На острие предельных откровений,
Немного вкось и чудно набекрень,
Листвой увядшей в кружеве сомнений
Вцепился в ночь ненастный хмурый день.

И неуютно лампочка моргала.
Прохладой из окна несло впотьмах.
И даже, освещая вполнакала,
Унылой желтизной фонарь зачах.

Потом он вздрогнул в заоконном мире.
И свет вечерний на меня излил.
И раздались шаги в пустой квартире.
И лист разлёгся, требуя чернил.

А я молился, на кольцо взирая.
И пальцами мотив простой слагал.
А ветер, на ветвях дерев играя,
Мне в этом действе тайно потакал.

Не плачется. Уже седьмой десяток
Вприпрыжку. Не заглядываю вниз.
Не нажил ни подворья, ни достаток.
Лишь научился наклоняться ниц.

И теребит мне волосы, спасая,
Быть может и от самого себя,
Безумная, прекрасная, живая
Мария Дева, гладя и любя.

10.11.11