Висят на языке слова,

они хотят иметь права:


права на человека.


Свобода, воля, тело, боль,

закон, запрет, наука, право.

Добро играет свою роль.

Актёру Зла: овации и браво.


Добро - Материя, процесс, живой спектакль.

Зло - это прах:

когда к добру срок годности явился.


Где славы нимб, где истины пентакль:

в коробке драгоценных слов -

на них народ купился.


Слова, как драг металл, наркотик из эфира,

упрямый человек на них купил все чувства мира.


Самооценку переиздают слова,

чтоб человеку не мешала голова.


Был Божий человек так мил,

пока себя словами оценил.




Всегда рабами были мы,

в одной лишь букве разница:


slavs или slaves - раб Солнца иль Луны,

всегда нас посылало Небо в розницу,


в своё небесное имение,

ему не интересно у товара мнение.


Счастливыми рабами Солнца,

у костерка прозрачного оконца,


кололи свастики тотем,

гулять водили нас в Эдем.


Нам Солнце золото дарило,

молчание рабов - их прав мерило.


Оправдываться повода не ждали,

однако поводок с нас не снимали.


Рабы Светила звали'сь славянами,

пороли нас словами пряными.


Рабов со львами на арене -

их в гладиаторы назначили цари,


на главной сцене,


чтобы к себе привлечь внимание,

и отобрать отвагу и влияние,


за золото в монетах,


за право победить,

и в силе цезаря народы убедить.


А позже крепостными стали мытари,

а их владельцы записались в бары.


В рабов славяне перекочевали,

когда словами новыми их потчевали,


и меч отняли и зеркальный щит отменный,

и цепи золотые рабства.


Религии неприкосновенной

не ожидали подлого коварства,


иммунитета фиговый листок,

пригнавшей ветром на восток,


на органы надели,

а далее - рабы наделе:


лаг половых гулага,

рабы совхоза и сельпо продмага,


рабы варёной колбасы

и ранней утренней росы.


Подумаешь рабы:


уж лучше, чем быть рыбой,

иль телевизора огромной глыбой,

иль соловьём на глупой ветке,

или углём в чугунной вагонетке,


ведь сам Господь

Электроток давно живёт в розетке,


как раб он поджигает кинескоп,

мы все - рабы, и даже мент и коп.


Сейчас рабы мы умного смартфона,

он в пропасть нас ведёт

под запись с микрофона,


нам улучшая жизни качество,

записывая в новое батрачество.


Умнее человека слово было,

пока приставку окончанием накрыло.


Тогда умение превратилось в мнение,

любой-в любовь, а выживание-в подчинение.


Теперь у человека нет души,

с ней в интернет играют малыши.


Сам человек-давно в неволе-Вольт,

и ум и сила в человеке Кольт.


Мы - перекрестие мишени,

заложники креста и хрени,

снаружи права не имеем,

мы тварь внутри дрожащую лелеем.