СЛАДКОЕШКА.
Прощай, Москва! В Стамбул, в Стамбул, в Стамбул!
Тянуть роман, где всяк упрям, как ослик...
Однако о любви сподручней после
Мне говорить. Пока в душе сумбур.
Хотя, конечно, вовсе не зима.
Любой газон - мечта для футболиста,
А что местами глухо и нечисто,
так это труд не моего ума.
Что привезу? Мне стыдно, но - живот:
жрал требуху, барашка и рыбёшек,
а к сладостям тянулся, как ребёнок:
"Халва, Халва!" И дрых себе, как кот.
дай мне харчевню с видом на пролив,
дай мне обмылок жизни византийской,
в толпе густой стремительно затискай,
собой, как лимонадом, напоив.
Пусть каждый твой торгующий старьём
подвал спасётся от житейской бури.
Вздохну, прощаясь: "Если мы умрём,
то это будет явно не в Стамбуле!.."
В.Васюхин "Зима в Стамбуле".
******************************************************
Бежал в Стамбул я, от зимы, от нашей, склизкой.
В Москве остался мой роман, а с ним и ослик.
Там ждёт меня обмылок византийский...
Однако о любви - сподручней после.
Вначале - это помню до сих пор,
Жрал требуху, барашка и рыбёшку,
Потом затискан был толпою, блин, в упор,
И, только футболист подкинул трёшку.
С тех пор конфеты стали чаще подавать -
Я к сладостям неравнодушен очень.
Клиенты? стали мило узнавать,
Ещё бы - из Москвы, и сам, как пончик.
В харчевне стал своим - уже немало.
Конечно, было стыдно, но живот
просил халвы, а там её навалом -
нажрусь и долго дрыхну, как тот кот.
Подвал приветил - торговал старьём,
Бывало глухо от житейской бури.
Порой прощался: "Если и умрём,
клянусь подвалом - только не в Стамбуле".
Босфор, Стамбул и всю эту муру
Я презираю, и неоднократно!!!
Теперь уверен точно, что умру,
Но, это будет где-то в Эмиратах!