Воронов Геннадий Николаевич : другие произведения.

10 дней в гостях у сказки. У гномов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  У ГНОМОВ.
  
  В мягкой и теплой постели спалось гораздо лучше, чем под открытым небом на траве в лесу. Поэтому я и проспал почти до десяти. Кот, как и я, дрых без задних ног на второй подушке и ни на что не обращал внимания.
  Глянув на часы, я немного расстроился. Встань мы с рассветом, были бы уже ого-го где. Собирались и завтракали в темпе быстрого вальса. Я немного успокоился и сбавил темп только когда городские стены исчезли из вида.
  По обе стороны дороги простирались поля, а на правой обочине темным пятном выделялись два сиротливо стоящих дуба. Только мы поравнялись с ними, как из травы на дорогу выпрыгнул здоровенный рыжий кот (или кошка, я у Баюна уточнить не успел) с всадником на спине. Да-да, именно так, на спине у кота гордо восседал человечек ростом с нашего домового Васю, только тощий, сморщенный и с болезненным желто-красным цветом кожи. Однако на сородича Чинганчгука или хотя ба его земляка он не походил. Человечек остановил своего "скакуна" метрах в пяти от нас и принялся рассматривать маленькими злобными глазками.
  Поначалу я решил, что нам повстречалась новая разновидность полевиков-пожарников, только покрупнее и с транспортом. Я решил уточнить.
  - С кем имею честь?
  - Я Желтый Карлик, - поведало существо неприятным скрипучим голосом. - Ты мою принцессу не видал?
  Я мысленно представил, как может выглядеть принцесса у такого, простите за выражение, принца и невольно улыбнулся.
  Карлика это разобидело и он начал придираться.
  - Что за скептическая ухмылочка? Ты сомневаешься, что я могу быть помолвлен с прекрасной принцессой?
  - Охотно верю, - ответил я агрессивному карлику. - Это во-первых. А во вторых, уважаемый, мы с вами на брудершафт не пили, так что на "ты" переходить рановато.
  Карлик аж затрясся от негодования. Нервный какой-то. Ему бы валерьяночки накапать и баиньки.
  - Все! - заорал он. - Будем сражаться.
  Ну вот, точно неуравновешенный, подумал я и не смотря на непонятные знаки, подаваемые мне Баюном, сказал:
  - Да, запросто.
  Это существо меня здорово раздражало. И не только своим безнравственным поведением, а самим видом. По моему, это было взаимно, потому что существо оскалилось и выхватило откуда-то здоровенный кухонный нож. Где он прятал нож, боюсь даже предположить, а по сути, он как будто из воздуха материализовался.
  - Будем сражаться! - заорал карлик еще громче.
  Меня долго упрашивать не пришлось. Я сделал несколько шагов вперед, приближаясь к потенциальному противнику и, не вынимая меч из брезентового чехла и ножен, приложил его к головушке нервного карлика. Не сильно приложил, но и не слабо. Средненько, так. Существу от этого стало резко нехорошо, кожа приняла зеленовато-серый оттенок, глазки закатились и маленькое тельце стало заваливаться на бок, пока не грохнулось со спины кота (или кошки) наземь.
  Животное такого надругательства над своим хозяином стерпеть не смогло. Этот рыжий увалень с места сиганул на меня, целя в лицо, и с такой прытью, что я, скорее всего не успел бы отклониться от его лап с выпущенными острыми когтями.
  От пластической операции на лице меня спас Баюн.
  - Хозяина царапаю только я, - заорал он, прыгнул на перерез рыжему "демону" и они столкнулись в воздухе на расстоянии вытянутой руки от моего лица, повалились на землю, шипя, кусаясь, царапаясь, а Баюн еще и матерясь. Раньше я и не подозревал, что мой воспитанный в хороших манерах кот может знать такие слова.
  Это открытие на некоторое время выбило меня из колеи, но я быстро собрался. Наблюдать, как бьют морду, бока и хвост моему коту, я не собирался, поэтому приложился мечом и к голове рыжего, что оказалось делом не столь уж простым. Я боялся зацепить Баюна. Все же мне удалось провести меткий удар и вражескому коту тоже поплохело и он завял.
  Баюн встал, отряхнул пыль и громко фыркая несколько раз пнул передними лапами поверженного врага.
  - А теперь, линяем, - сказал он, слегка отдышавшись.
  - Почему?
  - Это ж злобный Желтый Карлик. Он волшебник.
  - Откуда знаешь? - засомневался я.
  - Ты что, сказки не читал?
  - Та, давненько уже. А этот уродец мне точно не попадался.
  - Не важно, - сказал кот. - Надо линять.
  И мы слиняли.
  Погони за нами никто не устроил, но Баюн часа два постоянно оглядывался и твердил:
  - Желтый Карлик, Желтый Карлик, козел он а не карлик.
  Спорить я считал бессмысленным, тем более что кот в этом случае оказался совершенно прав.
  Можно сказать, нам снова повезло и мы выпутались из неприятной ситуации легко и без жертв. Это становиться доброй традицией.
  Ох, не сглазить бы.
  Еще часа через два Баюн потребовал хлеба и зрелиш, а попросту говоря - пожрать. Пришлось его разочаровать, объяснив, что из-за позднего подъема, скудный и поспешный завтрак в гостинице на самом деле был обедом.
  - Это жестоко и безнравственно, - начал кот и завелся на четверть чача, не меньше.
  Сообразив, что ничего от меня не добьется, он смирился с моим решением и молча потрусил рядом. Мы миновали две небольших деревеньки, не задерживаясь в них ни минуты.
  - Вась, может лошадь купим? - спросил он на окраине второй деревни. - все ж быстрее будет.
  - Ну уж нет, дорогой. Будет ли быстрее, это еще вопрос, а вот негативные последствия я себе хорошо представляю.
  - Это какие же?
  - Смотри, сейчас у меня только ноги болят от усталости и я с удовольствием могу присесть, а то и прилечь на свежей душистой травке и блаженно отдохнуть.
  - Суть где? - перебил кот.
  - Я же объясняю. Учись дослушивать до конца. На лошади я ездить не умею, а значит весь зад себе отобью. И тогда даже такой малости, как посидеть на травке не смогу себе позволить. Будет обидно.
  - А зачем тебе сидеть на травке, если ты едешь на лошади и твои ноги не устают? - не сдавался кот.
  - Я же сказал, у меня устанет другое место. И все, хватит об этом. Сказал, никаких лошадей.
  Сообразив, что меня не переубедить, кот отстал.
  Между тем мы уже пересекли Семьдесят восьмое королевство, а Пшеское панство вообще не заметили. Благо границ никаких, ни тебе застав, ни пропускных пунктов, ни таможенников с собаками. Я понял, что мы совершили серьезный марш-бросок, когда впереди замаячили горы. Не так, чтоб сильно высокие, но все же...
  - И мы туда полезем? - не поверил Баюн, когда мы оказались у подножья.
  - Зачем лезть? По дороге пойдем.
  Очень скоро я понял, что провидцем мне никогда не быть.
  Дорога, на которую я возлагал надежды петляла в предгорьях, а наверх поворачивать отказывалась категорично. В горы же вела едва заметная узкая тропинка. Я достал карту и убедился, что все верно. На карте жирная линия дороги петляла вдоль гор. По ней тоже возможно добраться до стольного града Огородное, но путь удлиниться как минимум на день, что не в наших интересах.
  Через горы же на карте была отмечена тонкая извилистая пунктирная линия, которая и могла обозначать замеченную нами тропу.
  - Прорвемся, - сказал я и смело ринулся в гору.
  За спиной я услышал громкий вздох Баюна.
  Подъем в гору пусть и не был слишком крутым, но и легким не оказался. Я умаялся уже через пол часа и подумывал, что проще было бы отправиться в обход. Но один лишний день в пути мог нас выдать, поэтому я решил придерживаться этого пути через горы.
  С началом сумерек я выбрал удобную для ночлега площадку с большими глыбами-валунами. Под веселый треск костерка мы поужинали, если это можно так назвать. Утром по пути к городским воротам нам попался лишь один латок с орехами. Их я и купил, а сворачивать и плутать по городу в поисках чего-то более подходящего не захотел. Этими орехами мы и поужинали. Бедный Баюн. Мне было его искренне жаль, когда он, пыхтя от натуги, пытался разгрызть первый полученный от меня орех. Пришлось сжалиться над животинкой и нащелкать ему орехов самому. Жаль, сказочной белки, что орешки все грызет, поблизости не наблюдалось. От такого деликатеса кот был явно не в восторге, да и я, признаться, тоже. Кое-как приглушив чувство голода улеглись спать. Под голову я примостил полупустой рюкзак. Продуктов в нем совсем не осталось. Завтра в первом же населенном пункте придется закупать провиант.
  С этой мыслью я собрался уж было задремать, когда двухметровый валун напротив меня открыл глаза.
  - Кто таков? - голосом, подобным раскату грома, спросил валун.
  Кот, примостившийся спать чуть в стороне и поближе к огню, за долю секунды оказался у меня на руках. Я же сподобился сказать лишь одно слово. Догадываетесь какое? Точно, то, что очень понравилось барону Збышку. Кот в этой ситуации выглядел поприличнее.
  - Мама дорогая, - залепетал Баюн, - это ж гремлины или гоблины, тьфу, все время их путаю. Они от солнечного света в камни превращаются, а ночью назад. Вася! Нас сейчас будут есть!
  Застыв в неудобной позе, не сводя взгляда с глазастой громадины, я спросил на удивление спокойным голосом:
  - Ты гоблин?
  Глыба задумалась, подняв глаза к небу, потом подозрительно посмотрела на меня и сказала:
  - Ты что, идиот? Я - камень.
  - Значит, не гоблин? - решил уточнить я, вспомнив, что в прочитанных мною книгах от гоблинов ничего хорошего ждать не приходилось.
  - Нет! - прогремела глыба.
  - И не гремлин?
  - Нет!
  - А кто же ты?
  - Я страж гномьих подземелий.
  Прозвучало это довольно зловеще, но ясности не прибавило. Глыба тем временем опять задумалась, правда, не на долго.
  - И вообще, - сказала она, - это я здесь вопросы задаю. Ясно?
  - Ясно. Валяй.
  - Что валять? - не поняла глыба, уставившись на меня округлившимися глазами.
  Пришлось разъяснить подробно:
  - Спрашивай, давай.
  - А-а! - обрадовалась глыба. - Ты кто?
  - Я, Вася.
  Эта каменная глыба не вызывала во мне никакого страха, я даже немного развеселился. Да и Баюн слез с меня на землю и с любопытством прислушивался к нашему диалогу. Валун в это время пытался переварить мой ответ. Даже морщинки появились над глазами. А иногда мне даже казалось, что я слышу скрип извилин каменного мозга.
  - Это ничего не проясняет, - выдала глыба после минутных мучений. - Придется помощь вызывать.
  - Эй-эй! - воскликнул я, занимая сидячее положение. - Не нужно никакой помощи. Мы здесь тихонько переночуем, а утром резво уберемся. А если тебе огонь мешает, не проблема, сейчас погасим.
  - Нет! - громыхнул валун. - Подозрительный ты!
  Уж не знаю, какими силами гравитации, притяжения или отталкивания владел этот валун, но он в считанные секунды откатился от своего, казалось, извечного места, открыв лаз в недра горы.
  Долго ожидать подмоги ему не пришлось, потому что в то же мгновение из лаза выскочило десятка полтора гномов с короткими и острыми на вид мечами и боевыми топорами. Еще секунда и я оказался в окружении. Баюн успел среагировать, сиганул куда-то за камни и скрылся в темноте наступившей ночи.
  - Наше вам здравствуйте, - попытался я начать конструктивный диалог, но в планы гномов это не входило.
  Пять минут спустя связанного по рукам и ногам меня втаскивали в лаз подземелья гномов. Это было безрадостно, но один лучик надежды пробился сквозь мрак пещер, когда я увидел успевшего вскочить внутрь Баюна за миг до того, как валун вновь закрыл лаз.
  Около четверти часа гномы волокли меня по темным галереям и проходам, освещая себе путь чадящими факелами, пока, наконец, не запихнули в какой-то тупик, отгороженный железной решеткой с толстыми прутьями. Грубо говоря, я оказался в тюремной камере. Спасибо, хоть руки развязать не забыли. Ноги я развязал сам, хоть и не без труда. Похоже, гномы не только ковать мастера, но еще и вязать, чтоб их.
  В камере было темно и я с непривычки ничего не видел. Облазив все небольшое пространство, отведенное мне, я не нашел абсолютно ничего, даже пучка соломы, поэтому уселся прямо на голый камень. Мысли в голову лезли все больше нехорошие, но одна из них, которую я ожидал меньше всего, вытеснила все остальные. Я хотел есть и это несмотря на то, что оказался в столь неприятном положении и каких-то полчаса назад поужинал несколькими горстями орехов.
  Обостренное чувство голода, столь неожиданно поразившее меня, заставило действовать. Я вскочил, схватил обеими руками прутья решетки и принялся их трясти с криками:
  - Эй, вы! Волки позорные! Баланду неси!
  Где-то раза после десятого у решетки появился заспанный гном с фонарем в руке.
  - Чего орешь? - спросил он. - Не видишь, ночь на дворе, спят все, а ты орешь.
  - И буду орать. Я есть хочу.
  - Завтра, - сказал гном, заразительно зевая. - Все завтра.
  - Э, нет, так не пойдет. Где это видано, чтоб заключенного голодом морили? В декларации по защите прав заключенного ясно написано... э... накорми заключенного своего так, как ты бы хотел, чтоб накормили тебя. Вот. Поэтому давай, метнись и притащи чего пожевать, а лучше дверь открой и я сам найду. Не то я весь ваш сонный коллектив на ноги подниму своими криками. Или того хуже - петь начну, а это брат, страшно. И вообще, почему меня держат в камере? Обвинение предъявили? Не имеете права! Требую подписку о невыезде!
  Последние слова я уже выкрикивал и озадаченный гном, быстро сообразив, что шума от меня может происходить очень много, решил договориться по-хорошему.
  - Ладно-ладно, - сказал он, качая головой из стороны в сторону, - принесу я тебе поесть. А все остальное утром. Хорошо?
  - Согласен, только давай быстрей, не то...
  Казалось, гном только и ждал моего согласия. Далось оно ему. Он мгновенно умчался и появился минут через десять с большой миской в руках. Он осторожно просунул ее мне. В ней оказались крупные куски вареного, правда уже холодного, мяса.
   - Мясо, - сказал я разглядывая содержимое миски. - Надеюсь, не человечина.
  - Фу-у! - сморщился гном. - Мы такой поганью не питаемся.
  - Ну-ну, поговори мне еще. А хлеб, я не понял, тут что, не положен?
  Гном тяжко вздохнул и произнес:
  - Сейчас принесу.
  В этот раз он вернулся почти сразу, подав мне через прутья большую свежую лепешку.
  - Спасибо, - смилостивился я. - Вот теперь, спокойной ночи.
  Обрадованный гном тут же исчез, оставив фонарь за решеткой. Не успел он скрыться из вида, как между прутьев решетки просунул свой тощий зад Баюн, едва при этом не застряв. Ну да, пропустить пожрать на шару, это не по его части.
  Пока миска не опустела, мы не проронили ни слова. Лишь когда последний кусочек мяса Баюн ловко выхватил когтями из моих пальцев и проглотил его, он сказал:
  - Здорово. Теперь и поспать можно.
  - Ты что, котяра, совсем мяса объелся? Не видишь, где мы находимся? Выбираться надо.
  Кот протяжно зевнул и сказал:
  - Так я и знал, что ночь псу под хвост. Ладно, видел я, куда ключ от этой двери дели. Не уверен, что смогу достать, но попробую.
  Он вновь пробрался между прутьями, правда с еще большим трудом и исчез за поворотом. Я привалился спиной к стене камеры-пещеры и вытянул вперед ноги. Было обидно. Пройти две трети пути и попасть в такой переплет. И как теперь из него выбираться?
  Мое внимание привлек какой-то шорох. Горящий фонарь, оставленный гномом, давал достаточно света, чтоб я смог различить довольно крупную, правда, очень тощую крысу. Она осторожно подошла к сиротливо стоящей на полу миске из под мяса, обошла ее кругом, периодически подозрительно зыркая на меня, и громко принюхалась.
  - Вот, жмоты! - услышал я тонкий писклявый голосок. - Все сожрали. И крошки не оставили.
  Мыши и крысы мне никогда не нравились. Хотя вру, в мышах еще можно найти что-то симпатичное, например мягкую бархатистую шерстку, глазки-бусинки и... и все, пожалуй. А вот крыс я на дух не переношу. Однако эту худощавую оголодавшую особь мне почему-то стало жаль. Не легко жить в одной пещере с гномами, если все они такие проглоты, как три моих знакомца, встреченных давеча в лесу. Даже какая-то симпатия к ней появилась. Стараясь не испугать крысу резким движением, я осторожно достал из кармана половину лепешки, припрятанной на всякий случай на утро. Отломил от нее кусочек и сказал:
  - Есть хочешь? На вот, возьми.
  Я протянул кусочек лепешки и положил в полуметре от насторожившейся крысы. Несколько секунд она недоверчиво поглядывала то на меня, то на кусочек хлебы, затем приблизилась, взяла его в передние лапки и принялась за еду. Естественно она не проронила и звука и я решил, что мне послышалось ее возмущенное высказывание. Когда она доела последнюю крошку, я отломил еще кусочек и протянул ей. Его она слопала уже без подозрений. В конце концов я скормил ей все, что у меня было и сказал:
  - Все, больше у меня ничего нет.
  Крыса пискнула, вильнула облезшим хвостом и исчезла в темноте. Я же возгордился сделанным добрым делом, как никак накормил голодного грызуна, вредителя и переносчика опасных инфекций. И это не я сказал. Такое бытует мнение об этих странных и не очень приятных животных.
  Вскоре вернулся Баюн и с порога выдал:
  - Фу! Чего это здесь так крысятиной прет?
  - Ты ключ добыл? - я решил не посвящать кота в подробности. Он мне точно не простит, что последнюю еду крысе отдал.
  - Нет, их там двое. Один спит. А второй, тот, что еду приносил, ходит взад вперед, как маятник. Но я думаю, на долго его не хватит. Скоро тоже захрапит. Подождать немного надо.
  Окончив доклад, кот улегся и громко засопел. Мне же не спалось.
  Опять всякие неприятные мысли полезли в голову. Я даже пожалел, что не послушался совета генерала Анжа и не вернулся в замок барона Збышка. Скорее всего никакая засада меня там не ждет. И я имел все шансы, вместо того, чтоб мерзнуть в темной и прохладной гномьей темнице, сидеть дома в удобном кресле с бутылочкой холодного пива и смотреть футбол.
  При мысли о холодном пиве я поежился и вновь заметил старую знакомую крысу. Она вынырнула из темноты, держа в зубах большой железный ключ. Она положила его у моих ног и посмотрела в глаза так, будто хотела что-то сказать, но развернулась и вновь убралась в темноту, едва не наступив Баюну на хвост.
  Боясь поверить в такую удачу, я поднял ключ, просунул руку через решетку и вставил его в замок. Крыса не подвела - замок открылся без щелчка и усилий.
  Легонько пнув кота ногой, я сказал:
  - Вставай соня, не то побег проспишь.
  Кот несколько секунд пялился на открытую дверь, затем встал и почему-то вновь протиснулся между прутьями решетки, вместо того, чтоб спокойно выйти через дверь.
  - Не понял, - сказал он охрипшим после сна голосом. - Это как?
  - Ловкость рук и никакого мошенничества, - соврал я. - Теперь наши вещи найти надо и самое главное - меч.
  - Че искать-то? Все вон за углом на земле валяется, - сообщил кот с задумчивым видом рассматривая открытую дверь.
  Полупустой рюкзак и волшебный меч в брезентовом чехле от удочки действительно нашлись за углом, где их беспечно оставили гномы, никак не предполагавшие, что в их пещере у меня найдется сторонник и мне удастся выбраться из заточения.
  Дверь камеры я запер на замок, а ключ положил в карман.
  - Это еще зачем?
  - Ну как? Гномы утром увидят, что камера закрыта, а меня нет и решат, что я волшебным образом освободился, испугаются и не станут нас искать.
  - Интересная теория, - сказал кот. - Но не факт.
  - Сам знаю.
  - Пошли. А в какую сторону? Видишь ли, пока меня сюда волокли, я особо к достопримечательностям не присматривался. А ты как никак своим ходом добирался, так что должен лучше ориентироваться.
  - Должен, - подозрительно легко согласился Баюн, - но не ориентируюсь.
  - А ты внимательно посмотри.
  Кот посмотрел внимательно.
  - Нам сюда, - указал он налево. Хорошо, мне и самому так казалось.
  - Тогда пошли, - сказал я и мы двинулись вперед через мрачные полутемные ходы и галереи.
  По началу все шло нормально, но в какой-то момент я стал подозревать, что идем мы, все-таки, не туда. Пришлось поделиться своими сомнениями с Баюном. Выяснилось, что у него зародились те же подозрения. Получалось, что где-то свернули не туда. Решили вернуться и поискать правильный путь. Поискали мы на славу и примерно через час пришли к выводу, что окончательно заблудились. Аплодисменты.
  - Этого только не хватало, - заныл кот, - умереть в столь юном возрасте от голода. И где? В жутких гномьих пещерах.
  - Не так уж я и юн, - сказал я, - но, все равно, спасибо.
  - Причем здесь ты? Я о себе.
  - Да, всегда хочется думать, что друг больше переживает о твоем благополучии, чем о своей собственной шкуре, - пробормотал я себе под нос, - но горькая действительность доказывает, что все не так радужно.
  - Ты это на что намекаешь? - напыжился кот.
  - Ни на что. Это я так, о своем. Не обращай внимания.
  Мы шли каким-то полутемным тоннелем, освещаемым развешенными на приличном друг от друга расстоянии фонарями. Несмотря на мой далеко ни гулливеровский рост, мне частенько приходилось пригибать голову, но из-за слабоватого освещения пару раз здорово треснулся головой о выпирающие с потолка пещеры каменные уступы. Через какое-то время мы вышли в большой круглый зал, из которого разбегался веер тоннелей. Некоторые были хорошо освещены, другие же пугали темнотой, третьи освещались кое-как редко расставленными факелами или фонарями.
  - Ни фига себе перекресточек, - фыркнул кот.
  Я пораскинул мозгами, пытаясь думать логически. Трудно судить, насколько моя логика правильна, но вот что у меня получилось. Я решил, что неосвещенными тоннелями даже сами гномы не пользуются, следовательно нам тем более там ловить нечего. Хорошо освещенными пользуются регулярно, а значит есть большая вероятность наткнуться на какого-нибудь гнома-полуночника, который ночью, вместо того, чтоб спать, как все порядочные гномы, бродит по ночам нам на зло. Больше всего, по моему мнению, нам подходили слабо не очень хорошо освещаемые путь. Гномы, хоть и подземные жители, а на поверхность иногда выбираются, поэтому логично рассудить, что один из таких тоннелей ведет наружу.
  Понадеявшись на свою интуицию и на везение, которое нам, положа руку на сердце, давненько не изменяло, я выбрал направление и зашагал вперед. Баюн не стал комментировать мой выбор и молча поплелся следом.
  Долго ли, коротко ли мы бродили, не столь важно. Тоннель петлял и извивался как змея. Мы то спускались вниз, то поднимались вверх, но общее впечатление сложилось, что мы спускаемся все ниже и ниже. Несколько раз тоннель разветвлялся и пересекался с другими и я даже засомневался, что мы по-прежнему двигаемся по первоначально выбранному пути. Настроение было ниже самой нулевой отметки, гораздо ниже. Шли понуро вперед, разговоров не разговаривали. Лишь однажды кот озадачил меня своим вопросом.
  - Вася, - сказал он, - а как ты все-таки дверь открыл?
  Если Баюн завелся и решил чего-то добиться, то не успокоится, пока не выведет меня из себя. Я это давно усвоил. А загадка с дверью ему явно покоя не дает, поэтому проще во всем признаться.
  - Видишь ли, когда ты ушел ключ добывать, ко мне в камеру забежала здоровая тощая крыса...
  - Фу! - воскликнул кот, - я ж говорил, что крысами прет. Мой нос меня никогда не подводит.
  - Ты не ошибся. Мне сало ее жаль и я накормил крысу лепешкой, которую приберег на утро.
  Кот остолбенел.
  - Вася, - проговорил он осторожно, - надеюсь ты не додумался скормить ей все?
  Скрывать правду не имело смысла. Рано или поздно он ее все равно узнает.
  - Додумался, - признался я, представляя, какую истерику сейчас закатит мой спутник, но кот опустил голову и тяжко-тяжко вздохнул.
  - Как ты там говорил, Вася, что доказывает горькая действительность?
  Вот наглец, да? И услышал же.
  - Ничего она не доказывает, - отмахнулся я и пошел дальше. - Зато крыса ключ принесла, который ты достать не мог и дрых, когда по тебе эта самая крыса топталась. И теперь мы на свободе.
  - Во первых ты, потому что я и до того был на свободе, а разделял с тобой горести заключения из дружеских чувств. А во вторых, мы почти на свободе.
  В этот момент мы вышли на еще один перекресточек, по сравнению с которым первый показался мне пересечением тропинок. Это была огромная, не побоюсь этого громкого слова, пещера, диаметром метров в сто. Ни пола ни потолка видно не было, а по периметру спиралью извивалась тропа шириной в три-четыре метра. На эту "дорогу" во множестве выходили тоннели, такие же, как наш. Сколько этажей в пещере, сказать просто невозможно, потому что нашему взгляду открывалась лишь часть. Освещение хоть и присутствовало, но ровно настолько, чтоб не сломать руки-ноги или не свалиться в пропасть.
  Я сел на краю обрыва и свесил вниз ноги. Спираль огоньков уходила вниз на неопределенную глубину. Баюн устроился рядом со мной.
  - Здесь я точно не был, - сказал он уныло.
  - И меня здесь не проносили, - зачем-то добавил я.
  Мы погрустили минут пять.
  - Надо что-то решать, - сказал кот.
  - Пойдем вверх. Там более вероятно найти выход.
  - Вверх, так вверх, - согласился Баюн и мы потопали по дороге-спирали, нарезая круги по пещере.
  А что будем делать, когда заберемся на самую верхушку? - если заметили, Баюн иногда бывает достаточно нудным.
  - Я тебе говорил - на месте сориентируемся.
  - По моему, ты говорил это несколько по иному поводу. Или я что-то путаю?
  - Не доставай. Суть та же. Поднимемся, осмотримся и на месте решим, что делать.
  Добраться до вожделенного места нам не удалось. Прямо по курсу из пасти неприметного тоннели выбежала толпа разгоряченных гномов голов в двадцать, или как их там считают. На вес может мыть.
  - Вот он! - заорал один из них и ткнул пальцем в мою сторону.
  Я сразу заподозривал, что именно меня он и имеет ввиду, но на всякий случай оглянулся - мало ли. Получилось действительно мало ли. Из ближайшего тоннеля за нашими спинами вывалила еще одна толпа. Мы оказались в окружении.
  - Вася, сделай что-нибудь, - зашептал кот.
  Я поднял руку в знак миролюбия.
  - Господа! Товарищи! - начал я. - Вы даже представить себе не можете, как я рад вас снова видеть. В ваших замечательных подземельях так легко заблудиться, что я уж и не надеялся встретить хоть одну живую душу кроме этого облезлого несчастного кота, пузо втяни. И вот к счастью...
  Что же случилось "к счастью" гномы дослушать не захотели. Обе толпы с криками "держи его", "вяжи", "бей" и тому подобными одновременно бросились в атаку. Кот исхитрился и, практически не пострадав, прошмыгнул между нападавшими и оказался в тылу. Мне же такой роскоши не позволили.
  Били меня не сильно, но азартно. Несмотря на свой невеликий рост, гномы оказались довольно крепкими ребятами, но десяток, а то и полтора, я все же слегка помял до того, как меня повалили и стали пинать ногами. Дело осложнялось еще и тем, что спиральная дорога, на которой завязалась свалка, не имела никакого парапета или ограждения и я боялся случайно сбить кого-нибудь вниз. Один бедолага в толкотне действительно едва не отправился в продолжительный полет, но, к счастью, я оказался рядом и успел схватить его за воротник и швырнуть через толпу к стене. Его товарищи воспользовались этим и повалили меня.
  Валяясь на земле и прикрывая голову руками от тычков и пинков разгоряченных гномов, я мысленно оправдывал себя за позорный проигрыш тем, что убивать не приучен, да и вообще, потом претензий не оберешься.
  Баюн тоже поучаствовал в битве - я заметил не одну гномью рожу, располосованную его когтями. Как бы там ни было, а шансы мои на победу не велики. Я понял это после очередного увесистого тычка, и решил прекратить сопротивление, позволив снова себя связать и отвести в уже знакомую камеру. Доставили меня туда минут за пятнадцать. Обидно, а мы несколько часов плутали, а практически никуда и не ушли.
  - Тебя будут судить, - обрадовал меня последний выходящий из камеры гном и закрыл дверь на ключ. Надо же, запасной нашли, что ли.
  - Руки развяжите, волки позорные! - заорал я, но на этот раз на мой крик никто не обратил внимания. Наверное, все и так уже проснулись.
  Крыса появилась почти сразу, посмотрела на меня укоризненно своими черными глазками-бусинками и принялась перегрызать стягивающую мои руки веревку.
  - Спасибо тебе, маленькая верная крыса, - сказал я растирая руки и освобождая ноги от веревки.
  - Я не крыса, я крыс, - пропищало животное.
  - Крыс? А это имя или должность?
  - Это пол. Я самец.
  - Ясно. Тогда спасибо тебе, маленький верный крыс.
  - Бежать тебе надо, - опять запищал крыс. - Гномы хоть и не злые, но бывает, и на них находит.
  - Хорошо сказано, бежать. Я уже раз попробовал. Видишь, чем закончилось? Все бока болят и синяк под глазом будет. Как пить дать будет.
  - Это мелочи. А где выход, я знаю. Проведу.
  - Вот за это спасибо.
  - Вася, я спасу тебя, - раздался вдруг крик Баюна. В ту же секунду кот просочился между прутьев решетки, где еще пару часов назад едва не застрял и схватил крыса зубами. Тот заверещал от ужаса, а может и от боли.
  - Стой! - закричал я на Баюна. - Оставь! Фу! Гадость! Выплюнь немедленно.
  Думаю, Баюн вспомнил мой рассказ о крысе, понял, что к чему и осторожненько поставил ее на землю.
  - Прошу простить великодушно, - прошептал он. - Ошибочка вышла.
  Побледневший от ужаса крыс осмотрел и ощупал свои бока, пригладил шерсть и, по-моему, остался доволен.
  - Пронесло, - выдохнул он.
  - Ага, я тоже запашок улавливаю, - попытался пошутить кот.
  - Дурак! - огрызнулся крыс и на всякий случай перебрался ко мне поближе.
  - Ты не передумал? - спросил я крыса.
  - С чего бы это? Дорогу к выходу я тебе показывать буду, а не этому психованному коту.
  - Дорогу к выходу? - обрадовался Баюн. - Да, да, йес. Крыса, я тебя люблю. Дай поцелую.
  - Пшел вон, псих, - крыс отпрыгнул, спрятавшись за мной.
  - Ладно, пошли, - сказал я.
  Достать ключ из кармана (наивные гномы так и не соизволили меня обыскать) и открыть дверь, оказавшись вновь на свободе, было делом десяти секунд.
  - Мне надо вещи забрать, - сказал я.
  - Забудь, - ответил крыс. - Их в дежурку забрали.
  - Это где?
  - Это там, где я ключ хотел стырить, - начал объяснять кот. - За углом такая же пещерка, как камера, только без решетки.
  - Хорошо, я быстро, - сказал я и метнулся за угол. Баюн, кажется хотел сказать что-то против, но согласитесь, не могу же я сбежать и оставить артефактный меч вредным гномам.
  К моему великому разочарованию и их не меньшему удивлению, в дежурке оказалось целых пять совершенно не спящих гномов. Секунду мы смотрели друг на друга с открытыми ртами, но я быстро пришел в себя и пробормотал:
  - Я это, вещички только возьму и все.
  - Вот дурак, - услышал за спиной голос Баюна. Ему еще влетит. Мог бы и предупредить, что тут и днем не пусто. Да еще какой коллектив.
  - Тревога! Пленник сбежал! - завопили все пятеро разом.
  ...В этот раз совать в камеру меня не рискнули, а, связав за спиной руки, куда-то повели, придавая ускорение уколами острого меча в мягкое место чуть пониже поясницы. Садюги.
  Меня ввели в просторный зал, для разнообразия не круглый а прямоугольный. Две трети зала занимали длинные деревянные скамьи. У правой стены большая металлическая клетка. В такой впору взрослого медведя держать. Медведя там не было, на мое же счастье, потому что в клетку не замедлили запихнуть именно меня. В конце зала возвышалась небольшая трибуна с установленным на ней столом и тремя стульями. В клетку же, гады, даже табуретку пожалели, а так как она была не слишком высокой, то мне пришлось стоять либо немного пригнув голову, либо на полусогнутых. Не очень удобно, правда.
  - Не поставить вам на колени Супчика Василия Васильевича, - процедил сквозь зубы я, припадая то на одну ногу, то на другую.
  Тем временем зал начали заполнять разномастные гномы разных возрастов. Похоже, обещанный суд надо мной вызвал не малый ажиотаж и зрители валили волной, рассаживаясь на скамьях. Даже плюнуть некуда, чтоб не попасть в гнома.
  Когда все места оказались заняты, в зал вошли три величественных гнома не первой свежести и заняли места за трибуной.
  Главный, как я понимаю, судья, тот что уселся в центре, стукнул деревянным молоточком по столу и проревел:
  - Тишина в зале суда!
  Надо же, четверть века прожил в своем мире без судимостей и даже без приводов в милицию, а тут за каких-то пару недель второй суд. И как прикажете с этим бороться?
  В зале постепенно стих гул голосов и воцарилась такая тишина, что можно было бы услышать жужжание мухи, если б какой-то дуре взбрело в голову залететь в подземелья гномов.
  - Итак, - сказал судья и повернулся голову в мою сторону. - Начнем с допроса обвиняемого. Отвечай, человек, с какой гнусной целью ты проник в наши пенаты?
  Нормальный поворот.
  - Никуда я не проникал вы сами меня схватили, когда я спал на склоне горы, - я ткнул кивнул в потолок, - и притащили в пещеру, то есть в пенаты.
  - Ты лжешь. Наш страж сообщил, что ты пытался выведать у него, где находится вход.
  - Брехня! Этот тупоголовый камень сам все выложил. Его и спрашивать не надо было.
  Судьи о чем-то зашептались. До меня долетали фразы типа: " Я давно говорил, что его поменять надо" или " а где лучшего взять?"
  Спор продолжался не долго и судья вновь вспомнил обо мне.
  - Что ты делал в наших горах, человек?
  - Я не знал, что горы ваши. Не местные мы. Мне на другую сторону нужно - в тридевятое царство. Через горы короче, чем вокруг петлять, - сказал я чистую правду.
  Судьи вновь о чем-то пошептались и покачали головами.
  - Мы не верим тебе, человек. Нам давно известно, как коварны люди и изобретательны в своей лжи.
  - Только не я! Я честный.
  - Что будем делать? - спросил судья, посмотрев поочередно на своих помощников.
  - Предлагаю казнить, - сказал сморщенный гром справа от него.
  Ничего себе заявки. Казнить ни за что, ни про что. А еще суд называется.
  - Гномий суд - самый гуманный суд в мире, - выкрикнул я на всякий случай. По залу пошел одобрительный шепоток.
  Главный судья строго глянул в зал и все заткнулись
  - Еще предложения есть? - спросил он.
  - Есть, - я решил не ждать, пока какой-нибудь кровожадный гном выдумает что-то похлеще.
  - У подсудимого? - гном выглядел явно растерянным. - Хм, какое?
  - Отпустить.
  Гул голосов в зале дал мне понять, что зрители будут явно расстроены, если суд согласиться с моим скромным предложением.
  - Исключено! - громко возвестил судья. - Суд принял решение - казнить.
  - Завтра? - обреченно понурив голову, спросил я.
  - Почему завтра? Сегодня. Чего тянуть? Тем более эшафот уже готов. Зрители тоже.
  В зале раздались аплодисменты.
  - Не-е! Так нельзя, - сдаваться без боя, это не мой принцип.
  - Это еще почему?
  - У вас нет никаких доказательств, что я хоть чем-то причинил вред гномам, или что я замышлял что-то в этом роде.
  Адвокат из меня не важный, но пробовать надо.
  Главный судья задумался, накручивая на палец кончик длинной бороды.
  - У нас есть доказательства? - наконец проговорил он.
  - Нет, - уверенно сказал гном, сидящий слева от судьи, озадачив того еще больше.
  - Так, что ж это получается? Придется отпускать?
  Зал зароптал
  - Я не возражаю, - сказал я из своей клетки.
  - А я возражаю! - воскликнул сморщенный, вскочил со своего места и ткнув в мою сторону скрюченным пальцем, добавил аргумент. - Он колдун. Его нужно казнить.
  - Возражения приняты, - обрадовался судья.
  - А как же с доказательствами? - попытался возражать я. - Я никакой не колдун. Мое слово против его.
  Судья снова помрачнел и взглянул на своего коллегу слева. Тот пожал плечами. Сморщенный же сиял торжеством.
  - Он дважды убегал из темницы через закрытую дверь. Как он мог это проделать без помощи колдовства? А?
  Я прижался лбом к холодным прутьям решетки. Да, моя логика сработала, но не совсем так, как хотелось. Похоже, я сам подписал свой смертный приговор. И тут я вспомнил о ключе, который у меня так и не отобрали.
  - Я открыл и закрыл дверь ключом. Он лежит у меня в правом кармане, - сказал я, надеясь таким образом доказать свою невиновность. - Можете проверить.
  Судья кивнул и один из гномов просунул руку через решетку, запустил ее в мой карман и выудил оттуда ключ. Зал ахнул.
  - Вот видите, я не вру, - улыбнулся я.
  - А откуда у тебя взялся этот ключ? - спросил сморщенный.
  - Мне его крыса принесла, - честно ответил я, не придумав так сразу чего-нибудь более умного и правдоподобного, хотя они со сказочными удивительными вещами должны гораздо больше меня сталкиваться, так что...
  Зал взорвался хохотом.
  - Крыса?
  - Крыса принесла!
  - Ой, я не могу! Держите меня четверо.
  - Кто ж в такое поверит?
  Судья стукнул молоточком по столешнице, восстанавливая тишину и строго посмотрел на насупленного меня.
  - Честно, - сказал я тихо. - Я ее лепешкой покормил, а она в благодарность ключ принесла.
  В зале снова раздались смешки.
  - Вот! - воскликнул сморщенный, снова тыкая в меня пальцем. Ума не приложу, где я перешел ему дорогу, что он так меня возненавидел и всеми силами старается лишить жизни. - Это ли не доказательство его колдовства? Он своими чарами заставил глупого грызуна принести ему ключ! Виновен! Виновен! Казнить!
  - Казнить, казнить! - принялся скандировать зал.
  Главный судья поднялся со своего места и, сделав многозначительную паузу, сказал:
  - За попытку проникновения в пенаты горных гномов, за применение колдовства, многочисленные побеги из под стражи, оказание сопротивления при задержании и просто изворотливую ложь приговариваю этого человека к смерти через отрубание головы. - Меня бросило в дрожь, а вот зал, напротив, разразился громкими и продолжительными овациями. Судья же, пытаясь перекричать поднявшийся гомон, продолжал: - Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Казнь состоится сегодня на главной площади по готовности.
  По готовности. Какое неприятное слово. Ведь эшафот уже готов. Осталось привести лишь меня, невинно осужденного. Полчаса. От силы полчаса. Мне осталось жить от силы полчаса.
  Я попытался вспомнить свою недолгую жизнь, прожитую, как оказалось, бездарно. Передо мной мелькнули лица родителей, понурив голову прошел Баюн, вздохнул домовой Вася, смахнул одинокую слезинку короткой лапой Дракоша. И все. Нет, вот появилось печальное лицо Кристины, ее огромные глаза, полные боли и грусти. Я смотрел в них и тонул, смотрел, не отрываясь, пока меня не выволокли из клетки и не втащили на эшафот.
  Эшафот был выстроен в середине солидного помещения неправильной формы. Потолок так высоко над головой, что его не рассмотреть. Вниз на цепях свисают большие фонари, освещающие всю площадь. Вокруг толпятся гномы и гномки с детьми на руках. До этого момента я никогда не видел гномок и даже не задумывался, существуют ли они вообще. Оказывается, существуют, а как еще. Откуда ж тогда гномы берутся? Не в капусте ж их находят. Посредине эшафота, покрытого черной тканью стояла плаха. Рядом с ней поигрывая большущим топором, нетерпеливо топтался палач в красном колпаке, скрывавшем лицо. Чуть в стороне от плахи в высоком кресле восседал главный судья. Двое его коллег стояли за спиной.
  - Вы делаете ошибку! - выкрикнул, делая последнюю попытку, когда меня на негнущихся ногах подвели к плахе. - Меня нельзя казнить.
  Гномы вокруг недовольно зашумели. Кое-где выкрикивали:
  - Трус!
  - Умри, как мужчина.
  - Вся их порода, человеческая, трусливая.
  На эшафот поднялся гном со свитком в руке, чтоб зачитать перед собравшимися на редкое зрелище зрителями обвинительный приговор.
  Я потерял всякую надежду. Хоть бы Баюна увидеть напоследок. Ему то удастся спастись, если болтать не начнет.
  Уже приготовившись к самому худшему, я увидел, что к главному судье подбежал не на шутку возбужденный гном и что-то зашептал на ухо. Судья взволнованно встал со своего места, что-то сказал в ответ и кивнул головой.
  Озадаченный глашатай вопросительно посмотрел на судью, читать, мол, приговор, или нет, ответа не получил и решил повременить немного, от греха подальше.
  Что же произошло, размышлял я, неужели докопались до моего меча? Если да, то, что делать мне? Можно ли им доверить столь великую тайну меча? Либо пожертвовать собой ради сказочных рассказов о чудесном мече-кладенце и оставить его пылиться в гномьих подземельях, пока кто-нибудь не поймет, чем они завладели. А может уже поняли. Молчать, включить дурака. Ничего не знаю, нашел в кустах... Тогда меня безусловно ожидают пытки, которых я не вынесу. Лучше уж сразу голову с плеч.
  Мне было по настоящему страшно, как никогда в жизни.
  И тут я увидел пробирающимися сквозь толпу трех моих знакомцев. Да, именно тех трех гномов, с которыми поделился хлебом-солью каких-то несколько дней назад в лесу. Один из них, тот, что помоложе по имени Нирфи, шел впереди, двое других, понурив головы, отставали на два-три шага. Главный судья спустился к ним на встречу, они коротко о чем-то переговорили и обнялись. Лицо судьи озаряла улыбка.
  Наконец молодой гном обратил внимание на меня и, с округлившимися от удивления глазами, спросил?
  - Василий, а ты как здесь оказался?
  Затем он огляделся, сообразив, что происходит что-то неладное.
  - Да вот, на казнь заглянул, - ответил я, показывая связанные за спиной руки. Надежда на спасение разгорелась новым пламенем.
  Нирфи обернулся к судье.
  - Отец?
  Вот дела. Судья оказался родным папашкой моего знакомца. Это еще больше меняет дело. Какой я молодец, что не пожалел продуктов и поделился с коротышками. Иногда, хоть и редко, добрые поступки возвращаются с процентами.
  Судья потупился и что-то пробормотал в ответ. Что, я не расслышал. Нирфи тоже что-то буркнул, поднялся на эшафот и разрезал веревку, стянувшую мои руки. Я с облегчением расправил плечи и растер ладонями запястья.
  Вот так, господа хорошие, пришло мое спасенья, причем откуда совсем не ожидал.
  Освободив меня, Нирфи подробно рассказал своему отцу, а по совместительству главному судье, как думал я, а на самом деле Королю Подгорных гномов о нашей встрече в лесу. Не скрою, он слегка преувеличил мой вклад в кормежку троицы, заявив, что я поделился последней краюхой хлеба, тем самым спасая их от неминуемой голодной смерти, себе же не оставив и крошки. В некотором смысле так оно и было - ребята сожрали все запасы из рюкзака. Король так растрогался, что в благодарность за спасение единственного сына отменил свой же окончательный приговор, который обжалованию не подлежал. Народ, лишенный долгожданного зрелища, разочарованно начал расходиться, а сморщенный, зло зыркая на меня, что-то бубнил себе под нос. Тут на эшафот все же взбежал глашатай и громким голосом известил народ, что сегодня вечером состоится свадьба принца Нирфи и прекрасной Жизель, и на свадьбу, естественно, все приглашены. Эту новость гномы встретили радостными овациями и в спешке разбежались готовиться к пиршеству.
  После этого мы оказались в комнате принца, где и смогли спокойно поговорить за кружкой доброго пива и миской с жаренной курочкой. Изголодавшись, я набросился на угощение и поглощал все с удвоенным аппетитом.
  После того, как первый голод был утален, Нирфи поведал мне свою историю. Все оказалось до банального просто. По настоянию своего отца Нирфи должен был жениться на дочери того самого вредного сморщенного гнома, который так жаждал меня казнить. Однако ни жених, ни невеста особыми чувствами друг к другу не пылали. Скорее, даже, наоборот. Нирфи был влюблен в Жизель, очень красивую по его словам девушку, которая происходила из простой семьи. Это и стало причиной, по которой король был категорически против их отношений. Ну а силой нареченная невеста Нирфи неровно дышала к лучшему другу принца, отвечавшему ей взаимностью. Короче говоря, целый клубок любовных отношений. Не желая подчиняться отцу, тем самым испортив себе жизнь, Нирфи просто-напросто сбежал с тем самым лучшим другом и верным слугой. Тогда мы с ними и повстречались. Очень удачно, должен признать. Побродив немного на воле, друзьям удалось уговорить принца вернуться и попытаться еще раз убедить короля изменить свое решение. И произошло это как нельзя вовремя.
  Вечером мы праздновали свадьбу, вернее, целых две. Одну - принца Нирфи и Жизель, вторую - настоящего друга принца и его бывшей невесты. Столы накрыли в том же зале, где должна была слететь с плеч моя буйная головушка. Эшафот разобрали в срочном порядке, дабы не портил аппетит и настроение. Столы ломились от угощений, музыканты гремели трубами и барабанами, лилось рекой вино и самогон. Все как у людей.
  Перед самым застольем появился и Баюн, пристыженно пряча глаза. Я на него не в обиде, но как друг он должен был присутствовать на моей казни, чтоб потом в подробностях рассказать моей любимой, как мужественно я встретил костлявую.
  Пиршество шло своим ходом, как и положено, постепенно набирая обороты. Баюн смирно сидел под столом и ждал, когда я соизволю ему что-нибудь бросить. По правде, ждать ему не особо приходилось, потому что под стол я отправлял лучшие куски из своей тарелки, причем гораздо чаще, чем себе в рот. Он мгновенно съедал их на месте, но иногда куда-то уносил, держа в зубах. Заначку делает, что ли? Позже выяснилось, что он успел подружиться с крысом и носил ему перекусить.
  В какой-то момент я понял, что самогон у гномов крепкий. Только произошло это слишком поздно. Это была последняя здравая мысль в моей голове.
  После этого началось настоящее веселье.
  
  Проснулся я на скамье возле праздничного стола. Головой к голове со мной дрых какой-то гном, сотрясая храпом все помещение. Под столом, лежа на спине и разбросав лапы в сторону, сопел Баюн. Несмотря на сильнейшую головную боль, я вспомнил, что ночью умудрился напоить и его, размачивая хлеб в самогоне и бросая коту под стол, и кот его с удовольствием уплетал. Мне стало стыдно, но не на долго.
  Свадьба, насколько я помнил, прошла на ура. Нирфи не обманул - его Жизель показалась мне довольно смазливой, стройной и фигуристой гномкой. События прошедшей ночи всплывали в памяти отрывками, кусками. Я вспомнил, как плясал с двумя гномками одновременно, держа их на руках, вспомнил, как участвовал в соревнованиях по прыжкам по лягушачьи, а вот я уже надоедаю совершенно незнакомому гному рассказом о своей Кристине. Короче, мне снова стало стыдно.
  - Мама дорогая, - раздался из под стола шепот Баюна. - Как башка трещит. И за что мне такое наказание?
  - Проснулся, алкоголик? - спросил я.
  - Я алкоголик? - справедливо возмутился мой четвероногий друг. - А кто меня спаивал?
  - А кто хлеб с самогоном жрал и кричал "еще"? А мое дело предложить.
  - Сволочь ты, Вася, - пролепетал кот и уставился на меня мутными глазами.
  Я хотел было ему подробно объяснить, что он сильно ошибается в моей характеристике, но тут появился счастливый Нирфи.
  - Привет! - воскликнул он так, что я поморщился от головной боли. - Здорово ты, Вася, вчера зажигал.
  - Что, действительно так здорово? - поинтересовался я, едва ворочая язык.
  - А то! От тебя все наши в восторге.
  Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Я облокотился о стол и подпер голову руками.
  - Тяжело? - спросил Нирфи. - Понимаю, тем более с непривычки. Наш самогон не каждый гном может стаканами глушить, как ты.
  - Правда, стаканами? - не поверил я, хотя с оглядкой на самочувствие можно было не сомневаться, что Нирфи не шутит.
  - Ты не помнишь, что ли? А, ну да, не удивительно. Ты вот с этим храпящим существом на спор пил, кто кого перепьет. Весело получилось - море удовольствия. Мы теперь на праздники всегда такие конкурсы устраивать будем.
  - О-хо-хо, - выдохнул я. - И кто победил?
  - После четвертого стакана твой соперник отключился. А вот ты молодец, не дал ему унывать.
  - В каком смысле?
  - Ну... ты вежливо его разбудил несколькими тычками ноги в бок и когда он пришел в себя, начал ему рассказывать какую-то жалостливую историю о русалке. Бедняга рыдал от умиленья.
  - И это я после всего алкоголик, - не выдержал Баюн.
  Мне стало стыдно в третий раз.
  - Не горюй, Вася, сейчас мы здоровьечко поправим, - сказал Нирфи и достал из-за пазухи непочатую бутыль самогона.
  - Сейчас по маленькой, - радовался он как ребенок, разливая самогон в серебряные кубки, подобранные тут же на полу. - Я то вчера и не пил почти. Первая брачная ночь, сам понимаешь. Ну а сегодня все, можно. Ну, давай Вася, вздрогнем.
  Мы вздрогнули.
  Сначала я подумал, что меня вырвет, но пронесло. Не в том смысле, конечно. Потом мы вздрогнули по второй, по третьей... От четвертой я отказался категорически. Сообразительный Нирфи тут же нашел мне замену. Его взгляд упал на Баюна и довольный гном проговорил:
  - О, котяра, да у тебя никак похмелье?
  Кот аккуратно кивнул.
  После второго размоченного в самогоне куска хлеба Баюн окосел.
  - Этой твари хватит, - сказал я.
  - Не понял? - заорал кот на весь зал. - Что еще за эта... дисри... дикри... дискриминация? А ну, наливай!
  После такого наезда даже Нирфи понял, что Баюну достаточно. Он с грустью в глазах повертел полупустую бутыль и спрятал обратно за пазуху.
  - А где твоя Жизелька? - спросил я. На старых дрожжах меня немного повело.
  - Спит.
  - Хорошо.
  - Почему? - удивился гном.
  - Почему? - я пожал плечами. - Не знаю.
  Я действительно не знал, почему хорошо, что она еще спит.
  - Логично, - согласился гном, достал бутыль, налил в кубок только себе и одним глотком опорожнил.
  - Мне пора, - сказал я.
  - Куда?
  Я ненадолго задумался.
  - Дела, дружище гном. У меня целая куча срочных дел. Я и так тут у вас засиделся. У-у-у!
  - Может, завтра?
  - Не. Завтра никак нельзя. Мне сегодня надо. Опаздываю, знаешь ли.
  Нирфи кивнул.
  - Ладно, проводим.
  К этому времени стали просыпаться и вылезать из-под столов другие гости. Вскоре застолье закипело с новой силой. По большому счету можно было бы остаться еще на денек, но я побоялся, что этот денек растянется на два-три, а то и на неделю. А за это время наложенный на меч генералом Анжем наговор потеряет силу. Поэтому я остался непреклонен.
  Часам к пяти вечера Нирфи с тремя спутниками вывел нас из пещер на свет божий. Оказавшись на поверхности я вдохнул чистый горный воздух полной грудью и сбросил на землю с плеча рюкзак.
  - Мяу! - раздалось из него.
  Я и забыл, что опохмелившегося Баюна пришлось упаковать в рюкзак и так транспортировать, потому что передвигаться пешком у него совсем не получалось. Кот с трудом выбрался из рюкзака и посмотрел на нас непонимающим взглядом. Мы дружно расхохотались.
  Я попрощался с Нирфи и его друзьями и гномы исчезли в подземелье. Лаз тут же закрыл умеющий левитировать камень, почти такой же, что сдал нас прошлой ночью. Гномы провели нас своими тайными ходами на другую сторону гор. Шли по пещере часов шесть, не меньше, прежде чем оказались на поверхности. Я сильно умаялся, а если учесть, как провел ночь, то вообще становилось себя жалко. Зато теперь не нужно лезть в гору, а затем спускаться с вершины. Гномы здорово укоротили наш путь.
  - Вот мы и на поверхности, - сказал я коту. - Ты рад?
  - Несказанно.
  - Что за ехидство в голосе? Чем-то не доволен?
  - Голова.
  - Что голова?
  - Болит, зараза.
  - Не надо было сегодня самогон жрать.
  - Ой, не напоминай, сейчас стошнит.
  Выпучив глаза, кот бросился за ближайший камень и оттуда послышались соответствующие звуки. Он появился спустя две-три минуты, кривя морду, пофыркивая и вытирая усы лапой.
  - Ну что, готов? Двигаем дальше.
  - А со мной попрощаться не хотите? - раздался рядом тонкий писк.
  - Крыс! Дорогой, дай я тебя расцелую, - обрадовался Баюн и действительно уткнулся мордой в нос крыса.
  - Давай без фамильярностей, - пропищал крыс. - Да и несет от тебя, знаешь ли.
  Я пожал крысу его маленькую мужественную лапку и поблагодарил за помощь.
  - Жаль расставаться, с вами весело. Ладно, удачи вам и будьте осторожны, - сказал он на прощанье и скрылся среди валунов.
  Мы же направились вниз по едва заметной тропе и довольно скоро вышли на широкую дорогу. Я присел и развернул карту, изучая ее.
  - Итак, военный совет, - сказал я. - Дальше идем через Бендерию, или Драко-Упырию? Через Бендерию, как будто покороче.
  Кот почесал за ухом и ответил.
  - Хватит. Через горы уже сократили.
  - А что тебе не понравилось?
  - Мне все понравилось. А ты как будто забыл, что тебя чуть головы не лишили.
  - Ой, Баюн, забудь. Нашел о чем переживать. Все ведь обошлось.
  - В этот раз да. А кто придет на помощь в следующий? На что ты надеешься?
  - Как всегда - на удачу. До сих пор нам везло.
  - Вот именно, - не унимался кот. - Но вечно везти не может. Везение может и закончиться.
  - Будем надеяться, что на наш век хватит.
  - Ага, главное, чтоб этот век не оказался слишком укороченным.
  - Слушай, что это ты сегодня так пессимистично настроен?
  - Я реально смотрю на вещи. Таскаемся бог знает где и с какой стати? Не скажешь? Тягаем меч туда-сюда.
  - Это ж за ради общества, Баюн.
  - Ой, а русалку ты тоже за ради общества захомутать хочешь?
  - Во-первых, это удар ниже пояса. А во-вторых, ты думаешь, мне этот меч сильно нужен для поисков зеркальца? Да он мне только мешает. Я б с удовольствием закинул бы его в кусты и забыл туда дорогу.
  - Что ж не закинул еще?
  Я потихоньку начал злиться.
  - Ответственность не позволяет.
  - Ответственность, тоже мне. Скажи еще долг.
  - Нет, - качнул головой я, - слава богу, никому ничего не должен. Разве квартплату за два месяца. Интересно, у нас в кассе золотые барона Збышка принимают? И по какому курсу?
  - Вася, Вася, мы о серьезных вещах говорим, а ты...
  - Ладно, хватит пререкаться. Скажи, чем тебе не нравиться Бендерия? Обоснуй.
  - Всем она мне нравится, - с безразличным видом ответил Баюн и отвернулся.
  - Так, что, Драко-Упырия? - решил я немного пойти на попятную и послушаться совета умного, хоть и похмельного, кота.
  - Как ты сказал?
  - Драко-Упырия.
  Кот подумал секунд двадцать и сказал:
  - Знаешь, название какое-то не очень. Подозрительное. Ничего тебе не напоминает.
  - Нет. А что оно должно мне напомнить?
  - Ну как? Упырия. Упыри там всякие, кровососы, вампиры.
  - Перестань, кот. Ты что, веришь в эти россказни?
  - Ладно. Пошутить уже нельзя... И все же давай махнем по короткому пути через Бендерию. Страсть, как домой охота к скатерти-самобранке прижаться, с домовым поболтать, Дракошу за хвост подергать.
  - Уговорил, - сказал я. - Бендерия, так Бендерия. Только учти, это ради тебя.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"