Вовкун Владимир Игоревич : другие произведения.

Восемьдесят пять сотен

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    То, что леером сковывает жизни людей и продолжает нависать над искренним концом. Будущее. P.S.Версия не исправлена. "Местный" редактор коробит текст...Цифры в скобках-это пояснения.

Моя работа, воть [Вовкун Владимир]

Истинный показатель цивилизации - не уровень богатства и не величина городов, не обилие урожая, а облик человека, воспитываемого страной.

Р.У.Эмерсон

   ВОВКУН ВЛАДИМИР

ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ СОТЕН.

Найденные в библиотечном фонде Сер Гонской академии документированной печати обрывки статей из ежемесячного научного издания "ПРИЗАТ(1) ЭРУДИТА":

  
   "...В связи с появлением нового вида не остаётся сомнений, что скрипучие биомассы южных растений являются разновидностью белоголовой фирсы. И снова большая часть заражена непонятными мутациями, охватывающими обширный арсенал лесов. Несмотря на возможность приспособления к вирусу 3ФЛ, неясен процесс заражения. Наверняка, это станет главной загадкой века. Возможно, в этом виноваты перемещения песочных аномалий? Но, скорее всего, это интенсивный процесс охраны лисьего алдыша, повлиял на сложившуюся ситуацию.
   Между тем, как оказалось мутационный процесс Вихревых червей непосредственно связан с их популяцией. Генетическая эволюция песочного организма варьирует свой рост в зависимости от расположения источника питания. Именно поэтому, когда произошла геологическая катастрофа 78 века на площади Южного океана, обнаружились подземные гнёзда песочных личинок. В последствии, испытав рацион маточных окропрядов, удалось создать адаптивную зону и определить аллогенез Тварей Пустыни. Таким образом, стало возможным удерживать и разводить некоторых особей ТП. Но с появлением новых адаптаций черви стали представлять собой непосредственную угрозу. Прежде всего, потому как развитие их морской деятельности послужило высокому уровню организации притока хадстильных генов, отвечающих за уровень содержания влаги в скрепляющей слизи. Что позволило им размножаться при низких температурах до -700 (2)АкЛама'.
   Организация "Пять Обелисков" публично заявила о своём намерении транспортировать все нестабильные организмы, существующие на данный момент, как они выразились в "один большой зоопарк". Если им это удастся, то во владения многих "монстров мира" попадёт целая планета, благодаря чему возможность ущерба или гибели сведётся для них к нулю".
   От 85.60.7842.
  
   "...Вот уже несколько столетий она продолжает существовать, как смертельная ловушка. В результате крупных залежей магнитной руды на дне океана, основали несколько Крипсольных Домов Добычи, но из-за острого кризиса перенаселённости планеты их пришлось забросить. Однако в 8692 году произошла катастрофа, породившая сильные атмосферные Вязи, чьи нити и по сей день, смещают притяжение планеты, образуя ограничивающую капсулу, насыщенную разными формами жизни..."
  
   От 46.27.9542.
   ______________
   (1)Призат - это третья из телепортационных дифракций скоростей света.
  
   '(2) Термин, обозначающий градус Аклинского пламени. В печатных изданиях используется сокращение, но на штандартах Учёного Ордена всегда предстаёт знак пылающей видирамиды, с тремя основаниями.

1

ПРОТИВ КОЛОНИИ БЕЗЫСХОДНОСТИ.

  
   К чему я пишу эти строки? Чтобы не сойти с ума. Чтобы не забыть ради чего. Вы поймёте, если когда-нибудь окажитесь здесь. Я пишу уже очень долгое время. Просто смотрю и пишу не в силах молчать. Даже сейчас.
   Небо, в лучах заходящего солнца, пестрит розово-охристыми оттенками завершения дня. Далеко до горизонта, насколько хватает глаз, распростёрлись мирные и окутанные вдали голубоватой дымкой леса. Слышится настороженное пение цикад и сверчков. Тут и там мелькают в прохладном воздухе мотыльки, завораживая своими танцами в просыпающемся ночном мире леса. А какие душистые ароматы ощущаются в волшебный час сумерек!
   Землю повсюду устилают цветы самых разнообразных тонов, лепестки их столь причудливых форм, что некоторые выглядят необычайно нелепо. Небесный свод прибывает в огненно- восторженном состоянии заката. Воздух и звенящее спокойствие завораживают, хотя такое ощущение, будто что-то застилает матовой пеленой всё вокруг. Именно в этой части дикого, необузданного стихиями уголка, где, казалось бы, зрение должно потеряться посреди иррационального многообразия красок, взгляд случайного путника отнюдь не восторженный. Место это- обиталище тьмы, красота режет глаз, а страх сковывает эмоции. Тут по пятам ходит предчувствие одиночества, среди этих могучих стволов деревьев и мощных крон. Бывает, краем глаза, заметишь какое-то движение в чёрных провалах леса, но стоит обернуться и всё пропадает, остаётся, лишь неизвестность темноты в глубине и оболочка - оболочка неясности. С этого момента становится безразлична красота вокруг, ведь она столь искусственна.
   Лес, растянувшийся на целый континент, лишь одно из немногих мест, которые подвластно хаосу этой планеты. Это колония отчуждённой гибели. Это планета Гелион. Здесь властвует эпоха дикости. И я тот, кому довелось жить в этой эпохе. Я пишу эти строки потому, как всё переменилось. Так часто бывает. Мироздание не складывается на века, века сами складывают мироздание. Моя история не полна, потому как я прошел путь к своей цели стремительно. Я просто хочу сказать, что сейчас, стоя на опушке необузданного королевства, я нашел выход. Дорогу домой. И я счастлив. Сейчас допишу последние строки в моих записях, и Телаанский океан примет меня в свои лазурные объятия. И я поплыву. Поплыву навстречу пустоте. А на необитаемом побережье вечно будут звучать эти строки, призраки мыслей. Пока их не прочтёшь ты, мой друг...
  

ДНЕВНИК ОДНОГО ПРОХОДИМЦА.

"Делай хорошее так, чтобы никто не узнал и тогда возвеличишь себя, смертный!"

Римидал Нукво

   42:95 (00:00)
   Глубокой ночью я проснулся от шума. И вновь увидел его. Бивни алого неканолоса раздирали камни, выкорчевывали с корнями белёсые стволы диких деревьев. Тысячи парных мышц работали синхронным валом, сминая энергию земли под массивными ногами, кровавую шерсть гиганта облепляли сухие листья и кости, сложившиеся в диковинную мозаику, напоминающую рабскую фигуру на багровом занавесе. Протёршиеся сосуды на покрытых проплешиной ушах, давно не питали слухом своего обладателя, а длинный мощный хобот метался из стороны в сторону, сокрушая и проламывая. Верхние резцы молниями сверкали в лунных тенях, мамонтообразная тварь мчалась по лесистому склону, рождая обширные сели и вздымая чудовищные столпы пыли. Невидящие глаза зверя обволакивал едкий слой пепла, но они горели жаждой мести. Его хобот, наполненный гнилью, источал тошнотворный смрад, выдувая пары тягостного дыхания смерти.
  

2

   Он страдал, страдал беззвучно, как подобает скале, страдал от жажды и алкал её утоления. Он чувствовал, где сможет обрести радость пресыщения живительной влагой. Земля под ногами шептала, влекла его к цели. Я наблюдал со стороны. Сидел, и мне было страшно, слушая его тягостный стон, если бы не земля он вмиг уничтожил бы наше поселение. Но земля всегда ведёт их, людям это не понять, по крайней мере, здесь.
  
   15:37
   В минуты одиночества идиллия спокойствия перемежалось с самопознанием, но ему казалось, что, почему-то, именно через умиротворяющее, размеренное вязание крепких, прочных узлов из жёстких волокон бечёвки он и постигает истинный апофеоз мироздания. И он именовал его - покой. Всегда молчаливо, приветствовал Вальдрам мутное озеро в предрассветные часы, когда горизонт ещё окутан таинственной сиреневатой дымкой. Когда одинокие ванильные стволы деревьев у берега лишь легко проглядывают, выталкиваемые бурыми тенями из общих лиловых силуэтов окружения. Он тихо садился у кромки воды, плескавшейся ледяными каплями, и так нежно пробуждавшей затуманенный, ещё не проснувшийся разум, касаясь босых пальцев ног, а затем принимался бережно, но умело связывать концы верёвки, превращая их в незыблемые продолжения линий и сочленение таинственных, грубых, но ясных форм. Вальдрам сидел так до рассвета, когда золотисто-ослепляющие лучи уже били ему, сквозь листву и ветки, прямо в глаза, и заставляли сомкнуться веки пред наступающим теплом нового ясного дня. Ему это нравилось. Он любил всё вокруг в минуты покоя и таинства общения с гармонией. Не потому, что среди его окружения многие почитали занятным, встречать новый день, размышляя о сущем и былом. Напротив, все вокруг как будто любили покой и уютную тишину ойкумены, но печаль обыденности время от времени, всё же всплывала на поверхность безмятежной жизни. Будто рябь пробегала она, добираясь волною, особенно на восходе, к самому озеру, где распадалась волнами, порождаемыми ветром перемен. А как только туманные поиски утра, уходя в глубину, уступали место чётким фигуристым кронам, ветвистым силуэтам и колеблющимся границам берегов, то он просто распутывал змеящиеся концы, и, оставляя на песчаной земле бурые следы от мокрых ступней, отправлялся обратно в родной, тёплый дом. Он всегда казался мне странным. Но Вальдрам - очень хороший человек. Многие считают его вертопрахом, но я думаю, он самый свободный из живущих на этой земле. Каждый раз я прихожу с ним на озеро и плачу. Плачу потому, что больше не могу.
  
   20:40
   В нашем образе жизни мало хорошего. Правда существует традиция. Каждый раз кто-то уходит. Уходит за пределы границы. Видите ли, там где мы живём наиболее безопасно. Это королевство чёткого антропоморфизма. А дальше происходит разделение, где стоит сделать лишний шаг, как ты исчезаешь. В нашем мире это риск. Скоро думаю, уйду и я. Но здесь тоже хорошо. У нас свой общественный строй. Высокая нравственность и духовность. Мы верим в бога. В какого именно? В месте, где надежды мало, обычно верят по наитию, сколько бы не было обличий и обрядов. Это диктует большинство. Мы живём в замкнутом раю, наблюдаю со стороны на цивилизацию. Язык? Это этнический вопрос. Здесь люди пользуются одним языком. Языком коллективной надобности. Необходимо прочесть библиотечный фолиант? Учим арабский или панджаби. Захотелось художественной литературы, учим русский или английский. Интересуемся религией - японский или дравидийский. Здесь времени хватит. На Земле моя жизнь длилась бы сорок лет, а здесь, почти как в Библии: Двести восемьдесят один год (в среднем). Место, в котором, обосновалось три тысячи человек, напоминает сеть разветвлённых подземных артерий и несколько сотен чётких ониксовых монолитов возвышающихся одинокими

3

   шпилями, посреди бушующей золотистой нивы.
   Здесь нет бедных, равно как и иждивенцев, но нет и электричества. Однако мы проживаем с удобствами, в их число входит и разного рода механика, даже телевидение. Правда, только с разрешением аКс37, но этого нам достаточно. Как мы связываемся с Землёй и добываем энергию? Благодаря потоку, вот он струится из бездны океанической толщи. Мощное необузданное давление энергии прорывающей сизые небеса на горизонте. Раньше он неуклонно расширялся, но, дойдя до самых границ материка, десять лет назад, вдруг стал убывать, прерываясь, порою на неопределённые циклы. Сейчас он скорее напоминает безжалостную плеть, прут былого величия этого мира. Наши учёные говорят, что, возможно, он прервётся, и тогда мы сбежим из этой проклятой тюрьмы, пусть даже невероятно милостивой к нашим душам. Порою кажется, что стоит протянуть руку, и я обхвачу ею почти угасшую матовость серого солнца и чуть меньшую по размерам, пылающую голубыми лучами, Амизу и... И диссипацию коварной магнитной энергии, столбом рассеявшейся по планете.
  
   25:63
   Сон. Странный послеобеденный сон мне приснился. Я обрёл в нём свободу. Я был на том берегу с Вальдрамом, но он не вязал - крепкая верёвка порвалась (я почему-то испугался). Затем поднялся с холодной и жесткой земли, а потом прыгнул. Прыгнул в бездну озёрных духов. Они звали меня. Я слышал их зов. Поначалу ничего не ощущал, не холода сковавшего лодыжки, ни ужаса отразившегося на лице. А затем почувствовал еле проступившее покалывание от обморожения, плавно перераставшее в отчаяние. Лёгкие начинало ломить, сдавливать в чугунные цепи, закручивать от невыносимой боли. Казалось бы, всё должно кончиться там, в темноте. И лежа на илистом дне, месяцами, а то и годами суждено будет мне пустыми глазницами взирать на колеблющуюся тень солнца, словно бельмо возникающую день ото дня, среди склизких водорослей и немых обитателей. Но произошло нечто совсем иное. Внезапно, всё вокруг прорезал чистый переливающийся звук одинокого ручейка, за ним ещё один, казалось, распускается бархатная орхидея с нежными, светло-коричневыми лепестками, но спустя мгновения стало ясно - это была лишь прелюдия перед несокрушимой волной чувств, вплетающихся с каждым мановением умелой интуиции, в общую мелодию жизни. Постепенно, глубинная ария уныния вокруг, начала смолкать, пока не воцарилась священная тишина, и ничуть не смутившись резкой перемене, природа стала с упоением слушать приятную, ласкающую слух мелодию, витающую всюду, словно травяные павлиноглазки, порхающие сладостными звуками на зависть соловьям. Звучание не несло с собой и толики страха, напротив, как бы звало. Невозможно было уловить, откуда исходят хрустальные вибрации, но наплыв, будто, оплетал безропотными, звучащими сосудами отовсюду. Сознание начало гаснуть пред тихой, повелевающей волной страшной силы. Возникло смешанное ощущение радости, и восхищения от бури нахлынувших мыслей, а мягкий, стрекочущий голос шептал...
   Я не помню. Или не хочу помнить, что он шептал. Но ведь это всего лишь сон, верно?
  
   34:78
   Я с трудом сдерживаю себя, чтобы не ринутся бежать. Птицы! Настоящие птицы, как на картинках! Не очередные порождения сбивчивой мутации, а изящные и парящие! Отсюда не видно, но могу поспорить их перья из кератина. Я в предвкушении ярчайшего впечатления в своей жизни. Регор обещал поймать одну для изучения. Только бы получилось, ведь тогда мы смогли бы понять, насколько они здоровы, а если я прав...
   Но не буду наперёд загадывать. Посмотрим, возможно, наша удача близко!
  
  

4

   35:00
   Чистые, контурные перья. Блестящий клюв. Мускульный желудок без "изъянов", передние воздушные мешки не повреждены. Но она самовозгорелась, как только попала за купол. Возможно это судьба.
  
   06:07
   Полулёжа на портшезе, вглядывался во мглу кровавой ночи через бойницы окон, слушал, как постукивает мой резной шкаф, и вырезал на твёрдой дверце наизабавнейший стишок. Мне показалось в потустороннем свете виридоновой звезды, что он смотрится шрамом на твёрдой коже прямоугольного мертвеца:
  
   Бояться ли шкафа, который не спит?
   И снова скрежещет, и снова вопит,
   И дверь в темноте так противно скрепит,
   Его не прогонишь, он страхом не сыт,
   Пару часов и разум болит, безумие в сердце, душою парит.
  
   Забавно. Но оценить некому. Вокруг много людей, но мы так поглощены своим существованием, что кроме разветвлённых сомнений не способны рассмотреть и оценить друг друга. Каждый планирует "возвратится" при первой же возможности. Порядок таков: люди общаются, рожают, иногда любят. Мы творим, пишем, работаем, но с каждым месяцем нас становиться всё меньше. Мы уходим в леса, чтобы найти источник всех наших страданий и никогда не возвращаемся и не доходим до цели.
  
   14:56
   На Связующей площади всегда много людей. В этом мире нечем торговать, каждый творит себе под стать, иногда делиться, но чаще скрывает. Я жалею о том, что почти никого не знаю здесь. Раньше я жил у Маяка. Этот каменный тотем знаниям витает на призрачном островке, посреди небесного свода. Он воистину прекрасен. Олицетворяя собой произведение божественной фантасмагории, он в то же время весьма обыден. Белоснежный купол из безупречного альбоха(1). Величественная обсерватория, уединённая типография, искусный театр и великолепный сад для изучения роли теоретического влияния окружающей мутированной среды на структурное формирование генетики. Всё это и его постоянная деятельность, вкупе оставляют неизгладимый след в памяти. Но истинный кладезь внутри. Наука, искусство, медицина и спорт. Система образования справедлива, каждый приходит и изучает то, что его больше привлекает. Жаль там не преподают астрономию... Однако там также содержится всё, без чего мы не смогли бы продержаться здесь так долго. Но я отвлёкся. Итак, посреди тихой толпы возвышается на площади девятиметровый монитор, каждый день, вещающий о "другом" мире, таком притягательном и свободном. Я не люблю телевидение, но именно эти новости дают мне пищу для мечтаний. Тут уютно. Мраморный фонтан, отбрасывающий косые тени и клыками вгрызающийся в вихрь радужных брызг.
   _________________
   (1)Неясная разновидность камня пропускающего и даже фильтрующего воздушные потоки
  

5

   Йенилокловая(1) статуя посреди бьющих струй, возвеличивает фигуру неканолоса, орошающего свои бока рудниковой водой. Дети совсем ещё малые, но серьёзные, и тихие. Праздношатающиеся личности расслаблены, но сконцентрированы. Пожалуй, вся сокровенность этого места таится в музыке. На площади всегда полно музыки. Потому все приходят сюда помолчать и подумать. Сейчас мелодия звучит через динамики, но довольно часто вокруг собираются музыканты и играют, не побоюсь это сказать, великие баллады.
   Даже сейчас запись громадой эмоций окутывает нити нервов и нещадно раздирает их в волокна глубокой печали и радости. Песня здесь - (для меня точно) это орудие редкой силы. Мука, мука и сладость кроется в грустных мотивах!
  
   14:99
   Я решил проверить, как это будет. Стоя на границе, я взмахнул рукой, но долгий полёт серого камня так и не завершился. Тучи гадкой мошкары облепили твёрдую поверхность камня, вязкой массой навалились на бессмысленную жертву. Чёрная тень тут же скрылась, но я, по крайней мере, знаю, где расположен их улей. Я решил сесть и понаблюдать.
  
   34:48
   Умирающее небо, в сердце которого горит огонь веры, надежды нового дня...
   Увы, закаты коротки как жизнь бабочки, хотя и вдвое печальнее неё. Но именно ради этого зрелища, каждый вечер, сидя у окна, я смотрю на небо, в надежде когда-нибудь описать, изобразить, прочувствовать до мельчайших деталей это восхитительное творение бога... Тишина леса меня настораживает. Он не может молчать, не сейчас, когда Черок уходил в прошлый раз, мир знал и отравлял наше озеро, нашу радость, наши плоды и посевы. А...Конечно. Он стал спокойнее, думает, я не уйду далеко. Посмотрим. Мягкая золотистая трава почернела и загнулась - это было предупреждение, надо было спешить в этом мире красота - обман. Особенно ближе к ночи.
  
   37:15
   Я решил неспешно прогуляться. Раз уж мне суждена схватка пусть она будет хотя бы напористой. Да и потом, гордые колосья так приятно обволакивают ступни... Мне нелепо хорошо, я смотрю на две заходящие звезды. Одна подчёркивает лазурью тёмную стену монолита, именуемого моим "пристанищем", а другая сглаживает грань тёмного провала. Сам я сижу на холодной земле в тени цитадели, никогда не запомнившейся мне домом.
   Вот Вальдрам идёт с общей молитвы. И мне пора домой.
  
   50:00
   Надо же! Я не знал, что этот вечер будет таким необычным.
   Я уже было, посчитал, что сегодня исчерпал свой лимит общения с окружением, как ко мне в комнату, отодвинув матёрчатый полог, зашёл Вальдрам. Мы с ним не сильно дружны.
   Как и все вокруг впрочем. Так проще уходить. Но сегодня он попросил меня?стать ему другом. Я скоро покину эту маленькую "страну", и он посчитал, что я должен идти с воспоминанием. На Земле все живут, общаясь и меняясь, почему бы уже не начать, может, будем ближе к дому?
   ________________
   (1)Йенилокл - материал схожий по свойствам со стеклом. Но появляющийся, в результате гибели и дальнейшего разложения, с последующим ороговением, чернобрюхого червя.

6

   Мы долго сидели и разговаривали в тишине. Было интересно. Правда. Мы говорили обо всём. А потом я достал из сумки своего бумажного "собеседника" и стал записывать.
   "...Надо сказать, пятнадцать лет, это для многих возраст бессмысленный, они проводят его в сердечных грёзах, в разлуке с пассией, мечтая впустую, не притворяя в жизнь своё лидерство, и тратя свободу своих моральных суждений на чужие верования. Они копят фолианты мнимых истин, учат ситные полемики, и, ликуя, падают ещё ниже. Зачем себя обманывать? К чему знать всё, если самое главное никогда не постигнешь? Можно старательно выбирать себе друзей и подруг, а можно рассмеяться тщеславным компаниям в лицо. Нет, не обижаться. Именно расхохотаться, они, конечно, подумают, что вы полный дурак и правильно. Дело не в этом. Способность смотреть на поверхность и видеть глубину, самое сладкое знание, особенно в пятнадцать лет. Возраст, когда, кажется, будто всё знаешь, но подсознательно понимаешь, что это не так и вновь оказываешься абсурдно обманутым. Это время интуиции, время, когда в голове ничего толком не укладывается, но всё замечаешь душой. Когда не можешь правильно ответить на вопрос, но способен предугадать поступки окружающих, когда ничего не планируешь, живя настоящим, но знаешь, что будет дальше. И лишь один недостаток, затмевает всё - это возраст когда жизнь чересчур коротка. Я хотел сделать очень многое, хотел почувствовать себя нужным. Глупо, и безрассудно".
   Вальдрам, мой друг. Не горюй, сегодня ты сделал многое.
  
   12:45
   Третий день. Третий день как я пишу на этих страницах. Вот, попалась первая желтая. На счастье? Сижу сейчас в просторных залах молельни. Странное место. Здесь нет искрящихся фресок, нет статуй, олицетворяющих божественную натуру. Только алтарь и контрастный голубой свет. Я стараюсь не приходить сюда во время песнопений. Потому как голоса счастливых я не люблю. Они поют радостно, и хотят, чтобы другие поверили в их благодать, но никогда сами не дарят радость и всегда сами просят милость Его. Наверно на Земле всё иначе.
   Блёклая бархатистая ткань, желтым кадмием ниспадает на серые ступени и зеркальный пол. А из тени пятном зияющей в стене, тянется золотая рука, на чьей ладони покоится плод медного яблока. Знаете, почему я так хочу на Землю? Потому что здесь, я никогда не почувствую приторную мякоть этого лакомства, ибо "запретный плод" на Гелионе просто не растёт.

СПЕКТАКЛЬ "БЕСЫ"

(Гелионского театра " Долгая сцена")

Мы смотрим прямо в пустоту, не замечая наши очи,

Мы смотрим, наблюдая вышину, громадой рвущую сердца и клочья,

И ощущая влаственные воли, кричим, отчасти не взирая на покои,

Нам чуждых королей, что тихим плачем будят стоны,

И поедают собственные сонмы, и сизым дёрнутые кроны,

что взращены обманутым слепцом.

Алерон, Червивое Солнце.

В коварной мутной тишине, что подкралась в речных потоках,

Где в удивлённых всплесках, раскрыты капли блеска,

Что так небрежно и печально, пытались убежать отчаянно,

В коварной мутной тишине, где зорко смотрят очи,

Которых ждём мы в страхе ночи,

7

В закатных трепетных лучах, что бьют в глаза сквозь ветки сосен,

В безумном танце страшной гостьи, забились дюжины фигур,

Сквозь хоровод, покрытый горем,

Колонны мчались с жутким воем,

Сквозь странный гомон, шумный хохот,

Сквозь тихий плач, негласный вскач, вокруг кустов и листьев липы,

Уж ноги все до кости сбиты, умы уродливо пролиты!

Но вот в истоме сладкой муки, потухли звуки,

Лишь в пляске появилась суть - томленья ночи грустный путь,

Но в свете лунного луча их танец мёртвая свеча,

И кипы призрачных существ так странно полнят сотни мест,

На шабаш капища зверей, подарок - тысячи смертей!

Ликуйте идолы безумий, сегодня полны ваши ульи,

Сегодня вы пожрёте крови и в сердце истины вольёте!

Но в час предзвёздной грустной песни, когда проснулись силы мести,

На поле вышел Алерон - король с червями в венах сердца,

Сосуды греет жажда чести,

Что не дарована судьбой, покамест он немой душой,

Рожден он был в высотах горных на тропах торных, где великанов длани скромны,

Где жук мельчайший - гад вредчайший, а птица в небе - тень к победе,

Сквозь дымку призрачной зари, коня мертвяк вёл под уздцы, глаза светились светом боли, Как знамя давно падшей воли, его доспехи, словно панцирь,

Сочились слизью слёз увядших, хромой,

Изящно и с угодой он к свету шёл, кривя походкой,

И кровь сочилась изо рта, когда дошёл до гостьи зла, не ликованья, изумленья,

Он пуст как лист весенний, и в то же время полон дум,

О том, что слабы тени не боятся света дня, и им враждебного огня,

Кто злу позволил выйти в тень, напиться крови им уж лень,

Не льстиво хищникам бояться, за жертву им не годно драться,

И в тёмной касте, лишний довод, чтобы содрать со злобных тонны кожи,

Глаза алеют в вспышках гнева, исдохли демонов посевы,

Уж не вступаются клинками, а рвут безжалостно когтями,

Где видно чтобы звери тени, во мраке пасти свои грели,

И мускульным позывом скулили в Дни своей наживы,

В тот миг он понял страх царицы, что покорила трепетную птицу,

Он осознал чужою болей, что лик его ещё лиловей,

И крылья чёрною волною накрыли поле, диким слоем,

Лишь взмах вроного острия, тем паче дикого крыла и пали ниц неверных толпы, и в Суматохе искр снопы, потухли в диком страха вопле, на поле мёртвенной травы, сквозь Мутную завесу выжигая пепел, взбежал гонимый, дикий ветер,

И подхватив крылатых тварей, выдрал корни их страданий,

В сердцах, с тех пор скитаньям нет предела, тела их бродят по уделу, взрыхляя Собственные лица, о, как им жизни хочется напиться!

C тех пор прошло три сотни лет,

Минуло время поколений,

Не видно солнечных затмений,

Казалось, нет конца борьбе,

Она идёт даже во сне,

Но если острый эспадрон,

Вдруг отсечёт кровавый стон,

Восстанет мёртвый Алерон!

8

В тот день, когда на снег упал рассвет, когда забрезжил тёмный след,

И на сугробе средь ветвей, один листок был одинок,

Как тёмной ночи лепесток, вернулся с диких пустырей,

На тёмной тени Инедей, взрыхляя кипы серых пней,

Его фигура неясна, была длинна и высока, хламида чёрного огня,

Корона бледною луной, светилась странною судьбой,

И видно было с далека, печать его- его судьба!

Вокруг метель колышет ветви,

И в круг сметает пыли сетью,

Мороз пространно и смешно, слетает с неба решетом,

А всадник льдом покрыт челом и видно мёрзнет уж давно,

Кричит и едет на тени: " Эй, вы! Там посреди сосны! Я вижу вас и днём и ночью! За мной вы следуете, точно! Вернитесь в крепость тёмных дней! Нет места вам среди людей!" Кричит и едет, Инедей, то бредит, то всхрапнёт, а то от холода уснёт,

И вовсе позабыв порой, себя он чувствует горой.

И лишь глаза его мгновенны, как полны синей крови вены,

Но в небе кипы туч застыв, лучи гнетут чуть поостыв,

Не видно проблесков зари, лишь взгляд ведёт его к дали,

Скитанья, бедный Инедей, видит в пути уж сотни дней,

Отчаянье чуждо храбрецу, ему не цель идёт к лицу,

Он всё оставил позади, ему теперь брести, без горести, без совести,

Он всё составил на пути, ему теперь вести, без сил ему и мир не мил.

   13: 90
   Я смог попасть в театр. Давно не был на представлениях с хорошими декорациями. Я неравнодушен к подобного рода спектаклям. Давно не сидел в большом Глубинном зале. Преодолев тягостную анфиладу, попадаешь в пёстрое великолепие Дворца Актёров с ценными орнаментальными сводами и двумя строгими Стражами. Помню в детстве, я их боялся. Факелы на стенах отбрасывали и множили повсюду причудливые тени. В зале не было ни дверей, ни бойниц окон, хотя признаться, это бы здесь только помешало. В помещении присутствовала некая гармония или иллюзия порядка. Свод не поддерживали колонны, всё здесь было неясно, но в то же время понятно. Ведь недомолвки, порою, порождают откровенность. А откровенность, в свою очередь витала здесь повсюду, отчасти благодаря Стражам. Они приговорены к стращанию духа на веки, ибо только у арки живы и свирепы.
   Бывшие правители за всем следят бдительно, без доли меркантильности, они снова и снова мечтают покорить этот мир. Ещё издали видно двух могучих шестипалых драконов, распластавших в стороны гордые крылья и гневно взирающих пылью времён. Каменные изваяния корчатся в агонии; поджарые чешуйчато-алмазные бока, тёмные тени под веками и пяти футовые пасти, разверзшиеся в гневном предвкушении плоти. Талантливые оформители окрасили их в изумрудные, медные и золотистые тона, чтобы свести классический образ во тьму веков, и создать новый эталон мифического чудища. Как два отражения друг друга, они борются в точном подражании и прилежании форм; раскинутые перепончатые громады, четыре когтистых лапы обхватывающие подклеть колонн, украшенных декоративными барельефами, готовыми, словно свежие бутоны цветов отчаянно распуститься, и два шипастых хвоста обвивающих арочный проход
   дважды. Гротескным драконам, всегда больно слышать недостойных, и сладко
   прислушиваться к проходящим. И Стражи знали, что сегодня ещё один смертный посетит их врата...
  
  

9

   Грозные закатные тени, пролегли вдоль хребтов, добравшись до складчатой пасти. А клыки высветились каменной прочностью при вечно ровном свете ламп.
   Далее место. Ожидание. Занавес. И тьма вокруг удовольствия.
  
   17:89
   Время. Его всегда не хватает. Завтра я уйду, и никто не забудет меня. Потому что никто и не помнил. Я - это тень. Тень будущего надгробия, где-то там. В лесах. А что там дальше? Тьма там такая плотная, что орбитальный спутник отображает лишь сплошные чёрные дыры. А вдруг там тоже жизнь? Счастливая, но хрупкая, отчего и скрывается за пологом неминуемой смерти...Сайва? Я найду её там. Знаю, что найду. Меня тяготят сомнения. А надо ли уходить? Здесь мы не живём. Мы как бы играем в нормальное человеческое существование. Апофеоз псевдо - увлечения окружением. Тут и пойти - то некуда. Желтое море травы с чёрными скалами прямоугольников. Площадь полная мониторного излучения и настоящего звука скорби, маяк с неудержимой притягательностью познаний, водопадные ванны полные прыгучих самоубийц, и невероятно масштабное поселение под землёй со своими площадками, штольнями и тайнами. А ведь там ещё живут неспокойные индивиды! Помню, ещё, будучи несмышленышем, я как-то набрёл на их "Чадящие Дома" и мне сразу вспомнились истории о пропавших людях - мне казалось, их тела бродят в тени выступа или за металлическим каркасом ящика. Там никогда не было завалов, (слишком надёжна эта странная земля?) все ходы строили ещё в старые времена, до катаклизма. Только первый уровень находится на глубине семисот метров! Что за безумцы полезут так глубоко?! По всей ширине там поставлены триста клапанов впускающих воздух, и обеспечивающие кислородом сотни душ.
  
   20:38
   -Я ей так и сказал "Ты как рАкушка", а она "Почему?" и я "Потому что шуму много, а моря нет".
   Очередной рассказ у костра. Редко тут жгут костры, мы ведь не варвары? Но иногда хочется сказки... Залежавшимся романтикам, иногда необходимо расплескать свои чувства.
  
   37:07
   Некоторые люди, склонны манежиться, попусту тратя время на ненужные подтверждения своей неразумности. Другие же напротив умалчивают об истине, поступая не менее безрассудно. И исключительную категорию составляют особы, умалчивающие мудрость свою, но предающие в негоциях умов, огласки только те факты, что, несомненно, заинтересуют собеседника и деликатно подчеркнут недоимки. Хотя такой тип с возрастом становиться неразговорчивей, от этого ничуть не теряя в радушии, зато, обладая простором мышления, способен во время сказать " Не замай!", проявляя ценные качества жесткого и мудрого собеседника. Но, также, порою, встречаются изысканные мудрецы. Они способны слушать любые слухи и сказки, впитывая незнание, тем самым, компенсируя свои "истинные" наблюдения. Именно их стоит воспевать. Они не рушат чужих верований, изобличая энные в ложь. Они, просто уходят, если им не любо слушать, опять же умело, ничуть не оскорбляя оппонента. Именно такие гости часто захаживали в Скалу. Что такое Скала? Каменоломня угнетённых, прибежище рудных властителей. Но только через неё проходят гении в клобуках навстречу Маяку. Я не гений, я даже не мастер. Мои познания основаны на небольшом количестве интересов. Право, увы, я обожатель. Это и есть моя проблема: обожать и бездействовать. Зато теперь я решился!
   Я направляюсь на путь истинный!.. Да!.. Ну, правда, перво-наперво для этого мне понадобиться карта.
  

10

   47:62
   Теперь точно смысла нет. Я отчётливо запомнил прошедшее время от последней записи.
   Долгий спуск по винтовому эскалатору. Я вижу перед собой просторную залу с многочисленными посетителями. Они снуют между интерактивными стендами и полками, на которых полно блестящих металлических и пластиковых белых корешков. На последних сантиметрах соскакиваю, и поворачиваю направо, углубляясь в неприметный поначалу коридор с надписью на ржавой, с коричневыми порезами и желтым налётом табличке "ЭК07"(1). Начинаю замечать, как с каждым шагом потухает ультрафиолетовая сиреневатость, как меня окутывает оранжевый туман, и, наконец, я парю среди созвездий. Вокруг облака газа пытаются увлечь меня в спиральную ось. Давление. Страшное давление прижимает меня внутрь жаркой массы. И я исчезаю во мраке. Ничего необычного, но я никак не привыкну к элементарному процессу телепортации. Это страшная свобода. Я - человек. И он - космос. К сожалению, только через определённые участки гравитационной линзы (при должной скорости) можно "проскользнуть" в нужное место. Что? А, понимаю. Почему я ещё не на Земле? Потому что Вселенная не жвачка. Профессор долго пытался мне это втолковать "...Молодой человек, вы меня слушаете вообще!? Шаг человека не может, растянутся дальше ступни шагающего! А сверхгиганты не сгорают дольше назначенного! Топливо не самовосстанавливается, если конечно это не аклинское или мусоковское... Следовательно, невозможно преодолеть расстояние, превышающее возможность доступного Путевого Ядра". У нас на планете ядро не ахти, но нам хватает.
   Многие ошибочно полагают, что всё в основном происходит ближе к куполу Маяка, но для любопытствующих, сразу становится понятно, что под землёй секретов куда больше. Я не любопытный, но в процессе обучения у меня были любопытные собеседники. Я редко ходил в Зал Консервации, но это название таит в себе одну неправду. На самом деле это зал Славы. И слава это принадлежит тем, кто уходит и не возвращается. Дело в том, что каждому покидающему "зону наставления" даётся в путь несколько вещей: во-первых - Сковывающую Броню. Сейчас в свете багровой луны, нефритовый отсвет выбивается тонкими нитями. Материал? Ему не дали названия, дело в том, что костюм состоит из восьмидесяти реаликовых хромосом, отвечающих за тридцать восемь энергетических блоков. Сверху накладывается восемьдесят мышечных полос серебристого металла - трилона. И, наконец, завершает творение девяносто семь механических пластин зеленоватого оттенка, они реализуют подачу элиплокислорода, ускоряющего циркуляцию крови, сдерживающего сальные и потовые железы.
   В основном они расположены внутри на подкладке (костюм одевается на голое тело), но некоторые присоединены снаружи, например, на кончиках пальцев, чтобы сдерживать чувствительность кожи на покрытых узором подушечках (заодно лишая отпечатков пальцев). Более того, эта броня дарует возможность умереть раньше времени.
   Нагрузка, получаемая организмом столь велика, что при снятии блокируются все артерии
   и сердечная мышца обескровливается, а сильнейший паралич сковывает конечности холодными жесткими объятиями. Поэтому ею пользуются исключительно в безвыходных ситуациях, когда жизнь уже не важна, а цель достойна самопожертвования.
   ________________________
   (1) ЭК07 - Инструкция пользователя к ЭК07 (запись): "Вас приветствует, Экзаменационный прототип портала трансплантации лучевой души в Карту звёздной черты. Любые неполадки устранены. Приятного путешествия!"

11

   Во-вторых, Сверкающего Принца Ядра - это прибор, позволяющий совершить скачок по местности на триста метров от зоны опасности. Для использования он годен лишь три раза, после чего деактивируются в портативную, чёрную дыру.
   А вот третье...
   Это позже, не хочу сглазить. И как вы поняли, каждый уходящий приглашается (если ранее никогда не был) в подземное капище истинности. Меня ждали, это и понятно, ведь камеры наблюдения расставлены по всему периметру Маяка. Но когда ко мне подошла фигура в белой хламиде и кремового цвета фасеточных окулярах, я не думал встретить профессора. Он со мной много говорил. И показывал. Мне сейчас ясно. Всё ясно. Когда, продравшись сквозь орешник, я, наконец, добрался до поля, бурно колышущегося на безутешном ветру медными стеблями, и порождающего волны бушующей океанской громады из охры, то в конец разубедился возвращаться. Вместо этого я бешено понёсся, пробиваясь, сквозь высокие стебли и полностью утопая в водовороте эмоций и бури чувств, через всё поле навстречу чёрной обители.
   И поэтому завтра я уйду. На рассвете.
  
   60:00
   Последний час пред наступлением нового дня. Я жду? Да, я жду. Земля, сегодняшнего дня, она так нелепа. Кусочек. Как семечко. Не стоит писать об этом. А вот о чём я напишу так это о костной системе аницид. Забавная тварь. Мне показали скелет одного из целакантовых червей. Я не уверен, что вы осведомлены, но нашу планету не захватывали черви. Просто излучение радиацией на Земле так хорошо, необъятно расползлось, что загрязнение окружающей среды стало лишь помехой.
   И вот тогда в дело вступили они - хоботные.
   Если быть точным самые крупные наземные млекопитающие. Как-то раз, случайно, в воздухоносные полости слона попала песочная личинка алой саранчи и начала неуклонно "эволюционировать" гиганта в красную броню невиданной мощи. Так появились неканолосы. А за ними повалила всякая нечисть. И ещё что-то. Что-то неясное, что потребовало себе всю планету. И получило её, но человеческая самонадеянность не знает границ. Мы дали Силе Гелион, но, сравнив планеты, поняли, что сами нуждаемся в нём. И стали паразитировать, красть у Силы. Подумали, что она не против "хороших" соседей и потихоньку забыли родной "шарик". А потом породили катаклизм и Сила начала литься на души приезжего зла. Тогда она решила создать потоки. Никто не улетел, никто не приблизился. Всего витков три: Морской, Песочный и Леденящий - они прутья нашей решетки. Вот только сила тоже иссякает, а Морской поток иссыхает.
   Так вот, удивительно, но у Вихревых червей есть кости! Лишенные надкостницы, но с наружным слоем в виде чистого камня, они выдерживают любые удары, но стоит увеличить влажность, как скелет исчезает и формирующаяся субстанция, становиться, подобна чистой жидкости. Их нельзя уничтожить, но они покорны малейшим вибрациям, именно поэтому место, в котором мы живём, не атакуется. Спасают подземные толчки в "Чадящих Домах".
  
   02:07
   Вроде всё собрал. Чувствуется некий трепет. Моя жизнь закончится сразу или через день моего путешествия во тьме? Делайте ставки, господа.
  
   15:37
   Последние приготовления.
   Со мной никто не прощается. Некому. А Вальдрам сейчас плетёт свою прочную "нить". Удачи ему.
  

12

  
   15:40
   Кидаю плазменный шарик.
  
   15:46
   Мошкара одурело накинулась на голографическую приманку, ещё минута.
  
  
   15:50
   Временной заряд сработал правильно. Вблизи летучие шарики не страшнее шелкопряда. Чёрные, блестящие, но бескрылые? Как они летают? Вот как. Интересно: средние и задние лапки изящно расправлены. Вздутые гениталии свидетельствуют о наличии жала (в наше время даже у бабочки есть жало).
  
   15:55
   Минута и заряд закончится. Минута и возможно последний шаг.
   Навстречу потокам света, навстречу холодным порывам и навстречу своей судьбе.
  
   Часы. Часы остановились. Всё как я представлял. Я не умер, но стоило, ступить в лесистые дома, и тьма окунула меня с головой в сплошные противоречия о твёрдом факте неизменности живой природы. Повсюду серость, запах разложения и...Клещи. Сотни. Миллиарды. Их спинные щиты трещат под тяжестью растянувшегося брюха. Я раньше их никогда не видел (только на гравюрах и детографиях), а теперь воочию убедился, что после питания они становятся крупнее и быстрее. Налетают пылью алчущих кровопийц, не давая шанса скрыться, отмахнуться от них, нет надежды. Это ли сила природы? Это ли проклятие уходящих? Нет, я не сдамся. Сейчас на мне костюм. Я облачился в сверкающую броню. Нет более на мне бремени плоти, ибо я стал нефритовым гостем в этом лесу. Напрасно высекают эти твари искры с пластинчатой кожи, напрасно сдавливает мои механические лёгкие, и корчатся в агонии жажды. Не старайтесь, я и так умру.
   Повсюду одна сплошная труха. Я не вижу неба. И это не эластичный шлем, йенилокловыми очками с панцирными рубцами стягивающий мой взор. Это затмение среди бесконечных ветвей, тонкими нитями, оплетающими лучики мёртвого света. Это пустыня полная странной хаотической жизни. Я чувствую жар, костюм не способен меня защитить. Наверно судьба? Я погружаюсь, глубже во тьму сознания...
   Во тьму странного ликования.
  
   Я не знаю, что произошло. Мой разум скован дурманом. И вот я лежу у озера с Вальдрамом. А вокруг по обеим сторонам взирают множество алых огоньков в горящих багрянцем силуэтах неканолосов. Глаза. Ярче пламени стыда, ярче боли пылающей разлуки. Повсюду глаза и голос. Голос, взывающий с глубин. Он говорит не спешить. Говорит отдохнуть. Он говорит: "пиши". И я пишу. А он всё говорит. И Вальдрам тоже. Но их голоса - это одна сила.
   Должно быть это сон? Да.
   "...
   Случилась забавная вещь. Лес как будто кончился. То есть он кончился, но я до сих пор слышу поскрипывание качающихся веток, хруст червивых грибов, шелест ломкой
   застывшей травы. Глаза обманывают меня или разум оставил тело?
   Палящий солнечный круг маячит на фоне нежной лазури небес, озаряя всё вокруг бледно изнывающим светом. Жаркий песок пустыни, вихрится на курганах, и, взмывая ввысь, растворяется в порывах ветра.
  

13

   Я как-то видел серию фильмов и мне кажется, моё окружение соответствует бесплодным землям Центральной Азии двадцать третьего века. Я чувствую себя неспокойно в этом месте. Дело даже не в том, что повсюду маячат безгранично унылые пески, нет-нет, пустыней я напротив восхищаюсь. Хотите узнать, как я счастлив? Как ребёнок, преодолевший песочницу.
   Трудно найти слова, чтобы описать буйство ощущений и оттенков пустыни. Представляясь многим не более чем засушливым озером из горячих песков, мне она кажется неким средоточием тайн и скрытых знаков. Она привлекает своей откровенностью и незыблемостью. Просто ощущение некоего полотна накрывающего всё вокруг и скрывающего нечто не ясное, непреодолимо нагнетает. Надо двигаться вперёд.
  
   Как странно. Я шел и думал о своём пути (где искать то, что не обозначено не на одной карте?) Размышляя, я обратил свой взгляд, на бредущих по плоскогорью семейной группой неканолосов. Их мягкие шкуры контуром прочерчивала тень, а на бурых, ветвистых рогах плясали блики, столь искусно отмеченные и завораживающе притягивающие, что я испытывал ощущение любования восхитительной фарфоровой вазой. Впрочем, на миг мне привиделось, что всё это, лишь обман и на самом деле то не неканолосовы, а трипосколопендровы рога - ядовитые ногочелюсти, и вся массивная группа, гуськом, продвигающаяся по песку, на самом деле алый чешуйчатый ползун. Внутри у меня всё похолодело, но через секунду сомнамбула растворилась, и продолговатое видение скрылось за холмом. Наверно, это всё жаркое пекло, обитающее среди выросших повсюду в пустыне желтых холмов. Ополоснув лицо из фляги, я огляделся. Тут справа моё внимание привлекло одинокое, сухое деревце, обвешанное различными метизами и растущее на вершине красноватого бархана. Сиё одухотворённое творение на венце своём распускалось цветком с розоватыми лепестками, невиданным, пожалуй, мною никогда в жизни.
   Я даже не заметил, как угрожающе потемнел небосвод, подёрнувшись пепельной розоватостью. Судорожный страх, подобно тискам охватил модифицированное сердце, и заставило его учащённо биться. Внезапно отовсюду послышался невыносимо монотонный гул. Мне, казалось, что меня настигло проклятие, и я еду не по оазису, а по островку из белого, нежного песка и вокруг меня переливчатое море виридоново зелёного цвета. Но внезапно я разглядел, что это не песок, а шелковичные черви, которые поедают мои ноги и не море то, а склизкие кучи жаб. Обратился тогда гул в резкое кваканье, и видение испарилось. Полумёртвый от ужаса, я попал в дикий смертоносный ветер.
   А теперь я вновь в странной тени, странных деревьев. Он играет со мной. Лес играет, ему как будто скучно.
   Ха!.. Лёгкое головокружение и галлюцинации. Малая цена за мою жизнь, жалкую без былых надежд. Вы не поверите, осматривал свой костюм, а он и в самом деле полон сюрпризов! Вот повреждён блок питания, а здесь забыли подсоединить импульсовый генератор моего АРПК(1). Собственно, поэтому я остался без часов, энергии сдерживающей мои человеческие "недостатки" и, наконец, воздуха. Не думал, что так выйдет. Я уже писал о маслянистых блестящих грибах, источающих через едва заметные поры едкие
   испарения. Но, кажется, именно они делают из меня психа. Может снять костюм? И моя смерть станет быстрой. Хотя нет. Энергоблоки повреждены, значит, подпитка была не полной и, следовательно, я могу вполне оказаться целым после снятия.
   _________________
   (1)Атомный Ретион Портативного Компьютера. (Теория "Раскраска брони как клавиатура")
  
  
  
  

14

   Может ли быть что-то холоднее страха и жестче болезни? Безусловно. А может ли быть что-то успокаивающе журчания ручейка и слаще тростникового сахара?
   И здесь нет сомнений. Но что может быть спокойнее ужаса? Ничто и ни в коей мере. Ведь ужас охватывает рассудок медленно и нежно, можно, даже отметить заботливо, а затем всё также небрежно, но умело заставляет его уснуть.
   Так что же являют собою кошмары, не проявление ли любви человека к окружающему его миру? Конечно, нет. Взор мутнеет. Видно я умираю. Проща...
  
   Руку ломит. Почти не работают суставы. Как тяжело дышать, как трудно раздумывать. Свечение. Иллюзорное свечение на левой руке, предплечье, на моей груди. Значит АРПК, отчасти, функционирует. Я попробовал включить подачу элиплокислорода, но видно матрице не хватает мощности. Голубоватые символы кружатся вокруг запястья, предлагая набрать невозможную команду. Какая странная ирония.
  
   Уже довольно долгое время вокруг меня летает сгусток странной энергии. Он танцует восьмёркой, рисуя в воздухе перед глазами "бесконечность". Вот он отдалился за кусты, и, выгнувшись дугой, застыл. Я немного насторожен таким действом. Эй! Он летит сюда!
   Прямо на меня... Ещё мгновение, я затаил дыхание, успею ли дописа...
  
   Это был швах? На миг я окунулся в безраздельную тьму, граничащую с помешательством. Во тьму веков, я слышал своё дыхание, свой шаг. Я следовал по твёрдой площадке, дул ветер и... Дождь? Дождь хлестал меня по лицу. Я едва это помню.
   Но так чётко. И голоса. Снова голоса, но я, почему-то, не хочу вспоминать их. Не могу, как в том сне, когда я нырнул в озеро. Всплывают лишь обрывки. Я знаю, что это важно, но не могу понять почему...
  
   И в самом деле, почему?
   Я миновал "трупники", изнывающих бледным свечением, грибов. Вероятно, отсутствие лязга и скрежета свидетельствует о потере клещами интереса к моей персоне. Что ж, совсем хорошо то, что очень скоро я, пожалуй, смогу попасть в полосу Сизого Тумана. На серебристой карте, расположенной в зоне ладонного апоневроза моей руки, этот участок обозначается, как череда блёклых квадратиков меняющих своё расположение по довольно хаотичной схеме. Вероятно, это зависит от приблизительной отметки деформации разлома Потока на мигатасекунду. Впрочем, к чему гадать, если я сам сейчас вершу свой путь?
   Я просто побегу. Я буду бежать, пока не сойду с ума.
   Пусть я утомлён, но я подготовлен.
  
   Ух! Я слишком плохо представлял себе неожиданности. Слишком. Даже для этих мест. Пора следовать зову. Пора заглушить нестройные голоса. Я приблизился к своему Источнику. Это не туман, это туши. Горелые туши, бесформенной кучей накладывающиеся на серый фон, наслаивающиеся друг на друга, толкающиеся, ворочающиеся в природных жерновах пара. Они парят посреди бескрайнего падения, они увлекают меня в общий танец. И пустота. Я шел в никуда, чтобы понять, что шел ради невозможного шага. Делать эти записи довольно утомительно, поэтому я прилягу и подумаю. Странно, что сверху струится зелёноватый свет.
  
   Смотрю и думаю, а откуда здесь свет? Третья звезда Млифы вряд ли опровергла свой коллапс и собралась воедино. А в стороне, чуть поодаль ещё два травяных млечных огонька. Я уже зеваю, так много пройти, а ради чего? И зачем я всё это пишу?

15

   Столько вопросов, столько сомнений и не одного верного решения. А как на Земле? Интересно. Хотя, нет. Мне уже всё равно, я ведь дошёл? Дошел. Отчаялся? Нет. Смирился? Нет. Так что отдыхай... Дружище, мой верный хранитель. Мой хронологический наблюдатель.
  
   Металл. Потолок звенит от гнетущей силы. От яркого света прожекторов. Зелёных прожекторов. Видно волшебство этого места сгинуло вместе с удушающим дымом и клочьями запечённой кожи. Здесь нет ветра, знаете? Нет шума. Тьма и помехи, препятствующие спутнику - это та самая Великая Темень. Понятно, почему ослаблена гравитация. Дела в том, что этот портал не расщепляет, а вытягивает. Вытягивает разный мусор, куски прошлых потерь. Занятно. Если верить термину - это "Относительно Коронованная Чёрная дыра".
   Теперь я смогу сделать "полезную" запись. Давайте не будем тратить мои силы, а скажем исчерпывающе: Фокусирующие пути направлений потока частиц достигают трёх энергетических источников. Пробел пространства себя исчерпывает, (это видно по семи сквозным щупальцам по периметру соприкосновения дыры и действительного временного отрезка). Я бы сказал, она израсходует себя через пару лет. Она сейчас крошечная,
   Вальдрам точно её уже не застанет. Здесь на самом краю обрыва, выбивается бурый клинок. На ржавой, осыпающейся поверхности я начертил бронированным пальцем название тому, что так долго рушит некоторые участки важных познаний о нашей круглой ловушке. Отныне я нарекаю, один из умирающих замков Кежией Трёх Переходов! В честь той, что осталась там, в тихой обители "большой клетки". В честь той, кому я
   недосказал, много красивых слов. Той, которая пленила меня, очаровала. В честь моей маленькой и пушистой экспериментальной белке Кежия 0789, прожившей семь великих дней и подарившей нам слепую, наивную радость борьбы с вирусом безжалостной эволюции.
  
   "Запоминай"- молвила мне пустота - "Запоминай для тех, кто ещё не знает. Для тех, кто никогда не падал на колени предо мной...
   Ибо я Сын Пустот!"
   Какой странный кошмар мне приснился. Вероятно, глупо переживать, но там, на фоне стёршегося знака, я постиг одиночество и страх. Не человеческий, судорожный инстинкт. А истинный, необузданный страх разоблачения. Вдруг незваный гость окажется способным сказать мне правду, которую не в силах открыть я сам себе? Вдруг ласково прошепчет нечто настолько сокровенное, что мне покажется, будто мир любит меня? Что всё вокруг одна большая иллюзия?..
  
   Шум и скрежет, повсюду кружатся переменчивые крики, обрывки странных клочков, осколки чьей-то души. Надо спешить, но я скован всеобщим ворохом. Пользуясь случаем, окончательно израсходовать энергию моего костюма, хотя это развалюха теперь похожа скорее на механический смарагдовый комбинезон, я могу, притаившись за сомнительной громадой валуна, сделать, возможно, последние записи. Итак, удивительно, но мои познания окончательно обозначились чёткой неясностью. "Тройная Кежия", похоже, проснулась в вихре негодования. Я умру? Да, я знаю. Не страшно. Это случается, но Боже, что с этой проклятой воронкой?! Её словно вырвало желчью событий! Она выбрасывает тёмные силуэты в свете ярких спазмов молний. Энергия бьёт через утробу нечестивого коридора, а свет, бьющий через проём, кружащейся тенью дыры, возвещает не иначе, как о конце света! Я пропаду, но возможно память обо мне останется на этих страницах. На этих строках...
   БОЖЕ, Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!
  

16

   Повсюду текучий песок и тепло. Острые песчинки и жара. Скованность и пламя. И голос. Был. И я помню. Я лежал пока не услышал тот самый голос, опять. Снова. Как грубо. Он надрывал бесполые связки. Визжащий тенор бессмысленными фразами вовлекал меня в странный смысл услышанного.
   " Добро пожаловать в комплекс "ПРОНЕКТИОН РУВА". Если это ваше первое посещение, то руководство настоятельно рекомендует принять семь ампул нашего специального препарата. Они лежат в настенной панели. Или уже введены раствором вам в кровь нашей медицинской системой. И всё же убедительно просим вас взять с собой дополнительную дозу, чтобы... (время от времени голос срывался на трескучий визг и пропадал)... Подойдя к раздвижной двери, не пытайтесь самостоятельно открыть её. Это может привести к непреодолимым для вас последствиям..."
   Дальше я не слушал. Как безумный, сорвался с осыпающейся земли и побежал навстречу выходу. Я знал, что мне необходимо распахнуть двери сейчас, не дожидаясь команды технически - стерильного стонущего баса. И рванув створки, я оказался наблюдателем забавной сцены. Я глядел на себя. Вернее, свою копию. И видел контакт с тем самым огоньком, танцующим восьмёркой. Это был бот. Я думал небеса послали мне огонёк, а этот летучий механизм, словно ёжик, сплошь был усеян бьющими в глаза лучами и желтыми маслянистыми антеннами. Вот он отлетает: я услышал, как фильтры ускорились и...
   Инстинктивно прислушавшись к изменившемуся ритму безжизненного диктора, я несколько пожалел, что пропустил предшествующие фразы:
   "Три, две, одна..."
   Последнее, что я услышал, было далёкое:
   "Благодарим вас за успешное завершение эксперимента и не забудьте: Гелион любит непослушных детей!"
  
   Прошла долгая ночь...
   Или день? Или вечер. Дыра кружит в небесах из листьев и смрадного тумана. Я кружу внизу у обрыва, а птицам здесь кружить не дСлжно. Костюм ещё не выдохся, а я ещё не умер. Так или иначе, я здесь, а должен быть там. А там это где? По карте определить нельзя. Мой дед говаривал: " Путник без карты, как домашний уют без пары тёплых носков". А я носок никогда не носил. Нельзя создавать блаженство уюта посредством материальных ценностей, но можно породить серию восторженности с помощью одной маленькой ноты. Пусть даже ноты отчаяния.
   Как я всегда говорил. Я отчаявшийся - я радостный!
  
   Летучий фонарик и не один! Их сотни, миллионы! Они радостно жужжат нестройным хором. Желтое море, словно волна подсолнухов движется ко мне. Я почти чувствую жаркую волну парящих лучей, они почти ослепили меня. Даже строки на бумаге становятся блёклыми. Посмотрим.
  
   Я иду по ослепляющему пути, по ласковому свету, скрывающему мои ступни, по волнующейся ауре лучистого ядра помощи. Они здесь и Они - моя опора.
  
   Я на другой стороне.
   Свободный переход завершился очень, я считаю, удачно...
   Поздравляю господа! Моё путешествие граничит с помешательством на множестве летучих ёжиков, запасы провизии полны, а костюм едва теплит в моём теле искру тепла.
   Но я устал, выдохся, и потерял часть оптимизма, но я мыслю! Правда, так не хватает живительной влаги, льющейся и прохладой омывающей губы, расплескивающейся по щекам и сковывающей холодом, отчаянно колышущееся сердце.

17

   Занимательно сидеть и ничего не делать. Гудение фонарных тварей не угасло, даже напротив возросло. Они, кажется, ждали вовсе не меня. Отнюдь. Здесь происходит некое ботопоклоничество страшному идолу. Шучу. Хотя не знаю, я всегда ошибаюсь...
   Ладно, ещё чуток подремлю и отправлюсь в путь.
   Эти вибрирующие фильтры "летучих светляков", трепыхающиеся в потоках воздуха, так успокаивают, скажу я вам...
  

БИБЛИОТЕЧНОЕ СОБРАНИЕ МАЯКА.

Сектор 850. Отдел нестабильных эволюций.

Пятая полка. Седьмая ступень. Третий ряд.

   "Появление трипосколопендры - это результат дивергенции ноелемова зева.
   Мышцы этого ползуна отличаются невероятной мягкостью, но, в следствие постоянного аномального ароморфоза, нельзя утверждать с точностью об интенсивности жизнедеятельности этого вида. Несомненно, сильной чертой трипосколепендры можно назвать ногочелюсти. Способность наращивать прочнейший металл, который при этом плавиться при температуре -80 ?АкЛама, несомненно, уникальна. Питание полностью отсутствует, а рост стимулируется неопределённой причиной.
   При встрече крайне агрессивна, обитает во влажных областях. Характерные черты красный или оранжевый окрас, (в зависимости от возраста особи) и два длинных мощных уса: признаки явного морфофизиологического регресса".
   Это не описать. Безумие последовала точно по моим опасениям. Они ждали. Честно сказать я не увидел, не понял, даже не почувствовал, а именно сокрушился тем, что настигло своим зовом мою душу. Наверно надо по порядку, но...
   Пусть он полностью отсутствует в моём сбившемся дыхании, в венах сеткой всплывших под кожей, даже в лихорадочно путающихся мыслях. Но мои строки со мной. И я вижу в них продолжение себя.
   Начну с батареи. На Гелионе климат позволяет обходиться без подобного рода отопительных достижений. Экземпляр радиатора, выпавшего из чёрной "глотки" Кежии, вызвал во мне паническую заинтересованность. Я совершенно напрасно ощутил
   притягательный интерес, к согнутому в усмешку батарейному агрегату.
   Погнутый, насыщенный сотнями выбоин на блестящей оранжевой поверхности, методично растёкшейся фалдами льда, радиатор всё ещё пробивался кое-где струями пара. Я подошел рассмотреть его поближе.
   И понял: "С Земли". Только там могут пригодиться такого рода объекты. Здорово...
   Я глупо улыбнулся и прижался, обтянутой упругой пластиной, щекой к ледяному покрывалу. "Теперь я дома"- подумал я.
   Так я и моя "побитая" судьбой находка, обрели бессмысленное единство.
   Я уснул, а когда открыл глаза, было уже поздно. Оно выпадало. Время приобрело свободу, лишившись яркости своего хода и почерпнув немую окраску. Искры заметались в чёрном каркасе метафизики и ополчились на границы дозволенности. Нечто тягостное, обозначившись грозовым раскатом, выплеснулось тугим комком, который тут же облепили белые сети наблюдателей. Воздух завибрировал последовательными толчками.
   Я никак не мог, отчаянно наблюдая, рассмотреть выпавшего гостя. И что-то ещё...Страх? Ну, ещё бы! И скованность, которую я желал преодолеть.
   Силуэт астрономического тела скрылся в разлом и, кажется, на миг у сияющих летунов, появилось недоумение.
  

18

   Но через долю секунды, рой метнулся, мелькая и кружась в глубину, под утихающей Кежией.
   И я, похоже, инстинктивно тоже сделал маленькое открытие. Потому как побежал. Развернулся прочь от света и гнетущей тишины и побежал. Но я бежал не по земле.
   Как только я вошел в границу подлеска, всё вокруг расступилось, чтобы указать мне на проход. Дверь. Путь. Дорогу, ведущую в Колючий Двор. И вот я здесь. И вот я не один.
   Батарея. Безумная батарея зовёт ЕГО! И он подходит ближе. Я не понимаю, как кусок остывающего обогревателя способен передвигаться в пространстве, следуя за чёткой целью, но волны исходят от него явственными откликами. И шум. Его нет, Именно так я определяю, что оно приближается. Воздух сковывается и приобретает странную явственность, а все звуки обрываются. Мне приходится чутко прислушиваться, чтобы ощутить резкую перемену. Не знаю, почему боюсь промедления. И вот ещё, что делать с кактусами?
  
   "СЫН ПУСТОТ" явился в этот мир. Пришел за мной. Говорил во снах.
   Но здесь я не хочу спать. Со мной говорят. Прячутся, но ГОВОРЯТ! Батарея не ходит, её

волочат "бегущие тени". Я жаловался на недостаток света. А здесь его много, слишком

   много.
   Колоссальная, казалось бы, разница между тьмой и светом, не имеет абсолютно никакого значения, когда обе ипостаси мешают взору.
   Когда неясные "бегуны" лишь лёгкая дымка, когда свет предрекает неожиданность и неизвестность. Когда косые лучи рассекают любое препятствие, ниспадая со всех сторон, ослепляющими кровавыми реями и не давая никакого шанса малейшим теням. Хочется зажечь свой огонь, хочется погасить вокруг немилосердный багровый свет, своим собственным - яростным и справедливым!
   Колючки, едва заметные во всеобъемлющем освещении, всё так же прочно произрастают упругими остриями, из выплывающих колбами, пепельных стеблей.
   Я видел несколько экземпляров этого южного растения в "деревянистом секторе" Маяка, но они не были такими крупными и дерзкими. Как это дерзкие, подумаете вы? Ведь растения не чувствуют полную гамму переживаний на человеческом уровне бытия.
   И всё же, они искренне ненавидят. Они выбрасывают все свои иглы в меня, если бы не броня, я бы давно стал решетом. А с острия их "листов-снарядов" сочится чернь, по-видимому, являющаяся ядом. Но утверждать наверняка, причин пока нет.
   Но в целом, "густой лес напасти" меня не сильно ошарашил.
  
   А люди здесь тоже неправильные? Свет угас, видно мучить меня ему теперь в тягость или...
   Смотрю из-за пышной, нежной мякоти гниющей травы на людей. А они на меня. Да, долго уже смотрим. Выйти к ним? Или это обман разума? Но я вроде не тоскую. Не приучен к постоянной компании с детства. Неправильного детства.
   Вокруг одно большое болото, пузырящееся едким смрадом, кружащееся клубами смутных силуэтов туч, и отравляющих испарений. Пенка желтой корки, выбиваясь коричневой жижей, смешивается с мутными волнами и силуэтом обрисовывает кипы волнующихся змеек. Никогда прежде не испытывал таких тягостных сомнений. Если я пойду к наблюдателям, то непременно увязну в потоках тянущихся лапами болот. А если по кочкам? Никогда не гулял по болотам. Это явное упущение в жизни любого обитателя Гелиона. А для меня не более чем испытание, верно? Как сказал бы Черок: "Как жаль, что люди всегда человечны. Ведь иногда, самое умное - это глупому, хотя бы раз не стыдиться сглупить." Будем глупить.

19

   Брёл через маслянистые отсветы и постановочные занавесы клубящихся форм. Через болотистый путь, навстречу исчезающим незнакомцам. Я их упустил, конечно, зато познакомился с настоящей трипосколопендрой. И остался жив. Гелионская система типов раймового естественного отбора терпит крах. Воистину чудеса предстают в разных вариациях. Моя выплыла двумя чешуйчатыми усиками, хлестающими воздух, и закручивающимися двумя панцирными витками в причудливый апельсиновый леденец. Страха не было, лишь наивная уверенность в собственной обреченности. Я уже говорил, что постоянно ошибаюсь? Ну, не совсем, но когда молчу всегда уверенности больше. Паранойя возможно. Шизофрения тонкой грани моего представления.
  
   Ветер. Мне стало легче. Далёкая бледность верхушек деревьев. Долго. Мне ещё очень долго идти. Может быть, я не дойду. Еды нет, питья нет, а костюм работает не в полную силу. Кругом сплошь колючий кустарник. И небо... Оно чистое. Настоящее небо. И птицы. Я слышал их, воспроизведённые искусственно, голоса. Но не такие прекрасные. Не настолько прекрасные, чтобы из нельзя было описать.
  
   Мелодии красивой, нет подобной силы,
   Нет мотивов грустных, как нет печали тусклой,
   На этом самом месте, несу с собою вести, о том,
   Что на краю, поют все о раю.
  
   Вы ещё со мной? Странно. Думаю надо активировать телепорт.
   Надо пройти как можно дальше, чтобы успеть осознать к чему я шел. Пока я полон решимости, главное не останавливаться.
  
   Я дома? Стены чёрного монолита, покрытые паутиной мелких узоров. Свет бьёт из бойниц проёмов очень ярко. Не могу разглядеть, что снаружи, но чувствую жар. Жар греет меня сизыми лучами. Помещение пусто, я очнулся от частых постукиваний. А теперь нечто медленно скрежещет по стенам и потолку. Грубый женский голос с неприятной, режущей слух интонацией ведёт медленный отсчёт. Я очнулся на 238. Теперь она достигла 10...9...8...7...6...5...4...3...2...1...850?!...
   Шутка ли?
   "...ПРОНЕКТИОН РУВА ответственно относиться к пожеланиям своих клиентов.
   Просим вас содействовать нам при выполнении контракта, и не нарушать последовательность порядка взаимодействия, с не окружающей (?) вас средой.
   При поступлении команды о сбое системы, необходимо организовать диверсию и сместить углы сферы в новый Виток".
   (Пауза и дребезжание динамика)
   "Желаете получить полную экипировку "ползущего смертника"?.."
   И что ответить? Да. Или нет? Почему нет, и почему смертника? Ползущего?
   Бред. Это абсурд. Я не знаю куда говорить. Или говорить не надо, как работает эта система?
  
   "... Вы до сих пор не летаете?.. Вы до сих пор не парите?.. Вы любите наших летающих ботов?.. Ваши отзывы и предложения принимаются нами, в течении восьмисот пятидесяти сотен лет, наша корпорация обещает рассмотрение каждой идеи и устранение любой жалобы..." (Звучит стабильный гудок, напоминающий колющий скрип старого кресла)
   "...Вы не ответили. Ваш запрос отклонён..."
   И всё повторяется.
  
   Я не сразу приметил лист бумаги на полу. На нём три символа: чёрный глаз, диворфицный

20

   куб с пятьюстами углами и зелёный круг. А что делать? Напишу на листе "нет".
  
   Напрасно я это сделал. Мой приговор прозвучал так:
   "...Вы нарушили последовательность не совершаемого действия, таким образом, нарушив не выполнимую команду. Порча бессмысленного иероглифа свидетельствует о привлечении "карательного жгута..."
   Пробовал выйти, но это довольно рискованно. Стоит сунуть ногу в белую гущу света, и тут же её начинает, что-то тянуть с неимоверным упорством. Видно, безопаснее находиться в этой комнате с приемлемой гравитацией.
  
   Эп...
   А я не заметил экрана в углу. Что транслируют? Он неожиданно включился и стал показывать белый экран с чёрной точкой. Не интересно, но любопытно. Это какие-то эксперименты надо мной? Без звука, но с картинкой. И как же это можно наречь?
   Проект "Трудно Выйти В Никуда"?
  
   Кубическая камера крутиться в пустоте, а вокруг неё стягиваются тиски красной "кишки".
   Алая тварь стягивается в пустоте мясистым канатом, извиваясь волнами и закручиваясь в кровавую спираль. Кольца со всех сторон яростью раскручиваются вокруг тюрьмы и стягиваются плотным жгутом с нитеобразной пастью. Челюсти, растягиваясь леской, и мелькая частыми движениями, пробуждаются к жизни. А глаза бисерными точками пристально таятся в провалах неестественной тени. Чудеса или мерзость?
  
   Стены крошатся и трескаются, опадая пластами чёрных зеркальных осколков. Экран показывает мой коллапс с довольно безнадёжной стороны. Я в пустоте с тисками гнетущего фарша, сминающего мою интереснейшую камеру подобно змию, душащему стебель цветка. Ещё чуть-чуть. Совсем. Что спасёт меня на этот раз?
  
   Помехи. Экран треснул, и распался на множество порезанных полос. Теперь я не увижу свою кончину со стороны. Интересно было бы, вот жаль дневник пропадёт, а так вполне ожидаемо. Привет алому спруту! И не скучайте по мне сильно, а то вернусь...
  
   Скучали? Правильно, кубический домик сложился и я выпал. Выпал и понял, что у сферы есть конец. Я падал секунду. А потом увидел берег. Берег свободы: там всё просто. Прибой, толкающий белые барашки волн, шелест, омывающий камни и вздымающий дымком синеватый песок. Сокрушая, блестящие крупинки лёгким напором, море напирало и разбегалось длинными водными шагами к деревянному строению. А ещё там была лодка. "Вот туда-то мне и надо" подумалось мне и всё пропало.
   Я очнулся ночью где-то в глуши. Телепорт сработал неправильно. Теперь я вспомнил это.
  
   Скачки весьма нестабильны. Случайностей не бывает. Соответственно, лучше не путешествовать на скорую руку. Где я оказался, не разобрать. Здесь каменный сиреневатый тротуар и деревья так плотно растут друг к другу. Даже пластинчатая кора, мозаикой выложенная на стволах, задирает друг друга, обдирая веками древесных "соседей". Я не вижу дороги впереди. Будто ониксовый стенд поставленный перед взором, будто препятствие заслоняющее ещё более глубокую бездну.
   Розоватые блики на идеально подогнанных камнях, желтый слой пыли и мои следы, шаркающие по звучным блокам. А сверху туша. Большая туша висящая на массивных ветках, та самая, что ломала мою (как я её назвал) "юдоль 850". Судя по всему, скоро заговорит динамик или вылетит бот-ёжик.

21

   Я где? К чему мне этот дневник? Постой...
   Только не забывай. Не забывай для чего, дружище. Тьма сзади подступает. Меня гонят. Гонят вперёд, ускоряют. Куда? Зачем? Разве материк не губит людей?
   Плевать. Я устал. Устал бежать. Дождусь.
  
   Оно стоит на границе, я слышу дыхание, но не вижу его. Где-то метр и я прикоснусь. Он проверяет меня. И шепчет. Шепчет о моей ноше. Чтобы я отдал её. Чтобы поделился.
   А на вопросы мои, не молвит ровным счётом ничего. Так чем я обязан поделиться?
  
   Как это понимать? Я дошел? Но ведь до водных просторов ещё очень далеко. Не с помощью телепортации, не с помощью шага нельзя пройти такое расстояние за...
   А сколько прошло времени? Я давно об этом не задумывался. А вдруг я пребываю вне времени? Или умер? Не знаю. Вижу лишь белый берег, чувствую ласковый холодный ветерок, и улыбаюсь волнам, лазурными слоями, накладывающимися и сменяющимися этап за этапом в белой бурлящей пене. Справа будка. Она не деревянная, как мне сперва показалось, а ржавая. Полностью разваливающаяся, в дырявых выбоинах, полная толстых алых жучимых гнёзд. Незачем туда заглядывать.
   Любой рассказ о надежде и упорстве, должен начинаться с чувством вступления на путь с хорошим концом. Поэтому, дописав следующие строки, я вырву лист и вложу в самое начало дневника, а вы когда-нибудь дойдёте сюда и узнаете о своём предке. Или о друге.
  
   Как думаете, океан кончается? А край у мира есть? Если такие мысли вас посещают: вы в панике. Где же мой анод, сопутствующий на верном пути? Я упаду в бездну через мгновение, но я успею перед этим кое-что сделать. Не стал я оставлять дневник на берегу, не стал тешить надеждой остальных и совершенно верно поступил. Полоса заката на горизонте - обрыв, некий край света. Облака, вздувающиеся ватными рёбрами - это пар исходящий от гремящего, мощью падения, водопада. Я разобьюсь в никуда. А может быть, меня спасёт большая длань справедливости?
   Расчёт с моей персоной произойдёт быстро. Я снова слышу голос. Но это "истинный" голос. Глас, который вещает мне гибель безмятежную, радикально нетленную. Здравствуй, мир, в котором я не жил!
   Он утешает, что нет мне места на Земле, что нет теперь и здесь мне места. Я вижу обрывающийся резкий порог. Вода чистая, только земля странная. С порезами. Лодку несёт медленно, но течение очень быстрое. Как же это? Ни рыб, ни водорослей. Только чувство бесконечности.
  
   Осталось чуть-чуть. Я, кажется, вижу клыки. Как будто треугольные выступы они маячат бурыми тенями. И справа в туманных брызгах, виднеется часть шара. Словно глаз, бледный, мутный глаз, одиноко взирающий на "прыгунов".
  
   Этот одинокий край очень беспокойный.
   Меня не окружало столько нелепых событий, пожалуй...
   Да, никогда! Никогда такого не бывало со мной и не будет.
   Кто-то очень хорошо умеет меня мучить.
   Гелион? Возможно, он играл так со всеми. Всё, падаю, меня несёт на крыльях с...
  

Шары. Только шары в кругу.

"СИВЕКА" "ГЕЛИОН" "НУКСА"

  
  

22

ПУНКТ 2

ПАДЕНИЕ ПОРЯДКОВ

"Чужие вещи всегда притягивают чужой взор".

(Слова, произнесённые Римидалвом Нуквой, по прибытии в центр РОВЗЭП(1).)

  
   Бруски млечных холмов нежатся тёплыми желтыми отблесками. Наверное, когда ноги утопают в хрустящей корке спрессованных снежинок, есть величайшая вероятность почувствовать холодную притягательность алмазных частиц зимней иллюзии хрупкости.
   Зачем нам с детства прививают желание бороться? Чтобы на месте павших, возникала жестокая решимость?
  

ДОКЛАД ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ГРУППЫ "ЧЁРНЫЙ ВАНАДИЙ":

  
   "Римидалв Нукво найденный нами, с явными признаками неясного отравления, оказался очень нечёткой натурой. Видно, что сильное воздействие непонятного яда повлекло помутнение сознания. Длительный период неправильной подачи кислорода в мозг, породил серию неосознанных галлюцинаций, записанных им в некой тетради, чьи страницы невероятно уникальны по своему происхождению.
   "Хапазина - произрастает из яинидальной вулканической магмы на протяжении тридцати восьми мистасекунд и формирует древесную корку до отпадания "мёртвенных" листьев.
   К несчастью в результате активной вырубки этого редкого вида к 75 веку не осталось практически ни одного экземпляра и "непобедимое древо" исчезло с лица Земли. Несколько образцов "пылающего семени" удалось переправить на Гелион и Сивеку, но ни одно не прижилось. Но уникальность Живого Угля заключается в нестабильности увлажнения его корней. Это практически не встречающаяся разновидность редкого дерева, совершенно неспособного намокнуть..."
   Таким образом, упомянутый выше Римидалв Нукво, является хранителем невероятной ценности природы.
  

ОТРЫВКИ ИЗ ОФИЦИАЛЬНОГО РАПОРТА В ЦЕНТР "ПР":

  
   Нельзя утверждать с точностью, что невменяемость пациента связана с его видениями.
   Скорее всего, это связь противоестественна.
   Честно сказать, мы не предполагаем. Обследование его организма весьма затруднительно в условиях...
   Но это запрещено упоминать в докладе.
  
   Для дальнейшего понимания феномена, придётся отправить пациента на Нуксу, где, предварительно возможно отделить его от Ограничения 845.
   Полная отчётность последует по прибытии экземпляра в место назначения".
  
   Экземпляр инородного паразита отделён, и теперь состоит под наблюдением в лаборатории третьего Оплота, седьмого родника подземного аквариума СаР078.
   Миф о великой Арукне развенчан...
   Что касается пациента-носителя, он вполне активен и жизнеспособен.
  
   (1)РОВЗЭП - Реабилитационный Оплот от Воздействия Закономерного Эволюционного Процесса.
  

23

   Пять лет назад я вырвался из корневых пут Гелиона и побывал во многих чудесных уголках галактики. Я видел землю. Она оказалась совсем другой. Время творит неотразимые выпады. И теперь я на Нуксе. Я не вспоминаю и не ищу. Возвращение уже ничего не изменит, а поиск ещё ничего не поменял. Посему мой дневник останется со мной до самой смерти, а его повествование потеряет для обывателя логический смысл.
   Вы знаете, Земля тоже отстраивает себя, произрастает вновь. Теперь я наблюдаю на неё со стороны и тешу себя идеей, найти путь в старый мир. Благо время для меня взращенного на планете устойчивых порядков, теперь не помеха. В распоряжении около трёх сотен.
   На чтобы их потратить?
  
   ИЗ УЧЕБНИКА ПЛАНЕТОЛОГИИ (ГЛАВА "МАГНИТНЫЕ ДЕРЖАВЫ").
  
   "Почти у каждой земной группы планет существует ритм исчерпывания. Он состоит из циклов потери первичной атмосферы, несмотря на какие-либо химические изменения.
   Достаточно примеров, когда после потери озонового слоя третьей едисфры, планета не прекращала "основную деятельность" как источник наличия видов той или иной жизни.
   Но возобновление активности Ветров Сивеки и по сей день оставляет за собой не один вопрос.
   Прежде всего, неясно, почему перемещение Разломов на Гелионе, меняет период обращения Сивеки с разницей в 700 лет. Эта нестабильная "машина времени" наиболее интересна для скорости убегания тела. Если сравнить продолжительность отсутствия озонового слоя на планете и насыщенность её кислородом, возникает предположение о неизвестных источниках атмосферной батареи. При этом искусственные ассирлиннарные
   аккумуляторы не применялись ни разу в зоне смещения общего радиуса цепи. Постоянная облачность Сивеки заставляет пересмотреть значение тропопаузы в современных мутациях галактических "крышек". Возможно ли при сегодняшней изменчивости космоса
   высказывать предположения на будущее? Пожалуй, что нет. В конце концов - это наша жизнь. И это наша уверенность или сомнения..."
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

24

  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"