О! Милана, ты здесь! Я так рада тебя видеть - Марина сразу же подошла к ней и, взяв её под руку, подвела к Дэвиду и Владу, которые вполголоса разговаривали о чём-то на английском. - Кстати, ты как - спик инглиш?
   - Да, без проблем.
   - Отлично. David, let me introduce you the girl who worked on the promotion of our thing. This is Milana. Milana, David - my great artist.
   Дэвид улыбнулся и протянул руку Милане.
   - Very nice to meet you; you've done a great job! I am sure half of these people would not be here tonight if it wasn't for you.
   - Well, then they are the ones who should thank me for that.
   Дэвид и Влад засмеялись.
   - It's nice to meet you, too, David - продолжила Милана - It's a great exhibition, and I am very glad I worked on its promotion. Hope we see many more of your pieces in Moscow.
   - That is very nice to hear. Thank you.
   - And...I believe you know your boss - Vlad - шутливо сказала Марина
   - Oh... that's why your face looks so familiar. Right!
   Все трое снова засмеялись. Влад протянул и пожал её руку, а затем повернулся к Дэвиду и произнёс:
   - You see, I told you I am very unpopular at my office.
   - I see what you meant now - с улыбкой ответил Дэвид.
   Милана видела Дэвида впервые. Она сразу отметила, как особенно он смотрит на свою невесту, и этим он моментально понравился ей. Как истый англичанин, он был весьма сдержан; он говорил неспешно и негромко, смеялся тихо и лёгкая полуулыбка, никогда не сходившая с его лица, указывала на то, что в себе он держит гораздо больше, чем выставляет напоказ. Но когда его взгляд падал на Марину, он становился более откровенным, и никто не смог бы не почувствовать той удивительной связи, которая была между ними. Милану, достаточно скептически относившуюся к большинству вещей, не говоря уже о любви, почему-то невероятно тронула их история, и видя как глаза Дэвида искрятся при взгляде на Марину, она мысленно умилялась этой картине. Но затем, осознав, что это всё же не её стиль, она заставила себя переключиться на скульптуры.
   Пользуясь тем, что к компании наконец присоединилась Ольга, она медленно отошла ото всех и направилась к первой статуе, которую она так и не успела посмотреть. Народу прибавилось, и становилось всё шумнее. Теперь можно было не сомневаться, что это событие не пройдёт незамеченно. Милана узнавала в толпе журналистов, блоггеров, нескольких писателей, и, конечно же, парочку светских львиц (интеллектуальность, очевидно, опять вошла в моду). Было и несколько людей в костюмах - и для финансовой стороны дела именно они представляли собой наибольший интерес. В конце концов, количество проданных работ будет подлинным показателем успеха. Или провала. Но свою миссию Милана выполнила на все сто, и эта мысль только усиливала её хорошее настроение. Спустя пару минут, к ней вновь подошла Марина.
   - Ты так быстро нас покинула. Всё в порядке?
   - В абсолютном - заверила её Милана - я просто недосмотрела все скульптуры.
   - Ты же уже всё видела! Неужели интересно смотреть на них всех снова?
   - Шутишь? Конечно, интересно. Тем более, вы ещё нескоро почтите нас своим присутствием, так что я хочу надолго запомнить свои ощущения от этого вечера. Всё и вправду великолепно.
   - Ты знаешь, из всех, кто говорил и говорит мне это на протяжении последних нескольких месяцев, именно твои слова звучат наиболее убедительно. Даже не знаю почему.
   - Потому что я ими никогда не кидаюсь - улыбаясь, сказала Милана - Так всегда с теми, кто мало говорит. Когда они наконец открывают рот, всем кажется, что они произносят что-то очень важное. Отсюда и эффект.
   - Да, ты права... Знаешь, ведь Дэйв точно такой же. В наших разговорах 80% времени занимают мои реплики, и в тот момент, когда мне кажется, что он просто игнорирует мою болтовню, он вдруг как скажет что-то такое неожиданное, и настолько в тему, что становится приятно только от того, что он, оказывается, слушал тебя все эти полчаса.
   - Это здорово.
   - Ещё бы. Я его просто обожаю. В нём столько...загадки, что ли. Мы вместе уже несколько лет, а я до сих пор себя чувствую, как на первом свидании. А я ведь их и не любила никогда! Но он - это что-то невероятное. Вот говорят, что в женщине всегда должна быть загадка, но и для мужчины это несомненный плюс.
   - Абсолютно согласна.
   - Дэвид не делает даже ничего особенного, чтобы сохранить это ощущение новизны - в этом вся прелесть. Он сам - его характер, манеры, сама сущность его личности - позволяют ему оставаться таким... загадочным. Тут другого слова и не подберёшь! Каждый день я открываю в нём что-то новое, как будто собираю огромный пазл, и дело продвигается чертовски медленно - но в этом-то весь кайф! Я хочу в конце концов собрать его, но не сегодня, и не завтра. Понимаешь о чём я?
   - Да. И внутри лопаюсь от зависти - с лёгким смешком ответила Милана - Я б сама от такого не отказалась.
   Марина засмеялась.
   - Я всем такого желаю.
   - Дай знать, когда снова будешь у нас. Нужно будет обязательно встретиться.
   - Конечно. Но до этого будем переписываться по скайпу и мейлу. Ты непременно увидишь мои свадебные фотки одной из первых.
   - Так вы решили, где всё-таки пройдёт свадьба?
   - В Ливерпуле, там живут его родители. А потом первым же рейсом - в Канберру.
   - Здорово! Вторая часть особенно.
   - Ну да! Мне так нравится, что ты меня в этом понимаешь! Мне до самой церемонии нет никакого дела, да и Дэвиду тоже. Мы это в основном делаем для его родителей. Они немного консервативны, поэтому весь пафос с белым платьем - это шоу для них двоих. Мне бы и росписи в питерском загсе хватило. А вот Австралия... ммм - это то, чего я жду с огромным нетерпением! Дэвид показывал мне фото тех мест, куда мы поедем и...
   Марина продолжала рассказывать о маршрутах своего предстоящего медового месяца, и Милана с интересом слушала её, иногда роняя свои короткие комментарии или вопросы. Было видно, что обе девушки увлечены разговором, и наслаждаются обществом друг друга. Этого не могли не заметить и Влад с Дэвидом, стоящие неподалёку.
   - This Milana girl... seems to be really nice - наконец изрёк Дэвид - how long has she been working with you as an art director?
   - For about three months. She was promoted at the same time as I was - ответил Влад, бросая украдкой очередной взгляд на девушек. - Why?
   Дэвид сделал глоток шампанского и повернулся к Владу.
   - I don't know. For some reason it looks like you two have something in common.
   ******************************************************************************
   Отчёт за ноябрь лежал на столе. Она только что закончила его и теперь расслабленно полулежала в кресле, с удовлетворением думая о результатах прошедшего месяца. Наконец-то всё стало на свои места, и она перестала ощущать дискомфорт от её новой должности. Работа по прежнему занимала больше времени, чем раньше, и ответственность ни на секунду не уменьшалась, но чего Милана сумела достичь, так это резко сократить уровень стресса. Впервые ей не хотелось анализировать причины этого успеха; она просто наслаждалась гармоничными взаимоотношениями с коллегами и клиентами. И с теми, и с другими она стала гораздо более общительной, самоуверенной и твёрдо стоящей на своём, но при этом умея обставить всё так, что никто не чувствовал себя побеждённым. Разумеется, не всегда это бывало возможным, но нужно отдать должное Милане - она делала всё, что было в её силах. Ольга и не вспоминала теперь об августовских неудачах, и постоянно хвалила своего арт-директора, замечая при этом, что лично она никогда не сомневалась в том, что это в конечном счёте случится. "Так всегда происходит, когда человек попадает в новые условия. Это своеобразный вызов твоим способностям и талантам - сумеешь приспособиться - молодец, не сумеешь - тебе здесь не место. Я рада видеть, что моё чутьё меня не обмануло. Теперь ты - настоящий профи".
   Милана понимала, о чём говорит её начальница. Её вытащили из своей комфортной зоны и бросили в самую гущу событий, и она сумела доказать многим, в том числе и самой себе, что это ей по силам. Она больше не скучала по своему уголку в самом дальнем конце офиса, и не чувствовала себя неудобно в присутствии других людей в своём кабинете. Но что по-настоящему теперь приносило ей удовольствие, так это разнообразные контакты с заказчиками - первичные встречи, бизнес-ланчи, презентации, даже переписка по электронной почте или скайпу. Она впервые почувствовала себя не просто дизайнером, но и рекламщиком - тем, кто умеет не только создать, но и продать идею. Каждую новую встречу с клиентом она расценивала как очередной вызов своим возможностям, и в первую очередь - возможностям навязать заказчику собственное видение, замаскировав его таким образом, чтобы тот думал, что идея исходит от него. Ей становилось моментально неинтересно с теми, кто сразу говорил, что даёт ей все карты в руки - это было уж слишком просто. Милане нравилось сначала внимательно выслушивать заказчика, задавать наводящие вопросы, понимающе кивать и делать заметки на полях ежедневника, который всегда был при ней, затем на пару минут переключиться на какие-то, не относящиеся к делу мелочи, немного расслабиться, пошутить-посмеяться, и потом медленно, но верно вбивать в их голову то, как она видит будущую рекламу. Психологически это был очень верный ход. Он практически избавлял её от трудностей на следующих стадиях работы, когда нужно было презентовать финальную идею, потому что мысли клиента уже легли в нужном направлении, и всё, что осталось - это подписать контракт. Несомненным талантом Миланы было в первую очередь умение молниеносно представлять в уме будущую картинку, тем самым предвосхищая события и оставляя за собой отличную возможность манипулировать клиентом с самого начала. Не многие способны на такое быстрое, чёткое и почти безошибочное восприятие продукта. Конечно, Милана опиралась не только на своё чутьё и реакцию. Каждый день она уделяла какое-то время на изучение последних тенденций в рекламе, внимательно изучала отчёты аналитиков компании, а также следила за работой конкурентов. Её склонность к анализу оказалась здесь как нельзя более уместной, и в какой-то момент к ней пришло ясное осознание того, почему она выбрала именно эту профессию. Раньше ей казалось, что ей многого не хватает для того, чтобы стать по- настоящему успешной в этом бизнесе, но теперь всё стало на свои места, и она обнаружила, что обладает всеми навыками, необходимыми для рекламщика. Это не было переменой характера или привычек, а скорее обретением возможности свободно пользоваться всеми козырями в рукаве. Милана воспринимала эти изменения как должные; её новое положение в фирме привело к этому, и в этом не было ничего сверхъестественного. И надо признать, к концу осени она настолько органично смотрелась в должности арт-директора, что никому и в голову больше не приходили мысли о том, что она не заслуживает своего места.
   В самой компании продолжались многочисленные перестановки, большей частью в финансовом и аналитическом отделах. Так, несколько человек были уволены, большинство из руководителей смещены, то есть фактически понижены в должности. Также открылось несколько свободных вакансий, и в фирму каждый день приходили новые соискатели. Собеседования проводил Влад совместно с директором HR-отдела, которому ещё никогда не приходилось быть настолько разборчивым. Влад ужесточил критерии отбора и обозначил несколько иные приоритеты. К примеру, специалистов не владеющих английским, отметали сразу, а всех, кто приходил на собеседование с указанным в резюме разговорным уровнем, Влад лично проверял на его наличие. Даже существующие работники взялись за усовершенствование своего уровня английского. При том, что Влада недолюбливали почти все, никто всё же не мог назвать его плохим руководителем. Его возвращение обозначило новую главу в развитии компании, и сама его харизма, казалось, привлекала новых клиентов в агентство. Большинство из них были знакомы с ним лично, чаще всего это были те, кого он встретил в Лондоне. Ведь не секрет, что русские питают слабость к столице туманного Альбиона, поэтому Влад нередко встречал соотечественников, живя в Англии. И теперь они не прочь были возобновить знакомство и воспользоваться его услугами на родине. Сам факт его назначения на должность генерального директора не был обделён вниманием со стороны столичных СМИ, что также подогревало интерес к его персоне в частности и к агентству в общем. В принципе, компания и так считалась одной из лучших в стране, но постоянная конкуренция давала о себе знать, и для того, чтобы удержаться в топе, нужно было всегда быть на устах публики. Владу запомнилась фраза одного из его лондонских коллег: "Показатель успеха - это когда само слово "реклама" ассоциируется у людей с нами". Это как нельзя кстати отражало его собственное видение. И сейчас Влад понимал, что он сам может больше повлиять на рост финансовых показателей, чем весь арт-отдел вместе взятый. Но чтобы эффект не угасал, нужно окружить себя правильными людьми, которые смогут вникнуть в его образ мышления и успешно проводить политику, гарантирующую стабильно высокие доходы. Поэтому он методично и скрупулёзно формировал новый состав руководителей, способных, по его мнению, стать теми, кто вознесёт компанию на вершины успеха. Это было совсем не просто, и Владу не хотелось признаваться самому себе в том, что возможно здесь он никогда и не найдёт того, что ищет. Потому что, как не крути, здесь всё по-другому.
   Иногда, возвращаясь домой, он просто не знал, за что взяться. И смотря в окно на огни города, он ощущал, как непонятное ноющее чувство разливается по всему телу. В первые месяцы, к своему собственному удивлению, он почти не думал об Англии. Фокусировался в основном на работе, которая и вправду требовала уйму времени. Но с тех пор, как его помощник взял на себя кое-какие дела, и свободного времени у Влада стало больше, мысли о недавнем прошлом вернулись к нему. Казалось, целая вечность прошла с того момента, как он приехал в Москву, и воспоминания о последних пяти годах стали какими-то размытыми, но чувство тоски от этого не уменьшалось. Наоборот, с каждым днём оно всё росло, и Влад понимал, что на него медленно, но верно наваливается депрессия. Внешне это никак не проявлялось, но Влад чувствовал, что ему всё больше приходится заставлять себя открыто общаться с людьми. После очередного собеседования или совещания всё, что ему хотелось - это скрыться в своём кабинете, что он в большинстве случаев и делал, предварительно предупредив секретаршу, чтобы она никого к нему не пускала. За закрытой дверью ему будто дышалось легче. Никогда раньше не испытывая дискомфорт от своей работы, невзирая на сложности поставленных задач и степени стервозности боссов, он испытывал странные ощущения от того, что ему теперь постоянно хотелось сбежать из офиса. Проблема была не в том, что он не мог себе этого позволить, а в том, что, приходя домой он не чувствовал никакого облегчения. Квартиру Влад всё ещё снимал. Купить собственное жильё всё не доходили руки, да и желания особого не было. И хоть место было обустроено в соответствии с личным вкусом Влада и максимально напоминало его лондонскую квартиру, оно всё равно казалось ему чужим. Иногда ему хотелось съездить в родительский дом, в Подмосковье, но он быстро отгонял от себя эту мысль, понимая, что это не принесёт ему ничего, кроме разочарования. Его мать умерла, когда ему было семнадцать, а отец слишком быстро женился на другой, с которой они до сих пор и жили вместе в доме, где прошло всё детство Влада. Он уехал оттуда, как только представилась возможность, и не видел отца уже более пяти лет. О приезде Влада обратно в Москву тот узнал из газет. У них никогда не было серьёзных конфликтов, но со смерти матери они с отцом всё больше отдалялись друг от друга и, в конце концов, отчуждение стало настолько велико, что Влад будто совсем забыл о нём. Теперь же мысль о том, что у него здесь нет ни одного близкого человека, сильно обостряла его подавленность. Смутные размышления о будущем бередили его сознание долгими бессонными ночами, проведёнными на огромной двуспальной кровати, в полупустой квартире, которая временами казалась ему жалкой пародией на его лондонский дом. Никакой дизайнер интерьера не сменит ему вид за окном, а наверное, в нём и было всё дело.
   В конце концов, Влад стал всё реже ночевать дома. Друзей, которых называть друзьями по большому счёту было преувеличением, у него было много. И хоть он не испытывал особого удовольствия от общения с ними, всё же это было лучше, чем отупляющее созерцание собственного одиночества. К тому же, после пары тройки шотов отношение к окружающим определённо менялось в лучшую сторону. Иногда ему даже начинало мерещиться чувство новизны, неизменно исчезавшее, стоило ему только протрезветь. С приходом утра все краски ночи разом угасали, и он снова оказывался один на один со своей депрессией. При этом он понимал, что всё же лучше так, чем до бесконечности ворочаться в собственной постели и бороться с бессонницей. Поэтому большинство свободного времени Влад теперь проводил именно так, как полагалось это делать молодому столичному холостяку. Его поведение казалось обоснованным и вполне логичным, но что было невдомёк окружающим так это то, что он искал не развлечений, а забвения. Больше всего ему хотелось потерять контроль, забыться, и утонуть в пучине собственного безразличия, но он никогда не смог бы отпустить себя полностью. Слишком сильна была привычка держать всё под контролем. Это было самой сутью его характера, той вечно движущей вперёд силой, не позволяющей соперникам обогнать его. Влад редко совершал ошибки потому, что обладал способностью просчитывать все ходы наперёд. Это и позволяло ему оставаться хозяином ситуации, в независимости от того, было ли это связано с работой или с личной жизнью. И теперь, когда ему больше всего хотелось послать всё к чёрту, сам мозг, казалось, восставал против этой идеи. Иногда Влад отчётливо ощущал эту внутреннюю борьбу, и, словно бросая самому себе вызов, решительно отключал сознание. Ещё один шот, ещё одна затяжка, и каждый раз в окружении новых лиц, выглядевших почему-то практически одинаково.
   В сущности он знал, что беспокоиться не стоит, или, по крайней мере, пока не стоит - уверенность в том, что это просто временный кризис, не покидала его. И хоть никогда прежде он не сталкивался с подобным, он верил, что ничем серьёзным для него это обернуться не может. Он слишком умён, чтобы угодить в неприятности, а эта дорожка кокаина всего лишь путь к недолгому забытью...
   - И в какой-то степени дань ретро - сквозь приглушённый смех бормотала сидящая рядом блондинка.
   ********************************************************************************
   Милана с раздражением всматривалась в эскизы, лежащие на её столе. Хорошо, что той, кто положила их туда, сейчас не было в кабинете. По выражению лица Миланы было ясно, что работу придётся переделывать. Это были зарисовки для рекламы магазина меховых изделий. Они недавно сменили рекламное агентство и фактически перешли к ним от прямого конкурента. Обычно в таких случаях Милана предпочитала отдать проект кому-либо из "сильных" работников (она уже успела определить достоинства и недостатки всех своих подчинённых), но на данный момент все были чрезвычайно заняты, и ей пришлось поручить это Тане, у которой на тот момент была самая низкая степень загруженности. За несколько месяцев в должности арт-директора Милана убедилась в том, что Таня является самым слабым звеном во всей их команде. Она хорошо рисовала, могла отлично воплотить замысел кого-то другого, но её собственные идеи в большинстве случаев приводили Милану в ужас. От них безнадёжно веяло банальностью и каким-то устаревшим подходом, и каждый раз при взгляде на её работы Милане хотелось поскорее всё перечеркнуть и самой подать ей правильную идею. Но что всё больше выводило её из себя так это неспособность Тани работать самостоятельно и её всё растущая зависимость от указаний Миланы. Она, казалось, вовсе не старалась придумать что-то оригинальное, чувствуя по привычке, что начальница всё переделает по-своему. Милана же, памятуя единственную проблему, преследовавшую её на первых порах работы в качестве арт-директора, совсем не хотела повторять своих ошибок. Тем не менее, в случае с Таней это было довольно трудно, поскольку времени на то, чтобы разжевать концепцию и дождаться пока достойная идея родится у неё самой, совершенно не было. И Милана чувствовала, как злость захлёстывает её при мысли о том, что ей придётся осознанно наступить на те же самые грабли. Несколько минут она напряжённо смотрела на листы бумаги и, в конце концов, резко отшвырнула их в сторону и встала. Начав ходить взад вперёд по комнате, она судорожно размышляла над тем, кто в скором времени должен окончить какой-либо проект. В дверь постучали.
   - Войдите.
   - Привет, это я - в комнату вошёл Алексей, копирайтер, занятый в пяти различных кампаниях, из которых четыре должны были быть представлены сегодня же. - Я по поводу "Кристалла", хотел попросить тебя дать мне кого-то в помощь. Совершенно зашиваюсь и боюсь, что предоставлю какую-то чушь в итоге. Нужно второе мнение и ещё одна пара рук.
   Милана тяжело вздохнула.
   - Кто там есть более менее свободный?
   - Сложный вопрос... Мне кажется, Рита почти закончила свои эскизы, но не знаю точно.
   - Все остальные заняты?
   - Вроде да. Тут запарка полнейшая. Не знаю, если кому-то повезёт сегодня в шесть закончить.
   - Ладно, я сейчас пойду посмотрю, что там и дам тебе знать через пятнадцать минут.
   - Отлично, спасибо.
   С минуту поразмышляв, она вышла из кабинета и направилась к столу Риты. Она работала в фирме только полгода, но за это время успела проявить свои способности, и, что самое главное, обладала отличной скоростью, проявляя иногда чудеса тайм-менеджмента. И сейчас оказалось, что большинство проектов, в которых она была задействована, находятся уже на стадии завершения. Быстро войдя в курс дела, Милана прикинула, что лучше всего будет дать самостоятельный проект Рите, а Таню дать в помощь Алексею. Так и сделав, она вздохнула с облегчением, но не преминула отметить недовольную гримасу Алекса. Вернувшись в свой кабинет, она ещё пару минут вглядывалась в Танину работу.
   - Нет, ну чушь полная - в конце концов пробормотала она и выкинула скомканные листы бумаги в урну.
   В последнее время она стала серьёзно задумываться об этой проблеме. И чем чаще Таня попадалась ей на глаза, тем более навязчивым становилось желание избавиться от неё. Единственной вещью, которая останавливала её, была необходимость разговора с Ольгой. Милана не знала, как та отреагирует на её предложение, а долгие дискуссии с использованием тактик манипулирования она не могла применить по отношению к собственному боссу. Просто потому, что Ольга сама на этом собаку съела.
   Почему-то Милане казалось, что она будет против. И возможным побочным и крайне нежелательным эффектом этого разговора может стать предложение проводить больше времени с Таней, пытаясь вывести её на следующий уровень. Последнее, чем Милана хотела бы заниматься. Но сейчас она была слишком раздражена, чтобы рассуждать с самой собой на эту тему. Пора разобраться с этим раз и навсегда.
   Она вышла из кабинета и пошла к Ольге. Машинально постучав в дверь, она сразу же открыла её и с облегчением констатировала, что Ольга одна и, судя по выражению лица, не слишком занята.
   - Можно?
   - Да, конечно, Милана, проходи.
   Присев на стул напротив начальницы, Милана решительно перешла прямо к делу:
   - Я хотела бы обсудить с вами возможность увольнения одного из копирайтеров, чьи результаты, к сожалению, далеки от желаемых.
   Ольга с некоторым удивлением подняла правую бровь.
   - И о ком именно идёт речь?
   - Таня Гаврилюк.
   - Неужели всё так плохо?
   - Я давно подумываю об этом. Сегодня она в очередной раз доказала свою несостоятельность и мою правоту. Она не умеет работать самостоятельно. Её идеи настолько далеки от реальности, что в большинстве случаев кажутся детским лепетом.
   - Ты ведь знаешь, что она работает здесь больше шести лет.
   - Знаю. И поверьте, я не раз недоумевала, размышляя о причинах, позволивших ей так долго оставаться в команде. По сравнению со всеми остальными работниками, она просто дилетант.
   - Милана, это кажется мне преувеличением. Не припомню, чтобы Макс хоть раз заводил разговор на эту тему.
   - Вы имеете в виду Таню или необходимость увольнения кого-то в принципе? - спросила Милана и слегка поморщилась при мысли о том, что не может вспомнить ни одного случая увольнения работника творческого отдела.
   - Первое. Хотя... и в каком-то смысле второе тоже. Неподходящие кандидатуры обычно отсеиваются на стадии пробного периода. Я не уверена, что...
   Ольга не закончила предложение; в дверь постучали. Это была секретарь Ольги, Наталья.
   - Вас зовёт Михаил. Говорит, это срочно. Он у себя в кабинете, ждёт вас.
   - Спасибо, я буду через минуту - произнесла Ольга и приподнялась с кресла - Милана, если ты хочешь продолжить этот разговор, оставайся здесь. Я вернусь через десять минут. Хорошо?
   - Да, без проблем. Я подожду.
   - Отлично - сказала Ольга и вышла.
   Милана вздохнула и откинулась на спинку стула. И в самом деле, как так получилось, что Таня сумела проработать здесь шесть лет и не вызвала желания уволить её ни у кого, кроме Миланы. Парадокс. Ведь Милане казалось очевидным, что Таня не заслуживает здесь находиться. Если б только её должность позволяла ей самой принимать решения по подобным вопросам! А так приходится тратить время на лишние разговоры, которые, к тому же, неизвестно к чему приведут. Судя по началу, прогноз неблагоприятен, и Милана, вспомнив сколько всего нужно успеть сделать до конца дня, начала потихоньку нервничать из-за того, что ей приходится терять драгоценные минуты на ожидание Ольги, которая скорее всего отклонит её предложение.
   Внезапно зажужжал мобильник. Милана достала телефон из кармана джинсов и увидела, что звонит её отец. Слегка удивившись, она ответила на вызов:
   - Да, папа, что такое?
   - Милана, срочно выезжай в 7-ю больницу. Катю сбила машина. Она сейчас на операции, до сих пор не приходила в сознание... Ты должна приехать как можно скорее.
   - Что? Боже мой... - в растерянности пробормотала Милана - как она?
   - Я ж говорю, до сих пор не приходила в сознание. Они сейчас борются за её жизнь. Приезжай немедленно!
   - Но я... я не могу. Я на работе, тут куча дел...
   - Отпрашивайся и выезжай прямо сейчас! Мы не знаем даже каковы её шансы. Ты должна быть здесь. Всё, я отключаюсь. Мы ждём тебя.
   Экран телефона успел погаснуть раньше, чем Милана опустила руку. "Катю сбила машина"... "она не приходила в сознании"... "они борются за её жизнь"... Сочетания слов, будто заимствованные из дешёвого сериала, отпечатывались в её ошеломлённом сознании. Отец никогда бы не сказал такого, если бы это не было так серьёзно. Катя была её двоюродной сестрой.
   Нельзя больше медлить. Милана вышла из кабинета и, бросив пару бессвязных фраз секретарше Ольги, побежала за своим пальто.
   ***************************************************************************************
   Милане казалось, что такси стоит в пробке уже целую вечность. В мозгу происходила какая-то мешанина, и единственной отчётливой мыслью было то, что надо как можно быстрее попасть в больницу. На переднем сидении водитель громко чертыхался, но Милана слышала его словно сквозь туман. Резкий гудок стоящего рядом BMW внезапно вывел её из полуоцепенения. Поняв, что она скорее дойдёт, чем доедет, Милана расплатилась с водителем и выскочила из машины. Если пойти через дворы, то расстояние ощутимо сократится, и она будет на месте через двадцать минут. Зазвенел телефон. Звонили из офиса. Нервно выключив звук и не поднимая трубку, Милана продолжала энергично идти вперёд. Снег, рыхлый и грязный, замедлял движения. На каждом шагу она проваливалась в бело-коричневую слякоть, разлетавшуюся во все стороны от её резкой походки.
   Только бы успеть, только б ничего не случилось в то время как она судорожно семенит по скользким переулкам, пытаясь обогнать случайных прохожих. В какой-то момент Милана ощутила прилив необъяснимой паники и, ускорив шаг, практически начала бежать. В конце концов, среди домов она разглядела здание больницы. Осталось ещё несколько сотен шагов, и она там. Телефон снова зазвонил - мама. Заледеневшими пальцами она поднесла трубку к уху.
   - Лана, ты где?
   - Я уже почти на месте. Буду буквально через пять минут. Вы все уже там?
   - Да.
   - Я скоро, на каком вы этаже?
   - Я внизу, в коридоре первого этажа. Она... - голос матери задрожал, и Милана в ужасе поняла, что фразу оборвали еле сдерживаемые рыдания. Боясь произнести хоть слово, она продолжала идти вперёд, не сбавляя шага.
   - Она только что умерла.
   Милана почувствовала, как сердце внезапно заколотилось с удвоенной силой. Рука с телефоном машинально опустилась.
   До ступенек больницы оставалось несколько шагов. Она миновала лестничный пролёт, и полуобмякшими руками толкнула тяжёлую входную дверь. Увидев в конце коридора знакомую фигуру, Милана сразу же направилась к ней.
   - Наконец-то ты тут... - прошептала мама, и слёзы ручьём покатились из её глаз.
   Милана порывисто подошла и обняла её. Пытаясь унять собственную дрожь, она машинально поглядывала по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь ещё из родственников. В конце концов показалась фигура отца. Приблизившись к жене и дочери, он медленно произнёс:
   - Она на четвёртом этаже, палата 433. Милана, иди, повидайся с ней, пока тело не отнесли в морг.
   Милана содрогнулась при этой мысли.
   - Пожалуйста, идём со мной. Я не могу... идти туда одна.
   - Твоей матери и так плохо. Лучше ей туда не возвращаться. Иди сама, а мы пока побудем здесь.
   - Всё будет хорошо, дочка. Там тётя Маша.
   "Это-то и пугает меня" - подумала Милана. Мысль о том, что сейчас придётся столкнуться с убитой горем родственницей, да к тому же увидеть труп, непонятно в каком состоянии находящийся после аварии, вгоняла её в ужас. Помимо всего прочего, она боялась, что на её лице не появится реакции, подобающей в таких случаях, что может ещё больше огорчить мать покойной. "Хорошо, что хоть муж её в командировке" - пронеслось в голове у Миланы, и она тотчас одёрнула себя за неуместность этой мысли. Решив идти по лестнице вместо лифта, чтоб не так скоро прибыть в нужную палату, она начала обдумывать слова соболезнований. Всё-таки случившееся сегодня стало настоящей трагедией - Катя была всего на год старше Миланы, и прошло лишь несколько месяцев после родов. Такая быстрая, бессмысленная смерть, оставившая сиротой маленькую дочь и вдовцом молодого мужа, которых ей даже не удалось напоследок увидеть.
   Они никогда не были друг другу чем-то больше, чем двоюродными сестрами. Последний раз они виделись более года назад, на дне рождения тёти, где Катя впервые сообщила всем, что выходит замуж. Милана тогда лишь усмехнулась, бросив взгляд на её округлившийся живот. Через месяц сыграли свадьбу, ещё через пять родилась дочка - оба события Милана успешно проигнорировала, ссылаясь на чрезвычайную занятость на работе. Это не было связано с личными отношениями между сёстрами. Их в принципе не было. Единственное более менее яркое воспоминание о Кате было связано с далёким детством, когда та помогла ей решить задачу по математике, и потом они целый день провели вместе, гуляя по набережной Москвы-реки и вернувшись домой лишь поздно вечером. Им было весело тогда. Милана вспомнила тот нежаркий майский выходной 94-го, когда она впервые ушла гулять так далеко от дома. Она даже вспомнила платье Кати - красное с легкими оборками; она завидовала ей потому, что сама была выряжена в белый с зелёным горошком комбинезон. Милана невольно улыбнулась, но опомнившись, быстро убрала улыбку с лица.
   Она была уже на четвёртом этаже. Быстро найдя 433-ю палату, она, немного помешкав, постучала в неё и сразу же вошла. Внутри не было никого из посетителей, только безжизненное тело Кати, отключённое от всех аппаратов, и лежащее неподвижно на белой, как снег простыне. Подойдя поближе, Милана увидела следы крови на её руках и голове. С некоторым облегчением она отметила, что формы лица и тела не были изуродованы. Но всё же ей было немного страшно. Впервые в жизни она видела покойника так близко, и тот факт, что Кате не было и тридцати, делал эту картину ещё более печальной. Её глаза были закрыты, лицо не выражало никакой боли, и только смертельная бледность кожи давала понять, что это не просто сон. Милана скользнула взглядом по телу покойной, укрытом наспех несколькими простынями - кое-где проступали красные пятна. Вероятно, персонал не успел обмыть её. Возможно это сделают уже потом, или просто её мать попросила пока что не трогать тело. Интересно, где она сама. Милане не хотелось бы сталкиваться с ней, и она уже направилась к выходу, надеясь, что этого и не произойдёт, но в то же мгновение дверь открылась с той стороны, и она вошла.
   - Тёть Маша...
   - Милана - с приглушённым вздохом воскликнула женщина и кинулась обнять её.
   Чувствуя, как сильно руки тёти сжимают её плечи, Милана обняла её ещё сильнее. Грудь бедной женщины сотрясали рыдания, изредка сопровождаемые всхлипами и попытками что-то сказать.
   - Мне очень жаль, тётя Маша. Мне безумно жаль...
   Минуты, которые она простояла, обнимая Катину мать, казались вечностью, но несколько следующих часов пролетели очень быстро. Оказавшись единственной, кто был в состоянии заняться формальностями (отец был вынужден уехать на работу), Милана осталась в больнице до самого вечера. Она ушла только после того, как в больницу приехал муж Кати, которому, чтобы увидеть жену, пришлось спуститься уже в морг.
   Выйдя на улицу, она присела на скамейку и несколько мгновений растерянно смотрела перед собой. В голове не было ничего, кроме какой-то затуманенной пустоты. Даже холод едва ощущался.
   Снег окончательно превратился в густую грязную кашу. Лёгкий ветер колебал голые ветки деревьев, растущих вдоль дороги. В воздухе витала влага и сырость, словно на дворе всё ещё стоял ноябрь. Вся картина навевала невыносимую тоску. "И надо ж было умереть в такой мерзкий день" - внезапно подумала Милана.
   Встав со скамейки, она медленно направилась к стоявшему неподалёку такси. Через полчаса она была уже дома. Сил не было даже на то, чтобы раздеться. Прямо в джинсах и свитере Милана плюхнулась на кровать и закрыла глаза. Она знала, что, несмотря на дикую усталость, сон не придёт. За закрытыми глазами она видела её.
   Против собственной воли, её сознание методично пережёвывало все события уходящего дня. Где-то между разговором с Ольгой насчёт увольнения Гаврилюк и настоящим моментом было безжизненное, окровавленное тело той, кто, просыпаясь сегодня утром, не знала, что оно будет для неё последним. Где-то там же были испуганные, заплаканные и обезумевшие от горя лица людей, переживающих, возможно, худший день своей жизни. И где-то на заднем плане - маленькое существо, которое ещё не скоро сумеет понять того, что произошло сегодня. Милана вспомнила своё собственное ощущение подкатывающей к горлу тошноты, когда она увидела стремительно приближающегося к ней мужа Кати. Его взгляд полон тревоги, и это означает только одно. Он ещё не знает. Надежда ещё теплится в его сердце, надежда, которую ей придётся у него отобрать. Никогда ещё не приходилось ей видеть так близко человека в момент, когда он лишается самого дорогого на свете. Его лицо изменилось в мгновение секунды, словно кто-то безжалостно сдёрнул маску. И хоть она понимала, что это эффект её собственных слов, всё же перемена была так резка, что она испугалась.
   Это так близко к безумию. Это то, что Милана ни разу не переживала, но по каким-то странным причинам могла понять и почувствовать. Наверное, только настоящая любовь может подтолкнуть к этой грани. Если бы Катя не лежала в морге, она бы ей позавидовала.
   ***********************************************************************************
   Проснувшись следующим утром, Милана первым делом заглянула в телефон. Шесть пропущенных из офиса ясно дали понять, что взять выходной сегодня не получится. Наспех влив в себя чашку обжигающего кофе, она выбежала из дома. На улице моросил мелкий дождь.
   "Фу, какая мерзость" - подумала Милана. Сегодня никаких прогулок.
   Несмотря на то, что утром идея о выходе на работу казалась кошмаром наяву, по мере того, как проходил день, Милана убеждалась, что это гораздо лучше, чем оставаться дома. В обед позвонила мама, сказала, что нужна помощь в организации похорон. Дедлайн на работе в очередной раз был успешно использован в качестве предлога. Причём на этот раз выдумка практически соответствовало реальности. Милана с особым рвением кинулась разгребать завалы, и хоть день не сулил ничего интересного, она получала удовлетворение от всего, что делала. Даже бумажная работа, обыкновенно вызывающая желание взорвать офис на мелкие части, сегодня воспринималась как полезное времяпрепровождение. Всё, что способно отвлечь от мыслей о событиях вчерашнего дня.
   В офисе, если кто и знал о случившемся, то не подавал виду. Все были слишком заняты. Декабрь в этом году удался. Работы было по горло, и офис напоминал жужжащий улей. Руководителям помимо всего прочего надо было основательно заняться отчётностью. С новым боссом никто не хотел рисковать, и Милана не была исключением. Она начала готовить бумаги ещё до того, как Ольга напомнила ей об этом. Разговор о Тане не был продолжен, поскольку у обеих сторон были причины избегать его: Милана не была в состоянии вести спор, а Ольга не хотела никого увольнять. Таким образом, вопрос откладывался на неопределённое время. Милана не думала об этом. В сущности, она вообще старалась не думать ни о чём - насколько это было возможно.
   Этот странный день пролетел быстро, и Милана не заметила, как оказалась в совершенно пустом здании. На часах было уже пол одиннадцатого ночи. Немного ошарашенная тем, как она умудрилась не смотреть на часы всё это время, Милана вышла из своего кабинета. Везде давно был выключен свет, и пространство, где помещались рабочие места арт-отдела, казалось вдвое больше. Во всём здании наверное никого уже нет. Эта мысль почему-то порадовала её.
   Не включая свет, она медленно пошла к своему прежнему месту. С тех пор как её повысили, никто не работал за этим столом. Получилось так, что теперь здесь только валялся какой-то хлам: обрезки бумаги, канцелярские принадлежности, сломанный пульт от кондиционера и ещё чёрт знает что. Милана провела рукой по столу, сбрасывая всё, что лежало на нём, на пол, и затем села на стул рядом. Поставив оба локтя на стол, она уронила голову на руки. Только сейчас она почувствовала некоторую усталость, но спать ей почему-то совершенно не хотелось. Посидев несколько минут, она встала и направилась к большому окну в общей зале. Арт-отдел находился на двадцать пятом этаже, и из окон всегда открывался прекрасный вид на город. Но Милана редко смотрела вниз. Её всегда влекло к небу. В ночном небе было что-то неизъяснимо загадочное, даже немного пугающее, и всё же она часто ловила себя на том, что не может оторвать от него глаз. В детстве, когда они с родителями выезжали за город, она могла часами любоваться звёздами, щедро усеявшими небосклон и сверкавшими как сотни бриллиантов. Милана давно не покидала Москву, иногда смутно ощущая себя пленницей этого огромного мегаполиса. И хоть небо в большинстве случаев теперь заслонял столичный смог, она всё равно смотрела на него, словно в поисках выхода. Звёзды теперь редко радовали её взор, но она привыкла к этому. Небо по прежнему оставалось самой величественной частью пейзажа, подчас так не соответствуя всему остальному, расположившемуся под ним.
   Так и сейчас, она смотрела, не отрываясь, вверх - на белёсые разводы на тёмно-синем, местами абсолютно чёрном фоне. Где-то за далёкими размытыми облаками, проступали блики луны, слабо освещающей ночной город. Больше всего в такие моменты она ощущала собственное одиночество. Мысли об этом не угнетали её, напротив - она примирялась и принимала его, как неизменную часть самой себя. Бескрайнее небо магнетизировало её взгляд, и она чувствовала, как простое созерцание превращается для неё в нечто большее. Словно энергия наполняет её до краёв, энергия, которая позволит ей бросить вызов кому или чему угодно.
   Но сегодня всё было по-другому. Впервые за долгое время ей не хотелось быть одной. Милана ненавидела это чувство. Оно, как затаённый зверь, готово было обрушиться на неё со всей силой, неумолимо стирая грань между эмоциями и рассудком. И то, что с известной толикой презрения отвергал её разум, теперь становилось единственной необходимостью. Вечная и до ужаса банальная дилемма женщины, претендующей на независимость - Милане было тошно даже пускаться в рассуждения на эту тему. Ведь дело не в том, что она осознанно выбрала какой-то путь. Она просто жила своей жизнью, не придерживаясь никакого плана, всегда открытая к тому, что может с ней произойти. Если бы ей попался кто-то, заслуживающий перемен в её мировоззрении, она бы не упустила его. Или всё же упустила бы? Как обычно, заходя в тупик собственных размышлений, Милана сразу же подвергала сомнению последнюю фразу внутреннего монолога, вести который она, казалось, могла до бесконечности.
   Сейчас ей хотелось только одного - чтобы кто-то подошёл и обнял её. Без слов, без поцелуев, без ласк. Всё, что ей нужно это простое объятие сильных мужских рук. Как жестоко это примитивное проявление женской слабости, в которой нельзя признаться той, что всю жизнь старалась не зависеть ни от кого, кроме самой себя. Ведь если забыть все свои принципы и перевернуть всё с ног на голову, она останется совсем одна. Мимолётные встречи, люди, чьи имена остаются в памяти не дольше, чем на день, парни на одну ночь - всё это потеряет свою привлекательность. И для чего? Для того, чтобы превратиться в одну из тех заурядных девиц, вечно ищущих и никогда не находящих того, что им нужно? И что помогает им проживать свои дни? Надежда? Милана была слишком цинична, чтобы рассчитывать только на неё. Она утешала себя мыслью о том, что всегда готова к компромиссу между той, кем она является сейчас и своей более мягкой стороной, запрятанной где-то глубоко внутри. И хоть в такие моменты она начинала сомневаться в существовании этой другой, более чувствительной и оптимистичной стороны, отказаться от этой теории не представлялось возможным.
   На секунду у неё в голове промелькнула мысль пойти в клуб, но она тотчас отбросила её. Уязвимость здорово сбивает ориентиры и в принципе портит ощущения от секса с незнакомцами. Милана медленно перебирала варианты, чем бы занять себя этой ночью, как вдруг на всём этаже неожиданно включили свет. Милана обернулась и увидела Влада, стоящего рядом с кабиной лифта и удивлённо смотрящего на неё.
   - Что ты здесь делаешь? - спросил он - Уже почти полночь.
   "Интересно, что ты тут забыл в такой час" - с некоторым раздражением подумала Милана
   - Заработалась и не заметила, как пролетело время - вслух произнесла она.
   - Надо же - сказал Влад, подойдя ближе - какой пример трудоголизма! Но ты меня напугала, честно говоря. Стоишь тут одна, в темноте. По меньшей мере, немного странно - добавил он.
   Милана выдавила из себя улыбку. Меньше всего ей хотелось сейчас объяснять своё поведение.
   - Я уже ухожу. Вот только пальто накину, and I'm outta here.
   Влад улыбнулся.
   - Я говорил, что у тебя отличный акцент?
   - Нет - ответила Милана - но я в курсе.
   Отметив, что её дерзкая реплика ему понравилась, Милана набралась смелости и спросила:
   - Ты на машине?
   - Да. Тебя подвезти?
   - Было бы здорово.
   - Без проблем.
   Милана быстро зашла в кабинет, надела пальто и вышла. Влад уже вызвал лифт.
   - Так куда тебя подбросить? - спросил он, заходя в кабину.
   - В "Версенж". Знаешь где это?
   - Да.
   - По пути?
   - Насчёт этого не волнуйся.
   Уже сидя на заднем сидении его машины, она осознала всю необычность ситуации. Последний раз они с Владом общались на октябрьской презентации Марины и Дэвида, да и то это были лишь пару незначительных реплик. Он в принципе редко общался с кем-либо из арт-отдела, кроме Ольги. Большинство упоминаний о нём было связано с чьим-либо увольнением или понижением в должности, и из всех многочисленных слухов и сплетен сложно было представить, что он способен на какое-либо проявление дружелюбия.
   "Так какого чёрта ты делаешь в его машине?!"
   Теперь его удобно было разглядывать - через зеркало заднего вида. Милана ещё раз отметила, что он очень красив, даже слишком красив для босса. Деньги, власть, молодость и до неприличия притягательная внешность - если ко всему этому прибавить те качества характера, что ему приписывают, получается крайне опасная смесь. Неудивительно, что он разбил сердце Оксане. И наверняка не ей одной.
   "Интересно, с кем он спит. Ведь точно, не встречается ни с кем всерьёз" - подумала Милана и помимо воли начала представлять, как он выглядит без одежды. Дойдя в своем воображении до самого интересного, она чуть не прыснула со смеху. Она вдруг поняла, что благодаря Владу она сумела отделаться от мыслей, грузивших её весь вечер, и в каком-то смысле это как раз то, что ей было нужно. Подавив смешок, она снова взглянула в зеркало, но на этот раз он тоже смотрел в него. Их взгляды встретились, она сразу же отвела свой, и через мгновение машинально посмотрела на него снова.
   - Мы почти на месте - произнёс Влад.
   - Отлично.
   - Ты с кем-то встречаешься в Версенже?
   - Нет. Просто не хотела ехать домой и решила заехать сюда.
   - Хмм... и часто ты гуляешь в одиночку?
   - Чаще, чем ты мог себе представить - ответила Милана и ещё раз удивилась собственной дерзости.
   Почему-то с ним ей хотелось говорить именно так, забыв о занимаемой им должности и будто бросая вызов каждой своей репликой. Она даже не была уверена, как к нему обращаются остальные - на "ты" или на "вы". С предыдущим генеральным всё было понятно - "Вы" и точка. Но ему было 60. А Влад вдвое моложе. Может, даже если все говорят ему "вы", он будет польщён её фамильярностью.
   Тем временем Влад припарковал машину и выключил зажигание. Затем, повернувшись к Милане, он произнёс:
   - У тебя есть резервация?
   - Что? - переспросила Милана
   - Резервация на столик?
   - Мм... нет. Думаешь, там всё забито?
   -Ты часто сюда ходишь?
   Милана была в этом месте дважды, последний раз в позапрошлом году, и кажется, это был будний день. Когда Влад спросил, куда её подвезти, она на автомате назвала "Версенж" потому, что недавно слышала, как кто-то на работе упоминал это место. Сейчас от простого вопроса Влада она почувствовала себя полной идиоткой. Ну, конечно, ей необходима резервация - это же чёртова пятница, а этот "Версенж" наверняка за пару лет превратился в претенциозный гламурный лаундж-клуб, где без бронирования никуда.
   - Чёрт - пробормотала Милана.
   - Да - протянул Влад - спонтанность не для Москвы. Ладно, идём посмотрим, как обстоят дела.
   "Надо же, вечер проходит совсем не так, как я ожидала" - пронеслось в голове у Миланы, пока они шли от машины до входа в кафе. Они зашли внутрь, и перед ними моментально возникла фигура хостесс.
   - Добрый вечер! Вы заказывали столик?
   - Нет - сразу же ответил Влад - у вас есть свободные места?
   - К сожалению нет. С пятницы по воскресение у нас только по резервациям.
   Милана уже собиралась поворачивать назад, но Влад жестом остановил её. Отведя хостесс немного в сторону, он что-то тихо сказал ей. Она ненадолго отошла, и уже через минуту вернулась и объявила, что столик готов.
   - Впечатляет - с лёгкой усмешкой произнесла Милана, садясь за столик.
   - Неужели? - улыбнулся Влад, и немного погодя добавил - так ты не против моей компании?
   - Ничуть. Я, правда, не ожидала такого исхода. Мне казалось, у тебя есть планы на сегодня.
   - Почему же?
   - Не знаю. Мне кажется, у тебя всегда есть планы. Во всяком случае, на вечер пятницы точно.
   - Не в этот раз.
   **********************************************************************************
   Это было не совсем так. Он должен был ехать в клуб на другом конце города - там собиралась его обычная компания. Он виделся с ними довольно часто в последнее время, и сегодняшняя ночь не должна была стать исключением, но по каким-то причинам с момента, как он столкнулся с Миланой в коридоре, ему расхотелось ехать туда, куда он изначально собирался. В конце концов, в клубе с ним вряд ли произойдёт что-то новое, в то время как то, что он делает сейчас, совершенно не похоже на его стандартное времяпрепровождение. К тому же в этой девушке что-то есть. Влад не смог не заметить насколько она отличается от других сотрудников компании. Всегда поглощённая своей работой и как будто отстранённая ото всех своими же усилиями, каждым движением она, казалось, подчёркивала свою независимость, которую большинство принимали за высокомерие. Может она на самом деле и высокомерна; Влад не оценивал людей по их оболочке, но её оболочка его определённо заинтересовала. Ему нравилось то, как она выглядела - казалось, ей не приходится сильно стараться, чтобы оставаться привлекательной. Смотря ей в лицо, сложно было отвести взгляд от её серых глаз; было понятно, что за ними есть что-то гораздо большее, и это добавляло загадочности её образу. Каштановые, слегка вьющиеся длинные волосы подчёркивали несомненную женственность, которая улавливалась во всем, что она делала. Сдержанность не искажала её истинной сущности, но и не раскрывала её до конца. И его это заинтересовало.
   - Что будешь заказывать? - обратился он к ней.
   - Бурбон, чистый.
   Влад едва заметно улыбнулся.
   - Завтра суббота - пожала плечами Милана.
   Как только принесли заказ, Милана разом осушила стакан. Жгучее тепло моментально разлилось по груди. Поймав взгляд проходившего мимо их столика официанта, она сделала ему знак принести ещё столько же.
   Влад медленно помешивал лёд в своём нетронутом стакане и пристально смотрел на Милану. Она же всеми силами пыталась абстрагироваться от факта, что перед ней сидит её босс. Ей нужно просто расслабиться. Тринадцать часов практически непрерывной работы давали о себе знать. Теперь, к усталости прибавился ещё и голод, и она сосредоточенно изучала меню в поисках чего-то, напоминающего сэндвич.
   Тем временем, официант принёс вторую порцию бурбона. Милана сделала заказ, и как только он отошёл, машинально придвинула руку к стакану, но, поймав на себе взгляд Влада, решила не опустошать его залпом, и сделала лишь небольшой глоток.
   "Не надо шокировать его. А то ещё непонятно, с кем я имею дело" - подумала Милана.
   Несмотря на то, что его жизнь, казалось, была освещена со всех сторон, он оставался загадкой. Ей хотелось думать, что на самом деле он не такой, как большинство людей себе представляет. В конце концов, когда ты чертовски успешен, неудивительно, что на тебя вываливают кучу дерьма завистники. Но Милана не спешила игнорировать очевидные факты. Он определённо жесток, самолюбив и вряд ли способен отодвинуть собственные интересы на задний план. То, как он обходится с большинством работников фирмы, заставляет желать по меньшей мере никогда не сталкиваться с ним. Сотрудникам арт-отдела в этом смысле повезло - единственным человеком, с которым Влад общался, была Ольга. Не было понятно, в каких отношениях они состоят поскольку, несмотря на кажущуюся разговорчивость, Ольга умела держать язык за зубами. После увольнения Константина, многие шептались о том, что она вполне может стать следующей, но так, как этого вскоре не случилось, слухи постепенно потеряли свою актуальность. Тем не менее, до сих пор никто не знал, как относятся друг к другу генеральный директор и глава арт-отдела. Даже Милана, с которой Ольга позволяла себе быть довольно откровенной, оставалась в неведении касательно этого, в какой-то степени щекотливого вопроса.
   То, как он сейчас ведёт себя с ней, в высшей степени занимательно. Возможно, она первый человек с фирмы, который удостоился подобной чести. Главное, чтоб за этим не стояло что-то ещё. Но Милане не хотелось слишком много думать об этом, вернее на это даже не было сил. Она почувствовала, как выпитый на пустой желудок алкоголь постепенно растёкся по венам и расслабил её. Ей захотелось выпить ещё, чтобы усилить и закрепить эффект. Она так давно не позволяла себе забыться, а сейчас это именно то, что ей нужно. Влад медленно допил содержимое своего стакана, и Милана осмелилась снова притронуться к своему.
   "Надеюсь, выглядит не слишком алкоголично" - подумала она, но уже в следующую секунду поняла, что теперь ей всё равно. Мысленно улыбнувшись, она перекинула ногу на ногу и впервые прямо посмотрела на Влада. Он был одет в серый костюм. Пиджак он снял, и теперь сидел только в белой рубашке, расстёгнутой на две верхние пуговицы. Галстук он, сам того не замечая, перестал носить после приезда в Москву. Владу шло его отсутствие, и Милана не преминула отметить этот факт.
   Официант опять подошёл к их столику, на этот раз неся поднос с закусками.
   - Будете заказывать что-нибудь ещё? - спросил он, закончив раскладывать тарелки.
   Милана посмотрела на Влада. Тот, не смотря на официанта, ответил:
   - Пока что нет.
   Милана только собиралась раскрыть рот, чтобы заказать третью порцию бурбона, но официант уже развернулся и отошёл от них.
   "Ну что ж - дипломатично сказала она самой себе - не судьба".
   - Я так понимаю, ты уже бывал здесь раньше - обратилась она к Владу.
   - Нет - ответил он.
   - Так что ж ты такого сказал той девице, что для нас мгновенно появились места?
   - Я спросил, если она уверена в том, что всё занято.
   - И?
   - И оказалось, что нет.
   Милана рассмеялась.
   - Я слышала о твоём таланте убеждения. Видимо, действительно ещё работает.
   - Почему ещё? Прозвучало так, как будто мне стукнуло семьдесят пять на прошлой неделе.
   - Нет, просто тебе его уже не так часто приходится применять. Все и так готовы в лепёшку расшибиться, чтобы тебе угодить.
   "Прозвучало ещё хуже, чем предыдущая фраза" - подумала Милана, мимолётно проанализировав смысл собственных слов. Но его это, казалось, совершенно не смутило.
   - Ну - протянул он - не все же являются моими подчинёнными. Приходится иногда чуть подняпрячься, чтобы получить желаемое.
   - Уверена, что много усилий ты не расходуешь.
   - Тебе нравится разговаривать со мной в таком тоне? - спросил Влад, внезапно серьёзно посмотрев на Милану.
   - В каком?
   - В саркастичном. Как будто я не твой босс.
   "Ты прямо читаешь мои мысли".
   - Возможно. Ты считаешь это... непрофессиональным?
   - Если это коснётся только разговоров вне офиса, я не против. Это даже как-то... забавно.
   - Рада, что тебя это забавляет - пробормотала Милана и укусила бутерброд.
   Он оказался вкуснее, чем она ожидала. Вкус свежей телятины на мгновение заставил её забыть обо всём. Влад тоже заказал сэндвич, и некоторое время они оба в молчании поглощали еду; он - медленно и неторопливо, она - с жадностью человека, не евшего более десяти часов. Когда тарелки обоих оказались пусты, Влад зажёг сигарету.
   - Ты куришь? - спросил он.
   - Бросила - ответила Милана, не в силах оторвать глаз от струйки дыма, вырвавшейся изо рта её собеседника. После алкоголя сопротивляться желанию выкурить сигарету становилось гораздо труднее.
   - Я начал снова, когда вернулся сюда.
   - Совсем не курил в Англии?
   - Только сигары. И только по особым случаям.
   - Я пробовала однажды. Жаль никто не объяснил мне сперва, как это правильно делать.
   - Сделала затяжку? - слегка улыбнувшись, спросил Влад.
   - Ага. Помню, аж слёзы на глазах проступили.
   - Значит, хорошая сигара попалась.
   Милана засмеялась.
   - Очень хорошая. Она-то и отбила у меня охоту курить в принципе.
   - Вот как.
   - Ну, в смысле, тогда у меня появилось желание бросить. Не могу сказать, что навсегда. Бывает очень сложно временами.
   - Как сейчас?
   - Это так очевидно? - усмехнулась Милана.
   - Нет - сказал Влад и потушил сигарету.
   Милана удивлённо посмотрела на него.
   - Сколько ты уже держишься? - спросил он.
   - Официально, два года. Но иногда срываюсь. Последний раз, кажется, был в августе.
   - Двадцать первого?
   - Что? - переспросила Милана.
   - Не 21-го августа, случайно?
   - Какой странный вопрос. Я не помню. Что случилось 21-го?
   - Мы потеряли троих заказчиков - произнёс Влад.
   Хоть это было в далёком, по меркам рекламного бизнеса, прошлом, напоминание о тех событиях неприятно поразило её. Она слегка заёрзала на стуле. Зачем он упомянул об этом? И как вообще умудрился запомнить точную дату? С тех пор у них появились десятки новых клиентов и произошёл миллион других знаменательных событий. Или он просто сказал это наугад, лишь для того, чтобы достигнуть нужного эффекта?
   Милана достала мобильный и открыла календарь. Она лишь помнила, что это была среда... Да, среда, 21-ое число.
   - И память у тебя, оказывается, вундеркиндская. Да, это было именно в тот день - произнесла она, глядя ему прямо в глаза.
   На секунду ей показалось, что его взгляд приобрёл жёсткое выражение, но уже в следующее мгновение от этой колючести не осталось и следа.
   - Что ж, у всех бывают плохие дни.
   - Даже удивительно слышать от тебя такое. Говорят, ты не из тех, кто склонен прощать ошибки на рабочем месте.
   - Правду говорят. Я имел в виду тот факт, что ты выкурила сигарету.
   Это было произнесено настолько хладнокровно, что Милана осеклась. Ей хотелось ответить, но на ум не приходило не одной достойной реплики. К тому же она вдруг почувствовала скованность от того, что подразумевали его слова. Вот то, что она заметила с самого первого дня - ощущение скрытой угрозы, исходившей от него. Интересно, как долго он будет терпеть её манеру разговора, и не станет ли ощущение опасности более реальным по мере углубления их беседы.
   Её одновременно пугала и завораживала мысль о том, что она способна вывести его из равновесия. К тому же она понимала, что в какой-то степени он сам позволяет ей так себя вести. Его мотивы неизвестны, да и её собственное поведение не находило точного объяснения. И невзирая на его, временами проскальзывающую враждебность, ей хотелось продолжить.
   - Ты часто говоришь о работе во время отдыха?
   - Чаще всего приходится совмещать то и другое. Не могу сказать, что наслаждаюсь этим. Но ты же знаешь как бывает. Половина наших клиентов с нами потому, что я и мне подобные разговаривают о работе во время отдыха.
   - Да, но сейчас не тот случай.
   - Я думал, ты спрашиваешь в общем - сказал Влад и сделав глоток виски, добавил - Что насчёт тебя? Какие у тебя отношения с работой?
   - Добровольно-принудительные. Иногда я её обожаю, иногда ненавижу. Наверное, как и большинство.
   - Подозреваю, что большинство чаще склоняется к ненависти.
   - Но ты не из такой категории.
   - Нет. Я скорее из тех, кто заставляет других иногда ненавидеть свою работу.
   - Осознанно?
   - Ни в коей мере. Так происходит с теми, кто не умеет видеть то, что вижу я.
   - И что же им нужно делать в таком случае?
   - Раскрыть глаза пошире. Или искать другую работу.
   - Я запомню - произнесла Милана и поманила стоявшего неподалёку официанта - Мне, пожалуйста, бурбона со льдом.
   - Принесите два - сказал Влад.
   После небольшой паузы, Милана возобновила разговор.
   - Если бы не рекламный бизнес, то что бы ты выбрал?
   - Для меня это неважно. Специфика моей работы в том, что люди, как я, нужны в любой компании. А мне самому абсолютно всё равно, что я продаю - недвижимость, нефть или чьи-то идеи.
   - Неужели совсем всё равно? Мне сложно это представить.
   - Наверное, кому угодно из вашего отдела сложно такое представить. У вас совершенно другой подход к этому бизнесу. Сначала появляется идея, и только потом вы думаете о том, как её продать. Первый этап у меня начисто отсутствует. То, что мы - компания с лучшими креативщиками, дизайнерами и пиарщиками, для меня данность. Я работаю только над тем, чтобы продвинуть эту идею как можно большему количеству клиентов.
   - Не боясь прозвучать наивно, всё же спрошу - как можно не вникать в сущность того, что продаёшь? Или хотя бы в какой-то мере интересоваться спецификой этой области?
   - Если б это было необходимо для достижения успеха, я был бы весьма заинтересован. Но, как я давно понял, для того, чтобы убедить другого купить автомобиль, не нужно даже уметь водить.
   - То есть единственное, что тебя интересует это материальный успех?
   Влад скривил рот в усмешке.
   - Тебе не кажется, что это звучит, по крайней мере, странно? Даже нелепо, я бы сказал, учитывая... да в принципе всё, что окружает нас в современном обществе. Я давно не встречал человека, ставившего на первый план что-то иное, помимо финансового успеха. Мы ведь сейчас о работе говорим, не так ли? Я не имею в виду жизненные ценности в целом, хотя финансы и там играют далеко не последнюю роль.
   - Это как данность. Но должно же быть что-то помимо этого.
   - На мой взгляд, всё слишком переплетено с материальным достатком, и пытаться разграничивать эти понятия бессмысленно. Возьмём, к примеру, тебя. Свой успех ты исчисляешь не в гонорарах, а в довольных твоей идеей клиентах. Я считаю деньги, что принесла твоя идея; ты наслаждаешься самим фактом того, что она - твоя. По-моему, это одинаковая форма удовлетворения собственного тщеславия. И суть в том, что как бы ты на это не смотрела, в конечном счёте, всё упирается в цифры на наших банковских счетах.
   - Есть одно, существенное отличие. Я создаю продукт. Ты же его только продаёшь.
   - Если подумать, мы ничего не создаём. Мы рекламируем: я - тебя, а ты - продукт. Но я понимаю, что ты хочешь сказать - ты мыслишь, ты творишь, в твоей голове рождается то, что заставит этих людей подписать контракт и заплатить нам тысячи долларов. Только вот скажи мне честно - ты действительно получаешь удовольствие от создания очередной рекламы белья или зубной пасты? Тебя вдохновляют все эти банальнейшие вещи, которые нужно впихнуть толпе обывателей, настолько привыкших к искусству потребления, что их мозг, кажется, только и состоит из рекламных картинок? Или тебе просто приятен тот факт, что ты обладаешь талантом убеждения, который и делает тебя успешной?
   - Если б каждый, кто умеет рисовать, собирался посвящать свою жизнь высокому искусству, в мире, наверное, случился бы экономический коллапс. Я не претендую на звание творческого человека, хоть эта профессия вроде как так себя позиционирует. Я просто делаю то, что у меня хорошо получается, в силу каких-то врождённых склонностей и приобретённых навыков. И ты знаешь, тебе вряд ли удастся испытать то, что испытываем мы при создании рекламных кампаний. Бывает, что меня прямо распирает от гордости за удачный ролик о зубной пасте.
   - Тебе повезло, что за эти идеи очень хорошо платят. Не думаю, что ты была так довольна подобным занятием, если бы оно не обеспечивало твоё безбедное существование.
   - Так можно сказать про любую работу!
   - Так к чему был твой изначальный вопрос?
   Милана усмехнулась. Он словно подловил её на слове, и хотя дискуссию на эту тему можно было продолжить, она не захотела этого. Она осознавала, что при других обстоятельствах могла бы оказаться на его стороне - он словно озвучивал её собственные мысли, и что обычно было для неё внутренним монологом, теперь оказалось настоящим разговором. Она только никогда не могла представить, что этот разговор будет с ним.
   - Ты прав. Но не хотела бы я поменяться с тобой местами.
   - Это взаимно... Ты знаешь, - добавил он после небольшой паузы - в обычной жизни я люблю некоторые вещи, созданные людьми такого склада, как ты. Я думаю, тебе близко искусство. Просто в этой сфере очень немногим удаётся развить способности и превратить их в настоящий талант. И большинство занимается тем, что использует свои навыки для материальной прибыли. Я уважаю способности, но только истинный талант по-настоящему привлечёт моё внимание.
   - Понятно. Не размениваешься на мелочи, значит.
   - Жизнь слишком коротка для этого.
   - Почему ты уехал из Англии? - внезапно спросила Милана.
   Влад пожал плечами.
   - Это было повышение.
   - Разве тебе не хотелось бы там остаться?
   - Я не люблю говорить на эту тему. Скажем так: выбор был сделан и я ни о чём не жалею.
   Произнеся это, он сразу же задумался о том, были ли эти слова ложью. Или же, несмотря на всю тоску, ставшей неотъемлемой частью его существования, он смирился с обстоятельствами и двинулся дальше. Но что тогда его гложет? Каждый раз, когда наступает вечер, и он оказывается один, в своей квартире, где он до сих пор чувствует себя как в гостиничном номере, ему становится до ужаса невыносимо. Откуда у него появился этот необъяснимый, нехарактерный для него страх одиночества? Всю свою жизнь он никогда не боялся оставаться один. И теперь Влад пытался понять, чем вызвана эта перемена. Это признак взросления или кризиса?
   Он чувствует, как выпитый виски начинает оказывать своё действие. Всё напряжение снято, и мысли текут плавно, не тревожа сознание. Девушка напротив него начинает нравиться ему всё сильнее. Она действительно умна, и ему приятно говорить с ней. Несмотря на то, что она почти груба с ним, разговор получается совсем не таким, как с большинством людей, с которыми ему приходится общаться. Между ними есть что-то общее, определённое сходство образа мыслей, которые в разное время можно с одинаковым успехом противопоставить и согласовать друг с другом. Ему нравится, что она говорит с ним так дерзко, заставляя его быть жёстким в ответ. Ему давно не приходилось испытывать подобное; обычно только люди, выше его рангом, могли позволить себе так с ним разговаривать. И это не было игрой. Он ощущал искренность каждого её слова, и ему хотелось верить, что он не обманывается на её счёт.
   Милана слегка передёрнула плечами и тихо произнесла:
   - Мне просто казалось, что тебе гораздо больше нравится жизнь там.
   - Это правда - ответил Влад после небольшой паузы.
   Его реплика прозвучала так, будто была лишь началом фразы, договаривать которую он в конце концов передумал. Милана вдруг почувствовала, что ни с того ни с сего по телу пробежали мурашки. Что-то в его голосе подсказало ей, что если у него и есть слабое место, то она почти нащупала его.
   - Значит, тебя вряд ли можно назвать патриотом.
   - Это слово для меня пустой звук.
   - В смысле ничего не значит?
   - Именно.
   - Хмм... и как ты относишься к тем, для кого оно что-то значит?
   - Я не задумывался над этим. Моё личное мнение в том, что само понятие патриотизма не несёт в себе никакой логики. А я очень не люблю нелогичные вещи.
   - Что же в нём нелогичного?
   - Для меня это сродни основного принципа абсолютной монархии. Знаешь, как люди жили в Средние века: родился в семье крестьянина - живи всю жизнь чернью, родился королём - в тебе течёт голубая кровь, и никогда ты не будешь знать недостатка. И я задаюсь вопросом - к чему в современном обществе уделять хоть какое-либо внимание вещам, которые связаны с тобой единственно по причине рождения? Я мог бы родиться где угодно. Почему тот факт, что я родился именно в этой стране, должен меня радовать или вызывать какие-либо чувства в принципе?
   - Не знаю. Мне кажется, патриотизм даёт людям чувство сплочённости. Так они не ощущают себя одинокими.
   - Да, всем нужно во что-то верить. Я предпочитаю верить в существующие вещи или хотя бы в то, что несёт в себе какой-то смысл. Люди, гордящиеся чем-то, не имеющим к ним никакого отношения, определённо не вызывают моего расположения.
   - То есть фактически они идиоты?
   - Я избегаю подобных слов.
   - Почему?
   - Мне кажется, у меня и без этого получается сказать то, что я хочу.
   - Ох уж эта европейская политкорректность - с усмешкой сказала Милана - Ладно, думаю, я поняла, что ты имеешь в виду. Так как тогда с твоей привязанностью к Англии? Если мы исключим фактор рождения, что вполне уместно в вопросе патриотизма, то...
   - Почему уместно? - перебил её Влад - это основной фактор в этом вопросе.
   - Ну, давай взглянем, к примеру, на Америку - одну из самых патриотичных стран в мире. Не индейцы же кричат во всю глотку, что Америка лучше всех. Тот, кто ещё вчера был гражданином Китая, Мексики или Филиппин, сегодня как раз и является одним из самых пламенных патриотов США - страны, что приютила его и дала шанс взглянуть поближе на "американскую мечту". И так происходило на протяжении столетий. Можно самому выбрать свою родину. Поэтому я и спрашиваю, чем патриотизм к стране, в которой ты родился, отличается от глубокой привязанности к стране, которую выбираешь сам?
   - Тем, что я не использую этот термин для определения своих чувств по отношению к Британии. Да, я люблю эту страну - там я ощущал себя как рыба в воде. Сам не знаю почему, но было лучше, чем здесь. Но я никогда не испытывал нелепой гордости из-за того, что являлся её жителем. Гордость - вот самая отвратительная черта в патриотизме. Как можно испытывать нечто подобное за то, что досталось тебе по праву рождения? Это всё равно, что гордиться деньгами родителей, если тебе повезло быть сыном олигарха.
   - Ты говоришь о национализме. Принято считать, что существует разница между этими двумя понятиями.
   - Ты интересно ведёшь беседу - произнёс Влад и откинулся на спинку стула - я не слышу твоего собственного мнения. Только наводящие вопросы или утверждения. Ты специально так делаешь?
   - Не понимаю о чём ты.
   - Ты сказала "принято считать" перед тем, как выразить основную мысль. Тем самым ты словно подчёркиваешь, что это не твоё мнение. И даже больше... это звучит так, будто ты сама не согласна с этим.
   - Может, это просто манера разговора - едва заметно улыбнувшись, сказала Милана.
   - Да, она у тебя определённо оригинальная... А насчёт разницы... в большинстве случаев её нет. Это особенно видно у русских и американцев. Нет ничего здорового в этом патриотизме; чаще всего он является показателем необразованности и нетолерантности. Подобная одержимость превращает личность в частицу безликой толпы - там, где нет собственного, основанного на личном опыте, мнении. В такой толпе человек скорее всего раздавит или себе подобного, или самого себя.
   - Ты свёл всё к больному национализму, граничащему с расизмом и тупостью.
   - Тупость - это скорее предпосылка ко всему остальному. Но хорошо, тогда скажи мне - ты считаешь себя патриоткой?
   - Нет.
   - Ты считаешь патриотизм чем-то, достойным уважения?
   - Я считаю, что люди, знающие, что это такое, счастливее таких, как мы.
   - Дураки всегда самые счастливые люди на свете. Тем не менее, тебе не придёт в голову им завидовать, правда?
   - И что ты хочешь этим сказать?
   - Ты не ответила на мой вопрос. Я до сих пор не могу понять, что же ты на самом деле думаешь об этом.
   Милана не знала, как на это ответить. Ей не хотелось признавать, что она думает так же, как он. Влад высказал вслух то, о чём она сама неоднократно задумывалась, и она не могла не заметить это, свойственное им обоим, презрение к общепринятым ценностям. И сейчас мысль о том, что он лишь оттеняет её собственную циничную чёрствость, ввела её в оцепенение.
   Дело ведь не в том, что работа или окружение сделали её такой. Нет, там есть что-то ещё, где-то глубоко внутри, словно капсула с ядом, отравляющим её сознание. Слишком много ненависти и презрения, слишком мало места для любви. Сможет ли настоящее чувство когда-нибудь поселиться в её равнодушном сердце - вот на какой вопрос ей нужно найти ответ.
   Она смотрела ему прямо в глаза, словно пытаясь увидеть в них своё отражение. Если у него есть уязвимая сторона, если что-то способно заставить его утратить контроль, значит и у неё ещё не всё потеряно. Но он непроницаем - его лицо в полумраке ресторана выглядит так, будто оно высечено из камня. Казалось, от него должно веять холодом, но Милана почувствовала, что именно от этой жёсткости, которую она ненавидела в себе, он стал ей ближе.
   - О чём ты думаешь? - прервал её размышления Влад
   - О том, что мне не хочется соглашаться с тобой - ответила она и сама удивилась своей искренности.
   - Почему?
   - Не знаю - произнесла Милана - может, я просто не хочу быть такой, как ты.
   - Такой как я или той, кем ты на самом деле являешься?
   "В самую точку" - подумала Милана
   - Ты знаешь, - сказала она вслух - я думаю, мне пора домой.
   - Хорошо. Я подвезу тебя.
   - Не надо. Я вызову себе такси.
   - Зачем?
   - Что зачем?
   - Если я предлагаю тебя подвезти, зачем всё усложнять?
   - Я всего лишь стараюсь быть вежливой.
   - Мне не сложно. Так что успокойся.
   - Хорошо.
   Двадцать минут спустя они подъехали к её дому. На этот раз Милана сидела на переднем сидении, и хоть её клонило в сон, близость Влада тревожила её. Ей хотелось как можно быстрее выбраться из машины.
   - Дойдёшь сама до квартиры или тебя провести? - спросил Влад
   - По-твоему, я настолько пьяная? - пробормотала Милана
   Влад улыбнулся.
   - Я всего лишь стараюсь быть вежливым.
   - Ну, если хочешь быть джентльменом, можешь обойти свой БМВ и открыть мне дверцу с той стороны.
   - Спасибо за инструкцию - сказал Влад и вышел из машины.
   Открыв дверцу, он протянул ей руку. Она подала ему свою, и на мгновение они оказались максимально близко друг к другу. Милана почувствовала, как от его прикосновения по телу словно пробежала судорога. Она поняла, что надо попрощаться как можно скорее.
   - Ну что ж - сказала она, высвобождая свою руку из его руки - спасибо, что подвёз. Увидимся... на работе.
   - Пока - ответил Влад.
   Набирая код подъезда, она обернулась. Влад был уже внутри, на водительском сидении. Он смотрел на неё, и ей стало ясно, что всё время пока она шла к дому, он не отрывал от неё взгляда. Со смутным чувством сожаления Милана вошла в дом и захлопнула дверь.
   **************************************************************************************
   Полностью книгу можно скачать здесь: https://andronum.com/product/vytsehovskaya-lyudmila-iskushenie-pravdoy/
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"